вятыми. - Люди! - презрительно бросил Арагх. - Как собаки! Ни один волк-самец не станет проявлять внимание к самке против ее желания. - Однако ты очень дерзок, волк! - гневно сказал принц. Арагх глянул на молодого человека злыми желтыми глазами. - Помни, что я из другого Царства, - сказал он. - Я не твой подданный, юный принц, и говорю, что хочу. И буду впредь. Только, в отличие от других, ты можешь верить каждому моему слову, потому что я никогда не вру. - Верно, ты не англичанин, - ответил принц, внезапно задумавшись. - От тебя не следует ждать хороших манер. А что касается правдивости, так это в самом деле великая вещь. Хоть я и молод, вокруг меня много людей, но никому из них нельзя верить. - Ваше высочество и все остальные! - сказал Джим. - Вспомните, что нам нужно торопиться, время уходит. Они ускорили шаг и через пятнадцать минут дошли до места, где коридор неожиданно уперся в глухую каменную стену. Но налево вниз вел лестничный пролет, по которому при желании можно было продолжить путь. - А если это очередная ловушка? - спросил принц, подозрительно оглядывая ступени, уходящие во мрак. Снизу повеяло землей и сыростью. - О нет, ваше высочество, - заверил Джим, так как нигде не было видно красного цвета. - Думается, - продолжал он, - что мы дошли до внешней стены замка. Ступеньки спускаются до фундамента, а там, вероятно, начинается подземный ход. Конечно, я могу и ошибаться. Но у Мальвина наверняка есть запасной выход на случай опасности. - В этом ты прав, Джеймс, - заметил Брайен. - Во всяком замке непременно должен быть подземный ход; мало ли что может случиться! - Тогда - вперед, - предложил Джим. С помощью магии он создал небольшой факел, а Брайен зажег его с помощью кремня и огнива, которые всегда предусмотрительно таскал с собой. На этот раз путь друзей ничуть не напоминал тот дикий водоворот, который увлек их в Царство мертвых. Скорее, им казалось, что они спускаются в заброшенный погреб. В конце концов соратники оказались в туннеле, уходящем направо. Стены с обеих сторон были обшиты деревом, а пол вымощен булыжником. Однако он был порядочно загажен; и тут и там валялись комья земли, источавшие затхлый, сырой запах. Они так быстро двигались в холодном мраке, что пламя факела отклонялось назад и осыпало дорогу искрами, рассеивая тьму. Шли друзья уже довольно долго, и даже Джим начал понемногу тревожиться, не попали ли они в очередной раз в ловушку. Но тут подземный ход закончился, и они оказались перед массивной деревянной дверью. Она была заперта на огромный засов, который покоился на двух изогнутых металлических опорах. С виду засов казался слабоватым: поднять его ничего не стоило. Но Джим все-таки колебался. Он внимательно осмотрел дверь в поисках красного цвета. Вроде бы ничего не внушало тревогу, но подозрения не рассеялись. Джим обратился к английскому волку, который стоял прямо у него за спиной. - Арагх, ты не чувствуешь какой-нибудь опасности за этой дверью или рядом с ней? Арагх подался вперед и принялся тщательно обнюхивать дверь, особенно нижнюю ее часть. - Там только земля и то, что растет на ней, - сообщил он. - Отлично, - успокоился Джим. - Тогда пошли отсюда. Он стал медленно поднимать засов. Это оказалось нелегко, но не потому, что он был тяжелым. Видимо, его так долго не открывали, что он заржавел. Брайен пришел на помощь Джиму, и совместными усилиями они наконец выдернули его. Дверь со скрипом качнулась внутрь под их тяжестью. К величайшей радости, друзья увидели кусочек ночного звездного неба, обрамленный травой и листьями. - Я поднимусь первым и посмотрю, что там делается, - решил Джим. - Ты, Брайен, и все остальные, оставайтесь здесь и охраняйте его высочество. - Иногда ты ведешь себя как настоящий глупец, Джим, - огрызнулся неожиданно Арагх. - Позволь идти тому, кто лучше твоего знает толк в разведке. Волк прошмыгнул мимо Джима в проем, закрыл на секунду собой звезды и скрылся из виду. Оставалось только ждать. - Как вы полагаете, с ним что-то стряслось или он просто решил оставить нас навсегда? - тяжело зашептал принц в ухо Джиму спустя несколько минут после исчезновения Арагха. - Нет, ваше высочество. Ни в коем случае, - тихо отвечал Джим. - Он был абсолютно прав. Если кто-то из нас и способен выйти отсюда, все разузнать и целым и невредимым вернуться назад, так это только он. Ума не приложу, что его задержало. Но нет сомнения - он придет. Надо только подождать. А ждать было нелегко. Время тянулось; беспокойство росло. Уже и Джим заподозрил неладное. Что стряслось с Арагхом? Он было собрался окликнуть волка, но вовремя одумался. Тем не менее Джим продолжал обсасывать эту идею. И тут на фоне звездного неба мелькнула фигура Арагха: все облегченно вздохнули. Однако рядом с волком маячил еще один силуэт. - Все в порядке, - прорычал Арагх. - Тут вас еще кое-кто поджидает. Посмотрите