тил на левом запястье мужчины радиобраслет, такой же многофункциональный, как и у него самого. На нем мигал сигнал вызова. Майлз со внезапным беспокойством уставился на приборчик. Эта комната... - Кстати, кто вы? - Моглиа, начальник службы безопасности дома Риоваль, - радостно сообщил его собеседник. - К вашим услугам, сэр. - Ах вот как. Майлз начал поспешно копаться в инъекторах. Проклятые пальцы вдруг сделались какими-то непослушными... Дверь резко распахнулась. - Стоять, мистер! Майлз нажал кнопку направленной тревоги на своем браслете и вскинул руки вверх, одновременно отбрасывая его подальше в сторону. Еще в воздухе сработал самоликвидатор, и начинка комма расплавилась; теперь охрана Риоваля не сможет с его помощью найти остальных членов команды, а Бел хотя бы знает, что случилось что-то непредвиденное. Шеф службы безопасности весело хихикал, поглощенный пересчитыванием собственных пальцев. А охранник одним прыжком добрался до Майлза, скрутил его, прижал лицом к стене и с жестоким умением принялся обыскивать. Через несколько секунд Майлз уже был разлучен с бряцающей горой своего недвусмысленного оборудования, а также с курткой, сапогами и брючным ремнем. Держась за стену, он корчился от боли (результат точно нацеленных ударов в нервные центры) и обиды из-за так внезапно изменившей ему удачи. Когда начальника службы безопасности наконец вывели из-под действия суперпентотала, он был весьма недоволен, узнав, что чуть раньше его подчиненные отпустили трех незнакомцев в военной форме, только оштрафовав их. Моглиа приказал привести охрану в состояние полной боевой готовности и отправил вооруженный отряд в погоню за улизнувшими нарушителями. Потом со стыдливым опасением посмотрел на комм-пульт и, поколебавшись, набрал номер. - Милорд? - В чем дело, Моглиа? - Лицо барона Риоваля было заспанным и раздраженным. - Извините, что разбудил вас, сэр, но я подумал, что вы захотите об этом знать. Мы только что поймали здесь незваного гостя. Странный тип, похожий на карлика-переростка. Пролез по вентиляционным каналам. Вот что было у него с собой... И начальник продемонстрировал криоконтейнер, электронные устройства для нейтрализации системы наблюдения и оружие Майлза. Повинуясь его знаку, сержант охраны выпихнул спотыкающегося пленника в поле обзора. - Он задавал вопросы о бхарапутрском чудище. Губы Риоваля приоткрылись. Потом глазасто вспыхнули, и барон расхохотался, откинув голову. - Мне следовало бы заранее догадаться. Крадете вместо того, чтобы покупать! Ах, адмирал! - проворковал он. - Прекрасно, Моглиа! - Вы знаете этого маленького мутанта, милорд? - Да, еще как. Его зовут Майлз Нейсмит. Наемник в чине адмирала. Чином он, разумеется, сам себя пожаловал. Прекрасно сработано, Моглиа. Задержите его: я приеду утром и лично им займусь. - Как с ним обращаться, сэр? Риоваль пожал плечами: - Как вам вздумается. Когда изображение погасло, Майлз очутился под перекрестным огнем злобных взглядов. Следующие несколько минут были хуже некуда: охранник держал Майлза, а начальник бил, стараясь попасть по печени. Но, видимо, сам он все еще неважно себя чувствовал, чтобы по-настоящему насладиться экзекуцией. - Так ты пришел посмотреть на игрушечного солдатика Бхарапутры, а? - прохрипел он, растирая собственный живот. Сержант охраны поймал взгляд шефа. - Знаете, сэр, по-моему, мы можем удовлетворить его желание. Начальник службы безопасности блаженно улыбнулся, словно перед ним предстало прекрасное видение: - Да... Майлз надеялся, что ему ничего не сломают. Завернув руки за спину, его повели по лабиринту коридоров и подъемников. Наконец они спустились в самый низ - в пыльный подвал, заставленный старыми приборами и ящиками, и пробрались к заделанному в пол люку. Под ним оказалась металлическая лесенка, отвесно уходившая о темноту. - Последнее, что мы туда кинули, - это крысу, - сердечно сообщил Майлзу сержант. - Чудище моментально откусило ей голову. Девятая модель очень хочет есть. У нее обмен веществ, как у домны. Охранник пихнул Майлза на лестницу и заставил спуститься на метр-другой, колотя его дубинкой по пальцам. Остановившись вне пределов досягаемости дубинки, Майлз рассмотрел тускло освещенный каменный пол. Дальше виднелся только хаос теней. - Девять! - крикнул сержант в гулкую темноту. - Эй! Девять! Обед! Иди лови! Начальник службы безопасности рассмеялся, но тут же обхватил руками голову и застонал. Риоваль сказал, что утром сам займется Майлзом; значит, эти подонки должны были понять, что их шефу нужен живой пленник. Поняли ли они? Нужен ли? Майлз сплюнул кровавую слюну и огляделся. - Это что, темница? - Нет-нет, всего лишь подвал, - жизнерадостно заверил его сержант. - Темница - это для тех, кто может заплатить за постой. Ха, ха, ха! Все еще посмеиваясь, он захлопнул крышку люка. Лязгнул запирающий механизм, прозвучали удаляющиеся шаги, потом все