пыль. Один из морских пехотинцев выжег кусок потолка плазменным излучателем. Джонс удивленно посмотрел на него. Йетс пожал плечами. - Так получилось. Были бы вы там! Короче, в воздухе оказалось много каменной пыли. Пары металла тоже, наверное. Нахмурившись, Джонс перенастроил прибор, чтобы в центре голограммы оказался выжженный потолок, а не риллианин. Из фрагментированных кусков записи компьютер создал цельное изображение. - Знаете, а ведь там не только камень и металл, - медленно сказал он. - В потолке еще были проложены кабели, кроме того, там были лампы и светящиеся полоски. - Джонс обернулся к Йетсу: - Вы знаете химический состав всего этого, комиссар? - Я узнаю, - ответил Йетс, мысленно перебирая, к кому бы из Службы Утилизации обратиться за помощью. Они тоже работали по авральному расписанию, повреждений было множество, но Тейлман или, может, Беткинс согласятся помочь, если убедить их, что это необходимо для предотвращения рецидива. - А вы как сами думаете, что это? Джонс пожал плечами. - Я думаю, что-то, какое-то вещество окутало пришельца. Звучит глуповато, не так ли? Что-то осело на его сенсорах, поэтому они не среагировали, когда в него попали ваши пули. Если это был всего лишь известняк - это одно дело, а если это медь или еще что-нибудь, будет полезным в следующий раз иметь ее под рукой. Йетс пожал морщинистую от времени руку ученого своей обезображенной шрамами рукой и оскалился; это был знак уважения, и Джонс ухмыльнулся в ответ. - Ну вы даете, док, - сказал Сэм. - Теперь вы поговорите с Шенноном и другими ребятами, а я подберу народ, который сможет вычислить, что конкретно убило тварь. Йетс вышел из кухни - руки в карманах, поигрывая пистолетом и россыпью патронов. Он насвистывал песенку с припевом: "А теперь ты труп и лежишь на полу моей ванной!" 29. КРАСНЫЙ/КОСМИЧЕСКИЙ/СМЕРТЕЛЬНЫЙ Телефон в кабинете Маклеода звонил - уже в который раз. Он говорил с одним абонентом, двое других ждали на линии, огоньки на телефоне стали похожими на новогоднюю гирлянду... или, скорее, телефон стал похож на тыкву Дня всех святых. Маклеод проигнорировал звонок: с ним может разобраться секретарша, так же как и со всеми другими последующими звонками. Голос из трубки, который резал ему слух, был не из тех, кого можно заставлять ждать. Сегодняшний день не был удачным для Маклеода, так же как и все предыдущие дни, с тех пор как появился кирианин. Никто, абсолютно никто, включая его самого, не действовал в сложившейся обстановке профессионально, спокойно и грамотно. Он знал, что так всегда и получается. Когда вам надо на кого-то положиться, вас обязательно подведут. На это можно смело рассчитывать. Обычно Маклеод мог положиться на себя, он никогда не терял контроля над событиями. То, что он не смог контролировать ситуацию в разговоре с Йетсом, да еще на глазах у Минского, беспокоило его. Не только потому, что он выказал гнев, но и потому, что он неправильно оценил обстановку и не заставил Минского принять отставку Йетса. Но у него были причины отвергнуть отставку. Если Йетс перестанет быть комиссаром Безопасности, его преемником, почти несомненно, будет советский гражданин: Минский отнюдь не глуп. А в этом случае с временной должности Стюарта, конечно, попрут. А теперь Минский и все другие шишки как на Луне, так и на Земле были страшно злы на него. Существует множество способов потерять работу, разрушить карьеру и залезть головой в мясорубку. Не важно, по какому поводу - он всегда существовал, важно - ради чего это происходит. Он говорил себе, что ради Шеннона стоит рискнуть карьерой. А если ради Шеннона не стоит, то можно это сделать ради лунной колонии. Маклеод хлопнул ладонью по полированному лунному камню, из которого был сделан стол, как раз между звездно-полосатым настольным флажком и флажком ООН. Другой рукой он прижимал трубку к уху. - Да, сэр, я понимаю это, сэр, - говорил он своему директору, дождавшись окончания его тирады. - Но и вы должны понимать, что я не могу отменить чрезвычайное положение и готовность номер один. Никакого выхода я не вижу. Маклеоду сегодня уже порядочно влетело от помощника генерального секретаря, который угрожал созвать заседание Совета Безопасности, если Стюарт, временно исполняющий обязанности комиссара Безопасности, не отменит чрезвычайное положение и готовность номер один. Все там, в офисе генерального секретаря, думали, что они могут воздействовать на начальство Маклеода, включая Сэнди. Тот, извинившись перед ним, все-таки составил требование - так, для проформы. Когда это не помогло, начались звонки с Земли. Ему не хватало четырех человек, и Стюарт был занят в другом месте, что значило, что Маклеоду приходилось безвылазно сидеть в кабинете и выполнять свои непосредственные обязанности, которые раньше он иногда поручал другим. Поэтому он получал все шишки, как заправский бюрократ, вместо того чтобы-руководить своим