наверх. - Кто это? - удивился Джим, силясь разобрать хоть что-нибудь в полумраке. - Друг, - отвечал Арагх. Во мраке Джим не мог разглядеть его Клыков, но по тону голоса волка догадался, что тот слегка скалится, как бы желая улыбнуться. - Вылезайте. Джим, держа на всякий случай меч наготове, первым выбрался на поверхность. Меч пригодился ему, чтобы проковырять ступеньки в крутом склоне. Наверху он услыхал знакомый голос: - Рад вас видеть. Вы здесь; все получилось так, как мне говорили. Голос принадлежал Бернару. Джим вытер меч о траву и засунул его в ножны. - Кто тебе говорил? - озадаченно спросил он. - Почему ты ждешь нас здесь? Как ты узнал, откуда мы появимся? - Подожди немного и получишь ответы на все свои вопросы, - пообещал Бернар. Джим тем временем помогал выбираться остальным. - Мое дело - отвести тебя к тем, кто все объяснит. - Сир Рауль? - предположил Джим. - Не только, - отвечал Бернар. Он по-прежнему старался держаться в тени, чтобы никто не увидел верхнюю часть его изуродованного туловища. - Не я отвечаю на вопросы. Если вы готовы, то следуйте за мной. Они тронулись в путь. Сначала Бернар провел их через один из роскошных садов поместья Мальвина, оставив справа черную стену неприступного леса. Он очень спешил, почти бежал, и вдруг резко свернул к узкому замаскированному проходу, ведущему в лабиринт сросшихся крон и стволов черного леса. Нырнув в проход, они продолжали бежать трусцой по утоптанной тропинке, освещаемой только тусклым звездным светом, который едва пробивался сквозь сплетенные над головой ветви. Так им пришлось преодолеть мили две, пока неожиданно они не выбрались на открытый склон. - Можно передохнуть, - сказал Бернар. Он старался спрятаться в тени, хотя при слабом ночном свете и так ничего нельзя было разобрать. После краткой передышки бывший латник повел их дальше, к небольшой расщелине в холме, наподобие той, где они разбили лагерь перед первым походом в лес. Правда, здесь поблизости не было ручейка, а под ногами вместо травы шуршали мелкие камешки. Джим пытался определить, как далеко они ушли от замка, но из-за бесконечных поворотов дороги полностью потерял чувство направления. Наконец они вышли на другой склон, покрытый редкими деревьями. Там горел костер, освещая силуэт лошади, которая паслась неподалеку, и две - нет, три фигуры, сидящие вокруг огня. Джим во все глаза уставился на третью, потому что даже при тусклом свете было видно, как резко она отличается от остальных. Это был небольшой дракон. Джим и его товарищи подошли поближе и остановились вокруг костра, с любопытством разглядывая людей, сидящих к ним спиной. Затем они догадались обойти костер и смогли удовлетворить свое любопытство. Первым оказался сир Рауль собственной персоной. Отблески пламени прыгали по его лицу, застывшему в сардонической гримасе. Вторым был, как Джим и предполагал, едва завидев его силуэт, Каролинус, появление которого здесь, конечно, было неожиданностью. Но это была ерунда по сравнению с сюрпризом, который еще только ждал их. Каролинус перемещался с места на место с помощью волшебства. И он не только делал это сам, но, например, после победы над Темными Силами у Презренной Башни перенес всех Соратников к трактиру, где состоялся пир в честь этого события. Что же до третьего - Джим никак не мог поверить собственным глазам. - Секох! - вскричал он. - Не ожидал? - спросил Секох, гордый собой. - Может, мне следовало заговорить другим голосом: я - французский дракон. - Джим мгновенно вспомнил вершину скалы; он устраивается на ночлег, а маленький дракон, цепляясь за выступ в дюжине футов от него, допытывается, что он тут делает. Голос, который слышал Джим теперь уже человеческим ухом, без сомнения, принадлежал Секоху. - Я понизил свой голос и так сбил тебя с толку, - сказал водяной дракон. Может быть, Секох и правда говорил ниже, но для уха Джима это оставалось все тем же голосом Секоха. Он попытался вообразить, как должен слышать дракон, но снова не обнаружил разницы. Очевидно, на самом деле звуковой диапазон Секоха широтой не отличался, и то же, вероятно, можно сказать о любом драконе, включая Джима. Джим уже имел возможность убедиться в этом. Будучи драконом, он как-то забрался в уединенное место, где никто не мог его услышать, и долго упражнялся, пытаясь изменить голос. Однако ничего из этого не вышло. Секох тешил себя надеждой, что ему удалось так хорошо замаскироваться, что Джим не смог узнать его. Джиму не хотелось разочаровывать Секоха в его способностях изменять голос. Поэтому он сказал: - Полагаю, ты прав. Я совсем не узнал тебя. Но зачем тебе было называться французским драконом и пытать меня всякими глупыми вопросами? - А вот сейчас узнаешь, - начал Секох, усаживаясь поудобнее, как и всякий дракон, желающий без помех и с удобствами поведать длинную историю о себе или своих собратьях. - Не