рами, которые внезапное рычание превращало в реальность. Медленно тянулись бесконечные часы, и ему казалось, что рассвет никогда не наступит. Но, наконец, солнце встало, и он продолжил свой мучительный путь на запад. Измученный страхом, усталостью и болью, он шел в полубессознательном состоянии, и каждый час ухудшал его положение, так как с момента побега из деревни у него маковой росинки во рту не было. Наступил полдень. Краски продолжал двигаться вперед, но медленно и с частыми остановками. Во время одного привала ему вдруг показалось, что неподалеку слышатся человеческие голоса. Он напрягся, надеясь, что это не галлюцинация, затем в приливе сил вскочил на ноги. Сомнений не было. Он слышал голоса на сравнительно близком расстоянии, и это были голоса не чернокожих, а европейцев. Сохраняя осторожность, он пошел вперед, стараясь не шуметь. Тропа вывела его на поляну, которую пересекал мутный ручей. По берегам росли деревья. Около воды стояла небольшая хижина, крытая сухой травой и окруженная грубым частоколом, перед которым была сооружена дополнительная защита в виде колючей крепкой изгороди. Из хижины доносились голоса, и теперь Краски разобрал, что они принадлежат мужчине и женщине. Женщина против чего-то гневно возражала, а низкий мужской голос тихо отвечал ей. Глаза русского широко раскрылись от удивления, смешанного с ужасом: он узнал эти голоса. Мужской принадлежал мертвому Эстебану Миранде, а женский - исчезнувшей Флоре Хакес, которую Краски тоже считал погибшей. Однако он не верил в призраков. Бестелесные духи не нуждаются в хижинах, частоколах и колючих изгородях. Обладатели этих голосов были так же живы и материальны, как и он сам. Краски направился к хижине, чувство ненависти и ревности отступили на второй план при мысли, что теперь он не одинок в джунглях. Но, немного не дойдя до поляны, русский вдруг осознал свою наготу. Подумав и оглядевшись по сторонам, он принялся срывать длинные широкие листья, из которых изготовил примитивную, но пригодную одежду в виде юбки, привязанной к поясу лианой. Затем, со вновь обретенным чувством уверенности, он шагнул к хижине. Опасаясь, что его не узнают и, приняв за врага, сразу атакуют, Краски, приблизившись к частоколу, позвал Эстебана по имени. В тот же миг испанец в сопровождении девушки вышел из хижины. Если бы русский не узнал его по голосу, он решил бы, что перед ним сам Тарзан, настолько велико было внешнее сходство. Некоторое время Эстебан и Флора с удивлением разглядывали странное существо, стоящее перед ними. - Вы не узнаете меня? - спросил Краски. - Я Карл. Карл Краски. Флора, вы узнаете меня? - Боже мой, Карл! - воскликнула девушка и хотела было подойти к нему, но испанец удержал ее, обхватив за талию. - Что вы здесь делаете? - спросил Эстебан сердито. - Пытаюсь пробраться к побережью, - ответил русский. - Я умираю от голода и усталости. - Дорога на запад там, - ответил испанец и указал на тропу в джунглях. - Топайте, Краски, если вы вздумаете остаться здесь, это может повредить вашему здоровью. - Вы не дадите мне ни пищи, ни воды? - спросил Краски. - Вон вода, - испанец махнул в сторону ручья, - а в джунглях полно пищи для тех, у кого хватает храбрости и рассудка овладеть ею. - Ты не можешь прогнать его, - сказала девушка. - Разве уместна такая жестокость? - Затем, обратившись к русскому, она крикнула: - Не уходите, Карл, не уходите! Спасите меня! Спасите от этого зверя! - Отойдите в сторону, - воскликнул Краски, и когда девушка отпрянула от Миранды, вскинул пистолет. Пуля прошла мимо, не задев испанца. Патрон заклинило в стволе, и второго выстрела не последовало. С досадой отбросив бесполезный пистолет в сторону, Краски попытался сдернуть с плеча винтовку, но в этот миг Эстебан поднял руку с тяжелым коротким копьем, которым научился неплохо владеть, и прежде чем Краски успел нажать на курок, копье пробило его сердце. Беззвучно русский рухнул к ногам своего врага и соперника, а женщина, которую они оба по-своему грубо и эгоистично любили, опустилась на землю, плача от отчаяния. Увидев, что его противник мертв, Эстебан подошел, выдернул копье и осмотрел оружие убитого. Его взгляд остановился на мешочке, привязанном к поясу лианой. Испанец ощупал сумку, пытаясь определить ее содержимое, и решил, что там боеприпасы. Он не стал развязывать мешок, а сначала перенес в хижину оружие русского, затем втащил туда девушку, которая с плачем забилась в угол. - Бедный Карл! Бедный Карл! - причитала она, а потом крикнула в лицо испанцу: - Зверь! - Да, - воскликнул он со смехом. - Я зверь! Я Тарзан, а этот грязный русский посмел назвать меня Эстебаном. Я Тарзан! Я Тарзан! - повторил он, постепенно повышая голос. - Тот, кто назовет меня по-другому, умрет. Я покажу им, я им покажу! Девушка посмотрела на него, вгляделась в горящие глаза и