му усмотрению. Тебе нужно лишь подождать, пока я выясню, не оставил ли он мне такого послания. - Что же ты сразу не сказал? - с явным облегчением спросил Холмотоп. - Вовсе незачем объяснять дважды официальному почтальону, когда речь идет о чем-то вроде письма. Если Хитрый Учитель оставил тебе письмо, чтобы ты его прочитал, тогда это важнее всего. Хотя ему следовало бы отдать его мне, чтобы я доставил его тебе. Он мог быть уверен, что ты письмо получишь. Конечно, - сказал Холмотоп после паузы, - если подумать, он не мог этого сделать, потому что я пришел сюда только вчера, и он уже улетел; и, вероятно, он не хотел доверять письмо кому-то из этих нижнеземельцев. Они способны уронить письмо в колодец или уйти и оставить его валяться где-нибудь... Холмотоп снова замолчал. - Так или иначе, иди и прочитай послание, Кирка-Лопата, - сказал он, - а я пойду и притащу сюда Красотку. Он направился к двери. - Погоди минуту, - крикнул вслед ему Билл. - Кто такая эта Красотка? - Я думал, ты знаешь, - удивленно ответил Холмотоп, открывая дверь. - Естественно, дочь Еще-Варенья; Еще-Варенья - это хозяин здешней гостиницы. Она вполне разумная женщина, но, как и любая нижнеземельская женщина, заговорит тебя до смерти, даже если бы она не слушала сумасшедших заявлений Грязных Зубов. Ладно, увидимся через несколько минут... Когда он вышел, Билл повернулся и направился к полуоткрытой двери в жилые помещения Представительства. Он знал, что искать в первую очередь. Где-то в этом здании должен был находиться официальный журнал проекта - и вероятнее всего, в помещении, где располагались оборудование внепланетной связи и архив. Ему потребовалось четыре-пять минут на открывание дверей, прежде чем он нашел то, что искал. Это было квадратное помещение с белыми стенами, с двумя группами пультов, которые по отдельности управляли компьютерами Представительства и оборудованием внепланетной связи. На одном из двух столов он увидел тяжелую книгу в черном переплете, которая, судя по всему, была журналом проекта. Он поспешно сел за стол и раскрыл ее в поисках самых последних записей. Он нашел их за несколько секунд, но они оказались удивительно бедны информацией - в них перечислялось оборудование, переданное фермерам, и сообщалось время и содержание встреч Гринтри или Аниты Лайм с местными жителями. В записях не было никакой свойственной дневникам болтовни, которую пребывающие в одиночестве участники проекта обычно добавляли к записям в журнале. Три дня назад сделана короткая запись прямым, резким почерком Гринтри: "...упал с лестницы, ремонтируя трещины в крыше Представительства над северной стеной. Сломал ногу. Вызвал медицинскую помощь". На следующий день запись сделана наклонным, явно женским почерком: "08.00 местного времени. Представитель Гринтри эвакуирован на челноке с ближайшего курьерского корабля, для транспортировки на ближайший доступный госпитальный корабль, для лечения сломанной ноги. 10.30. Ухожу на встречу с Костоломом в Разбойничью Долину. Анита Лайм, стажер-ассистент". Это была последняя запись в журнале, два дня назад. Нет никакого послания для Билла ни от Гринтри, ни от Аниты, что крайне необычно. Разве что девушка искренне предполагала вернуться в тот же день. Билл закрыл журнал, поднялся из-за стола и направился к оборудованию связи. Это был стандартный пульт, предназначенный для связи с релейной станцией на орбите планеты, которая, в свою очередь, должна была передать сообщение на скорости, во много раз превосходящей скорость света, в пункт назначения. Билл умел им пользоваться, так же как и прочим оборудованием, применявшимся во внеземных проектах. Он щелкнул выключателем питания и нажал кнопку микрофона. Тихо. Лампочка на панели не загорелась. Микрофон не издал гудения, сигнализировавшего, что он готов к работе. Передатчик не работал. Какое-то мгновение Билл тупо смотрел на него, затем быстро пробежал пальцами по пульту, щелкая переключателями и пытаясь найти неисправность. Но - никакой реакции. Его пальцы пробежали по винтам, удерживавшим панель на месте. Где-то в здании должно быть тестовое оборудование, с его помощью, при наличии времени, можно отыскать причину молчания передатчика. - Кирка-Лопата! Это из холла ревел Холмотоп. Мгновение спустя послышался женский дилбианский голос, тоже звавший его. Билл опустил руки и угрюмо покинул пульт. С ремонтом оборудования связи придется подождать. Он быстро вышел из комнаты и направился по коридору в холл, где обнаружил Холмотопа в компании дилбианки; она первой увидела Билла в дверях. - Наконец-то, Кирка-Лопата! - сказала Красотка, поскольку эта невысокая, крепко сложенная незнакомка могла быть только той самой дилбианкой, за которой отправился Холмотоп. - Тебе давно пора было появиться здесь, в Мокром Носу! - Вы знали о моем прибытии? - спросил Билл во внезапно наступившей