Оцените этот текст:


--------------------
Рэй Брэдбери. Ржавчина.
Ray Bradbury. A Piece of Wood.
========================================
HarryFan SF&F Laboratory: FIDO 2:463/2.5
--------------------





     - Садитесь, молодой человек, - сказал полковник.
     - Благодарю вас, - вошедший сел.
     - Я слыхал о вас кое-что, - заговорил дружеским тоном полковник. -  В
сущности, ничего особенного. Говорят, что вы нервничаете и что вам  ничего
не удается. Я слышу это уже несколько месяцев и теперь решил поговорить  с
вами. Я думал также о том, не захочется ли вам  переменить  место  службы.
Может быть, вы хотите уехать за море  и  служить  в  каком-нибудь  дальнем
военном округе? Не надоело ли вам работать в канцелярии? Может  быть,  вам
хочется на фронт?
     - Кажется нет, - ответил молодой сержант.
     - Так чего вы, собственно, хотите?
     Сержант пожал плечами и поглядел на свои руки.
     - Я хочу жить без войн. Хочу узнать, что  за  ночь  каким-то  образом
пушки во всем мире превратились в ржавчину, что бактерии в оболочках  бомб
стали  безвредными,  что  танки  провалились  сквозь  шоссе   и,   подобно
доисторическим чудовищам, лежат в ямах,  заполненных  асфальтом.  Вот  мое
желание.
     - Это естественное желание каждого из нас, - произнес полковник. - Но
сейчас оставьте эти идеалистические  разговоры  и  скажите  нам,  куда  мы
должны вас послать. Можете выбрать  западный  или  северный  округ.  -  Он
постучал пальцем по карте, разложенной на столе.
     Сержант  продолжал  говорить,  шевеля  руками,   приподнимая   их   и
разглядывая пальцы:
     - Что делали бы вы, начальство, что делали бы мы, солдаты, что  делал
бы весь мир, если бы все мы завтра проснулись и пушки стали бы ненужными?
     Полковнику  было  теперь  ясно,  что  с  сержантом  нужно  обращаться
осторожно. Он спокойно улыбнулся.
     - Это интересный вопрос. Я люблю поболтать о таких теориях. По-моему,
тогда возникла бы настоящая паника. Каждый народ подумал бы, что  он  один
во всем мире лишился оружия, и обвинил бы в этом несчастье  своих  врагов.
Начались бы массовые самоубийства, акции мгновенно упали  бы,  разыгралось
бы множество трагедий.
     - А потом? - спросил сержант. - Потом, когда все поняли бы,  что  это
правда, что оружия нет больше ни  у  кого,  что  больше  никого  не  нужно
бояться, что все мы равны и можем  начать  жизнь  заново...  Что  было  бы
тогда?
     - Все принялись бы опять поскорее вооружаться.
     - А если бы им можно было в этом помешать?
     - Тогда стали бы драться кулаками. На  границах  сходились  бы  толпы
людей, вооруженных боксерскими перчатками со стальными вкладками; отнимите
у них перчатки, и они пустят в ход ногти и зубы, и ноги.  Запретите  им  и
это, и они станут плевать друг  в  друга.  А  если  вырезать  им  языки  и
заткнуть рты, они наполнят воздух такой  ненавистью,  что  птицы  попадают
мертвыми с телеграфных проводов и все мухи и комары осыплются на землю.
     - Значит вы думаете, что в этом вообще не было бы смысла? - продолжал
сержант.
     - Конечно, не было бы! Ведь это все равно, что черепаху  вытащить  из
панциря. Цивилизация задохнулась бы и умерла от шока.
     Молодой человек покачал головой.
     - Вы просто хотите убедить себя и меня, ведь работа у вас спокойная и
удобная.
     - Пусть даже это на девяносто процентов цинизм и только на  десять  -
разумная оценка положения. Бросьте вы свою ржавчину и забудьте о ней.
     Сержант быстро поднял голову.
     - Откуда вы знаете, что она у меня есть?
