корабле была уверена абсолютно. Как в самой себе. Главную опасность представляли харонцы. Официально корабль спешил к Сфере, но все прекрасно знали, что это вранье. Они направляются к ближней планете. Если все будет хорошо, Диана готова лететь оттуда дальше, но не к Сфере. Сфере придется ждать еще долго. Диана сидела совершенно счастливая. Лампочки приборной доски переливались всеми цветами радуги под стать ее настроению. Ее первый помощник, пристегнутый к креслу напротив, был доволен куда меньше. Летя к планете, где, по всей вероятности, в избытке обитали неизвестные живые организмы, экзобиолог Джеральд Макдугал клял себя за согласие участвовать в этой рискованной авантюре. Ревели двигатели, звенел и скрежетал металл, и богатому воображению Джеральда представлялись картины разваливающегося на куски корабля. Умом он понимал, что корабль рассчитан на десятикратные перегрузки, но ничего не мог с собой поделать. Ему не хватало настоящих окон, корабль казался ему тесным железным гробом, из которого уже никогда не выбраться. А он не хотел умереть, не повидавшись с Марсией. Надо взять себя в руки, говорил он себе, корабль прекрасен, и все идет по плану. И вопреки логике возносил из глубины сердца страстные молитвы к Богу. Так горячо он не молился еще никогда. "Нет смысла испытывать судьбу", - говорил он себе. "Терра Нова", набрав необходимую скорость, отключила двигатели и продолжала мчаться через пространство к безымянной планете по инерции. "Ненья" выстрелила с Луны и устремилась прочь от Солнца к Плутону, к Кольцу Харона. У приборов управления сидел Тайрон Веспасиан. Доктор Саймон Рафаэль смотрел в каюте Ларри на экран, где быстро уменьшалась Луна. Его занимало, что чувствует человек, лишившийся головы. Доктор Рафаэль никогда не надевал на себя спецкомбинезон "телеоператор", но знал - чем лучше спецкомбинезон, тем точнее ощущение присутствия, им создаваемое, тем вероятнее серьезная психическая травма, если с телеоператором происходит несчастный случай. Спецкомбинезон, в котором работал Ларри, был одним из лучших. Юноша заметался и застонал во сне. Левая рука свесилась с кровати. Рафаэль взял ее и задержал в своей. Ларри ощутит дружеское прикосновение и, быть может, немного успокоится. Рафаэль посмотрел на видеомонитор. Нажав на несколько кнопок дистанционного регулятора, он сменил красивое изображение Луны скучной схемой. Но сейчас для Рафаэля не было ничего интереснее ее. На схеме вычерчивалась траектория полета "Святого Антония" к червоточине. И зонд был сейчас совсем рядом с ней. Он неуклонно падал, приближаясь к тому страшному месту, откуда вырывались странные синие вспышки, откуда до сих пор словно из ничего появлялись загадочные летательные аппараты и неслись к уцелевшим планетам. Этот маленький бронированный прибор нес в своей электронной памяти все последние данные с Марса, все перехваченные сообщения Лунного колеса, абсолютно всю информацию о захватчиках, поступавшую от других источников. Все это должна была узнать Земля. Если Земля еще была жива. "Святой Антоний" был машиной, и важность задачи, которую ему предстояло выполнить, его не волновала. Все его знания ограничивались тем, что он должен прибыть в точно определенное место, диаметром всего в несколько метров, в точно определенное время. Если "Святой Антоний" промажет или не успеет проскочить за долю секунды между появлением псевдоастероида и закупориванием червоточины, зонд будет просто съеден черной дырой. Мгновение приближалось. "Святой Антоний" в последний раз выверил траекторию движения. Червоточина раскрылась точно в рассчитанную секунду. Камеры зонда увидели это с близкого расстояния, транслировали изображение на Луну и записали его для предполагаемой передачи на Землю. Словно из ничего возник псевдоастероид, на бешеной скорости выскользнул из дыры и, прошмыгнув в каких-нибудь ста метрах от "Святого Антония", улетел во тьму. Дыра оставалась открытой. Зонд упал внутрь. Великий Клешневидный Оглушитель (Фрэнк. Барлоу) отвечал за поддержание связи Района Обнаженного Пурпура с остальной Вселенной. Но теперь Земля оказалась единственным объектом связи, и налаживать эту связь стало очень легко. Не мешало даже то, что система коммуникаций Земли, лишенная сети спутников, сильно пострадала. Создавшееся положение очень беспокоило начальника Великого Клешневидного Оглушителя Шаляй-Валяя. В конце концов в обязанности оглушителей входило обеспечивать не слишком хорошую и не особенно плохую связь. Теперь определить эту золотую середину оказалось трудным делом. Означала ли легкость, с которой они могли посылать сигналы на Землю, что связь слишком хороша и нуждается в порче? Или ущерб, нанесенный космической сети коммуникаций настолько повредил линии связи, что оглушители должны трудиться с большим тщанием? "Сколько игл уместится на спине у ангела?" - ехидно спросил себя оглушитель Фрэнк. Он