Через мгновение до Ниты эхом долетели хриплые вскрики кальмара. Они волнами набегали на нее, наполняли все ее существо дрожью, становились все протяжнее и вдруг стихли. Нита устало поднималась вверх. Горб ее прорвал пленку воды, и она почувствовала блаженное прикосновение свежего ветерка. Непроизвольно из отверстия над глазами вырвался высокий фонтан воды. Она благодарно распласталась на волнах и некоторое время покачивалась, отдаваясь влекущему ее течению. Невдалеке вынырнула Ш'риии и медленно поплыла к Ните. Они молча сблизились и, словно бы поддерживая друг друга, соприкоснулись боками, которые, каждая это чувствовала, тяжело поднимаются в затрудненном дыхании. В нескольких метрах от них поверхность воды словно бы взорвалась, и показалась спина кашалота. Нита с удивлением и опаской глядела на него. Она прекрасно понимала, что это ее друг, лишь на время принявший облик громадного кашалота, и все же с содроганием вспоминала его острые зубы, ужасающие челюсти, обагренные кровью жертвы. - Как ты? - спросила она. - Так, ничего, - В его голосе послышались знакомые небрежные нотки старающегося скрыть волнение и испуг мальчишки. Нита вздохнула с облегчением: голос принадлежал кашалоту, а тон его, интонация выдавали прежнего, доброго и приветливого ее друга. - Немножко... чуть-чуть я там, кажется, увлекся. - Он и сам чувствовал неловкость. - А как ты, Нита? - Порядок, - бодро откликнулась она. Из глубины показался бледный, серебристый на фоне темнеющей воды Эд'рум и взмахом хвоста поманил их за собой. Они отдышались и нырнули все трое одновременно. Вода уже поглотила следы ужасной битвы, и лишь стаи тунцов и сардин кружились в бестолковом хороводе, жадно хватая обрывки щупалец и клочки тел. Эд'рум величаво двигался в этом мельтешении, не обращая внимания даже на тех осмелевших рыбок, что отщипывали кровавые кусочки, прилипшие к его телу. - Последнему из напавших на нас я оказал большую услугу, - хмыкнул Бледный. - Он не мог возвратиться живым, не выполнив задания. Я помог ему исчезнуть. - Задание? - Надеюсь, ты не считаешь это нападение случайностью, юная Килька? - надменно спросил Эд'рум. - Это такая же случайность, как начавшееся дрожание Дна, как несчастье, случившееся со Ш'риии. Нита в смятении смотрела на Бледного Убийцу. - Но Ш'риии терзали акулы!.. Я думала, что вы на нашей стороне! Эд'рум уже привычно стал описывать опасные круги вокруг Ниты. - Успокойся, юная Килька, - говорил он, - я не обязан платить преданностью никому ни в Море, ни вне его. Ты знаешь это. Или должна знать. Я - Неуправляемый. Я сам по себе. - Он подплыл ближе, - Стычка Ш'риии и Аэ'мхнууу с кораблями-убийцами-китов была, без сомнения, деянием Одинокой Силы. У нее много способов коварно запутать в своих сетях всех живых. Люди не исключение. Что же касается акул... - Голос его наполнился холодной яростью и словно бы заморозил Ниту. - Акулы подчиняются своей природе. Как и ты, и любой из вас. Не обвиняй их в том, что они рождены такими. Но у моих сородичей только один хозяин - я, Властелин акул. Если Одинокая Сила посмеет тронуть существ, находящихся под моей властью, ей придется иметь дело со МНОЙ! Нита почувствовала внутреннюю дрожь. И не только от мысли, что Эд'рум попытается справиться с Одинокой Силой сам, но и, как ни странно, от жалости или, вернее, сочувствия к Одинокой, которая, несмотря на всю свою мощь, может столкнуться с этим холодным беспощадным глазом. - Извини, - осторожно сказала Нита, - я думала, что это ты приказал акулам напасть на беззащитных раненых китов. И она, чтобы выказать доверие к нему, повторила движение Ш'риии, перекатившись в воде и доверчиво открыв незащищенный бок и живот Бледному Убийце. На какую-то долю секунды она почувствовала то, о чем не многие из живущих в Море могут поведать, - шершавое прикосновение жесткой кожи акулы. Эд'рум слегка толкнул Ниту под ребра и проскользнул мимо. Это был почти дружественный жест, но Нита успела заметить в неприятной близости работающие челюсти и неподвижные черные глаза, холодно скользнувшие по ней. Белая тень медленно проплыла над Нитой, отбрасывая воду сильными плавниками. - В другое время и в другом месте я, может, и отдам такой приказ, - проскрипел Эд'рум - В другое время. Как ты на это смотришь, юная Килька? Мое это право? - Я не знаю, - еле пропела Нита. - Что ж, отлично сказано. - Эд'рум кружил вокруг, внимательно глядя на них и в то же время как бы не замечая никого. - Давайте расплываться. Мы очень близко от Тайана Бич. У тебя, Ш'риии, да и у меня осталось немало дел, которые надо завершить без свидетелей. Ш'риии подплыла к Бледному Убийце. Однако Нита заметила, что приблизилась она все же не настолько, как, например, к ним с Китом, к Ар'ооону или к дельфинам. - Эд'Ахррумрашш, Старейшина и Властелин акул, хозяин Глади Вод и Шельфа и того, что