газовые бомбардировки. Новый сюзерен Стоимости и Бережливости будет жаловаться, потому что программа и так оказалась чрезмерно дорогостоящей. Но теперь сюзерен Праведности полностью перейдет на сторону военных. Что-то шевельнулось у него внутри. Сюзерен Праведности почувствовал легкое покалывание. Неужели предвестник сексуальных изменений? Сейчас, когда положение еще неопределенное и неясно, кто из троих сюзеренов будет господствовать, изменения не должны начинаться. Слияние должно подождать, пока не будет достигнута Праведность, пока не установлен консенсус, так чтобы стало ясно, кто сильнейший! Сюзерен зачирикал молитву утраченным Прародителям, все остальные подхватили ее. Как бы установить, в каком направлении разворачиваются сражения в галактических просторах! Найден ли корабль дельфинов? Может быть, именно сейчас флоты каких-нибудь союзов приближаются к вернувшимся Древним? И скоро придет всеобщий конец? Неужели действительно пришло время Перемены? Если бы священник знал, что галактический закон безвозвратно отменен, его не стесняло бы это отвратительное слово и связанное с ним признание разумности неошимпанзе. Конечно, есть и утешение. Даже если ими руководят люди, полуживотные не сумеют воспользоваться этим признанием. Так всегда бывает с видами волчат. Они не обращают внимания на тонкости древней галактической культуры, устремляются напролом и почти всегда гибнут. - У_т_е_ш_е_н_и_е_, - чирикал сюзерен. - Да, утешение и победа. Нужно позаботиться еще об одном деле, возможно, самом важном. Священник снова обратился к руководителю экспедиции. - Твое последнее обещание было избегать - устраняться - не появляться больше никогда в этом месте. Ученые протанцевали согласие. Небольшой клочок Гарта отныне закрыт для губру, пока не упадут звезды или не будут изменены правила. - И однако до нападения вы обнаружили - установили - заметили следы вмешательства в генетику, признаки тайного возвышения? Это тоже отражено в отчете. Сюзерен расспрашивал ученых тщательно и подробно. Они могли только поверхностно осмотреть лаборатории, но факты говорят за себя. В горах шимпанзе скрывают расу предразумных! И до вторжения они и их человеческие патроны занимались возвышением новой расы клиентов! Вот как! Сюзерен танцевал. Данные, полученные из сейфа тимбрими, подтверждаются! Каким-то чудом этот переживший катастрофу мир произвел на свет сокровище! И теперь, несмотря на то что губру захватили землю и небо, земляне умудряются держать это открытие в тайне! Неудивительно, что Отраслевая Библиотека не содержит файлов возвышения! Земляне пытались скрыть улики. "Но теперь, - радовался сюзерен, - мы знаем об этом чуде!" - Вы свободны - отпущены - отправлены на свои корабли, - сказал он поникшим ученым, повернулся к помощникам-кваку, собравшимся под насестом. - Свяжитесь с сюзереном Луча и Когтя, - сказал он с необычной краткостью. - Скажите ему, что нужно немедленно встретиться. - Один из пушистых четвероногих тут же поклонился и убежал выполнять поручение. Сюзерен Праведности застыл на насесте; обычай не позволяет ему ступать на почву, пока не завершены церемонии защиты. Время от времени он переступал с ноги на ногу; опустив клюв на грудь, сюзерен глубоко задумался.  * ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ПРЕДАТЕЛИ *  Не обвиняй Природу, она свое дело сделала: Сделай же ты свое. Джон Милтон. "Утраченный рай" 50. ПРАВИТЕЛЬСТВО В ИЗГНАНИИ Вестовой сидел на диване в углу зала совещаний, завернувшись в одеяло, и прихлебывал из чашки горячий суп. Время от времени молодой шен вздрагивал, и выглядел безмерно усталым. Его шерсть не успела просохнуть от ледяной воды. "Удивительно, что он вообще добрался, - думала, глядя на него Меган Онигл. - Никто из шпионов и разведывательных групп, которых мы посылали на берег, не вернулся, хотя у них было надежное снаряжение. А этот маленький шимп всех нас заткнул за пояс, приплыл на крохотном плоту из срубленных деревьев с домотканым парусом. Он принес письмо от моего сына". Меган снова вытерла глаза, вспоминая первые слова посыльного, который, выбиваясь из сил, добрался по подземным пещерам к их убежищу. - Капитан Онигл шлет свои позд... свои поздравления, мэм. Он протянул пакет в водонепроницаемой упаковке из сока дерева оли и упал на руки медиков. "Сообщение от Роберта, - удивленно думала она. - Он жив. Он свободен. Помогает сражаться". Она не знала, радоваться или содрогаться от таких известий. Конечно, этим можно гордиться. Возможно, сейчас Роберт единственный свободный взрослый человек на поверхности Гарта. А если его "армия" всего лишь оборванная толпа партизан-обезьян, то она по крайней мере добилась большего, чем тщательно сохраненные остатки милиции планеты. Но Роберт не только заставил ее гордиться, он еще и удивил ее. Может, она