вижениях, с умными синими глазами и светлой кожей; парень легко краснеет и явно не умеет скрывать своих чувств. Впрочем, этому легко помочь, хотя иногда лицо простака - вещь полезная. Растрепанные золотистые волосы выглядели так, словно их ровняли не ножницами, а охотничьим ножом... скоро они отрастут, и тогда парня можно будет привести в приличный вид. И все же было что-то еще, что занимало Серегила больше, чем внешность Алека. У парня ловкие руки, он быстро схватывает - а этому научить нельзя, - и он задает вопросы. Алек кончил одеваться и протянул руку за серебряной монетой, которую ему дал Серегил, чтобы положить ее в кошелек, привешенный к одолженному поясу. - Подожди секунду. Посмотри, как я это делаю. - Серегил достал из собственного кошелька еще одну монету, поставил ее на ребро на ладонь, потом быстрым движением перевернул руку и поймал монету прежде, чем она успела упасть. - Хочешь попробовать? Озадаченный, но заинтересованный, Алек попытался повторить фокус. Первый раз он уронил монету, второй и третий - почти поймал ее кончиками пальцев, на четвертый, однако, схватил ее, не дав пролететь и нескольких дюймов. Серегил одобрительно кивнул: - Недурно. Теперь попробуй левой рукой. Когда Алек научился ловить монету обеими руками, Серегил предложил ему использовать только указательный и большой пальцы, а потом делать то же самое с закрытыми глазами. - Ага, это, пожалуй, для тебя слишком просто. Попробуй-ка сделать так, - предложил Серегил. Он положил монету на землю и опустил руку рядом - в дюйме от монеты Незаметным движением мизинца Серегил задвинул монету под ладонь, даже не потревожив пыль; когда он поднял руку, монеты под ней не оказалось Серегил с комичными ужимками вытряхнул ее из рукава туники и показал Алеку, как делается этот фокус. И снова Алек сумел повторить уловку всего после нескольких попыток. - У тебя руки прирожденного воришки, - заметил Серегил. - Пожалуй, лучше не показывать тебе другие приемы. Как ни двусмыслен был этот комплимент, Алек широко улыбнулся, извлекая монету из рукава в последний раз. Беглецы быстро поели, потом уничтожили все следы своего пребывания на поляне - засыпали кострище листьями, а объедки кинули в озеро. Пока они занимались всем этим, Серегил размышлял о том, что можно сделать из парня с такими задатками, как у Алека. Юноша был смышлен и на удивление складно говорил, а сочетание упрямой настойчивости с поразительной общительностью открывало интересные перспективы. Если его обучить, дать ему возможность пообтесаться... Тряхнув головой, Серегил отогнал эти мысли. Но когда они садились на лошадей, крошечная сова пролетела над поляной и уселась на сухом дереве. Моргая круглыми глазами от яркого послеполуденного света, птица взъерошила перья и несколько раз прокричала свое мелодичное "туу", "туу", "туу". Серегил почтительно поклонился ей: собственная посланница Светоносного, появившаяся среди бела дня, - знамение, которым не стоит пренебрегать. - Как ты думаешь, почему это сова вылетела на охоту так рано? - спросил Алек. Серегил задумчиво покачал головой: - Понятия не имею, Алек. понятия не имею. Холодный ветер закружил первые невесомые снежинки, когда путники двинулись в путь сквозь деревья на горном склоне. Бросив поводья своей гнедой кобылы, Серегил, ехавший позади Алека, внимательно осмотрел лес: не заметно ли следов солдат Асенгаи. На украденном ими накануне жеребце седла не было, и Алеку приходилось держаться руками и ногами; ему удавалось не свалиться, но дорога оказалась нелегкой, и беглецам было не до разговоров. Они достигли края холмистого взгорья на закате и остановились, спрятавшись от возможной погони за деревьями. Перед ними до далекого горизонта расстилалась однообразная травянистая равнина. Ветер стонал над пустынными холмами, взметая плюмажи мелкого снега. Мятое серое одеяло облаков нависало низко над землей. - Пальчики Иллиора, как же я ненавижу холод! - воскликнул Серегил, поправляя капюшон плаща и натягивая перчатки. - А ты еще советовал мне искупаться, - поддел его Алек. - Это пока цветочки, ягодки нас ждут впереди... - Он резко оборвал фразу, вытаращив на Серегила глаза. - Но ты же... Ты поклялся именем Иллиора! - Ну а ты клянешься Далной. Что из того? - Иллиором клянутся только южане. Ты оттуда? Из Трех Царств? - Ну в общем-то да, - ответил Серегил, забавляясь простодушным изумлением юноши. Для большинства северян Три Царства были чем-то вроде сказочной страны из легенд, которые рассказывают барды. Скажи он: "Я с невидимой стороны Луны" - впечатление было бы таким же. - Ты что-нибудь знаешь о тех краях? - Очень мало Золотой путь ведет туда через Вольд - до Майсены. Большинство караванщиков, которых я встречал, были тамошними жителями, хотя среди них попадались и скаланцы. Скала ведь рядом с Майсеной, верно? - Более или