ому же, он стал государственной собственностью, а о ней обычно не слишком-то заботятся. - Очень жаль, - сказал Хэзлтон, - что ты не сообщил об этом раньше. Тогда мне не пришлось бы совершать никаких вылазок. Есть, правда, еще одно немаловажное обстоятельство, о котором я пока не успел упомянуть. Известно ли тебе, что это за город? - Нет. - Приятно, что ты это признаешь. А я знаю. Об этом городе мы с тобой слышали еще три столетия назад, когда он еще только строился. Это Универсальный Город, так его тогда называли. Он и сейчас мог бы принести огромную пользу, несмотря на весь этот хлам и полнейший упадок. Но Служители гноят его здесь, лишив возможности действовать по-настоящему. Они уготовили этому городу весьма незавидную участь. Стоит попробовать вырвать его из лап Служителей. Помнится, я изучал план этого города еще в то время, когда он был впервые опубликован. Хэзлтон умолк. Амальфи перевел взгляд в ту сторону, куда смотрел управляющий. Механик - рабочий ангара, с которым он недавно так мило побеседовал, с угрожающим видом бежал к ним, сжимая в руке мезонный пистолет. - Ты меня убедил, - быстро произнес Амальфи. - Можешь еще раз пробраться туда, только незаметно? - Смотри-ка, кажется, у нас небольшие неприятности, - взмахом руки Хэзлтон указал на приближающегося механика. - Могу, конечно. Там... - Пока достаточно. Надо соединить Отцов Города. Настрой их на одну волну и установи в обеих машинах Стандартную ситуацию H. Проследи, чтобы эта процедура запускалась от ключа нашего спиндиззи. Используй самую простую схему "да-нет" и все. Никакой защиты. - Ситуацию H, босс? Это же... - Я знаю, что это такое. Боюсь, что другого выхода у нас нет. Ни на черта не годный спиндиззи не позволит нам отчалить, если мы не соединим знания Отцов Города - их и наших. Иначе нам просто не хватит сил. Действуй, пока не поздно. Механик был уже рядом. Он передвигался огромными скачками, издавая при каждом приземлении злобный крик. Казалось, что звук выскакивает из него именно при ударе о землю. В разреженной атмосфере Мерфи эти вопли разносились, подобно звукам, извлекаемым из игрушечного свистка. Хэзлтон еще на мгновение задержался, а потом, сорвавшись с места, стремглав помчался по боковой лестнице. Механик, втянув голову и откинувшись назад, выстрелил. Мезонный пистолет выскочил у него из руки и стремительно полетел в противоположном выстрелу направлении. Видно, стрелять ему до того не приходилось. - Мэр Амальфи, позвольте, я... - Нет, нет, сержант. Успокой его, и все. Эй, ты! Иди сюда. Только тихо и без глупостей. Руки за голову. Вот так... А теперь скажи-ка: чего это тебе вздумалось стрелять в моего управляющего? Хмурое одутловатое лицо механика посерело от злобы. - Удрать вам не удастся, - невнятно проговорил он. - Сюда направляется добрая дюжина полицейских нарядов. Они вам зададут жару. Приятно будет посмотреть. - А за что? - заинтересованно спросил Амальфи. - Ты же первый в нас выстрелил. А мы, вроде, ничего плохого не сделали. - Ничего, если не считать фальшивого чека! Знаешь ли ты, братишка, что здесь это преступление пострашнее, чем убийство? Я решил проверить, кто вы такие и поинтересовался у Лернера. Так он готов разорвать вас на части. Советую вам молиться о том, чтобы другие полицейские поймали вас раньше, чем он! - Фальшивый чек? - переспросил Амальфи. - Да вы шутите. Наши деньги намного надежнее всех тех, что у вас здесь в ходу. Подумайте, это же германий, чистый германий. - Германий? - недоверчиво переспросил докер. - Именно это я и сказал. Не мешало бы тебе мыть уши почаще. Брови механика поднимались все выше и выше, а уголки губ начали подрагивать. По щекам покатились две большие маслянистые слезы. Руки он по-прежнему держал за головой, и казалось, что он на грани припадка ярости. Внезапно лицо механика преобразилось. - Германий! - простонал он. - Ха, ха, ха! _Г_е_р_м_а_н_и_й_! Из какой дыры вас задуло вентилятором, бродяги? Германий - ха, ха, ха! - Он издал негромкий вздох и поднес руки к глазам, вытирая их. - У вас что, нет золота, серебра или платины? Или хотя бы олова или железа? Хоть чего-нибудь стоящего? Убирайтесь, болваны, иначе вам конец. Поверьте мне как другу, убирайтесь подобру-поздорову. Я даю вам хороший совет. Когда он, наконец, немного успокоился, Амальфи сказал: - А чем тебе не нравится германий? - Да ничем, - невозмутимо ответил механик, глядя на Амальфи поверх своего невероятного носа с сочувствием и мстительностью одновременно. - Хороший, полезный металл. Просто к деньгам он не имеет теперь никакого отношения. Неужели до вас это еще не дошло? Сейчас германий - ерунда. Нет, конечно, чего-то он стоит, но именно столько, сколько и стоит как таковой. Его можно купить, но кто же станет покупать на него другие вещи. В качестве денег он здесь не имеет хождения. Да и в других местах, насколько мне