По дороге экстрасенс вновь обратился к своему спутнику: -- Что это за местечко, Киллин? А ведь всего два года назад это была маленькая спящая деревенька. Обратил внимание на номера машин? Они ведь съехались сюда со всей Европы... а многие приехали из мест еще более дальних. -- С Марса? -- с иронией поинтересовался Тарнболл. Теперь уже Джилл пришел в недоумение. -- Я не это имел в виду. -- Но ведь ты считаешь Замок порождением инопланетян? -- продолжал настаивать Тарнболл. -- Вспомни хорошенько, я этого не говорил, -- уклончиво ответил Джилл. -- По твоему тону этого незаметно, -- заявил Тарнболл. -- Но ты правильно сказал, сюда приехали все, кто мог: русские, французы, немцы, американцы... Я видел даже пару китайцев! Думаю, ты не стал бы говорить с чужестранцами столь же откровенно, как со своими соплеменниками. Однако со мной можешь быть откровенен. Министр полностью доверяет мне. Он на мне отрабатывает свои речи, то есть следит за моей реакцией. Редко, что ускользает от него. Может, это передали по первому каналу ВВС, может, пришло с закрытой информацией, но в одном из разговоров ты использовал словосочетание "инопланетное происхождение". Джилл фыркнул, хохотнув. -- Да весь мир говорит, что это сооружение инопланетного происхождения. Откуда же еще оно могло взяться? Или это так, или перед нами величайшая мистификация в истории планеты. Они подошли к дому Джилла. Когда экстрасенс открыл дверь и пропустил вперед Тарнболла, тот поинтересовался: -- Но ведь, по твоему мнению, это не мистификация? Джилл включил свет. Сняв пальто, он посмотрел прямо в глаза Тарнболлу. -- Нет, -- сказал он. -- Это не розыгрыш. Агент сжал его руку, и Джилл почувствовал дрожь больного человека. -- Так откуда же мог взяться Замок? Почему появился именно здесь? Ты ведь Человек-Машин... человек, который разговаривает с машинами... Так кому же это знать, если не тебе? Джилл потряс головой ("Печальное зрелище", -- подумал Тарнболл) и включил обогреватель. Только после этого, опустившись на кресло, он ответил: -- Я не стану говорить об этих проклятых вещах. Я... чувствую их, вот и все. Я разбираюсь в них точно так же, как Эйнштейн разбирался в цифрах или как палеонтолог разбирается в старых костях. Точно так же Эйнштейн мог найти ошибку в неверном решении уравнения или охотник за ископаемыми -- верно сложить рассыпавшиеся кости динозавра, а я могу перестроить машину. Нет, это не совсем так, я ведь не механик. Но я могу объяснить любому механику, что и как делать. Я чувствую машины. Покажите мне мотор, и я скажу, в каком году он был сделан. Я могу прислушаться к полету Джамбо,* [Джамбо -- летающий слоненок, персонаж мультфильма У. Диснея.] и сказать, какая лопасть винта у него треснула. Но разговаривать с ними... Тарнболл выглядел удивленным. -- Значит, ты не знаешь, откуда появился этот Замок. -- Зато я точно знаю, откуда он не мог взяться. С Марса он прилететь не мог. Да и ни с одной из других планет. -- Ты хочешь сказать, он не из нашей Солнечной системы? Джилл был терпелив. -- В космосе существует только одна Солнечная система. Наша звезда -- Солнце, соответственно -- Солнечная система. Нет, этот Замок не с одной из наших девяти планет и не с их лун. Но это тебе мог бы сказать любой астроном. Мы -- единственные разумные существа в этой части космоса. Замок... он откуда-то еще. Тарнболл снова выглядел заинтересованным. -- Знаешь, когда я был ребенком, я очень любил научную фантастику. Но это не фантастика, это реальность! Ты говорил, что можешь назвать возраст машины, только взглянув на нее, так что... -- Не всегда, -- коротко отрезал Джилл. -- Но дайте мне прикоснуться к этому Замку. Дайте мне посидеть рядом с ним, и... Я обычно не ошибаюсь. -- Ладно. Ты просидел год возле этой машины! И ты не можешь ответить на очевидные вопросы... -- Не могу назвать ее возраст? -- В том числе. Неожиданно лицо Джилла стало еще более строгим. Его глаза казались серыми и пустыми. -- Я не знаю, -- наконец признался он. -- Я не был здесь, когда она появилась... когда появилось то, что лежит в ее основе. Всех нас тут не было... Ты спрашиваешь, сколько лет Замку? Скажи, сколько лет Земле? Тарнболл вздохнул. После долгой паузы он ответил Джиллу: -- Так что же здесь происходит?.. Теперь мне понятно, почему ты не знаешь ее возраст. -- Я знаю, -- спокойно возразил Джилл. -- Думаю... А Замок, он наблюдает, он прислушивается и ждет. Но я не знаю, что... Глава четвертая -- Ты спрашивал меня, как все это началось, -- начал Джилл. -- Я честно скажу: не знаю. Это для меня такая же тайна, как и для любого другого. Я чувствую, как машина растет, вот и все. Но в этом я не уникален. Природа словно компенсировала мой физический недостаток, подарив экстрасенсорный дар. Люди, слепые от рождения или ослепшие в первые годы жизни, часто "видят" так же хорошо, как вы или я. Глухие музыканты