енениям. Обладает чудовищной силой инерции. Ударишь ее с одной стороны, она покачается туда-сюда и встанет в исходное положение. - Но она же меняется, - сказал кто-то. - Конечно! Погода меняется ежеминутно, и климат тоже меняется - к примеру та же засуха. Но климатические изменения происходят медленно и вовлекают колоссальные запасы энергии. Нам нечего даже пытаться ввязываться в борьбу с естественным энергетическим балансом атмосферы - он слишком велик. Это все равно, как если бы человек пошел против мамонта. - Люди убивали мамонтов, - усмехнулся конгрессмен Деннис. - Верно, - согласился Тэд. - Но не с помощью мускулов. С помощью разума. - К чему вы ведете? - раздраженно спросил Арнольд. - А вот к чему: нам надо нащупать такие точки в общей схеме засухи, незначительное воздействие на которые вызовет благоприятные для нас изменения. Мы не в силах заставить атмосферу полностью изменить свой природный баланс, но мы можем отыскать возможность легким толчком в нужное место и в нужное время произвести необходимые нам изменения погоды. - Одна или две простейшие модификации не окажут серьезного влияния на погодные условия, особенно такие, как нынешняя засуха, - сказал Арнольд. - Очень может быть. Но в лаборатории мы в состоянии прослеживать все предпринятые нами изменения погоды. И, оперируя долгосрочными прогнозами, мы сможем сказать, какие именно воздействия сломят засуху, и тогда останется только использовать эти воздействия. - Журавль в небе, - презрительно бросил Арнольд. - Нельзя идти на погоду с каменным топором... - Не с каменным топором! - воскликнул Тэд. - Мы проведем эксперименты, основанные на теоретических выкладках и на расчетах компьютеров. Так же, как инженеры конструируют самолеты и ракеты. Он ударил кулаком по столу и сказал: - Вместо того чтобы смотреть со стороны, как засуха расправляется с нами, я хочу заставить человеческий разум вступить с ней в борьбу. Нам не пристало сидеть и ждать милости от природы - это равносильно тому, как если бы больной человек обходился без помощи медицины. Мы можем справиться с засухой. Так давайте же сделаем это! 10. КОНКУРЕНЦИЯ Доклад Тэда, по-видимому, произвел впечатление на Комитет - во всяком случае, несколько человек обещали внимательно ознакомиться с нашими предложениями. Но в понедельник, возвратившись в "Эол", я встретил хмурого Тэда. - Все та же история, - буркнул он. - "Не звоните нам, мы сами вас разыщем". Однако днем, когда после ленча я вернулся к себе в кабинет, выяснилось, что меня вызывает конгрессмен Деннис. - Сегодня утром я получил ваш прогноз, - сказал он, для убедительности показывая фотокопию. - Впечатляет, и весьма. - Спасибо. Всегда рады слышать подобное. - Я позволил себе связаться кое с кем из друзей в разных городах, - продолжал он и заговорщически улыбнулся. - Вы знаете, что сегодня в Шерман Милз, в штате Мэн, шел дождь? И предсказанный вами туман опустился в штате Коннектикут на город Тернпайк и оставался там ровно столько, сколько ему было положено согласно вашему прогнозу! Я не читал прогноза в деталях, поэтому просто улыбался и кивал. - Судя по дате на фотокопии, прогноз был сделан в прошлую среду, - сказал Деннис. - Да, мы рассылаем прогнозы по средам. Этот прогноз был сделан почти неделю назад. - Сегодня я обедал с губернатором в его резиденции и показал ему ваши прогнозы. Он ими заинтересовался. - Что вы имеете в виду? Деннис помедлил с ответом, дав мне время помучиться. - Я ему по телефону рассказал о проектах Маррета, связанных с управлением погодой и с засухой. Он пригласил меня на обед, чтобы обсудить их. Полагаю, пришло время вам самим встретиться с ним. - Подождите секундочку, - попросил я, - подключу Тэда. Я вызвал коммутатор, и они подсоединили Тэда к линии. На экране передо мной по-прежнему было только лицо Денниса, но я мог слышать, как Тэд реагировал на рассказ конгрессмена. - Вот теперь мы действительно сможем работать! - радостно воскликнул Тэд. - Передайте губернатору, что он мудрый государственный деятель. Деннис рассмеялся. - Он этому не поверит. И, кроме того, в его намерения пока входит только беседа с вами, он еще не подписал контракт. - Подпишет, - уверенно сказал Тэд, - если хочет, чтобы с засухой было покончено. Тэд отключился, а я поблагодарил конгрессмена за его поддержку. Деннис наклонился к самому экрану и конфиденциально шепнул: - Не надо благодарности. Политики во всем ищут выгоду и прежде всего для себя. Кто знает - управление погодой может в один прекрасный день сделать меня сенатором. - Надеюсь от всей души. - И мои пятеро детей тоже! У нас состоялось несколько встреч с губернатором, затем губернатор и его сотрудники нанесли инспекционный визит в "Эол", а к середине октября мы заключили контракт с федеральными властями штата Массачусетс на проведение работ по преодолению засухи. К концу октября остальные пять штатов Новой Англии