известно, тоже. Вся галактика обанкротилась. Полностью. Это и к вам относится. Он снова протер глаза. Завыла сирена, негромко, но настойчиво. Хэзлтон был настороже и вовремя заметил приближение полиции. Повернув ключ, запускающий спиндиззи, Амальфи поймал себя на мысли, что он не в силах понять, что же произошло. Надежды на то, что осознать промелькнувшие, словно в калейдоскопе, события удастся в будущем, также вряд ли были обоснованны. Обращаться с вопросами к Отцам Города не имело смысла: они ничего не прояснят, поскольку - и это совершенно очевидно - сами ничего не поняли. Стандартная ситуация H как резервная и для них была совершенно беспрецедентной. Любой город-Бродяга рано или поздно мог попасть в такое положение, при котором для предотвращения полного уничтожения оставался единственный и очевидный выход: _м_г_н_о_в_е_н_н_о у_б_р_а_т_ь_с_я _в_о_с_в_о_я_с_и_. Отцы Города, соединив свои знания с опытом их коллег из Универсального Города, без промедления и решительно использовали последний шанс. Город, словно пуля, выстреленная в космос, выскочил из дока и покинул Мерфи. Перемещение в пространстве на огромное расстояние практически не заняло времени и не сопровождалось сколь-нибудь заметным выделением энергии. Только что Город находился на Мерфи - Амальфи повернул ключ, и планета исчезла. Джейк, не в силах сориентироваться, неустанно вопрошал, где теперь оказался город. Амальфи ничего другого не оставалось, как попросить его и заняться выяснением этого. Полицейские, в боевом настроении прибыв на Мерфи, не успели произвести ни единого выстрела. Вскоре Джейк справился со своей задачей и определил местонахождение покинутой городом планеты. О'Брайен сразу же отправил туда телеракеты: необходимо было установить наблюдение за полицейскими кораблями, которые неустанно сновали вокруг Мерфи в поисках исчезнувшего города. Спустя час Универсальный Город тихо, без какой-либо видимой подготовки, вихрем взмыл с поверхности пленившей его планеты. К тому времени, когда работники ангара оправились от неожиданности и подняли тревогу, полицейские уже рассыпались во всех направлениях, продолжая попытки обнаружить город Амальфи, исчезновение которого явилось для них полнейшей неожиданностью. Когда же им удалось перегруппироваться и переключиться на поиск Универсального Города, тот уже полностью прекратил деятельность, и обнаружить его было невозможно. Теперь он плыл по орбите, на полмиллиона миль отстоящей от той, по которой двигался город Амальфи. Все экраны Универсального Города отключились. Если в момент взлета в нем находились механики, то теперь они наверняка уже были мертвы, поскольку атмосфера в городе полностью отсутствовала. Отцы Города находились в полном искреннем неведении, как все это произошло, и видимо, уже не узнают истины. Стандартная ситуация H приводилась в действие опломбированной самоуничтожающейся схемой. В давние времена ее спроектировали именно таким образом, чтобы помешать некомпетентным или ленивым администраторам прибегать к помощи крайней меры по каждому пустяковому поводу. Воспользоваться этой спасительной соломинкой больше уже не удастся. Амальфи прекрасно понимал, что был вынужден прибегнуть к использованию ситуации H, думая не только о собственном, но и о том, другом, городе. Сами они, возможно, смогли бы спастись более безобидным способом; в каком-то смысле положение его города не было столь критическим. Если подходить с самыми строгими мерками, можно сказать, что мэр безрассудно лишил город надежды спастись в действительно безвыходной ситуации. Но Амальфи был уверен в том, что ни его городу, ни Универсальному Городу ситуация H больше не понадобится. Два города, связанные только невидимой нитью ультрафонового луча, свободно плыли в беззвездном районе на расстоянии трех световых лет от джунглей и в восьми парсеках от покинутой ими планеты Мерфи. Амальфи, в одиночестве стоя на башне, не мог рассмотреть угрюмые строения мертвого города, однако мысленно представлял их, словно ожидая, что они попросят вернуть их к жизни. Вряд ли сейчас он смог бы ответить, обоснованно или нет в не столь уж безысходной ситуации предпринял он чрезвычайные меры, которые привели к гибели Универсального Города. Перед лицом общегалактической катастрофы подобный вопрос казался мелким и незначительным. Он отбросил сомнения и принялся обдумывать странное происшествие с германиевым чеком на Мерфи. Германий никогда не был эквивалентом драгоценного металла. Он обладал свойствами, которые сделали его незаменимым во многих технологиях: решетка из этого металла освобождала электрон после приложения к ней сравнительно небольшого количества энергии, p-n переход действовал как кристаллический детектор. Этот металл применялся в огромном количестве в различных электронных устройствах. Но вместе с тем он был редким. Конечно, не таким редким, как