мгновение расширились при упоминании о рыжем человеке. -- У вас, юная леди, множество грозных способностей, -- сказал Курита, когда она закончила рассказ, -- но не последней из них является удача. Он хлопнул в ладоши и сказал громко: -- А теперь покажите запись. То, что на первый взгляд казалось бухарским ковром, сотканным на древней Земле, обернулось экраном, на котором вновь появились события, происходившие на складе. Когда рыжий показался в кадре, дядюшка Чэнди кивнул. -- Остановите изображение, -- приказал он, и это было сделано. -- Первый человек, как вы правильно догадались, -- мой старинный друг Кацуо Сумияма. Знаете ли вы, кто другой, юная леди? -- Нет. Только то, что он очень важный человек. -- Важный, несомненно. И более того. Он несет смерть. "Я сама поняла это", -- подумала Кэсси, но прикусила язычок. Чандрасехару Курите почти удалось запугать ее, и девушке все труднее становилось сдерживать свои эмоции. Волей судьбы инстинкт самосохранения, разбуженный неожиданной схваткой на складе, работал сейчас на полную мощь. -- Имя этого человека -- Нинью Керай Индрахар, -- сказал Чэнди. -- Он приемный сын и законный наследник Субхаша Индрахара Улыбающегося. У Кэсси перехватило дыхание. Ее было очень трудное удивить. Но осознав, что она встала на пути у второго по влиятельности и могуществу человека секретной полиции во всей Внутренней Сфере, девушка вздрогнула всем телом, а в ее голове вновь раздался ужасный грохот. Кэсси очнулась от минутного потрясения, услышав слова дядюшки Чэнди: -- ...Ваше впечатление от всего увиденного, лейтенант Садорн. Кэсси уставилась на него. Он улыбнулся, эта улыбка показалась ей даже застенчивой. -- Вы удивлены, что я знаю ваше имя? Мне хотев лось знать имена всех бойцов полка, и теперь я их помню. Точно так же мне хотелось бы узнавать всех свой их рабочих в лицо. Жаль, но это превышает мои жалкие возможности. Мирза коротко рассказал мне о юной разведчице. И разумеется, полковник Карлос Камачи упоминал о лейтенанте Садорн моим агентам, оговаривая условия контракта. Ваши таланты разведчика существенно подняли цену за услуги "Кабальерос". -- Вы ожидали, что случится что-то подобное, -- сорвалось у нее с языка, прежде чем она успела обдумать последствия этого заявления. Он мягко улыбнулся: -- Я ожидал чего-то. У человека, проведшего годы при дворе, годы в бизнесе, да к тому же урожденного Куриты вырабатываются определенные инстинкты. "Слишком много денег он заплатил, чтобы позволить нам просто весело покататься туда-сюда, -- думала Кэсси. Она не могла почувствовать себя обманутой: -- Дядюшка Чэнди никогда не утверждал, что нанимает "Кабальерос" просто напоказ. Для такого малоизвестного воинского подразделения, каким являлся Семнадцатый полк, он довольно щедро оплачивал его услуги. Не стоило надеяться, что человек, даже такой, как общеизвестный богач и глупец Чандрасехар Курита, выложит такую сумму всего лишь из прихоти". И если его несметное богатство было вне всяких сомнений, то до Кэсси только сейчас дошло, что она еще не сталкивалась ни с одним фактом, подтверждающим глупость дядюшки Чэнди. У Кэсси зазвенело в ушах, ее охватило сложное чувство, частично страх, а частично радость перед решением сложной задачи. Эта игра обещала стать такой же захватывающей, как и охота за роботами, -- а может быть, более опасной. -- Сумияма недолюбливает вас, лорд Курита, -- заметила она, внимательно следя, не дрогнет ли хоть черточка на его лице, выдав желание убить гонца, принесшего дурные новости. Но широкое желтое лицо дядюшки Чэнди оставалось столь же безмятежным, как защищенное от ветра озеро. -- И если он устраивает секретную встречу с наследником Улыбающегося... -- она сделала паузу, -- похоже, что Служба национальной безопасности готовит операцию, направленную против вас. -- Вывод потряс ее, как удар дальнобойной ракеты. Тонкая бровь Куриты слегка приподнялась. -- А это не может оказаться обычным интересом, проявленным к моей ничтожной личности? Кэсси отрицательно помотала головой. -- Нет. -- Поглощенная раздумьями, она проигнорировала положенное обращение. Дядюшка Чэнди не напомнил ей об этом. -- Хотя большинство своих знаний о работе секретных служб я почерпнула из голофильмов и пропаганды Домов Штайнера и Дэвиона, но мне кажется, что Дракон имеет повсюду своих шпионов, не привлекая к этому местных якудза. Я... я думаю, что они ищут местную базу, и полагаю, что она понадобилась для тайной операции. Уже произнося это, Кэсси поняла, что имеет дело с необычным Куритой. Дядюшка Чэнди не просто делал вид, что слушает, но действительно слушал подчиненного. Возможно, именно поэтому люди и считают его недоумком, что он внимателен к нижестоящим. Девушка предположила, что эта благожелательная терпимость простирается только на то время, пока подчиненный или чужак, как в ее случае, высказывает