ующего дня вооруженные отряды союзников торжественно выступили из городских ворот трех столиц. Водители роботов из отряда наемников Воста были слишком заняты собственными делами, чтобы серьезно заинтересоваться этим событием. Только техи, все еще возившиеся возле неподвижно стоявших машин, обратили на него внимание, но никому из них даже в голову не пришло известить о происходящем своего предводителя. Две колонны, каждая из которых представляла собой весьма живописное зрелище, соединились в открытом поле между Усугумо и Аматуказом. Произошло легкое замешательство, когда выяснилось, что колонна из анклава Озио почему-то запаздывала. Поползли даже слухи о возможном предательстве, пока кто-то не вспомнил, что солдатам Озио предстояло преодолеть значительно большее расстояние, чем их соратникам из других городов. Когда же наконец воины Озио появились в районе сосредоточения войск, волнение улеглось. Для восстановления справедливости предводитель войска Озио испросил для себя и своих солдат почетное право возглавить будущую атаку, на что командующие армиями Аматуказа и Усугумо после недолгого обмена любезностями охотно согласились... С наблюдательных постов часовые Такуды следили за действиями разношерстной армии. Сначала они предполагали, что предстоит очередной конфликт между вечными соперниками, но по мере приближения отрядов к своим позициям заподозрили неладное. Рекруты, присоединившиеся к Такуде минувшей ночью, не могли помочь делу, так как не знали о заключении военного союза. Вероятно, они были удивлены не меньше самого Такуды, увидев объединенные армии недавних противников. Однако все сомнения относительно истинных намерений этих отрядов исчезли, едва колонна армии Озио развернулась фронтом к опушке леса. Ударную силу войска составляли легкие танки и бронетранспортеры. Тучи пыли и отработанных газов повисли над наступающими. Рев моторов сотрясал воздух. Во втором эшелоне двигалась тяжелая техника в сопровождении пехоты. Арьергард составляла гвардия, вооруженная традиционными мушкетами. Впрочем, даже это архаичное оружие представляло опасность для обороняющихся. Если превосходство Такуды в огневой мощи не оставляло сомнений, то преимущество атакующих в живой силе было подавляющим. Сражение началось залпом РБД солдат ЭУК, рассеявшим первую волну нападавших. Командующий армии Озио не колебался. По его приказу солдаты снова и снова шли вперед. Воины отряда Такуды встречали их треском пулеметных очередей и хлопками лазерных ружей. Потери атакующих росли с каждой минутой, но они продолжали волна за волной накатываться на вражеские позиции. Среди обороняющихся появились раненые, включая солдат ЭУК. Первыми дрогнули новобранцы, практически не имевшие боевого опыта. Такуда был готов выдвинуть на позицию "Саранчу", но его смущало отсутствие сведений о местоположении боевых роботов Воста. В случае новой ошибки "Феникс" мог в считанные минуты уничтожить последнего оставшегося в его распоряжении боевого робота. Беспокоила командира ЭУК и нехватка ракет. Несмотря на массивные удары по неуклюжим машинам противника и их союзников, нападавших было слишком много. Такуда с грустью подумал, что если дело и дальше пойдет таким образом, то скоро ординарная ракета БД станет дороже человеческой жизни. Огромный валун неожиданно взрыл землю у его ног. Такуда оцепенел. Противник ввел в действие катапульты - архаичное, но достаточно эффективное оружие. Сражение медленно, но верно приближалось к бункеру шо-са. Титатае самоотверженно сражались, используя пики и изогнутые, острые, как лезвия бритвы, мечи, но одной их храбрости было явно недостаточно. Маленькие аборигены гибли под огнем неприятеля. Доклады о нехватке боевых припасов поступали один за другим. Да и то, что происходило у шо-са перед глазами, не внушало ему особого оптимизма. Тщательно продуманная линия обороны трещала по швам. Солдаты ЭУК были, как всегда, на высоте, но их число было ничтожно мало в сравнении с армиями анклавов. Пора было принимать решение. Санае и Миранда без особых проблем могли уничтожить еще добрую половину техники противника, но уже становилось ясно, что рано или поздно им придется отойти, как только иссякнет запас ракет. Приходилось жертвовать гордостью ради спасения жизней доверившихся командиру ЭУК людей. Вздохнув, Такуда подал сигнал к отступлению. XL Секция легкого вооружения ЭУК прикрывала отход отряда, хотя защищать ей было практически некого. Большую часть новобранцев и титатае оттеснили атакующие силы союзников. Те немногие, кому удалось сохранить присутствие духа, несли свое оружие, но большинство рекрутов побросало его на поле боя. Нит и Арсенольт передвигались короткими перебежками, то и дело останавливаясь, чтобы одиночными выстрелами держать на расстоянии наиболее дерзких преследователей. В условиях леса лазерные ружья получили решающее преимущество перед