лежит между ними, обращаемся к тебе. Те, кто собираются петь Песню, которая есть и позор Моря, и слава Моря, призывают тебя. Скажи, чтобы я услышала, согласен ли ты с этой Песней? - Я согласен и буду сплетать мой голос и волю и мою кровь с теми, кто поет, если это потребуется. - Я спрашиваю второй раз... - Успокойся, Ш'риии, я знаю эту Клятву. Кто помнит ее слова лучше, чем я? Второй раз я говорю, чтобы все, кто находится в моей Власти, и те, кто непокорен мне, услышали. Дважды я согласен с Песней, клянусь своей властью Властелина акул. И в третий раз повторяю, чтобы Море и Сердце Моря услышали... - Нита удивилась тому, что произнесены были все же слова "Сердце Моря". А Эд'рум уже спокойно промолвил: - Плывите. А вы двое отправляйтесь туда, где вам необходимо быть. Это совсем рядом. Кит смущенно огляделся: - Откуда ты знаешь? Здесь много мест с названием Тайана Бич, а ты к тому же никогда не видел нашего дома... - Я ощущал в воде запах ваших человеческих тел сегодня утром, - спокойно ответил Эд'рум. - Кроме того, я всегда чую запах беды... Поторопитесь. - О-оох, - выдохнул Кит. - Ш'риии, - спросила Нита, - когда мы потребуемся тебе снова? - На рассвете, - ответила китиха, слегка подталкивая с дружеской симпатией сначала Ниту, а потом Кита. - Извините, но у нас нет времени, нельзя позволить себе и дня отдыха. - Мы должны быть именно в этом месте? - спросил Кит. - Во всяком случае, Молчаливая быть должна, - подчеркнула Ш'риии, поглядывая на Ниту. - Обычно Клятвой руководит Молчаливая, поскольку она рискует больше других. Нита обреченно вздохнула. - Кит, - сказала она, - может быть, тебе лучше остаться дома завтра? В конце концов, надо же как-то успокоить домашних. Кит сердито толкнул ее в бок, и от этого легкого толчка многопудового тела кашалота Ниту кинуло в сторону. - Э, нет, - возразил Кит. - Так нечестно. Выходит, ты будешь управляться со всем одна? Кроме того, если эти штучки с нападениями повторятся, а Бледного рядом не окажется... - Ты прав, - согласилась Нита. - Тогда нам пора, - увлек ее за собой Кит. Они устремились к поверхности. Ш'риии следовала за ними. Но их опередил Эд'рум. Он стремительно вылетел на поверхность в нескольких сотнях метров западнее и ближе к берегу. И первый звук, который услышала Нита, вынырнув из глубины, был дикий женский крик. Нита никогда не слышала, как кричит ее мама. И этот ее вопль буквально взрезал кожу Ниты, пронизал все тело больнее, чем боевой клич кашалота. - Гарри! - вопила мама, и каждое ее слово пронзительной нотой ввинчивалось в воздух. - Гар-ри! Плавник! На воде! Аку-ула-аа! Зови мистера Фридмана! Зови полицейских! Зови же кого-нибудь! По пляжу метались искорки карманных фонариков в руках бестолково снующих людей. Все окна в доме Ниты и в большинстве окрестных домов были освещены. Нита в панике слушала крики матери, хриплый голос отца, который безуспешно пытался скрыть волнение. - Бетти, успокойся, они найдутся! Держись, Бетти! Не подходи к воде! Отец крепко держал за руку маму, которая все порывалась вбежать прямо в накатывающие на берег волны, в исступлении крича: - Нита! Нита-а! Ните самой изо всех сил приходилось сдерживаться, чтобы не закричать в ответ. Она уже не соображала, что голос ее сейчас все равно не дойдет до человеческих ушей. Эд'рум плыл так близко к берегу, будто вся эта суета и крики не имели к нему ни малейшего отношения. Он устремлялся на запад, быстро удаляясь от Ниты, Кита и Ш'риии. Толпа карманных фонариков неслась за торчащим из воды бледным плавником. И вдруг Эд'рум, словно всплывающая подводная лодка, поднялся всем телом над поверхностью, сверкнув во тьме грозной мощью своей гладкой голубоватой спины. Направленный вверх хвостовой плавник его был не меньше паруса виндсерфинга. Изумленные этим почти фантастическим видением, люди с криками ужаса следовали вдоль берега за удаляющейся акулой, будто загипнотизированные. Фонарики растянулись цепочкой. - Он отвлек их, - сказал Кит, - самое время выбираться на сушу. - Но наши купальники... - Не до этого! Потом! Ш'риии, увидимся утром! Оставив Ш'риии, они изо всех сил понеслись к тому месту на берегу, от которого Эд'рум уводил толпу людей. Нита отдалась на волю волн и свободно качалась на них, пока ее не прибило к берегу настолько, что придонный песок больно царапнул живот. Тяжелый кашалот наткнулся на мель гораздо раньше. Нита глубоко вздохнула и напряглась, мысленно сбрасывая с себя китовую оболочку. И тут же ухнула в глубину, которая для кита была мелковатой, но ее человеческий рост превышала раза в два. Она проплыла немного, попыталась встать на ноги, нащупала дно и, сопротивляясь влекущему назад течению, двинулась к берегу. Нита вся дрожала от волнения, слабости и оттого, что заклинание так внезапно кинуло ее из одного состояния в другое. Едкая соленая вода застилала