что-то просмотрела в этом мальчике? Или лишения закалили его? "Наверное, в нем больше отцовского, чем мне хотелось бы". Сэм Теннейс, пилот космического корабля, он появляется на Гарте примерно раз в пять лет. Это один из трех космических мужей Меган. Каждый из них проводил дома не больше нескольких месяцев, с огромными промежутками, и эти мужья почти никогда не встречались друг с другом. Другие женщины могли бы не справиться с такой ситуацией, но это устраивало и астронавтов, и женщину-политика. И из всех троих только Сэм Теннейс подарил ей ребенка. "Я никогда не хотела, чтобы мой сын стал героем, - подумала Меган. - И хоть всегда относилась к нему критически, тем не менее не хотела, чтобы он походил на Сэма". Будь Роберт не таким изобретательным, он оказался бы теперь в безопасности - интернирован на одном из островов с остальными людьми, оставаясь по-прежнему плейбоем среди друзей. И ему не пришлось бы отчаянно и бесполезно сражаться с могущественным врагом. "Что ж, - успокаивала она себя, - вероятно, в письме он немного привирает". Слева от нее раздавались громкие изумленные возгласы. Правительство в изгнании изучало послание, написанное на древесной коре самодельными чернилами. - Сукины дети! - услышала она полковника Миллчемпа. - Так вот как им всегда удавалось узнать, где мы, еще до начала боя! Меган придвинулась к столу. - Подведите, пожалуйста, итоги, полковник. Миллчемп взглянул на нее. Дородный краснолицый офицер милиции тряс листочками, пока кто-то не перехватил их. - Оптические волокна! - воскликнул он. Меган покачала головой. - Прошу прощения? - Вот что нас выдавало! Они все подстроили! Каждый провод, телефонный кабель, коммуникационные линии... вся электроника планеты! Все они резонируют на вероятностной волне, которую улавливают приборы проклятых птицеподобных... - Полковник Миллчемп подавился от гнева, махнул рукой и отошел. Должно быть, изумление Меган бросалось в глаза. - Я попробую объяснить, мадам координатор, - сказал Джон Кайли, болезненный высокий мужчина с телосложением человека, всю жизнь проведшего в космосе. В мирное время Кайли был капитаном фрайтера. Его торговый корабль участвовал в пародии космического сражения и случайно уцелел, если к нему можно применить это слово. Избитая и поврежденная, успевшая только пощекотать планетоиды губру своим лазером, "Эсперанца" добралась до Порт-Хелении только потому, что враг не очень торопился захватить всю систему Гимельхая. И теперь капитан "Эсперанцы" стал советником Меган. Кайли выглядел ошеломленным. - Мадам координатор, вы помните сделку двадцатилетней давности о покупке фабрики по производству электроники и протоники? Небольшая саморегулирующаяся фабрика, в самый раз для таких колоний, как наша. Меган кивнула. - Координатором тогда служил ваш дядя. Мне кажется, первое ваше торговое поручение заключалось в завершении сделки и доставке фабрики на Гарт. Теперь кивнул Кайли. Его удивление не проходило. - Одно из главных изделий этой фабрики - оптические волокна. Тогда еще говорили, что эта сделка с кваку заключена на слишком выгодных для нас условиях. Но кто мог подумать, что они действовали с таким дальним прицелом? Всего лишь шанс, что они когда-нибудь захотят... Меган ахнула. - Кваку! Они клиенты... - Губру. - Кайли кивнул. - Проклятые птицеподобные уже тогда планировали это. Меган вспомнила, слова Утакалтинга: "Галакты не торопятся. Они терпеливы, как планеты на орбитах". Кто-то еще откашлялся. Это майор Пратачулторн, невысокий, мощного телосложения офицер земной морской пехоты. Он со своим небольшим отрядом оставался единственной регулярной военной силой после космической битвы и безуспешной защиты космодрома Порт-Хелении. Миллчемп и Кайли находились в резерве. - Положение очень серьезное, мадам координатор, - сказал Пратачулторн. - Оптические волокна этой фабрики применяются в любом военном и гражданском оборудовании, изготовленном на планете. Они есть почти в каждом здании. Можем ли мы быть уверены в открытии вашего сына? Меган едва не пожала плечами, но инстинкт политика вовремя остановил ее. "Откуда мне знать? - подумала она. - Мальчик для меня незнакомец". Она взглянула на маленького шена, который едва не погиб, доставляя послание Роберта. Она и представить не могла, что Роберт способен у кого-нибудь вызвать такую преданность. "Наверное, я ревную", - решила Меган. В разговор вступила женщина - офицер морской пехоты. - Отчет подписан также тимбрими Атакленой, - заметила лейтенант Лидия Маккью. Молодая женщина поджала губы. - Это второй свидетель, подтверждающий подлинность. - Тысяча извинений, Лидия, - ответил майор Пратачулторн. - Тим всего лишь ребенок. - Она дочь посла Утакалтинга, - резко сказал Кайли. - И эксперименты помогали проводить техники шимпы. Пратачулторн покачал