мастерски исполняют сложные произведения, хотя и не могут слышать того, что играют! Понимаете, что я имею в виду? Тарнболл нахмурился. -- Думаю, да. Значит, ты считаешь, что Природа знает, что сыграла с тобой грязную шутку, дав экстрасенсорные способности, чтобы сбалансировать чаши весов. Но что хорошего эти способности принесли тебе? По-моему, теперь ты еще больше отличаешься от остальных. Что хорошего принес этот талант лично тебе? Я имею в виду связь с механическими вещами. Ведь твой дар не может решить основной твоей проблемы. -- Зато мой дар принес много пользы другим людям, -- попытался защитить свой талант Джилл. -- Я исправляю ошибки инженеров. С ловкостью хакера я взламываю защитные коды программ Восточного блока. Я могу взглянуть на обломки какого-нибудь русского механизма и сказать, как он был сделан, и если это необходимо, подсказать, как дублировать его... А еще я помогал электронным корпорациям уменьшить микрочипы, сделать их совсем маленькими-маленькими; работая с "Солинг", мы повысили эффективность солнечных батарей на тридцать пять процентов... Но ты прав, это ничуть не помогло мне лично, если, конечно, не считать денег. Я ни в чем не нуждаюсь, поверь мне! Но даже если оставить в стороне финансы, я чувствую себя не лучше, чем беспризорник с Кипра. -- Кипра? Ведь твой отец был там, когда служил в армии? Джилл кивнул. -- Я окончил школу в Дхекелии, на британской военной базе. Живым я был пареньком. Но однажды мой отец отвез меня на корабле в Ларнаку и показал местного нищего, стоящего на углу одной из улиц. "Сын мой, -- сказал мне тогда отец, -- никогда не беспокойся относительно своих способностей. Некоторые люди имеют их, а некоторые -- нет. Видишь этого грека-киприота? Он тоже необычный паренек. Но он калека, потому что одна нога у него на четыре дюйма короче другой, и он всю жизнь будет топать, как слон". Тогда я спросил, что же за способности имеет этот парень, и отец ответил на мой вопрос. Он написал трехзначное число и дважды возвел его в квадрат. Ну, как если бы вы взяли два, умножили на два и еще раз на два. Только те числа были трехзначными. А потом мы подошли к юному греку, и мой отец назвал ему число и попросил возвести его в куб, но устно! Паренек дважды повторил число, которое мы назвали, почесал голову, потом взял карандаш у моего отца и написал ответ. Совершенно точный ответ! Теперь скажи мне: что мог дать ему его талант? Ведь ему-то суждено провести всю свою жизнь на углу улицы в рыбачьей деревушке, выпрашивая подаяние? -- Не много, -- согласился Тарнболл. -- Или так называемые Близнецы Рубика, прогремевшие то ли девять, то ли десять лет назад. Их отец из Манчестера как-то принес знаменитый кубик своим близнецам. Не важно, как смешивались цветовые квадратики, любой из близнецов за несколько секунд складывал кубик. Дайте им самую сложную комбинацию, и они сложат кубик. Оба сына делали это с одинаковой ловкостью. Их отец даже послал производителям кубика письмо, возмущаясь, что они производят такие легкие головоломки. Они приехали посмотреть на это чудо сами и обнаружили, что близнецы обладают какой-то особой способностью к решению задач подобного рода. Вот и все. А когда об этом напечатали в газетах, выяснилось, что и другие дети обладают подобными способностями. Но близнецы все же были лучше остальных. Дело в том, что близнецы собирали кубики, используя минимальное число перемещений!.. Медицинское обследование определило: "Оба близнеца великолепно ориентируются в трехмерном пространстве". А я так думаю, что все это -- чепуха! Поставить этим близнецам такой диагноз -- то же самое, что сказать, что я разговариваю с машинами. Все мы ориентируемся в трехмерном пространстве! Мы живем в трехмерном пространстве! Но дело-то в том, что многие воспринимают трехмерное пространство или черте что еще и по-другому. Точно так же и я по-другому вижу машины. -- А как же компьютеры? -- поинтересовался Тарнболл, внимательно следивший за рассуждениями собеседника. -- Ведь вы прославились, работая именно с ними. Говорят, вы можете слышать, как они думают. Взгляд Джилла подсказал агенту, что он ошибся. -- Нет. -- Джилл снова глубоко вздохнул и покачал головой. -- Я не могу слышать их мысли, потому что компьютеры не думают. Они решают проблемы, но они не думают. Они могут использовать только то, что вы вложили в них. Да, они могут экстраполировать данные, если вы попросите. И делают они это намного быстрее, чем обычный человек. Но они не могут думать. Никаким образом. Если ты хочешь сделать примитивные часы, то можешь насыпать песка в какую-нибудь забавную бутылку с узким горлышком и дать ему высыпаться. Засеки время. Когда пройдет точно три минуты, закрой бутыль. Теперь ты знаешь, сколько из нее должно высыпаться песка, чтобы ты мог точно отмерить три минуты. Но разве это делает бутыль разумной? Скажем проще: если ты хочешь узнать время, ты смотришь на свои наручные часы, правильно? Днем и ночью часы дадут правильный ответ, стоит только на них взглянуть. Но разве часы обладают разумом? Они так запрограммированы, вот и все. -- Мои часы запрограммированы? -- Да. Они отсчитывают одну секунду за промежуток времени, равный одной секунде. -- Для того чтобы разобраться в этом, я так подробно и расспрашиваю, -- усмехнувшись, заметил Тарнболл. -- То есть? -- Я думаю, ты достаточно доходчиво мне все объяснил. Но теперь скажи: ты пытался услышать то, о чем думает Замок? И тут Джилл по-настоящему улыбнулся, как не улыбался давным-давно. -- Знаешь, Джек, -- спокойно проговорил экстрасенс, -- ты мне понравился с нашей первой встречи. В тебе есть что-то такое... Я бы назвал это... упертостью, что ли. Не обижайся, но я никогда бы не счел твой интеллект брильянтом. Но ты -- на своем месте. И если ты и не брильянт, то все равно очень талантлив. -- Ты слышал его мысли? -- не уступал Тарнболл. -- Я слышал... что-то. Улыбка Джилла растаяла. -- Значит, ты все же что-то слышал или видел? -- Да, -- кивнул экстрасенс. -- И ты не сказал об этом представителям министерства обороны. Его слова прозвучали не как обвинение. Он просто констатировал факт. -- Большинство из них уже знают, -- возразил Джилл. -- Те, кому положено. -- Начнем заново? -- Тяжелые веки Тарнболла поднялись. Казалось, он вышел из полудремотного состояния, в котором пребывал раньше. -- Я ничего не слышал о результатах ваших исследований. -- На самом деле это меня сильно беспокоит, -- продолжал Джилл. -- Против меня могут даже выдвинуть обвинение, если то, что я узнал, станет достоянием общественности. Из-за чего? Из-за того, что на холме в самом сердце Шотландии, наблюдая за нами или ожидая чего-то, стоит инопланетное сооружение? Просто такая новость может вызвать волнения. Люди станут задавать вопросы: "О чем думает правительство? Почему оно нас не защищает? " А потом они потребуют, чтобы правительство их защищало... или чтобы они приготовились защищать их. И когда общественность узнает, что приготовило для защиты их милое правительство... -- Так называемое "тактическое" ядерное оружие, -- тихо пробормотал Тарнболл. -- А натовцы непременно устроят полевые испытания! -- Точно! Но ведь ты не должен об этом знать! -- встревожился Джилл. -- Я имею соответствующий допуск, к тому же мне позволено было узнать о результатах всех твоих исследований, -- успокоил его Тарнболл. -- Как же я смог бы играть во все эти игры, если бы не знал правил? Мы оба своего рода таланты, Спенсер, специалисты. К тому же я присматриваю за особо доверенными лицами. Надеюсь, ты об этом помнишь? -- Так или иначе, на сегодня хватит разговоров, -- вздохнул Джилл. -- Я устал и ложусь спать. Перед сном же я обычно люблю полистать какую-нибудь книгу. Вам свет мешать не будет? -- Мне-то что, -- покачал головой Тарнболл. -- Я не буду спать в любом случае. Слишком многое мне необходимо обдумать. Джилл плюхнулся на кровать, а Тарнболл устроился на длинном, широком диванчике. Он ночевал и в худших местах. Когда Джилл наконец выключил свет, агент нарушил молчание: -- Только еще один вопрос. -- Если только один. -- Голос Джилла прозвучал устало. -- Ты сказал, что, возможно, Замок о чем-то размышляет. Что ты имел в виду? Ведь по твоим же словам машины не имеют разума и не могут ни о чем думать. Небольшое противоречие, не правда ли? -- Да, -- согласился Джилл и после небольшой паузы добавил: -- Я просто не так сказал, вот и все. Так и не поверив экстрасенсу, Тарнболл задумчиво кивнул сам себе. -- Компьютеры не могут думать. Ты говорил об этом... конечно. Но ведь ты имел в виду компьютеры, сделанные здесь, на Земле. А перед нами инопланетная штуковина... Ведь их технологии могут сильно опережать наши. К тому же эта штука непонятно откуда взялась... -- Он некоторое время подождал, думая, что Джилл скажет что-нибудь еще, а потом позвал: -- Джилл? -- Да, -- едва слышно ответил экстрасенс. -- Это может быть... Но Джилл так и не сказал, что же это может быть. А Тарнболл еще долго думал о Замке, прежде чем уснул. * * * Время, выделенное для отбора. Время выбора, когда Дом Дверей должен будет забрать несколько образчиков и начать анализ. И тут ничего не должно помешать ему. Для ошибки нет резерва мощности. Этот мир был хорошим, подходящим, и Сит очень сильно хотел поблагодарить Верховного фона. За то, что тот послал его именно сюда. Он должен, ведь ныне он сам был одним из тех, кто оспаривал это высокое положение... В эту ночь он находился в холоде и темноте, далеко от залитых светом, замерзших улиц Киллина. Хотя час был поздний, несколько человек бродило по улицам, но Сит не обращал на них внимания. Словно их вовсе не существовало. В своем искусственном человеческом облике он был почти невидим. Человеческая кровь и плоть ничуть ему не