вздрогнула. - Сумасшедший, - прошептала она. - Сумасшедший! Боже, одна в джунглях с безумцем! И действительно, в этом отношении Эстебан Миранда был безумцем. Это было безумие артиста, для которого роль стала частью его естества. Он так долго играл роль Тарзана, так привык изображать человека-обезьяну, что почувствовал себя настоящим Повелителем джунглей. - Он хотел украсть подругу Тарзана, - бормотал Эстебан, - Владыки джунглей! Видела, как я убил его одним ударом? Разве ты можешь думать о ком-нибудь другом, если рядом с тобой любовь великого Тарзана? - Я тебя ненавижу, - сказала девушка. - Ты в самом деле зверь, нет, ты хуже зверя. - Но ты моя, - возразил испанец, - и никогда не будешь принадлежать другому. Скорее я убью тебя собственными руками. Но надо взглянуть на эту сумку русского. Похоже, у него столько боеприпасов, что можно отстреливаться от целого полка. - И он развязал узел и высыпал содержимое на пол хижины. Когда груда камней засверкала перед их удивленными глазами, девушка недоверчиво зажмурилась. - Святая Мария! - вскричал испанец. - Это алмазы! - Сотни алмазов, - пробормотала девушка. - Где он их раздобыл? - Не знаю и знать не хочу, - сказал Эстебан. - Они мои, они все мои. Я богач, Флора, и если ты будешь хорошо себя вести, я разделю с тобой это богатство. Глаза Флоры Хакес сузились, в ее груди проснулась дремавшая там алчность и вместе с нею ненависть к испанцу. Вид переливающихся алмазов окончательно укрепил ее в решении убить Эстебана ночью во сне. До этого она страшилась остаться одной в джунглях, но теперь желание обладать сокровищами победило страх. x x x Тарзан, кружа по джунглям, постоянно натыкался на следы разрозненных отрядов чернокожих с западного побережья и арабских невольников. Догоняя эти группы, он наводил ужас на негров и заставлял их говорить правду о произошедших событиях. Всякий раз он слышал почти одно и то же. Никто не видел Мовуту с той ночи, когда случился пожар, и каждый предполагал, что он мог сбежать с другим отрядом. Мысли Тарзана в эти дни были настолько заняты поисками Мовуту, что он не заметил исчезновения мешка с алмазами. Он вообще забыл о его существовании и лишь по чистой случайности однажды вспомнил об алмазах. Только тогда обнаружилась пропажа. Однако, где и при каких обстоятельствах он мог потерять его, Тарзан не сумел припомнить. Наконец, на ум пришла догадка. - Это мошенники-европейцы, - сказал он Джад-бал-джа, - это они похитили алмазы. - И яркая краска гнева вспыхнула на его лице, когда он подумал о вероломстве и черной неблагодарности людей, которых он выручил из беды. - Пошли, - позвал он льва, - продолжим поиски Мовуту, а заодно поищем и этих негодяев. И вот когда Пеблз, Торн и Блюбер уже приближались к побережью, во время полуденного отдыха они с удивлением увидели идущего в их сторону человека-обезьяну в сопровождении огромного льва. Тарзан не ответил на угодливые приветствия, а молча встал перед ними, скрестив на груди руки. На его лице застыло такое выражение, что Блюбер похолодел от страха. Испугались и остальные. - Что случилось? - спросили они хором. - Плохие новости? - Мне нужна сумка с камнями, которую вы украли у меня, - спокойно произнес Тарзан. Каждый из троих с подозрением посмотрел на своих спутников. - Я не понимаю вас, мистер Тарзан, - осмелился нарушить молчание Блюбер. - Я уверен, что здесь какое-то недоразумение, если только... - и он исподтишка бросил подозрительный взгляд на спорящих Пеблза и Торна. - Я ничего не знаю о мешке с камнями, - сказал Пеблз, - и вы можете верить Блюберу. - Я не верю никому из вас, - мрачно сказал Тарзан. - Даю пять секунд на размышление. Или верните сумку или вас тщательно обыщут. - Пожалуйста, - воскликнул Блюбер, - обыщите меня! Обыщите, обыщите! Клянусь, мистер Тарзан, я ничего не брал у вас. - Здесь что-то не так, - заявил Торн. - Я тоже ничего не брал у вас, и уверен, что эти двое ни в чем не повинны. - Где четвертый? - спросил Тарзан. - Краски? Он исчез в ту самую ночь, когда вы привели нас в деревню. И с тех пор мы его не видели. Теперь мне все ясно. Мы терялись в догадках, почему он ушел, а теперь все ясно как божий день. Это он украл сумку с камнями. А мы-то гадали, что он мог украсть. - Точно! - воскликнул Пеблз. - Как же мы сразу не сообразили! - подхватил Блюбер. - Все равно вас надо обыскать, - повторил Тарзан, и, когда подошел командир отряда чернокожих, он объяснил ему, чего он хочет. Троих белых быстро раздели и обыскали. Каждая принадлежавшая им вещь была тщательно осмотрена, но сумку найти не удалось. Не говоря ни слова, Тарзан направился в джунгли, и через мгновение густая листва сомкнулась за человеком-обезьяной. - Боже, спаси Краски! - воскликнул Пеблз. - Что это он говорил о сумке с камнями? Что за камни? Он, случаем, не спятил? - сказал Торн. - Отнюдь, - ответил Блюбер. - В Африке