ная скорость "О-Бакемоно". В случае необходимости ему придется долго добираться до поля боя. А в бою он вряд сможет уйти от более подвижных противников. Так что мысль о создании штурмовой группы, в которую наряду с "О- Бакемоно" должна войти группа сопровождения, родившаяся у него уже на Тауне, становилась все более насущной. Это будет мощный бронированный кулак, способный проломить любую оборону. - Пора заканчивать, дорогая. Вот о чем я хотел предупредить тебя, Диана. Пожалуйста, повнимательнее присмотрись к Гордону Бейрду. Я отослал его в Марипозу, пусть он передохнет немного. -- Полковник подумал, затем решительно добавил: -- Не спускай с него глаз, ясно? И никому ни слова о нашем разговоре. Полковник не стал объяснять Диане Васкес, что чем дальше, тем глубже становилась пропасть между ним и начальником его штаба. Тот по-прежнему придерживался мнения, что наилучший выход для полка -- эвакуация с планеты. Ладно если бы подполковник ограничивался разговором с командиром полка, но он позволял себе делать публичные заявления, утверждая, что Всадникам никогда не одолеть превосходящие силы противника. В военное время это выходило за пределы допустимого, и полковник счел необходимым отправить Гордона подальше от линии фронта. Он, по-видимому, никак не мог справиться с нервами -- другое объяснение трудно было придумать. Диана улыбнулась и кивнула. - Мы его встретим, устроим. Он просто перетрудился, небольшой отдых приведет его в чувство. Береги себя, любимый. Я знаю, враги охотятся за тобой. Будь осторожен. - Обязательно, -- сказал полковник. -- Ты тоже. Касси внимательно осмотрела рюкзак Мэрли Джолс, указала на болтающийся ремешок. - Так оставлять нельзя. Зацепишься за какой-нибудь сучок, дернешь посильнее -- шум будет. Скаут не имеет права на небрежность. Девочка кивнула, заправила ремешок. - Прости, Касси. Больше не повторится. С того дня, как погиб отец, Мэрли стала очень серьезно относиться к обучению. Может, слишком серьезно. Эта неестественная для двенадцатилетней девочки сосредоточенность была Касси не по душе. Ребенок должен оставаться ребенком, даже если ни ей, ни руководству милиции, ни дону Карлосу не удалось уговорить Мэрли подождать. Нельзя привлекать детей к военному обучению. Мэрли сухо ответила, что она не ребенок и способна постоять за себя. Идти ей некуда, родственников нет. Она сказала это таким тоном, что полковник только руками развел. С той поры Мэрли занималась в группе Касси. Разведчица взглянула на ее охотничий карабин с оптическим прицелом. Тот стоял у стены стволом вверх -- калибр шесть миллиметров, надежный, дальнобойный. При заботливом отношении это идеальное оружие для маленькой, пусть даже не по годам рослой девчушки -- у него очень слабая отдача. О том, как Мэрли относилась к карабину, оставшемуся от отца, и говорить нечего. Она заботилась о нем, как о любимой кукле. На прикладе было десять зарубок -- так Мэрли вела счет убитым врагам. Так она мстила за отца. Напевая про себя, Касси обошла всех участников рейда, проверила снаряжение, осмотрела каждый рюкзак, оружие. Задание -- устроить засаду на патруль планетарной полиции. На этот раз Касси должна была остаться на базе -- приказ дона Карлоса. Наверное, по совету Сонд-ры. Главный врач почему-то решил, что Касси работает на пределе и ей необходим отдых. Это же полнейшая чепуха -- Касси пыталась убедить полковника, что, если она похудела на несколько килограммов, это совсем не значит, что у нее упадок сил. Наконец, осмотрев всех участников диверсионной группы, она вернулась к Мэрли, похлопала ее по плечу. Девчонка вопросительно посмотрела на командира. Касси промолчала, тогда Мэрли присела на корточки возле своего карабина и принялась протирать ствол. Касси задумалась -- может, переговорить с девочкой перед отправлением? Или уж когда вернется?.. В этот момент с улицы донесся голос Кали Макдугал. Разведчица вздрогнула, затем быстро взяла себя в руки, совсем уж было хотела обратиться к участникам рейда с напутственным словом, однако знакомый голос отвлек ее: -- Эй, Касси! Она не выдержала, обернулась к распахнутой на улицу двери. Там стоял Тим Мун, улыбался, каблуком армейского ботинка пытался выдолбить лунку в осевшем уже снегу. Касси повернулась, через вторую дверь вышла в коридор и быстрым шагом бросилась прочь. Тим догнал ее в коридоре. -- Что, так и будешь бегать от меня? -- спросил он, схватив ее за запястье. Касси освободилась от его пальцев, затем с силой, локтем, отпихнула летчика. - Никогда больше не смей хватать меня, слышишь? - Прости! Я не хотел... Касси отпрянула от него, отошла к стене и сложила руки на груди. -- Что тебе надо? - Что случилось, Касси? Вот что я хочу знать. Если это из-за меня и твоей подруги Кали, то, наверное, кто-то пытается вбить клин между мной и тобой... Касси, не говоря ни слова, повернулась и зашагала по коридору. Тим Мун вновь догнал, схватил; тогда Касси провела прием и намертво зажала его руку. Молодой человек не сопротивлялся. - Если ты сломаешь мне локоть, я не смогу водить "Воса", -- спокойно