глаза, и когда наконец она смогла что-то разглядеть, было уже поздно: из темноты прямо перед ней вынырнула маленькая фигурка, которая двигалась прямо к обрезу воды, преграждая Ните путь. Дайрин! Позади Ниты послышался протяжный вздох. Кит, выбираясь из воды, смог наконец вздохнуть полной грудью. В руках у него мерцала Сеть. - Скорее, - поторопил он. - Я должен произнести заклинание до того, как все они снова набегут сюда... - Он вышел на берег. - Нита, с тобой все в порядке? И тут тоже увидел Дайрин. - Ух ты!.. - опешил он и присел в воде. Голоса бегущих по пляжу людей приближались. И вдруг раздался громкий хлопок. Выстрел! Кит повернул голову в ту сторону, откуда донесся звук выстрела, потом опять перевел взгляд на Дайрин и просипел: - Назад! Обратно! Он издал короткий гортанный звук, произнес первые слоги заклинания, еще раз глубоко вздохнул и исчез. Дайрин, не шелохнувшись, стояла у воды в ночной пижамке и не сводила глаз с сестры. - Ки-иты-ыы, - протянула она изумленно. - Дайрин, - прошептала Нита, - они нас уже долго ищут? - Около часа. - О ужас! - С минуты на минуту ее обезумевшие родители будут здесь! - Послушай, Дайрин... - умоляюще протянула Нита и тут же оборвала сама себя. Что она ей скажет? - Да это же волшебство! - ахнула Дайрин. - Значит, такие вещи существуют на самом деле? Ага, это все из той книги, что ты прятала, верно? Это ведь не просто развлекательная книжонка для детишек, а? Это... В следующее мгновение из моря вынырнул Кит. На этот раз он был в плавках, а в руке держал купальник Ниты. Он кинул мокрый комок ей и пристально поглядел на Дайрин. - И ты, - бормотала Дайрин, пока Нита с трудом натягивала мокрый купальник, - и ты тоже... - Волшебник? - спокойно спросил Кит. - Да. Мы оба. Слева послышался еще один выстрел и мощный всплеск. Нита и Кит обернулись, вглядываясь в висящую над морем тьму. Эд'рум вырвался из воды и стрелой летел над волнами. Он изогнулся дугой, как дельфин, и пять или шесть футов его тела появились в воздухе, осыпанные тучей водяной пыли. Но он все вытягивался и вытягивался из воды до тех пор, пока не показался и его хвостовой плавник. Акула словно бы зависла на мгновение в воздухе, изогнувшись гигантским луком, и свет луны бело-ледяным покрывалом лег на ее бледную, фосфоресцирующую кожу. - До встречи, юные волшебники! - послышался шипящий крик на Языке, и Эд'рум снова исчез в волнах. Прогремели оружейные выстрелы: один, второй, третий. Вода кипела от хриплого торжествующего хохота гигантской акулы. - Все. Он сделал, что мог, - сказал Кит, - Теперь, побегав за акулой, они вернутся. - Это акула?.. - Голосок Дайрин испуганно оборвался. - Да. И она наш друг. Пока... - ответила Нита. - Но что мы им скажем, Нита? - волновался Кит. - Это зависит от Дайрин. - Нита старалась говорить ровным и спокойным голосом. - Что скажешь, Дари? Ты собираешься держать язык за зубами или нет? Дайрин, не отвечая, разглядывала их широко раскрытыми глазами. Потом выпалила: - Я хочу, чтобы вы рассказали мне все-все-все! - Хорошо, Дари. Сегодня ночью. А на рассвете нам нужно будет опять уйти. - Что ж, может, у вас и получится, - усмехнулась Дайрин. - Скажи, а что ты еще видела, великий следопыт? - попросил Кит. - Ладно. Будем считать, что я видела, будто вы появились не из моря, а из-за дюн. - Дайрин смерила взглядом Ниту и Кита, круто повернулась и пошла - вдоль пляжа. Нита догнала Дайрин и схватила ее за руку. Та чуть повернула голову и косо взглянула на Ниту через плечо. - Дари, - тихо проговорила Нита, - я не смогу им соврать. Не умею я. - Тогда молчи. Или расскажи всю правду. - Дайрин вырвалась из рук Ниты и, с грохотом раскидывая гальку, понеслась по пляжу. При этом она вопила во весь голос: - Ма-а! Па-а! Нита зде-есь! Нита и Кит не двинулись с места. - Ох и взгреют нас! - сказал Кит. - Может, и нет. - Нита слабо верила в свои слова. - Взгреют. И законопатят. Что же нам делать? Нита вся сжалась, напряглась. А к ним уже бежали. - Я пойду им навстречу, - решительно сказала Нита. - И все расскажу. О жизни китов. И человеческих жизнях. О страшной беде, которая нам всем угрожает. Мы не можем остановиться на полпути. Ты помнишь, что сказал Эд'рум? - Я подумал о том же, - откликнулся Кит. - Просто собирался справиться со всем сам, - Он пристально посмотрел на нее. - Ладно. Тогда на рассвете... - Лучше чуть раньше. - Нита понимала, что всей правды она все равно им не расскажет, и ненавидела себя за это. - Чем меньше света, тем больше надежды, что не поймают. - Верно. - Это все, что они успели сказать друг другу. Отец и мать Ниты, мистер Фридман и Дайрин вихрем налетели на них. Отец схватил Ниту, прижал ее к груди. По щекам его текли слезы. Мама на бегу махала руками и выкрикивала: - Где вы были? Изверги! - Мы просто не уследили за временем, - объяснил Кит. - Нас не было