сейчас, Секох, - резко оборвал его Каролинус. - Но, маг, мне же надо объяснить Джеймсу, что я являюсь посланником английских драконов. - Потом, - безапелляционно отрезал Каролинус, так что у несчастного Секоха пропала всякая охота продолжать. В отличие от сира Рауля и Секоха, Каролинус восседал на чем-то вроде мягкого кресла. По крайней мере, у этого сооружения имелись спинка и подлокотники, а само оно в основном состояло из диванных подушек. Джим с удивлением разглядывал его; Каролинус перехватил его взгляд. - Старые кости, - посетовал он. - Поживи с мое - и не то еще будет, Джеймс. Кстати, подсаживайтесь все к костру, нам нужно о многом поговорить. Джим, Брайен, Жиль, Дэффид и принц послушно расселись. Один Бернар остался стоять в тени. - Садись и ты, человече! - с некоторым раздражением повторил свое приглашение Каролинус. - Нам предстоит важный разговор. Звание сейчас не имеет значения. - Я не человек, - отвечал спрятавшийся в темноте Бернар. - Вовсе не звание мешает мне присоединиться к вам, хотя среди вас и находится сейчас сын моего господина. Я не хочу, чтобы вы видели меня, потому предпочитаю остаться здесь. Ведь это мое право, не так ли? - Конечно, - поспешил согласиться Джим прежде, чем Каролинус ответил. - Но не забывай, что сейчас перед тобой находится могущественный маг Каролинус, который может исправить зло, сотворенное Мальвином. Он вернет тебе человеческий облик. - В чем дело? - вмешался Каролинус. - Он был когда-то латником на службе у моего отца, а Мальвин превратил его в получеловека-полужабу, - ответил за Джима сир Рауль. - В самом деле, не мог бы ты вернуть ему человеческую внешность? Каролинус пристально посмотрел на фигуру, смутно маячившую во мраке. - Конечно, это можно, - медленно начал он. - Благодарю вас, не надо, - прервал его Бернар. - Если я останусь в таком виде, я по-прежнему смогу служить у Мальвина, и не исключено, что в один прекрасный день я прикончу его вот этими руками. Ради этого стоит жить. Я бы не согласился снова стать человеком, даже если бы вы очень захотели сделать мне такой подарок. Некоторое время над костром висела гнетущая тишина. - Мне кажется, мы уже получили ответ, - сказал наконец Каролинус. - Эй ты там... - Его зовут Бернар, - помог сир Рауль. - Эй ты там, Бернар, - крикнул Каролинус, - ты еще не передумал? - Нет. - В таком случае вопрос с повестки снят, - заключил волшебник. Он окинул взглядом собравшихся. - Итак, обсудим положение. Сир Рауль, введите Джеймса и всех остальных в курс дела, расскажите им, что сейчас делают английские и французские войска. - Этого и следовало ожидать, - начал сир Рауль, и в его голосе прозвучала легкая горечь. - Ваши английские рыцари не смогли усидеть в Бресте. Они скоро устали от пьянства и разврата и пошли на французского короля, не дожидаясь основного корпуса, в который входят латники и лучники. Вскоре после того, как вы, сэр Брайен, покинули Брест, они двинулись на восток моей прекрасной Франции - к Туру, Орлеану и Парижу, сжигая и грабя все, что попадается им на пути. - Какими силами? - Брайен с трудом выговаривал слова. - Четыре тысячи рыцарей и около четырех тысяч лучников и латников. Так, по крайней мере, мне сказали, - отвечал сир Рауль. - А сколько именно лучников? - поинтересовался Дэффид. Сир Рауль махнул рукой. - Точных цифр я не знаю, - сказал он. - Думаю, от одной до двух тысяч. И чуть не половину всей армии, - тут его голос зазвучал так, будто он собирался плюнуть в середине фразы, - конечно, составляют гасконцы! [Гасконь (Беарн) долгое время находилась в вассальной зависимости от английской короны. К XIV в. она стала независимой, однако к французскому королю гасконские правители относились недоброжелательно, тяготея по-прежнему к Англии и королевству Наварра.] В тишине, которая встретила это замечание, он продолжал: - Но наш добрый король Иоанн собрал армию из верных себе французов, числом около десяти тысяч, и сейчас движется с юга, чтобы дать сражение английским захватчикам. Он уже миновал Шатоден и, вероятно, достиг Вандома. Если вы хотите вернуть принца в английскую армию до решающего сражения, вам надо спешить. - А во французском войске, - снова спросил Дэффид, - есть лучники и арбалетчики? - Мне неизвестно их количество, - сказал сир Рауль, так же неопределенно махнув рукой. - В основном, как я понимаю, генуэзские арбалетчики. Мы, французы, не слишком полагаемся на пехоту и стрелков в отличие от вас, англичан. - И многое теряете, - как можно вежливее заметил Дэффид. - Не будем спорить, - сказал сир Рауль. - Позвольте мне лишь напомнить, что было бы с армией, если бы не проклятый Мальвин. Это, и только это, заставляет меня поддерживать англичан в борьбе против моего славного короля и моего народа. Мальвина необходимо остановить, иначе Франция прекратит существование. Я действую во благо Франции. - Весьма странное утверждение, сир Рауль, - заметил Брайен. - Лично я не понимаю, как один колдун может наделать столько бед. - Ты действительно ничего не понимаешь! - вскричал сир Рауль. - Если бы ты знал... - Думается, остальное я сам объясню, - властно прервал французского рыцаря Каролинус. - Вам всем надо бы хорошенько понять, в чем тут дело. Как я уже сказал Джеймсу, пришло время дать вам урок. Я призываю всех вас сидеть смирно, слушать, а главное - запоминать. Особенно это касается вас, Эдвард. Впрочем, каждый услышит что-то полезное для себя. Пламя костра дрожало, делая слова волшебника еще более весомыми и торжественными. Все замерли: Джим догадался, что Каролинус не просто попросил их слушать - он приказал им. Маг с минуту помолчал. Он неторопливо подкинул дров в костер, расшевелил его палкой, так что искры брызнули во все стороны. - Я буду держать речь о магии, ее искусстве и тех, кто занимается ею, - медленно проговорил он. - Те из вас, кто не знает ее, никогда не поймут всего полностью, но при обычном ходе событий им это никогда и не понадобится. Однако сейчас вы столкнулись с необходимостью узнать некоторые вещи. Джим почувствовал, как мурашки побежали у него по спине. Взгляд Каролинуса был устремлен на огонь, голос звучал отрешенно, а слова оказывали странное действие - все как будто стали ближе друг к другу. 30 Неизвестно откуда налетел внезапный порыв холодного ветра и закружился над ними. Черное звездное небо словно приблизилось к людям. - На свете существует много Царств, - начал Каролинус, глядя на огонь, и его низкий голос отчетливо прозвучал у них в ушах. - Вам только что довелось познакомиться с двумя из них - Царством мертвых и Царством волков, - и вы узнали, что они неподвластны силам человеческой магии. И я, и Мальвин там бессильны. По закону, какие бы правила ни действовали внутри Царства, они распространяются только на его подданных и теряют силу за его пределами. - Но, маг, - ляпнул Жиль, - откуда тебе известно про Арагха и наши злоключения в Царстве мертвых? Ведь все это случилось всего несколько часов назад. - Откуда я это знаю, тебе знать ни к чему, - отрезал Каролинус, метнув на Жиля быстрый взгляд. - Помимо обычных законов есть еще и другие, о которых никто из вас - ни ты, ни даже Джим - даже понятия не имеет. Я не могу и не буду отвечать на твой вопрос. Вернемся к тому, что касается непосредственно вас. Вам нужно знать только о разделе пространства и Царств в этом мире. Запомните, что существуют разные Царства, со своими собственными законами и правами, со своими силами, но все это действует лишь внутри них, а вне - ничего не значит. Он снова поворошил костер и помолчал немного, глядя на пламя. - Существует Царство мертвых, - продолжал волшебник, - Царство животных. Но внутри них существуют и Царства помельче, где действуют свои законы. Например, у животных можно выделить и Царство волков, и Царство драконов, потому что их подданные - больше, чем просто звери. Это особые народы. Над обычными простыми животными, вроде жучка-глазастика, - помнишь, Джим? - человек имеет некоторую власть. Но с волками, драконами и еще кое-какими зверями, о которых я сейчас говорить не буду, он не сможет ничего поделать. Каролинус снова замолчал. - В некоторых Царствах, - подал он голос, - имеются сущности - никто из вас, уверен, не слыхал такого слова, кроме Джима, конечно, - которые сильно отличаются от нас самих. Эти сущности, или создания, если хотите, не похожи ни на людей, ни на Волков, ни на драконов. Более того, и с элементалями, вроде феи Мелюзины, они не имеют ничего общего... Тут он поднял глаза на Джима. - Кстати, она ищет тебя, Джеймс, - заметил он. - Ты произвел на нее сильное впечатление, что не удавалось еще ни одному мужчине: она идет за тобой по твоим следам. Правда, ей не удастся завладеть тобой, потому что ты волшебник, хотя и маленький. Но этого она пока не знает. Он снова уставился на огонь. - Вернемся к тому, о чем я говорил, - продолжил он. - Среди Царств, где не действуют наши законы, свойственные живому, насколько мы знаем жизнь, находятся Департамент Аудиторства и Царство Темных Сил. Темные Силы, - продолжал он, - не могут оказывать прямого влияния на людей: те не принадлежат их Царствам. Но они могут действовать через своих прислужников - огров, червей, сандмирков... Голос его замер, потом зазвучал с новой силой. - Это не значит, что мы не должны опасаться их. Они всегда ищут тех, кто готов служить им против своего собственного народа. Таких, как Брайагх, дракон, который отвернулся своей драконьей коммуны и похитил леди Энджелу. - А ведь он был совсем неплохим драконом, прежде чем заделался негодяем, - задумчиво пробормотал Секох. - Может быть. Как бы там ни было, он поддался влиянию Темных Сил, - сказал Каролинус. - Однако не о нем сейчас речь. Итак, я продолжаю. Поскольку даже внутри