в свою очередь изучает меня и всех остальных, кто оказался тут вместе со мной. Девушку зовут Анжелой Денхольм. Ей просто не повезло, вот она и оказалась тут. Остальные: Андерсон, Тарнболл, Баннермен, француз Варре и американец Клайборн -- находились слишком близко к Замку в самое неподходящее для этого время. -- Замок? -- удивился незнакомец. -- Я могу понять название "Дом Дверей", но Замок? -- На мгновение он нахмурился, потом щелкнул пальцами и сказал: -- Ага, помню, я читал об этом! Космический корабль, дом с приведениями или что-то в таком роде, которое выросло за ночь на склоне одного из холмов в Шотландии, верно? Анжела и Андерсон, которые шли следом за Джиллом, прислушивались к разговору. Потом министр решил вмешаться: -- Вы хотите сказать, что ничего об этом не знаете? -- О чем? -- Незнакомец даже не обернулся. -- Вы не знаете, что все это -- Замок и мы каким-то образом оказались внутри его? И в это мгновение они выскочили из-под навеса деревьев у края леса и оказались на берегу искрящейся речушки. Она вытекла из зарослей. Дно ее было устлано светлыми округлыми камнями. Она рассекала надвое луговой склон. Ярдах в пятидесяти впереди вода становилась белой, пенясь на гряде мелких порогов. А там, где из земли торчала скала, искрился маленький водопад. Там поток громко шумел, тщетно споря с законами гравитации. Над водой поднималось целое облако брызг, пропитав влагой воздух. Каким приятным было прикосновение этой влаги к потной коже. На краю водопада, там, где из-под воды торчали камни, мостом между землей и небом протянулась радуга. А в небе на полпути к зениту висел огненный шар, слишком яркий и горячий для земного солнца. На него можно было взглянуть лишь украдкой. Устало подойдя к водопаду, рыжеволосый коротышка зашелся хриплым, почти истерическим смехом и наконец ответил на вопрос Андерсона: -- Мы внутри Замка? Мы внутри какого-то строения? Ты представляешь себе, каким огромным должен оказаться этот Замок, а? Я хочу знать: неужели вы в самом деле верите, что какое-то строение может оказаться таким огромным, чтобы вместить все это? Встав на краю утеса, он широко развел руки. Со скалы у края водопада открывался удивительный пейзаж: равнины, леса, горы и реки, вытянувшиеся вдаль, туда, где мир загибался, сливаясь с линией горизонта. Джилл взглянул на все это и почувствовал себя полным дураком. Не удивительно, что рыжий рассмеялся над словами Андерсона, хотя Джилл считал точно так же, как министр. Но сейчас перед ним открылся целый мир. Как можно мир оградить стенами? И где эти стены? Плечи Джилла поникли, и он опустился на плоский камень, упершись подбородком на руки. Андерсон угрюмо посмотрел на него и отправился искать место, где мог бы и сам присесть, дав отдых своей огромной туше. Тарнболл и остальные последовали его примеру. Анжела встала рядом с незнакомцем. Рыжеволосый, глубоко дыша, вытянулся на мягкой траве между парой плоских камней у самого края обрыва. Варре сел рядом с Джиллом и осторожно коснулся руки экстрасенса. Джилл посмотрел на француза. Перекрикивая рев водопада, француз заговорил: -- С вами все в порядке? Вы и я -- мы оба знаем это. Теперь я пришел в себя, я нормально себя чувствую... Скажите мне: все, что я вижу, слышу и чувствую, существует на самом деле? Оно ведь настоящее... но тогда почему не исчезла моя фобия! Я чувствую, как Замок давит на меня всей своей многотонной громадой. Джилл кинул, но ничего не сказал. Он сидел и прислушивался к огромной машине. Он сидел внутри машины и пытался понять, что же происходит. Что она делает с ними... Глава двенадцатая Маленький человек спал около часа, восстанавливая силы, в то время как члены маленькой группы, собравшись на краю утесов, высказывали свои мнения о том, что произошло. Тарнболл с удивлением огляделся: -- Откуда нам знать, что это не наш собственный мир? Может быть, мы очутились где-нибудь в Южной Америке или в Африке? Он посмотрел на Баннермена (на самом деле он