б-квартирой командования флота гардианов. Но капитан пришел еще к одному выводу, который пока предпочел держать при себе. Приго никогда не упоминал этого имени, ни словом не обмолвился об офицере-гардиане, участвующем в побеге Колдер к флоту Лиги. Но такого офицера просто не могло не быть. И Филлипс знал его - Джонсон Густав, бывший помощник Филлипса, получивший назначение на станцию "Ариадна". Густав наверняка связан с Колдер: Филлипс сам видел донесения, подписанные Густавом, в которых упоминалось имя беглянки. Совпадения были незначительны, но Филлипс знал Густава лично и понимал, как он поступил бы в данной ситуации. А еще Филлипс читал отчет, написанный тем же Густавом когда-то давно. Тот самый отчет, в котором убедительно доказывалось, что Столица проиграет войну, пострадав от потерь и действий политиков задолго до того, как война будет закончена. Этот отчет стоил Густаву понижения в звании, бесславного завершения службы в разведке и едва не привел к расстрелу. Да, отпечатки Густава виднелись в этом деле повсюду. Он явно участвовал в планах. Существовал лишь один важный факт, который Филлипс до сих пор держал в строжайшем секрете. Но теперь наконец-то пришло время действовать. Этот факт был прост: Филлипс был согласен с каждым словом отчета Густава. Пора было связаться с Густавом лично, по секретному каналу. Филлипсу было о чем с ним поговорить. 36 Каюта капитана КРК "Орел". Центр тяжести. Система Нова-Сол Капитан Робинсон налил себе еще одну чашку кофе и отодвинул подальше поднос с нетронутой и уже остывшей едой. Горячий черный крепкий кофе давно уже стал его единственным блюдом на завтрак. Капитан худел - он знал об этом без помощи весов. Он всегда переставал питаться как следует, когда нервничал. Постоянное напряжение лишало его аппетита. Капитан Робинсон никогда еще не пребывал на опасной грани так долго, как теперь. Он вспомнил о жене, Милдред, оставшейся дома, на Кеннеди, и понял, что она встревожилась бы, увидев его в эту минуту. За годы совместной жизни она успела изучить все опасные признаки мужа - едва заметные подергивания и нервные жесты рук предупреждали ее, что дела плохи. А сейчас дела были не просто плохи. Впервые Робинсон серьезно задумался о том, что, возможно, он не вернется к Милдред. Он поднес чашку ко рту, глотнул кофе и обжег язык. Слишком горячо. Последней каплей, переполнившей чашу на этот раз, оказался Приго. Разумеется, перекличку экипажа на корабле провели сразу же, едва обнаружили пропажу второй секретной шлюпки. Отсутствовал только проклятый Приго, дважды предатель. Опыта ему хватало, чтобы вскрыть любой файл на борту и сделать с него копию. Следовало предположить, что теперь гардианам доподлинно известно, где находится каждый из кораблей, и все они должны перейти на новые позиции, чтобы не стать подсадными утками. Все планы, каждую диспозицию требовалось пересмотреть и существенно изменить, а удар был задуман мощный. Теперь же Лига была вынуждена изобретать второй план, ничем не хуже первого. Напрасная потеря времени, энергии и топлива. Ну, может быть, время они потеряли не по вине Приго. Время они тратили зря и без помощи предателей. Силы Лиги неделями торчали возле центра тяжести, не нападая и не подвергаясь атаке. Адмирала Томаса изнуряющее ожидание вполне удовлетворяло. Целыми днями он занимался лишь тем, что расхаживал по мостику, просматривал отчеты, беседовал с капитанами кораблей. Единственное, чем Томас действительно интересовался, - это действием исследовательской команды, работающей на голом куске камня в центре тяжести системы. Робинсон никак не мог взять в толк, какую ценность представляет для флота грубая сферическая глыба размером километров сто в поперечнике. Оправданий для столь пристального внимания со стороны главнокомандующего к этому куску камня не находилось. Каждый вечер адмирал уходил к себе в каюту, а рано утром стюард выносил оттуда пустую бутылку портвейна. Несколько часов спустя из каюты появлялся сам адмирал - с чрезвычайно деловитым видом, ярким румянцем на щеках и блеском в глазах. Он постоянно был навеселе, и день ото дня его обычная порция спиртного увеличивалась. Но на действиях адмирала это почти не отражалось. Он оставался проницательным, настороженным и в совершенстве владел собой. Но Робинсон знал, к чему приводит пьянство, и помнил, что внешнее впечатление обманчиво. Рано или поздно наружный свежевыкрашенный фасад даст трещину. Племянница адмирала, Джослин Ларсон, казалось, имела на него некоторое влияние и знала, как удержать адмирала от пьянства. Но сейчас она находилась на Заставе, вела переговоры с аборигенами. Никто не знал, жива ли еще крохотная импровизированная команда первого контакта Лиги. При наличии станций гардианов и кораблей на орбите Заставы пользоваться радиосвязью было бы самоубийством. Нет, переговоры с командой "Больного лося" следовало