мешали. Снаружи его искусственной оболочки царил холод, который мог убить его в считанные секунды. Но и тогда аборигены не смогли бы вытащить его из оболочки. Убийство аборигена, которое замыслил Сит, противоречило всем законам фона. Но это была совершенно иная планета, на которую нормальные законы не распространялись, -- так считал посланец. Человек по имени Спенсер Джилл был или мог стать для Сита серьезной угрозой, а любую угрозу надо принимать во внимание. И так как Джилл был всего лишь угрозой, проще всего казалось уничтожить его. Этот человек не должен помешать его планам. Сит приметил Джилла, когда тот попытался при помощи своего необычного осязания исследовать Замок. И сейчас, словно двигаясь на звук сигнального маяка, Сит шел к логову экстрасенса. Сит высчитал, что способность Джилла -- возможно, единственного в своем роде -- похожа на... Даже если бы вместе с Джиллом оказалась женщина или друг, не было бы никакой разницы. Неожиданность на стороне Сита. Она и неуязвимость. Оказавшись лицом к лицу с невооруженным человеком, Сит мог стать почти невидимым, ошеломить противника так, что тот окажется даже не в состоянии сопротивляться... Джилл проснулся, когда громко, короткими звонками зашелся звонок входной двери. Тот, кто явился в гости посреди ночи, был или совершенно равнодушным к пронзительным звукам, или очень методичным. Джилл проснулся именно с этой мыслью, а включив свет, увидел Тарнболла, натягивающего одежду. -- Все в порядке, -- успокоил экстрасенса агент. -- Это, наверное, за мной... Мы собирались уехать в Лондон. Я имею в виду себя и моего шефа. Что? -- недоуменно переспросил Джилл. Он еще окончательно не проснулся. Тарнболл отодвинул в сторону занавеску из длинных нитей с нанизанными на них бусами и нырнул в короткий, темный коридор, направляясь к двери. Занавеска, зашуршав у него за спиной, скользнула на место. -- Эй? -- пробормотал Джилл, сбросив ноги с кровати. Дверной звонок до сих пор звонил. А потом он неожиданно замолчал, когда агент рывком открыл дверь. И тут... За дверью, на ночной улице, загораживая дверной проем, стояла огромная фигура. В руке незнакомца было что-то сверкающее и жужжащее. Тарнболл не успел рассмотреть ночного гостя, потому что тот вытянул руку, схватил агента и выдернул его на улицу. Тарнболл заскользил босыми ногами по льду. Тут незнакомец взмахнул второй рукой, и его таинственное оружие со свистом рассекло воздух в том месте, где только что находилась голова агента. Качнувшись назад, Тарнболл замахал руками и ногами, стараясь сохранить равновесие. Сит больше не взглянул в сторону агента. Его локатор подсказал, что Джилл до сих пор находится внутри. Именно этот человек был мишенью Сита. Не раздумывая, убийца шагнул в коридор. В другом его конце, раздвинув занавеси, появился Джилл. -- Кто это? -- спросил он, глядя на гостя непонимающим взглядом. Сит шагнул к нему. -- Держи его! -- завопил Тарнболл. Ночной гость на мгновение остановился и оглянулся, и Тарнболл увидел, как горят огоньки в его глазах. Куртка агента соскользнула, и стало видно, что под ней он носит кобуру, надетую поверх гофрированной рубашки. Сжимая пистолет обеими руками, Тарнболл прицелился в Сита. Джилл к тому времени проскочил полкоридора. -- Спенсер, назад! -- изо всех сил закричал Тарнболл. Сит, прикрыв лицо свободной рукой, неуклюже шагнул назад, на улицу, вытянув перед собой таинственное сверкающее оружие. Тарнболл отступил и спустил курок. В морозной тишине, воцарившейся к тому времени над уснувшей деревней, звук выстрела прозвучал подобно грому. Агент увидел, как метнулась назад рука незнакомца, словно развалившаяся на множество красных сосисок. Сверкающее оружие отлетело в сугроб у дороги. Оно исчезло в облаке снежной пыли. Сит бросился на Тарнболла, который успел еще раз выстрелить, прежде чем неизвестный добрался до него. Агент повалился как подкошенный, с грохотом ударился об обледенелые булыжники мостовой, а незваный гость, перешагнув через него, побежал дальше и растаял в темноте. Тарнболл некоторое время лежал на спине. Перед глазами его все плыло. Он пытался понять, что же произошло. Потом рядом оказался Джилл. Экстрасенс помог агенту сесть. -- С тобой все в порядке? Агент осторожно ощупал свои ребра. -- Кто-то меня... ох!., сюда ударил. Но... Да, думаю, со мной все в порядке. Мне пересчитали ребра, а так ничего особенного. Мне еще повезло... Боже, он ведь был силен, как лошадь. -- Кто... Кто это был? -- Джилл казался бледным и потрясенным. Джилл встал. Во многих окнах зажегся свет. -- Вернемся в дом, -- приказал Тарнболл. -- Быстро! Мы ведь не хотим оказаться в центре всеобщего внимания. Но перед тем как вслед за Джиллом нырнуть за дверь, он наклонился над сугробом у двери и окунул руку в снег, ища что-то. Потом последовал за экстрасенсом. Как только он вошел, Джилл закрыл дверь и запер