уже не раз бросал косые взгляды, полные любопытства, на этого странного человека) и снова попытался разговорить его: -- А вы, Джон, что скажете? Баннермен пожал плечами. -- Вы можете оказаться правы, -- сказал он совершенно спокойно. -- Я не знаю, потому что никогда не был ни в Африке, ни в Южной Америке. Но думаю, что где бы мы ни оказались, мы -- заблудились. Тут возбужденно вскочил Андерсон. -- Я полностью согласен с этим, Джек, -- объявил он. -- Почему мы цепляемся за то, что это какой-то сверхъестественный, чужой мир? Может быть, Замок просто выбросил нас не в другом мире, а в другом месте! Я хочу сказать, что трава тут как трава, солнце как солнце. Вода выглядит совершенно обычной. -- С этими словами он окунул сложенную лодочкой руку в чистую лужу и утолил жажду. Но Варре покачал головой. -- Ботаника -- мое хобби, -- объявил он. -- Это -- одна из причин, почему я подпрыгнул от радости, когда мне выпал шанс побывать на Бене Лаверсе. На его склонах есть очень редкие растения. Но таких, какие растут здесь, я не видел. Да, трава тут как трава... но я могу поспорить: это не земная трава. Точно так же, как деревья в лесу. Они не слишком отличаются от земных, но достаточно. Ничего подобного я раньше не видел. И еще я видел птиц. Они тоже не больно-то похожи на земных. Кроме того, в лесу нет никаких мелких существ. Нет, это не наша Земля. Тут нечего строить догадки, это -- точно. Но даже оставив ботанику в стороне, я знаю, что мы до сих пор находимся внутри Замка... или Дома Дверей, как Джиллу больше нравится. Почему вы не спросите его? Я уверен, он подтвердит мои слова. -- А ты что скажешь, Спенсер? -- обратилась к экстрасенсу Анжела. Первый раз она назвала его по имени. -- Варре прав, -- просто ответил Джилл. -- Оставьте все эти разговоры. Я не могу объяснить необъяснимое. Тарнболл кивнул, на мгновение помрачнев. -- Вы оба правы, -- проворчал он. -- Наша спящая красавица тоже так решила. Я сразу заметил. Когда мы прошли через дверь, он ничуть не расслабился, не обрадовался, не пошутил. Скорее всего, он и раньше видел что-то похожее. Он знал, что это не наш дом, и вел себя спокойно. Андерсон вздохнул, пожал плечами и снова сел. Потом посмотрел на часы. -- Остановились, -- с досадой проговорил он. -- Они не работают с тех пор, как все это началось. -- Так же, как и мои, -- заметил Клайборн. -- Классический признак паранормального явления. Джилл ничего не сказал. Он отвернулся, чтобы скрыть свое отвращение к этим людям. Потом снял свои часы и зашвырнул их в пропасть. -- Зачем вы это сделали? -- поинтересовался Клайборн. -- Оставил подарочек привидениям, -- ответил Джилл. -- Вы так рьяно приглашаете их присоединиться к нам, что нехорошо оставлять их с пустыми руками! -- Скоро наступит полдень, -- попыталась сменить тему разговора Анжела. -- Еще несколько часов, и все мы захотим кушать. -- Я и сейчас уже хочу, -- ответил ей Варре. -- Вон на тех деревьях растут фрукты. А там -- орехи. -- Он посмотрел туда, где между валунами спал рыжий. -- Может, тот парень знает, какие из них съедобны. Джилл кивнул. -- Вот это-то мы и должны узнать. Может быть, я задам ему еще пару вопросов. -- Каких? -- тряхнул головой Тарнболл. -- Узнаю, что он помнит из случившегося с ним до того, как он оказался здесь. Он был по-настоящему удивлен, когда узнал, где мы, по-нашему мнению, очутились. Так что я хочу узнать, как он попал сюда. -- Что еще? -- спросил Андерсон. -- Почему он крикнул "тепло", когда дверь открылась. Казалось, он сильно этим озабочен. Он ведь плакал. "Боже... тепло!" А потом прыгнул в дверной проем. К тому же я слышал о крабе, или кого он там боялся? Hani новый спутник испугался, что это существо последует за нами. Значит ли это, что оно разумно? Разумный краб? Видимо, есть немало вещей, которые нам стоит узнать. -- Для начала спроси, как его зовут, -- вставил Тарнболл. И тут, словно по волшебству, маленький человек стал просыпаться. А потом он рывком