и Герберт Шенхайт фон Фогельзанг. В переводе - Герберт Красота Птичьего Пения. Ничего не скажешь, подходящее имечко для владельца "Усыпальницы Возлюбленной Братии", расположенной в деловой части Лос-Анжелеса, имеющей филиалы в Чикаго, Нью-Йорке и Кливленде... В усыпальнице Сен-Сир потребовал, чтобы Шенхайт фон Фогельзанг лично принял его. В приемной было довольно людно - близилось Воскресение, и мелкие буржуа, большие любители подобных празднеств, ждали, когда им выдадут тела родственников. Сен-Сир устроился в кресле и стал ждать. Вскоре за конторкой появился фон Фогельзанг. - Да, сэр? - обратился он к Сен-Сиру. - Вы меня вызывали? Сен-Сир положил на конторку визитную карточку юрисконсульта "Экимидиэн". - Я - Клод Сен-Сир, - заявил он. - Возможно, вы слышали обо мне. Взглянув на визитку, Шенхайт фон Фогельзанг потупился и забормотал: - Мистер Сен-Сир, клянусь честью, мы трудились не жалея сил. Выписали из Японии уникальную аппаратуру, истратили больше тысячи долларов, и все без толку... - Он отступил на шаг от конторки. - Да вы сами можете убедиться. Знаете, мне кажется, это не просто авария. Такое само по себе не случается. - Проводите меня к нему, - потребовал Сен-Сир. - Пожалуйста. - Бледный, расстроенный владелец усыпальницы отвел его в холодный "склеп", и Сен-Сир наконец-то увидел гроб с телом Сараписа. - Вы собираетесь подать на нас в суд? Уверяю вас... - Я пришел за телом, - сказал Сен-Сир. - Распорядитесь, чтобы его погрузили в машину. - Да-да, мистер Сен-Сир, как вам угодно, - кротко произнес фон Фогельзанг. Подозвав жестом двух рабочих, он объяснил им, что делать. - Мистер Сен-Сир, у вас грузовик или вертолет? - Предложите свой транспорт - не откажусь, - дрогнувшим голосом ответил Сен-Сир. Вскоре гроб оказался в кузове грузовика. Сен-Сир дал водителю адрес Харви. - Так как насчет суда? - пролепетал фон Фогельзанг, когда Сен-Сир усаживался в кабину. - Мистер Сен-Сир, вы же не станете утверждать, что авария случилась по нашей вине? Ведь мы... - Считайте, что дело закрыто, - бросил Сен-Сир и велел водителю трогать. Отъехав от усыпальницы на несколько десятков метров, он вдруг захохотал. - Что вас так рассмешило? - удивился шофер. - Ничего, - давясь смехом, ответил Сен-Сир. Как только гроб с замороженным Луисом Сараписом был перенесен в дом Харви и грузовик уехал, Сен-Сир снял трубку и набрал номер. Но дозвониться до Фила не удалось - в трубке, как обычно, звучало монотонное бормотание Луиса. Сен-Сир с отвращением, но и с мрачной решимостью повесил трубку. "Все, довольно, - сказал он себе. - Обойдусь без одобрения Фила". Обыскав гостиную, он обнаружил в ящике письменного стола тепловой пистолет. Прицелился в труп Сараписа и нажал на спуск. Зашипела, испаряясь, расплавленная пластмасса. Тело почернело, съежилось и вскоре превратилось в бесформенную груду спекшегося черного пепла. Удовлетворенный, Сен-Сир положил пистолет на стол. И снова набрал номер здания, где проходил съезд. - ...кроме Гэма, никто не сможет этого сделать, - забубнил в ухо старческий голос. - Гэм - человек, нужный всем. Хороший лозунг, Джонни, запомни: Гэм - человек, нужный всем. Впрочем, лучше я сам скажу, дай, Джонни, микрофон, я им скажу: Гэм - человек, нужный всем. Гэм... Клод Сен-Сир обрушил трубку на аппарат и с ненавистью уставился на останки Луиса Сараписа. Затем включил телевизор. Тот же голос, те же слова. Все по-прежнему. "Голос Луиса исходит не из мозга, - подумал Сен-Сир. - Потому что мозга больше нет. Голос существует отдельно от тела". Клод Сен-Сир сидел в кресле, держа в трясущихся пальцах сигарету, и пытался понять, что все это значит. Многому он находил объяснение. Многому, но не всему. 