устал от пустых споров. Он устал от всего. Устал от своего пурпуристского имени, устал намеренно запутывать свои рассуждения, устал от того, что ему не разрешали добросовестно выполнять свою работу. Больше всего его бесило пурпуристское имя. "Оглушитель" - это просто работник связи. "Великий" не такое нейтральное слово, оно издевательски намекало на то, как серьезно он относится к своим обязанностям. Но "Клешневидный"! Фрэнк знал, что пурпуристы вкладывают в это слово дополнительный смысл: очень решительный и энергичный человек. Однако вчера вечером он случайно выяснил у донельзя осведомленной и безжалостной молодой особы, что слово "клешневидный" имеет насмешливый оттенок, связанный с сексом. А Фрэнка называли так уже много месяцев! К черту это все! К черту все правила! Когда власти предержащие растерялись, Фрэнк почувствовал себя свободным, он понял, что теперь волен честно работать. И никто не помешает ему использовать приборы для наблюдения за странными предметами, в одной Вселенной с которыми оказался ОбнаПур. Почти все время Фрэнк держал датчики настроенными на червоточину. На его глазах крупные летательные аппараты ныряли в нее и направлялись неведомо куда. Фрэнк был очарован этим зрелищем. Он часами сидел, словно прикованный к креслу, и, не отрываясь, пялился на дыру в пространстве. Так он сидел и в ту минуту, когда в червоточину вошел "Святой Антоний". Фрэнк Барлоу (Великий Клешневидный Оглушитель) в изумлении увидел, как от мощных видео- и радиосигналов загораются экраны связи, погасшие несколько недель назад. Он долго не мог понять, что случилось. А потом его пальцы замелькали над пультом управления, чтобы все записать. Новости из дома шли лавиной. Фрэнк скосил глаза вниз и сообразил, что его рука ищет кнопку внутренней связи. Первая и вполне понятная реакция - вызвать начальника, Верховного Оглушителя Шаляй-Валяя. Но что мог сделать Шаляй-Валяй? Усесться здесь и сочинить надлежащий ответ в духе пурпуристской философии? Или измыслить, как наилучшим образом обратить этот поток новостей на пользу Бессмысленной Цели? Или созвать собрание всего брасества? "Ну уж нет!" - сказал себе Фрэнк. Плевать ему на пурпуристскую ответственность. Это послание предназначено для Земли, а не для пурпуристов. Фрэнк отрегулировал лучшую антенну и ретранслировал сигнал на Лабораторию реактивного движения. Сотрудники ЛРД примут его сообщение. Даже для столь защищенного прибора, каким был "Святой Антоний", путешествие через дыру не осталось безнаказанным. Некоторые системы получили повреждения. Но он был очень умной машиной и умел ремонтировать себя. За считанные секунды "Святой Антоний" проверил все бортовые устройства и восстановил основные системы. А затем его видеодатчики начали искать тот единственный объект, который волновал всех больше всего. "Святой Антоний" нашел все, что искал, и записал столько, сколько успел до того, как червоточина вновь открылась. И залпом выпустил через нее все собранные данные. Ларри открыл глаза и обнаружил, что лежит в теплой постели. - Что... что происходит? - спросил он. - Ты на борту "Неньи", - ответил мягкий голос. - Мы везем тебя домой, на Плутон. Ларри поднял голову. Рядом с ним сидел доктор Рафаэль. Ларри несколько раз моргнул и огляделся вокруг. В углу каюты он заметил видеоэкран. Рафаэль проследил за его взглядом. - Это "Святой Антоний", - сказал он. - Несколько секунд назад зонд провалился в черную дыру. Ларри приподнялся в постели, не сводя глаз с экрана. Тем временем изображение зонда исчезло. У Ларри захолонуло сердце. Зонд уже встретил свою судьбу. Часы на экране отсчитывали время. Ларри наклонился вперед и следил, едва дыша. Прошло 128 секунд. - Теперь в любую секунду, - сказал Рафаэль. Экран замелькал всеми цветами радуги и прояснился. Установилось далекое, расплывчатое изображение. Это была Земля. Без сомнения, это Земля. Планета жива. Ларри отчаянно заморгал, пытаясь сдержать слезы. Он взглянул на Рафаэля - тот вел себя точно так же. Они вздохнули и крепко обнялись. Земля. Земля там, она уцелела в странной и страшной Вселенной. Родная планета живет, несмотря на таящиеся вокруг опасности. Так было всегда. Радиоастрономы Земли должны были бы радоваться: новое небо кишело множеством чрезвычайно сильных радиоисточников. Но они не радовались, ведь сигналы этих радиоисточников ничего не означали. Насколько можно было судить, вокруг всех планет Мультисистемы по замкнутым орбитам обращались радиоизлучатели, которые сразу же, словно для того, чтобы сбить всех с толку, окрестили Орбитальными источниками радиоволн - ОРИ. Казалось, ОРИ выполняли единственную задачу - глушить любую радиосвязь в системе. Вдобавок ко всем прочим бедам, на Земле не хватало подходящих параболических антенн-"тарелок" и радиоастрономов. Почти все они с давних пор работали в космосе. Но несколько действующих наземных "тарелок" все же