стихло. Майлз был в одних носках, и ноги быстро замерзли на металлических перекладинах лестницы. Зацепившись за перекладину одной рукой, он сунул вторую в рукав футболки, чтобы хоть немного ее согреть. В карманах не осталось ничего, кроме плитки рациона да носового платка. Он долго стоял на лестнице. Подниматься было бесполезно, спускаться - удивительно не хотелось. Постепенно боль от побоев стала утихать, нервная дрожь прошла. "Все могло бы обернуться гораздо хуже", - решил Майлз. Сержант и шестеро его горилл могли бы затеять с ним какую-нибудь исключительно неприятную игру - например, в Лоуренса Аравийского и шестерых турок. Начальник штаба дендарийцев, коммодор Танг, в последнее время усиленно пичкал Майлза военными мемуарами. Так как же полковник Лоуренс выбрался из затруднительного положения? Ах, да, прикинулся идиотом. Наверное, Танг давал эту книгу и Марко. Постепенно глаза Майлза привыкли к полумраку. Редкие, слабо светящиеся плафоны отбрасывали пятна мертвящего желтого света. Он представил себе срочный выпуск новостей на Барраяре: "Тело имперского офицера найдено в подвале сказочного дворца Царя Плоти. Смерть от истощения?" Черт подери, как это непохоже на картинное самопожертвование во имя императора, пойти на которое он когда-то клялся! Просто стыд и срам. Одна надежда, что бхарапутрское чудище съест улики. С таким мрачным утешением Майлз спустился вниз и начал хромать от колонны к колонне, то и дело останавливаясь, прислушиваясь, оглядываясь. Может, где-нибудь окажется еще одна лестница? Может, там есть люк, который забыли запереть? Может, еще осталась какая-нибудь лазейка? Может, что-то движется во мраке вон за той колонной! У Майлза захватило дух. Потом снова отпустило: движущийся предмет оказался толстой крысой-альбиносом. При виде человека она отпрянула и засеменила прочь, постукивая коготками о камни пола. Всего лишь сбежавшая лабораторная крыса. Чертовски крупная - но все равно всего лишь крыса. Гигантская тень с невероятной быстротой появилась из ниоткуда. Поймав крысу за хвост, она ударила взвизгнувшего зверька о колонну и с хрустом размозжила ему голову. Мелькнул толстый ноготь-коготь, располосовавший белую шкуру от горла до хвоста; отчаянно спешащие пальцы, разбрызгивая кровь, мгновенно ободрали тушку. Клыки Майлз заметил только тогда, когда они вонзились в крысиное мясо, разрывая его на части. Это были настоящие клыки, а не декоративное украшение, и росли они на выдвинутой вперед челюсти с длинными губами и большим ртом, но впечатление создавалось не обезьянье, а волчье. Плоский нос, мощные надбровные дуги, волосы - темные, грязные и спутанные. И... да, полные восемь футов роста: высокое, длиннокостное, мускулистое тело. Карабкаться обратно на лестницу бесполезно: это чудовище моментально схватит его и прихлопнет, как ту крысу. Взлететь вверх по колонне? Ах, если бы на его руках и ногах были присоски! Как жаль, что барраярские инженеры об этом не подумали... Замереть на месте и притвориться камнем? Майлз невольно остановился именно на этом способе защиты: он оцепенел от ужаса. Ногти на здоровенных ступнях, босых на ледяном полу, тоже напоминали когти. Но существо это не было голым, оно носило сшитую из зеленой лабораторной ткани одежду - свободную куртку, перехваченную ремнем, и широкие брюки. Однако самым поразительным было другое... "Мне не говорили, что это женщина!" Кошмарное создание почти закончило свою трапезу, когда подняло глаза и увидело человека. С окровавленными руками, окровавленным лицом оно застыло так же неподвижно, как дендариец. Судорожным движением Майлз вытащил из заднего кармана раздавленную плитку рациона и протянул чудовищу. - На сладкое? - предложил он с истерическим смешком. Уронив обглоданный скелет крысы, Девятая выхватила плитку из его руки, сорвала обертку и сожрала четырьмя глотками. Потом шагнула вперед, ухватила Майлза за плечо и приподняла так, чтобы оказаться с ним лицом к лицу. Когтистые пальцы впились в его тело, ноги беспомощно болтались над полом. Из клыкастой пасти разило именно так, как и ожидал Майлз. Глаза ужасной твари были воспалены и пылали. - Воды! - прохрипела она. "Мне не говорили, что она разговаривает!" - Э-э... воды, - пискнул Майлз. - Точно. Здесь должна быть вода... Посмотри, там на потолке столько всяких труб. Если ты... э-э... поставишь меня на пол, милая моя, я попробую найти трубу с водой или еще что... Она медленно опустила его и разжала когти. Майлз осторожно попятился, держа руки по швам ладонями наружу. Откашлявшись, он постарался заставить свой голос звучать низко и успокаивающе. - Попробуем-ка вон там. Потолок идет вниз, или, вернее, скала идет вверх... Вон там, видишь - освещенная трубка... Белый цвет обычно обозначает воду. Серый нам ни к чему, это канализация, а красный - оптические кабели... - Неизвестно, насколько она понимает речь, но тон для