незнакомца. Двое друзей потрясенно смотрели ей вслед. Как только неизвестный посвященный обратил на нее внимание, Сиани заговорила с ним. Мужчина пригласил ее присесть, она приняла приглашение. - Проклятие на ее голову! - прорычал Дэмьен. - И на всех прочих женщин, - добавил Сензи. - Верно. Незнакомец подозвал официантку. Это была та же девушка, что обслуживала столик Дэмьена и Сензи, но теперь на ней была облегающая тонкая блузка, которая весьма эффектно подчеркивала ее прелести. Наверняка девушке хотелось привлечь внимание этого красавчика! Какими бы чарами он ни обладал, на женщин они действовали неотразимо. И после полосы неудач это особенно раздражало. - Ты считаешь, она в безопасности? - прошептал Дэмьен. - Мне кажется, она сейчас в своей стихии... - медленно проговорил Сензи. Дэмьен посмотрел на него с недоумением. - Взгляни на нее, - выдохнул молодой подмастерье. В его голосе прозвучала такая нежность, какой Дэмьен никогда не замечал за ним прежде. Он наконец понял настоящую глубину их отношений и с сожалением подумал, что Сензи никогда не говорил _так_ о своей невесте... "Она должна была чувствовать это. И это очень больно ранило ее". Сиани действительно чувствовала себя как рыба в воде - напряженная, осторожная, но гораздо более _живая_, чем все эти дни. А почему бы и нет? Деятельная натура женщины, заставившая ее посвятить жизнь собиранию знаний, никак не пострадала от вмешательства демонов. Сиани лишилась накопленного опыта, но сущность ее осталась прежней. Увидев, что незнакомец благожелательно отнесся к предложению Сиани, да и ей, кажется, нравится его общество, Дэмьен успокоился. Вернее, попытался успокоиться. Ибо в нем росло какое-то непонятное раздражение. Не похожее на простое беспокойство за Сиани... Скорее на... "Ревность! Самое обыкновенное, эгоистичное чувство собственника! Спокойно, Дэмьен. Она тебе не принадлежит. И если у него смазливое личико и пара незатасканных баек в запасе - это еще не значит, что она принадлежит ему". - Они идут сюда, - растерянно прошептал Сензи. Наверное, он увидел это колдовским Зрением, потому что через пару мгновений Сиани и ее новый знакомый действительно поднялись. Мужчина встал первым и помог своей гостье, отодвинув стул. Древний обычай, из совсем другой культуры. Когда Сиани повернулась к их столику, она больше не выглядела испуганной. Ее глаза сияли, в них снова появился живой блеск. "Это не из-за мужчины, - уговаривал себя Дэмьен. - А из-за загадки, которую он собой представляет". Как будто от этого легче... Если незнакомец и затаил на них зло из-за попытки воздействовать на него заклинанием, то ничем этого не показал. Изящно поклонился, когда Сиани его представила, но руки не подал. "Либо его воспитывали в каких-то архаичных традициях, либо у него мания преследования", - решил Дэмьен. Причем последнее - вероятнее. - Познакомьтесь с Джеральдом Таррантом, - говорила тем временем Сиани. - Он родом из Араманта, а живет в Шиве. Дэмьен не знал этих мест, но, судя по названиям... Все поселения вокруг Запретного Леса назывались именами Земных богов разрушения и смерти. Значит, он с севера. Звучит зловеще. Обладающие Видением обычно вообще избегали попадать в те места, и не без причин. Лес развращает любого, кто приходит туда. - Присоединяйтесь к нам, - пригласил Сензи. Дэмьен кивнул. Мужчина помог сесть Сиани, потом присел сам. - Я и не надеялся попасть в такую приятную компанию, - любезно произнес он. - Появляясь так поздно, зачастую встречаешь гораздо менее теплый прием. - Что привело вас в Брианд? - осведомился Дэмьен. Светлые глаза вспыхнули, на мгновение священнику показалось, что взгляд Тарранта проник в его душу, оценивая ее. - Спорт, - подумав, ответил он с легкой улыбкой, прекрасно понимая, насколько информативен подобный ответ. - Это мое несколько своеобразное хобби. - Более подробно он распространяться не стал, да и тон его не располагал к дальнейшим расспросам. - А вас? - Дела. Едем в Кали. Фрэй - по торговым делам, а мы - поразвлечься. Таррант кивнул. Дэмьен подозревал, что тот знает гораздо больше, чем было сказано. - Путешествовать ночью опасно, - заметил священник, - особенно в здешних местах. Таррант снова кивнул. - Если бы нам всегда удавалось завершить все свои дела в течение дня, нам не приходилось бы метаться между сумерками и темнотой. - Он поднес кубок к губам и сделал еще глоток. - Но если бы дела действительно обстояли именно таким образом, история Эрны развивалась бы совсем иначе, вам не кажется? - Вам очень повезло, что вас впустили в даэ в такое позднее время. - В самом деле, - согласился Таррант. - Мне весьма повезло. Дальнейший разговор проходил в том же ключе. Дэмьен задавал вопросы, пытаясь проникнуть за некую грань, которой оградил себя незнакомец, а тот небрежно их парировал, не допуская ни единой оплошности. Казалось, Тарранту нравится эта словесная