и блестящими глазами-бусинками. - Кит, Нита, Фред, - представил их попугаю Карл. - А это, прошу любить и жаловать, Мэри. Им показалось, что попугаиха церемонно наклонила свою пеструю головку. А Карл тем временем уселся за стол, вывалил перед собой всю кипу книг и стал быстро их перебирать. Том вытащил самую нижнюю книгу и раскрыл ее. - А теперь, - потребовал он, - валяйте, выкладывайте всю вашу историю с самого начала. Они стали наперебой рассказывать ему, что с ними приключилось, и, когда дошли до странной икоты Фреда, Том и Карл переглянулись. - Потерян Символ Света, - пробормотал себе под нос Том. - Забавно. Но почему же Волшебная Материя преобразуется таким странным манером? Непонятно. Что ж, придется собрать Региональных Советников, и... И словно бы подтверждая сомнения и опасения Тома, Фред снова икнул. На стол грохнулся телевизор устаревшей марки. - Старье, - сказал Карл, разглядывая телевизор. - Материализуешь старые модели, приятель? Худо дело. Он раскрыл одну из книг, быстро пробежал пальцем по колонке цифр, заполнивших всю страницу. Попугаиха Мэри, наклонив голову, заглядывала в книгу из-за его плеча. - Альфа-Рей-Пента-Восемь, - гаркнула она. - Верно, - согласился Карл. - Попробуем разобраться, - Он поднялся и снова скрылся в кабинете. - Что такое Символ Света? - спросил Кит. - Фред нам ничего не мог объяснить, знай только выкидывал всякие телики да "мерседесы". А в нашей книге я ничего не нашел. - Это и понятно, - откликнулся Том. - В вашем учебнике для новичков информации не больше, чем в букваре сведений об устройстве космолета. Он глотнул содовой из стакана. - Символ Света - это Лунная Книга. Полное ее название Книга Луны и Ночи. Читать ее следует лишь в лунную ночь. Она единственная во всей Вселенной и дается не всякому. Тот, кто читает ее, должен отчитываться перед Высшим Советом Волшебников. - Почему? - спросила Нита. - Ты уже вникла в азы Волшебства и знаешь Первый Закон Заклинаний: используя символы Словаря, не нарушай установленных тобой границ. Самая большая опасность - использовать Волшебный Язык знаков небрежно и невнимательно, - пояснил Том. - В этом случае ты рискуешь сместить границы и изменить Природу. Понятно? Ну, что-то или кого-то во Вселенной. - Он помолчал, глотнул еще содовой и продолжал: - А Лунная Книга вмещает все. Все! Запомни. В ней все описано. Ты, я, Фред, Карл, этот дом, этот город, этот мир. Эта Вселенная, наконец... - Это же должна быть ого-го какая громадная книжища! - недоверчиво сказал Кит. - С чего ты взял? - усмехнулся Том. - Взгляни на свой учебник Волшебников. В нем появляется все больше и больше сведений, формул, символов, диаграмм. Но от этого он не становится толще. Верно? Чем больше ты будешь знать, тем больше информации станет появляться в книге. Внутри нее. Ведь даже из элементарной математики известно, что внутренняя сторона может быть больше внешней. Итак, запомните, в Лунную Книгу записывается все, что происходит, что появляется и случается. И сила этих описаний помогает сохранять гармонию и равновесие в мире. Читать ее дано лишь тем Волшебникам, которые хотят и умеют сохранить все живое и неживое во Вселенной... - И вы ее уже прочитали? - спросил Кит. - Не-ет, - покачал головой Том. - Во-первых, она нескончаема и прочитать до конца Лунную Книгу не дано никому. А во-вторых, - Том серьезно поглядел на них, - во-вторых, я НЕ ХОЧУ ее читать. - Но если это ХОРОШАЯ книга? Если она помогает сохранить мир и все живое?.. - удивился Кит. Том усмехнулся. - Верно, книга хорошая, - согласился он. - Она не только сохраняет, но и помогает миру развиваться так, как он должен. Но читать ее, становиться сосудом для всей этой силы я не хочу. Если ты сосредоточишь в себе все добро мира, то и все зло навалится на тебя. Вот в чем дело. Такое мне не по силам. Но вы, ребята, не берите это в голову. Юным Волшебникам принадлежит будущее. - Неужто Лунная Книга не защищает от зла? - спросил Кит. - Да, ты молодец, докапываешься до сути, - сказал Том, отхлебнув еще из стакана. - Видишь ли, книга эта не влияет на суть вещей, не меняет мир, как я уже объяснял вам. Если бы она даже исчезла, скажу вам по секрету, ничто бы не изменилось. Вселенная может существовать сама по себе. Но существует книга, противоположная этой. Темная, мрачная книга. Называется она Безымянной Книгой. В ней использован тот же Словарь. Но все символы искажены, словно зеркально перевернуты. Каждая утерянная или утраченная страница Лунной Книги увеличивает темную силу Безымянной. Вот почему эту славную книгу следует беречь пуще глаза. В кухню вошел Карл. Попугаиха Мэри въехала на его плече. - Итак, начнем, - сказал Карл и вывалил на стол несколько кусочков мела, кривой черный коготь и цинковую монетку выпуска 1943 года. Нита и Кит с удивлением смотрели на горку странных предметов. Особенно их заинтересовал коготь неизвестного