тишине, когда Холмотоп успокоился и добродушно кивнул Биллу. - Естественно, знали! - резко сказала Красотка. - Разве _О_н_а_ не говорила, что _О_н_а_ посылает за тобой? Конечно говорила. _О_н_а_ знала, как поступать, даже если этого не знал никто другой. Как _О_н_а_ сказала, пришло время побороться за наши права. _О_н_а_ сказала, что... - Дай же ему хоть слово вставить! - прорычал Холмотоп, глядя, как Билл доблестно пытается что-то сказать в ответ на это словоизвержение. - Кто такая _О_н_а_? - поспешно спросил Билл в момент тишины, последовавшей после реплики Холмотопа. - О_н_а_? - удивленно переспросила Красотка. - Грязные Зубы, естественно! Та, кто наконец подняла нас на борьбу за свои права против тех, кто постоянно говорил нам, что мы должны делать! Холмотоп фыркнул. Красотка фыркнула тоже. - Подождите... - быстро сказал Билл, прежде чем ситуация не переросла в спор между двумя дилбианами. - Я хотел бы сперва знать, почему Костолом держит Грязные Зубы в плену? - Да потому что _О_н_а_ - чемпион среди нас, женщин! - вспыльчиво ответила Красотка. - Это все из-за того, что он наслушался Толстяков, вот из-за чего! Костолом хочет заставить меня жить в этом его разбойничьем логове. А я этого не хочу! Можешь так ему и сказать. Даже если он изрубит Грязные Зубы на кусочки на корм рыбам, я своими принципами не поступлюсь! Нос Красотки снова уставился в потолок. Биллу стало несколько не по себе при упоминании о том, что Грязные Зубы могут изрубить на корм рыбам. Положение, видимо, серьезнее, чем он думал. Какое отношение к этому имели Толстяки - так дилбиане называли гемноидов, - было еще одной загадкой. Но, не придавая этому пока значения, Билл решил придерживаться главной линии поведения. - Ты имеешь в виду единственное, что спасет Грязные Зубы, - это если ты пойдешь жить в Разбойничью Долину? - спросил Билл. - Нет, конечно! - возразила Красотка. - Все, что ты должен сделать, - это пойти и забрать у него Грязные Зубы. Почему, по-твоему, _О_н_а послала за тобой? - Ну, собственно... Билл замолчал. Он уже хотел было возразить, что вовсе не Грязные Зубы ответственна за его появление здесь. Однако вовремя сообразил, что ситуация уже и без того достаточно усложнилась. Трудно сказать, какие последствия вызовут его слова о том, что вызывала его вовсе не эта девушка, которая, похоже, стала кем-то вроде местной героини для Красотки, если не для всех женщин Мокрого Носа. - Ты говоришь, я просто должен пойти и забрать ее? - Что ж, я намерена преподать ему урок, пока ты будешь им заниматься - Костоломом, я имею в виду, - сказала Красотка. - Представь себе саму идею - держать в плену Грязные Зубы! Что возьмешь с паршивого разбойника! Скажи ему, что один раз ты его стукнешь и за меня! - Стукну один раз... не понимаю... - начал Билл, прежде чем Красотка снова разразилась потоком слов. - Не вижу, что здесь непонятного! - яростно закричала она. - Я все время объясняю и объясняю, и даже Коротышка вроде тебя должен был бы сообразить. Я не выйду замуж за Костолома, пока он не оставит свои разбойничьи занятия и не станет фермером здесь, в Мокром Носу, - так же, как, по вашим словам, должен поступить каждый нижнеземелец. Это все чушь насчет того, что девушка должна поступать так, как велит ей муж. Это только женщины вроде Штучки-или-Две делают вид, что верят, будто мир рухнет, если изменится хоть какой-то из старых обычаев. Ха! Она горой стоит за старые обычаи, надеясь заставить меня покинуть гостиницу и на правах ближайшей родственницы занять мое место хозяйки. Она за неделю сведет моего бедного старого отца с ума! Нет, нет, - Грязные Зубы все это нам объяснила! У нас столько же прав выбирать, где нам жить, сколько и у мужчин! Костолом ничем не лучше остальных, но он совершил ошибку, забрав Грязные Зубы с собой в долину. Хотела бы я видеть его лицо, когда ты сделаешь это! - Сделаю что? - ошеломление спросил Билл. - Вызовешь его на поединок, конечно! - бросила Красотка, поворачиваясь и открывая дверь на улицу. - Естественно, он не отдаст тебе Грязные Зубы, пока ты не сразишься с ним за нее и не победишь, как сделал Пол-Пинты с тем горцем, который сбежал с женщиной-Коротышкой. Так что отправляйся лучше в долину и сделай это. Я достаточно долго ждала Костолома, и совершенно ясно, что во всей округе больше нет никого с достаточно крепкими нервами, чтобы справиться с ним. Она вышла, захлопнув за собой дверь. Мгновение спустя дверь открылась снова, и она сунула нос внутрь. - Не беспокойся, что застанешь его не в духе, перед тем как вызвать на поединок, - добавила Красотка. - Он уже знает, зачем ты придешь. Несколько дней назад я сообщила ему, чтобы он ждал тебя. 4 Нос Красотки исчез. Дверь снова захлопнулась. Билл уставился на нее; в голове у него творилось нечто неописуемое. Чего он в любом случае не собирался делать, так это вызывать на поединок