5 До здания, где проходил съезд демократо-республиканцев, Сен-Сиру пришлось добираться по монорельсовой дороге, так как вертолет он оставил возле "Усыпальницы Возлюбленной Братии". Вестибюль был битком набит народом, стоял страшный шум. Все же Сен-Сиру удалось протолкаться к роботу-служителю, и тот объявил по внутренней связи, что Фила Харви ждут в одном из боковых кабинетов, предназначенных для совещания делегатов. Вскоре Харви - взъерошенный, растрепанный - выбрался из плотной толпы делегатов и зрителей и вошел в кабинет. - В чем дело, Клод? - недовольно спросил он, но, едва посмотрев в лицо адвокату, смягчился. - Что стряслось? - Голос, который мы слышим - не Луиса! - выпалил Сен-Сир. - Кто-то его имитирует. - С чего ты взял? Сен-Сир объяснил. Выслушав, Харви кивнул и произнес: - А ты уверен, что сжег именно Луиса, что в усыпальнице тебя не обманули? - Не уверен, - буркнул Сен-Сир. - Но думаю, это был все-таки он. - - Проверить, Луиса он сжег или нет, было уже невозможно - от тела почти ничего не осталось. - Но если в эфире не Луис, то кто же? - спросил Харви. - Боже мой! Ведь источник - за пределами Солнечной системы! Может, инопланетяне? Или кто-то нас разыгрывает? Или неизученное явление природы? Какой-нибудь самостоятельный, нейтральный процесс? Сен-Сир рассмеялся. - Фил, ты бредишь. Прекрати. Харви кивнул. - Ладно, Клод. Ты думаешь, кто-то отправился в космос и оттуда... - Честно говоря, не знаю, что и думать, - признался Сен-Сир. - Но мне кажется, здесь, на Земле, находится некто, достаточно хорошо знающий повадки Луиса, чтобы успешно ему подражать. - Он умолк. Предположение только на первый взгляд казалось логичным - оно граничило с абсурдом. Даже не с абсурдом - с жуткой пустотой - за пределами постижимого. "В том, что сейчас происходит, есть элемент безумия. Распад личности Луиса больше напоминает прогрессирующее сумасшествие, чем дегенерацию. Или безумие и есть дегенерация?" - Этого Сен-Сир не знал, он не разбирался в психиатрии. Вернее, разбирался, но только в судебной, которая была тут ни при чем. - Гэма уже выдвинули? - спросил он. - Нет. Наверное, сегодня выдвинут. Говорят, это сделает делегат от штата Монтана. - Джонни Бэфут здесь? - Да, занят по горло, агитирует делегатов. Гэма, конечно, не видать, он появится в самом конце, чтобы выступить с предвыборной речью. А потом - - вот увидишь - все как с цепи сорвутся. Овации, шествие с флагами... Сторонники Гэма во всеоружии. - Скажи, а Луис... Тот, кого мы зовем Луисом, слышен? Есть признаки его присутствия? - Никаких, - ответил Харви. - Думаю, сегодня мы его еще услышим. Харви кивнул. - Боишься его? - спросил Сен-Сир. - Еще бы! В тысячу раз против прежнего, поскольку теперь не знаю, с кем имею дело. - Правильно делаешь, что боишься. - Наверное, надо рассказать обо всем Джонни, - сказал Фил. - Не надо, пусть сам докопается. - Ладно, Клод. Как скажешь. Все-таки, ты молодец, раз нашел старика. Я тебе полностью доверяю. "Лучше бы я его не нашел, - подумал Сен-Сир. - И не узнал бы того, что узнал. Так бы и жил, не сомневаясь, что из всех телефонных трубок, со всех телеэкранов и газетных полос к нам обращается старый Луис. Тогда все было плохо - сейчас куда хуже. И все-таки, мне кажется, ответ есть. Он где-то поблизости, ждет, когда я на него наткнусь. Я должен попытаться найти ответ, - сказал