ко одного: вновь стать маленьким, усесться поближе к тете Пол, положить голову ей на колени и заснуть, как бывало в детстве. После страшного утреннего происшествия он все острее ощущал, как одинок и беззащитен. - Дерник, - спросил юноша, показывая на небо, не столько из любопытства, сколько желая развеять тоску, - что это за птица? - По-моему, ворон, - задумчиво ответил тот, глядя на черную птицу, описывающую над ними широкие круги. - Я было тоже так подумал, - возразил Гарион, - но ведь они никогда не кружат в небе. - Может, высматривает что-то на земле? - нахмурился Дерник. - И давно ты его заметил? - прищурившись, спросил Волк. - По-моему, еще когда мы ехали по полю, - нерешительно ответил Гарион. - Что скажешь, Пол? - озабоченно спросил Волк. Тетя подняла глаза от чулок Гариона, которые штопала. - Сейчас посмотрю. На лице женщины появилось отрешенное выражение; она словно унеслась далеко-далеко. Гарион вновь почувствовал необычное покалывание и, повинуясь какому-то внезапному толчку, попытался сосредоточиться на птице. - Гарион, - не глядя на него, велела тетя, - немедленно прекрати. - Прости, - поспешно извинился он, встряхиваясь Господин Волк, как-то странно взглянув на внука, весело подмигнул. - Это Чемдар, - спокойно объявила тетя Пол и, отложив свою работу, встала и отряхнула голубой плащ. - Что ты намереваешься делать? - спросил Волк. - Думаю, небольшая дружеская беседа не повредит, - прошипела она, растопырив пальцы наподобие когтей. - Ты его никогда не поймаешь Крылья у совы слишком слабые для такого ветра. Есть способ полегче. Старик пристально вгляделся в свинцовое небо и показал на едва видимую точку над холмами. - Вон там! Лучше сделай сама, Пол. Я не очень-то лажу с птицами. - Конечно, отец, - заверила она и немигающими глазами впилась в черную точку. Гарион вновь почувствовал шум в ушах и покалывание в ладони. Песчинка в небе описала круг, поднимаясь все выше и выше, пока не исчезла из виду. Ворон заметил пикирующего орла в последнюю секунду, когда смертоносные когти уже были готовы вонзиться в тело; взъерошив черные перья, испуганная птица, громко крича, изо всех сил хлопая крыльями, полетела прочь, пытаясь спастись от преследователя. - Превосходно, Пол, - одобрил Волк. - Пусть в следующий раз хорошенько подумает, прежде чем пытаться перехитрить меня! - улыбнулась она. - Дерник, не смотри на меня так! Кузнец с открытым ртом уставился на нее. - Как это вы делаете? - Ты и в самом деле хочешь знать? - прищурилась тетя Пол. Дерник, вздрогнув, быстро отвел глаза. - Думаю, все ясно, - решил Волк. - В маскировке больше нет необходимости. Не совсем понимаю, чего добивается Чемдар, но, видимо, он будет следить за каждым нашим шагом. Придется вооружаться и ехать прямо в Во Мимбр. - Значит, мы больше не пойдем по следу? - спросил Бэйрек. - След ведет на юг, и я могу вновь отыскать его, как только мы окажемся в Толнедре. Но сначала хочу поговорить с королем Кородаллином. Ему необходимо знать кое-что. - Кородаллин? - озадаченно спросил Дерник. - Но разве не так звали первого короля арендов? Мне кто-то говорил об этом. - Все короли арендов носят одно имя, - пояснил Силк, - а имя королев - Мейязерана. Это одна из иллюзий, которую вынуждена сохранять королевская семья, чтобы предотвратить распад государства. Мужчины должны также жениться на близких родственницах, поддерживая тем самым легенду о единстве домов Мимбра и Астурии. От таких браков, конечно, рождаются слабые, болезненные дети, но другого выхода нет, если учесть немного необычную природу арендийской политики. - Прекрати, Силк, - с упреком велела тетя Пол. Мендореллен задумчиво нахмурился. - Занимает ли этот Чемдар, эта ищейка, следующая за нами, высокое положение в темном братстве гролимов? - Вполне возможно, - ответил Волк. - Зидар и Ктачик - послушники Торака, и Чемдар тоже стремится стать учеником Одноглазого и поэтому всегда хотел услужить Ктачику, а теперь увидел, что представился подходящий случай занять одно из высших мест в иерархии гролимов. Ктачик очень стар и все время проводит в храме Торака, в Рэк Ктоле. Может, Чемдар считает, что пришло время кому-нибудь другому стать Верховным жрецом. - Тело Торака лежит в Рэк Ктоле? - поспешно спросил Силк. - Никто не знает наверняка, - пожал плечами Волк, - лично я сомневаюсь в этом. После того, как Зидар унес его с поля битвы у Во Мимбра, не думаю, что он передал Торака Ктачику. Одноглазый может находиться в Маллории или где-нибудь в южных областях Ктол Мергоса. Трудно сказать... - Но в данный момент нужно опасаться именно Чемдара, - заключил Силк. - Не нужно, если мы будем по-прежнему продолжать путь, - покачал головой Волк. - Тогда едем! - воскликнул Бэйрек, вставая. К полудню тяжелые облака начали расходиться; в просветах показались островки голубого неба. Золотые