Редакция "Вестник Илии". История христианства и число 666

ИСТОРИЯ ХРИСТИАНСТВА И ЧИСЛО

ШЕСТЬСОТ ШЕСТЬДЕСЯТ ШЕСТЬ

(Измененный вариант "Что кроется за новым мировым порядком")

ОГОНЬ ПРЕСЛЕДОВАНИЯ

Когда Иисус открыл Своим ученикам участь Иерусалима и события, относящиеся к Его второму пришествию, Он предсказал также и о будущих переживаниях Своего народа, начиная с того момента, когда Он будет взят из их среды, вплоть до Его возвращения в силе и славе для их освобождения. В нескольких кратких высказываниях ужасной значимости Он предсказал им ту участь, которую властители этого мира назначат Церкви Божией (Евангелие от Матфея 24:9, 21, 22).
История первоначальной церкви свидетельствует об исполнении слов Спасителя. Был зажжен огонь преследования. Христиан лишили их имущества и изгнали из их жилищ. Многие своей кровью запечатлели свое свидетельство. Благородные и рабы, богатые и бедные, ученые и неграмотные без различия были безжалостно убиваемы.
Эти гонения, начавшиеся при Нероне (Римский император, правивший в 55 -- 68 гг. по Р. Хр.), приблизительно со времени мученичества Павла, продолжались с большей или меньшей силой в течение столетий. Христиан ложно обвиняли в самых отвратительных преступлениях и считали их причиной таких тяжелых бедствий, как голод, чума и землетресения. Когда они стали предметом ненависти и подозрения со стороны народа, доносчики были готовы к тому, чтобы ради корысти предать невиновных. Они были осуждены как мятежники против государства, как враги религии и как вредители общества. Многие из них были брошены на растерзание диким зверям или живыми сожжены в амфитеатрах. Некоторые были распяты, других зашивали в шкуры диких зверей и бросали на арену на растерзание собакам. Народ собирался в большом количестве для того, чтобы насладиться этим зрелищем; смехом и рукоплесканиями он встречал их предсмертные муки и агонию.
Где бы последователи Христа ни укрывались, всюду их гнали, как хищных зверей. Они вынуждены были искать убежище в пустынных и покинутых местах. За пределами Рима, под холмами в земле и в скалах были проложены длинные ходы, мрачная, переплетающаяся сеть которых простиралась на целые мили за городскими стенами. В этих подземных убежищах последователи Христа находили приют. Когда Жизнедатель воскресит тех, кто подвизался добрым подвигом, тогда из этих мрачных пещер выйдут многие, ставшие мучениками за дело Христа.
Напрасны были старания сатаны силой уничтожить церковь Божию. Работники Божии были убиты, но Его дело неизменно продвигалось вперед. Один христианин сказал: "Убивайте, пытайте, приговаривайте нас... Всякий раз, когда вы нас скашиваете, мы становимся многочисленнее; кровь христиан -- это семя" (Тертуллиан, "Апологетика", 50, Кларк). Тысячи людей были заключены в темницы и лишены жизни, но на их место вставали другие.
Великий противник теперь пытался хитростью добиться успеха там, где, действуя силой, он потерпел поражение. Гонения прекратились, и вместо них появились опасные соблазны земного благополучия и светской славы. Язычников побудили принять часть христианской веры, в то время как они отвергали другие ее существенные истины. Они утверждали, что признают Иисуса Сыном Божиим и что они верят в Его смерть и воскресение, но они не имели никакого сознания своих грехов и не испытывали никакой нужды в покаянии или изменении сердца. Идя на некоторые уступки со своей стороны, они предлагали и христианами сделать то же самое, чтобы соединиться всем в одно христианское вероисповедание.
Теперь церковь находилась в страшной опасности. Тюрьма, пытка, огонь и меч были благословением по сравнению с этим. Некоторые христиане остались непоколебимыми и заявили, что они не могут пойти ни на какие соглашения. Другие были за то, чтобы уступить или же смягчить некоторые пункты своей веры, и желали союза с теми, которые приняли часть христианства, мотивируя свои действия тем, что это может послужить средством к их полному обращению. Это было время глубочайшей тревоги для верных последователей Христа.