какие-то ценные мысли. Он кивал, по-прежнему не показывая ни удивления, ни заинтересованности. -- Но почему Служба национальной безопасности сама не выступит против меня? Кэсси могло не хватать такта, но ее развитый инстинкт самосохранения позволил в нужный момент преодолеть этот недостаток. Этот улыбчивый толстяк в конце концов был Куритой. Она склонила голову в низком поклоне. -- Позволено ли будет мне, вашей ничтожной слуге, спросить, почему ваша светлость соблаговолила выслушать мое мнение? Дядюшка Чэнди откинул голову и расхохотался. Как и мирза, он не хихикал высоким тоном, как это было принято в Масакко, а издавал смех, но грохочущими взрывами. -- Не слишком ли поздно вы начали разыгрывать раболепного слугу, лейтенант? -- Разве не сказал один мудрец: лучше поздно, чем никогда, лорд? Еще один взрыв хохота. -- Несомненно. Я частенько повторяю это про себя. Ну ладно уж, дитя, гайчинская дерзость является частью вашего обаяния. Несмотря на то, что вы рождены дочерью Дракона. Кровь у нее закипела. Курита всерьез интересовался" ее прошлым. Девушка надеялась, что это не повлечете плохих последствий. -- Кроме того, -- продолжал Чэнди, -- вы сейчас являетесь фигурой на сцене. Очень важен факт, что вам удалось побить скрытного Нинью его же оружием и вернуться живой, чтобы рассказать обо всем. Это показывает, насколько вы профессиональны. Или удачливы -- а возможно, и то, и другое. В самом деле, это очень ценное сочетание, и оно оправдывает тот интерес, который питает к вашему рассказу моя дородная персона. Это высказывание дало девушке понять, что ее хозяин -- старый болтун, да к тому же любит посмеяться над собой, еще одна черта характера, которую она не ожидала встретить у Куриты. Хотя Кэсси выросла, испытывая довольно скромную симпатию к Империи Драконис и ее правящей фамилии, да и вообще к представителям любой власти, ей нравился этот старый толстый мошенник. -- А теперь будь любезна и ответь на мой вопрос, -- сказал дядюшка Чэнди, и в его голосе проскользнула едва заметная властная интонация. -- Что ты думаешь об этом? Кэсси оставалось только восхищаться тем, как он контролирует ситуацию. Он неназойливо преподносил себя как терпимого, умеющего ценить услуги хозяина, но все-таки хозяина. -- У меня мало конкретных знаний о работе Службы национальной безопасности, -- произнесла она, -- но я думаю, что пока они руководствуются всего лишь подозрениями. Если бы ваши противники располагали каким-либо материалом, они просто прибыли бы сюда и арестовали вас, кем бы вы ни были. Если у них имеются лишь подозрения, -- девушка пожала плечами, -- то этого достаточно, чтобы вы пропали или были убиты, словно простой рабочий или чиновник. Но так как им противостоит Курита, они чувствуют, что здесь надо действовать тайно. Девушка вопросительно посмотрела на дядюшку Чэнди огромными серыми глазами. Несколько мгновений он выдерживал ее взгляд. Брови могущественного магната сдвинулись, словно грозовые тучи, собравшиеся над Западным морем, и он весело рассмеялся. -- Вы довольно забавным способом ухитряетесь задавать дерзкие вопросы, не сообщая при этом ничего нового, -- произнес наконец он. -- Мне интересно отвечать на них. Нет, я не занимаюсь ничем, что наносило бы ущерб интересам Империи Драконис, Дома Куриты или моего возлюбленного кузена Теодора. Девушка склонила голову в поклоне до самого ковра: -- Простите меня, лорд. Но я обязана знать. Мой полк... -- ...ваша семья. И речь идет об их жизни. Я понимаю. Но вы уже упомянули о главном. Невиновность не имеет никакого значения для "Дыхания Дракона", пока вы не можете ее убедительно подтвердить. До той минуты подозрение является естественным доказательством вины. Даже вины такого человека, как я. Он махнул рукой. Панель плавно отъехала в сторону, и в комнату вошла молодая женщина с темно-рыжими волосами, собранными на макушке, в полупрозрачном одеянии, держа в руках поднос. Она поставила его на пол между Кэсси и дядюшкой Чэнди и разлила бледное вино из резной черной лакированной бутылки по литым бронзовым чашам. Улыбнувшись Кэсси, она скользнула прочь. -- Итак, стервятники слетаются, -- пробормотал дядюшка Чэнди. -- Единственное, о чем, похоже, вы еще не знаете, дитя, это то, что склад, где состоялась встреча, принадлежит дочерней компании "Танади компьютере". Она посмотрела на собеседника. Несомненно, это была новая информация, но Кэсси не сказала бы, что подобный факт ее очень удивил. -- Они завидуют вашему процветанию? Курита кивнул: -- Многоуважаемый Кацуо-сама ненавидит меня, потому что я пользуюсь собственными грузчиками вместо тех, кого предлагает созданный им профсоюз, и не позволяю ему выбивать из моих рабочих и арендаторов недвижимости, которой я владею, деньги за защиту. Он издал довольный смешок: -- Действительно, я думаю, что он вряд ли простит мне сокращение