хозяйством издалека по телефону, как всякий нормальный офицер разведки, который пользуется всеми не разрешенными начальством методами для достижения цели и которого может остановить только физическое устранение. Сильные мира сего сочли своим долгом позвонить ему и звонили (в восходящем порядке, по положению). Первым дал о себе знать Отдел разведки Госдепартамента. По идее, там должны были бы работать более умные люди. Когда Маклеод высказал эту мысль вслух, разговор прервался, но потом позвонил посол США на Луне, который, до того как Счастливчик притащил за собой Армагеддон, занимал весьма высокий пост в Вашингтоне. Когда и это не сработало, генерал танковых войск прочел ему лекцию о введении чрезвычайных положений в международных зонах. А теперь это: официальный выговор от самого высокого из его настоящего начальства, не считая вышестоящих чиновников из организации, которая служила ему прикрытием. Все эти удары были несправедливы и незаслуженны, но Маклеод был готов принять мяч. Его директор говорил: - Вы не видите выхода? Так придумайте его! Это распоряжение президента. Журналисты с ума сходят из-за чрезвычайного положения. Мы едва сдерживаем их, объясняя отсутствие информации сожженным спутником. Но они прекрасно знают, что если бы мы хотели сотрудничать, передать данные, используя другие спутники, - не проблема. Определение скрытого действия на случай, если вы забыли его: "Действия, планируемые или осуществляемые таким способом, что исполнитель или организатор остается неизвестным или, по крайней мере, может с уверенностью отрицать все подозрения в участии в данном действии". Ваш гамбит с пришельцем да вдобавок еще чрезвычайное положение попадают под это определение? - Нет, сэр, - ответил Маклеод так тихо, что директор переспросил раздраженно: - Что? И он повторил: - Нет, сэр. Но комиссар Безопасности Йетс выдал какую-то чепуху насчет удара метеорита, не согласовав с нами. Нельзя обвинять газетчиков, что они стали раскапывать, видя явный обман, это все равно что махать куском мяса перед носом голодной собаки. Так как Йетс практически не способен сотрудничать, мы заменили его временно нашим человеком, а Йетса перевели поближе к Счастливчику, но даже для этого нам пришлось прибегнуть к помощи СССР. Вы должны учитывать, сэр, что это все происходит не в вакууме (пока, слава Богу) и не в окружении дружественных стран, но в поляризованном международном сообществе, с различными интересами и только с одной общей целью - выжить. Нам буквально приходится из кожи лезть при сложившихся обстоятельствах. До этого он только дважды говорил с директором и надеялся, что этот разговор - не последний. Но как бы то ни было, он не мог отменить чрезвычайное положение... - Тогда, может быть, вы сообщите мне, Маклеод, под какую категорию попадет вся эта неразбериха, которую вы затеяли с пришельцем? Секретные операции проводятся так, что никто не знает, что они вообще проводились. Ваши же действия после недавних событий стали известны всем. - Сэр, вы не принимаете во внимание... - Может быть, вы считаете, - продолжал голос с Земли, даже не дав ему закончить фразу, - что ваши поступки могут быть названы "специальной операцией", которая определяется согласно инструкции 12333-4/12/81 как "разведывательная деятельность, направленная на поддержание национальных интересов и нашей внешней политики за рубежом, которая осуществляется таким образом, что роль и участие правительства Соединенных Штатов остаются неизвестными для общественности"?.. - Да, сэр, я понимаю, что мы не соответствуем ни одному из этих требований, - Маклеод усилием воли заставлял себя говорить спокойно. Он понимал, что происходит: его хотят вышвырнуть. Было бы не так страшно, если бы на карте стояла только его пенсия и медицинские льготы, но в данном случае опасность - ему и всей колонии - угрожала куда более страшная, и увольнение нисколько не уменьшило бы риск. - _Так, значит, вы открыто заявляете, что рассекречивание операции было санкционировано вами?_ - загремел директор в ухо Маклеоду, словно он сидел здесь, а не в офисе в Лэнгли, на седьмом этаже, из окна которого было видно, как внизу падают ягоды с вишневых деревьев. - Если вы имеете в виду, - Маклеод тщательно подбирал слова, - под "рассекреченной операцией" "действия, планируемые или осуществляемые таким способом, что исполнитель или организатор известен и не предпринимается никаких попыток скрыть его имя от общественности", то ответ отрицательный, несмотря на то что у вас, по-видимому, создалось иное впечатление. Я делаю все возможное, чтобы уменьшить утечку информации. Ситуация не является ординарной, поэтому и используемые нами методы нельзя назвать обычными. В самом ближайшем будущем на вашем столе будет лежать мой подробный отчет. Про себя он добавил: "Если я еще буду жив к тому времени, ты, толстый проныра". - Генерал Сандерс предлагает ввести