сел. -- Что? -- задохнулся он от удивления. -- Где?.. -- Тут он увидел людей, разглядывающих его, расслабился и откинулся на спину. Чуть позже он поинтересовался: -- Давно я вырубился? -- Около часа назад, -- ответила ему Анжела. -- С вами все в порядке? Незнакомец посмотрел на нее, стер сон из уголков глаз и изобразил нечто, напоминающее улыбку. Джилл решил, что эта улыбка больше походит на злобную гримасу. -- Я в порядке, -- объявил рыжеволосый. -- Только чуть проголодался... Но все в порядке. А вы? Вы тоже проголодались? Он снова улыбнулся, и девушка увидела гнилые кривые зубы, раньше скрытые за припухшими губами. Анжела стояла достаточно далеко, но была уверена, что изо рта незнакомца страшно воняет., Она поспешно отвела взгляд. И тут заговорил Андерсон: -- Мы дали вам отдохнуть. Теперь вы проснулись, и мы хотим задать вам много вопросов. -- Да? -- удивился незнакомец. -- В моей прежней игре было точно так же. Только я платил за ценную информацию. Что у вас есть такого, что мне захотелось бы получить, мистер Андерсон? Видите ли, мы тут все почти в равных условиях... по уши в дерьме, я имею в виду. Кроме того, мне кажется, что некоторые сидят в нем чуть глубже, чем остальные. А некоторые хотят выбраться из него. Так что информация станет теперь штукой ценной. Андерсон нахмурился. -- Мы все действуем заодно, -- объявил он. -- Теперь вы стали одним из нас. Так безопаснее, понимаете? Мы вовсе не дураки, мистер... как бы вас там ни звали. То, что вы знаете, плюс наши способности, и ситуация может измениться. -- Так или иначе, назовите свое имя, -- попросил Джилл. -- Хагги*, [Хагги -- шотландское национальное блюдо.] -- ответил незнакомец. -- Алек Хагги. Умник Алек Хагги -- так меня звали. Родился и вырос я на Крайней Миле в Восточном Лондоне. Но я оказался не таким уж разумным, раз все так повернулось! -- Сколько времени вы тут уже болтаетесь, Алек? -- снова спросила Анжела. Она решила не замечать грубость -- единственно правильное решение в сложившейся ситуации. -- Время текло бы быстрее, если бы вы, дорогуша, оказались тут со мной, -- растягивая слова, ответил Алек, наградив девушку злобным взглядом. Но потом, увидев выражение ее лица, скис. -- Около недели, насколько я могу судить. -- Тут он нахмурился. -- Семь-восемь дней, может быть. Дней как таковых. Здесь тяжело следить за ходом времени. Я расскажу вам об этом, если пожелаете. Может быть, вы уже запутались. -- И он посмотрел на Андерсона. -- Будь я проклят, если после всего у меня не поехала крыша! -- Прежде чем вы начнете свой рассказ, скажите, которые из плодов съедобны? -- спросил Варре. -- Должны же вы были все это время чем-то питаться. Хагги встретился взглядом с французом и снова усмехнулся. Он пощелкал по своему розовому носу правым указательным пальцем и сказал: -- Вот и пошло что-то под заголовком "очень ценная информация", правильно? Так что поговорим об этом позже... может быть. В любом случае с того места, где я сижу, не видно страдающих от голода. Нет ни одного. Если хотите узнать, что такое голод, поупрямьтесь еще немножко. Варре надулся. -- Вы сами выбрали этот путь, -- проворчал он. -- Можете ничего мне не говорить. Когда вы станете есть, я буду есть то же самое. -- С другой стороны, перед тем как вы начали торговаться, то сказали, что были здесь неделю или даже больше, -- присоединился к разговору Клайборн. -- По вашему мнению, что это за место... Это другая планета или мир духов? Нас похитили гости с другой планеты или из подземного мира, какого-нибудь парапсихологического рая? Хагги долго и внимательно разглядывал его. Потом он покачал головой. -- Не знаю. Я думал об этом, но не знаю. Кое-что тут очень напоминает мир духов. Об этом я много могу рассказать. Например, медузобразная тварь. Что-то странное и разумное. Но я никогда не мог поверить в привидений, да и сейчас не верю. Инопланетяне? Вы имеете в виду космические корабли и все такое? Я слишком мало об этом знаю... Мне