испробовала действие своих чар на принце. Лезла из кожи вон, чтобы завлечь того в свои сети. - Раз у Агаты нет мужа, ты мог бы вызвать на поединок ее избранника, - рассудительно сказал Брайен. - Она нашла бы, кому довериться. Впрочем, я и сам виноват: вовремя не наставил тебя на ум. - Ты забываешь, что Агата была в фаворе у короля, - возразил Джим. - Говорят, она снова у него в милости. Лишний шум только бы повредил нам и Энджи. Брайен недовольно нахмурился и пустился в рассуждения о заприте попранной чести. Между тем дорога все более и более шла под уклон. А вот и конец пещеры! Однако путешественники не уткнулись в тупик. Еще одно аркообразное отверстие, шире и выше первого, предстало перед их взорами. Всадники углубились в тоннель. Странный монотонный звук, похожий на звон колокола, не прекращался и здесь. Все молчали. Брайен уже успел излить душу, а Дэффид говорил редко. Джим предался своим мыслям. Разговор с Брайеном напомнил ему об Агате Фалон. Появление тетки Роберта в Лионессе казалось необъяснимым. Может быть, она узнала, что он вместе со своими друзьями отправился в Лионесс на поиски похищенного младенца? Но каким образом она попала сюда? Как сумела привлечь на свою сторону великанов? Как ей удалось пропасть у всех на глазах? Понятно, исчезновение Роберта было Агате на руку. Она спала и видела, что владеет собственностью Фалонов, принадлежащей Роберту по праву наследования. Не исключено, что Агата принимала участие в похищении ребенка. А раз она попыталась погубить путешественников, значит, Роберт где-то недалеко. Однако коварной притворщицей могла быть и не Агата Фалон. Каролинус предупреждал, что в Лионессе нельзя верить всему тому, что увидишь. Может быть, Агатой Фалон обернулось какое-то злобное существо? Уж не один ли из пособников Темных Сил? Стоило ему вместе с Энджи очутиться в средневековье, эти силы ополчились на них. У них одно на уме: нарушить равновесие между Случаем и Историей. Джим вздохнул. Новые загадки, новые домыслы! А куда ведет этот ход? Интуитивно Джим чувствовал, что отряд на верном пути, только интуиция может и подвести. Единственной реальностью был тоннель, который неизменно шел под уклон. Размышления Джима прервал голос гоблина: - Мне они нравятся! Джим встрепенулся. Звон в тоннеле затих. Лишь цокот копыт, казалось сопровождавшийся мерным топотом, нарушал тишину. Джим повернул голову и увидел на плече гоблина. Ах да, гоблин сказал, что ему кто-то понравился. - Кто тебе нравится, Гоб, - спросил Джим. - Стуканцы. Те, кто шествует позади нас. - Позади нас? - озадаченно повторил Джим. Он оглянулся. Следом за путешественниками - по десять душ в ряд - шел целый отряд маленьких человечков, удивительно похожих на Хилла, только чуть ниже ростом. Человечки - все как один в кожаных шотландских юбках и рубашках с длиннющими рукавами, полностью скрывавшими руки, - шли босиком и - надо же! - умудрялись на колком полу чеканить шаг, как солдаты. Странные существа походили на рудокопов: у каждого за пояс были заткнуты молоток и заостренная с обоих концов кирка, а за плечом висел металлический прут, вполне пригодный для того, чтобы углублять трещины в скальном грунте. - Кто это, Гоб? - спросил Джим. - Зачем они увязались за нами? - Это друзья Хилла. Джим повеселел. Может быть, эти человечки наведут на след Роберта? - Тебе нравится Хилл? - поинтересовался Джим. Гоблин чуть помедлил с ответом, а затем тихонько прошептал: - Нравится. - И тут же выпалил: - Только пусть он не воображает, что ему достанется то, что принадлежит мне по праву. Маленконтри, миледи и ты, милорд, - мои и ничьи больше! Джим вздохнул и покачал головой. Мало ему слуг, которые смотрят на него как на свою собственность. И Гоб туда же! Хотя, может быть, слова гоблина вызваны ревностью, а не собственническими замашками? - С чего ты взял, Гоб, что у Хилла такие мысли? - миролюбиво спросил Джим. - Я думаю, ему не до Маленконтри и не до нас с Энджи. - Ну да! Он только и помышляет о том, чтобы ты достался ему. А ты - мой лорд, а не его! - Разумеется. Я и не собираюсь стать лордом Хилла. - Ты слышал, Хилл? - радостно прощебетал гоблин, окинув взглядом маленького человечка, все еще ехавшего во главе отряда на вьючной лошади. Маленький человечек не ответил. Вероятно, этот Хилл не так прост. Джимом овладело смутное беспокойство. Внезапно беспокойство переросло в подозрение, а подозрение - в фантастическую догадку. Джим чуть пришпорил коня. Оглоед не повел и ухом. Джим пришпорил коня сильнее. Без толку. Поравняться с Хиллом не удалось. Что делать! Придется повысить голос. - Скажи, Хилл, - громко спросил Джим, - нельзя ли такими прутьями, как у твоих друзей, долбить каменные стены, а если можно, то что за звуки станут порождать эти прутья? Ни слова не говоря, Хилл вытянул правую руку в сторону. В тот же