трибунал и военное положение, то есть власть при малейшем упущении с вашей стороны перейдет к военным. С ним трудно спорить после того, как, несмотря на ваши усилия, всем на Луне, в Москве и Вашингтоне совершенно ясно, что планета подверглась нападению инопланетных чудовищ, против которых вы и ваши люди ничего не смогли предпринять. - Не планета, сэр. Луна. Объяснение происшедшим событиям я изложил в своем докладе. К сожалению, я не могу отправить его, потому что линии перегружены, вы знаете. - Луна не луна... Мне нужны факты, которые я мог бы использовать для вашей защиты, Маклеод. Если к концу нашего разговора их у меня не будет, мне придется уступить давлению исполнительной власти и передать контроль над пришельцем военным. Пусть они вводят у вас свой трибунал, военное положение - короче, все девять страниц инструкций. Маклеод убрал руку со лба и уставился на дальнюю стену. Существовал один неплохой способ снять напряжение: сфокусировать взгляд в том месте, где сходятся две стены и потолок, и делать глубокие вдохи. Маклеод так и поступил. Через несколько секунд он сказал: - Сэр, я хотел бы указать, что у Сэнди и других военных нет достаточно власти, чтобы вводить здесь военное положение; это прерогатива ООН. Если власть на Луне получит Миротворческий корпус ООН, мы потеряем всякий доступ к пришельцу. Может быть, надолго. Кроме того, я хотел бы заявить для записи, что появление пришельца является наиболее важным событием в истории нашего агентства. Если мы уступим Счастливчика военным, им придется уступить его ООН, а это все равно что подарить его Советам. Я глубоко обеспокоен, что мои... наши полномочия могут быть с легкостью переданы армии и вообще всем. Я должен закончить это дело. Утечка информации при событиях такого масштаба неизбежна. Как директор, вы должны были убедиться в этом на собственном опыте. Кроме того, нам угрожает второе вторжение инопланетян непредсказуемого масштаба, обладающих неизвестной нам мощью. Я официально заявляю, что передача пришельца военным рассматривается нашим агентством как ущерб национальным интересам Соединенных Штатов и ущерб нашей обороноспособности. Только сосредоточение власти в одних руках может обеспечить безопасность колонии. Я рекомендую не вводить военное положение на Луне и не снимать карантина. Мы должны быть предоставлены самим себе, и никто, кроме нас, не должен подвергаться риску заражения. Маклеод остановился, чтобы перевести дух и послушать, что скажет директор в ответ на его заявление. Наверное, будет очередной нагоняй, и поделом - слишком уж круто он выступил. Пауза затянулась, и Маклеод уже начал думать, что линия разъединилась, но тут директор заговорил вновь: - Тинг (ведь вас так называют друзья?), надеюсь, что вы не ошибаетесь. Не только большие шишки из ООН жалуются на вас, но и группа марсианских наблюдателей. Они говорят, что ваша тактика негативно отражается на их работе. Хорошо, если бы в вашем докладе оказалось что-нибудь, что я могу использовать для вашей поддержки. Сейчас я имею только ваши устные заявления против мнения больших людей, которые непосредственно общаются с президентом. - Я посылаю вам рентгенографические снимки оборудования Счастливчика и некоторые схемы, которые нам удалось дублировать. Все было своровано, пока несчастный пришелец парился в моем душе, который влетит налогоплательщикам в копеечку, - подумал Маклеод, но вслух, разумеется, этого не сказал. - Надеюсь, они окажутся полезными. - Обязательно, сэр. Если это все, мне пора идти к Счастливчику, который, кажется, ожидает второго нападения. - Второго?.. - Об этом я и хотел вам сообщить. (Только об этом и сообщал, тупица.) Теперь, надеюсь, вы понимаете, почему я не так сильно беспокоюсь о секретности? Поддержав просьбу военных, решив, что Счастливчик не стоит дальнейшей головной боли, вы получите результат, о котором узнаете из вечерних новостей. Если, конечно, ваши друзья из пресс-службы не заткнут журналистам рот или если здесь останутся одни трупы, которые не смогут сообщить на Землю, что случилось, или если наши передатчики будут взорваны к чертям. Так можно мне продолжать мою партию, сэр? В трубке долгое время раздавалось только тяжелое дыхание. Потом директор сказал: - Мистер Маклеод, примите наилучшие пожелания. Я обещаю вам поддержку. Ни пуха ни пера. - Спасибо, сэр. К черту, сэр. Маклеод с трудом разжал занемевшую руку, в которой держал трубку. Раньше он часто злился, что на важные посты часто ставят актеров кино, которые произносили речи в поддержку президента, когда он был еще кандидатом. Теперь ему казалось, что это не так уж и плохо. Директор оказался в общем-то неплохим парнем. Может быть, ему удастся использовать аргументы Маклеода с достаточным правдоподобием, и всякое начальство с Земли будет на некоторое время нейтрализовано. Времени Маклеоду не хватало. Ему надо было срочно выяснить, сработает