головой. - Значит, у нас нет компетентных свидетелей. Несколько советников ахнули. Единственный член правительства неошимпанзе доктор Сьюзен Бениршке покраснела и уставилась в стол. Но майор Пратачулторн не заметил собственной дерзости. "Майор, как всегда, бестактен. К тому же он офицер морской пехоты", - напомнила себе Меган. Это элитарный корпус, в нем совсем немного дельфинов и шимпов. Кстати, в него набирают преимущественно мужчин, это последний оплот старомодного мужского шовинизма. Командор Кайли перелистал грубые листки отчета Роберта. - И все же вы должны согласиться, майор, что такое объяснение выглядит вполне правдоподобно. Оно помогает понять причину наших поражений и неудач в попытках установления связи с островами и материком. Немного погодя майор Пратачулторн кивнул. - Правдоподобно, да. Однако не мешает проверить на практике, провести собственное расследование, прежде чем мы примем на веру это предположение. - В чем дело, майор? - спросил Кайли. - Вам не нравится перспектива заменить фазовое ружье на лук и стрелы? Ответ Пратачулторна прозвучал на удивление спокойно: - Вовсе нет, сэр, если противник вооружен аналогично. Проблема в том, что он вооружен по-другому. Повисло долгое молчание. Казалось, никто не знал, что сказать. Полковник Миллчемп прервал паузу, вернулся к столу и ударил по нему ладонью. - В любом случае, какой смысл в ожидании? Меган нахмурилась. - О чем вы, полковник? Миллчемп проворчал: - О том, что наши силы здесь, внизу, бездействуют. Мы просто медленно сходим с ума. А, может быть, именно в этот момент Земля сражается за свою жизнь! - В космосе не существует понятия "этот момент", - заметил командор Кайли. - Одновременность - миф. Эта концепция обязательна для англика и других земных языков, но... - Оставьте метафизику! - выпалил Миллчемп. - Важно то, что мы можем повредить врагам Земли! - Он взял в руки кусочки коры. - Благодаря партизанам мы теперь точно знаем, где губру разместили свои базы. Что бы там ни вычитали в Библиотеке эти проклятые птицы, ничто не помешает нам запустить свои ракеты! - Но... - У нас их три - они не применялись в космическом сражении, и губру не знают, что они у нас есть. Если эти снаряды могут справиться с танду, будь прокляты все семь камер их сердца, то тем более уничтожат наземные цели губру! - И что это нам даст? - спокойно спросила лейтенант Маккью. - Свернем нескольким губру шеи! Посол Утакалтинг говорил нам, что в галактических войнах очень важны символы. Сейчас губру могут заявлять, что мы вообще не оказали сопротивления. Но символический удар, который принесет им ущерб, скажет всем пяти галактикам, что мы боремся! Меган Онигл ущипнула переносицу, и заговорила с закрытыми глазами. - Меня всегда удивляло, что концепция "решающего удара" моих американо-индейских предков пережила свое время и успешно применяется в гипертехнологической галактике. - Она открыла глаза. - Действительно, может дойти до этого, если другого способа эффективных действий у нас не будет. - Но вспомните, что Утакалтинг также призывал к терпению. - Она покачала головой. - Пожалуйста, сядьте, полковник Миллчемп. Слушайте все. Я не намерена тратить в символическом жесте наши силы, пока не буду уверена, что это наша единственная возможность сопротивления врагу. - Не забывайте: почти все человеческое население планеты - на островах, жизнь заложников зависит от противоядия губру. А на континенте бедные покинутые шимпы. Офицеры сидели, понурив головы. "Они недовольны, - подумала Меган. - И я не могу винить их". Когда война назревала и они планировали способы сопротивления вторжению, никто не думал о таком положении. Может быть, народ, лучше знакомый с данными Великой Библиотеки, владеющий древним галактическим искусством ведения войн, подготовился бы лучше. Тактика губру спутала все их скромные оборонительные планы. Меган не стала называть главную причину, по которой воздерживается от такого жеста. Люди плохо разбираются в игре галактических протоколов. Удар, нанесенный для защиты чести, может испортить дело и оправдать более жестокие меры губру. Какая ирония! Если Утакалтинг прав, то кризис был ускорен небольшим земным кораблем на другой стороне пяти галактик. У землян поразительная способность создавать себе трудности. Здесь нет им равных. Меган посмотрела на маленького шена с материка. Посланник Роберта, все еще в одеяле, подошел к столу. В его темных глазах светилась тревога. - Да, Петри? - спросила Меган. Шимп поклонился. - Мэм, врач настаивает на постельном режиме. Она кивнула. - Вот и хорошо, Петри. Конечно, позже мы расспросим тебя подробнее... зададим кое-какие вопросы. А сейчас тебе следует отдыхать. Петри кивнул. - Да, мэм, спасибо, но у меня к Вам кое-что еще. Я лучше скажу сейчас, пока не забыл. - Да? Что же это? Шимп