рабочих часов и то, что я веду дела нетрадиционными методами. Уголовные элементы Империи Драконис считают себя великими хранителями честных традиций страны. И граф Хашиманский, несомненно участвующий в этом, мог наконец постичь подлинные размеры финансовой сети, которую я сплел, и почувствовать, что его власть зашаталась. Не стоит и упоминать о его страстном желании урвать для себя часть доходов. -- Но СНБ, -- выпалила Кэсси. -- Если вы невиновны, лорд, почему тогда они?.. -- Подозревают меня? Дорогое дитя, Улыбающийся подозрителен всегда, по характеру он схож с тигровыми угрями, обитающими у Великого рифа Бодисаттвы, которые хватают и крепко держат зубами добычу. В конце концов, я происхожу из правящей династии. Хотя я и далек от линии наследования, но оказался бы первым Куритой, не расценивающим это как серьезную помеху собственным амбициям. Он тряхнул головой, и его щеки затряслись, словно желе. -- Империя Драконис слишком долго живет, опираясь на один стальной столп и пренебрегая жадеитовым столпом. Дома Штайнера и Дэвиона сильнее нас, потому что Штайнеры являются в первую очередь и в основном торговцами, а Дэвионы, хотя, безусловно, отличные воины, тоже никогда не пренебрегали торговлей. А мы сильны, но бедны. Я выстроил то, чем сейчас владею, опираясь на собственный разум, и никогда не пускал в ход мое громкое имя. Возможно, именно это и возбудило наибольшие подозрения у старого Субхаша, когда он начал понимать, как много я уже построил, используя подставные и фиктивные корпорации, чтобы скрыть свое непосредственное участие в приумножении капитала. Курита смотрел на Кэсси, и его антрацитовые глазки сияли убежденностью в своей правоте. -- Несчастье Империи Драконис всегда заключалось в том, что мы рассматривали торговлю как род войны и слишком часто вели ее такими методами, которые трудно отличить от военных. У нас репутация двурушников и не соблюдающих законы пиратов. И что в результате? Страдает наш народ, государство едва наскребает средства к существованию, в то время как контрабандисты из Федеративного Содружества имеют огромный межпланетный товарный оборот в пределах Империи Драконис и выгребают отсюда большое количество денег. Я поставил перед собой задачу -- изменить существующее положение вещей. Не силой, нет, народ Дракона помнит, как мы пытались ее применить, а результат оказался таким, словно мы попытались прогнать морской прилив голыми руками. Надо укреплять экономику страны, производя товары, за которые люди действительно захотят платить, разумеется, по разумной цене, и всегда честно вести дела с партнерами по бизнесу. Кэсси глядела на Чэнди широко раскрытыми глазами. То, что она услышала, разрушало все ее прежние взгляды на жизнь. -- Ни один человек в Империи не согласился с моими целями и задачами. Я не сомневаюсь, что наш Координатор понял бы меня, но он получил такое воспитание, что видит себя прежде всего воином и попрежнему занят опасностью, исходящей от кланов. И действительно, кажется, его одного во всей Внутренней Сфере заботит страшная угроза, которая нависла над нами. Дамоклов меч, занесенный над нашими головами, висит на волоске, который с каждым годом становится все тоньше. А тем временем другие лорды-наследники позорно игнорируют опасность и погрязли в династических дрязгах, а это через каких-нибудь одиннадцать лет будет иметь такое же значение, как прошлогодний цвет вишни, если мы не найдем средства ограничить мощь кланов. Но остальные -- маркиз Хосойа, якудза, возможно, даже правитель планеты, -- чувствуют опасность в том, что я пытаюсь сделать. Они предпочитают давно прошедшие дни, когда миром правили вероломство, продажность и грубая сила. Моя концепция равноправных отношений и честного обмена подрывает основы их жизни. Им ничего не остается, как попытаться остановить меня. -- Вы считаете, что Улыбающийся объединился с ними, лорд? -- Он ищет пути для объединения с ними через приемного сына Нинью, это все, что мы знаем благодаря вашей храбрости и мастерству, моя дорогая. Стоило дядюшке Чэнди отпить вина, и глаза его засверкали. Кэсси пока еще не поняла, замыслил ли он изнасиловать ее или нет. Что само по себе было не важно: Курита не насиловали, так сложилось исторически. Они брали. Разумеется, Кэсси не расставалась с "Кровопийцей" в любых ситуациях. Она подозревала, что за искусно вытканными гобеленами вокруг дядюшки Чэнди засели снайперы. Как бы ни сложилась ситуация, она, пока жива, не даст себя изнасиловать. -- Боюсь, мой внешне безобидный вид каким-то образом начинает работать против меня. За всю жизнь я не сделал ничего, что могло бы послужить хоть малейшим намеком на интерес к посту Координатора. Я всегда поддерживал Теодора, и публично, и с глазу на глаз, даже под угрозой немилости покойного Такаси, так же как и сам Субхаш. Сейчас Улыбающийся знает, какую мощную