серебро, платина или иридий. Подобно этим металлам, которые когда-то также выполняли функцию универсальных денежных средств, германий обладал искусственно установленной ценностью. По сути дела, она определялась общепризнанным экономическим соглашением, возникшим на базе вымыслов, причуд ювелиров и своенравия государственных монополий. Рано или поздно какая-нибудь планета или группа планет, поднявшись на более высокую ступень развития, откажется от использования германия как стандартного мерила богатства. Не исключено, что кому-нибудь удастся синтезировать этот металл искусственным путем. В любом случае эта перспектива пока казалась очень неопределенной. Гораздо большее значение имело то, что случилось сейчас. По действующим ценам стоимость металлического германия, находящегося на борту города, составляла всего восьмую часть от прежней его продажной цены. Еще хуже было то, что большая часть богатств города была представлена не металлом, а в виде бумажных долларов, выпущенных на Земле и в некоторых других административных центрах и обеспеченных хранящимся там германием, принадлежавшим городу. Но здесь эти деньги не имели реальной ценности. Судя по всему, устанавливался новый универсальный стандарт: на первое место выходили лекарственные средства. Если бы городу удалось добыть на планете Он достаточное количество антинекротиков, он стал бы сейчас мультимиллиардером. А вместо этого фактически находился на грани банкротства. Амальфи не переставал удивляться, с какой быстротой лекарство утверждалось в качестве новой универсальной единицы в платежах. Бродягам, отрезанным от основных событий, определяющих ход истории, подобные метаморфозы часто представлялись делом рук неизвестного одиночки-гения. Трудно было воспринимать такие превращения как логичный исход конкретных исторических событий, ведь очень часто наиболее существенные обстоятельства оставались для них попросту неизвестными. Однако, после того как новое положение уже утвердилось, всегда можно найти ему разумное обоснование. Ценность лекарства определяется довольно точно, исходя из его эффективности и доступности. Те, которые несложно синтезировать в больших количествах недорогим способом, будут стоить несколько пенни или пятицентовиков. Те, которые искусственным путем получить невозможно, редкие при относительно активном спросе на них, особенно если этот спрос не полностью удовлетворен, естественно, будут дорогими. Кроме того, даже самые ценные лекарства можно разбавлять, что значительно облегчит выплату задолженностей. Лекарства в такой же степени, как и металлы, трудно фальсифицировать: относительно несложная лабораторная проверка сразу же вскроет подделку. И еще одно весьма немаловажное обстоятельство: лекарства довольно быстро устаревают, новые и более совершенные приходят на смену старым. В результате валюта довольно быстро обновляется по форме, что не позволяет создавать большие, омертвленные запасы денежных средств. Да, лекарства со всех точек зрения представляют собой удобный и надежный стандарт. И бумажные деньги по-прежнему останутся в ходу, поскольку реальные валютные расчеты будет неудобно выполнять, оперируя кубическими сантиметрами химических соединений; никому же не могло прийти в голову притащить с собой тонну германия, чтобы расплатиться с кредитором. Однако, если оценивать запасы лекарственных средств, город Амальфи мог считаться настоящим бедняком. К тому же, новых бумажных денег, вошедших в обращение после введения стандарта на лекарства, у него не было вовсе. Можно было, конечно, продать весь наличный германий, и тем самым хоть немного продержаться. Не исключено, что удастся реализовать и старые бумажные деньги, относящиеся к периоду германиевого стандарта, под гарантии Земли. Однако, потери на этой операции неизбежно окажутся очень значительными. Если даже и удастся уговорить представителей скопления Служителей взять на себя хлопоты, связанные с использованием принадлежащего городу металла, вряд ли это принесет больше одной пятой его реальной рыночной стоимости. О продаже лекарств, которыми в настоящий момент располагал город, не могло быть и речи, поскольку их запаса едва могло хватить на обеспечение самих горожан. Амальфи содрогнулся от одной мысли о том, какую брешь в бюджете горожан могут пробить расходы на медицину в условиях новой экономики. Широкое внедрение антинекротиков как основы денежной системы поставит перед каждым ужасную дилемму: использовать ли кредитные карточки немедленно и закупить на них хоть что-то из повседневно необходимого или по-прежнему жить в нищете, имея возможность без конца продлевать подобное существование? Амальфи беспощадно гнал по тесным коридорам своего черепа одно умозаключение за другим, словно жрец, проворно погоняющий бичом мычащие жертвы. Город беден. В созвездии Служителей невозможно найти дела, на