зверя. Но спросить они не решились. - Ну, начнем ворожить? - весело повторил Карл, рисуя мелом круг на полу. - Попытаемся вылечить вашего Фреда. Но учтите, вам придется для этого отправиться на Центральный вокзал и подключить Фреда ко Входу во Вселенную. Первым делом вам придется извлечь ручку. Эти вещички возьмите с собой. Не обращайте ни на кого внимания, тогда и на вас никто не посмотрит. Это проверено. Я частенько ведь пользуюсь всем набором, когда надо доставить вовремя опаздывающий поезд. - Очень уж ты их опекаешь, Карл, - вмешался Том, - а эти начинающие Волшебники, эти юные Колдуны, между прочим, умудрились с первого же раза вызвать Фреда. Не думаешь же ты, что это случайно. Попугаиха Мэри завертелась на плече Карла и вдруг его голосом проворковала: - Глупости! Случайности случаются от случая к случаю. Но случайно ничего не случается! Нита и Кит захихикали. Карл нахмурился и щелкнул попугаиху по ее лаковому носу. - Перестань болтать! - прикрикнул он. - Иначе... Ой-ой-ой!.. Не дав Карлу договорить, попугаиха ущипнула его за ухо. Карл затряс головой, замахал руками и стряхнул Мэри на стол. Попугаиха встопорщила хохолок, оправила крылья и двинулась по столу к Тому. - Болтовней не балуюсь, - тараторила она, - в болото болтовни болтик без бот бултыхнулся. Она выкатила хитрый глазок и глянула на Ниту и Кита. - Понятно я выражаюсь? - спросила попугаиха. - Не обращайте на нее внимания, - засмеялся Том. - Морочит вам голову, пыль в глаза пускает. - Пудрит мозги, заливает баки, лапшу на уши... - подхватила Мэри, но Карл дернул ее за хвост. Ребята уже хохотали в полный голос, а попугаиха, польщенная вниманием, не унималась. Она вдруг заговорила голосом популярного диктора - Завтра, восемнадцатого июля, курс акций на бирже... - Стоп, стоп, стоп! - остановил ее Карл. - Выключись. Этих сведений нам не надо. - Он повернулся к ребятам. - Мэри умеет предсказывать будущее. Но мы запрещаем ей тратить свою энергию на пустяки. Попугаиха обиженно замолчала. А Том вдруг хлопнул себя по лбу. - Совсем забыл, - спохватился он. - Если у вас есть какие-нибудь домашние животные, будьте осторожны и не произносите никаких заклинаний поблизости от них. Вы можете вызвать в них неожиданные изменения. - Он с улыбкой указал на попугаиху: - Превратить их в невозможных болтунов или, что еще хуже, изменить их внешность и повадки. Карл в это время уже листал одну из книг, сидя в меловом кругу. - Переходим к делу, - сказал он. - Фред, ты готов? Попробуй икнуть. Фред под пристальными взглядами всех присутствующих засмущался. Он нервно замигал и пискнул: - Прошу прощения, но вы все на меня уставились... Так у меня не получится. - Не обращай внимания. Напрягись - сказал Карл и начал вслух читать длинные запутанные предложения из раскрытой книги. Он читал так быстро, что почти захлебывался словами. На третьей фразе Фред икнул. Все замерли. Но ничего не произошло. Ни иголочки, ни пылинки не вылетело из него. - Сработало! - выдохнула Нита. - Ага, - спокойно сказал Карл. - Мне удалось распутать и распрямить завязанные узлами силовые линии. Это примерно то же, что спрямление железнодорожных путей, если поезд запаздывает и надо сократить его путь. Проще простого. Фред просиял. Он снова был здоров и весело заиграл световым лучом, даже пощекотал им попугаиху Мэри, которая сердито щелкнула клювом, пытаясь перекусить тонкий лучик. Все радостно и облегченно засмеялись. - Теперь с тобой будет все в порядке, - сказал Карл Фреду, стирая ногой круг на полу. - Однако помните - ручка еще внутри него, где-то в уплотненной массе его сжатого пространства. Так что придется вам отправляться на Центральный вокзал. Только там открывается Вход во Вселенную. - Центральный вокзал? - забеспокоился Кит. - Мои родители таких прогулок не поощряют. Если они узнают, что я собираюсь болтаться на вокзале, мне запретят выходить из дому. Я, конечно, могу улизнуть незаметно, но потом меня наверняка спросят, где я был. Не могу же я врать. - Врать и не придется, - успокоил его Том. - Можно выкроить среди недели кусочек выходных. - То есть как это? - не понял Кит. - Очень просто. В будние дни вы ходите в школу, и никто не спрашивает, где вы провели время. Если прибавить к любому дню пару часов из субботы или воскресенья, они будут ваши и только ваши. А Карл, как я уже говорил, может продать вам немного лишнего времени. Кит и Нита помялись, глядя друг на друга. - Э-э-э, - протянул Кит, - как бы вам объяснить. У нас нет денег, и мы не можем ничего у вас купить. - Кто тут сказал что-то о деньгах? - строго спросил Карл. - Волшебники не платят друг другу денег. Они расплачиваются услугами. Впрочем, и услуга может не потребоваться многие годы. Но я еще не уверен, что у меня что-нибудь осталось от выходных. Субботние часы идут просто нарасхват. Он порылся в одной из своих многочисленных книг. - Да, ребята, учтите, - сказал