есть только один сорт камней, из-за которых Краски рискнул украсть и в одиночку отправиться в джунгли - это алмазы. Пеблз и Торн раскрыли рты от удивления. - Проклятый русский, - воскликнул первый. - Конечно, это он украл алмазы. - Но, возможно, спас нам жизнь, - заметил второй. - Если бы Краски остался с нами, и этот Тарзан нашел бы алмазы, вряд ли мы остались бы в живых. Тарзан ни за что не поверил бы, что мы ничего не знали о краже. Вдруг они с удивлением увидели, что человек-обезьяна возвращается, но он не обратил на белых никакого внимания, подошел к командиру, поговорил с ним о чем-то несколько минут, повернулся и снова ушел. Сейчас Тарзан направлялся через джунгли в сторону деревни, где он оставил четвертых белых и из которой позже сбежал Краски. Он двигался быстро, Джад-бал-джа отстал и шел сзади по следу. За сравнительно короткое время Тарзан добрался до деревни, двигаясь по верхушкам деревьев, где ничто не могло его задержать. У ворот он обнаружил след Краски, полустертый, но все еще различимый для обостренных чувств человека-обезьяны. Он быстро двинулся по следу, тем более, что Краски не маскируясь двигался по тропе, ведущей на запад. Солнце склонялось за вершины деревьев, когда Тарзан добрался до поляны с мутным ручьем и стоящей на берегу хижиной. Человек-обезьяна остановился, прислушался, втянул воздух чувствительными ноздрями, а затем бесшумно пересек поляну. В траве у частокола лежало бесчувственное тело белого человека. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что это тот, кого он ищет. Тарзан сразу понял, что мешка с алмазами здесь нет: они теперь у того, кто убил русского. Вокруг было множество следов женщины и мужчины. Мужчина оказался тем самым, который убил Гобу, великую обезьяну, и охотился на Бару-оленя, но женщина - кто она? Судя по следам, у нее были сбиты ноги, а взамен обуви они были обмотаны обрывками одежды. Тарзан увидел, что следы мужчины и женщины ведут в джунгли. Идя по следу, он понял, что женщина постепенно отставала. Двигалась она медленно, а мужчина, не дожидаясь ее, уходил все дальше и дальше. Действительно, Эстебан намного опередил Флору Хакес, которую больше не держали усталые одеревеневшие ноги. - Подожди, Эстебан, - звала она. - Не бросай меня. Не оставляй одну в джунглях. - Тогда поторапливайся, - усмехнулся испанец. - Не думаешь ли ты, что с таким богатством я буду останавливаться и ждать, пока кто-нибудь не придет и не отберет его у меня. Нет, я пойду к побережью со всей скоростью, на которую только способен. Сможешь поспевать за мной - отлично, не сможешь - твои проблемы. - Но ты не можешь бросить меня, Эстебан. Даже будучи зверем, ты не можешь забыть, что я сделала для тебя. Испанец засмеялся. - Еще как смогу. Ты теперь для меня ничто, вроде старой перчатки. С этим, - он похлопал ладонью по сумке с алмазами, - я смогу обладать лучшими перчатками в мире. - И он засмеялся собственной шутке. - Эстебан! Эстебан! - молила она. - Вернись! Я не могу идти дальше. Не оставляй меня одну. Прошу тебя, спаси меня. Но он только усмехнулся в ответ, и, когда его фигура скрылась за поворотом тропы, девушка беспомощно упала на траву. XX. МЕРТВЫЕ ВОЗВРАЩАЮТСЯ В этот вечер Эстебан сделал привал вблизи тропы, пересекавшей высохшее русло реки; по самому дну струился меленький ручеек, из которого испанец мог напиться. Навязчивая идея о том, что он действительно Тарзан, придала ему храбрости, поэтому Миранда не стал сооружать никаких изгородей или частоколов. И судьба была благосклонна к нему, так как не появилось ни одного хищника, который мог бы доказать Эстебану, что он расхрабрился не в меру. Пока с ним шла Флора, он строил для нее шалаши, но теперь, бросив ее и оказавшись в одиночестве, он, в соответствии с выбранной ролью, не позаботился даже о примитивной ограде. Однако Миранда разложил костер, потому что ему удалось подстрелить дичь, но он еще не настолько привык к жизни дикаря, чтобы есть мясо сырым. Наевшись и напившись из ручья, Эстебан вернулся к костру, сел, достал сумку с алмазами и, раскрыв ее, набрал полную горсть прекрасных камней. Отблески костра отражались на алмазных гранях и посылали сверкающие искорки в темноту окружающих джунглей, а испанец пересыпал камни тоненькой струйкой с одной ладони на другую и в их сиянии видел упоительную картину будущего: власть, роскошь, великолепные женщины - все, что может дать человеку огромное богатство. С полузакрытыми глазами он размечтался об идеале, за которым мотался по всему белому свету, - он идеальной женщине, которую он искал и не находил, так как ни одна женщина не была достойной избранницей для Эстебана. Внезапно сквозь полуопущенные ресницы испанец увидел в отблесках костра неясную материализацию своей мечты - женскую фигуру, одетую в плотную белую накидку. Эстебан плотно зажмурил глаза и вновь