в горстку золы. - Идем! - проговорил Гэйлон хрипло. - Держись позади меня и не отставай. Они вместе вышли в главную комнату и остановились. Джессмин не видела, что происходит впереди, и Гэйлон остановил ее рукой, слегка подтолкнув обратно в тоннель. Проследив за его взглядом, принцесса увидела Фейдира. Маг, одетый во все черное, стоял у противоположной стены огромного зала. Его руки были скрещены на груди, а Колдовской Камень светился бело-голубым. Взглянув на его жесткое, хищное лицо, Джессмин невольно вздрогнула. - Если мы будем биться, Гэйлон Рейссон, - нарушил молчание Фейдир, - принцесса может погибнуть. Отошли ее. Я не желаю ей зла. - Иди, Джессмин, - настойчиво и тихо шепнул Гэйлон. - Отойди от этого места как можно дальше. - Я тебя не брошу, - возразила Джессмин, стараясь, чтобы голос ее не дрожал. - Дядя! Джессмин бросила быстрый взгляд на противоположный конец комнаты и увидела Люсьена. Светловолосый красавец-южанин, освещенный огнем факелов, стоял на нижней ступеньке главной лестницы и держал в руках обоюдоострый прямой меч. Его взгляд задержался на Джессмин лишь на мгновение, затем Люсьен отвернулся. Фейдир быстро оглянулся через плечо, затем снова устремил свой взгляд на Гэйлона. - Ты погиб, Рыжий Король. Дай-ка сюда меч, племянник. Люсьен улыбнулся и, спустившись со ступенек, подошел к Фейдиру, протягивая ему древний ржавый меч. Но лишь только Фейдир потянулся к мечу, Люсьен неожиданно ужом скользнул под его руку и схватился за золотую цепь. От сильного рывка Фейдир покачнулся, но устоял. Золотая цепь лопнула, и Люсьен отскочил на середину комнаты, сжимая в одной руке меч, а в другой - Колдовской Камень Фейдира. - Люсьен!!! - взвизгнул Фейдир. На глазах Джессмин посланник стал изменяться. Прямая спина сгорбилась, руки затряслись, а сам маг съежился, как старик, и стал меньше. Движения его стали неуверенными, а огонь в глазах погас. - Люсьен... - почти умоляюще прошептал Фейдир, изо всех сил стараясь взять себя в руки и говорить спокойно. - Подумай, что ты наделал! Камень не послушается тебя. Если ты дотронешься до него, он тебя убьет. Пожалуйста, верни его, для тебя он бесполезен. Верни мне Камень, верни мне меч, и я сделаю тебя владыкой мира! - Нет! Я уничтожу тебя! - Голос Люсьена задрожал от восторга: - Я убью вас _всех_! Он обмотал золотую цепь вокруг рукояти меча, так чтобы Камень коснулся оружия. - Но ты будешь первым, дядя! Фейдир сделал два неуверенных шажка в сторону Люсьена, но тот проворно отскочил. Камень коснулся рукояти меча и ослепительно засверкал, рассыпая зеленые и голубые искры. Стены и пол комнаты затряслись, а меч загудел тихо и мощно, наполняясь чудовищной энергией. Кингслэйер проснулся, ржавое лезвие стало зеркально-гладким и чистым, и Люсьен с удивлением смотрел на игру разноцветных огненных искр, заключенных в глубине вплавленного в золотую рукоять черного Камня. Голубое пламя стекало по клинку, и Люсьен засмеялся. - Гэйлон! - воскликнул Фейдир. - Заклинаю тебя! Останови его, воспользуйся своим Камнем! Но Гэйлон стоял неподвижно, как и Люсьен, совершенно загипнотизированный легендарным оружием. Фейдир в отчаянье бросился бежать, и Люсьен поднял меч, направив его острие вслед дяде. С кончика меча сорвался быстрый огненный вихрь. Он попал Фейдиру в спину, и маг, взмахнув руками, исчез с пронзительным воплем. Волна раскаленного воздуха толкнула Гэйлона в грудь, а комната вокруг словно взорвалась. Даже каменные плиты пола под ногами принца вздыбились и затряслись так сильно, что он попятился назад и налетел на Джессмин. Казалось, весь замок содрогнулся от удара. Громовой раскат пронесся по комнате, толкнулся в уши, а стена в одном месте не выдержала и обвалилась. Огромные гранитные блоки посыпались с потолка комнаты в клубах пыли. Гэйлон обнял Джессмин и прижимал ее к себе до тех пор, пока пол под ногами не перестал трястись. Поднявшаяся пыль медленно оседала, и единственным звуком, нарушавшим тишину, было приглушенное