предупредил он. - Нам с тобой не о чем говорить, неужели не доходит? -- заявила Касси. -- Ка... капитан Макдугал была моей подругой, но все кончилось после того, как она так поступила со мной. На пару с тобой!.. -- Она никак с тобой не поступала! -- воскликнул Тим. -- Ты можешь членораздельно объяснить, что случилось? -- Я все знаю... -- Что ты знаешь? - Насчет вашей встречи в гостинице. Я знаю, почему ты не поспел в кафе. -- Что же тебя в этом обидело? -- пожал плечами Тим. -- Вот чего я не понимаю. - То есть? -- Касси вскинула голову. - Тебе она ничего плохого не сделала. Мне -- да... Нет-нет, пожалуйста, останься. Дай мне, по крайней мере, договорить! Убежать всегда успеешь. Мы не хотели тебя обидеть. - Ты хоть сам понял, что сказал? -- с нескрываемой горечью спросила Касси. - Я-то понял, а вот ты вспомни: разве Кали давала тебе обещание не подходить ко мне? Или я говорил, что не буду на нее заглядываться? Что же тебя гложет? Взгляни на себя, девочка, -- у тебя такое выражение лица, словно небо обрушилось. Ты сейчас напоминаешь жену какого-нибудь дремучего фермера, обнаружившего, что ее муж завалил на сеновале другую женщину. - Ты вообще не понимаешь, что городишь. -- Я-то очень хорошо понимаю... - Какой же я была дурой! Как я могла поверить?.. Я теперь сама себе противна. Ступай и не подходи ко мне больше. Сцен я устраивать не буду, но ты ступай. - Касси, зачем изводить себя, ведь ты же красивая, понятливая женщина. Ты всегда внимала голосу разума. Давай и на этот раз все поставим на свои места. Я никогда не клялся тебе, что ты у меня одна на всю жизнь. Но это совсем не означает, что ты мне не дорога. Очень даже дорога... Если бы ты знала... Каждый день, каждую ночь... Упрекать меня за то, что я не сразу осознал, какую непростительную слабость я допустил, ты, конечно, вправе... -- Спасибо. - Но ведь до этой мысли тоже надо дойти. Если ты полагаешь, что так поступать было нельзя, то ведь мне потребовалось время, чтобы... скажем так -- уяснить суть. Я говорю с тобой искренне... -- Он вновь взял ее за руки. На этот раз Касси не сделала попытку вырваться. - Точно так же мне дорога Кали. Не в этом смысле, а в человеческом. Может, в тот день она тоже совершила ошибку, но в любом случае она жестоко поплатилась. И выстояла. Она нуждается в тебе, Касси, как и ты нуждаешься в ней. Касси потрясла головой, пытаясь сдержать набежавшие слезы. Ее длинные черные волосы, собранные в узел на затылке, растрепались, прядями упали на лицо. Тим отвел их за спину. - Понимаешь, -- тихо продолжил он, -- очень трудно человеку одному. Если ты себя ощущаешь перстом, одним на всю Вселенную -- это невыносимо, Кассиопея. Так никто не может жить. Кали всегда была твоей подругой, ей сейчас, как никогда, нужна твоя поддержка. Тебе тоже. Касси неожиданно разрыдалась, вцепилась в Тима. Не могла справиться со слезами. Он мягко прижал ее к себе, принялся гладить по волосам. Когда Касси немного успокоилась, взял ее за подбородок и поцеловал в губы. Она недолго сопротивлялась, потом сама обняла его, не в силах сдержать себя. "Нет, в силах, -- прозвучал в сознании какой-то трезвенький голосочек, -- но зачем?" Таи-шо Джеффри Кусуноки, провозгласивший себя военным губернатором Тауна, продолжал отжиматься от пола на кончиках пальцев. Собравшиеся вокруг него прихлебатели дружно, нараспев считали: - Сорок пять... сорок шесть... сорок семь... "Странное дело, -- неожиданно подумал господин Кимура, -- я уже не удивляюсь, что получаю аудиенцию в гимнастическом зале. Как будто в другом месте нам неуместно разговаривать". Он стоял в сторонке в своем обычном похоронном наряде, и лицо его выражало явное удовольствие -- совсем под стать тому ликованию, которое вспыхнуло в зале, когда счет дошел до пятидесяти. Наконец фельдмаршал прекратил отжимания, поднялся, взял бутылку с поднесенного ему подноса и отхлебнул. Господин Кимура машинально повторил глотательное движение. От этого ему стало не по себе. -- Очень впечатляюще. - Вам тоже следует заняться физическими упражнениями, Кимура-сенсей, -- посоветовал ему Кусуноки. - Сразу сбросите лишний десяток лет!.. -- Благодарю вас, таи-шо, за заботу о моем возрасте, но я не желаю лишаться лет, которые научили меня мудрости. Опыт и рассудительность копятся день за днем, год за годом. Кусуноки нахмурился, затем рассмеялся. Его окружение тоже дружно захихикало. -- Понимаю. Это шутка. - Если вам угодно, таи-шо. Кусуноки взял полотенце, чтобы вытереть пот, -- начал с головы, затем принялся за плечи. Все это время он сосредоточенно молчал. Наконец, стараясь придать своему голосу дружеское расположение, предложил: - Вам действительно следует как-то расслабиться, Кимура-сенсей. Вы слишком серьезно относитесь к жизни. - На мне лежит великая ответственность. Вот почему я осмелился побеспокоить вас во время занятий в зале. Фельдмаршал сурово посмотрел на советника, потом махнул рукой, и все люди из его окружения тут же вышли из зала. Кусуноки сел скрестив ноги, вместо того чтобы, как требует обычай, устроиться на пятках, и грубовато