гия колонистов. - Он засмеялся. - Берешь кусочек, жуешь минут пятнадцать, и.., нет убогого барака. Нет замерзшего метана. И тебе хочется жить. Разве это не цена за риск? "Только какова его ценность для нас?" - мысленно спросил он сам себя и ощутил легкую грусть. Производя наборы Подружки Пэт и разводя лишайник - сырье для производства Кэн-Ди, Лео Булеро дарил более сносную жизнь миллиону с лишним колонистов, принудительно высланных с Земли. Но что он с этого имел? "Всю жизнь я посвятил другим, - подумал он, - а теперь начинаю трепыхаться, поскольку мне от этого не легче". На спутнике его ждала Скотти; как обычно, предстояло решать сложные проблемы, связанные как с легальным, так и с нелегальным его бизнесом. Но неужели в жизни нет чего-то иного? Он не знал. Никто не знал, поскольку все, так же как Барни Майерсон, в разных вариантах воспроизводили одну и ту же схему. Барни со своей Рондинеллой Фьюгейт - ухудшенное подобие Лео Булеро и мисс Юргенс. Куда бы он ни посмотрел, везде одно и то же. Наверняка даже Нед Ларк, шеф Отдела наркотиков, жил подобным образом, так же как и Хепберн-Гилберт, у которого, кажется, начинающая кинозвезда из Швеции, высокая бледная девица с грудями величиной с шары для игры в кегли и такими же твердыми. Даже Палмер Элдрич. Нет, вдруг понял он. Не Палмер Элдрич; тот нашел себе что-то другое. Десять лет он находился в системе Проксимы, по крайней мере, летел туда и обратно. Что он там нашел? Неужели это стоило подобных усилий, стоило катастрофы на Плутоне? - Видела газеты? - спросил он мисс Юргенс. - Читала о корабле на Плутоне? Такие, как Элдрич, попадаются один на миллиард. Другого такого нет. - Читала, что он чокнутый, - сказала мисс Юргенс - Наверняка. Десять лет жизни, столько мучений - и ради чего? - Не сомневайтесь, эти десять лет окупились для него с лихвой, - ответила мисс Юргенс. - Может, он и сумасшедший, но хитрый. Свое дело он знает. Не настолько уж он чокнутый. - Я бы хотел с ним встретиться, - сказал Лео Булеро. - Пообщаться... Мысленно он уже решил, что сделает это. Пойдет в госпиталь, где лежит Палмер Элдрич, проникнет в его палату силой или подкупом и узнает, что же тот нашел. - Когда-то я думала, что корабли, впервые покинувшие нашу систему, полетят к звездам... - говорила Юргенс, - Помните, как это было? Я думала, мы узнаем... - Она на мгновение замолчала. - Это так глупо, но я была еще ребенком, когда Арнольдсон впервые полетел к Проксиме и вернулся обратно. Я действительно думала, что так далеко он найдет... - она отвернулась, избегая взгляда Булеро, - найдет Бога. "Я тоже так думал, - подумал Лео. - А я ведь был уже взрослым. Мне было за тридцать. Я несколько раз говорил об этом Барни. И лучше бы мне верить в это и дальше, даже сейчас - после десятилетнего полета Палмера Элдрича". Вернувшись после обеда в свой кабинет в "Наборах П. П.", он впервые увидел Рондинеллу Фьюгейт. Она уже ждала его. "А она ничего, - подумал Лео, закрывая дверь кабинета. - Хорошо сложена и красивые сияющие глаза. Совсем молоденькая. Девчонка, которая осмеливается противоречить своему начальнику, поскольку считает, что тот не прав. Трогательно..." - Вы знаете, зачем я вас вызвал? - спросил он. - Догадываюсь, вы сердитесь из-за того, что я не поддержала мистера Майерсона. Но я вижу будущее этой керамики. Что же еще я могла сделать? - умоляюще спросила она, привстав с кресла. - Я вам верю, - сказал Лео. - Однако мистер Майерсон очень раздражителен. Вы должны знать, поскольку с ним живете, что он везде таскает с собой переносного психиатра. Открыв ящик стола, он достал коробку "Куэста Рейс", лучшего сорта сигар, и предложил их мисс Фьюгейт. Поблагодарив, та взяла сигару. Лео дал ей прикурить, закурил сам и удобно устроился в кресле. - Вы знаете, кто такой Палмер Элдрич? - Да. - Вы можете воспользоваться своими способностями к ясновидению для чего-то другого, кроме прогнозирования моды? Через месяц или два в газетах появятся сообщения о местоположении госпиталя, в котором находится Палмер Элдрич. Я хочу, чтобы вы сказали, где находится этот человек в данный момент. Я знаю, что вы можете это сделать. "Лучше бы ты смогла, - подумал он, - если хочешь здесь работать и дальше". Он ждал, дымя сигарой, глядя на девушку и с завистью думая о том, что если она и в постели так же хороша, как выглядит... - Я вижу, но очень слабо, мистер Булеро, - запинаясь, сказала Фьюгейт. - Ничего страшного, послушаем. - Он взял ручку. Ее рассказ занял несколько минут, и он записал в блокноте: Госпиталь Ветеранов имени Джеймса Риддла, База III на Ганимеде. Принадлежит, естественно, ООН. Он этого ожидал. Дело выглядело не безнадежным; возможно, даже удастся туда попасть. - Он там под чужим именем, - добавила мисс Фьюгейт, бледная и обессиленная. Она закурила сигару, которая за это время погасла, и, выпрямившись в