открыл их, но видение не исчезло. Он раскрыл глаза пошире, но женщина в белой накидке продолжала существовать. Внезапно Эстебан Миранда побледнел. - Пресвятая богоматерь! - прошептал он. - Это Флора. Она умерла и пришла наказать меня. С широко раскрытыми глазами он вскочил на ноги, собираясь броситься прочь от привидения, но вдруг оно заговорило мягким голосом. - О, мое сердце! Это действительно ты! Эстебан понял, что это не привидение и не Флора, но кто же эта прекрасная незнакомка и как она появилась в джунглях? Очень медленно женщина обогнула костер и приблизилась к нему. Эстебан поспешно спрятал камни в сумку и сунул ее под львиную шкуру, которая служила ему одеждой. С распростертыми объятиями женщина подошла ближе. - Любимый мой, - воскликнула она, - не говори, что ты не узнаешь меня! Она была уже так близко, что он видел ее вздымавшуюся и опускавшуюся грудь, ее губы, трепещущие от любви и страсти. Горячее чувство охватило его, и он шагнул к ней навстречу, раскрыв объятия и желая прижать к своей груди. x x x Идя по следу мужчины и женщины, Тарзан легко пробирался по лесной тропе. Он знал, что скоро настигнет их, и поэтому не очень удивился, увидев женскую фигуру, лежавшую на траве. Когда он наклонился к ней и положил руку на ее плечо, женщина вскрикнула. - Боже, это конец! - Вам нечего бояться, - успокоил ее Тарзан, - я не причиню вам вреда. Она повернулась и взглянула на него, вначале решив, что это Эстебан. - Вы вернулись, чтобы спасти меня, Эстебан? - спросила она. - Эстебан? - воскликнул он. - Я не Эстебан, это не мое имя. Тогда она узнала его. - Лорд Грейсток! Это вы? - Да. А кто вы? - Я Флора Хакес, я была служанкой леди Грейсток. - Припоминаю, - сказал Тарзан. - Что вы здесь делаете? - Я боюсь говорить, - ответила девушка. - Я опасаюсь вашего гнева. - Говорите, - требовательно приказал человек-обезьяна. - Вы же знаете, Флора, я никогда не обижаю женщин. - Мы пришли за золотом Опара, - начала она. - Но об этом вы знаете. - Я ничего об этом не знаю, - ответил он. - Неужели вы были с теми белыми, которые опоили меня наркотическим зельем и бросили на произвол судьбы? - Увы, да, - призналась Флора. - Мы взяли золото, но пришли вы с вашими вазири и отобрали его. - Я не приходил с вазири и ничего не отбирал, - недоумевал Тарзан. - Я не понимаю, о чем вы говорите. Девушка удивленно подняла брови: она знала, что Тарзан никогда не врет. - Наши люди взбунтовались, Эстебан похитил меня, а потом нас нашел Краски. Он пришел с мешком, набитым алмазами, но Эстебан убил его и забрал мешок. Теперь Тарзан удивился еще больше. - Эстебан - это тот мужчина, который был с вами? - спросил он. - Да, - ответила Флора, - но он бросил меня. Я не могла идти дальше. Он оставил меня умирать, а сам ушел. - Мы найдем его, - сказал человек-обезьяна. - Пошли. - Но у меня нет сил. - Это не беда, - ответил он и легко поднял ее на плечо. Тарзан быстро продвигался по тропе, бережно неся свою ношу. - Вода близко, - сказал он, - а вам необходимо сейчас утолить жажду. Когда вы попьете, у вас прибавится сил. А может быть, я сумею раздобыть для вас и пищи. - Почему вы так добры со мной? - спросила девушка. - Вы женщина. Я не могу оставить вас в джунглях одну на верную гибель, независимо от того, что вы сделали, - ответил человек-обезьяна. А Флоре Хакес оставалось лишь горько плакать, сожалея о том зле, которое она ему причинила. Стемнело, но они продолжали двигаться по тропе, пока Тарзан не заметил вдалеке отблеск костра. - Думаю, что мы скоро найдем вашего сбежавшего друга, - прошептал он. - Не шумите. Чуть позже его чуткие уши уловили звуки голосов. Он остановился и опустил девушку на землю. - Если не можете идти, подождите здесь, - тихо произнес он. - Я не хочу, чтобы ему удалось скрыться. Я вернусь. Если можете, идите за мной потихоньку. Он осторожно двинулся вперед. Он слышал, как вслед за ним шла Флора Хакес. Было ясно, что больше всего она боится оставаться одна в темноте джунглей. Неожиданно до Тарзана донеслось негромкое рычание в нескольких шагах от него. - Джад-бал-джа, - шепнул он, - к ноге. Огромный лев подскочил к нему, а Флора в испуге вскрикнула и схватила Тарзана за руку. - Тише, - прошептал он. - Лев не причинит вам вреда. Чуть позже трое подошли к берегу древнего русла реки и под прикрытием высокой травы, растущей здесь, принялись рассматривать место стоянки человека. К своему удивлению, Тарзан увидел своего двойника, стоявшего у небольшого костра. К мужчине медленно приближалась женщина в белом одеянии. Человек-обезьяна услышал ее слова, слова любви и нежности; звуки ее голоса и запах, который донес до его чувствительных ноздрей блуждающий ветерок, вызвали в нем причудливую смесь эмоций: радость, отчаяние, любовь, гнев, ненависть. Он увидел, как мужчина у костра обнял женщину, и тогда Тарзан шагнул вперед и