спросил: - Ну? - У нас появились - трудности в некоторых секторах экономики. Проще говоря, кое-кто из тех, кто якобы выразил готовность сотрудничать с нами, начинают встав лять нам палки в колеса. Они вызывают ненужное напряжение в отношениях между нашими солдатами и рабочими. Имели место отдельные неприятные инциденты. - С применением оружия? - Да. - Как так может быть? Люди, которым сохранили их собственность -- фермы, фабрики, шахты, просто обязаны быть на стороне нового хозяина! -- Ах, ваше превосходительство, вы совершенно правы, однако я нахожусь в стесненных обстоятельствах. Я вынужден передать вам жалобы некоторых работодателей. Я надеюсь, что вы поможете разрешить определенные трудности... - И вы надеетесь на мою благосклонность? Что ж, вполне разумно, господин Кимура. Я постараюсь зажать рты безответственным крикунам. - Благодарю, фельдмаршал. Рад, что вы осознаете важность этого вопроса. Привязывание экономики Тауна к системе хозяйственных связей, сложившихся в Синдикате, -- одно из важнейших направлений в работе нового правительства. Особенно важна для промышленности Синдиката медь. Драконы постоянно ощущают дефицит этого стратегического сырья. С древесиной и мехами, которые планета поставляла на внешний рынок, дела обстоят не лучше. В связи со стародавним неприязненным отношением к Синдикату торговцы Тауна практически никогда не шли на уступки представителям Дракона. Переориентация экономики планеты на более тесное общение с Синдикатом крепче любых военных и политических мероприятий решила бы задачу закрепления Тауна в составе империи. Но для этого требовалось ввести запреты на торговлю местных производителей с любыми другими агентами, кроме тех, кто представлял интересы "Черного дракона", - трудная и долговременная задача, касающаяся прав собственности, на которые ни в коем случае нельзя было посягать. Об этом Ойябун Тояма заранее предупредил господина Кимуру. Все должно быть сделано на основе полной добровольности. Именно здесь пролегала черта, которую нельзя переступить. Говоря другим языком, собственность дядюшки Чанди неприкосновенна, однако его следовало лишить права самолично распоряжаться своими предприятиями на Тауне. Тем более заниматься свободным вывозом продукции. Вот тут и покрутись!.. Получив согласие таи-шо на проведение любых мероприятий, которые потребуются в этом случае, господин Кимура решил не терять времени и получить санкцию главнокомандующего еще в одном щекотливом деле. - Ваше превосходительство, я никогда не осмеливался давать вам советы в военных вопросах... -- И правильно делали! -- В голосе Кусуноки послышались нотки, очень не понравившиеся господину Кимуре, однако он уже не мог и не желал останавливать разговор. -- Долг слуги, обнаружившего пожар в доме, немедленно сообщить об этом своему хозяину вне зависимости от того, желает тот услышать печальное известие или нет. В настоящее время стратегическая инициатива находится на стороне ваших доблестных солдат, они успешно противостоят всяким попыткам бандитов-наемников и подкупленных ими местных негодяев добиться преимущества. К сожалению, мы все дальше и дальше отсылаем наши части от столицы, при этом удаляемся от основной базы. Наше рассредоточение по материку становится в каком-то смысле угрожающим. Чем дальше, тем вероятнее, что у наемников могут появиться бредовые планы встретиться с нами в поле лицом к лицу. Таи-шо вскинул брови: - Вы, значит, предлагаете, чтобы я как можно скорее нашел способ выманить этих сражающихся за деньги солдат в поле, чтобы одним ударом разгромить их и их лакеев? То есть вы хотите сказать, что в этом заключается наша первейшая обязанность? Кимура поклонился: - Ваше превосходительство с неподражаемым умением выразили мою мысль. Кусуноки вскочил на ноги. - Я должен подумать, сенсей. Ваше предложение станет стержнем стратегического плана. Он неожиданно захохотал. Старик удивленно посмотрел на него, однако главнокомандующий, не оборачиваясь, направился к выходу. XXV Лагерь Марипоза Восточные Эйглофианы Провинция Гандерланд Таун, Федерация Солнц 18 апреля 3058 года Первыми посторонний шум услышали дети Долорес и Зумы Гальего. Дело было во время мессы, которую проводил отец Монтойя. Наташа неожиданно схватила за руку Диану Васкес и ткнула пальчиком в подернутое тучами небо. - Посмотри, Диана, -- сказала девочка, -- еще одно солнце спускается к нам. Это, наверное, Святая Дева Мария решила посетить наш лагерь? Диане стоило только взглянуть на золотистое сияние, пробивающееся сквозь облака, как ей сразу стало понятно, кто и зачем решил посетить Марипозу. Где-то совсем рядом опускался космический челнок. Следом в облаках вспыхнула еще дюжина полыхающих точек -- это стартовали боевые роботы, опускающиеся на землю с помощью прыжковых двигателей. - Беги в укрытие, Наташа, -- спокойно сказала Диана. -- Дети, все в укрытие. -- Она повысила голос: -- Скорее, скорее! Небо раскололось от грохота преодолевшего звуковой барьер звена "Шолагаров". Мгновением позже груда кучных разрывов накрыла открытый разрез, и