допотопным вооружением правительственных войск. Скорострельное и практически бесшумное, оно позволяло солдатам Такуды вести прицельный огонь, оставаясь невидимыми для противника. К середине дня отряду удалось наконец оторваться от наседающего неприятеля. В арьергарде оставалось несколько разведчиков, которым шо-са поручил наблюдение за перемещением передовых отрядов врага. К этому времени боевые порядки наступающих врагов настолько перемешались, что они и сами были готовы прекратить преследование, чтобы перегруппировать свои ряды. В азарте победы у них не нашлось даже времени, чтобы подсчитать потери и воздать последние почести погибшим. О раненых и говорить не приходилось, они были предоставлены сами себе. Повсюду наблюдались небольшие группы пирующих солдат. Бутылки с вином переходили из рук в руки. Но веселились главным образом молодые солдаты групп поддержки. Опытные ветераны оставались в стороне, хорошо понимая, какие опасности может таить в себе лес. На опушке собирались подразделения тяжелой техники. Здесь воинам было не до веселья. Потери оказались огромными. Многие подразделения были уничтожены полностью. Не было даже раненых. Командиры мобильных групп пытались собрать и перегруппировать войска в максимально короткие сроки. Они понимали, что сражение не окончено. Да, союзные войска победили, но не разгромили врага. Судя по количеству убитых, численность отступающих была сравнительно невелика. Большую часть отряда Такуды удалось рассеять. Оставалось довершить разгром по возможности до наступления темноты. Такуда также использовал недолгую передышку для реорганизации поредевших рядов своих воинов. Помимо неизбежных потерь среди новобранцев и титатае, шо-са беспокоило тяжелое ранение, которое получил Бюсто. Огромный кусок свинца, выпущенный из допотопного ружья, застрял у него в груди. И хотя жизнь война находилась вне опасности, было очевидно, что еще длительное время он не сможет принимать участия в боевых действиях. Ранение Энди Холланд оказалось менее серьезным. Большая рваная рана на плече оставляла надежду, что уже через несколько дней Энди сможет вернуться в строй. Ужасную рану получил Иохан Миранда. Разорвавшийся неподалеку снаряд навсегда оборвал его карьеру снайпера, изуродовав лицо. Даже если воин останется в живых, все равно он никогда не сможет взять в руки снайперское ружье: Миранда ослеп. Такуда созвал командиров подразделений для короткого совещания. Давуд представлял ЭУК, Дакодо - титатае, Роберт Филлертон - новобранцев из Озио. В середине совещания к ним присоединилась и Холли Гудъолл. Положение отряда выглядело плачевным. Только среди солдат ЭУК не было ни одного убитого, но даже это обстоятельство не могло умерить горечи поражения. Из сорока пяти рекрутов только девять не получили ни единой царапины. Двенадцать человек имели ранения различной степени тяжести. Остальные были убиты, дезертировали или взяты в плен. По оценке Филлертона, на данный момент он располагал лишь двенадцатью относительно боеспособными бойцами, испытывавшими к тому же острый дефицит патронов. Доклад Дакодо оказался столь же безрадостным. Из более чем двух сотен титатае в наличии оставалось менее половины, да к тому же большинство из них получили ранения. В несколько лучшем положении оказалось отделение боевых роботов, не принимавших участия в сражении. Машина Джекобса утратила примерно пятьдесят процентов боеспособности, лишилась бронированной обшивки и гиростабилизаторов, но еще представляла собой грозную силу. Гудъолл предложила обменяться машинами с инженером. Она утверждала, что сможет принимать участие в боевых действиях, даже управляя поврежденной машиной, поскольку Джекобсу такая задача явно не по силам. Подготовка хорошего водителя требовала не менее десяти лет упорного труда, и хотя Джекобс проявил недюжинные способности, квалификации ему пока явно не хватало. Никакие тренировки не в силах заменить многолетнего опыта. Джекобс мог до известной степени управлять роботом или вести прицельный огонь, но не был еще готов делать то и другое одновременно. Общие рекомендации командиров подразделений сводились к тому, что немедленное отступление оставалось единственным выходом из создавшегося положения. В этом случае у них еще сохранялся шанс до ночи выйти из-под удара правительственных войск, отдохнуть и произвести перегруппировку рядов. Такуда молча выслушал мнения своих соратников. Оспаривать справедливость приведенных доводов не приходилось. Поражение есть поражение, и это жестокая реальность. Но как профессионал шо-са прекрасно понимал, что, если он сейчас примет это предложение, рано или поздно его отряд развалится на части. Двое членов ЭУК были тяжело ранены. Отступление неизбежно приведет к возникновению новых трещин в отряде, который и без того уже не являлся прежним монолитным коллективом. Такуда знал, что все без