подписали такие же контракты. Нас захватил трудовой вихрь. Тэд взял в штат еще нескольких ученых и разделил свою группу на две: одна должна была заниматься прогнозами, вторая - исключительно засухой. Впервые со времени создания лаборатории мне не нужно было искать новых заказчиков: у нас их стало больше, чем мы могли справиться. Даже Федеральный Комитет охраны окружающей среды подписал с нами небольшой контракт. Комитет намеревался координировать нашу работу с исследованиями других государственных организаций, главным образом в области консервации и распределения водных ресурсов. Осень выдалась сухая, неустойчивая, без обычных штормов на побережье. Рано ударили морозы, а затем поток воздуха с юга распространился над Новой Англией. Наступило бабье лето, но оно не принесло с собой радости. Холодный северный воздух попал в плен к более легкому и теплому воздуху. Метеорологи называют это явление "температурной инверсией". Погода была на удивление тихой - ни легкого бриза, ни шелеста высохшей золотой листвы. Мертвая тишина. Воздух, перемешанный с туманом и дымом от сжигаемых листьев, тяжело нависал над землей; горели леса; выхлопные газы от автомашин, заводской дым, туман с моря - все смешалось в серый отвратительный смог, который распространялся над все новыми районами и оседал, и не было ни малейшего дуновения ветерка, чтобы развеять его. Небо над головой было пронзительно голубым, до боли в сердце безоблачным, но горизонт скрывался в серо-грязном тумане. Резко подскочило число респираторных заболеваний, глаза воспалялись и слезились, многим стало трудно дышать. Бабье лето - лучшая пора года. А тут все ждали холодов, снега и, главное, ветра. Бабье лето кончилось сразу, в один день, когда с северо-запада подул сильный ветер и по всей Новой Англии резко упала температура. Пришла зима, неожиданная, злая, с жгучими морозами. Месяцы незаметно сменяли друг друга. Тэд работал над проблемой засухи денно и нощно. Он замучил но только своих ближайших помощников и ученых, но и компьютеры. Тули трудился с ним почти на равных, но брал для отдыха три-четыре дня в месяц. Тэд же не отдыхал никогда. Я был завален по самую макушку всякими делами, особенно подготовкой отчетов по проделанной работе - очень важно, чтобы заказчики постоянно были нами довольны. Результаты исследований, финансы, закупки оборудования, переписка, наем новых сотрудников, консультации, поездки - обо всем мы должны были докладывать нашим партнерам. Всю зиму Тэд разрабатывал теоретическую часть проблемы. Он пытался вскрыть причины засухи, понять, почему такой необычный климатический сдвиг может господствовать над определенным районом в течение нескольких лет. Но основная задача этих исследований состояла в том, чтобы определить условия, необходимые для борьбы с засухой. - Рано или поздно она, конечно, кончится сама собой, - сказал он как-то в одну из наших редких теперь встреч. - А пока предстоит разработать три основные модели: засухи, нормальных условий и условии, при которых засуха начнет отступать. - Но ты же их определил, помнишь? Он махнул рукой. - Мы должны в первую очередь черным по белому показать эти условия. А это далеко не так просто, дружище. А потом уже будем думать о мерах борьбы, о том, как добиться нормального положения. Это было серьезное испытание для наших компьютеров. Миллионы миллионов бит информации были заложены в их память, чтобы схемы погодных условий прошлого и настоящего обрели наконец какой-то смысл. Причем в их число входили погодные условия не только в Новой Англии, но и во всем Северном полушарии. - Засуха - всего лишь крошечный фрагмент глобальной картины, - подчеркивал Тэд. - Мы не можем выступать в роли слепца, который, пощупав ногу слона, рассказывает о том, как выглядит слон. Нужно видеть животное целиком, видеть широко открытыми глазами. Компьютерам "Эола" такая задача была не по плечу. Я обратился за помощью в местное Бюро погоды. Они ответили отказом. То же ждало меня в ФКООСе в Вашингтоне - ни одна организация не желала сотрудничать с нами. - Работа Россмена, - рассвирепел Тэд. Я обратился в "Торнтон", а Тэд попытался договориться с Технологическим институтом. Пришлось потратить половину наших средств на создание специальной линии связи, чтобы компьютеры вашингтонского, нью-йоркского и бостонского отделений "Торнтона" и компьютеры Технологического института могли "разговаривать" с нашими машинами, находящимися в аэропорту Логан. В результате мы получили компьютер, необъятный по своим размерам и возможностям; расстояния в несколько сотен миль между различными его частями не играли никакой роли: сигналы из одной части в другую передавались со скоростью света. К тому времени, когда наступил новый День независимости, слово "засуха" было у всех на устах. А ведь еще год назад она занимала умы только небольшого числа специалистов. Теперь о ней писали во всех