отложить до выяснения исхода битвы. Имелся смысл установить связь со станцией "Ариадна" и Джонсоном Густавом, но зачем? Что могли сказать друг другу стороны? Ради чего им следовало рисковать? Пока Робинсон сидел в задумчивости, его кофе остыл. Капитан допил его одним глотком, запрокинув чашку, поморщился от горьковатого вкуса и судороги в желудке, но, взглянув на часы, понял: пора приниматься за работу. Орбитальная командная станция гардианов "Зевс". Орбита планеты Столица Джордж Приго не знал в точности, зачем им опять занялась разведка, но происходящее ему не нравилось. Из камеры его привели прямо в кабинет Филлипса. - Приго, - начал капитан Филлипс, - думаю, вам будет полезно узнать: благодаря вашему прибытию наша атака на центр тяжести начнется через пятьдесят часов. Первые суда уже осуществили запуск. Если не будем терять времени, мы застанем Лигу врасплох, пока меняются позиции кораблей - как раз в то время, когда флот наиболее уязвим. Изменения в планах должны позволить нам нанести противнику значительный ущерб. - Но зачем им менять расположение кораблей? Какое отношение это имеет ко мне? - Разве вы об этом не подумали, когда решились на столь рискованный полет? В Лиге вынуждены считать, что вы выдали всю известную вам информацию. Все планы битвы. Любое другое предположение с их стороны было бы равносильно самоубийству. - Но я не выдавал никаких планов Лиги! Я ничего о них не знаю! - В Лиге будут вынуждены думать иначе, разве вы еще не поняли? Скажите, Приго, после того как вы предали обе стороны, чьей победы вы ждете? Но Джордж Приго был слишком ошеломлен, чтобы ответить. КРК "Орел". Центр тяжести - Господи помилуй! Мостик, говорит служба наблюдения! Противник появился неожиданно, сразу с нескольких сторон. Повторяю, мы видим многочисленные объекты противника, которые быстро приближаются! Мостик, вы слышите нас? - Говорит капитан, - отозвался Робинсон. - Мы тоже видим их на мониторе, сынок, так что незачем кричать и сотрясать стены. Назовите нам цифры и векторы. - Слушаюсь, сэр. Объектов становится все больше - тактический компьютер показывает, что все они выходят из режима С2 на траекториях, ведущих от Столицы... О Господи! Еще целая банда - не менее пятидесяти мишеней - со стороны Заставы. - Чертовски хорошее начало атаки, - заметил Робинсон спокойным голосом, хотя желудок его уже превратился в чудовищный узел. - Радист, вызывайте боевые станции и передавайте всю информацию флоту. Заодно разбудите адмирала и сообщите ему, что нас атаковали. Загудели сирены, обычный фоновый ропот голосов на мостике стал громче, едва начали сбегаться из своих кают операторы и офицеры. Обычно здесь бывала занята только треть пультов. Не прошло и четырех минут, как на мостике не осталось ни одного свободного места. Через пять минут была установлена связь со всеми боевыми станциями. Задержка была лишь за одним. Робинсон закричал, не поворачивая головы: - Радист, где, черт побери, адмирал Томас? - Из его каюты никто не ответил, сэр. Возможно, повреждена внутренняя связь. Я уже отправил туда посыльного. - Спасибо, лейтенант. Оба офицера чертовски хорошо знали, что дело вовсе не в повреждении связи. Робинсон был готов поручиться: адмирал опять пьян в стельку. Техник-связист третьего класса Карл Либер к тому времени уже колотил в дверь адмиральской каюты. Он чертыхнулся, когда по кораблю передали предупреждение и "Орел" резко прекратил вращаться. Либеру осталось лишь сорок пять долгих секунд висеть, держась за поручень, - за это время адмирал так и не отозвался. Помедлив еще минуту, Либер вытащил ключ, который получил неделю назад. Командир Уайтхед, начальник связистов, вручил технику ключ, едва слухи о пьянстве старика докатились до рубки. Уайтхед не хотел, чтобы пьяная забывчивость адмирала мешала его солдатам выполнять свой долг. Либер вставил ключ в дверь и вошел в кабину. Адмирал Джордж Уилфред Томас мирно спал, зависнув в воздухе над постелью. Либер попытался разбудить его криком, но не сумел. Подпрыгнув, Либер схватил Томаса за плечо, крепко встряхнул его, но ничего не добился. В дыхании адмирала чувствовался запах перегара. Техник знал, как следует будить людей в таком случае, и решил, что положение достаточно серьезно для такого риска. Мысленно распрощавшись с будущим повышением и карьерой, он отбуксировал Томаса в душевую, затолкал под душ и включил холодную воду. Томас мгновенно проснулся, зло отплевываясь. - Черт побери, что все это значит? Кто вы такой? - Техник Либер, сэр. Гардианы начали атаку, вас вызывают в командный центр. Томас перестал сыпать проклятиями и выключил душ. Внезапно он стал более бодрым, чем когда-либо прежде. - Да что ты говоришь! Наконец-то им надоело ждать. Ладно, выпусти меня отсюда, пора одеваться. Томас выбрался из душевой и вплыл в каюту, оставляя за собой хвост капель. Он сбросил промокшую пижаму, и