дуэль. Время от времени он подбрасывал интригующие намеки, которые вроде бы должны были что-то прояснить, но тут же ускользал, укрывшись за быстрым ответом или хорошо продуманной двусмысленностью. Путешественникам не удалось разузнать о незнакомце ничего сверх того, что он сам счел нужным сообщить - то есть совершенно ничего. Дэмьену даже стало интересно, обернулся ли разговор Тарранта с Сиани такой же игрой. И можно ли играть в подобные игры с Сиани? Наконец Таррант откинулся в кресле, словно давая понять, что этот период их взаимоотношений завершен. Он поставил кубок на стол, красная жидкость замерцала в свете ламп. - Леди сказала мне, что вы - Целитель. Дэмьен удивленно покосился на Сиани, но ее взгляд был прикован к Тарранту. Священник быстро прикинул возможные варианты и в конце концов решил, что правда будет наилучшим способом испытать незнакомца. - Речь идет о сыне хозяйки даэ, - негромко пояснил Дэмьен. - Он впал в коматозное состояние. Я попытался помочь ему, но не сумел. Таррант изящно склонил голову: - Очень жаль. Это могло означать все, что угодно. "Мне очень жаль мальчика. Жаль, что вы решились ему помогать. Жаль, что вы потерпели неудачу". - Могу ли я чем-нибудь помочь? - А вы Целитель? - с недоверием спросил Дэмьен. Таррант усмехнулся, словно услышал удачную шутку. - Нет, конечно. Моя специальность - анализ. Быть может, это и вам пригодится? - Возможно, - осторожно отозвался Дэмьен. Он окинул зал взглядом, но не обнаружил матери мальчика. Наверное, она вернулась к сыну. Дэмьен дождался, пока официантка посмотрит в их сторону, и попросил ее позвать хозяйку даэ. У него появились новости, которые могут ее заинтересовать. - Она не доверяет чужакам, - предупредил Дэмьен Тарранта. - Мне она доверилась только потому, что я священник ее Церкви. Возможно, она не захочет подпускать к своему мальчику иноверцев. - Ага... - Таррант на мгновение задумался, потом запустил руку за пазуху и вытащил из-под туники висящий на тонкой цепочке золотой диск. Это было превосходно выполненное изображение Земли. Он улыбнулся - похоже было, что происходящее доставляет ему удовольствие. - Как знать, вдруг я сумею убедить ее в том, что моими услугами можно воспользоваться, и тогда она нас все-таки подпустит к сыну, а? По сравнению с гулом общего зала комната мальчика казалась неестественно тихой. Эта тишина угнетала. Дэмьен даже почувствовал нечто вроде клаустрофобии, хотя никогда прежде за собой такого не замечал. Или это заговорил атавистический инстинкт владельца территории, возмущенный вторжением незнакомца? "Это несерьезно, Райс. Возьми себя в руки". Теперь в маленькой комнатке находились три человека. Мать мальчика разрешила еще одному гостю взглянуть на ее сына - неохотно, с опаской, но разрешила. Однако впустить к ребенку еще и язычников она наотрез отказалась. Дэмьену это было только на руку. Он охотно ухватился за возможность самому составить мнение об их новом знакомом - все-таки присутствие Сиани его сильно отвлекало. Джеральд Таррант подошел к кровати и внимательно посмотрел на мальчика. Дэмьен заметил, что Таррант был почти так же бледен, как и больной, словно его кожа была начисто лишена пигмента. Эта бледность настолько шла Тарранту, что сперва Дэмьен просто не обратил на нее внимания, и лишь теперь, по сравнению с болезненной белизной мальчика, это показалось ему зловещим знаком. А ведь лето только-только закончилось. Дэмьен попытался прикинуть причины, по которым здоровый на вид человек мог бы не иметь загара. Лишь немногие из них - очень немногие - могли считаться невинными. Большая часть - не могла. "Не придирайся. У Сензи тоже белая кожа. У многих людей есть дела, связывающие их с ночью. Вот именно... И многие из этих дел в высшей степени подозрительны". Незнакомец медленно присел на край кровати. Несколько мгновений он молча разглядывал больного, потом перешел к более подробному осмотру: приподнял веки мальчика, изучил зрачки, прижал длинные изящные пальцы к шее подростка, пытаясь нащупать пульс, даже изучил ногти. Трудно было сказать, когда он просто смотрит, а когда пользуется Видением. Тут Таррант напоминал Сиани - ему не требовались слова или жесты, чтобы воспользоваться заклятиями, довольно было одного лишь напряжения воли. Не оставалось никаких сомнений - Таррант действительно был посвященным. "Можно подумать, это не было понятно сразу". Дэмьен посмотрел на мать мальчика, и сердце его сжалось от сочувствия. Благодаря ручательству священника она позволила чужаку приблизиться к своему сыну, но ясно было, что присутствие Тарранта заставляет ее сильно нервничать - этот-то священником не был. Женщина сцепила пальцы и изо всех сил старалась не вмешиваться, потом взглянула на Дэмьена в поисках утешения. Священнику искренне хотелось бы утешить ее, но как? Он снова посмотрел на мальчика и застыл - незнакомец прижал к запястью мальчика нож. Из-под