газетах, говорили во всех телевизионных передачах. Резервуары высохли, горные потоки иссякли, обмелели даже большие реки, открыв глазу песчаные отмели и скалы, испокон веков покоившиеся в глубине. Делегации фермеров требовали немедленных действий, и мы всеми силами старались уберечь Тэда от журналистов из боязни, что он создаст впечатление, будто мы в считанные недели способны одолеть беду. Официальная версия была такова: мы ведем научные изыскания, но окончательные результаты их, возможно, будут получены только через несколько лет. В то лето города континентальной части Новой Англии сидели на строгом водном рационе. Закрывались предприятия, тысячи людей остались без работы. В приморских городах благодаря опреснительным установкам положение было лучше, но и здесь ощущалась нехватка питьевой воды. Газоны пожелтели, зной высушил зеленые ограждения. Фонтаны не работали, кондиционерами перестали пользоваться, во избежание лесных пожаров закрылись кемпинги и рыбацкие домики. А тем временем на Среднем Западе реки выходили из берегов, безжалостные ливни заливали города и фермы. К середине лета все было готово к экспериментам. Многие из них Тэд с сотрудниками провел в лаборатории, но для некоторых экспериментов пришлось нанять самолеты, с тем чтобы проводить опыты над морем. Мы держали испытания в тайне - не дай бог что-то просочится в печать и публика решит, что проблема засухи решена, достаточно мановения руки Тэда. Все это лето мы почти не виделись с Барии, если не считать лаконичных приветствий на бегу и торопливых совместных трапез. Впервые мы встретились в спокойной обстановке в августе, когда ежегодно повторяющийся метеорный поток персеид достигал максимума. Самый его пик пришелся на конец недели, и я привез Барни в Торнтон, чтобы с берега залива полюбоваться этим зрелищем. Мы оставались на берегу всю ночь, наблюдая, как метеоры огненными стрелами прочеркивают на фоне вечных звезд ночное небо. Они возникали как яркие вспышки, некоторые искрами рассыпались в небесах и исчезали прежде, чем сердце успевало очередной раз отстучать свой ритм в груди. Если проследить их полет в обратном направлении, дорожка привела бы в созвездие Персея, названное по имени героя Древней Эллады. Почему-то они напомнили мне Тэда, эти метеоры, что затмевали сами звезды, когда вспышками чертили небо, - яркие, целеустремленные, мчащиеся путями, с которых их нельзя свернуть. Они летели совершенно бесшумно, что странно не соответствовало их ослепительному блеску. Казалось, они знают, куда стремятся, и спешат занять отведенные им места, прежде чем наступит их звездный час. Во время нашего многочасового пребывания на берегу мы почти не говорили - ограничивались короткими восторженными возгласами. То, что происходило над нашими головами, было столь грандиозно, что ни о чем другом и не думалось. Но вот небо наконец побледнело, и метеоры исчезли. Где-то наверху, возле дома, запела птица. Звезды гасли одна за другой, горизонт порозовел. Только тут мы почувствовали, что безумно хотим спать, и направились к дому. - Как Тэд? - спросила Барни. - Разве вы с ним не видитесь? Она покачала головой. - Вот уже целую неделю, если не больше. - У него все в порядке. Работает как черт. А то и как два черта. - Дядя Ян говорит, что он буквально одержим мыслью об управлении погодой. - Но почему? Почему надо целиком отдаваться одной какой-то идее? Она остановилась и повернулась лицом к сияющему горизонту. - Не знаю. Быть может, он боится, что кроме этого не сумеет добиться в жизни ничего другого. В любом случае такая одержимость для него пагубна. Если его идея не осуществится или он вдруг окажется отстраненным от работы, его хватит удар. - Я тоже так думаю, но, по-моему, ничего такого ему не грозит. - Я за него боюсь, Джерри. В Отделе что-то происходит. Не знаю точно что, меня близко не подпускают к этому. Россмен создал специальную группу, и они все делают своими силами. Даже в нашем секторе им выделены компьютеры, к которым никто, кроме них, не имеет права подходить. - Это настораживает. Она горестно кивнула. - За последнюю неделю Россмен несколько раз побывал в Вашингтоне. Мне кажется, он ведет переговоры с ФКООСом. - С ФКООСом? С кем именно, не знаешь? - Его секретарша как-то проговорилась о лицензионной группе, но четко сформулировать, что именно она имела в виду, мне трудно. 