вожака разбойников, или кем бы он ни был, вроде тех, от кого он убежал и скрылся во дворе Жестяного Уха. - Что ж, как видишь, - пробасил позади него Холмотоп. Билл обернулся, чтобы взглянуть на почтальона, и Холмотоп кивнул в сторону закрытой двери: - Она сумасшедшая, словно весенняя гроза. А с отцом, который больше думает о собственном брюхе, чем о собственной дочери, она скорее проникнется этими сумасшедшими идеями Коротышек... Он замолчал, виновато глядя на Билла. - Конечно, я ничем не хотел тебя обидеть, Кирка-Лопата, - прогремел он. - Что касается идей Красотки... - Погоди минуту, - поспешно прервал его Билл. - Разве жители деревни не могут собраться и помочь кому-то вроде Жестяного Уха... - Мог бы и сам догадаться! - возмущенно сказал Холмотоп. - Действительно, если сосед взывает о помощи, ты можешь протянуть ему руку - когда ты слышишь его зов. Но ввязаться самому и всей своей семьей в кровавую вражду с кем-то, кто тебе вовсе не родственник? Что ж, можно быть достаточно, сумасшедшим для этого. В конце концов, есть уважаемые разбойники. Костолом, пожалуй, принадлежит к таким. Они забирают свою дань из того, что жители Мокрого Носа могут им дать, - они не берут ничего из того, что необходимо местным жителям, чтобы остаться в живых. Если бы они это сделали, жители Мокрого Носа выступили бы против них, временно объявив себя кланом. Мы должны попасть в долину, прежде чем ворота закроются. - Он повернул свои массивные мохнатые плечи к Биллу и присел. - Забирайся, Кирка-Лопата. Секунду поколебавшись, Билл забрался в седло на спине почтальона. Слушая Красотку, он пришел к выводу, что так или иначе ему не избежать путешествия в долину и разговора с вожаком разбойников. В отсутствие каких-либо распоряжений от начальства у него просто не было выбора. Но он вовсе не собирался вызывать на поединок Костолома, что бы там ни думала Красотка. Что он мог и должен был сделать, так это затянуть переговоры до возвращения Гринтри, максимум на четыре-пять дней. - Конечно, - неожиданно сказал Холмотоп, когда деревья сомкнулись вокруг них, - теперь понятно, почему Хитрый Учитель не добился особых успехов, пытаясь научить нижнеземельцев пользоваться всеми этими орудиями и штуками, которые привезли вы, Коротышки. Билл начал уже привыкать к неожиданностям дилбианского мышления. Он сообразил, что Холмотоп продолжает разговор, начатый внутри Представительства после ухода Красотки. - Почему? - с интересом спросил Билл. - Потому что нет никакого смысла учить крестьян всем этим новшествам, чтобы они могли выращивать больше еды, - ответил Холмотоп. - Разбойники все равно забирают все излишки. Чем богаче урожай они вырастят, тем больше они будут обеспечивать разбойников. - Как далеко до долины? - спросил Билл. - Пара шагов, - лаконично ответил Холмотоп. Однако "пара шагов" в представлении Холмотопа казалась несколько большим расстоянием, чем можно было предположить человеку. Добрых полчаса Холмотоп быстро шагал по пересеченной местности. Дилбианское солнце почти касалось вершин холмов впереди, когда Холмотоп наконец резко свернул и начал круто спускаться по узкому ущелью, из которого внезапно открылся вид на напоминавшую парк зеленую долину, окруженную отвесными голыми скалами высотой от пятидесяти до ста футов. Покрытая мягким зеленым ковром травы, долина сияла в лучах вечернего солнца, освещавших черные бревенчатые стены строений в ее дальнем конце. Солнечный свет падал и на сложенную из бревен стену высотой футов в тридцать, примерно в пятидесяти ярдах впереди. Тяжелая деревянная дверь в ней была открыта, а по сторонам ее стояли двое дилбиан, не только вооруженных мечами, которые Билл видел у разбойников на ферме Жестяного Уха, но и с тяжелыми квадратными деревянными щитами на левом плече. В мозгу Билла всплыли слова Красотки о поединке с Костоломом, оставив неприятный осадок. Холмотоп, однако, явно не испытывал перед ними никакого страха. Приблизившись к воротам, он проревел двоим стражникам: - А ну, с дороги! У нас дело к Костолому! Стражники не двинулись с места. Их фигуры ростом в девять футов и весом, вероятно, в три четверти тонны продолжали загораживать дверь. Холмотоп вынужден был остановиться перед ними. - Отойдите в сторону, я сказал! - рявкнул он. - Кто это - я? - спросил стражник повыше ростом. - Я - это я! - прорычал Холмотоп. - Не притворяйтесь, будто не знаете, кто я. Официальный почтальон имеет право входить в любой город, деревню или лагерь! Так что освободите проход и пропустите нас! - Сейчас ты не почтальон, - возразил тот же дилбианин. - Сейчас ты не более чем обычный горец, который хочет войти в частные владения. Тебя кто-нибудь звал сюда? - З_в_а_л _м_е_н_я_? - Голос Холмотопа превратился в яростный рев, и Билл почувствовал, как могучие мускулы дилбианина напряглись. - Это Коротышка Кирка-Лопата, который намерен