оторыми можно ими заниматься, - сказал Киллер. - Вы обязательно должны позволить мне показать вам все это! "Это вряд ли!" - А как добираться до этой Меры? - спросила Ариадна. - Какие компании летают туда? - Обед готов! - решительно объявил Джерри. На самом, деле обед не совсем был готов, но он заставил их придвинуть стулья к столу, а Киллер осторожно отнес Алана в спальню и уложил на кровать - тот уже совсем спал. Лейси тоже клевала носом, но заявила, что тоже хочет кусочек бифштекса, и уселась поближе к Киллеру. Ариадна почувствовала себя неожиданно лучше - возможно, благодаря чаю или кофе, который Джерри поставил на стол, а может, это было странное чувство облегчения. Она действительно проголодалась, и бифштекс прожарился превосходно. Она добралась... - Так вы сказали, что это Канада? - спросила она. Джерри замялся. - Я не знаю, - признался он. - Я сказал только, что вы попали в безопасное место, и что вы среди друзей... Если честно, я не уверен, что здесь так уж безопасно. Вой послышался снова, ближе - настоящий волчий вой, не то "яп-яп-юююю", что обычно издают койоты. Но конечно же, койоты тоже умеют выть. Джерри и Киллер переглянулись, не в силах скрыть напряжение. Они не знают койотов, они не знают, по какую сторону границы находятся, и умеют отращивать выбитые зубы?.. До конца обеда никто не проронил ни слова. Джерри сложил тарелки в таз и объявил, что они могут подождать до утра. Потом посмотрел на Ариадну и спросил: - Не хотите сыграть нам что-нибудь? - Да, мамочка! - обрадовалась Лейси, не упуская повода не ложиться спать. Ариадна задумчиво посмотрела на Джерри: - С чего вы взяли, что я играю? - А вы играете? - Да. - Хорошо? Она пожала плечами. - Да. Когда-то играла хорошо. - Нет нужды ковырять старые раны. Он загадочно улыбнулся: - Должна же быть причина тому, что в доме стоит это пианино. Мы с Киллером появились здесь примерно за час до вашего прихода. Мы ведь тоже здесь впервые. - Он кивнул в сторону сонной Лейси. - Но, может, вы все-таки сыграете? Оно хорошо настроено. Она покачала головой. - Я слишком устала. - "Он говорит, что пианино настроено..." - Сыграйте что-нибудь сами. Он улыбнулся и подвинул стул к инструменту. - Пойду посмотрю, как там кобыла, - объявил Киллер и захромал к двери. Он не стал искать плащ, а так и вышел в джинсах и майке. Интересно, куда делись плащи, подумала она - ни вешалки, ни гардероба не видно, только два маленьких шкафчика у печки. Джерри оглянулся и засмеялся. - Он не переносит нашего гармонического ряда, - объяснил он. - Все, что сложнее октавы, режет ему слух. Ариадна, не давайте ему запугать себя. Он понимает, когда ему говорят "нет". Значит, это серьезный разговор, так? - Ну-ка, юная леди, марш в постель, - скомандовала она. - Мамочка сейчас придет и поцелует тебя перед сном. Смотри не разбуди Алана. Лейси понуро поплелась в спальню, хлопнув за собой дверью. Джерри явно колебался, и беспокойство отражалось на его лице. - Это довольно сложно... Я собираюсь рассказать вам очень странную историю. Возможно, вы решите, что я сошел с ума. Только поверьте, что я не буду буйствовать, ладно? Я стопроцентно безобиден. В это она верила. - А ваш друг? - Киллер? - переспросил Джерри и закусил губу. - Да. Он неразборчив, как козел, он развратник олимпийского класса и гордится этим, но он понимает, когда ему отказывают. Он не будет принуждать вас силой - он уверен, что вы и сами к нему прибежите. Поэтому просто твердо скажите ему "нет". Вам придется повторять это время от времени, но это действует. - Вы смотрели на него так, словно он предпочел бы вас. Он покраснел. - Он был бы рад поиметь любого из нас, а еще лучше обоих. Он грек, так что унаследовал все худшие привычки античной Греции, отточенные четырехсотлетней практикой. Сейчас он не подходит к этому серьезно, так как выполняет задание. Вы еще увидите, как он занимается этим всерьез. Мне приходится говорить ему "нет" не меньше раза в неделю вот уже сорок лет. Вот оно: четыреста лет, сорок лет - они оба несут какую-то чушь. Она не нашлась что сказать на подобное безумие. Джерри, уловив напряжение, вдруг улыбнулся. - Разумеется, вы можете ответить "да" и посмотреть, что случится. После этого он не будет к вам приставать - во всяком случае, довольно долго. - Нет уж, спасибо, - решительно ответила она. - Он для меня слишком молод... или слишком стар. Он хохотнул. - Одна моя знакомая леди утверждает, что опыт общения с Киллером уникален. Она говорит, это все равно что попасть под товарный поезд, пересчитав каждое его колесо. Дождь, не стихая, колотил по крыше. Она облокотилась на спинку дивана. - Шестьдесят девятая Олимпиада? - спросила она. Он нахмурился. - Я не могу утверждать этого наверняка; между прочим, раньше он не был так точен. Но если перевести это на наше летоисчисление, Ариадна, получится, что Киллер родился в пятисотом году до Рождества Христова. Она смотрела