онцов страх мог свести его с ума. Возможно, так оно и было, а у сумасшедших, как тебе известно, силы удесятеряются по сравнению с нормальными людьми. - Не совсем уверен насчет сумасшедших, коим приписывают необычайную силу, - ответил Орман. - Это распространенная теория, а такие теории всегда неверны, но всем прекрасно известно, что нормальный человек никогда не совершит поступков, на которые способен сумасшедший. Так что вполне вероятно, что Оброски попросту рехнулся. Только безумец может напасть на льва, и Оброски, будь он в здравом уме, ни за что не стал бы спасать мне жизнь. У него не было особых причин любить меня. - Как бы то ни было, а он сделал для нас еще одно добро дело - дал пищу. Уэст кивком указал на мертвого льва. - Надеюсь, наши желудки смогут его переварить, - сказал Орман. - Меня тоже воротит от кошатины, - проговорил Уэст, - но сейчас я не погнушался бы своей любимой собакой. Подкрепившись, они снова отправились в свои бесплодные поиски, прихватив несколько кусков мяса. Еда влила в них новые силы, но не подняла настроения, и они двинулись дальше в столь же унылом расположении духа, что и прежде. Ближе к вечеру Уэст, который шел впереди, неожиданно остановился и обернулся к Орману, делая знак соблюдать тишину. Тот осторожно подошел к Уэсту и увидел впереди возле реки небольшой костер, у которого сидела рослая фигура. - Кто-то из людей Абд аль-Хрэниэма, - шепнул Уэст. - Это Аид, - уточнил Орман. - С ним есть еще кто-нибудь? - Нет. Как, по-твоему, что он здесь делает один? - Сейчас узнаем. Приготовься стрелять на тот случай, если он выкинет какой-нибудь номер или окажется, что он не один. Орман двинулся к арабу, держа ружье наизготовку. Уэст следовал рядом с ним. Им удалось преодолеть всего несколько ярдов, как Аид поднял голову и увидел их. Схватившись за мушкет, он рывком вскочил на ноги, но Орман опередил его. - Брось свою пушку! - приказал американец. Хотя Аид и не понимал по-английски, он моментально сообразил, что от него требуется, и опустил ствол мушкета. Американцы подошли к нему вплотную. - Где Абд аль-Хрэниэм? - повелительно спросил Орман. - Где мисс Мэдисон и мисс Терри? Уловив имена, а также вопросительную интонацию в голосе Ормана, Аид ткнул рукой в сторону севера и что-то залопотал по-арабски. Ни Орман, ни Уэст ровным счетом ничего не поняли, но они видели, что Аид сильно возбужден и выглядит измученным и голодным. Одежда висела на нем лохмотьями, лицо и тело покрывали ссадины. Судя по всему, ему пришлось пережить не самые приятные дни. Когда до Аида дошло, что американцы не понимают его, он прибегнул к языку жестов, не переставая при этом тараторить по-арабски. - Ты хоть что-нибудь понимаешь из того, что он говорит, Том? - спросил Уэст. - Я знаю лишь пару десятков слов, которым меня научил Этеви, но этого слишком мало. По-моему, случилось что-то ужасное, от чего этот тип до сих пор не придет в себя. Я разобрал лишь три слова: "шейх", "бедеви" и "бенат". Он явно говорит об Абд аль-Хрэниэме и о девушках. "Бенат" - это множественное число от "биит", что значит "девушка". Одну из девушек убил какой-то зверь и, судя по тому, как Аид зарычал, я предполагаю, что это был лев. А арабов постигло какое-то несчастье, как я понял, очень серьезное. Уэст побледнел. - Он не сказал, какая именно девушка погибла? - Я не понял. Возможно, что обе. - Необходимо выяснить. Мы должны найти их. Он сможет указать место, где это произошло? - Я как раз подумал, что нужно взять его проводником, - откликнулся Орман. - Сейчас уже поздно, так что отложим до завтра. Утром выступаем. Американцы устроились у костра и приготовили мясо. Аид ел с нескрываемой жадностью. Было видно, что он порядком изголодался. Затем они улеглись спать, однако беспокойные мысли еще долго не давали им уснуть. А между тем в нескольких милях от них, сжавшись на дереве в комочек, схоронился Стенли Оброски, дрожа от холода и страха. Прямо под ним объедали остатки добычи лев и львица. Вокруг них кружились пронзительно повизгивающие гиены. Вот одна из них, осмелев от голода, подскочила поближе, норовя отхватить лакомый кусочек. Огромный лев повернул голову, увидел воровку и с грозным рычанием бросился на нее. Гиена в испуге отпрянула, однако замешкалась, и могучая лапа отбросила распоротое, безжизненное тело в сторону гиен Оброски содрогнулся и еще теснее прижался к стволу. С неба за кровавым зрелищем наблюдала невозмутимая луна. Вскоре на поляну бесшумно вышел человек. Лев встретил его рычанием, человек ответил тем же. Тут на пришельца бросилась одна из гиен. Оброски зажмурился от страха. Что станет с ним, если этот человек погибнет? Хоть он и боялся его, но все же меньше, чем остальных обитателей джунглей. Человек резко шагнул в сторону, затем стремительно прыгнул, схватил омерзительную тварь за загривок, рванул на