нашлось, осталось и несколько специалистов. Они держали антенны постоянно включенными, стремясь понять прекрасный и ужасный новый мир, в котором вдруг оказалась Земля. Большинство "тарелок" было нацелено на Сферу Дайсона, но ни одна не следила за черной дырой в Точке Луны. Поэтому все прозевали позывные "Святого Антония", и переполох поднялся лишь после сигналов ОбнаПура. Когда пришло послание Оглушителя (Фрэнка), Вольф Бернхардт крепко спал. Хотя он почти не отдыхал уже несколько недель, помощник пренебрег строгим приказом ни под каким предлогом не будить Вольфа и поднял его с раскладушки, как только поступило первое сообщение. Когда Вольф, рысью добежав до главной диспетчерской ЛРД, уселся перед пультом управления, "тарелки" Лаборатории уже поймали "Святого Антония" и общались с ним напрямую. Компьютеры записывали основной массив данных - все, что Солнечная система узнала о захватчиках. "Значит, харонцы", - подумал Вольф. "Ха-ронцы, - повторил он шепотом по слогам и усмехнулся: - Враг с именем уже не так страшен". Томительная неизвестность отступала. Сведения были невероятны: о кидающихся на планеты астероидах, о черной дыре, занявшей место Земли. Фантастика. Но усталому, взъерошенному, не совсем проснувшемуся Вольфу Бернхардту удивляться было некогда. Он думал, как послать ответное сообщение, как сделать это поскорее, прежде чем существа с мрачным названием "харонцы" успеют вмешаться. Но связь со "Святым Антонием" - дело непростое, хотя характеристики лазерного передатчика для трансляции информации на Солнечную систему передал все тот же зонд. Солнечная система делилась с Землей всеми своими знаниями, и Земля должна была ответить тем же. "Святой Антоний" вел передачу на Землю постоянно на всех частотах, но обратно, в Солнечную систему, мог отправлять лишь трехсекундные импульсы каждые две с небольшим минуты. А сколько зонду осталось жить? Неизвестно. Значит, нужно действовать очень быстро, отбирая для передачи важнейшие сведения. Вольф сгорбился в кресле и невидящим взглядом уставился на экраны дисплея. "Думай. Проснись и сосредоточься". Кто-то поставил ему на стол чашку кофе, и он, не глядя, кивнул в знак благодарности. Ну ладно. Допустим, противник уничтожит зонд через пять минут и у них в запасе один-единственный сеанс связи. Что прежде всего нужно знать Солнечной системе? Черт возьми, это очевидно. О Сфере. Все буквально и фигурально вертится вокруг Сферы. Нет, за пять минут толкового объяснения не составишь. Тогда в первую очередь вопросы помельче. Просто все, что известно о новом мире. Подряд. Как Бог на душу положит. А он пока займется составлением главного послания. Вольф нажал кнопку на пульте связи. - Тодд, разыщите все научные отчеты, сделанные после Большого Скачка, и начните передавать их на "Святой Антоний". Пометьте эти сведения как второстепенные. Сведения первостепенной важности я пошлю через несколько минут сам. Вольф выдвинул клавиатуру. С чего начнем? "Земля уцелела, - продиктовал он в микрофон. - Нас захватили в плен и поместили в огромную искусственную мультизвездную систему, в которой господствует Сфера Дайсона. На здешнем небе почти не видны звезды, находящиеся за пределами Мультисистемы. Вероятно, их заслоняет пылевая завеса. Попытки обнаружить Солнце пока безуспешны, местоположение Земли по отношению к Солнечной системе неизвестно. Минимальное расстояние до Солнечной системы мы можем оценить, исходя из того, что здешняя удивительная звездная система никогда с Земли не наблюдалась. Это несколько сотен световых лет, но, возможно, гораздо больше. Мы не знаем, кто похитил Землю. Мы также не знаем цели этого похищения..." Приготовления еще не закончены. Похищенная планета до сих пор подвергается случайным опасностям и мелкому риску. Вот и сейчас через червоточину проник предмет крупного размера. Время от времени из червоточины вываливались обломки, но этот был опаснее других, потому что на скорости двигался прямо к новой планете. И хотя осколок не мог принести ей значительного вреда, Сфера не привыкла рисковать. Рядом находилась другая планета. Сфера связалась с Кольцом, охраняющим ближайшую планету, и приказала осуществить перехват. Почти тотчас же навстречу пришельцу устремился с орбиты Пастух. Происходило что-то не совсем понятное. Чуть раньше от похищенной планеты отделился какой-то предмет и отправился по направлению к ее соседке, уступившей сейчас одного из своих Пастухов. Впрочем, все это мелочи. Пастухи не дремлют и, если понадобится, планету защитят. Сейчас огромная опасность угрожает самой Сфере. Чтобы предотвратить несчастье, важен каждый миг. Да, каждый миг. Сфера отправила еще одно послание Дирижеру новой системы, прося его поторопиться. Новость о появлении "Святого Антония" поступила на "Терра Нову", как раз когда Диана Стайгер отправилась отдыхать в каюту. Передаваемую зондом информацию нужно было заложить в