11. РАЗРЫВ Утром в понедельник, придя в контору, Тэд узнал об интригах Россмена и пришел в ярость. - Это на него похоже! - кричал он, стуча кулаком по ладони. - Он не может взять в толк, чем мы тут занимаемся, а потому бросился в Вашингтон ставить нам палки в колеса. Тэд в бешенстве метался вокруг стола. - Похоже, что он использует свои связи, - сказал я. Тэд замер и уставился на меня. - Использует связи? Мы еще посмотрим, есть ли у него связи получше наших. Он выбежал из кабинета. Я вскочил со стула и последовал за ним. Я догнал его, когда он уже вбежал в лабораторию. Когда мы появились, Тули и три других сотрудника лаборатории были увлечены разговором. - Тс-с, босс идет, - сказал один из них. Не знаю, кого он имел в виду - Тэда или меня. - Кто-нибудь, займитесь контрольным наблюдением, - сказал Тэд, подходя к карте-экрану, Тули направился к пульту, а Тэд подхватил фонарик-указку. - Верни картину к нормальной схеме. Тули дотронулся до кнопок на пульте, и метеосимволы на карте на мгновение погасли. Затем на ней возникло множество разноцветных стрелок. Тэд стоял неподвижно, было видно, что он все еще кипит, но старается взять себя в руки. Наконец он произнес: - Мы наблюдаем обычную схему ветров над континентальными районами страны в летний период. Помогая себе лучом указки, он объяснил: - Теплый воздух надвигается с западного побережья, отклоняется к югу, затем поворачивает на северо-восток. Холодный воздух, который обозначен этими синими стрелками, движется из Канады, формируется в западный поток и сдвигается к Атлантике. Он взглянул на меня, сомневаясь, понятно ли то, о чем он говорит. Я кивнул. - Красные стрелки означают теплый воздух, идущий от Мексиканского залива и Карибского моря вдоль западного побережья. Именно этот воздух несет с собой влагу. Он сделал знак Тули, который нажал другой ряд кнопок. - Теперь погляди на область высокого давления над океаном. Она простирается на большую высоту. Границы ее подвижны, но в основном находятся недалеко от побережья. Над верхним пределом этой зоны воздух перемещается к северу вдоль западной границы области высокого давления по часовой стрелке - от южных морей к восточному побережью. - И несет дожди к Новой Англии, - догадался я. - Точно. Теперь взглянем на схему засухи. Тули вновь изменил обстановку на карте. Область высокого давления двинулась вперед, к суше, и остановилась примерно на границе Аппалачей. Поток воздуха переместился южнее, а красные стрелки влажного воздуха, пройдя половину пути к восточному побережью, разделились. Часть их повернула к морю, остальные двинулись в средневосточные штаты. Постепенно, увлекшись метеорологией, Тэд забывал о Россмене и успокаивался. - Теперь смотри, - продолжал он. - Область высокого давления передвигается на сушу и несет с собой влажный океанический воздух на Средний Запад. Новая Англия от него отрезана. Более того, прохладный воздух, идущий по восточной кромке области высокого давления, оказывается именно над нашими штатами. Даже если в нем есть влага, ее недостаточно, чтобы пошел дождь. - Но если влаги достаточно... - вмешался Тули. - Ее никогда не бывает "достаточно", мой восточный алхимик. Воздух из Канады, идущий вдоль восточного края области высокого давления, высасывает всю имеющуюся у нас влагу. Конечно, водяные пары в воздухе остаются, но относительная влажность очень низка. Капельки ничтожно малы - всего пять-десять микрон в диаметре. Они слишком легки, чтобы упасть на землю. Для того чтобы начался дождь, капли должны возрасти в пять-десять раз. Подойдя к карте, Тули возразил: - Почему бы тогда не засеять облака и не вызывать дождь искусственно? Если есть влажность... - Засеивание облаков - не решение, если ты не захочешь засеивать их непрерывно, изо дня в день. Как только ты перестанешь это делать, дождь прекратится. А кроме того, такой дождь будет стоить несколько миллионов долларов ежедневно. В результате засуха нам обойдется дешевле. - Что же тогда делать? - спросил я. - Заставить природу работать на себя вместо того, чтобы с нею бороться. - Как же ее заставить? Тэд указал на карту: - Надо отодвинуть область высокого давления назад, к побережью. Наверное, в моих глазах отразилось удивление, потому что Тэд улыбнулся. - Это не так сложно, как кажется, - сказал он. - Для этого всего-навсего потребуется управлять погодой на половине земного шара. Он подвел меня к письменному столу и углубился в подробные объяснения. Он говорил долго и сложно, и вряд ли я понял больше половины. Но мне стало ясно, что суть дела сводилась к тому, что слой облаков над Арктикой был значительно тоньше, чем обычно, уже на протяжении нескольких лет. Вот это, по убеждению Тэда, и послужило толчком к той лавине, которая обрушилась на Новую Англию и привела к засухе. - Значит, у нас засуха, потому что над Арктикой светит солнце? - удивился я вслух. - Дело не только в этом, но в общих чертах ты прав. И это мы можем изменить. Правда, алхимик? Тули пожал плечами. - Существует целый ряд галогенных соединений, которые на больших высотах под действием солнечного света могут образовывать облака. Таким образом, мы можем покрыть облаками значительную область... - ...