кажется: нечто не наше объявилось здесь. А хуже всего то, что я не знаю, где находится это проклятие "здесь". Вначале я думал, что сошел с ума. Я полагал, что если просто спокойно сидеть на одном месте, то в одно прекрасное утро я очнусь в камере, оббитой подушками. Потом я решил, что уже умер и попал в ад. А вот когда появился тот краб... вот тогда я и пустился в бега. Теперь вы оказались со мной в одной лодке, и я понял, что не сошел с ума... -- Говоря все это, Хагги потупил взгляд, потом он фыркнул и закончил: -- Так или иначе, вы хотели услышать, как я очутился здесь? -- Но сначала еще один вопрос, -- остановил его Джилл. -- После этого вас перебивать никто не будет. Что вы хотели сказать, когда крикнули "тепло"? Я имею в виду момент, когда вы открыли двери и прошмыгнули в это место. Вы закричали: "Боже... тепло!" -- "Тепло"! -- следом за ним повторил Хагги. -- Я так сказал?.. Узнаете, когда я расскажу о себе. -- Потом он пожал плечами. -- Может, я пробормотал что-то, а это слово прозвучало слишком громко. Но думаю, я знаю, что имел в виду в тот момент. Та желеобразная тварь -- привидение, если хотите -- не особенно любит холодные места. Должен сказать, я никогда не видел его в холодном месте. Если говорить обо мне, то я предпочел бы места попрохладней... но там обычно нечего есть. -- Тут он внимательно посмотрел на Варре. -- Так что пришлось выбирать из двух зол, и я выбрал теплое место и пищу. Так что, возможно, призрак где-то неподалеку. А иначе -- холодное место и никакой еды, но и привидения там нет. Понимаете, что я имею в виду? Тут все не так уж и просто. Джилл медленно кивнул. -- Я начинаю понимать общую картину, -- сказал он. -- Значит, вы бежали от краба и выбрали первую попавшую дверь, даже зная, что за ней тепло и может скрываться привидение. Он... оно... угрожало вам? Хагги покачал головой. -- Обычно оно скользило прочь от меня, убегало куда-то. Но это точно разумная тварь. Я знаю, какая она умная... сверхъестественное создание. Джилл снова кивнул и посмотрел на остальных. Все молчали. Наконец Андерсон прочистил горло и предложил: -- Может быть, вы лучше расскажете нам свою историю.... Глава тринадцатая -- Кажется, я все время бегал то от одной, то от другой опасности, даже когда еще был ребенком, -- начал Хагги. -- Мой старик отчим был настоящим ублюдком. Я часто бегал от него! Не знаю, кто был мой настоящий отец. Да, думаю, и мать моя этого не знает... Еще в детстве я попал в настоящую банду. Большинство из этих людей сейчас уже на том свете -- заплатили за все сполна -- или оказались за решеткой. Но я вылей л. Я никогда не был обременен вещами. Глаза и уши -- вот все мое богатство. Не слишком много, чтобы влипнуть в какую-то историю. К тому же я не был таким крутым, чтобы потребовать свою долю, когда банда развалилась, и настолько глупым, чтобы совать шею в петлю. Никто не угрожал мне, и мне не нужно было ни с кем бороться. Но я отлично знал преступный мир, и этого мне вполне хватало, чтобы выжить. Купить дешево или украсть, а потом продать по более высокой цене. Именно поэтому меня и назвали Алеком Умником. Это ведь нелегко -- выжить и ни во что не вляпаться... Но... Год назад ребята из службы безопасности задержали меня из-за одной чепухи. Может быть, даже слишком мелкой. Видите ли, я совершил роковую ошибку, попав в поле зрение спецслужб. Так вот эти ребята заграбастали меня и объявили, что отыграются по полной программе. Но я был всего лишь мелким мальком -- так они сказали, и это не меня хотели они прищучить на самом деле. Так что меня поставили перед выбором. Или я должен был поделиться с ними, ну, там имена, адреса и всякое такое, и отправиться на свободу, или хранить молчание и есть помои в камере десять долгих лет. Не слишком-то сложный выбор, не так ли? Я ведь никогда кашу особенно не любил... Так что я дал им то, чего они хотели. А они рассмеялись мне в лицо, сказали, что против меня конкретно у них ничего нет, и выбросили