Том, - купленное время следует тут же заякорить. Но место, на котором будет закреплен Якорь Времени, должно быть ограничено кругом радиусом в двадцать шагов, не меньше. Иначе вы тут же окажетесь дома, а время пропадет, исчезнет бесследно. - Ого! - неожиданно воскликнул Карл, ткнув пальцем в свою книгу. - Вот это номер! Каллахан Д. и Родригес К. - это вы и есть? - Ребята кивнули. - Тогда у вас уже есть кредит. Что это такое вы успели сделать, чтобы его заслужить? - Может быть, это за то, что они сумели вызвать Фреда? - предположил Том. - Но я не знал, что Высший Совет стал выдавать поощрения. Попугаиха презрительно фыркнула. Она явно обиделась, что о ней забыли. - Ну-ну, Мэри, - примирительно сказал Том, - хватит дуться. Лучше скажи нам, что ожидает ребят. Все же дело у них не такое простое. - Мне тоже нужно поощрение, - скрипнула Мэри. - Трепка тебе хорошая нужна, вот что! - прикрикнул на нее Карл. Попугаиха даже не взглянула на него. Она повертела хитрым своим глазком и выпалила: - Мойте руки по утрам и ходите к докторам! Карл показал ей кулак. А Том погладил яркие перышки и мягко попросил: - Пожалуйста, Мэри. Это очень важно. - Ладно. Так и быть, - снизошла Мэри. - Слушайте и запоминайте. Не бойтесь исправлять. Не бойтесь протянуть руку. Не смотрите вниз. Все! Казалось, что она снова мелет чепуху, но на этот раз ее озорной глаз-бусинка был абсолютно серьезен, а голосок никого не передразнивал и никому не подражал. Попугаиха говорила своим, скрипучим попуганным голосом. Ните стало не по себе от этих непонятных предостережений. А Кит недоверчиво пожал плечами. - А яснее ты не могла бы выразиться? - спросил он. Попугаиха раздраженно пощелкала клювом. - Индекс будущего расшифровывается только в будущем, - сказала она и отвернулась. - Извините, ребята, - вздохнул Том, - яснее она не скажет. Но, коли она что-то сказала, к этому надо прислушаться и запомнить. Поймете позже. Главное, чтобы не поздно. Склонившийся над книгой Карл наконец распрямился, помял затекшую поясницу и сказал: - Ваш кусок времени - с десяти сорока пяти до десяти сорока семи следующей субботы. Больше свободного времени в июле нет. - Нам это подходит, - сказал Кит. - То есть я говорю о себе. А ты, Нита, согласна? - Мне проще, чем тебе, - откликнулась Нита. - У меня намечена покупка подарка отцу на день рождения. Так что я могу пойти в город в любое время. Кит не ответил. Он о чем-то сосредоточенно размышлял. Потирал нос, шевелил губами, молча жестикулировал. - Ты о чем задумался? - спросил Том. Кит вздрогнул, задумчиво оглядел комнату, словно впервые увидел. - Понимаете, - сказал он медленно, - своим заклинанием мы сумели вызвать Фреда. А сможем ли мы вернуть его обратно? Вот проблема. - Я - проблема? - обиделся Фред. - Нет, нет, ты не понял, - поспешил его успокоить Кит. - Но ведь Земля не твой дом, и рано или поздно ты захочешь вернуться туда, откуда появился, не так ли? - Прошу прощения, - надменно замигал Фред, - но со мной проблем не будет. А то, что я тут наикал всяких ненужных вещей, так с этим, думаю, покончено, верно, Том и Карл? Том протянул руку, собираясь дружески похлопать Фреда по плечу, и спохватился, что световую точку не так-то просто похлопать. Он отдернул руку и обнял за плечи Кита. - Не волнуйтесь, ребята, - сказал он. - Если вы сумели сотворить одно заклинание, то получится и следующее. Только надо внимательно читать вашу книгу. Там все есть. И ответ на то, что делать на Центральном вокзале. - И не самовольничайте, не изобретайте никаких диаграмм. Точно следуйте указаниям книги. Выход во Вселенную на Центральном вокзале - один из старейших. Им пользовались еще дедушки нынешних Волшебников. У него нет всех этих электронных штучек, которые позволяют с легкостью преодолевать сгусток Пространства. Можно сказать, он толстый, как кирпичная стена. - Карл расправил свои усищи и расставил локти, словно бы изображая могучую непроницаемую стену. - Так что одна крохотная ошибка в заклинании, и вы можете застрять в Пространстве, как птички между прутьев клетки. Или того хуже - вылететь в иную субстанцию. Попугаиха Мэри вздернула голову и выкрикнула: - Как на другую станцию! - Вот-вот, именно, - рассмеялся Карл. - Прошу прощения, - замигал Фред. - Другая субстанция - это иной мир? - Что-то в этом роде, - подтвердил Том. - Ну, ребята, мы еще что-нибудь можем сделать для вас? - спросил Карл, вставая из-за стола. Нита и Кит покачали головами и тоже поднялись, собираясь уходить. Они поблагодарили гостеприимных Советников и отдельно раскланялись с попугаихой Мэри. Она важно кивнула им на прощанье. Хозяева вышли на крыльцо проводить их. - Дайте нам знать, как повернется дело, - сказал Том. - Волшебники, которые смогли смоделировать белую дыру с первой же попытки, справятся с любой задачей, - подбодрил их Карл. - Но все же звякните нам потом, ладно? Наш