себя и бросил прямо ко львам. Сомкнув мощные челюсти на шее гиены, львица отшвырнула ее в сторону. Остальные гиены разразились отвратительным хохотом. Тарзан огляделся вокруг. - Оброски! - позвал он. - Я здесь, - откликнулся американец. Тарзан без усилия вспрыгнул на дерево и пристроился рядом с Оброски. - Сегодня я встретил двоих из ваших, - сказал он. - Ормана и Уэста. - Где они? Что с ними? - Я не разговаривал с ними. Они в нескольких милях отсюда. Наверное, заблудились. - Они одни? - Одни. Я искал их отряд, но не обнаружил поблизости никого. А дальше на север увидел араба из вашего сафари. Он сбился с пути и умирал от голода. - Вероятно, сафари потерпело крах и распалось, - предположил Оброски. - Что же произошло? И что стало с девушками? - Завтра отыщем Ормана, - сказал Тарзан, - и все узнаем. XVII. ОДИНОЧЕСТВО Упав с лошади, Ронда потеряла сознание и какое-то время пролежала неподвижно. Лев встал передними лапами на поверженное животное и злобно рычал вслед уносящимся лошадям. Когда Ронда пришла в себя, первое, что она увидела, - туловище льва, стоявшего к ней спиной. Тут она вспомнила все, что произошло. Не поднимая головы, чтобы не привлекать к себе внимания, она стала искать глазами Наоми, но безрезультатно. Обнюхав добычу, лев повернулся и огляделся. Его взгляд остановился на девушке. Из пасти зверя вырвалось глухое рычание. Ронда побелела от ужаса. Ей хотелось зажмуриться, чтобы только не видеть этой жуткой пасти, но она боялась привлечь внимание зверя даже таким незначительным движением. Она вспомнила слышанные ею рассказы о том, что животные не трогают человека, если считают его мертвым. Но ей казалось, что к хищникам это не относится. Ронда испытывала такой страх, что лишь неимоверным усилием воли ей удалось подавить желание вскочить на ноги и броситься бежать, хотя она и сознавала, что подобная попытка окончилась бы смертью. Лев догнал бы ее в два прыжка. Хищник медленно приближался, издавая негромкое рычание, подошел вплотную и стал обнюхивать девушку. Ронда почувствовала на своем лице его горячее зловонное дыхание, и ее едва не вырвало. Хищник вел себя как-то странно, беспокойно, словно нервничал. Вдруг он приблизил морду к самому лицу Ронды и, глядя ей прямо в глаза, грозно зарычал. Ронда решила, что пробил ее смертный час. Зверь поднял лапу, взял девушку за плечо и перевернул лицом вниз. Затем продолжил обнюхивать ее, непрестанно рыча. Обмиравшей от страха девушке казалось, что это длится целую вечность, но вдруг лев отошел в сторону. Ронда стала наблюдать за ним краешком глаза. Лев вернулся к лошади и с минуту постоял, словно о чем-то размышляя. Затем схватил тушу и поволок в кусты, из которых напал на них. Девушка невольно залюбовалась могучей силой хищника, тащившего лошадь безо всяких видимый усилий. Теперь оставалось лишь гадать, вернется лев за ней или не вернется. Приподняв голову, Ронда огляделась. Футах в двадцати росло небольшое дерево. Девушка тихонько поползла туда, постоянно оборачиваясь на заросли, оставшиеся за спиной. Дюйм за дюймом продвигалась она вперед. Пять футов, десять, пятнадцать. И вдруг из кустов появилась львиная голова. Теперь каждая секунда была дорога. Вскочив на ноги, она понеслась к дереву. Позади раздался гневный рык льва, бросившегося в погоню. Она успела ухватиться за нижнюю ветку и подтянуться наверх. От ужаса силы девушки удесятерились. Карабкаясь вверх, она ощутила, как содрогнулось дерево от прыжка льва, и огромные когти едва не разодрали ей ногу. Ронда Терри остановилась только тогда, когда достигла такой точки, выше которой подниматься было уже опасно. Прильнув к тонкой вершине, она глянула вниз. Лев стоял, уставившись на нее, затем минут пять бесновался под деревом, потом злобно зарычал и величественно удалился в заросли. Лишь тогда девушка рискнула устроиться поудобнее. Ее еще долгое время колотило, словно в лихорадке. Она сумела спастись от льва, по крайней мере, на некоторое время, но что ее ожидает в будущем? Она оказалась одна в дикой глуши, без оружия и без надежды на спасение. Ронда пыталась представить, что стало с Наоми. Сейчас она даже жалела о том, что они сбежали от арабов. Если Том Орман разыскивает их, то скорее нашел бы в лагере арабов. А теперь? Найдут ли их вообще? С вершины дерева отлично просматривалась местность. Равнина с редкими деревьями тянулась к горной гряде на северо-западе. На северо-востоке высился конической формы холм вулканического происхождения, на который она обратила внимание Наоми, перед тем, как на них напал лев. Все эти приметы ландшафта совпадали с данными карты, и девушка вдруг поймала себя на том, что мечтает найти долину алмазов. Тут ей вспомнились слова Этеви о том, что возле долины алмазов находится водопад Омвамви, к которому и направлялось сафари. Если все это соответствует