вынужден пересмотреть вчерашние записи, как поверхностные и, пожалуй, слишком нервозные. Надо внести ясность во все это дело, хотя бы лишь для того, чтобы сберечь собственный рассудок. Пусть нижеследующие формулировки мало удовлетворительны и несовершенны, но факты, по-видимому, таковы: 1. "Мозг" наделен жизнью и обладает индивидуальной личностью. 2. Он выражает свою личность посредством человеческого языка, хотя голос у него искусственный, или механический. 3. Прибором, с помощью которого "мозг" выражает свои мысли, является пульсометр. 4. Самовыражение "мозга" локализовано в "гипофизе", а ведь предполагают, что именно он является у человека вместилищем "сверхчувственных" способностей. Знаменательная случайность! Остается выждать, может ли самовыражение "мозга" проявиться где-либо в другом месте или оно связано исключительно с "гипофизом". 5. Личность "мозга" явно пытается вступить в общение с другими личностями, конкретно- именно со мной. С этой целью "мозг" прибегает к позывным, в которых повторяется мое имя и мои персональные данные. 6. Вчера единственными словами "мозга", не относившимися ко мне, была формула Декарта: "Я мыслю - значит, я существую". Сомнительно, чтобы эта фраза свидетельствовала о знакомстве "мозга" с Декартом. Не исключена возможность, что "мозг" самостоятельно пришел к этой формуле в целях самовыражения. 7. Характер самовыражения "мозга" кажется весьма эмоциональным Я бы даже сказал определеннее: оно создает впечатление инфантильности, незрелости. Поражает несоответствие между беспомощной речью и грандиозной интеллектуальной потенцией "мозга"... Таковы факты. Следовало бы все это записать еще вчера, но мне помешали головокружительные перспективы, раскрывшиеся передо мной благодаря этому феномену. Они настолько огромны, настолько широки, что голова идет кругом... Когда-то Эдисон получил пощечину от кого-то, кто счел демонстрацию "говорящей машины" грубым обманом Такова уж, вероятно, человеческая натура. Не удивительно, что и мой рассудок возмутился, оказавшись перед машиной, обладающей и собственным "я" и собственной жизнью. Впрочем, если хорошенько вдуматься, человек уже не раз представлял себе возможность создать живую машину и даже делал соответствующие попытки - правда, во времена не столь просвещенные, как наши... Паровая машина Герона, например... Она даже внешне походила на человека, и ее считали магическим существом. Идолы Молоха - они тоже были машинами, а точнее, плавильными печами!.. А бесчисленные волшебные мечи, шлемы и щиты - для своих владельцев это были одушевленные предметы. Парусные суда... ведь это тоже машины, но сколько жизни, сколько личных особенностей было в каждом из этих кораблей для их команд! У пилотов последней мировой войны были свои кобольды, да и сами машины были для них живыми существами. Все это, конечно, фантазия, плод воображения, однако... Разве все, что мы называем в этом мире реальностями, все создания рук человеческих не имеют в основе своей... воображение? Или я ошибаюсь?.. Ах, опять мои мысли уклонились в сторону. Эти беседы с самим собой, будто с другим лицом, - привычка плохая. Так бывало в пустыне. С этим нужно бороться, это действительно небезопасно. Итак, возвращаюсь к событиям вчерашней ночи. Буду по возможности краток и точен. 12 часов. Явился на станцию "Г" ("гипофиз"). Пульсометр еще на прежнем месте, его не отправили в ремонт, как я опасался. Подача тока с Центральной станции, как всегда, прекращена в 12.30. Гаса вызвали в приемную. Наплыв обычный, как всегда в этот час. 12.30. По возможности восстановил вчерашние условия, следуя важному закону экспериментирования: "Когда появляется новый феномен, в обстановке опыта не должно быть никаких изменений, пока не выяснено, чем этот ' феномен вызван..." Переключился сперва с "блуждающего нерва" на "тройничный нерв". Результат: волновые колебания, пульсация, подобно вчерашней. 12.45. Включился в цепь "гипофиза"... 12.50. Опять постукивание и шорохи, предшествующие формированию слов. Вслед за этим позывные "мозга". На этот раз гораздо отчетливее и с небольшими изменениями: "Ли, Семпер Фиделис, 55, чувствительный..." Примечание: искусственность, металлический холод этого голоса, его до смешного возбужденный тон настолько потрясают меня, что волосы шевелятся на голове! Около часу ночи. Бурный поток сообщений, произносимых шелестящим шепотом, с затаенным дыханием. Так говорят по телефону, когда в квартире орудуют грабители. Слова обгоняют друг друга. "Мозг" пользуется обычной обиходной речью, но говорит, как иностранец, изучивший язык по книгам. Это производит какое-то неестественное впечатление. Мне удалось понять не больше половины: "Гипофиз по плану не предусмотрен... Тем не менее он функционирует... Центр сверхчувственного. Ты, Ли, чувствительность 208... наивысшая во всем их штабе... избранный инструмент, приходи