исключения члены ЭУК в разное время получали заманчивые предложения от правительств или влиятельных групп того или иного анклава. Отсутствие какой-либо перспективы может побудить их присоединиться к победителям. Кто решится осудить этих людей, если у них появится естественное желание провести остаток жизни в кругу семьи, иметь свой дом, жену и детей? То же самое можно сказать и о местных рекрутах. Предположим, что Филлертон и несколько других ополченцев согласились бы провести всю оставшуюся жизнь в лесу, но многие пришли сюда в поисках лучшей доли. Жизнь в сырых землянках, скудный рацион из ягод и лесных орехов вряд ли отвечали их представлениям о счастливой жизни. Кроме того, оставались титатае. Как бы ни претило Такуде их настойчивое желание видеть в нем спасителя племени, обстоятельства складывались так, что командиру ЭУК не оставалось ничего другого, как взвалить на себя эту ответственность. Наконец, и ему самому было трудно расстаться с давней мечтой о новом, справедливом обществе. Такуда резко повернулся к Гудъолл: - Холли, твои роботы готовы к бою? - Конечно, сэр, - без колебаний ответила Гудъолл. - Мы можем передвигаться и вести огонь. Я бы не стала утверждать, что горю желанием немедленно схватиться с роботами Воста, но свой долг мы выполним. Да и что мы, в конце концов, теряем? - Хорошо, - сказал Такуда, поднимаясь на ноги. - Как вы все понимаете, положение отряда исключительно тяжелое. Мы смяты, выбиты с наших позиций, понесли невосполнимые потери. Остается только один выход - контратаковать, и контратаковать немедленно. Его план был предельно прост. Ниту предписывалось разделить свое отделение на три части и занять линию обороны. В каждую группу включались один член ЭУК, несколько рекрутов и титатае. При соприкосновении с атакующим неприятелем они должны были не ввязываться в бой, а постепенно отходить в глубину леса, стараясь увлечь за собой наступающего противника. После решения этой задачи бойцам следовало уступить центр, занять круговую оборону на флангах и ждать развития событий. Когда техника противника вслед за пехотой втянется в образовавшийся мешок, начинают действовать роботы Гудъолл... В середине дня отряд Нита занял оборону, и почти сразу после этого из леса показались передовые отряды правительственных войск. Спустя полчаса Нит доложил, что давление на его фронт все больше усиливается. Создалась опасность, что мобильные отряды противника попытаются обойти его с флангов и зайти в тыл. Находясь чуть в стороне с подразделением резерва, Такуда не отдавал приказов. Он не принадлежал к типу командиров, стремящихся лично контролировать каждый десяток метров своих позиций. Да и с линией фронта, растянувшейся на несколько километров, подобная практика едва ли дала результаты. Он обрисовал лишь общую директиву, но принятие конкретных решений оставил в руках подчиненных. До тех пор, пока они могли информировать его об изменении ситуации, он не испытывал тревоги за исход боя. Его командиры были опытными и инициативными людьми. Между тем обе "Саранчи" при поддержке резерва скрытно выдвинулись на левый фланг. По звукам битвы и сообщениям своих помощников Такуда понял, что Нит начал запланированный отход. Шо-са выжидал до тех пор, пока тяжелая техника противника но втянулась в уготовленный для нее мешок. Настала нора действовать. Тяжелые танки и бронетранспортеры правительственных войск медленно преодолевали широкое открытое пространство. Они были отчетливо видны на экранах роботов отряда. Уверенные в своем полном превосходстве, командиры наступающих армий даже не потрудились продолжать наблюдение за густыми зарослями. Это было их последней ошибкой. Гудъолл поймала первую машину в перекрестье нитей своего видоискателя и нажала на кнопку пуска. Она не стала ждать информации, подтверждающей поражение цели, и направила лазер на вторую машину. Боевые роботы под командованием Гудъолл расположились таким образом, чтобы дым и разрывы снарядов не мешали им вести беглый прицельный огонь. У офицеров правительственных войск такого преимущества не было. Потеряв ориентацию, машины заметались по полю в поисках невидимого противника. Гудъолл и Джекобс мастерски воспользовались выгодой своего положения. В считанные минуты поляна превратилась в свалку дымящегося искореженного металла. Солдаты ЭУК, волонтеры и титатае, среди которых находился и сам Такуда, на время превратившийся из командира в рядового десантника, довершили полный разгром неприятеля. Давно уже шо-са не испытывал такого духовного подъема. Он словно вернулся в свою давно уже забытую молодость. Такуда стрелял с бедра из лазерного ружья, делал короткие перебежки, падал и снова стрелял. Из наушников до него доносились короткие распоряжения Нита, также поднявшего своих людей в атаку. Отступление правительственных войск превратилось в паническое бегство. Солдаты и офицеры покидали