менее. Это огромный полуостров между Внутренним и Осиатским морями. На запад от Майсены лежит Пленимар, другой полуостров, его омывает Гетвейдский океан. Золотой путь, как ты называешь его, - основной торговый маршрут между Тремя Царствами и северными землями. - И из какой же страны ты сам? - О, я не сижу на месте. Если Алек и заметил, каким уклончивым был ответ, он не стал настаивать. - Некоторые торговцы рассказывают, что на юге водятся драконы и живут могущественные волшебники. Я видел однажды волшебницу на ярмарке. - При этом воспоминании лицо юноши оживилось; как обычно, эмоции на нем можно было читать как по раскрытой книге. - За небольшую плату она извлекала саламандр из куриных яиц и заставляла пламя гореть синим и красным. - Правда? - Серегилу случалось совершать эти заезженные фокусы и самому. Тем не менее он ценил впечатление, производимое ими на неискушенных зрителей. - И однажды купец-скаланец начал плести басни о том, будто улицы в их городах вымощены золотом, - продолжал Алек. - Только я ему не поверил. Он тогда хотел выкупить меня у отца и забрать с собой - мне было лет восемь или девять. Ума не приложу, зачем я мог ему понадобиться. - В самом деле - зачем? - поднял бровь Серегил, старательно изгоняя из своего голоса всякое выражение. К счастью, Алека больше занимали другие темы. - Я слышал, что Скала и Пленимар все время воюют между собой. Серегил криво улыбнулся: - Не все время, но часто. - И почему? - Ох, это очень старая проблема и к тому же очень сложная. На этот раз, как я понимаю, они оспаривают друг у друга контроль над Золотым путем. - На этот раз? - Глаза Алека широко раскрылись. - Они снова собираются воевать? И пошлют своих солдат сюда? - Похоже на то. Некоторые считают, что Пленимар собирается выгнать из этих мест скаланских и майсенских купцов и установить тут свое владычество, включая северные поселения. - Ты хочешь сказать - завоевать их? - Ну, зная замашки пленимарцев, другого от них ожидать не приходится. - Но тогда почему я ничего об этом не слышал? В Стоун Торе даже на ярмарке никто не говорил о войне! - Стоун Тор далеко от оживленных торговых путей, - напомнил ему Серегил. - Да и вообще очень немногие северяне пока что поняли, что к чему, - кроме тех, кого пленимарцы уже переманили на свою сторону. Сейчас дела обстоят так, что ни одна из сторон не сможет ничего предпринять до весны. - А Асенгаи и тот тип Морден - они что, на стороне пленимарцев? - Интересный вопрос. - Серегил поглубже натянул капюшон - По- моему, наши лошадки совсем обленились и еле плетутся, тебе не кажется? Нам ведь до темноты еще немало нужно проехать. Путь по взгорью был нетруден, и путники скакали, пока не начало смеркаться. Алек знал, где находится источник, - у него они и решили разбить лагерь. Юноша прекрасно ориентировался на пустынной равнине, но мог себе представить, как чувствует себя его спутник: Серегил все время тревожно оглядывался, пытаясь разглядеть в наступающих сумерках дальние горы и понять, насколько они уже углубились в холмы. Но горы скоро скрылись в сгущающемся сумраке и взвихренном ветром снеге. Серегил мог определить направление только по изредка проглядывавшему бледным пятном сквозь тучи солнцу. - Нам придется экономить ту еду, что у тебя с собой, - сказал Алек, когда они остановились на ночлег. - Дичь по большей части откочевала уже к югу, да я и не могу подстрелить ничего, ведь лука у меня нет, - добавил он с горечью. - У меня хватит сыра и колбасы для нас обоих, - успокоил его Серегил. - А ты ловко управляешься с луком? - Довольно ловко. - Без лука Алек чувствовал себя так, словно лишился руки. Лук, который у него отняли солдаты Асенгаи, был самым удачным из всех, что Алек изготовил. Спешившись, путники стали собирать топливо для костра, но нашли только редкие тощие кустики, ветки которых сгорали так быстро, что почти не давали тепла. Найдя хоть немного защищенное от ветра место, Алек и Серегил, прижавшись друг к другу, принялись за свой холодный ужин. - Ты сказал, что вражда между Скалой и Пленимаром - старая проблема, - наконец проговорил Алек. - Что ты имел в виду? - Это длинная история, - хмыкнул Серегил, плотнее закутываясь в плащ. - Впрочем, длинная история поможет нам скоротать длинную ночь. Для начала... Знаешь ли ты, что Три Царства были когда-то одной страной? - Нет. - Ну так вот, они были едины, и правил ими царь-жрец из династии Иерофантов. Первый Иерофант со своими людьми прибыл откуда-то из-за Гетвейдского океана больше двух тысяч лет назад. Это у них твой народ научился почитать Далну-Создателя, Иллиора и других богов. Впервые они высадились на побережье Пленимарского полуострова, и Беншал, столица Пленимара, построен на том месте, где раньше находилось поселение, основанное первым Иерофантом. Алек скептически прищурился; ему трудно было поверить