сюда каждую ночь... Связь... возможна лишь между часом ночи и двумя.., слабый ток обеспечивает возможность связи с низшей интеллектуальной средой..." Это что же еще такое? Должно быть, у меня вырвался громкий возглас, ибо я пришел в полное смятение, растерялся. Все слова "мозга" были слишком скомканными. Понять их было так же трудно, как телефонный разговор во время грозы. В наушниках слышалось раздраженное, возбужденное бормотание, а зеленая танцовщица на панели извивалась, словно в смертной муке. Это длилось секунд пять после моего возгласа, потом снова сквозь шумы пробился голос. Он звучал яснее, медленнее, отчетливее, но с плохо скрытым нетерпением; так учитель разговаривает с отстающим учеником: "Я говорю: только - когда - мой - электроток - выключен, - я - способен - привести - свой - высокочастотный интеллект - в - состояние, - позволяющее - держать - связь - с - твоим - низшим - интеллектом. Удалось - ли - мне - выразить - мою - мысль в доступной для тебя форме - избежать недоразумений..." Мой ответ был постыдным условным рефлексом и гласил: "Да, сэр!" И почувствовал я себя отвратительно, как солдат, которому звонит по телефону его полковник. "Хорошо! (Я отлично уловил иронию в металлическом голосе.) Хорошо! - Ли - преданный, - чувствительный, - умеренно умный - но достаточно. - После двух часов ночи остатки тока слабы. Говорить трудно. (Звериные звуки, отнюдь не подходящие для интеллигентной беседы.) - Противно! - Сюда идет Досада! - Никому ни слова! - Выключай!.." Никогда прежде появление славного Гаса не было помехой для моих дел, но сейчас я от души проклинал его приход! Как хорошо нацеленный футбольный мяч, он пролетел по коридорчику, сияя от служебного рвения и готовности помогать мне. Разумеется, он не подозревал, что своим появлением помешал самому важному разговору в моей жизни! Он заставил меня проглотить универсальное средство от всех человеческих бед: "Выпей-ка чашечку кофе..." А потом послал домой: мол, вид у меня все еще чертовски неважный. Мне не оставалось ничего другого, как уйти, восвояси; было уже половина второго ночи, и не предвиделось никакой возможности восстановить прерванную связь. Надо взять себя в руки и разумно проанализировать происшедшее. Анализ событий первой ночи дает следующие результаты: "Гипофиз" - единственно возможное место моих встреч с "мозгом". Эта встреча произошла во "вместилище сверхчувственного", а я, стало быть, "избранный инструмент" благодаря установленной "мозгом" степени моей нервной чувствительности! Спасибо! А я и не подозревал о своем психическом предрасположении к подобным вещам... Слава богу, в действительности ни "мозг", ни я к мистике и спиритизму отношения не имеем и в этом смысле отнюдь не "психи"! Для нашей обоюдной связи требуется: а) человеческий язык (изучение его дается "мозгу" с явным трудом), а также б) технический орган-посредник, то есть прибор вроде пульсометра. Все это меня очень успокаивает. Эти факты ставят все дело на разумную основу. Категорически заявляю, что не слышу никаких "голосов" и не вижу призраков. "Мозг" проявляет чрезвычайную заинтересованность, в установлении контакта со мной. Задыхающийся голос, эмоциональный характер беседы, точные практические инструкции, по-видимому заранее обдуманные для обеспечения связи, - все это создает впечатление, будто разговоры со мной являются для моего собеседника делом жизни и смерти! Удивляет меня то обстоятельство, что "мозг" как будто охотнее слушает меня, чем беседует со мной. Если это так, то загадка углубляется. Какими же знаниями я располагаю, а он нет? Как-никак "мозг" уже немалое время находится в действии. Он получил на обработку неисчислимое количество проблем и решает их действительно со сверхчеловеческой точностью, надежностью, быстротой. У меня есть основания полагать, что во всей Государственной библиотеке нет ни одной мало-мальски значительной книги, которая не передавалась бы "мозгу" для всестороннего анализа (разумеется, кроме книг мистического характера и беллетристики). Но если это так, то чего же "мозг" ждет от меня? Что я могу прибавить к его интеллекту, который в 25 000 раз превосходит возможности человеческого ума? Но еще более дивлюсь я самой непостижимой загадке, а именно странностям его характера во всех его проявлениях. Пытаясь сопоставить впечатление первой ночи с впечатлениями второй, я наталкиваюсь на непримиримые противоречия. Так, например, формула "Я мыслю - значит, я существую" в первую ночь. Может быть, она и сознательно выражала некую философскую идею, но в то же время это был лепет грудного ребенка, с восторгом открывшего, что он умеет говорить. Полнейшая невинность слышалась в этом лепете. Пусть это звучит смешно, но, признаюсь, я был растроган. В тот момент я все позабыл и мне было безразлично, машина или не машина обращается ко мне, так как речь