неловко переминался. Взглянул на стоящих вокруг людей, потом снова на Меган. - Это личное, мэм. Капитан Онигл просил меня запомнить и передать вам. Меган улыбнулась. - Хорошо. Прошу прощения. Она вместе с Петри отошла в дальний конец комнаты. И здесь села, чтобы ее глаза оказались на уровне глаз маленького шимпа. - Что же передал мне Роберт? Петри моргнул. Взгляд его утратил сосредоточенность. - Капитан Онигл велел сказать вам, что на самом деле армию создает тимбрими Атаклена. Меган кивнула. Это она уже поняла. Роберт может отыскивать новые ресурсы, новые глубины, но он никогда не был и никогда не станет лидером. Петри продолжал. - Капитан Онигл сказал: важно, чтобы тимбрими Атаклена имела законный почетный статус патрона в глазах наших шимпов. Опять Меган кивнула. - Умно. Мы можем вынести такое решение и отправить на материк. Но маленький шимп покачал головой. - Мэм, мы не можем ждать этого. И поэтому я должен сказать вам... Капитан Онигл и тимбрими Атаклена вступили в брак... Кажется, это называется так... Он замолчал, потому что Меган встала, медленно повернулась к стене и прижалась лбом к прохладному камню. "Проклятый мальчишка!" - подумалось сразу. Но одновременно - и другое: "Это единственное, что они могли сделать". А ехидный внутренний голос добавил: "Итак, теперь я свекровь". Разумеется, от этого союза никаких внуков не будет. Межрасовые браки заключаются с другой целью. Но возможны другие осложнения. В комнате продолжалось обсуждение. Снова и снова собравшиеся перебирали варианты и опять, как в предыдущие месяцы, ни к чему не приходили. "О, если бы Утакалтинг добрался сюда, - подумала Меган. - Нам необходимы его опыт, его сдержанная мудрость и юмор. Мы могли бы с ним разговаривать, как раньше. И, может быть, он объяснил бы мне, почему матери бывает так одиноко". Она призналась себе, что ей не хватает посла тимбрими. Не хватает больше, чем трех мужей, и даже больше, да простит ее Господь, чем собственного странного сына. 51. УТАКАЛТИНГ Забавно было смотреть, как Каулт играет с эн-белкой, туземным животным южных равнин. Он приманивал маленького зверька спелыми орехами. Каулт занимался этим целый час, пока они пережидали полуденную жару в тени густых зарослей колючей куманики. Утакалтинга поражало это зрелище. Вселенная не уставала удивлять его. Даже неповоротливый, прямолинейный Каулт - постоянный источник развлечений. Нервно вздрагивая, эн-белка набралась храбрости, прыгнула в сторону огромного теннанинца и протянула лапы за орехом. Поразительно. Как это удается Каулту? Утакалтинг отдыхал в сырой и теплой тени. Он не узнавал растительность тут, на плоскогорье, выходящем на эстуарий, где сел их корабль, но чувствовал, что все сильнее привыкает к запахам, ритмам, мягкому потоку боли повседневной жизни, который течет по этой обманчиво спокойной поляне. Корона приносила прикосновения мелких хищников, пережидающих дневную жару; скоро они возобновят охоту за своей мелкой добычей. Конечно, крупных животных здесь нет, но Утакалтинг кеннировал стаю инсектоидов-землекопов, которые пересеивают поблизости почву в поисках корма для своей царицы. Разрываясь между осторожностью и жадностью, маленькая эн-белка напряженно приблизилась и взяла угощение с руки Каулта. "Странно. Они вроде бы не способны на это". Утакалтинг поражался, как эн-белка может довериться теннанинцу, такому огромному, устрашающему и сильному. Здесь, на Гарте, после катастрофы буруралли жизнь нервная, пугливая, параноидальная. Смертный покров буруралли висит над этой степью далеко к востоку и югу от Мулунских гор. Каулт не может успокоить эн-белку, как это сделал бы тимбрими, - пением глифов в мягких тонах эмпатии. У теннанинца пси-способностей не больше, чем у булыжника. Но Каулт заговорил на своем, богатом интонациями галактическом диалекте. Утакалтинг прислушался. - Знаю тебя... вид-звук-образ... сущность предназначения твоего? Пронесешь свои... гены-сущность-судьбу... судьбу твоих звездных потомков? Эн-белка с набитыми щеками вздрогнула. Она казалась загипнотизированной. Гребень Каулта раздувался и опадал, дыхательные щели раздвигались с каждым влажным выдохом. Теннанинец не может общаться с животным, как Утакалтинг. И тем не менее эн-белка как будто поняла любовь Каулта. "Забавно", - подумал Утакалтинг. Тимбрими живут в потоке вечной музыки жизни, но он не может отождествиться с этим маленьким животным. В конце концов, оно одно из миллионов. К чему думать именно об этой особи? А вот Каулт любит это существо. Лишенный эмпатии, не способный установить непосредственную связь живого с живым, он любит его исключительно на абстрактном уровне. Любит то, что представляет это маленькое создание, любит его потенциал. "Многие люди по-прежнему утверждают, что можно обладать эмпатией без пси-способностей", - размышлял