котором можно было бы сносно заработать, а без нового спиндиззи нечего и мечтать о каком-нибудь другом месте. Оставался только один выход: отправиться в джунгли. Больше идти было некуда. Никогда еще Амальфи не приходилось производить посадку в подобных условиях. От одной мысли об этом у него вспотели ладони. Мэр неловко вытер их о себя. Рядом со словом джунгли в его представлении всегда стояло слово н_и_к_о_г_д_а_. Городу следует полагаться только на себя, Город всегда должен выходить невредимым из любого кризиса, брать на себя не больше, чем он может сделать. Эти призывы оказывались не более, чем затертыми клише, а "н_и_к_о_г_д_а" превращалось в однозначно определенный момент времени, совершенно ясно и четко выражаемый другим понятием - "с_е_й_ч_а_с". Амальфи подхватил телефон, свисающий с ограждения на мостике башни. - Хэзлтон? - Да, босс. Каково твое решение? - Пока никакого решения нет, - ответил Амальфи. - А что, если нам обшарить соседний город еще раз? Может быть, удастся раздобыть там корабль, тогда мы сможем убраться отсюда. Отправь туда людей в полном снаряжении, надо это проверить. Некоторое время Хэзлтон молчал, и Амальфи вдруг понял, что вопрос этот он задал машинально, чтобы хоть немного очистить совесть, и что приговор им уже вынесен. В памяти его всплыла и, как саламандра, заметалась в мозгу строчка, принадлежащая перу Теодора Ретке - одного из земных поэтов: "А край - он никогда пожрать не сможет центр..." - Хорошо, - прозвучал голос Хэзлтона. Прошло еще полчаса, показавшиеся вечностью, прежде чем управляющий заговорил снова. - Босс, боюсь, что дела в этом городе еще хуже, чем мы предполагали. Спиндиззи у него исправные, но совершенно расстроены. И вообще, создается впечатление, что в городе царит полнейший беспорядок; похоже, механики из ангара потрудились там от души. Киль, например, сломан. Наверное, посадкой управлял не городской персонал, а сами служители. Вряд ли там удастся отыскать хоть один жизненно важный объект, который находился бы в работоспособном состоянии. Амальфи, конечно, предвидел, что результат обследования, проведенного Хэзлтоном, окажется именно таким. Однако, признаваться в этом, особенно учитывая настроение Хэзлтона, он совершенно не собирался. Амальфи чувствовал, как в управляющем зреет протест, и ему оставалось только надеяться, что тот пока сам еще этого не сознает. Возможно, Хэзлтон, несмотря на всю сдержанность мэра, все-таки почувствовал тот эмоциональный груз, который опустился на плечи переживающего свою вину Амальфи, а может быть, он ощущал и свою причастность к происшедшему... В любом случае, Амальфи позволил управляющему склонить себя к похищению Универсального Города; хотя он и предвидел последствия, но хотел сохранить согласие в окружении. Амальфи не стал пускаться в выяснения, а просто сказал: - Что порекомендуешь, Марк? - Надоело мне все это, босс. Я жалею, что настаивал на захвате города. Чего мы добились этим? Да ничего, если не считать, что наши Отцы Города теперь обладают всеми знаниями, которыми располагали их коллеги из Универсального Города. А спиндиззи у нас как не было, так и нет. Вне дока нам его установить не удастся. - Ладно, - успокоил его Амальфи. - Установи его экраны на уровень сорока четырех процентов и сразу же возвращайся. Универсальный Город должен закрепиться на своей орбите. Будь внимателен: настройку следует выполнить очень точно. С расстроенными спиндиззи лучше обращаться осторожно. Если ты выставишь уровень с ошибкой, это может иметь последствия на огромной территории. Любой, кто окажется к спиндиззи ближе двух парсеков, сразу же почувствует на себе действие искаженного поля. Оно и нам может помешать потом, когда мы будем взлетать. - Все понял. Оставались еще полицейские, которых никогда нельзя сбрасывать со счетов. Теперь они наверняка ополчатся на город Амальфи, вменяя ему в вину не только выдачу фальшивого чека, но также хищение государственной собственности и смерть работников ангара - подданных скопления Служителей, находившихся на борту Универсального Города в тот момент, когда он сорвался с поверхности Мерфи. Только в джунглях можно было спастись, да и то ненадолго. На какое-то время город мог затеряться там среди трех сотен себе подобных, многие из которых имели такое вооружение, о котором Амальфи мог лишь мечтать. Амальфи подумал о том, что в таком тесном скоплении городов, которое образовалось сейчас в этих невероятных джунглях, он может столкнуться с кем угодно, даже с фантастическим орбитальным фортом Веги. Это до сих пор был единственный объект, кочующий во Вселенной, к возникновению которого люди не имели никакого отношения, давно уже стал легендой - каждый уважающий себя путешественник мечтал принять участие в экспедиции на этот форт. Амальфи не менее других бродяг был заинтригован красочными легендами, прекрасно знал, хотя