кресле, снова скрестила свои изящные ноги. - Газеты сообщают, что мистер Элдрич был зарегистрирован под именем... - Она замолчала и закрыла глаза. - О, черт, - вздохнула она. - Никак не получается. Один слог. Френт. Брент. Нет, думаю, скорее Трент. Да, Элдон Трент. Она с облегчением улыбнулась. Ее большие глаза светились детской, наивной радостью. - Они хорошо постарались, чтобы его спрятать. Газеты сообщают, что его допрашивают. Значит, он в сознании. - Внезапно она нахмурилась. - Подождите. Вижу заголовок.., я в своей квартире, одна. Раннее утро, и я читаю первую полосу. О Боже! - Что пишут? - спросил Лео. Он чувствовал, что девушка потрясена. - В заголовках говорится, что Палмер Элдрич мертв, - прошептала Фьюгейт. Она заморгала, оглядевшись вокруг испуганным и неуверенным взглядом, посмотрела на Лео. Фьюгейт отодвинулась от него и вжалась в спинку кресла, нервно сплетая пальцы. - И в этом обвиняют вас, мистер Булеро. Так написано в заголовке. - Вы хотите сказать, что я его убью? Она кивнула. - Однако.., это не столь определенно. Я видела это только в одном из вариантов будущего.., понимаете? Я хочу сказать, что мы, ясновидцы, видим... - Рондинелла сделала неуверенный жест. - Я знаю. Он хорошо знал ясновидцев; Барни Майерсон работал в "Наборах П. П." тринадцать лет, а некоторые еще дольше. - Это может случиться, - хрипло сказал он. "Почему?" - спрашивал он себя. Сейчас на это трудно ответить. Возможно, когда он доберется до Элдрича, поговорит с ним... А все указывает на то, что это ему удастся. Фьюгейт добавила: - Думаю, в свете возможных событий вы не должны контактировать с Элдричем. Вы согласны с этим, мистер Булеро? Я хочу сказать, что риск существует, и притом значительный. Думаю, около сорока. - Сорока чего? - Процентов. Почти один к двум. Уже полностью овладев собой, она смотрела на него, дымя сигарой. Ее глаза, черные и проницательные, не мигая, смотрели на него. В них скрывалось любопытство. Он встал и подошел к двери. - Спасибо, мисс Фьюгейт. Я вам очень благодарен за помощь. Лео остановился у двери, давая понять, что разговор окончен. Однако Фьюгейт не двигалась с места. Похоже он столкнулся с тем же особенным упрямством, которое обеспокоило Барни Майерсона. - Мистер Булеро, думаю, что с этим я должна пойти в полицию ООН, - спокойно сказала она. - Мы, ясновидцы... Он резко закрыл дверь. - Вы, ясновидцы, - прервал он ее, - слишком интересуетесь жизнью других людей. Лео понимал, что он у нее в руках, и теперь размышлял, что делать. - Мистера Майерсона могут призвать, - говорила Фьюгейт. - Вы, конечно, об этом знаете. И собираетесь повлиять на ситуацию, чтобы его спасти? - Я собираюсь кое-что предпринять, - честно ответил он. - - Мистер Булеро, - тихо, но твердо сказала она. - Давайте договоримся. Пусть его призовут, а я стану вашим консультантом по прогнозам моды в Нью-Йорке. - Она выжидающе замолчала. Лео Булеро молчал. - Что вы на это скажете? - прервала молчание Рондинелла. Она явно не привыкла к подобным переговорам, но собиралась добиться своего. В конце концов, подумал он, каждый должен с чего-то начинать. Возможно, он стал свидетелем начала крупной карьеры. Внезапно Лео кое-что вспомнил. Он вспомнил, почему ее перевели из Пекина в Нью-Йорк и сделали ассистенткой Майерсона. Ее предсказания могли быть неудачными и даже ошибочными. Возможно, и картина будущих газетных заголовков, обвиняющих его в убийстве Палмера Элдрича, - лишь очередная ошибка, ложное предсказание, так же как и те, из-за которых она оказалась в Нью-Йорке. - Дайте мне пару дней подумать, - предложил он. - До завтрашнего утра, - твердо сказала мисс Фьюгейт. Лео рассмеялся. - Теперь я понимаю, чем вы так разозлили Барни. И Барни должен был предчувствовать, пусть смутно, что Фьюгейт подставит ему ножку, угрожая его положению. - Послушайте. Вы любовница Майерсона, - сказал Лео, подходя к ней. - Может, вам хотелось бы чего-то другого? Я мог бы отдать в ваше распоряжение целый спутник. "Естественно, если удастся выкинуть оттуда Скотти", - подумал он. - Нет, спасибо, - покачала головой Фьюгейт. - Почему? - удивился Лео. - Ваша карьера... - Я люблю Майерсона, - ответила она. - И меня не особенно интересуют шаро... - она прикусила язык. - Люди, которые лечились в этих клиниках. Лео снова открыл дверь. - Завтра утром я вам сообщу. Он смотрел, как она идет по коридору, и думал: "У меня есть время, чтобы добраться до Ганимеда и Палмера Элдрича. Тогда я буду знать больше. Я узнаю, ложны твои предсказания или нет". Закрыв дверь за девушкой, он быстро подошел к столу и, нажав кнопку видеотелефона, сказал телефонистке: - Соедините меня с Госпиталем Ветеранов имени Джеймса Риддла, База III на Ганимеде. Я хочу говорить с мистером Трентом. - Он назвал свою фамилию и номер и отключился, потом снова нажал кнопку и набрал номер космодрома имени