техник Либер смутился, увидев тощее и нагое адмиральское тело. Томас отшвырнул пижаму, и она шлепнулась о потолок. Быстро растеревшись полотенцем, он вытащил из шкафа белье и носки, извлек оттуда же мундир и за секунды привел себя в полный порядок. Побрился адмирал с молниеносной быстротой, вернувшись из уборной, нахлобучил фуражку поглубже на голову, чтобы не потерять ее в невесомости, и, позабыв об оставшемся в каюте Либере, поплыл по коридору в командный центр. Весь штаб был уже на месте, обрабатывая данные сенсоров "Орла" и других кораблей. Никто из офицеров даже не оглянулся, когда прибыл адмирал. Томас был доволен: формальности могли подождать до конца боя. - Командный центр вызывает мостик. Адмирал Томас прибыл. Обернувшись к радисту, Томас сделал жест, приказывая ему переключить связь. - Доброе утро, капитан. Наконец-то нам с вами представился случай отработать свое жалованье. Что скажете о диспозиции сил противника? - Ну, что тут можно сказать, сэр? Это классический маневр развертывания сил, в сущности, пока он во многом... - Во многом похож на задуманный нами, - радостно подхватил Томас. - Вы совершенно правы. Я уже не надеялся, что они когда-нибудь решатся на атаку. Даже наполовину достроенная оборонная система центра тяжести оказалась крепким орешком. Мне" бы не хотелось прорываться сквозь оборонные системы Заставы и Столицы. А теперь гардианы избавили нас от лишних хлопот. - Оптимистическая точка зрения, адмирал. - Вот именно, капитан, и я уверен, вскоре вы поймете, откуда этот оптимизм. Командный центр разговор закончил. - Томас повернулся и вгляделся в экраны, испытывая приятное чувство собственной пользы. Да, так и есть - классическая двухсторонняя атака. А медленное, осторожное подтягивание сил заставляло предположить, что удар будет нанесен только со Столицы. Либо вся переброска сил с самого начала была хитрой уловкой, либо появление этого Приго заставило гардианов поменять планы. Это было уже не важно, как и многое другое. Настоящий план Томаса, его лучшее творение, держался под слишком большим секретом, чтобы какой-нибудь Приго знал о нем. Улыбнувшись самому себе, Томас погрузился в обработку поступающих донесений. Несмотря на внешний энтузиазм, время от времени он ощущал страх. Томасу не хватало времени анализировать его, даже признавать его существование - этот страх терзал его всю жизнь и был отнюдь не боязнью смерти. Томас был уже стар, считал, что прожил довольно долгую жизнь, и успел примириться с собственной смертностью. Нет, боялся он только неудачи, поражения. Боялся узнать, что спиртное украло у него душу, способность думать и чувствовать - вместе со способностью бояться, одиночеством и раздражением во время бесконечного ожидания. Он убеждал себя, что работа, бой и необходимость победят страх и дрожь, когда придет время действовать. Теперь он имел возможность проверить самого себя. - Радист, передайте по флоту приказ начинать отступление в боевом порядке - от флота Столицы к флоту Заставы. Всему персоналу покинуть центр тяжести, кораблям Лиги отойти от него не менее чем на миллион километров в сторону флота Заставы. Только когда отступление начнется, запустите противорадарное устройство, создавая помехи. Я хочу, чтобы они знали, что мы движемся, но не знали куда. На борту "Соперника", флагмана флота гардианов. Центр тяжести Адмирал флота гардианов Бернард Стрикленд был удовлетворен действиями своих кораблей и людей. Прорыв к центру тяжести был осуществлен с впечатляющим умением и точностью. Понадобились бесконечные маневры, постоянные запуски и остановки двигателей каждого корабля флота, чтобы вывести корабли в нужную позицию. Они почти вплотную приблизились к Лиге. Центр тяжести представлял собой небольшую каменную глыбу, и другого тела с достаточно большой массой в этой зоне не было. Оба флота гардианов сумели выйти в нормальный космос перед самым носом у сил Лиги. Ведущие корабли флота Столицы должны были оказаться в пределах досягаемости противника через считанные минуты. Флот Заставы, который действовал почти как независимое соединение, был гораздо меньше, двигался менее внушительно, но для общего плана годился. Пока все шло как нельзя лучше. На этот раз никаких игр в кошки-мышки, как во время сражения при Британнике, - силы гардианов начинали атаку по всему фронту сразу с двух направлений. Корабли Лиги маневрировали, отходя от центра тяжести. Внезапно вся тактическая раскладка на экране перепуталась, поблекла, и когда экран вновь прояснился, на нем был лишь пустой космос. В безумную секунду Стрикленду подумалось, что весь флот Лиги, как один корабль, совершил прыжок в режиме С2. Но нет, это было просто нелепо. На экране вновь появились корабли Лиги - лишь некоторые, едва заметные. Очевидно, они воспользовались каким-то устройством для создания помех. - Оператор, уберите изображение в реальном