телефон вы найдете в книге. И оба здоровяка вернулись в дом. Нита пересекла лужайку перед домом, не останавливаясь, а Кит задержался у пруда. Он вытащил из кармана мелкую монетку и швырнул ее в воду. Он верил этой примете: бросишь монетку в воду - обязательно снова вернешься сюда. По спокойной воде пошли широкие круги, словно он кинул не монетку, а здоровенный камень. Круги разошлись по всему пруду, достигли берега, и тогда в самом центре их появилась голова большущей золотой рыбки. Рыбка открыла круглый рот и выплюнула монетку под ноги Киту. - Дома ты тоже бросаешь что попало на пол? Невежа! - пробулькала она и скрылась под водой. Кит смущенно поднял монетку и поплелся следом за Нитой и Фредом. Они шли той же дорогой, что привела их сюда. Протиснулись в щель забора и оказались на улице. Первое, что они увидели, был голубой "мерседес". Он уже не торчал поперек дороги, а был аккуратно припаркован к краю тротуара. Перед ним сидела, вывалив алый язык, довольная собой Анни. На капоте машины были ясно видны царапины от ее зубов. - Да, - сказал Кит, - если бы моя собака могла припарковывать машину, представляю, как удивился бы папа. Анни, дождавшись их, юркнула обратно во двор. Наверно, пошла поджидать новых гостей. Нита с опаской посмотрела в конец улицы. Так и есть! Там маячили четыре или пять девчонок и среди них мелькала белобрысая голова Джоанн. - Кит, - сказала Нита как можно спокойнее, - беги домой. Встретимся позже. Договорились? - Хорошо, - согласился ни о чем не подозревавший мальчик, - Мой телефон есть в книге. Пока! Он повернулся и побежал домой. "Зачем мне втягивать его в эту историю? - подумала Нита с облегчением. - Пусть убивают меня одну. Или убежать?" Она огляделась в надежде высмотреть проходной двор или переулочек. Но улица, как назло, была прямой, а вдобавок ее заметили и с гиканьем устремились навстречу. Нита поспешно раскрыла книгу, лихорадочно пролистала несколько страниц и, захлебываясь, стала читать заклинание, дающее защиту от ударов. Но знаки были такими трудными, слоги не выговаривались. Приходилось читать медленно и раздельно. А они приближались. Уже почти рядом раздавался издевательский смех Джоанн и торжествующие выкрики ее подружек. В отчаянии Нита опустилась на край тротуара и прикрыла голову руками. Они вихрем налетели на нее, размахивая кулаками. Град ударов посыпался на голову, на спину, на плечи. Нита завопила изо всех сил. Девчонки отпрянули и, довольные собой, окружили свою жертву. Нита подняла голову, встала на ноги. Она, к своему удивлению, не чувствовала никакой боли. Пощупала лицо. Ни ссадины, ни крови на губах. Кажется, и синяков нет. Джоанн тоже с любопытством и недоумением разглядывала ее лицо. И вдруг Нита рассмеялась. - Что, взяли? - крикнула она, наступая на Джоанн. - Больше у тебя никогда ничего не получится! Джоанн онемела и окаменела. Нита неожиданно для себя сжала кулаки и пошла прямо на них. - Никогда, поняли? Никогда! - твердила она. Девчонки в замешательстве попятились. А Нита все наступала. И они побежали! Она как сумасшедшая замахала руками и с криком: "А-аа!" кинулась за ними. Первой улепетывала Джоанн, остальные катились вслед за ней вниз по Роуз авеню. Молча, пыхтя, работая ногами, бежали ее мучители, будто гналась за ними не Очкастая, не Растяпа, а сошедший с рельсов паровоз. Нита остановилась. Она внезапно почувствовала усталость и безразличие. "Что радуешься? - урезонивала она себя. - Невелика радость от такой победы, Тебя защитило заклинание". Но тут она вспомнила, что не успела до конца прочесть всю цепочку символов. И все же они били ее, а она не испугалась. Может быть, она сможет дать им отпор и без всякой защиты? Может быть. Но наверняка не скажешь. - С тобой все в порядке? - спросил подлетевший Фред. - Кажется, на этот раз они не причинили тебе зла? - Нет, - ответила Нита, а сама подумала, что ничего еще не кончилось. Как она радовалась, что, став Волшебницей, легко и весело справится с Джоанн и ее бандой! Она действительно обратила их в бегство. Но они опомнятся и возненавидят ее еще больше за это унижение. Значит, надо быть готовой к новым неприятностям. "Да-а, - сказала она сама себе, - не так-то все и весело". - Пошли, Фред, - сказала Нита вслух, - пошли домой. Глава третья СЖАТОЕ ВРЕМЯ-ПРОСТРАНСТВО, или КАК ОПАСНО ОШИБАТЬСЯ Дни недели летели быстро один за другим. Для Ниты они просто слились воедино. Хоть Карл и утверждал, что найти Вход во Вселенную пара пустяков, но ему-то легко говорить: он делал это, может быть, сто или тысячу раз. На самом деле все оказалось не таким простым. Во всяком случае, по книге. Нужная глава занимала почти сорок страниц, написанных мелким, убористым шрифтом. Итак, большой центральный Вход во Вселенную. Нужно подготовить специальные предметы и особое снаряжение, чтобы Пространство открылось и наклонилось под заданным углом. И