Кеннеди. Он зарезервировал место на корабль-экспресс, вылетавший в тот же вечер из Нью-Йорка на Ганимед, и, расхаживая по комнате, стал ждать звонка из Госпиталя Ветеранов. Шароголовый, подумал он. Так она хотела назвать своего работодателя. Через десять минут его соединили. - Мне очень жаль, мистер Булеро, - извинялась телефонистка. - Мистер Трент не отвечает на звонки по распоряжению врача. Значит, Рондинелла Фьюгейт права: Элдон Трент существует, находится в Госпитале Ветеранов, и, вероятнее всего, это Палмер Элдрич. Наверняка стоило туда отправиться. "Хорошенькое дело, - со злостью думал он, - есть шанс, что я встречусь с Палмером Элдричем, поссорюсь с ним Бог знает из-за чего и в конце концов окажусь виновником его смерти. К тому же сухим из воды мне не выйти. Вот так перспектива..." Однако любопытство его росло. Даже в ходе самых закрученных операций ему не приходилось убивать. Если между ними и произойдет что-то, это "что-то" будет весьма необычным. Лететь на Ганимед определенно стоило, тем более что Рондинелла Фьюгейт говорила лишь об обвинении в убийстве и ни слова не сказала о приговоре. Осудить человека с его положением, даже при вмешательстве ООН, будет не так-то просто. Лео Булеро решил дать им этот шанс. Глава 3 В баре недалеко от "Наборов П. П." Ричард Хнатт маленькими глотками пил коктейль. Коробка с образцами стояла перед ним на столе. Он знал, что с вазочками Эмили все в порядке: ее керамика всегда хорошо продавалась. Проблема заключалась в ее бывшем муже и его возможностях. И Барни Майерсон ими воспользовался. "Нужно позвонить Эмили и сказать ей", - подумал он и начал вставать, но ему преградили путь. Странный толстячок на тонких ножках. - Кто вы? - спросил Хнатт. Тот закачался перед ним на своих ножках, одновременно копаясь в кармане, как будто успокаивая зуд, вызванный каким-то паразитическим насекомым. В конце концов он вытащил визитную карточку. - Мы интересуемся, керамикой, мистер Хатт... Натт... Не знаю, как это произносится. - Ихольц, - вслух прочитал Хнатт. На визитке не было ничего, кроме фамилии. - Но у меня с собой только образцы. Я дам вам адреса магазинов, где продается моя керамика. Эти же... - Предназначены для миниатюризации. - Забавный тип, кивнул. - Именно это нам и нужно. Мы собираемся миниатюризировать вашу керамику, мистер Хнатт. Мы убеждены, что мистер Майерсон ошибается, - эти вазочки войдут в моду, и очень скоро. Хнатт вытаращил глаза. - Вы хотите миниатюризировать, но вы не из "Наборов П. П."? Никто другой миниатюризацией не занимался. Все знали, что монополия принадлежит "Наборам П. П.". Усевшись за стол рядом с коробкой, мистер Ихольц достал бумажник и начал отсчитывать скины. - Сначала большого ажиотажа не будет. Но потом... - Он протянул Хнатту пачку коричневых, сморщенных шкурок трюфелей, служивших валютой в Солнечной системе. Только они содержали единственную аминокислоту, которую не мог воспроизвести Душгакатор - открытая на Билтонге форма жизни, которую многие земные заводы использовали вместо автоматических сборочных линий. - Мне необходимо согласовать этот вопрос с женой, - сказал Хнатт. - Разве вы не представляете свою фирму? - Н-ну.., да. Хнатт взял пачку скинов. - Теперь договор. - Ихольц достал документ, разложил его на столе и протянул ручку. - Это дает нам исключительные права. Наклонившись над бумагой, Ричард Хнатт заметил название фирмы, которую представлял Ихольц. "Чуинг-Зет Мануфакчурерс", Бостон. Он никогда о ней не слышал. Чуинг-Зет.., это походило на какой-то другой продукт, но он не мог вспомнить какой. Вспомнил, лишь когда уже подписал контракт и Ихольц вручил ему копию. Нелегальный галлюциноген Кэн-Ди, повсеместно употребляемый в колониях вместе с наборами Подружки Пэт! Интуитивно он уже предчувствовал грядущие неприятности. Однако отказываться было поздно. Ихольц взял коробку с образцами; ее содержимое теперь принадлежало фирме "Чуинг-Зет Мануфакчурерс" из Бостона. - Как.., как мне с вами связаться? - спросил Хнатт, когда Ихольц встал из-за столика. - Вам незачем с нами связываться. Если вы нам понадобитесь, мы позвоним сами, - улыбнулся Ихольц. Черт побери, как сказать об этом Эмили? Хнатт пересчитал скины, прочитал договор и постепенно осознал, сколько заплатил ему Ихольц: хватило бы на пятидневный отдых в Антарктике, в одном из больших холодных курортных городов, где полно богатых землян, где наверняка проводят лето Лео Булеро и ему подобные; а лето теперь продолжалось круглый год. А может быть, и того круче: эта сумма давала ему и Эмили доступ в одно из наиболее привилегированных заведений на планете - если бы им захотелось. Они могли полететь в Германию и пройти курс Э-Терапии в одной из клиник доктора Вилли Денкмаля. "Ого!" - подумал Хнатт. Он заперся в будке видеотелефона и позвонил Эмили. - Собирай вещи. Мы едем в Мюнхен. В... - он