времени и дайте мне обратные проекции курсов до начала помех. Служба наблюдения, пробейтесь как-нибудь сквозь помехи! Пульт управления орудиями, сколько еще мы будем находиться в пределах эффективной дальности? - Если судить по маневру противника, они будут в пределах дальности орудий флота Заставы через двадцать минут, сэр. - Значит, они решили первым уничтожить флот поменьше... Отлично. Посмотрим, сумеют ли они, - заключил Стрикленд. Командный центр, КРК "Орел" Адмирал Томас пристально всматривался в экраны. В обширном космосе даже скоростные маневры флота казались замедленными. Постепенно флот Лиги отходил от центра тяжести. Прямо на поверхности каменной глыбы была установлена целая коллекция сложного оборудования, уже начавшего передавать информацию в командный центр. Через несколько часов сенсоры в центре тяжести будут уничтожены, но к тому времени они выполнят свою работу. Пришло время сменить отступление атакой. Бегство от флота Столицы привело их прямо к меньшему по размеру флоту Заставы. - Радист, установите связь со всеми кораблями. - Вы на связи, адмирал. - Адмирал Джордж Уилфред Томас - всем кораблям. Всем кораблям, не имеющим специального назначения, приказываю атаковать флот противника, движущийся со стороны Заставы. (Специальное назначение имел лишь один корабль, "Сапер", но пока это было не важно.) Через несколько минут вы окажетесь в пределах досягаемости орудий противника. При любом попадании любых снарядов в ваш корабль требуется проводить тщательные процедуры обеззараживания. Мы должны помнить, что оружие гардианов может включать биологический компонент. Мне нужна атака в движении, а не оборона. Я хочу пройти сквозь их флот. Удачи всем. Оба флота сближались почти ленивыми темпами по меркам современных космических судов. Томас не отрывался от экранов: приближался переломный момент. - Адмирал, капитан Робинсон вызывает вас, - произнес радист. - Спасибо, переключите меня на личный канал. - Томас знал, что Робинсон уже начал нервничать, но обвинять капитана в этом не мог - сам Томас волновался не меньше, чем хозяин "Орла". А если бы ему пришлось иметь дело с командующим-алкоголиком... Томас надел наушники и включил связь. - Слушаю вас, капитан. - Адмирал, при всем уважении к вам хочу напомнить, что, проходя сквозь флот Заставы, вы позволяете ему соединиться с флотом Столицы. Оба флота могут составить крупное соединение. - Мне известно об этом, капитан. В сущности, на это я и рассчитывал, приказывая совершить маневр. - Не могли бы вы пояснить вашу мысль, сэр? - Сожалею, капитан, но пока не могу. У нас и без того весьма серьезные нарушения секретности. Возможно, Приго каким-то образом удавалось подслушать внутренние переговоры. Боюсь, я и так сказал слишком много, но уверяю вас - ситуация под контролем. Конец связи. - "По крайней мере, я надеюсь, что ситуация под контролем", - мысленно поправился Джордж. Если операция "Поручни" развернется по плану, все будет в порядке. Сейчас бы не помешало выпить... Джордж потряс головой, отгоняя греховную мысль, и сосредоточился на развитии сражения. Силы Лиги и Заставы сближались, показанные горсткой ярких точек на экране. Обозначенный зеленой точкой корабль "Бисмарк" получил первый удар, взорвался ослепительным пламенем и исчез. Два фрегата отомстили за "Бисмарк", лазерами разорвав обшивку противника от борта до борта. Томас крепко вцепился в подлокотники кресла, стараясь не представлять за разноцветными точками трупы погибших. А на борту "Орла" капитан Робинсон обливался потом еще задолго до того, как флагман вступил в опасную зону. Этот корабль был поручен его заботам, как и весь экипаж, а капитану приходилось выполнять приказы человека, которому он больше не доверял. По крайней мере, истребители "Орла" держались поближе к базе, защищая флагман, а не помогая в атаке. Узнав, что натворила на Британнике одна торпеда, полная яиц червей-пожирателей, никто не желал рисковать главным кораблем в разгар боя. Если бы "Орел" не был единственным уцелевшим боевым кораблем, достаточно большим, чтобы вместить штаб и всю тактическую систему, биологов, дипломатов и так далее, его оставили бы на орбите Кеннеди. В этот момент Джозия Робинсон искренне пожалел о том, что все получилось иначе. Истребитель гардианов пролетел близко от "Орла", на расстоянии тысячи километров, и выпустил целую россыпь торпед. Истребителям "Орла" удалось сбить торпеды, но вражеский корабль ускользнул. Робинсон задумался, стоит ли отправлять за ним погоню, и решил отказаться от такой мысли. "Орлу" следует защищать себя, а не предпринимать атаки. Корабль был самым мощным среди обеих сторон, и им не осмелились рисковать. С подачи Мака Ларсона. 