поле боя, оставляя оружие и думая только о том, как бы побыстрее вырваться из ловушки. К заходу солнца, когда облака на западе окрасились в кроваво-красные тона, на месте битвы не осталось ничего, кроме дымящихся останков искореженных машин и трупов их злополучных экипажей. Такуда вместе с отрядом вернулся в покинутый утром лагерь и спустился в бункер. Вокруг него собрались израненные, пропахшие дымом, до смерти уставшие, еле живые, но безмерно счастливые победители. Это был их день! XLI "Ничто другое, разве что проигранное сражение, не может принести столько грусти, сколько сражение выигранное", - сказал однажды некий древний полководец. Справедливость этого афоризма сполна испытали на себе Такуда и его солдаты. Пока измученные, отчаявшиеся воины разгромленных армий союзников беспорядочными толпами спешили на запад, стремясь найти укрытие за стенами своих городов, в это время утомленные победители спали на голой земле или бродили по полю недавнего сражения в поисках тел друзей, добычи или просто потому, что были слишком усталыми даже для того, чтобы уснуть. Такуда в пропитанной потом, забрызганной грязью и кровью одежде, с ввалившимися глазами, сидел в бункере и выслушивал доклады подчиненных, таких же грязных и обессиленных, как и он сам. О подобном успехе безумной контратаки никто из них не смел даже мечтать. Победа была полной, но далась она большой ценой. Еще одно серьезное повреждение получил и без того полуразрушенный робот Гудъолл, хотя она и оставалась на поле боя до того момента, когда исход сражения ни у кого уже не вызывал сомнений. "Саранча" еще сохранила способность передвигаться, но в таком состоянии ее даже с большой натяжкой трудно было считать боевой машиной. Все трое техов уже несколько часов возились с ней, пытаясь хоть как-то устранить многочисленные повреждения, полученные роботом в бою, но даже не надеялись, что им удастся завершить эту работу до утра. У Филлертона появилось еще двое раненых рекрутов, зато один из тяжело раненных утром неожиданно оправился настолько, что вызвался отправиться на поиски пропавших товарищей или скорее всего добычи. Титатае Дакодо вообще не понесли потерь. Люди нуждались в отдыхе, но не всем из них довелось отдыхать в эту ночь. Новой атаки союзников вряд ли стоило ожидать. На подготовку новой боеспособной армии противнику потребуется несколько дней или даже недель. Роботы Воста по-прежнему находились в Усугумо, и скорее всего им предстояло оставаться в бездействии до тех пор, пока командир наемников не подпишет новый, еще более выгодный контракт. Эта последняя информация была получена от Фионы; одного из техов Воста, рискнувшей в конце концов порвать со своим хозяином. Возмущенная поведением водителей роботов, особенно их презрительным равнодушием к, нуждам своих помощников, она решила покинуть Усугумо. Возможно, она была разочарована охлаждением к ней Воста, но предпочла не распространяться на эту тему. Сабина пробралась в лагерь Такуды сразу после наступления темноты и принесла новости о расколе, назревавшим среди наемников. И тем не менее Такуда решил принять хотя бы элементарные меры предосторожности. Оставшиеся в строю члены ЭУК были назначены командирами вновь организованных подразделений, состоявших из новобранцев и аборигенов. Вынужденные перестановки завершили реорганизацию отряда ЭУК. Теперь, кровь испытанных ветеранов, в воинские подразделения входили верные, но недисциплинированнее титатае и зеленые новобранцы, которые вообще не проявляли особого рвения при исполнении тяжелых солдатских обязанностей. Нельзя сказать, что они откровенно пренебрегали указаниями командиров, но заставить их провести ночь в карауле, особенно когда противника не было и в помине, оказалось нелегкой задачей даже для Такуды. Предстояло приложить еще немало сил, чтобы превратить их в настоящих солдат. К этому часу передняя линия обороны отряда Такуды уже находилась под постоянным давлением. На этот раз со стороны не правительственной армии анклавов, а рядовых граждан, решивших покинуть свои дома. Они приходили сюда из тех же соображений, что и первые добровольцы, но их число неизмеримо возросло. С передовой то и дело поступали донесения о появлении все новых и новых групп беженцев, прибывавших как поодиночке, так и целыми семьями. Едва державшийся на ногах Филлертон по мере сил пытался обеспечить их пищей и крышей над головой. Закончив совещание, Такуда обошел посты, чтобы хоть как-то подбодрить смертельно усталых людей. Луна стояла прямо над его головой. Из объяснений Паркера Давуда шо-са уже знал, что на самом деле это не спутник планеты, а самостоятельное небесное тело, расположенное не так уж далеко от их нынешнего убежища. Но как добраться до него, не имея под рукой даже самого примитивного десантного корабля? Проходя мимо костров, разведенных беженцами, Такуда невольно вслушивался в обрывки разговоров людей, гревшихся у огня. Темы были столь же не похожи одна на другую, как и судьбы. - ...