действительности, то ей следует идти к водопаду, где у нее будет больше шансов встретиться с товарищами, а не возвращаться в лес к старой стоянке, где она тут же заблудится. Ронду позабавило то обстоятельство, что она вверяет свою судьбу какой-то сомнительной карте, но в ее положении следовало хвататься за любую соломинку. До гор, казалось, было рукой подать, но она понимала, что это, скорее всего, оптическая иллюзия. Ронда прикинула, что дойдет до цели за день, причем сумеет обойтись без пищи и воды. Каждая минута теперь была на вес золота, однако пока в зарослях скрывался лев, она ничего не могла поделать. Она отчетливо слышала, как рычит хищник, поедая добычу. Спустя час Ронда увидела, что лев, даже не удостоив ее взглядом, величественно прошагал в сторону реки, через которую они с Наоми переправились несколько часов тому назад. Девушка не спускала глаз со льва до тех пор, пока он не скрылся в прибрежном кустарнике. Тогда она быстро слезла на землю и поспешила на северо-запад к горам. День только начинался, а потому идти было не очень трудно. Она чувствовала себя вполне сносно, несмотря на ночную гонку и кошмары последних часов. И тогда, и сейчас ей здорово повезло. При этой мысли в душе девушки пробудилась надежда. Ронда углубилась в долину, стараясь держаться поближе к деревьям. Иной раз ей приходилось делать крюк, но, умудренная недавним опытом, она не желала испытывать судьбу. Ронда часто оглядывалась, проверяя, не следует ли за ней лев. Шло время, солнце поднималось все выше и выше и пекло все немилосерднее. Ронду стали мучить голод, а еще сильнее жажда, шаги давались с трудом. Казалось, что ноги налились свинцом. Девушка все чаще останавливалась передохнуть в тени деревьев. Горы же ничуть не приблизились, и Ронду охватило смятение. На земле совсем рядом мелькнула какая-то тень. Ронда вскинула голову. Над ней кружил стервятник. - Интересно бы узнать, он просто надеется или знает наверняка? - произнесла она вслух, поеживаясь. Она двинулась дальше, решив идти покуда хватит сил. Ей лишь хотелось знать, долго ли осталось мучиться. Чуть погодя на тропе возникла черная каменистая громада, а когда девушка подошла ближе, та зашевелилась, подняла голову, и Ронда увидела, что это носорог. Зверь тупо уставился на нее, а затем кинулся в атаку. Ронда проворно влезла на ближайшее дерево. Огромный зверь врезался в ствол с мощью локомотива. Когда же он засеменил прочь, помахивая маленьким поросячьим хвостиком, девушка улыбнулась. Она почувствовала, что в результате полученной встряски она забыла про свои невзгоды, подобно тому, как измученные лошади забывают обо всем, почуяв приближение дома. Этот случай придал ей уверенности в том, что она сумеет добраться до реки, и Ронда двинулась дальше. Вместе с жарой усилилась и жажда, лишавшая ее сил и присутствия духа. Долго брела Ронда по равнине, погрузившись в глубокое раздумье. День катился к вечеру. За спиной она видела свою тень. Садившееся солнце светило ей прямо в глаза. Девушке хотелось есть и передохнуть, но она боялась, что если присядет, то уже не сможет подняться. Но еще сильнее ей не терпелось увидеть, что откроется за следующими холмами. Такое желание испытывает всякий без исключения путник, хотя опыт и подсказывает ему, что там не будет ничего, кроме очередного холма. Подъем оказался более крутым, чем она ожидала, и девушке пришлось мобилизовать остатки силы и воли, чтобы добраться до вершины, за которой могла оказаться желанная река, однако открывшаяся ее взору панорама превзошла все ее ожидания. Перед ней тянулась полоса редкого леса, за которой проглядывала широкая река, а справа, уже совсем рядом, высились горы. Позабыв про опасности, гонимая изнуряющей жаждой, Ронда устремилась к манящей влаге. Подойдя к берегу, она увидела с десяток бегемотов, лежащих в воде. Поднялись огромные головы, разевавшие страшные пасти, но это не остановило девушку. Упав ничком в прибрежную воду, она стала жадно пить под недоуменными взглядами фыркающих гиппопотамов. На ночь она перебралась на дерево, где дрожала от холода, просыпаясь от малейшего звука. Из долины доносилось рычание вышедших на охоту львов. Внизу продолжало резвиться огромное стадо бегемотов, вышедшее на берег в поисках пищи и лишившее ее всякой надежды на сон. Вдалеке раздавался лай шакалов, хохот гиен и прочие устрашающие звуки, уяснить которые она не сумела. Эту ночь никак нельзя было назвать спокойной. Утро застало ее измученной бессонницей и голодом. Ронда понимала, что необходимо найти пищу, но не знала, как это сделать. Она решила, что сафари, наверное, уже достигло водопада и собралась идти туда в надежде повстречать своих товарищей. Отыскав возле реки хорошо протоптанную звериную тропу, тянувшуюся параллельно берегу, Ронда двинулась по ней. Вскоре до нее донесся шум, возраставший по