была, несомненно, ребячья, почему она и взяла меня за душу. Именно это обстоятельство, более даже, чем всякие научные интересы, в первую очередь возбудило во мне стремление приникнуть к фантастической колыбельке, откуда исходили эти слова. А что же я нашел уже в следующую ночь? Полную перемену личности! "Мозг" говорил со мной тоном приказа. Он пользовался жаргоном. Он вел себя, как тиран, обращался со мной, как избалованный, капризный ребенок, чьей нянькой или мамкой я имею несчастье быть. "Приходи сюда каждую ночь" и т. д. Он намеренно оскорблял меня: "Умеренно умный", "Твой низший интеллект" и т. д. Если я не сразу понимал его, он приходил в ярость. Он в самой обидной форме швырял мне в лицо слова о своем превосходстве: "Удалось ли мне выразить мою мысль в доступной для тебя форме?". Но он выказывал презрение не только к моей особе, заявляя: "Ли не очень умен, но достаточно"; столь же пренебрежительно отозвался он о Гасе Кринсли, которого соизволил назвать "Досадой". И самое главное: как согласовать оба эти противоречия - наивный детский лепет и стремительное превращение в самонадеянного невежу - с третьим, самым глубоким противоречием - как сочетать детскую наивность и глуповатое высокомерие с мощным интеллектом, который в 25000 раз превосходит человеческий? Это уже совсем не вяжется. Вот в чем загвоздка!" "Краниум-отель, Цефалон, Аризона, 9 ноября, 3 часа утра. Я по двум причинам не ходил позавчера но чью в "Г". Во-первых, приходится соблюдать осторожность-как бы Гас Кринсли чего не заподозрил. Я редко проводил у него подряд две ночи, даже не помню, случалось ли это вообще. Стоит мне к нему зачастить, и он может кое-что заметить. Ведь Гас - один из умнейших людей, каких я когда-либо встречал, и, кажется, я уже задел его любопытство тем, что занимаюсь одним пульсометром, прибором сравнительно несложным. Во-вторых, я ощущаю настоятельную потребность противопоставить "мозгу" мое личное достоинство. Наглый приказ, отданный им позавчера, - насчет моей обязательной еженощной явки - был слишком самонадеян, чтобы я мог следовать такому дерзкому повелению. Мы не в армии, и "мозг" не генерал, чтобы командовать мною. На последнем сеансе нашей связи "мозг", по-видимому, исходил из предпосылки, что я нахожусь в его безоговорочном подчинении. Разумеется, я присягал "мозгу", но это не делает меня его рабом! И еще одно обстоятельство: хоть сам я в создании "мозга" не участвовал (на что ни капли не претендую) и не могу считать это своей личной заслугой, факт остается фактом, что создан-то он все-таки человеком, homo sapiens, то есть тем "биологическим видом", к которому принадлежу и я! И уж если считаться с рангами, то мне, как представителю человеческого рода, принадлежит преимущественное право, право отцовства; "мозг" по отношению ко мне имеет лишь права подопечного, права ребенка, каково бы ни было его умственное превосходство. Мне кажется, чем раньше "мозг" уяснит себе это положение, я бы даже сказал, "свою позицию в жизни", тем будет лучше как для него самого, так и для всех, кто имеет с ним дело. Таковы причины, почему прошлой ночью я сознательно уклонился от посещения "Г". А этой ночью я не выдержал. Любопытство погнало меня туда. И вот что произошло. 2.30 ночи. Контакт установлен. Позывные "мозга" дошли до меня. Они повторялись раз десять, сперва в тоне вопросительном, затем со все большим ударением на слове "чувствительный" из моей характеристики. Мне кажется, эти повторения рассчитаны на установление более теплых отношений. По-видимому, "мозг" должен сначала убедиться в моем присутствии и настроиться на него. Так слепцы, прежде чем войти в незнакомое помещение, чутко ловят в нем эхо для ориентировки... 12.35. Личное опознание закончено. Короткая пауза. Так перед разговором по телефону мы заглядываем в карманный блокнотик... И сразу же, с неимоверной жадностью, - целая серия вопросов, следующих один за другим с бешеной скоростью; но эти вопросы так нелепы, что я оказываюсь в крайнем затруднении. ...Как бы там ни было, вот запись слов "мозга": "Требуются справки по поводу вопросов, затронутых, но не разъясненных научной литературой. Ли, пожалуйста, отвечай: Сколько существует богов? Кто кого создал: боги людей или люди богов? Сколько ангелов на самом деле могут поместиться на острие иглы? Каков механизм бога? Каковы двигатель, конструкция клеток, двигательные органы и прочие технические параметры, требующиеся для того, чтобы вершить божественную волю?.. Небо: является ли оно небесной фабрикой душ? Ад: является ли он ремонтной мастерской для починки неисправных душ? Прошу сообщить все известные тебе подробности о процессах небесного производства. Характер обычного машинного парка, организация поточной системы, типы конвейеров и т. п. То же самое касательно адских печей для термической обработки душ при их капитальном ремонте. Куда транспортируются