миг от сопровождающего путешественников отряда отделился один из маленьких человечков, подбежал к Хиллу и подал ему свой прут. Хилл ткнул прутом в стену тоннеля. Невероятно - ни малейшего звука! Однако чудеса на этом не кончились: в стене открылось круглое, огромных размеров - в поперечнике не менее пяти футов - сквозное отверстие! Стена оказалась перегородкой между двумя тоннелями! В тоннеле за перегородкой сновали маленькие человечки, все на одно лицо с теми, что сопровождали путешественников. Заметив Хилла, человечки в величайшем изумлении выкатили глаза, опустили руки по швам и застыли в оцепенении. Не удостоив их взглядом, Хилл проехал вперед еще несколько ярдов и снова ткнул прутом в стену. Вот это сюрприз! У Джима перехватило дыхание. Неужели его догадка оказалась правильной? Он услышал тот самый звук, который время от времени исходил из толщи стен Маленконтри и наводил ужас на суеверных обитателей замка. От удара прута о стену в ней открылось еще одно отверстие, точь-в-точь как первое, только затянутое, будто прозрачной пленкой, тонким слоем гранита. На этот раз человечки, сновавшие за стеной, не обращали на Хилла никакого внимания. Хилл разжал пальцы и выпустил из руки прут. Маленький человек из отряда только того и ждал: он подхватил прут на лету и вернулся к своим товарищам. Джим пришпорил коня. На этот раз Оглоед чуть прибавил шагу и поравнялся с вьючной лошадью, изнывавшей от важности. Джим сделал новую попытку заговорить с Хиллом: - Скажи, Хилл, может быть, у таких прутьев есть еще какое-то назначение? - Разить врага, - к удивлению Джима неожиданно ответил меленький человечек. - С кем ты собираешься воевать? - С теми мохнатыми обезьянами, которые собирались напасть на нас, - ответил Хилл. Тем временем путешественники очутились в новой пещере. Она была светлее, чем первая, и, казалось, на том различие и заканчивалось. Куда ни глянь, всюду сталактиты и сталагмиты. - Сверху дует, Джеймс, - неожиданно сказал Брайен. Джим поднял голову. Действительно, дуло. И не только дуло. С потолка лилась нестройная музыка. Что еще за диковина? Наконец, Джим понял, в чем дело. Свисавшие с потолка сосульки изобиловали дырами, и струи воздуха, поступавшие откуда-то сверху, проходя через эти дыры, как через отверстия ствола музыкального инструмента, издавали похожие на свист звуки, на которые, как Джим различил краем уха, накладывался мерный топот маршировавших следом за путешественниками маленьких человечков. Джим задумался. По всей видимости, его выручил слух дракона. Если бы Брайен уловил раздающиеся с потолка звуки, он бы не преминул сообщить об этом. Джим всполошился. Выходит, Брайен не слышал и Хилла и мог обидеться на то, что его не посвятили в суть разговора. - Брайен, ты слышал, о чем я говорил с Хиллом? - спросил Джим. - Я слышал только твои вопросы и понял, что этот парень отвечает тебе, а ты понимаешь его с помощью магии. - Ты был прав, Брайен. Хилл уже бывал в этих краях и, похоже, имеет здесь вес. Только я понимаю его не с помощью магии. Моя магия в Лионессе бессильна, и все же я чувствую, если на нас ополчатся местные маги, то я догадаюсь об этом. - И то хорошо, - рассудил Брайен. - А коль этим магам не придет в голову, что я раскусил их злостные замыслы, то из этого можно извлечь и выгоду. - Да помогут тебе все святые! - воскликнул Брайен. - Однако доколе этот парень будет гарцевать впереди рыцарей? - Брайен мотнул головой в сторону Хилла. - Обгоним его! Обогнать Хилла не удалось. Поравнявшись с вьючной лошадью, Оглоед и Бланшар, как ни понукали их всадники, шагу не прибавляли. - Что с конями? - недоуменно воскликнул Брайен. Ответить своему другу Джим не успел. Он услышал голос Хилла - на удивление властный и требовательный - и этот голос подал команду остановиться. - Хилл попросил нас остановиться, - произнес Джим, обводя виноватым взглядом своих друзей. Однако останавливать коней не пришлось. Они сами встали как вкопанные. Между тем Хилл соскочил на землю. - Да пошел же, Бланшар! - рявкнул Брайен. Конь не двигался. - По-моему, нам лучше спешиться, - миролюбиво предложил Джим. - Если ты так считаешь... - сквозь зубы процедил Брайен. - Однако мне все это не нравится. - Мне тоже, - ответил Джим и сошел с коня. Брайен и Дэффид последовали его примеру. - Посмотрите на пол, - неожиданно сказал лучник. Джим с Брайеном опустили глаза. От ног путешественников в сторону от дороги отходила тропа, окаймленная вделанными в гранитный пол огромными драгоценными камнями, блиставшими серебристым отблеском. - Хилл хочет, чтобы мы пошли вместе г ним, - раздался голос гоблина. - Он уже пошел по дорожке, а остальные стуканцы ждут не дождутся, когда мы двинемся следом. Джим огляделся. Пещера была полна маленьких человечков. Откуда они только взялись? Еще минуту назад лишь небольшой отряд