ПРОРОЧЕСТВО

Это соглашение между язычеством и христианством завершилось развитием "человека греха", о котором пророчество говорило, что он будет превозносить себя над Богом и противиться Ему. Апостол Павел в своем втором Послании к Фессалоникийцам пророчествовал о великом отступлении:
И далее апостол предупреждает братьев о том, что "тайна беззакония уже в действии" (2 Послание Фессалоникийцам 2:7). Уже в тот ранний период христианской эры он видел, как самым неприметным образом в церковь вкрадывались такие заблуждения, которые готовили путь к развитию папства. Эта исполинская система ложной религии является самым творческим и совершенным образцом сатанинской власти, памятником его попыток к личному воцарению на престоле и управлению землей согласно своей воле.
Мнимое обращение императора Константина в начале четвертого столетия принесло много радости, и мирское под личиной праведности проникло в церковь. С виду побежденное язычество стало победителем. Его дух овладел церковью. Его учение, обычаи и суеверия были примешаны к вере и богослужению так называемых последователей Христа.
Наконец, большая часть христиан согласились отступить от своего мерила, и союз между христианством и язычеством был заключен. Хотя язычники утверждали, что они обращены, и присоединялись к церкви, они, однако, по-прежнему придерживались идолопоклонства, заменив только предмет своего поклонения изображением Иисуса, Девы Марии и святых.
Для того, чтобы предоставить новообращенным из язычества замену идолослужению и таким образом способствовать номинальному принятию ими христианства, в христианское богослужение постепенно было введено поклонение иконам и мощам. И в конечном результате Вселенским собором (II-ой Никейский собор в 787 г. по Р. Хр.) была узаконена эта форма идолопоклонства. Для совершения этого богохульного дела Рим дерзнул изъять из закона Божия вторую заповедь, запрещающую поклонение изображениям, и разделил десятую заповедь пополам для того, чтобы сохранить только их численность.
Сатана коснулся и 4-ой заповеди, пытаясь устранить древнюю субботу -- день, освященный и благословленный Богом (Бытие 2:2,3), -- и заменить ее почитаемым и соблюдаемым язычниками "достопочтенным днем солнца". Вначале эта попытка была тщательно замаскирована. В течение первых столетий истинная суббота соблюдалась всеми христианами. Ревностно почитая Бога и веря в непреложность Его закона, они преданно защищали святость его принципов. С величайшей осторожностью и хитростью сатана продолжал работать через своих посредников над достижением своей цели.
В начале четвертого столетия император Константин издал декрет, объявляющий воскресный день общенародным праздником по всей Римской империи. День солнца почитался его римскими подданными и в то же самое время соблюдался и христианами. Политика императора была направлена на то, чтобы соединить противоречивые интересы христианства и язычества. Он был побужден к этому духовенством, которое, стремясь к славе и власти, понимало, что принятие язычниками христианства будет способствовать усилению могущества церкви. Но несмотря на то, что многие богобоязненные христиане считали воскресенье до известной степени святым днем, они по-прежнему продолжали соблюдать истинную субботу как святой день Господень и чтили ее согласно четвертой заповеди.
Сатана побудил иудеев перед пришествием Христа обременить субботу самыми строгими требованиями, чтобы таким образом превратить ее в непосильное бремя для народа. Он с презрением представил ее как иудейское постановление. В конце концов таким образом языческий праздник стали почитать как Божественное предписание, а библейская суббота была названа пережитками иудаизма, и соблюдающие ее были объявлены проклятыми.

НЕЧЕСТИВЫЕ ПРИТЯЗАНИЯ

Дух уступчивости по отношению к язычеству открыл путь к дальнейшему пренебрежению авторитетом Неба. Одно из главных учений римской церкви состоит в том, что она считает папу видимым главой всемирной церкви Христа. Таким образом папа был признан почти абсолютным наместником Божиим на земле, наделенным верховной властью как в церкви, так и в государстве. Более того, папа присвоил себе и Божественный титул. Он назвал себя "Господь Бог Папа", объявил себя непогрешимым и потребовал, чтобы все люди почитали его.