Царства животных существуют более мелкие Царства, то среди людей и подавно. Тех, кто посвятил себя служению Богу, Темные Силы не смеют трогать. Даже прислужники Темных Сил бессильны перед теми, кто полностью отдается этому занятию. Главная опасность исходит от тех, кого Темным Силам удалось склонить на свою сторону. Чтобы вы поняли, о чем я говорю, мне придется сделать небольшое отступление. Иначе вам будет тяжело вникнуть в мои слова. Волшебник снова подбросил дров в огонь и, отложив палку в сторону, внимательно посмотрел в лица и морды. - Когда обычные люди берутся судить о магии, - сказал он, - они обычно рисуют себе картину, очень далекую от действительности. Мастера магии они воображают не иначе, как человека, способного получить все что угодно по одному мановению руки, безо всяких трудностей и затрат. Даже если бы это было так, а на самом деле это далеко не так, им никогда не понять, как тяжело достичь этого высочайшего звания - мастер магии. Велик тот маг, - продолжал он, - который, подобно Мальвину и его учителю Блэзу, занимается искусством не ради своей выгоды. Не стремление к благополучию и власти толкает его на долгий и многотрудный путь овладения волшебством. Его погоняет сам труд. Великая Мечта, столь же далекая, одинокая я недосягаемая, как наука и искусство. При этих словах он тихонько вздохнул, и легкий ночной ветерок, налетевший из темноты, на мгновение приподнял и растрепал его мягкую седую бороду. Голос волшебника остался прежним, но друзьям вдруг показалось, что он звучит откуда-то издалека, словно из длинного гулкого коридора. - Вы все, то есть каждый из вас, должны понять, какую цену платит человек - будь то мужчина или женщина, - чтобы стать мастером магии. Каролинус помолчал немного и поднял голову, чтобы снова внимательно посмотреть на своих слушателей. - По совести сказать, - произнес он, - человек должен отдать ради этого все. Вот это и есть настоящая цена за постижение магии. Его взгляд остановился на мгновение на Арагхе. - Из всех вас, - продолжал он, - именно Арагх лучше всех сможет понять одиночество на этом длинном пути, хотя чувство одиночества знакомо всем. Как бы мы ни были близки с другими людьми, все равно мы часто остаемся наедине с самими собою. Одиночество мастера магии сильнее во много крат. Он подобен пустыннику, который не имеет ничего, но все тревожит его, все его трогает. Вы никогда не задавались вопросом, почему отшельник выбирает такой путь? Никто не отвечал, но и молчание может быть отрицательным ответом. - Во имя любви, - ответил сам себе Каролинус. - Во имя великой любви, которая охватывает его душу и сердце и становится с этого момента важнее всего на свете. Со всеми нами (я имею в виду тех, кто посвятил свою жизнь магии и носит титул мага) произошло именно это, правда, мы пришли иным путем. Наша великая любовь не оставляет в наших душах места ни для чего другого. Мы занимаем разные положения в этом мире, но существуем всегда как бы вне его - по крайней мере, большинство из нас. Он снова взглянул на огонь, затем поднял палку и пошевелил костер. Тысячи искр брызнули в разные стороны и закружились в ночном небе. - Рано или поздно, - проговорил он задумчиво, - многие спрашивают себя, не слишком ли велика цена? Правильно ли я поступал, отказавшись от всех радостей жизни, чтобы постичь то, что я постиг, чтобы понять то, что я понял? И всегда нам приходит один и тот же ответ: да, дело стоило того. Однако с самого начала мы были людьми и останемся ими до самой смерти, поэтому боль от чувства утраты того, чего мы лишились в этой жизни, никогда не покинет нас. Это подобно непреодолимому желанию или голоду, и этим чувством любят пользоваться Темные Силы. Оно похоже на неутолимое чувство голода и жажды у драконов. Тут он взглянул на Секоха. - Ты знаешь, что это такое, Секох, - сказал он, и дракон покорно кивнул. Каролинус перевел взгляд на Джима. - Даже тебе, Джеймс, знакомы такие желания: ты ведь был когда-то драконом. Джим не смог выдержать пристального взгляда этих почти бесцветных голубых глаз. - Темные Силы пообещали, что у Брайагха всегда будет столько вина, сколько он сам пожелает, и именно это сбило его с пути, - сказал Каролинус. - Даже среди наших величайших мастеров случается, что тоска по тому, от чего пришлось отказаться во имя великой цели, создает как бы трещины, сквозь которые Темные Силы тут же проникают в их разум. Это может случиться и с лучшим из нас. Но никогда еще Темным Силам не удавалось склонить на свою сторону действительно великого волшебника, кроме разве что небольшого успеха с Нивеной, которая обманула Мерлина и своими чарами продержала его на дереве до тех пор, пока он не сдался. Она воспользовалась этим и принесла много зла... Однако те, кто близок к величию, кто уже обладает достаточной властью и мудростью, тем приходится бороться с самыми