повернуть лавину вспять, разрушить схему засухи и постепенно вернуться к нормальным условиям, - закончил Тэд. - Мы этого еще не доказали, - предостерег Тули. - Наши лабораторные эксперименты проводились в слишком незначительных масштабах, и мы не уверены, последует ли цепная реакция. - Ладно, ладно, - отмахнулся Тэд. - Что ни говори, расчеты говорят в нашу пользу. Необходимо будет покрыть облаками нужные районы Арктики и одновременно воздействовать на область высокого давления над Аппалачами... так, чтобы она ослабла, разрушилась и сформировалась вновь уже над океаном. Как только мы добьемся того, что все пойдет по нашему плану, равновесие в атмосфере будет восстановлено и засухе конец. - У тебя это легко получается, - сказал я. - Конечно легко. Не труднее первой атомной бомбы. Тэд говорил еще битый час, рассказывая о том, что следует сделать, включая изменения погоды над Канадой, Гренландией и океаном. Он перечислил, что предстоит сделать на земле, на воде и в воздухе. Под конец я зашатался под градом цифр и фраз. - Нам же потребуется помощь флота, ВВС, Комиссии по атомной энергии и госдепартамента! И это только начало. А как на это посмотрят канадцы и датчане? Как отнесется Организация Объединенных Наций? Он расхохотался. - Ну, это же не из области научных проблем, старица. Я говорю о том, что нам понадобится. А как все это претворить в жизнь - твоя забота. - И на том спасибо. Что еще? Не стоило мне спрашивать. Тэд продолжил свой монолог до обеда. - Послушай, Тэд, но это ведь обойдется в сотни миллионов! - Чепуха! Нам надо будет только начать, чтобы сдвинуть атмосферные условия в нужном направлении. А затем мы предоставим природу самой себе. Нам понадобится на все месяца три, не больше - и стоить это будет гроши по сравнению с убытками, которые приносит засуха. - И ты в самом деле это можешь сделать? За Тэда ответил Тули: - Это будет немного труднее, чем полагает наш оптимистически настроенный руководитель, но в принципе он прав. Это может быть сделано. - Благодарю за вотум доверия, - ухмыльнулся Тэд. И только тут я начал по-настоящему осознавать смысл их слов. Одно дело говорить о воздействии на погоду и уничтожении засухи, другое - почувствовать, что эти абстрактные идеи начинают обрастать плотью, и видеть, как зарождаются планы передвинуть дождь из одной области земного шара в другую... Я отошел от стола Тэда и приблизился к огромной карте-экрану, зачарованный переплетением стрелок и метеорологических символов. - Тэд... это... это великолепно! - Да, признаюсь, это потрясает, - согласился Тэд. - У меня, знаешь, сейчас такое чувство, как у того типа, который вскарабкался на Эверест. - Ты имеешь в виду Хиллари? - Или Тенцинга Норка, - сказал Тули. - Правильно. Тенцинга, шерпа. - Тэд уселся за стол, и его глаза сузились, словно он пытался представить себе эту сцену. - Он там родился, под самой горой. И всю жизнь ее видел. Но никто еще никогда не поднимался на ее вершину. А он поднялся. Это чего-нибудь да стоило! На круглом лице Тули появилось торжественное выражение. - В один прекрасный день мы будем чувствовать то же, - сказал он. - И довольно скоро, - сказал Тэд. - Никто еще не осмеливался повлиять на погоду. А мы с вами, друзья мои, собираемся этого добиться. И это будет так же естественно, как то, что зимой идет снег. Так что - за работу! И мы принялись за работу. Мы углубились в нее с энтузиазмом, которого мне прежде и видеть не приходилось. Казалось, мы давным-давно преследуем неуловимого и хитрого зверя, а теперь вдруг увидели его и сближаемся для верного выстрела. Лаборатория кипела от возбуждения. Тэд и Тули начали разрабатывать конкретные детали изменений, которые нам предстояло совершить: искали нужные химикалии, рассчитывали объем работ, количество самолетов, продолжительность полетов и, конечно, взвешивали возможные результаты предпринимаемых усилий. Мы же, административная группа, занимались поисками и добыванием нужных людей и оборудования. И все же в глубине души я не мог отделаться от тошнотворного предчувствия, что из этой затеи ничего не выйдет. Мне часто снился Россмен. В ночных кошмарах он всегда вставал у нас на пути, мешая нам, не давая возможности достичь цели. И вскоре мои ночные кошмары стали оборачиваться явью. На протяжении нескольких месяцев мы проводили над океаном эксперименты по засеву облаков, пользуясь лицензией ФКООСа, которая возобновлялась ежемесячно. Без нее мы не имели права проводить такие эксперименты. Но наша просьба о предоставлении лицензии на сентябрь была отклонена. Нам отказали. А ведь это была самая обычная заявка, точно такая, как в предыдущие месяцы, начиная с весны. И ФКООС нам отказал. На следующее утро я помчался в Вашингтон. В столице стояла чудовищная жара. Даже в такси, снабженных кондиционерами, было душно и тяжко дышать. Листва деревьев побурела от засухи, асфальт тротуаров плавился под немилосердным августовским солнцем. В ФКООСе я не мог никого найти. Казалось, все разбежались из города. Вернее, все, кто мне был нужен. Прыжок на такси через раскаленный город привел меня в Пентагон. Военные по крайней