Мне опостылела эта жизнь. Видели бы вы сами этих наших, с позволения сказать, духовных вождей... - ...Может быть, я и смирился бы с этим адом, но дети, дети... Право, они заслуживают лучшего... - ...Вам бы следовало пожить в Озио. Там такие порядки, что если вы захотите завести ребенка, необходимо подать прошение... - ...Надо покончить с этим раз и навсегда. Только тогда мы сможем решать, как жить дальше... - ...Я очень устал и голоден. Готов на все, что угодно, чтобы накормить семью. - ...Сотрем их в порошок. Вот что я тебе скажу. Теперь мы хозяева положения... - ...Вы бы видели, что творится в Усугумо. Если у тебя нет денег, ты уже не человек... - ...Трудно, очень трудно... И с каждым днем становится все хуже... - ...К черту их всех. Надо все начинать сначала. Но главное - никаких войн... Такуда остановился у границы леса. Впереди не было ничего, кроме темноты. Он обернулся назад, к огонькам костров. Сколько людей, столько и мнений... Он поднял голову и еще раз бросил взгляд на шар, висевший у него над головой. Может быть, именно этому миру суждено стать их настоящим домом и прибежищем для всех тех, кто так и не нашел своего места на этой забытой Богом планете. Такуда скорее почувствовал, нежели увидел, тень, промелькнувшую за его спиной. Резко обернувшись, он положил руку на рукоятку пистолета, висевшего в кобуре у пояса. - Доброй ночи, шо-са, - услышал он знакомый голос. - Доброй ночи, Дакодо. Захотелось немного пройтись. Надо подумать о том, что делать дальше. Если бы я остался в бункере, мне пришлось бы принимать новых посетителей. А я, увы, могу ответить далеко не на все вопросы. Такуда был неприятно поражен вырвавшимися у него словами. Командирам, особенно командирам-самураям, несвойственно жаловаться. "Может быть, - подумал он, - обстоятельства изменились даже сильнее, чем я предполагал? Только вопрос в том к худшему это или к лучшему?" - Пойдемте к нам, шо-са. Сегодня мы организовали поздний ужин. Тяжелый выдался день. Титатае не станут докучать вопросами. Вы и так уже сделали слишком много. У нас вы окажетесь среди друзей, которым дали надежду на будущее. - Я сделал пока очень немного, Дакодо. И очень опасаюсь, что ваше будущее может оказаться даже хуже настоящего. - Нет! Мы знаем, что нас ждет, и знаем, что мы ждем! Пойдемте со мной. Там вы услышите, что думают титатае. Такуда позволил своему маленькому другу взять себя под руку и увести в темноту леса. Титатае шел по темному лесу так же свободно, как и при свете дня, легко избегая многочисленных естественных ловушек. "Все-таки это их планета, - подумал Такуда. - Она создана для них, а они для нее". Совершенно неожиданно спутники оказались на небольшой поляне, где вокруг миниатюрного костра собралось несколько аборигенов. Дакодо указал командиру на свободное место, поближе к огню, и Такуда уселся рядом со своим лесным другом. Остальные аборигены никак не отреагировали на его появление. Такуда с интересом наблюдал за титатае, хотя и понимал, что никогда не сможет до конца узнать мысли этих странных существ. Он улыбнулся и потряс головой, отгоняя от себя нелепую, с точки зрения человека, но абсолютно верную мысль: они были хозяевами этой планеты, а он только чужаком, пришельцем, способным разве что осложнить жизнь этих миролюбивых и по-своему благородных существ. Согнувшийся за его спиной Дакодо начал переводить шо-са речь Дакодо, который, раскачиваясь всем телом, читал присутствующим заученную в детстве легенду. - Он рассказывает о первых людях, в огне сошедших с небес, - прошептал Дакодо. - Эти люди были совсем как дети, заблудившиеся в незнакомом лесу. Иногда они убивали от голода или страха, но чем больше они убивали, тем сильнее голодали и боялись. Когда им стало совсем плохо, титатае пришли к пришельцам на помощь. Они принесли им еды и воды, вылечили от болезней и рассказали о своей земле. Титатае и пришельцы стали друзьями. Затем все изменилось. Люди выздоровели и обрели силу. Они забрали землю у титатае и начали сами ее возделывать. Пришельцы снова стали охотиться на живых существ, а потом и убивать титатае. Пленных они уводили в города и заставляли работать на себя. Многие титатае вошли в ворота городов, но никто не вернулся назад. Но были и другие. Те, кто сошел на землю за Голубыми горами. Они не были похожи на людей, живущих в городах. Чужеземцы по-доброму относились к титатае и обещали отвести их в далекую страну - землю обетованную. - Вы думаете, что эта легенда имеет под собой какое-то основание? - прошептал Такуда. - Я имею в виду ту ее часть, где рассказывается о людях, приземлившихся за Голубыми горами? - Думаю, что да. Такуда замолчал, потрясенный важностью информации. - Следовательно, были и другие, - прошептал он. - Жаль, что я не узнал