в существование такого древнего города, как и в то, что божество, которому он привык поклоняться, столь экзотического происхождения. Но он не стал высказывать сомнения, чтобы не перебивать рассказчика. - Шли годы, и эти люди расселились по берегам Внутреннего и Осиатского mopeй, неся с собой свои верования. Они основали поселения, которые с течением времени превратились в Майсену и Скалу, - продолжал Серегил. - И они принесли на север веру в Далну? - Правильно. Подданные Иерофанта поклонялись Священной Четверке: Далне-Создателю, Астеллусу-Страннику, которых ты знаешь, и Иллиору-Светоносному и Сакору-Пламени, почитание которых в здешних местах не привилось. Но возвращаясь к истории Трех Царств... Их единство продлилось недолго. По мере того как проходило время, разные районы находили собственные интересы. Пленимарцы, например, навсегда остались у Гетвейдского океана - водного пространства, которое ты и вообразить себе не можешь. Они и до сих пор великие мореплаватели и путешественники. Именно пленимарцы проплыли на юг до пролива Бал и открыли страну ауренфэйе... - Погоди! Ауренфэйе? Вроде тех фэйе, что живут за перевалом Дохлого Ворона? - взволнованно перебил Серегила Алек и тут же покраснел, услышав, как Серегил засмеялся. - Точно. Этот твой древний народ по-настоящему называется "хадрилфэйе". Говорят, они - потомки тех ауренфэйе, что добрались до северных земель еще до Иерофанта. Ауренен - земля ауренфэйе - лежит на юг от Трех Царств, за Осиатским морем и Ашекскими горами. - Значит, ауренфэйе тоже не люди? - Нет. "Фэйе" на их языке значит "народ", или "принадлежащие". Аура - так они называют Иллиора. Так что ауренфэйе - "народ Иллиора". Но это совсем другая история... - Но они на самом деле существуют? - настаивал Алек. Об этом Серегил раньше ничего не говорил. - Ты их когда-нибудь видел? На кого они похожи? Серегил улыбнулся: - Они не так уж отличаются от нас с тобой. Ни рогов, ни хвостов. Наоборот, они по большей части красивый народ. Основное отличие ауренфэйе от людей - это что они обычно живут по триста - четыреста лет. - Ну да! - фыркнул Алек, не сомневаясь, что Серегил его разыгрывает. - Думай как хочешь, но только это правда. Однако самое главное в другом, они первыми научились использовать магию. Не то чтобы все ауренфэйе стали волшебниками. конечно... - Жрецы тоже знакомы с магией, - перебил его Алек. - Особенно дризиды. Давным-давно, когда ДалнаСоздатель еще жил среди людей, он явился женщине по имени Дризия и раскрыл ей все тайны на свете. Так что ее потомки - дризиды - могут черпать силу земли и знают целебные свойства растений и камней Некоторые из них даже понимают язык зверей. Серегил посмотрел на Алека со своей обычной кривой усмешкой: - А у тебя дар скальда, как видно. Ты прав в том, что жрецы знакомы с магией, но только это не то же самое, что быть настоящим волшебником. Если тебе когда-нибудь случится увидеть настоящего мага, ты сразу поймешь разницу. - Так что же, все волшебники - на самом деле ауренфэйе? - Ох, ничего подобного. Ведь на протяжении веков кровь ауренфэйе и тирфэйе смешалась. - Тирфэйе? - Прости. Хороший рассказчик должен всегда помнить, что известно, а что неизвестно его слушателям. Тирфэйе - так ауренфэйе называют людей; в переводе - "те, кто живет недолго". - Что ж, так они и должны называть нас, если то, что ты рассказываешь об их долгожительстве, - правда, - нехотя согласился Алек - Именно. Так или иначе, за те годы, что ауренфэйе торговали с Тремя Царствами, они смешались с местными жителями, и родились дети, научившиеся магии своих родителей-ауренфэйе. Говорят даже, что Аура - или Иллиор, называй его как хочешь, - послал огромного дракона, чтобы тот научил этих полукровок настоящей магии. - Так и драконы тоже существуют на самом деле? - выдохнул Алек, глядя на Серегила широко раскрытыми глазами. Тот усмехнулся: - Ну, не стоит рассчитывать, что ты их встретишь. Насколько мне известно, никто в Скале с тех пор не видел дракона. - В Скале? А я думал, что это пленимарцы встретились с ауренфэйе. - Ну а я думал, что ты раньше не слышал этой истории, - сухо ответил Серегил. - Я и не слышал. Ты же сам сказал, что пленимарцы... - Да, верно. В конце концов ауренфэйе предпочли скаланцев. Те из них, кто остался в Трех Царствах, обосновались в Скале, но все это было очень давно, больше восьми столетий назад. В конце концов почти все ауренфэйе вернулись в родную страну. - Почему же? Серегил развел руками. - Как и всегда, причин тут было несколько. Но их наследие не пропало. Все еще рождаются потомки тех волшебников, и они все еще отправляются овладевать искусством магии в Римини. Это, кстати, столица Скалы. - Римини... - Алек посмаковал экзотическое название. - Но все-таки что насчет волшебников? Ты когда-нибудь хоть одного видел? - Я знаю даже нескольких. Но