этих странных существ сопровождал путешественников. Теперь же, казалось, в пещере не повернуться. В давке и тесноте маленькие человечки стояли, плотно прижавшись друг к другу, не осмеливаясь лишь ступить на окаймленную драгоценными камнями тропу. - Нам лучше пойти за Хиллом, - сказал Джим. - А разве у нас есть другой выбор? - ответил Брайен, сердито покрутив головой. Путешественники побрели по дорожке. За ними одна за другой поплелись лошади. Толпа тронулась с места. Лишь человечки, сопровождавшие путешественников в тоннеле, перестроившись по двое в ряд, двинулись по тропе. Остальные, спотыкаясь и подталкивая друг друга, запетляли меж сталагмитами. Хилл, не оглядываясь, шел вперед. Путешественники прибавили шагу. Ветер вверху усилился. Усилились и раздававшиеся с потолка звуки. Да еще как! Теперь это был не свист, а настоящая какофония. В ушах Джима свистело, рокотало, гремело. И все же среди этого хаоса звуков Джим различал мерный топот маршировавших позади маленьких человечков. Казалось, те печатали шаг под аккомпанемент игравшего вразнобой оркестра. Внезапно над ухом Джима раздался тоненький голосок гоблина: - Мне кажется, Хилл идет навстречу врагу. Может быть, ты, милорд, скажешь Хиллу, что мы встанем на его сторону? - А кто у него враг? - Не знаю. Спроси у Хилла. Немного поразмыслив, Джим прикинул, что попытка не пытка. - Хилл! - крикнул он. Маленький человечек остановился и повернулся лицом к путешественникам. Его губы слегка подрагивали, и Джим понял: Хилл слышал его разговор с гоблином. - Вы скоро увидите моего врага, - сказал маленький человечек и, немного подумав, присовокупил: - Это мой дядя. - Твой дядя? - удивился Джим. - Но почему... Почему Хилл на ножах с дядей, Джим спросить не успел. Маленький человечек повернулся и зашагал дальше. Джим поежился. Мало ему своих врагов! Того и гляди, столкнут и с чужими. Хотя почему с чужими? Возможно, этот дядя замешан в похищении Роберта. Недаром Джим в этом чертовом подземелье услышал стук, неотличимый от тех странных звуков, что доносились из толщи стен Маленконтри. Однако разобраться в хитросплетениях своих мыслей Джим не успел. Хилл остановился. Остановились и путешественники. Глава 23 На расстоянии около пяти ярдов от путешественников возвышалась исполинская каменная стена, в которой утопала высокая аркообразная ниша. На гранитном полу ближе к нише сверкал круг, очерченный линией из огромных драгоценных камней, а в нише на серебряном троне, установленном на массивной плите, сидел тучный приземистый человечек, облаченный в отливавшую серебром мантию. Над головой человечка на своде ниши красовались рельефные изображения кирки и молотка, а под его ногами на плите, обрамляя трон, горели драгоценные камни, размером превосходившие те, что сверкали на гранитном полу. Подсвеченный снизу и освещенный серебристым светом пещеры трон, казалось, парил в воздухе. Джим вгляделся. Да этот трон и вправду парит! Джим чуть поднял глаза. Сидевший на троне маленький человечек походил на Хилла, только был немного повыше и гораздо полнее, а на его бесстрастном лице не было ни тени непосредственности и простодушия. Человечек взглянул на Хилла, и на его губах появилась неприятная жесткая улыбка. - А это ты, племянник. - Я, дядя! - твердо ответил Хилл и с вызовом вперил взгляд в человечка на троне. - Я снова здесь! - Как вижу, тебе удалось выбраться из-под горы. Не ожидал от тебя такой прыти. Я думал, что в ближайшие сто лет ты не появишься в моем королевстве. - Мне помог друг. - Друг? Да никак у тебя завелись друзья в море? Кто же этот умелец, превзошедший тебя в искусстве вести подкоп? - Морской дьявол, - ответил Хилл. - Исполин, который тебе и не снился. Ты поместишься у него в кулаке. Ему легче легкого раздавить тебя пальцами и стереть в порошок, как кусок песчаника. Человек в нише откинулся на спинку трона. Он казался совсем спокойным, но в его глазах можно было заметить опасный блеск, а его мертвенно бледные губы расплылись в сатанинской улыбке. Пробыв секунду-другую в оцепенении, человечек подался вперед и яростно зашипел: - Ни одно существо не может раздавить короля стуканцов. Я - король Горы, Надгорья, Подгорья и Всего Подземья. Ты должен хорошо знать это, племянник. Ведь ты и сам королевский сын. - Ты незаконный король, дядя! - воскликнул Хилл. Человечек в нише подскочил на своем месте. - Я законный король! - рявкнул он. Выпалив эти слова, человечек овладел собой. На его бледном лице не осталось никаких следов возбуждения. Помолчав, он заговорил мягким, почти нежным голосом: - Ты глуп, племянник. Ты всегда был глупцом. А теперь ты стал еще и обманщиком. Наплел с три короба о морском дьяволе. Если тебя спас этот дьявол, то зачем тебе понадобились те глупцы, что стоят позади тебя? Хилл повернулся и показал жестом на Джима. - Ты похитил его