снопы солнечных лучей обрушились на раскисшие унылые поля, ожидающие первого дыхания весны. Ведомые Мендорелленом путешественники мчались, не щадя коней, и успели проехать добрых шесть лиг. Наконец они замедлили шаг, давая отдых лошадям, от которых шел пар. - Сколько еще до Во Мимбра, дедушка? - спросил Гарион, поравнявшись с господином Волком. - Не менее шестидесяти лиг. Скорее, даже около восьмидесяти. - Но это так далеко, - поморщился Гарион, ерзая в седле. - Да, - согласился старик. - Прости, что я убежал утром, - извинился Гарион. - Ты не виноват. Это дело рук Чемдара. - Почему именно я? Неужели он не мог выбрать кого-нибудь другого - Дерника или Бэйрека? Господин Волк пристально поглядел на него. - Ты моложе, легче поддаешься влиянию. - Но ведь это не совсем так, правда? - упрямо допытывался Гарион. - Нет, - сознался Волк, - но такой ответ ничем не хуже других. - Очередной секрет, который ты не пожелаешь раскрыть, так ведь? - Можно сказать, так, - откровенно заявил Волк. Гарион было надулся, но господин Волк пришпорил коня, явно не обращая внимания на укоризненные взгляды юноши. На ночь они остановились в толнедрийской гостинице, похожей на все остальные - дорогой, непритязательной, но достаточно опрятной. На следующее утро небо совсем очистилось, если не считать случайных белоснежных облачков, гонимых свежим ветром. Путешественники обрадовались яркому солнышку, и между Бэйреком и Силком даже завязалась добродушная перебранка, чего не случалось с тех пор, как они начали путешествие под свинцовыми небесами Северной Арендии. Однако Мендореллен оставался непривычно молчалив, а лицо с каждой лигой делалось все более хмурым. Вместо лат он надел кольчугу и синий плащ. Голова была непокрыта, ветер ерошил вьющиеся волосы. На ближайшем холме стоял мрачный замок; высокие стены будто с презрением взирали на окружающий мир. Мендореллен, казалось, старался даже не смотреть в ту сторону, однако лицо его еще больше погрустнело. Гарион никак не мог определить своего отношения к Мендореллену. Юноша был достаточно честен, чтобы не признать, насколько предубеждения Леллдорина успели отравить его душу. Гарион вовсе не хотел симпатизировать Мендореллену, но, если не обращать внимания на обычную угрюмость, типичную, по-видимому, для всех арендов, цветистую старомодно-изысканную речь и непоколебимую самоуверенность, причин для неприязни, в общем, не было. На расстоянии примерно в пол-лиги от замка путешественники увидели еще на одном холме руины былого здания - одинокую стену с высокой аркой в центре и полуразрушенными колоннами на каждой стороне, а неподалеку - всадницу в развевающемся на ветру красном плаще. Не произнося ни слова, даже не оглянувшись, Мендореллен свернул с дороги и, подстегнув коня, галопом поскакал к женщине, наблюдавшей за его приближением без видимого удивления, как, впрочем, и без особой радости. - Куда это он? - удивился Бэйрек. - Это его знакомая, - сухо объяснил господин Волк. - И мы что, должны его ждать? - Он нас догонит, - махнул рукой Волк. Мендореллен, остановив коня, спешился, низко поклонился женщине и протянул руки, чтобы помочь ей спрыгнуть на землю. Они направились к развалинам, не касаясь друг друга, но держась очень близко. Остановившись под аркой, о чем-то заговорили. Высоко в небе проносились облака, гонимые ветром; бесформенные тени беззаботно скользили по угрюмым просторам Арендии. - Нужно было ехать другой дорогой, - вздохнул Волк. - Это я виноват, не подумал. - Что-нибудь случилось? - спросил Дерник. - Ничего необычного - для Арендии, - ответил Волк. - Постарел я, видно, забыл, что может происходить между молодыми людьми. - Не говори загадками, отец, - вмешалась тетя Пол. - Это ужасно раздражает. Нам неизвестно что-то важное? - Какие тут тайны, - пожал плечами Волк. - ПолАрендии знает об этом. Целое поколение арендийских дев рыдает по вечерам в постели, вспоминая о столь печальной драме. - Отец! - не выдержав, прикрикнула тетя Пол. - Ну ладно, - сдался Волк. - Когда Мендореллен был примерно в возрасте Гариона, его считали весьма многообещающим юношей - сильным, храбрым, не очень умным, словом, все качества, необходимые для истинного рыцаря. Отец его просил у меня совета, и я договорился, чтобы молодой человек прожил некоторое время в замке барона Во Эбора, том замке, что мы только что проехали. У барона была превосходная репутация, и он пообещал обучить Мендореллена всему, что умел сам. Мендореллен и барон полюбили друг друга почти как отец и сын, поскольку барон был намного старше. Все шло прекрасно, пока барон не женился на девушке чуть постарше Мендореллена. - Я, кажется, понял, в чем дело, - неодобрительно заметил Дерник. - Не совсем, - запротестовал Волк. - После медового месяца барон вернулся к обычному для рыцарей времяпрепровождению, оставив