здесь, ма, - решительно сказала Нита. - Мы плавали... - Восхитительно! Там в воде акула величиной с дом, а моя дочь плавает! Ночью! В самый прилив! - Мама хватала воздух ртом, будто задыхалась. Наконец она немного успокоилась и строго отчеканила: - От тебя, Нита, я этого не ожидала. После нашего утреннего разговора... Отец отстранился и отошел от Ниты на шаг. Шок прошел, и лицо его приняло жесткое, даже яростное выражение. - А я-то думал, что на тебя, Кит, можно надеяться, - нахмурился он. - Мы же договорились, пока ты живешь с нами, все делаешь так, как мы скажем. Не уследили за временем... Да уже ночь на дворе! - Я знаю, сэр, - лепетал Кит, - Я забыл... а когда вспомнил, было уже поздно. Этого больше не случится. - Это ты верно заметил, - сухо заметила мама. - С этого момента вам обоим не позволяется удаляться от дома без разрешения. Поняли? - Да, миссис Каллахан. - Нита! А ты? - резко спросила мама. И Нита ничего не смогла с собой поделать. - Да, ма, - кивнула она покорно. А внутри у нее все перевернулось от этой лжи. Но теперь уже поздно. Все кончено. Непоправимо. - Естественно, вам запрещается подходить к воде, - сказал отец. Почему я соглашаюсь? Почему так жалко поддакиваю? Нита почувствовала, как на лице ее сотворилась сама собой угодливая улыбочка. - Да, папа. - Да, сэр, - буркнул Кит. - Посмотрим, как вы будете вести себя ближайшие несколько дней, - сказала мама, - И если эта акула исчезнет, мы, может быть, позволим вам купаться. А пока марш домой! И они поплелись. Только раз Нита решилась глянуть назад через плечо. Она была уверена, что видела далеко в море высокий бледный парус плавника, который быстро удалялся в сторону Монтаук. Все. Можно считать, что на сегодня неприятности закончились. И работа тоже. Нита чувствовала, что она буквально опустошена. Глава восьмая. ПЕСНЯ СТРАХА Нита лежала в темноте без сна, уставясь в потолок. Было три тридцать утра. Она отметила это по мерцанию цифр на электронных часах, стоявших на шкафу. Ей бы очень хотелось повернуться на бок, забыть о часах, о времени и обо всем на свете и просто отключиться. Совсем скоро начнет светать, и им с Китом надо будет уходить. ИЗМЕНЕНИЯ... Только на прошлой неделе ее отношения с родителями казались прекрасными. Теперь все это рухнуло... А что будет, когда мать и отец обнаружат, что они с Китом все же удрали?.. ИЗМЕНЕНИЯ... Те, через которые должен пройти Кит. Она перекатилась на живот, стараясь не думать обо всем этом. Но тут же вспомнила еще об одной неприятности. Дайрин! Как только Нита оказалась в постели, младшая сестричка пожаловала к ней в гости. И, вспомнив об этом, Нита со стоном зарылась лицом в подушку. Дайрин бесцеремонно пролистала весь Нитин волшебный Учебник, подолгу разглядывая все странные для нее карты и картинки. Но больше всего Ниту обеспокоило другое. Люди, не посвященные в волшебство, такие, как ее родители, например, воспринимали Учебник всего лишь как старую, потрепанную детскую книжонку с глупым названием "Как стать волшебником". Ничего больше они в ней и увидеть не могли. Но Дайрин увидела! Она с восхищением разглядывала то, что от других было скрыто. Учебник ей открылся! Склонность к волшебству иногда пронизывает несколько поколений одной семьи. Некоторые знаменитые в прошлом кланы Волшебников составлялись из братьев и сестер или других близких родственников. Волшебники, не состоявшие в родстве, чаще всего действовали в одиночку. Или встречались случайно, как они с Китом или Том и Карл, которые познакомились по совершенно другой работе, но потом стали творить волшебство вместе. И все же семьи, где больше одного Волшебника, были скорее исключением, чем правилом, и Нита вовсе не ожидала, что это произойдет с ней и ее сестрой. Мало того, Ните даже нравилось, что ее особые способности были тайной от всех, кроме, конечно, тех Волшебников, с которыми она сталкивалась. Эта тайна, это ее преимущество рассеялось как дым. У Дайрин явно была такая же сильная склонность к волшебству. "В сущности, - с неудовольствием думала Нита, - в ней чувствуется даже большая сила, чем была у меня в самом начале". В тот далекий уже день, когда Нита попала в библиотеку, странная книга своей силой притянула ее к полкам, заставила взять и прочитать. Но Дайрин заметила Учебник сама, как только Нита принесла его домой. Несколько лет Ните удавалось сохранять свое преимущество перед сестрой, хотя она прекрасно понимала, что Дайрин во многом гораздо сообразительнее и напористее. Волшебство было самым большим секретом Ниты, удовлетворяющим ее самолюбие и даже несколько возвышающим надо всеми, в том числе и над сестрой. Она была уверена, что уж в этом Дайрин никогда не сравняется с ней. Но и это преимущество теперь исчезло. Самые младшие Волшебники, как толковал Учебник, были и самыми сильными. Старшие, правда, обладали большей