себе Сен-Сир. - Должен попытаться". Уединившись в кабинете, Джонни сидел у экрана монитора и напряженно следил за ходом съезда. Помехи и смутные очертания существа, вторгшегося в эфир, ненадолго исчезли; Джонни отчетливо видел и слышал делегата от штата Монтана, призывавшего поддержать кандидатуру Альфонса Гэма. Джонни порядком утомили торжественные церемонии и напыщенные речи. Нервы были взвинчены, на взволнованные лица делегатов он смотрел с отвращением. "Для чего нужен этот дурацкий спектакль? - с раздражением думал он. - Раз Гэм захотел выиграть, он выиграет, незачем тратить время на говорильню". Затем в голову полезли мысли о Кэти Эгмонт Шарп. Они не виделись с тех пор, как Кэти легла в больницу Калифорнийского университета. В каком она состоянии и помогает ли ей лечение, Джонни не знал. Интуитивно он догадывался, что Кэти очень серьезно больна. Наркотики тому причиной, или что-нибудь еще, но вполне возможно, что она никогда не выйдет из больницы. С другой стороны, если Кэти захочет на свободу, ее никто не сможет удержать. В этом Джонни не сомневался. Что ж, ей решать. Она по собственной воле легла в больницу, и выйдет оттуда - если выйдет - точно так же. По собственной воле. Кэти никому не подчиняется. Возможно, эта черта характера - один из симптомов ее болезни. Скрипнула дверь. Он оторвал глаза от экрана и увидел на пороге Клода Сен-Сира. В руке адвокат держал тепловой пистолет. - Где Кэти? - спросил Сен-Сир. - Не знаю. - Джонни устало поднялся на ноги. - Знаешь. Если не скажешь - убью. - За что? - спросил Джонни, не понимая, что толкнуло Сен-Сира на столь отчаянный шаг. Не опуская пистолета, Сен-Сир приблизился к нему и спросил: - Она на Земле? - Да, - неохотно признался Джонни. - В каком городе? - Что ты задумал? - с тревогой спросил Джонни. - Клод, на тебя это не похоже. Ты всегда действовал в рамках закона. - Я думаю, голосом Луиса говорит Кэти. То, что это не Луис, я знаю наверняка. Из всех, кого я знаю, Кэти - единственный человек, достаточно ненормальный и испорченный, чтобы задумать все это. Говори, где она, в какой больнице? - У тебя был только один способ узнать, что Луис тут ни при чем, - сказал Джонни. - Верно, - кивнул Сен-Сир. "Значит, ты сделал это, - подумал Джонни. - Нашел ту самую усыпальницу, встретился с Гербертом Шенхайтом фон Фогельзангом. Вот оно что!" Дверь снова распахнулась, в кабинет строем, дуя в горны, размахивая транспарантами и огромными самодельными плакатами, вошла группа возбужденных сторонников Гэма. Сен-Сир повернулся к ним и замахал пистолетом, а Джонни, не теряя времени, вклинился в толпу, выскочил за дверь, пронесся по коридору и через секунду оказался в огромном вестибюле, где полным ходом шел митинг в поддержку Гэма. Громкоговорители, установленные под потолком, снова и снова выкрикивали: - Голосуйте за Гэма! Голосуйте за Гэма! Гэм - человек, который нужен всем! Голосуйте за Гэма, голосуйте за Гэма, голосуйте за Гэма! Гэм - замечательный парень! Гэм - что надо! Гэм, Гэм, Гэм - нужен всем! "Кэти! - подумал Джонни. - Нет, не может быть. Это не ты". Растолкав пляшущих, полуобезумевших мужчин и женщин в клоунских колпаках, он выбежал из вестибюля на стоянку вертолетов и автомобилей, где бушевала, безуспешно пытаясь ворваться в здание, толпа зевак. "А если это все-таки ты, - подумал он, - то это значит, что ты больна неизлечимо. Даже если страстно желаешь выздороветь. Выходит, ты дожидалась смерти Луиса. Ты ненавидишь нас? Или боишься? Чем объяснить твои поступки? В чем