животных значит все. - Если бы ты... э-э... согласилась поставить меня себе на плечи, как делал младший лейтенант Марко, я попробовал бы открутить вон тот переходник... Майлз сопровождал свои слова пантомимой, не зная, доходит ли что-нибудь до разума, который скрывается за этими ужасными глазами. Окровавленные руки, в два раза больше человеческих, резко схватили его за бедра и подняли вверх. Майлз уцепился за белую трубу и передвинулся к навинчивающемуся переходнику. Мощные плечи под его ногами двинулись вместе с ним. Муфта была тугой, но Майлз старался изо всех сил, почти ломая свои хрупкие кости. Наконец пластик скрипнул, поддаваясь, и между пальцами начала брызгать вода. Еще один поворот - и сверкающая струя ударила в камни пола. Девятая так спешила, что чуть не уронила Майлза. Широко раскрыв рот, она начала пить, захлебываясь, кашляя и глотая воду с еще большей жадностью, чем сырое мясо. Она пила, и пила, и пила, обливала водой руки, лицо и голову, смывая с себя кровь, и снова принималась пить. Майлз уже решил было, что она никогда не напьется, но, в этот миг Девятая попятилась, откинула с лица мокрые волосы и уставилась на него. Смотрела она чуть ли не целую минуту, а потом вдруг взревела: - Холодно! Майлз подскочил. - А... холодно... да. Мне тоже, и носки у меня промокли. Тепло, тебе нужно тепло. Ну-ка, посмотрим. Э-э... давай попробуем вон там, где потолок ниже. Здесь бессмысленно, все тепло будет собираться наверху, нам не достанется... Девятая шла за ним с напряженным вниманием фокстерьера, выслеживающего... э-э... ну да, крысу. А Майлз петлял вокруг колонн - туда, где до потолка оставалось чуть больше метра. - Хорошо бы открыть вот эту, - он указал на широкую трубу под потолком. - По ней нагнетается горячий воздух. Но я не вижу здесь удобных переходников. Он нахмурился, пытаясь найти решение. Композитный пластик необычайно прочен. Девятая нагнулась и дернула трубу, потом легла на спину и несколько раз ударила по ней ногами... Это ни к чему не привело, и на ее лице отразилось глубочайшее разочарование. - Попробуй вот так. Дендариец с опаской взял чудовище за руку и провел ее твердыми ногтями по всей окружности. Она царапала и царапала, а потом снова посмотрела на него, словно хотела сказать: "Не получается!" - А теперь снова попробуй лягать и тянуть, - посоветовал Майлз. Веса в Девятой было, наверное, не меньше полутора центнеров, и она налегла всем телом, упершись ногами в потолок и выгибаясь. Труба треснула по линии царапин, и наружу с шипением начал выходить горячий воздух. Девятая подставляла ему руки, лицо - чуть ли не обернулась вокруг этой трубы; потом встала на колени, обдуваемая жарким ветром. А Майлз стянул с себя носки и бросил их на теплую трубу сушиться. Вот подходящий момент бежать - если бы было куда. Кроме того, Майлзу не хотелось выпускать из вида свою добычу. Он напомнил себе о невообразимой стоимости мышцы левой икры Девятой, а она уселась на камень и уткнулась лицом в колени. "Мне не говорили, что она умеет плакать!" Майлз вытащил из кармана форменный носовой платок (вот и нашлось применение этому бесполезному куску материи) и протянул его Девятой. - На, утри слезы вот этим. Девятая взяла, высморкала плоский носище и попыталась вернуть ему платок. - Оставь себе, - сказал Майлз. - Э-э... Скажи, как тебя зовут? - Девятая. - Ее хриплый, низкий голос был странно напряженным. - А как зовут тебя? "Боже, целое предложение!" - Майлз изумленно моргнул и представился: - Адмирал Майлз Нейсмит. Девятая подняла на него потрясенный взгляд: - Военный?! Настоящий офицер?!! - И с сомнением добавила, словно впервые как следует его рассмотрела: - Ты? Майлз решительно кашлянул. - Самый что ни на есть настоящий. Но только сейчас немного не в форме, - признался он. - Я тоже, - уныло проговорила Девятая и шмыгнула носом. - Не знаю, сколько я уже сижу в этом подвале, но попила я в первый раз. - По-моему, три дня, - сказал Майлз. - А... э-э... еды тебе тоже не давали? - Нет. - Она нахмурилась. В сочетании с клыками это производило потрясающее впечатление. - Это хуже того, что они делали со мной в лаборатории. А я-то думала, что там плохо! Да уж. Как говорится, лучше ошибиться, чем обмануться... Майлз вспомнил свою карту и представил себе, как берет столь тщательно разработанный план всего этого предприятия и аккуратно спускает его в мусоропровод. Вентиляционное отверстие на потолке не давало ему покоя. Девятая ни за что в него не пролезет... Великанша отбросила с лица мокрые волосы и снова уставилась на Майлза. Глаза у нее были светлые, золотисто-зеленые, отчего она еще больше походила на волчицу. - А что ты в самом деле здесь делаешь? Это еще одна проверка? - Нет, это все взаправду. - Майлз чуть не улыбнулся. - Я... э-э... совершил ошибку. - Наверное, я тоже, - сказала Девятая, опуская голову... Майлз подергал себя за губу. - Интересно, что у тебя была за жизнь? - пробормотал он. Девятая ответила так, словно ей задали самый обыкновенный вопрос: - Я жила у приемных родителей, пока мне не исполнилось восемь. Как все клоны. Потом я стала большая и неловкая и начала все ломать. Тогда меня поселили в лаборатории. Там было неплохо, тепло и много еды. - Они не могли тебя сильно упростить, если серьезно думали сделать солдата. Интересно, что показали твои тесты на умственное развитие? - проговорил Майлз. Он не ждал ответа, а просто размышлял вслух. - Сто тридцать пять. Майлз едва не потерял дар речи: рекордно высокий показатель! - По...