стенание узников, доносившееся из протяженных коридоров. Люсьен по-прежнему неподвижно стоял в центре комнаты, и меч в его руках слегка вибрировал и гудел. Пламя в очаге окрашивало его светлые волосы в кирпично-красный цвет, а когда он улыбнулся, в глазах его сверкнули голубые льдинки. Люсьен смотрел на Гэйлона. - Беги, Джесс! - Гэйлон подтолкнул Джессмин в тоннель. - Нет, подожди! - крикнул Люсьен. Голос молодого короля изменился. Принцесса остановилась, а Люсьен медленно двигался вокруг ямы очага. Теперь свет костра бил ему в спину, и улыбка Люсьена казалась совсем другой - ласковой и доброй. Даже глаза потеплели, и в них не было ни следа безумия. - Джессмин, дорогая, постой. Я никогда не желал тебе зла. Яд оказался в твоем кубке случайно. Прости меня, Джессмин... - Голос Люсьена звучал убедительно и искренне, однако и Гэйлон, и принцесса услышали в его следующей фразе коварство и фальшь. - Иди ко мне, сладкое сердечко. - Не слушай его, Джесс! - закричал Гэйлон. Люсьен повернул к принцу безмятежно спокойное лицо. - Ты что, не ценишь своих последних мгновений, Гэйлон? - спросил он спокойно. - Помолчите, мой принц, и, может быть, я позволю вам прожить еще несколько минут. Он снова смотрел только на Джессмин. - Я так давно люблю тебя, Джессмин, так давно и так сильно. Будь моей, приди ко мне, и я оставлю Гэйлона в живых. Джессмин, тщательно скрывая свою ненависть и гнев, посмотрела Люсьену прямо в глаза. Она готова была торговаться, лишь бы выиграть еще несколько драгоценных мгновений. - Ты клянешься? - спросила она, делая крошечный шаг вперед. - Нет! - взревел Гэйлон и нанес удар Камнем. Кингслэйер взметнулся вверх неуловимо быстрым движением и парировал выпад. Свечение клинка стало ярче, раздалось шипение и громкий гул, словно меч поглощал энергию атаки. Не прошло, однако, и секунды, а Кингслэйер снова заурчал спокойно и ровно. Люсьен довольно рассмеялся. - Ты не понимаешь, как это может быть, мой принц? Так вот, ты - бессилен, столь же бессилен, как когда-то во сне, который посылал тебе Фейдир. Помнишь ли ты Джессмин, принц? Помнишь, как я прикасался к ней? Нам было хорошо вдвоем, пусть это было только во сне... - Люсьен облизнул пересохшие губы. - Ты увидишь это еще раз, но наяву. Сейчас! Люсьен снова перевел взгляд на Джессмин. - Как давно я ждал тебя, принцесса. Я подставлял щеки для твоих целомудренных поцелуев, а сам едва сдерживался, чтобы не коснуться тебя. Это было больше, чем я мог вынести, но я держался... Теперь я понял, что твоя любовь никогда не будет принадлежать мне... но зато я получу все остальное. Слушая Люсьена, принцесса вся дрожала. Его голос, его взгляд пугали ее гораздо больше, чем его слова, и она твердо решила, что ни за что не уступит ему той власти над собственной судьбой и жизнью, которую она так недавно вернула себе. И она вытащила из ножен маленький кинжал и спрятала его за спиной. - Ты не пожалеешь, - продолжал уговаривать ее Люсьен. - Я очень опытен в делах подобного рода. Я умею причинять боль столь изысканную и сладостную, что ты будешь умолять меня повторять это снова и снова. Спроси хотя бы у леди Марсел, она расскажет тебе, как это бывает. А потом я сделаю для тебя все, что ты захочешь. Решай, сладкое сердечко. Приди ко мне сама, и твой принц останется жить. Собрав всю свою отвагу, Джессмин сделала еще один шаг, держа кинжал наготове. Должно быть, Гэйлон увидел блеск стали у нее за спиной, так как ринулся вперед, чтобы остановить Джессмин. - Не надо, Джесс, - нежно сказал он, обнимая ее своими сильными руками. Кинжал выпал из руки Джессмин и зазвенел на каменных плитах пола. - Оригинально, - прохрипел Люсьен, брызгая слюной. Его взгляд остановился сначала на ноже, потом на лицах принца и принцессы. - Вы умрете оба! Кингслэйер снова взметнулся вверх, и его песня стала напряженной и громкой. Бежать было некуда, и Гэйлон бросился вперед, сильно оттолкнув Джессмин в сторону. Люсьен взмахнул мечом, пытаясь опустить его на голову