скучающую молодую даму слоняться по залам унылого старого замка. Подобные обстоятельства всегда таят в себе массу интереснейших возможностей. Так или иначе Мендореллен и дама стали обмениваться взглядами... а потом словами... то есть, как обычно бывает в этих случаях. - В Сендарии такое тоже случается - правда, у нас это называется несколько иначе, - критически, даже несколько осуждающе объявил Дерник. - Ты делаешь слишком поспешные выводы, Дерник, - покачал головой Волк. - Дальше взглядов дело не пошло. Кстати, возможно, лучше было бы, развивайся их отношения естественным образом. Супружеская измена - не столь уж большой грех, и через некоторое время они обнаружили бы, что любовь ушла. Но поскольку оба слишком любили и уважали барона и не смогли принести в его дом бесчестье, Мендореллен покинул замок, не дожидаясь, пока произойдет непоправимое. И теперь оба молча страдают. Все это, конечно, крайне трогательно, но по-моему - напрасная трата времени, правда, я уже стар для подобных штучек. - Слишком стар, отец, - заметила тетя Пол. - Могла бы и промолчать хоть раз, Полгара! Силк ехидно засмеялся. - Рад слышать, что наш безупречный друг имел несчастье совершить поступок столь дурного тона - влюбиться в жену другого человека Признаюсь, его неизменное благородство начинает немного утомлять В глазах коротышки вновь появилось то давнее горькое выражение насмешки над собой, которое Гарион видел в Вэл Олорне, когда они беседовали с королевой Поренн. - А барон знает об этом? - спросил Дерник. - Естественно, - кивнул Волк. - При одной мысли о столь возвышенном романе сердца арендов просто тают. Как-то один рыцарь, считавшийся глупцом даже среди арендов, отпустил оскорбительную шутку. Барон тут же вызвал его на дуэль и пронзил копьем. С тех пор мало находится охотников смеяться над ним. - Все же это позор, - настаивал кузнец. - Их поведение безупречно, Дерник, - твердо заключила тетя Пол. - Ничего постыдного здесь нет, пока, конечно, все это не зашло слишком далеко. - Порядочные люди вообще не должны допускать, чтобы такое случалось, - заупрямился Дерник. - Тебе ее не переубедить, - вмешался Волк. - Полгара провела слишком много лет среди весайтских арендов. Они такие же, как мимбраты, если не хуже. Нельзя жить среди столь сентиментальных людей, не переняв их привычек. Правда, все же, к счастью, Полгара сохранила остатки здравого смысла и только изредка ведет себя как романтическая девица. Во время таких припадков надо держаться от нее подальше, а в остальное время она вполне нормальна. - Я провела те годы с гораздо большей пользой, чем ты, отец, - с едкой улыбкой заметила тетя Пол. - Насколько мне известно, ты в это время пьянствовал в портовых кабаках и всех злачных местах Камаара, не говоря уже о бурном периоде увеселений с развратными женщинами Марагора. Уверена, что эти впечатления значительно расширили твои представления о морали и порядочности. Господин Волк неловко кашлянул и отвел глаза. Далеко позади них Мендореллен вскочил на лошадь и погнал ее вниз с холма. Дама в развевающемся на ветру красном плаще неподвижно стояла в проеме арки, глядя ему вслед. Через пять дней путешественники добрались до реки Аренд - границы между Арендией и Толнедрой. Погода по мере продвижения на юг постепенно улучшалась, и к утру, когда они достигли высокого холма, выходящего одной стороной на реку, было уже почти тепло. Солнце ослепительно сверкало, свежий ветерок гнал по небу пушистые облачка. - Чтобы попасть в Во Мимбр, нужно свернуть влево, - объяснил Мендореллен. - Сначала, - решил Волк, - спустимся юн в ту рощицу, к реке, и немного приведем себя в порядок. В Во Мимбре о человеке судят по внешности, а мы выглядим как бродяги. Три человека в коричневых одеяниях и капюшонах смиренно стояли на перекрестке: лица опущены, руки умоляюще протянуты вперед. Господин Волк придержал лошадь и, подъехав к ним шагом, коротко поговорил о чем-то и дал | каждому по монете. - Кто они? - спросил Гарион. - Монахи из Map Террина, - ответил Силк. - Где это? - В Юго-Восточной Толнедре, там раньше был Марагор, а сейчас монастырь, - пояснил Силк. - Монахи пытаются умилостивить духов марагов. Господин Волк жестом подозвал их. - Монахи говорят, что за последние две недели по этой дороге не проезжал ни один мерг. - Думаешь, им можно верить? - нахмурился Хеттар. - Вероятно. Монахи обычно никогда не лгут. - Значит, они могут любому рассказать, что мы здесь были? - вмешался Бэйрек. - Конечно. Правдиво ответят каждому, кто их начнет расспрашивать - Неприятная привычка, - мрачно буркнул Бэйрек. Господин Волк пожал плечами и свернул на тропинку, ведущую к реке. - Ничего не поделаешь, - вздохнул он, спрыгивая на траву и поджидая, пока спешатся остальные. - Сейчас мы отправимся в Во Мимбр. Советую всем быть осторожными в речах. Мимбраты