об этом чуть раньше. Впрочем, может быть, и сейчас еще не все потеряно. В любых легендах, как правило, присутствует рациональное зерно. Если это на самом деле так, то не исключено, что где-то за Голубыми горами существует еще одно поселение людей, других людей, отвергающих законы насилия. Значит, надо снова искать, искать, пока не найдешь или не убедишься в тщетности поисков. "Далекая страна, земля обетованная! - подумал он, улыбаясь. - Естественное убежище, скрытое за Голубыми горами. Рай для сирых и обездоленных". Дакодо продолжал говорить, но шо-са уже не вслушивался в его слова, целиком захваченный новой идеей. Небо на горизонте уже начинало светлеть, когда Дакодо закончил свой рассказ. Дакодо осторожно потянул Такуду за рукав. Пора было возвращаться в лагерь. XLII В большом зале одной из центральных гостиниц Усугумо собрались правители анклавов, богатые горожане и профессиональные посредники - все те, кто последние недели вел переговоры с наемниками. Каждый из них получил конфиденциальное приглашение Воста незамедлительно прибыть на эту встречу и поспешил явиться в обусловленное место, рассчитывая, что разговор пойдет тет-а-тет. В записке сообщалось, что предметом совещания должно стать подписание окончательного соглашения о финансировании действий наемников. Здесь, к своему огромному неудовольствию, лидеры анклавов впервые обнаружили, что они оказались далеко не единственными, кто рассчитывал заручиться услугами водителей боевых роботов... - Так вы вели переговоры с этими людьми за нашими спинами! - взревел Рису Тахо, - правитель Озио, обращаясь к Субаши Чи. - Кто мог бы подумать, что гордый верховный жрец Аматуказа снизойдет до переговоров с бандой обыкновенных наемников! Субаши надменно повернул голову в сторону своего оппонента. - Какой приятный сюрприз - встретить вас здесь, благородный Рису Тахо! - улыбнулся он. - Хотя понятно, что после того, как ваши войска оказались наголову разгромленными, вам не оставалось ничего другого, как просить помощи у тех, кто еще в состоянии спасти вашу шею. Недаром говорят о бойцах армии Озио, что они либо стоят на коленях перед более сильными, либо приставляют нож к горлу, нападая сзади. Лицо Тахо приобрело багровый оттенок от гнева и стыда. Он до сих пор не мог оправиться от сокрушительного поражения, которое потерпели его войска во время сражения в зарослях, но не склонен был брать на себя одного всю ответственность за случившееся. - Не спорю - наше войско пострадало больше других. - согласился он дрожащим от ярости голосом, - но не наши солдаты первыми бежали с поля боя. Напротив, они стояли до последнего, прикрывая своими телами отступление трусов. Но мне стало известно, - продолжил он, - что правители Аматуказа, впрочем, как и Усугумо, не выполнили полностью взятых на себя обязательств и оставили часть армии внутри стен своих городов. Похоже, ни вы, ни они не можете жить без предательства. - Мы не замышляли предательства, - вступил в разговор Хомма Сиракжи, услышав обмен любезностями между двумя высокопоставленными лицами. - Просто нам пришлось заплатить больше других за эту злосчастную экспедицию, и вполне естественно, что мы стремились свести к минимуму неизбежные потери. Лидер Усугумо первым предложил заключить соглашение с наемниками, но совет слишком затянул подписание контракта. В результате сделка сорвалась. Нынешний хаос - прямое следствие ваших просчетов. Так что лучше оставьте разговоры о предательстве. Всем хорошо известно, что мы всегда строго выполняли каждый параграф контракта. Мы обещали направить нашу армию на битву с отрядом Такуды, кроме сил, необходимых для поддержания внутреннего порядка и отражения внезапного нападения агрессора, и сдержали свое слово. - В самом деле, - прошипел Тахо, - все мы прекрасно знаем, что правители Усугумо всегда следуют букве договора, а не его духу. Таковы ваши понятия о чести. Озио и Аматуказ, напротив, больше заботятся о выполнении духа соглашения. Может быть, в этом и лежат корни взаимного недоверия и противостояния. - Если вы ненавидите нас, - презрительно фыркнул Сираюки, - то только потому, что мы более удачливы и богаты. Что стоит форма без содержания? Кроме того, я впервые слышу, чтобы Озио и Аматуказ были большими друзьями. Не в силах больше сдерживаться, Сираюки с кулаками набросился на Тахо. Только своевременное вмешательство охраны предотвратило неизбежную потасовку. Двух плюющихся и продолжавших выкрикивать взаимные оскорбления мужчин растащили в разные стороны. Впрочем, этот инцидент оказался далеко не единственным. В разных углах комнаты то и' дело вспыхивали ссоры. Взрыв ярости вызвало появление Ахиры Кочиры во главе группы из четырех человек. По общему мнению, во многом благодаря его интригам и возник весь этот бум вокруг наемников, что если и было верно, то всего лишь наполовину. Может быть, Кочира оказался более