еще через несколько секунд до Дианы долетела частая дробь. Непонятно, зачем дракам бомбить пустой гигантский карьер, где когда-то добывали медную руду? Может, они хотят наглядно продемонстрировать, что церемониться не будут?.. Дети сломя голову бросились к входу в подземный бункер, устроенный метрах в сорока от открытой площадки, где проходила церковная служба. Наташа Гальего схватила Диану за ногу -- та так и продолжала смотреть вверх, откуда, уже ясно видимые, опускались боевые роботы. Горячие струи вырывались из прыжковых двигателей. - Побежали скорее, Диана! -- умоляюще закричала девочка. Васкес накинула ей капюшон на голову и помчалась к стоявшему неподалеку гусеничному тягачу. Эта машина в военных условиях могла доставить на позицию боевой робот типа "Атлас", а в мирных была приспособлена для перевозки гравия и пустой породы. На тягаче не имелось вооружения, однако броня была достаточно мощной, чтобы кабина и ходовая часть могли выдержать удары рушащихся на нее камней. В этот момент внимание Дианы привлек беспорядочно падающий боевой робот. Она с первого взгляда определила, что это машина типа "Катана". По-видимому, пилот не справился с управлением или забарахлил один из прыжковых двигателей. Спустя несколько секунд глухой удар возвестил, что приземление состоялось. - Нитро-3, там есть один для вас! -- сообщила в миниатюрный микрофон лейтенант Сондра Прин и тут же бросила свою машину вправо, чтобы избежать голубоватого сгустка энергии, выпущенного приземлившейся "Пантерой". Голос ее звучал вполне обыденно, словно она предупреждала подругу, чтобы та не забыла купить фрукты в магазине. Воздушные рейнджеры прозвали лейтенанта Прин Ледышкой. Правда, ее дружок, тоже летчик, только усмехался, когда кто-нибудь из товарищей окликал Сондру подобным образом. Просто у нее был полный порядок с нервами. - Спасибо, Нитро-1. В голосе Нитро-3 прозвучали торжествующие нотки. Соседний "Вос" сделал боевой разворот и осыпал упавшую "Катану" градом снарядов. Метил в пакет прыжковых двигателей -- стоило только поджечь горючую смесь, и роботу конец. - Это, как ты называешь, богатая добы... Голос Нитро-2 внезапно оборвался, в наушниках послышался характерный треск, шум. Лейтенант Прин не имела привычки оглядываться; вместо этого она машинально сделала правую бочку, затем с переворотом набрала высоту. За эти несколько секунд Прин успела оглядеть все пространство боя. Ее соседка справа, точнее, ее самолет превратился в плотное облачко, отгоняемое ветром в сторону гор. Облачко на глазах таяло, продолжая осыпаться обломками. В этот момент внимание Сондры привлек прицел наведения. Следящая система захватила выхлопы оказавшегося впереди "Шолагара". На экране замигало красное колечко, вплыло в перекрестье - оно неотрывно следовало за совершаю-щимотчаянные эволюции аэрокосмическим истребителем. Пуск управляемого снаряда занял мгновение. С той же неспешностью лейтенант отвернула в сторону, старалась не потерять из виду спиралевидный полет управляемой ракеты, инфракрасная головка наведения которой взяла цель. Сондра не почувствовала особой радости, когда ракета вонзилась в истребитель, сбивший ее подругу. Еще некоторое мгновение "Шолагар" безмятежно стремился вперед, но в следующее мгновение на месте двигателей полыхнуло так, что особое стекло на нейрошлеме Сондры тут же потемнело. У лейтенанта Прин были обширные планы на будущее. Она мечтала о славе, о долгой, интересной жизни. Думала о том, что на войне совсем неплохо было бы выжить, но это надо сделать с честью. Из всего звена "Во-сов" она осталась одна. Дракам уже удалось сбить три машины. Вот они, все три, горят на земле. У нее осталось шесть снарядов, следовательно, если ей суждено погибнуть, она должна опустошить зарядные кассеты. Все силы приложить! Между тем подбитый "Шолагар" неожиданно скользнул на крыло и в следующую секунду взорвался. Облако оказалось куда более густым и темным, чем то, какое оставил после себя погибший "Вос". Лейтенант Прин позволила себе улыбнуться. Один есть! Теперь пора разобраться со следующим. Им оказался "Шилон". Она знала - не ощущала, а знала! -- что он находится в задней полусфере и сейчас начнет боевой разворот. Некоторое время, сцепив зубы и не теряя спокойствия, она медлила, прежде чем свалить свой самолет в штопор. Это надо было сделать очень точно. Есть! Сондра ударила по педалям, самолет опрокинулся на крыло, беспорядочно падая, полетел к земле. Только такой самолет, как "Вос", только такой подготовленный пилот, как лейтенант Прин, смогли поставить в тупик летчика, управлявшего "Шилоном". Он уже успел открыть огонь из большого носового лазера и двух малых, установленных в крыльях. Все три луча прошли мимо, а секундой позже аэрокосмический истребитель выскочил в переднюю полусферу. Тут Сондра, неуловимо поиграв рулями, вывела свой самолет из штопора и, оказавшись на прицельной дистанции, открыла огонь из автоматической пушки. Трассы ударили прямо в фонарь кабины "Шилона", рикошетируя, снаряды с воем отлетали в стороны. Казалось, несущий смерть