мере оказались достаточно вежливыми, чтобы меня выслушать. Но представители флота наотрез отказались участвовать в работе по заказам нашей фирмы, а офицеры ВВС заявили, что они уполномочены сотрудничать с Бюро погоды, но не с частной компанией - до тех пор, пока мы не получим санкции правительства на нашу операцию по борьбе с засухой. Я понял, что передо мной каменная стена. Даже отыскать Джима Денниса оказалось не так просто. Наконец, мне удалось разыскать его в здании Капитолия. Он был на заседании комиссии, но вышел, когда получил мою записку. - Надеюсь, я не оторвал вас от важных дел? - спросил я. - Нет, - усмехнулся он. - Речь идет об ассигнованиях. Прежде чем перейдем к делу, будем еще долго жевать резину. Мы расхаживали по богато украшенному холлу у дверей комиссии, и я рассказал Джиму о том, как с нами разделались ФКООС и Пентагон. Покачав головой, он остановился у окна и, глядя на измученный жарой город, задумчиво произнес: - Они намереваются построить купол над этой частью города, как сделали над Манхэттеном. В такой день следовало бы обеспечить кондиционерами весь город. - Он обернулся ко мне: - А что бы сказал об этом Тэд? Я пожал плечами. - Думаю, что он предпочел бы посадить под купол Россмена. Или тех, кто хлопает дверью перед нашим носом. - Да, за этим стоит Россмен. Я об этом слыхал, - сказал Деннис. - У него свои идеи насчет борьбы с засухой. Он сидит тихонько, ни с кем ими не делится, но мне удалось разузнать, что он намерен провести ограниченные эксперименты следующей весной. А пока он будет делать все, чтобы убрать вас со сцены. - Но... во это же нечестно! Несправедливо! - Полностью с вами согласен, - сказал конгрессмен, - но что можно поделать? В Бюро погоды Россмена знают и уважают. Он - влиятельная личность. - Неужели и вы ничего не сможете сделать? - Будь я председателем Комитета по науке, я мог бы поднять шум. Но я только конгрессмен... И к тому же новый здесь человек. - Но должен же быть выход! - Я лихорадочно старался за что-нибудь зацепиться. - А не устроить ли нам встречу Тэда с Россменом? По крайней мере он будет знать, что его игра нам известна. А мы дадим ему понять, что намерены пожаловаться в Комитет по науке. Некоторое время Деннис обдумывал мое предложение. Наконец он сказал: - Вряд ли это поможет. Но все же постараюсь устроить такую встречу. Любопытно поглядеть на них рядышком, в одной комнате. И он улыбнулся. Тэд буквально взорвался, когда я вечером рассказал ему о поездке в Вашингтон. Мне, Барни и Тули стоило большого труда его утихомирить. Он намеревался броситься в редакцию и требовать гласности и справедливости. В конце концов мне удалось втолковать ему, что Джим Деннис собирается уговорить Россмена встретиться с нами и все обсудить. И Тэд согласился. Он ничего не сказал, просто кивнул головой. Я заметил, что он все время сжимает и разжимает кулаки, словно гладиатор, испытывающий свое оружие перед выходом на арену. Встреча произошла в кабинете конгрессмена Денниса в Линне. Место это довольно приятное, находится в небольшом служебном здании, где разместились страховые и адвокатские конторы. Обе стороны согласились на кабинет Денниса как на нейтральную территорию. Мы расселись вокруг стола Джима. Россмен по одну сторону, мы с Тэдом - по другую. - Я предложил вам собраться здесь, - начал Деннис, - потому что Джерри пожаловался мне, что лаборатория "Эол" наталкивается на противодействие Бюро погоды их исследованиям по борьбе с засухой. А так как в настоящее время эти исследования представляются нам самыми важными для Новой Англии, я полагаю, что конфликт между Бюро погоды и проектом "Эол" требует всестороннего внимательного рассмотрения. Тэд и Россмен поедали друг друга глазами. Поэтому заговорил я: - "Эол" готов начать работы по исправлению погоды через одну-две недели. Если нам позволят продолжать исследования, мы уже в этом году сможем ликвидировать засуху. Если же работы прекратятся, то придется отложить все до будущего года - вряд ли раньше следующей осени мы сможем достичь нужных результатов. - Так наверняка и будет, - мрачно сказал Россмен. Он мял в пальцах металлическую скрепку, которую подобрал на столе у Денниса. - Мы у себя в Отделе исследовали несколько возможных подходов к изменению условий образования засухи. Мы рассчитываем посвятить осень и зиму лабораторным экспериментам. Возможно, некоторые практические опыты мы проведем весной при условии, если результаты лабораторных исследований окажутся обнадеживающими. Этого Тэд выдержать не смог. - Ничего из этого не выйдет, - отрезал он. - Работы надо начинать уже с осени. Иначе содержание влаги к весне не поднимется настолько, чтобы засуха кончилась. И к полевым работам вы придете с теми же данными, с какими начинали. Если не хуже. - Это всего лишь ваше предположение. - Нет, это истинная правда! Нужны осенние дожди, необходим снежный покров - без