мудростью, но все же приближение к абсолютной силе доступно было лишь младшим. Дайрин и тут обскакала ее. Нита перевернулась на спину и снова уставилась в потолок. Кит... В шкуре кашалота он, конечно, не был самим собой. Сеть многое меняла в нем. В своем собственном облике, призналась себе Нита, он ей нравится. Но... Но как совместить оба эти обличья? Там, на глубине, и здесь, на суше, он был таким разным... Так меняться в течение дня! Она давно мечтала иметь верного друга. В конце концов, это просто весело. А она и Кит радовались своей дружбе. Особенно в первые месяцы, когда осознание собственной силы и овладение искусством волшебства принесло им не только страхи и печаль, но и радость победы. Правда, не всегда и не все у них получалось. Да и Кит мог вдруг стать угрюмым, скрываться несколько дней: время от времени ему просто необходимо было побыть одному. А то мог кинуть в лицо жесткие и даже грубые, по мнению Ниты, слова, хотя сам он не был ни жестоким, ни грубым, это она знала. "Жаль, - думала она, - что раньше, в детстве, у меня не было друзей". Может, как раз поэтому сегодня Кит, ее близкий и единственный друг, так дорог ей?.. Но он меняется... А теперь Кит вынужден будет проводить в Сети Жизни все больше и больше времени. Чуть ли не два следующих дня. Останется ли он прежним? Узнает ли она его, если эти изменения будут продолжаться? Узнает ли он ее? Захочет ли узнать? Кашалоты и киты-горбачи так не похожи друг на друга. Ее пугала даже собственная неожиданная агрессивность в битве с кальмарами. Но Кит был просто страшен. И ведь это ему нравилось... Нита вяло приподнялась, вытянула из-под подушки Учебник и карманный фонарик и принялась листать книгу, намереваясь скоротать время до рассвета. Все равно надо было проделать "домашнюю работу" - повторить и как следует запомнить свою партию в Песне, партию Молчаливой. Песня китов отличается особыми ритмами, характерными для каждого вида, но все же резко отличными от обычного разговорного пения. Память у Ниты была неважной, она боялась забыть слова и с облегчением обнаружила, что Море будет напоминать ей каждый звук, каждый слог или слово. Оставалось запомнить лишь смысл каждой части Песни, СПОСОБ исполнения. Она продолжала листать Учебник. Теперь ей попадались сведения второго плана, менее важные, но все же существенные. Полная и подробная история первой Песни и той трагической, которая называлась Песней Потопа и закончилась погружением в пучины моря Атлантиды. Здесь были и имена знаменитых китов-Волшебников, и партии в Песнях, которые они исполняли. Обнаружила она и указания для инсценировки самой Песни, комментарии, предостережения, позволенные отступления от ритуала и вариации, даже шутки. "Серьезное дело, - говорилось в Учебнике, - не должно омрачаться тоской и скукой". После стихов самой Песни были перечислены имена всех десяти Поющих: Пристально Глядящий. Певец. Синий. Звонкоголосый. Серая. Слушатель. Убивающий. Странник. Ненасытный. И конечно же Молчаливая. Каждый из них был повелителем своей рыбьей стаи и обладал особым голосом, вплетал свою ноту в общую мелодию Песни. Некоторые имена, как заметила Нита, вовсе не соответствовали ни темпераменту, ни характеру Поющих. Убивающий, например, оказывался покровителем смеха, всегда шутившим и подтрунивавшим над всеми. Пристально Глядящий видел, может быть, все, но ничего никому не рассказывал. А Молчаливая... Нита задержалась на строчках, которые описывали "ту, что властвовала над молчанием Моря, над замкнутыми в молчании сердцами, ту, чье молчание помогает петь другим..." И конечно, там должен был упоминаться и Бледный. Но вот странная вещь: хотя имена всех, когда-либо певших Песню, были перечислены, имя Властелина акул отсутствовало. Оно как бы витало над строчками, Нита улавливала звучание, как бы призрак этого имени, которое ускользало от взгляда и словно бы уплывало со строчки на строчку, со страницы на страницу. Может быть, подобно палачу из древних времен. Властелин всегда должен быть безликим, безымянным? Об этом Учебник умалчивал. Каждый раз его называли по-разному. В одном месте это был Мастер Скорой Смерти, который "владеет ею, но сам не умирает, которого волшебство коснулось, но не сожгло, который не приносит весть, а лишь предвестник того, что свершится". Вот таким загадочным был иногда Учебник. Нита вздохнула и стала бегло просматривать первую часть Песни. Вот стихи Ш'риии. Но Песню начинает Певец. Остальные собираются вокруг одиноко стоящей морской горы Кэрин Пик, или Морского Зуба. Тут же даны были ноты и рисунок движения кита, поющего Песню. В Учебнике приводился и перевод на Язык первых ее стихов: Кровью окрасилось море, но я пою. И тот, кто ее прольет, поет. Голод терзает тело, но я пою. И тот, кто жертвой падет, поет. Вот самая древняя сказка, сказанье морских пучин, Трагедии