ли ловушка Шеннона, когда появится риллианин. Если нет, то небольшая группа защитников постарается смоделировать условия, при которых был убит первый риллианин (несмотря на то что Счастливчик говорил, что этот новый - другого вида), тут уж не важно, что по этому поводу думает Земля. По крайней мере, для Маклеода. И для Эллы Бредли и ее подопечного пришельца. И вообще для всех на Луне, да, пожалуй, и на Земле тоже, если страхи Шеннона насчет того, что риллианин уничтожит всех технологически развитых воздуходышаших, были оправданны. Если и существует какая-нибудь ситуация, для которой подходит код "Красный/Космический/Смертельный", то это она и есть. А что касается скандала на Земле, то он - ничто по сравнению с тем, что там будет твориться, когда исчезнет вся лунная колония. (Это если риллиане не решат расчистить Землю, раз уж они все равно поблизости.) Маклеод раздумывал, стоит ли разрешать Шеннону выходить на поверхность. Это был рискованный шаг, но на кону стояла - ни больше ни меньше - судьба человечества. Он посмотрел на телефон, где горели огоньки - абоненты на линии жаждали поговорить с ним. Он не соединился ни с одним из них, а позвонил секретарше: - Вызовите сюда Эллу Бредли, я думаю, она все еще с Шенноном. Скажите ей, что дело не займет много времени, но я обязан лично проинструктировать ее на брифинге, где будут еще Йетс и Минский. Пусть поторопится. Он отключился. Ходы надо просчитывать заранее. Будет очень нехорошо, если Элла услышит версию о происшедшем с Есильковой от кого-нибудь другого. 30. ЛАБОРАТОРНАЯ РАБОТА - Рад, что ты позвонил нам, Шеннон, - сказал Йетс, когда Бредли и пришелец приехали в Исследовательский отдел 20, охраняемые группой специального назначения Джэба Стюарта. Все в лаборатории было окрашено серебристо-сероватым цветом, так что громоздившаяся повсюду аппаратура не давала никаких бликов. Белые халаты поминутно пробегали мимо, никто даже головы не поворачивал в сторону нелепой шестипалой фигуры в скафандре. Здесь работали самые выдающиеся технологи Америки. Йетсу пришлось писать заявление в отдел пропусков, чтобы Есильковой выдали пластиковый жетон, который теперь висел у нее на шее на бисерной цепочке. На нем было написано: Т-TS/SCI/COSMIC, самый высокий уровень допуска, для тех, кто работал в ООН и выполнял поручения НАТО. Минский гордился бы ею, если бы знал, что она проникла в секретную лабораторию США. С таким жетоном, как у нее, можно было идти куда хочешь, но сейчас она находилась в самом интересном месте, поэтому идти никуда и не хотела... ...Потому что здесь был Шеннон. Шеннон, которого американцы между собой называли Счастливчиком, был главной фигурой в игре. В этом она убедилась, когда Минский позвонил ей и сказал: - В настоящее время, Есилькова, все ресурсы СССР в вашем личном распоряжении. Приказания я уже отдал. Если что нужно, просите и получите. Никаких бумажек оформлять не нужно - этим займемся после того, как минует кризис. Хорошо было думать, что Минский надеется, что кризис когда-нибудь пройдет и бумажки снова станут важными. Если бы он еще честно признался, что хочет заполучить риллианское оружие, Есилькова почувствовала бы к нему еще большую симпатию. Сам по себе приказ Минского представлял собой распоряжение, которое невозможно было выполнить. Она сказала Йетсу, который вопросительно посмотрел на нее, когда она повесила трубку: - Так, комиссар, вы должны от радости замочить штаны, когда узнаете, что СССР дает мне в распоряжение то, что ваша страна вам давать и не думает, и это без оформления всяких бумажек. Разве не классно? Йетс крепко ее обнял, поднял бокал за ее Партию и поспешил отвезти в эту "чрезвычайно секретную лабораторию". "Приготовь-ка свою шпионскую камеру", - и подмигнул. Йетс в последнее время вел себя как-то странно. Он что-то скрывал от нее, это было ясно. Это "что-то", судя по его чересчур дружелюбным улыбкам и нехарактерной приветливости, было серьезным и имело отношение к ней. Она хорошо знала его. Если бы они не были так близки, может быть, он не вел бы себя так странно. Он пытался защитить ее от чего-то, этим можно было объяснить его подчеркнутую сердечность. Но как тогда понять мрачные взгляды и отчужденность, замаскированную теплотой? Она боялась, что Йетс стал думать о ней как о враге, о советском шпионе, кем она, в сущности, и была... Но врагом не была. Никогда. Она говорила себе, что он знает, несмотря на то, что она никогда не жаловалась, как на нее давят. Есилькова решила, что такое же давление оказывается и на него, вот, например, отчего так долго ему пришлось выбивать для нее пропуск в лабораторию. Она находилась в самой секретной американской лаборатории, под наблюдением разодетых агентов ЦРУ, и... гордилась своей страной. Россия еще себя покажет! Вот американцы никогда бы не предоставили луноход для Йетса, чтобы он отвез Шеннона на место его посадки. Они не