═ 
Богохульные титулы, которыми был наделен папа, украшались и возвеличивались из века в век. Некоторые из этих хвастливых изречений появились в духовном (римско-католическом) словаре (Prompta Bibliotheca Canonica, Том 6, стр. 438, 442, статья "Папа"). "Католическая Энциклопедия" (1913 г., том 6, стр. 48) называет эту книгу "истинной энциклопедией религиозных знаний" и "драгоценным источником информации".═
"Сан папы настолько велик и вознесен, что он не просто человек, но как бы сам Бог, Его наместник."═
"Следовательно, папа коронован тройной короной; он царь небесный, земной и царь преисподней."═
"Итак, если было бы возможным, чтобы ангелы могли грешить или думать вопреки вере, только тогда они могли бы осудить и предать папу анафеме."═
"Папа как бы Бог земной, исключительный монарх верующих в Христа, царь царей, который обладает чрезвычайной силой, которому вверены всемогущим Богом бразды правления не только земным, но и небесным царствами."═
"Папа может изменить божественные законы, так как он наделен не человеческой, а божественной силой."
 ═
Вера во Христа -- истинное основание -- была перенесена на папу. Вместо того, чтобы уповать на Сына Божия, дающего прощение грехов и вечное спасение, народ взирал на папу и на священников и прелатов, которых тот наделил своей властью. Люди были научены тому, что папа является их земным посредником и что никто не может приблизиться к Богу иначе, чем через него, что он является для них наместником Бога, поэтому должны безоговорочно подчиняться ему. Уклонение от его требований являлось достаточной причиной к тому, чтобы подвергнуть виновника самым жестоким наказаниям. Таким образом внимание народа было отвлечено от Бога и обращено на грешных, жестоких людей.
Это учение о папской верховной власти идет вразрез с учением Священного Писания. "Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи" (Евангелие от Луки 4:8). Бог в Своем Слове не сделал ни малейшего намека на назначение какого-либо лица главой церкви. Библия возвеличивает Бога и открывает истинное положение смертных людей. Папа не может иметь никакой власти над церковью Христа, он присвоил ее себе незаконным образом.

ЯЗЫЧЕСКИЙ РИМ СТАНОВИТСЯ ПАПСКИМ РИМОМ

В шестом столетии папство достигло своего могущества и расцвета. Его центром была избрана столица империи, и римский епископ был назначен главой всей церкви. Язычество уступило место папству.
С приходом римской церкви к власти и было положено начало Мрачному Средневековью. По мере увеличения ее власти сгущался и мрак. Вера во Христа -- истинное основание -- была перенесена на папу. То были опасные дни для церкви Христа. Как мало оставалось верных знаменосце! Хотя еще и оставались верные свидетели истины, однако, временами уже казалось, что заблуждение и суеверие восторжествовали, а истинная религия почти изгнана с земли. В то время как Евангелие было потеряно из виду, формы религии все умножались. Людей учили не только смотреть на папу как на своего посредника, но и путем своих собственных дел стремиться к заглаживанию грехов. Изнурительные и долгие паломничества, наказания, налагаемые на кающегося грешника, поклонение мощам, воздвижение церквей, часовен, алтарей, большие пожертвования для церкви, -- все это и еще многое другое требовалось от людей, чтобы смягчить гнев Божий и снискать Его расположение; как будто Бог подобен людям, гневающимся из-за пустяков, и Его можно задобрить дарами и наказаниями, налагаемыми на кающихся грешников!
В конце восьмого столетия приверженцы папы заявили претензии на то, что в первые столетия церкви епископы Рима обладали той же духовной властью, что и в настоящее время. Для утверждения этого требования монахи подделали древние рукописи. Были обнаружены неизвестные до тех пор решения синодов, утверждающие абсолютную власть папы с самых ранних времен. И церковь, отвергнувшая истину, с готовностью приняла этот обмен.
Папство сделало еще один шаг по пути к своему высокомерному возвышению, когда в XI столетии папа Григорий VII объявил о непогрешимости римской церкви. Одно из выдвигаемых им утверждений гласило, что церковь никогда не заблуждалась и никогда не будет заблуждаться, согласно Священному Писанию. Но Библия никогда не поддерживала такого утверждения. Гордый епископ претендовал и на власть смещать императоров и заявил, что никто не имеет право отменить ни одно объявленное им постановление, тогда как он имеет исключительное право отменять решения других.

ПРИЗЫВАНИЕ СВЯТЫХ

ПОКЛОНЕНИЕ ДЕВЕ МАРИИ

Последующие столетия были свидетелями роста заблуждения в учениях, исходящих из Рима. Еще до утверждения папства учение языческих философов привлекало к себе внимание и оказывало свое влияние на церковь. Главным среди них была вера в естественное бессмертие человека и его сознательное состояние после смерти. Это учение положило основание, на котором Рим учредил заступнические молитвы святых и обоготворение Девы Марии. Отсюда также возникло лжеучение о вечных муках, которое рано вошло в папские символы веры.

ЧИСТИЛИЩЕ

Этим был подготовлен путь для введения еще другого языческого вымысла, который Рим назвал чистилищем, внушающего страх легковерной и суеверной толпе. Под этим заблуждением подразумевалось место мук, куда попадали души, не заслуживающие вечной гибели, и где после соответствующих наказаний они очищались и затем попадали на небо.