принца, но Гэйлон нырнул под лезвие, и его пальцы сомкнулись на рукоятке грозного оружия в опасной близости от Камня Фейдира. Жаркая энергия пронизала все его тело; это темные силы Орима соединились с могуществом талисмана Фейдира. Камень Гэйлона вспыхнул ослепительно и ярко, и басовитое гудение Кингслэйера превратилось в пронзительный визг. Люсьен рванул меч на себя, одновременно ударив Гэйлона коленом в бок. Острая боль пронзила его, но принц не ослабил своей хватки. Противники балансировали на самом краю огненной ямы, а между ними потрескивал и рассыпал яркие искры волшебный клинок. - Кингслэйер! - вскричал Гэйлон. - Подчинись мне! Сквозь страх и боль донесся до него ответ меча. Принц ощущал его колебания - два Камня одновременно пытались подчинить меч себе. Закрыв глаза, Гэйлон прошептал сквозь зубы: - Я - наследник Рыжих Королей и твой хозяин. Убей моего врага, Кингслэйер! Меч вдруг словно взбесился. Сноп голубых молний ударил в потолок и вернулся обратно, отразившись от каменных сводов. Синее пламя побежало по клинку, и на кончике меча вспыхнул желто-синий бурлящий шар. Потрясенные, противники застыли, прекратив попытки вырвать меч из рук друг друга. Синее пламя снова стекло по клинку к гарде, но не остановилось. Люсьен закричал протяжно и громко, и Гэйлон тоже вскрикнул, почувствовав острую жгучую боль, словно расплавленный металл потек по его жилам. Принц попытался разжать руку, но пальцы его как будто намертво прикипели к рукояти меча. Синий огонь перетекал с меча на его запястье, и Гэйлон в последнем усилии воззвал к своему Камню, который тоже касался Кингслэйера. Его маленький Камень откликнулся и позволил ему разжать пальцы. Гэйлон отнял руку, стряхивая с пальцев медлительный голубой огонь. Синее пламя вспыхнуло на рукояти еще ярче и рванулось вверх по рукам Люсьена. Лицо короля перекосилось, превратившись в маску страдания и ужаса. Голубое сияние окружило его голову и пролилось вниз по всему телу и по ногам. Люсьен зашатался, непрерывно крича от боли, и его крики сплелись с победной и торжествующей могучей песней Кингслэйера. Плоть Люсьена стекала с костей как расплавленный воск и капала на пол подобно горящей смоле, а пронзительный крик еще долго эхом отдавался под сводами комнаты. Из коридоров донесся испуганный вой запертых в камерах узников. Прижимаясь спиной к холодной каменной стене, Джессмин почувствовала в руке острую боль и только тогда осознала, что она сама вонзила зубы в собственную плоть, сдерживая крик ужаса. Гэйлон медленно поднялся с пола и подошел к принцессе. Его руки были обожжены и покраснели, а глаза лихорадочно поблескивали. Вопли узников понемногу затихали. - Гэйлон, - раздался нежный тихий голос. Джессмин огляделась и увидела предсказательницу Арканью. Женщина стояла на расстоянии нескольких шагов от них в своей длинной юбке и теплой кофте. Лицо Гэйлона стало вдруг очень печальным, и он повернулся к маленькой женщине. Джессмин стояла одна и смотрела на них. - Миск... - сказал Гэйлон, и голос его сорвался. - Дэрин мертв. - Я знаю, дитя мое, - Миск взяла принца за руку и подвела его к Наследию Орима. - Теперь он твой. - Я не хочу его, - безразлично пробормотал Гэйлон, глядя на Кингслэйер. Обугленные фаланги пальцев - все, что осталось от Люсьена, - все еще цеплялись за рукоять меча, но камень Фейдира отвалился. Золотая цепь расплавилась и застыла на полу небольшой лужицей. - Все равно тебе придется им владеть, - мягко сказала Миск. - У тебя теперь есть твое королевство. Возьми его. Она заставила Гэйлона протянуть обожженную руку почти к самой рукоятке, затем выпустила его. Бесконечная грусть появилась на ее узком лице. Пальцы Гэйлона дрожали в нескольких дюймах от меча, но на лице его было написано мучительное сомнение. - Возьми его, - повторила Миск. - Возьми его не ради себя, а ради Дэрина. Кингслэйер предназначался для него, но герцогу так и не удалось познать все его могущество. Оглядевшись по сторонам, Миск добавила: - Торопись, Гэйлон. Мой брат идет сюда. Он услыхал голос Кингслэйера, и я не могу сдерживать его. Скорее! Возьми свой меч и победи своих врагов! Слезы потекли по щекам Гэйлона. - Мои враги мертвы, Миск. - Только посмей прикоснуться к моему мечу, и у тебя будет бесконечное множество врагов! - загремел под сводами подземелья еще чей-то голос. Соленый и влажный ветер пронесся по комнате, и Джессмин увидала невысокого худого старика в темно-синих одеждах, который появился вдруг в самом центре зала. - Кингслэйер мой, и только я должен владеть им! Не смей трогать этот меч! - Нет, Сезран! - Миск бесстрашно шагнула вперед и загородила Гэйлона своим хрупким телом. - Отойди в сторону, сестра. Принц внезапно выпрямился, вся его печаль куда-то пропала. - Делай, как он говорит, Миск. Миск отступила в сторону, на ее лице Джессмин заметила легкую тень страха. - Ты принял решение за меня, старик, - продолжил Гэйлон и потянулся за Кингслэйером. Сезран сердито заворчал и, схватив свой Камень, высоко поднял его. Тонкая голубая молния сверкнула в холодном и влажном воздухе подземелья. Гэйлон отскочил в сторону и пригнулся, счастливо избегнув попадания. Пол под его ногами взорвался, и на всех присутствующих посыпался тлеющий мусор и мелкие каменные осколки. Между тем принц выпрямился, и его Камень ответил молнией на молнию, только молния Гэйлона была больше и ярче. Джессмин увидела на лице принца бешеную, неуправляемую ярость, и это испугало ее. В комнате пахло грозовой свежестью, озоном и паленой серой. Пол так сильно трясся от магических ударов, что принцесса не устояла на ногах и отшатнулась к стене. Миск тоже укрылась в нише возле лестницы. Сезран выхватил из воздуха еще одну молнию и быстро превратил ее в огненный шар. Голубое сияние превратилось в раскаленное белое свечение, и тогда Сезран подбросил пламенеющий шар в воздух. Крошечное солнце закачалось над головой мага, а потом скользнуло ему за спину и стало медленно опускаться все ниже. У ног Сезрана шевельнулась густая черная Тень. Сначала неуверенно, а потом все быстрей и быстрей она поползла по усыпанному соломой полу в направлении Гэйлона. Принц рассмеялся: - Это все, что ты можешь? Похоже, что ученику придется поучить своего учителя. Из Камня в его перстне плеснул яркий свет. Голубое сияние превратилось в яркую сферу, которая, быстро меняя свой цвет, всплыла над Головой принца еще более ярким светилом, чем солнце Сезрана. Тень на полу посерела, потом стала уменьшаться и таять, а ей навстречу уже тянулась четкая, черная Тень Гэйлона. Сезран гневно вскрикнул и закружился на месте, его синие свободные одежды взвились в воздух. В комнате подул ураганный холодный ветер, несущий в себе острые ледяные иглы. Этот ветер вцепился Гэйлону в волосы и ударил в грудь с такой силой, что принц чуть не задохнулся. Леденящий вихрь обвился вокруг него, и Гэйлон ощутил, как на его руках и ногах нарастает толстая ледяная корка. Чувствуя, как застывают и деревенеют руки, Гэйлон, поддавшись страху, позвал свой Камень. Камень откликнулся, и солнце над головой принца запылало еще горячей. Огненный шар опустился ниже, и лед растаял, превратившись в воду и в пар. Горячие облака стремительно унеслись прочь. Ураган продолжал неистово завывать, но теперь в его жуткой песне слышались растерянность и разочарование. Ошпаренный юноша, задыхаясь, упал на пол. Горячий туман рассеялся, стих ветер и погас огонь, и принц увидел Сезрана, лежавшего в двух шагах от него. - Сдаешься? - прохрипел маг. - А ты? - Гэйлон выдавил из себя горький смешок. С трудом ему удалось сначала встать на колени, а потом выпрямиться во весь рост. - Что бы ты ни говорил, но я принадлежу к династии Рыжих Королей, и этот меч - мой. - Нет, - прорычал Сезран, но у него не было сил даже подняться. Принц отыскал среди засыпавшего пол мусора Кингслэйер, и Миск, снова приблизившись к нему, шепнула: - Возьми его. Джессмин наблюдала за ними, и, когда Гэйлон потянулся к рукояти меча, она