выбрал первое пришедшее ему в голову название. Объявление этой клиники он видел в одном из дорогих парижских журналов. - В Айхенвальд, - сказал он. - Доктор Денкмаль... - Барни взял вазочки, - обрадовалась Эмили. - Нет. Но теперь есть еще одна фирма, которая занимается миниатюризацией, - возбужденно продолжал Хнатт. - Барни дал отрицательный прогноз. Ну и что? Заключить договор с новой фирмой оказалось еще лучше. У них, похоже, куча денег. Увидимся через полчаса; я зарезервирую места на экспресс до Мюнхена. Только подумай: Э-Терапия для нас обоих. - Если уж на то пошло, - тихо ответила Эмили, - то я вовсе не уверена, что хочу эволюционировать. - Наверняка хочешь, - удивленно ответил он. - Ведь это может спасти нам жизнь, а если не нам, то нашим детям.., нашим будущим детям. И даже если мы пробудем там недолго и эволюционируем лишь чуть-чуть, только представь себе, какие возможности откроются перед нами. Ты знаешь кого-нибудь, кто прошел курс Э-Терапии? Ты же все время читаешь в газетах обо всех этих.., людях из высшего общества, но... - Я не хочу, чтобы у меня были волосы по всему телу, - сказала Эмили. - И не хочу, чтобы мне увеличивали голову. Нет. В клинику в Айхенвальд я не поеду. - Голос ее звучал твердо и решительно, лицо было спокойным. - Значит, я поеду один, - сказал Хнатт. Так будет еще лучше. Ведь это он заключил договор с покупателем. И он бы мог пробыть в клинике вдвое дольше, эволюционировать вдвое больше, естественно, если курс пройдет нормально. В отношении некоторых людей терапия не давала результатов, но это не вина доктора Денкмаля - не все в одинаковой степени обладали способностью к эволюции. Хнатт был глубоко убежден, что у него все сложится великолепно, он станет вровень с крупными шишками, а некоторых даже превзойдет, если иметь в виду то, что Эмили в силу предрассудков не вполне справедливо назвала "волосами". - А мне что делать, если ты поедешь? Горшки лепить? - Именно, - ответил он. Наверняка заказы скоро начнут поступать и в большом количестве, иначе фирма "Чуинг-Зет Мануфакчурерс" из Бостона не заинтересовалась бы миниатюризацией. Видимо, на нее работали свои ясновидцы, так же как и на "Наборы П. П.". Однако он тут же вспомнил, что говорил Ихольц: вначале большой известности не будет. Это означало, понял Хнатт, что новая фирма не имела сети рекламных агентов, кружившихся вокруг колонизированных спутников и планет. В отличие от "Наборов П. П.", у них не было Аллена и Шарлотты Фейн, которые могли бы распространить эти новости. Чтобы вывести на орбиту спутники с рекламными агентами, требуется немало времени. Это естественно. И все же он беспокоился. В какой-то момент он оказался близок к панике, подумав: неужели это нелегальная фирма? Возможно, Чуинг-Зет, так же как и Кэн-Ди, - запрещенное средство? Возможно, он ввязался во что-то опасное? - Чуинг-Зет, - вслух сказал он Эмили. - Ты что-нибудь о них слышала? - Нет. Он достал контракт и еще раз прочитал его. "Вот так история, - подумал он. - Если бы только этот Майерсон сказал "да"..." x x x В десять утра знакомый жуткий рев сирены разбудил Сэма Ригана. Он мысленно обругал круживший в небе корабль ООН, зная, что они делают это специально. Экипаж корабля, зависшего над бараком, хотел убедиться в том, что доставленные им посылки получат колонисты, а не местное зверье. "Получим, получим", - бормотал себе под нос Сэм Риган, застегивая молнию комбинезона с подогревом. В полусне он натянул высокие сапоги и потащился к двери. - Слишком рано прилетели, - ворчал Тод Моррис. - И готов поспорить, что там только железки, сахар и сало - ничего интересного вроде, скажем так, конфеток. Норм Шайн навалился плечом на дверь и нажал. Они зажмурились, когда их захлестнул поток яркого, холодного света. В вышине, на фоне черного неба, блестел корабль ООН, как будто подвешенный на невидимой нити. Хороший пилот, оценил Тод, и видимо, неплохо знает район Файнберг-Кресчент. Тод помахал кораблю рукой, и снова взревела сирена, заставив его зажать уши. Из нижней части корабля появился контейнер, автоматически выдвинул стабилизаторы и по спирали полетел вниз. - Дерьмо, - с отвращением сказал Сэм Риган. - Это железки. Парашют им не требуется. Он отвернулся, потеряв всякий интерес к происходящему. "Как здесь отвратительно, - подумал он, окидывая взглядом поверхность Марса. - Убожество. Зачем мы сюда прилетели? Пришлось, нас заставили". Контейнер ООН приземлился. Стенки от удара потрескались, и трое колонистов заметили канистры, заполненные чем-то, напоминавшим соль, фунтов на пятьсот, и Сэм Риган еще больше упал духом. - Эй, - сказал Шайн, подходя к контейнеру и заглядывая внутрь, - кажется, я вижу кое-что, что нам пригодится. - Эти коробочки выглядят так, как будто там внутри радиоприемники, - заметил Тод. - Транзисторные. - Он задумчиво подошел к