причина?" Он сел в вертолет-такси и сказал пилоту: - В Сан-Франциско. "Может быть, ты сама не ведаешь, что творишь? Может быть, безумный мозг руководит тобой против твоей воли? Расколотое надвое сознание - одна половина на поверхности, на виду у нас, а другая... Другую мы слышим. Можно ли тебя жалеть? - подумал он. - Или тебя следует бояться, ненавидеть? Какое зло способна ты принести? Я люблю тебя, - подумал он. - Мне небезразлична твоя судьба, а это - одна из форм любви. Не такая, как к жене или к детям, но все же - любовь... Черт возьми, мне страшно. А может, Сен-Сир все-таки ошибся и ты здесь совершенно ни при чем?" Вертолет взмыл над крышами и полетел на запад. Лопасти винта вращались с предельной скоростью. Стоя у парадного, Сен-Сир и Харви провожали вертолет глазами. - Надо же, получилось, - произнес Сен-Сир. - Интересно, куда он полетел? В Лос-Анжелес или в Сан-Франциско? Фил Харви помахал рукой, и к ним подкатил вертолет. Они уселись на сиденья, и Харви сказал пилоту: - Видите такси, которое только что взлетело? Следуйте за ним, но по возможности незаметно. - Незаметно не получится, - проворчал пилот, но все-таки включил счетчик и поднял машину. - Не нравится мне ваша затея. Должно быть, это опасно. - Включите радио, - предложил Сен-Сир. - То, что услышите - действительно опасно. - Черта с два по нему что-нибудь услышишь. Все время помехи, будто солнечные выбросы или радист-олух... С диспетчером не связаться, выручка - - кот наплакал... Куда только полиция смотрит! Сен-Сир промолчал. Харви пристально глядел на летящий впереди вертолет. Высадившись на крышу главного корпуса университетской больницы, Джонни увидел в небе вертолет. Когда тот описал круг, Джонни понял, что его преследовали всю дорогу. Но это не имело значения. Он спустился по лестнице на третий этаж и обратился к первой встречной медсестре. - Скажите, где миссис Шарп? - Справьтесь у дежурной по отделению, - ответила сестра. - Между прочим, посещение больных... Джонни не дослушал и отправился на поиски дежурной по отделению. - Миссис Шарп в триста девятой палате, - сообщила пожилая женщина в очках. - Но без разрешения доктора Гросса к ней нельзя, а он сейчас обедает и вернется не раньше двух. Если хотите, можете подождать. - Она указала на дверь комнаты для посетителей. - Спасибо, - сказал он. - Я подожду. Он прошел через комнату для посетителей в длинный коридор и вскоре оказался у двери с табличкой "309". Войдя в палату, он затворил дверь и огляделся. У окна спиной к нему стояла молодая женщина в халате. - Кэти! - позвал он. Женщина обернулась, и Джонни вздрогнул, увидя кривящиеся губы, полные ненависти глаза. Кэти с отвращением произнесла: - Гэм - человек, нужный всем. - И с угрожающим видом, вытянув перед собой руки и шевеля согнутыми и растопыренными пальцами, двинулась к Джонни. - Гэм - настоящий парень, - - шептала она, и Джонни видел, как в ее глазах тают остатки разума. - Гэм, Гэм, Гэм! - И схватила его за плечи. Джонни отшатнулся. - Так и есть, - сказал он. - Сен-Сир не ошибся. Что ж, я ухожу. - Он попытался нашарить дверную ручку. Кэти не отпускала. Словно порывом ветра, его захлестнуло страхом - ведь он в самом деле хотел уйти. - Кэти, отпусти! - взмолился он. Ногти больно впились в плечи. Кэти повисла на нем, заглядывая снизу в глаза и улыбаясь. - Ты мертвец, - сказала она. - Уходи. Я чувствую запах, у тебя внутри мертвечина. - Ухожу. - Джонни наконец-то нашарил за спиной дверную ручку. Кэти разжала пальцы. В следующий миг он увидел, как