ли у нас шлюпки? Я бы распорядился, чтобы их послали. - Конечно, есть. Но я использую их только для мелких задач. Если мы пошлем их вглубь Провала, это будет просто самоубийством. - Знаю. Но там, где есть одна звезда, могут оказаться и другие, ближе к нам. - Если хочешь, давай проверим, - Амальфи пожал плечами. Он прикоснулся к панели управления. Задняя стена Провала исчезла с экрана, остался лишь не очень густой туман. В полосе наблюдения Провал представлял собой бесконечную пустоту, плавающую в звездной пыли. - С этой стороны ничего нет. Просто - ничего. Амальфи снова перевел выключатель. На экране - совсем вблизи - горел какой-то город. Все закончилось за несколько минут. Город корчился и разваливался в вихре огня. На его окраинах то тут, то там возникали вспышки выстрелов, но еще немного - и сами эти окраины прекратили свое существование. Целые районы откалывались и плавились, превращаясь в покрытые дымкой призрачные видения. Откуда-то из пылающего центра города вынырнули несколько кораблей, пытавшихся прорваться сквозь вражеские ряды. Нападавшие, кто бы они ни были, позволили им уйти: ни один мыслимый корабль не мог бы протянуть достаточно долго, чтобы выбраться за пределы Провала. Ди расплакалась. Амальфи включил систему связи, комната наполнилась треском микрофонов. Сквозь громовые раскаты взрывов послышался одинокий крик: "Повторяю на тот случай, если кто-нибудь слышит нас. Повторяю: у нас бестопливный двигатель. Мы эвакуируем пассажира и уничтожаем корабль. Если можете, подберите пассажира. Нас взорвали бандиты. Повторяю на тот случай..." От города не осталось ничего, только светящийся остов, постепенно испаряющийся и переходящий в темноту. Бледный свет поискового луча вражеской пушки продолжал рыскать по городу. По-прежнему невозможно было понять, кто же напал на него. Видеокамеры, расположенные на ракетах, автоматически компенсировали чрезмерную яркость, так что все объекты на экране светились приглушенным светом. Ужасающей силы пожар стихал; изображение звезд понемногу становилось ярче. Вспыхнула и погасла последняя искра. Тень снова накрыла звездную стену. Хэзлтон судорожно втянул в себя воздух. - На них напал _д_р_у_г_о_й_ город! Значит, некоторые из них все-таки стали бандитами! А мы-то думали, что первыми прорвались сюда! - Марк, - слабым голосом позвала Ди. - Марк, что такое бандит? - Разбойники, - ответил Хэзлтон, не сводя глаз с экрана. - Города, которые бросили тень на всех бродяг. Большинство городов-Бродяг - это истинные скитальцы. Они ищут работу и сами зарабатывают себе на жизнь. Бандиты живут за счет грабежей и убийств. В голосе его звучала горечь. Амальфи и сам чувствовал себя отвратительно. С мыслью, что один город решился уничтожить другой, трудно было смириться. Но еще печальнее было сознавать, что эти события произошли в глубокой древности. Ультраволновая связь проходила на скорости, превосходящей скорость света всего на двадцать пять процентов; в отличие от передатчиков Дирака, ультрафон ни в коем случае нельзя было назвать средством мгновенной связи. Таинственный город уничтожил своего противника много лет назад, и сейчас, наверняка, стал недосягаем. Даже опознать его было бы невозможно: приказ, посланный на ведущую телеуправляемую ракету, придет туда через несколько лет. - Некоторые экспедиции занялись пиратством, - сказал Амальфи. - Да, это так. Мне кажется, что в последнее время число их даже увеличивается. Почему, я не знаю, но это очевидно. Мы постоянно теряем из виду честные, законопослушные города. Они не отвечают на вызов во время сеансов связи, не прибывают на встречи. Может быть, теперь причина прояснилась. - Я это тоже заметил, - сказал Хэзлтон. - Но мне кажется, что столь многочисленные потери одним пиратством объяснить нельзя. Из того, что мы видели, можно предположить, что здесь находится орбитальный форт Веги. Они перехватывают всех, кого страсть к приключениям побуждает покидать обычные торговые трассы. - Я не знала, что у Веги есть летающие города, - проронила Ди. - А у нее их и нет, - с отсутствующим видом произнес Амальфи. Он собирался было рассказать ей о легендарном форте, но, немного подумав, решил не делать этого. - Когда-то Вега господствовала во всей галактике. Еще до того, как земляне вышли в космос. На пике своего могущества она владела большим числом планет, чем сейчас есть у землян. Но ее вытеснили уже очень давно... Меня волнует этот город-пират, Марк. Специалистам на Земле давно следовало бы изобрести компактный коммуникатор Дирака, чтобы его можно было установить на телеуправляемых ракетах. Это лучшее, что они могли бы сделать для нас. Хэзлтон без труда сообразил, куда клонит Амальфи: - Может быть, нам еще не поздно заняться ими? - Ни в коем случае. Мы не должны отклоняться от маршрута. - Я передам предупреждение по каналам связи, - предложил Хэзлтон. - Вполне возможно, что