Шайну. - Может удастся их использовать в наших наборах. - В моем уже есть радио, - сказал Шайн. - Из этих деталей можно собрать электронную самоходную косилку для газонов, - заявил Тод. - Этого у тебя, кажется, нет, верно? Он довольно хорошо знал набор Подружки Пэт Шайна. Обе пары, он со своей женой и Шайн со своей, составляли идеальную компанию. - Я следующий в очереди на радио, - крикнул Сэм Риган. - Мне пригодится. В его наборе не хватало механизма для открывания дверей гаража, который имелся у Шайна и Тода. Естественно, все это можно купить, но он был на мели. Весь свой заработок он истратил на то, что считал более необходимым. Он купил у торговца большое количество Кэн-Ди и хорошо его спрятал, закопав под койкой, стоявшей на самом нижнем уровне их совместного жилища. Сам он был верующим; верил в переселение душ, в этот почти священный момент, когда миниатюрные наборы начинали не просто напоминать Землю, но и становиться ею. Тогда он и другие колонисты, перенесенные в миниатюрный мир благодаря Кэн-Ди, отправлялись в другое пространство и время. Многие колонисты еще не стали верующими; для них наборы были лишь символами мира, к которому они уже не принадлежали. Однако постепенно, один за другим, уверуют и они. Даже сейчас, ранним утром, Сэм Риган не мог дождаться возвращения вниз и того момента, когда он откусит кусочек Кэн-Ди, чтобы, разжевав его, присоединиться к товарищам в той торжественной церемонии, которая еще им оставалась. Он повернулся к Тоду и Шайну: - Кто-нибудь хочет переместиться? - Так они называли участие в сеансе. - Я возвращаюсь вниз, - сказал он. - Немного Кэн-Ди нам сейчас не помешает. Я поделюсь с вами своим. - Так рано? - спросил Норм Шайн. - Мы же только что встали. Впрочем, все равно нечего делать. Он угрюмо пнул большой полуавтоматический экскаватор, который уже много дней стоял перед входом в барак. Ни у кого не было сил выйти на поверхность и заняться начатой месяц назад уборкой территории. - Но ведь нам следует быть наверху и работать на огородах, - буркнул Норм - Ну и огород у тебя, - засмеялся Сэм Риган. - И что ты тут такое выращиваешь? Знаешь, как это называется? Норм Шайн, сунув руки в карманы комбинезона, прыгал по рыхлой, песчаной почве, поросшей скудной растительностью, к своему не слишком ухоженному огороду. Он остановился и тщательно оглядел грядки в надежде, что проросли специально подготовленные семена, но не нашел ни одного нового ростка. - Брюссельская капуста, - ободряюще сказал Тод. - Правильно? Хотя она и мутировала, я узнаю эти листья. Норм отломил лист и начал жевать, однако быстро выплюнул. Лист был горький и весь в песке. Из барака вышла Хелен Моррис, дрожа на холодном ветру. - У нас с Фрэн вопрос, - обратилась она к мужчинам. - На Земле психоаналитики брали пятьдесят долларов за час или только за сорок пять минут? Мы хотим, - объяснила она, - добавить к нашему набору психоаналитика и хотим соблюсти все в точности. Это настоящий, сделанный на Земле и доставленный сюда экземпляр. Помните тот корабль Булеро, который прилетал на прошлой неделе... - Помним, - кисло ответил Норм Шайн. Цены, которые запросил продавец, они помнили тоже. А Аллен и Шарлотта Фейны не перестают болтать о разных частях наборов, разжигая у них аппетит. - Спроси у Фейнов, - предложил жене Тод. - Свяжись с ними по радио, когда они снова будут над нами пролетать. - Он взглянул на часы. - Спутник прилетит через час. У них там есть все данные о товарах. Этот вопрос его беспокоил, поскольку именно его скины - его и Хелен - пошли на оплату маленькой фигурки психоаналитика, а также диванчика, столика, коврика и полочки с весьма качественно миниатюризированными книгами. - Ты ведь ходил к психоаналитику там, на Земле, - обратилась Хелен к Норму Шайну. - Сколько он брал? - В основном я ходил на групповую терапию, - ответил Норм. - В Клинике Психогигиены в Беркли брали столько, сколько ты был в состоянии заплатить. А "Подружка Пэт" и ее парень ходят, естественно, к частному психоаналитику. Норм шел по выделенному ему огороду, между рядами потрепанных листьев, каждый из которых был чем-нибудь заражен или наполовину съеден местными микроскопическими вредителями. Если ему удастся найти хотя бы одно нетронутое растеньице, одно здоровое... Ему бы этого хватило, чтобы вернуть присутствие духа. Инсектициды с Земли никуда не годились, местные вредители буйствовали в свое удовольствие. Они ждали десять тысяч лет, пока кто-то не появится и не попытается здесь что-то выращивать. - Полить бы надо, - заметил Тод. - Надо, - согласился Норм Шайн. Он угрюмо направился в сторону гидросистемы барака Чикен-Покс, подключенной к уже частично засыпанным ирригационным каналам, обслуживавшим все огороды барака. Он сообразил, что, перед тем как поливать растения, нужно очистить каналы от песка. Если они быстро не приведут в