них весенние осадки не спасут урожая. Лучше уж поливать растения из лейки. - Этой осенью рано еще начинать широкие работы по исправлению погоды. - Для вас, возможно, и рано. Вы отстали от нас на полгода. Вы начнете возиться с этим весной, потом бросите все, потому что реальной пользы ваши опыты не принесут, а в конце концов объявите, что управление погодой - пустая трата времени и денег. Мы же готовы начинать уже сейчас. И сделаем все как надо. И нам ничего не нужно, кроме разрешения работать. Скрепка с треском сломалась в пальцах Россмена. - Вы не имеете никакого права садиться в самолеты и начинать манипуляции с погодой только потому, что вам хочется быть первыми! - почти выкрикнул он. - А что, если ваш эксперимент провалится? Если в ваши расчеты вкралась ошибка? Представьте себе, что все ваши модификации поведут себя по принципу бумеранга и в результате погода изменится к худшему? - А представьте себе, что случится землетрясение? - передразнил его Тэд. - Или звезды с неба посыпятся? - Давайте не будем... - Послушайте, - сказал Тэд. - Мы здесь не в игрушки играем. Вся схема нами проверена и перепроверена. Мы построили теоретические модели. Провели численные расчеты. Проверили пункт за пунктом все возможные варианты на каждом этапе работы. Спросите сотрудников Массачусетского технологического - они-то знают, чего мы уже добились. Мы готовы действовать, иначе и через год не будем ближе к цели. Я могу вам предсказать, какой будет погода над Новой Англией, день за днем, на ближайшие два месяца. И я могу сказать вам, какой она будет при обоих вариантах - удастся нам произвести изменения или нет. - Вам не убедить меня или любого другого компетентного метеоролога в том, что ваш план выполним. - Вы же не хотите, чтобы вас убедили. Тэд чуть не выскочил из кресла. Я нагнулся и положил ему руку на плечо. - Доктор Россмен, - сказал я. - Может быть, для пользы дела вам стоит приехать в "Эол", и мы тогда покажем вам, как и над чем работаем, чего добились, Может быть, тогда вы сможете... Россмен покачал головой. - Я попросту не могу разрешить сомнительные эксперименты, пока не буду убежден в том, что приняты все необходимые меры по предотвращению возможных вредных побочных эффектов... Тэд устало откинулся в кресле. - Это означает не более не менее, как еще полгода кудахтанья и перепроверок работы, которая уже выполнена. - Если будет необходимо, то именно так. - Россмен обернулся к Джиму Деннису. - Наша первейшая обязанность - служить обществу. Мы с вами не бизнесмены, которые гоняются только за прибылью. - Служить обществу, - с горечью сказал Тэд. - Служить ему так, чтобы наградить еще одним годом засухи. Россмен поднялся. - Не вижу смысла продолжать этот спор, - произнес он. - Когда вы, Маррет, повзрослеете, может быть, тогда догадаетесь, что быть шустрым еще не означает быть правым. - С возрастом вы не поумнели, - огрызнулся Тэд, - вы просто примерзли к месту. Россмен, хлопнув дверью, выскочил из кабинета. Джим Деннис беспомощно пожал плечами. - Мне хотелось бы быть на вашей стороне, - сказал он. - Но в его руках голоса избирателей. Те голоса, которые приходится принимать в расчет. Мы, наверное, выглядели довольно жалко, когда вернулись в "Эол". Тули, узнав о новостях, заперся у себя в лаборатории. Тэд уселся за стол, положил на него ноги и пустым взором уставился на карту с обозначениями засушливых районов. Я же не мог усидеть на месте. Я бесцельно бродил по комнатам, встречая удивленные взгляды сотрудников, которые все еще увлеченно трудились, не подозревая, что их работа уже никому не нужна. Барни появилась в половине шестого. Она уже обо всем знала. Об этом было нетрудно догадаться, взглянув ей в глаза. Мы остановились в холле. - Добро пожаловать на похороны, - сказал я. - Я прибежала, как только смогла, - сказала она. - Весь Отдел буквально гудит. - Еще бы. - Тэд, верно, с ума сходит. - Скорее, он в шоковом состоянии. - Где он сейчас? - Пойдем, - сказал я. Но в кабинете Тэда не было. В лаборатории Тули мы тоже его не нашли. К тому же и Тули исчез. - Заглянем на крышу, - предложил я. Я угадал. Там мы их и отыскали в лабиринте приборов наблюдательного пункта Бюро погоды. - Пришли полюбоваться на закат? - спросил Тэд. - А заодно убедиться, что и нас ждет та же участь? - Неужели так плохо? - Барни попыталась выдавить из себя улыбку. - Ага. - Неужели ничего нельзя поделать? Тэд покачал головой. - Оглянись, что ты здесь видишь? Различного рода приборы общей стоимостью в несколько тысяч долларов и на каждом надпись: "Собственность правительства США. Не дотрагиваться". Вот и наша жизнь такая же: стоим в окружении приборов, которые можем использовать куда лучше их... но не можем дотронуться. - Везде вода, вода, вода... - пробормотал я про себя. - Ключи у Россмена, а мы остались снаружи, - сказал Тэд. - Но хуже всего то, что он не сумеет сам ничего