базу я выстроил, основываясь только на деньгах, а не на крови. И потому его подозрения все больше возрастают. Зачем мне, не афишируя себя, создавать такую теневую империю, если я не строю планы о захвате верховной власти? Именно в этом на правлении работают мысли у Субхаша. Но его частенько подводит собственная чрезмерная хитрость. -- Кстати, а почему Улыбающийся сам не захватил власть, лорд? -- Потому что его амбиции не простираются дальше того, чтобы служить Дракону. Он монах, набожный и самоотверженный, почти как я сам. Вижу, ты пытаешься сдержать улыбку. Я мало в чем отказываю бренной плоти, дитя мое. Но отвергаю саму мысль о верховной власти, а это для Куриты -- самая великая жертва. Я позволяю себе удовольствия, к которым члены семьи Куриты традиционно относились с презрением, но устоял перед стремлением к власти, что поработило столь многих моих родственников. Как и у Субхаша, моим единственным страстным желанием является служение Империи Драконис. -- Он шумно вздохнул. -- Но, какая жалость, Улыбающийся не верит никому, кроме себя. Возможно, даже приемному сыну, украсившему нашу планету своим присутствием. Чандрасехар погладил пальцем подбородок, а его взгляд в это время блуждал где-то далеко. Кэсси в ожидании откинулась на подушки. Терпение не было свойственно ее характеру, но она знала, что это такое, и сумела изобразить на лице подходящее выражение. В сложившихся обстоятельствах, однако, она с трудом сохраняла спокойствие. Кэсси испытывала горячее желание вскочить и поскорее убежать отсюда, чтобы предупредить дона Карлоса и товарищей об опасности, перед лицом которой они оказались. Не служила ли она безопасности полка с тем же фанатизмом, как послушник -- Ордену Пяти Столпов? С тех пор, как "Кабальерос" удалось ускользнуть от Клана Дымчатых Ягуаров, им не угрожала больше серьезная опасность. В тот момент, когда она уже почти начала в нетерпении ерзать по подушкам, дядюшка Чэнди очнулся от задумчивости и вновь посмотрел на нее своими рыбьими глазками. -- Вы оказались изобретательны и находчивы, как и говорил полковник Камачо, -- произнес он. -- И как человек, нечуждый делам мирзы и его оперативников, я опасаюсь, что СНБ уже давно собрала на каждого из них толстенное досье. Однако им не хватает времени, чтобы побольше узнать о вас. Вам следует продолжить расследование. С этого момента будете работать непосредственно на меня. Кэсси склонилась в низком поклоне: -- Тысяча извинений, лорд, но я обязана доложить полковнику обо всем, что мне удалось узнать. На этот раз лицо дядюшки Чэнди заметно помрачнело. Хотя он был снисходительным человеком, но оставался и Куритой, которые не привыкли, чтобы им противоречили. Особенно младший офицер, да еще женщина, к тому же служащая в части гайчинских наемников. Но тучи рассеялись. Выражение лица Куриты вновь смягчилось. -- Вы чересчур рискуете, дочка, -- заметил он хрипловатым голосом. -- Возможно, когда-нибудь вы поймете, чем отличается храбрость от глупости. -- Как ваша светлость уже упомянула, полк -- моя семья, -- сказала девушка, поднявшись и глядя ему прямо в глаза. -- Уверена, Чандрасехар Курита способен оценить риск ради блага семьи. Дядюшка Чэнди вновь расхохотался, его огромный живот заколыхался. -- Вы мне нравитесь. Улыбающийся может окунуть меня в кислоту, если это не правда. Мы сработаемся, лейтенант, если обстоятельства не вынудят меня убить вас. "Или меня -- вас", -- подумала Кэсси, снова кланяясь, а огромный толстяк жестом разрешил ей уйти. Несмотря на его "парфянскую стрелу"12, она чувствовала непривычную теплоту, подходя к лифту, дверцы которого неслышно разъехались перед ней. Она доверяла старику. Разумеется, в определенных пределах, но все же верила. Доверие обычно не просто зарождалось в ней. С тех пор как умер гуру Джоханн, Кэсси верила лишь полковнику Пэтси Камачо, а сейчас, пусть неохотно, этой ласковой блондинистой сучке, управляющей "Атласом". "Будь осторожна, -- предупредил ее внутренний голос. -- Доверие делает тебя уязвимой". Кэсси вздрогнула, когда лифт вынес ее наверх и остановился. Всю свою жизнь она выстраивала вокруг себя броню, стараясь не оставить в ней ни одного уязвимого места. Тем не менее она не хотела отказывать в доверии ни дону Карл осу, ни Кали, ни дядюшке Чэнди. "Неужели у меня притупилось чутье?" -- удивилась Кэсси. Секретарша Ком-Стара, которая принесла Нинью Керай пачку сообщений, поклонилась так почтительно, как то предписывалось кодексом чести. Однако она выглядела расстроенной и моментально выбежала из кабинета. Нинью Керай Индрахара нельзя было назвать понимающим человеком, но он знал, какая проблема занимала мысли его помощницы: технологический прогресс разрушил монополию Ком-Стара на сверхсветовые межзвездные коммуникации, и одновременно раскольническая секта "Слово Блейка", главным образом опираясь на Томаса