сейчас нам лучше лечь спать. Думаю, впереди нас ждет немало тяжелых дней. Хотя выражение лица Серегила почти не изменилось, Алек ясно ощутил, что снова вступил на запретную территорию. Они устроились на ночлег, стараясь сохранить крохи тепла под своими плащами и одеялами; ветер тоскливо завывал над пустынными холмами. На следующее утро Алек попробовал повторить фокус с монетой, которому его научил Серегил, но его замерзшие пальцы не гнулись. - Первым делом, как попадем в Вольд, купим тебе перчатки, - сказал Серегил, склоняясь над чахлым костерком и показывая Алеку свои руки в тонких кожаных перчатках. Он и вчера не снимал их, сообразил юноша. - Покажи-ка мне руки. Повернув ладони Алека к свету, Серегил огорченно пощелкал языком, разглядывая трещины и мозоли. - Последствия жизни в примитивных условиях. Так ты не обретешь тонкости ощущений. - Стащив с руки перчатку, Серегил приложил свою ладонь к ладони Алека. Тот ощутил необыкновенно мягкую и гладкую кожу. - Я могу отличить серебро от золота в темноте - просто на ощупь. Глядя на мои руки, не подумаешь, что я хоть когда-нибудь в жизни работал. А вот ты... Тебя можно одеть как знатного господина, и руки тут же выдадут тебя - даже прежде, чем ты заговоришь. - Не думаю, что мне стоит об этом беспокоиться. Но те фокусы, что ты показал, мне нравятся. Не научишь ли ты меня чему-нибудь еще? - Ладно. Следи за мной. - Не поднимая руки с колена, Серегил пошевелил пальцами, как будто выбивая дробь на невидимом барабане. - Для чего это? - спросил заинтригованный Алек. - Я сейчас попросил тебя оседлать лошадей. А вот это... - Серегил почесал указательным пальцем правой руки подбородок, потом глянул влево; при этом палец его как бы случайно переместился к уху. - Это значит, что сзади тебе грозит опасность. Не все знаки такие простые, конечно, но как только ты запомнишь основные, ты сможешь переговариваться со мной, и никто ничего не заподозрит. Предположим, мы с тобой в комнате, где много народа, а мне нужно тебе что-то сообщить по секрету. Я должен поймать твой взгляд, а потом чуть склонить голову - вот так. Ну-ка, попробуй ты подать мне знак. Нет, ты кивнул слишком заметно - это все равно что кричать во всеуслышание. Вот теперь лучше. А теперь знак седлать лошадей. Молодец! - Тебе часто приходится этим пользоваться? - спросил Алек, пробуя - сначала не очень успешно - подать сигнал об опасности сзади. Серегил хмыкнул: - Чаще, чем ты, может быть, думаешь. Первую половину дня они скакали быстрой рысью. Серегил по- прежнему не мог найти на унылой равнине никаких ориентиров, но Алек уверенно показывал дорогу. То, как легко он нашел источник накануне вечером, обнадежило Серегила, так что свои сомнения он держал при себе. Поглядывая на небо, паренек точно определял направление по приметам, о которых Серегил не мог и догадаться. Наблюдая за юношей, он решил, что от природы Алек довольно молчалив. В этом не было ни стеснительности, ни принужденности: просто он явно предпочитал сосредоточенно заниматься своим делом. Однако скоро выяснилось, что размышлять это ему не мешает. Остановив коня у маленького родничка, до которого они добрались как раз перед полуднем, Алек обратился к Серегилу, как будто их разговор и не прерывался: - А в Вольде ты будешь выступать как бард? - Да. В тех краях меня знают как Арена Виндовера. Может, ты даже слышал это имя? Алек скептически посмотрел на спутника: - Это ты Арен Виндовер? Я прошлой весной слышал Арена Виндовера - он пел в гостинице "Лисица", - да только ты совсем не похож на него. - Ну, если на то пошло, то сейчас я вряд ли похож и на Ролана Силверлифа. - Действительно, - признал Алек. - Сколько же у тебя всего имен? - О, сколько потребуется. Раз уж ты не веришь, что я и Арен Виндовер - одно и то же лицо, придется дать тебе доказательство. Какая из моих песен тебе больше всего понравилась? - "Смерть Арамана", - без колебаний ответил Алек. - Мелодия потом вертелась у меня в голове очень долго, но я не мог вспомнить все слова. - Что ж, пусть будет "Смерть Арамана". - Серегил откашлялся и запел. У него оказался звучный, выразительный тенор. Вскоре Алек начал подпевать. Его голос не был так же хорош, но он верно следовал мелодии. По бурному морю Араман поплыл, Сотню бойцов он вел. Как смерть, корабль его черен был, Багрянцем парус расцвел. К далекой Симре правил их рулевой, Сквозь туман и снежную муть. Из тех ни один не вернулся домой, Кто с Араманом двинулся в путь. Чести цена - кровь и сталь, И гибель - не за горой. Солдатская жизнь - не благостный рай, Но клянусь, мне не надо другой. Король Миндар, укрыт за стеной, Смотрел, как корабль спешит. Пять сотен солдат у него за спиной, И все как один хороши. И вышли они из ворот городских - Не страшен заморский им враг. Но вверх по берегу вел своих Араман, поднявший стяг. Чести цена - кровь и сталь, И жизнь, коль на то уж пошло. И тщетно любимые смотрят вдаль, И ждут, не плеснет ли весло. Араман рванулся в кипящий бой - Король отразил удар. "Заплатишь за ложь свою ты головой!" - Услышал сквозь крики Миндар. "Пусть войско твое и стоит стеной, А людей моих - наперечет, Клянусь, ждать не буду я тени ночной, Твою голову меч мой снесет, Чести цена - кровь и сталь, И пусть плоть рассечет клинок, Солдату награда - совсем не медаль, А славы бессмертной венок. На поле кровавом отряды сошлись, Меч ударил о медный щит, Друг друга противники в битве нашли: Шлем погнулся, копье трещит. Пловцу не спастись среди бурных стремнин... Остались средь мертвых тел Араман с Миндаром один на один - И каждый могуч и смел. Чести цена - кровь и сталь. И знает только вдова, Что значит навек обрести печаль Тем, чья жизнь началась едва. Грудь к груди, меч на меч бьются смертно они Ни один не готов уступить. Ненавистен Араману враг искони, Должен чашу свою он испить. Кровь ручьем уж течет из Миндаровых ран, И Араман свое получил... Тень ночная легла, и Миндар проиграл - Наземь рухнул и дух испустил. Чести цена - кровь и сталь - И для лорда, для смерда - одна. Во главе войска в ад попадет генерал: Там уж, верно, получит сполна. Победитель Араман на землю упал, Был отлив, и вместе с волной Жизнь его покидала - как бледный опал Стал лик его мертвый, немой. Цену чести Араман сполна уплатил. Жизнью, кровью - своей и чужой. Берег пуст, скоро будет тут много могил... Но добился победы герой. Чести цена - кровь и сталь. И хоть слава громка, солдат, Не воскресит она, как ни жаль, Тех, что в хладных могилах лежат. - Молодец! - поаплодировал ему Серегил. - Если тебя подучить, из тебя получится неплохой бард. - Из меня? - переспросил Алек со смущенной улыбкой. - Представляю себе, что на это сказал бы мой папаша! "Я тоже", - подумал Серегил; из того, что ему случилось услышать, он заключил, что старик был довольно мрачным типом. Большую часть дня путники развлекали друг друга, распевая по очереди. Заметив, как краснеет Алек от непристойных песен, Серегил постарался включить в свой репертуар их как можно больше. Два дня они скакали без отдыха и мерзли по ночам, но все равно время пролетело быстро. Серегил оказался спутником, о каком Алек мог только мечтать: долгие часы он заполнял своими рассказами, песнями и легендами. Единственной темой, которой он упорно избегал, было его собственное прошлое, и Алек быстро усвоил, что настаивать тут бесполезно. В остальном же они прекрасно ладили. Алека особенно интересовали рассказы Серегила о жизни в южных краях. - Ты так и не рассказал мне, почему Три Царства так часто воюют между собой, - напомнил он Серегилу, когда однажды пауза в их беседе затянулась. - Что поделаешь, я все время отвлекаюсь, такой уж я человек. О чем ты хочешь узнать? - О царе-жреце и вообще обо всем. Ты говорил, что раньше это была одна страна, а потом она разделилась на три. Что произошло? - То, что обычно происходит, когда один думает, что у другого больше земель и власти, чем у него, - разгорелась война. Около тысячи лет назад в разных местах начались беспорядки. Рассчитывая успокоить недовольных, Иерофант предоставил им самоуправление, разделив страну примерно так, как и сейчас проходят границы между Скалой, Майсеной и Пленимаром. Каждая область получила собственного правителя, назначенного Иерофантом, конечно. С географической точки зрения это было логичное деление, но на беду Пленимар счел себя обделенным. Скале достались плодородные равнины, защищенные от северных ветров хребтом Нимра, Майсене - горные долины и торговля с северными землями, а Пленимар - самая древняя часть государства - получил засушливый полуостров с почти исчерпанными ресурсами. Дров в огонь еще подбросили слухи о том, что на севере нашли золото - именно там, дороги куда были под властью Майсены Чего у Пленимара, однако, было в избытке - это кораблей и солдат, и не понадобилось много времени, чтобы тамошние правители решили употребить их в дело. Ровно через два столетия после разделения Пленимар напал на Майсену; началась война, которая длилась семнадцать лет. - Как давно это было? - Почти восемьсот лет назад. Пленимар. наверное, победил бы. если бы в войну не вмешались ауренфэйе. - Опять ауренфэйе! - возбужденно воскликнул Алек. - Но почему они ждали так долго? Серегил пожал плечами: - Дела тирфэйе не представлялись им важными. Только когда военные действия приблизились к их собственным водам, они объявили о своем союзе со Скалой и Майсеной. Алек задумался. - Но если .у этих двух стран было и золото, и плодородные земли, и все остальное, как получилось, что они не одолели Пленимар? - Так и должно было случиться. Маги Скалы были югда на вершине своего могущества. Даже дризиды были вовлечены в сражения, а, как ты можешь себе представить, это сила, с которой приходится считаться Но в некоторых старых балладах говорится, что в Пленимаре были некроманты, и они призвали на помощь армии ходячих мертвецов, справиться с которыми могли лишь самые могущественные волшебники. Правда это или нет, только это была самая жестокая война из всех. - И в конце концов Пленимар потерпел поражение? - Да, но только в последний момент. Весной на пятнадцатый год войны был убит Иерофант Эстмар; это послужило последним толчком к распаду единого государства. К счастью, как раз тогда черные корабли Ауренена, пройдя проливом Бал, напали на Беншал, а армия ауренфэйе и их маги атаковали силы Пленимара у Цирны. То ли благодаря магии, то ли просто потому, что в сражение вступили свежие войска, но сопротивление Пленимара было сломлено, А в битве при Исиле Крикопт, первый правитель Пленимара, объявивший себя Верховным Владыкой, пал от руки царицы Скалы, Герилейн Первой. - Погоди-ка! - Алек сунул руку в кошелек и вытащил фебряную монету. - Это ведь она изображена здесь? - Нет, это Идрилейн Вторая, царствующая сейчас. Алек перевернул монету и показал на полумесяц и пламя: - А что значат эти символы? - Полумесяц - знак Иллиора, пламя - знак Сакора. Вместе они образуют герб Скалы. "Скала! - подумал Алек, убирая монету обратно в кошелек. - Ну, теперь по крайней мере я знаю, откуда ты родом". ГЛАВА 3. предложение серегила Рассвет третьего дня их путешествия через холмы был ясным и морозным. Серегил проснулся первым. Накануне вечером шел снег; на счастье, как раз перед тем, как солнце село, Алек нашел пустую берлогу, так что они смогли переночевать в укрытии. В яме чувствовался сильный запах предыдущего обитателя, но она была достаточно просторна, чтобы оба путешественника могли в ней улечься. Заткнув входное отверстие мешком и седлом Серегила, чтобы ветер не задувал внутрь, они согрелись в первый раз с тех пор, как оказались на взгорье. Серегил испытывал соблазн позволить ровному дыханию Алека вновь убаюкать себя; покидать теплое убежище ему не хотелось. Глянув на сонное лицо юноши, он снова задал себе вопрос: "Не вижу ли я в нем просто то, что хочу увидеть?" - ощутив знакомое чувство узнавания. Впрочем, для размышлений на эту тему еще будет время. Сейчас нужно сосредоточиться на Вольде... Растолкав Алека, Серегил выполз из берлоги. Золотисто-розовый свет заливал нетронутую снежную пелену; сияние ослепило его привыкшие к полумраку глаза. Лошади выкапывали копытами из-под снега пожухлую траву. Глядя на них с симпатией, Серегил ощутил, как бурчит в его собственном животе. Как ни надоели путешественникам засохшие остатки колбасы и сыра, оставшиеся на завтрак крохи были всем, чем они располагали. - Спасибо Создателю за солнышко! - воскликнул Алек, выбираясь из берлоги. - Спасибо Сакору, хочешь ты сказать, - зевнул Серегил, отбрасывая с глаз волосы. - Из всей Четверки... О проклятие, что это меня с утра пораньше потянуло на философию! Как ты думаешь, сегодня мы доберемся до Вольда? Алек бросил внимательный взгляд на юг и кивнул: - Думаю, мы будем там еще до заката. Серегил, проваливаясь в снег, подошел к лошадям и похлопал свою кобылу по боку. - Сегодня вас, ребятки, ждет хорошая порция овса, а меня - горячая ванна и сытный ужин. Если наш проводник отработает свои денежки, конечно. Серегил был непривычно молчалив этим утром. Когда в полдень они сделали привал, чтобы дать лошадям отдохнуть, Алек почувствовал, что тот что-то задумал. Глаза Серегила обрели то же задумчивое выражение, как и в камере, когда он предложил юноше бежать с ним вместе: будто он сомневался, правильное ли решение принял. - Помнишь, я в шутку сказал, что тебе следовало бы сделаться подмастерьем, - начал он, глядя через плечо и поправляя подпругу. - Что ты думаешь на этот счет? Алек с удивлением посмотрел на него: - Подмастерьем барда, хочешь ты сказать? - Может быть, подмастерьем - не совсем подходящее название. Я ведь не вхожу ни в какую гильдию, да барды и не имеют собственного объединения. Но ты шустрый и сообразительный. Я многому мог бы тебя научить. - Чему, например? - Алек испытывал некоторое замешательство, смешанное с любопытством. Серегил заколебался, как будто еще раз оценивая Алека, потом сказал: - Я в основном занимаюсь выуживанием всяких ценных вещичек и, главное, информации. Сердце Алека оборвалось. - Так ты вор... - Ничего подобного! - нахмурился Серегил. - По крайней мере не в том смысле, который ты в это слово вкладываешь. - А в каком смысле? - настаивал Алек. - Может, ты шпион, вроде того жонглера, которого ты тогда убил? Серегил усмехнулся: - Я бы почувствовал себя оскорбленным, если бы ты имел хоть малейшее представление о том, что говоришь. Давай считать, что я своего рода агент, и весьма почтенный господин нанял меня, чтобы узнать о некоторых довольно необычных событиях