ее. Не сговариваясь, они вместе отправились на крошечную кухоньку. Действуя почти автоматически, Джилл стал делать кофе. Заливая горячей водой темно-коричневые гранулы, он повторил свой вопрос: -- Кто это был?.. -- Я надеялся, что ты мне расскажешь об этом, -- перебил его Тарнболл. Он с любопытством взглянул на Джилла и стал изучать огромный синяк на груди с левой стороны тела, который уже начал темнеть, наливаясь кровью. -- Да? -- удивился Джилл. -- Но откуда мне-то об этом знать? Я познакомился с тобой сегодня утром, а теперь вот это... Ты ведь человек, которого всегда окружает опасность. Мне совершенно ясно, что этот гость явился к тебе. Его слова звучали правдоподобно, но история выходила слишком уж таинственной. К тому же Тарнболлу показалось, что голос собеседника слишком неуверенный для такой ситуации. -- Он мог убить меня в первый же момент. Когда я открыл ему дверь, -- начал рассуждать Тарнболл. -- Он почти достал меня. Но потом, оставив, бросился к тебе. Ему нужен был ты, и я рад, что так или иначе заставил его убраться. Прихватив чашки с кофе, они отправились в спальню. И тут Тарнболл положил какую-то вещицу на маленький столик. -- Что ты думаешь об этом? Джилл взял вещицу в руки. Она была длиной дюймов в шесть, по форме напоминала то ли серебристый карманный фонарик, то ли толстую чернильную ручку. Тупая на одном конце, с другой стороны она казалась заостренной. Примерно посредине предмета находилась странная выемка. Джилл осторожно прикоснулся к ней. -- След от моей пули, -- объяснил Тарнболл. -- Я выбил эту штуку из руки ночного гостя. В снегу осталась еще пригоршня пальцев. Эти пули могли и слона остановить! -- Боже мой! -- только и сказал Джилл. -- Бывает и такое, -- раздраженно проворчал агент. И тут он увидел, что замечание Джилла не было обращено к нему. Адепт внимательно изучал таинственную вещицу. Пока он рассматривал ее, она начала жужжать, но прерывисто. Словно что-то внутри было сломано. Заостренный кончик замерцал, завибрировал, став почти невидимым. Джилл быстро отодвинул вещицу от себя, нацелив на стол. Мгновение, и вибрирующий кончик коснулся темной дубовой доски стола. Он разрезал ее, словно она была из сыра! Джилл тихонько вскрикнул и выпустил странное оружие. Выключившись, оно упало на ковер... Глава пятая Джилл и Тарнболл быстро пришли к взаимному пониманию, отложили в сторону инопланетное оружие и позвонили в полицию. Сразу после этого где-то неподалеку завыла сирена. До того, как машина приехала к ним, Джилл вернулся на место схватки. Под прикрытием Тарнболла, оставшегося в тени на пороге, он отыскал окровавленные пальцы. У него еще осталось достаточно времени, чтобы спрятать их, прежде чем полиция принялась трезвонить в звонок входной двери. Заявление, поданное полиции, выглядело примерно так: На Тарнболла напал грабитель, который угрожал Джиллу пистолетом. Придя в себя после неожиданной атаки, агент выгнал неизвестного обратно на улицу, первым выстрелив в него. Скорее всего, агент попал в руку незваного гостя. Вот и все. Потом Тарнболл перезвонил своему министру -- тот находился в штаб-квартире министерства обороны в Эдинбурге и должен был вернуться в Киллин только завтра. Агент прошел процедуру идентификации и доложил начальству, что случилось. Пальцы, собранные у двери, служили достаточным доказательством этой истории. К тому времени на улице пошел снег, с неба падали огромные снежинки размером чуть ли не в дюйм. В два сорок пять ночи полицейские, которые все это время торчали во дворе, убрались восвояси. Они хотели оставить охранника в доме, но начальство отсоветовало. В этом не было необходимости. Джилл мог чувствовать себя в полной безопасности, пока Тарнболл находился рядом. Вместо этого решили усилить охрану министра, по крайней мере, до тех пор, пока агент не присоединится к нему. Ведь высокопоставленный чиновник мог оказаться следующей целью незнакомца. Тарнболл притворно согласился с этой версией. Но если честно, то ни он, ни Джилл ни минуты так не думали. Когда они остались наедине и налили себе еще по чашечке кофе, Тарнболл проворчал: -- Ладно, Спенсер, давай теперь поговорим начистоту. -- Начистоту? -- удивленно повторил вслед за ним Джилл. -- Ты знаешь слово, которое больше всего любят американцы?.. "Важно". Так вот, настало время для важного разговора. Раньше, когда мы беседовали, мы лишь ходили вокруг да около, прощупывали друг друга. По крайней мере, ты так себя вел. Да и я вел себя примерно так же. Но относительно тебя я оказался прав: теперь я точно знаю, что ты не сказал всего, что узнал о Замке. И наш ночной гость доказал это. Без сомнения, Джилл нервничал. Больше всего он напоминал зверя, загнанного в угол. -- И что же это доказывает? -- То, что вокруг происходит что-то, чего мы не замечаем. Разве наш сегодняшний гость не был инопланетянином? Я ведь хорошенько