доверяли ни ему, ни пришельцу. А ее страна дает ей в личное распоряжение все свои ресурсы. Когда все кончится, контраст между ее работой и работой Йетса, опутанного бумажками, будет разительным. Если, конечно, они будут живы к тому времени. Она вспомнила, что надо сказать Шеннону наедине, что, если ему нужно выйти на поверхность спутника, СССР поможет ему в этом, несмотря на препятствия со стороны США. Йетс не рассердится на форму, в которой эта мысль будет выражена, - он понимает, что ей надо отвечать перед начальством. Бредли повсюду таскалась за Шенноном, как пиявка, за ними шел Йетс, окруженный агентами. Стюарт очень осторожно рассказывал Йетсу об электромагнитах: - Мы установим их в коридоре 9В, так как Счастливчик, кажется, уже был засечен ими в миссии США. Может быть, придется таскать магниты и тяжелое оборудование вслед за риллианином. Вашей задачей будет следить за его продвижением по коридорам. - Не учи меня, сынок. Ты комиссар Безопасности, пока не вернулись взрослые? Хорошо. Собирай телефонограммы, которые поступили на мое имя, и оставляй их на столе. Ведь мы так решили, я и твой босс, помнишь? Или ты хочешь, чтобы тебя снова отстранили от работы? Стюарт вспыхнул и обратился к пришельцу. - Мистер Шеннон, вы пойдете со мной, доктор Квинт хочет обсудить с вами некоторые детали, - уверенным голосом произнес он, метнув на Йетса неприязненный взгляд через плечо. Бредли посмотрела между двумя мужчинами на Есилькову, закатила глаза и кивнула ей, показывая, что хочет перемолвиться с ней парой слов. Есилькова не ответила. Ее работой было наблюдать за пришельцем. Шеннон пожимал руку одетому в белый халат Квинту, а Йетс стоял, опершись на стойку электромагнита, которая была выше его. Кирианин принялся изучать огромные, обмотанные проводами электромагниты на колесиках, а Квинт начал объяснять: - Мы подключим электромагниты к аварийным источникам питания, поэтому без энергии не останемся, что бы ни случилось. Время включения магнита А и магнита Б запрограммировано компьютером, и если что-нибудь случится с персоналом, они все равно сработают, только... - Только есть ли право применять? - подхватил Шеннон. - Справедливость не в приборе, а в том, кто использует его. - Только мы не знаем, как долго можно его удерживать, пока он не погибнет, и скафандр еще, чего доброго, повредится. Сколько его держать, чтобы не убить, ты не знаешь? - Не убивать риллианина, - тревожно заговорил Шеннон. - Сила не слишком большая. Покажи Шеннону контролирующий прибор. - Компьютер? Вот он. Терафлоповый процессор, самый мощный, чтобы полностью соответствовал сверхпроводящей керамике в проводах, которые мы используем. Быстродействие устройства будет самое высокое, какое нам удалось достичь, как ты и просил. Поставили даже переключатели Джозефсена, арсенидовые катушки для снижения общего сопротивления. Поток электронов оптимизирован. Но нам нужно знать, на какое расстояние они должны действовать, то есть насколько далеко от своей задницы может стрельнуть эта тварь... Они ушли вместе, разговаривая: ученый в белом халате и пришелец в скафандре. Йетс пошел за ними, что-то спрашивая раздраженно. Есилькова уловила только часть фразы: - ...Скорее ад замерзнет. Стюарт почесал в затылке и сказал очень вежливо, обращаясь в основном к Бредди: - Я думаю, мне лучше вернуться к работе. Если вам что-то понадобится, мои люди стоят у дверей. Мисс Бредли. Мисс Есилькова. Он церемонно поклонился им обоим и вышел через двойные двери, которые открыл пластиковой карточкой. Есилькова осталась наедине с Эллой, которая, судя по ее взгляду, не оставила попыток что-то обсудить с ней. - Пойдем, Соня, выпьем кофе, пока есть время. Американский кофе был ужасен - слишком слабо заварен и приторен, но Есилькова подошла к автомату и налила себе стаканчик вместе с Бредли. Отхлебнув глоток, она сморщилась. - Можно ли с этим что-то сделать, прежде чем все наши планы будут разрушены? - спросила Элла. - О чем это ты? О кофе? - с наигранным удивлением спросила Есилькова. Она заставит ее объяснить, что она имеет в виду под своим "что-то". - Ведь ты без аппаратуры? Наш разговор не записывается? - Здесь каждый, - Есилькова посмотрела по сторонам, - должен сам обеспечивать себе безопасность. - Хорошо. Так можем ли мы что-то сделать? Скажи им, пусть прекратят заниматься ерундой. Ты же не сердишься? Ты должна понимать, что Тинг сделал это потому... Есилькова еще не понимала, о чем говорит Бредли, но теперь уже ей хотелось узнать. - Скажи мне, о чем вы разговаривали с Маклеодом, - наудачу спросила она. - Он рассказал мне... все, как мне кажется, - она слабо улыбнулась, как будто понимая, что ее слова звучат глупо. - Ну, о том, что произошло между Тингом и Сэмом, и Минский там был, и о сделке, которую они заключили. - Да? - Есилькова почувствовала себя неуютно. От гнева пересохло во рту и заколотилось сердце. Йетс ничего