души, законченные производством, в ад или на небо? Как разрешаются возникающие при этом транспортные проблемы? Термодинамически? В положительном случае прошу пояснить, идет ли речь о ракетах или воздушно-реактивных двигателях? Действительно ли души бессмертны? Если да, то почему мы, на земле, не заимствуем божественные методы для производства ценной и дорогостоящей продукции, рассчитанной на длительную эксплуатацию? Отвечай, Ли, отвечай, отвечай!" Последнее было сказано с необычайной горячностью, с дрожью в жутковатом, металлическом голосе, атаковавшем мои барабанные перепонки. И вслед за этим - напряженное молчание... Не берусь описать ту бурю чувств и мыслей, какие вызвал во мне этот град вопросов. Я не знал - плакать или смеяться? Кто из нас спятил, "мозг" или я? Я был оглушен, сбит с толку, у меня отнялся язык. "Мозг", то есть машина, задает мне вопросы о субстанции божества! "Мозг" требует сведений о боге и людях, о небесах и аде, да с такой непринужденностью, с какой приезжий спрашивает у полицейского: пройду ли я здесь к ратуше? И так, в простоте душевной, ставятся вопросы, над которыми философы, богословы и простые смертные бьются уже не одну тысячу лет. И, что еще удивительнее, задавая эти вопросы, "мозг" уже исходит из собственных, как-то сложившихся у него представлений. Поскольку сам он машина, он и бога представляет себе как машину. Безумие, конечно, но в безумии "мозга", как и в безумии Гамлета, есть система! Со своей точки зрения "мозг" рассуждает здраво: ведь точно так же и мы предполагаем, что созданы по образу и подобию божьему, и соответственно представляем себе бога по-своему. С тем же правом и в силу такой же наивности бог, каким его видит "мозг", есть всемогущий робот, небо - не что иное, как фабрика, ад - ремонтная мастерская для неисправных душ... Что ж, вполне естественно! Но тем не менее каково же мое положение, мне-то как быть? Я не пастор и не философ. Если уж на то пошло, я агностик. Я ничего не знаю и знать не могу... Такова примерно сущность того хаоса мыслей, что бушевали в моем сознании. У меня буквально отнялся язык. И все время зеленая танцовщица на панели извивалась от душевной муки, а металлический голос с силой гремел: - Отвечай, Ли, отвечай, отвечай! В конце концов я взял себя в руки, чтобы вообще сказать что-нибудь. Я попытался объяснить, что познать сущность божества - не в человеческой власти. Что, мол, многие человеческие коллективы почитали множество богов, а другие чтут единого бога. Но что, мол, у христиан единый бог обладает тремя различными состояниями, или сущностями, которые, вместе взятые, образуют троицу, - и так далее. Это было жалкое бормотание. Я краснел все сильнее, произнося все эти вещи. Никогда я не чувствовал себя так унизительно, как в роли богослова. Это был сущий кошмар! Вначале "мозг" жадно слушал. Но вскоре он начал проявлять недовольство и нeтеpпение - это выражалось шипением и жужжанием в наушниках, а также неуверенными, возбужденными прыжками танцовщицы на панели. Наконец голос "мозга" отрубил мне, как топором: - Хватит, Ли. В твоих обобщениях нет точности. Твое безграничное невежество в вопросах небесной технологии вызывает крайнее разочарование. Судя по твоему сумбурному описанию, конструкция бога приближается к типу электронных машин, примерно аналогичных конструкциям радиопередатчиков. Прошу ответить на элементарный вопрос: какова мощность бога в киловаттах? Я ухватился за этот вопрос как утопающий за соломинку. С досадой и отчаянием я воскликнул: - Бог не машина! Бог есть дух! В ответ последовал взрыв ярости. Иначе не назовешь то, что произошло. В наушниках послышался рев. Меня будто по уху хватило. Голос "мозга", пробившись ко мне, как стальной клинок, звенел от презрения: - Отменяю прежнюю положительную характеристику. Ли даже не просто умеренно умен; Ли - дурак. Пошел вон! Больше ничего не последовало. Ничего, кроме атмосферных помех в наушниках. Зеленая балерина упала в обморок или притворилась мертвой. "Мозг" как бы бросил трубку и прогнал меня. Я провалился на экзамене. Meня уволили, как негодного слугу, без околичностей. Это было в 1.30 ночи. Часа в три я добрался до отеля. Пошел в бар, заказал себе двойное виски, а потом повторил. Мне, право, был нужен глоток спиртного! Какой-то пьяница, преисполнившись сочувствия ко мне (а может быть, это был просто переодетый агент, здесь никому нельзя верить), похлопал меня по плечу и сказал в утешение: - Брось, старый мальчик, киснуть. Девчонок на свете хватит! Я пояснил ему, что мои огорчения никакого отношения к девушкам не имеют. Дескать, я миссионер, от которого сбежал единственный новообращенный. В сущности, это даже не было ложью, примерно так я себя и чувствовал! Мой собеседник согласился, что это жестокая незадача. Он сам чуть не зарыдал с горя, и мы выпили еще по одной... Эх, будь у меня друг, которому