здесь на севере. Я не могу сказать тебе больше, но уверяю тебя - моя цель благородна, даже если методы не всегда оказываются таковыми. Как заподозрил Алек, последняя высокопарная фраза скрывала признание его компаньона в том, что он все-таки шпион и есть. Более того, не существовало доказательств того, что сказанное Серегилом - или то, на что он намекал, - было хоть в какой-то мере правдой. Но факт оставался фактом: Серегил спас ему жизнь, когда ему проще было бы бросить парня на произвол судьбы, да и потом Алек не видел от него ничего, кроме проявлений дружбы. - Думаю, что ты уже и так здорово умеешь читать следы, - между тем продолжал Серегил. - И к тому же, по твоим словам, хорошо стреляешь из лука, а как ты управляешься с топором, я и сам видел. Тебе приходилось иметь дело с рапирой? - Нет, но... - Не важно, ты быстро все схватываешь - если, конечно, учитель знает свое дело. Я знаю как раз подходящего человека. Потом, конечно, нужно развить ловкость рук, научиться этикету, работе с замками, маскировке, языкам, изучить геральдику, фехтование... Читать ты, наверное, не умеешь? - Я знаю руны, - возразил Алек, хотя на самом деле он мог прочесть только свое имя и еще несколько слов. - Нет, нет, я имел в виду настоящую грамоту. - Подожди, - вскричал ошарашенный юноша. - Мне не хотелось бы быть неблагодарным - ты спас мне жизнь и все такое, но... Серегил нетерпеливо отмахнулся: - Зная, при каких обстоятельствах тебя схватили и что тебя ждет, это было самое меньшее, что я должен был сделать. Но сейчас я говорю о том, кем ты хочешь стать - не завтра, не на следующей неделе. Скажи мне честно: ты на самом деле собираешься провести остаток жизни, выгребая навоз из хлевов какого-нибудь трактирщика в Вольде? Алек замялся. - Не знаю... Я имею в виду, охота - это все, что мне до сих пор было знакомо... - Тем больше оснований заняться чем-нибудь другим. - Серые глаза Серегила горели воодушевлением. - Сколько, ты говорил, тебе лет? - Шестнадцать. - И ты никогда не видел дракона. - Ясное дело, не видел. - В отличие от меня, - бросил Серегил, вскакивая в седло. - Ты же сам говорил, что драконов больше не осталось. - Я сказал, что в Скале их нет. Но я видел, как они летают при полной луне зимой. И я танцевал на великом празднике Сакора и пил вина Зенгата, и слышал, как на рассвете в тумане поют русалки. Я ходил по залам дворца, построенного в незапамятные времена, и пожимал руку тем, кто первыми поселился в нем. То, о чем я говорю тебе, - не легенда и не плод моего воображения, Алек, я действительно все это испытал... и многое другое в придачу Алек молча ехал с ним рядом; волна смутных, но завораживающих образов захлестнула его. - Ты говоришь, что не можешь представить себе жизни иной, чем та, которую ты ведешь, - продолжал Серегил, - но позволь тебе сказать: тебе просто никогда не представлялся шанс попробовать что- то еще. Я предлагаю тебе такой шанс. Поедем со мной на юг после Вольда, и ты увидишь, как много в мире всего - не то что в твоих лесах - Но воровать?.. В кривой улыбке Серегила не было ни следа раскаяния. - Что ж, должен признаться, что в свое время я не пренебрег кошельком-другим и многое из того, что я делаю теперь, тоже может быть названо воровством - зависит от того, кого ты об этом спросишь. Но ты только подумай - чувствовать, что ты преодолеваешь невероятные препятствия ради благородной цели! Подумай о возможности путешествовать по землям, где герои легенд встречаются тебе на каждом шагу, где даже цвет морских волн - что- то, чего ты себе никогда не мог вообразить! Я снова тебя спрашиваю - хочешь ли ты всю жизнь оставаться просто Алеком из Керри или предпочтешь увидеть, что лежит за пределами твоих лесов? - Но это... честная жизнь? - настаивал Алек, стараясь противостоять соблазну. - Большинство тех, кто нанимает меня, великие властители и благородные люди. - Все это выглядит довольно опасным, - заметил Алек, понимая, что Серегил снова уклонился от прямого ответа. - Но в этом-то и вся прелесть! - воскликнул Серегил. - И ты можешь разбогатеть! - Или быть повешенным? Серегил ухмыльнулся: - Это как повезет. Алек, задумчиво нахмурив брови, грыз ноготь. - Что ж, ладно, - решил он наконец, - мне хотелось бы отправиться с тобой, но только сначала ответь мне прямо на кое-какие вопросы. - Хоть это и не в моей натуре, но я постараюсь. - Насчет войны... Той, о которой ты говорил, что она скоро начнется. На чьей ты стороне? Серегил глубоко вздохнул: - Ты имеешь право знать. Я предпочитаю скаланцев, но и ты, и я будем в большей безопасности, если не станем особенно об этом распространяться. Алек покачал головой: - Три Царства далеко отсюда. Трудно поверить, что война между ними затронет и здешние края. - Ради золота и плодородных земель люди готовы на все, а и того, и другого на юге, особенно в