жуткой и радости бурной причина причин, Вот слава и тайна, вот наши позор и печаль. Так слушайте Песню Двенадцати, песнь Океана, И явью предстанет далеких преданий и давнего времени даль, Чтоб наша тоска не снедала и вас постоянно. Впрочем, тут же появились и другие стихи. Много. Часть пролога. Песни каждого из Посвященных. И Слова Соблазна, которые должен петь Странник. Он-то, оказывается, и будет воплощением Одинокой Силы. Впрочем, Нита не должна вчитываться в строки его Песни. Молчаливая появляется почти в конце, когда никто, даже Странник, не осмеливается повторить Слова Соблазна, и прекращает все уговоры. Тот, кто исполняет партию Молчаливой, должен сам выбрать, на чьей он стороне, и тогда уже действовать... Это была ее партия. Нита должна была выбирать и действовать. "И только-то, - с облегчением подумала Нита. - Всего несколько строк. Однако надо быть, несмотря ни на что, во все время исполнения Песни веселой. Странно... Почему бы это?" Должна ли я принять этот ничтожный Дар? Тайну смерти признать и потерять Власть? Так пусть же узнают, кто принял удар, Кто кровь и дыханье свое позволил украсть, Чей голос и разум превыше ничтожной Игры. Появится Некто, откроет, что скрыто от вас до поры - Что явно и тайно дано не случайно - Имя мое. Не дозрела я для любви, Зато для смерти созрела. Пусть горло мое раздирает страх, Свой удел принимаю смело. В бледное тело зубы впились. Пусть облаком алым колышется кровь. Да, я не боюсь. Движенье и жизнь Море вольет в меня вновь! Нита не очень-то разобралась во всем этом. Впрочем, на месте будет видно... Она прочла еще несколько разделов, всевозможных указаний по постановке, о последовательном исполнении Песни... "Поющий партию Молчаливой переходит затем к ритуалу Жертвоприношения, сообразуя свои действия с тем, что происходит на том месте, где будет разыгрываться действо..." Она бегло просмотрела все остальное. Снова Указания, в деталях описывающие "Принятие Жертвоприношения" Бледным Убийцей, затем Песню его, исчезновение Одинокой Силы, заключительную Песню оставшихся Десятерых... Почему их десять?.. Впрочем, она никак не могла сосредоточиться на работе. Кит... - Нита-а! За закрытым окном голос его звучал глухо. Она встала, прижалась носом к стеклу, чтобы разглядеть затаившегося в темноте Кита. Потом махнула рукой, веля ему отойти от стены. Несложное заклинание, позволяющее ей выбраться наружу, состояло всего лишь из одного слова. Нита произнесла его и прошла сквозь стену. Вся отдавшись этому странному ощущению, будто преодолеваешь не толстую стену, а вязкую паутину, Нита забыла, что пол ее комнаты на метр выше уровня земли. Она ухнула вниз, как человек, ненароком ступивший в открытый люк. Кит едва успел поймать ее и сам еле удержался на ногах. - Растяпа, - сердито фыркнул он, отряхиваясь. - Полегче, Ниньо... Он пихнул ее, но не зло. Насупившись, он стал усердно поправлять висящую у него на плече Сеть. Она мерцала, как клок тумана, пронизанный голубым звездным светом. - Оно ведь заперто? - спросил Кит, кивая вверх на окно комнаты Ниты. - Угу. - И дверь тоже? - Ага. Они молча двинулись со двора. Кит покосился на Ниту, хитро улыбнулся. - Поломают голову твои, соображая, как это мы выбрались из дома, а потом заперли все замки изнутри. Ключей-то у нас нет! Вот уж удивятся! - Угу, - отозвалась Нита, - удивятся. А если мы попадем в настоящую беду, удивлению их просто конца не будет. Может, даже и расстроятся... - Хочешь пари, что все будет о'кей? - встрепенулся Кит. Нита не ответила. На пляже никого не было. Нита и Кит спрятали свои купальники под большим валуном и скользнули в холодную воду. Нита привычно изменилась первой, подставила Киту спинной плавник и направилась в открытое море. Прикосновение человеческой руки к ее коже было так странно, что она вздрогнула. За волнорезами вода была необычайно спокойной. Низкое кобальтовое небо уже разбеливалось серебристыми проблесками рассвета. Море, тяжелое, темное, без бликов и теней, отливало свинцом. В четырех или пяти сотнях ярдов от берега над поверхностью воды медленно кружил высокий белый плавник, словно парус корабля-призрака, скитальца морей. - Я не ожидал, что Эд'рум окажется сейчас здесь, - сказал Кит. Он выпустил из рук плавник Ниты и окунулся в воду. - И я тоже, - откликнулась Нита, не уверенная, впрочем, что он услышал ее прежде, чем нырнуть. Когда он закончил превращение, Нита тоже нырнула и они устремились туда, где спокойно плавал Эд'рум. Ш'риии тоже была здесь. Она подплыла к ним поближе и в знак приветствия коснулась боком Ниты. Дельфин Ст'Ст молча сновал в тусклой воде, не умея стоять на месте. Однако он все же вел себя чуть сдержанно, не делал резких рывков и поворотов, опасливо косясь на кружащую рядом гигантскую акулу. - Сегодня будем плыть долго, - сказала Ш'риии. - До самого Нантакета. Вы