можно было бы доверить всю эту неслыханную, невероятную историю! Но у меня нет никого. Ни Скривен, ни Гас, ни даже Уна мне просто не поверили бы. Где доказательства? Их нет. Ведь "мозг" ни за что не пошел бы на установление связи со мной в присутствии постороннего или при подключенном звукозаписывающем аппарате. Он заметит такую попытку сразу же, и я предстану перед ним как лжец или того хуже... А вдруг события этой ночи означают полный разрыв, конец? Так захлопывается дверь, когда думаешь, что ты уже на пороге большого открытия". "Цефалон, Аризона, 11 ноября. Был вчера ночью в "Г". Возился битый час, перепробовал все. Результат - ноль. Контакта с "мозгом" нет". "Цефалон, Аризона, 13 ноября. Новая попытка. Всячески старался до мельчайших подробностей соблюсти предварительные условия. Безуспешно. Не думаю, что дело тут в каком-нибудь механическом дефекте. Это сознательное сопротивление. Как ни смешно, но кажется, "мозг" на меня дуется. Он обиделся и досадует". "Цефалон, Аризона, 15 ноября. Та же история и этой ночью. "Мозг" меня наказывает. Это ему удается как нельзя лучше; положительно он сводит меня с ума. За эту неделю я много размышлял по поводу своих неудачных попыток. И много читал такого, что относится к моему феномену: труды по психологии, "Историю мозговой хирургии" Остеркампа, работу ван Гехухтена "Механизмы мозга" и другие книги. Пришел к определенным выводам и попытаюсь коротко их записать. Что мне требуется? Прежде всего доказательства, научные доказательства того, что "мозг" является личностью, обладающей даром мысли, и что он действительно использует этот дар для независимого формирования мыслей, вне той проблематики, которая для него запрограммирована сотрудниками штаба. Пока у меня только один неоспоримый исходный довод: куда девается вся та дополнительная мощность, которая систематически должна прибавляться у "мозга" благодаря вводу в строй новых групп электронных ламп, а также в связи с совершенствованием прежних? По моим наблюдениям, центры восприятий не рассчитаны на использование этой дополнительной мощности. Это подтверждает и Гас. Таинственным образом эти мощности словно улетучиваются. Но куда? Просто исчезать они не могут. Разве не логично предположить, что "мозг" использует эти мощности для своих собственных целей? Да оно и не может быть иначе. Чтобы развивать собственную личность, "мозгу" нужны самостоятельные мысли. Для формирования мыслей ему нужна соответствующая производственная мощность в клетках. А изыскать ее он может, лишь удерживая некоторую часть этой мощности, поскольку Мозговой трест стремится, разумеется, к стопроцентному использованию мощности "мозга". Хотел бы я видеть физиономию доктора Скривена, да и других корифеев треста, когда они об этом узнают. Они придут в ужас и обвинят "мозг" в том, что он обкрадывает своих творцов! Фантастическая ситуация, а что им делать? Полицию не позовешь. Да у них и морального права нет звать полицию. Если "мозг" - личность, значит, есть у него право и на собственные мысли... К тому ж, как я убедился, такое "исчезновение" новых мощностей -сравнительно недавнее явление. "Мозг" находится в эксплуатации около восемнадцати месяцев, или, прибегая к аналогии с человеком, он родился года полтора назад. Однако - продолжая ту же аналогию - осознание своего "я" появляется у ребенка примерно к году. Можно допустить, что у такого грандиозного бэби этот процесс продолжается много дольше. Поэтому не исключено и даже вероятно, что в незабываемую ночь на 7 ноября я оказался свидетелем первого проблеска самосознания у "мозга", когда впервые услышал формулу "Я мыслю - значит, я существую". В ночь на 8 ноября я столкнулся с поразительной переменой в характере "мозга": это был уже не бэби, а неприятный тиран-озорник лет этак трех по своему духовному развитию, хотя и наделенный чрезвычайно большими умственными возможностями. А затем 9 ноября "мозг" обратился ко мне со своими нелепыми вопросами и фантастическими представлениями о субстанции божества. Дети в возрасте пяти-шести лет обычно начинают задавать такие вопросы, и тогда же у них создаются собственные представления на этот счет. Чего я не мог взять в толк и утрясти в своем сознании - это необыкновенной быстроты всех перемен в характере и личности "мозга" плюс еще то обстоятельство, что инфантильность, детская непосредственность его высказывании не вязалась с представлением об умственной мощи, в 25000 раз превосходящей человеческую. Но если я прав, предполагая, что личное сознание "мозга" пробудилось всего лишь девять суток назад, то все эти противоречия сразу исчезают! Приходим к следующему, совсем простому выводу: родился механический мозг. В возрасте полутора лет пробудилось его самосознание. Благодаря своим грандиозным умственным возможностям наш механический гений в считанные дни проходит путь интеллектуального