меня на улицу! Я попытался забыть об этом, но когда моих знакомых стали забирать одного за другим... Нервное было времечко. Никогда спокойно не мог относиться к таким вещам. Всех парней повязали, кроме одного, но тот был крут по-настоящему. Он начал вести расспросы, сложил два и два и наконец вышел на меня. Дело-то в том, что я был единственным из компании, кто к тому времени еще оставался на свободе. Понятно? Он и я. И он-то знал, что ни сам он, да и никто из парней за решеткой не настучит. Ведь если бы кто-то из парней точил на него зуб, они между собой разобрались бы сами... Оглядываясь назад, я понимаю, что это и была моя единственная ошибка. Нужно было мне заложить и этого ублюдка, как остальных! Но я не настучал, потому что у него за спиной были и грязные дела. А орудовал он обычно ножовкой. Слышали о Гарри Гаффине? Ножовке Гарри? Нет? Конечно, не слышали, куда вам! Господа высшего класса вроде вас... Так или иначе, мне пришлось рвать когти, приехать на север в Ньюкасл и лечь на дно. Все это случилось год назад. Впервые за свою жизнь я выполз из Лондона. И подумать только, я обнаружил, что Ньюкасл похож на Лондон. Именно такой была наша столица лет десять-двенадцать назад! Те же банды, жулики, шлюхи. Может быть, нравы стали немного жестче, но все играли в те же игры. Я включился в их жизнь и начал понемногу присматриваться... Но Ножовка Гарри не оставил меня в покое. Месяц назад прикатила тачка с парнями -- огромные, кислые типы. Кто-то позвонил Гарри о том, что я скрываюсь на севере, и он послал свою свору перемолвиться со мной словечком. Однако стоило им начать расспрашивать обо мне, я сразу узнал об этом. Я посмотрел на них (издалека, как вы понимаете) и узнал нескольких. Мне очень не хотелось беседовать с этими ребятами, поэтому я в ту же ночь пополз в Эдинбург, но у меня почти не было налички. Я уже рванул было из города, но пришлось вернуться за деньгами. Несколько ребят в Ньюкасле слегка задолжали мне. Но оказалось, ребята Гарри уже перекинулись с ними словечком-другим... Пару дней я лежал на дне -- нырял и прислушивался к сплетням. А потом они нагрянули в мою берлогу. Раз, и все! Я-то тогда обосновался в вонючей маленькой дыре на реке, где вы могли бы в один миг потерять жизнь не за ломаный грош. Один Бог знает, как они обнаружили это место, но они нашли его и прождали меня целую ночь... Вначале я думал, что хорошо спрятался. Река у меня была прямо за дверью. А потом оказалось, я сам загнал себя в ловушку... У Гарри есть дом в Эдинбурге, и он приехал туда по делам на несколько дней. Время от времени он толкал небольшие партии порошка. Понимаете? Так вот, эти молодчики отвезли меня к нему в дом, чтобы я ждал его милости. Я предпочел бы реку, так как парни сказали мне, что Гарри притащил с собой парочку ножовок. Парочку особенно ржавых... Короче, я освободился в первую же ночь, стянул их машину и направился на север в дыру, называемую Гриефф. Они-то ожидали, что я подамся назад, на юг. Они считали, что я решу: Лондон -- большой город, а я вместо этого отправился в противоположную сторону. Еще я надеялся, что их машина была из ворованных, и они не захотят привлекать к себе внимание, сообщив о моем маленьком воровстве в полицию. Но эти парни были умными и шустрыми, как электровеники. Так вот, они послали по моему следу фараонов. Можете в это поверить?.. На следующую ночь я попался кому-то из легавых на глаза, и меня едва не схватили в фойе отеля, где я остановился. Тогда я вовремя заметил легавых и навострил лыжи. Но ребята Гарри тоже оказались тут как тут. Они ждали меня снаружи. Началась погоня. Я угнал другую машину и помчался в Киллин. Ребята висели у меня на хвосте. У меня не было выбора, кроме как бросить машину и затеряться в сельской местности. А я знал, что если они снова поймают меня, то прикончат... причем на месте! Фактически я уже был почти покойником... Почему?.. Смерть в зимней ночи... в холмах... Когда я уже готов был