очень обидчивы, и любое неосторожное слово могут посчитать оскорблением. - Думаю, отец, тебе стоит надеть белую мантию, подаренную Фулрахом, - прервала тетя Пол, развязывая один из вьюков. - Пожалуйста, помолчи, Пол. Я хочу объяснить... - Мы уже слышали, отец. Ты вечно все усложняешь. Вынув белую мантию, она критически осмотрела ее. - Нужно было сложить поаккуратнее. Смотри, как помялась - Я ни за что ее не надену! - твердо объявил Волк. - Наденешь как миленький, - нежно отозвалась она, - даже если придется просидеть здесь два часа! Зачем зря тратить время и нервы? - Но я в этом одеянии выгляжу просто дураком, - пожаловался Волк. - На свете много глупостей, отец мой. Я знаю арендов лучше тебя. Подумай, какое уважение тебе окажут, если увидят тебя в мантии! Мендореллен, Хеттар и Бэйрек наденут латы. Дерник, Силк и Гарион - дублеты, подаренные Фулрахом, я - синее платье, а ты - белую мантию. Я настаиваю, отец. - Ты... что? Послушай, Полгара... - Спокойно, отец, - рассеянно пробормотала она, рассматривая голубой дублет Гариона. Лицо Волка потемнело, глаза угрожающе выкатились. - Что-нибудь еще? - спокойно взглянув на него, осведомилась тетя Нол. Господин Волк счел за лучшее промолчать - Правду говорят, что он очень мудр, - шепотом заметил Силк. Час спустя они уже направлялись по дороге в Во Мимбр. Впереди ехал Мендореллен в полном вооружении; с наконечника копья свисал голубой с серебром флажок, за ним - Бэйрек в сверкающей кольчуге и черном плаще из медвежьей шкуры. По настоянию тети Пол великан-чирек расчесал рыжую бороду и даже заново заплел косы. Господин Волк в белой мантии что-то мрачно бурчал себе под нос; рядом степенно восседала в седле тетя Пол, в коротком отороченном мехом плаще и роскошном головном уборе из синего атласа, красиво оттенявшем тяжелую копну черных волос. Гарион и Дерник чувствовали себя крайне неловко в столь необычных нарядах, но Силк, казалось, всю жизнь носил свой дублет и черную бархатную шапочку. Единственной уступкой Хеттара чужеземным обычаям было серебряный головной обруч вместо кожаного ремешка, за который он обычно заправлял длинную прядь волос. Крестьяне и даже изредка встречавшиеся рыцари уступали им дорогу и почтительно приветствовали. День был теплым, дорога - сухой и ровной, лошади - отдохнувшими. К полудню они взобрались на высокий холм, с которого виднелась широкая равнина, ведущая прямо к Во Мимбру. Глава 10 Город мимбратских арендов возвышался подобно горе над сверкающими речными струями. Толстые высокие стены с зубцами наверху, бойницами и укреплениями по углам, высокие башни, отливавшие золотом в лучах полуденного солнца, с острыми шпилями, украшенными цветными флажками. - Смотрите! Перед вами Во Мимбр, король всех городов! - гордо провозгласил Мендореллен. - Об эти стены разбилась волна нападающих энгараков, собравших последние силы, но разгромленных и нашедших на этом поле свою погибель. Душа и честь Арендии обитают в этой крепости, и вся мощь темных сил не может победить их. - Мы уже бывали здесь, Мендореллен, - кисло отозвался Волк. - Вспомни о правилах вежливости, отец, - вмешалась тетя Пол и, повернувшись к Мендореллену, заговорила, к полному изумлению Гариона, на никогда ранее не слышанном им языке. - Не будешь ли ты столь добр, сэр рыцарь, проводить нас во дворец короля своего? Имеем мы великую нужду держать совет с монархом относительно дел неотложной важности. - Она говорила так легко и свободно, будто всю жизнь общалась только на этом древнем языке. - Известно нам, что сила твоя велика, а рыцаря благороднее не найти во всем королевстве, и посему мы отдаем себя под защиту твою. Мендореллен, вначале было испуганно встрепенувшись, с грохотом сполз с боевого коня и бросился перед ней на колени. - Моя госпожа, леди Полгара, - начал он голосом, дрожащим от невыразимого почтения, скорее даже благоговения, - принимаю на себя заботу о вас и обещаю благополучно доставить к королю Кородаллину. Попытайся любой человек воспрепятствовать нам в столь важном деле, он смертью заплатит за свое безрассудство! Тетя Пол ободряюще улыбнулась рыцарю, тот, бряцая доспехами, вновь вскочил в седло и, пустив лошадь рысью, повел процессию с видом идущего в битву воина. - Что все это значит? - удивился Волк. - Нужно отвлечь Мендореллена от грустных мыслей, - отозвалась тетя Пол, - последние несколько дней он совсем не в духе. Подъехав ближе, Гарион заметил выбоины на древних стенах, в тех местах, где камни энгаракских метательных машин ударялись о массивные валуны. Зубцы тоже были выщерблены и наполовину разрушены. Судя по каменному своду, служившему проходом в город, толщина стен была невероятной. Проехав через массивные, окованные железом ворота, путешественники оказались в лабиринте узких извилистых улочек. Прохожие, по виду большей частью простолюдины, поспешно