полицейские смогут прочесать нужный район Провала до того, как эти босяки уйдут отсюда. - Так мы поставим ловушку самим себе. Кроме того, бандиты не собираются покидать Провал, в этом я уверен. Они наверняка захотят сперва поймать вылетевший из города корабль. - Почему вы так думаете? - Вы слышали, что передавали о бестопливном двигателе? - Конечно, - нерешительно подтвердил Хэзлтон, - но человек, владеющий секретом двигателя, сейчас наверняка уже мертв, даже если он сумел спастись во время гибели города. - В этом у нас нет никакой уверенности. Бандиты захотят сами во всем убедиться. Если они сумеют завладеть двигателем, нам придется дорого заплатить за это; бандиты больше не будут редкостью. Мы не можем этого допустить. Иначе пиратство распространится по всей галактике. - Почему? - вставила Ди. - Ты совсем не знаешь истории, Ди. Думаю, что у вас на Утопии пиратов не было, зато на Земле их было полным-полно. Но когда тысячелетия назад на смену космопарусникам пришли корабли с двигательными установками, бандиты постепенно исчезли. Новые корабли были более быстрыми, чем парусники, но им трудно было сделаться пиратами, поскольку они вынуждены были регулярно заходить в порты для пополнения запасов топлива и продовольствия. Еду они еще как-то могли добыть на необитаемых островах, но за топливом им приходилось спускаться в обжитые места. Города-Бродяги сейчас находятся точно в таком же положении. Они по сути полностью зависят от пополнения запасов топлива. Но если бандиты присвоят секрет бестопливного двигателя, у них не будет нужды заходить в цивилизованные порты. Мы должны отобрать у них этот двигатель. Хэзлтон встал, нервно сцепив руки. - Это совершенно верно. Именно поэтому бандиты разобьются в лепешку, чтобы поймать эту шлюпку. Ты прав, Амальфи. На Провале есть только одно место, куда может отправиться беглец. Это - странствующая звезда. Так что бандиты наверняка там или находятся на пути туда. Хэзлтон еще раз внимательно посмотрел на экран, заполненный свечением неизвестных звезд. - Это все меняет. Послать предупреждение или нет? - Посылай. Закон требует этого. Но мне кажется, разобраться с пиратами нам надо самим. Мы часто сталкивались с незнакомыми культурами и прекрасно понимаем образ мыслей бродяг. А ведь эти бандиты - все-таки бродяги. Полиция, если доберется сюда вовремя, только все запутает. - Проверь курс. Мы будем двигаться, как намечено. - Обязательно. Управляющий не торопился уходить. - Босс, - сказал он, наконец, - бандиты здорово вооружены. Они могут спокойно разделаться с нами. - Марк, если бы я не знал, что ты попросту лентяй, я бы назвал тебя желторотым птенцом, - прохрипел Амальфи. Он вдруг замолчал и смерял Хэзлтона взглядом, остановившись на его длинном насмешливом лице. - Или ты что-то задумал? Хэзлтон улыбнулся, как мальчишка, которого застали, когда он тайком лопал варенье. - Да, у меня есть кое-что на уме. Я не люблю пиратов, особенно убийц. Не хочешь ли провернуть небольшую операцию? - Ага! - воскликнул Амальфи, начиная успокаиваться. - Так-то лучше. Что ж, послушаем. - Я думаю сделать ставку на женщин. Они - лучшая приманка для пиратов. - Это точно, - согласился Амальфи. - Но каких женщин ты хочешь использовать? Наших? Ну уж нет. - Нет, нет, - успокоил его Хэзлтон. - Вы же сами говорили, что около этой звезды должна быть какая-нибудь населенная планета. Понимаете, о чем я говорю? - Думаю, что да, - подтвердил Амальфи. - Возможно, я даже вижу дальше, чем ты. Странствующая звезда мчалась по долине Провала, придерживаясь курса, по которому ей предстояло еще по меньшей мере десять тысяч земных лет добираться до задней стены. Вместе с ней летели шесть планет, одна из которых отдаленно напоминала Землю. Задолго до того, как эта планета вырисовалась в виде отчетливого диска на экране, можно было наблюдать исходящее от нее характерное хлорофилловое свечение. Телеуправляемые ракеты были отозваны и сразу же начали возвращаться одна за другой, как рой пятиметровых футбольных мячей, окружая тот новый мир, к которому приближался город. Картина везде была одинаковой: первобытные тропики, охваченные агонией того геологического периода, который можно было сравнить с Каменноугольным периодом на Земле. Было ясно, что единственная пригодная для человека планета может стать только мимолетным пристанищем на пути города; никакой работы здесь получить не удастся. Ракеты начали передавать какие-то слабые радиосигналы. Язык этих сообщений был незнаком. Амальфи предложил разобраться с языком Отцам Города. Однако, выводя город на орбиту, он продолжал слушать вырывавшееся из динамиков странное бормотание. Течение речи напоминало ритуальное заклинание. Вскоре пришел ответ от Отцов Города: "ЭТОТ ЯЗЫК ПРЕДСТАВЛЯЕТ СОБОЙ ОДИН ИЗ ДИАЛЕКТОВ, НА КОТОРОМ ГОВОРЯТ ГУМАНОИДЫ ГРУППЫ G, ОДНАКО СИТУАЦИЯ ЯВНО НЕОДНОЗНАЧНАЯ. ИЗ ОБЩИХ СООБРАЖЕНИЙ МЫ МОЖЕМ ЗАКЛЮЧИТЬ, ЧТО РАСА, КОТОРАЯ ГОВОРИТ НА НЕМ, МЕСТНАЯ. ЭТО ДОВОЛЬНО РЕДКИЙ СЛУЧАЙ, НО НЕЛЬЗЯ СКАЗАТЬ, ЧТО ЭТО СОВЕРШЕННО НЕВЕРОЯТНО. В ЯЗЫКЕ ВСТРЕЧАЮТСЯ ПРИЗНАКИ, СВИДЕТЕЛЬСТВУЮЩИЕ, ЧТО НЕКОТОРЫЕ ЕГО ОБОРОТЫ ВОЗНИКЛИ В РЕЗУЛЬТАТЕ ДЕГРАДАЦИИ АНГЛИЙСКОГО. ОДНАКО, СТОЛЬ ЖЕ ОЧЕВИДНЫ УКАЗАНИЯ НА ТО, ЧТО В ЯЗЫКЕ СМЕШАЛИСЬ ДИАЛЕКТЫ, СВОЙСТВЕННЫЕ ПЕРВОБЫТНЫМ ПЛЕМЕНАМ. ЭТОТ ФАКТ НЕ СОГЛАСУЕТСЯ С НАЛИЧИЕМ РАДИО, А ТАКЖЕ С ОДНООБРАЗИЕМ, ХАРАКТЕРНЫМ ДЛЯ ГРУППЫ G. УЧИТЫВАЯ ВЫШЕИЗЛОЖЕННЫЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА, МЫ ВЫНУЖДЕНЫ СО ВСЕЙ ОПРЕДЕЛЕННОСТЬЮ ЗАЯВИТЬ О ЗАПРЕТЕ НА КАКИЕ-ЛИБО ПРЕДОСУДИТЕЛЬНЫЕ ДЕЙСТВИЯ СО СТОРОНЫ МИСТЕРА ХЭЗЛТОНА НА ВСЕ ВРЕМЯ ПРЕБЫВАНИЯ НА ЭТОЙ ПЛАНЕТЕ". - Советов-то я у них не просил, - обронил Амальфи. - И вообще, зачем нам в такой ситуации уроки этимологии? Марк, я все же советую тебе быть осторожнее... - "Помни о планете Тор Пять", - произнес Хэзлтон, очень похоже подражая покровительственному тону мэра. - Все в порядке. Ну что, мы спускаемся? Вместо ответа Амальфи повернул рычаг управления, и город начал опускаться на планету. На поверхности не было видно ни одного участка, пригодного для посадки, и мэр уже смирился с тем, что удобную площадку найти вряд ли удастся. Он осторожно опускал город, руководствуясь, главным образом, голосами, которые все громче и громче звучали в его наушниках. С высоты четырех тысяч метров он вдруг разглядел какие-то проблески среди темно-зеленых волн раскидистых деревьев. Камеры, медленно перемещаясь, поймали в поле зрения блестящий объект: на экране появилась крыша с расположенными на ней башенками. Затем показалась еще одна, еще и еще - уже отчетливо была видна целая дюжина зданий. Это был город. Не город-Бродяга, а настоящий, выросший на этой планете. Подобравшись ближе, камеры передали более крупное изображение: город был обнесен стеной, расположенной по внутренней границе лишенного всякой растительности кольца. Зелень между башнями, судя по всему, являлась просто маскировкой. Когда город-Бродяга достиг высоты трех тысяч метров, со стороны планеты, словно перепуганные птицы, взлетела стая маленьких кораблей, ощерившихся огненными перьями. - Артиллеристы! - заорал Хэзлтон в микрофон. - Отправьте им несколько посылок. Амальфи отрицательно покачал головой, опуская город все ближе к поверхности. Птицы с огненными хвостами крутились вокруг, сплетая причудливый орнамент из струек дыма. Глядя на них, Амальфи вспомнил когда-то давно виденную им незабываемую картину - брачный танец пчел, сопровождаемый мерным ровным жужжанием. Земных птиц и пчел Амальфи не приходилось видеть, наверно, уже добрую тысячу лет. Тем не менее, в сопровождающем их ощерившимся копьями кортеже он интуитивно почувствовал какое-то сходство с ритуальными церемониями из жизни этих милых существ. Он аккуратно вел город-Бродягу к его новой стоянке неподалеку от затерявшегося в джунглях поселения аборигенов, ненадолго зависая над верхушками гигантских растений. Затем, вместо того, чтобы, словно косой, выкосить мезотронными ружьями посадочную площадку, Амальфи произвел поляризацию экрана спиндиззи. Основание города-Бродяги и верхушки городских зданий погрузились в темноту. Что произошло с гигантскими папоротниками и хвощами, разглядеть было невозможно. Очевидно, все они за какую-то долю секунды превратились в единый спрессованный пласт. Те, что находились чуть подальше, за чертой опустившегося города, не устояв перед разыгравшейся бурей, сбросили листья и разваливались на части. Еще дальше находившийся внутри огромного круга и залитый солнцем лес наклонился в противоположную от города сторону, сотрясаясь под ударами грома. К несчастью, спиндиззи на Двадцать третьей улице взорвался, не выдержав огромного напряжения последней минуты посадки, и оставшиеся сто пятьдесят метров город находился практически в состоянии свободного падения. Удар о поверхность планеты оказался значительно сильнее, чем мог предполагать Амальфи. Хэзлтон, вцепившись в подлокотники кресла, дожидался, пока башня перестанет раскачиваться, а когда все успокоилось, принялся вытирать платком кровоточащий нос. - Довольно драматичное приземление, - пошутил он. - Пожалуй, стоит починить спиндиззи, так - на всякий случай. Босс, еще немного - и этот двигатель совсем сдохнет. Амальфи решительным жестом выключил устройство управления. - Если эти бандиты здесь появятся, - сказал он, - мне кажется, им будет не так просто доказать свое могущество. Ладно, Марк, принимайся за дело. Мэр протиснул свое грузное, напоминающее бочонок, тело в кабину лифта и, преодолевая фрикционное поле, заскользил вниз, на улицу. Такой способ передвижения он считал гораздо более быстрым и удобным, чем автоматические эскалаторы или скольжение по стенам зданий, когда в качестве тормозного башмака приходится использовать собственный лоб. Спустившись на улицу, он отметил про себя, что башня управления буквально сияет, освещенная яркими и горячими лучами солнца. - Городской Центр, - подумал Амальфи, - наверняка светится сейчас точно так же, и девиз города отчетливо виден во всей своей медной красе. Ему оставалось только надеяться, что никто из местных жителей не сможет прочитать этот девиз. Это могло бы принизить грандиозный эффект, которого они добились столь впечатляющим приземлением. Неожиданно Амальфи уловил, что непонятная речь, которая звучала в его наушниках во время посадки, накатывается со всех сторон. Спокойные будничные лица жителей города-Бродяги, обращенные в конец Авеню, постепенно приобретали удивленное выражение, смешанное с веселостью и безотчетной печалью. Амальфи повернулся. К нему направлялась странная процессия: группа детей, одетых в невероятные полосатые, красные с белым, одежды. Амальфи вспомнил, что однажды ему приходилось видеть древние мумии, облаченные в нечто подобное. Полосатая ткань покрывала плечи и грудь детей и ниспадала ниже пояса. На ногах - лоскуты многоцветной материи, вроде шелка, которые трепетали при каждом движении. Сделав очередной шаг, дети склонялись в низком поклоне, вытягивая в стороны руки и принимались махать ими, словно порхающие бабочки. При этом они безостановочно крутили головой, будто перекидывая ее с одного плеча на другое, и двигали ногами, переступая с носка на пятку и раскачиваясь. В такт их движениям мерно постукивали браслеты из сухих стручков; они охватывали детские запястья и голые лодыжки. Шествие сопровождалось мелодичным, словно журчание ручейка, пением. При виде этой странной процессии Амальфи удивился: почему Отцы Города так озадачены происхождением языка этой планеты. Вне всякого сомнения - это человеческие дети. Ничто в них не производило впечатления чего-то чужеродного. Следом за детьми двигалась толпа высоких черноволосых мужчин, которые вели себя более сдержанно. Через продолжительные, точно выверенные интервалы они принимались хором скандировать какое-то слово, которое громко перекатывалось под мерное постукивание, сопровождавшее танец детей. Их неподвижные, вытянутые вперед и повернутые ладонями вверх, руки имели по пять пальцев с совершенно нормальными ногтями. Бороды мужчин ничем не отличались от тех, что носят обыкновенные люди; в широких прорезях рубах были видны ключицы и ребра - такие, как и положено быть. На груди у каждого, словно символическая рана, виднелась нанесенная красным мелком полоса. Замыкали шествие женщины, выглядевшие не совсем обычно. Сгрудившись в огромной повозке, которую тащили ящеры, они, обнаженные и понурившиеся, ехали молча, обозревая окрестности воспаленными гноящимися глазами и не обращая ни малейшего внимания на город и его жителей. Вид их свидетельствовал о том, что в своем развитии они недалеко ушли от приматов. Время от времени то одна, то другая принимались чесаться, острыми когтями царапая собственное тело. Дети плотным кольцом окружили Амальфи, очевидно, посчитав его предводителем пришельцев. Это вполне можно было принять за доказательство человеческого мышления. Амальфи стоял неподвижно, а дети кружком уселись вокруг него, продолжая петь и трясти кистями рук. Мужчины тоже образовали круг, держась все время лицом к Амальфи и вытянув вперед руки. Последней подоспела зловонная повозка, которую пропустили внутрь двойного кольца прямо к ногам Амальфи. Двое мужчин-погонщиков отпрягли послушных ящеров и отпустили их на волю. Пение вдруг прекратилось. Самый высокий и представительный из мужчин вышел вперед и склонился перед Амальфи, постучав руками-крыльями по асфальту Авеню. Прежде чем Амальфи успел понять, что этот мужчина намеревается сделать, тот вытянулся, вложил ему в руку какой-то тяжелый предмет и отступил, громко прокричав то слово, которое мужчины скандировали по пути в город. Мужчины и дети ответили ему единодушным громким ужасным криком, а затем наступила тишина. Амальфи стоял рядом с повозкой, окруженный плотным двойным кольцом. Он перевел взгляд на оказавшийся в его руке предмет. Это был витиеватой формы сваренный из металла ключ. 4. ОН Мирамон нервно заерзал в кресле; огромное, черное, похожее на пилу перо, закрепленное в собранных в пучок волосах, закачалось. То, что он в конце концов все же опустился в кресло, выказывало его доверие к Амальфи: сначала Мирамон упрямо отказывался от этого, сидя на корточках - эта поза была обычной для жителей планеты. Кресла в их представлении являлись незавидной прерогативой богов. - Сам я в богов не верю, - объяснял он Амальфи, потрясая своим пером. - Любому человеку, сведущему в технике, ясно, что ваш город - это просто продукт общества, которое в техническом отношении превосходит наше. И сами вы - такие же люди, как мы. На нашей планете религия всегда была решающей силой. В таких условиях крайне недальновидно действовать против общественного мнения. Амальфи кивнул: "Судя по тому, что вы мне рассказали, в это нетрудно поверить. Ситуация на планете действительно уникальна, насколько я могу понять. Что произошло после падения вашей цивилизации?" - Мы не знаем, - Мирамон пожал плечами. - Это случилось более восьми тысяч лет назад. Сохранились только отрывочные легенды. В то время на планете была высокоразвитая культура; на этом сходятся все священники и ученые. Климат тогда был совсем другим. Каждый год на несколько месяцев приходили такие холода, что я не понимаю, каким образом люди могли выжить. Кроме того, звезд было гораздо больше. Древние наскальные рисунки свидетельствуют о наличии более тысячи звезд, хотя некоторые сведения в этих памятниках истории противоречивы. - Естественно, - сказал Амальфи. - Вы же не знаете, что ваше солнце движется с необычайно большой относительной скоростью? - Движется? - рассмеялся Мирамон. - Некоторые из наиболее мистически настроенных ученых тоже придерживаются этого мнения. Они утверждают, что раз перемещаются планеты, то и солнце не может оставаться неподвижным. Мне кажется, что это довольно надуманная аналогия: ведь во всех других отношениях поведение планет и солнц отличается друг от друга. Кроме того, если мы перемещаемся, то почему же до сих пор не вышли из этой пустоты? - Вы просто недооцениваете размеры Провала. На таком расстоянии параллакс обнаружить невозможно, хотя через несколько тысяч лет вы начнете верить в его наличие. Когда планета находилась среди других звезд, ваши предки легко могли заметить это движение, поскольку менялось положение всех ближайших солнц. Всем своим видом Мирамон выражал недоверие. - Я, конечно, отдаю должное вашим знаниям. Но будь что будет. Легенды сообщают о том, что боги бросили нас в эту беззвездную пустыню в наказание за какой-то грех, совершенный нашим народом. Они же изменили климат, обрушив на нас вечную жару. Поэтому наши священники и утверждают, что мы пребываем в аду. Чтобы снова оказаться среди прохладных звезд, нам необходимо искупить грехи. У нас отсутствуют небеса в том смысле, который вы вкладываете в это понятие. Мы умираем в проклятии, "спасение" мы должны завоевывать здесь, копаясь в грязи, еще при жизни. В наших условиях подобная доктрина очень привлекательна. Амальфи задумался. Ему было совершенно ясно, что произошло, но он не решился объяснить Мирамону суть событий, догадываясь, что вряд ли удастся поколебать в аборигене его убежденность. Ось планеты имела заметный уклон, а масса ее распределялась явно неравномерно. Это означало, что, подобно Земле, движение планеты подчинялось циклу Дрэйсона: периодически полюса и прилегающие к ним районы подвергались раскачиванию, после чего продолжали свое вращение уже под другим углом. Результатом этого могло стать катастрофическое изменение климата. На Земле подобное явление наблюдается один раз в двадцать пять тысяч лет. Когда это случилось впервые, появилось множество невероятно глупых легенд и суеверий, пожалуй, еще более нелепых, чем те, что культивируют сейчас ониане. Планете Он не повезло: завершение полного цикла Дрэйсона произошло почти одновременно с тем, как она начала путешествие по долине Провала. Это совпадение привело к краху высокоразвитой цивилизации, культура которой входила в стадию своего расцвета. Без какого-либо переходного периода эта цивилизация откатилась к эпохе взаимного истребления. Теперь планета Он являла собой странное смешение различных эпох. С политической точки зрения регресс едва ли не докатился до варварства - надвигающийся крах остановили высокие собрания и митинги жителей, столь многочисленные накануне катастрофы. Развитие городов возобновилось, и теперь планета пребывала на стадии войн между городами-государствами. В технологическом и научном отношении цивилизация была отброшена на целых восемь столетий, сейчас она медленно обрастала новыми открытиями, пожиная редкие плоды развития технической мысли. Из-за такого несоответствия города-государства вынуждены были воевать друг с другом не ракетами и химическими бомбами, а холодным оружием. Полеты были еще недостижимыми грезами, и даже в мечтах они связывались людьми скорее с птичьими крыльями, чем с реактивными двигателями. - А что бы произошло, если бы я открыл ту клетку на повозке? - неожиданно спросил Амальфи. На лице Мирамона появилось виноватое выражение. - Наверно, вас убили бы - по крайней мере, они попытались бы сделать это, - ответил он неохотно. - И тогда Дьявол опять завладел бы нами. Священники говорят, что грехи великой Эпохи связаны с женщинами. Кстати, города-бандиты отбросили этот первобытный предрассудок. По этой причине у нас так много дезертиров. Их влечет в эти города. Вы не можете себе представить, что это за жизнь, когда с женщинами разрешается встречаться только один раз в год - исключительно, чтобы выполнить свою обязанность по