сдаться, увидел внизу в долине большой дом. Я находился выше на склоне, а внизу стоял большой темный дом у озера. В доме не горело ни огонька. Перед ним вытянулась высокая изгородь. Вокруг нее шастало несколько человек, смахивающих на легавых. Может быть, это было какое-то правительственное учреждение, оборонительное сооружение или что-то в таком духе. Не знаю. Да тогда это меня мало беспокоило. Я решил, что полиция лучше головорезов Гарри. Я готов был сдаться... Тогда я спустился с горы, едва не свернув себе шею и чуть не лишившись глаз. В темноте я налетел на колючую проволоку... Колючая проволока, вы только подумайте! Это местечко охранялось, словно сам Форт Нокс! Шатаясь, я подошел к стене большого дома. И... Оп! -- Тут рассказчик замолчал. -- "Оп"? -- следом за ним повторил Андерсон. Хагги посмотрел на него и кивнул. -- И я очутился здесь, -- продолжал Хагги. -- Вот и все. Я решил, что, должно быть, соскользнул со склона и повредил голову. Когда я пришел в себя, не было никакого большого дома и озера, не было гор -- ничего из того, что я видел раньше. Я был в... Не могу описать это место. -- Он покачал головой и беспомощно махнул рукой. -- Этот большой дом... -- протянул Джилл. -- По описанию он напоминает наш Замок. Вы увидели его с вершины Бена Лаверса, когда уже стемнело. Что же касается места, где вы очутились... все же попытайтесь описать его. Внезапно зашевелившись, Хагги скривился и фыркнул на экстрасенса. -- Я только что сказал тебе, что не могу описать его... потому что оно не похоже ни на что, о чем я слышал раньше! Как ты опишешь кошмар, из лап которого не можешь вырваться? Как я могу объяснить то, что больше напоминало бред смертельно пьяного. Но ведь я-то был трезв, как стеклышко. Джилл криво улыбнулся и ответил: -- Кажется, теперь я представляю, о чем идет речь! Видите, Алек, я не требую от вас ни научных терминов, ни подробных описаний. Расскажите, как сумеете. Рассказчик почесал голову, задумавшись. Наконец он снова заговорил: -- Ладно, попробую. Помните, в детстве все мы смотрели в такие трубки с пересыпающимися кусочками? Похоже на картонный телескоп с дыркой для одного глаза. Только повернешь его намного, и кусочки поменяют свои места. И каждый раз они складываются в новый узор. -- Калейдоскоп, -- кивнул Джилл. -- Как раз его и имел в виду. Так это было что-то вроде калейдоскопа. Но размером с комнату, и я очутился внутри. Странная, большая, сверхъестественная комната. Ее пол был белым, мягким, похожим на губку... Я утонул в нем по самые лодыжки. Ощущение то же, что от прогулки по снегу. Я имею в виду не то, как снег липнет к одежде, а то, как устаешь, шагая по нему. А больше это вещество ничем снег не напоминало, потому что было горячим. В этом месте стояла жара, словно в сауне. Я едва смог вытерпеть! Я думал, что получу там тепловой удар! Потолок казался единым источником света. Я хочу сказать, что он состоял из чего-то вроде ярко светящегося тумана. И свет это был не слепящий, как солнечный, а какой-то странный. Вы понимаете? -- Думаю, да, -- ответил Джилл. -- А эффект калейдоскопа? Где все это происходило? -- На стенах, -- ответил Хагги. -- В них все и дело! Они... менялись! Это напоминало калейдоскоп... да... но только словно все происходило под водой. Движущиеся кусочки, плывущие, изменяющиеся. Словно стены стали огромными экранами, на которых показывали движение чего-то жидкого. Но дело-то в том, что это были не экраны. Оно напоминало... Я имею в виду... Вы можете себе представить телевизионное изображение без телевизора, без экрана? Вот что напоминали эти стены. Я мог пройти сквозь них, но, сколько ни шел, все время оставался на месте. Думаю, я прошагал милю или даже больше, но вокруг ничего не изменилось. Кроме движущихся фрагментиков, которые менялись все время, там ничего не было. -- Хагги снова сделал паузу и посмотрел на кольцо зрителей. -- Безумно звучит, не правда ли? -- Нет, -- ответил за всех Джилл, покачав