отступали, давая дорогу; лица мужчин в серовато-коричневых туниках и женщин в заплатанных платьях были мрачны и угрюмы; люди равнодушно, без всякого любопытства оглядывали незнакомцев. - По-моему, они совсем не интересуются нами, - тихо заметил Гарион Дернику. - Думаю, дворяне и простые люди мало обращают внимания друг на друга, - ответил тот. - Просто живут рядом, но ничего не знают о соседях. Может, поэтому в Арендии что-то неладно. Гарион серьезно кивнул. Хотя горожане с безразличием восприняли их приезд, аристократы во дворце, по-видимому, сгорали от любопытства. Слухи о прибытии гостей, очевидно, опередили появление путешественников: во всех окнах и на крыльце толпились люди в ярких цветных одеждах. - Остановись, сэр рыцарь! - окликнул Мендореллена стоящий на ступеньках высокий человек с темными волосами и бородой, в черном бархатном камзоле поверх блестящей кольчуги. - Подними забрало свое, так чтобы я мог увидеть лицо. Мендореллен в удивлении натянул поводья, но все же, чуть опомнившись, поднял забрало. - Кто смеет столь непочтительно разговаривать со мной? - возмутился он. - Весь свет знает Мендореллена, барона Во Мендора Неужели глаза твои столь слабы, что не могут разглядеть герба на щите моем?! - Всякий может взять щит с чужим гербом! - пренебрежительно заметил стоявший наверху человек. Лицо Мендореллена потемнело. - Разве не известно тебе, что никто в мире, опасаясь за жизнь свою, не осмелится прикрываться моим именем?! - спросил он угрожающим тоном. - Сэр Эндориг, - вмешался стоящий рядом рыцарь, - это и в самом деле сэр Мендореллен. В прошлом году во время большого турнира я имел честь встретиться с ним на поле, и встреча эта стоила мне сломанного плеча, а звон в ушах не улегся до сей поры. - Ну, раз вы можете поручиться за него, сэр Элберджин, готов признать, что это действительно бастард из Во Мендора. - Пожалуй, придется тебе кое-что предпринять в ближайшее же время, - тихо прошептал Мендореллену Бэйрек. - По всей видимости, так, - согласился рыцарь. - Но в таком случае, кого же ты осмелился привести с собой, сэр рыцарь?! - не отступал Эндориг. - Не допущу, чтобы ворота дворца открылись перед не известными никому чужеземцами! Мендореллен выпрямился в седле. - Воззрите! - объявил он голосом, который услышали, вероятно, во всех уголках древнего города. - Величайшая честь оказана вам! Распахните ворота как можно шире и готовьтесь почтительнейше приветствовать гостей! Перед вами святейший Белгарат, великий Чародей, Вечно-живущий, а эта божественная дама - дочь его, леди Полгара. Прибыли они в Bо Мимбр по важному делу, посовещаться с королем Арендии. - Не слишком ли он преувеличивает? - прошептал Гарион тете Пол. - Таков обычай, дорогой, - ответила она безмятежно. - Когда имеешь дело с арендами, приходится не жалеть слов, чтобы привлечь их внимание. - А кто сообщил тебе, что это лорд Белгарат? - с плохо скрытым презрением допрашивал Эндориг. - Не думай, что я собираюсь преклонить колени перед всяким неизвестным бродягой! - Ты осмеливаешься сомневаться в словах моих, сэр рыцарь? - зловеще-спокойно осведомился Мендореллен. - Вероятно, желаешь сойти вниз и проверить, правду ли я возгласил? Или предпочитаешь прятаться там наверху и лаять оттуда, подобно собаке трусливой, на тех, кто выше тебя. - Прекрасно сказано! - восхищенно объявил Бэйрек. Мендореллен напряженно улыбнулся гиганту. - Думаю, мы зря тратим время, - пробормотал господин Волк. - Нужно попытаться доказать кое что этому скептику, если мы хотим все-таки увидеть сегодня Кородаллина. Соскользнув на землю, он не спеша вытащил из хвоста лошади запутавшуюся там сухую веточку, направился в центр площади и остановился, спокойный, величественный, в сверкающей белой мантии. - Сэр рыцарь, - мягко обратился он к Эндоригу, - вижу, человек вы осторожный. Качество это неплохое, но может завести слишком далеко. - Я давно уже не ребенок, старик, - ответил темноволосый рыцарь тоном, граничащим с оскорблением, - и верю только тому, что вижу собственными глазами. - Печально, что ты в силах разглядеть так мало, - покачал головой Волк и, наклонившись, вставил прутик, который держал в руках, между широкими гранитными плитами. Потом отступил на шаг и протянул ладонь над веточкой; лицо при этом странно смягчилось - Я собираюсь сделать тебе подарок, сэр Эндориг, - объявил он, - и возвратить веру. Смотри внимательно! И тихо произнес какое-то слово, которое Гарион так и не расслышал, почувствовав только знакомый толчок и слабый шум в ушах. Сначала вроде бы ничего не произошло. Потом раздался скрип, плиты начали медленно выворачиваться из земли, вытесняемые все утолщавшимся прутиком, который стал быстро тянуться вверх. Вокруг раздавались возгласы ужаса: еще недавно сухая веточка зазеленела, на ней появились ветки. Волк поднял руку