произнес только одно слово: - Джейн! - крикнул он. Мужчина и женщина повернулись к нему. Фигура Тарзана была освещена отблесками костра. Увидев его, мужчина круто развернулся и бросился в джунгли на противоположной стороне высохшего русла реки. Тарзан спустился вниз и подошел к женщине. - Джейн! - воскликнул он. - Это ты! Женщина растерялась. Вначале она взглянула на убегающего мужчину, затем вновь перевела взгляд на Тарзана. Нерешительно шагнула она к человеку-обезьяне. - Боже мой, - простонала она. - Что все это значит? Кто ты? Если ты Тарзан, то кто же он? - Я Тарзан, Джейн, - сказал человек-обезьяна. Она посмотрела на подошедшую Флору Хакес. - Да, - вдруг сказала Джейн Клейтон. - Ты действительно Тарзан - я видела, как ты скрылся с Флорой в джунглях. Но я не понимаю, Джон, как ты, даже пострадав в результате несчастного случая, мог так поступить! - Я скрылся с Флорой в джунглях? - спросил он изумленно. - Вот именно! Я же видела тебя своими, глазами. Человек-обезьяна повернулся к Флоре. - Ничего не понимаю, - пробормотал он. - Леди Грейсток, - сказала девушка. - Со мною в джунглях скрылся Эстебан Миранда, именно он только что был с вами. А вот это действительно лорд Грейсток. Тот, другой, самозванец, он подло бросил меня, если бы не лорд Грейсток, я была бы уже мертва. Леди Грейсток нерешительно подошла к мужу. - О, Джон, - сказала она. - У меня было предчувствие, что я ошибаюсь: сердце подсказывало мне это, но глаза обманули меня. Быстрее, нужно поймать самозванца. Торопись, Джон, иначе мы упустим его. - Пусть уходит, - возразил человек-обезьяна. - Хотя у меня есть желание догнать его и отобрать украденные алмазы, но я не могу оставить тебя в джунглях одну, Джейн. - А Джад-бал-джа на что? - спросила она. - И то верно, - откликнулся Тарзан, - я о нем совсем забыл. - Повернувшись ко льву, он указал в направлении сбежавшего испанца. - За ним, Джад-бал-джа! Одним прыжком рыжевато-золотистый лев исчез из виду. - Он убьет его? - спросила Флора, содрогнувшись, хотя в глубине души не испытывала ни малейшей жалости к испанцу. - Вряд ли, - откликнулся Тарзан и добавил: - может быть, слегка помнет, но притащит его сюда живым по мере возможности. - Затем, как бы забыв о судьбе беглеца, повернулся к своей жене. - Джейн, Усули говорил мне, что тебя нет в живых. Он сказал, что они нашли твое обгоревшее тело и похоронили его. Как же ты оказалась здесь живой и невредимой? Я повсюду искал Мовуту, чтобы отомстить ему за твою гибель. Может и хорошо, что я не встретил его? - Ты и не мог встретить его, - ответила Джейн Клейтон, - но я не понимаю, почему Усули сказал, что нашел мое тело и похоронил его? - Пленники, которых он захватил, рассказали ему, что Мовуту отвел тебя в хижину у входа в деревню, связал руки и ноги и привязал к столбу. После того, как деревня сгорела, Усули с остальными вазири вернулись, и пленники показали ему место, где стояла хижина. Там, на пепелище, они обнаружили обгоревший труп рядом с обуглившимся столбом. - А! - воскликнула Джейн. - Теперь понимаю. Мовуту действительно связал меня и привязал к столбу, но позже он вернулся в хижину и развязал меня. Он попытался овладеть мною. Как долго мы боролись, я не знаю, но схватка так поглотила нас, что мы не слышали звуков пожара. Я увидела у него за поясом нож. Тогда я позволила ему схватить меня, и, когда он обнял меня, я вытащила этот нож и ударила его в спину под левую лопатку. Мовуту умер мгновенно. В ту же секунду вспыхнула крыша хижины. Я была нагой, так как во время схватки он сорвал с меня всю одежду. На стене висел этот белый бурнус, несомненно принадлежавший убитому арабу. Я набросила бурнус и выбежала на деревенскую улицу. Кругом пылали хижины, а последние туземцы убегали через ворота. Справа от меня находилась часть ограды, еще не охваченная пламенем. Бежать в джунгли через ворота означало попасть в руки врагов, поэтому я перебралась через частокол и незаметно спряталась в джунглях. Мне пришлось скрываться от чернокожих, спасшихся из деревни. Я искала вазири. Отдыхала я на ветвях деревьев, и вот во время такого отдыха в полумиле отсюда я заметила костер. Подойдя поближе, я обрадовалась, увидев моего Тарзана, но это был не он. - Значит, они похоронили тело Мовуту? - сказал человек-обезьяна. - Да, - ответила Джейн. - Но кто был человек, убежавший от меня с Флорой в джунгли? Я думала, что это ты. Вдруг в разговор вмешалась Флора. - Выходит, с вазири был Эстебан, когда они отняли у нас золото. Он одурачил наших людей, значит, мог одурачить и вазири. - Он мог обмануть любого, если сумел обмануть меня, - сказала Джейн Клейтон. - Через несколько минут я обнаружила бы обман, меня ввел в заблуждение мерцающий свет костра, а также радость от того, что я, наконец-то, нашла Тарзана. Я так хотела верить своим глазам. Человек-обезьяна провел рукой по