Пленимаре. давно уже не хватает. - И ты собираешься остановить их? - Едва ли, - фыркнул Серегил. - Мне такое не по силам, но я сделаю все, чтобы помочь тем, кто может это сделать. Что еще ты хочешь знать? - Куда мы отправимся после Вольда? - Ну, в конце концов в мой родной город - Римини, хотя сначала... - Что? - Глаза Алека расширились. - Ты хочешь сказать, что живешь в Римини? В том самом городе, где обитают волшебники? - Так что же ты решаешь? Остатки прежних сомнений заставили Алека помолчать еще несколько секунд. Потом, глядя Серегилу в глаза, он спросил: - Почему? - Что почему? - недоуменно поднял бровь тот. - Ты ведь совсем меня не знаешь. Почему же ты хочешь, чтобы я отправился с тобой? - Как тебе сказать? Пожалуй, дело в том, что ты мне кое-кого напоминаешь. - Кого-то, кого ты знал раньше? - недоверчиво переспросил юноша. - Того, кем я когда-то был. - Кривая улыбка снова появилась на лице Серегила. Он снял перчатку с правой руки и протянул ее Алеку. - Ну так что, решено? - Пожалуй. - Алек с изумлением заметил в выражении глаз спутника что-то похожее на облегчение, когда пожал ему руку. Но в следующее мгновение оно исчезло, и Серегил начал обсуждать планы на ближайшее будущее: - Прежде чем мы доберемся до Вольда, нам нужно кое о чем позаботиться. Насколько хорошо тебя знают в городе? - Мы с отцом всегда останавливались в торговом квартале, чаще всего - в "Зеленой ветке". Но, кроме хозяина гостиницы, там сейчас не должно быть никого, кто меня знает. - Все равно не стоит рисковать. Нужно правдоподобное объяснение того, почему ты вдруг путешествуешь вместе с Ареном Виндовером. Вот тебе первое задание: придумай три убедительные причины Алеку Охотнику оказаться в компании барда. - Ну, наверное, можно рассказать о том, как ты меня спас... - Нет, нет, это совсем не годится! - перебил его Серегил. - Во- первых, совершенно ни к чему сообщать, что я - а точнее, Арен - был поблизости от владений Асенгаи. Во-вторых, у меня есть твердое правило: никогда, никогда не говорить правду, разве что только не останется другого выхода или правда окажется столь неправдоподобной, что в нее все равно никто не поверит. Запомни это на будущее. - Ну хорошо, - еще раз начал Алек, - на меня напали бандиты, а ты... Серегил кивнул и знаком предложил ему продолжать. Алек повозился с уздечкой, перебирая в уме варианты. - Это, конечно, в какой-то мере правда, но можно было бы сказать, что ты нанял меня в качестве проводника. Отец иногда нанимался... - Неплохо. Продолжай. - Или, - Алек довольно улыбнулся, - Арен взял меня в ученики. - Совсем недурно для первой попытки, - снисходительно кивнул Серегил. - Особенно хорош был бы рассказ о том, как я тебя спас. Преданность человеку, которому ты обязан жизнью, понятна и не вызывает вопросов. К несчастью, репутация Арена такова, что никто в эту историю не поверит. Боюсь, Арен трусоват. А вот вариант с проводником едва ли годится. В окрестностях Вольда Арен Виндовер хорошо известен, и раз уж барды зарабатывают себе на жизнь, кочуя от ярмарки к ярмарке, с какой стати нанимать проводника, если и так знаешь дорогу? - Ох... - разочарованно протянул Алек. - Зато идея взять ученика как раз в духе Арена. К счастью, ты неплохо поешь. Только вот способен ли ты и думать, как бард? - Что ты имеешь в виду? - Ну, предположим, ты оказался в придорожной таверне. Какие там у тебя окажутся слушатели? - Торговцы, конюхи, солдаты. - Прекрасно! И предположим, что все они уже крепко нагрузились и требуют от тебя песни. Какую балладу ты выберешь? - Что-нибудь вроде "Смерти Арамана". - Хороший выбор. А почему именно ее? - Ну как же - это песня о сражении и чести, солдатам понравится. И ее все знают, так что смогут подпевать. Припев легко запомнить... - Молодец! Арен часто выбирает именно эту балладу, и как раз по названным тобой причинам. А теперь предположим, что ты - менестрель и пришел в замок барона, чтобы поразвлечь знатных господ и их толстых жен. - Может быть, подойдет "Лилия и роза"? Весьма изысканная канцона. Серегил со смехом хлопнул Алека по плечу: - Похоже, это Арен должен пойти к тебе в подмастерья! Вот только ты ведь, наверное, ни на каком музыкальном инструменте не играешь? - К сожалению, нет. - Ну что ж, Арен извинится перед слушателями за своего ученика. Весь остаток дня они провели, пополняя репертуар Алека. К вечеру путники достигли склона, спускающегося к реке Бритуин. Вдали виднелись квадратики голых полей и разбросанные между ними фермы - признак близости Вольда. Река - тонкая черная линия, повороты которой повторял ряд прибрежных деревьев, - далеко впереди впадала в Черное озеро. В нескольких милях к востоку от ее устья располагался город. На северном берегу озера - играющей бликами уходящей к горизонту водной поверхности - тянулся огромный и непролазный Озерный лес. - Так ты говориш