МЕССА

Библейское постановление о Вечере Господней было вытеснено идолопоклонническим жертвоприношением мессы. Папские священники утверждали, что ритуалами, лишенными всякого смысла, простой хлеб и вино превращаются в действительные "тело и кровь Христа " (Cardinal Wiseman, The Real Presence of the Body and Blood of Our Lord Jesus Christ in the Blessed Eucharist, Proved From Scripture, лек. 8, сек. 3, гл. 26). С кощунственной надменностью они присваивали себе творческую силу Бога, как бы сами создавая Творца всего существующего. От всех христиан под угрозой смерти требовали открыто признать свою веру в это страшное богохульное заблуждение. Многие, отказавшиеся сделать это, были преданы огню.

ИНДУЛЬГЕНЦИИ

И еще в одном вымысле нуждался Рим, чтобы использовать страх и пороки своих приверженцев. Это было учение об индульгенциях. Было обещано полное прощение грехов в прошлом, настоящем и будущем, а также и освобождение от всех мук и наказаний тем, кто будет участвовать в войнах, проводимых папой для расширения его владений, или же в наказании тех, кто осмеливался отрицать его верховную и духовную власть. Людей учили, что, уплатив деньги церкви, они освобождаются от грехов, а также могут спасти и души умерших друзей, томящихся в мучительном пламени. За счет всего этого Рим обогащался, утопая в пышности, распутстве и пророках, претендуя одновременно на замещение Того, Кто не нашел даже места, где приклонить голову (Евангелие от Луки 9:58).

ИНКВИЗИЦИЯ

В XIII столетии было учреждено и введено в действие одно из самых страшных орудий папства -- инквизиция. Князь тьмы сотрудничал в этом вопросе с представителями папской верховной власти. На их закрытых совещаниях присутствующие там сатана и его ангелы управляли мыслями этих безбожных людей, изобретавших методы пыток, которые слишком страшны и бесчеловечны, чтобы быть представленными перед людскими очами. "Вавилон великий" был "упоен... кровью святых" (Откровение 17:5,6). Искалеченные тела миллионов мучеников вопияли к Богу об отмщении и возмездии.
Папство стало деспотом мира. Императоры и цари подчинялись приказам римского папы. Казалось, что земная и вечная участь людей находились в его руках. В течение столетий без малейшего возражения все подчинялось учениям Рима, и с каким благоговением отправлялись его обряды, каким вниманием обычно пользовались его празднества! Римское духовенство пользовалось всеобщим почтением и щедрыми вознаграждениями. Но "полуденное сияние папского могущества было полночным мраком для мира" (J. A. Wylie, The History of Protestanntism, т. 1, гл. 4). Не только народ не знал Священного Писания, но и священники не разбирались в нем. Удалив закон Божий, как мерило праведности, они безгранично распространили свою власть и были неудержимы в своем порочном образе жизни. Повсюду процветали обман, корыстолюбие и разврат. Люди не страшились никакого преступления, если только таким путем они могли достичь богатства и положения. Дворцы пап и прелатов были превращены в вертепы самого низкого разврата. Некоторые из владычествующих пап были виновны в таких вопиющих преступлениях, что светская власть пыталась отлучить их от церкви, как самых низких извергов, которых уже нельзя было больше терпеть. На протяжении сотен лет Европа не сделала никакого прогресса в области науки, искусства и цивилизации. Христианство было поражено моральным и духовным параличом.

СВЕТ ВО МРАКЕ

Самое выдающееся место среди тех, которые были призваны вывести церковь из мрака папства на свет более совершенной и чистой веры, занимает Мартин Лютер. Ревностный, пламенный и преданный, не знающий другого страха, кроме Божиего, и не признающий иного основания для веры, чем Священное Писание, Лютер был мужем своего времени, через которого Бог совершил великую работу Реформации церкви и просвещения мира.
В восемнадцатилетнем возрасте он поступил в Эрфуртский университет. Блестящая память, живая сила воображения, большие мыслительные способности и неустанное прилежание вскоре помогли ему занять первое место среди своих соотечественников. Однажды, просматривая книги в университетской библиотеке, Лютер нашел латинскую Библию. Он даже и не подозревал о ее существовании. При общественных богослужениях он слышал отдельные отрывки из Евангелия и предполагал, что это и составляет полную Библию. А теперь впервые он увидел всю Библию. Со смешанным чувством благоговения и изумления он перелистывал Священные страницы. С каким бьющимся и трепещущим сердцем он читал сам для себя слова жизни, временами останавливаясь и восклицая: "О, если бы Бог дал мне такую книгу!" (D'Aubigne, History of the Sixteenth Century, т. 2, гл. 2).
Серьезное желание получить прощение грехов и найти мир с Богом побудило его поступить в монастырь. Там от него требовали выполнения самых низких работ и заставляли просить милостыню, ходя из дома в дом. Эта низкая работа глубоко затрагивала его естественные чувства, но он терпеливо переносил это унижение, веря, что все это он заслужил за свои грехи.
Но самое большое удовольствие он находил в изучении Слова Божия. Он обнаружил прикованную к монастырской стене Библию и часто останавливался у этого места. Чем сильнее возрастало в нем сознание его греховности, тем старательней стремился он своими собственными делами получить прощение и мир. Он вел очень строгий образ жизни, стремясь постом, бдением и бичеванием отделаться от своих дурных наклонностей, в чем ему не могла помочь монашеская жизнь. Лютер говорил:
Но, несмотря на все его усилия, его отягощенная душа не находила себе покоя. Наконец, он дошел до полного отчаяния.