вскинулась ее правая рука, как ногти метнулись к лицу, быть может, в глаза. Он едва успел увернуться. - Я хочу уйти, - пробормотал он, закрывая лицо руками. - Я - Гэм, я - Гэм, я - Гэм, - зашептала Кэти. - Я - один в целом мире. Я живой. Гэм живой. - Она засмеялась. - Ухожу, - удивительно похоже передразнила она Джонни. - Так и есть. Сен-Сир не ошибся. Что ж, я ухожу. Ухожу. Ухожу. - Внезапно она вклинилась между ним и дверью. - - В окно! Сделай то, что я не дала тебе сделать тогда! Ну! - Кэти пошла на него, и он пятился шаг за шагом, пока не уперся в стену. - Кэти, ты больна, - сказал Джонни. - Тебе только мерещится, что кругом одни враги. Кэти, тебя все любят. Я люблю, Гэм любит и Харви с Сен-Сиром. Чего ты добиваешься? - Разве ты еще не догадался? Я хочу, чтобы вы поняли, кто вы такие на самом деле. - Зачем тебе понадобилось имитировать Луиса? - А я и есть Луис, - ответила Кэти. - После смерти он не перешел в послежизнь, потому что я его съела. Он стал мной. Я ждала этого. Мы с Альфонсом очень тщательно все продумали. Отправили в космос передатчик с записью... Здорово мы тебя напугали, правда? Все вы трусы, куда вам тягаться с ним. Его обязательно выдвинут. Уже выдвинули, я чувствую, знаю. - Еще нет, - сказал Джонни. - Ну так ждать уже недолго, - заверила Кэти. - И он возьмет меня в жены. - Она улыбнулась. - А ты умрешь. И все остальные умрут. - Она двинулась к нему, говоря нараспев: - Я - Гэм, я - Луис, а когда ты умрешь, я стану тобой, Джонни Бэфутом, и всеми остальными. Я всех вас съем. - Она широко раскрыла рот, и Джонни увидел острые и белые зубы. - И будешь властвовать над мертвыми! - Джонни изо всех сил ударил ее в скулу. Кэти упала навзничь, но сразу вскочила и бросилась к нему. Джонни отпрыгнул; перед глазами мелькнуло злобное, перекошенное лицо - и тут распахнулась дверь. За ней стояли Сен-Сир, Харви и две медсестры. Кэти застыла; Джонни тоже замер. Сен-Сир мотнул головой. - Пошли, Бэфут. Джонни пересек комнату и шагнул за порог. Кэти, завязывая поясок халата, деловито произнесла: - Так и было задумано. Он должен был убить меня. Джонни, то есть. А остальные - стоять в сторонке и любоваться. - Они отправили в космос огромный передатчик, - сказал Джонни. - Причем давно, несколько лет назад, наверное. И терпеливо ждали, пока умрет Луис. Возможно, помогли ему умереть. Идея заключается в том, чтобы добиться выдвижения и избрания Гэма, терроризируя народ. Мы даже не представляем себе, насколько Кэти больна. - Врачебная комиссия поставит диагноз, - спокойно произнес Сен-Сир. - Согласно завещанию, я - доверенный представитель концерна и имею право защищать интересы совладельцев. Кэти будет отстранена от управления "Экимидиэн". - Я потребую малого жюри, - сказала Кэти, - и сумею убедить присяжных в своей вменяемости. Это проще простого, да и не впервой. - Возможно, - сказал Сен-Сир. - Но тем временем вы с Гэмом лишитесь передатчика - до него доберется полиция. - На это потребуется не один месяц, - возразила Кэти. - А выборы очень скоро закончатся, и Альфонс станет Президентом. - Может быть, - прошептал Сен-Сир, взглянув на Джонни. - Потому-то мы и отправили передатчик в такую даль, - продолжала Кэти. - Деньги Альфонса, мой талант. Талант я унаследовала от Луиса. Благодаря ему я могу все на свете. Надо только как следует захотеть. - Не все, - возразил Джонни. - Ты хотела, чтобы я выпрыгнул из окна, а я не выпрыгнул. - Еще минута - и выпрыгнул бы, - уверенно произнесла Кэти. Она успокоилась; казалось, к ней