ребенка. - А хоть бы и так, - спокойно сказал король. - Тебе-то что до этого, племянник? - В руках этого человека моя Удача! - воскликнул Хилл. - Твоя Удача? - король на мгновение опешил, а затем беззвучно рассмеялся. - Ты действительно глуп, племянник. Как может глупое существо, называющее себя "человеком", держать в своих руках Удачу стуканца? - Сначала моя Удача была у морского дьявола, - ответил Хилл. - Подумай сам, разве смог бы я без посторонней помощи выбраться из-под горы... Морской дьявол помог мне, однако он оказался не в силах доставить меня в Надгорье. Тогда он передал меня этому человеку, - Хилл снова показал жестом на Джима, - а вместе со мной он передал ему и мою Удачу. Этот человек вовсе не глуп. Он маг и сумел добраться сюда. - Его магия в моем королевстве бессильна. Здесь владычествует лишь одна магия, моя собственная, дарованная мне Троном и Мантией. В этом легко убедиться. Король повернул голову вправо и махнул рукой. От стен ниши отделилось два блока. Они подались в разные стороны, и в нишу въехала каменная плита. На ней лежал Роберт Фалон. Ребенок махал ручонками, сучил ногами и, казалось, плакал навзрыд, хотя из ниши не доносилось ни звука. Джим рванулся к Роберту и с разбега у самой ниши налетел на невидимую каменную преграду. Король сардонически рассмеялся. - Хорош маг! Попался на простейший прием. Постой за этой стеной, глупец. Она прозрачная. Полюбуйся в волю на своего несмышленыша. Неужели ты решил, что я отдам тебе ребенка? Нет, я отдам его леди, впрочем, такой же глупой, как и ты. Губы короля сжались, а затем искривились в презрительной улыбке. - Посмотри на этого недоумка, возомнившего себя магом, племянник. Он, видишь ли, решил, что я отдам ему младенца. Да разве для того мне самому пришлось отправиться за этим ребенком после того, как мои стуканцы вернулись ни с чем, одни, напуганные ошалелыми воплями глупых людишек, а другие - шнырявшим повсюду волком? В голове у Джима гудело, он едва соображал, о чем говорил король, и все-таки до него дошло главное: тот собирался отдать Роберта какой-то леди. - Какой леди ты собираешься отдать ребенка? - через силу спросил Джим короля. - Как ее зовут? Агата Фалон? Король не ответил. Внезапно неведомая сила отбросила Джима назад, и он бы упал, если бы его не подхватил Брайен. Джим побелел, взгляд его помутился, лишь в ушах жужжали еле различимые голоса: король о чем-то говорил с Хиллом. - Как ты себя чувствуешь, Джеймс? - спросил Брайен. Джим потряс головой, опомнился. - Не беспокойся, Брайен, я чувствую себя хорошо. Джим огляделся. Хилл все еще разговаривал с королем, но теперь он стоял в круге из драгоценных камней. - Признаться, Брайен, - снова заговорил Джим, - я некоторое время не контролировал ситуацию. Произошло что-нибудь новое? - Да ничего нового. Эти двое парней продолжают спорить. Тот, кто называет себя королем, похоже, берет верх. По правде говоря, Хилла я недолюбливал, но сейчас, клянусь Богоматерью, я бы помог ему, если бы знал как. - Выходит, ты слышал, о чем они говорили, - удивился Джим. - Может быть, ты вообще слышал все, о чем говорили в этой пещере? - Да нет, - недовольно ответил Брайен. - Голоса этих парней я услышал совсем недавно. До того они лишь шевелили губами. Я сам удивился, когда услышал их разговор. Оказывается, когда хотят, они могут говорить, соблюдая приличия. Этот чертов король грозит снова замуровать Хилла, если малый не покорится ему. А Хилл стоит на своем, как настоящий мужчина. Послушай сам, о чем они говорят. - Но как он сумел... - не закончив фразы, Джим прислушался. - Они и впрямь говорят разборчиво. Внезапно его осенило. - А теперь послушай меня, Брайен, - проговорил Джим. - Я сейчас скажу тебе кое-что. Джим вошел в круг из драгоценных камней, повернулся к Брайену и произнес по-латыни: - Gladiator Hill, amor Fortunae. - Разделяю твою надежду, Джеймс, - ответил Брайен, - только не возьму в толк, с какой стати ты отошел от меня. Ты что, проверяешь мой слух? Джим вышел из круга и повторил латинскую фразу. - Отчего ты шевелишь губами, Джеймс? - озадаченно спросил Брайен. - Ты хочешь, чтобы я понял тебя по губам? - Извини, Брайен. Я сказал, что Хилл настоящий боец и Фортуна не оставит его. - Ты и до этого сказал то же самое. Фортуной пренебрегать нельзя, я согласен. Но главным образом судьба каждого существа находится в его собственных руках. Эти парни слишком долго болтают. Англичане уже давно бы взялись за оружие. Да ты послушай. Брайен был прав. Хилл с королем продолжали выяснять отношения. - ..