37 Боевая зона центра тяжести И гардианы и нигилисты добились большого прогресса в применении биологического оружия с тех пор, как завершилась битва у Британники. Нигилисты разработали способы перевозки взрослых особей червей, а не яиц, а техники помещали их в капсулы, наполненные специальной смесью газов. Гардианы отказались от применения торпед, которые разбивали обшивку и создавали вакуум во внутренних отсеках. Теперь они пользовались магнитными минами, которые присасывались к обшивке и осторожно бурили в ней отверстие. Торпеда могла унести шесть таких мин и выпустить их на небольшом расстоянии от мишени. Мины притягивались к кораблю, буры начинали работу, свежий воздух с корабля будил биологическое оружие, черви проскальзывали на борт и начинали свою страшную работу. Появилось несколько новых типов биологического оружия, каждое из них было способно вывести из строя целый корабль, причем по-своему. Корабль США "Бенджамин Франклин" подвергся нападению целых туч тварей, напоминающих жуков размером с мужской большой палец. Каждый такой жук выделял нить, состоящую из цепочек молекул. Нить была настолько тонкой, что разглядеть ее удавалось лишь вооруженным глазом, но с легкостью разрезала все, что попадалось на пути. Жуки тащили нить за собой. Кончик нити был липким и намертво приставал к первому участку обшивки, на который попадал жук. Две мины надежно присосались к "Франклину" - одна посредине и еще одна - близ машинного отсека. Через отверстия в обшивке жуки расползлись по кораблю. Почти немедленно один из них перерезал трубу подачи водорода, и взрывчатый газ наполнил отсек. Пятнадцать минут спустя второй жук рассек провод высокого напряжения, давший искру. Корабль взорвался. "Европа", гордость флота этой планеты, была выведена из строя облаком переносимых по воздуху микроорганизмов, которые переваривали атмосферный азот, кислород и большинство видов пластика, выделяя соляную кислоту и ядовитые газы. "Максвелл", суперкрейсер с Бэндвида, подвергся нападению не только червей, но и паукообразных тварей, питающихся человеческой плотью. Последние сожрали экипаж прежде, чем первые уничтожили корабль. Обычное оружие творило более привычные ужасы: корабли Лиги погибали от ударов лазеров, торпед, разрывных снарядов. Томас старался не обращать внимания на гибель кораблей, сосредоточившись лишь на самой битве, успехах и неудачах противоборствующих сил. Все шло так, как и было задумано. Флот Заставы пролетел сквозь флот Лиги и соединился с флотом Столицы близ центра тяжести. Объединенный флот гардианов охотно воспользовался шансом соединить ряды. Флот гардианов оказался более многочисленным, чем предполагалось, благодаря обилию небольших и медленных кораблей. После потерь на Новой Финляндии и у Британники никто не верил, что гардианы смогут собрать столько кораблей. Но вместе с тем в этой битве на карту было поставлено слишком многое. Проиграв ее, гардианы проиграли бы войну. Держать корабли в резерве не было никакого смысла. Должно быть, они дочиста опустошили причалы, пустили в дело все посудины - вплоть до буксиров и капсул. Старый адмирал сидел, уставившись на экран. Да, гардианы уже сгруппировались вокруг центра тяжести. Момент наступил. - Радист, соедините меня с КЕВ "Сапер". - "Сапер" на лазерной связи. - Отлично. - Внезапно у адмирала перехватило горло, и он заговорил излишне резким и суровым тоном: - "Сапер", говорит адмирал Джордж Уилфред Томас. Приказываю вам начать операцию А1А через десять минут после моей команды. Три, два, один, старт. - Приказ получен, адмирал, - послышался бодрый голос с "Сапера". - Шифр активации будет передан через девять минут пятьдесят пять секунд. Учитывая задержку скорости света, вы сможете увидеть первые результаты через десять минут тридцать восемь секунд. - Спасибо вам, "Сапер". Желаю удачи. - Томас обернулся к радисту и проговорил тем же суровым тоном: - Сообщите всем кораблям: срочная тревога! Приказываю прервать все поединки с врагом и на полной скорости уходить прочь от центра тяжести. Приказ следует выполнить немедленно, в течение минуты. Немедленно передайте его всем кораблям. Очистите экран и дайте панораму центра тяжести с максимальным увеличением. Все присутствующие здесь вскоре узнают секрет этой войны - операцию под официальным названием "Поручни". Отдав приказ о начале операции, Томас тут же пожалел о нем. Ему следовало найти другой выход. Но теперь думать об этом было слишком поздно - к тому времени, как "Орел" запустит двигатели, "Сапер" уже начнет передачу шифров, и отозвать их будет невозможно. На главном экране уже показалось увеличенное изображение темной и голой холодной каменной глыбы. Там и сям на фоне ее вспыхивали белые искры маневрирующих кораблей гардианов. - Она начнется через минуту, - негромко пояснил Томас. - Неофициально кто-то прозвал ее "планетарной бомбой". Экран заполнило грубое, морщинистое старое лицо безымянной планетки, образовавшейся в ходе медленного и утомительного процесса постепенного срастания каменной пыли за миллиарды лет. Планета