сделать. К тому времени, пока он соберется, сообразит, что к чему, и сможет решить эту проблему, засуха давным-давно кончится. - Но на него будут давить, - сказал я. - Фермеры, газетчики, правительства штатов и даже конгресс... Тэд только отмахнулся от меня. - Какое еще давление? Ты же сегодня слушал, как вещал этот Официальный Глас Науки. Он попросту расскажет им те же сказки, что и Деннису. Объяснит, что защищает общество от легкомысленных планов и авантюр. Докажет, что управление погодой может только ухудшить климат. К тому времени, когда он закончит свои убедительные речи, все газетчики рухнут перед ним на колени и возблагодарят этого благодетеля за то, что он спас нацию от молокососов с их бредовыми идеями. Он отвернулся от нас и уставился на гавань. С высоты нашего наблюдательного пункта были видны прогулочные яхты, разрезающие воду. Реактивный самолет оторвался от взлетной полосы и устремился в небо. - Ну почему, почему? - Тэд стукнул кулаком по перилам. - Почему он нас не пускает? Он же знает, что мы на верном пути! Чего же тогда путается под ногами? - Потому что жаждет перехватить наши лавры, - сказала Барни. - Но рисковать ему не хочется. Он очень осторожный человек. - Как ломовая лошадь, которой хочется победить на скачках, - проворчал Тэд. - Да, он стремится к славе, - продолжал Барни. - Всю свою сознательную жизнь он посвятил Бюро погоды и сделал немало полезного, но ни разу ему не удалось прикоснуться к славе. - И он никогда к ней не прикоснется, если не будет обгонять собственные планы!.. К тому времени, когда он будет готов управлять погодой, эта проблема будет решена так давно и основательно, что о ней появится статья в Британской энциклопедии. - Но он не может двигаться быстрее, пока не отработает свой вариант наших долгосрочных прогнозов, - сказал Тули. - А пока он этого не сделает, двигаться вперед он не сможет. Тэд взглянул на друга. - Ты прав, Тули, - сказал он. - Он не сможет обойтись... Он внезапно замолчал и нахмурился, глубоко задумавшись. Прошло больше минуты, прежде чем он сказал: - А что, если мне отправиться к Россмену и предложить ему объединить силы? - Что?! - Погодите, я понимаю, что звучит это нелепо, но выслушайте меня. Ему нужна слава, но он не может ее добиться без долгосрочных прогнозов. Нам же нужно довести свое дело до конца, а для этого мы нуждаемся в его разрешении работать. Значит, есть возможность компромисса. - Он рассмеется тебе в лицо, - сказал я. - Рассмеется? И откажется от шанса прославиться? И откажется от того, чтобы иметь рядом кого-то, на кого можно все свалить, если эксперимент провалится? - Чушь какая-то, - сказал я. - Если бы на твоем месте был кто-нибудь другой, - сказал Тули, - из твоего плана могло бы что-нибудь выйти. Но с тобой он сотрудничать не станет. - Ты понимаешь, что говоришь, Тэд? - спросила Барни, изумленно глядя на ученого. - Я-то понимаю. - Доктор Россмен никогда не позволит человеку, не связанному с Отделом климатологии, принимать участие в его проекте. Даже если бы он и захотел с тобой сотрудничать, то лишь под собственным контролем и на его условиях. Тэд пожал плечами. - Тогда я попрошусь обратно в Отдел. - Ты попросишься?! - возопил я. - И бросишь лабораторию? Ты не можешь этого сделать. Лаборатория была создана для тебя, у тебя просто не хватит совести встать и уйти. Это предательство! Это чистой водой предательство! - Ты извлекаешь из лаборатории выгоду, - ответил Тэд. - Без меня у тебя останутся долгосрочные прогнозы и отличный штат сотрудников. - Но ты не можешь так просто взять и уйти! - Я не твой раб, приятель. - Но неужели у тебя нет никакого чувства ответственности? Или хотя бы благодарности? Или... хоть каких-нибудь чувств? Тэд выпятил челюсть: - Послушай, у меня никогда не было нескольких миллионов долларов, чтобы я мог играть с ними в бирюльки, никогда не было родительской виллы или нескольких заводиков. Все, что у меня есть, - это идея управления погодой. Мы основали эту лабораторию именно для этой цели. Если для того, чтобы осуществить свою мечту, мне придется покинуть лабораторию, я это сделаю. Если мне потребуется пройти по этому карнизу, чтобы добиться воздействия на погоду, я сделаю и это. И не болтай здесь о долге и благодарности, дружок. Я сделал из этой лаборатории прибыльное дело. Я спас драги твоего папаши, и мы квиты. Иди, считай свои денежки, а мне оставь мою работу, работу, которую я должен сделать. Он повернулся и, не глядя на нас, бросился по лестнице вниз. Я буквально дрожал от гнева и бессилия. В ту неделю я больше Тэда не видел. А увидел только во время краткого видеофонного разговора, когда он позвонил мне вечером в мой номер. - Россмен согласен, - сказал он без всяких предисловий. - Я начинаю работать в Климатологическом с завтрашнего утра. Я заглянул в лабораторию, чтобы собрать кое-какое барахло... Если захочешь со мной поговорить, заез