Кто, как не ты, совершил это гнусное злодеяние? - вопрошал Хилл. - Убил твоего отца? - возмутился король. - Говорю тебе: старикашка сам упал со скалы и отправился к праотцам. Впрочем, этому мошеннику туда и дорога. - Ты лжешь, что мой отец случайно разбился. - Выбирай слова, племянник. - А разве ты выбираешь слова? Ты назвал моего отца "мошенником". Ты сам - мошенник и братоубийца. - Ты забываешься, племянник. Думай, что говоришь. Я видел собственными глазами, как твой отец упал со скалы. - Нет, это ты убил его. И ты за это ответишь! Король рассмеялся. - Не ты ли хочешь потягаться со мной? С твоими-то силенками? - Я не один. Со мной человек, который оберегает мою Удачу. - Глупец, о котором ты говоришь, тебе Удачи не принесет. Разве он сам удачлив? - А разве нет? Он необыкновенно удачлив - у него есть ребенок. К тому же, он маг и, значит, удачлив вдвойне. - Маг? И ты думаешь, мне с ним не справиться? Да я справился и не с таким магом. Хочешь на него посмотреть? Король повернул голову влево и снова махнул рукой. В нишу въехала железная клетка, а в клетке, уцепившись за прутья, едва держась на ногах, стоял Каролинус. - Уходи! - вскричал маг. - Джим, УХОДИ! *** Неожиданно Джим очутился на сцене зала, до отказа набитого публикой, большая часть которой была облачена в красные мантии. Маги! Да у них совещание! А вот и докладчик! На сцене стояла высокая, сухопарая, среднего роста женщина с властным взглядом. Кинетете, маг ранга ААА+, та самая, о которой говорил Каролинус! Джим как-то видел ее. Она выступала арбитром в долгом и нудном споре между Каролинусом и Сон Вон Фоном, магом ранга В. А причиной спора явились действия самого Джима. К неудовольствию Сон Вон Фона Джим - надо же, без предварительного инструктажа! - использовал в своей практике восточную магию. Увидев Джима, Кинетете замолчала на полуслове, обратив на невесть откуда взявшегося пришельца сердитый взгляд. Зал притих. Через мгновение зашушукался: - Рыцарь-Дракон, тот самый... - Уверяю, он всего лишь маг ранга С+... - На его личном счету энергии пруд пруди... - Ученик Каролинуса, однако... - Как ты сюда попал, Джим? - строго спросила Кинетете. Зал снова притих. - Меня отправил сюда Каролинус, - ответил Джим. - Не знаю, как ему удалось сделать это Возможно, он сумел извлечь пользу из надписи, которая появляется над входом в тоннель, что ведет в страну стуканцов-"ВСЯК ВОШЕДШИЙ УЙДЕТ, ВСЯК УШЕДШИЙ ВЕРНЕТСЯ". - Ха! - воскликнула Кинетете со страстью, которую даже Брайен не вкладывал в это универсальное восклицание. - Выходит, Каролинус взял верх над сверхъестественной магией стуканцов. Зал взорвался вопросами. Кинетете повернулась лицом к публике и подняла руку. Шум смолк. - А теперь, Джим, расскажи, как ты очутился у стуканцов, - строгим голосом сказала Кинтете. Она была на полголовы выше Джима и походила на заправского профессора, экзаменующего ученика. Приняв почтительную позу, Джим рассказал о похищении Роберта и о путешествии в Лионесс. Когда он упомянул о Хилле, Кинетете прервала его: - Кто это? - Принц стуканцов, - ответил Джим. - Я узнал об этом только в Подгорье, - пояснил он и, ободренный благожелательным кивком мага, продолжил рассказ, закончив его коротким упоминанием о внезапном появлении Каролинуса, огласившего пещеру громким возгласом: "Уходи!" - Ха! - задумчиво воскликнула Кинетете. - Ты видел Каролинуса. Как он выглядел? - Он был в клетке и едва стоял на ногах Зал вскипел шумным негодованием Кинетете побледнела. - Выходит, Каролинус еще далек от того, чтобы взять верх над сверхъестественной магией, - сказала она - Маг отправился к королю стуканцов, чтобы на месте узнать, не угрожает ли тот другим царствам. Каролинус вызвался сам в столь опасное путешествие и добился своего, получив разрешение Совета Всемирной корпорации магов. Ты знал об этом? - Нет, - ответил Джим. - Я разговаривал с Каролинусом - вернее, даже не с ним, а с его объемным изображением - короткое время перед тем, как отправиться в Лионесс, и потом еще раз у самого Лионесса. Каролинус лишь предупредил об опасностях, с которыми можно повстречаться в пути. Правда, даже не упомянул о короле стуканцов. - Этот король решил, что ему все дозволено, - возмутилась Кинетете. - Он поднял руку на мага ранга ААА+. Мы должны проучить его. Зал одобрительно зашумел. - А как с ним справиться? - живо осведомился Джим. - В Подгорье действует лишь магия короля. - Король не маг, - пояснила Кинетете. - Он лишь пользуется магической энергией, которую черпает из Трона и Мантии, выделанных из Великого Серебра. Ты знаешь, что такое Великое Серебро? Джим покачал головой. - Великое Серебро поначалу лишь тоненькие прожилки в обыкновенном олове Одним стуканцам дано изыскивать их в горной породе. Под воздействием магии эти ниточки серебра превращаются в драгоценные камни. Из этих камней изготовлен Трон и сшита Мантия короля, средоточия мощной энергии. Из твоего рассказа я поняла, что существо, посмевшее заключить Каролинуса в клетку, занимает Трон не по праву. Если его лишить атрибутов власти, он утратит и силу, поскольку сам по себе является полным