Утакалтинг. Древняя метафора описывает это, как "оказаться в чужой шкуре". Утакалтинг всегда считал это одной из причудливых идей человечества до Контакта, но сейчас он уже в этом не уверен. Может быть, люди находятся на полпути между тимбрими и теннанинцами в умении отождествить себя с другим. Народ Каулта страстно верит в возвышение, в возможность для самых разнообразных форм жизни достичь со временем разума. Так миллиарды лет назад утверждали утраченные Прародители галактической культуры, и клан теннанинцев совершенно серьезно к этому относится. Их бескомпромиссный фанатизм восхищает. Временами, как в этом галактическом кризисе, он делает теннанинцев чрезвычайно опасными. Но сейчас Утакалтинг рассчитывает сыграть на этой черте и привлечь теннанинцев к осуществлению своего плана. Эн-белка схватила с раскрытой ладони Каулта последний орех и решила, что с нее достаточно. Взмахнув своим веерообразным хвостом, она скрылась в зарослях. Каулт повернулся и посмотрел на Утакалтинга, его дыхательные щели продолжали дрожать. - Я изучал генетические отчеты земных экологов, - сказал теннанинский консул. - У этой планеты всего несколько тысячелетий назад имелся внушительный потенциал. Ее не следовало передавать буруралли. Утрата жизненных форм Гарта была ужасной трагедией. - И нагалли наказали за то, что совершили их клиенты? - спросил Утакалтинг, хотя и знал ответ. - Да. Их низвели до статуса клиентов и передали одному из старших и ответственных кланов патронов. Кстати, моему собственному. Очень печальный случай. - Почему? - Потому что в сущности нагалли очень зрелый и изысканный народ. Они просто не поняли, что в обращении с хищниками требуется некая осторожность, и допустили ужасную ошибку со своими клиентами-буруралли. Но ошибку допустили не только они. Часть вины лежит на галактическом Институте возвышения. Утакалтинг сдержал улыбку в человеческом стиле. Вместо этого над его короной появился слабый глиф, невидимый Каулту. - Может быть, хорошие новости с Гарта помогут нагалли? - спросил он. - Несомненно. - Каулт раздувающимся гребнем проделал эквивалент пожатия плечами. - Мы, теннанинцы, никак не были связаны с нагалли, когда произошла катастрофа, но это положение изменилось, когда их передали под нашу опеку. И теперь наш клан отвечает за эту израненную планету и направил сюда консула. Необходима уверенность, что земляне не причинят еще большего вреда этому несчастному миру. - А на самом деле? Каулт закрыл глаза и снова открыл их. - Что на самом деле? - Земляне здесь не причинили вреда? Каулт снова раздул гребень. - Нет. Мы можем воевать с ними, но у меня нет к ним никаких претензий. Их программа экологической помощи просто выдающаяся. - Напротив, о деятельности губру на планете я намерен представить отчет. Утакалтингу показалось, что он понимает Каулта. Они видели признаки краха программы по восстановлению экологии. Два дня назад они миновали восстановительную станцию, теперь опустевшую, с ржавеющими заборщиками образцов и клетками. Пробы наследственного вещества испортились, когда вышли из строя холодильники. Нашли они и отчаянную записку. Шимп, помощник эколога станции, решил оставить свой пост, чтобы помочь коллеге-человеку. Иначе тот не выдержит долгого пути на побережье за противоядием от газа принуждения. Утакалтинг гадал, добрались ли они. Очевидно, вся станция отравлена. Ближайший форпост цивилизации очень далеко отсюда, даже если добираться на судне на воздушной подушке. Губру оставили станцию без присмотра. - Если аналогичная ситуация повсюду, мы должны задокументировать это, - сказал Каулт. - Я рад, что убедил тебя идти назад, к населенным районам, чтобы мы могли собрать больше свидетельств таких преступлений. На этот раз Утакалтинг улыбнулся тому, какие слова выбрал Каулт. - Вероятно, мы обнаружим немало интересного, - согласился он. Когда солнце - Гимельхай - отклонилось от пылающего зенита, они возобновили путь. Равнины к юго-востоку от Мулунского хребта расстилаются, как волнистое, застывшее море, прочное, как земная кора. В отличие от долины Синда и открытых степей по другую сторону гор, здесь не встречалось признаков животной и растительной жизни, завезенной с Земли экологами. Только туземные обитатели Гарта. "Опустевшие ниши". Утакалтинг ощущал скудость местных видов как зияющие пустоты в ауре этой земли. Метафора, пришедшая в голову, нарисовала музыкальный инструмент, у которого не хватает половины струн. "Да, подходит. Поэтически соответствует". Он надеялся, что Атаклена не теряет времени и изучает человеческое мироощущение. Глубоко, на уровне _н_а_х_а_к_и_е_р_и_, он видел свою дочь прошлой ночью во сне. Видел, как ее корона тянется, кеннирует угрожающую, пугающую красоту _т_у_т_с_у_н_у_к_а_н_н_а_. Утакалтинг проснулся вопреки своему