ножа тянулась тонкая струйка крови - густая, темно-красная. - Какого дьявола? - зашипел Дэмьен. - Что вы делаете? Таррант не обратил на него ни малейшего внимания. Он вытер лезвие и вернул нож обратно в ножны. Мать мальчика тихо застонала и пошатнулась. Дэмьен забеспокоился, не потеряет ли она сознание. Священник разрывался между стремлением помочь несчастной женщине и отчаянным желанием прекратить это безумие. Зачем могло понадобиться разрезать мальчику вену? Но он не шелохнулся - его охватило какое-то ужасное, болезненное очарование. Как Дэмьен и ожидал, Таррант прикоснулся к ране, и пальцы его окрасились кровью. Посвященный поднес ладонь к губам и принюхался, потом, словно удовлетворившись тем, что узнал, прикоснулся языком к темно-красным каплям. Попробовал на вкус. И застыл. Мрачно посмотрев на женщину, он проворчал: - Вы не сказали, что он был наркоманом. В лице женщины неожиданно не осталось ни кровинки. - Но он не наркоман... - прошептала она. - Я не... - Что это? - хрипло спросил Дэмьен. - "Черный уход". Сделанный Таррантом надрез все еще кровоточил; с запястья мальчика на стеганое одеяло срывались крохотные красные капли. - Он ведь запрещен, разве не так? - Откуда вы узнали? - потрясение выдохнула женщина. - Обычная логика. Мальчик совершенно явно находится под действием наркотика. Если бы он принимал его легально, ему бы приходилось ездить за зельем в Джаггернаут. И к тому же вы бы обо всем знали. С другой стороны, через ваш даэ проходит множество путешественников... - Таррант пожал плечами, словно показывая, что дальнейшее само собой разумеется. - Так что он вполне мог держать это в тайне, хотя удовольствие ему дорого обходилось. Он знал, что рискует, и шел на этот риск. Думаю, это добавляло его ощущениям остроты. - Как вы смеете так говорить! Таррант всего лишь прищурился, но этого оказалось довольно. Женщина попятилась и отвела взгляд. - Так это из-за?.. - прохрипела она. Руки ее дрожали. - Из-за... наркотика? Таррант повернулся обратно к мальчику. Поскольку он ничего не стал объяснять, Дэмьен прибег к Видению и увидел, что плотная стена, еще недавно окружавшая мальчика, осыпается - слой за слоем, распускается, словно лепестки цветка. Священник почувствовал внезапный приступ зависти, едва не заставившей его потерять концентрацию. "Ну почему ему это удалось так дьявольски легко!" А за барьером скрывалась... темнота. Пустота. Такая абсолютная тьма, что сознание Дэмьена прямо-таки обожгло ледяным холодом. Он не посмел проникнуть дальше, чтобы узнать источник этой тьмы, и был не в состоянии следить за Таррантом, но даже сейчас Дэмьен чувствовал, что что-то здесь не так - и очень сильно не так. Здесь присутствовало нечто, далеко выходящее за пределы обычных примесей или саморазрушительных фантазий, свойственных юношеской депрессии. Нечто намекающее на внешнее вмешательство. Некая злоба, неизмеримо большая той, которую мог бы породить этот бедный мальчик. - Оставьте нас, - приказал Таррант и взглянул на женщину. Она попыталась было возразить, но слова застряли у нее в горле, и она подчинилась воле Тарранта. Когда хозяйка повернулась, чтобы выйти, лицо ее было залито слезами. Дэмьену очень хотелось утешить ее, но он бы проклял себя, если бы хоть на минуту оставил мальчика одного с этим странным чужаком. Как только женщина вышла, осторожно прикрыв за собой дверь, Таррант протянул руку к мальчику, и его тонкие изящные пальцы коснулись лба больного. Только что осыпавшийся барьер принялся медленно, слой за слоем, восстанавливаться. Постепенно зияющая тьма, свившая себе гнездо в подростке, скрывалась из глаз, и вскоре даже сильнейшее из заклинаний Познания, на которое был способен Дэмьен, перестало воспринимать ее. Из кончиков пальцев посвященного вырвались темно-синие лучи. Пораженный Дэмьен смотрел, как эти лучи рассекают кожу мальчика. А на кровоточащие вскрытые капилляры осторожно ложится лазурный лед. Дэмьен бросился вперед, схватил Тарранта за руку - рука была такой холодной, что, казалось, это прикосновение принялось вытягивать живое тепло и из самого Дэмьена, - и изо всех сил рванул его прочь от мальчика. - Что вы делаете?! - яростно прошипел он. Безгранично спокойные и холодные глаза Тарранта остановились на священнике. - Убиваю его, - безмятежно ответил он. - Постепенно, конечно. Смерть наступит не раньше утра. Семья сочтет ее... хм... естественной. Врачи решат, что она наступила в результате приема купленного на черном рынке наркотика. На том все и закончится. Что и требуется. - Как вы смеете! - Это тело ни на что более не годно, - все так же спокойно проговорил Таррант. - Они могут месяцами таскать его из одного города в другой, извести на него несметное количество глюкозы и тонизирующих средств и довольно долго поддерживать в нем подобие жизни, но зачем? Здесь не осталось ничего, что стоило бы сохранять. - Его светло-серые