компьютер, а уж тогда научный персонал будет спокойно ее переваривать. Диана поручила эту работу своим подчиненным. Лучше всего Диане Стайгер спалось в невесомости, она привыкла к этому за долгие годы пилотской работы. Запуск корабля потребовал много сил, и Диана чувствовала глубокую усталость. Она заснула, едва оказалась в постели. Диана не знала, сколько прошло времени - пять часов или пять секунд, когда над ее койкой внезапно зазвенел звонок, и она проснулась. Нащупала незнакомые кнопки, зажгла свет и включила внутреннюю связь. - Стайгер слушает. - Мэм, это Леклерк. - Загорелся крошечный экран, на нем показалось серьезное юное лицо Леклерка. - Простите, что беспокою вас, но мне кажется, это важно. На табло радара появилась какая-то цель. Летит из района ОРИ по направлению к Земле. Диана моргнула и резко села в постели. - Откуда? Повторите. - Простите, мэм. Я имею в виду один из радиоисточников, вращающихся вокруг Цели N_1. Один из них только что сошел с орбиты и ринулся к Земле. С невероятным ускорением, по меньшей мере 30 "g", правда, потом оно прекратилось. Подождите-ка, компьютер показывает точную траекторию. Теперь мне ясно: радиоисточник идет на перехват "Святого Антония". Посмотрите сами. Лицо Леклерка исчезло, на экране возникла кривая траектории. Диана вгляделась в нее и выругалась. - О черт! Кончен бал. Сколько времени осталось до перехвата? - Сорок восемь часов четыре минуты плюс-минус несколько секунд. - На каком расстоянии от нас пройдет этот радиоизлучатель? - Судя по теперешней траектории, меньше чем в десяти тысячах километров. В голову Диане пришла неожиданная мысль. - Погоди-ка. Я приказывала только регистрировать сигналы. Как же вы на таком расстоянии наблюдаете за радиоизлучателем? - Трудно было бы не наблюдать, мэм. Эти проклятые штуки так и сверкают в радиочастотах. Мощность страшная. Они забивают все естественные радиоисточники. - Ладно. Проверьте, знает ли Земля о том, что происходит, пусть используют эти сорок восемь часов. Есть какие-нибудь соображения насчет того, почему эти ОРИ не погнались за нами? - Нет, мэм. Может, они просто ждут, пока мы подлетим поближе? - Не очень утешительно. Спасибо, Леклерк. Правильно сделали, что разбудили меня. Следите за обстановкой. Как будто человек способен уследить за тем, что творится в таком месте, как Мультисистема. ЧАСТЬ ПЯТАЯ 21. ЦЕПЬ МЫШЛЕНИЯ Тайрон Веспасиан ласково поглаживал пульт управления "Неньи". Сколько лет он тоскливо смотрел, как другие отправляются в космос. Когда ему удалось убедить Долтри, что сейчас он больше всего нужен на Плутоне и что по-прежнему может классно управлять кораблем, он обрадовался как мальчишка. Веспасиан помрачнел. Была еще одна, самая главная причина, которая заставляла его лететь на Плутон. После смерти Люсьена Веспасиану надо было уехать с Луны, ему казалось, что на далеком Плутоне его оставит в покое необъяснимое чувство вины, так измучившее душу за последние дни. Он не мог предотвратить смерть Люсьена. И все-таки мог сделать что-то другое. Что? Бог знает. И теперь он вел этот корабль и ухаживал за все еще слабым Ларри Чао, надеясь тем искупить свой грех. Ларри. Он там, у себя в каюте. Этот мальчик повидал такое, что иные не видели в самых страшных снах. И сделал невозможное. Двадцатипятилетний паренек нажал на кнопку и изменил историю человечества. Тайрон Веспасиан тщательно проверил приборы и удостоверился, что "Ненья" пока еще не разваливается на части. Если эти гениальные ребята не вернутся на Плутон, история человечества вообще может закончиться. - Что было, пока я спал? - слабым голосом спросил Ларри. - Довольно много всякого, - стараясь не выдать свое беспокойство, ответил Саймон Рафаэль. Три дня Ларри почти непрерывно находился под воздействием успокоительных лекарств; очнувшись сейчас, он казался более спокойным и рассудительным, чем прежде. Но даже если он оправился настолько, что сумеет сесть на постели, ясно, что до поправки еще далеко. Жестокое душевное потрясение не могло не сказаться на его физическом здоровье. Но Рафаэль говорил с ним, как со здоровым. Чем раньше Ларри сам уверит себя в том, что он здоров, тем раньше вернется в строй. А это очень нужно людям. - Событий много, но в общем-то ничего существенно нового. Отовсюду поступают сведения о каких-то воздвигаемых сооружениях. Нам пересылают показания свидетелей и видеорепортажи с Марса, данные с Венеры и снимки солнечной стороны Меркурия. И конечно, со всех крупных спутников Юпитера и Сатурна. Все говорят об одном и том же: на экваторах планет поднимаются огромные конструкции. И все больше и больше гравитационных точек обоих типов - астероидов и быстрых аппаратов - выскакивает из червоточины. Они выходят на орбиты вокруг планет, одни спускаются на поверхность, другие чего-то ждут. Чего ждут, я не знаю. Кроме того, отмечено некоторое возмущение в атмосферном слое над экваторами