понятно. Тебя когда-нибудь учили? Она пожала плечами. - Было много проверок. Это было... ничего, неплохо. Кроме тестов на агрессивность. Мне не нравится электрошок. - Она помрачнела, вспоминая. - И психологов я тоже не люблю. Они всегда врут. - Девятая ссутулилась. - Все равно я не справилась. Мы все не справились. - Как можно говорить, что ты не справилась, если тебя как следует не обучали? - презрительно сказал Майлз. - Специальность военного включает в себя сложнейшие навыки и умение взаимодействовать в больших группах. Я уже сколько лет изучаю стратегию и тактику, а знаю еще очень мало. Все дело вот в этом, - и он постучал пальцем по голове. Девятая пристально посмотрела на Майлза. - Если это так, - и она перевела взгляд на свои когтистые руки, - то почему они сделали со мной такое? Майлз замолчал, почувствовав, что в горле у него странно пересохло. "Итак, адмиралы тоже врут. Иногда даже самим себе". После неловкой паузы он спросил: - А тебе самой не приходило в голову сломать водопроводную трубу? - Когда что-то ломаешь, тебя наказывают. Или меня наказывали. Может, тебя и нет. Ты ведь человек. - А ты не думала вырваться, убежать? Долг попавшего в плен солдата - бежать. Выжить, освободиться, навредить врагу. Вот в такой последовательности. - Врагу? - Девятая подняла глаза к нависшему над ними массиву лабораторного корпуса. - А кто мои друзья? - Хм! Что ответишь на такой вопрос? И куда бы бежал этот гигантский генетический коктейль с клыками? Девятая сделала глубокий вдох, и Майлз понял, каким должен быть его следующий шаг. - Твои друзья ближе, чем ты думаешь. Зачем, по-твоему, я сюда приехал? "Вот именно, зачем?" Девятая только кинула на него хмурый взгляд. - Я пришел за тобой. Мне о тебе рассказали. Я... веду набор. Точнее говоря, вел. Все пошло не так, как надо, и теперь приходится удирать. Но если ты убежишь со мной, то сможешь присоединиться к дендарийским наемникам. Команда высшего класса, и там всегда найдется место нескольким талантливым людям... или не совсем людям. У меня есть один сержант, которому просто необходим такой новобранец, как ты. Он подразумевал сержанта Дайба, знаменитого стойким предубеждением к "солдатам в юбках". Женщина-новобранец, выдержавшая его муштру, становилась на удивление агрессивной. Майлз представил себе, как Дайба держат вниз головой на высоте трех метров... Нет, так нельзя. Усмирив разгулявшееся воображение, он вновь сосредоточился на настоящем. Вид у Девятой был недоверчивый. - Очень смешно, - холодно сказала она, и Майлз в ужасе подумал - а не заложили ли в нее и способности к телепатии... Нет, не может быть, этот генокомплекс разработан совсем недавно. - Но я даже не человек. Или об этом тебе не рассказывали? Майлз осторожно пожал плечами. - Человек тот, кто поступает по-человечески. - Он заставил себя протянуть руку и коснуться ее влажной щеки. - Животные не плачут, Девятая. Она вздрогнула, словно от удара током. - Животные не врут. А люди - врут. Всегда. - Не всегда. Майлз надеялся, что в этом тусклом свете не видно, как он покраснел. А Девятая пристально вглядывалась в его лицо. - Докажи. Она склонила голову набок, и ее бледно-золотые глаза вдруг вспыхнули. - Э-э... конечно. Как? - Сними одежду. - ...что? - Сними одежду и ляг со мной, как делают люди. Мужчины и женщины. Медленно протянув руку, она дотронулась до его шеи. Огромные когти вдавились в горло. Майлз полупридушенно вскрикнул - ему казалось, что глаза выскакивают из орбит. Сейчас Девятая надавит чуть посильнее, и из него забьют алые фонтаны. "Я вот-вот умру". Она смотрела в лицо молодого человека со странной, пугающей жаждой. Потом вдруг разжала пальцы. Майлз вскочил, треснувшись со всего размаха головой о низкий потолок, и снова плюхнулся на пол. Мысли у него путались, но это не имело никакого отношения к любви с первого взгляда. Девятая издала стон, раздвинув губы над клыками. - Уродина! - взвыла она. Когти скользнули по ее щекам, оставляя кровавые борозды. - Уродина... животное... Казалось, ее переполняет какая-то отчаянная решимость. - Нет-нет-нет! - поспешно закричал Майлз, рывком поднимаясь на колени и хватая ее за руки. - Дело не в этом. Просто... э-э... и вообще, сколько тебе лет? - Шестнадцать. Шестнадцать. Боже! Он хорошо