ПОДНЯТЬ ВЗОР НА ХРИСТА

Когда Лютеру стало казаться, что уже все потеряно, Бог послал ему друга и помощника. Благочестивый Штаупиц помог Лютеру понять Слово Божие. Он отвлек его внимание от самого себя, помог ему освободиться от гнетущего ожидания бесконечного наказания за нарушения закона Божия и направил его взоры на Иисуса, на его прощающего грехи Спасителя. "Вместо того, чтобы мучиться своими грехами, бросься в объятия Искупителя. Уповай на Него, полагайся на праведность Его жизни, верь в искупительную силу Его смерти. ...Повинуйся Сыну Божию. Он стал человеком, чтобы дать тебе уверенность в Божественной благосклонности ...Люби Его, ибо Он прежде возлюбил тебя" (D' Aubigne, т. 2, гл. 4). Его слова произвели неотразимое впечатление на Лютера. После продолжительной борьбы с укоренившимися заблуждениями он, наконец, смог познать истину, и в его мятущейся душе водворился мир.
после посвящения Лютера в священники, он был приглашен из монастыря на работу в качестве профессора в Виттенбергский университет. Здесь он усердно начал изучать Библию на языках оригинала. Штаупиц, его друг и учитель, побудил его с кафедры проповедовать Слово Божие. Лютер колебался, чувствуя себя недостойным говорить народу во имя Христа. Только после долгой борьбы он, наконец, уступил просьбам своих друзей. Он начал читать лекции по Библии, и перед его изумленными слушателями открылись книги Псалмов, Евангелий и Посланий.

ПОСЕЩЕНИЕ ЛЮТЕРОМ РИМА

Лютер по-прежнему оставался верным сыном папской церкви и никогда не допускал мысли стать иным. Согласно Божиему Провидению он отправился посетить Рим. Путешествуя пешком, он по пути останавливался в монастырях. В одном итальянском монастыре он был поражен увиденными им роскошью, богатством и великолепием. Получая княжеские доходы, монахи жили в великолепных покоях, одевались в самые богатые и дорогие одежды и имели роскошный стол. С чувством глубокой скорби Лютер сравнивал эту картину с самоотречением и лишениями своей жизни. он находился в большом замешательстве.
Наконец, вдали он увидел город семи холмов. Тронутый до глубины души, он бросился на землю, восклицая: "Привет тебе, священный Рим!" (Там же, т. 2, гл. 6). Он вошел в город, посетил церкви, прислушивался к удивительным рассказам, повторяемым священниками и монахами, и принял участие во всех установленных церемониях. Он видел, что беззаконие занимало главенствующее место среди всех классов духовенства. Он слышал непристойные шутки со стороны прелатов и приходил в ужас, глядя на их страшное богохульство даже во время служения. Находясь в среде монахов и жителей города, он повсюду встречал расточительство и распутство. Куда бы он ни обратился, вместо святости он наталкивался на осквернение. "Никто не может поверить, -- писал он, -- какие грехи и позорные дела совершаются в Риме. Для того, чтобы поверить, нужно видеть все это. Так что даже и поговорки появились: "Если существует ад, то Рим построен на нем. Это пропасть, из которой исходят все грехи!"" (Там же, т. 2, гл. 6).