желанию, весь дрожа, словно инстинкт заставил его бежать от этого глифа. Хотя через этот _т_у_т_с_у_н_у_к_а_н_н_ он мог больше узнать об Атаклене, как она живет и что делает. Но глиф только блеснул - сущность ужасающего предчувствия - и по его блеску Утакалтинг понял только, что его дочь жива. Ничего больше. "Пока и этого достаточно". Каулт нес большую часть их припасов. Рослый теннанинец шел размеренно, за ним нетрудно поспеть. Утакалтинг сдержал изменения, которые помогли бы ему легче переносить дорогу, но за которые потом пришлось бы расплачиваться слишком дорого. Он шел раскованной походкой, широко раздувая ноздри. Это помогает удержать вечную пыль. Впереди, на их пути к далеким красноватым горам, появился ручей, текущий меж лесистых холмов. Утакалтинг сверился с компасом и подумал, что холмы кажутся ему знакомыми. Он пожалел, что инерциальный указатель направления разбился при крушении. Если бы он был уверен... "Вот!" Он мигнул. Показалось, или он действительно видел слабую голубую вспышку? - Каулт. Теннанинец остановился. - Ммм? - Он повернулся к Утакалтингу. - Ты что-то сказал, коллега? - Каулт, я думаю, мы должны идти в эту сторону. Доберемся до холмов и разобьем лагерь до наступления темноты. - Ммм. Это немного в стороне от нашей дороги. - Каулт раздувал свои щели. - Ну хорошо, я тебе доверяю. - И, не откладывая, повернул и двинулся в сторону трех холмов с зелеными вершинами. За час до заката они подошли к ручью и принялись устраиваться на ночлег. Пока Каулт воздвигал их маскировочное убежище, Утакалтинг проверял мягкие красноватые продолговатые плоды ближайших деревьев. Его портативный прибор показывал, что они съедобны. У них оказался сладковатый острый вкус. Семена, впрочем, были жесткими, заключенными в прочную кожуру. Такая оболочка должна выдержать действие желудочных соков. Семя пройдет через пищеварительную систему животного и попадет в почву с экскрементами. На многих планетах таким способом размножаются плодовые деревья. Вероятно, когда-то крупные всеядные животные питались плодами таких деревьев и далеко разносили их семена. Если они взбирались на деревья за плодами, значит, у них имелось какое-то подобие рук. Возможно даже, эти животные обладали Потенциалом. Когда-нибудь они могли бы стать предразумными, влиться в цикл возвышения и постепенно превратиться в разумных. Но все это кончилось с приходом буруралли. Вымерли не только крупные животные. Теперь семена плодовых деревьев падают рядом с родителями. Прочная кожура, которая должна была подвергнуться воздействию желудочного сока животных-симбионтов, не дает семенам прорасти. А те ростки, которые все же поднимаются, чахнут в тени. Тут должен шуметь лес, а осталось всего несколько деревьев. "Туда ли мы попали?" - думал Утакалтинг. Слишком мало заметных ориентиров на этой холмистой равнине. Он осмотрелся, но синих вспышек больше не увидел. Каулт сидел в убежище и через дыхательные щели негромко и немузыкально насвистывал. Утакалтинг положил перед теннанинцем гору плодов и снова пошел к журчащей воде. Ручей перекатывался через груду полупрозрачных камней, окрашенных закатом в красноватый оттенок. Здесь Утакалтинг нашел артефакт. Он наклонился и поднял его. Осмотрел. Кремневый сланец, его тут много, но этот кусок оббит, обработан, с острыми краями, с тупым закругленным концом, чтобы удобнее держать... Корона Утакалтинга дрогнула. Снова возник _л_у_р_р_у_н_а_н_у_, повис меж серебряных нитей. Глиф медленно поворачивался, Утакалтинг вертел камень в руке, разглядывая примитивное орудие, а _л_у_р_р_у_н_а_н_у смотрел на Каулта, который по-прежнему насвистывал, поднимаясь по склону холма. Глиф напрягся и устремился к теннанинцу. "Каменные орудия, наряду с другими признаками присутствия предразумных", - размышлял Утакалтинг. Он просил Атаклену понаблюдать, потому что ходили слухи... рассказы о том, что видели в далеких степях на Гарте... - Утакалтинг! Он повернулся, пряча за спиной каменное орудие, и посмотрел на могучего теннанинца. - Да, Каулт? - Я... - Каулт неуверенно смолк. - Метах кайми б'твуил'пф... - Я... - Он покачал головой, закрыл и снова открыл глаза. - Я думаю, проверил ли ты эти плоды и для меня, а не только для себя? Утакалтинг вздохнул. "Неужели теннанинцы напрочь лишены любопытства?!" Он незаметно выпустил каменное орудие, и оно упало назад в ручей, где Утакалтинг нашел его. - Да, коллега. Они пригодны для еды, если ты не забудешь принять дополнения. И он присоединился к своему спутнику. В опустившейся темноте, при свете далеких галактик они поужинали, не разжигая костра. 