волосам характерным жестом. - Не понимаю, как ему удалось обмануть Усули среди белого дня? - спросил он, покачивая головой. - Я знаю, - откликнулась Джейн. - Он сказал ему, что пострадал в результате несчастного случая и частично утратил память. Так он объяснял множество своих промахов, которые ты не мог допустить. - Хитрый дьявол, - заметил Тарзан. - Да, он действительно дьявол, - согласилась Флора. Прошло больше часа. Трава на берегу русла высохшей реки внезапно разошлась и пропустила Джад-бал-джа. В челюстях лев держал изорванную и окровавленную шкуру леопарда. Он положил ее к ногам своего хозяина. Человек-обезьяна поднял шкуру, осмотрел ее и нахмурился. - Значит, Джад-бал-джа все-таки убил его, - сказал он. - Вероятно, он сопротивлялся, - сказала Джейн Клейтон, - и льву не оставалось ничего другого, как убить его. - Вы думаете, лев сожрал его? - воскликнула Флора, инстинктивно отодвигаясь от зверя. - Нет, - ответил Тарзан, - для этого у него не было времени. Утром мы пойдем по следу и разыщем тело. Я хочу получить алмазы обратно. - И он рассказал Джейн удивительную историю о происхождении алмазов. Следующее утро они провели в поисках тела Эстебана. След в густом кустарнике привел их на край речного берега. Здесь след обрывался, и хотя человек-обезьяна обыскал все кругом, отпечатков он не нашел. Там, где обрывался след испанца, виднелись пятна крови. Наконец Тарзан вернулся к женщинам. - Человеку, выдававшему себя за Тарзана, пришел конец, - сказал он. - Ты думаешь, он погиб? - спросила Джейн. - Уверен в этом. По крови видно, что Джад-бал-джа ранил его. Убегая, он упал в реку. Ни выше по течению, ни ниже следов нет. Думаю, он стал добычей крокодилов. Флора Хакес снова вздрогнула. - Он был плохим человеком, - сказала она задумчиво, - но даже последнему негодяю я не пожелала бы такой смерти. Человек-обезьяна пожал плечами. - Он сам виноват в этом. Мир без него, несомненно, станет чище. - Я во всем виновата, - продолжала Флора. Я привела его сюда, да и остальных тоже, я рассказала им о сокровищах Опара. Это моя идея - разыскать человека, похожего на лорда Грейстока. Из-за меня погибло много людей, из-за меня вы и ваша жена были на краю гибели. Я не смею даже просить прощения. Джейн Клейтон положила руку на плечо девушки. - Алчность является причиной преступлений с тех пор, как создан мир. Но за преступлением следует наказание, которое настигает преступника. Вы это ощутили на себе, Флора. Что же касается меня, то я прощаю вас. Думаю, вы получили хороший урок. - Вы дорого заплатили за свою глупость, - добавил Тарзан, - и достаточно наказаны. Мы отведем вас к вашим компаньонам, которые под охраной дружественного племени движутся к побережью. Они не могли уйти далеко, долгие переходы им не под силу. Девушка упала на колени. - Как мне отблагодарить вас за вашу доброту! Но я хочу остаться в Африке с вами и леди Грейсток. Я буду работать у вас и отблагодарю вас своей преданностью. Тарзан вопросительно взглянул на свою жену, и та утвердительно кивнула. - Можете оставаться с нами, - сказал человек-обезьяна. - Вы никогда не пожалеете об этом, - воскликнула девушка. - Ради вас я готова на все. x x x Уже три дня шли они по дороге к дому. Шедший впереди Тарзан вдруг остановился, поднял голову и принюхался. - Мои вазири ослушались меня, - сказал он, повернувшись к женщинам. - Я послал их домой, а они идут нам навстречу. Через несколько минут встреча состоялась. Велика была радость чернокожих, когда они увидели своих хозяев живыми и невредимыми. - А теперь, - сказал Тарзан, после того, как закончился обмен приветствиями, и были заданы все вопросы, - расскажите мне, что вы сделали с золотом, которое захватили в лагере европейцев. - Мы спрятали его там, где ты приказал, бвана, - ответил Усули. - Это был не я. Это был другой. Он обманул не только тебя, но даже леди Грейсток. Это плохой человек. Он так ловко выдавал себя за Тарзана, что его долго не могли разоблачить. - Значит, это не ты говорил нам, что у тебя больна голова, и ты забыл язык вазири? - Не я, - подтвердил Тарзан. - Моя голова здорова, и я помню язык своих детей. - О! - воскликнул Усули. - Значит, это не наш бвана убегал в панике от Буто-носорога? Тарзан рассмеялся. - Он убегал от носорога? - Еще как! - отозвался Усули. - Его можно понять, - сказал Тарзан, - Буто не очень приятный соперник. - Но великий бвана никогда от него не бегал, - гордо сказал Усули. - Ладно, - сказал Тарзан, возвращаясь к начатому разговору, - золото спрятали, но яму-то копали вы? Отведи меня на то место, Усули. Вазири соорудили примитивные, но удобные носилки для двух женщин, хотя Джейн Клейтон рассмеялась при мысли, что кто-то будет нести ее. Большую часть пути она прошла рядом с носильщиками. Зато Флора, ослабевшая и истощенная, не могла идти сама и была рада, что сильные