на него молча: что еще ответить на такое? Он пожал плечами. - О'кей, я ведь предупреждал вас! Я не хочу этим сказать, что ему две тысячи пятьсот лет. Время в Мере не подчиняется законам Внешнего Мира, но если верить его подсчетам, он живет там уже около четырехсот лет. Я родился в 1914 году. Я прожил в Мере что-то около сорока лет, значит, мне около семидесяти. Я не знаю, какой год у вас здесь сейчас, но подозреваю, что здесь прошло ненамного больше времени... но это простое совпадение. В вылазках во Внешний Мир я бывал и в более ранних эпохах. - Вы выглядите на пару лет моложе, - заметила она насколько могла спокойно. Он вздохнул. - Сломанные ноги срастались у меня в Мере за три дня, и разумеется... если вы верите нам, конечно, мы не стареем. Вы же видели зубы Киллера, Ариадна; если это подделка, нам пришлось бы потратить уйму сил для того, чтобы обмануть вас, правда? Она мотнула головой, слишком ошеломленная, чтобы думать. - Кстати, когда вы подъезжали сюда, видели вы деревья у дороги? - спросил он. - Мы приехали сюда на закате, и нигде поблизости не было ни дерева, только изгороди. Теперь здесь нет изгородей, зато есть лес. Это действует магия. Так оно и есть, Ариадна. - У меня голова идет кругом, - сказала она. - Я провела за рулем целый день, а теперь это... Мысли путаются. Он сочувственно кивнул. - Тогда ложитесь спать. Заприте дверь. Не открывайте окно. Не отдергивайте даже занавесок, если что... кто-то постучит в стекло. Мы с Киллером будем здесь, так что выбирайте любую комнату - хотите вместе с детьми, хотите отдельно. Не бойтесь беспокоить нас, если вам что-нибудь понадобится, - мы не будем спать. Предупредите Лейси насчет окна. Горшки под кроватями. Боюсь, выходить сейчас небезопасно. - Почему? - удивилась она. - Из-за койотов? Джерри покачал головой. - Это все действие Меры. Видите ли, существуют... так сказать, враждебные силы. Они не могут напасть на саму Меру - по крайней мере до сих пор не нападали, - но пытаются помешать любому попасть в нее. Мы посланы помочь вам - на "спасательную операцию", как это у нас называется. Вы сами признались, что скрываетесь от кого-то... - Да. Он кивнул. - И мы должны дать вам шанс вернуться с нами. Если вы согласитесь, вам будет предоставлена возможность остаться в Мере. Вы можете отказаться. Никто не в силах принудить вас - ни здесь, ни в Мере. Но наш неприятель не хочет давать вам такого шанса. К тому же они будут рады наложить когти на нас с Киллером - особенно на Киллера. Если это койоты, то они воют более по-волчьи, чем сами волки. А ближе к рассвету будет хуже. Так что "смотрите в стену, дорогая". Слушать этого рассудительного, спокойного с виду маньяка было почему-то даже приятно. А может, это усталость затуманила ей рассудок. - Киплинг, - сказала она. - "Смотрите в стену, дорогая, коль мимо джентльмен идет". Он улыбнулся, удивленный и польщенный. - Молодец, - сказал он. - Возьмите конфетку. Или отгадайте вот это: Там, где ни града, ни дождя, ни снега, Ни даже ветра буйного, лежит она В лугах веселых, в ласковых садах, Меж сонных волн, июлем утомленных... Она кивнула: Теннисон, "На смерть короля Артура", отплытие в Авалон. - Что, король Артур держит свой двор при Мере? - спросила она. Он воспринял этот вопрос совершенно серьезно. - Был один человек, который вполне мог послужить основой для легенд, вождь из Британии шестого столетия. Он занимался с Киллером. - Был? Он что, умер? Лицо Джерри сделалось еще серьезнее. - Он отправился во Внешний Мир на спасательную операцию - вроде этой вот - и не вернулся. Наши недруги одолели его. Она рассмеялась. - Наверное, и впрямь пора спать, мистер Говард, раз вы рассказываете мне сказки. Сыграйте мне что-нибудь напоследок. Он поднял крышку пианино. - Я играю неважно. Я не практиковался несколько месяцев, так что это может быть ужасно... Это оказалось вовсе не ужасно; для любителя он играл совсем неплохо, хотя необходимой ловкости в пальцах у него не было. Потом до нее дошла мелодия... Он оборвал игру фальшивой нотой и сдавленно чертыхнулся. - Простите. Не уверен, что помню следующий кусок. И как вам? "Как ей?" - Но это же замечательно! Неописуемо! Что это? Он удивился ее восхищению, потом его лицо просветлело. - Это как зубы Киллера - еще одно доказательство. Это написал один из моих друзей. Мы сидели как-то раз у меня большой компанией, и он играл для нас - фрагменты из Сибелиуса, Вагнера, Копленда. А потом он сыграл нам из того, что пишет сейчас, используя сложную ритмику двадцать третьего века, и я попросил его сыграть нам что-нибудь из того, что он писал до того, как его спасли, доставив в Меру. И он не стал вспоминать, а сымпровизировал. А на следующий день записал мне на память. - Кто? - спросила она, чувствуя, как руки ее начинают дрожать. В глазах его появилось понимание - он видел, как она борется с ужасной догадкой. - Вы узнали бы его при встрече. - Нет! - но