повыше, и деревце, словно повинуясь, выросло прямо на глазах, а ветки становились все гуще. Одна из плит с треском раскололась. На площади воцарилось мертвое молчание; глаза собравшихся в благоговейном восхищении были прикованы к деревцу. Господин Волк протянул вперед руки ладонями вверх, снова сказал что-то, и на ветвях появились быстро распускающиеся бело-розовые, словно фарфоровые, бутоны. - Яблоня, не так ли, Пол? - спросил господин Волк, не оборачиваясь. - По всей видимости, отец, - согласилась она. Господин Волк нежно погладил ветки и обернулся к темноволосому рыцарю, который, побледнев и дрожа всем телом, рухнул на колени. - Ну, сэр Эндориг, во что вы верите сейчас? - Прошу простить меня, святой Белгарат, - умолял тот сдавленным голосом. Господин Волк выпрямился и наставительно заговорил, легко, без видимых затруднений применяя такие же увесистые обороты речи, как ранее тетя Пол. - Поручаю тебе, сэр рыцарь, заботиться о прекрасном дереве этом, выросшем на голых камнях, чтобы возвратить тебе веру и доверие. Долг твой должен быть уплачен не монетой звонкой, а нежностью, вниманием и заботой к этому нежному ростку. Со временем оно принесет плоды, и тебе дано плоды эти собрать и раздать их безвозмездно всем просящим. Во имя спасения души своей ты не должен отказывать никому, даже низкорожденным! Как дерево дает плоды жаждущим, так и тебе следует дарить, не прося ничего взамен. - Прекрасная речь, - одобрила тетя Пол. Волк весело подмигнул ей. - Я поступлю так, как велишь, о святой Белгарат, - задыхаясь, пробормотал сэр Эндориг, - клянусь головой. Господин Волк подошел к коню. - По крайней мере, хоть одно полезное дело сделал в жизни, - пробурчал он себе под нос. После этого все споры прекратились, ворота вдруг широко распахнулись; все въехали во внутренний двор и спешились Мендореллен провел друзей мимо коленопреклоненных дворян, тянувших руки, чтобы прикоснуться к мантии господина Волка... Путешественники прошли вслед за Мендорелленом по высоким, увешанным гобеленами коридорам; толпа сзади все росла. Двери тронного зала тут же распахнулись, они переступили порог. Тронный зал оказался большой сводчатой комнатой с лепными контрфорсами по стенам. Между контрфорсами размещались высокие узкие окна с витражами; солнечный свет превращал цветные стекла в сверкающие драгоценные камни. Пол был из полированного мрамора; в дальнем конце на покрытом ковром каменном возвышении стоял двойной трон Арендии, задрапированный тяжелым пурпурным бархатом. На увешанной коврами стене блестело тяжелое древнее оружие двадцати поколений арендийских королей: копья, булавы и огромные, выше человеческого роста, мечи, полуприкрытые изодранными военными знаменами давно забытых предков. Кородаллин Арендский, болезненного вида молодой человек в расшитой золотом пурпурной мантии и большой, казавшейся слишком тяжелой для его головы короне, сидел на троне рядом с бледнолицей прекрасной королевой. Оба несколько встревоженно взирали на приближающуюся к широким ступенькам толпу, окружавшую господина Волка. - Государь мой, - объявил Мендореллен, опустившись на одно колено, - имею честь привести пред очи твои святого Белгарата, послушника Олдура и надежду королевств Запада. - Он знает, кто я, Мендореллен, - перебил Волк, выступив вперед и коротко кланяясь. - Привет вам, Кородаллин и Мейязерана. Жаль, что не было случая познакомиться ранее. - Это великая честь для нас, благородный Белгарат, - ответил молодой король глубоким звучным голосом, странно не соответствующим хрупкой внешности. - Отец мой часто упоминал о тебе, - добавила королева. - Мы были хорошими друзьями, - кивнул Волк. - Позволь представить мою дочь, Полгару. - Достойная госпожа! - обратился к ней король, почтительно наклонив голову. - Всему миру известно о силе твоей, но люди забывают упомянуть о красоте. - Одно дополняет другое, - ответила тетя Пол, приветливо улыбаясь - Сердце мое трепещет при взгляде на столь прекрасный цветок женственности! - воскликнула королева. Тетя Пол задумчиво взглянула на нее и серьезно сказала: - Мы должны поговорить, Мейязерана, с глазу на глаз, и как можно скорее. Королева испуганно встрепенулась. Господин Волк представил остальных; каждый по очереди поклонился юному королю. - Добро пожаловать, - приветствовал Кородаллин. - Мой бедный двор меркнет перед столь блестящей компанией. - У нас не так много времени, Кородаллин, - начал господин Волк. - Изысканности королей Арендии дивится мир. Не хочу обижать тебя и твою прелестную королеву, отказываясь выслушивать далее все цветистые похвалы и выражения приязни, столь украшающие двор твой, только некоторые вещи лучше обсудить наедине. Дело не терпит отлагательств. - Я полностью в вашем распоряжении, - ответил король, поднимаясь. - Извините, дорогие друзья, - обратился он к собравшимся