опять заклинание. Ни на букву, ни на йоту, ни на единый знак или точку нельзя отступать от него. Иначе... В книге даже не объяснялось, что произойдет при ошибке. Такого просто не допускалось. Все эти дни телефоны в домах Ниты и Кита трезвонили почти без передышки. Телефонных переговоров было недостаточно, и ребята носились друг к другу по сто раз на дню, шептались, шушукались, спорили. Они разделили работу, чтобы успеть справиться с подготовкой вовремя. Нита перезнакомилась со всем семейством Кита: с мамой, с папой, с сестрами. Все они очень мило и забавно коверкали слова и говорили с сильным испанским акцентом. И очень сожалели, что Нита по-испански - ни словечка. Ей даже захотелось научиться испанскому, и она купила англо-испанский словарик. Особенно полюбила Ниту собака Кита. Она болтала без умолку, стоило Ните переступить порог их дома. То рассказывала о своих уличных знакомцах, то хвастала отменной косточкой, полученной накануне вечером, то объясняла, как называется специальное собачье печенье, и намекала, что его почему-то выпускают маленькими порциями. Так что Нита теперь без пачки собачьего печенья просто не приходила. Кстати, у собаки тоже был явный испанский акцент. И она любила вмешиваться в споры Ниты и Кита по поводу отдельных символов или произношения того или иного слова и слога заклинания. Кит, отлично усвоивший Словарь и все, что касается построения диаграмм и выбора символов, занимался в основном теоретической подготовкой. А Нита взяла на себя выбор и приведение в порядок снаряжения. И это оказалось не самым простым делом. Некоторые предметы купить было невозможно, и приходилось исхитряться, чтобы их добыть. - Фред, а раньше ты глотал что-нибудь нечаянно? - шепотом спросила Нита. Это было во второй половине дня в пятницу. Они заглянули в маленький антикварный магазинчик на Носсау-роуд, набитый всяким хламом и случайными безделушками. Нита копалась на пыльных полках, перебирая помятые и сломанные старинные вещички в поисках настоящей серебряной вилки. Фред повис почти на плече у нее, практически невидимый - слабая красная точка, словно последняя искорка умирающего костра. Он с любопытством и удивлением разглядывал треснувшие вазочки красного стекла, бронзовые подлокотники истлевших кресел, мятые оловянные подсвечники. И не сразу ответил. - Видишь ли, - сказал он, - это было давно и недолго. Когда я еще был черной дырой. Это ведь черные дыры проглатывают все подряд и бесследно. А белые дыры, наоборот, излучают. - Он вдруг раскалился и чуть не обжег Ните плечо. - Но мне надоело излучать. Хватит, наизлучался. К тому же вываливать из себя все эти вещи, особенно крупные, не так-то легко. И больно. Кроме того, расходуется масса. Для меня это не проходит даром. Того и гляди, развеюсь в пространстве. Тогда вы меня только и видели. Нита обеспокоенно поглядела на него. - Правда? - заволновалась она. - Неужто излучение всего того барахла, что ты навыбрасывал наружу, так для тебя опасно? - О нет, нет, не так все страшно, - успокоил ее Фред. - Это только теоретически. На самом деле я должен потерять неимоверное количество массы, чтобы исчезнуть. До того, как стать белой дырой, я еще был бело-голубой звездой, и чтобы перевоплотиться в другую, то есть мою нынешнюю сущность, мне надо было терять массу, в несколько сотен тысяч раз превышающую мои сегодняшние пустяковые излучения. Так что не волнуйся, мне еще далеко до критического порога. Как и вашему сообразительному желто-карликовому солнцу. - Сообразительное солнце? - усмехнулась Нита. - Забавно. - К тому же, - продолжал Фред, - излучение - это и есть моя жизнь. Если, конечно, оно не болезненно, как было недавно. Но теперь я вполне здоров. А что это там, в коробке? Нита порылась в заткнутой в самый угол картонной коробке, перебрала весь наваленный в ней хлам, докопалась до самого дна и вытащила старую вилку с погнутыми зубцами. - Это то, что нужно, - обрадовалась она, - Спасибо, Фред. Теперь остается сорвать где-нибудь рябиновую веточку, и сегодня же вечером я попытаюсь произнести мою часть заклинания. - Тебя что-то тревожит? - спросил Фред. - Голос у тебя дрожит. - Не то чтобы тревожит. Скорее я озабочена, Фред, - сказала Нита, разглядывая вилку. - Столько сразу навалилось. Всю эту неделю Нита штудировала книгу, изучала Словарь. И с каждым разом чувствовала, как способности познавать мир, слышать его зреют в ней и увеличиваются. Она все лучше и лучше понимала не только язык растений, но и проникала в тайны их роста и жизни. Разговоры кустов и деревьев она улавливала до мельчайших подробностей. - Понимаешь, Фред, - продолжала Нита задумчиво, - я собираюсь сорвать веточку рябины, а сама просто всей душой ощущаю ее, частичкой живого дерева. Сорвать ее почти то же самое, как если бы я попыталась оторвать у кого-то палец. Поэтому я должна ПОПРОСИТЬ у рябины эту веточку. И если