действие большой экскаватор класса А, то не польют огороды, даже если захотят. Однако заниматься этим ему не хотелось. Тем не менее он не мог, как Сэм Риган, просто повернуться и спуститься обратно, чтобы развлекаться со своим набором, собирать или монтировать новые детали, вносить поправки или же, как только что предлагал Сэм, принять дозу старательно спрятанного Кэн-Ди и начать перемещение. Он прекрасно понимал, какая на нем лежит ответственность. - Попроси мою жену прийти сюда, - сказал он Хелен. Фрэн будет показывать направление, когда он сядет за руль экскаватора; у нее хороший глазомер. - Я ее позову, - вызвался Сэм Риган, направляясь вниз. - Кто идет со мной? За ним никто не последовал; Тод и Хелен Моррис пошли взглянуть на свой огород, а Норм Шайн стаскивал защитный чехол с экскаватора и подготавливал его к запуску. Сэм Риган обнаружил Фрэн сидящей на корточках над набором Подружки Пэт, который Моррисы и Шайны составили вместе. Фрэн сказала, не поднимая головы: - Подружка Пэт поехала в центр на новом "форде", припарковалась, бросила десять центов в счетчик, сделала покупки, а теперь она в приемной психоаналитика и читает "Форчун". Вот только сколько она должна заплатить за визит? - Она бросила на него взгляд, пригладила длинные темные волосы и улыбнулась. Несомненно, Фрэн была самой красивой и самой талантливой в бараке. Он мысленно отметил это, и отнюдь не впервые. - Как ты можешь забавляться этим набором и не жевать... - сказал он и огляделся вокруг. Похоже было, что они одни. Он наклонился и прошептал: - Пойдем, пожуем вместе немного первоклассного Кэн-Ди. Как раньше. Хорошо? С бьющимся сердцем он ждал ее ответа. Вспомнив о том, как в последний раз они, соединившись друг с другом, перенеслись в мир Подружки Пэт, он почувствовал возбуждение. - Хелен Моррис вернется... - Нет, они возятся с экскаватором там, наверху. Раньше чем через час не вернутся. Он взял Фрэн за руку и потянул за собой. - То, что мы получаем в обычной коричневой обертке, - говорил он, ведя ее в коридор, - нужно быстро использовать. Его нельзя долго хранить, иначе он теряет силу. А за эту силу мы дорого платим, мрачно размышлял он. Слишком дорого, чтобы расходовать ее впустую. Хотя некоторые - не из этого барака - утверждали, что сила, дающая возможность переместиться, происходит вовсе не от Кэн-Ди, а связана с точностью сборки набора. Он считал, что это чушь, но многие склонялись именно к такому мнению. Когда они торопливо входили в комнату Сэма, Фрэн сказала: - Я приму Кэн-Ди вместе с тобой; но когда мы окажемся там, на Земле, мы не будем больше ничем таким заниматься.., ну, ты знаешь. То, что мы будем Уолтом и Пэт, не дает нам права... - Она предостерегающе нахмурилась, упрекая его за поведение в прошлый раз и за намерения, о которых она не просила. - Значит, ты признаешь, что мы на самом деле переносимся на Землю? На эту тему они спорили уже много раз. Фрэн склонялась к мысли, что перемещение только мнимое, что вокруг - колонисты называли это игрой случая - лишь воображаемые обстоятельства и предметы. - Я считаю... - медленно сказала Фрэн, высвобождая пальцы из его руки и останавливаясь перед дверью комнаты, - не имеет значения, что это - игра воображения, вызванная наркотиком иллюзия или действительный перенос на Землю наших воспоминаний... - Она замолчала и снова строго посмотрела на него. - Думаю, мы должны вести себя прилично, чтобы не нарушать чистоты нашего общения. - Глядя, как Сэм осторожно отодвигает от стены железную койку и опускает длинный крюк в открывшееся отверстие, она добавила: - Это должно стать нашим очищением, освобождением от бренной телесной оболочки и переходом в бессмертное тело, по крайней мере, на некоторое время - или навсегда, если верить, как некоторые, что это происходит вне времени и пространства, что это вечно. Ты так не думаешь, Сэм? Знаю, что не думаешь, - вздохнула она. - Духовное начало, - поморщился Сэм, вытаскивая пакет Кэн-Ди из дыры в полу. - Отрицание действительности, которое дает.., что? Ничего. - Я не могу доказать, - сказала Фрэн, подходя ближе и глядя, как он открывает пачку, - что воздержание приносит какую-либо пользу. Однако я знаю, то, чего ни ты, ни другие сенсуалисты "Сенсуализм - философское учение, признающее единственным источником познания ощущения." среди нас не в состоянии понять: когда мы принимаем Кэн-Ди и покидаем наши тела, мы умираем. А умирая, мы сбрасываем бремя... - она заколебалась. - Ну, говори же, - подбадривал ее Сэм, открывая пакет и отрезая ножом полоску твердой коричневой субстанции, по структуре напоминающей растительные волокна. - ..