головой. -- Я не думаю, что это безумно. Но как вы выбрались оттуда? Хагги глубоко вздохнул. -- Именно там я впервые увидел желеобразную тварь, -- сказал он. -- Путешествуя по той комнате, я время от времени проходил сквозь штуки типа колонн. Думаю, это и были своеобразные колонны, потому что они поднимались прямо из пола и уходили к потолку. Футов шесть толщиной каждая. Но не спрашивайте меня об их форме... круглые они там, квадратные или еще какие... Не спрашивайте меня. Не сказал бы, чтобы они были несущими, потому что по природе своей были такими же, как стены. Их поверхность, казалось, находилась в постоянном движении, отчего чудилось, что они вращаются или... тают. Да! Точно! Казалось, множество обезумевших художников разлили по стенам и колоннам яркие краски, разбрызгивая ее во всех направлениях, -- вот что это больше всего напоминало. А потом стены растаяли. -- Образная картинка, -- подстегнул его Джилл. -- А желеобразная тварь? Перед тем как повести рассказ дальше, Хагги усмехнулся, но как-то неестественно нервно. Однако улыбка тут же соскользнула с его лица. -- Привидение? -- Его пухлые губы задрожали. -- Оно оказалось позади одной из колонн. Я только обошел ее... и увидел привидение. Оно напоминало... напоминало... -- Продолжай, -- пробормотал зачарованный Клайборн. У него аж челюсть отвалилась. -- На что же оно было похоже? Хагги сглотнул и сказал: -- Наверное, все существа сделаны именно из этого вещества. -- Из эктоплазмы, -- подсказал Клайборн, кивнув. -- Как? Из чего?.. Забавная замазка, или липкое, или скользкое, как медуза? Хорошо, если вы соберете все это в одну кучу, скажем, четырех футов вышиной... но жидкой, очень жидкой... и расщепите ее низ на три части... -- Трипод? -- удивился Джилл. -- Три ноги, да. И если вы прибавите к этому четыре или пять тонких, веревкообразных, свисающих рук, которые, словно змеи, свисают с вершины... тогда вы более-менее сможете представить себе это. А двигалось оно, словно осьминог. Я видел, как плавают эти твари. Я имею в виду не тот случай, когда они двигаются при помощи реактивных струй, а когда медленно плывут, перебирая щупальцами. Ни глаз, ни носа, ни рта, ни чего-то вроде нашего лица... забудьте об этом. Тварь была одинаковой со всех сторон: сине-серая, жидкая, как и стены. Но... Я знал, что эта тварь живая, и знал, что она мыслит. Я имею в виду, что если бы вы ее увидели, то бы тоже поняли. Понимаете... -- Вы почувствовали, что оно разумно, -- подтолкнул его Джилл. -- Боже! И хитрое тоже! В любом случае я увидел эту тварь. Она увидела меня. И тогда я рванул прочь. Скорее всего, мы оба рванули в разные стороны. Не знаю. Но с тех пор я видел ее пару раз, хотя думаю, это существо избегало меня. И это мне по душе... Так или иначе, я пустился в бега. Там были такие дыры в стенах. Я имею в виду, что на самом деле этих дыр видно не было, потому что они были незаметны. Я хочу сказать, что там ничего не было. Убегая, я попал в одну из таких дыр. Не намеренно. Я словно столкнулся с... И... -- И? -- подтолкнула рассказчика Анжела. -- И эта дыра оказалась дверью. -- Хагги беспомощно вздрогнул. -- Дверь какого-то странного рода. Тарнболл нахмурился. -- Какого рода двери? Хагги вскочил на ноги. -- Да пошли вы! -- огрызнулся он. -- Я и знать не хочу, что это за дверь. Дерьмо! Разве дверь может быть не похожа на дверь? Когда она больше напоминает часть замка?.. Боже, я ничего не понимаю. -- Не замка, -- поправил его Тарнболл, -- а Замка. Не стоит играть словами. -- Оставьте ваши шуточки, -- нахмурился Хагги. -- В любом случае эта чертова дверь оказалась на моем пути. Она была открыта. И я очутился... совсем в другом месте. -- Тут он осторожно подошел к закругленному краю утеса и посмотрел вниз. -- Тем не менее я выбрался из того места. -- Он что-то внимательно высматривал внизу, на зеленой равнине, которая растилась под ними, может быть, в шести или семи милях внизу. -- И очутились здесь? -- Андерсон