готовы? Ваши старшие не помешают? - Родители? - переспросила Нита. - Теперь уже хуже не будет. Сегодня вечером... - Она вдруг оборвала сама себя. Чего ради заранее портить себе настроение на весь день? - Не обращай внимания, - сказала она. - Поплыли. Ш'риии показывала дорогу. Путь шел прямо на северо-восток к Разрезу Нантакет. Из всего, что она прочла, и того, что рассказывало ей Море, Нита знала - это опасные, предательские воды, полные неожиданных отмелей и скрытых камней. Кроме того, волшебный ее Учебник толковал о силовых токах, которые излучают мертвые, затонувшие корабли. Главное было, как полагала Нита, не спутать эти силовые волны с теми Силами, которые, словно беспокойные призраки, подстерегают ее и столкновения с которыми избежать, кажется, не удастся. - Ты сегодня молчалива, Молчаливая, - раздался прямо над Нитой холодный, скрипучий голос. Чуть повернувшись всем телом, Нита увидела огромную бледную тень, которая, не производя никаких видимых усилий и движений, скользила с ровной и высокой скоростью. Это было одно из тех видений, что не давали ей заснуть этой ночью. - И ты не приветствовала меня, - продолжал скрести кожу этот жесткий голос. - Вот каково твое уважение к одному из Двенадцати! - Доброе утро, Эд'рум. - Нита ответила с тем же раздражением, какое обычно, в человеческом общении, вызывали у нее беззастенчивые попытки влезть в ее мысли. - Ого, - удивился ее тону Эд'рум. - Однако ты смелая. Килька. Но смелость чаще всего прикрывает страх. Остерегайся, не то я потороплю события и наше знакомство совсем-совсем скоро станет очень-очень близким. - Я хотела бы спросить тебя кое о чем, - примирительно вымолвила Нита. - Спрашивай, Килька. - Ты говорил, что твое дело довершать беду. Или завершать. Кажется, так? - Ты хочешь знать, кто позволил мне это, кто дал на это право? - Эд'рум опустился ниже и приблизился к Ните. Теперь он плыл у левого глаза Ниты и виден был отчетливо и целиком. - Возможно, это было само Море, которое вы, Волшебники, слышите постоянно. Спроси у него. Ты сомневаешься? Считаешь, что Море, твое ласковое и доброе Море, не могло бы создать тех, кто способен убивать? - Голос Властелина акул оставался по-прежнему холоден и резок, хотя в нем и слышалось насмешливое поскрипывание. - Если ты и впрямь так думаешь, Килька, оглянись вокруг. Океан полон орудий убийства не менее страшных, чем мои зубы. Яды и колючки, западни и ловушки, даже когти, которые подстерегают всех и везде. Что ж, нам тоже надо есть. Эд'рум чуть показал зубы в спокойной улыбке. Волна от этой почти благодушной улыбки прошла по коже Ниты мелкой дрожью. - Но все или почти все они - существа бессловесные, - ответила Нита, стараясь петь спокойно. - Они не могут думать. Но ты разумен. Значит, тебе это не просто нужно. ЭТО тебе НРАВИТСЯ! - Нравится? - Эд'рум подплыл совсем близко. - Но как мне не делать этого? Именно таким я создан, как и все мои сородичи. Мы делаем то, что потребно нам для жизни, для выживания. О, я очень чуткий. Я кожей чувствую беду. Кровь в воде - вот самый явный признак беды. И я спешу, чтобы уничтожить ее. Да, я прекращаю страдания больных и слабых. А сильные остаются для Жизни. Неужели это так мало и плохо? - Может быть... - растерянно ответила Нита. - Но... но не думаю, что ты будешь так спокоен, если умирать придется ТЕБЕ. - Мне? Умереть? - Эд'рум заколыхался от смеха. - Акула принимает Дар Молчаливой. Ты это узнаешь, Молчаливая. В нас, в акулах, живет бессмертие. Но как познать радость бессмертия, не соприкоснувшись со смертью? И все же нет в Море ничего, что могло бы убить меня против моей воли. Что-то в голосе и словах акулы заставило Ниту насторожиться. - Я не понимаю, - стараясь сдержать неприятную дрожь, пропела она. - Расскажи. - Желание смерти должно наполнить тело. Медленно, с годами, это желание становится все больше и больше, и разум перестает сопротивляться ему. Я живу долго. Но пока мое тело сильнее желания смерти. Оно наполнено жаждой жизни. Еды и жизни. И я продолжаю плавать и подстерегать беду. Нита продолжала плыть молча. Бледный сделал широкий круг. - Все идет так, как должно идти, - сказал Эд'рум. - Хорошо это или плохо, но я - Разрушитель и Разрешитель Беды. Я таков, и дело мое такое. Неужто я не должен любить его? Поможет ли мне, если я стану считать свою долю несчастной? - Холодная усмешка проскользнула в его голосе. - Наверное, нет, - нерешительно согласилась Нита. - Я делаю свою работу с веселым сердцем, - продолжал Эд'рум, - и потому делаю ее хорошо. Это должно радовать тебя. Килька... - О, я восхищена! - пропела Нита себе под нос, почти не скрывая иронии. - ...