помнил этот возраст. Одержимость сексом и адские муки из-за своего искореженного, хрупкого, ненормального тела. Одному Богу известно, как ему удалось пережить собственную ненависть к себе. Нет... Теперь он вспомнил. Его спасли те, кто его любил. - Разве тебе не рано об этом думать? - с надеждой спросил Майлз. - А сколько было тебе? - Пятнадцать, - признался он, не успев придумать какую-нибудь подходящую ложь. - Но... это было тяжело. В конечном итоге ни к чему хорошему это не привело. Девятая опять поднесла когти к своему лицу. - Не смей! - крикнул Майлз, повисая на ее руках. Все это слишком живо напомнило ему навсегда врезавшуюся в память сцену с сержантом Ботари и ножом. Сержант тогда силой отнял у юноши нож; в данном случае этот вариант отпадает. - Изволь успокоиться! - заорал он. Девятая заколебалась. - Дело просто в том, что э-э... офицер и джентльмен не бросается на свою даму, едва войдя в комнату. Надо сесть, устроиться поудобнее. Поговорить, выпить немного вина, послушать музыку... расслабиться. Ты еще и не согрелась как следует. Ну-ка, садись сюда, здесь теплее. Майлз устроил Девятую поближе к сломанной трубе, и, встав у нее за спиной, попробовал размять ей шею и плечи. Могучие мускулы у него под пальцами перекатывались, как булыжники. Да, пытаться задушить ее явно бесполезно. "Вот так ситуация: заперт в подвале с сексуально озабоченным оборотнем-подростком! Об этом не говорилось ни в одном учебнике по тактике... - Майлз вспомнил о своем задании: доставить левую икроножную мышцу Девятой на "Ариэль". - Доктор Канабе, если я вырвусь отсюда живым, у нас с вами состоится небольшой разговор..." - По-твоему, я слишком высокая. Горе и странная форма рта делали голос Девятой низким и глухим. - Ничуть. - Майлз понемногу овладевал собой и врал теперь гораздо быстрее. - Я обожаю высоких женщин, спроси кого хочешь. Кроме того, я давным-давно сделал приятное открытие, что разница в росте важна только пока стоишь. Когда лежишь, это перестает быть такой проблемой. Он невольно припомнил все, чему научился методом проб и ошибок... главным образом ошибок. Тяжелое воспоминание. Что вообще женщинам надо? Устроившись перед Девятой, он с серьезным видом взял ее за руку. Девятая смотрела на него с не меньшей серьезностью, ожидая... чего? Инструкций! В этот миг до Майлза дошло, что перед ним - его первая девственница. Совершенно обалдев, он несколько секунд мог только глупо улыбаться. - Девятая... Ты раньше никогда этого не делала, да? - Я видела фильмы. - Она нахмурилась, вспоминая. - Обычно начинают с поцелуев, но... - Она неопределенно махнула в сторону своих неправильных губ, - ты, наверное, не захочешь... Майлз постарался забыть о съеденной крысе. В конце концов, девушку морили голодом. - Фильмы могут здорово обмануть. Женщине - особенно впервые - нужно время, чтобы научиться понимать реакции своего тела. Так мне говорили мои друзья-женщины. Я боюсь, что могу причинить тебе боль. "И тогда ты выпустишь мне кишки". Девятая смотрела прямо ему в глаза. - Это не страшно. У меня очень высокий болевой порог. "А у меня - нет". Это просто безумие. Она сумасшедшая. Он тоже сумасшедший. Но все-таки Майлз ощущал, как его захватывает колдовское очарование этого немыслимого предприятия... Нет сомнении, что встретить более высокую женщину ему не доведется. Очень кстати вспомнились и анекдоты о великанше и карлике. Он может, наконец, исполнить свое заветное желание... "Черт подери, а она будет недурна собой, когда отмоется". Девятая была не лишена некоего... нет, "очарование" - явно не то слово... Той особой привлекательности, которая всегда сопутствует силе, ловкости, целесообразности форм. Надо только привыкнуть к необычному масштабу. Майлз даже издали чувствовал жар этого огромного тела... "Животный магнетизм?" - подсказал затаившийся где-то в уголке его мозга хладнокровный наблюдатель. В одном можно не сомневаться - ощущения явно будут удивительные. Ему вдруг вспомнился один из афоризмов матери. "Если уж за что-то берешься, - говаривала леди Форкосиган, - делай это как следует". Опьяненный своими мыслями, Майлз отбросил костыли логики, сменив их на крылья вдохновения. - Ну что же, доктор, - пробормотал он, - начнем эксперимент. Целовать женщину с клыками было действительно необычным ощущением. Ее ответный поцелуй (а она оказалась способной ученицей) - еще необычнее. Девятая в экстазе обхватила Майлза, и с этого момента он совершенно потерял контроль над происходящим. Только спустя долгое время, пытаясь отдышаться, он открыл глаза и спросил: - Девятая, ты когда-нибудь слышала о паучихах? - Нет... а в чем дело? - Да так, - отмахнулся он. Все получалось неумело и неловко, но искренне, а когда главное было позади, то слезы по ее щекам катились от радости, а не от боли. Девятая была чудовищно (а как же еще?) довольна им. А Майлз настолько обессилел, что даже на