сильными искушениями: у них есть многое, а отказываться приходится от еще большего. Каролинус перевел взгляд на Джима, и голос его снова смягчился. - Вот почему Джеймс, которого мы сейчас видим перед собой, никогда не станет действительно великим волшебником, - заметил он. - Он уже слишком сильно связан с окружающим его миром, он слишком любит его, чтобы отказаться от него. А случилось это еще до его знакомства с искусством магии. Голос его звучал твердо. - Однако это к делу не относится, - продолжал он. - Важно то, что Джеймс прибыл сюда из другого мира, который ему знаком хорошо, а вам никогда не понять. Именно эта связь с другим миром, а также знания в области магии превратили его в особенно опасного противника Темных Сил. Может быть, он и не предполагал, что так получится, и не готов к этому. Скорее всего, это игра случая и обстоятельств нашего мира. Каролинус замолчал и пристально и прямо взглянул на Джима. - Как-нибудь в другой раз в разговоре с глазу на глаз я расскажу тебе побольше, - пообещал он. - А пока хватит и того, о чем я уже рассказал. Вы все должны знать, кто такой Джеймс. Вы - его Соратники, и от вас многое зависит сейчас, когда Темные Силы ринулись в бой и близки к великой победе, после которой трудно будет что-либо изменить и отобрать у них то, чем они завладеют. Каролинус снова уставился на огонь и долго колебался, прежде чем продолжать. - Мне стыдно, что я вынужден говорить это, - сказал он наконец, - но один из подданных моего Царства магов, обладающий огромным могуществом и мудростью, оказался во власти Темных Сил. Вам не надо долго гадать, чтобы понять, кого я имею в виду. Это - Мальвин. Он посмотрел вокруг, и в голосе его зазвучала неожиданная сила. - По причинам, о которых я не могу сейчас рассказать вам, - сказал он, - попытки волшебника, равного мне или Мальвину в искусстве магии, вырвать его из лап Темных Сил сопряжены со слишком большой опасностью. С другой стороны, у волшебника меньших способностей вообще нет шансов противостоять Мальвину и Темным Силам. Только тот, кто сильно отличается от всех остальных, пусть и не слишком сильный в магии, но преуспевший в других областях, перед которыми часто бессильны даже Темные Силы, только такой человек может одержать победу в этой борьбе. Поняв это, я, как друг, учитель и мастер искусства магии, которым занимаемся мы оба, решил направить Джеймса предпринять рискованную попытку пойти против Мальвина. Он на миг замолчал. - Это я и сделал, - сказал он и посмотрел в упор на Джима. - Обвиняй в этом меня одного, Джеймс, если хочешь. Я сам принял такое решение, даже не посоветовавшись с тобой. Я не предоставил тебе шанса отказаться - это было необходимо в интересах дела. Надо было так поступить, и я решился. - А Т-темные С-силы з-знают про Джеймса? - заикаясь, спросил Секох. - И сам Мальвин? - Темным Силам известно, когда я принял решение направить его на борьбу, - отвечал Каролинус. Он не смог посмотреть в глаза Джиму. - Нападение на твой замок, Брайен, было их первым ходом в этой игре против него. Им не нужен был замок, им нужно было только убить Джеймса в бою еще тогда, когда он был совсем неопытным, - и в тот момент он был гораздо ближе к гибели, чем вы могли себе представить. - Джеймс, если бы я знал... - начал Брайен прерывающимся от волнения голосом, но Каролинус прервал его. - Даже если бы ты знал, Брайен, - заметил он, - это бы ровно ничего не изменило. Нападали не на замок, а именно на Джеймса. С тех пор он несколько раз находился на волосок от гибели, и все в результате происков Темных Сил. Его спасла только ваша защита - защита друзей и Соратников. Они рассчитывали, что ты. Жиль, убьешь его на постоялом дворе, из-за той комнаты. - О Боже, Джеймс! - взорвался Жиль. - А все мой крутой нрав! Как же тебе после этого полагаться на меня! - Я всегда буду верить тебе. Жиль, - сказал Каролинус. - Фортуна повернулась к тебе в тот день самым неожиданным образом. Вспомни, когда вы утке стали друзьями и Соратниками, ты спас и Джеймса, и корабль, и всех, кто был на борту, когда судно напоролось на скалу. - В самом деле. Жиль, - сказал Джим. - Ты ведь спас нас в тот день. Костер давал мало света, но даже при таком слабом освещении можно было разглядеть, как Жиль вспыхнул от радости и важно уставился на огонь. - Я приказываю тебе забыть об этом, - сказал Каролинус; Жиль поднял голову, глаза его слегка помутнели. - Некого винить в том, что могло бы произойти из-за Мелюзины, если бы Джеймс не обернулся вновь человеком по пути к ее озеру, когда драконы-обманщики взяли его паспорт и отправили его в это путешествие. Он повернулся к Джиму. - Разве не странно, Джеймс, - спросил он, - что во Франции так трудно было найти драконов, пока ты не встретил тех двоих? - Признаться, это меня действительно озадачило, - отвечал Джим, - но я решил, что либо земли