вазири легко несут ее по тропе через джунгли. В жизнерадостном настроении пришли они на то место, где вазири спрятали сокровища. Чернокожие были счастливы от того, что нашли своих хозяев, а Тарзан и Джейн радовались встрече. Когда они принялись копать землю, то песням и шуткам не было конца, но постепенно их лица становились все серьезнее и серьезнее. Тарзан наблюдал за ними молча, а затем, улыбнувшись, сказал: - Усули, вы закопали его слишком глубоко. Чернокожий поскреб в затылке. - Нет, бвана. Я ничего не понимаю. Мы спрятали золото здесь. - Ты в этом уверен? - спросил Тарзан. - Абсолютно, бвана, но золота здесь нет. Его кто-то перепрятал. - Опять этот испанец, - воскликнул Тарзан. - Ух, как он хитер и коварен! - Но он не мог сделать это в одиночку, - заметил Усули. - Тут было очень много слитков. - Да, он не мог сделать это один, - сказал Тарзан, - однако, золота здесь нет. Вазири и Тарзан тщательно обыскали все вокруг, но Оваза так хорошо знал джунгли, что следы ускользали даже от внимательных глаз человека-обезьяны. - Все! - сказал Тарзан, огорченно махнув рукой. - Золото - тю-тю! Но я не допущу, чтобы оно покинуло пределы Африки. Человек-обезьяна разослал гонцов, чтобы предупредить вождей дружественных племен. Они должны были осматривать все экспедиции, проходящие по их территории и не пропустить ту, в которой обнаружится золото. - Это поможет нам, - сказал Тарзан, когда гонцы отправились в путь. Вечером они разбили лагерь у тропы, ведущей к дому. Трое белых сидели у костра, а Джад-бал-джа лежал у ног своего хозяина, рассматривающего леопардовую шкуру, который принес ему Золотой лев. Вдруг Тарзан повернулся к жене. - Джейн, ты была права. Сокровища Опара не для меня. Я не только потерял золото и алмазы, но рисковал гораздо большим сокровищем - тобою! - Бог с ним, с золотом, - ответила Джейн. - Наше богатство не исчисляется деньгами, и оно останется с нами. - Да еще леопардовая шкура, - засмеялся Тарзан, - с загадочной картой, перепачканной кровью. Джад-бал-джа понюхал шкуру и облизнулся. То ли от отвращения, то ли от предвкушения, кто знает? XXI. БЕГСТВО И ПЛЕН Увидев настоящего Тарзана, Эстебан Миранда повернулся и стремительно бросился в джунгли. Сердце его похолодело от страха. Он бежал без цели и не знал, в каком направлении движется. Единственным желанием испанца было как можно дальше уйти от человека-обезьяны. Он продирался сквозь густую чащу кустарников, шипы рвали и царапали его тело, и на каждом шагу он оставлял капли крови. На берегу реки колючий кустарник разомкнулся, но шипы упрямо держали леопардовую шкуру Эстебана. Он остановился, чтобы освободить ее, но в этот миг послышался звук быстро приближавшегося огромного зверя, а чуть позже испанец увидел зловещий блеск двух желто-зеленых глаз. Издав сдавленный крик ужаса, Эстебан бросил шкуру и прыгнул в реку. Когда над его головой сомкнулась черная поверхность воды, Джад-бал-джа подошел к краю обрыва и посмотрел на расходившиеся круги на месте исчезновения испанца. Его самого не было видно: Эстебан был хорошим пловцом и теперь плыл под водой к противоположному берегу. Лев поглядел на реку, повернулся и обнюхал шкуру, брошенную испанцем. Взяв ее в пасть, он вытащил шкуру из колючего куста и понес своему хозяину. Вынужденный вынырнуть на поверхность, чтобы глотнуть воздуха, Эстебан запутался в водорослях. Ему показалось, что настал его смертный час, так как водоросли держали крепко, но тут он заметил проплывавшее большое дерево, видимо упавшее в реку и уносимое течением. Рванувшись изо всех сил, Эстебан выпутался из водорослей и поплыл к дереву. После некоторых усилий он взобрался на ствол и в сравнительной безопасности двинулся по течению вниз. Он с облегчением вздохнул, решив, что избавился от мести человека-обезьяны. Правда, его огорчала утрата карты, на которой было отмечено место, где они спрятали золото, но теперь он обладал гораздо большими сокровищами. Он нащупал мешок с алмазами. Однако мысль об утраченном золоте не давала ему покоя. - Оваза заберет его, - пробормотал он. - Я никогда не доверял этой черной собаке, а когда он сбежал от меня, стало ясно, что он замышляет. Всю ночь Эстебан Миранда плыл по реке на упавшем дереве, не замечая никаких признаков жизни по сторонам, но на рассвете он увидел туземную деревню на берегу. Это была деревня Обебе. Молодая женщина заметила плывущего белого гиганта, и вскоре на ее крик на берег высыпала вся деревня. - Это чужой бог, - кричали одни. - Это речной демон, - заявил знахарь. - Он мой друг. Теперь у нас будет много рыбы, если вы будете отдавать мне каждую десятую из пойманных вами. - Это не речной демон, - прозвучал низкий голос Обебе-каннибала. - Ты стал слишком стар, - сказал он знахарю, - и твое зрение стало плохим, и теперь ты утверждаешь, что злейший враг Обебе - речной демон. Это