52. АТАКЛЕНА Гориллы перевалили через острый край узкого каньона, спустились вниз по лианам. Миновали дымящиеся ущелья, где недавние взрывы разорвали укрепление. Осыпи по-прежнему опасны. Тем не менее гориллы торопились. По пути вниз они проходили через сверкающие радуги. Крошечные капельки воды блестели на шерсти горилл. Ужасный рев сопровождал их спуск, эхом отражаясь от стен и поглощая их тяжелое дыхание. Он затмил шум битвы, смягчил гром смерти, которая бушевала всего несколько минут назад. У водопада объявился соперник по грохоту, но ненадолго. Там, где раньше ревущий поток обрушивался на гладкие камни, теперь лежали остатки металла и полимеров. Атаклена наблюдала с вершины нависающего утеса. - Не нужно, чтобы они знали, как мы это проделали, - сказала она Бенджамину. - Нити, которые мы привязали под обвалом, должны распасться. За несколько часов их вымоет, сэр. Когда придет группа спасателей врага, они не смогут понять, к какой уловке мы прибегли. Они наблюдали, как гориллы присоединились к группе солдат-шимпов, которые ковырялись в остатках трех танков губру на воздушной подушке. Убедившись, что все чисто, повесили на спины самострелы и начали снимать с танков оборудование. По их указаниям гориллы поднимали камни и броневые плиты. Вражеский патруль пришел по запаху добычи. Приборы подсказали губру, что кто-то прячется за водопадом. И действительно, это превосходное и подходящее укрытие - такой барьер обычными средствами не пробьешь. Но вспыхнули специальные резонансные сканеры, показывая, что там земляне, с их предательской технологией. Чтобы захватить прячущихся врасплох, танки спустились в каньон, под прикрытием летающих роботов, готовых к схватке. Но за водопадом не оказалось землян вообще. Только мотки тонкой, как паутина, проволоки. И шнур, ведущий к заряду. И еще - размещенные в углублении - несколько сот килограммов самодельного нитроглицерина. Водяные брызги смыли пыль, поток унес мириады крошечных обломков. Но основная часть ударной силы губру оставалась на месте, там, где ее застали взрывы, обрушившие нависающие утесы и пролившие дождь из черного вулканического камня. Атаклена видела, как из разбитого корпуса выбрался шимп, крикнул и поднял маленький смертоносный снаряд губру. И скоро горы оружия губру перекочевали в мешки ожидающих горилл. Большие предразумные стали подниматься в облаках брызг. Атаклена разглядывала сквозь листву клочки неба. Через несколько минут здесь могут появиться вражеские истребители. К этому времени партизаны должны скрыться, иначе их ждет судьба бедных шимпов, восставших на прошлой неделе в долине Синда. Несколько уцелевших беглецов добрались до гор. Фибена Болджера среди них не оказалось. Не появился и посыльный с обещанными записями Гайлет Джонс. Из-за отсутствия информации Атаклена могла лишь приблизительно определить, сколько времени потребуется губру, чтобы предотвратить новую засаду. - Время, Бенджамин. - Атаклена многозначительно взглянула на часы. Ее помощник кивнул. - Пойду потороплю их, сэр. - Он скользнул к соседнему сигнальщику. Молодая шимми замахала флажками. На краю обрыва из влажной блестящей травы появлялись все новые шимпы и гориллы. Шимпы, разбиравшие танки, выходили из прорытого водой каньона, они улыбались Атаклене и вели своих рослых родичей по тайной тропе через лес. Атаклене не требуется уговаривать кого-то. Она теперь почетный землянин. Даже те, кто раньше был недоволен, получая "приказы от ити", повинуется ей охотно и быстро. Какая ирония! Подписав документ, который сделал их супругами, Атаклена и Роберт добились лишь того, что стали гораздо реже видеться. Ей больше не требовался его авторитет - авторитет единственного человека, и поэтому она предоставила ему свободу действий. "Жаль, что я раньше не уделяла внимания подобным проблемам", - думала она. Атаклена не очень хорошо представляла себе последствия документа, который они подписали при свидетелях. Межрасовые браки обычно заключаются для удобства по каким-либо официальным причинам. Например, деловые партнеры могут "вступить в брак", хотя относятся к совершенно различным генетическим линиям. Рептилоид би-гле может заключить брачный союз с покрытым хитином ф'рутианином. Никто не ждет от таких браков потомства, но принято считать, что партнеры ценят общество друг друга. Вся эта история казалась Атаклене забавной. Теперь у нее в некотором смысле есть "муж". Но его здесь нет. "Так было с Матиклуанной все эти долгие одинокие годы", - думала Атаклена, трогая медальон, висящий у нее на шее. Здесь к нити ее матери присоединилась нить короны Утакалтинга. Может быть, духи их лайлаклаптн'а переплетаются здесь, как соединялись в жизни. "Кажется, сейчас я начинаю понимать то, чего никогда раньше не понимала в их отношениях", - думала Атаклена. - Сэр?.. Э-э... мэм? Атаклена моргнула и подняла голову. На тропе, где одна из вездесущих лиан опускалась к пруду с красноватой водой, махал Бенджамин. В просвете зарослей техник-шимми настраивала сложный прибор. Атаклена