она узнала эту музыку, такую же характерную, как почерк. Музыку, каждая следующая нота которой казалась подсказанной самим Господом... И ведь это не из известных его вещей... - Нет! - повторила она, вставая. Джерри тоже вскочил на ноги с торжествующей улыбкой. - Да! Вот он, Ариадна! Ключ! Всегда находится что-нибудь для убеждения того, кого спасают. Вот зачем здесь пианино... ведь музыка убедила вас, правда? - Нет! Нет! - Да! Его спасли из Венских трущоб. Вы ведь наверняка слышали историю про безымянную могилу, про похороны, на которые никто не пришел? Какой это был год, Ариадна Гиллис? - Скажите сами, - прошептала она. - Тысяча семьсот девяносто первый, - сказал он. - Верно? - улыбнулся он ей. Значит, это была правда. Этот человек знал мелодию, которую мог написать только Моцарт, но которой Моцарт не писал - посмертное сочинение? Комната закружилась вокруг нее, потом замедлила вращение... Зеленые слаксы и футболка Джерри Говарда куда-то исчезли. На нем были теперь очень свободные серо-зеленые штаны, того же цвета, что пончо Лейси; он был обнажен до пояса, а в руке держал длинный белый стержень. Ее собственный наряд превратился в накидку и такие же, как у него, свободные штаны. Она пошатнулась, и он подхватил ее. В вихре ветра и брызг в дверь ввалился Киллер. Его джинсы тоже превратились в хлопающие штаны - странное дело, они остались совершенно сухими, хотя по его обнаженной груди стекала вода. - Ну? - вопросил он, хромая к дивану и переводя взгляд с одного на другую. - Она нам верит, - ответил Джерри, отпуская ее. Киллер ухмыльнулся и снова оказался в опасной близости от нее. - Приди со мною в Меру, - повторил он строку из своей песни. - Поезжайте со мною в Меру, прекрасная леди. Она покачала головой. Четырехсотлетний юный хулиган? - Я еще не уверена... Джерри взял ее за руку и усадил в кресло. - Вера - не из тех вещей, которые вы принимаете сознательно, - сказал он. - Она или есть, или ее нет. Вы поверили. Это не означает, что вы поедете туда с нами или останетесь там. Но по крайней мере мы можем говорить об этом серьезно. Должно быть, там хороший климат, механически подумала она: у них обоих красивый загар. Это хорошо для детей? Вне досягаемости Грэма... это будет идеальным убежищем. - Авалон? - прошептала она. - Авалон, - кивнул Джерри, опускаясь на колени у кресла. - Острова Блаженных, Шангри-Ла, Элизиум, Бразилия, Тир-нан-Ог, Край Вечной Юности... - о ней известно с незапамятных времен. Она во всех легендах всех времен и народов. Место, где сбываются мечты. И они возьмут ее с собой туда? Она бежала в Канаду, похитив своих детей, которых отняли у нее так бессердечно, в поисках свободы, мира и жизни без страха. И он предлагает ей все это и бессмертие в придачу? Она, должно быть, сошла с ума. Белая горячка, опять! И все же... такое открытое лицо... он переживает за нее... нет, это ей точно привиделось. - Что случилось с вашими футболками? Джерри выглядел удивленным. - Мы отдали наши накидки детям. Я не знаю, какими вы их увидели. Это меранские одежды. Они способны к мимикрии. - Но на вас были рубашки, потом футболки, а теперь вообще ничего! - запротестовала она. Он улыбнулся. - Я все время видел Киллера или в накидке, или с голой грудью. Футболки? Наверное, это лучшее, что могут изобразить наши штаны без накидок. Вы теперь верите, так что видите их такими, какие они на самом деле. - Сыграйте эту мелодию еще, - потребовала она. Музыка казалась последней соломинкой, удерживающей ее во всем этом безумии. Он улыбнулся, вернулся к пианино, положил свою белую штуковину на колени и сыграл все снова, оборвав мелодию на том же самом месте. Она встала и подошла к нему. Он уступил ей место. Она повторила ее... снова соль-диез... первую тему левой рукой, да? Вторую тему, но наоборот? - Нет, - сказала она. - Слишком сложно. Он написал это позже? Он снова слегка покраснел. - А я еще пытался произвести на вас впечатление! - вздохнул он. - Вы профессионал! Она подавила детскую радость от похвалы. - Теперь я мать... - Но вы играете первоклассно! - не сдавался он. - Концертировали? Она развела руками. - У меня слабая растяжка, Джерри. Я бы никогда не достигла высшего класса. - Во время беременности она просто не могла дотянуться до клавиш. - Я думаю, у вас бы все получилось, - возразил он. - Приезжайте в Меру, и я сделаю вам подарок - голографическую партитуру руки Моцарта. Она улыбнулась и раскрыла рот, чтобы ответить, но тут дверь спальни дернулась от порыва ветра. Возле двери возник извергающий проклятия Киллер с автоматом в руке - и откуда только этот автомат взялся, разве что лежал между креслом и диваном? Он налег на дверь мощным плечом - дверь была заперта. Он отступил на шаг и ударил с размаху, ухитрившись сохранить равновесие, когда дверь, вырвав задвижку с мясом, распахнулась. Следом за ним в комнату ворвались они с Джерри. Окно было распахнуто настежь; дети исчезли. 