выглядела очень древней и утомленной. Внезапно с ее поверхности взметнулся яркий столб пламени, затем второй и третий, а потом всю планету охватил огонь. - Этап направленных внутрь взрывов, - пояснил Томас. - Множество ядерных бомб было помещено по всей поверхности планеты. Бомбы раздробят камень и создадут шоковые волны, направленные к центру планеты для концентрированного взрыва, предназначенного для уничтожения всей этой глыбы. По всей поверхности через равные расстояния появились огромные языки алого пламени - они лизали планету, взметались над ней в космос, создавая вокруг багровый отблеск. - А теперь в ход пойдут глубинные бомбы. Пламя уже охватило туннели, в которые мы поместили их. В ослепительной белой вспышке тело планеты раздулось, расширилось, разорвалось, превратившись в миллионы осколков, со страшной скоростью разлетающихся во все стороны. Девяносто процентов кораблей гардианов находилось на расстоянии пятидесяти тысяч километров от планеты в момент взрыва бомб. У них не было ни малейшего шанса. Чудовищный электромагнитный импульс, порожденный ядерными взрывами, захлестнул флот гардианов, уничтожая компьютерные банки, срывая предохранители в цепях, вызывая замыкания в электронном оборудовании. За один миг корабли гардианов оказались слепыми калеками. Следом за электромагнитным импульсом налетела плотная волна осколков - от валунов размером с гору до горстей пыли и молекул, движущихся с огромной скоростью. Вся эта смесь рванулась в стороны от не существующей более планеты, ударялась о корабли, рвала обшивки, вызывала качку, уничтожала корабли один за другим. Большая часть каменной глыбы превратилась в пар и рассеялась в вакууме в виде ударной волны чудовищной силы, крушащей обшивки, внутренние перегородки и люки. Проблему использования взрывного оружия в космосе представляло отсутствие атмосферы, способной переносить ударную волну, и отсутствие обломков. Короче, в вакууме взрыву было нечего взрывать. Уничтожив небольшую планету, Лига решила эти проблемы. Операторы командного центра уставились на экран в изумленном молчании. Затем радист издал низкий вой, и Томасу послышался звук рыданий откуда-то сзади. - Какой ужас... какой ужас... - повторял чей-то голос так тихо, что вначале Томас решил, будто причитание повторяется в его голове. Но нет, это был офицер службы наблюдения: пепельно-белый, он сидел, не в силах оторвать взгляд от экрана, от тучи пыли и обломков, которые некогда были крохотной планетой и гордым флотом. - Пусть такой конец ужасен, - проговорил Томас, - это конец. Но до последнего часа я буду спрашивать себя, имел ли право так поступить. Война окончена. Но адмирал Джордж Уилфред Томас не знал о существовании "Звездного неба". 38 "Звездное небо". Дальний космос. Система Нова-Сол Капитан Ромеро как раз смотрел на мониторы, когда яркая вспышка возвестила на весь космос о гибели центра тяжести. Капитану понадобилась целая минута, чтобы понять, что происходит и где появилась странная вспышка. Внезапно он похолодел от страха. Чьих рук это дело - гардианов или Лиги? Решающее сражение началось, а он находился еще в нескольких днях полета от Столицы, запертый в шлюпке с инопланетянами, на которых капитан уже не мог смотреть без отвращения. Нервозность человека раздражала Д'еталлис. К ней то и дело приходила мысль о немедленном убийстве Ромеро. Но нет, человек мог потребоваться им позднее - чтобы пройти перед камерами. Придется еще немного потерпеть присутствие Ромеро. На Столице он погибнет вместе с себе подобными. ОСГ "Ариадна". Орбита планеты Застава Вероятно, причин предпринимать лишние меры предосторожности уже не было. Любой глупец, сравнив численность кораблей, понял бы: дни гардианов сочтены. После взрыва центра тяжести гардианам уже было почти нечего противопоставить силам Лиги. Но Густав знал, что, находясь в Обороне, воины не всегда повинуются доводам рассудка. Даже в нем вспыхнула новая ярость против Лиги, уничтожившей столько кораблей, убившей столько людей, унизившей его родную планету и народ. Джонсон Густав, который знал, что войну развязали гардианы, который с самого начала ждал их поражения, тот самый Джонсон Густав, изменник, - даже он жаждал отомстить Лиге. Кроме того, станция "Нике" еще двигалась по орбите, ощетинившись оружием, которое могло оставить мокрое место от шлюпки "Воссоединение". Нет, для осторожности было еще слишком много причин - стоило вспомнить о команде контакта Лиги и "Воссоединения". Дождавшись, пока "Нике" скроется за горизонтом, Густав прошел в рубку и сам установил связь. Он не знал, что "Нике" запустила на орбиту буйки-перехватчики. "Воссоединение". Планета Застава Радиоприемник "Воссоединения" с треском пробудился к жизни. - Густав вызывает "Воссоединение". Отвечайте. Мак оторвался от работы за компьютером, нажал несколько кнопок и проговорил в микрофон: - Говорит "Воссоединение", капитан Ларсон. Подождите минутку. - На несколько секунд отключив микрофон, он гаркнул на всю шлюпку; - Прибыло сообщение от Густава! - И когда остальные вскарабкались в кабину по трапу, он вновь включил микрофон. - Слушаю, Густав. - У меня есть новости, которые вам не помешает узнать: Лига уничтожила флот гардианов. Чтобы составить этот флот, мы собрали все свои корабли, а они были уничтожены одним ударом. Все кончено, осталось прояснить детали. Война завершилась - и ваша сторона победила, несмотря на данные, переданные нам этим Приго. - Густав не мог удержаться и не кольнуть представителей Лиги в больное место. - Приго? - почти выкрикнул Мак. - О чем вы говорите? - Согласно полученному мной отчету, человек, называющий себя гражданином Столицы Джорджем Приго, проскользнул мимо наблюдательных систем Лиги и гардианов и прибыл к станции на орбите Столицы. Мне лишь коротко передали его слова, но, по-видимому, его информация существенно повлияла на выбор времени для атаки - правда, эта атака не принесла нам никакой пользы. После паузы голос Густава продолжал: - Во всяком случае, я не знаю, назвал ли Приго себя пленным Лиги или делал вид, что пытался сотрудничать с вами. Но он пересек линию фронта в первый же удобный момент - очевидно, он был двойным шпионом. Не знаю, что еще он наговорил нам, единственное, что заинтересует вас - он сообщил о готовящемся предательстве нигилистов. Но никто не воспринял эти слова всерьез. Полагаю, вы слышали об этом Приго? Мак ощутил приступ тошноты. Джордж - перебежчик? Двойной шпион? Нет, это невозможно... этого не может быть. Оба они рисковали жизнью ради спасения друг друга десятки раз - еще на Новой Финляндии. Джордж не раз поставлял Лиге информацию, необходимую для успешного ведения войны. Наверняка Густав лжет, другого объяснения не придумаешь. Но как же он узнал о существовании Джорджа, о том, что тот прибыл вместе с флотом Лиги? И какой смысл Густаву лгать? Но если Джордж однажды уже совершил предательство... Джослин взяла мужа за руку, пытаясь утешить его этим тихим прикосновением. Она знала, как много значит Джордж для Мака, какую ответственность ее муж чувствует перед своим другом. Мак покачал головой, пытаясь собраться с мыслями. - Да, о Приго я слышал, - сердито ответил он. - Но не будем об этом. Люсиль неоднократно повторяла, что вы хотите прекратить войну, положить ей конец, пока жертв еще не так много. Похоже, вам пора действовать. - Согласен с вами, - отозвался в динамиках голос Густава. - Я хотел только посоветоваться с вами о том, что будет лучше предпринять. То же лицо, которое сообщило мне о предательстве Приго, было заинтересовано в установлении контакта с вашей стороной и в начале мирных переговоров. Мне помнится, среди вас был дипломат Лиги. Можно поговорить с ним? - Разумеется, лейтенант, - вмешался Пит. - Меня зовут Пит Гессети. О чем предстоит вести переговоры? - Все очень просто, мистер Гессети: нам хотелось бы зна... Связь прервалась. Станция "Нике". Орбита планеты Застава В радиоцентре станции "Нике" атмосфера была беспокойной - с тех пор как исчез Спрант. Только с "Нике" удалось перехватить разговор "Ариадны", хотя определить местонахождение приемника и выяснить частоту ответа радисты не сумели. Они слышали только то, что говорит Густав, но этого было достаточно. Командующему лазерным орудием старшине Хендерсону никто не объяснял, что кроется за полученными приказами, но он догадывался - все дело в проклятых ВИ. Должно быть, они уже захватили "Ариадну". Хендерсон был бы только рад, если бы ему приказали разнести в пыль это проклятое место - кроме, может быть, еще оставшихся в живых гардианов. Если бы на станции или на орбите планеты остался хоть один корабль, с него на борт станции высадили бы десант, но у гардианов не осталось кораблей. Значит, все надежды возлагались на Хендерсона. Он включил лазерное орудие, настроил прицел, дождался, когда станции вновь сблизятся, и аккуратно посбивал все внешние антенны "Ариадны". Это заставит их заткнуться. А если станция будет молчать, она никому не причинит вреда. "Воссоединение". Планета Застава Синтия лихорадочно перебирала кнопки пульта связи. - Они словно исчезли! Никаких сигналов! Похоже, прервались все сообщения с "Ариадны". Господи, должно быть, "Нике" взорвала станцию! - Нет! - вскрикнула Люсиль, хватая микрофон. - Джонсон, отвечай, черт побери! Внезапно слезы залили ей глаза - первые слезы за очень долгое время. - Син, отключи передатчик, - приказал Мак, - пока нас не выследили. Мне очень жаль, Люс. На расстоянии тысяч километров от планеты Джонсон Густав закрыл глаза и вздохнул, примиряясь с поражением. Ситуация вышла из-под контроля. Его разоблачили. Он перебирал в памяти все те слова, которые не успел сказать Люсиль, и проклинал вселенную, которая свела их вместе только для того, чтобы вновь