Марика, правителя Лиги Свободных Миров, угрожала уничтожить жителей Ком-Стара как еретиков. До сих пор эти сектанты ограничивались главным образом отдельными террористическими актами, но, как и сам Ком-Стар, они имели мощную современную армию. Армию, которую вскоре могут поддержать роботы Лиги Свободных Миров, если раньше на их сторону не встанут войска зятя Марика, Сун-Цу Ляо. По-видимому, беспокойство помощницы явилось скорее абстрактным. Синдикат Драконов заключил долгосрочное соглашение с Ком-Старом. И Марик, и Ляо сейчас были настроены достаточно миролюбиво по отношению к Империи, надеясь заключить с ней союз против беспокойного Федеративного Содружества. А главнокомандующий Томас Марик недавно получил головы семи террористов "Слова Блейка", упакованные в канистры с сухим льдом, -- людей, которые оказались настолько нахальны, что попытались провести террористические операции в пределах Империи Драконис. По крайней мере, здесь, в сердце владений Дома Куриты, Ком-Стар находился в безопасности. Нинью тонко улыбнулся. Возможно, помощница считала, что не следует столь безоговорочно доверять доброжелательному покровительству Дома Куриты. И это было разумно. "Никогда не забывай, кто мы, -- любил повторять ему приемный отец, -- и что мы собой представляем. Оставь честь самураям с их задержавшимся отрочеством. Наш единственный закон чести состоит в том, чтобы лучше служить Дракону". Нинью чувствовал себя почти растерянно, размышляя, не лучшим ли способом он может послужить Дракону в своем теперешнем положении, если совершит сеппуку13. Негнущимися пальцами Нинью развернул листок бумаги. Сообщение было написано личным кодом, известным только ему и Субхашу Индрахару. Он прочитал: "Не беспокойся, приемный сын. Даже если незваный гость и присутствовал на вашей встрече с Сумиямой, это несущественно. Пока я посылаю кое-что, что, по моему мнению, тебе вскоре пригодится". Подписи и прощания не было. Нинью кивнул и скомкал тонкий желтый листок. Он одобрял нелюбовь приемного отца к сантиментам. Старик был немощен телом, но дух его по-прежнему оставался могучим. Теперь молодой человек мог отбросить прочь мысль о том, что совершил грубую ошибку, оставшись в живых. Он отметил данное обстоятельство без бурной радости и облегчения. Ведь его долгое время учили жить так, словно он уже давно умер, иначе Улыбающийся никогда не избрал бы его своим сыном и наследником. Шагнув наружу в теплую и влажную ночь, чтобы сжечь письмо, Нинью понял, какую поддержку оказал ему Субхаш Индрахар. Если забыть о необъяснимой гибели агента Коллинза на складе, он оставался в уверенности, что надежно держит ситуацию под контролем. Зажав "Кровопийцу" в руке, Кэсси медленно, словно под водой, отрабатывала боевые движения. Ее комната была погружена в темноту, задернутые шторы не давали проникнуть внутрь свету голубой луны. Отработка приемов в темноте считалась весьма полезной, и это помогало сосредоточиться. Но страх не уходил. Даже боевое искусство не смогло успокоить ее, а способность к медитации утратила былую силу впервые за многие годы. В конце концов девушка оставила бесполезные занятия и с рыданиями бросилась на кровать. Слезы затопили ее, нежданные и горячие. "Просто ты перенапряглась, -- решила Кэсси. -- Это реакция на физическую и умственную усталость, и только". Но она чувствовала, что это неправда. Годами Кэсси пробуждалась ото снов, в которых огромный металлический монстр гнался за ней, разрушая все, что она когда-либо имела и любила. В ответ на эти сны она начала уничтожать машины так жестоко, словно была элементалом из кланов. С каждым подбитым роботом Кэсси получала передышку от ночных кошмаров. Если копнуть поглубже, Кэсси все еще боялась роботов. Но за долгое время она научилась жить с этим страхом и использовать его в своих целях, превратив себя в превосходное оружие, овладев гибким телом, мозгом и боевыми искусствами с таким же совершенством, с каким мастер кенчутсу владеет клинком. Мысль о рыжем убийце -- он командовал множеством черных людей, чья подготовка и тренированность сводили на нет большую часть ее с таким трудом выработанного искусства, -- стала незаметно подкрадываться к Кэсси. Она выстояла против роботов, потому что те были неповоротливы и неумелы, а их водители отгорожены от окружающего мира многотонной броней и собственной самонадеянностью. Девушка справлялась с ними, потому что жертвы ее не видели до тех пор, пока она не считала это нужным. Но теперь ей не укрыться от агентов ОДОНа, одетых в черное; они были так же малы, внимательны и проворны, как и она сама. Рыжий мог пустить в ход против Кэсси ее же оружие, и подобная перспектива пугала девушку. Страх обернулся к ней новым лицом, новым именем -- Нинью Керай Индрахар. Только сейчас она поняла, что сжимает мертвой хваткой плюшевого медвежонка, подаренного Кали