глаза холодно сверкнули. - Не лучше ли будет устранить подобную помеху, чем позволить семье тратить деньги и силы, в то время как у них не осталось ничего, в чем стоило бы поддерживать жизнь? У Дэмьена появилось ощущение, что он сам сейчас подвергается испытанию, причем он не знал ни критериев этого испытания, ни его цели. - Вы говорите, что он не может вернуться? - Я говорю, что здесь нечего уже возвращать. Душа его все еще здесь - висит на тонкой ниточке. Но механизм, который мог бы вновь связать ее с телом, устранен, священник. Поглощен, если угодно. - Вы имеете в виду... его разум? - Я имею в виду его память. Суть его личности. Она ушла. Мальчишка позволил наркотикам ослабить свою связь с телом, и пока он отсутствовал, в дом его души кто-то вломился. Вломился и ограбил. - Серые глаза внимательно наблюдали за Дэмьеном, ожидая его реакции. - Для него нет больше никакой надежды, священник, поскольку его, по сути, уже не существует. Это, - Таррант указал на тело, - всего лишь скорлупа, пустая оболочка. Вы по-прежнему считаете мои действия убийством? "Память, - подумал Дэмьен. - Личность. Господь небесный..." Он поискал взглядом стул - или хоть что-нибудь, на что можно было бы упасть, - и в конце концов опустился на сундук. "Память. Поглощение памяти. Здесь, прямо у нас на пути". Дэмьен представил себе, как эти твари пробираются в даэ и пожирают мальчишку, как однажды добрались до Сиани. Только на этот раз они не нуждались в мести и не были заинтересованы в том, чтобы поддержать существование своей жертвы. Они взяли все, что нашли, и оставили лишь пустую скорлупу... "Что же получается, они идут тем же путем, что и мы, лишь ненамного нас опережая? Знают ли они, что мы следуем за ними? Или они нарочно сообщают нам о себе? Это что, вызов? Боже милостивый, час от часу не легче..." Дэмьен взглянул в глаза незнакомца и понял, что означает их спокойствие. - Вы уже встречались с такими случаями прежде! - негодующе воскликнул он. Ответом послужило молчание. Взгляд холодных серых глаз был непроницаем. - Лучше сказать - я охочусь, - наконец произнес Джеральд Таррант. - А это след, по которому я иду. - Он посмотрел на тело мальчика и негромко спросил: - А вы, священник? "Охотится. За теми же тварями, что и мы. Это знак судьбы или ловушка? Слишком уж много совпадений. Надо быть поосторожнее". - Они убили моего друга, - тихо ответил Дэмьен. - Мои соболезнования, - склонил голову Таррант. Дэмьен попытался собраться с мыслями и представить, как этот новый фактор может повлиять на его расчеты. Но все произошло слишком быстро и неожиданно - священнику требовалось некоторое время на размышления. Ему нужно было поговорить с Сензи и Сиани. Если существа, которых они хотят убить, идут по той же дороге, по которой собрались в преследование они сами... Дэмьен попытался взвесить различные варианты и покачал головой. Возможно, они должны поспешить и не останавливаться на ночевки в даэ. Возможно, стоит сменить маршрут, попытаться обогнать этих тварей и устроить засаду. А возможно, создания Тьмы намеренно подталкивают их к одному из этих решений, и несчастье с мальчиком они подстроили, чтобы сбить с пути возможную погоню, убедить преследователей выбрать другой путь - более короткий, но незащищенный... Слишком много предположений и вариантов. Дэмьен чувствовал опасность, но не мог сказать, откуда она исходит. - Куда вы направляетесь? - спросил он. Таррант неожиданно насторожился. Дэмьену впервые пришла в голову мысль, что посвященный также не склонен доверять чужакам. Впрочем, этого требовал обычный здравый смысл. - Туда, куда заведет след, - неохотно отозвался Таррант. - В данный момент - на север. Но кто может знать, куда он свернет завтра? "Он не говорит ничего лишнего, как и я. По тем же самым причинам?" - Вы останетесь здесь до утра? Таррант тихо рассмеялся. - След, по которому я иду, виден только ночью, священник, так что я должен рассчитывать время. Я останавливаюсь в даэ, когда у меня есть такая возможность, чтобы поесть горячего и послушать людские разговоры. Если, конечно, меня впускают. Но здесь я и так уже задержался слишком долго. След, - Таррант покосился на тело мальчика, - уже остывает. Охотнику пора двигаться дальше. А теперь, с вашего позволения... Он снова подошел к мальчику. Дэмьен с трудом заставил себя сохранять неподвижность, когда изящные пальцы вновь коснулись мертвенно-бледной кожи. Словно мухи. Или пиявки. Снова возникло холодное синее сияние Фэа, и в тело мальчика погрузились тонкие лучи, несущие смерть. Дэмьен едва удержался, чтобы не вмешаться. - Вы могли бы сказать ей правду, - поспешно вставил он. - Кому, его матери? - Охотник иронично посмотрел на Дэмьена, и уголок его рта приподнялся в слабой усмешке. - Он умер от ужаса. Вы что, действительно хотите, чтобы она об этом узнала? - Таррант снова сосредоточил внимание на мальчике, и его