металл так и не сможет одолеть бронированное стекло, но в этот момент прямо перед носом аэрокосмического истребителя появились шапки разрывов, и пилоту, чтобы не оказаться в самом их центре, пришлось выполнить правый вираж. Эти доли секунды оказались для него роковыми. Драк был опытным летчиком, он даже успел выпустить очередь из автоматической пушки, прикрывавшей заднюю полусферу, однако Сондра успела захватить его в прицел. Оказавшись сзади, она уж не упустит своего. Еще немного, еще капельку!.. Ей пришлось увернуться от трассирующих снарядов, от реактивных струй, вырывающихся из двух дюз "Шило-на" -- они представляли не меньшую опасность, чем оружие истребителя, -- и все равно красное колечко медленно, но верно наползало на плещущее выхлопное пламя. Есть! Драк уже начал выполнение противоракетного маневра, когда чуть сбившийся с наводки снаряд угодил ему в крыло. Полыхнул огонь, и добрый ломоть плоскости, вращаясь, полетел вниз. С таким повреждением истребитель выжить не мог. Он медленно завалился на подбитое крыло и, разваливаясь в воздухе, устремился к земле. Прин поспешила набрать высоту. Сверху были отчетливы видны разрезы, располосовавшие широкую котловину Марипозы. Между строениями, терриконами и производственными зданиями виднелись приземлившиеся вражеские роботы. На этот раз Кусуноки оказался на редкость щедр. Чтобы исключить всякие случайности, он бросил в бой батальон боевых роботов и поднял в воздух всю свою авиацию. Двум подразделениям наемников оставалось только погибнуть -- при таком превосходстве в силах даже копия "Нага" не могла помочь. С высоты Сондра, к своему удивлению, обнаружила, что сражение в воздухе только разворачивается. Небо кишело от аэрокосмических истребителей драков. Каждый из них хотел отличиться -- добить неуклюжую винтокрылую козявку, осмелившуюся бросить им вызов. Три таких самолета драки сбили без особого труда, а с этой верткой машиной произошла неувязка. Можно было представить себе шок и ярость, которые испытали вражеские пилоты, обнаружив, что два их товарища погибли в сражении с игрушечным самолетиком. Лейтенант Прин верно оценила их психологическое состояние, отметив, что все "Шолагары" и "Шилоны" гурьбой бросились за ней. Это была непоправимая тактическая ошибка. Воевать стало легче и заметно веселее. Драки мешали сами себе, при стрельбе им приходилось постоянно оглядываться на своих товарищей. Такое не могло продолжаться долго. Сейчас командир драков наведет порядок в воздухе, так что, прикинула Сондра, у нее есть только несколько десятков секунд. Ну, пара минут... Их надо использовать с толком. Лазерные лучи секли воздушное пространство вокруг ее самолета. Стреляли по большей части наобум, прицеливанию мешали свои собственные машины. Она невольно улыбнулась, представив, как вражеские пилоты осыпают проклятиями своих товарищей, не вовремя подворачивающихся под руку. У нее оставалось четыре снаряда и преимущество в маневре -- она старалась держаться поближе то к одному, то к другому драку. Их истребители не могли воспользоваться превосходством в скорости, так как разогнаться в этом закрутившемся в небе клубке было негде. Оставался только ближний бой, при этом самолетам противника ни в коем случае нельзя выскакивать вперед и оказываться перед носом воздушного рейнджера. "Вот это условие они никак не смогут соблюсти", -- сообразила Сондра. Ей надо постоянно обманывать вражеских пилотов -- начинать маневр в одну сторону, потом резко менять направление. Как раз для таких полетов "Вое" приспособлен лучше всего. По-видимому, командир драков принялся наводить порядок, и в этот момент один из "Шолагаров", оказавшись над ней, резко метнулся вправо, заметив, что винтовой самолет резко убрал газ. Пилот был опытный, сумел заложить нужный крен и уйти со снижением в сторону. К несчастью, он не заметил "Шилона", который заходил в атаку... Два вражеских истребителя столкнулись в воздухе. Сондра едва справилась с управлением и заложила такой вираж, какой только были способны выдержать человек и машина. К сожалению, один из двигателей сбросил обороты. Только на мгновение она потеряла управление, когда же восстановила контроль, то обнаружила перед собой "Шолагар", которому удалось сделать боевой разворот и выйти на прицельную дистанцию. Пилот чуть раньше открыл огонь, пытаясь на ходу, по трассам снарядов автоматической пушки, установленной в его носовой части, скорректировать прицеливание. Сондра машинально открыла ответный огонь. Снаряды впились в бронированное стекло фонаря кабины. Два самолета, непрерывно стреляя, шли лоб в лоб. Скорость была на пределе. Неожиданно "Шолагар" выпустил в ее сторону серию неуправляемых снарядов и, задрав нос, начал совершать петлю. Сердце Сондры забилось от восторга. Он струсил! Он не выдержал, отвернул!.. Лейтенант Прин тоже потянула руль на себя и, сделав полупетлю с переворотом, оказалась в хвосте "Шолагара". Сразу пустила два последних снаряда. Сердцем почуяла -- больше не успеть. Попали они в цель или нет, она уже не видела. Дракам удалось навести