опустошены прошлыми войнами, либо драконы вообще редко встречаются во Франции. - Ничего подобного, - сказал Каролинус. - Темные Силы не давали тебе вступать в контакт с драконами, попадавшимися на твоем пути до тех пор, пока ты не встретил ту парочку, которая забрала твой паспорт. Но хватит об этом. Давайте я лучше расскажу о другом. Мальвин не был продажным волшебником в течение многих лет, пока Темным Силам не удалось обнаружить его слабое место и захватить его. Я уже говорил об этом. Он стал тосковать по величайшему в мире богатству и власти. Он не осмеливался тратить свой счет в Департаменте Аудиторства на получение желаемого, а потому занялся заурядным грабежом людей, живших рядом с ним. - В их числе оказались мой отец и вся моя семья! - с ненавистью воскликнул сир Рауль. - Подгоняемый своим голодом, он уничтожил десятки лучших семей Франции, сначала пороча их перед нашим добрым королем Иоанном, а затем посылая на них своих воинов. Мои старшие братья погибли с мечами в руках, защищая наш замок. Отец был брошен в темницу, а затем предан мучительной смерти. - Да, так было, - подтвердил Каролинус. - Но все это в прошлом. Сейчас нас гораздо больше должно беспокоить будущее, а в ближайшее время нас ждет во что. Французская и английская армии стремительно движутся навстречу друг другу. Всего через несколько дней они должны встретиться. В английской армии слишком мало лучников, которые сыграли такую большую роль в победах при Керси и Нуайль-Мопертюи в 1365 году, которая более известна как битва при Пуатье. - Так я и думал, - пробормотал Дэффид, глядя на огонь. - Да, - отозвался Каролинус, взглянув на него, - но куда важнее, что Мальвин в ближайшее время присоединится к французской армии вместе с подложным принцем Эдвардом... - Подложным - значит с самозванцем? - взорвался принц. - Да, но это не то, что ты думаешь, Эдвард, - заметил Каролинус. - Подложный принц создан исключительно с помощью магии. Даже Джеймсу я не расскажу, как создать двойника, не имея перед собой оригинала, и не разрушить при этом ткань Случая. Но он является твоей точной копией, Эдвард, вплоть до одежды, которая сейчас на тебе надета. Кстати, уже пущен слух, что ты заключил союз с королем Иоанном и будешь сражаться вместе с ним против английской армии. Он помолчал немного, ожидая, пока эта новость уляжется в их головах. - Какая бы сторона ни одержала победу, - произнес он медленно и внятно, - в любом случае, заметьте себе, это приведет к бесконечной кровавой войне, в результате которой Францию разорвут на куски. Благодаря этому власть Мальвина будет постоянно расти и укрепляться до тех пор, пока не превысит власть самого короля Иоанна. А затем он, используя свою силу и магию, выкинет англичан раз и навсегда. Тут он повернулся к сиру Раулю. - Рауль, - сказал он, - ты можешь думать, что хорошо изгнать англичан даже такой ценой, но я скажу тебе, что никогда не следует идти по этому пути. Более того, Франция под властью Мальвина утратит свой привычный облик. Она превратится в кровоточащую рану на теле Европы и станет средоточием всего зла. Она будет пытаться захватить не только соседние территории, но и Англию, а затем и весь мир. Чем дольше подобное государство будет существовать, тем сильнее оно будет, и никто уже не остановит его. - Тебе незачем объяснять мне это, - сказал сир Рауль. - Мне и так хорошо известно, что там, где появляется Мальвин, ничего хорошего ждать не приходится. Но что нам делать? - Осталась одна надежда, - отвечал Каролинус. Он снова выразительно взглянул на Джима. - Я даже посоветую, как взяться за это дело, Джеймс. В любом случае, ты должен добраться до поля сражения вовремя, чтобы предотвратить войну и сделать так, чтобы ни одна сторона не выиграла. Ты должен разоблачить подложного принца и доставить туда настоящего принца Эдварда. Уже встает заря, и, хотя ты не спал всю ночь, я все же посоветую тебе приступить к делу немедленно. Я сказал Раулю, где назначается место встречи, - это недалеко от Пуатье, где недавно произошла знаменитая битва. Англичане повернули к югу в поисках лучшей оборонительной позиции. Замечание Каролинуса насчет зари было верным, Джим только что осознал это. Ему с трудом верилось, что прошла целая ночь с момента их бегства из замка. Но свет нового дня уже золотил небо на востоке и заставил поблекнуть последние вспышки догоравшего костра. - Моих лошадей хватит на всех: можете воспользоваться ими, - предложил сир Рауль. - У нас есть собственные лошади и упряжь, но они остались в нашем лагере, - сказал в ответ Брайен. - Должно быть, мы сейчас недалеко от него. - Я могу мигом привести их, - сказал Бернар. - Только упряжь, Бернар, - приказал Рауль. Он насмешливо улыбнулся. - Было бы странно, если бы французский рыцарь, да еще во Франции, не мог дать вам самых лучших лошадей. А именно таковые у меня сейчас имеются. 