пальцы вновь принялись ткать тончайшую вуаль смерти. - Делайте свою работу, священник, и предоставьте мне делать свою. Если, конечно, вы не предпочтете сделать ее за меня. - Я не убиваю невинных, - холодно произнес Дэмьен. Смертоносный поток Фэа на мгновение замер. Джеральд Таррант поднял взгляд на священника. - Здесь нет невинных, - спокойно ответил он. Они позволили Охотнику уйти в ночь, соблюдая те же предосторожности, с которыми недавно впускали его. Госпожа Канади охраняла дверь, пока ее снова не заперли на все замки, а Дэмьен, вызвавшийся помочь, добавил заклинание Защиты, чтобы восстановить печати Фэа. Когда Охотник ушел, священник почувствовал горечь - и в то же время облегчение. И еще зависть. Как это ужасно - оказаться в одиночку ночью под открытым небом, особенно в тех местах, где зло настолько сильно, как здесь. Но в то же время это возбуждало. Для человека, который умеет постоять за себя - а Джеральд Таррант явно был именно таким человеком, - это был вызов, от которого невозможно отказаться. Дэмьен подождал, пока не будет задвинут последний засов, потом присоединился к своим товарищам, сидевшим у огня. Ночь разогнала путешественников, еще недавно наполнявших общий зал, по своим комнатам. Если не считать заснувшей у камина женщины и парочки средних лет, засидевшейся за дальним столом, друзья остались одни. Сензи посмотрел на священника, потом придвинулся поближе к огню. - Куда он отправился? - На север. - По той же дороге, что и мы? - Скорее всего. - Ты узнал, чем он занимается? Дэмьен уставился на пламя, пытаясь изгнать из своего сознания столь впечатляющий образ Охотника. - Кое-что о том, что он из себя представляет, я узнал, - сухо ответил он. - Этого вполне довольно. Ему никак не удавалось избавиться от проникшего в его душу холода, а перед глазами до сих пор стояла зияющая черная дыра на месте души мальчика... Холодные синие лучи, вытягивающие жизнь подростка, чтобы даровать ему "естественную" смерть... Светло-серые глаза и вспыхнувший в них вызов... Хотя очаг дышал жаром, Дэмьен содрогнулся. - Давай я расскажу обо всем попозже. Хотя бы утром. Сначала мне надо навести порядок у себя в голове, чтобы рассказ получился хоть немного связным. - Он посвященный, - заявила Сиани. Но в голосе ее прозвучала мольба. Дэмьен нежно обнял женщину за плечи, но она оставалась натянутой, как нить. Между ними возникла некая преграда, тонкая, но непроницаемая. Это началось еще с того времени, как хищники уничтожили большую часть сближавших их воспоминаний. Но теперь эта стена стала еще более крепкой - и более холодной. Словно появление незнакомца укрепило ее. Дэмьен надеялся, что время исцелит нанесенные раны и их отношения восстановятся, но теперь эта надежда покидала его. - Мне приходилось раньше видеть подобную силу, - согласился он с Сиани. Дэмьену хотелось рассказать о проникшем в него холоде, но при одной мысли об этом и обо всем, что связано с Охотником, его начинал бить озноб. - Но я никогда не видел, чтобы ее применяли настолько хладнокровно. "И вообще он очень странный, этот человек. Взять хотя бы медальон с изображением Земли. Что же получается, Таррант хранит верность Церкви, отвергшей таких, как он? Ведь с тех пор, как умер Пророк, среди его приверженцев не было ни одного посвященного". - Без него нам будет лучше, - закончил он, придавая словам магическую силу и стараясь говорить как можно убедительнее. Хотел бы он поверить себе! 16 Медленно и осторожно ксанди спускался с гор. Гибкие лапы бесшумно ступали по мягкой земле, выбирая путь между предательски острыми камнями и путаницей упавших ветвей. Все вокруг было мертвым. Осень только наступала в долинах, а пики Ниспосланных гор зима уже увенчала белоснежными коронами - и миля за милей, дюйм за дюймом зимние холода теснили пока еще не заснеженную землю вместе с ксанди и его сородичами. Зверь поднял голову и принюхался, надеясь на удачу. Сколько еще будет тянуться это невыносимое запустение? Инстинкт подсказывал ксанди, что на западе есть еда, сочная зеленая трава, еще не схваченная ранними зимними заморозками, а свернувшаяся листва приобрела яркие янтарные цвета, но до сих пор не опала под дыханием осени. Не высохла, не умерла, как все в этих местах, где каменистую землю покрывал редкий ковер пожухшей травы, которая едва ли могла сгодиться в пищу. Это было молодое животное, еще не привыкшее к смене времен года. Оно еще не знало всего, что положено знать каждому ксанди. Магические потоки струились у его лап, но были так же бесполезны, как звезды при дневном свете. Ксанди не обращал на них внимания. Все, что его сейчас интересовало, не считая безопасности, так это еда, и он послал в поиск свои чувства, отозвавшиеся эхом в долинах и предгорьях Ниспосланных гор, сам не ведая, как он это сделал. И получил ответ. Это был не запах, не то, что ксанди мог бы определить или осознать. Назовем