она согласится дать мне ее... Фред замерцал, переливаясь всеми цветами радуги, и сокрушенно вздохнул. - Но без рябиновой веточки ты не сможешь вернуть свою ручку, - пролепетал он. - Ох, сколько же я тебе доставляю забот и неприятностей! - Что ты, Фред! - горячо возразила Нита. - Только прошу тебя, поумерь свое свечение. Она с большим усилием оторвала хозяина лавки от чтения романа ужасов, которым он упивался, заплатила за вилку один доллар и поднялась из полуподвального магазинчика на тротуар, преодолев четыре сбитых ступеньки. Фред не отставал ни на сантиметр, продолжая посверкивать у самого ее уха, словно сережка. - Если ты и неприятность, Фред, - продолжала Нита прерванный разговор, - то очень приятная неприятность. С тобой отлично болтать, ты замечательный товарищ. - Она вдруг лукаво скосилась на него и подмигнула. - Если, конечно, тебе не приходит фантазия выбросить пучок космических лучей, как вчера. Фред вспыхнул и покраснел. Прошлой ночью он забылся и, развлекаясь, устроил небольшой взрыв ультраволновой радиации. Этого было достаточно, чтобы так нагреть воздух в саду возле дома, что цветы полезли как сумасшедшие, в одно мгновение раскрывая бутоны, распускаясь и увядая. А кроме того, атмосфера вокруг так ионизировалась, что посреди ночи заиграла сияющая утренняя заря. - Не сердись, это старая привычка, - примирительно сказал Фред. - А старые привычки, ты же знаешь, умирают трудно и долго. Но я стараюсь. К тому же ультрафиолетовые лучи не вредят человеку. Правда, лучше излучать длинные волны. Теперь так и буду делать. Но, согласись, светиться-то мне все же надо. Иначе как ты меня увидишь? Нита рассмеялась: - Я не против свечения, Фред. Но постарайся не очень бросаться в глаза кому-нибудь, кроме нас с Китом. Моя мама, боюсь, здорово напугается, если ты вспыхнешь у нее перед носом. Они шли к дому, непринужденно болтая то о жизни на даче где-нибудь за городом, то о существовании в межзвездном пространстве. Нита чувствовала себя впервые за последние месяцы раскованной и свободной. Она и думать забыла о Джоанн, которая с того последнего понедельника больше не попадалась ей на глаза. Но даже если бы и появилась, Нита ее уже не боялась. Она так навострилась создавать защитную ауру, что в какую-то секунду умела сгущать воздух, создавая непроницаемый кокон вокруг себя. Она могла бы даже растягивать этот кокон, превращая его в некий шатер, защищающий целую компанию. Правда, для этого потребовалось бы какое-то время, и Нита не была уверена, что успела бы это сделать до нападения. Во всяком случае, вдвоем с Китом они могли проделывать это теперь достаточно быстро и ловко. Да, она овладела уже частью Волшебного искусства и могла совершить чудо, если понадобится ей или даже кому-нибудь... Сидя за уроками, Нита все думала и думала об этих своих новых способностях, перебирала в уме формулы и символы заклинаний. Все это привело к тому, что задание по математике пришлось переписывать дважды, а в сочинении она наделала массу ошибок, и тетрадь выглядела как пол, затоптанный грязными собачьими лапами. Но все же в конце концов с уроками было покончено еще до захода солнца. Но оно уже стояло совсем низко. Сад и весь двор потонули в холодных голубых сумерках. Нита быстро проглотила ужин в одиночку, потому что все семейство уже давно сидело перед телевизором - и папа, и мама, и Дайрин. Нита выскользнула через боковую дверь на террасу и замерла на ступеньках, привыкая к темноте. На небе сквозь серый полумрак прорезывался четкий диск луны. Из дома, словно из консервной банки, доносились приглушенные взрывы смеха. По телику, очевидно, показывали что-то смешное. За плечом ее появился Фред. - Вот удивительно, - сказал он, разглядывая луну, - излучает свет, но совершенно не дает тепла. - Будто не знаешь, что это отраженный свет, - рассеянно откликнулась Нита. - Ты готовишься к разговору с деревом? - спросил Фред. - Угу. - Тогда, если позволишь, я вернусь в дом и погляжу вместе со всеми излучения этого смешного ящика. Попытаюсь разобраться, о чем это он толкует. - Удачи, - бросила Нита и сошла в сад. На небе одна за другой рождались звезды. Но Нита уже ничего не замечала. Она старалась разглядеть в темной глубине сада старую рябину, увенчанную пышной кроной. Ниту била нервная дрожь. Она перебирала в уме те страницы книги, где рассказывалось о войне растений с темными силами в глубокой древности. Война была ужасающей, длилась тысячи веков и унесла миллиарды деревьев. Растения отвоевывали землю у темных сил, они готовили ее для людей, выворачивая камни, удобряя почву своими телами и листьями, зарождая жизнь в пустынях. Они охраняли реки от высыхания, спускались на дно безжизненных морей и океанов. А темные силы в это время взламывали земную кору землетрясениями, плодили и двигали к югу ледники, пытаясь изменить климат планеты, сковать ее мертвым холодом, сжигая