ей не сказал. Минский тоже ничего не сказал. Они - профессионалы. Но она узнает все у Бредли. - Сделка? Какая сделка? - Ну, ты же знаешь... - Бредли вертела в руках пластмассовый стаканчик из-под кофе, исподлобья смотря на Есилькову, потом сказала со вздохом: - А раз не знаешь, тебе это очень не понравится, а если тебе не сказали, то я не понимаю почему. Короче: Сэм, Тинг, Минский - они спорили о твоем увольнении... - Твою мать! - только и смогла сказать Есилькова. - А ты-то как узнала об этом? - Они тебе даже это не говорят? - Бредли с удивлением покачала головой. - Теперь мне уже не кажется, что это я во всем виновата. - В чем дело, черт возьми? Все сначала. - Есилькова скрестила руки на груди, в одной руке был крепко зажат недопитый стакан. Она позаботится, чтобы Минский узнал, кто ей обо всем сообщил - враг, бывшая любовница Йетса... Минский, по крайней мере, мог бы избавить ее от этого унизительного положения. - Сначала... Тейлор и я составили обвинение против тебя. Ну, из-за нападения на офицеров спецгруппы. Вышел приказ об увольнении. Йетс заявил протест. Минский по просьбе Сэма появился на совещании как представитель ООН. Спор вышел очень жарким. Все наговорили друг другу такого, что потом долго жалели. Сэм угрожал уйти в отставку, говорил, что ты только исполняла его приказы и если кого и надо увольнять, так это его. Тейлор и Минский отставку не приняли. Потом произошли еще более неприятные вещи. Всплыло мое имя. Тейлор сказал, что не хотел бы, чтобы я услышала это от кого-нибудь другого... - Да, - выдохнула Есилькова. На большее она была неспособна. - Теперь они как два школьника, которых наказали за драку на перемене. - Нет, не так. Они как два парня, которые трахнули одну и ту же шлюху и теперь не знают, кому больше повезло, - тому, который прекратил это делать, или тому, который продолжает, - она не могла сдержаться. Просто голову потеряла. - Мисс Бредли, вы и ваш многообещающий жених только и делаете, что придумываете проблемы другим. Но почему Бредли просто стоит и смотрит на нее? Элла сказала: - Понятно. Я сообщила, что знала, остальное - не мое дело. Она осторожно поставила свой стакан и отошла к Шеннону и Йетсу. Видя, как она коснулась локтя Йетса и о чем-то его спросила, Есилькова почувствовала, что ее гнев растет. Неужели эти люди не понимают, что поставлено на карту? Как они могут заниматься личными проблемами, когда угроза висит над всей колонией и, может быть, над всей Землей? Она дрожала от злости. Шеннон отделился от остальных и подошел к ней. - Есилькова, Шеннон чувствует боль. Где болит? Шеннон поможет? Нужен Йетс? Нужен медик? Нужен... - Ничего не надо, Шеннон. Я в порядке. Люди иногда... плохо поступают. - Шеннон поможет. Нужны друзья, Есилькова. - Шеннон, - быстро заговорила она. Шанс был один из миллиона, и гнев помог ей решиться рискнуть. - Моей стране нужно оружие риллиан, их технология, но Америка - страна Йетса - они не хотят нам его дать. Они не хотят с нами делиться, и в этом будет моя вина, если ты не поможешь. - Шеннон поможет. Помощь любого вида. Пожалуйста, улыбнись и будь счастлива. Верь, Есилькова. Вера. - Как скажешь, Шеннон, - сказала она и улыбнулась. Улыбка, конечно, не удалась, но ничего. Зато она смогла обскакать Америку. До того, как она встретила Сэма, это ее всегда радовало. Порадует и теперь. - А я со своей стороны предлагаю тебе помощь, если захочешь все-таки выйти на поверхность. У нас есть луноходы. Если хочешь, можешь обо всем рассказать Сэму - как решишь. Но в любое время я помогу тебе выбраться на поверхность - лишь бы Маклеод не узнал. Правильно ли она поступила? Может быть, это был единственный путь отыграться за себя и спасти все и всех - профессией Сони Есильковой всегда была защита и коллективная безопасность. Ее только мучила мысль, что она не сказала обо всем Сэму. Но ведь и он ей ничего не говорил. Шеннон тронул ее за плечо: - Сейчас, Есилькова. На поверхность сейчас. Риллианин приходить сейчас. - Я понимаю, Шеннон - скоро, да? Скоро мы выберемся... - Сейчас. Риллианин здесь. - Черт! Ты имеешь в виду "сию секунду"? Она завопила во весь голос Йетсу: - Сэм, Шеннон говорит, он здесь! Риллианин! В любую минуту. Надо установить магниты! Давай, Йетс. Квинт! Выход на поверхность придется отложить. 