ничтожеством. Кинетете замолчала и, повернувшись к залу лицом, позвала: - Баррон, прошу тебя, поднимись на сцену. На сцену поднялся кругленький маленький человечек лет пятидесяти с пухлыми щечками, носом пуговкой, невыразительным ртом и блекло-голубыми глазами. Его суетливость представляла резкий контраст со спокойствием Кинетете. Он завертелся вокруг Джима, рассматривая его со всех сторон, и, только удовлетворив свое любопытство, пропищал недовольным тоном, обращаясь к Кинетете: - Я пришел. - Одна голова хорошо, а две лучше, к тому же у нас под рукой ученик Каролинуса, - сказала Кинетете. - Король стуканцов, пленив нашего сотоварища, бросил вызов всему Царству магов. Не пойму, как он мог решиться на это. - Я думаю, что пленение Каролинуса - часть большого злостного замысла, - сказал Джим, - и по какой-то неведомой нам причине король чувствует свою безнаказанность. - Открывай рот лишь тогда, когда тебя спрашивают, - буркнул Баррон. - Я лишь высказал свое мнение и стою на своем, - упрямо ответил Джим. Глава 24 - Открывай рот лишь тогда, когда тебя спрашивают, - ворчливо повторил Баррон. - Мы с Кинетете пока обойдемся без твоей помощи. Джим возмутился. С какой стати ему затыкают рот? Что с того, что Баррон один из трех магов ранга ААА+ в мире, а он всего лишь маг ранга С+? Право высказаться имеет каждый. Надо дать отпор Баррону, иначе тот и пикнуть не даст, а там, глядишь, и на шею сядет. А потом, как не высказать дельную мысль? - На мой взгляд ни один из вас не придал значения одному обстоятельству, которое я не обошел стороной, рассказывая свою историю. Я видел объемное изображение Каролинуса перед самым отъездом из Маленконтри, а во второй раз - вместе со своими друзьями - у границы с Лионессом. Вероятнее всего, оба раза маг присылал свое изображение из Подгорья. - Из того места, где магия Царства магов бессильна? - вопросительно проговорила Кинетете. Джим кивнул. - А раз так, - продолжил он свою мысль, - Каролинус мог действовать лишь с дозволения короля Из этого следует лишь одно: этот чертов король хотел заманить меня в свое логово, решив, что он справится не только со мной, но и с моими друзьями за исключением волка Арагха. Вероятно, стуканцы боятся волков. Каролинусу пришлось сообщить мне, чтобы я не брал с собой волка, но зато он сумел предостеречь меня от многих опасностей. Кинетете с уважением посмотрела на Джима. - Не так плохо для начинающего мага. Как ты считаешь, Баррон? - У этого парня есть немного мозгов, - нехотя буркнул маг. - Недаром он ученик Каролинуса, - сказала Кинетете. - Ты хочешь еще что-нибудь сообщить нам, Джим? - О небольшом происшествии, которое дает повод для размышлений. В Лионессе я и мои друзья попали в засаду. Джим коротко рассказал о том, как ему явился, а потом внезапно исчез лик Агаты Фалон. - Агата заинтересована в смерти Роберта, она жаждет завладеть наследством Фалонов, - добавил Джим. - Ты думаешь, это ново для нас? - перебил Джима Баррон. - Но дело не только в этом. Если засаду действительно устроила Агата Фалон - а ловушка могла быть делом и не ее рук: Каролинус предупредил меня, что в Лионессе нельзя верить своим глазам - то Агате, для того чтобы попасть в Лионесс, без магии было не обойтись. - Гм... - задумчиво протянула Кинетете. - И вот еще что; те двое малых, что помогали Агате, были в придворных одеждах, а Каролинус предупредил меня, что королю Англии угрожает опасность. Более того, он просил меня уберечь короля от этой опасности. Возможно, угроза королю исходит из его окружения, и тогда те двое придворных могли не только помогать Агате Фалон, но и преследовать свою цель: устранить преграду с пути. - Все, что рассказал этот парень, не лишено смысла, однако может и не иметь отношения к пленению Каролинуса, - изрек Баррон. - Каролинус исповедует интуитивную магию, а Джим его ученик, - ответила Кинетете. - Возможно, интуиция его не подводит. Агата Фалон, которая вращается при королевском дворе, заинтересована в смерти Роберта, младенец похищен королем стуканцов, этот король пленил Каролинуса, Каролинус поручил Джиму помочь королю Англии удержаться на троне, а Джим считает, что угроза Его Величеству исходит от его приближенных. Круг смыкается. - Тогда расследование следует начать в резиденции короля Эдварда, - сказал Баррон. - Я сам займусь этим делом. Из всех членов Совета при дворе я наиболее уважаем. Зал зароптал. - Если, конечно, не считать Каролинуса, - поспешно добавил маг. - И все-таки в королевском дворце мне лучше других известны все входы и выходы. К тому же, при дворе у меня много знакомых. Баррон перевел взгляд на Джима. - А ты, Тим... Джим, или как тебя там, отправишься во дворец вместе со мной. Постараешься опознать тех придворных, что, по твоим словам, помогали Агате. - Я не могу! - воскликнул Джим. - Мне пора возвращаться. В