Макдугал, розовый мех которого насквозь промок от слез хозяйки. Она сделала движение, словно собираясь швырнуть ненавистную игрушку в угол, но страх охватил ее с новой силой, и девушка, свернувшись калачиком, прижала игрушку к себе и снова заплакала, пока наконец не заснула от усталости. XX Масамори, Хашиман Район Галедона, Империя Драконис 21 сентября 3056 г. Космолетчик со шрамом на лице сквозь дым сигареты улыбнулся миниатюрной женщине, одетой в летную куртку, словно не замечая родимого пятна винного цвета, покрывавшего половину лица незнакомки. -- Да, я абсолютно уверен, -- сказал он. Кэсси не удалось определить акцент мужчины. По одежде тоже нельзя было понять, откуда он родом, что являлось обычным делом для тех, кто занимался подобной деятельностью. -- Те, кого мы "подвезли", были клановцами. Кэсси слушала собеседника, подавив в себе инстинктивное желание оглядеть космопортовскую пивную, чтобы убедиться, что никто не проявляет к ним повышенного внимания. Хорошенько "подмазав" руководство, ей удалось установить здесь собственные устройства, выводящие из строя жучки прослушивания. Если верить словам одноглазой женщины, заведующей этой забегаловкой, Кэсси оказала ей большую любезность, потому что теперь хозяйка может гарантировать полную безопасность постоянным посетителям. Разумеется, среди торговцев спиртным лояльность сохраняется до той поры, пока не появится человек, который предложит большую цену. Однако это не слишком беспокоило Кэсси; известие о несчастной судьбе сутенера Рикки уже долетело сюда. Теперь с ней поостерегутся разговаривать свысока. Но нельзя пренебрегать тем, как рыжий воспринял смерть одного из охранников. Кэсси представляла себе, как он склоняется над мертвым телом, какие мысли о мщении могли зародиться в его мозгу... Она понимала, что впадает в паранойю, но навязчивые мысли не оставляли ее. -- Ты уверен? -- переспросила Кэсси. -- Кто они были? Воины? Элементалы? Он рассмеялся: -- Уверен на все сто. Не знаю, из какой они касты или клана, на одежде не оказалось ни единого опознавательного знака. Только по одному признаку я знаю, что среди них не было элементалов, -- никто не напоминал девятифунтовую гору мускулов. Но что речь идет о клановцах, так это точно, достаточно взглянуть на покрой их одежды и на то, как они смотрят. -- Он содрогнулся. -- Однажды их увидев, никогда уже не забудешь. Какое-то время они держали меня и мою команду на Туаткроссе, пока не нагрянул Кай Аллард-Ляо. Я сыт ими по горло и даже больше. Последние две недели Кэсси работала на улицах и в клубах, сплетая собственную разведывательную сеть, словно гибкая сероглазая паучиха. Она даже вернулась на постоянную работу в бар "Кит-Кэт", преодолев подозрение, что кто-нибудь из якудзы Сумиямы догадался, что это она находилась на складе, и ожидает только удобного момента, чтобы схватить ее и выпытать правду. Но никто ни о чем не подозревал. Посетители знали только одно: несколько ящиков упали со штабеля и сломали шею одному из одетых в черное нахальных головорезов Нинью. Мужчины здорово посмеялись над этим, потягивая пиво. Помимо того что второй человек в СНБ сейчас находился на планете и в этом качестве встречался с Сумиямой, рядовые солдаты, посещавшие "Кит-Кэт", не знали ничего. Никто из попавших в сплетенную Кэсси сеть, далеко раскинувшую щупальца, не смог сообщить девушке ничего нового. Это разочаровывало, но не удивляло разведчицу. Разумеется, Нинью не обсуждал с якудзой своих планов. Когда наступит время, он потребует от якудзы то, что ему нужно, и если они окажутся достаточно проворными, то он получит желаемое без суеты и шума. Из доходящих до нее слухов Кэсси узнала, что рыжий остановился в "Штормовой гавани", имении Филлингтона, расположенном на берегу моря севернее Масамори, но не имела представления, как можно проникнуть в высшие круги общества. В дома гейш и игорные заведения, обслуживающие избранное общество, попасть было намного труднее, нежели в клубы "Кит-Кэт" и "Тораши Гьяру", где теперь Кэсси иногда выступала танцовщицей, вынюхивая, не подвернется ли что-нибудь стоящее. Она не стремилась привлекать внимание к своей персоне, однако не оставляла поиски добычи. По иронии судьбы, когда огромная жирная муха залетела наконец в ее сеть, она не имела ничего общего с тем, что Кэсси искала. Или так казалось на первый взгляд. -- Где ты их подобрал? -- Кэсси полезла в карман за бумажником, воспользовавшись подходящим моментом, чтобы окинуть помещение внимательным взглядом. Никто, казалось, не обращал на них ни малейшего внимания. Это было неудивительно. Совать нос в чужие дела, да еще в Иоши-Тауне, -- верный способ найти смерть. -- За Периферией, -- сказал он, -- прямо через границу от Гравенхэджа. Чересчур близко к территории Клана Дымчатых Ягуаров, чтобы быть спокойными, даже если учесть, что в наши дни Волки и