5 Секунду никто не трогался с места; все только думали. Окно было распахнуто в ночь и дождь, занавеска развевалась как белый флаг, постельное белье скомкано, мокрые детские вещи так и висели в ногах кровати, плюшевый мишка валялся на полу у тумбочки. Весь разгром освещался голой лампочкой, раскачивавшейся на проводе. Потом Киллер вытолкал остальных в гостиную и захлопнул дверь - их слишком хорошо было видно в окно. Джерри скривился от досады. Ему полагалось бы услышать что-нибудь, но он так увлекся, убеждая Ариадну, что не слушал. Первый раз ему поручают спасательную операцию, и он все испортил. Или нет? Ему ведь было сказано захватить одежду на одного, не для матери с двумя детьми - возможно, это и ожидалось. Неужели Оракул предполагал, что Ариадна бросит детей, чтобы попасть в Меру? Какая женщина пойдет на это? Он не думал, чтобы она относилась к таким, значит, операция обречена на провал, если дети в самом деле пропали. Только теперь до него начало доходить, как сильно он хотел, чтобы Ариадна согласилась отправиться в Меру; ему хотелось показать ей город, познакомить ее со своими друзьями, кататься с ней верхом, плавать с ней и делать миллион других вещей, которые мужчина с женщиной... и это тоже. Возможно, это была всего только жалость, а если это начиналась любовь? Он сошел с ума. Он знаком с ней каких-то два часа, и только этим утром признавался сам себе, что не готов к серьезным отношениям с женщиной. Может, он тогда просто не нашел еще нужной женщины? Но кто - или что - забрал детей? Киллер? Его не было довольно долго - он ходил проверить лошадь. Он мог обойти дом и... Но зачем? Из-за того, что он тоже видел в детях помеху операции, нарушение плана? И имитировал похищение? Нет, Киллер клокотал от ярости, шрам над глазом налился кровью. Киллер тоже сплоховал - он находился снаружи и тоже мог услышать или увидеть что-нибудь. Киллер не принял поражение просто так. Киллер вообще не принимал поражения, никогда и ни при каких условиях. От ярости он лишился дара речи. Преследование врага неизвестного происхождения в ночной темноте фактически равнялось самоубийству: кто угодно или что угодно могло заманить их в западню, используя детей в качестве наживки. Риск был просто безумный, и принимать решение предстояло ему, Джерри, - ведь у него в руке жезл. - Чего стоишь? Пошли! - бросил он. Он увидел, как на лице Киллера мелькают, сменяя друг друга, эмоции: удивление, сомнение и, наконец, дикий восторг - и Киллер, забыв про лодыжку, перепрыгнул через диван и вывалился в дверь. Джерри схватил с полки у печки второй "узи". - Оставайтесь здесь! - крикнул он. - Они могут стрелять. Сядьте на пол или ложитесь, но не выходите! Потом он рванул вниз с крыльца и, мгновенно промокнув до нитки, оказался под лиловым светом высокого шипящего фонаря - идеальная мишень для мало-мальски приличного стрелка. Он бросился по размокшей дороге, сунув жезл за пояс наподобие меча, чтобы освободить обе руки для автомата. Повсюду блестели лужи - какие уж тут следы, - но дорога была наиболее вероятным путем отступления похитителей. Потом он увидел впереди два огромных красных глаза и слабый белый отсвет на далеких деревьях - машина, заводящая мотор. До нее оставалось не меньше четверти мили, шансов догнать ее у него не было никаких, да и стрелять с такого расстояния не имело смысла. Учитывая то, что там дети, он не осмелился... Куда делся Киллер? Он продолжал бежать. Догнать автомобиль? Безнадежно. И тут Киллер обогнал его, разбрызгивая грязь и воду. В слабом свете блеснули белым глаз и зубы охваченной ужасом кобылы, на спине которой сидел без седла полуголый человек. Каких-то четыре века упражнений в сумасбродствах любого рода... Он использовал автомат в качестве хлыста. Лошадь с всадником исчезли в темноте, изредка появляясь черной тенью на фоне стоп-сигналов. Джерри бежал. Он давно уже выбежал за границу света от фонаря во дворе и бежал, поскальзываясь и спотыкаясь, по незнакомой дороге, ориентируясь только по своей неясной тени перед ногами и удаляющимся красным огням. Он увидел, как высветилась и снова исчезла увязшая машина Ариадны, когда вторая машина проезжала мимо нее. Что собирается делать Киллер? Даже по такой грязи автомобиль обгонит лошадь. Если он спешится, кобыла убежит - и как он спешится с поврежденной лодыжкой? Стрелять на скаку он тоже наверняка не посмеет... БА-БАХ! Посмел. Хвостовые огни исчезли, зато неожиданно высветились деревья с одной стороны дороги. Высветились и тут же исчезли снова; до Джерри донесся характерный грохот разбивающейся машины. Потом наступила тишина. Джерри продолжал бежать. Бежать под холодным дождем оказалось не так тяжело, но когда он добежал до машины, перепрыгнувшей неглубокий кювет и уткнувшейся разбитым радиатором в дерево, он запыхался и сбавил темп почти до трусцы. Машина была даже больше, чем та, на которой приехала Ариадна. В