несколько минут заснул, положив голову ей на грудь. И проснулся с диким хохотом. - У тебя и правда изящные скулы, - сказал он, проводя пальцем по ее лицу. Она подалась к Майлзу, прижимаясь одновременно к нему и к трубе с горячим воздухом. - На моем корабле есть одна женщина с длинными волосами, она заплетает их в косу. Может, она тебя научит. Девятая протянула вперед свалявшуюся прядь и скосила взгляд, пытаясь рассмотреть ее. Потом тоже прикоснулась к его лицу: - Ты очень хорош собой, адмирал. - Я? - Майлз представил свою небритую физиономию. "Не иначе, ее ослепляет мой чин!" - У тебя лицо... живое. А глаза видят то, на что смотрят. - Девятая... - Майлз смущенно кашлянул. - Черт подери, это же не имя. Это цифра. А что случилось с Десятой? - Умерла. "Может, и я умру", - добавили золотистые волчьи глаза, прежде чем она успела прикрыть их веками. - А тебя звали только Девятой? - Есть еще длинный компьютерный код - мое настоящее наименование. - Ну, номера есть у всех нас. - (А у меня, если подумать, даже два.) - Но я не могу звать тебя "Девятая", словно ты какой-то робот. Тебе необходимо настоящее имя, имя которое тебе подойдет. Майлз прислонился к обнаженному плечу, гладкому, твердому и невероятно горячему. Да, о ее метаболизме говорили правду. Он улыбнулся. - Таура. - Таура? - Ее длинный рот с трудом произнес непривычное слово. - Для меня это слишком красиво! - Таура, - твердо повторил Майлз. - Прекрасное, но сильное. Полное тайного смысла. Превосходно. И, кстати, о тайнах... Не пора ли сообщить ей о кладе, который доктор Канабе зарыл в ее левую икру? Или ей будет больно, как женщине, за которой ухаживали из-за ее состояния... или титула?.. Майлз решил обождать. - Ну а теперь, когда мы лучше узнали друг друга, нам пора отсюда выметаться. Таура оглядела мрачный подвал: - Как? - Вот это нам и надо сообразить. Признаюсь, мне в голову так и лезут вентиляционные каналы. Труба с теплым воздухом не годилась - Майлзу надо будет несколько месяцев голодать, прежде чем он в нее пролезет, и к тому же в ней сваришься. Он расправил и надел свою черную футболку (брюки Майлз натянул, как только проснулся: каменный пол безжалостно высасывал тепло из тела) и с трудом поднялся на ноги. Кажется, он уже становится староват для таких приключений! А этой трехметровой шестнадцатилетке хоть бы хны... Майлз даже ощутил нечто вроде зависти. Сам он в шестнадцать лет валялся в песочке и грелся на солнышке. Таура тоже оделась и, пригнувшись, чтобы не задеть головой потолок, пошла следом за Майлзом. Они несколько раз обошли подземелье. Здесь было четыре лестницы, каждая из которых упиралась в запертый люк. В самом низу они обнаружили запертые грузовые ворота. Проще всего было бы попытаться их выломать, но если Майлзу не удастся сразу же связаться с Торном, то до города предстоит идти двадцать семь километров по снегу. Он - в носках, она - босиком. Но даже если они туда дойдут, то Майлз не сможет воспользоваться связью, потому что его кредитная карточка заперта у охраны. А просить милостыню в городе Риоваля - сомнительное мероприятие. Итак, выломать дверь и потом пожалеть об этом, или остаться и поискать какую-нибудь экипировку, рискуя быть снова пойманными? Тактические решения - такая прелесть! Вентиляционные каналы победили. Майлз выбрал самый подходящий и указал наверх. - Как думаешь, ты могла бы его открыть и подсадить меня туда? - спросил он. Таура внимательно осмотрела решетку и медленно кивнула. Вытянувшись, она вонзила когти под край решетки и одним рывком отогнула ее; затем просунула пальцы в получившуюся щель, поджала ноги и повисла. Под тяжестью огромного тела труба заметно прогнулась. - Ну вот, - сказала Таура. Она легко, как котенка, подняла Майлза, и он, извиваясь, протиснулся внутрь. Канал оказался на редкость тесным, хотя Майлз выбрал самый большой. Дважды ему пришлось остановиться, чтобы справиться с приступами истерического хохота. Канал повернул вверх, и Майлз уже было возликовал, но очень скоро оказался у новой решетки, с которой ничего, нельзя было сделать. Чертыхнувшись, он пополз обратно. Таура ждала его, запрокинув лицо вверх - это был непривычный угол зрения. - Бесполезно, - сообщил он. - Э-э... ты не поможешь мне спуститься? - Она поставила его на пол, и Майлз попытался отряхнуться. - Пойдем поищем еще чего-нибудь. Таура послушно следовала за ним, но что-то в выражении ее лица подсказывало, что она теряет веру в его адмиральство. Тут внимание Майлза привлекло некое архитектурное сооружение, и он подошел, чтобы получше рассмотреть его. Это была одна из виброустойчивых опор - колонна двухметрового диаметра, погруженная в глубокий резервуар с жидкостью в скальном грунте. Несомненно, она идет в одну из лабораторий, обеспечивая неподвижность аппаратуры для выращивания кристаллов. Майлз постучал по колонне. Раздался глухой звук. "Ну, конечно, вполне