     - Что у вас есть?
     - Ну, эта ржавчина.
     - О чем вы говорите?
     - Вы знаете, что я могу это сделать. Если бы  я  захотел,  я  мог  бы
начать сегодня же.
     Полковник засмеялся:
     - Я думаю, вы шутите?
     - Нет, я говорю вполне серьезно. Я давно уже хотел поговорить с вами.
Я рад, что вы сами позвали меня.  Я  работаю  над  этим  изобретением  уже
довольно давно.  Мечтал  о  нем  целые  годы.  Оно  основано  на  строении
определенных атомов. Если бы  вы  изучали  их,  вы  бы  знали,  что  атомы
оружейной стали  расположены  в  определенном  порядке.  Я  искал  фактор,
который нарушил бы их равновесие. Может быть,  вы  знаете,  что  я  изучал
физику и  металлургию...  Мне  пришло  в  голову,  что  в  воздухе  всегда
присутствует вещество, вызывающее ржавчину: водяной пар. Нужно было  найти
способ вызывать у стали "нервный шок". И тогда водяные пары  принялись  бы
за свое дело. Разумеется, я имею в виду не всякий  металлический  предмет.
Наша цивилизация основана на стали,  и  большинство  ее  творений  мне  не
хотелось бы разрушать. Я хотел бы вывести из строя пушки, ружья,  снаряды,
танки, боевые самолеты,  военные  корабли.  Если  бы  понадобилось,  я  бы
заставил свой прибор  действовать  на  медь,  бронзу,  алюминий.  Попросту
прошел бы около любого  оружия,  и  этого  было  бы  довольно,  чтобы  оно
рассыпалось в прах.
     Полковник  наклонился  над  столом  и  некоторое  время   разглядывал
сержанта. Потом вынул  из  кармана  авторучку  с  колпачком  из  ружейного
патрона и начал заполнять бланк.
     - Я хочу, чтобы сегодня после полудня вы сходили к  доктору  Мэтьюзу.
Пусть он обследует вас. Я не хочу сказать, что вы серьезно больны, но  мне
кажется, что врачебная помощь вам необходима.
     - Вы думаете, я обманываю вас, - произнес сержант. -  Нет,  я  говорю
правду. Мой прибор так мал, что поместился бы в спичечной коробке.  Радиус
его действия - девятьсот миль. Я мог бы вам настроить его на  определенный
вид стали и за несколько дней объехать всю Америку. Остальные  государства
не могли бы воспользоваться этим, так как я  уничтожил  бы  любую  военную
технику, посланную против нас. Потом я уехал бы в Европу. За один месяц  я
избавил бы мир от страшилища войны. Не знаю в точности,  как  мне  удалось
это изобретение. Оно просто невероятно. Совершенно так же невероятно,  как
атомная бомба. Вот уже месяц я жду и размышляю. Я тоже думал  о  том,  что
случится, если сорвать панцирь с черепахи, как вы выразились. А  теперь  я
решился. Беседа с вами помогла мне выяснить все, что нужно. Когда-то никто
не представлял себе летательных машин, никто не думал, что атом может быть
губительным оружием, и многие сомневаются в том, что когда-нибудь на земле
воцарится мир. Но мир воцарится, уверяю вас.
     - Этот бланк вы отдадите  доктору  Мэтьюзу,  -  подчеркнуто  произнес
полковник.
     Сержант встал.
     - Значит, вы не отправите меня в другой военный округ?
     - Нет, пока нет. Пусть решает доктор Мэтьюз.
     - Я уже решил, - сказал молодой человек. - Через  несколько  минут  я
уйду из лагеря. У меня отпускная. Спасибо за то, что вы потратили на  меня
столько драгоценного времени.
     - Послушайте, сержант, не принимайте этого так близко к  сердцу.  Вам
не нужно уходить. Никто вас не обидит.
     - Это верно, потому что никто мне не  поверит.  Прощайте.  -  Сержант
открыл дверь канцелярии и вышел.