все живое молниями, выворачивая и выкорчевывая леса сметающей любые преграды на своем пути силой бурь и ураганов. И все же победили растения. Они росли и множились многие века и тысячелетия, прежде чем появились животные и люди. Они отстояли и подготовили мир для жизни людей. Но когда люди пришли, они позабыли обо всем и не только не пожелали платить старые долги, но и стали безжалостно уничтожать тех, кто боролся для их же блага с темными силами. И Нита вспомнила ту яблоньку, что первой заговорила с ней, вспомнила ее обиды и устыдилась, словно она была сейчас ответственна за все глупые и жестокие дела людей. Конечно, в их саду такого не случалось. И за той же рябиной нежно и внимательно ухаживали. И все же... И все же она никак не могла найти подходящих слов, чтобы обратиться к дереву со своей просьбой. Рябины были одними из первых, кто вступил в битву когда-то, и у них, наверное, была длинная память. Вообще деревья, похоже, ничего не забывают. Нита вздохнула и села у рябины на землю, опершись спиной о ее теплый ствол. Сразу начинать нельзя, надо немного успокоиться. Звезды сияли сквозь просветы в кроне дерева, словно гроздья рябиновых ягод. Нита любила звезды. Вон глядит на нее пара близко висящих одна к другой звездочек, будто два приветливых глаза. Они из цепочки звезд Большой Медведицы. Древние арабы, кажется, называли ее Прыжок Газели или что-то в этом роде. И действительно, можно было вообразить, что этот огненный след в небе оставили острые копытца грациозных животных. Ее глаза скользили к горизонту, отыскивая то слабую красноватую точку незнакомой звездочки, то блистающий свет Арктура. И еще, и еще. Старые друзья, которым в книге были даны новые, а вернее, возвращены древние имена. Сегодня вечером они особенно прекрасны. Крона дерева над ней была почти беззвучна. Дерево, прочно укрепившись в земле своими корнями, тоже поглядывало в небо. На сегодня оно закончило свою работу роста и наслаждалось мирным отдыхом под тихим звездным небом. - Туман к ночи совсем рассеется, - шелестело оно, растягивая слова и словно бы в полусне. - Этой ночью хорошо будет поболтать с ветром и другими мимолетными знакомцами. Да и тебя, малышка-колдунишка, я давно дожидаюсь. Когда, думаю, она придет перекинуться словечком со старым деревом? Голос рябины звучал дружески, и Нита успокоилась. - Ой, - вздохнула она, - у меня была просто сумасшедшая неделя. Ни минутки свободной. - Ну, мною ты никогда особенно не занималась, - немного обиженно прошумела рябина. - Только и знала, что карабкаться по мне да качаться на моих ветвях. Надеюсь, ты уже переросла те свои шалости и забавы? Нита помолчала, вспоминая то время, когда она была маленькой. Как она сидела на толстой рябиновой ветке и часами могла разговаривать сама с собой, фантазировать, вести воображаемый разговор с деревом и со всем миром. - А знаешь - призналась она, - мне тогда казалось, что ты отвечаешь мне. Но я не могла понять, о чем ты шепчешь своими листьями. - Конечно, отвечала. И тогда, ты сейчас уже не помнишь, ты понимала меня. Не удивляйся. Маленькие дети прислушиваются к молчащему миру и слышат его. Правда, большинство из них, как и ты, забывают все, вырастая. И тогда они теряют нас, как и мы теряем их. - Рябина вздохнула, подставив ветерку свои листья, которые затрепетали и вывернулись своей бледной изнанкой. - Вы - наши дети, и терять вас несчастье для нас всех. Но всегда кто-то из вас да возвращается. - Скажи, пожалуйста, - спросила Нита, - значит, все написанное в книге о битве деревьев за людей - правда? - Разумеется. Разве ты не читала в Лунной Книге, что жизнь на земле станет единой для всех странствующих на ней? - Рябина потянулась ветвями к звездам. - После того как мир стал зеленым и готовым для вас, двигающихся и странствующих, мы долго ждали. И вот первые из вас вышли из воды, и мы позволили им жить в наших ветвях, мы кормили и защищали их. Они стали нашими детьми. И вот кое-кто из этих существ сошел с наших ветвей на землю. И появились вы. И стали разговаривать с нами. И создали Словарь. Они были похожи на тебя, и их было много. Теперь остались только некоторые, кто еще умеет поговорить с нами. - Рябина снова вздохнула. - Все же вы странные создания. Нита все так же неподвижно сидела под деревом и снова чувствовала себя виноватой перед этой рябиной и всеми ее сородичами. : - Я знаю, мы не всегда были добры к вам, - сказала она. - Хотя... хотя, может быть, живем на земле благодаря вам, деревьям. - Не горюй, малышка-колдунишка, - сказала рябина, опять глядя в небо. - Это не твоя вина. Мы знали, какая судьба нас ждет. В Лунной Книге об этом все написано. - Значит, вы уже заранее знали, что мы станем вас... уби... уничтожать? И все равно готовили мир для нас? - По-другому мы и не могли поступать. Ведь вы наши дети, - прошумело дерево. - Но... мы делаем из вас свои