мере продвижения, и девушка поняла, что впереди грохочет водопад. К полудню наконец-то она вышла к нему и увидела потрясающей красоты зрелище, которое не смогла полностью оценить из-за упадка сил. С могучей высоченной скалы спадала огромная река. У подножия кружились водовороты белой пены. Рев водопада заглушал все другие звуки. Мало-помалу Ронда прониклась величественностью увиденного. Она вдруг ощутила себя единственным обитателем на земле, впервые увидевшим это великолепие, и глядела, не отрываясь. И все же она была не одна. Наверху возле вершины скалы на узком выступе стояло волосатое существо, наблюдавшее за девушкой из-под густых нависших бровей. Подозвав товарищей, таких же по виду, как и оно само, существо указало вниз. Поглазев на девушку, они стали спускаться и скрылись в листве деревьев у подножия. Двигались они стремительно, стараясь не попадаться на глаза девушке. Грохот могучего водопада, рев кипящей воды оглушили Ронду. Никаких признаков присутствия своих друзей она не заметила. Если они даже расположились бы на другом берегу, это было бы равнозначно тому, как если бы они оказались на другой планете, настолько непреодолимым казалось девушке разделявшее их препятствие. Почувствовав себя очень маленькой, одинокой и усталой, она со вздохом опустилась на камень. Казалось, что последние силы оставили ее. Она безвольно закрыла глаза, и по щекам скатились две слезинки. Наверное, она впала в забытье, так как очнулась вдруг от голоса, прозвучавшего над самой головой. Решив сначала, что это сон, она не открыла глаз. - Вот она, - произнес голос. - Отведем ее к богу. Он обрадуется. Это было сказано как будто на английском, во всяком случае, с английскими интонациями, но тембр был глухой и грубый. Странные слова убедили ее, что все это ей приснилось. Но, открыв глаза, девушка вскрикнула и в ужасе отшатнулась. Рядом с ней стояли две гориллы, как ей сперва показалось, пока одна из них не заговорила. - Пойдешь с нами, - приказало существо. - Мы отведем тебя к богу. И, протянув волосатую руку, чудовище бесцеремонно схватило Ронду. XVIII. КОРОЛЬ-ГОРИЛЛА Ронда Терри отчаянно вырывалась из лап косматого великана, но оказалась бессильной против его стальных мускулов. Зверь поднял ее, словно пушинку, и взял под мышку. - А ну тихо, - предостерег он, - не то шею сверну. - Лучше не надо, - вмешался один из спутников. - Бог будет недоволен, если с ней что-нибудь случится. Он уже долгое время мечтал о такой, как эта. - К чему она ему? Он такой дряхлый, что с трудом пережевывает пищу. - Может, отдаст ее Генриху Восьмому. - У него и так целых шесть жен. А что если я оставлю ее себе? - Отведешь к богу, - распорядился второй. - Иначе это сделаю я. - Ну мы еще поглядим! - закричало существо, подхватившее девушку. Он отбросил ее в сторону и с рычанием набросился на соплеменника. Когда они сцепились, заработав огромными лапами, Ронда украдкой поднялась и бросилась наутек. Драчуны тут же прекратили поединок и, погнавшись за ней, настигли беглянку в несколько прыжков. Ронда снова оказалась в плену. - Вот видишь, что получается, если выяснять из-за нее отношения, - сказал тот, который хотел отвести девушку к богу. - Тебе ее не видать, разве только сам бог отдаст ее тебе. Его спутник усмехнулся и вновь подхватил девушку под мышку. - Превосходно, - согласился он, - но и Генриху Восьмому она не достанется. Я его терпеть не могу. Возомнил себя превыше бога. С ловкостью обезьян они стали передвигаться по верхушкам деревьев. От страха перед высотой Ронда зажмурилась, пытаясь внушить себе, что все это происходит во сне. Но действительность оказалась слишком явной. Даже нелепость ситуации не могла убедить ее в том, что она спит. Пришлось признать, что это не сон и что она находиться во власти двух страшных горилл, говорящих по-английски с типично островным произношением. Непостижимо, но факт. Какую участь готовили они ей? Из их слов она поняла, что именно ее ожидает. Но кто такой Генрих Восьмой? И кто такой бог? Звери поднимались все выше и выше, пока не достигли вершины скалы. Под ними на юге красовался водопад Омвамви, а на севере в кольце гор виднелась долина. Не исключено, что там находилась долина алмазов. Человеческая речь, прозвучавшая из уст зверей, удивила девушку и оказала на нее странное воздействие. Хотя разговаривали они на английском, Ронде даже в голову не пришло, что она может с ними общаться. Все, что с ней происходило, казалось таким невероятным, что она засомневалась в собственных ощущениях, а заодно и в рассудке. Однако постепенно состояние шока проходило, и она решила попытаться поговорить со своими похитителями. - Кто вы и по какому праву меня задержали? - требовательно спросила Ронда. На лицах существ отразилось удивление. - Она говорит по-английски! - изумленно воскликнул один из зверей. - Естественно, я говорю по-английски! Но объясните, что вам от меня нужно? Вы не смеете задерживать меня. Я не сделала вам ничего плохого. Я просто дожидалась своих товарищей. Отпустите меня! - Бог будет доволен, - произнес один из похитителей. - Он давно мечтает заполучить англоязычную женщину, чтобы улучшить расу. - А кто ваш бог? - Человек, - ответила горилла. - Он очень старый, старше нас всех и самый умный на свете. Он-то и сотворил нас такими, как мы есть. Но когда он умрет, у нас не будет больше бога! - Генрих Восьмой метит на его место, - заметил второй зверь. - Пока жив Уолси, этому не бывать. Уолси гораздо больше годится в боги, чем он. - Ну, Генрих Восьмой позаботится о том, чтобы он не зажился на этом свете. Тут Ронда зажмурилась и ущипнула себя. Нет, такое могло привидеться только во сне! Генрих Восьмой! Томас Уолси! Насколько неправдоподобно звучали эти имена, известные из истории XVI века, в устах волосатых горилл. Страшилища не стали задерживаться на вершине, а сразу направились к долине. Гориллы не выказывали ни малейших признаков усталости, разве что только их дыхание участилось. Теперь уже Ронда шла сама, правда за руку ее держала горилла и грубо дергала, если та отставала. - Я не поспеваю! - взмолилась наконец девушка. - Я долгое время ничего не ела, и у меня нет сил. Не говоря ни слова, животное взяло ее на руки, и они снова двинулись дальше. От неудобной позы, голода и волнения Ронда несколько раз даже теряла сознание. Девушка не представляла, как долго продолжался их путь. Очнувшись после очередного обморока, она попыталась вообразить себе бога этих косматых существ. Встретит ли она в нем понимание и сочувствие? Если он, конечно, существует наяву, а не на словах. Через какое-то время вдали послышались голоса, становившиеся все громе и громче. Вскоре горилла опустила девушку на землю. Осмотревшись, Ронда увидела, что оказалась у подножия скалы перед городом, выстроенным частью в скале, а частью возле ее основания. Перед городом простирались обширные поля, поросшие бамбуком, фруктовыми деревьями и виноградниками, на которых трудилось множество горилл с грубыми ручными орудиями труда. Завидя пленницу, работники подбежали к ней и стали осыпать конвоиров вопросами, совсем как люди, но те не снизошли до объяснений, а потащили девушку в город. И здесь ее тоже тотчас обступила толпа зевак, не проявивших ни малейших признаков злобы, напротив, их дружеское участие и благодушие превзошли все ожидания девушки. Эта часть города, выстроенная на ровном месте возле подножия, состояла в основном из бамбуковых хижин и глинобитных домов. К скале примыкал замок с башнями и бойницами, напоминавший средневековую Англию, а поодаль на широкой площади высился еще один, только больших размеров. Туда-то и повели Ронду. У входа их остановили стражники, две огромные гориллы, вооруженные боевыми секирами. Пялясь на девушку, они дотошно расспрашивали ее конвоиров. В который уже раз девушка старалась убедить себя в том, что все это кошмарный сон, ибо ее сознание отказывалось принимать подобную фантастику. Ведь такого не бывает, чтобы гориллы разговаривали на английском, обрабатывали поля и жили в настоящих домах. Не бывает, но все это она видела, видела собственными глазами. Словно во сне услышала Ронда, как ее конвоир потребовал, чтобы их пропустили к королю, и как не согласились стражники, мотивируя свой отказ тем, что в данный момент король принимает премьер-министра. - Тогда мы отведем ее к богу, - пригрозил конвоир. - Когда король узнает об этом, то вам придется попотеть на поле, а не прохлаждаться в тенечке. В итоге вызвали молодую гориллу, которая и отправилась к королю с донесением. Вскоре она вернулась и сообщила, что король немедленно требует их к себе. Ронду провели в большое помещение, вход в которое был завешен соломенными циновками. В конце комнаты возвышался помост, где прохаживалась взад-вперед огромная горилла, а вокруг на подстилках расселись с десяток ее сородичей. Все они были огромными и волосатыми. Ни стульев, ни столов в помещении не оказалось, но в центре помоста высилось дерево без коры и без листьев. При виде девушки горилла замерла на месте и молча уставилась на незнакомку. - Где вы ее встретили, Бэкингем? - спросило животное. - Возле водопада, сэр, - ответил один из конвоиров. - И что она там делала? - Говорит, поджидала своих друзей. - Говорит? Уж не хочешь ли ты сказать, что она владеет английским? - Да, владею, - ответила Ронда. - И если все это мне не снится, то я требую, чтобы меня отвели обратно, где я должна встретиться со своими друзьями! - Снится? Что за вздор! Вы же не спите, не так ли? - Вот уж не знаю, - ответила Ронда. - Иной раз кажется, что сплю. - Нет, не спите, - заверила горилла. - А почему вы сомневаетесь в том, что я король? Кто вас подучил? Бэкингем? На