салоне горел свет, освещая пассажиров... глупо выставлять себя так... Блеснула желтая вспышка, и до него донеслось сухое "крак!". Он вспомнил про фонарь за спиной и скатился в грязный кювет. "Вот дурак", - обругал он себя. Ну что ж, те по крайней мере тоже не ушли, так что он позволил себе перевести дух и подумать, где может находиться Киллер. Свет в салоне погас, и мир снова превратился в дно бочки с дегтем в темном чулане. И что теперь делать? Как выманить их из машины? Он боялся стрелять, опасаясь попасть в детей. Если он даст очередь у них над головами, они могут стрелять по вспышкам. Он начал дрожать. Стук копыт приближался - Киллер возвращается! После выстрела кобыла должна была бы окончательно сойти с ума; тем не менее этот необыкновенный тип ухитрился как-то повернуть ее. Но теперь он скачет прямо в западню. Надо его предупредить... одного выстрела Джерри хватит... поздно!.. Тормозные огни вспыхнули багровым светом, отразившись в бесчисленных лужах на дороге. Кобыла в ужасе заржала. Какую-то секунду он видел ее - без всадника, - а потом она исчезла. Еще секундой позже она проскакала мимо Джерри. Все хорошо, она скачет к конюшне, если только не переломает себе ноги по такой грязи. Кто-то в машине не дурак, если использовал стоп-сигналы таким образом. А где Киллер? Он мог упасть с лошади милей дальше и свернуть себе шею. Правда, это было бы не совсем в его духе, но следующий ход, очевидно, за Джерри. Он встал и с бешено бьющимся сердцем начал осторожно приближаться к машине. Правда, подумал он, извалявшись в грязи он хорошо замаскировался. Что-то взвыло в лесу. Чертовски близко: волосы встали дыбом. Если эти взломщики в машине - люди, что является наиболее логичным, но не обязательно точным предположением, - они должны тоже гадать, что означает этот звук. Уж наверняка никто не считает, что это всего-навсего дикая собака. И если они люди, как они обнаружили Ариадну? А если нет... Если нет, он опоздал спасать детей. Еще один вой - долгий, опасный и слишком близкий, чтобы чувствовать себя уютно. И тут ночную тишину разорвал оглушительный рев. Веер трассирующих пуль прошел прямо над крышей автомобиля и над головой Джерри, и он снова растянулся в грязи. Полный магазин расстрелял, подумал он, тридцать два патрона. Киллер стрелял со стороны прикрывавших его деревьев. Возможно, Джерри тоже додумался бы до этого - недели этак через две. Темнота и тишина. Это дало ему целый ворох тем для размышления. Потом загорелся свет в салоне, и одинокая фара уперла луч в бурые стволы. Капитуляция! - Кто такие? - послышался голос Киллера из-за машины. - Я Грэм Гиллис, - ответил голос ближе. - Это мои дети. Ага! - Бросай оружие! Джерри перешел дорогу, выйдя из зоны обстрела Киллера. - Я здесь! - крикнул он. Судя по всему, оружие - пистолет - выбросили, поскольку Киллер скомандовал: - Всем выйти из машины на ту сторону! - подальше от пистолета, разумеется. Не считая детей, их было трое, все закутанные в бесформенные плащи, один очень высокий, один, наоборот, низкий - возможно, женщина. Джерри вынырнул из темноты; вся сцена освещалась отраженным от деревьев светом фары. Тот, что повыше, держал на руках... да, скорее всего Алана, а эта бесформенная фигурка рядом с коротышкой, должно быть, Лейси. Затем из темноты за машиной появился Киллер - очень медленно, согнувшись чуть не вдвое, опираясь на автомат как на палку. На этот раз он не стал дожидаться, пока Джерри примет решение. - Имя? - рявкнул он. - Я - Гиллис, - ответил высокий. - Это моя жена, а это Карло, мой шофер. - Отлично, - кивнул Киллер. - Он понесет девочку. Миссис Гиллис, вы понесете младшего. - А я? - удивился здоровяк, не понимая, почему его оставили без дела. - А вы понесете меня, - спокойно ответил Киллер. - Идите к черту! - огрызнулся Гиллис, и Киллер сбил его с ног ударом приклада, потом ударил еще и еще, пока тот не встал. - Вы понесете меня, - повторил Киллер, и здоровяк попытался броситься на него. На этот раз он получил стволом в рот. Этот аргумент его, похоже, убедил. Киллера нельзя было назвать легкой ношей, но Гиллис возглавил шествие, шатаясь, словно Синдбад под весом вредного старика-магрибинца - только у этого в руке был подобранный автоматический пистолет. Джерри шел последним, держа оба "узи" и размышляя, что бы он наделал, не будь с ним Киллера. Они не стали выключать фары, и он проделал большую часть пути, пятясь спиной вперед в ожидании нападения с тыла. Перестрелка выдала их местонахождение - если кто-то и не знал его раньше, - но вой прекратился, что не предвещало ничего хорошего. В относительной безопасности под фонарем Джерри вернул Киллеру его автомат. Киллер стоял на крыльце, пропуская всю компанию в дом, и казался чрезвычайно довольным собой. Дождь почти полностью смыл грязь с его лица и груди, но он явно спешился не самым удачным образом, украсив себя дюжиной царапин и синяков. Джерри