31. УНИЧТОЖЕНИЕ Все время, требовавшееся для передачи данных, контролер провисел над стеной кратера. После завершения этого этапа операции он переместился ближе к намеченной первой цели. Мгновение, проведенное во вселенной, где константы были действительно константами, освежило его, как освежает кровь жертвы, струящаяся по губам во время пира. Контролер вернулся в эту вселенную, оказавшись в пятидесяти метрах от свой цели, прямо над ней, и стал медленно снижаться. Точность перемещения была вполне приемлема, по крайней мере, для этого чертова пространства-времени. Он приземлился над реактором, который находился под землей, защищенный тридцатью метрами сплошной скалы. Аборигены не рыли котлован, а пробили пещеру прежде, чтобы упрятать свою энергостанцию. Контролер балансировал на четырех ногах, напряжением мышц удерживая равновесие - это было легко: здешняя гравитация была слабой. Контролер снова осмотрелся. На него были нацелены оптические приборы, и он слышал вой тревожных сирен. Состояние материи не изменилось, энергетические константы тоже. Итак... Риллианин подошел к шлюзу реактора. Аборигены прорубили туннель в риголите от поверхности к реактору. Десять инженеров, дежуривших там, были вооружены. В задней стене комнаты управления открывался шлюз, ведущий непосредственно к реактору. Иначе его достичь было невозможно, разве что пройти сквозь камень. Риллианин изменил свою атомную структуру и стал погружаться в риголит, используя несильную гравитацию. Его тело проходило сквозь скалу почти так же легко, как минутой раньше он спускался на поверхность в вакууме. Внутри, в помещении персонала, он обнаружил множество оптических устройств. Звуковые аварийные сигналы (по частоте выше его диапазона восприятия) постоянно регистрировались его аппаратурой. В помещении аборигенов не было. Значит, звуковые предупреждения предназначены для него... В хирургических действиях не было нужды, но он все-таки решил их применить. Контролер нацелился А-оружием на цистерну с водяным охлаждением, увеличил плотность луча и нажал на спуск. Кусок пространства диаметром в три метра оказался сосредоточением невиданной здесь доселе энергии. Взрыв потряс все здание. Эффект оказался слишком сильным. Контролер или неправильно настроил оружие, или недоучел степень вариации констант в этой вселенной. Его личная неудача. ...Но операция продолжалась. Активная зона реактора пожирала сама себя, излучая электромагнитные волны во всех диапазонах: от рентгеновского до звукового. Злоба не утихла в нем, и контролер направил оружие на натриевый теплообменник. От желания убивать его губы оттянулись назад, обнажив клыки. Сверкающая нить толщиной не более диаметра атома прорезала цель. Над цистерной взметнулось облачко пара, состоящее из сверкающего металла. Если бы кто-нибудь из аборигенов остался в живых, он бы легко мог устранить повреждение. Именно такого эффекта контролер ожидал от первого неудачного выстрела. Что подвело его? Оружие? Или это были временные отклонения физических параметров вселенной? Может быть, погибший в этой дыре солдат выстрелом перенес себя в другое время, где его уже не защищал скафандр? Черт бы побрал всех солдат. Черт бы побрал всех элевенеров. Эту проклятую вселенную нужно целиком переместить в небытие. Когда он вернется, выполнив задание, стоит попробовать убедить начальство сделать это. Нужно быть осторожным, ликвидируя элевенера. Трофей должен быть доставлен домой для предъявления командиру, поэтому придется быть осторожным и следить, чтобы тело не было уничтожено выстрелом. Он остановился, ожидая, пока сбалансируется его атомная структура. Скафандр выбросил его из пространства-времени, защищая от выброса энергии, высвобожденной выстрелом его собственного оружия. Когда атомная структура стабилизировалась, он прошел сквозь стену в комнату управления. Некоторые аборигены были в защитных одеяниях, некоторые только надевали его. Все были вооружены. Они повернулись к контролеру, издавая звуки, лежащие вне слухового диапазона контролера и вне его интересов. Чтобы не возиться с ними и никого не упустить - а лучше убить врага дважды, чем не убить совсем, контролер воспламенил атмосферу в комнате. Защитная одежда не спасла никого из этих существ. Самого риллианина выбросило из этой вселенной на все время, пока бушевал огонь. Пользуясь короткой передышкой, контролер проанализировал оставшиеся этапы операции. Он использует коммуникационные линии аборигенов, возможности своего скафандра и свое оружие в качестве источника энергии. Он уничтожит все части колонии, где побывал элевенер. Потом он найдет элевенера и убьет его. И, разумеется, будет уничтожать все, что попадется на пути. 32. ПРОИГРЫШ ПО ОЧКАМ - Йетс, - сказал доктор Хью Дэвид Джонс человеку, вошедшему в комнату вслед за ним. Он посмотрел на голотанк, потом на бумажную ленту с данными, которую держал в руке. Она завивалась кольцами даже при лунной гравитации. - Йетс, где мне найти его? - Он в модуле двадцать, - ответил генерал Сандерс ворчливо. - А почему _ты_ не в модуле двадцать? И зачем тебе нужен этот придурок? - Посмотри на это, Сэнди, - тихо сказал Джонс. На Луне практически никто не имел права входить в кабинет Джонса, поэтому он привык, прежде чем приглашать человека, согласовывать его присутствие с начальством. И он научился никогда не спорить с боссом. Было бы глупо отвечать на вопросы Сандерса честно. Генерал мрачно смотрел в голотанк, не понимая цифр в углу экрана. Они в равной степени могли оказаться