естественно - сплошной бетон ведь не очень плавуч, не так ли?" А что это за желоб сбоку?.. Люк? Майлз провел пальцами по углублению, потом, протянув вторую руку, нащупал такое же на другой стороне колонны, надавил... Раздался негромкий хлопок, шипение - и кусок обшивки остался в руках Майлза. От неожиданности он пошатнулся и чуть не уронил панель в образовавшееся отверстие, но все же устоял на ногах и с победной ухмылкой продемонстрировал свою добычу Тауре. Засунув голову в проем, он огляделся. Темно, как в преисподней. Майлз очень осторожно исследовал внутреннюю поверхность колонны, и вскоре его рука наткнулась на металлическую лесенку. Так, это для обслуживающего персонала. После ремонта колонну наверняка запрессовывают жидкостью или сжатым воздухом - тогда в нее снаружи не попасть. Вынырнув обратно, он тщательно осмотрел внутреннюю сторону люка. Вот удача! Открывается и изнутри тоже! - Ну-ка слазим да поглядим, нет ли повыше таких же. Двигаться приходилось медленно, на ощупь отыскивая в темноте новые желобки. Майлз старался не думать о том, что, будет, если он поскользнется. Глубокое дыхание Тауры за его спиной успокаивало. Они поднялись примерно на три этажа, когда немеющие от холода пальцы Майлза нащупали еще один люк. Он чуть не пропустил его - люк был с противоположной стороны лестницы. Но попытка открыть его едва не закончилась плачевно - стараясь дотянуться до замков, Майлз поскользнулся, после этого несколько секунд вынужден был судорожно цепляться за лестницу, ожидая, пока сердце перестанет бешено колотиться. - Таура? - проскрипел Майлз. - Я взберусь повыше, а ты попробуй открыть. Длинных рук Тауры хватило, и запоры, протестующе завизжав, поддались ее сильным пальцам. - Что там? - прошептал Майлз. - Большая темная комната. Наверное, лаборатория. - Этого и следовало ожидать. Лезь вниз и поставь на место нижнюю крышку: незачем подсказывать охране, куда мы делись. Пока Таура выполняла свое задание, Майлз пролез через отверстие в темную лабораторию. Он не осмелился включить свет, но в этом и не было необходимости - разноцветные огоньки на пультах давали достаточное освещение, чтобы видеть очертания предметов. Единственная стеклянная дверь выходила в коридор; там кое-где горели лампы, и Майлз разглядел, как вдали промелькнул красно-черный силуэт охранника. Интересно, что они тут стерегут? Таура бесшумно выскользнула из тесного для нее люка и тяжело опустилась на пол, уткнувшись лицом в ладони. Встревожившись, Майлз поспешно подошел к ней. - Как ты? В порядке? Она потрясла головой: - Нет. Есть хочу. - Как, уже? Так ведь это же была суточная плитка рациона! (Не говоря уже о двух-трех килограммах сырого мяса в качестве закуски!) - Может, для тебя, - свистящим шепотом отозвалась Таура. Ее била крупная дрожь. Майлз начал понимать, почему Канабе сказал, что проект провалился. Только представить себе, что пришлось бы кормить целую армию таких едоков! Тут и Наполеон бы призадумался. А если эта худая девчонка еще и растет... В конце лаборатории возвышался огромный холодильник. Может быть, лаборантам Риоваля не чужды человеческие слабости? Ага! Действительно, среди колб нашелся сверток с недоеденным бутербродом и большой, хотя и помятой, грушей. Майлз вручил все это Тауре, и она была потрясена, словно адмирал волшебством извлек угощение из своей шляпы. Мгновенно проглотив еду, бедняжка немного оправилась. На всякий случай Майлз пошарил еще, но в холодильнике больше не было никакой органики, если не считать закрытых кювет с чем-то студнеобразным, покрытым разноцветной плесенью. Но зато здесь были три огромные морозильные камеры. Майлз прижался лицом к стеклянному окошечку и рискнул нажать на клавишу внутренней подсветки. Его взору предстали целые штабеля перенумерованных пластиковых поддонов, уставленных маленькими-прозрачными бюксами. Какие-то замороженные образцы. Тысячи... нет, какое там - сотни тысяч. Он взглянул на шкалу термометра: внутри - температура жидкого азота... Майлз вдруг с размаху сел на пол. - Знаешь, где мы? - напряженно шепнул он. - Извини, нет, - шепотом ответила Таура, подползая поближе. - Это был риторический вопрос. Я уже знаю... - Где? - В сокровищнице Риоваля. - Что? - Это, - Майлз ткнул пальцем в морозильник, - вековая коллекция тканей. Господи! Она практически бесценна. Все уникальные, невосполнимые диковинки, все мутации, которые Риоваль выпросил, купил, одолжил или украл за последние три четверти столетия, выстроены в аккуратные шеренги и дожидаются, пока их разморозят, чтобы вырастить очередного беднягу-раба. Здесь - сердце всего этого дерьмового инкубатора! Майлз вскочил, вглядываясь в панель управления. Получится ли? В этой лаборатории наверняка есть своя система слежения, и показания мониторов передаются как минимум в центр безопасности. Да, вон сколько сигнализаторов, у входа... Ну и что! Майлз и не