подошла. - Вести от Роберта? - Да, сэр, - сказала шимми. - Я определенно принимаю следы одного из химикатов, которые он захватил с собой. - Какого именно? - напряженно спросила Атаклена. Шимми улыбнулась. - С левосторонней адениновой спиралью. С той самой, что по нашей договоренности означает победу. Атаклена облегченно вздохнула. Итак, группа Роберта тоже добилась успеха. Ей предстояло напасть на небольшой наблюдательный пункт врага, к северу от прохода Лорне. Вчера она должна была встретиться с противником. Две первые небольшие удачи за много дней. Такими темпами они покончат с губру, скажем, за миллион лет или около этого. - Ответьте, что мы тоже действовали успешно. Бенджамин улыбнулся, передавая сигнальщику флакон с чистой жидкостью, которую затем вылили в пруд. Через несколько часов помеченные молекулы можно будет обнаружить за много миль отсюда. Завтра, вероятно, сигнальщик Роберта доложит о полученном сообщении. Конечно, медленный метод. Но Атаклена считала, что губру понятия о нем не имеют - по крайней мере пока. - Разборка закончена, генерал. Нам пора уходить. Атаклена кивнула. - Да. Уходим, Бенджамин. Через минуту они бежали по зеленой тропе к дому. Немного погодя деревья вокруг задрожали, послышался гром. На несколько мгновений звуки мести раздраженного противника перекрыли гул водопада. "Слишком поздно", - презрительно бросила Атаклена истребителям врага. "На этот раз". 53. РОБЕРТ Противник начал использовать более совершенных роботов. И на сей раз лишние траты спасли губру от уничтожения. Пострадавший патруль птицеподобных отступил сквозь густые джунгли, поливая огнем все вокруг. Деревья разлетались, прочные лианы извивались, как черви под ударом лопаты. Танки на воздушной подушке продолжали стрелять, пока не оказались на открытом месте, где могут приземляться тяжелые машины. Здесь оставшиеся танки образовали круг стволами наружу и продолжали поливать огнем во все стороны. Роберт видел, как группа шимпов подошла слишком близко со своими ручными катапультами и химическими гранатами. Шимпы были захвачены среди взрывающихся деревьев, их скосил град осколков, разорвали в клочья непрерывные вспышки. Роберт жестом приказал всем группам отступать поодиночке. Сейчас с этим конвоем ничего нельзя сделать, тем более что подкрепление уже в пути. Его телохранители, вооруженные трофейными сабельными ружьями, шли впереди и по бокам от него. Роберт терпеть не мог эту сеть охраны, которую накинули на него шимпы; они не пустили его к месту засады, пока была хоть какая-то опасность. Но и с этим он ничего не может сделать. К тому же они правы, черт побери. Клиенты должны защищать своих патронов как индивидуумов - а патроны, в свою очередь, защищают клиентов как вид. Атаклена, похоже, лучше справляется с такими проблемами. Она из народа, который сразу воспринимал свое положение именно так. "К тому же, - признал Роберт, - она не думает о мужском превосходстве". Одна из его трудностей в том, что ему редко приходится видеть врага, соприкасаться с ним. А ему так хочется коснуться губру. Отход успешно завершился, прежде чем небо заполнилось боевыми кораблями чужаков. Отряд разбился на небольшие группы, которые вернулись в разбросанные убежища и будут ждать нового сигнала сбора, который придет по лесной сети. Только группа Роберта возвращалась в горы, где расположена штабная пещера. Для этого потребовалось совершить далекий обход, потому что они находились к востоку от Мулунских гор, а враг расположил на нескольких вершинах свои посты, которые легко снабжались по воздуху и располагали мощным космическим вооружением. Один из таких постов находится на прямой дороге домой, поэтому разведчики-шимпы провели Роберта по заросшим джунглями ущельям к северу от прохода Лорне. Повсюду висели лианы. Это отличный, но медленный способ спуска, поэтому у Роберта оказалось много времени для размышлений. В основном его занимала мысль: зачем вообще губру пришли в эти горы. Отчасти он был рад их вторжению, потому что силы сопротивления могли наносить удары. В противном случае нерегулярная армия ничего бы не сделала с врагом, вооруженным до зубов. Но для чего губру возятся со слабым партизанским движением в горах Мулуна, когда они прочно держат в руках всю планету? Может, есть какая-то символическая причина, древняя галактическая традиция расправляться с повстанцами? Но даже это не объясняет присутствия большого количества штатских в горах. Губру направляют в Мулун множество ученых, которые что-то и_щ_у_т_. Роберт узнал местность, дал сигнал остановиться. - Не проведать ли нам горилл? - сказал он. Его лейтенант, очкастая, средних лет шимми по имени Элси, нахмурилась и с сомнением посмотрела на него. - Газботы врага постоянно безо всякой причины заливают этот район, сэр. И не по расписанию. Мы успоко