продолжению рода. Это просто сумасшествие! В голосе Мирамона отчетливо звучала горечь. - Поэтому так трудно объяснить людям, сколь самоубийственно поведение городов-бандитов. В нашем обществе все ужасно устали от борьбы с джунглями, от необходимости возрождать Великую Эру на пустом месте из обыкновенной грязи и того, что вынуждены подчиняться общественному укладу, который полностью игнорирует наличие джунглей. Но больше всего люди устали от служения в Храме Будущего. А в городах-бандитах живут обыкновенные чистые женщины, которые никого не царапают. - А что, города-бандиты не борются с джунглями? - спросил Амальфи. - Нет, они даже охотятся за теми, кто это делает. Жители совершенно забросили религию: первая забота восставших городов - это уничтожение священников. К сожалению, институт священников - основа нашей цивилизации. Мы должны также терпеть наших женщин. Священники утверждают, что нельзя посягать ни на один из устоев, иначе под сомнение будет поставлено и все остальное. Только священники поддерживают веру в то, что лучше быть людьми, чем копающимися в грязи варварами. Поэтому мы, технические специалисты, строго соблюдаем все ритуалы, даже совершенно бессмысленные, и считаем, что пока не может быть и речи о том, чтобы отбросить веру в богов. - Это вполне разумно, - признал Амальфи. Мирамон, судя по всему, обладал необычайной проницательностью. Если он действительно представитель господствующего среди ониан образа мышления, в этом диком затерянном мире еще многое можно будет сделать. - Меня поразило то, что вы восприняли этот ключ как символ доверия, - произнес Мирамон. - Это был совершенно правильный ход, но как вы догадались? - Это было нетрудно, - улыбнулся Амальфи. - Я знаю, как ведет себя человек, задумавший какой-то подвох. Ваш священник изо всех сил старался создать впечатление, что он собирается преподнести мне подарок, но сам-то не мог дождаться того момента, когда его миссия закончится. Это было очевидно. Кстати, некоторые из этих женщин выглядят вполне прилично после того, как Ди искупала их в ванне, и над ними поработала Медицинская служба. Не пугайтесь, священники об этом ничего не узнают. - Мне кажется, что с этого момента мы - приемные отцы планеты Он. - Здесь все считают, что вы - эмиссары из Великой Эры, - охотно согласился Мирамон. - Но вы пока не сообщили нам, кто вы такие на с_а_м_о_м_ деле. - Это так, - согласился Амальфи. - Вы используете мигрирующих рабочих? Об этом у вас много говорят, но я никак не могу понять... - Конечно, конечно. Это певцы, солдаты, сборщики фруктов. Они переходят из города в город, предлагая свои услуги за плату. И вдруг, гораздо быстрее, чем Амальфи мог предположить, Мирамон понял, куда нацелен вопрос. - Вы хотите... сказать... что ваши ресурсы предназначены _н_а п_р_о_д_а_ж_у_? _М_ы_ можем их купить? - Совершенно верно. - Но чем мы с вами расплатимся? - воскликнул Мирамон. - Всего, что мы называем богатством, всего, что у нас есть, не хватит, чтобы купить у вас кусок приличной материи! Амальфи задумался. Больше всего его волновало, насколько хорошо Мирамон осознавал реальную ситуацию. Похоже, до сих пор он серьезно недооценивал этого онианца. Амальфи решил применить сразу максимальную дозу горького лекарства в надежде, что удастся избежать летального исхода. - Дело обстоит следующим образом, - начал Амальфи. - В той культуре, к которой мы принадлежим, в качестве денег используется металл. На вашей планете огромные запасы этого металла, но его очень трудно обогащать. Уверен, что вам не удастся справиться с этой задачей. Одна из наших просьб - чтобы вы разрешили нам добывать этот металл. Недоумение Мирамона нашло довольно комичное выражение: выпучив глаза, он молча уставился на Амальфи. - Вы просите нашего разрешения? - переспросил он. - Послушайте, мэр Амальфи, неужели ваши этические законы такие же глупые, как и наши? Почему вы не можете добывать нужный вам металл без какого-либо разрешения? - Этого нам не позволят сделать ведомства Земли, стоящие на страже закона. Добыча ископаемых на вашей планете могла бы сделать нас богатыми, невероятно богатыми. Наши данные свидетельствуют о том, что на планете Он имеются огромные запасы не только германия. В ваших джунглях встречаются очень ценные вещества, из которых получают антинекротики. - Что вы хотите сказать, сэр? - Простите. Я имею в виду, что при правильном использовании эти лекарства могут на неограниченное время отодвинуть смерть. Мирамон с достоинством поднялся. - Вы смеетесь надо мной, - сказал он. - Я приду в другой раз, и тогда мы продолжим этот разговор. - Пожалуйста, садитесь, - извинился Амальфи. - Я забыл, что не везде старение считается нормальным явлением. Но с позиций науки этот процесс представляет собой просто снижение способности тела к самовоспроизведению, чего, если знать как, вполне можно избежать. Мы научились