пошел на конюшню. Кобыла стояла на месте, вся в пене, дрожа от холода и страха. Ей не помешало бы сейчас немного внимания, которого никто не мог ей уделить. Джерри запер дверь, вернулся к коттеджу и удивился, застав Киллера на крыльце - он привалился к столбу, убрав вес с больной ноги, и напряженно смотрел на происходящее в доме, оставаясь сам - что было на него совсем не похоже - легкой мишенью на фоне освещенного проема. Возможно, он рассчитывал, что следующая атака произойдет без использования огнестрельного оружия. - Что случилось? - поинтересовался Джерри. - Похоже на мелкие семейные радости, - ответил Киллер. Он положил руку на плечо Джерри, словно собирался пройти. - Я изловил твою рыбку, потомок Говардов, верно? - Да, изловил. Спасибо, Киллер. Рука на плече стиснула его сильнее. - Спасибо, говоришь? Спасибо? Я скакал на этой кляче без уздечки. Я прострелил колесо этой колымаги на ходу. Я остановил их и вернул сюда. За спасибо? Маленький ублюдок обожал хвастаться, к тому же теперь ему было чем - голливудским трюкачам не провернуть такого и с сороковой попытки, тем более с больной лодыжкой. Да и никому такого не повторить, ни в Мере, ни во Внешнем Мире. - И это все, что ты можешь сказать? - вопросил Киллер вредным голосом, еще крепче стискивая плечо Джерри. Он мог, конечно, ответить, что Киллер пошел с ним совершенно добровольно и совершил все это из-за того, что случившееся с детьми уязвляло его самолюбие. А как насчет самолюбия Джерри, разве это не его операция? Он мог сказать, что Киллер пошел по дружбе - но эта дружба потребовала от него прыжка в темноту с обезумевшей лошади с автоматом в руках и с растянутой лодыжкой, а Джерри Говард никогда не смог бы сделать этого даже в Мере, где максимум, чем он рисковал, это несколькими днями на выздоровление. Тем более не во Внешнем Мире. Это заставило его подтвердить оценку, даденную им уже не один раз: взвесьте алмазы и грязь в душе Ахиллеса, сына Криона, и под слоем грязи - мазохизма и неспровоцированной жестокости, хвастовства и бравады, драчливости и извращений - вы найдете несколько драгоценных камней. Всего несколько, но воистину бесценных, и среди них один, сияющий как Кох-и-Нор, - верность, означающая, что Киллер сделает для друга все. _Все что угодно_. Значит, дружба Киллера стоит больше, чем дружба Джерри Говарда, и этот вывод был ему нестерпим, и сам Киллер это прекрасно понимал. Он и раньше мог бы догадаться, что настанет день, когда от этого не уйти. - Ты настоящий друг мне, Ахиллес, - произнес он хрипло. - И когда мы вернемся благополучно в Меру - ты, я, Ариадна и ее дети, - я докажу тебе, что тоже могу быть тебе хорошим другом. Глаза Киллера расширились. - Обещаешь, гражданин Говард? - Обещаю, - храбро заявил Джерри. - Все, что ты пожелаешь. Такого Киллер не ожидал. - И прекрасная дама тоже будет благодарна, - довольно вздохнул он. - Ох и повезет же мне! - Ну ты, ублюдок! - взорвался Джерри. - Держи свои грязные лапы подальше от нее! И тут же сообразил, что угодил в новую ловушку: Киллер глядел на него с нехорошим огоньком в глазах. Если что и доставляло Киллеру больше удовольствия, чем совращение, так это совращение чужой женщины так, чтобы ее мужчина знал это. - Вот как? - сказал Киллер. - Мой стойкий друг Джерри наконец-то нашел себе даму, которую бережет? Воистину Оракул знал, что делает. Джерри слишком рассвирепел, чтобы спорить; к тому же если Киллер заподозрит, что Ариадна небезразлична Джерри, его преследования сделаются совершенно невыносимыми. - Это ее дело, - буркнул он. - Пошли в дом. - Тогда позволь, я обопрусь на тебя, - просительно сказал Киллер... Джерри никогда не слышал, чтобы тот просил о помощи. - Ты что, снова потянул ее? Киллер только хохотнул. - О, с моей больной ногой все в порядке, я ее уберег. Дело в том, что я сломал другую. Джерри обхватил его рукой и помог допрыгать до дома. Комната казалась целиком забитой людьми, и в довершение всего Алан бился в истерике. У входа валялась кипа мокрых дождевиков, и в доме пахло мокрыми людьми. Джерри устроил Киллера на диване, потом закрыл дверь и задвинул засов. - Всем туда! - скомандовал он, махнув стволом. - Возьмите деревянные стулья и сядьте спиной к стене. Ариадна, если хотите, оставайтесь в кресле. Ему повиновались беспрекословно - еще бы, у него в руках был автомат. Он оценил обстановку. В центре комнаты, задрав ноги, восседал на диване с автоматом наготове Киллер - он держал на мушке пленников, одновременно контролируя входную дверь. Ариадна съежилась в большом кресле за спиной Киллера, однако вышло так, что она тоже сидела к пленникам лицом. Она явно не связывала себя с ними, однако, судя по всему, не хотела, чтобы ее связывали с Джерри и Киллером, и оставалась сама по себе, маленькая и несчастная. Вновь прибывшие сидели в ряд между плитой и кухонной полкой, на которой красовался таз с немытой посудой - неплохое первое