дворянам, - но наш почтенный друг заявляет, что в распоряжении его имеется информация, которую необходимо со всей неотлагательностью довести до нас. Прошу вас разрешить мне удалиться на некоторое время. Надеюсь вскоре вернуться к вам. - Полгара? - окликнул господин Волк. - Иди один, отец! - отозвалась она. - Мне нужно побеседовать с Мейязераной о крайне важных вещах. Король Кородаллин, вернувшийся в тронный зал через полчаса, казался совершенно потрясенным тем, что поведал ему господин Волк, и, очевидно, с трудом удерживался от проявления эмоций. - Прошу простить меня, благородные господа, но новости крайне тревожны. Однако отложим важные дела и отпразднуем памятное событие. Позвать музыкантов и накрыть стол! Около двери поднялась суматоха; появился человек в черной мантии, сопровождаемый шестью мимбратскими рыцарями в латах, подозрительно оглядывающимися и сжимающими рукоятки мечей на случай, если придется защищать господина. Когда человек в черной мантии приблизился, Гарион заметил странные угловатые глаза и щеки, изборожденные шрамами. Мерг! Бэйрек решительно сжал руку Хеттара. Мерг, по-видимому, одевался в большой спешке и слегка задыхался от быстрой ходьбы. - Ваше величество, - прохрипел он, низко кланяясь королю, - мне только сейчас сообщили, что во дворец прибыли гости, и я немедленно поторопился приветствовать их от имени моего короля Тор Эргаса. Глаза Кородаллина похолодели. - Не припоминаю, чтобы я посылал за тобой, Нечек, - процедил он. - Произошло именно то, чего я боялся, - ответил мерг. - Эти пришельцы опорочили мой народ, стремясь уничтожить дружбу между королевствами Арендии и Ктол Мергоса. Печально мне видеть, как монарх столь легковерен, что может доверчиво прислушиваться к словам клеветников, не дав сначала возможности оправдаться. Разве это справедливо, ваше августейшее величество? - Кто это? - спросил господин Волк. - Нечек, - ответил король, - посол Ктол Мергоса Могу ли я познакомить вас, о Древнейший? - В этом нет необходимости, - хмуро откликнулся Волк. - Любой мерг знает, кто я. Матери Ктол Мергоса пугают моим именем детей. - Только я уже давно не ребенок, старик, - ощерился Нечек, - и не боюсь тебя. - Думаю, это слишком поспешное заявление, и дело добром не кончится, - заметил Силк. Узнав, кто перед ним, Гарион почувствовал, как сжалось сердце. Он не отрываясь глядел в лицо человека, предавшего Леллдорина и доверчивых юношей, в очередной раз сознавая, что игроки снова передвинули фигурки в решающее положение перед последним решительным ходом, и только от него зависит, кто проиграет и кто выйдет победителем. - Какие лживые слова ты передал королю? - требовательно спросил Нечек. - Никакой лжи, Нечек. Только правду. Этого вполне достаточно. - Я протестую, ваше величество, - обратился Нечек к королю. - Весь мир знает о ненависти этого человека к моему народу. Как можешь ты позволять ему безнаказанно изливать свой яд?! - Смотри, куда только девалась его изысканная речь?! - ехидно вставил Силк. - Просто слишком взволнован. Мерги, когда волнуются, начинают заикаться, - подхватил Бэйрек, - это один из их многочисленных недостатков. - Олорны! - прорычал Нечек. - Совершенно верно, мерг, - холодно кивнул Бэйрек, все еще не отпуская руки Хеттара. Нечек взглянул на олгара, и глаза его внезапно расширились; он в ужасе отшатнулся, натолкнувшись на полный ненависти взгляд; рыцари тут же демонстративно сомкнулись вокруг него. - Ваше величество, - процедил он. - Мне знаком этот человек, Хеттар из Олгарии, известный убийца. Требую его ареста! - Требуешь, Нечек? - зловеще блеснув глазами, переспросил король - Ты смеешь говорить таким тоном в моем тронном зале? - Простите, ваше величество, - поспешно извинился Нечек, - но один вид этого зверя заставил меня непростительно забыться. - Лучше бы тебе уйти, Нечек, - посоветовал господин Волк. - Вряд ли стоит мергу находиться в одиночестве среди стольких олорнов Иногда в подобных обстоятельствах происходят несчастные случаи. - Дедушка, - настойчиво прошептал Гарион, почувствовав, сам не зная почему, что именно сейчас нужно сказать все. Нельзя, чтобы Нечек ушел отсюда невредимым. Безликие игроки сделали последние ходы, и игра должна закончиться здесь. - Дедушка, - повторил он, - мне кое-что нужно сказать тебе. - Не сейчас, Гарион, - отмахнулся Волк, не сводя с мерга жесткого взгляда. - Это важно, дедушка. Очень важно. Господин Волк обернулся, как бы желая что-то резко ответить, но тут, казалось, увидел нечто, никем больше в этой комнате не замеченное, и глаза мгновенно расширились в невыразимом удивлении. - Хорошо, Гарион, - кивнул он очень спокойно, - говори. - Есть люди, замышляющие убить короля Арендии. Один из них - Нечек, - произнес Гарион громче, чем намеревался, и тут же внезапное молчание сковало тронный зал. Лицо мерга