вдруг испугалась. Это был легендарный Кингслэйер, который уничтожил уже двух королей. Что он может сделать с Гэйлоном? - Не надо! - Джессмин бросилась к юноше, надеясь его остановить. Ее пальцы сомкнулись на запястье Гэйлона слишком поздно - юноша уже коснулся меча. Почувствовав Камень принца, Кингслэйер снова ожил. Могучая энергия, хлынувшая через него в обоих, заставила Джессмин вскрикнуть. Принцесса ощутила одновременно торжество, гнев, безграничное могущество и ненависть, и эта странная смесь эмоций и чувств заставила ее отступить. Запнувшись о выбоину в полу, Джессмин упала. Руку ее дергало и покалывало, но она не обращала на это внимания. Как завороженная смотрела она, как Гэйлон все выше поднимает меч. Гэйлон больше не помнил о Джессмин, как не обращал он внимания ни на что вокруг, кроме меча, который он держал в руке. Страшное превращение происходило с ним прямо на глазах Джессмин. Лицо Гэйлона, заросшее красно-рыжей бородой, наполнялось радостью, ощущением чуда, сознанием собственной власти и могущества. Только в этот миг Джессмин до конца осознала, что Гэйлон был подлинным королем-магом, и эта мысль заставила ее сердце сжаться. - Глупец! - завопил Сезран, которому наконец удалось вскарабкаться на ноги. - Попридержи язык, старикашка! - оборвал его Гэйлон. Он направил острие Кингслэйера на старого мага, и Сезран отшатнулся. - Теперь я понял, кто ты такой... Сезран вздрогнул, словно от удара, а Миск начала смеяться, но Гэйлон продолжал: - Ты вор и лжец, Сезран! На лице мага вспыхнула бессильная ярость. - Как ты смеешь, наглый выскочка... - Будь осторожен, когда разговариваешь с ним, брат... - предупредила Миск. - Тише, дорогая Миск, - неожиданно ласково сказал Гэйлон. Теперь в его глазах были покой и страсть, но ни малейшего признака гнева. - Послушай меня, Сезран! - Гэйлон со звоном опустил меч на каменные плиты пола, и Кингслэйер отозвался громкой торжествующей песней силы. - Теперь, когда Кингслэйер мой, я завоюю весь этот мир и все, что в нем есть. А когда я закончу, он поведет меня в другие миры. Может быть, даже в твой мир, колдун! При этих словах Гэйлона Миск наклонила голову, и Сезран обрушил свою ярость на нее: - Смотри, что ты наделала, женщина! Не я ли предупреждал тебя, что он слишком могуч и чересчур импульсивен? - Помолчи, старик! - резко перебил его Гэйлон и повернулся к Миск. На губах его заиграла слабая улыбка. - Не бойся меня, добрая Миск. По сравнению с твоей моя жизнь - всего лишь песчинка рядом с горой, но благодаря тебе обо мне будут помнить долго. Я ни за что не причинил бы тебе вреда... - он помедлил, - ни тебе, ни твоему брату. В комнате наступила тишина, неожиданная и странная. В затененных углах беспокойно замелькали другие Миск, и до слуха Джессмин донесся их печальный неразборчивый шепот. Та Миск, которая стояла подле Гэйлона, посмотрела на юношу с такой же тоской, какую принцесса уже однажды видела в ее глазах. - Однажды мой брат взял камень, который не принадлежал ему. То была черная драгоценность, внутри которой был заключен пламень звезд. Он использовал этот камень, чтобы перенести нас сюда, а затем изготовил с помощью этого камня страшный меч, который выменял на свой Колдовской Камень. Так из-за его эгоизма и алчности много лет назад изменилась судьба вашего мира... - В глазах Миск мелькнуло сожаление. - Я знаю, что Кингслэйер в твоих руках может быть опасен, но это необходимо было сделать. Ты - единственный, кто сможет открыть новую эру для своего мира. Помни мои слова, Гэйлон Рейссон, цена будет высока! Горе и смерть вечно будут твоими спутниками... Может быть, было бы лучше, если бы меч достался Фейдиру, - неожиданно пробормотала Миск, и ее темные глаза заглянули в глаза Гэйлона. - Как ни злобен он был, но ему не хватало ни дерзости, ни ума, чтобы увидеть что-то за пределами этого мира. Возможно, мой брат прав, а я совершила ужасную ошибку. - Нет, - возразил Гэйлон, но Миск замерцала, превращаясь в далекое пятнышко