сразиться с Костоломом, сели это потребуется! - Он? Сразиться с Костоломом? - Стражник расхохотался. - Хо, хо, хо! Его напарник присоединился к нему. - Ты считаешь это забавным? - прорычал Холмотоп. - Сегодня днем ваши друзья-грабители имели весьма глупый вид на ферме у Жестяного Уха. К счастью для них, этим все и кончилось... - Голос Холмотопа приобрел зловещий оттенок. - Помните, что Коротышка, такой же, как и он, победил Ужаса Стремнины! К удивлению Билла, это напоминание произвело впечатление на стражников. Если Билл не верил, что Коротышка может победить дилбианина, эти двое так не считали. Их смех оборвался, и они бросили тревожный взгляд через плечо Холмотопа на Билла. - Ха! - сказал один, делая слабую попытку ухмыльнуться. - Ужас Стремнины. Горец! Билл почувствовал, как седло под ним приподнялось, когда Холмотоп набрал в грудь воздуха. Но, прежде чем он успел что-либо сказать, стражник внезапно отошел в сторону. - Впрочем, какая разница? - прорычал он. - Давай пропустим их, Трехпалый. Костолом сам с ними разберется! - Самое время! - рявкнул Холмотоп. Не тратя времени на дальнейшие разговоры, он направился к воротам и мгновение спустя уже шагал по травянистому склону к видневшимся вдали бревенчатым строениям, красным в лучах заходящего солнца. Когда они подошли ближе, Билл увидел, что строения различны по размеру - нечто вроде лыжной базы с разбросанными вокруг коттеджами для гостей. Главное здание, длинное, одноэтажное, стояло поперек дороги: его большие двойные двери были широко открыты, и за ними скрывалось черное, неосвещенное нутро. Когда Холмотоп приблизился к зданию, Билл почувствовал запах жарившегося мяса и каких-то овощей. Очевидно, наступал ужин, который, как было известно Биллу из гипноинформации, подавался у дилбиан примерно в это время. Холмотоп вошел внутрь и остановился, давая глазам привыкнуть к царившей там темноте. Глаза Билла тоже привыкали к темноте. Постепенно из мрака возникли очертания длинного узкого помещения с голыми балками над головой и каменным очагом в стене справа. В нем потрескивали поленья, хотя день был теплым. Возле очага стоял небольшой квадратный стол, четыре табурета, дальше тянулись длинные столы со скамьями. Взгляд Билла словно магнитом потянуло к столу перед камином - его заинтересовал не высокий дилбианин с угольно-черной шкурой, сидевший на табурете, а его собеседник напротив. Этот второй не был дилбианином. Закутанный в темные блестящие одежды, он был на полголовы ниже дилбианина - чуть меньше восьми футов роста. Лицо покрыто складками, напоминавшими жир. Но Билл знал, что это не так. Собеседник черного дилбианина был представителем инопланетной расы, которая серьезно конкурировала с человечеством в борьбе за влияние на планеты типа Дилбии и вообще за жизненное пространство в космосе. Существо, с которым разговаривал черный дилбианин, было гемноидом, а его кажущийся жир - мощной мускулатурой, необходимой расе, развивавшейся на планете с гравитацией в полтора раза выше земной. Слишком поздно Биллу стало ясно, что имела в виду Красотка, когда упоминала о совете, полученном от Толстяков. Где-то внизу живота он ощутил неприятный холодок. Очевидно, Костолом воспользовался советом Толстяков - или, в частности, этого Толстяка. Неожиданно Билл оказался лицом к лицу с гемноидом в щекотливой ситуации, ради избежания которой и было подписано соглашение между землянами и гемноидами о невмешательстве в дела Дилбии. Он понял, что ввязался в инцидент, который мог разрешить лишь человек ранга Представителя Дипломатической службы. А не ассистент-стажер - будущий инженер-механик, которого, словно вытащенную из воды рыбу, бросили на сельскохозяйственный проект. Тем более он не в состоянии был связаться со своим начальством и действовал без какого-либо разрешения по собственной инициативе. - Поворачивай обратно! - неистово прошипел Билл в ухо Холмотопу. - Мне нужно немедленно убираться отсюда! - Убираться? Почему? - удивленно спросил Холмотоп. - Впрочем, все равно уже поздно. - Поздно?.. Билл так и не договорил. Прямо из-за двери позади него донесся звук, несхожий на удар металлического гонга. Чей-то голос прокричал: - Солнце село! Закрыть ворота! Последовала пауза в секунду-две, а затем из долины, во всю мощь дилбианских легких, донесся ответный крик: - Ворота закрыты! 