и скудные, факты, касающиеся его происхождения. Форт долгое время вращался вокруг Веги, пока в один прекрасный момент не врезался в нее, после чего столь же неожиданно отбыл в неизвестном направлении, мгновенно проложив себе путь сквозь скопление полицейских крейсеров. Население Веги осталось в полном неведении о дальнейшей судьбе своего странного спутника. Не имея в своем распоряжении никаких средств, кроме тихоходных боевых кораблей, они даже не приступали к поискам исчезнувшего форта. С тех пор об орбитальном форте ничего не было слышно, но несмотря на это, легенда обрастала все новыми красочными подробностями. Самих жителей Веги можно было назвать как угодно, но только не привлекательными людьми. Едва ли кому-нибудь удалось бы доходчиво объяснить, почему история с орбитальным фортом этой весьма неприглядной планеты так полюбилась бродягам. Может быть, сыграло роль то, что все бродяги дружно не любили полицейских и постоянно всячески демонстрировали свою антипатию ко всему, что связано с Землей. Однако и это вряд ли можно считать исчерпывающей разгадкой странной популярности легенды. То и дело возникали самые невероятные рассказы о неограниченных возможностях странствующего орбитального форта и о его сказочной неуязвимости. Не было такого уголка галактики, где вездесущий странник не успел бы отличиться, он был Беовульфом городов-Бродяг, их Сидом, Сигурдом, их Гевьон, Роландом, Прометеем, Кухулином, Лемминкайненом... [Беовульф (древне-англ. "пчелиный волк", т.е. медведь) - мифический герой, главный персонаж одноименного англо-саксонского эпического произведения; Сид - рыцарь Родриго Диас де Бивар (1040-99), прозванный Сидом (от араб. сеид - господин); Сигурд (нем. Зигфрид) - герой германо-скандинавской мифологии и эпоса; Роланд - франкский маркграф, герой сказания французского эпоса раннего средневековья "Песнь о Роланде"; Гевьон - в скандинавской мифологии одна из богинь, жена Скьельда - сына Одина; Кухулин (ирл. "пес Куланна") - герой многочисленных саг в ирландской мифоэпической традиции; Лемминкайнен - герой финской и карельской мифологии и эпоса] Амальфи почувствовал пробежавший по спине холодок. Мысль, только что пришедшая ему на ум, была столь пугающей и отталкивающей, что он инстинктивно отбросил ее. Этот легендарный форт был уничтожен не один век тому назад. Но если он все-таки еще существовал... Из этого непосредственно следовало несколько чрезвычайно важных выводов, проясняющих для мэра последовательность необходимых действий... Да, это вполне возможно. Определенно. Игра стоит свеч... Е_с_л_и _и_з _э_т_о_г_о _ч_т_о_-_т_о _в_ы_й_д_е_т_. Амальфи размышлял несколько мгновений и отбросил соблазнительную идею найти веганский форт. Может быть, позже, но сейчас важнее другое: до тех пор, пока Служители используют джунгли как бездонную бочку с рабочей силой, местные полицейские никогда не решатся изменить существующее положение вещей, чтобы броситься на поиски одного "криминального" города. В понимании служителей все бродяги, без сомнения, преступники. "Что, кстати, недалеко от истины, - подумал Амальфи, - особенно, если взять его собственный город. В свете последних событий он был уже не просто бродягой - его вполне следовало причислить к бандитам". - Босс? Я возвращаюсь. Что ты там хитришь? Надо побыстрее убираться, не то... Амальфи пристально смотрел на красного карлика, зависшего над балконом. - Никаких хитростей, - сказал он. - Мы проиграли, Марк. Делать нечего, отправляемся в джунгли. 6. ДЖУНГЛИ Города дрейфовали по своим застывшим орбитам вокруг маленького красного солнца. Время от времени некоторые из них возникали на экране в свете своих ходовых огней, однако большинство не могли позволить себе и такой роскоши. Нехватка энергии вынуждала их держать огни выключенными. Освещение в условиях необычайной плотности расположения орбит было крайне важным, и все-таки экономия энергии, необходимой для поддержания экранов, наводимых спиндиззи, имела безусловный приоритет. Только один город был освещен по-настоящему - не ходовыми огнями, которые как раз были отключены, а обычным уличным освещением. Город обладал достаточными запасами энергии и желал, чтобы все знали об этом. Он словно демонстративно подчеркивал, что предпочитает расточительно расходовать свою энергию, а не соблюдать такие ненужные формальности, как включение лишь ходовых огней. Амальфи рассматривал изображение ярко освещенного города на своем экране. Картинка не отличалась четкостью, поскольку город находился близко к красному карлику, в той зоне, где естественное, ничем не ограниченное гравитационное поле существенно преобразило структуру космического пространства. Насыщение этой области более слабыми экранирующими полями, окружающими другие города, еще больше затрудняло восприятие. Сквозь группу других городов город Амальфи никак не мог