Тарзан. Обебе его хорошо знает. Действительно, каждый вождь племени каннибалов знал Тарзана, боялся его и ненавидел, так как человек-обезьяна вел с ними безжалостную и непримиримую борьбу. - Это Тарзан, - повторил Обебе, - и, кажется, он попал в беду. Возможно, мы сумеем захватить его. Он кликнул воинов, и вскоре около полусотни молодых сильных туземцев пустились бегом по тропе, шедшей параллельно реке. Несколько миль двигались они следом за плывущим на бревне Эстебаном Мирандой, пока в речной излучине дерево не попало в небольшой водоворот под свисающими ветвями деревьев, росших на берегу. Эстебан проголодался и замерз, поэтому он был рад выбраться на сушу, не ведая о том, что в густой траве притаились пятьдесят воинов-каннибалов. Потянувшись всем телом, испанец нащупал сумку с алмазами. - В конце концов мне здорово повезло, - сказал он, и в ту же минуту на него набросились чернокожие воины. Нападение было столь внезапным, а сила нападавших настолько преобладала, что испанец не мог защищаться. Он был схвачен и связан раньше, чем понял, что происходит. - О, Тарзан, наконец-то я поймал тебя, - сказал каннибал Обебе, но Эстебан не понял ни слова и не мог ответить. Он заговорил на английском, но Обебе не понимал этого языка. Эстебан понял только то, что он в плену и что его куда-то тащат. Когда они достигли деревни Обебе, большая радость охватила женщин, детей и воинов, оставшихся там, но знахарь качал головой, лицо его опечалилось, и он произнес несколько странных пророчеств. - Вы поймали речного демона, - сказал он. - Больше у нас не будет рыбы, а вскоре болезни поразят людей Обебе, и они будут умирать, как мухи. Но Обебе только смеялся над знахарем. Он был старым человеком и великим вождем, у него был богатый жизненный опыт и природная мудрость, а такие люди не склонны верить пророчествам. - Сейчас ты смеешься, - продолжал знахарь, - но подожди, скоро тебе будет не до смеха. - Я убью Тарзана своими руками, - ответил Обебе, - а когда я и мои воины съедим его сердце, мы не будем бояться твоих демонов. - Попомни мои слова, - гневно воскликнул знахарь. Связанного Эстебана привели в грязную хижину, и через раскрытую дверь он видел женщин, разводящих костер и готовящих кухонные котлы. На лбу испанца выступил холодный пот, так как в значении этих отвратительных приготовлений нельзя было ошибиться. Прошел полдень, и Миранда понял, что жить осталось считанные часы. Но в это время с реки донесся отчаянный крик. Жители бросились туда, но прибежали слишком поздно: ужасный крокодил утащил под воду одну из женщин. - Ну что я говорил, Обебе? - спросил знахарь. - Демон начал мстить твоим людям. Недоумевающие туземцы испуганно смотрели то на знахаря, то на вождя. Обебе нахмурился. - Это Тарзан, - настаивал он. - Это речной демон, принявший облик Тарзана, - не соглашался знахарь. - Посмотрим, - ответил Обебе. - Если он речной демон, он сможет убежать от нас. Если он речной демон, он не умрет естественной смертью, а будет жить вечно. Если же он Тарзан, он когда-нибудь умрет. Мы будем держать его в плену и ждать, пока нам не станет ясно, кто он такой. - Каким образом? - спросил знахарь. - Очень просто. Если однажды утром мы обнаружим, что он исчез, мы будем знать, что это речной демон, но поскольку мы будем кормить его, он не станет мстить нам. Но если он не исчезнет, мы будем знать, что это Тарзан. И мы будем держать его до самой смерти и тогда убедимся, что это действительно Тарзан. - А если он не умрет? - переспросил знахарь, почесывая в затылке. - Тогда, - торжествующе заявил Обебе, - мы будем знать, что ты был прав, и это действительно речной демон. Обебе приказал накормить Эстебана, а знахарь еще долго стоял, задумчиво почесывая лысую голову. Так Эстебан Миранда, обладавший несметными сокровищами, был приговорен к пожизненному заключению в грязной хижине каннибала Обебе. А в это время его вероломный сообщник Оваза наблюдал с противоположного берега, как вазири Тарзана ищут золото. Когда они поняли, что золото перепрятано и его не найти, они ушли. На следующее утро Оваза с пятьюдесятью чернокожими вернулся и, выкопав золото, двинулся с ним в сторону побережья. Вечером Оваза остановился на ночлег в маленькой деревеньке. Старый вождь пригласил Овазу к себе в хижину, накормил его, напоил местным вином, а в это время воины окружили носильщиков и затеяли с ними долгую беседу. Вскоре вождь знал, что носильщики Овазы, нанятые им в соседней деревне, несут большое количество золота. Узнав об этом, вождь заволновался, но потом улыбнулся и сказал полупьяному Овазе. - У тебя много золота. Оно довольно тяжелое. Твоим носильщикам трудно нести его к побережью. - Да, - согласился Оваза, - но я хорошо заплачу им. - Если бы им не нужно было нести золото так далеко, ты заплатил бы им меньше? - Конечно, - ответил Оваза, - но куда я