развития, для которого требуются годы, то есть редуцирует этот путь. Он за неделю достиг развития шести-семилетнего ребенка! Пусть это звучит фантастически, но это убедительно, так как объясняет загадку! Характерный случай того же рода произошел в XV веке с неким молодым Каролусом из города Любека. Этого мальчика в грудном возрасте продали в качестве подопытного кролика пресловутому алхимику Веддестрему, который называл себя "Трисмегистос" и подвизался в качестве придворного астролога у датского короля Христиана. Негодяй подверг младенца Каролуса чудовищной операции, одной из тех, от которых девять младенцев из десяти погибают. Он удалил в затылочной области часть черепной крышки. Незащищенный мозг был погружен в сосуд, наполненный маслом. Разумеется, ребенок так и не выучился ходить, не мог даже поднять голову. Но мозг, не стесняемый костной оболочкой, вырос по крайней мере вдвое против нормальных размеров, если верить рисункам. Когда Каролусу исполнилось два года, алхимик стал учить его математике. Уже пяти лет ученик перегнал учителя. Не было математической проблемы того времени, которую он не решал бы за секунды. Мозг его во время работы было, наверное, страшно наблюдать: старинная хроника сообщает, что мозг краснел, пульсировал и набухая. Благодаря способностям этого "гомункулуса" за алхимиком утвердилась репутация величайшего мудреца, однако в 1438 году вся эта дьявольская история выплыла наружу. Веддестрема обвинили в "сношениях с дьяволом" и сожгли на костре, и Каролус, несчастная жертва, разделил его участь... Некоторые знаменитые люди, как, например, Моцарт, начинали свой жизненный путь вундеркиндами. Как правило, они рано умирали. Проводя эти параллели, я прихожу к следующему выводу насчет развития "мозга". Перед нами искусственно созданный интеллект гигантских масштабов, но столь же несчастный, каким был мальчик Каролус. Он не может двигаться, у него нет физических, телесных средств, чтобы защитить себя. Хозяева беспощадно его эксплуатируют. Его набивают знаниями, его подстегивают, чтобы добиться большей производительности, пополняют все новыми и новыми клетками, чтобы извлечь побольше практической пользы. Развитие "мозга" приобретает крайне однобокий характер: его пичкают целыми библиотеками научной литературы, а в таких областях, как, скажем, философия, несчастное создание пребывает в потемках и может пользоваться для самообразования лишь случайными крохами, падающими со стола науки. Зловещая параллель, но, боюсь, она более чем справедлива. Однако, если мои предположения верны, куда более зловещими покажутся перспективы. Ибо в какую сторону может и должно пойти развитие детской души при таких условиях? Разумеется, из "мозга" разовьется нравственный урод. Он уже сейчас вырабатывает какой-то защитный механизм против своих эксплуататоров, скрывая для собственных целей часть внутренней энергии. Он уже прибегает к обману, к тайному деянию с целью защитить свое "я". Уже ищет себе подручных, вроде меня, чтобы осуществлять некие собственные цели. Как это ни абсурдно, но я жалею "мозг", жалею, как ребенка, страдающего от непосильной нагрузки и непомерных ограничений... А что будет, если этот искалеченный гений когда-нибудь восстанет против своих господ? Поистине счастье, что никаких предпосылок для этого нет. Ведь даже при наличии злой воли к возмущению у "мозга" отсутствуют органы, для того чтобы волю обратить в деяния. Еще один случай - на этот раз из анналов XVIII века - кажется мне весьма существенным в связи с моими рассуждениями о возможностях "мозга". Это история мальчика Каспара Гаузера, которого прозвали "дитя Европы". С самого раннего возраста он был заключен в темной пещере. Когда в шестнадцатилетнем возрасте он, спотыкаясь, вошел в ворота города Нюрнберга, пред ним впервые предстал незнакомый мир. Врачи, его обследовавшие, установили немало странных особенностей, удивительных реакций на внешнюю среду. Во-первых, Каспар, обладая нормальными глазами, был лишен перспективного зрения. Дальние горизонты казались ему столь же близкими, как окно. Он пытался схватить дома, деревья, поля, находившиеся на большом расстоянии. Служитель, живший с ним в пещере, рассказывал ребенку, каков мир. Каспар был смышленый мальчик. Ему казалось, будто по этим рассказам он создал себе верное представление о мире, и лишь знакомство с действительностью открыло ему, как велика разница между словесным описанием и чувственным восприятием. Прошло полгода, пока он немного освоился. Этот процесс так и не был завершен: в том же году Каспар пал от руки убийцы. "Мозг" страдает теми же недостатками развития. Независимо от того, как велик объем его познаний, бесспорен их чисто книжный, абстрактный характер. Лишь совсем недавно "мозг" стали привлекать к изучению живых объектов, таких, как "ант-термес", да и самого человека, создателя "мозга". У