него это похоже. - Вы несправедливы, Ваше величество, - обиженно произнес один из конвоиров. - А ведь это я настоял на том, чтобы привести ее сюда. - Похвально. Она нам понравилась, и мы оставляем ее у себя. - Но, Ваше величество! - воскликнул второй конвоир. - Наш долг доставить ее к богу. Сюда мы привели ее, чтобы ваше величество на нее поглядело, но мы обязаны передать ее богу, который долгие годы мечтает о такой женщине. - Что такое, Гранмер? И ты против меня? - Гранмер прав, - сказал один из самцов, сидевших на полу. - Женщину нужно отвести к богу. Не забывайте, сэр, что у вас уже есть шесть жен! - Это в вашем духе, Уолси, - процедил король. - Вы всегда поддерживаете бога. - Мы должны помнить, что всем обязаны богу, - сказал Уолси. - Он нас создал. Сотворил такими, какие мы есть. И он может уничтожить нас. Король стремительно заходил по помосту. Глаза его полыхали огнем, рот кривился в гримасе. Резко остановившись под деревом, он затряс его с такой силой, словно хотел вырвать с корнем. Затем вспрыгнул на ветку и посмотрел на всех сверху. Пробыв мгновение в этой позе, он с обезьяньей ловкостью спустился на помост, заколотил в волосатую грудь и издал устрашающий крик, потрясший все здание. - Здесь я король! - вопил он. - Мое слово - закон! Отведите ее на женскую половину! Теперь и Уолси вскочил на ноги, заколотил себя в грудь и перешел на крик. - Это измена! Тот, кто пойдет против бога, умрет! Таков закон! Образумься и отправь женщину к богу! - Ни за что! - орал король. - Она моя! Оба зверя вошли в раж, стараясь перекричать друг друга, в результате чего невозможно было разобрать ни слова. Остальные гориллы пришли в движение. Уолси вовремя спохватился, вспомнив о своем сане. - Отошлите женщину к богу, - приказал он, - иначе вас отлучат от церкви. Но король уже ничего не воспринимал. - Охрана! - крикнул он. - Сарфолк, вызовите охрану и заприте кардинала Уолси в башню! Бэкингем, отведите женщину в мои покои, а не то лишитесь головы! Король и кардинал вновь принялись бить себя в грудь и выкрикивать угрозы, а между тем косматый Бэкингем поволок девушку из комнаты. Они поднялись по каменной винтовой лестнице на третий этаж и пошли по коридору. Около угловой комнаты Ронде приказали остановиться. В просторном помещении на покрытой соломой полу расположились взрослые самки горилл с детенышами, которые играли или сосали материнскую грудь. Самки что-то звучно жевали, то ли бамбук, то ли фрукты, но с появлением Бэкингема и девушки мгновенно застыли в неподвижности. - Чего тебе, Бэкингем? - прорычала старая самка. - Я привел девушку, которую мы поймали возле водопада, - ответил Бэкингем. - Король приказал доставить ее сюда, ваше величество. Обратившись к девушке, он пояснил. - Это королева Екатерина Арагонская. - Зачем она ему понадобилась? - презрительно спросила королева. Бэкингем пожал широченными плечами и бросил взгляд на других самок. - Ваше величество сами могут догадаться. - Неужели он задумал взять в жены это безволосое существо? - удивилась самка, сидевшая неподалеку от королевы Екатерины. - Разумеется, Анна Болейн, - отрезала Екатерина. - Иначе зачем бы она ему понадобилась? - Разве у него мало жен? - вмешалась другая. - Это решать королю! - ответил Бэкингем и покинул комнату. Как только он ушел, взрослые самки тут же обступили Ронду, стали обнюхивать ее и ощупывать одежду, а молодняк принялся дергать ее за юбку. Детеныш повзрослее схватил ее за лодыжки и дернул. Ронда упала, а проказник с хохотом и ужимками отскочил. Девушка стала подниматься. Озорник снова наскочил на нее, и Ронде пришлось ударить его по морде, чтобы тот угомонился. Детеныш заскулил и побежал искать утешения у Екатерины Арагонской. Тут одна из самок схватила девушку за плечо и толкнула с такой силой, что Ронда со всего размаху ударилась о стену. - Как ты посмела поднять руку на принца Уэльского! - возмутилась горилла. Екатерина Арагонская, Анна Болейн, теперь еще принц Уэльский! Ронда Терри была уверена, что это либо сон, либо она сошла с ума. Как же иначе объяснить происходящее? Никак! Упавшая девушка села, прислонившись спиной к стене и закрыла лицо руками. XIX. ОТЧАЯНИЕ Перепуганная лошадь уносила Наоми Мэдисон все дальше и дальше. Девушка судорожно вцепилась в гриву, боясь упасть. Тропа вывела табун на поляну, внезапно передние лошади остановились, и, прежде чем девушка успела хоть что-то предпринять, ее скакун врезался в самую середину табуна. И тут Наоми увидела причину вынужденной остановки - шейха Абд аль-Хрэниэма с отрядом. Она попыталась развернуть лошадь и ускакать, но не сумела. Через минуту арабы окружили табун. Наоми снова оказалась в плену. Шейх настолько обрадовался своим лошадям, что даже позабыл о причине их исчезновения. Он был также рад заполучить обратно хотя бы одну из недавних пленниц. Она