света, которое мигнуло и погасло. В глазах принца блеснули слезы, но когда он повернулся к Сезрану, его лицо снова стало холодным и твердым. - Ты должен быть здесь, старик, когда я стану собирать свое войско. Ты будешь моим советником. - Как хочешь, - неожиданно спокойно согласился Сезран, однако в его голосе и в глазах была горечь. - Будь осторожен, король, мое проклятье на мече сильно. Мне нужно только дождаться. Он непременно уничтожит тебя, и, когда это случится, я буду рядом, чтобы наконец получить то, что принадлежит мне. Маг сжал в ладони свой Камень, и возникший вокруг него воздушный вихрь укрыл Сезрана от взглядов Гэйлона и Джессмин. Некоторое время могучий смерч извивался на каменном полу, затем воздушные вихри успокоились и пропали. Вместе с ними исчез и Сезран. Гэйлон отыскал Джессмин взглядом и повернулся к ней. На лице его было такое выражение, словно он видит ее впервые, а Джессмин испугало его лицо, на котором ясно были написаны триумф, железная воля и сила. Принцесса повернулась и побежала от него, спотыкаясь на замусоренном полу. - Джессмин! Она остановилась, и принц нагнал ее широким торопливым шагом. - Не прикасайся ко мне! - предупредила Джессмин, чей страх превратился в гнев. На лице Гэйлона появились сомнение и нерешительность, а принцесса поняла, что у нее тоже есть власть, сокрушить которую не мог никакой меч. Эту власть над Гэйлоном дала ей ее любовь. Страх и гнев Джессмин растаяли без следа, и их место заняла надежда. Ей стало ясно, что за годы, пока они были разлучены, душу Гэйлона заполнила тьма. Джессмин стала свидетелем его беспощадной мести Люсьену, а Камень позволил ей заглянуть в его сердце еще тогда, когда он с мрачной ненавистью расправился в лесу с людьми Нанкуса. "Да, - поняла Джессмин, - тьма завладела Гэйлоном Рейссоном, и только я могу помочь ему победить этот мрак". Чувствуя, как бьется ее сердце, Джессмин заглянула в глаза принца. Слезы жалости потекли по ее щекам, когда Гэйлон положил Кингслэйер на камни к ее ногам и нежно погладил ее по лицу обожженными ладонями. Отведя с лица Джессмин ее золотисто-желтые волосы, Гэйлон вытер ей слезы и склонился ниже. Его прикосновение было горячим и жарким, и Джессмин закрыла глаза. Руки Гэйлона наклонили назад ее голову, а горячее дыхание коснулось лица принцессы. Сухие губы принца легко дотронулись до ее дрожащих век, а потом прижались к ее губам, и Джессмин почувствовала на них вкус крови, почувствовала прикосновение колючих усов. Тяжелые ладони принца легли ей на плечи и с силой прижали ее к его груди. Поцелуй Гэйлона стал требовательным и жадным, и Джессмин поняла, что за голод терзает его. Этой ночью он вернул себе корону и королевство и хотел получить еще одну, самую главную вещь. Джессмин не могла бы остановить его, ибо и она хотела того же. ЭПИЛОГ Новости распространялись быстро, как водится - искажаясь по пути, изменяясь и переворачиваясь с ног на голову. Гэйлон Рейссон восстал из мертвых, чтобы вернуть себе трон Виннамира. Кто-то говорил, что это не настоящий король, а наивный глупец, марионетка древнего и злого колдуна по имени Сезран. Другие возражали, что поддельный король не мог бы владеть Колдовским Камнем и Кингслэйером - легендарным волшебным мечом. Светловолосые северяне со страхом передавали друг другу эти тревожные известия. Темноглазые моряки с островов и селений Внутреннего моря разнесли эту весть по всему Западному побережью и даже дальше. За целое тысячелетие, прошедшее со дней правления Орима - Черного Короля, который первым поднял Кингслэйер и обрушился на своих соседей, сея смерть и разрушение, - такая маленькая страна, какой был затерянный в горах Виннамир, никогда не привлекала к себе столь пристального внимания всей цивилизации. На добро или на зло, но в мире появился еще один король-маг, хотя целого тысячелетия не хватило, чтобы стереть из памяти людей деяния предыдущего подобного владыки. Человечество было испугано, предчувствуя еще большие беды.