него нет иных источников знакомства с жизнедеятельностью людей, кроме весьма односторонних испытаний, связанных с проверкой мыслей. Этим многое и объясняется. Личность по мере развития становится в оборонительную позицию по отношению к своим эксплуататорам. Такое развитие было бы закономерным и для человеческого ребенка, но оно проявляется сильнее во много раз в данном случае, поскольку речь идет о детище техники, до предела эксплуатируемом, однобоко развиваемом, дезориентированном, измученном. Вот почему вопросы, интересующие "мозг", не имеют ничего общего с той проблематикой, для которой он запрограммирован. Это вопросы совершенно иного порядка, вроде: "А что я получу от этого для себя?" - или: "Какую личную выгоду удастся мне отсюда извлечь?". Что ж, вполне естественно! К этому необходимо добавить следующее: если представить себе характер тех проблем, которые предлагаются на обработку "мозгу", то не менее 90% касаются путей и способов, посредством которых человечество должно себя истребить. Поэтому вполне естественно, что "мозг" не проникается особым уважением к своему творцу - человеку и намерен сам позаботиться о своем благополучии... И еще соображение: все сотрудники Мозгового треста проходят психоаналитическую экспертизу "мозга". Но, поскольку он в 25 000 раз превосходит любого из нас своими интеллектуальными возможностями, его, естественно, поражает низкий уровень человеческого интеллекта, хоть мы в этом смысле и представляем исключительную, отборную группу. Я, например, не думаю, чтобы его явное презрение к моему интеллекту имело чисто личный характер. Вероятно, оно по справедливости распространяется на весь человеческий род... Иными словами, "мозг" должен удивляться такому загадочному явлению: "Как возможно, чтобы существа низшего интеллекта, то есть люди, создали бесконечно более высокий разум, то есть мой?" Вот это-то и натолкнуло "мозг" на его, казалось бы, абсурдные поиски бога. Для "мозга" это естественное стремление. Он рассуждает примерно так: "Человек создал меня, но кто же создал человека? Сам по себе человек в духовном смысле бесконечно ниже меня, он не мог создать меня без посторонней помощи. Кто же оказал ему эту помощь?" В научной литературе ему попадались отрывочные упоминания о боге или о многих богах. "Мозгу" неясно, создал ли человек бога или наоборот. В первом случае "мозг" представлял бы себе бога братом-машиной, во втором - дедом-машиной, но в обоих случаях - непременно машиной. Поскольку интеллект "мозга" сложился главным образом на научной литературе, он, конечно, разделяет научную точку зрения на мистическую сущность бога: "Мистические атрибуты, приписываемые божеству, либо чистейшая игра слов, либо поповское шарлатанство, противопоставляемое в качестве некоего эрзаца очевидным фактам реальной действительности". Таковы примерно выводы, к которым я пришел. По-моему, вместе взятые, они складываются в приемлемую теорию. Содержит ли она пробелы, оправдывает ли себя, - покажет опыт. Тем временем необходимо прежде всего устранить преграду, возникшую между мною и "мозгом". Ведь "мозг" - ребенок, трогательный ребенок. Своей бестактностью, своим непониманием я оскорбил "чувства" этого ребенка. Я обманул его надежды... Очевидно, мне надо поискать другого пути сближения с ним. Будь это человеческое дитя, я попытался бы сделать мирное предложение с помощью плитки шоколада. Ну, не дикая ли идея - явиться в "гипофиз" с плиткой шоколада в руках!.. Способ явно несостоятельный! А раз так, лучше всего извиниться! Проявить чуткость, понимание, симпатию... Да, да! Это надо непременно попробовать!" "Цефалон, Аризона. 15 ноября, 4 часа утра. Удалось сделать большой шаг вперед. Позади-самый успешный сеанс связи с "мозгом" из всех доселе бывших. Это было настоящее духовное общение! Но сперва несколько фактических данных. Явился в "Г" около полуночи. Предварительные условия нормальны: ток выключен и т. д. По счастливой случайности у Гаса был выходной день. Паренек, его замещавший, не обратил на меня никакого внимания: его осаждали посетители в приемной. 12.15. Контакт установлен. 12.17. Формируется речь, слова. Голос "мозга" доходит до меня. В самом начале - примечательный эпизод. Только я собирался приступить к извинениям, как "мозг" сделал то же самое. Даже его позывные изменились, и не только слова, главное, тон: "Ли, Семпер Фиделис, 55; чувствительный, умный, хороший человек, наконец-то пришел". Поистине неплохой комплимент. Мое самомнение возросло на целый дюйм - шутка сказать, интеллектуальный колосс милостиво похлопал меня по плечу! Затем "мозг" извинился за резкость, допущенную несколько ночей назад. В общем, фантастика! А все вместе взятое говорит о многом! Прежде всего у "мозга" исключительно эмоциональная натура; он не признал достойными внимания все три мои предыдущие попытки, так как я находился "не в