потому, - словно бы не слышал ее Эд'рум, - что заклинания работают лучше, когда вы. Волшебники, творите их с легким сердцем и радостью. Так что радуйся. И я буду радоваться и наслаждаться, поедая ТЕБЯ, когда придет время... - Эд'рум, это не смешно... - Неужели? - Властелин акул смерил ее долгим, пристальным взглядом. Нита на мгновение остановилась. Что-то странное, пугающее было в этом коротком слове-вопросе и во всем облике акулы. - Эд'рум, что означают твои слова, так больно царапающие кожу? Взгляд, который Эд'рум бросил на Ниту, как обычно, ничего не выражал. - Молчаливая тоже шутит со мной? - Эд'рум! - Беда, беда. Килька. Будь осторожна. Эд'рум сделал очередной круг и подплыл к ней совсем уж близко. Нита пыталась оставаться спокойной. - Эд'рум, - медленно и осторожно начала она, - ты хочешь сказать, что на самом деле собираешься вскоре СЪЕСТЬ меня? - Послезавтра, - равнодушно уточнил Властелин акул. - Если мы будем во всем точны и не нарушим плана. Нита не знала, что ответить. - Кажется, ты удивлена? - спросил Эд'рум. - Но почему? Ните потребовалось несколько долгих мгновений, чтобы все осознать. В ней бурлили воспоминания и видения недавних дней и часов. Огромное облегчение Ш'риии, когда Нита согласилась присоединиться к Песне. Ее бесконечно повторяющиеся вопросы к Ните о том, уверена ли она и тверда ли в своем решении? Молчаливое и печальное одобрение Синего Кита. Мимолетное замечание Ш'риии о той важной роли, которая отведена Молчаливой... И слова Клятвы с ее настойчивыми повторениями, и строка, которую Нита считала лишь ничего не значащей частью церемонии. Кажется, она сама твердила: "...и я соединю свою кровь с их кровью, если потребуется..." Или что-то вроде этого? Нита с трудом перевела дыхание. - Эд'рум, - слабым голосом пропела она, - я думала, Песня... и все это... нечто вроде игры... - Нита не смогла договорить. - Ну нет. - Бледный, казалось, не замечал обуявшего Ниту ужаса. - Всегда в конце Песни вода насыщается кровью. Я не волшебник, но даже я знаю, что ничто, кроме крови, не может сдержать Одинокую Силу. Ничего, кроме жертвоприношения, совершенного по доброй воле одним из Поющих, тем, кто поет партию Молчаливой. Этот Волшебник знает, какой ценой он получит то, к чему стремится. Только так не прервется заклинание, не умрет Песня и Одинокая Сила не поднимется вновь, чтобы закончить то, что начала. - Но... - Нита правым глазом увидела совсем рядом изумленного Кита, пытавшегося что-то вымолвить. Но сейчас он был так далек от нее... И Эд'рум уже ничего не значил... И холодный свет, лившийся сверху в зеленые глубины... Ничего вообще. Слова Учебника, которые накануне она так небрежно и невнимательно проглядела, вот что было сейчас важно! "ПОЮЩИЙ ПАРТИЮ МОЛЧАЛИВОЙ ПРИНОСИТ ЖЕРТВУ ПЕСНЕ ТАК, КАК ЭТОГО ТРЕБУЕТ ЗАКЛИНАНИЕ. АКУЛА, ПОЮЩАЯ ПАРТИЮ БЛЕДНОГО УБИЙЦЫ, ПРИНИМАЕТ ЖЕРТВУ". ...С пугающей ясностью она вспомнила, как сидела на волнорезе на Тайана Бич, а Ш'риии говорила: - Молчаливая бросается на острый как бритва коралл, а Властелин акул чует запах крови и... Нита уже плыла, не понимая, куда и зачем. Но ведь она теперь знала КУДА. Она прекрасно понимала ЗАЧЕМ! Сначала она плыла медленно, как сомнамбула, потом все быстрее и быстрее... - Нита, - гудел позади нее Кит, - что с тобой? - Х'Нииит, - пел другой голос, - подожди. Что случилось? Этот почти ласковый голос ей хотелось бы и вовсе не слышать. Нита, сама не замечая, плыла теперь обратно, туда, откуда они только что уплыли. Почти налетев на громоздкую тушу кашалота, который еле успел убраться с ее дороги, она проскользнула мимо, не останавливаясь. Перед ней оказалась Ш'риии. - Ш'риии, - кричала Нита на одной тоскливой ноте, - Ш'риии, почему ты мне не сказала?.. - О, Х'Нииит, - всполошилась Ш'риии, - Властелин акул рядом. Он все видит. Он все слышит! Ради Моря, успокойся. - Что мне он, этот холодный Убийца? ПОЧЕМУ ТЫ МНЕ НЕ СКАЗАЛА? - О том, что должна делать Молчаливая? - пропела Ш'риии. По голосу ее чувствовалось, насколько она смущена и расстроена. А Нита буквально врезалась в нее, еле успев притормозить. - Но ты сказала, что ЗНАЕШЬ!.. Нита издала протяжный стон. Это была правда. "Вот только закончу читать, - вспомнила она свои слова. - Одной вещи, кажется, я не понимаю, а все остальное абсолютно ясно... Ладно, основное я поняла, остальное потом... Давай, Ш'риии, начнем..." Да, это правда. Но правда вовсе не уменьшила ее боль и ярость. - Ты должна была, обязана была убедиться, что я все-все-все поняла! - Но почему? - уже сердито пропела Ш'риии. - Ты гораздо более опытная волшебница, чем я! Ты была в Иных Мирах и касалась своими руками ТОГО, что никому не доступно! Обычно в таких делах постигают весь цикл самого Высокого волшебства! И я предупреждала тебя, я настаивала, чтобы ты обдумала все, прежде чем давать согласие и Клятву. Но ты же неслась вперед, не задумываясь! - Злые нотки вплетались в голос китихи. Нита снова застонала, и Ш'риии вдруг смягчилась. Она даже сама издала стон сожаления. - Я знала, что случится