предотвращать старение уже очень давно, еще до того, как начались космические полеты. Однако, постоянно сказывается нехватка компонентов, необходимых для получения антинекротиков. И чем заметнее становилось распространение человека по галактике, тем ощутимее проявлялась эта нехватка. Лишь две тысячных доли процента населения в настоящее время охвачены лечением. В основном лекарство поступает к тем, кто более всего нуждается в продлении жизни, то есть к тем, чья жизнь связана с длительными путешествиями в космосе. В результате создалось такое положение, что ампула любого, даже наименее эффективного антинекротика - а космонавты иногда продают их - стоит столько, сколько за нее запрашивает продавец. Ни один из антинекротиков еще не удалось получить синтетическим путем. Так что, если бы мы могли собрать здесь урожай... - Достаточно, - прервал его Мирамон. - Мне больше не требуется ничего знать. - Он инстинктивно уселся на корточки, очевидно, отвергнув кресло как препятствие на пути рационального мышления. - Все, что вы сказали, заставляет меня усомниться в вашей принадлежности к Великой Эре. Это трудно понять с точки зрения здравого смысла. Почему ваша культура препятствует тому, чтобы вы стали богатыми? - Она не препятствует в том случае, если богатство накоплено честным путем. Мы должны будем доказать, что сами его заработали. Иначе нас будут подозревать в том, что мы торговали таблетками на черном рынке в ущерб жителям собственного города. Нам нужно письменное соглашение с вами. Разрешение. - Ясно, - ответил Мирамон. - Уверен, вы его получите, но никаких гарантий я лично дать не могу. Хотя предполагаю, чего священники потребуют от вас взамен. - И чего же? Это я хочу знать. Расскажите, пожалуйста. - Прежде всего, вас попросят раскрыть секрет этого лекарства против смерти. Они сами захотят воспользоваться им, причем в тайне от всех остальных. Возможно, это мудро. Иначе, наверняка, начались бы волнения. Но так или иначе, я уверен, что они потребуют от вас это лекарство. - Они его получат, но я думаю, мы позаботимся, чтобы секрет лекарства распространился в обществе. Отцы Города знают, как проводить терапию, а запасы исходных растений у вас столь огромны, что я не вижу никаких причин, препятствующих самому широкому использованию антинекротика. Амальфи не сказал об этом, но у него было еще одно соображение: если планета Он все-таки достигнет противоположной стороны Провала, имея значительные запасы антинекротика, чтобы распространить лекарство среди населения галактики, вполне могут возникнуть серьезные экономические неурядицы. - Что еще? - продолжал он. - Они попросят вас убрать джунгли. Амальфи в удивлении подался назад, потирая лысину. Убрать джунгли?! Ну что ж, нет ничего проще, чем превратить их в пустыню; можно даже дать онианам действенное средство, чтобы препятствовать появлению новых зарослей, но все равно, рано или поздно джунгли опять появятся на том же месте. Используемая для уничтожения джунглей техника в условиях постоянной влажности выйдет из строя, ониане не будут заботиться о ней должным образом, не смогут ремонтировать. Разве мог бы самый сообразительный грек починить разобранную рентгеновскую трубку, даже зная, в какой последовательности это следует делать? Приемлемой технологии не существует. Нет, джунгли обязательно вернутся. Когда полицейские, преследуя бандитов после передачи городом предупреждения, в конце концов доберутся до планеты Он, чтобы проверить, выполнил ли город-Бродяга свой контракт, они найдут планету в прежнем виде. "Да, - подумал Амальфи, - прощай богатство. При таком климате от джунглей избавиться не удастся. Джунгли будут господствовать на этой планете до тех пор, пока не произойдет следующая катастрофа в соответствии с циклом Дрэйсона. И поделать тут ничего нельзя". - Простите, - сказал Амальфи, протягивая руку к шлему, обеспечивающему связь. - Дайте мне Отцов Города, - произнес он в микрофон. - ГОВОРИТЕ. - Можете предложить какой-нибудь способ уничтожить джунгли? Наступило короткое молчание. - МОЖНО ПРИМЕНИТЬ ОПЫЛИВАНИЕ ФТОРСИЛИКАТОМ НАТРИЯ. ВО ВЛАЖНОМ КЛИМАТЕ ЭТО ПРИВЕДЕТ К НЕИЗБЕЖНОМУ ОПАДАНИЮ ЛИСТВЫ. САМЫЕ ПРОЧНЫЕ РАСТЕНИЯ ЛУЧШЕ ОПЫЛИТЬ СРЕДСТВОМ 2,4-Д. ДЖУНГЛИ, НЕСОМНЕННО, ПОТОМ ОПЯТЬ ВЕРНУТСЯ. - Вот и я так думаю. Неужели никак нельзя этому воспрепятствовать? - НИКАК - ДО ТЕХ ПОР, ПОКА ПЛАНЕТА ПОДЧИНЯЕТСЯ ЦИКЛУ ДРЭЙСОНА. - Что? - НЕТ, ДО ТЕХ ПОР, ПОКА ПЛАНЕТА ПОДЧИНЯЕТСЯ ЦИКЛУ ДРЭЙСОНА. ПРАВДА, ЕЕ ОСИ МОЖНО ПРИДАТЬ ПРАВИЛЬНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ. ТЕОРЕТИЧЕСКИ ЭТО ДОВОЛЬНО ПРОСТО, ХОТЯ НА ПРАКТИКЕ НЕ БЫЛО ПРЕДПРИНЯТО НИ ОДНОЙ ПОПЫТКИ. ВТОРОЙ СОВЕТ ВОСЕМЬЮДЕСЯТЬЮ ТРЕМЯ ГОЛОСАМИ ОТКЛОНИЛ БИЛЛЬ О ВЫПРАВЛЕНИИ ЗЕМНОЙ ОСИ, ЧТО МОЖНО ПРИПИСАТЬ ВЛИЯТЕЛЬНОЙ ОППОЗИЦИИ СО СТОРОНЫ КОНСЕРВАТИВНОГО ЛОББИ. - Город может провести подобную операцию? - НЕТ. СЛИШКОМ ВЕЛИКА БЫЛА БЫ ЦЕНА. МЭР