пробраться к местному солнцу ближе восемнадцати астрономических единиц - расстояние, примерно равное тому, на которое Уран отстоит от Солнца в солнечной системе. Поэтому красный карлик представлялся обычной звездой десятой звездной величины. Звезда спектрального типа G0 на расстоянии четырех световых лет, казалось, располагается значительно ближе. Конечно, все триста с лишним городов-Бродяг не могли одновременно занять выгодную позицию вблизи красного карлика, чтобы получить возможность аккумулировать излучаемую им энергию. Кому-то неизбежно приходилось держаться вдали. Очевидным было и то, что ближе всех к живительному звездному огню смогли пробраться те, кто и без того обладал более высокими запасами энергии. Города же, которые больше других нуждались в получении тепла, замерзшие и изверившиеся, дрожали в темноте. Удивляло, что ярко освещенный город решился выставить напоказ свое пренебрежение к местным законам, да и вообще к здравому смыслу, как раз в тот момент, когда к центру джунглей под эскортом полиции направлялась эскадра кораблей Служителей. Амальфи еще раз обвел взглядом расположенные в ряд экраны. Во второй раз в течение последнего года мэр находился на посту управления Городского Центра, которым он почти никогда не пользовался. Помещение это в древности служило для официальных приемов и еще двенадцать веков назад, сразу после того как город покинул Землю, было оборудовано системой смотровых экранов. Возможностями поста пользовались только в тех случаях, когда город подходил к какой-нибудь высокоразвитой звездной системе. Именно в таких обстоятельствах могла возникнуть необходимость проведения сложных переговоров с представителями местных властей: дипломатами, экономистами, юристами. Этих переговоров - долгих и обстоятельных - никогда не удавалось избежать. Без них бродяги не могли надеяться на контакт с местными властями. Едва ли Амальфи мог предполагать, что в джунглях ему придется прибегнуть к помощи поста в Городском Центре. "Много еще такого, - мрачно думал Амальфи, - чего я не знаю о жизни в этих джунглях". Один из экранов вдруг осветился. На нем во весь рост возникла женская фигура в старомодных одеждах из обветшалого от времени материала. Женщина - очевидно, торговый агент Служителей - смотрела с экрана суровым взглядом, хотя все остальное в ней не было настолько уж сурово. - Слушайте, - прозвучал ее холодный голос, - имеется разнарядка, связанная с реализаций проекта на планете Херн-6. Мы можем направить туда шесть городов. Оплата - после выполнения задания. - Внимание, бродяги. Осветился третий экран. Еще до того как изображение, затуманенное локально искаженной пространственной решеткой, стало стабильным, Амальфи узнал появившееся на нем характерное очертание. Никакие помехи не могли обмануть его, если речь шла о полиции. Мэр даже не очень удивился, когда на экране сфокусировалось лицо лейтенанта Лернера - человека, в руках которого взятка, полученная от города, превратилась в не имеющий никакой ценности германий. - Если начнутся любые беспорядки, никто не будет нанят, - сказал Лернер. - Вы поняли - никто. Вам необходимо должным образом представить свои предложения этой леди. Она решит, принять или отклонить ваши заявки. Те из вас, кого распределят на работу за пределы джунглей, сохранят здесь свой счет, если решат воспользоваться приглашением. Никакой охраны в пути не будет. Если кто-то проявит неуважение... - лейтенант Лернер провел указательным пальцем по горлу - этот жест был хорошо известен во все времена. Амальфи, еле сдерживая гнев, резким движением убрал звук. Лернер и женщина-торговый агент продолжали что-то говорить. Но в этот момент ожил еще один экран, и Амальфи необходимо было слышать, о чем пойдет разговор. Содержание речей лейтенанта и агента предсказать было не так уж трудно. В самом деле, Отцы Города еще на подходе к джунглям выдали мэру свой прогноз, и Амальфи вполуха слушал двух первых ораторов, лишь бы убедиться, что их слова не расходятся с предсказаниями. Но вот что скажет представитель ярко освещенного города, соседа красного карлика - босс джунглей, король бродяг... Даже Амальфи, не говоря уж об Отцах Города, едва ли мог предсказать это. Лейтенант Лернер и женщина по-прежнему беззвучно шевелили губами; на последнем, четвертом, экране уже двигалась тень следующего оратора. Медлительный, грубый, но убедительный голос заполнил помещение поста управления. - Никаких предложений на сумму менее шестидесяти не принимать, - произнес голос. - Города класса А будут запрашивать за работу на планете Херн Шесть по сто двадцать четыре единицы. Города класса В не должны сбивать цену, пока эта проклятая торговка не отберет из класса А всех, кто ей нужен. Если она наберет всех шестерых из этого класса, значит, все - дело сделано. Класс С вообще не участвует в торгах по Херну-6. Все, кто позволит себе нарушить субординацию, будут наказаны или сейчас... - образ на экране приобрел ясные очертания, вызвав у Амальфи неудержимый смех, - ...