Медведи уступают им большую часть имеющихся владений. Разумеется, это чересчур близко к территории кланов, и у патрулей находится более важная работенка, чем искать нас. -- Вы ввезли этих предположительных клановцев в пределы Империи Драконис? -- изумленно произнесла она. -- Говорю же я тебе. -- Он усмехнулся. -- Эй, неужели ты думаешь, что мы припасли специальную лицензию Дракона на выход за пределы Фринджа? -- Он затянулся сигаретой и пожал плечами. -- Между прочим, сначала мы не были уверены, что это клановцы. Знали только, что парни хотели попасть на Хашиман и готовы заплатить. -- Си-банкнотами? -- Ни один из встречавшихся Кэсси космонавтов не рискнул бы даже подумать о том, чтобы столкнуться с антиконтрабандными патрулями Дома Куриты и их весьма жестокими методами наказания за ввоз и расплату неустойчивыми эйч-банк-нотами, выпускаемыми Великими Домами Внутренней Сферы. Разумеется, си-банкноты, выпускаемые Ком-Старом со дня установления курса обмена денег Внутренней Сферы, в настоящее время были значительно дискредитированы из-за давления фигляров из "Слова Блейка". -- Они заплатили золотом. Девушка с понимающим видом кивнула. Кэсси никогда бы не удалось настолько глубоко проникнуть в полулегальную сферу торговли спиртным, если бы не импульсивный характер покойного сутенера Рикки. Но это сберегло ей массу времени. Поразительно, сколько одинокий космонавт -- любой из них, по правде говоря, -- способен рассказать абсолютно незнакомому человеку только потому, что они случайно оказались за одним столиком. Или на одной подушке. -- Как я и говорил, -- продолжал космонавт, -- они не утверждали, что являются последователями Керенского или что-либо в этом духе, когда мы приняли их на борт "Прекрасной Маргаритки". Но определить их оказалось просто. Они все делали не так, как надо, сама понимаешь. Например, неуютно чувствовали себя в компании, особенно таких неотесанных сукиных сынов Внутренней Сферы, как мы. Парни вели себя вежливо, но держались на расстоянии. Особняком. -- Где ты высадил их? Сначала его бесцветные глазки обежали битком набитый бар, а затем он задумчиво поскреб ладонью щетину на впалых щеках. Тишину нарушал лишь этот скрипучий звук, пока Кэсси не подняла из-под стола руку со свернутой пачкой си-банкнот. Глазки собеседника оживились. Последователям Джерома Блейка еще не удалось настолько обесценить комстаровскую валюту, чтобы она не заслуживала внимания. -- Выкинул их посреди Моря Приключений, на противоположной стороне планеты, -- сказал он. -- Как ты ухитрился пробраться незамеченным? Космолетчик наклонил голову и исподлобья бросил на девушку мимолетный, по-птичьему быстрый взгляд. Кэсси поняла, что допустила промашку. Под столом ее ладонь незаметно потянулась к тому месту на поясе, куда она заткнула "Кровопийцу". -- Разве ты не знаешь, насколько внимателен хашиманский контроль за перевозками? -- спросил он. -- Я прилетела сюда пассажиром. Недоверчивые морщинки залегли у глаз и в уголках рта космолетчика. Затем он кивнул: -- Тогда послушай опытного человека. Их контроль напоминает не сеть, а одну большую дыру. Плевое дело -- сходить туда и обратно. Об этом лучше спросить у якудзы. -- Может, и придется, -- сказала Кэсси. -- А что дальше было с клановцами? Собеседник затушил сигарету в бронзовой пепельнице и сразу закурил новую. -- Перекинули их на корабль в том месте, которое было отмечено на карте. Бушевала буря, волны гуляли метров по десять, а они даже и бровью не повели, просто высадились на корабль, словно им такая погода не впервой. -- Земля на горизонте?.. -- Ни признака. -- Корабль, принявший их, узнал? Космолетчик хмыкнул: -- Даже не посмотрел на него. Наплевать! Скажу правду, я был рад распрощаться с ними. И если они отправились прямо на дно океана, так это к лучшему. Даже следователям СНБ ничего не удастся выпытать у мертвого клановца. Он встал: -- Полагаю, я наговорил больше, чем позволяет мое здоровье, -- сказал он. Он поднял правую руку, затянутую в перчатку с обрезанными пальцами, и быстро пересчитал пачку банкнот, которую дала Кэсси. -- Эти деньги мне легко достались, -- заключил он. -- Ты уверена, что не хочешь потратить их вместе со мной? Кэсси подняла на него глаза и медленно покачала головой. Он пожал плечами и ушел. Девушка, оставшись на месте, смотрела в никуда, позволив впечатлениям от забегаловки и толпы людей, точно ручейкам, течь в любом направлении: запах табака и травки, пота, привкус страха; тихие переговоры, вспыхивающие злобные перебранки, шелестящий шепоток, оловянные звуки марокканской музыки, сейчас особенно популярной среди космолетчиков Внутренней Сферы; злобные, жадные, похотливые и отчаявшиеся взгляды. Медленно двигались потоки воздуха, отягощенного табачным дымом и испарениями человеческих тел. Гуру учил ее чувствовать опасность, просто отпуская чувства на