полностью вернулся рассудок. - Ничего, придет время, и ты покончишь с собой. Я позабочусь об этом. От меня не спрячешься. И вы не спрячетесь, - добавила она, обращаясь к Харви и Сен-Сиру. - Между прочим, я тоже располагаю средствами и некоторым влиянием, - - заметил Харви. - Думаю, мы сумеем одолеть Гэма, даже если его выдвинут на съезде. - Чтобы тягаться с ним, одного влияния мало, - усмехнулась Кэти. - Нужно еще воображение. - Ладно, пошли отсюда, - сказал Джонни и двинулся по коридору прочь от палаты триста девять. Джонни Бэфут бесцельно бродил по горбатым улицам Сан-Франциско. Незаметно подступил вечер, зажглись городские огни. Джонни не замечал ни огней, ни прохожих, ни зданий - шагал ссутулясь, руки в карманах, минуя квартал за кварталом, пока не дали о себе знать боль в ногах и голод. Вспомнив, что не ел с десяти утра, он остановился и огляделся. Поблизости стоял газетный киоск. В глаза бросился отпечатанный огромными буквами заголовок: ГЭМ ВЫДВИНУТ КАНДИДАТОМ В ПРЕЗИДЕНТЫ И НАМЕРЕН ПОБЕДИТЬ В НОЯБРЬСКИХ ВЫБОРАХ "Все-таки они добились своего, - подумал Джонни. - Именно того, чего добивались. Остался сущий пустяк - победить Кента Маргрэйва. А передатчик по-прежнему несет вздор. И будет нести еще несколько месяцев". "Они победят", - подумал Джонни. В ближайшей аптеке он прошел в кабину таксофона, опустил монеты в щель и набрал номер Сары Белле. Собственный номер. Монеты провалились, и знакомый голос забубнил: - ...Гэма в ноябре, побеждай вместе с Гэмом. Президент Альфонс Гэм - наш человек. Я за Гэма. Я за Гэма. За Гэма! Джонни повесил трубку и вышел из кабины. Подойдя к буфетной стойке, он попросил сэндвич и кофе. Потом машинально жевал, глотая и запивая, не ощущая вкуса, не получая удовольствия от еды. Просто утоляя голод. "Что мне делать? - думал он. - Что делать всем нам? Связь нарушена, средства массовой информации у противника. Радио, телевидение, газеты, телефонные и телеграфные линии... Все, на что способно влиять ультракоротковолновое излучение и прямое подключение к цепи. Они все прибрали к рукам, полностью обезоружив оппозицию. Разгром, - мысленно произнес он. - Вот что нас ждет в ближайшем будущем. А потом, когда они утвердятся во власти - смерть". - С вас доллар десять, - сказала буфетчица. Он заплатил и вышел на улицу. Над головой кружил вертолет-такси. Джонни помахал рукой. Когда вертолет опустился, забрался в кабину и сказал пилоту: - Отвезите меня домой. - Запросто, приятель, - отозвался добродушный пилот. - А где твой дом? Джонни назвал свой чикагский адрес и откинулся на спинку сиденья. Он решил сдаться. Выйти из игры. Дома его ждали Сара Белле и дети. Борьба была проиграна. Во всяком случае, для него. - Господи, Джонни, что с тобой?! - воскликнула Сара, увидев его на пороге. - На тебе лица нет. - Она взяла его за руку и повела за собой в знакомую темную гостиную. - Я думала, ты на торжественном банкете. - На банкете? - хрипло переспросил он. - Твой босс прошел выдвижение. - Сара скрылась в кухне и вернулась с кофейником. - Ах да, - кивнул он. - Верно. Я же его доверенное лицо. Совсем из головы вылетело. - Лег бы ты отдохнуть. Впервые вижу тебя таким измочаленным. Что стряслось? Он сел на диван и закурил сигарету. - Могу я чем-нибудь помочь? - с тревогой спросила Сара. - Нет. - Скажи, правда, что по телевизору и телефону говорит Луис Сарапис? Очень похоже. Нельсоны уверены, что это он. - Нет, не он, - сказал Джонни. - Луис мертв. - Но его период послежизни... - Нет, - перебил он. - Луис умер. Забудь