или после того, как уйдет полиция. Пока все. Образ - лысый мужчина в древнем металлическом шлеме - исчез с экрана. Еще некоторое время он стоял перед глазами Амальфи. Король бродяг выглядел, словно выплавленным из лавы. Возможно, когда-то он и был рожден известным образом, но сейчас скорее напоминал странное геологическое явление, некую колонну из черного камня, поднявшуюся из трещины в земной коре и принявшую очертания человеческой фигуры. Его бесформенное лицо искажала непреодолимая боль, которую обычно вызывала непобежденная до сих пор болезнь, хотя теперь от нее не умирали. Рак. В голове Амальфи прозвучал голос, производимый миниатюрным вибратором, вмонтированным в отросток кости за правым ухом мэра. - Именно это и предсказывали Отцы Города, - прокомментировал Хэзлтон со своего поста наверху, в башне управления. - Но вряд ли это существо столь наивно, как могло показаться. Он принадлежит другой эпохе и летает, наверно, еще с тех времен, когда не было известно, каким образом поляризовать поле спиндиззи для защиты от космической радиации. Ему никак не менее двух тысяч лет. - За такой срок можно набраться мудрости, - согласился Амальфи. Под высоким военным воротником у него на горле находился крохотный микрофон. Если судить по экранам, он стоял неподвижно, в молчании и полном одиночестве; и хотя являлся специалистом в чревовещании, сейчас даже не пытался этим заняться, поскольку из-за плохих условий местной трансляции услышать его бормотание было практически невозможно. - Не очень-то похоже, что он говорил все это серьезно. Однако, для нас все же будет лучше, если мы какое-то время посидим тихо. Амальфи бросил взгляд на запасной боевой экран - объемную карту, на которой двигались разноцветные точки, изображающие города, ближнее солнце и корабли Служителей не в соответствующем масштабе, но по их относительным положениям. Экран был замаскирован под обычный письменный стол и просматривался только с задней стороны, поэтому никто, кроме Амальфи, не видел. Силы Служителей представляли один торговый и четыре полицейских корабля, один из которых - головной крейсер - вероятно, находился под командованием Лернера. Силы эти вряд ли можно было назвать значительными, но ведь и ситуация едва ли требовала присутствия в этом районе целого отряда полицейских. Если бы бродяги смогли хоть немного согласовать свои действия, им не составило бы особого труда изгнать Лернера из джунглей с незначительными потерями. С другой стороны, Лернер мог запросить подкрепление, и тогда бродяги едва протянули бы долго. Внезапно целая цепочка из двадцати трех "персональных" экранов, расположенных высоко на изогнутой дальней стене, ярко засветились. Двадцать три лица смотрели сверху на Амальфи. Это были мэры всех, за исключением одного, городов класса А, находящихся в джунглях. Двадцать четвертым теперь стал город Амальфи. Амальфи снова включил главный звуковой канал. - Готовы ли мы приступить к делу? - спросила женщина-представитель Служителей. - Я вижу изображения двадцати четырех городов, значит, собрались все претенденты. Да, в наше время бродяги проявляют мало рвения к работе - двадцать четыре города из трех сотен изъявили желание заняться столь простым делом! Что уж тут удивляться. Именно такое отношение и сделало вас бродягами. Вы везде сторонились честной работы. - Работать мы не отказываемся, - прозвучал голос Короля бродяг. Однако его экран по-прежнему оставался серо-зеленым. - Список у вас есть. Делайте свой выбор. Голос женщины вполне соответствовал ее внешности. - Дерзости я не потерплю, - резко заявила она. - Будете грубить - приглашу добровольцев из класса В. Между прочим, я при этом даже смогу сэкономить. Ответа не последовало. Женщина нахмурилась и уставилась на список, который она держала в руках. Через некоторое время она выкрикнула три номера, а затем с большой неохотой и четвертый. Четыре экрана над головой Амальфи погасли, а на карте в столе четыре пятнышка задвигались, удаляясь от красного карлика. - Для обслуживания планеты Херн Шесть больше не требуется. Осталось только подобрать кандидатов для работы при повышенном давлении, - медленно произнесла женщина. - В моем списке отмечены восемь городов, являющихся специалистами в этой области. Эй вы там, кто вы такой? - Брэдли-Вермонт, - ответило одно из лиц над головой Амальфи. - Сколько вы хотите за работу при повышенном давлении? - Сто двадцать четыре, - угрюмо ответил мэр Брэдли-Вермонта. - Ого! Однако, высоко вы себя цените, не так ли? Не хотите поплавать тут еще? Глядишь, скоро совсем сгниете. А может, успеете понять, что такое спрос и предложение, и как они связаны. А вы, здесь указано, что вы - Дрезден-Саксония. Какова ваша