31 Обещанные сиром Раулем лошади и впрямь оказались великолепны: они уже стояли под седлами, ожидая своих седоков, взнузданные и снабженные всем, что полагается. Разумеется, верхом предстояло путешествовать только людям. А Секоху и Арагху приходилось полагаться на собственные силы. Секох умел летать, так что для него это не составляло особой проблемы. Что же касается Арагха, то он легко бежал рядом с лошадьми, время от времени испытывая злобное удовольствие от того, что они шарахались в сторону, когда он оказывался слишком близко. В конце концов Джиму пришлось попросить его прекратить свои игры. Арагх даже не пытался отрицать свою вину. - Должен заметить, что это - славное развлечение, - сказал он. - Однако сейчас наше дело превыше всего, и я, так и быть, готов послушаться тебя, Джеймс. Я постараюсь держаться от них подальше, но при условии, что сама дорога не заставит нас бежать рядом. Представляю, как будут недовольны твои четвероногие увальни! Только не обвиняй меня в этом случае. - Ладно, - заверил его Джим, - не буду. Секох оказался не в состоянии двигаться с такой же скоростью на своих задних лапах. Хотя дракону вообще тяжеловато передвигаться по земле, лошадь, идущую шагом, он все же обставит без труда. Однако сир Рауль нещадно гнал лошадей рысью. Джим так и не стал хорошим наездником, несмотря на год, проведенный в этом мире, и стремительная скачка давалась ему с трудом. Однако Секоху приходилось тяжелее всех. Драконы, в общем, бегать умеют, но быстро изматываются, да и не для этого они созданы. Кроме того, одно присутствие дракона куда больше выводило лошадей из состояния равновесия, нежели все шутки Арагха. Наконец Секох выпутался из этого затруднительного положения сам: он просто залетал вперед и ждал прибытия остальных. Его перелеты занимали от пятнадцати минут до получаса, и он присоединялся к остальным, когда они делали привал, чтобы дать передохнуть лошадям или утолить жажду. Погода выдалась солнечная: было тепло, но, к счастью, не жарко. Пока все складывалось удачно, и вскоре Соратники наткнулись на следы, оставленные французской армией. Они сами обнаружили множество следов, а местные жители, с которыми удалось переговорить сиру Раулю, подтвердили, что армия прошла здесь дня два назад. Похоже, путь французских войск заворачивал на запад. Очевидно, французам стало известно о движении английских войск в этом направлении, и они стали активно преследовать противника. - Ты так и не рассказал мне, как оказался здесь. Ты вроде говорил, что приехал как посол? - спросил Джим Секоха на одном из Привалов. Они останавливались все чаще, под предлогом отдыха для лошадей, или чтобы перекусить, или еще по какой-нибудь причине, какую только могли придумать. На самом деле виной всему была смертельная усталость всех, кроме Рауля и Секоха. Но никто не хотел признаться в слабости и первым заснуть в седле. - Да, я действительно еще не говорил с тобой об этом. Каролинус оборвал меня на полуслове. - Помню, - успокоил его Джим, - но так много всяких важных... Он не договорил. Секох мгновенно просветлел и забыл о своих печалях. - Да, верно. Случилось так, что Каролинус рассказал мне о тебе, о Темных Силах и о том, как они свели тебя с двумя драконами-обманщиками в старом замке. Тогда я направился к клиффсайдским драконам и предложил им отправить меня во Францию в качестве посла, чтобы рассказать тебе о твоих правах перед французскими драконами. В твоем случае двое из них стали предателями и захватили ценный паспорт, а за это они должны нести ответ. Не буду утомлять тебя подробностями, главное, что после нашего разговора драконы согласились послать меня с этим поручением. Хотя это им обошлось еще в несколько драгоценных камней. - Как это любезно с их стороны! - воскликнул Джим. - Хотя не думаю, чтобы они так сильно беспокоились обо мне. - Да, ты прав. Гораздо больше их волнуют драгоценные камни, выданные тебе как паспорт. Их камни... На самом деле, - вдруг выпалил Секох в неожиданном приступе откровенности, - я тоже немного интересуюсь камнем, который я вложил в паспорт. Видишь ли, это единственное сокровище, оставшееся у меня от семейных драгоценностей. Некогда его приобрел мой пращур; он одиннадцать раз передавался из рук в руки, и каждый раз отец заклинал сына никогда не расставаться с ним. Мой отец завещал его мне, и я следовал его завету, как бы голоден я ни был. Одинокая слезинка выкатилась из его глаз и потекла по длинной острой морде. - А теперь, может быть, он утрачен навсегда. - Секох, это чудовищно благородно с твоей стороны! - с чувством воскликнул Джим. - Ты отдал вещь, которая так дорога тебе, только чтобы начать сбор драгоценностей для моего паспорта. Слезинка уже докатилась до края мордочки, потекла по правой ноздре, и Секох шумно засопел. - Конечно, - сказал он, - для чего же иначе существуют друзья?