это... уверенностью, чувством направления. Ксанди терзал голод, а там была пища, и если он пойдет в том направлении, то дороги голода и пищи пересекутся. Он знал это так же, как биоритмы своего тела, как вкус высокогорной травы, превращающейся в кровь, как запах зимы. На уровне ощущений. Ксанди перешел на галоп. Усталые лапы выбивали дробь по промерзшей земле. Он держался настороже, но немногие рискнули бы напасть на молодого, здорового ксанди. Его длинные сверкающие рога, предназначенные для брачных поединков, не менее эффективно пронзили бы любого чересчур смелого хищника. Он бежал очень долго. Солнце закатилось за западный окоем, и вскоре звездная завеса заискрилась на небе. Тьма опустилась на долины. Ксанди почуял новый запах, странный запах растений и животных чужих мест. Он продолжал бежать. Зелень вокруг вполне могла сгодиться в пищу, но еда уже не влекла его так сильно. Но вот у горизонта он что-то заметил. Существо непонятной формы определилось, когда ксанди подбежал ближе. Неизвестный зверь стоял на задних лапах, как будто призывая к любовной игре. Ксанди перешел на рысь, затем на шаг. Он чувствовал, что это существо в своем праве, и даже не подумал испугаться. У существа была пища, которую он искал так долго. К тому же ему нужно согреться, а это создание умеет повелевать огнем. Ксанди был так одинок... а с этим существом они могли бы пережить долгую зиму и продержаться до весны. Когда сойдут снега, ксанди вернется к прежней жизни. В полной тишине и без особого напряжения зверь воспринял повеления странного создания, почувствовал, как изменяются невидимые молекулы внутри его тела, как пробуждаются в нем дремавшие инстинкты, а те, которые только что руководили его действиями, затухают. Ксанди подсознательно ощущал эти изменения, и они были естественными, правильными. Из складок шкуры - поддельной шкуры, обернутой вокруг его собственной, как заметил ксанди, - незнакомец достал угощение и дал ксанди поесть. Потом еще и еще, пока не накормил досыта. Потом существо подало воду в ладонях и ксанди выпил. Затем незнакомец взлетел зверю на спину, и это тоже было правильно и даже необходимо, настолько, что ксанди показалось странным, что он никогда раньше не возил таких существ. Они повернули к северу, и ксанди энергичным галопом устремился к тому месту, где им надлежало быть. 17 Он больше не мог ничего сделать. Сензи сидел посреди поляны и пытался успокоиться. С тех пор как они встретились в даэ с этим человеком, нервы Сензи были напряжены до предела и мешали ему сосредоточиться. Каждый раз, когда подмастерье пытался установить связь с Фэа, воспоминание о Джеральде Тарранте мешало ему. Это беспокоило молодого человека. И он никак не мог отделаться от беспокойства. Сензи чувствовал, что Таррант вертел ими как хотел, но не знал, зачем он это делал и каким образом. "Не смей так много об этом думать. Тебе и без этого есть о чем подумать. Нам нужно узнать, куда подевались те твари, которые напали на Сиани, и что они замышляют... А если ты не можешь собраться и выяснить это, оставался бы дома". Эта мысль причинила ему боль. Возможно, все объяснялось тем, что Таррант пробудил в нем бурю противоречивых чувств - гнев, зависть и неистовую жажду, - слишком уж велика была его сила, а он и не думал ее скрывать. Но дела могли обстоять гораздо хуже: возможно, посвященный, открыв канал, незримо связал себя с тремя путешественниками - и за этим могли скрываться отнюдь не благие намерения. Но к чему это приведет? "Есть только один способ это выяснить", - мрачно размышлял Сензи. Он не стал делиться своими опасениями с товарищами. Пока не стал. Дэмьен все утро ходил мрачнее тучи - Сензи подозревал, что Таррант что-то натворил, когда они уходили вдвоем. Зачем же добавлять священнику забот. А Сиани... При одной мысли о ней сердце Сензи сжалось от горя. Она страдала - безмолвно, но это было видно по глазам, - и Сензи чувствовал себя виноватым за свои чувства. Ему все время хотелось накричать на нее: "У тебя все это было, и ты все потеряла! Как ты могла это упустить!" - словно Сиани была в этом виновата или могла предотвратить случившееся. Утро выдалось довольно теплым, но Сензи била дрожь. "Никто из нас не настолько разумен, как нам хотелось бы. Боги да хранят нас от раздоров!" Внезапный шорох заставил Сензи обернуться. На краю поляны стояла Сиани. - Я не хотела тебя беспокоить, - поспешно сказала женщина. - Дэмьен попросил узнать, как скоро ты будешь готов отправиться в путь. "Чтобы мы смогли добраться до следующего даэ до захода солнца и на какое-то время оказаться в безопасности, - мысленно закончил Сензи. - Но ответ кроется в ночи. И Таррант об этом знает". - Иди сюда, - мягко позвал Сензи и похлопал ладонью по земле рядом с собой. Сиани чуть поколебалась, потом вышла на поляну и села рядом. - Я собирался поработать с Фэа. Можешь присоединиться, если хочешь. В