дома, мы... - Нита виновато заикалась, - Мы терзаем вас, мы даже пишем на ваших телах. - И она показала дереву книгу. Но рябина даже не взглянула на нее. Она продолжала смотреть в небо. В ночное мерцающее небо. - Слушай меня внимательно, - тихо проговорила рябина. - Мы все вместе и в мире, и в Лунной Книге судеб. Мы, так же как и вы, пишем. Пишем на камнях, на земле. И всегда так было. У нас своя жизнь, свои чувства, свои тайны, свои цели. Некоторые из них ты узнаешь постепенно, учась Волшебству. Но ВСЕ даже тебе, малышка-колдунишка, постичь не дано. Мы делаем то, что должны делать, - мы живем. Иногда это означает, что мы ломаем сердце камня, на котором взрастаем, взрываем корнями землю, которая нас поит и кормит. И ей больно, поверь мне. Она кричит, давая нам жизнь. И мы никогда не забываем о тех, кто жертвует собой ради нас. - Голос рябины стал нежным, еле шелестящим. - И вы, наши дети, тоже причиняете нам боль. Но как по-другому вы, дети наши, могли бы двигаться к звездам, как не по нашим ветвям? Мы строили мир, зная, что нас могут забыть или использовать для своих целей идущие вслед за нами. Поэтому живи как живется. Карабкайся по нашим телам к звездам, и мир станет еще прекраснее, еще величественнее. У вас свои цели, своя история. Пишите на наших телах. Потому что и ваши жизни, и ваши тела могут понадобиться когда-нибудь для других историй и жизней. - И дерево протяжно вздохнуло. Нита прикрыла глаза и старалась запомнить, впитать в себя все, что говорила ей старая рябина. - А ты знаешь, кто написал Лунную Книгу? - спросила она. Долго молчала рябина. Очень долго. Наконец промолвила: - Никто из нас не знает точно. В наших легендах говорится, что она не была написана. Она просто существовала с тех пор, как существует жизнь во Вселенной. С тех пор, как зажглись звезды. А может быть, и гораздо раньше. И рябина снова уставилась в звездное небо. - А та, другая, Темная Книга? Ствол дерева вздрогнул, будто его ударили топором. - А эта книга была написана... - Голос рябины упал до еле слышного шепота. - Она написана Одинокой Силой, той злой силой, что явилась в мир для уничтожения. Никогда больше не спрашивай о ней. Даже упоминание ее имени может вызвать эту страшную силу. Нита умолкла и долго сидела так, размышляя. Из задумчивости ее вывел голос рябины. - Ты пришла попросить о чем-то? Волшебникам всегда что-нибудь нужно от рябины. Ягодку, листок, веточку. Я угадала? - Да, - прошептала Нита. - Не смущайся, - сказала рябина. - Когда мы, рябины, пришли в мир, чтобы стать деревьями Светлого Волшебства, мы готовы были отдавать. - Ладно, я скажу, - решилась Нита. - Мне нужно немного живого дерева. Крохотный кусочек. Лишь столько, чтобы хватило на тонкий прутик. Мы должны завтра отворить Вход во Вселенную. Над головой Ниты прозвучал хрусткий ломающийся треск, и короткая прямая ветка, тонкая, как макаронина, упала в траву к ее ногам. - Сегодня луна почти полная, - задумчиво сказала рябина. - Я советую тебе, не мешкая, оборвать листья с ветки, сделать прут гладким и оставить его до утра на земле, чтобы он впитал лунный свет. Сдери и кору. Это не повредит заклинанию, зато сделает его более чувствительным. Позже ты оценишь мой совет. - Да, - согласилась Нита, - в книге что-то подобное упоминалось: рябиновый прут, напоенный ночным лунным светом, становится надежной защитой. - Она подняла голову и впервые прямо глянула на рябину. - Мне пора. Надо еще раз повторить всю цепочку заклинания. Мне кажется, я ее знаю недостаточно твердо. Я ведь совсем еще новичок в Волшебстве. - Иди, - сказало дерево, нежно прошелестев листьями. Нита в порыве ответной нежности обняла ствол дерева, прижалась к нему щекой. Потом ухватилась за толстую нижнюю ветку и, поджав ноги, немного покачалась на ней, как в далеком детстве. - Можно я иногда буду приходить сюда покачаться на твоих ветвях? - спросила она. Она почувствовала, что дерево смотрит на нее всеми своими листьями и ветвями, всеми просвечивающими сквозь крону звездами. - Напомни обо мне деревьям Манхэттена, если тебе потребуется их помощь, - сказала рябина. - Меня зовут Нита, - сказала Нита и вдруг сообразила, что человеческое имя ничего не значит для дерева. Тогда она произнесла мысленно символы своего образа, созданного на языке Словаря. Рябина в ответ легко покивала вершиной. Каждый ее листик затрепетал, повторяя шепотом, шелестом, дрожанием имя девочки. - Иди, - повторила рябина. - Хорошо отдохни перед завтрашним утром. И она опять воззрилась на звездное небо. Нита вернулась в дом. x x x Ранним воскресным утром, около восьми часов, Нита, Кит и Фред сели в автобус, идущий к Лонг-Айленду. Потом пересели в сверкающий серебристый поезд на Манхэттен. В вагоне их окружали обычные пассажиры: воскресные гуляки, приезжие из других мест, люди, отправляющиеся за покупками. Никто не обращал внимания на мальчика и девочку, с