5 Едва стих протяжный крик от ворот, Холмотоп направился к столу перед очагом. Билл открыл было рот, пытаясь протестовать, но тут же осекся, разглядев, что помещение заполнено дилбианами, и стоявшими, и сидевшими на скамьях. Сначала вся эта толпа не заметила в дверях Холмотопа и Билла, но, когда они двинулись к квадратному столу перед очагом, все взгляды обратились к ним. Тишина распространилась по комнате, словно круги от брошенного в пруд камня. Когда Холмотоп подошел к столу, где сидели гемноид и черный дилбианин, тишина стала абсолютной. Холмотоп остановился и с высоты своего роста глянул на сидящих гемноида и дилбианина. - Добрый вечер, Костолом, - сказал он дилбианину и перевел взгляд на гемноида. - Добрый вечер, Брюхо-Бочка. - Добрый вечер и тебе, Почтальон, - ответил Костолом. Его невероятно низкий бас отдавался эхом, от которого, казалось, все вокруг звенело. Вожак разбойников почти настолько же превосходил размерами среднего дилбианина, как и Холмотоп. Возможно, он был и не столь высок, но более мощного телосложения и определенно шире в плечах. По спине Билла пробежала холодная дрожь. В самой внешности этого дилбианина, отличавшегося от других представителей той же расы, которых Билл встречал до сих пор, чувствовались ум и авторитет. Глаза, глядевшие на него из полуночной черноты мохнатой морды, внимательно, пронизывающе изучали его. Мог ли такой держать в плену человека - по причинам, которые приписывала ему Красотка? Но у Билла не было возможности подумать над этим вопросом. Гемноид уже обращался к нему, глядя поверх мохнатого плеча Холмотопа; голос его, хотя и не столь низкий, как у дилбиан, был тягучим и густым, словно тяжелое масло, вытекающее из огромного кувшина. - Мюла-ай, к вашим услугам, - пробулькал гемноид с каким-то зловещим весельем. Он говорил по-дилбиански, и это заставило Билла, проявив бдительность, ответить на том же языке - и не совершить ошибку, заговорив на языке людей или языке гемноидов, который он изучил под гипнозом. - Или Брюхо-Бочка, как меня здесь называют наши друзья, - продолжал Мюла-ай. - Я журналист и нахожусь здесь, чтобы написать серию статей об этом очаровательном народе. Что привело сюда вас, мой юный друг-человек? - Билл Уолтхэм, - осторожно ответил Билл. - Я здесь в качестве участника нашего сельскохозяйственного проекта в деревне Мокрый Нос. Мюла-ай действительно мог быть журналистом, но, без сомнения, и секретным агентом - для гемноидов это в порядке вещей. - Только участника? Мюла-ай издал хлюпающий звук, будто бочку патоки опорожнили в глубокую цистерну. В этом звуке чувствовалась насмешка, он как бы приглашал остальных пошутить вместе с ним над Биллом. Любовь к жестокости, насколько знал Билл, была характерна для гемноидов. Их культура скорее превозносила ее, нежели порицала. Оказаться объектом шутки Мюла-ая, какой бы она ни была, не слишком приятно. Почувствовав себя нелепо, Билл освободил ноги от ремней упряжи Холмотопа и, соскользнув вниз, оказался на полу. Теперь, стоя лицом к сидящим Мюла-аю и Костолому, Билл мог смотреть на гемноида чуть свысока и глаза в глаза Костолому. - Присаживайся к моему столу, Кирка-Лопата, - прогремел предводитель разбойников. Тон был официальным, слова прозвучали как приказ. - И ты тоже, Почтальон. Без колебаний Холмотоп плюхнулся на свободный табурет. Билл вскарабкался на другой и оказался между Костоломом и массивной фигурой Мюла-ая, на лице которого, напоминавшем маску Будды, все еще блуждала насмешливая улыбка. Сидевший напротив Холмотоп, единственный союзник Билла, казался далеким и пассивным. Алые языки огня, красноватые отблески на голых закопченных балках над головой, громадные фигуры, окружавшие Билла, внезапно вызвали у него ощущение, что он провалился в преисподнюю, населенную черными гигантами и странными чудовищами. На мгновение его охватило чувство собственной беспомощности. Ситуация показалась ему непосильной - физически, эмоционально и даже профессионально. Он поспешно повернулся к Костолому. - Как я понял, у тебя здесь находится Коротышка - Коротышка по имени Грязные Зубы? В течение долгих секунд разбойник молча смотрел на него. - Что ж, да, - ответил Костолом. Затем неожиданно мягко добавил: - Она появилась здесь недавно, и я думаю, все еще где-то поблизости. Она говорила мне вчера, что пока не собирается уходить - нравится мне это или нет. Он продолжал пристально смотреть на Билла, расстроенного собственной неосторожностью и прямым ответом Костолома. Пока Билл приходил в себя, Костолом заговорил снова: - Но не будем сейчас об этом, Кирка-Лопата, - сказал предводитель разбойников, все гак же удивительно мягко. - Самое время поесть и выпить. Чувствуй себя как дома. Сначала пообедаем. Потом поговорим. Билл видел, что Мюла-ай все еще улыбается, явно наслаждаясь его смущением и замешательством. - Что ж... спасибо, - сказал Билл Костолому. К столу подошли две дилбианки с огромными деревянными блюдами - в них было что-то напоминавшее то ли вареное, то ли жареное мясо, громадные, неправильной формы коричневые куски чего-то похожего на хлеб - и с большими деревянными сосудами для питья. - В чем дело, Кирка-Лопата? - мягко спросил Костолом, пока деревянные сосуды наполнялись темной жидкостью, чем-то вроде пива. - С едой и питьем все в порядке, верно? Вгрызайся. - Вполне, - эхом отозвался Мюла-ай с маслянистым кудахтаньем, набивая