цена? Помните, мне нужен только один город. Мэр Дрезден-Саксонии - мужчина с выпирающими скулами и черными блестящими глазами - производил впечатление сильно ослабевшего человека. Но несмотря на явное недоедание, он был вполне доволен собой. Он даже улыбался; впалые глаза мэра сияли, отчего казались еще больше. - Мы просим сто двадцать четыре, - произнес он с каким-то злонамеренным безразличием. Глаза женщины сузились от удивления: - Вы хотите сто двадцать четыре? Какое совпадение! И вы тоже? - То же самое, - сказал третий мэр, преодолевая внутреннее сопротивление. Женщина резко повернулась и указала прямо на Амальфи. Используя технику старинных городов, подобных тому, которым управлял Король бродяг, едва ли можно было точно определить, на кого указывала торговый агент. Но новые города, составляющие в этой группе большинство, наверняка обладали компенсирующими трехмерными камерами. - Что у вас за город? - На этот вопрос мы отвечать не будем, - сказал Амальфи. - Кроме того, мы не являемся специалистами по работам при высоком давлении. - Это мне известно. У меня тут все подробно сказано. Из всех городов-Бродяг, которые мне приходилось видеть, ваш самый большой. Я не говорю о вашем брюхе. Мне кажется, вы достаточно современны, чтобы взяться за это дело. Соглашайтесь на сотню - и работа ваша. Но не больше. - Нас это не интересует. - Вы не только толстый, но еще и глупый. Вы только что прибыли в эту чертову дыру, а у нас предусмотрены штрафы... - Вы же знаете, кто мы такие. Зачем же спрашивать? - Не ваше дело. Чтобы узнать джунгли, надо здесь пожить. В вашем положении было бы довольно разумно согласиться на эту работу и выбраться отсюда, пока еще возможно. Если закончите работу раньше установленного времени, получите сто двенадцать. - Вы отказали нам в иммунитете, - сказал Амальфи, - так что можете не утруждать себя выгодными предложениями. К тому же я уже сказал: работа с высоким давлением не интересует нас ни за какие деньги. Женщина рассмеялась. - Ко всему, вы еще и лжец. Вы не хуже меня знаете, что во время выполнения работы никто не может арестовать бродягу. Когда сделаете дело, сможете убраться отсюда. Ну ладно, даю вам сто двадцать. Это мое последнее слово. Всего на четыре единицы меньше того, что требуют специалисты по подобным работам. По-моему, справедливо, не так ли? - Может быть, и справедливо, - ответил Амальфи. - Но мы не выполняем таких работ. Кстати, мы уже получили первые репортажи с Херна-6. Как только лейтенант Лернер объявил, что работа будет выполняться именно там, мы сразу же направили туда телеуправляемые ракеты. Полученные репортажи нам очень не понравились. Мы не хотим там оказаться. Мы не согласимся на эту работу ни за сто двадцать, ни за сто двадцать четыре, да и вообще не возьмемся за нее ни на каких условиях. Поняли? - Очень хорошо, - злобно произнесла женщина. - Думаю, вы еще обо мне услышите, бродяга. Король джунглей недружелюбно смотрел на Амальфи. Если мэр правильно понял, то Король считал, что он несколько излишне подчеркивает солидарность бродяг. Возможно, ему также казалось, что столь откровенное выражение независимости подрывает его безраздельную власть в джунглях. Амальфи был абсолютно уверен в том, что правильно угадал мысли Короля. Теперь оставалось приступить к найму городов класса В, однако и это потребовало довольно длительного времени. Женщина оказалась не просто торговым агентом, но и довольно важной предпринимательницей. Ей были необходимы двадцать городов, по одному на каждый кусочек грязной работы - разработки в непосредственной близости от красного карлика залежи кариотита с низким процентным содержанием минерала. Двадцать городов-шахтеров довольно быстро превратят небольшую планету в кучу хлама. Цель представителя Служителей состояла в том, чтобы выполнить работу, заплатив жалкие гроши. Но пока она продолжала собираться с мыслями, готовясь предложить свои условия бродягам, неожиданно раздался чей-то слабый голос. Лица говорившего видно не было. - М_ы _б_е_р_е_м_с_я _з_а _э_т_у _р_а_б_о_т_у_. _В_о_з_ь_м_и_т_е н_а_с_. Со всех экранов послышался глухой ропот, лица мэров выражали недовольство. Амальфи взглянул на объемную карту, но ничего особенного там не увидел: слишком слабым был сигнал. С уверенностью можно было сказать только одно - голос принадлежал мэру одному из городов, расположенных на периферии джунглей и гораздо больше других нуждающихся в пополнении запасов энергии. На какое-то мгновение показалось, что торговый агент Служителей в замешательстве. "Даже в джунглях, - подумал Амальфи, - все-таки должны соблюдаться некоторые, пускай и грубые, правила. Совершенно очевидно, что женщина понимала - принять пожелавшего до окончания переговоров, значит вызвать недовольство остальных. - Вам лучше держаться подальше, - голос Короля джунглей, медлительный и тяжелый, казалось, по