впечатление для гостей! Рядом с ними не было ни одного окна, а стол мешал им внезапно наброситься. Гиллис, сидевший в центре, казался на свету даже крупнее, чем ожидал Джерри. Не ниже его самого, но такой же широкоплечий, как Киллер. Смуглый, крепко сложенный мужчина лет за сорок. Его черные волнистые волосы начинали редеть на лбу. Глаза яростно сверкали из-под тяжелых бровей. Губы были разбиты в кровь, и на скуле багровел синяк - Киллер постарался. Синий костюм в полоску с очень узкими лацканами показался Джерри странным, но, должно быть, так одеваются теперь преуспевающие бизнесмены - судя по качеству пошива, костюм обошелся недешево. Галстук... Боже, неужели они до сих пор не избавились от галстуков? Гиллис внимательно разглядывал своих неприятелей; должно быть, он уже пришел к выводу, что главный теперь Джерри, а Киллер - боец, вряд ли годный для переговоров, если переговоры возможны. Он производил впечатление человека надменного, привыкшего повелевать. Получив возможность сравнить обоих родителей, Джерри заключил, что прямые светлые волосы унаследованы Лейси от матери, а темные кудри Алана - от отца. Зато Лейси скорее всего вырастет высокой, в отца, а Алан - низким, как Ариадна, но плечистым, как отец... Впрочем, Джерри был не слишком силен в оценке детей. Второй мужчина выглядел значительно моложе, примерно ровесник Киллера. У Карло была смуглая кожа, впалая грудь и длинные каштановые волосы, слипшиеся от дождя. Своеобразное смешение национальностей и рас проявлялось в его высоких скулах и тонких чертах лица, сочетавшихся с толстыми губами. Он немного напоминал Луиса, попавшего в Меру из Венесуэлы двадцать первого века, только Луис всегда светился весельем, а этот парень имел обиженный вид, что, похоже, было его обычным состоянием. В карманах его черной кожаной куртки могли таиться самые разные сюрпризы, зато джинсы обтягивали его так тесно, что их карманы можно было бы и не обыскивать. С оружием в руках он, конечно, был опасен, но безоружного его одолел бы и Джерри. Женщина - предположительно, вторая миссис Гиллис - по возрасту годились мистеру Гиллису в дочери. Выше Ариадны, с более пышными волосами, чем ее предшественница, и полнее ее - заметно полнее, если это просто полнота. Розовый кашемировый свитер обтягивал ее грудь. Возможно, нельзя оценивать интеллект человека по первому впечатлению, особенно человека, находящегося под прицелом, но Джерри сильно сомневался в том, что вторую миссис Гиллис выбрали из-за умственных способностей; ее достоинства проявлялись скорее в том, что оценил бы Киллер. На ней были заляпанные грязью желто-зеленые брюки, напомнившие Джерри женские костюмы для гольфа. Возможно, это теперь повседневная одежда. Джерри улавливал ярость со стороны Гиллиса, презрение и опаску со стороны Карло - но не страх, чего можно было бы ожидать от такого молокососа. Женщина, конечно, боялась, но на ее круглом, кукольном личике все равно преобладала вялая нерешительность. Самым интересным во второй миссис Гиллис было то, что она крепко держала плачущего Алана, в то время как Лейси сама прижималась к ней, обхватив ее руками и глядя на мать через комнату. Гиллис был бойцовым петухом; он мог разбушеваться в любой момент. Карло - ослом, упрямым и готовым лягаться. Женщина - возможно, горлица, годная только на воркование и ни на что больше. Ариадну он сравнил бы с канарейкой, маленькой, золотой и певучей... Джерри еще раз убедился в том, что Киллер не сводит глаз с пленных, снова посмотрел на Ариадну, чьи меранские накидка и штаны серо-перламутрового цвета казались более подобающей ей одеждой. Теперь у нее был еще более затравленный вид, чем в момент их знакомства: она ссутулилась, зябко обхватила плечи руками, отчего показалась еще меньше, и устало уставилась в пространство. Он вспомнил, какой надеждой осветилось ее лицо, когда она поверила в Меру. Теперь надежда погасла, и ему не терпелось увидеть, как изменятся ее точеные черты, когда эта надежда вернется, когда он вытащит ее из этой заварушки. Он подозревал, что ее глаза будут искриться радостью и юмором - ведь даже в тяжелые минуты она находила в себе силы шутить. "Как маленькие люди. Их еще аисты приносят" - с учетом обстоятельств сказано неплохо. Правда, сейчас ей было не до смеха - так откровенно ее дети льнули к Другой Женщине. Да, вечер обещал выдаться любопытным. Он как раз заканчивал свои наблюдения, когда мальчик перестал плакать. "Ну... ну... - бормотала девушка, укачивая его. - Шшшш". Возможно, она просто безмозглая блондинка, похожая скорее на несовершеннолетнюю няньку, чем на мать, но с Аланом Ужасным она справлялась неплохо. Джерри подошел к креслу Ариадны, положил "узи" на пол; потом взял у Киллера пистолет и вернулся к столу, присев на его край лицом к пленникам так, чтобы не заслонять Киллеру линию огня. Он вытащил жезл из-за пояса; впрочем, видеть это они пока не могли. Он смертельно устал, и его трясло от напряжения - хотелось бы ему оставаться таким же расслабленно-спокойным, каким казался Киллер. У Киллера было много, много больше опыта в делах такого рода, да и с тех пор, когда Дж.