греха, - прошептала Фрэн. Сэм Риган расхохотался. - Ну ладно. По крайней мере, у тебя ортодоксальные взгляды. Большинство колонистов согласилось бы с Фрэн. - Однако, Кэн-Ди жуют не для этого, - продолжал он, снова пряча пакетик в безопасное место, - я не хочу ничего терять... Скорее, я хочу кое-что приобрести. Он закрыл дверь, после чего быстро достал свой набор Подружки Пэт, разложил его на полу и лихорадочно расставил все предметы по своим местам. - То, на что мы обычно не имеем права, - добавил он, как будто Фрэн этого не знала. Ее муж, или его жена, или оба, или другие обитатели барака могли появиться в тот момент, когда Фрэн и он будут в состоянии перемещения. Они увидят их тела, сидящие на допустимом расстоянии друг от друга. Никто, даже самый рьяный пуританин, не обнаружит в этом ничего предосудительного. Об этом знали уже давно: сожительство невозможно доказать - эксперты ООН на Марсе и в других колониях не раз пытались сделать это, но безрезультатно. В состоянии перемещения можно совершить убийство, любое преступление, а с точки зрения закона это будет несбывшееся желание, иллюзия. Этот факт давно уже являлся для него поводом принимать Кэн-Ди. Для него жизнь на Марсе имела и приятные стороны. - Думаю, - сказала Фрэн, - ты искушаешь меня; ты склоняешь меня к плохим поступкам. Она присела, а ее большие и темные глаза смотрели в центр набора, около огромного гардероба Подружки Пэт. Не говоря ни слова, она рассеянно играла миниатюрной шубкой из соболя. Сэм протянул ей половину полоски Кэн-Ди, после чего бросил оставшуюся часть в рот и с наслаждением начал жевать. Фрэн тоже начала жевать, но вид у нее был грустный и рассеянный. Он был Уолтом. Ему принадлежал спортивный корабль марки "Ягуар ХХВ", на котором можно было выжать пятнадцать тысяч миль в час. Носил итальянские рубашки и английские ботинки. Открыв глаза, он увидел стоящий напротив кровати телевизор, который автоматически включился, настроенный на утреннее шоу великого комика Джима Брискина. Брискин как раз появился на экране в огненно-рыжем парике. Уолт сел, нажал кнопку, превращавшую кровать в огромное кресло, и откинулся поудобнее, чтобы посмотреть программу. - Я стою здесь, на углу Ван Несс и Маркет в центре Сан-Франциско, - приятным голосом говорил Брискин. - Мы сейчас станем свидетелями открытия великолепного нового дома имени сэра Фрэнсиса Дрейка, первого дома, который полностью находится под землей. Рядом со мной стоит очаровательная исполнительница баллад, которая даст зданию имя и... Уолт выключил телевизор, встал, босиком подошел к окну, раздвинул занавески и посмотрел на сверкающие улицы Сан-Франциско, на холмы и белые дома. Было субботнее утро, и ему не нужно было идти на работу, в "Ампекс Корпорейшн" в Пало-Альто. Уолт с удовольствием подумал, что сегодня у него свидание с его девушкой, Пэт Кристенсен, которая жила в новом доме на Потреро Хил. В ванной он сполоснул лицо, потом выдавил крем из тюбика и начал бриться. Глядя в зеркало на знакомое лицо, он заметил прикрепленную там записку, написанную его почерком: ЭТО ИЛЛЮЗИЯ. ТЫ - СЭМ РИГАН, КОЛОНИСТ С МАРСА. РАСПОРЯДИСЬ СВОИМ ВРЕМЕНЕМ КАК СЛЕДУЕТ, ПРИЯТЕЛЬ НЕМЕДЛЕННО ПОЗВОНИ ПЭТ! Бумажка была подписана: "Сэм Риган". Иллюзия, подумал он. Как это? Он попытался вспомнить: Сэм Риган и Марс, жуткий барак колонистов... Да, он смутно вспоминал что-то такое, но воспоминания были далекими, полустертыми и не слишком убедительными. Он пожал плечами и продолжил прерванное бритье, слегка удивленный и озадаченный. Ладно, допустим, в бумажке написана правда; возможно, он и помнил тот мир, ту угрюмую псевдожизнь эмигранта поневоле, изгнанного из естественной среды. И что с того? Зачем ему уничтожать то, что он имеет? Он сорвал записку, скомкал ее и бросил в мусоропровод. Закончив бриться, он сразу же позвонил Пэт. - Послушай, - холодно и коротко сказала она. Ее светлые волосы блестели; она как раз их сушила. - Я не хочу тебя видеть, Уолт. Потому что знаю, что тебе нужно, а мне вовсе этого не хочется. Понимаешь? Ее серо-голубые глаза холодно смотрели на него. - Гм, - кашлянул он, пытаясь придумать какой-нибудь ответ. - Ведь сегодня великолепный день - пойдем куда-нибудь. Хочешь в Парк Золотые Ворота? - Будет слишком жарко. - Нет, - поспешно запротестовал он. - Утром должно быть прохладно. Мы бы могли погулять по пляжу и поплескаться в воде. Хорошо? Она явно колебалась. - Однако, судя по нашему недавнему разговору... - Не было никакого разговора. Я не видел тебя целую неделю, с прошлой субботы. - Он старался, чтобы его голос звучал твердо и убедительно. - Я заеду за тобой через полчаса. Надень купальник, тот желтый - испанский, с бюстгальтером. - О, он уже совсем вышел из моды, - презрительно ответила она. - У меня есть новый, шведский; ты его еще не видел. Я надену его, если можно такие носить. Девушка в магазине не была в этом уверена. - Договорились, - сказал он и отключился. Через полчаса его "ягуар" опустился на посадочной площадке на крыше ее дома. Пэт была одета в свитер и джинсы; купальник, как она