Подгорье вот-вот грянет гром. Баррон возмутился: - Впервые встречаю такого... С кем хотел сравнить его маг, Джиму услышать не довелось. Кинетете прервала Баррона: - Не тревожься, Джим. За время твоего отсутствия в Подгорье ничего страшного не произойдет. Ты еще успеешь схватиться с королем стуканцов. Баррон насмешливо искривил губы, и лишь направленный на него жесткий взгляд Кинетете, казалось, способный остановить и изготовившегося к прыжку тигра, согнал с лица мага презрительную улыбку. - Желаю удачи, Баррон! - сказала Кинетете. - Надеюсь, ты не станешь пренебрегать советами Джима? - Конечно, конечно, - сквозь зубы процедил маг. - Ты готов, как тебя, Джим? - Я готов, Баррон! Через мгновение Джим с Барроном очутились в небольшой комнате с маленьким квадратным окошком, сквозь которое виднелись каменная стена противоположного здания и повисший над ней лоскут голубого неба. Снизу доносился шум голосов, похожий на крики и возгласы зрителей, увлеченно следящих за ходом спортивного состязания. В углу комнаты располагалась кровать с опущенным пологом. Около нее стоял стол, а рядом с ним возвышались два стула. На столе громоздились бутылки с вином и два высоких стакана, один полупустой, а другой со следами вина. Тяжело вздохнув, Баррон подошел к кровати и откинул полог. На кровати, головой зарывшись в подушку, спал какой-то молодчик, выставив на показ лишь разметавшиеся по голове прямые темные волосы и один из усов, колыхавшийся в такт дыханию. Баррон тряхнул спящего за плечо. - Вставай! Ответом магу послужило мычание. Баррон принялся трясти спящего во всю мочь. - Да проснешься ты наконец, Эдгар? - возопил маг. Бормоча какие-то ругательства, Эдгар поднял голову, продрал глаза и снова зарылся в подушку, словно хоронясь от напасти, которая ему и во сне не снилась. Наконец, он снова приподнял голову. - Маг! - прохрипел Эдгар. - Не ожидал увидеть тебя. Я думал, ты надолго покинул двор. - Как видишь, вернулся, - ответил Баррон. - Эта комната была раньше гостиной. С чего ты превратил ее в спальню? - Да так.., знаешь ли... - Можешь не объяснять, - раздраженно проговорил маг. - В этой комнате две двери. Какая из них ведет в гостиную? Эдгар ткнул рукой в одну из дверей. - Мы будем в гостиной, - сказал Баррон. - Приди в себя и оденься. Даю тебе на все три минуты. Нам надо поговорить. В гостиной оказались два кресла и два деревянных стула. Баррон уселся в одно из кресел и небрежным жестом пригласил Джима опуститься в другое. Сквозь окно гостиной доносился все тот же шум: то крики одобрения и восторга, то глухие возгласы разочарования и досады. Как прикинул Джим, внизу, похоже, играли в теннис. Видневшееся в окно здание было всего лишь в десяти ярдах, и небольшая площадка между домами вряд ли годилась для другой спортивной игры. - Как зовут того парня, которого мы разбудили? - спросил Джим у Баррона. - Эдгар де Уиггин, - ответил маг. - Он заставляет нас ждать. - Да мы только что вошли в гостиную, маг, - возразил Джим. - Еще не прошло трех минут. - Возможно и не прошло, - буркнул Баррон. Он положил ногу на ногу и забарабанил пальцами по колену. - Надо меньше пить, а спать - ночью. В гостиную вошел Эдгар де Уиггин. Он сел на стул и, растянув рот в вымученной улыбке, осторожно проговорил: - Рад видеть тебя, маг. - Не будем тратить время на ничего не стоящие любезности, - сердито ответил Баррон. - Я хочу знать: ты знаком с Агатой Фалон? - Не очень близко. Агата Фалон приближена к трону, а я служу всего лишь в королевской канцелярии, и с людьми моего положения Агата редко имеет дело. Я думаю... - Мне нет дела до твоих мыслей, - оборвал Эдгара Баррон. - Скажи лучше, леди Агата неотлучно находится при дворе? - Почти что. Она лишь иногда выезжает в Лондон или от случая к случаю отправляется на званый обед в дом к одному из приближенных Его Величества. А недавно она была на балу у испанского посла. Леди Агата в чести не только у короля. Многие высокородные господа оказывают ей покровительство. - А из менее знатных господ у Агаты Фалон есть друзья, готовые оказать ей услугу? - спросил Баррон. - С тех пор как она в фаворе у короля, таких друзей у нее великое множество, - ответил Эдгар. Баррон повернулся лицом к Джиму. - Джим, опиши Эдгару тех двух придворных, о которых ты мне рассказывал. - Я впервые вижу Эдгара де Уиггина. - Да его нечего опасаться, - пренебрежительно сказал маг. - Эдгар - внебрачный сын одного испанца, который давно уехал домой, одарив сына лишь знанием испанского языка. Эдгар помогает двору осуществлять неофициальные контакты с Испанией, да еще шпионит за подданными этой страны, приезжающими в Англию. В королевской канцелярии он числится лишь для отвода глаз. Характеристика, данная магом Эдгару, Джима не вдохновила. Однако кто другой может помочь в расследовании? Выбора не было. - Одному