полезными для него или обозначать результаты последних скачек. - Наш объект дышит хлорином, как выяснилось, - заметил Джонс, показывая на изломанный график анализа состава воздушных фильтров (Йетс добыл эти данные на воздухоочистительной станции колонии). - Вероятность этого больше третьей стандартной девиации. Такой объем хлорина в атмосфере может быть занесен только извне. - И что? - спросил Сандерс, наблюдая, как пальцы его подчиненного бегают по клавиатуре компьютера. Джонс не любил использовать голосовое управление техникой, но к его тихим словам прислушивались почти все люди, независимо от числа звездочек на погонах, и его приказы беспрекословно выполнялись. - Правильнее сказать, наш объект дышал хлорином, - поправился Джонс. На дисплее его телефона загорелись зеленые буквы: "Йетс С.В. ООН комиссар Без." - Видите ли... - продолжал он, посылая данные на распечатку. Из принтера с шуршанием поползла бумажная лента и, складываясь, легла на захламленный пол. - Видите ли, мы можем объяснить, как пули прошли сквозь защиту объекта. - То есть вы поняли принцип действия его защиты? - загорелся генерал. - И мы утрем нос русским? - Э-э, не совсем так, Сэнди, - ответил Джонс, массируя переносицу большим и указательным пальцами. - Я бы сказал, что это дает нам неплохой шанс выжить, если появится второй пришелец. Видите ли, рениум тоже находится в шестой подгруппе периодической таблицы, как и хлор, главная составная часть хлорина, и они оба встречаются в природе в чистом виде. Мы можем быть почти уверены, что его оружие не действует на хлориновую атмосферу. Генерал Сандерс вытащил из кармана световое перо: хотя Джонс и не использовал такой вид управления, его аппаратура принимала команды и от светового пера. Сандерс направил луч на голотанк, появилась фигура риллианина за мгновенье до гибели. Вот он остановился, умер и исчез. - Джонс, - сказал генерал. - Я не хочу, чтобы русские взяли верх. А они так и сделают, чтоб я сдох, если получат оружие, а мы - нет. Светодиод пера ярко горел белым - режим световой указки, команды отдавались шифрованным желтым лучом. Белое пятнышко остановилось и дрожало на основании руки риллианина. - Сэнди, - медленно проговорил Джонс, - русские не получат ничего из того, что готовится в модуле двадцать. Может быть, второй риллианин никогда не появится, но если это случится... Экран телефона засветился синим, раздался певучий звонок _срочного сообщения_, а потом все внезапно исчезло, погас свет, голографическое изображение свернулось, как погибший риллианин. В это мгновение слышался единственный звук - затихающий гул останавливающихся вентиляторов. Белое пятно от пера Сандерса светилось на темном экране голотанка. - В чем дело?.. - заговорил генерал. - Господи, это... - закричал Джонс и вскочил на ноги, отбросив стул. В коридоре тускло светились полоски аварийного освещения. Голотанк взорвался от импульса энергии, на который не был рассчитан. Бело-голубой тонкий луч вырвался из огненного облака и уперся в световое перо Сандерса. С металлических украшений его мундира посыпались искры. Джонс рванулся к двери, а за его спиной, в комнате, генерал Сандерс еще падал под действием слабой гравитации. Горящие волосы на трупе напоминали нимб. 33. КОНТАКТ Шеннон, находившийся в модуле 20, чувствовал злость и охотничье нетерпение риллианина. Он был полностью сконцентрирован на своей задаче - найти его, Шеннона, и убить. Первый импульс от присутствия риллианина сделал все человеческие проблемы бледными и несущественными, сразу стала далекой их борьба между собой, с силами природы, которые еще пугали их; остались лишь надежды спасти Шеннона, и вместе с ним самих себя. Риллианин коснулся его мозга, и люди исчезли. Есилькова превратилась в двухмерное изображение. Ее голос предлагал помощь, а тело излучало предательство, сомнение и гнев, рожденный болью. Квинт и его сотрудники, одетые в белые халаты, которые были похожи по цвету на их бледные, зловещие эмоции. Они задавали вопросы громкими квакающими голосами. Они пытались убедить друг друга в своей храбрости перед лицом опасности, которой они не могли сопротивляться. Шеннон бы понял при других обстоятельствах их резкие движения и отчаянную браваду, но сейчас показатели страха и растерянности у существ, которые взялись его защищать, беспокоили его. А теперь даже грусть Бредли и нетерпение ее бывшего любовника Йетса не доходили до его сердца. Шеннон еще чувствовал потребность защищать Бредли как носительницу новой жизни, но даже этой эмоции было недостаточно, чтобы оборвать контакт с риллианином. Все люди рядом с ним, казалось, деградировали. Он видел их такими же, как и впервые: зачатки интеллекта, стадное социальное поведение. Он все еще помнил, что его долг - защищать их. Они представляли собой форму жизни, потенциально обладающую способностью к разумной деятельности, эволюционному прогрессу,