глазах Сиани попеременно вспыхнули возбуждение, страх, голод. Сензи захотелось отвернуться, но он сдержался, зная, что это больно заденет женщину. "О боги! Неужели я вызывал у нее такие же чувства? И судьба решила пошутить, поменяв нас местами?" Он взял Сиани за руку, и их пальцы переплелись. Сензи держал руку женщины крепко, ладонь к ладони, пока ее пульс не забился в его теле, а токи крови, как и их мастерство, слились в один поток, делая возможным контакт с Фэа. "Ну ладно, ублюдок. Ясно, что я не стану применять серьезные заклинания, пока не решу, что делать с твоим присутствием во мне. Потому давай пока что взглянем, где ты сейчас находишься и что собираешься делать". Сензи послал волевой импульс вдоль потоков Фэа, отметив про себя их видимое отклонение в северном направлении, - там находилось нечто, воздействовавшее на весь этот район. Возможно, это было недоброжелательное влияние Леса. Работать в любом другом направлении оказалось затруднительно. Как посвященный может жить в таком месте, где каждая мысль устремляется к одной точке? Не потому ли Тарранта тянуло на север? Постепенно окружающая их местность начала изменяться. Сензи крепко сжал руку Сиани, разделяя с ней Видение. От земли поднималось бесцветное сияние. Потоки Фэа земли заклубились туманом у их колен, повторяя незримые узоры, возникающие глубоко под землей. Сензи прошелся повыше, потом пониже, расширяя обзор сопредельных земель. Теперь он мог видеть поляну и две сидящие на ней крохотные фигурки со стороны. "Выше". Деревья сменились кустарником, затем - открытым полем. Дорога, усыпанная бесцветной листвой. Сензи скользнул по ней к югу, хотя сильное встречное течение Фэа и препятствовало ему. Наконец перед ищущим развернулась картина, которую он пожелал увидеть. Это было великолепно защищенное даэ. Оно было обнесено частоколом, а ворота испещрены пятнами света, отмечавшими каждое действующее заклинание, каждую активированную надпись. И еще там были следы, ведущие к дороге, - постепенно исчезающий отпечаток личности каждого побывавшего здесь путешественника, запись, которую может прочесть любой человек, способный вступить в контакт с Фэа. Найти среди этих следов отпечатки Джеральда Тарранта не составило труда - они выделялись, словно пятна на солнце, и были настолько темными, что казалось, будто они дрожат от жадности, поглощая солнечные лучи. Следы остальных путешественников при свете дня были едва заметны, его же следы выглядели свежими шрамами на теле земли, потревоженными солнечными лучами. "Этого недостаточно, - мрачно подумал Сензи. - Никак недостаточно". Он переместился на несколько ярдов, отслеживая путь Тарранта к дороге. И тут след оборвался. Не постепенно растворился, как прочие следы, а исчез, резко и внезапно. И в этом не чувствовалось присутствия колдовства, скрывающего продолжение следа. Его просто не стало. Вообще. Сензи заставил себя сконцентрироваться, пытаясь объединить все доступное ему Видение. Образ даэ проступил еще четче. Следы Тарранта обозначились ясно, почти болезненно... и исчезли в том же самом месте с той же внезапностью. Это выглядело так, словно, перейдя эту грань, Таррант прекратил существование. Сензи оторвался от окрестностей даэ, забрав Сиани с собой, и переместился повыше, стремясь расширить радиус обзора. - Может, он сел на коня? - прошептала Сиани. Это предположение было таким наивным, таким невежественным по отношению к основным законам Фэа, что Сензи чуть не заплакал, услышав такое от Сиани. Даже его сосредоточенность нарушилась, а Видение чуть рассеялось. - Это не физический след. Он не исчезает даже тогда, когда ноги человека перестают касаться земли. Это результат его пребывания на каком-либо месте, отмеченный потоками Фэа... и он не может исчезнуть только потому, что человек сел на коня. След мог бы выглядеть иначе, но он должен был остаться. - А что, если... - Сиани явно колебалась, - он стал чем-то другим? Сензи изумленно посмотрел на нее. Видение разлетелось на тысячи осколков, как разбитое зеркало, но он не стал его удерживать. - Это невозможно, - выдохнул подмастерье. - Почему? Сензи сделал глубокий вдох и попытался собраться с мыслями и избавиться от ощущения, что за ними кто-то наблюдает - откуда и каким образом - непонятно. - Преображение... технически не противоречит Фэа. И об этом ходит масса легенд. Но никто из тех, кого я когда-либо знал, этого не мог и даже не слыхал о достоверных случаях Преображения. - Их взгляды встретились. - Ты тоже не могла, - мягко сказал Сензи. - Я спрашивал тебя почему, и ты ответила, что это потребовало бы абсолютной власти над Фэа. Такой власти, которую человеческий разум не в силах охватить. Ты говорила, что, возможно, такое могли бы проделать колдуны с врожденными способностями. Если, конечно, они вообще существуют. - Я не это имела в виду, - тихо вставила Сиани. - Си, Преображение... - Я