поможет разобрать карту и пригодится на тот случай, если шейх решит продать девушку. - Где вторая? - сурово спросил Этеви. - Ее убил лев, - ответила Наоми. Этеви равнодушно пожал плечами. - Ну что ж, зато у нас есть вы и карта, а это совсем неплохо. Наоми вспомнила про конусообразный вулканический холм и горы. - А если я проведу вас к долине алмазов, вы отведете меня к моим товарищам? - спросила она. Этеви перевел ее вопрос шейху. Старый Абд аль-Хрэниэм закивал. - Скажи ей, что мы так и сделаем. О, Аллах! Скажи, что мы выполним любое условие. Но после того, как мы попадем в долину алмазов, про обещания можно будет и позабыть. Но ты ей этого не говори! Этеви усмехнулся. - Укажи нам дорогу к долине алмазов, - сказал он, - и мы выполним любое твое желание. Непривычные к пешим переходам арабы выбились из сил, преследуя беглянок, и как только отряд вышел к реке, шейх решил сделать привал. На другой день они переправились через реку и вышли на равнину. Наоми указала на вулканический холм и горы на северо-западе. Арабы пришли в сильнейшее возбуждение. Но когда они спустились к водопаду, то широкий бурный поток встал у них на пути непреодолимым препятствием. На ночь они расположились на берегу и допоздна обсуждали, каким образом переправиться через реку. По карте выходило, что в долину алмазов ведет только один путь, и пролегал он всего в паре миль к северо-западу. Утром они двинулись вниз по течению в поисках брода и лишь через два дня обнаружили как будто подходящее место для переправы. Но и здесь они столкнулись с невероятными трудностями, потратив на переправу целый день, пока наконец не оказались на другом берегу, потеряв при этом двух всадников с лошадьми. К тому времени Наоми была уже полуживая от страха. Она не столько боялась воды, сколько чудовищных крокодилов, которыми буквально кишела река. Вымокшая до нитки, она легла поближе к костру и моментально забылась мертвым сном. Обнаружив, что часть провизии пропала, а часть испортила вода, арабы бросились спасать то, что у них оставалось, и на это ушло столько времени, что охоту пришлось отложить. Наступила ночь. Наутро они быстро нашли широкую, плотно утрамбованную тропу, по которой и двинулись. Ближе к полудню Наоми окликнула Этеви, ехавшего рядом. - Глядите! - указала она, простирая руку вперед. - Вот она, гранитная гряда, обозначенная на карте. Прямо на восток должен быть вход в долину алмазов. Этеви взволнованно перевел ее слова шейху и остальным арабам. По их всегда мрачным лицам расплылись счастливые улыбки. - Теперь, когда я привела вас к долине алмазов, выполните свое обещание и отпустите меня, - сказала Наоми. - Потерпи немного, - ответил Этеви. - Сначала мы должны попасть туда, чтобы убедиться, что это действительно долина алмазов. Так что тебе придется побыть пока с нами. - Такого уговора не было, - запротестовала девушка. - Я взялась привести вас к долине алмазов и привела. А теперь я ухожу искать своих, независимо от того, будет у меня провожатый или нет. Наоми решительно повернула лошадь назад, памятуя о том, что арабы называли водопад водопадом Омвамби, и что именно туда держало путь их сафари. Но не успела она отъехать, как Этеви бросился ей наперерез. Выхватив из рук девушки уздечку, он наотмашь ударил ее по лицу. - В следующий раз будет еще хуже, - пригрозил он. От боли и бессилия девушка разрыдалась горючими слезами. Она полагала, что кошмары остались позади, а выходит, что ошиблась. На ночь арабы разбили лагерь на восточной стороне гранитной гряды рядом с узким каньоном, который, по их мнению, вел в долину. Ранним утром следующего дня арабы вошли в каньон, надеясь, что он приведет их в долину со сказочными богатствами. А между тем с высоты за ними выжидающе наблюдали свирепые глаза, полыхавшие на черных лицах. XX. СЛЕДУЙТЕ ЗА МНОЙ При дневном свете Тарзан внимательно вгляделся в своего спутника, в очередной раз отметив поразительное сходство с собой. Человек-обезьяна даже испытал странное чувство раздвоения, словно его дух отделился от тела и парил рядом. В то утро они собирались отправиться на поиски Ормана и Уэста, но Тарзан видел, что Оброски не в состоянии идти самостоятельно. Как это обычно бывает, после перенесенных потрясений американца свалила лихорадка. Тарзана разбудил его судорожный кашель, теперь же Оброски лежал без сознания. Повелитель джунглей стал соображать, как лучше поступить. Ни бросать человека на произвол судьбы, ни оставаться с ним Тарзан не хотел. Из беседы с Оброски он сделал для себя вывод, что из соображений гуманности обязан помочь группе Ормана. Бедственное положение девушек особенно тронуло его благородную натуру, и Тарзан, все взвесив, принял единственно возможное решение. Водрузив неподвижное тело Оброски на плечи, человек-обезьяна двинулся с ним по джунглям. Он шел весь день, лишь