порядок в собственных рядах, и, когда "Вое" в верхней точке потерял скорость, два аэрокосмических истребителя, поджидавшие его на этом эшелоне, совершили боевые развороты -- каждый в свою сторону -- и выпустили залпом неуправляемые реактивные снаряды. Затем добавили из лазерных пушек... "Вос" взорвался негромко, хлопком. Только что в небе властвовал героический самолет, сумевший одержать четыре победы, а может, и пять, -- а в следующее мгновение там расцвел дымный шарик. Обломки полетели к земле. А там, на земле, батальон боевых роботов завершал окружение базы наемников и брал первых пленных. Односторонняя битва была закончена. На экране появилось лицо корреспондентки -- пусто-глазой красивой женщины с шапкой прекрасных золотистых волос. -- Я -- Дилона Саундерс, веду передачу с судебного заседания из административного центра, резиденции правительства Тауна... Четырнадцать Всадников замерли у телевизионного экрана, установленного в амбаре на одной из ферм, где теперь размещался полевой штаб Семнадцатого полка. Все молчали. Получив сведения, что драки что-то затевают, дон Карлос решил перевести штаб из поселка лесорубов в глубь провинции Немедия на хутор, затерявшийся между главным хребтом и Южными Гандерландами. Подобное решение напрашивалось само собой -- враги только и мечтали о том, чтобы повторить нападение на штаб и одним ударом вывести из строя всю верхушку движения сопротивления. В столице провинции заправляли люди Блейлока. Их поддерживала рота регулярных войск Синдиката и звено боевых роботов из состава полка "Черного дракона". Проникновение врага так далеко в глубь материка соответствовало планам полковника. Он стремился любыми путями заставить Кусуноки продвинуть свои части еще дальше. Но при этом задача обеспечения безопасности руководства становилась все острее. Затем пал лагерь в Марипозе, и все расчеты рухнули. На экране появилась женщина в изодранном оранжевом комбинезоне пилота боевого робота. Она стояла спиной к стене, голова высоко вскинута. Шел легкий дождь, и редкие капли падали ей на лицо. Создавалось впечатление, что женщина плачет. Однако стоило взглянуть в ее глаза, и иллюзия исчезала. Она смотрела гордо, спокойно -- на солдат, выстроенных перед стеной, на кучку военных, стоявших в сторонке. Ни единой слезинки не выкатилось из глаз, а то, что всплакнули тучи, что ветер стих и небо нахмурилось -- что ж поделаешь!.. Смотревших на экран будто молнией поразило. Диана Васкес. За линией солдат, в группе военных и штатских, наблюдающих за расстрелом, было тихо, шумел только Говард Блейлок, торопливо раздававший приказания. Второй раз в жизни ему предстояло предстать перед зрителями в роли вершителя судеб. Его возбуждала торжественность предстоящей церемонии -- он всегда любил находиться в центре внимания. Прямо в центре и чуть сзади расположились фельдмаршал Кусуноки -- огромная глыба в парадном мундире--и рядом, как всегда в похоронном, на этот раз уместном, костюме господин Кимура. Слева охранники из планетарной полиции, вооруженные парализующими дубинками, окружили сбившихся в толпу детишек. Их было человек двадцать. Перепуганные насмерть, они плакали, цеплялись друг за друга. С той стороны, где отдавал распоряжения Блейлок, были установлены камеры, там же расположились корреспонденты. Отсюда вела передачу и Дилона Саундерс. Подполковник Гордон Бейрд решительно направился к Блейлоку. Два солдата из Вооруженных сил Синдиката скорее прятались за высоким офицером, чем охраняли его. - Что здесь происходит? -- суровым голосом спросил Бейрд. -- Вы обещали, что всем пленникам обеспечат хороший уход и не будет никаких посягательств на их честь и достоинство. А что здесь творится? Я выполнил свою части сделки, сдал вам лагерь. И не виноват, что ваши летчики не могли справиться с одной- единственной фанатичкой, летающей на музейном экспонате. Кусуноки вмиг принял грозный вид -- даже выпрямился и выпятил грудь. Всякое напоминание о сражении под Марипозой приводило его в ярость. Он уже отдал приказ о разжаловании пилотов, принимавших участие в том воздушном бою. Говард Блейлок махнул рукой: - Гордон, наступает самый важный момент. Вернитесь на место или, по крайней мере, отстаньте от меня. Солдаты наконец разобрались в ситуации и, решив применить силу, с обеих сторон вцепились в подполковника. Он резко отбросил в сторону их руки, отряхнулся, полубезумным взглядом оглядел двор. Посмотрел в сторону Дианы Васкес, глянул на Кусуноки и господина Кимуру и вновь шагнул к Блейлоку: - Вы не имеете права так поступать! Это негуманно!.. Блейлок вздохнул, покачал головой, словно говоря - вот пристал!.. - и вытащил небольшой короткоствольный револьвер. Затем с картинным удивлением посмотрел на оружие, всем своим видом показывая, что понять не может, каким образом оно оказалось в его руке. - Понимаешь, -- с некоторой ехидцей обратился он к подполковнику, -- я никогда в своей борьбе не пользовался оружием. Предпочитал обходиться мозгами... Это вопрос престижа. Но бывают моменты, когда положение становится невыносимым. -- Он