объяснила, был под ними. Неся корзинку с едой, она пошла вместе с ним к кораблю. Жизнерадостная и прекрасная, она шла впереди, забавно семеня ногами в маленьких сандалиях. Похоже, день будет прекрасный, теперь, когда первоначальная тревога прошла.., слава Богу. - Подожди, увидишь мой купальник, - крикнула она, вскакивая в стоящий корабль и ставя корзинку на пол. - Он в самом деле очень смелый. Его почти нет; требуются некоторые усилия, чтобы поверить в его существование. Когда он сел, она прижалась к нему. - Я думала о том нашем разговоре.., позволь мне закончить, - она положила пальцы ему на губы, требуя молчания. - Я знаю, что разговор был, Уолт. Но в некотором смысле ты прав. Мы должны максимально использовать наши возможности. У нас мало времени, лишь столько, чтобы.., по крайней мере, мне так кажется. Она слегка улыбнулась. - Так что лети так быстро, как только можешь. Я хочу увидеть океан. Вскоре они оказались на стоянке у окраины пляжа. - Будет еще жарче, - рассудительно сказала Пэт. - С каждым днем. Правда? Пока в конце концов это станет невыносимо. - Она стянула свитер и, приподнявшись в кресле, ухитрилась снять джинсы. - Однако мы до этого не доживем. Пройдет еще лет пятьдесят, прежде чем станет невозможно в полдень выйти из дома. Когда, как говорится, собаку будет на улицу не выгнать. Сейчас еще не так плохо. Она открыла дверцу и вышла наружу в купальном костюме. Она действительно была права: оставалось верить ей на слово, что он на ней надет. Костюм полностью отвечал желаниям обоих. Они шли рядом по мокрому, слежавшемуся песку, разглядывая медуз, ракушки и камешки, выброшенные волнами на берег. - Какой сейчас год? - остановившись, вдруг спросила Пэт. Блестящие и длинные пряди ее распущенных волос развевались на ветру, как золотой пух. - Ну, кажется... - начал он, но никак не мог вспомнить. - Черт возьми! - Ладно, не важно. Она взяла его под руку, и они не спеша пошли дальше. - Смотри, там, за теми скалами, уютное местечко, - крикнула она и ускорила шаг. Ее длинные изящные ноги сражались с ветром, песком и знакомой тяжестью старого, давно утраченного мира. - Я.., как ее зовут?... Фрэн? - вдруг спросила она. - Или я Патриция Кристенсен? - Она пригладила волосы обеими руками. - У меня светлые волосы, значит, я Пэт. Подружка Пэт. Она скрылась за скалами. Он быстро пошел следом. - Когда-то я была Фрэн, - бросила она через плечо, - но сейчас это не имеет значения. Раньше я могла быть кем угодно. Фрэн, Хелен или Мэри. Сейчас это не имеет значения, правда? - Нет, - не согласился он, догоняя ее. Тяжело дыша, он сказал: - Это важно, что ты была Фрэн. Это существенно. - Существенно. Она легла на песок, опершись на локоть, и чертила на песке кусочком черного камня длинные глубокие борозды. Потом она отбросила камень и села, глядя на океан. - Однако все здесь.., из мира Пэт. Она положила руки на свои груди и медленно подняла их вверх с выражением легкого удивления на лице. - Они, - сказала она, - принадлежат - Пэт. Он молча сел рядом. - Мы здесь, - наконец сказала она, - чтобы делать то, чего мы не можем делать в бараке. Там, где мы оставили наши убогие тела. Пока будут в порядке наши наборы, все это... - она замолчала и махнула рукой в сторону океана, потом снова коснулась груди, казалось, не веря своим глазам. - Это тело не может постареть, правда? Мы стали бессмертными. Она легла лицом вверх на теплый песок и закрыла глаза, заслонив лицо рукой. - А поскольку мы здесь и можем заниматься тем, чего нельзя делать в бараке, мы должны воспользоваться предоставленной нам возможностью. Он наклонился и поцеловал ее в губы. Внезапно он услышал прозвучавший в мозгу чей-то голос: - Ведь я могу делать это в любой момент. Он почувствовал присутствие в своем теле кого-то чужого. - В конце концов, - сказал Норм Шайн, - я ее муж, - и рассмеялся. - Кто тебе позволил пользоваться моим набором? - подумал со злостью Сэм Риган. - Убирайся из моей комнаты. И могу поспорить, что ты пользуешься моим Кэн-Ди. - Ты сам мне его предложил, - ответил обитатель его тела. - Я решил воспользоваться приглашением. - Я тоже здесь, - подумал Тод Моррис. - И если хочешь знать мое мнение... - Никто тебя об этом не спрашивает, - рассердился Норм Шайн. - Тебя вообще никто сюда не приглашал. Почему бы тебе не продолжить ковыряться в своем убогом огороде, где ты должен сейчас быть? - Я с Сэмом, - холодно думал Тод Моррис. - Только здесь я могу делать это. Сила его воли соединилась с волей Сэма. Уолт снова склонился над лежащей девушкой и опять поцеловал ее в губы. Не открывая глаз, Пэт тихо сказала: - Это я, Хелен. Я тоже здесь, - потом добавила: - И Мэри тоже. Однако мы не брали твоего Кэн-Ди. У нас есть свой. Она обняла его: три обитательницы тела Подружки Пэт объединились в едином порыве. Удивленный Сэм Риган разорвал контакт с Тодом Моррисом, подчи