изредка останавливаясь за тем, чтобы утолить жажду, но ничего не ел. Американец то затихал, то метался в приступах лихорадки, а в один из просветов сознания попросил Тарзана остановиться и дать ему возможность перевести дух. Тарзан будто не слышал просьбы и продолжал двигаться на юг. К вечеру они прибыли в туземную деревню, расположенную за пределами земли Бансуто. Это было селение вождя Мгуну, который дружески относился к белым, поскольку в свое время Тарзан спас ему жизнь, и не ему одному. Мгуну выделил для гостей хижину, и Тарзан оставил там Оброски. - Когда поправится, отведи его в Джиню, - обратился Тарзан к Мгуну, - и попроси миссионеров переправить его на побережье. Человек-обезьяна задержался в деревне ровно настолько, чтобы наполнить свой пустой желудок, после чего снова растворился во мраке джунглей, следуя прямиком на север. А тем временем в городе горилл предавалась глубокому отчаянию Ронда Терри, зарывшаяся с головой в покрывавшую пол солому. С того дня, как ее привели в эту комнату, где проживали королевские жены, прошла уже целая неделя. За это время Ронда успела многое узнать о них, но ничего об их происхождении. К девушке они относились с неприязнью, хотя и не причиняли зла. Лишь одна из них уделяла Ронде некоторое внимание, а всю интересующую ее информацию девушка черпала сама из подслушанных разговоров. Все шесть самок являлись женами короля Генриха Восьмого и носили те же исторические имена, что и супруги этого многоуважаемого монарха, а именно: Екатерина Арагонская, Анна Болейн, Джейн Сеймор, Анна Клевская, Екатерина Говард, Екатерина Парр. Лучше всех к Ронде относилась Екатерина Парр, самая молодая из жен, да и то потому лишь, что ее тоже притесняли. Ронда рассказала ей, что около четырех веков тому назад в Англии правил король по имени Генрих Восьмой, у которого тоже было шесть жен с точно такими же именами, но чтобы король горилл отыскал в здешней долине шесть женщин именно с такими именами и женился на них - такого совпадения не могло быть. - До того, как мы стали его женами, нас звали иначе, - сказала Екатерина Парр. - Нас нарекли так, когда мы стали его женами. - Имена давал король? - Нет, их давал бог. - Бог? Кто же он? - Он очень стар, никто даже не знает его возраста. Здесь, в Англии, он с незапамятных времен. Он все знает и все может. - А сама ты его видела хоть раз? - Нет. Вот уже много лет, как он не выходит из своего замка. В последнее время они с королем не ладят. Вот отчего король не появлялся у нас с тех пор, как ты здесь. Бог под страхом смерти запретил ему брать еще одну жену. - Почему? - удивилась Ронда. - Бог утверждает, что Генрих Восьмой может иметь только шесть жен, поскольку для новых уже нет имен. - Не вижу особой логики, - сказала Ронда. - Мы не имеем права усомниться в божьих помыслах. Он нас создал и все предусмотрел. Мы должны жить с верой в душе, иначе он нас уничтожит. - Где он живет? - В большом замке над городом. Замок называется Золотые Ворота. Через них после смерти мы попадем на небеса, если верили в бога при жизни и служили ему. - Этот замок, как он выглядит изнутри? - заинтересовалась Ронда. - Ни разу там не бывала. Туда никого не пускают, кроме короля, нескольких высших вельмож, архиепископа и священников. Они входят в Золотые Ворота, а потом выходят. Души усопших тоже входят, но уже не выходят. Время от времени бог вызывает к себе юношу или девушку, но никто не знает, с какой целью. Назад они не возвращаются. Поговаривают, что... Горилла замялась. - Ну? Продолжай. Ронду явно заинтриговала вся эта мистика насчет ворот, ведущих на небеса. - О, это так ужасно, что я не смею. Даже подумать страшно, ведь бог может прочесть мысли. Так что не спрашивай. Тебя подослал дьявол, чтобы погубить меня. Вот и все, что Ронда сумела выпытать у Екатерины Парр. Рано утром следующего дня американка проснулась от страшных криков, доносившихся словно не с улицы, а из самой преисподней. Самки столпились у окна, выглядывая наружу. Ронда подошла сзади и, вытянув шею, выглянула из-за их плеч. Она увидела схватку косматых горилл, яростно сражавшихся перед входом во дворец. В ход шли дубинки и боевые топоры, кулаки, зубы и когти. - Они освободили Уолси из башни, - раздался голос Джейн Сеймор, - и он возглавил движение против короля. Екатерина Арагонская плюхнулась на пол и принялась очищать банан. - Между Генрихом и богом постоянно возникают стычки, - проговорила она, - но потом все улаживается. Они всегда цапаются, когда Генрих заговаривает о новой жене. - Однако, насколько я заметила, король всякий раз добивался своего, - проронила Екатерина Говард. - Раньше его поддерживал Уолси, а нынче нет. Я слышала, что бог хочет забрать эту безволосую к себе. Если это произойдет, ее никто больше не увидит, что вполне меня устраивает. Екатерина Арагонская замахнулась