о нем. - Ты знаком с Нельсонами? Это наши новые соседи, поселились на... - Я не хочу говорить! И слышать ничего не хочу! Через минуту Сара не выдержала: - Знаешь, Джонни, они говорят... Наверное, тебя это огорчит, но я скажу. Нельсоны - простые, самые обыкновенные люди. Они говорят, что не отдадут голос за Альфонса Гэма. Он им не нравится. Джонни проворчал что-то неразборчивое. - Ты не из-за этого расстроился? - спросила Сара. - Знаешь, по-моему, это реакция на давление. Нельсоны даже не отдают себе отчета. Видимо, вы хватили через край. - Сара выжидающе посмотрела на мужа. - Прости, что я завела этот разговор, но лучше горькая правда... Джонни резко поднялся с дивана и произнес: - Мне надо увидеться с Филом Харви. Скоро вернусь. Глазами, потемневшими от тревоги, Сара Белле смотрела ему вслед. Получив разрешение войти, Джонни прошел в гостиную. Тем сидели с бокалами в руках хозяин дома, его жена и Клод Сен-Сир. Все молчали. Обернувшись к Джонни, Харви отвел глаза. - Мы сдаемся? - спросил Джонни. - Нет, - ответил Харви. - Мы попытаемся уничтожить передатчик. Но попасть в него с такого расстояния - один шанс на миллион. Кроме того, самая быстрая ракета будет там через месяц, не раньше. - Уже кое-что. - Джонни приободрился - до выборов больше месяца, за оставшиеся дни можно что-то предпринять. - Маргрэйв в курсе? - Да, мы подробно обрисовали ему ситуацию, - ответил Сен-Сир. - Недостаточно ликвидировать передатчик, - сказал Харви. - Необходимо сделать еще одно дело. Хочешь взять его на себя? Для этого надо вытащить короткую спичку. - Перед ним на кофейном столике лежали две целые спички и половинка. Харви добавил еще одну целую. - Сначала - ее, - сказал Сен-Сир. - Как можно скорее. А потом, если понадобится - Альфонса Гэма. У Джонни застыла в жилах кровь. Харви протянул ему кулак, из которого торчали четыре спичечные головки. - Давай, Джонни. Пришел последним, вот и тяни первым. - Не буду, - пробормотал Джонни. - Тогда обойдемся без тебя. - Гертруда выдернула целую спичку. Фил протянул Сен-Сиру оставшиеся. Тому тоже досталась целая. - Я любил ее, - сказал Джонни. - И все еще люблю. Харви кивнул: - Знаю. - Ладно, - скрепя сердце согласился Джонни. - Давай. Он протянул руку и вытащил спичку. Сломанную. - Так и есть, - произнес он. - Моя. - Сможешь? - спросил Сен-Сир. Джонни пожал плечами. - Конечно, смогу. Что тут такого? "Действительно, что тут такого? - подумал он. - Чего проще: убить женщину, которую любишь. Тем более, что это необходимо". - Возможно, наше положение - не такое тяжелое, как кажется, - сказал Сен-Сир. - Мы посоветовались с инженерами Фила, у них есть неплохие идеи. В большинстве случаев мы слышали не тот передатчик, что находится в дальнем космосе, а вспомогательную станцию. Ее включают в случае необходимости. Помнишь, о том, что ты собираешься покончить с собой в гостинице "Энтлер", мы узнали сразу, а не через неделю. - Как видишь, ничего сверхъестественного тут нет, - вставила Гертруда. - Поэтому прежде всего необходимо найти их базу, - продолжал Сен-Сир. - Если она не на земле, то где-нибудь в пределах Солнечной системы. Может быть, на ферме, где Гэм разводит индюков. Так что, если не найдешь Кэти в больнице, лети прямиком на Ио. Джонни еле заметно кивнул. Сидя за кофейным столиком, все молчали и потягивали коктейль. - У тебя есть пистолет? - нарушил тишину Сен-Сир. - Да. - Джонни поднялся и поставил бокал на стол. - Удачи, - сказала Гертруда ему вслед. Джонни отворил дверь и шагнул в холодную тьму.