     Дверь закрылась, и полковник  остался  один.  С  минуту  он  стоял  в
нерешительности.  Потом  вздохнул  и  провел  ладонью  по  лицу.  Зазвонил
телефон. Полковник рассеянно взял трубку.
     - Это вы, доктор? Я хочу поговорить с вами. Да, я послал его  к  вам.
Посмотрите, в чем тут дело, почему он так  ведет  себя.  Как  вы  думаете,
доктор? Вероятно, ему нужно немного отдохнуть, у  него  странные  иллюзии.
Да, да, неприятно. По-моему, сказались шестнадцать лет войны.
     Голос в трубке отвечал ему. Полковник слушал и кивал головой.
     - Минутку, я запишу... - Он поискал свою  авторучку.  -  Подождите  у
телефона, пожалуйста. Я ищу кое-что...
     Он ощупал карманы.
     - Ручка только что была тут. Подождите...
     Он отложил трубку, оглядел стол, посмотрел в  ящик.  Потом  окаменел.
Медленно сунул руку в карман и  пошарил  в  нем.  Двумя  пальцами  вытащил
щепотку чего-то. На промокательную  бумагу  на  столе  высыпалось  немного
желтовато-красной ржавчины.
     Некоторое время  полковник  сидел,  глядя  перед  собой.  Потом  взял
телефонную трубку.
     - Мэтьюз, - сказал он, - положите  трубку.  -  Он  услышал  щелчок  и
набрал другой номер. - Алло, часовой! Каждую минуту мимо вас может  пройти
человек, которого вы,  наверное,  знаете:  Холлис.  Остановите  его.  Если
понадобится, застрелите его, ни о чем не спрашивая, убейте этого  негодяя,
поняли? Говорит полковник. Да... убейте его... вы слышите?
     - Но... простите... -  возразил  удивленный  голос  на  другом  конце
провода, - я не могу... просто не могу!
     - Что вы хотите сказать, черт побори? Как так не можете?
     - Потому что... - голос прервался. В трубке  слышалось  взволнованное
дыхание часового. Полковник потряс трубкой.
     - Внимание, к оружию!
     - Я никого не смогу застрелить, - ответил часовой.
     Полковник тяжело сел и с полминуты задыхался и жмурился. Он ничего не
видел и не  слышал,  но  он  знал,  что  там,  за  этими  стенами,  ангары
превращаются в мягкую красную ржавчину, что самолеты рассыпаются  в  бурую
уносимую ветерком пыль, что танки  медленно  погружаются  в  расплавленный
асфальт  дорог,  как  доисторические  чудовища  некогда  проваливались   в
асфальтовые ямы - именно так, как говорил этот молодой человек.  Грузовики
превращаются  в  облачка  оранжевой  краски,  и  от  них  остаются  только
резиновые шины, бесцельно катящиеся по дорогам.
     - Сэр... - заговорил часовой, видевший все это. - Клянусь вам...
     - Слушайте, слушайте меня! - закричал  полковник.  -  Идите  за  ним,
задержите его  руками,  задушите  его,  бейте  кулаками,  ногами,  забейте
насмерть, но вы должны остановить его! Я сейчас буду у вас! - и он  бросил
трубку.
     По привычке он выдвинул нижний ящик  стола,  чтобы  взять  револьвер.
Кожаная кобура была наполнена бурой ржавчиной. Он с проклятием отскочил от
стола.
     Пробегая по канцелярии, он схватил стул.  "Деревянный,  -  подумалось
ему, - старое доброе дерево, старый добрый бук". Дважды ударил им о  стену
и разломал. Потом схватил одну из ножек, крепко  сжал  в  кулаке.  Он  был
почти лиловым от гнева и ловил воздух раскрытым  ртом.  Для  пробы  сильно
ударил ножкой стула себя по руке.
     - Годится, черт побери! - крикнул он. С диким  воплем  он  выбежал  и
хлопнул дверью.

Last-modified: Mon, 10 Aug 1998 07:12:06 GMT
Оцените этот текст: