ругое приходит в процессе развития личности в обществе. И звереныш, и ребенок ведут себя нелогично. Вся их деятельность направлена только на то, чтобы уцелеть и вырасти. Для этого они используют любые средства, не задумываясь о нравственности своих поступков. Если б наши ученые уделяли больше внимания теоретическим исследованиям... - Вам не кажется, что мы несколько отвлеклись? - спросил Свенсон. - У нас остается все меньше и меньше времени. - Все, о чем я говорю, взаимосвязано. Впрочем, неважно. Я ведь предупреждал, что вы не поймете. О каком понимании может идти речь, если вы и румлы реагируете друг на друга на самом примитивном эмоциональном уровне? Теоретические исследования помогли бы заранее учесть такую возможность, и тогда, впервые встретившись с иным разумом, мы были бы ко всему подготовлены. Сейчас же консервативные взгляды одной расы столкнулись с не менее консервативными взглядами другой. - Укажите, в чем консервативность наших взглядов, - сказал Свенсон. - Может быть, мы их изменим. - Вам кажется, что вы говорите искренне. На самом деле, вы ошибаетесь. Для начала вам необходимо понять Катора. Подумать о нем, как о ЧЕЛОВЕКЕ высоконравственном... - Высоконравственном! - воскликнул один из присутствующих. Джейсон даже не посмотрел в его сторону. - Вот видите? - обратился он к Свенсону. - Это сказали не вы, но и на вашем лице написано возмущение. Вам не перебороть своих чувств. - Катора понять несложно. - Свенсон пожал плечами. - По отношению к своим соотечественникам он вел себя просто аморально. Разве он, намеренно солгав, не заставил пятьдесят семь членов своей команды покончить жизнь самоубийством? И вы считаете этот поступок нравственным? - Более чем нравственным. Катор проявил высочайшие моральные качества, обеспечивающие выживание как отдельной личности, так и всей расы. Они погибли, чтобы Катор не только жил, но и преуспел в жизни. Единственным румлом, к которому он испытывал какие-то чувства, был Белла, и Катор пожертвовал Белой ради того, чтобы завоевать авторитет у членов Экспедиции... - Заранее зная, что всех убьет, - сказал Свенсон. - Думаю, вы сами понимаете, что вряд ли вам удастся убедить нас в благородстве Катора. - Но в тот момент он не мог позволить себе убить их! - воскликнул Джейсон, неожиданно чувствуя прилив сил. - Вы рассматриваете его полномочия с человеческой точки зрения? Вы рассматриваете его обязательства с человеческой точки зрения! Вы рассматриваете его цели с че... Дверь в комнату распахнулась, и Джейсон оборвал себя на полуслове. Лицо человека, стоявшего на пороге, выражало отчаяние. - Началось, - сказал он Свенсону. - Вы велели доложить. - Сейчас идем. - Свенсон посмотрел на Джейсона. - Пойдемте с нами. Может, тогда вы поймете, что натворили. Джейсон неуверенно поднялся на ноги. Люди в штатском окружили его, вывели из комнаты, повели по коридору в зал, на стене которого висел большой экран. Немногочисленные зрители (человек тридцать-сорок) уже заняли свои места. В третьем ряду, справа от двух мужчин и высокой женщины, сидела Меле. Джейсона усадили рядом с ней. - Меле, - сказал он. - Как ты... - Со мной все в порядке. - Она улыбнулась, взяла его за руку. Охранники покосились на них, но промолчали. Свенсон сел рядом с Джейсоном, поднял руку. Свет в зале померк, на экране возникло изображение. Джейсон мгновенно понял, что видит перед собой Зал Собраний, хотя даже Катор никогда там не был. Каждый румл знал, как выглядит Зал Собраний. Здесь заседали главы Семей (пятьдесят одни румл), поочередно выбираемые из более чем пятисот тысяч глав Семей, живущих на всех планетах, заселенных румлами. Таким образом, глава Семьи, если и становился членом Собрания, то один раз в жизни, и не более чем на десять дней в сезон. Насколько Джейсон знал, пятьдесят один румл собирались только в тех случаях, когда речь шла либо о Чести расы, либо о подтверждении прав румла на Основание Семьи или Семьи и Царства. С этой последней целью и проводилось сегодня Собрание, в котором принимал участие и Брутогази, приглашенный пятьдесят вторым его участником без права Голоса. Достойнейшие румлы, достигшие почтенного возраста, мощные, с длинными бакенбардами, рассаживались в ряды кресел, расположенные ярусами над небольшим помостом. Когда все расселись, и шум утих, небольшая дверь слева внизу распахнулась, и на помост вышел Катор. Остановившись, он отсалютовал, прижав правую руку к груди, выпустив когти. Мозг Джейсона, затуманенный усталостью, болезнью и лекарствами, за доли секунды преодолел расстояние от Земли до планеты румлов. Джейсон спал наяву. Последний раз в своей жизни он был Катером. Джейсон смотрел на глав Семей, а они, в свою очередь, смотрели на него. Внезапно он увидел Брутогази, и сердце его невольно переполнило чувство гордости, сменившееся ощущениями стыда и глубокой печали. Справившись с волнением, он сказал: - Достопочтенные, я - Катор Троюродный Брат Брутогази. Я верю, что нахожусь среди друзей. - Ведущий, - ответил самый почетный член Собрания, - здесь - ты среди друзей. Ты хочешь отчитаться перед нами? - Да, достопочтенный, хочу. Я уже передал вам судовой журнал Экспедиции на планету Завернутых. Теперь мне необходимо сообщить дополнительную информацию, но прежде я вынужден обратиться к благородному Собранию с просьбой удовлетворить одну мою просьбу. - Твоя просьба касается тебя лично? - спросил самый почетный член Собрания. - Да, достопочтенный. И я претендую на то, чтобы она была выполнена, потому что более не являюсь рядовым членом общества, а следовательно могу принести неоценимую пользу, действуя на благо и к Чести всей нашей расы. - Чем вызвана твоя просьба? - Она вызвана тем, - ответил Джейсон, - что Завернутые не похожи ни на одну из рас, с которыми нам когда-либо приходилось сталкиваться. Их цивилизация находится, практически, на одном уровне с нашей, они обладают не меньшим, чем у нас, интеллектом, им удалось создать свою собственную концепцию Чести. Поэтому я прошу выполнить мою просьбу, несмотря на ее необычность. - В чем ее необычность? - спросил голос из Зала. - Достопочтенный, - сказал Джейсон. - Из Экспедиции вернулся я один. Только в моем мозгу содержатся уникальные сведения о Завернутых, только я знаю, как создать Семьи на их планете. Эти знания делают меня незаменимым членом общества, и поэтому я претендую на особое к себе отношение. - На какое именно, Ведущий? - Прежде всего, я хотел бы заметить следующее: впервые за всю нашу историю мы столкнулись с высокоцивилизованными разумными существами, и, вполне возможно, теперь перед нами откроются широчайшие возможности для разработки новых концепций Чести. Итак, я прошу уважаемое Собрание не принимать в отношении меня никакого решения, - после того, как я сообщу дополнительную информацию, - по крайней мере в течение одного дня. За это время достопочтенные румлы должны прийти к выводу, сошел ли я с истинного пути или, действуя на благо и ради процветания общества, пошел иным путем, но не уронил при этом своей Чести. Джейсон умолк. В Зале стояла мертвая тишина. Затем председательствующий произнес: - Ведущий, твоя просьба действительно необычна. Правильно ли я тебя понял? Ты просишь, чтобы мы не разбирали твои действия, не судили тебя, не награждали и не наказывали? Ты просишь, чтобы мы не высказывали своего мнения по поводу благородства или бесчестности твоих поступков, даже если после твоего сообщения нам будет абсолютно ясно, какое решение необходимо принять? - В течение одного дня, - сказал Джейсон. - Я прошу отложить ваше решение всего на один день. Председательствующий задумался. - Кто-нибудь хочет выразить протест? - спросил он после непродолжительного молчания. По Залу пронесся легкий шум, но никто не высказался. - Хорошо. Мы удовлетворим твою просьбу. В конце концов, если речь идет о Чести, один день промедления не играет роли и никак не может повлиять на наше решение, ибо благородные мужчины сразу могут разобраться во всех вопросах Чести. Теперь ты готов сделать свое сообщение? - Да, достопочтенный. - Джейсон слегка наклонил голову. - Я благодарю вас всех и могу только повторить: Завернутые - высокоцивилизованные существа, и, следовательно, изучая их, нам предстоит выработать новые концепции Чести. А сейчас я покажу вам запись на пленке, которую вы до сих пор не видели. Джейсон сделал шаг в сторону, положил руку на кнопку, расположенную на поясе его доспехов. - Вам хорошо известно, - сказал он, - как я спасся от погони и вернулся на борт звездолета. Считая меня погибшим, понимая, что не смогут улететь домой без Ключей и Ведущего, все члены моей команды покончили с собой. Должно быть, вы догадались, что я намеренно обманул их и толкнул на этот шаг для того, чтобы остаться единственным румлом, обладающим знаниями о Завернутых... - Он умолк и обежал взглядом ряды кресел. - В сложившейся ситуации я поступил благородно. Любые действия того, кто посвятил себя Основанию Царства, являются благородными, если они ведут к достижению цели. Это так? - Это так, - подтвердил председательствующий. - Однако, - медленно и печально произнес Джейсон, - когда я стартовал, на отснятой мною пленке я увидел кадры, заставившие меня отказаться от своих замыслов... - Отказаться?! - послышался хор голосов, который перекрыл резкий, отрывистый голос председательствующего. - Ведущий! Тот, кто решил посвятить себя Основанию Царства, не может отказаться от своих замыслов после того, как начал действовать! - Знаю, - сказал Джейсон, испытывая невыразимые душевные страдания. - Сейчас я объясню, почему принял такое решение. Как вы знаете, я упал с металлической ленты, по которой бежал, и потерял сознание. Просматривая фильм, отснятый камерой-пуговицей, я увидел нечто такое, что заставило меня не только отказаться от своих замыслов, но и вернуться домой вместо того, чтобы с Честью покончить жизнь самоубийством, как это сделали все члены моей команды. - Покончить... - начал было председательствующий, но Джейсон, не дослушав, нажал на кнопку. В Зале Собраний погас свет, на большом экране появилось изображение. Пятьдесят два румла, включая Брутогази, увидели туземца с планеты Завернутых - того самого туземца, который ранее разговаривал с Джейсоном на берегу реки. Туземец вынул изо рта дымящуюся бумажную трубочку, стряхнул пепел на землю рядом с камнем, на котором сидел, отложил в сторону длинную палку с привязанной к ней нитью. - Приветствую всех вас. Я верю, что нахожусь среди друзей, - сказал он на практически безупречном языке румлов. - Приветствую тебя, Катор Троюродный Брат Брутогази, а также глав Семей, которые увидят меня на своей родной планете. Как вам известно, я принадлежу к расе существ, которых вы, румлы, называете Завернутыми из-за их привычки носить на телах одежды. Сами мы, однако, называем себя людьми, а отдельного индивидуума - человеком. Немного попрактиковавшись, вы, безусловно, научитесь произносить эти слова на земном языке. Румлы, сидевшие в Зале, зашумели. - Тише! - громко сказал председательствующий. - Слушайте! - ...Мы, люди, - продолжал говорить туземец, - знали много войн, но не любим убивать и предпочитаем решать проблемы мирным путем. Под словом "Честь" мы подразумеваем нечто иное, чем румлы. И тем не менее наша наука выработала концепции, которые играют в жизни человека такую же роль, как Честь в жизни румла. Позвольте мне привести вам несколько примеров. Экран потемнел, затем вспыхнул. Главы Семей увидели грызуна с длинным хвостом, очень похожего на "сборщика", но меньших размеров и с белым мехом. Зверек бегал по узким коридорам большой коробки с открытым верхом, то упираясь в глухую стену, то находя ход в соседний коридор. - Вы видите перед собой устройство, - сказал голос туземца за кадром, - которое на человеческом языке называется "лабиринт". С его помощью мы исследуем умственные способности подопытного животного. Это устройство одно из немногих, которыми мы пользуемся при изучении психологии, науки, вырабатывающей концепции очень сходные с концепциями Чести, необходимыми для развития любого разума. Зверек исчез, на экране вновь появился туземец. - Психология, - продолжал он, - учит нас, людей, многим полезным вещам, в частности, объясняет поведение живых существ в различных ситуациях. Подобно вашей системе Чести, психология основывается на примитивном, присущем все живым организмам, стремлении выжить. Туземец потянулся за палкой, на конце которой была привязана нить, и взял ее в руки. - Это устройство, - сказал он, - хотя люди изобрели его задолго до того, как начали сознательно изучать психологию, использует в своей основе психологический принцип. Камера скользнула по палке, по тонкой нити, и румлы с изумлением увидели, что нить эта уходит глубоко в воду, а на конце ее извивается червячок, практически неотличимый от того, которого Кагор обнаружил на артефакте и поместил в текстолитовый кубик. Существо с плоским хвостом и небольшими плавничками на брюшке подплыло к червячку и поглотило его. В ту же секунду оно забилось, и румлы поняли, что из червячка торчит заостренный металлический крючок. Туземец, несмотря на отчаянное сопротивление существа, вытащил его из воды, ударил по голове и бросил в холщовую сумку. - Как видите, - сказал он, вновь появляясь на экране, - это устройство предназначено для ловли так называемой "рыбы", которая стремится выжить на очень примитивном уровне. Мы предлагаем ей пищу, но, заглатывая ее, рыба попадается нам в руки, потому что в червячке спрятан крючок, прикрепленный к леске. Туземец сделал паузу, словно выжидая, когда до слушателей дойдет смысл сказанного. В Зале Собраний стояла мертвая тишина. - Всем разумным существам, - продолжал туземец, - на какой бы высокой ступени развития они ни стояли, присуще стремление выжить, правда, на куда более сложном, чем рыбе, уровне. - Он наклонился вперед - спокойный, уверенный себе. - Червячок на крючке называется "наживкой". Соответственно, тот червячок, которого Катор обнаружил на артефакте, тоже был наживкой для любых высокоразвитых цивилизаций, существующих во вселенной. Естественно, мы поставили перед собой цель тщательно изучить тех, кто проглотит нашу наживку, и когда Катор взял артефакт на буксир, небольшой беспилотный звездолет следовал за ним на расстоянии всего в несколько тысяч миль, сопровождая до планеты румлов и передавая интересующие нас сведения. - Когда вы отправились в Экспедицию, вашему звездолету позволено было опуститься на обратной стороне Луны, после чего мы провели тщательное исследование не только ваших технических достижений, но и тех методов, которыми вы пользовались, добывая информацию о нашем мире и людях, его населяющих. Надеюсь, мне не надо объяснять, что мы изучали румлов, руководствуясь следующим принципом: получить неоспоримое преимущество над соперником можно в том случае, если ты о нем знаешь, а он о тебе - нет. Туземец выпрямился. - После того, как мы узнали о вас все необходимое, одному из ваших "сборщиков" было позволено обнаружить подземный космодром, а Катору - проникнуть в него. Мы изучали Катора точно также, как подопытное животное в лабиринте. Вам, должно быть, приятно будет услышать, - тут лицо туземца вновь странно перекосилось, а уголки губ чуть приподнялись, - что высоко оценили умственные способности румлов, хотя вас и нельзя назвать "искушенными" в прохождении лабиринта. Для нас не составило особого труда вынудить Катора покинуть ленту транспортера и избрать такой путь, который заставил его поскользнуться и упасть. Когда он упал, мы погрузили его в глубокий сон... Главы Семейств вскрикнули, как один. - ...и в течение следующего часа тщательно изучали организм взрослого румла мужского пола. Посте этого Катора отнесли на то место, где он упал, и привели в чувство. Затем ему позволили беспрепятственно вернуться на космическую лодку. Во второй раз туземец отложил в сторону палку, на конце которой была привязана нить. Движение это словно говорило о том, что он заканчивает свою речь. - Мы знаем о расе благородных румлов все, - сказал он. - Вы же, за исключением Катора, ничего о нас не знаете. То, что мы узнали, убеждает нас в том, что знания Катора не принесут вам пользы. - Он поднял палец. - Я хотел бы показать вам еще один кадр. Туземец исчез. На экране, на фоне звездного скопления, неизвестного ни одному из присутствующих в Зале, появилось неисчислимое множество боевых звездолетов, ряд за рядом выстроившихся в космосе и похожих на гигантских уродливых чудовищ, подкарауливающих добычу. - Катору, - произнес голос туземца, - следовало бы задать себе один вопрос: почему на подземном космодроме было так много свободного места. Прилетайте к нам на Землю, когда будете готовы установить между двумя нашими расами контакт, исключающий насилие. Экран погас, в Зале Собраний вспыхнул свет. Катор, маленький и одинокий, стоял на помосте, а пятьдесят два благородных румла молча глядели на него. Затем главы Семей, словно повинуясь инстинктивному, непреодолимому чувству, которое заставляет волчью стаю уничтожить искалеченного соплеменника, поднялись, как один, и приливной волной хлынули на помост. - Подождите! - с отчаяние в голосе вскричал Катор. - Одумайтесь! Слова туземца сбываются - вы лишаете себя единственного преимущества! Я - последняя ваша надежда, а все происшедшее не укладывается в рамки... Они накинулись на него. Он был силен и молод, но не мог оказать сопротивления пятидесяти двум главам Семей, включая Брутогази. Инстинкт был на их стороне. Катор упал под тяжестью навалившихся на него тел, почти не ощущая, как когти разрывают его на части. - Я умираю с Честью! - успел выкрикнуть он, испуская последнее дыхание. И когда Катор умер, тело Джейсона в далеком Вашингтоне поднялось с кресла, забилось в судорогах и, упав, обмякло, а смерть приняла Джейсона в свои объятия и унесла его во тьму, где не было ни планеты румлов, ни планеты людей. 23 "Умереть, - думал Джейсон, - прекратить существование. Когда ты перестанешь существовать и не умираешь, это значит - ты совершаешь далекое путешествие в никуда и обратно". Джейсон не знал сколько времени прошло с тех пор, как он перестал существовать после Катора, но очнулся он в больничной постели. Белый потолок утром выглядел желтым, а ночью - серым. К Джейсону часто заходили какие-то люди. Изредка они заговаривали с ним, но долгое время ему было лень им отвечать. "После того, как ты перестал существовать, - думал он, - ничто не страшно, даже если ты прекратишь свое существование раз и навсегда. Необходимо небольшое усилие, и ты окончательно умрешь. Почему бы и нет?" Впрочем, Джейсону смутно припоминалось, что по какой-то причине он должен жить, хотя размышлять на эту тему ему не хотелось. Затем среди тех, кто постоянно вертелся вокруг него, появилась Меле. Постепенно он понял, что иногда она просиживает у его постели по нескольку часов. И вновь прошло много времени, прежде чем он медленно и нехотя стал отвечать на ее вопросы о том, как он себя чувствует и о чем думает. - ...Нет, - ответил он на очередной вопрос. - Катор был редким, храбрым и необычным человеком... то есть румлом. Вряд ли один румл на миллион попытался бы поступить так, как поступил он. Это - первое, чего не смогли понять Свенсон и иже с ним. Второе... - Ты можешь не отвечать, если не хочешь, - сказала Меле. - Наши разговоры прослушиваются. Тебя хотят судить то ли за измену, то ли за что другое, точно не знаю. Они надеются, что беседуя со мной, ты сам дашь показания против себя. Поэтому мне и разрешили к тебе приходить. - Не имеет значения, - безразличным тоном произнес Джейсон. - Я хочу, чтобы они поняли. О чем я говорил? Ах, да. Ни Катор, ни румлы не собирались завоевывать Землю в том смысле, в каком мы понимаем слово "завоевание", и это - второе, чего не смог понять, но рано или поздно обязательно поймет Свенсон. Катор добивался права стать Основателем Царства, то есть создать собственную Семью и завести как можно больше сыновей. Обычному румлу разрешается иметь только одного ребенка. Меле наклонилась к нему, пристально на него поглядела. - Ты действительно хочешь, чтобы тебя слышали? - Он рассеянно кивнул. Безразличие овладело всем его существом. - Если ты действительно этого хочешь, я буду задавать тебе вопросы. Ты не возражаешь, если я буду задавать тебе вопросы? Он лениво обдумывал ее слова, затем вновь кивнул и несколько оживился. - Конечно, задавай. Но ведь я только что все тебе объяснил. - Знаю, - терпеливо сказала Меле. - Но почему Катору хотелось иметь много сыновей? Чтобы гордиться ими? Джейсон покачал головой, не отрывая ее от подушки. - Ты рассуждаешь, как человек. Шанс, что Катор испытает чувство гордости за одного из своих сыновей, был ничтожно мал. Но чем больше сыновей, тем больше шансов. - Каких шансов? - На появление такого же, как он, - в первом, втором или десятом колене, не имеет значения. Катор надеялся, что один или несколько его потомков сумеют создать свои собственные Семьи. Меле удивленно на него посмотрела. - Зачем? Ничего не понимаю. Катор хотел стать Основателем Царства, главой Семьи... - Это одно и то же, - пробормотал Джейсон. - ...только для того, чтобы его потомки рано или поздно пошли по его стопам? Получается замкнутый круг. И вновь Джейсон покачал головой. - Выживание сильнейшего, - сказал он, закрывая глаза. Меле недоуменно подняла брови, затем выражение ее лица изменилось, и она воскликнула: - Я поняла! В конечном итоге все румлы станут потомками лидеров. Основателей Царств! - Да... - Оживление Джейсона прошло, им вновь овладело безразличие. - Но, Джейс... Он больше не слышал ее голоса. Длительная беседа утомила его. В течение следующих нескольких дней, хотя силы постепенно возвращались к нему, Джейсон отказывался что-либо объяснять, как Меле ни пыталась вызвать его на разговор. Да и зачем? Эмоции людей никогда не позволят им понять румлов, точно так же, как эмоции глав Семей не позволили им понять Катора. Однажды утром он проснулся, почувствовав, что его трясут за плечи. - Вставай скорее! - приглушенным взволнованным голосом говорила Меле. - Просыпайся, Джейс! Румлы прилетели на Землю! Флотилия их звездолетов находится на орбите! Я случайно услышала по радио, когда зашла в дежурную часть. Санитарки говорят, что тебя должны куда-то увезти и, может быть, расстрелять. Джейс... да проснись же ты! Мы попробуем убежать. Вставай скорее! Он смотрел на нее недоумевающим взглядом, очень недовольный тем, что его трясут за плечи. Затем до него дошел смысл сказанного и, словно пробуждаясь от долгой спячки, он схватил ее за руки, приподнялся на кровати, произнес хриплым голосом: - Помоги мне встать. Меле обняла его за талию, поддержала. Джейсон с трудом поднялся на ноги; колени у него подкосились, но он стиснул зубы и сделал первый шаг. Меле взяла его за локоть. Нетвердо ступая, Джейсон начал ходить по больничной палате. - Свенсон, - пробормотал он. - Мне необходимо поговорить со Свенсоном. - Невозможно! Нам надо бежать, Джейс! Медицинские сестры... - Это очень важно, Меле! - Джейсон с трудом передвигал непослушные ноги. - Как нам увидеться со Свенсоном? - Никак. Ох, Джейс, хоть раз в жизни будь благоразумен! Свенсон больше не имеет к тебе ни малейшего отношения. Ты должен бежать, скрыться. Все думают, что ты прикован к постели, так что у нас есть шанс. Мы выйдем через черный ход... - Нет. Послушай, Меле... Если меня арестуют, ты должна будешь попытаться найти Свенсона и объяснить ему, как надо вести себя с румлами. Если он допустит малейшую оплошность, они немедленно нападут на нас. Повторится история с Катером... - Но они нападут на нас в любом случае! - Нет. Слушай меня внимательно. Ты согласна меня выслушать? - лихорадочно спросил он. - Я должен все тебе сказать, пока за мной не пришли... - Конечно, Джейс, но... - Слушай и запоминай. Скажи Свенсону - быть может, сейчас он в это поверит, - что мы и румлы просто не понимаем друг друга. У обеих рас развит инстинкт самосохранения, обе расы развиваются по принципу выживания сильнейшего, но из-за основных физиологических различий каждая из них создала СВОЮ культуру, СВОЮ цивилизацию. И если представители этих рас не поймут друг друга, разразится война, страшная война. Ты запомнила то, что я сказал? - Кажется, да... - неуверенно произнесла Меле. - Неважно. У меня нет времени повторять. Продолжим. С доисторических времен мы пытались оградить себя от чужаков, сначала создавая семью, потом клан, племя, нацию и, наконец, содружество наций в одном государстве. Все больше и больше людей попадало в категорию "своих", и в конечном итоге все человечество объединилось. Хорошо... Джейсон умолк. У него кружилась голова, дрожали колени. - Знаешь, я лучше присяду, - сказал он Меле и, тяжело опираясь на се руку, подошел к кровати, сел на краешек и перевел дыхание. - Как бы то ни было, - продолжал он, - и у нас, и у румлов, - когда мы узнали о существовании друг друга, - возникло инстинктивное желание защитить себя от чужаков. Как я уже говорил, на заре цивилизации у людей это чувство выразилось в создании семьи, но румлы пошли иным путем. - Иным путем? - переспросила Меле. - Да. Именно это я и собираюсь объяснить. Инстинкт, заставляющий человека объединяться с себе подобными, основан на чувстве привязанности, которое испытывают матери к детям, дети к матерям, мужчины к женщинам и так далее. Некоторые животные также повинуются этому инстинкту: слоны, например, поддерживают раненого товарища, чтобы он не упал. Но румлам чувство привязанности неведомо. - Ведь у них есть Семьи. Ты все время говорил об их Семьях. - Под словом "Семья" румлы подразумевают нечто совсем другое, чем люди. Детство румла проходит в сумке матери, где он находится в полубессознательном состоянии. В возрасте примерно десяти лет он покидает сумку, обретает самостоятельность и даже не помнит, как его мать выглядит. Он не знает, что такое любовь, ласка, добрые отношения. Единственными чувствами, на которые способны румлы, это своего рода восхищение одного мужчины другим и кратковременная страсть к женщине во время зачатия ребенка, не имеющая ни малейшего отношения к самому ребенку, появляющемуся на свет десять лет спустя. Меле нахмурилась. - Но разве у них нет общественного строя? - Есть, но не такой, как у нас. Говорю тебе. Семья не является у румлов основой общества. Инстинкт самосохранения, выживания расы находит у них выражение в концепциях Чести. - Я не понимаю, как можно сравнивать Честь с... - То-то и оно! Человек не в состоянии этого понять. Если, конечно, - сухо добавил Джейсон, - он, подобно мне, не видел жизнь глазами румла. Тебе придется поверить мне на слово. И не только тебе... я говорю правду. Уверяю тебя, румлы так же яростно бросятся защищать свою Честь, или систему Чести, как мать своего дитя. - Он встал с кровати. - Помоги мне, я хочу походить еще немножко... Так же яростно и на таком же примитивном уровне. - Но почему? - Меле поддержала его за локоть. - Как можно испытывать подобные чувства к... абстрактному понятию? - Потому, - ответил Джейсон, огромным усилием воли заставляя свои ноги подниматься и опускаться, - что это - путь румлов, который помогает выжить сильнейшему и защищает общество от внешнего врага. - Каким образом? - Раса румлов... нет, я хочу еще походить. - Колени у него подогнулись, но он не дал Меле вновь усадить себя на кровать. - Раса румлов напоминает армию, ожидающую назначения главнокомандующего. Любой индивидуум, который пожелает повести эту армию в поход на благо нации, должен лишь объявить о своем намерении, и румлы тут же слепо ему подчинятся. - Ничего не понимаю! - воскликнула Меле. - В таком случае каждый из них может... - Естественно! - с горькой усмешкой перебил ее Джейсон. - Но за свои поступки надо отвечать. Тот, кто ведет за собой других, намереваясь, например, стать Основателем Царства, как Катор, должен во что бы то ни стало добиться успеха. Он не имеет права на малейшую, самую незначительную ошибку. Любая оплошность означает, что Фактор Случайности не руководил всеми его действиями, а значит, он не истинный, а ложный предводитель, от которого необходимо как можно скорее избавиться. - То есть убить? - спросила Меле. - Ты видела, что они сделали с Катором. - Но для чего им было его убивать? Наказывать за попытку... - На самом деле его никто не наказывал. Ты забываешь о примитивных инстинктах, которые в некоторых ситуациях определяют поведение всех разумных существ. Современный румл-социолог прекрасно понимает, что Катора убили по другой причине. - Он посмотрел на Меле. - Видишь ли, если бы его оставили в живых, он смог бы добиться успеха со второй попытки. Невольно возникает вопрос: добился он успеха потому, что обладал качествами, необходимыми для процветания расы, или потому, что понял свою ошибку и исправил ее? Они убивают тех, кто не смог доказать свою состоятельность, чтобы в обществе остались только те румлы, сыновья которых тоже смогут стать истинными предводителями нации и поведут ее к светлому будущему. Видишь ли, румлы подсознательно стремятся создать сверхрумла, так же как мы подсознательно мечтаем создать сверхчеловека. - И все же мне непонятно, почему ты назвал Катора одним на миллион. По идее многие румлы должны пытаться стать Основателями Царств, если успех сулит им исполнение самых сокровенных желаний. - Нет. Существует и обратная сторона медали. Рядовой румл практически не в силах преодолеть эмоциональный барьер, который не позволяет ему выделиться из общества. При одной мысли о неудаче его охватывает страх, усиливающийся во сто крат, когда он думает о том, что ему придется признать себя неудачником. Именно поэтому Кагор совершил благородный, героический поступок, вернувшись... Я лишь хочу подчеркнуть, что если румл или раса румлов будут испытывать хоть малейшее сомнение в успехе задуманного предприятия, они никогда не сделают попытки осуществить его, разве что их доведут до полного отчаяния... Он умолк. Дверь открылась, в палату вошли двое молодых людей в одинаковых серых костюмах. - Вы подслушивали! - воскликнул Джейсон. - Вы хоть поняли, что я говорил? Позвольте мне объяснить... - Вы это о чем? - поинтересовался один из молодых людей. - Мы только что пришли. Вам придется пройти с нами. Обоим. - Он не может ходить! - запальчиво выкрикнула Меле. - Ему и двух шагов не сделать, разве вы не видите? В течение трех недель он был прикован к постели. - Знаю, - ответил все тот же молодой человек. - Зря волнуетесь. За дверью стоит инвалидное кресло. - Он взял Джейсона за руку. - Пойдемте. - Зачем вам нужна Меле? - спросил Джейсон. - Куда вы нас ведете? - Поберегите силы и не задавайте вопросов, - сказала молодой человек. - Все равно вы не получите ответов. 24 Военный вертолет, стоявший на лужайке перед больничным зданием, поднялся в воздух. Через двадцать минут полета он оказался над военной базой, в которой Джейсон сразу узнал Форт Лод, расположенный на полпути между Вашингтоном и Филадельфией. Вертолет резко пошел на снижение, опустился у контрольного диспетчерского пункта. Джейсон, Меле и двое молодых людей в серых костюмах поднялись на лифте на застекленную вышку с видом на космодром. На взлетной полосе, рядом с другими звездолетами, стоял космический корабль, который Джейсон сразу узнал. Повернувшись, он увидел Торнибрайта, как всегда уверенного в себе, подтянутого, в идеально сшитом костюме. Психолог стоял рядом со Свенсоном, Готтом и группой людей с штатском. В ярком солнечном свете, заливающем вышку, лица всех присутствующих показались Джейсону до странности бледными. У Свенсона были круги под глазами. - Я сказал им, - заявил Торнибрайт из-за плеча Свенсона, - что вы - единственная наша надежда, Джейс. Для разнообразия, они мне поверили. - Это не имеет отношения к делу, - произнес Свенсон, не поворачивая головы. - Взгляните в окно, Джейс. Вам известен этот космический корабль? - Именно этот - нет. Но, вне всяких сомнений, - это боевой звездолет румлов, предназначенный для транспортировки солдат и бомбардировки планет. Готт наклонился и прошептал что-то на ухо одному из людей в штатском. - Вы не могли бы объяснить, Джейс, что там происходит? - спросил Свенсон. Джейсон поймал на себе взгляд Меле. Она смотрела на него с верой и любовью. Звездолет румлов находился ярдах в трехстах от вышки. Джейсон взял в руки протянутый кем-то бинокль и поднес его к глазам. - Капитан стоит у подножья трапа с правой стороны. Ведущий, естественно, находится у себя в каюте. Он выйдет последним. Первый и третий помощники капитана выстраивают матросов. - Джейсон внимательно смотрел на мохнатых, одетых в доспехи, румлов. Бинокль был превосходный, даже лучше, чем его собственный. Хорошо бы, подумал он, понаблюдать в этот бинокль за осенней миграцией ястребов в Миннесоте. Вздохнув, Джейсон оторвался от окуляров и повернулся к Свенсону. - Знакомых лиц я пока не вижу. Половина команды из партии Хлыста, половина - из партии Западни, так что политическое равновесие соблюдено. - Зачем они прилетели? Что им нужно? - хрипло спросил Свенсон. Джейсон внимательно посмотрел на него. - Румлы прилетели на переговоры... если вы захотите их вести. - Если мы захотим их вести! - воскликнул Свенсон. - Это - единственное, чего мы хотим! - Вперед, - сказал Джейсон. - Кто вам мешает? Какое-то время они смотрели друг другу в глаза, затем Свенсон осторожно произнес: - Мы боимся допустить ошибку. То ли вздох, то ли всхлип вырвался из груди Джейсона. - Наконец-то... наконец-то вы боитесь допустить ошибку... Пришло время... - Вышка наклонилась, стеклянные стены начали медленно вращаться... Чьи-то руки подхватили его, усадили в кресло... - Боитесь... - Словно издалека Джейсон услышал свой смех, от которого никак не мог удержаться. - Боитесь допустить ошибку... боитесь... - Он смеялся, как ребенок, не в силах вымолвить ни слова, понимая, что у него началась истерика. 25 Рядом с креслом, на котором он сидел, стояла Меле. Руки ее лежали у него на плечах. Внезапно Джейсон перестал смеяться. - Ему необходим отдых! - вскричала Меле. Глаза ее сверкали. - Нет. - Джейсон покачал головой, окончательно справившись с начавшийся истерикой. - Просто я устал стоять. - Он окинул взглядом присутствующих, усмехнулся. - Почему бы вам всем не устроиться поудобнее? Единственным, кто последовал его совету, был Свенсон. Придвинув кресло, он сел рядом с Джейсоном. - Ну, хорошо. - Свенсон вздохнул. - Виноват. Допустим, раньше я к вам не прислушивался. Но сейчас я готов вас выслушать. Говорите все, что найдете нужным сказать. Джейсон кивнул. - Если вы хотите избежать конфликта, вам прежде всего необходимо понять, что и люди, и румлы повинуются примитивным инстинктам. Я уже говорил Меле... - Вы имеете в виду ваш разговор в палате? Мы его слышали. Все ваши беседы записывались на пленку. - Свенсон бросил быстрый взгляд в окно на космический корабль румлов. - Не теряйте времени. Говорите только то, чего не успели сказать Меле. - Если бы в течение последний ста лет наука уделяла бы достаточное внимание теоретическим исследованиям, - со вздохом сказал Свенсон, - мы были бы подготовлены к встрече с румлами, поняли бы принципы, которыми они руководствуются в своих действиях. - Как мы могли бы понять румлов, если бы не подозревали об их существовании? - Вы плохо представляете себе, что такое теоретические исследования. Это - поиск истины ради истины, знаний ради знании. Между прочим, одним ученым была проделала работа, которая могла бы заранее помочь нам разобраться в психологии румлов. Он написал статью, на которую я натолкнулся, когда искал точки соприкосновения между нами и румлами. Статья была опубликована в тысяча девятьсот шестидесятом году. - В тысяча девятьсот шестидесятом? - в голосе Свенсона проскользнули нотки недоверия. - В январском номере журнала "Естествознание". Называлась она "Ключ к проблеме свирепости медведей", а написала ее финский зоолог, Питер Кротт. В ней говорилось о том, как он, его жена и двое детей, находясь в Итальянских Альпах, в течение одного года воспитывали двух медвежат, предоставив им полную свободу действий. Особый интерес представляют выводы, к которым Кротт пришел, наблюдая за медвежатами. - Румлы похожи на медведей? - Нет... - сказал Джейсон, и в это время один из людей в штатском громко произнес: - Несколько румлов возвращаются на корабль. - Так и должно быть, - успокоил присутствующих Джейсон. - Они отправились за Ведущим. В данной ситуации он должен сойти на землю в сопровождении эскорта... На чем я остановился? - Вы сказали, что румлы непохожи на медведей. - Да. Здесь напрашивается другое сравнение: румлы также непохожи на медведей, как люди. - Джейсон умолк. Он смертельно устал, сил у него оставалось все меньше и меньше. - Продолжайте, - сказал Свенсон. - Кротт пришел к выводу, что схема питания медведей... Кстати, кто-нибудь из вас знает, что это такое? Нет? Попробую объяснить на примере. Наличие крови в воде приводит акулу в исступление. В этот момент она готова пожрать все подряд, от винта корабля до собственных внутренностей. Реакция живых организмов на пищу называется схемой питания. Даже подыхая, акула будет питаться, потому что инстинкт не позволяет ей контролировать свои действия. - Но румлы... - Не перебивайте. У людей тоже имеются инстинкты, которые не позволяют им осуществлять контроль над своими действиями. Ребенок в случае реальной или воображаемой опасности карабкается на руки первому попавшемуся взрослому. Срабатывает одни из рефлексов, имеющий отношение к проблеме выживания. Он посмотрел на Меле. - Разумом Меле понимала (ошибалась она или нет - не имеет значения), что я вел себя неправильно и осуждала меня за это. На уровне же рефлексов она подчинилась инстинкту, который заставил ее защищать любимого человека, попавшего в беду. - Он поднял голову. Меле ласково ему улыбнулась. - Изучая медведей, - продолжал Джейсон, - Кротт сделал вывод, что они нападают на движущуюся добычу, причем делают это инстинктивно. Медвежата любили Кроттов, привязались к ним, но однажды один из них напал на миссис Кротт, сорвав с нее куртку и разорвал ее, чтобы достать из кармана мензурки с разбавленным спиртом. Сработал рефлекс, не имеющий никакого отношения к чувствам животного. - Но румлы... - вновь попытался сказать Свенсон, и вновь Джейсон перебил его. - Мать вынашивает ребенка румла в течение трех лет, а родив, помещает в сумку, где он проводит еще шесть лет, питаясь и дыша инстинктивно, практически не развиваясь. Затем, внезапно, он начинает расти, через неделю выбирается из сумки, а еще через час или два покидает мать. Язык, нравы, обычаи своего народа он узнает в течение двух-трех недель, обучаясь с необычайной быстротой, а потом становится пол