изучил его оружие! -- А я толком не разглядел нашего гостя, -- возразил Джилл. -- Я, слава Богу, находился достаточно далеко. К тому же я не знаю, как должны выглядеть инопланетяне. Хотя насчет оружия ты прав. Скорее всего, это -- инопланетянин. Его оружие было сделано там же, где и Замок... по крайней мере, спроектировано. -- Ты уверен? -- Нет. Но слишком много совпадений. -- Согласен... Жаль, что визит нашего гостя оказался слишком краток, -- вздохнул Тарнболл. -- Он ворвался как фурия. Не похоже, чтобы он ошибся дверью. Не так уж долго длилась схватка, но я должен вам сказать: он настоящий силач! -- Так или иначе, мы заполучили его оружие, -- с некоторым удовлетворением заметил Джилл. -- Я надеюсь, это поможет развитию наших технологий. -- Черт возьми! -- взорвался Тарнболл. -- О каком развитии ты говоришь? Эту штуку получит мой начальник. Мы используем ее против инопланетян, не знаю уж каким образом. Джилл, нахмурившись, взглянул на агента, но возражать не стал. -- На мгновение я принял тебя за умного человека, но иллюзия быстро рассеялась. -- То есть? -- Как ты думаешь, что ваш министр станет делать с этой штукой, когда ты ее ему отдашь? Тарнболл выглядел обиженным: -- Скорее всего, это штука прямиком вернется к тебе. Правильно? -- Может быть, не так уж быстро, но в финале она попадет ко мне. Ведь мы же работаем на одну фирму. Да и ты сам отлично это знаешь. Я работаю на ту же фирму, что и твой начальник -- на министерство обороны. Так что мы не только на одной стороне, мы в одной команде. Или ты считаешь, что я приехал сюда для поправки своего здоровья? Тарнболл медленно кивнул. -- Может, у меня есть догадки на этот счет, но тебя нет в моем списке. Я имею в виду в "Космическом списке". Ты туда не занесен. А мои догадки -- совершенно секретные данные. Совершенно, совершенно секретные. То есть, с моей точки зрения, ты можешь быть связан с той или иной из иностранных разведслужб. -- Все правильно... Все правильно... Вы правы, -- согласился Джилл. -- Но мы работаем рука об руку. И тут нечего скрывать. Замок здесь, и этот факт всем известен. Я особый уполномоченный министерства обороны. К тому же все эти инструкции относительно секретности в данном случае не действуют, потому что разведка обычно борется против шпионов из других государств, против людей, а не против инопланетян. Тарнболл вынул странное оружие из-за спинки дивана, куда спрятал было его. Он фыркнул, взглянув на инопланетную штуковину, но держал ее в вытянутой руке. -- Что ты станешь с ним делать? -- Разберу, -- ответил Джилл. Он забрал ее из рук агента и взял точно так же, как держал раньше. Источник питания этой штуки -- скорее всего конвертор -- поврежден. Всему виной твоя пуля. -- Конвертор? Источник питания? Ты имеешь в виду батарею? Джилл покачал головой. -- Ты когда-нибудь пользовался бритвой на батарейках? Нет, судя по твоему подбородку. На нем нет щетины. Или ты можешь представить себе циркулярную пилу на батарейках? Пилу, работающую на паре пальчиковых батареек? Такого ведь не бывает! Нет, эта штука забирает откуда-то энергию, конвертирует ее и режет все, что угодно, вот этим кончиком. Эта штука, скорее, похожа на портативную электродрель. Только у нее нет кабеля и вилки. Энергия попадает в нее каким-то другим способом. Это, несомненно, что-то вроде передачи телевизионных и радиосигналов. И этот ножичек только ожидает, чтобы кто-то нажал на кнопку. -- Энергия, передающаяся волнами, -- пробормотал Тарнболл, потирая подбородок. -- Из Замка? -- Мы можем только предполагать, но, скорее всего, да. -- Вот уже двадцать месяцев замок торчит там, на склоне холма, ничего не делает и не собирается исчезать, -- задумчиво проговорил Тарнболл. -- По крайней мере, насколько мне известно, все именно так. Почему они неожиданно решили предпринять силовое воздействие? Мы руководствовались идеей, что они настроены дружелюбно... Если они вообще существуют. А как ты думаешь? Они усыпляют нашу бдительность фальшивым ощущением безопасности? Фамильярное, презрительное отношение? Похоже на мышеловку. -- Как? -- Мышеловку устанавливают на ночь у мышиной норки. Она ничего не делает. Но когда прибегает мышь, все изменяется. Неожиданно на пути мыши появляется какая-то новая вещь, которую мышь никогда не видела раньше. На вид мышеловка безвредна. Она неподвижна. Мышь обходит ее со всех сторон, вначале действуя очень осторожно... По-прежнему ничего не происходит. Потом мышь хватает пищу, нацепленную на крючок. Мышь не знает, что это -- крючок. Она хватает приманку и... -- Значит, мы задели спусковой крючок? -- Резко очерченные брови Тарнболла поднялись умопомрачительно высоко. -- Мы притащили сюда тактические атомное оружие, -- сказал Джилл. -- Я думаю, мы можем предположить, что они это знают. Если в Замке прячутся инопланетяне, то так оно и есть. То есть я хочу сказать, что точно