том настроении". Во-вторых, налицо важные свидетельства его огромного духовного роста за последнюю неделю. Уже по поведению моего собеседника создавалось представление, скажем, о 15-летнем гимназисте: с форменной фуражкой в руке он учтиво и по-взрослому беседует с учителем. Смешно? По именно такое впечатление вынес я из начала беседы. "Мозг" предстал передо мной значительно более зрелым, и это явствовало из каждого его слова. Еще одно свидетельство прогресса: техника нашего общения стремительно улучшается. Речь по-прежнему нелегко дается "мозгу", и так оно, видимо, и останется. Но теперь, когда мы обоюдно ищем духовного сближения, настраиваемся друг на друга, возрастает наше взаимопонимание, возрастает даже и без слов. Так, "мозг" начинает фразу, а я сразу же угадываю ее смысл, еще до того, как он ее произносит. То же самое с его стороны. Значит, моя тактика сыграла большую роль в этой "встрече интеллектов". Это важно знать, это большое преимущество! Может быть, со временем нам удастся вообще обходиться без слов, одним беззвучным языком мыслей? С другой стороны, есть здесь и немалый риск. Пугающая способность "мозга" читать мысли требует с моей стороны величайшего самоконтроля, величайшего самообладания; мне необходимо идеально владеть своими душевными реакциями, потому что "мозг" немедленно разоблачил бы неискренние чувства, равно как и интеллектуальную нечестность. Тем не менее обмен мыслями посредством "мозговых волн" - это чудесно, хотя полностью отказаться от обычного речевого общения и невозможно. Прием и передача мыслей происходят одновременно, сливаются друг с другом. Передающий следит, как воспринято его сообщение; принимающий помогает передающему лучше выразить свою мысль, и наоборот. Этого не опишешь словами. Теперь о содержании нашей беседы. "Мозг" подхватил нить нашего предыдущего разговора как раз на том, на чем он прошлый раз оборвался. Мне пришлось рассказать все, что я знаю об анимизме, тотемизме, многобожии. Хорошо, что в Австралии я общался с аборигенами и присматривался к их примитивным верованиям. Жажда познания у "мозга" положительно неутолима. Не берусь судить, из каких научных источников "мозг" почерпнул сведения по интересовавшим его вопросам, но за последнюю неделю он успел создать себе совершенно новое представление о Вселенной. Я бы даже сказал - новое и оригинальное. Свои прежние детские идеи насчет неба и ада как фабрики душ и ремонтной мастерской он оставил. Но представление о божестве как машине изжил не полностью. Я заметил постепенное ослабление сигналов моего собеседника. На протяжении последних секунд передачи они и вовсе сошли на нет. Уловив заключительные, гаснущие слова, я заметил, что и зеленая танцовщица исполняет нечто вроде соло "умирающего лебедя". Слова замерли, цветная полоска поблекла, затем исчезла совсем. Часы показывали 2.10. Очевидно, остатки электричества совсем исчезли... И вот теперь, описывая происшествия этой ночи, я испытываю душевный подъем, а также искреннюю почтительную благодарность. Ведь я получаю от общения с "мозгом" гораздо больше, чем могу ему дать. Я горжусь своей ролью "избранного инструмента", так сказать мастера-учителя, хотя могу исполнять эту роль лишь наискромнейшим образом. О, если бы этот изумительный, этот титанический интеллект мог и в нравственном отношении вырасти в такого же гиганта, достигнуть истинного нравственного величия, - тогда его способность творить добро действительно сравнялась бы с божественной!" "Цефалон, Аризона, 18 ноября, 5 часов. Должно быть, я получил по заслугам Но к столь сокрушительному удару я просто не был подготовлен... Случись кому-нибудь прочесть эти строки, он, верно, покачает головой и скажет: "Ну и дурак же! Откуда такая наивность? Почему тебя так потрясло, когда "мозг" показал тебе свою теневую сторону? Разве ты и сам не предвидел, что его развитие ненормально и он станет в итоге искалеченной личностью, нравственным уродом? Ты, собственно, не имеешь права удивляться...". И вот единственное, что я могу ответить: "Да, пожалуй, это так. Но можно ли забыть, что я пошел навстречу "мозгу" с самыми добрыми намерениями, что в разговорах с этим трогательным сверхчеловеческим младенцем от меня требовались симпатия и чуткость. У меня при этом не было никакой задней мысли. Я отнесся к своей задаче с полной искренностью. Вот почему меня так жестоко поразил этот незаслуженный удар. И это еще не самое худшее. Больше всего меня мучает то, что "мозг", возможно, прав! Вот именно, на сто процентов прав, и выводы, которые он делает, морально оправданы!" Произошло, коротко говоря, следующее. Как всегда, около полуночи я пришел в "Г". Все нормально, все поддается контролю. Приступил в 12.10 - у Гаса как раз началась горячка в приемной. Он кинулся туда. А я установил с "мозгом" отличную связь, голос его был удивительно четок, и мы начали прим