Юпитера и Сатурна. Несколько астероидов вошли в атмосферу Юпитера. Бог знает, как харонцам удается это проделывать и что все это значит. Никому не понятно и то, как они выживают на Меркурии, Венере и Ганимеде. Биологи говорят, что это совершенно невозможно, а харонцы знай себе копошатся. Только что прибыли на Уран первые астероиды, а Нептун ожидает Гостей через несколько дней. Если сохранятся нынешние траектории, скоро придет черед Плутона. Луну по-прежнему не трогают, очевидно потому, что там находится Колесо. Сооружения на планетах отличаются по форме друг от друга, хотя я не думаю, что это играет роль, ведь существа-помощники и машины Гостей с неба тоже разные, но выполняют одну и ту же работу. На Марсе сооружения харонцев похожи на пирамиды. На других планетах они напоминают цилиндры, на третьих - купола. - Дело близится к развязке, - сказал Ларри. - Последняя из марсианских пирамид будет закончена примерно через день. Что будет потом? Что произойдет, когда на других планетах строительство тоже будет завершено? Рафаэль улыбнулся. - Может быть, гравитационные точки на орбитах атакуют эти гигантские конструкции и разрушат их? И кошмару придет конец... - Это было бы слишком хорошо, - вздохнул Ларри. - Несколько Гостей с неба, - продолжал Рафаэль, - потеряли управление и, вместо того чтобы плавно сесть на планету, рухнули вниз. Подтвердились сведения об одном крушении на Венере, двух на Ганимеде и столкновении на Марсе, напротив Порт-Викинга, через несколько часов после прохода "Святым Антонием" червоточины. К счастью, врезавшаяся в Марс гравитационная точка была сравнительно небольшой и двигалась довольно медленно. На месте падения огромная воронка, но населенные районы не пострадали. - Крушение Гостей с неба - единственная хорошая новость, не считая установления связи с Землей, - проговорил Ларри. - Значит, противник уязвим. Но если столкновение астероида с планетой теперь считается хорошей новостью, то плохие настали времена. Я чувствую, что падение астероидов должно о чем-то говорить, - продолжал он. - О чем-то важном. Но больше всего меня тревожит то, что гравитационные точки расположились на орбитах. Видимо, харонцы готовы к следующему этапу своей деятельности. Самое страшное, что мы не можем даже предположить, в чем она будет состоять. "Черт побери, что такое или кто такие харонцы? Кто управляет Сферой? И откуда?" - думал он, надолго замолчав. - Извините, задумался, - сказал Ларри. - Слишком много вопросов. - Он вспомнил об изображении расколотого шара, которое Марсия Макдугал выудила из самых первых сигналов Лунного колеса. По крайней мере, с этим теперь ясно, хотя загадка все-таки остается. - Вы можете вывести сейчас на экран картинку, в свое время перехваченную Марсией? Рафаэль нажал на несколько кнопок. Экран на стене прояснился, и в темноте засветился зловещий красный шар. А потом вспышка, две искры вырвались изнутри и умчались прочь. Рафаэль установил голографическое изображение, а рядом появилась Сфера Дайсона - рисунок, переданный с Земли через "Святого Антония". - Это одно и то же, - сказал Рафаэль. - Во всяком случае, очень похоже. На обоих кадрах одинаковые отметины на поверхности сфер. Будто кто-то начертил меридианы и параллели. Нет, это определенно одно и то же. - Но в изображениях Сферы, переданных "Святым Антонием", нет и намека на то, что с этим шаром происходило что-то подобное, - рассматривая оба снимка, возразил Ларри. - Возможно следы на другой стороне Сферы, а ее не видно с Земли, - предположил Рафаэль. - Нет, Сфера Дайсона не качается. Она даже не колеблется, - заметил Ларри. Рафаэль кивнул. - Ты прав. Но что тогда означает образ расколовшегося шара? Это предчувствие? Предупреждение? Какой противник настолько могуч, что угрожает Сфере Дайсона? Существу, способному похищать звезды и планеты. Кто так силен, что осмелится напасть на Сферу? Ларри беспомощно пожал плечами. - А вот я думаю: почему внутри Сферы Дайсона было две звезды? - Он покачал головой. - Впрочем, это второстепенный вопрос. Физики займутся им позже. - А какой вопрос не второстепенный? - с излишней горячностью спросил Рафаэль. - По сравнению с вопросом, каков будет следующий шаг харонцев, все остальное второстепенно. Попробуем взяться за решение задачи с другого конца. Может, нам что-нибудь подскажет время, когда произошли события, их порядок? Он торопливо нажал на кнопку, воссоздавая на экране последовательность эпизодов. - Нет, не надо все подряд, - остановил его Ларри. - Если харонцы не обращают внимания на людей, мы тоже не будем этого делать. - Он взял у Рафаэля микрокомпьютер. - К тому же мы понятия не имеем, какое из своих действий они считают важным, а какое - нет. Давайте пока забудем о людях и вспомним все действия лишь харонцев, какими бы мелкими они нам ни казались. Рафаэль посмотрел на экран и ахнул. С того мгновения, когда исчезла Земля