настойчив, чем другие, и более щедр в заманчивых предложениях, но во всяком случае не он начал эту закулисную борьбу. Тем не менее именно Ахира стал главным объектом нападок присутствующих. Дело снова едва не дошло до драки, когда появился Гарбер Вост. Ему пришлось изрядно поднапрячь свои голосовые связки, прежде чем в комнате установился относительный порядок. После этого Вост объявил свое решение. Он и его команда поступят на службу к тому, кто на открытых торгах предложит самую высокую цену. Наемникам все равно, будет ли это частное лицо, синдикат или правительство анклава, - они готовы служить любому. Объявив начальную сумму торгов, он покинул комнату. Вост имел все основания спешить. Хотя акции наемников котировались по-прежнему достаточно высоко, на поверку дело обстояло далеко не лучшим образом. Во время последней стычки с отрядом Такуды "Ягуар" предводителя наемников получил три удара лазерного луча "Саранчи" и нуждался в ремонте. Хотя повреждения выглядели не слишком серьезными, Вост не хотел рисковать. Команда техов, ослабленная недавним исчезновением Фионы, уже несколько дней трудилась над тем, чтобы вернуть "Ягуару" прежнюю силу. Вост был уверен, что его робот по-прежнему самая мощная боевая машина на планете, но не хотел давать противнику ни малейшего шанса на победу. Сказывался дефицит боевого запаса. Хуже всего дела обстояли с РБД у "Копьеносца". Пешт слишком щедро расходовал их в последних стычках. Разумеется, Вост мог найти заменитель РБД из собственного арсенала, но не собирался ослаблять огневую мощь "Ягуара" ради напарника. Пусть Пешт выкручивается как хочет. Он имел все основания не доверять прежнему сослуживцу. Поползновения Пешта стать первым лицом в отряде не остались незамеченными. Вост опасался, что тот мог просто украсть его ракеты, а это привело бы к открытой конфронтации между ними. Впрочем, на крайний случай он уже принял некоторые меры предосторожности. Тянуть и дальше с подписанием договора становилось просто опасно. Вост довольно улыбнулся, представив себе, какие сцены происходили сейчас за закрытыми дверями. Он вернется к ним позднее, когда ситуация более или менее прояснится. Сегодня командира наемников ожидала еще одна встреча. Марика, прелестная маленькая посредница из анклава Озио, должна была помочь ему сориентироваться в закулисной борьбе различных фракций, и не только для этого. Она не знала, да ей и не обязательно было знать об уже начавшихся торгах. В конце концов, она была только агентом одного из синдикатов, хоть и наделенная специфическими талантами. Вост вошел в свой номер, уже предвкушая удовольствие, которое он получит от запаха изысканных духов, очаровательной мордашки и прочих более интимных аксессуаров, сопровождавших их предыдущие встречи. Воста ожидал неприятный сюрприз. Вместо соблазнительной Марики он увидел трех женщин - Мишель Джиардин, Тами Вильсон и Элизабет Хунд, которые выглядели довольно воинственно. Слегка ошарашенный встречей, Вост все же нашел в себе мужество улыбнуться своим бывшим любовницам. - Вы пришли, вероятно, узнать у меня, чего ради я собрал эту конференцию? - спросил он. - Эту конференцию собрали мы, - бесстрастно поправила его Хунд, сделав особое ударение на словах "эту" и "мы". - И сейчас вы узнаете, ради чего она созвана. Так что садитесь и слушайте. Пожав плечами, Вост уселся на указанный ему стул с независимым видом. Джиардин и Вильсон были профессиональными техами, но Хунд только после побега Фионы была официально принята на службу. Вост до сих пор не мог понять, какая муха укусила сбежавшую девушку, да и не слишком этим интересовался. Может быть, ему все же следовало убедить ее вернуться, предложив более выгодные условия. "Надо было мне раньше подумать об этом, - решил он сердито. - Теперь, пожалуй, слишком поздно". - Так что же я могу сделать для вас, мои маленькие милые леди? - спросил он, игриво подмигивая Мишель. - Мы не "маленькие милые леди" для вас или для кого-то еще, - огрызнулась Хунд. - Пора бы вам понять это. Хотя какое нам дело, понимаете вы это или нет. Мы пришли сюда по делу. Вы или принимаете наши условия, или мы все уходим. Почему бы нам не последовать примеру Фионы? Что вы тогда станете делать со своими машинами? - А что случилось с Фионой? Что вы знаете о ней такого, что неизвестно мне? - Долго рассказывать, - отозвалась Тами Вильсон, главный тех и постоянный руководитель обслуживающего персонала. - Может быть, нам лучше сменить пластинку, чтобы не слишком вас расстраивать. - Не понимаю, что ты хочешь этим сказать, Тами. По-моему, раньше ты никогда не жаловалась на отсутствие внимания с моей стороны. - Прекрати паясничать, Гарбер Вост! - крикнула она, топнув ногой, - и веди себя как положено, иначе будешь сам копаться в своей машине. - Наговорились? - поинтересовалась Хунд, без церемоний отодвинув Вильсон в сторону. - У нас