Говарду доводилось командовать, прошло немало времени. "Ну, давай, комэск!" Пожалуй, ничего страшного не будет, если они заметят его беспокойство, - так они могут лучше следовать его указаниям, но если он позволит себе раскиснуть, все пропало. Он должен держать себя в руках. Он собрался с силами и постарался придать своему голосу надлежащую уверенность. - Здесь командую я. Меня зовут Джерри Говард. Мой друг отзывается на прозвище Киллер. - Карло презрительно скривился, а Гиллис нахмурился. - Кстати, он вполне заслужил его. Приказ номер один: до самого утра никто не выходит из дома, двери и окна запираются. Вам не позволяется даже дотрагиваться до занавесок или выглядывать на улицу. Надеюсь, это ясно? Я собственноручно пристрелю каждого, кто дотронется до занавески. - Вы готовы застрелить ребенка за то, что тот выглянул в окно? - поинтересовался Гиллис. Джерри покачал стволом пистолета. - У меня может не оказаться другого выхода. Мы попали в очень опасную ситуацию. Я объясню, но вряд ли вы мне поверите. Вам остается только верить в то, что сам я верю в это, тем более пистолет у меня. Там, за стенами, - зло. - Он ожидал какой-нибудь презрительной реплики со стороны Карло, но ее не последовало. - Вы слышали вой в лесу? - Что это, дьявол подери, такое было? - спросил Гиллис. Джерри пожал плечами. Он не сомневался, что сначала слышал волков, но под конец вой заметно изменился, и он подозревал, что это гиены - звери, гораздо опаснее даже львов, поскольку у них куда более сильные челюсти. Однако говорить о гиенах в Северной Дакоте - или где там эти люди полагают, что они находятся, было бы с его стороны не совсем разумно. Главное, кто бы это ни выл, они узнали "узи" и убрались подальше - а это означало, что на подходе что-то посерьезнее. - Насчет дьявола вы заметили верно, - ответил он. - Сегодня ночью здесь будет шабаш сверхъестественных сил. - Что это за шантаж такой? - фыркнул Гиллис. - Вы получили детей. Чего вам еще? - Заткнитесь, - отрезал Джерри. - Мы только хотели вернуть детей Ариадне, и единственная причина, по которой я удерживаю вас здесь, - это то, что вышвыривать вас на дождь слишком опасно. Если мы все доживем до утра, вы сможете беспрепятственно уйти. Я знаю, что вы не верите в привидения и призраков. Ничего, до утра поверите. Выражения их лиц говорили: нет не поверят. Он пожал плечами. - Возможно, мне стоит продемонстрировать кое-что, поскольку я так и так собирался обыскивать вас. Будьте добры, сумочку миссис Гиллис. Здоровяк нахмурился и поднял сумочку с пола. Джерри осторожно слез со стола, протянул жезл, подцепил им ремешок и вынул ее из рук Гиллиса. Трое пленников одновременно раскрыли рты - им должно было казаться, будто сумка плывет в воздухе сама по себе. Джерри обернулся и положил сумку Ариадне на колени, заметив, как зловеще оскалился Киллер. - Проверьте только, нет ли там оружия, - сказал Джерри. Он заметил, что малышка Лейси не удивилась - значит, она видела жезл, поверив в то, что говорил ей Киллер. Забавно: те, кто не верит в магию и в Меру, видят чудеса, а те, кто верит, не видят ничего особенного. - Ничего, - тусклым голосом сообщила Ариадна. Она была смертельно бледна и, должно быть, находилась на грани обморока. Он снова подцепил сумку жезлом и плавно опустил ее у ног владелицы. - Ваш пиджак, мистер Гиллис? - попросил Джерри. - Встаньте и медленно снимите его, пожалуйста. Здоровяк скрестил руки. - Послушайте, Говард, если это ваше настоящее имя, вы вляпались в неприятность. У меня законные права на этих детей, значит, вы совершаете похищение. Ваш сообщник стрелял в нашу машину, используя при этом автоматическое оружие. Вы удерживаете нас здесь под угрозой применения оружия, так что по федераль... - Пиджак! - Сколько она вам заплатила? - Она - миссис Гиллис - не платит мне ничего. Там, откуда я пришел и куда уйду, в деньгах нет нужды. - Верно, поскольку вы попадете отсюда в тюрьму. Джерри улыбнулся: - Неплохо сказано, но вы ошибаетесь. А теперь пиджак, и быстро, а то мне придется спустить с поводка Киллера. _Держите руки на виду, Карло!_ Гиллис недовольно поднялся и снял пиджак. Джерри подцепил пиджак концом жезла, и здоровяк уставился на него, пытаясь разгадать трюк. В карманах не обнаружилось ничего интересного за исключением маленькой плоской штуковины с пронумерованными кнопками - похоже на разновидность счетной машинки. Джерри из любопытства сунул ее в карман... впрочем, в Мере эта штука скорее всего не будет работать. Гораздо интереснее оказалась здоровая кобура под мышкой у Гиллиса; значит, пистолет - его. Может, респектабельным бизнесменам положено в эти годы разгуливать вооруженными? Не петух, гусак - не такой ш