и пока Лунное колесо не получило первое изображение расколотого шара, действие развивалось крайне вяло. Но как только получило, все завертелось в бешеном водовороте, и вся Солнечная система превратилась в арену стремительных событий. - Ясно, что эта картинка испугала Колесо до смерти, - сказал Ларри. - Но почему изображение Сферы вызвало у Колеса такой страх? И что мы знаем о Сфере? Ларри снова лег. Рафаэль забрал у него компьютер и еще раз просмотрел данные. - Дайте-ка подумать. Сфера Дайсона окружена восемью звездами, и вокруг каждой от десяти до двадцати планет. Все они очень похожи на нашу Землю... - Зачем харонцам эти планеты? - уставясь в потолок, спросил Ларри. - Их держат в плену? Над ними проводят научные эксперименты? У Рафаэля вдруг мелькнула странная и страшная мысль. - А может, для них это игрушки? Или существа вроде наших домашних собак и кошек? Если судить по Земле, о планетах, видимо, хорошо заботятся. Никто из нас и не думал, что Земля так замечательно сохранится. Внезапно Ларри снова сел в постели. - Вот-вот. Они держат Землю в безопасном месте. В этом все дело. Вы напомнили мне о глупой идее, с которой я недавно носился. Может, харонцы похитили Землю перед тем, как начать здесь, в Солнечной системе, жестокую войну. А Землю укрыли в надежном месте, чтобы с ней ничего не случилось. И война начнется не сегодня-завтра. Рафаэль, посмотрел на Ларри. В глазах доктора стоял ужас, на лбу выступила испарина. - Землю они утащили, как красивую игрушку, но главная добыча для них - наша Система... Так? - спросил Рафаэль. "Ненья" с ревом мчалась сквозь тьму, уносясь к Плутону. Впереди было еще немало горьких потерь и тяжелых испытаний. Джеральд Макдугал быстро вошел в переполненную кают-компанию "Терра Нова" и огляделся. В комнате Стоял гул голосов, люди, еще вчера незнакомые, оживленно разговаривали друг с другом. "Как во время школьного завтрака в первый день учебы", - подумал Джеральд. Множество новых лиц, ощущение праздника и новой жизни, ожидание каких-то приключений - знакомая атмосфера. Он пробирался сквозь плотный ряд людей, чтобы выпить утреннего чаю, и слушал обрывки разговоров. Сегодня все говорили лишь об одном: о "Святом Антонии", о вестях из Солнечной системы. И о Марсии. Имя жены упоминалось во многих сообщениях, и Джеральд ею гордился. Но самое главное - облегчение. Пусть он ее никогда не увидит (нет, он не смирится с этим!), но он знает, что Марсия жива и здорова. Уф, словно камень с души свалился. Марсия вместе с другими видела врага, она сталкивалась с ним лицом к лицу. А Земля находится в самом сердце вражеской империи, и никто из землян до сих пор не встретил ни одного харонца. Джеральд прошел с чашкой чая к незанятому столику, сел и задумался. Люди не разгадали природы харонцев; всюду, куда бы они ни прилетали, пришельцы с высокомерной самоуверенностью щеголяли своей властью. Было очевидно, что людей они не боятся, а возможно, даже не замечают их. Как охотник на львов и думать не думает о том, что у львов есть блохи. Тогда почему о Земле и ее биосфере так заботятся? Джеральду пришло в голову, что при перемещении в Мультисистему само человечество почти не пострадало, урон понесла главным образом человеческая техника. Все, что необходимо для жизни, здесь сохранено или воссоздано - солнечная постоянная, угол наклона оси, продолжительность года, даже приливы и отливы почти такие же, все совпадает. Гибли только спутники, космические корабли, связь и торговля. Значит, жизнь для харонцев важна, и они бережно сохраняют ее. Они презирают лишь разум, презирают и пренебрегают им... У Джеральда пошел мороз по коже, и он зашептал слова молитвы. Но мысль о разумной жизни всколыхнула что-то в его памяти. Что-то очень важное. "Марсия". Да, это имеет отношение к Марсии. К их прошлому. К тому времени, когда они учились в аспирантуре на Луне. Глядя на суету в кают-компании, Джеральд откинулся на спинку стула. Н-да, не слишком подходящее место для серьезных размышлений. Подсознание пыталось напомнить ему то, чего не подскажет ни один компьютер. Разгадка где-то там, в прошлом. Нужно расслабиться, не мешать своей памяти. Пусть заработает ассоциативный ряд. Так, взбудораженная кают-компания напомнила ему студенческие дни. Аспирантура. Лекция, Марсия сидит рядом с ним, они что-то обсуждают. Что? Это была обязательная для Марсии лекция по инженерному делу. Лекторша быстро покончила с программным материалом и принялась излагать какую-то сумасшедшую теорию. Какую? Какую-то дикую идею о космических кораблях-автоматах. Придумал "фон" кто-то. Джеральд резко выпрямился. Фон Нейман [Джон фон Нейман (1903-1957) - американский математик; разрабатывал первые ЭВМ]. Вот оно! У Джеральда кровь застыла в жилах. Машины фон Неймана. Все стало ясно. Пугающе ясно. Нужно срочно сообщить в Солнечную систему и на Землю. Сейчас же, немедля ни секунды! До роковой