свой вместительный рот хлебом и мясом и поднимая деревянную кружку. - Лучшая еда на многие мили вокруг. - Не совсем, - ответил Костолом, с той же обманчивой мягкостью обращаясь на этот раз к гемноиду. - Я думал, я тебе говорил. Красотка - лучший повар в этих краях. - О да, да, - поспешно согласился гемноид, громко сглатывая и лучезарно улыбаясь разбойнику, - конечно. Как я мог забыть? Как бы все это ни было вкусно. Красотка готовит много лучше. Ну конечно! Костолом, додумал Билл, обладает железным кулаком внутри бархатной перчатки, судя по реакции гемноида. Взгляд черного разбойника снова обратился к Биллу, и тот поспешно начал жевать кусок мяса. Ладно, подумал он, кто не рискует, тот не выигрывает. Разговоры стихли, не только за главным столом, но и по всему залу, по мере того как дилбиане приступали к серьезному процессу поглощения пищи. Выглядело это с человеческой точки зрения достаточно устрашающе. Билл никогда не считал, что ест мало, - в Школе Выживания его упрекали как раз в обратном. Но в сравнении с дилбианами и гемноидом его возможности едока казались смешными. Для начала на его деревянной тарелке оказался кусок вареного мяса весом фунтов в шесть-восемь и не меньше двух караваев хлеба. Деревянный сосуд рядом с тарелкой, вмещавший около двух кварт жидкости, был наполнен до краев. После первой попытки не отстать от чудовищных аппетитов тех, кто его окружал, Билл сдался. Он раскидал еду по своей тарелке настолько, насколько было возможно, чтобы создать видимость, что он поел, и сделал вид, что всецело занят деревянной кружкой, которую, по мере того как она пустела, легче было держать. Едва ему удалось сделать последний глоток из этого чудовищного сосуда и поставить его обратно на стол, он, к своему ужасу, увидел, как Костолом повернулся и поднял тяжелую лапу. Одна из прислуживавших дилбианок подошла и вновь наполнила кружку. Билл судорожно сглотнул. - Очень хорошо. Очень хорошо, - пробулькал Мюла-ай, опрокидывая одним глотком свою вновь наполненную кружку, которая была ничуть не меньше, чем у Билла. - Наш Коротышка недурно ест и пьет. - И с издевкой добавил: - Для Коротышки. - Мир не завоюешь, лишь набивая брюхо, - прорычал Холмотоп. Инстинктивно Билл удержался от признательного взгляда в сторону Холмотопа. Тем не менее его согрела и ободрила поддержка долговязого дилбианина. - Но человек, однако, сумел в свое время завоевать мир, - сказал гемноид с громким кудахтаньем. - Не так ли, Кирка-Лопата? Билл помедлил с ответом и поднял тяжелый сосуд, чтобы выиграть время. - Ну... - сказал он, поднося кружку к губам. Притворяясь, что делает глоток, он внезапно заметил маленькую стройную фигурку, которая двигалась вдоль дальней стены. Она дошла до больших дверей, все еще открытых навстречу сумеркам, и исчезла. Билл, глядевший ей вслед поверх края сосуда, не сомневался, что это был человек, и притом женщина. Он поспешно поставил кружку на стол и повернулся к Костолому. - Не была ли это... - ему пришлось на мгновение задуматься, вспоминая ее дилбианское имя, - Грязные Зубы - та, кого я только что видел выходящей за дверь? Громадный дилбианин, предводитель разбойников, снова уставился на Билла темными непроницаемыми глазами. - Ну, не знаю, Кирка-Лопата, - ответил Костолом. - Говоришь, ты ее видел? - Совершенно верно, - мрачно ответил Билл, - она только что вышла через те двери. Ты ее не видел? Ты же смотришь в ту сторону. - Ну, - мягко сказал Костолом, - я не помню, чтобы я ее видел. Но, как я говорил, она где-то здесь поблизости, Возможно, это была и она, Почему бы тебе самому ее не поискать, раз уж тебе так хочется? - Я так и сделаю, - ответил Билл. Он повернулся на стуле и соскочил на пол. От долгого сидения на остром краю его правая нога онемела, ее, казалось, пронзали тысячи иголок, и Билл с трудом мог ею пошевелить. Стараясь не спотыкаться, он повернулся и направился к открытым двустворчатым дверям. Наконец он добрался до дверей и с облегчением вышел в сгущающиеся сумерки. Посмотрев направо, налево, увидел, что лениво бродившие вокруг стражники исчезли. На какое-то мгновение, вглядываясь в опускавшиеся над долиной сумерки, он испытал чувство досады и раздражения. Стройной девичьей фигурки, которая прошла через зал, нигде не было... И вдруг Билл различил ее неясные очертания. Он прыжками спустился по ступеням и побежал к ней, но тут она завернула за угол здания и исчезла. Мягкая почва поглощала звук его бегущих ног. Он быстро свернул за угол и чуть не налетел на нее, поскольку она с низко опущенной головой, казалось, пребывала в глубокой задумчивости. Что можно сказать в подобной ситуации, подумал Билл, притормаживая. Она, задумавшись, продолжала медленно идти вперед, явно не слыша его. Он попытался вспомнить ее настоящее имя, но на ум приходило прозвище Грязные Зубы, которое дали ей дилбиане. Наконец он позвал, подходя к ней сзади: - Эй! Она подскочила и обернулась. С расстояния в несколько футов, в сгущающихся сумерках, он мог различить, что лицо ее было овальным, с тонкими чертами, каштановые гладкие волосы окружали голову почти как шлем, а огромные глаза были удивительно зелеными. При виде его они расширились еще больше. - Это вы! - воскликнула она по-английски. - Ради всего святого, зачем вы явились сюда? Почему вы ведете себя в столь деликатной ситуации будто слон в посудной лавке? 