говорю не о Преображении. Сензи недоумевающе уставился на женщину, пытаясь понять, что же она имеет в виду. - Тогда о чем же? Что это такое? - А если он не человек? - с нажимом произнесла Сиани. - Что, если это была только... личина? Маска? И когда он оказался за пределами даэ, вне поля зрения охраны, она стала ему больше не нужна? Онемевший Сензи ошарашенно смотрел на собеседницу. - Только вот возможно ли это? Я не помню... - Это возможно! - К Сензи наконец вернулся дар речи. - Но ведь там повсюду были защитные заклинания! Никакой демон не смог бы туда пробраться! Особенно в ложном теле. - Но что-то же пробралось и причинило вред мальчику, - напомнила Сиани. - Что-то такое, от чего обереги должны бы были оградить. Сензи хотел было возразить, что там имелось и ее собственное защитное заклинание, прямо на входной двери. Неужели Сиани хочет сказать, что демон так легко его преодолел? Не только прошел, но и сохранял все это время человеческий облик? Но тут Сензи вспомнил, что Сиани однажды ему рассказывала. Вспомнил так отчетливо, словно ее тихий предупреждающий голос прозвучал только что. "Каждое ограждающее заклятие имеет свою слабую сторону. Каждое, без исключения. Иногда надо потрудиться, чтобы отыскать лазейку, но она есть всегда. Это означает, что заклятия защищают нас довольно надежно лишь потому, что мало кто из демонов способен анализировать..." "Моя специальность - анализ", - заявил Таррант. Сензи стиснул руку Сиани. Он надеялся, что Си не почувствует его страха. Ему неожиданно стало жарко. Сензи расстегнул воротник и понял, что у него дрожат руки. "Не давай страху овладеть собой. Ты не можешь себе этого позволить. Сила Сиани зависит от твоей силы. Не потеряй ее, Сензи". - Пойдем, - пробормотал он и кое-как встал. - Пора вернуться к Дэмьену. - Он помог Сиани подняться. - Думаю, он должен об этом узнать. Священник выслушал их молча, терпеливо, не перебивая, но потом подтвердил: - У меня получилось то же самое. Это значит всего лишь то, что мы не можем проследить путь Тарранта при помощи заклинаний. Тем не менее наши планы от этого не изменились. - Но, Дэмьен, - возразил Сензи, - боюсь, ты не понял... - Я понял, - твердо произнес священник. Что-то в его поведении - может, голос, может, разворот плеч - наводило на мысль о страшном внутреннем напряжении, о внутренней борьбе, которая только сейчас прорвалась наружу. - Я понял куда больше, чем вы думаете. - Если все это верно, то нас ждут... - Да. Похоже на правду, не так ли? Только откуда нам это известно? - Дэмьен стиснул кулаки и огляделся, словно в поисках чего-нибудь, по чему можно хорошенько врезать. - Я вам скажу откуда. Мы знаем об этом, потому что нам сообщил Джеральд Таррант. Вот откуда! - Дэмьен глубоко вдохнул, стараясь взять себя в руки и не позволить гневу выплеснуться на волю. - С тех пор как мы уехали из даэ, я только об этом и думаю. И каждый раз прихожу к одному и тому же. Я поверил его словам. Не потому, что захотел этого или убедился в его правоте, а как животное, верящее своему хозяину. Как лабораторная крыса доверяет человеку, который кормит ее, когда она наконец выбирает правильный путь. Джеральд Таррант сказал, что некая сила поглотила память мальчика, и я в это поверил. Видит Бог, у меня была веская причина не проверять его тогда. Лучше не думать, что могло бы случиться, если бы я позволил себе вмешаться в его заклинания. Я этого не сделал. Ты понимаешь, что это значит? У меня нет истинного Знания. Я принял его слова на веру, в то время как мне следовало проверить все самому. - Но ты же не мог знать, - поспешно вставил Сензи. - Такая сила... - К черту силу! - Глаза Дэмьена пылали бешенством. Он был в ярости и на Джеральда Тарранта, и на себя. - Ты что, не понимаешь? Если он солгал, если мальчик не потерял память - тогда что на него напало? Что оставило его в таком виде и установило преграду, через которую не смог пробиться никто, кроме самого Тарранта? Ну, подумай! - Дэмьен сделал глубокий вдох, потом еще один, стараясь успокоиться. Не помогло. - Мне следовало убедиться самому, - пробормотал он. - Если не тогда, то хоть позже. Я должен был проверить. Сензи замялся, потом подошел и положил руку на плечо священника - без всяких намерений пускать в ход магию, а просто для того, чтобы поддержать друга. Спустя несколько мгновений Дэмьен признательно кивнул. - Мы можем вернуться, - осторожно предложил Сензи. - Если тебе стоит применить Познание... - Мы не можем вернуться. Во-первых, потому что нам предстоит тяжелая задача, и чем дольше мы тут задержимся, тем труднее нам будет с ней справиться. А во-вторых, потому... потому... - Он отвернулся и осторожно стряхнул руку Сензи. Плечи священника дрожали. - Мальчик мертв, - наконец сказал он. - Таррант убил его. Понимаете? Он назвал это убийством из милосердия. Может, так оно и было. Но вам не кажется, что это чертовски стран