встречи "Святого Антония" с радиоизлучателем. Джеральд осторожно встал со стула и направился в центр связи. Все сходится. Он знал, что абсолютно прав в своей догадке. Но лучше бы он ошибался. Сондра Бергхофф что-то пробормотала во сне и повернулась на бок. Марсия Макдугал заглянула в комнату и улыбнулась. Марсия проводила очень много времени в лагере наблюдателей Посадочной зоны N_1, стараясь раздобыть побольше материалов. Ее так и тянуло прилечь в уголке на кушетку, что стояла напротив койки Сондры, и несколько часов поспать. Но сон подождет. Еще немного подождет. Просто очень много работы. Марсии все казалось, что еще чуть-чуть, еще маленький шажок, и ей откроется главный ответ. Пока никто не сумел собрать разрозненные части головоломки воедино. А без этого нельзя решить ее. Марсия Макдугал тешила себя надеждой, что именно ей удастся сделать это. Решив перелопатить горы данных, собранных в Солнечной системе и на Земле, Марсия и Сондра заняли для работы кабинет в библиотеке Порт-Викинга. К несчастью для Марсии, любящей порядок во всем, Сондра добралась до этих гор первая. Пол был завален кассетами. Всюду лежали стопки распечаток. Из колонок вырывались трубные звуки незнакомой Марсии музыки. Что-то классическое. Половина видеоэкранов показывала изображения, переданные "Святым Антонием" с Земли. На остальных застыли данные многочисленных перехватов. Приборами перехвата теперь были снабжены многие пришельцы - начиная с жуков-носильщиков и скорпионов и кончая самим Лунным колесом. Информация с этих приборов шла лавиной, но ничего принципиально нового выудить из нее не удавалось. Марсия догадалась, что после очередной убойной порции данных Сондра просто выбилась из сил и решила немного поспать. В общем, Марсию не тяготило, что Сондра работает вместе с ней. Но сейчас была рада остаться наедине со своими мыслями. Сондре нужен был шум и свет, так ей легче работалось и, похоже, спалось. Иное дело Марсия. Она выключила музыку и почти все видеоэкраны. Стало темно, тихо и спокойно, комнату заполнили тени. В такой обстановке Марсии Макдугал всегда хорошо думалось. Банки данных, сверхмощные компьютеры, средства связи, справочная служба, удобные кресла. Без сомнения, оборудование здесь выше всяких похвал. Только объявите, что вы занимаетесь проблемой астероидов-пришельцев, и испуганное правительство Марса предоставит в ваше распоряжение все, что вы пожелаете. Все, кроме сна. Марсия встала из-за стола, потянулась и поплелась к двери. Может, она взбодрится, если плеснет в лицо холодной воды? Она распахнула дверь кабинета и зажмурилась: яркий свет из коридора ударил в глаза. Марсия прошла по безмолвным залам в уборную и, пытаясь прогнать сон, принялась транжирить воду, которой так дорожат на Марсе. Потом вытерла лицо и отправилась обратно. Она подошла к огромному, занимающему всю стену окну, расположенному как раз около входа в библиотеку. В городе царили темнота и покой; купол вырисовывался смутно, он собрал все дневное тепло и сейчас, ночью, отдавая его городу. Марсия хотела увидеть звезды. Звезды. Господи, ее муж теперь там. "Джеральд, Джеральд, где, ты?" Раньше они страдали, разделенные ничтожными сотнями миллионов километров. Сейчас расстояние стало буквально неизмеримым. Что там говорилось про это расстояние в первом послании с Земли? Марсия возвратилась к своему столу, порылась в бумагах и нашла это послание. Прочитала еще раз печальные слова "...Несколько сотен световых лет, а возможно, и гораздо больше". Быть может. Земля в другом конце Млечного Пути или вообще в другой галактике. "Мы не знаем, кто похитил Землю. Мы также не знаем цели этого похищения..." - читала Марсия. Она выронила распечатку и вздохнула. Этот Вольф Бернхардт настроен, мягко говоря, не очень оптимистично. Но он хотя бы ясно изложил дело, а это главное. Земля уцелела. Жители Земли живы, по крайней мере большинство. Это главное. Ничего лучшего и желать было нельзя. Но выжил ли Джеральд? Марсия закрыла глаза. Вероятно, да, но как об этом узнать? Одно несомненно - она больше никогда его не увидит, не услышит его голоса, не коснется его руки. Может быть, когда-нибудь она получит от него письмо, но даже если "Святой Антоний" не погибнет и связь сохранится, миллиарды людей на Земле и в Солнечной системе будут наперебой добиваться права послать через зонд весточку. Образуется громадная очередь. Прежде чем Марсия сумеет отправить или получить хоть несколько слов, пройдет, возможно, целая вечность. И тут Марсия успокоилась. С Джеральдом ничего не случилось. Она вдруг почувствовала, что знает это наверняка. Как это ни странно. Земля попала в очень хорошие руки, о ней прекрасно заботятся. Неизвестные похитители поместили планету на тщательно выверенную, идеальную орбиту и с точностью до третьего знака воспроизвели характеристики свойственных ей приливов и отливов и солнечной радиации. Марсия