побелело, а рука непроизвольно дернулась было к рукоятке меча, но мгновенно застыла. Гарион неожиданно краем глаза заметил, что гигантская фигура Бэйрека маячит совсем близко за спиной, а рядом стоит зловеще-мрачный, словно смерть, Хеттар в черном кожаном камзоле. Нечек отступил и сделал знак закованным в сталь рыцарям. Те быстро, держа руки на рукоятках мечей, образовали защитное кольцо вокруг мерга. - Не желаю оставаться и выслушивать оскорбления! - объявил Нечек. - Я не давал тебе разрешения удалиться, Нечек, - жестко объявил Кородаллин, - и требую, чтобы ты не покидал зала. Неумолимые глаза молодого короля впивались в лицо мерга. Потом Кородаллин обратился к Гариону: - Я желаю выслушать все до конца. Говори правду, юноша, и не бойся наказания или мести за слова свои. Гарион набрал в грудь побольше воздуха и начал, тщательно выбирая слова: - Подробности мне неизвестны, ваше величество. Я обо всем узнал случайно. - Открой все, что обнаружил! - велел король. - Насколько я понимаю, ваше величество, следующим летом во время вашего паломничества в Во Мимбр несколько человек собираются по дороге напасть на вас и убить. - Без сомнения, астурийские предатели, - вмешался седовласый придворный. - Они называют себя патриотами, - возразил Гарион. - Несомненно, - фыркнул старик. - Хуже всего, ваше величество, - добавил Гарион, - что нападающие будут одеты в мундиры толнедрийских легионеров. Силк громко свистнул. - План состоит в том, чтобы ваши рыцари посчитали убийц толнедрийцами, - продолжал Гарион. - Эти люди считают, что Мимбр немедленно объявит войну империи и легионы немедленно перейдут границы, а пока в Мимбре бушует война, эти патриоты провозгласят независимость Астурии от арендийского трона в полной уверенности, что вся Астурия пойдет за ними. - Понимаю, - задумчиво кивнул король - Прекрасно продуманный план, хотя несколько необычный для наших буйных астурийских братьев. Но я еще ничего не услышал о том, какое отношение к этому предательству имеет посол Тор Эргаса. - Он стоит во главе всего заговора и придумал столь хитрый план. Объяснил им все детали и дал золота на покупку толнедрийских мундиров и подкуп союзников. - Он лжет! - взорвался мерг. - Тебе будет дана возможность оправдаться, Нечек, - остановил его король и вновь обратился к Гариону: - Вернемся к твоему рассказу. Каким образом удалось тебе узнать о готовящемся покушении? - Этого я открыть не могу, ваше величество, - твердо ответил Гарион, - потому что дал слово. Один из тех людей все рассказал мне в подтверждение истинности своей дружбы. Он не побоялся рискнуть жизнью, чтобы показать, как велико его доверие. Я не выдам друга. - Верность - прекрасное качество, о юный Гарион, - одобрил король, - но ты выдвинул серьезное обвинение против посла Ктол Мергоса. Не можешь ли ты представить доказательства, не обнародовав имени друга своего? Гарион беспомощно покачал головой. - Дело не такое простое, ваше величество, - объявил Нечек. - Я личный представитель Тора Эргаса. Этот лживый мальчишка, несомненно, подучен Белгаратом, а его ничем не подкрепленная безумная сказка - явная попытка опорочить меня и вбить клин между королевскими домами Арендии и Ктол Мергоса. Это им не сойдет с рук. Пусть мальчишка произнесет вслух имена этих воображаемых заговорщиков или признается во лжи. - Но ведь юноша дал клятву, Нечек, - возразил король - Это он так говорит, ваше высочество, - ощерился мерг. - Лучше всего проверить его слова. Час-полтора на дыбе - и мальчишка скажет правду. - Я никогда не верил в полученные подобным образом показания, - возразил Кородаллин. - Если угодно, ваше величество, - вмешался Мендореллен, - я смогу помочь решить столь сложную проблему. Гарион испуганно уставился на рыцаря. Мендореллен знал Леллдорина и легко мог догадаться, в чем дело. Более того, Мендореллен был мимбратом, а Кородаллин - его королем. Ничто не удерживало рыцаря от объяснений, а кроме того, долг повелевал ему говорить. - Сэр Мендореллен, - торжественно наклонил голову король, - правдивость и честность твоя общеизвестна. Надеюсь, ты можешь обнародовать имена заговорщиков! Вопрос прозвучал ударом хлыста. - Нет, ваше величество, - твердо отказался Мендореллен, - но я всегда был уверен в том, что Гарион честный и порядочный юноша и готов за него поручиться. - Подобное свидетельство ничего не доказывает! - взорвался Нечек. - А я заявляю, что он лжет. Кто же из нас прав?! - Этот молодой человек - мой друг, - заявил Мендореллен, - и я не заставляю его изменить клятве, поскольку честь друга дорога мне, как собственная. По закону Арендии, однако, подобный спор может быть решен оружием. Я объявляю себя защитником этого мальчика и обвиняю Нечека в подлом предательстве и заговоре с целью убить моего короля. Стянув стальной шлем, рыцарь швырнул его на пол. Шлем