"ПИЛАТОВА ЛЕСТНИЦА"

В своем декрете папа обещал отпущение грехов всем тем, которые на коленях поднимутся по так называемой "Пилатовой лестнице", о которой говорится, что по ней сошел наш Спаситель, когда выходил из римского верховного судилища, и что она каким-то чудом была перенесена из Иерусалима в Рим. Однажды, когда Лютер благоговейно на коленях поднимался по ней, вдруг голос, подобный грому, казалось, сказал ему: "Праведный верою жив будет" (Послание к Римлянам 1:17). Он вскочил на ноги и с ужасом и стыдом поспешно удалился. Этот текст никогда не утратил своей силы над его душой. С того момента, как никогда раньше, он увидел всю обманчивость надежды на человеческие дела для получения спасения и понял необходимость постоянной веры в заслуги Христа. У него открылись глаза, и никто уже не могло разубедить его в заблуждении папства. Отвернув свое лицо от Рима, он отвернулся от него и сердцем, и с того времени началось его отделение, пока, наконец, он окончательно не порвал всякую связь с папской церковью.

АВТОРИТЕТ СВЯЩЕННОГО ПИСАНИЯ

После своего возвращения из Рима Лютер получил в Виттенбергском университете степень доктора богословия. Он дал торжественный обет, что во все дни своей жизни будет старательно изучать Слово Божие и с верностью проповедовать его, а не изречения и догмы пап. Теперь он не был больше простым монахом или профессором, но авторитетным вестником Библии. Он решительно заявил, что христианство не должно принимать никаких других учений, кроме тех, которые основываются на Священном Писании. Эти слова наносили сокрушительный удар по самому основанию папской власти. В этих словах заключался жизненный принцип Реформации.
В Виттенберге был зажжен свет, лучи которого должны были дойти до самых отдаленный уголков земли, и яркость которого должна была все возрастать с приближением конца времени. Но свет и тьма не мирятся между собой. Между истиной и заблуждением идет непримиримая борьба. Защищать и поддерживать одно из них, означает бороться против другого и опровергать его. Лютер сказал, спустя несколько лет после начала Реформации: "Бог не ведет меня, Он толкает меня вперед. Я больше не распоряжаюсь собой. Я хочу жить в покое, но вместо этого я оказываюсь в самой гуще волнений и смятения" (D' Aubigne, т. 5, гл. 2). Его ожидало теперь настоящее поле битвы.

СТРОИТЕЛЬСТВО СОБОРА СВ. ПЕТРА

Римская церковь вела торговлю благодатью Божией. Ценой преступления должен был быть воздвигнут храм для прославления Божиего имени, ценой беззакония должен был быть заложен краеугольный камень! Но те же самые мероприятия, которые должны были послужить величию Рима, нанесли его власти и великолепию самый сокрушительный удар, пробудили решительных и сильных врагов папства и вызвали борьбу, потрясшую папский трон и пошатнувшую тройную тиару на голове верховного епископа.
Монах по имени Тецель, которому было поручено руководить продажей индульгенций в Германии, был уличен в самых низких преступлениях против общества и против закона Божия, но он избежал заслуженного наказания, и теперь ему было поручено приводить в исполнение корыстолюбивые и бессовестные планы папства. С неподражаемым бесстыдством он повторял самые невероятные басни и рассказывал удивительные истории с целью прельстить невежественный и суеверный народ. Если бы люди имели Слово Божие, то их нельзя было бы так легко обмануть. На протяжении целых веков запрещалось распространение Библии. Народу было запрещено читать ее или иметь у себя в доме. Библия потому и была скрыта от них, чтобы держать из в руках папской власти и поддерживать авторитет и богатство ее высокомерных вождей (John C. L. Gieseler, A Compendium of Ecclesiastical History, журнал 4, разд. 1, абз. 5).