свободу, не примешивая сюда разум. Достаточно просто позволить своему инстинкту уловить и выявить источник угрозы. Разумеется, это срабатывало не всегда. Гуру Джоханн наступил на кобру и умер, не успело еще его скорченное в спазмах коричневое тело коснуться земли, прямо перед хижиной на окраине Ларши. Девушку настолько выбила из колеи смерть единственного человека во всей вселенной, которому она безраздельно доверяла, что двумя днями позже Кэсси не смогла ускользнуть от уличного патруля полиции, позволив себя схватить. Но с того времени она прошла через многие испытания. Ее чувства и подсознательные процессы обострились и усовершенствовались в тысяче смертельно опасных ситуаций. Сейчас непосредственной угрозы она не чувствовала. Снаружи за дверями бара царствовала ночь, словно безбрежное море опасности; стоит выйти, и на нее навалится тяжесть этой угрозы. Кэсси могла бы сравнить ее с тысячеметровой толщей воды, давящей на дно океана. Девушка размышляла, какое значение должно иметь присутствие клановцев на Хашимане для нее самой, дядюшки Чэнди и полка. Но нутром она чувствовала, что не имеет права игнорировать полученные сведения, настолько же важные, как и действия на планете рыжего. Некоторые одинокие мужчины, сидевшие в баре, начали бросать на Кэсси призывные взгляды. Если бы она покалечила или убила кого-нибудь из них, то привлекла бы к себе ненужное внимание. Она хотела только одного: все присутствующие должны запомнить женщину с родимым пятном, оживленно беседующую с тощим космолетчиком, который прятал худое лицо в ладони. Кэсси выбрала это винного цвета пятно потому, что оно являлось яркой приметой, и это все, что присутствующие смогут впоследствии вспомнить о внешности незнакомки. Но девушка не тешила себя иллюзией, что психологам СНБ не хватит квалификации составить более полный портрет разведчицы из показаний многих свидетелей. Хотя все инстинкты внутри нее кричали: убирайся отсюда, она заставила себя остаться на месте и даже выкурила сигарету, выжидая некоторое время после ухода своего информатора. Затем Кэсси встала и небрежно заскользила сквозь толпу выпивающих к выходу. Ночь снаружи сверкала голорекламами Иоши-Тау-на. Кэсси окинула улицу быстрым взглядом. Компания грузчиков шла ей навстречу, пьяно шатаясь, распевая грубую песню. Следовало обойти буянов. Ни одной из ее подшефных проституток не было видно в поле зрения. Она бросила взгляд на обычное место, где они собирались, там тоже никого. Если кто-нибудь и следил за ней, прячась в тени, то делал это исключительно искусно. Кэсси сунула руки в карманы. Правая ладонь охватила рукоятку тупорылого десятимиллиметрового помощника. Она зашагала вниз по улице, как будто направлялась куда-то по делу, но не торопилась. Развалившись на подушках, дядюшка Чэнди ел фрукты, когда мирза ввел Кэсси в его покои, воспользовавшись личным лифтом. Шеф был не один. Рядом с ним возлежали две миленькие девушки, одетые в легкомысленные гаремные одежды, волосы красавицы собрали в пучок на макушке. Они посмотрели на Кэсси, словно кошки, в дом которых проник неизвестный зверь семейства кошачьих; глаза уставились на возможную соперницу, как ружейные прицелы, и Кэсси показалось, что она видит их задергавшиеся хвосты. "Не бойтесь", -- подумала она. Ни за что на свете она не хотела бы оказаться на их месте. Хотя Леди Смерть считает ее законченной шлюхой, но она еще не знает, что она танцевала голой в баре "Тораши Гьяру". -- Малышки, -- начал Чэнди. -- Если вы меня извините; Девушки встали, испепелив Кэсси ревнивыми взглядами. Виляя бедрами, наложницы вышли из покоев. Чэнди похлопал по подушкам рядом с собой. -- Иди, присядь со мной, дочка. Съешь какой-нибудь фрукт. I Кэсси осторожно опустилась на подушки, но не так близко к его туше, как он приглашал. Хозяин протянул ей бледно-зеленый виноград. -- Это земной виноград, маринованный в ароматном настое трав. Совершенно изысканный вкус. -- Благодарю вас, лорд. В Кэсси осталось еще слишком много от уличной девчонки, чтобы она могла отказаться от даровой еды. Она приняла угощение на золотой тарелке и начала есть. Несмотря на с трудом сдерживаемый страх, она ела с аппетитом. Чэнди одобрительно кивнул: -- Ты такая худенькая, дочка; немного больше плоти на этих прелестных косточках предохранит тебя от болезней, попомни мои слова. -- Он откинулся на подушки. -- А теперь, лейтенант Садорн, говорите, с каким известием вы пришли. Периодически набивая полный рот сладко-пряным виноградом, она рассказала Курите о том, что узнала у космолетчика. Поджав толстые губы, он сидел очень тихо. -- Итак, кто-то на Хашимане ведет переговоры с нашими злейшими врагами. -- Он погладил пальцами подбородок. -- Возможно, Улыбающийся подозревает об их присутствии, именно по этой причине прислав сюда своего возлюбленного сына. Кэсси застыла, не донеся до рта л