собирается открывать дверь. Он до нее даже не дотронулся. Что его интересует, так это показания системы. Если удастся запороть хотя бы один датчик... Интересно, эта штука передает данные на несколько внешних пультов или только на один? На лабораторном столе нашелся фонарик, а рядом - бесконечные ящики со всевозможными инструментами и реактивами. Таура озабоченно наблюдала, как Майлз мечется по лаборатории и все исследует. Действительно, монитор морозильников передавал данные по радио, так что до него было не добраться. А что если попробовать сдублировать входные данные? Майлз постарался как можно бесшумнее снять пластиковый кожух дымного цвета. Да, вот она - оптическая нить выходит из стены, постоянно передавая информацию о внутренней температуре морозильника. Она соединена с более страшной черной коробкой, управляющей дверным сигналом. Но он уже видел целый ящичек с разнообразными оптическими волокнами и переходниками... Из пучка технического спагетти Майлз извлек то, что ему было нужно: в ящичке оказалось три устройства для регистрации оптических данных. Два из них были неисправны. Третье - исправно. Быстрая манипуляция, и вот уже один морозильник разговаривает с двумя коробками управления. Ему просто пришлось рискнуть тем, что во время переключения сигнализация замигает. Если кто-то захочет проверить, то увидит, что все снова выглядит прекрасно. Майлз подождал, пока устройство для регистрации выйдет на непрерывный режим воспроизведения. Он низко пригнулся, выключив даже крошечный фонарик. Таура ждала абсолютно бесшумно, с терпением хищного зверя, выслеживающего добычу. Раз, два, три - и устройство для регистрации данных разговаривает уже со всеми тремя коробками управления. Штекеры настоящих вводов бессильно повисли. Получится ли? Сигнала тревоги не слышно, по коридору не мчатся толпы разъяренных охранников... - Таура, подойди сюда. Она сделала два шага и нависла над ним, все еще ничего не понимая. - Ты когда-нибудь встречалась с бароном Риовалем? - Да, один раз... Когда он пришел меня купить. - Он тебе понравился? Таура изумленно посмотрела на Майлза, словно спрашивая: "Ты что, спятил?" - Да, мне он тоже не слишком приглянулся. Тебе хотелось бы вырвать ему печенку, а? Она сжала когтистые пальцы в кулак: - Дай только возможность! - Прекрасно! - Майлз весело улыбнулся. - Я собираюсь дать тебе первый урок тактики. Видишь вот этот рычажок? Температуру в морозильниках можно поднять почти до двухсот градусов Цельсия, для стерилизации во время очистки. Дай-ка мне палец. Один палец. Расслабь руку. Вот так. - Он поднес коготь Тауры к регулятору. - Самое маленькое давление, чтобы только его сдвинуть... А теперь следующий... - Майлз подвел ее ко второму пульту, - и последний. - А знаешь, в чем урок? - выдохнул он, сам еще не до конца веря случившемуся. - Дело не в том, сколько силы ты прикладываешь. Главное - куда. Майлз еле справился с желанием написать фломастером на стенке морозилок что-нибудь вроде: "Привет от карлика!" Соблазн был велик, но разумнее сохранить инкогнито. Чем дольше смертельно разгневанный барон не сможет сообразить, кого преследовать, тем дальше они успеют удрать. Понадобится несколько часов, чтобы довести все это хозяйство от температуры жидкого азота до стадии хорошо прожаренного бифштекса, но если никто сюда не заглянет до начала утренней смены, разрушение будет необратимым. - А теперь, - сказал он Тауре, все еще рассматривавшей регулятор и свою руку сияющими золотыми глазами, - нам надо отсюда выбираться. Нам по-настоящему надо отсюда выбираться! "Иначе следующий урок придется озаглавить "Не взрывай моста, на котором стоишь", если дело вообще дойдет до уроков", - с тревогой признался себе Майлз. Более внимательно рассмотрев автоматический замок, а также то, что находилось за дверью (например, самонаводящиеся мониторы, способные вести лазерный огонь), Майлз чуть было не вернулся снова наладить морозильники. Его электронные отмычки, оставшиеся в центре службы безопасности, может быть, и справились бы с этой сложнейшей охранной аппаратурой. Но, конечно, ему не добыть свои инструменты без инструментов... такой вот парадокс. Майлза не удивило то, что свою самую сложную систему Риоваль приберег для единственной двери в лабораторию. Но из-за этого помещение стало еще худшей ловушкой, чем подвал. Он еще раз прошелся по ящикам лаборатории с краденным фонариком. Компьютерных чипов-ключей там не оказалось, но все же он обнаружил пару грубых кусачек и вспомнил о вентиляционной решетке подвала. Так. Подъем в лабораторию оказался всего лишь иллюзорным путем к побегу. - Не надо стыдиться отступления на более выгодную позицию, - прошептал он, когда Таура заупрямилась, не желая снова влезать в темную трубу опоры. - Здесь тупик. Сомнение, отразившееся в этих нечеловеческих глазах, странно огорчило Майлза, тяжелым грузом упав на сердце. "Ты