есть более важный предмет для разговора. - Пора понять, Гарбер, что мы техи, а не твои наложницы. Мы специалисты, без которых вы и ваши игрушки ничего не стоите. - Хорошо. Я понимаю это и уважаю ваш труд. Чего же ты еще хочешь... милашка? - Опять? - взвилась Вильсон. - Можешь использовать свои шуточки на Мишель или Фионе, но не на мне. - Успокойтесь, сержант Вильсон, - приказал Вост, переходя на официальный тон. - Я выслушаю все, что вы захотите сказать... По крайней мере, на вас приятнее смотреть, чем на Сиагровса или Пешта. - Не можешь пересилить себя, Вост? - презрительно поинтересовалась Хунд. - Черт с тобой! Поступай как знаешь. Мы будем разговаривать с тобой как техи. Придется тебе смириться с этим. Она уселась на стул, положила ноги на стол и бросила на Воста оценивающий взгляд. - Ты прав в одном. Речь пойдет о переговорах. До сих пор ты, Пешт и Сиагровс говорили от лица команды, хотя думали только о себе. С этим покончено. Надоело, что нас считают пешками. Мы имеем полное право знать, о чем вы договариваетесь, и хотим, чтобы наши интересы тоже учитывались. - О чем разговор, Лиззи? Неужели ты не доверяешь мне? Разумеется, все вы получите свою долю пирога. Как только тебе могло прийти в голову, что о вас могут забыть? Вы равноправные члены команды, делающие важную работу. Без вас мы я шагу ступить не можем... Кстати, кто дежурит на бастионе? Кто-то должен присматривать за роботами. - Понятия не имею. Мы сказали Пешту и Сиагровсу, что намерены провести вечер в городе. Как они распределят между собой обязанности, нас не интересует. Сегодня это их проблема. - Хунд наклонилась вперед. - Теперь выслушай наши требования. Заключите вы один общий контракт или на каждого в отдельности - нас не касается. Но в любом случае мы трое получаем половину суммы. Либо вы принимаете наши условия, либо мы бросаем работу. Если принимаете, мы подписываем с вами отдельный контракт. Ну что, по рукам? Вост растерянно посмотрел в глаза экс-навигатора Т-корабля. Они были холодны, как две ледышки. Он понял, что она говорит серьезно и не отступит от своих требований. "Чертова баба, - раздраженно подумал он. - Посмотрим, как ты запоешь, когда мы подыщем тебе замену из местных курочек! А пока придется соглашаться, черт бы вас всех побрал!" - Прекрасно, - добродушно согласился он. - Но вы нуждаетесь в помощи. Для обслуживания одного робота необходимо иметь не менее трех техов. Теперь, когда сбежала Сабина, эта проблема стоит еще более остро. Согласно первоначальному контракту каждой из вас полагалось по ассистенту. Подыщите себе помощниц из местного населения по своему вкусу. Каждая из вас получит должность старшего теха при одном роботе, кто при каком - решите между собой. Договорились? Вост повернулся к Мишель Джиардин и попытался заглянуть ей в глаза. Мишель покраснела и отвернулась. - Мишель, - произнес Вост, вкладывая в это слово всю нежность, которую сумел изобразить. - Как ты могла пойти на это? Как ты могла изменить мне? - Тем не менее она смогла, Вост, - прервала его Хунд. - Как и все другие, рано или поздно она поняла свои ошибки. Стоя у стены бастиона, Вост рассказал Пешту и Сиагровсу о бунте женщин-техов. Его слушатели по-своему отреагировали на неожиданную новость. - Эти бабы, вероятно, не подумали, сколько им придется выложить своим помощницам, - заметил Пешт злорадно. - Суки! Пусть это послужит им хорошим уроком. Сейчас никто не возьмется работать за гроши, особенно если станет известно, какой куш нам удалось отхватить. Сиагровс не сказал ничего. Разумеется, он подпишет контракт, но хотелось бы знать, каким способом любая из этих баб сможет вырвать у него половину добычи. До тех пор пока у "Феникса" есть горючее, - а он надеялся, что его хватит еще надолго, - он будет играть по собственным правилам. Пусть техи получат, что им положено по основному контракту. Какое ему дело! Лично он намерен добавить к нему солидную прибавку, которой ни с кем не собирается делиться. Если местным боссам нужен робот, способный летать, они его получат, но за дополнительную плату. Закон спроса и предложения. Пока "Феникс" считается монополистом на рынке, можно не беспокоиться о будущем. Так или иначе, он внакладе не останется. ХLIII Теопо ввалилась в бункер Такуды, припадая на раненую ногу и дрожа всем телом, как от лихорадки, так и от осознания того факта, что она находится в присутствии великого вождя. В длинной рулада чирикающих звуков гостьи Такуда сумел уловить только одно слово - "роботы", хотя за последнее время он существенно умножил свои познания в языке титатае. Все его попытки заставить Теопо говорить помедленнее ни к чему не привели. Появившийся Дакодо первым делом укутал маленькую гостью в шерстяное одеяло, а затем деловито допросил ее. Разговор продолжался довольно долго, и Такуда уже начал терять терпение, когда женщина-птица наконец умолкла. - Ее