мы этого все равно не узнаем. Потому что они ведь инопланетяне, а ночной гость показался мне очень похожим на человека. И его пальцы... пальцы! Пальцы, о которых он говорил, лежали теперь в банке в холодильнике. -- Есть еще один вопрос, который я хотел бы тебе задать, -- продолжал Тарнболл. -- Почему? -- Пальцы? Почему я решил оставить себе кусок инопланетянина? Естественно, чтобы отдать его на исследование нашим работникам. Конечно, первое, что сделали бы полицейские, так это сняли бы с них отпечатки, но меня интересует более детальное исследование. -- Хочешь сказать, что если он даже и выглядел человеком, это вовсе не означает, что он -- человек. -- Что-то вроде этого. -- Джилл изобразил натянутую улыбку. -- Черт возьми, ведь и ты тоже выглядишь как человек! -- И прежде чем Тарнболл смог ответить, добавил: -- Я думаю, что если это существо прибыло из другого мира, то его пальцы должны чем-то отличаться от твоих и моих. Немногим, быть может, но это очевидно... и специалист, без сомнения, увидит эти различия. Тарнболл кивнул. -- Итак, значит, все дело в тебе. -- Во мне? -- По твоим же словам выходит, что именно ты тот самый спусковой крючок, -- заметил Тарнболл, уныло глядя на своего собеседника. Неожиданно Джиллу стало холодно. -- Продолжай... -- Ты проторчал здесь целый год. И все это время ты всевозможными способами исследовал Замок издалека, писал рапорты, но только теперь решил подобраться поближе. Правильно? Джилл кивнул. -- То ли у Замка есть свои разведчики, то ли он сам может разузнать все, что угодно... это не важно. Ты сказал, что в Замке, скорее всего, знают, что мы привезли атомное оружие. Так, быть может, они знают и то, что ты здесь. Ведь Замок мог прочитать твои мысли точно так же, как читали его... И тут зазвонил телефон. Это звонил начальник Тарнболла. Агент взял трубку и некоторое время слушал, а потом министр захотел узнать подробности того, что произошло в доме Джилла. Закончив объяснения, Тарнболл положил трубку и объявил: -- Любопытно, очень любопытно. -- Да? -- Он прикрепил меня к вам! Итак, Спенсер, теперь вы будете в безопасности! Джилл был удивлен и не слишком уж рад. Агент знал свою работу, но в какой-то момент Джилл почувствовал себя совершенно беззащитным. На лице его появилось выражение облегчения, когда он наконец спросил: -- Из-за того, что случилось? Тарнболл только нахмурился и сделал движение, словно собирался покачать головой: -- И да, и нет, -- сказал он. -- Завтра утром босс заедет за нами и проинструктирует. Сейчас он сказал только, что надо держать "ухо востро". Я вижу... забавный вы тип, Спенсер. Мы не можем позволить себе потерять вас. Джилл не стал особо вдумываться в эти слова. Так или иначе, они лишь подтвердили то, что он уже начал подозревать: что-то происходило вокруг, и Судьба несла его прямо в водоворот событий... Глава шестая Анжела Денхольм разглядывала свое отражение в зеркале. Синяк под правым глазом почти рассосался, но она решила пока не снимать черные очки. С их помощью, да еще надев удобную белую парку и лыжные штаны, она станет чувствовать себя по меньшей мере замаскированной. Она предполагала, что в таком наряде может выглядеть немного глупо, но оставался шанс, что Род тоже сделает глупость. Новая одежда давала ей надежду. Быть может, ей удастся убежать от Рода. Она снова осмотрела синяк, слабо различимый, поблекший, предательское пятно на том месте, куда пришелся удар его кулака. От этого зрелища слабая, непроизвольная дрожь прошла по ее телу. Анжела всегда ненавидела грубую физическую силу, но никогда не предполагала, что станет жертвой подобной расправы. Однако это случилось именно с ней... и то ли еще будет. Избиение жены! Это была не та сцена, в которой Анжела хотела бы играть главную роль. Она лучше исчезнет. Когда любовь растаяла как дым, ей тоже стоит последовать за ней. Все это случилось недели три назад, и с тех пор Анжела была в бегах. Гордость не позволяла искать помощи, мешала обратиться в полицию, кричать о разводе. Развестись можно и потом. Гордость и воспоминания -- вот все, что у нее осталось. Она неоднократно предупреждала Рода, чтобы он не пил. До этого, напившись, он потерял работу... А потом Анжела решила, что он сделал достаточно, чтобы потерять и ее. Раньше Род работал техником на телестанции в Эдинбурге... Ему будет очень трудно найти новую работу. Но... Самое обидное то, что он поднял руку на жену. Анжела не относилась к супружеским клятвам слишком уже легкомысленно. С другой стороны, Род разбил ее сердце. Хотя в жизни Анжелы были времена, когда ее обижали намного сильнее... Анжела еще раз оглядела себя с ног до головы в огромном зеркале, установленном в спальне, и кивнула, поняв, что с легкостью узнает свое отражение. Временами она чувствовала себя сильно изменившейся, но сейчас вернулась старая Анжела. По крайней мере, замужество -- совместная жизнь с Роднери Денхольмом -- сохранило ее в хорошей форме. Она не начала толстеть. Маленькая, с красивыми ножками, стройная и хорошенькая, с эльфийскими ушами, наполовину спрятанными под жесткими черными локонами, не совсем совершенным ртом, дерзким носиком и чуть косящими, глубоко посаженными темными глазами, она выглядела почти евразийкой. Но на самом деле она была коренной англичанкой. Или, точнее, британкой, потому что ее отец носил фамилию Скот. Но Анжела унаследовали лицо матери и ее стройную фигуру, так же как и ее независимый характер. Она оделась, положившись на свою женственность. Анжела чувствовала что-то вроде печали, но так же возникло и ощущение свободы. Род, без сомнения, погонится за ней, но у него уже нет выбора. Раз, и она в свою очередь разбила привычный порядок вещей. Может, ей даже удастся найти нового кавалера, которого Род испугается, или ударить Рода бутылкой по голове, а потом исчезнуть, чтобы остаться одной в огромном мире. Рыдая, Род выглядел очень чувствительным человеком, мягким... Но стоило ему выпить -- даже совсем немного -- и все, что таилось в глубине его души, тут же выплывало на поверхность, и он превращался в адскую тварь. Однако теперь, выбравшись на свободу, она покажет ему свои коготки, заставит как следует помучаться от ревности... Выпив, Род становился маниакально ревнивым. Он выдвигал совершенно надуманные обвинения. В конце концов Анжела сбежала. Потому что временами Род становился столь несносным, что женщина начинала опасаться за свою жизнь. Как-то утром, подождав, пока муж уйдет на работу, Анжела собрала самые необходимые вещи, бросила квартиру, находившуюся в Эдинбурге на Далекейтской дороге, и отправилась на поезде в Лондон. У нее были друзья в эдинбургском университете. Она оставила Рода в пятницу, и все выходные Род выслеживал ее. Вначале был телефонный звонок. Род отчаянно искал ее, умолял ее друзей, чтобы они обещали, что позвонят, если узнают, где его жена. И еще он увиделся с родителями Анжелы. Конечно, она держала их в курсе событий, то и дело звоня им. Они были для нее опорой и предлагали ей помощь. Когда Род отправился на ее поиски, они отлично сыграли роль встревоженных родителей. Хотя они и в самом деле были встревожены и за него, и за Анжелу. И все же родители сохранили ее местопребывание в секрете. Потом были длинные, бессвязные письма ее друзьям. В этих письмах Род пытался объяснить, как ему грустно. Разве он был таким раньше? Еще он писал о том, как Анжела оставила его у разбитого корыта, и о том, что хочет, чтобы она его простила и вернулась. Он обещал, что сделает для нее все, что она попросит. Но Анжела отлично знала Рода. Она по-прежнему пряталась и хотела продолжать в том же духе. По крайней мере, пока. Тех, с кем Анжела общалась, она просила молчать и ни в коем случае не признаваться, что она живет тут. Род писал и ей и передавал письма через знакомых, но она просила вернуть их Роду нераспечатанными с надписью, что они не знают, где живет Анжела. Ей нужно было время, чтобы восстановить себя -- свои мысли, эмоции, составить новые планы на будущее. И тут-то Род обнаружил ее. В тот день она осталось у Сиобханы и Джорджа Линча. Случилось это в понедельник утром, через десять дней после того, как Анжела покинула Эдинбург, переехав в свой дом в северном Лондоне. В тот день Джордж с утра пораньше отправился в парк Финсбари, чтобы сесть на первый утренний поезд метро и отправиться на работу. Род подкараулил его. Станция была в этот час почти пуста. Бездельник с бутылкой склонился над пластиковой сумкой, набитой пустой стеклотарой. Чернокожий рабочий в спецодежде и форменной шапочке танцевал под джазовую музыку в дальнем конце платформы. А еще там был Родни Денхольд, небритый, от которого разило перегаром. Он последовал за Джорджем до билетных автоматов и дальше вниз на платформу и там набросился. Джордж не был особенно сильным и не смог оказать сопротивления пьяному хулигану... Вырвавшись, Джордж сразу же позвонил Анджеле и предупредил ее. Скорее всего, муж внимательно следил за ее домом с того самого воскресения. Сейчас, ежась в своей парке, Анжела вспоминала о том телефоном разговоре. К тому времени Сиобхана уже встала. Слава Богу! Эта дамочка была настоящей истеричкой. В то утро Анжела прервала свой завтрак, чтобы взять телефонную трубку. Если бы это был Род, Анжела могла выждать некоторое время и положить трубку, сделав вид, что телефон не сработал. Но это оказался не Род, а Джордж. -- Анжела? -- раздался в трубке высокий, хриплый голос. -- Ты лучше... ох!., смывайся оттуда, милая. Беги! Род... ох!.. Он был здесь и только что ушел! Джордж с трудом переводил дыхание. Казалось, он с трудом говорит от боли. Сердце Анжелы превратилось в кусок льда. -- Джордж? Он побил тебя? От него пахло выпивкой? Боже, он наверняка был пьян! Где ты сейчас нахо