потерла уставшие глаза. Она не отдыхала с тех пор, как пришли первые новости с Земли. Порожденные ими волнения давно улеглись, надежды пошли прахом и сменились полной неизвестностью. Новые данные, поступающие с Земли, еще больше запутали положение. С противоположного конца комнаты послышался шорох. Марсия подняла голову и увидела, что Сондра ворочается во сне. Экран потускнел, вспыхнул, прояснился. Сондра считывала данные с дисплея, считывала с экрана свои мысли об этих данных, считывала то, что думала об этом считывании... Мысли путались, складывались в какую-то мешанину. Кошмар! Ее мозг откликнулся, зашевелился и раскололся надвое. Одна половина стала харонцем, роботом-скорпионом. Нет, видеоэкран оказался зеркалом в комнате смеха, и из него вышел настоящий огромный скорпион. Он протянул к Сондре жалящий хвост... Сондра застонала, подняла руки, перевернулась и свалилась с койки. От удара она проснулась и долго лежала без движения, не в силах пошевелиться. Потом открыла глаза и увидела, как Марсия гримасничает, пытаясь не расхохотаться. - Доброе утро, или вечер, или что там еще, - проворчала Сондра. - Кажется, сейчас глубокая ночь, - сказала Марсия. С трудом выпутавшись из простыни, которая обвилась вокруг ее ног, Сондра осторожно встала; положение было дурацким. - Как в недобрые старые времена в аспирантуре, - сказала она первое, что пришло ей в голову. - Набьешь мозги до отказа и засыпаешь от усталости где попало, а потом спросонок садишься писать курсовую. Мне пойти работать в другую комнату? Марсия улыбнулась. - В этом нет необходимости. Я зашла в тупик. Моим раздумьям невозможно помешать, потому что у меня в голове нет ни одной мысли. А что новенького у тебя? Теперь улыбнулась Сондра. Как мило, что Марсия об этом спрашивает. Правда, Марсия вообще милая. Сондра никогда не будет такой милой, да и не хочет быть. Она подошла к столу на другом конце комнаты, села за терминал и вызвала на экран свои заметки. - Странное дело, - начала Сондра. - Пока тебя не было, экзобиологические лаборатории сделали крупное открытие. В каждом изученном ими существе они обнаружили не только ДНК земного типа, но и еще по меньшей мере три совершенно незнакомых генетических кода. Это значит, что предки харонцев или предки тех, кто их создал, побывали на Земле и украли образцы ДНК, сделав то же самое как минимум на трех других планетах, где есть жизнь. - Сондра посмотрела на Марсию. - Ну что, жуть? - Да, - выдавила из себя Марсия; она была настолько поражена, что больше ничего не могла сказать. Сондра понимала ее огорчение. Не очень приятно думать, что харонцы использовали земную жизнь как генетический источник для создания своих монстров. Теперь, когда выяснилось, что харонцы в какой-то степени связаны с жизнью на Земле, они стали казаться более... враждебными. - Подтверждается еще одна догадка, - продолжала Сондра. - Харонцы, живые существа, такого же искусственного происхождения, как и их роботы. Как будто изобретатели живых существ и механических устройств не делали различия между живыми и неживыми, создавая их из одних и тех же элементов. Теперь понятно, почему одних роботов мы обозвали скорпионами, а других - жуками, Просто они созданы на основе определенных земных прототипов. Сондра отложила свои заметки. - Вот и все важные новости. А что там в поле? - спросила она. - Мы научились гораздо лучше читать мысли харонцев, - забравшись в кресло с ногами, ответила Марсия. - За день получила массу сведений о мыслительных процессах у харонцев. Приборы перехвата доставляют информацию в избытке. А с Лунного колеса мы получаем просто потрясающие данные. - К сожалению, читать мысли харонцев довольно скучно, - сухо продолжала Марсия. - Очень конкретные образы, прямая визуализация и почти полная неспособность к абстрактному мышлению. Их мысли без конца повторяются. Многие так называемые мысли, вероятно, являются лишь "воспроизведением" практического опыта других существ. Сондра нахмурилась. - Как это? - Скажем, на пути робота-скорпиона оказывается камень, - стала объяснять Марсия. - Сначала робот вспоминает, когда он раньше сталкивался с камнем и как тогда себя вел. Затем приспосабливает старую мысль-картинку к существующим обстоятельствам и выясняет, как наилучшим образом обойти новый камень. После этого он посылает другим результаты своего опыта, и теперь каждый, кто наткнется на камень, знает, как с ним поступить. Все это они проделывают очень быстро. Полный цикл - встреча с препятствием, припоминание картинки, подстановка образа и последующая реакция - занимает тысячные доли секунды. Харонцы непрерывно делятся с собратьями результатами личного опыта, одновременно принимая сообщения от них. Если найденный способ не дает сбоя, накопленный и все расширяющийся опыт передается из поколения в поколение, - Марсия помолчала, а потом добавила: - Мне удалось доказать еще одно предп