ИНДУЛЬГЕНЦИИ -- ГРЕХ В ПРОДАЖУ

Перед входящим в город Тецелем шел глашатай, который кричал: "Милость Божия и святого отца теперь у ваших ворот" (D' Aubigne, т. 3, гл. 1). Эта отвратительная торговля проводилась в церкви, и Тецель с кафедры превозносил индульгенцию, как самый драгоценный дар Божий. Он объяснял, что индульгенции отпускают их обладателю грехи, которые тот совершает как в настоящем, так и будущем времени, и что даже "нет необходимости в раскаянии" (Там же, т. 3, гл. 1). Даже более того, он заверял своих слушателей, что индульгенции обладают силой спасать не только живых, но и умерших, и стоит только деньгам зазвенеть в его ящике, как душа вылетает из ада и попадает на небо (K. R. Hagenbach, History of the Reformation, т. 1, стр. 96).
Ни один прелат не дерзнул поднять свой голос против этой несправедливой торговли, но люди были обеспокоены, и многие серьезно задавали вопрос, не совершит ли Господь каким-либо путем очищение Своей церкви.
Лютер, который все еще оставался ревностным приверженцем папства, пришел в ужас при этой богохульной дерзости монахов. Многие из его прихода, купившие это право, приходили к нему, как к своему духовнику, признавались в различных грехах и ожидали получить прощение грехов не потому, что они раскаивались и желали начать новую жизнь, но на основании индульгенций. Лютер отказывался исповедовать их и говорил им, что, если они не раскаются и не переменят своего образа жизни, они погибнут в своих грехах. Сильно обеспокоенные, они возвращались обратно к Тецелю и жаловались ему, что их пастырь отказывается исповедовать их, а некоторые, более смелые, требовали, чтобы он возвратил им обратно деньги. Это страшно разгневало монаха. Он высказал самые страшные проклятия, велел зажечь костры в общественных местах и заявил, что он "получил приказ от папы сжигать всех еретиков, которые осмеливаются восставать против его святейших индульгенций" (D' Aubigne, т. 3, гл. 4).
Лютер серьезно и торжественно предостерегал народ с кафедры. Вскрывая отвратительный характер греха, он учил народ, что человек не может своими делами уменьшить свою вину или избежать наказания. Только через раскаяние перед Богом и веру во Христа грешник может получить спасение. Благодать Христа нельзя приобрести за деньги; это свободный дар. Он советовал народу не покупать индульгенций, но с верой взирать на распятого Искупителя. Он рассказывал им о своем личном горьком опыте, когда путем самоунижения и истязаний он надеялся получить спасение, и заверял своих слушателей, что только тогда он обрел мир и радость, когда перестал смотреть на себя и с верой обратился ко Христу.

ДЕВЯНОСТО ПЯТЬ РАЗ НЕТ!

Лютер решил принять более эффективные меры против этого вопиющего злоупотребления. В Виттенбергской церкви было много мощей, которые в определенные святые праздники выставлялись перед народом, и всем тем, которые приходили в церковь и исповедовались, раздавалось отпущение грехов. Приближался один из самых больших праздников -- праздник Всех Святых. Накануне праздника Лютер смешался с толпой, направляющейся к церкви, и пригвоздил к церковным дверям лист бумаги с девяноста пятью тезисами против индульгенций. Он объявлял при этом, что готов на следующий день в университете, в присутствии своих противников, защищать эти тезисы.
Его предложение привлекло всеобщее внимание. Его тезисы читались и перечитывались. В городе и университете поднялось большое волнение. Эти тезисы говорили о том, что ни папе, ни какому другому человеку никогда не была дана власть прощать грехи и снимать наказание; что весь этот замысел является не чем иным, как только обманом и ловким способом добывания денег при помощи игры на суеверных чувствах народа. И дальше в самых определенных выражениях следовало, что Евангелие Христа является самым драгоценным сокровищем церкви, и что открытая в нем благодать Божия даром дается всем, кто ищет ее путем раскаяния и веры.
Буквально через несколько дней вся Германия уже знала о выдвинутых Лютером вопросах, а еще через несколько недель о них заговорил весь христианский мир. Многие из преданных папистов, которые видели страшное беззаконие, господствующее в церкви, и сокрушались о нем, но не знали, как положить ему конец, с великой радостью читали тезисы Лютера, признавая в них голос Божий. Они видели в этом милосердную руку Бога, желающего положить конец потоку беззакония, исходящему от римского престола. Князья и должностные лица втайне ликовали, что будет положен предел высокомерной власти, поставившей себя вне всякой критики.
Хотя Лютер и был руководим Духом Божиим в этой работе, но он должен был продвигаться вперед среди самой суровой борьбы. Подобно могучему потоку, обрушились на него упреки врагов, неправильное истолкование его намерений, несправедливые порицания его характера и поступков; и все это, вместе взятое, не прошло бесследно. Реформатора ожидала встреча с самыми яростными врагами. Некоторые обвиняли его в слишком поспешных и горячих действиях. Другие обвиняли его в самонадеянности, говоря, что не Бог поручил ему это дело, а что он просто руководствуется гордостью и напускной смелостью. "Кто не знает, -- отвечал он, -- что человеку, выдвигающему какую-нибудь новую идею, редко удается сделать это без какой-то кажущейся гордости, не поднимая при этом никаких споров? Почему Христос и все остальные мученики были преданы смерти? Потому, что на них смотрели как на больших гордецов, с презрением относящихся к мудрости того времени, и потому, что они смело выдвигали новшества, не посоветовавшись сначала смиренно с носителями старых взглядов" (D' Aubigne, т. 3, гл. 6).
Многие сановники государства и церкви были убеждены в истинности тезисов Лютера, но они позже убедились в том, что принятие их вызовет большие перемены. Просвещение и реформа в народе фактически означали подрыв авторитета Рима. Это означало положить конец тем многочисленным притокам доходов, которые постоянно текли в его казну, а это несомненно должно было привести к ощутимым ограничениям в роскошной жизни папских вождей. И более того, учить народ самостоятельно думать и действовать, научить его взирать на Христа, как на единственную Надежду на спасение, -- все это означало свержение папского трона, что, в конце концов, нанесло бы сокрушительный удар и по их собственному авторитету. Исходя из всего этого, они отказались принять познание, предложенное из Богом, и, выступая против человека, посланного им для их просвещения, они тем самым выступили против Христа и Истины.
Лютер трепетал, глядя на себя. Один человек, и он сопротивлялся могущественнейшим властям земли. Он иногда сомневался, действительно ли он избран Богом, чтобы бороться против авторитета церкви. "Кто я такой, -- писал он, -- чтобы сопротивляться папскому величию, перед которым ... трепещут земные цари и весь мир?... Никто не знает, сколько я выстрадал в первые два года и в какое отчаяние и скорбь я был повергнут" (Там же, т. 3, гл. 6).