из тех людей лет двадцать, - заговорил Джим. - Это человек ростом около шести футов, с белесыми волосами, выступающей вперед верхней челюстью, маленькими усиками и подстриженной клинышком бородкой. Другой вдвое старше. Он среднего роста, немного сутулый, с продолговатым лицом, седоватыми волосами и небольшими усами. - Как были одеты те люди? Вопрос Эдгара де Уиггина был не лишним. В средневековье даже богатые люди не баловали себя туалетами, меняя выходную одежду лишь в тех огорчительных случаях, когда эта одежда изнашивалась и появляться в ней на людях становилось попросту неприличным. - Оба были в коротких плащах с капюшонами, надетых поверх длинных камзолов. Капюшоны и рукава плащей подбиты и оторочены дорогим мехом. Пояс человека постарше отделан накладным золотом, а пояс его напарника расшит золотыми нитями. Эдгар задумчиво посмотрел на Джима и покачал головой. - При дворе найдется несколько человек, похожих по описанию на этих людей, - сказал он. - Надо взглянуть на тех, о ком ты говоришь, - предложил Джим. - Так и сделайте, - сказал Баррон, поднимаясь на ноги. - Если я тебе понадоблюсь, Джим, можешь вызвать меня. Думаю, ты знаешь, как это делается. Маг исчез. Эдгар встал со стула и, направившись к двери, жестом пригласил Джима следовать за собой. За дверью оказался узкий коридор с каменными стенами. - Маг забыл представить тебя, - обернувшись, сказал Эдгард. - И впрямь, - согласился Джим. - Я - сэр Джеймс Эккерт, барон де Буа де Маленконтри из Сомерсетшира. - Считаю за честь познакомиться с тобой, сэр Джеймс. - Я тоже, сэр Эдгар, - машинально ответил Джим. - Не величай меня сэром, - смущенно проговорил Эдгар. - Я не возведен в рыцарское достоинство. - Как так? - удивился Джим. Он считал, что в Англии все мужчины благородного происхождения были рыцарями, за исключением тех, кто посвятил жизнь служению Богу. - С тех пор как в рыцари посвящает король, а рыцарское звание стало знаком великой чести, мало кому из тех, кто служит Его Величеству при дворе, король пожаловал рыцарство. По крайней мере, я не удостоился его милости. Между тем Эдгар и Джим спустились по лестнице и очутились в небольшом дворике. Джим угадал: во дворе на самом деле играли в теннис, вернее в рэкете, одну из разновидностей тенниса. - Сэр Джеймс, посмотри на того юнца, что стоит справа среди зрителей, - попросил Эдгар. - Он не похож на одного из тех, кого ты разыскиваешь? - Нет, - ответил Джим, - не похож. - Тогда пошли дальше. Коридоры сменялись двориками, дворики коридорами. Приспешников Агаты Фалон видно не было. А вот переходам, казалось, конца не будет. И точно - еще один коридор, тускло освещенный, узкий, пыльный. Джим чихнул два раза подряд. - Ну и пылища! - пробурчал он. - Этим проходом редко пользуются, - ответил Эдгар. - Потерпи! Скоро я покажу тебе еще одного человека. Может быть, ты пойдешь впереди, сэр Джеймс? Идти рядом здесь неудобно. Джим двинулся по проходу. Внезапно он обернулся - то ли интуитивно, то ли оттого, что его ухо уловило какой-то шорох - и тут же почувствовал удар в правую верхнюю часть спины. По телу Джима прополз ледяной озноб, его глаза затуманились и все-таки он нашел силы повернуться назад. Перед ним, расставив широко ноги, стоял Эдгар с выпученными от страха глазами и отвалившейся челюстью. Ножны, висевшие на его поясе, были пусты. Ну и ну! Эдгар ударил Джима ножом! Хорошо еще, Джим вовремя обернулся. Иначе лезвие вонзилось бы в тело между лопатками, а так, скользнув по кости, нож под косым углом вошел в мягкие ткани ближе к боку. Собравшись с силами, Джим ткнул пальцем в сторону Эдгара и возгласил: - Замри! Глава 25 Эдгар застыл, как изваяние, вперив в Джима остекленевший, помутившийся взгляд. Прислонившись к стене, Джим попытался дотянуться до вонзившегося в спину ножа. Куда там! Ему удалось лишь коснуться пальцами рукоятки. Джим попробовал сосредоточиться, чтобы извлечь нож из тела с помощью магии. Впустую! Мысли путались. Пол качнулся и поплыл под его ногами. И все-таки Джим нашел силы, чтобы устоять на ногах. Как быть? Оставалось одно: воспользоваться помощью Эдгара. Джим мысленно подал команду, не требовавшую напряжения сил. - Эдгар, я оживил верхнюю часть твоего тела. Сейчас ты станешь делать то, что я тебе повелю. Подними правую руку и вытащи нож из моего тела. Рука Эдгара начала медленно подниматься. Джим повернулся к нему спиной. - Мне не пришло в голову, что ты маг, - пробормотал Эдгар, - хотя о том не стоило труда догадаться тебя привел ко мне Баррон. Если бы я знал... - Потолкуем попозже, - прервал его Джим. - Ты вытащил нож? - Да, - ответил Эдгар. - Брось его на пол. Эдгар разжал пальцы. Джиму стало чуть легче. Мысли уже не путались. Он прикрыл глаза и представил себе, что кровотечение останавливается, рана затягивается, а спина и одежда очищаются от