разлучить. Командный центр "Орла" Томас испытывал опустошенность и смертельную усталость. Он помнил все причины, по которым эти корабли заслуживали гибели, но ничем не мог оправдать их уничтожение. Любой человек, побывавший в космосе, раз и навсегда проникался любовью к космическим кораблям - любым кораблям, самой идеей, что эти чудесные машины из металла, стекла и пластика способны преодолевать пустоту между планетами. А бомба уничтожила сотни этих великолепных образцов техники, погубила тысячи людей, вина которых состояла лишь в том, что они родились по другую сторону фронта. Но на этом работа не кончилась. Томас отдал приказ спасать выживших, а затем перешел к новой задаче. Если гардианы не поймут все сами и не сдадутся, ему предстоит уничтожить чуть ли не весь свой флот, чтобы прорвать оборонительный заслон вокруг Столицы. 39 На борту "Звездного неба" Л'анимеб неторопливо выполнила навигаторскую проверку, а затем пустила весь тест по второму разу. Все было в порядке. Они не отклонились от курса, и ни одна из групп людей пока не заметила их. Никто из людей, кроме первого правителя гардианов, Жаке, и нескольких офицеров, не знал об их прибытии, и теперь, когда нигилисты сменили курс, люди не могли предугадать, когда и где появится "Звездное небо". Оставался небольшой шанс на то, что люди заподозрят неладное и попытаются остановить "Звездное небо", но это уже не важно. Если бы Л'анимеб удалось ввести "Звездное небо" в атмосферу планеты хоть на несколько минут, этого вполне хватило бы. Подобно большинству нигилистов, Л'анимеб не боялась смерти. Она оглянулась через всю кабину на перепуганного маленького половинчатого. - Тебе были нужны знания, Ромеро, - произнесла она на ломаном английском. - Мы приземлимся через двадцать шесть ваших часов. "А через двадцать семь часов ты умрешь, половинчатый", - мысленно добавила она. "Воссоединение". Планета Застава Мак высунул голову сквозь отверстие люка и прокричал на всю шлюпку: - Синтия, запускай третий этап калибровки! Нырнув на нижнюю палубу, он проверил показания приборов, подключенных к генератору С2. На мгновение мигнув, экраны выдали вполне приемлемые цифры. Джослин кивнула, увидев их. - Готово. Теперь он заработает. Еще раз убедиться в этом можно, лишь попытавшись запустить его. - И она принялась отключать тестеры. На "Воссоединении" воцарилось странное спокойствие. Работа была завершена. Все, что оставалось людям, - сидеть и ждать хоть каких-нибудь вестей от Лиги. Внезапно оказалось, что время нечем занять. Чарли наблюдал, как Мак и Джослин выбираются с нижней палубы. - И все-таки я не понимаю, зачем вам понадобилось устанавливать эту штуку, - заметил он, - и тем более не вижу смысла в том, что Синтия привезла ее с "Ариадны". - Это мера предосторожности - на случай, если нам придется своими силами выбираться из этой звездной системы, - пояснила Синтия, спускаясь из кабины. - Да, но ведь Лига победила, - возразил Чарли. - Он нам не понадобится. Лига заберет нас отсюда, или же мы отправимся к центру тяжести и дальше полетим вместе с остальными. Зачем понадобилось столько возни с генератором? - Вполне возможно, нам он не понадобится, - отозвался Мак. - Но нам требовалось чем-нибудь заняться, чтобы не сидеть сложа руки. Есть и еще одна причина: если нам вдруг понадобится генератор С2, устанавливать его будет уже некогда. Они только что взорвали собственную орбитальную станцию, чтобы заставить замолчать Густава. Если нас выследят и найдут, нам придется сматываться отсюда, и как можно скорее. Пит Гессети вяло зааплодировал и поморщился. Его рука побаливала до сих пор. - Вот слова истинного первопроходца! Тебе не мешало бы поучиться у Мака, Чарли. Ему уже не раз удавалось вывернуться из безвыходных ситуаций. И на такое способны все, надо лишь пользоваться любыми преимуществами и предвидеть все, даже самые неприятные возможности. Помня обо всем этом, мы вполне сможем выбраться отсюда живыми. Но мне чертовски хотелось бы узнать, что собирался сказать этот бедняга Густав. - Бедная Люсиль! - вздохнула Джослин. - Не нужно обладать богатым воображением, чтобы понять, что там произошло. Кстати, куда она ушла? Чарли пожал плечами: - Куда-то в лес. Оделась в скафандр и ушла, не говоря ни слова, пока вы возились с этой штукой. - Что она затеяла? - задумчиво спросила Джослин. - Как думаете, не решила ли она помириться с аборигенами? - Джослин, ты же не слышала, каким был последний разговор Люсиль и К'астилль, - впрочем, разговором его можно назвать разве что с большой натяжкой, - вздохнул Чарли. - Сомневаюсь, что после такого кто-нибудь из аборигенов Заставы захочет даже слушать нас. Джослин печально покачала головой: - Я до сих пор не могу прийти в себя. Несчастные аборигены! Быть вынужденными вступать в близость с неразумными зверьками, с этими спотыкашками, - верх варварства! И всю жизнь знать, что ко