вскинул оружие и выстрелил. Пуля угодила точно в лоб. -- Не приставай ко мне больше. В толпе журналистов кто-то вскрикнул, послышался женский визг. Все они бросились вперед -- в этот момент подполковник Бейрд рухнул на землю. Зажужжали камеры, а Блейлок, словно осознав, что случилось, отчаянно закричал и, раскинув руки, бросился навстречу тридивизионщикам. - Не снимать! Запрещено!.. Обычное дело, невыполнение приказа. Его охрана тут же кинулась помогать хозяину и дубинками загнала корреспондентов на отведенное им место. Наконец камеры направили на женщину, стоявшую у стены. Расстрелом командовал молоденький чу-и(Лейтенант (яп.).) с откровенно азиатскими чертами лица, в форме Объединенного Воинства; мужчина -- очень важное обстоятельство для Кусуноки. Хотя Кимура решительно настаивал на том, чтобы церемония проводилась исключительно Блейло-ком и его людьми, главнокомандующий посчитал, что этот случай -- хороший повод показать, кто на Тауне хозяин. Лейтенант был в парадной форме, на фуражке черная лента, один конец которой свисал на плечо, -- траурный знак в честь пилота,,погибшего в роботе "Катана". - Целься! Двенадцать карабинов оказались поднятыми в воздух. Диана Васкес протянула руки к детям. - Пойте! - крикнула она. - Пожалуйста! Пойте, не плачьте... -- и первой начала: - Тебя, Господи, славим!.. -- Потом, когда дети подхватили, когда просветлели их лица, она выкрикнула: -- Слава Святой Деве Гваделупской, Спасительнице нашей!.. - Внимание! -- тоненьким голоском крикнул лейтенант. Дети и Диана уже пели стройно, слаженно, как в церкви. Диана улыбалась. Дождь усилился, господин Ки- мура поежился под дождем, Кусуноки принялся кусать нижнюю губу. - Пли!! Двенадцать карабинов выстрелили. Диану отбросило к стене, на груди у нее расплылось большое алое пятно, а дети продолжали петь. В амбаре раздались вопли, крики ярости. Дон Карлос закрыл лицо ладонями. Лицо Дилоны Саундерс, такое же невозмутимое, каким оно было бы на открытии какой-нибудь картинной галереи, вновь появилось на экране. - Сейчас мы предоставим слово человеку дня, новому главе планетарного правительства Говарду Блейлоку. Он прокомментирует только что показанные кадры. -- Спасибо, Дилона, -- сказал Блейлок, тоже старавшийся держаться невозмутимо, хотя его сковывало страшное напряжение. -- Уверен, мы все постараемся недопустить повторения того, что случилось только что. Но я вынужден еще раз обратить внимание на то, что это предатели-наемники заставили солдат спустить курки. И прежде всего, их главарь, так называемый полковник Камачо. - Не желаете что-нибудь сказать иностранным наемникам, оккупировавшим нашу планету, господин председатель? -- Да, Дилона, мне есть что сказать им... -- Блейлок повернулся и поглядел прямо в тридивизионную камеру. -- Поймите наконец, что вы являетесь уголовными преступниками. Законное правительство отвергает ваши методы действий. Оно считает ваше пребывание на планете неправомочным. Третья часть межзвездного военного кодекса не распространяется на тех, кто отвергает всякие нормы морали и чести, поэтому вы не вправе рассчитывать на защиту закона. Я призываю вас: проявите благоразумие. Так будет легче для всех нас, и прежде всего для ваших детей. Предложение фельдмаршала Кусуноки остается в силе -- сдавайтесь и отправляйтесь на Аутрич. В противном случае... -- Он поднял вверх обе руки. -- В противном случае справедливость все равно восторжествует. Люди Тауна поднимутся против вас! Передача закончилась. Как только погас красный глазок на камере, Дилона захлопала. - Замечательно, Говард. Просто замечательно! В этот момент тюремщики унесли тело расстрелянной Дианы Васкес. Блейлок подошел к Кусуноки и Кимуре и, кивнув в ту сторону, сказал: - Вот все и закончилось. - Вы так полагаете? -- спросил господин Кимура. Блейлок замер и вызывающе поглядел на него. На лице у господина Кимуры не дрогнула ни единая жилка -- он по-прежнему невозмутимо взирал на происходящее. - Ваша риторика насчет того, что наемники не попадают под действие третьей части военного кодекса, глупа и неуместна. Вы преступили грань дозволенного, Блейлок. В любом случае Семнадцатый легкий полк Всадников находится под защитой закона. Предатель Чандрасекар, возможно, самый подлый человек во Вселенной, но он имеет право защищать свои деловые интересы. Наемники находятся на Тауне на законном основании. Блейлок кивнул, взял бутылку минеральной воды, залпом осушил ее, потом небрежно ответил: - Не пойти ли вам, господин Кимура, куда подальше с вашими наставлениями! Ваше кваканье мне изрядно надоело! Вы свою работу сделали, и я вам советую больше не вмешиваться. Времена меняются. Думаете, что способны вершить судьбы целой планеты? Напрасные усилия. И ваш покровитель, Ойябун какого-то задрипанного округа, мне теперь не указ. Вы что, надеялись отсидеться под сенью закона? Если бы у вас было развито воображение, вы давным-давно заседали бы в Люсьене, в правительстве. Вот там можно вспоминать о законе, но здесь?.. -- Блейлок состроил презрительную гримасу. Господин Кимура