АМАЛЬФИ, ВЫ ЧТО, СОБИРАЕТЕСЬ ВЛИЯТЬ НА ЖИЗНЬ ПЛАНЕТЫ? МЫ ЭТО ЗАПРЕЩАЕМ! ВСЕ ГОВОРИТ О ТОМ... Амальфи снял с головы шлем и швырнул его через комнату. Мирамон беспокойно вскочил. - Хэзлтон! Управляющий городом влетел в дверь с такой скоростью, словно его поставили на роликовые коньки и изо всех сил толкнули в спину. - Я здесь, босс. В чем дело? - Спустись вниз и отключи Отцов Города. Быстрее! Пока они что-нибудь не предприняли! Быстрее!.. Хэзлтон уже помчался. Шлем, валявшийся в противоположном углу, потрескивал всеми своими микрофонами. Отцы Города как всегда ровными, полными тревоги голосами продолжали выдавать информацию. Внезапно все смолкло. Хэзлтон отключил Отцов Города. Амальфи готовился привести в движение этот странный мир. Тот факт, что консультации Отцов Города были недоступны - впервые со времени событий на Эпохе пять веков назад, когда весь город остался без энергии, - серьезно усложнил задачу Амальфи и его помощников. Выправить положение планеты было делом не таким уж трудным. Спиндиззи города вполне справились бы с этим. Однако побочные эффекты, которые могли возникнуть в результате такого "лечения", предсказать было довольно трудно. Проблема лежала в области сейсмологии. Быстро вращающиеся планеты обычно очень плохо поддаются изменению их положения в пространстве. Если преодолеть эту энергию сопротивления, она обязательно проявится в какой-нибудь другой форме. Наиболее вероятный исход - многочисленные землетрясения. Весьма трудно было предугадать, какие проблемы возникнут из-за гравитации. Вращение планеты Он, как это обычно и бывает, сопровождалось возникновением сильного магнитного поля. Амальфи мог только догадываться о том, каким образом это поле, если его потревожить, поведет себя в деформированной пространственной решетке, и что произойдет с планетой Он, когда поле будет поляризовано спиндиззи. Пока продлится задуманный им "переезд", планета фактически будет лишена собственного магнитного поля. Поскольку компьютерные вычисления входили в компетенцию Отцов Города, в распоряжении Амальфи не осталось никакого способа определить, где может проявить себя эта энергия, в какой форме и с какой интенсивностью она возникнет вновь. С этим вопросом он обратился к Хэзлтону. - Если бы мы имели дело с рядовой проблемой, я бы сказал, что энергия проявится в виде скорости. В этом случае нам просто пришлось бы отправиться на незапланированный пикник. Но наш случай далеко не такой простой. Здесь речь идет о массе целой планеты. Этим все сказано. Что ты думаешь, Марк? - Не знаю, что и сказать, - озадачился Хэзлтон. - Математические уравнения дают только общие решения, к тому же они носят чисто количественный характер. Это классическая задача на расчет поля. Когда мы перемещаем город, мы меняем магнитный момент составляющих его электронов. Но город можно отнести к классу объектов с относительно небольшой массой, которые не вращаются вокруг какой-либо оси. У таких объектов величина магнитного момента сравнительно невелика. - Это меня и волнует. Вряд ли я разбираюсь в вероятности и тензорах лучше старого бедняги Эйнштейна. Насколько мне известно, никто всерьез и не пытался исследовать пробел, который существует между разработанной теорией воздействия спиндиззи на электрон и тем, что происходит в поле спиндиззи с телом, обладающим классической массой. - И все же мы могли бы управлять скоростью или даже просто игнорировать ее. Предположим, что вместо этого энергия будет выделяться в тепловом виде. Тогда от планеты Он не останется ничего, кроме облака газа. - Да что ты говоришь! Гироскопическое сопротивление может проявляться в виде тепловой энергии - это точно. Но магнитно-гравитационное поле - никогда. Мне кажется, самое вероятное превращение - в скорость, как это и бывает при обычном полете. Посмотрим, что можно получить из стандартного уравнения перехода. Хэзлтон склонился над логарифмической линейкой. Крупные капли пота проступили у него на лбу и над усами. Амальфи вполне мог понять столь страстное желание ониан избавиться от вечно сырых джунглей. С тех пор, как город опустился на эту планету, одежда на нем постоянно была пропитана потом. - Ну вот, - сказал, наконец, управляющий, - если я нигде не ошибся, вся планета полетит отсюда со скоростью, примерно в два раза превосходящей скорость света. Это не так уж плохо для нас. Наша крейсерская скорость гораздо выше. Мы успеем обернуться и вернем планету на ее орбиту. - Думаешь, сможем? Ты забыл, что мы не в состоянии управлять ею! Вектор возникнет автоматически, как только заработают спиндиззи. Кто определит заранее, куда он будет направлен? А вдруг планету бросит на солнце в первую же секунду? Как предсказать направление? - Оно, несомненно, будет совпадать с осью вращения, - объяснил Хэзлтон. - А перекос? А крутящий момент? - Никаких проблем. Хотя подожди... Все время забываю, что мы