БИБЛИЯ И ТОЛЬКО БИБЛИЯ

Когда враги Лютера ссылались на обычаи и традиции или на постановления и авторитет папы, тогда реформатор обращался к Библии и только Библии. Они не могли ответить на приведенные оттуда доказательства, и разгневанные рабы формализма и суеверия жаждали только его крови, подобно тому, как иудеи жаждали крови Христа. "Он еретик", -- кричали римские ревнители. "Разрешить этому страшному еретику жить хотя бы одни час -- это означает самый страшный грех против церкви. На эшафот его немедленно!" (Там же, т. 3, гл. 9).
Лютер получил вызов явиться в Рим для соответствующих объяснений. Друзья Лютера с ужасом встретили это повеление. Они вполне сознавали ту опасность, которая угрожала из другу в этом нечестивом городе, обагренном кровью мучеников за имя Иисуса Христа. Они заявили протест против его поездки в Рим и требовали, чтобы он объяснился в Германии.
Их требование было наконец удовлетворено, и для прослушивания дела Лютера был прислан представитель папы. В полученных им от папы указаниях Лютер уже был объявлен еретиком. Папский легат был поэтому уполномочен "преследовать его судебным порядком и без промедления заключить в тюрьму". В случае же упорства с его стороны и невозможности арестовать реформатора, легат был уполномочен "объявить его вне закона по всей Германии, а также и его приверженцев подвергнуть изгнанию, проклятию и отлучению от церкви" (Там же, т. 4, гл. 2). И еще папа поручил своему легату: для абсолютного искоренения ядовитого еретизма, за исключением только одного императора, отлучить от церкви и подвергнуть гневу Рима всех тех, кто не сделал ничего для того, чтобы схватить Лютера и его поборников, невзирая при этом на занимаемое положение в государстве и церкви.
Все это самым красноречивым образом открывало дух папства. Во всем этом документе нет ни одной искры христианского принципа или даже самой обычной справедливости. Лютер жил и работал очень далеко от Рима; он не имел возможности объясниться и выступить в свою защиту, но еще до расследования его дела он был уже объявлен еретиком и в тот же самый день предупрежден, обвинен, осужден и приговорен, -- все это было сделано мнимым "святым отцом", который являлся высочайшим, непогрешимым авторитетом в церкви и государстве!
Местом суда был назначен Аугсбург, и Лютер пешком отправился туда. Ему угрожали серьезные опасности. Ему открыто угрожали, что по дороге он будет схвачен и убит, и друзья умоляли его не подвергать себя опасности. Они даже уговаривали его на время оставить Виттенберг и поселиться у кого-нибудь из друзей. Но он не желал оставлять того места, где его поставил Бог.
Весть о прибытии Лютера в Аугсбург доставила папскому легату большое удовлетворение. Беспокойный еретик, обративший на себя внимание всего мира, казалось, теперь находился во власти Рима, и легат решил сделать все, чтобы не выпустить его из своих рук. Его друзья уговаривали его не являться к легату без охранной грамоты, и сами взялись за то, чтобы добыть ее от императора. Легат надеялся, если возможно, принудить Лютера к отречению, а если нет, то доставить его в Рим, где бы он разделил участь Гуса и Иеронима. Поэтому, подсылая ему своих людей, он пытался убедить Лютера явиться к нему без охранной грамоты, полагаясь на его милость. Но реформатор решительно отказался так сделать. Пока