задумчиво покивал, а главнокомандующий равнодушно, даже с некоторым презрением выслушавший речь Блейлока, поморщился и подозвал офицера из своего окружения. Тот подскочил, Кусуноки прошептал ему что-то на ухо, офицер тут же умчался, а таи-шо обратился к главе правительства: - Хватит болтовни, Блейлок! Я отдал приказ своим частям занять оборонительные позиции к югу и востоку от города. Вы полагаете, полковник Камачо наконец выползет из своей норы? -- Обязательно. Он должен вступить в сражение, иначе я распространю по всей Внутренней Сфере его отказ. Мы такую смонтируем голографическую дискету, что бу дет любо-дорого! -- Блейлок в первый раз за сегодняшний день позволил себе от души улыбнуться. -- Повторяю, у него нет выбора. Кто-то из присутствующих в штабном бараке выключил тридивизор. На какое-то мгновение люди посмотрели на Касси, которая жадно пила воду, -- в напряженной тишине бульканье прозвучало ошеломительно громко. Затем все повернулись к дону Карлосу. Он поднял голову. Его щеки блестели от слез. -- Что ж, нам остается принять вызов. КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ ...Выпьем за тех, кого нет уже с нами, И вновь за парней, кто вслед им уйдет. Славная смерть! Сражаться до последней капли крови! До последней капли бензина! До последнего удара сердца, До последнего хода поршня. Славная смерть! Погибнуть как рыцарь -- на зависть Друзьям, любимой и врагу!.. Манфред фон Рихтгофен XXVI Шадизар Провинция Замора Таун, Федерация Солнц 23 апреля 3058 года До рассвета было еще далеко. Микаэль Сальструп, полицай-президент Шадизара -- города, расположенного в провинции Замора, с тоской посмотрел на распоряжение, которое высветилось на экране его личного компьютера. Сначала все было в порядке - обычный вызов, затем привычное предупреждение о необходимости соблюдать особую конфиденциальность, грифы центрального правительства, пароли... И на тебе! Нельзя сказать, что он не предвидел ничего подобного. Все шесть недель после смерти подорвавшегося на бомбе предшественника он наполовину с надеждой, наполовину со страхом ожидал подобного приказа. Вот и дождался! Сальструп вздохнул, вышел из кабинета на верхнем этаже и спустился в подвал, где располагались камеры с заключенными. Сержант Уиллоби, глянув на полицай-президента, появившегося на экране монитора, нажала кнопку на пульте и дала разрешение сержанту Мулькахи, своему заместителю, допустить начальника полиции в особый блок. Мулькахи - человек нервный, тощий, вооруженный автоматом -- отворил дверь и впустил полицай- президента. Сальструп в сопровождении сержанта дошел до конца коридора, помахал рукой перед камерой наблюдения. Уиллоби хмуро оглядела начальника и его сопровождавшего и нажала другую кнопку. Раздалось жужжанье, дверь в караулку распахнулась. -Что, черт побери, вы здесь делаете? -- взорвался вскочивший со своего места командант Стоун, начальник местного отделения планетарной полиции, а точнее, службы безопасности, организованной Блейлоком. Вопреки существующему порядку вещей, он был в мундире национальной гвардии. За его спиной возвышались два охранника. Одного из них Сальструп знал достаточно хорошо. Сколько раз тот сидел в тюрьме, и не сосчитать. Обвинения не отличались разнообразием -изнасилования, грабежи. - Мне необходимо допросить некоторых заключенных, -- хмуро буркнул в ответ полицай-президент. - Этих подонков? Так называемых защитников свободы?.. -- ни с того ни с сего взъярился Стоун. Он вытянулся во весь рост, его удлиненное, лошадиное лицо по краснело. С ним такое часто случалось -- он обладал редкой для обычного бакалейщика способностью без всякой причины впадать в ярость. Его бесило все: и хмурое небо, и местное правительство, падение и повышение цен... - Желаете повидаться с предателями? Не выйдет -- они в нашем ведении. Без специального разрешения не позволю!.. - Я должен всего-навсего задать им пару вопросов. - Вот я и говорю: будет соответствующее распоряжение, тогда и зададите. - Хорошо, -- согласился Микаэль Сальструп, сунул руку во внутренний карман, вытащил из кобуры свой служебный полуавтоматический пистолет и дважды выстрелил Стоуну в живот. Тот удивленно вскрикнул и, скрючившись, повалился на пол. Оба его охранника тут же подняли руки вверх. В этот момент позади Сальструпа раздалось клацанье взводимого затвора. Он обернулся. Еще один представитель планетарной полиции -- Клайд -- вскочил со своего места. Он отчаянно помаргивал и водил из стороны в сторону стволом автомата, никак не решаясь выстрелить. - Что вы д-делаете? -- наконец выдавил он. Лицо у него стало белее бумаги. -- Это же измена! - Нет, это проявление верности, -- спокойно ответил Сальструп. -- Верности Тауну. Автомат в руках Клайда дрожал. - Простите, с-сэр, но я в-вынужден арестовать вас. Бросьте оружие на пол... Он не успел договорить -- в караулке раздались два трескучих звука, и Клайд с прежним выражением растерянности на лице упал. Чернокожая женщина, старший сержант Уиллоби, застыла с положенным ей по штату пистолетом в руке. Сержант Мулькахи, в