6 Билл уставился на Аниту Лайм, не в силах вымолвить ни слова. Он был не в силах вымолвить ни слова не потому, что ему нечего было сказать в ответ, а потому, что ему нужно было сказать сразу очень многое, и слова сражались друг с другом в его мозгу за право первыми воспользоваться его языком. Если бы он был склонен к заиканию, он бы начал заикаться от недоумения и неприкрытой ярости. - Послушайте, - наконец сумел выговорить он, - ведь вы же сами оказались здесь... - ...и знала, что делаю! А вы нет! - бросила она, ловко перехватывая у него инициативу. - Вам просто повезло, что я оказалась здесь, чтобы вытащить вас из этого переплета. Если бы я не услышала от жен разбойников о том, что Красотка сообщила Костолому о вашем появлении, вам сейчас пришлось бы участвовать в поединке с Костоломом! А знаете, почему этого не случилось? Потому что, как только я услышала об этом, я пошла к Костолому и сказала ему, что мне очень здесь нравится и я не собираюсь никуда и ни с кем отсюда уходить! После этого вам не имело никакого смысла сражаться за меня! - Не имело, - мрачно сказал Билл. - Но все дело в том, что у меня и намерений таких не было. Между тем вы все еще торчите здесь, Гринтри на планете нет, а я остался один на один с Представительством и проектом, о котором не имею ни малейшего понятия. Я не специалист по сельскому хозяйству или социологии. Я инженер-механик. То, чем я занимаюсь... - Ну, это вы можете выяснить сами, - сказала Анита. - Свяжитесь с Лейфом и спросите его... - Связь не работает. Она уставилась на него. - Этого не может быть, - наконец сказала она. - Вы просто не включили ее как положено. - Естественно, я включил ее как положено! - сдавленно сказал Билл. - Я вам говорю, она не работает! - Естественно, она работает. Она должна работать! Возвращайтесь и попробуйте еще раз. И главное... - сказала она, внезапно спохватываясь, - главное, прежде всего - вы Не должны были ни в коем случае здесь появляться. Здравый смысл должен был подсказать вам... - Красотка сказала, что вас нужно спасать от Костолома. - И вы ей просто так поверили? Ну, знаете! - раздраженно сказала Анита. - Вы должны были немедленно связаться с Лейфом... - Я пытался. Я же вам говорю... - сказал Билл, почти не разжимая зубов, - радиостанция не работает! - А я говорю, что работает! Она работала, когда я уходила в долину, два дня назад, - а что могло с ней с тех пор случиться? Подождите... - Анита протянула руку, словно останавливая готовый сорваться с его языка поток слов. Она понизила голос до более разумного тона. - Послушайте, давайте не будем спорить на эту тему. Ситуация и без того непростая. Главное, я спасла вас от поединка с Костоломом. Единственное, что вы должны сейчас сделать, - вернуться в деревню как можно скорее и оставаться там. Займитесь своим настоящим делом. - Каким настоящим делом? - воскликнул Билл, уставившись на нее. - Организуйте жителей деревни, чтобы они все вместе могли противостоять разбойникам! - Что? - Именно так. - Она еще больше понизим голос, почти до шепота: - Послушайте меня... э... мистер Уолтхэм... - Зовите меня Кирка-Лопата... я имею в виду, Билл, - ответил Билл, в свою очередь понижая голос. - Почему мы говорим шепотом? Она огляделась по сторонам в сгущающихся сумерках. - Этот гемноид понимает по-английски так же хорошо, как вы или я понимаем язык гемноидов, - прошептала она. - Позвольте мне объяснить вам некоторые детали проекта "Космическая Лапа"... Билл. - С превеликим удовольствием, - с чувством сказал Билл. - О, перестаньте! Вовсе незачем вести себя столь вызывающе, - сказала Анита. - Послушайте меня. Все это начиналось как самый обычный сельскохозяйственный проект, учитывая тот факт, что, когда было подписано соглашение между землянами и гемноидами о невмешательстве в дела Дилбии, ни гемноиды, ни мы не знали о существовании достаточно крупных дилбианских сообществ, которые не были организованы и не подчинялись клановой структуре, типичной для дилбиан в горах, где живет девяносто процентов местного населения. - Я все это знаю, - перебил Билл. - По пути сюда я провел пять дней в гипношлеме. Я могу даже процитировать ту часть, где говорилось о целях проекта. "Задачей проекта "Космическая Лапа" является попытка распространения технологии среди дилбиан; в буквальном переводе на дилбианский его название должно означать "рука помощи со звезд" - за исключением того, что, поскольку дилбиане считают себя единственными, кто обладает руками, предполагается, что Коротышки и Толстяки имеют "лапы"." Я все это уже знаю. Но меня послали сюда, чтобы учить местное население пользоваться сельскохозяйственными орудиями, а не организовывать... - Он запнулся в поисках подходящего слова. - Отряды гражданской обороны! - подсказала Анита. - Гражданской обороны... - Он вытаращился на нее в сгущающейся темноте. - Почему бы и нет? Название ничем не хуже любого другого! - быстро прошептала она. - Теперь послушайте кое-что, чего вы не знаете. Я сказала, что все это _н_а_ч_и_н_а_л_о_с_ь_ как рядовой проект. Здешние равнинные дилбиане происходят из пятидесяти или шестидесяти различных горных кланов. Соответственно, у них нет клановой организации и у них нет никаких Старейшин Клана, которые могли бы осуществлять ненавязчивый контроль над их образом мыслей и поступками. Кроме того, они не разделяют идею горных дилбиан о том, что пользоваться инструментами или оружием недостойно. Таким образом, они казались самым подходящим обществом для того, чтобы мы могли продемонстрировать горным дилбианам, что орудия и технология позволяют собирать больший урожай, строить лучшие дома и все такое прочее - в общем, выводят их на дорогу к современной цивилизации. - И заодно делают их в большей степени нашими друзьями, чем друзьями гемноидов, - скептически вставил Билл. - И это, конечно, тоже, - сказала Анита. - По крайней мере, если дилбиане будут обладать некоторыми знаниями в области современной технологии, они лучше смогут понять психологическую разницу между нами и гемноидами. Можно гарантировать, что, если мы сможем поднять их средний технологический уровень, они захотят стать нашими партнерами. Гемноиды не хотят, чтобы они стали технологически развитыми. Они скорее хотят вовлечь дилбиан в сферу влияния гемноидов, пока те достаточно примитивны и вынуждены быть технологически зависимыми. - Вы собирались, - заметил Билл, - рассказать мне о чем-то, чего я не знаю. - А я что делаю? - яростно прошептала Анита. - Когда мы начали делать успехи в осуществлении проекта, гемноиды стали предпринимать ответные шаги. Они послали сюда Мюла-ая, одного из их лучших агентов... - Агентов? - переспросил Билл. Он, конечно, подозревал это, но при мысли о том, что ему придется противостоять хорошо подготовленному инопланетному агенту, у него пробежал холодок между лопаток. - Именно. Агент. И Мюла-ай не терял времени, воспользовавшись местными условиями, которые могли бы расстроить проект. Он подружился со здешними разбойниками и объяснил им, что чем больше жители деревень смогут производить на своей земле, тем больше излишков разбойники смогут у них забирать. Как вы знаете, разбойники забирают только то, что крестьяне в состоянии отдать. Дилбианские обычаи в этом отношении очень строги, даже без Старейшин... - Знаю, - нетерпеливо буркнул Билл. - Так почему же мне в таком случае не сказали, что здесь гемноид, да еще и агент? В гипноинформации ничего об этом не говорилось. - Предполагалось, что вам сообщит об этом Лейф после вашего прибытия - по крайней мере, так он сказал мне, - ответила она, понизив голос настолько, что он едва мог ее слышать. - Гемноиды слишком хорошо умеют перехватывать и расшифровывать межзвездные передачи, для того чтобы передать ту информацию, которую я вам сейчас сообщаю, с использованием обычных гипнолент. Суть в том, что то, о чем Мюла-ай рассказал разбойникам, дошло от разбойников до жителей деревни, и те начали задавать себе вопрос, какой им смысл пользоваться орудиями, если улучшение их жизни попросту означает улучшение жизни разбойников. Видите ли, разбойники бродят вокруг, собирая свой так называемый налог, и обитатели Мокрого Носа ничего не могут с этим поделать. - Почему, собственно? - спросил Билл. - Их же наверняка значительно больше, чем разбойников... - Именно об этом я и пытаюсь вам сказать, - прошептала Анита. - Да, их больше, чем разбойников. Но без клановой структуры они не могут объединиться, а разбойники устраивают налет на одну ферму за один раз и забирают у фермера все излишки. Фермеры даже не пытаются защитить свою собственность - по той простой причине, что их всегда превосходят в численности. Кроме того, большинство из них скорее восхищаются разбойниками. - Восхищаются? - Именно, - сказала Анита. - Они жалуются на то, что разбойники отбирают их имущество, но, если вы их послушаете, вы заметите, что они по-своему гордятся тем, что их грабят. Это нечто вроде романтического эпизода, праздника в их жизни... - Да, - внезапно задумчиво сказал Билл. Он вспомнил пьяную, но счастливую улыбку Жестяного Уха, когда тот сидел за столом, через силу глотая свое собственное пиво. - Все дело в том, - закончила Анита, - что усовершенствовать сельское хо