поднялся и попытался проследить за его взглядом. Остальные подошли поближе. Умник стоял, нежась в солнечных лучах. Его силуэт четко вырисовывался на фоне неба и бескрайнего пейзажа. И тут плечи Хагги задрожали, и он зарыдал. Безмолвные слезы от крушения планов и от бессильной ярости затуманили его взгляд, покатились вниз по его грязному изможденному лицу. Хагги опустил руки, и было видно, что они сильно дрожат. -- Нет, -- рыдал он. -- Не здесь. Не в этом месте. Там внизу, видите? Они посмотрели вниз и увидели. Раньше там ничего не было. А теперь появилось. Внизу, на зеленой далекой равнине, стоял огромный дом, чем-то напоминавший просторный загородный особняк. Дом Дверей... Глава четырнадцатая -- Это нескончаемый круг, -- продолжал Хагги, снова взяв себя в руки. -- Огромный, проклятый круг, и вы вынуждены бежать по этому кругу. -- Он снова сел на голый камень, свесив ноги с обрыва. -- Если бы у меня было мужество, я разорвал бы этот круг прямо сейчас. Спрыгнул бы вниз и все. -- Это -- один из возможных путей вниз, -- живо согласился Джилл. -- Но это не для меня. -- А потом, повернувшись к остальным, заговорил более серьезно: -- Спуститься вниз будет нетрудно. Утесы, кажется, не такие уж крутые. Тут множество обнажений, скальные полки, растения в трещинах. Кое-где листва выглядит довольно густой. Мы можем разбиться на группы и спуститься вниз по очереди. Потом, если одна группа натолкнется на непреодолимое препятствие, она может вернуться и пройти по маршруту, проложенному другой группой... и так далее. Мы должны держаться неподалеку друг от друга. -- Он вытянул шею, посмотрев на солнце, стоящее прямо над головой. -- Думаю, стоит начать прямо сейчас. Клайборн смертельно побледнел. -- Спускаться? -- пробормотал он. -- Слезать? Почему, черт побери, мы должны делать это? -- Но разве это не очевидно? -- Андерсон с любопытством посмотрел на него. -- Этот дом внизу означает одно из двух: или этот особняк построили другие люди, или это еще один вариант Замка. -- Скорее уж второе, -- сказали Джилл и Варре в один голос. А потом француз продолжил: -- Так как этого строения час назад внизу не было, то это, определенно, Замок. Анжела переводила взгляд с одного на другого, а потом обратно. -- А двери? -- Их несколько, -- объявил Джилл. -- Даже с такого расстояния их отлично видно. Мы можем еще раз испытать свою удачу. -- А чем вам не нравится это место? -- поинтересовался Клайборн. -- Если мы найдем тут пищу, то все в порядке. Тут хороший климат, вода, возможно, и мясо есть. Часть фруктов, что растет в лесу у нас за спиной, наверняка съедобна. Зачем с такой поспешностью пытаться удрать отсюда? Тарнболл с недоверием посмотрел на него. -- Вы что, собираетесь тут осесть? Что с вами, Клайборн? Что с вами происходит? Вы же совсем недавно пытались убедить нас, что это мир призраков! Что вы там несли насчет метафизического ада? Теперь вы решили, что ваши духи не так уж плохи? Клайборн облизал губы и испуганно посмотрел вниз. Почувствовав слабость, он опустился на колени и отполз от края обрыва. -- Голова кружится! -- задыхаясь, пробормотал он. -- Я боюсь высоты! -- Я тоже не слишком-то люблю высоту, -- сказала ему Анжела. -- Но если внизу у нас появится шанс вернуться домой, тогда я рискну. Хагги повернулся к ним. Он по-прежнему сидел на краю утеса. -- Так и я говорил себе раньше, -- сказал он. -- Может быть, это шанс прямиком отправиться в ад. Кроме того... -- Тогда разобьемся на команды, -- предложил Андерсон. Он посмотрел на Клайборна и нахмурился: -- Милее, вы не думали, что я скажу это, но с некоторых пор вы связанны чем-то вроде обязательств. Я предлагаю вам присоединиться к двум самым сильным из нас. Крепкие нервы так же полезны, как могучие мускулы, да, Джек? -- Министр показал на Тарнболла. -- А вы, Джон? -- он повернулся и посмотрел на Баннермена, до сих пор сохранявшего молчание. Тот пожал плечами и ответил: Но Тарнболлу все это не понравилось. -- Послушайте, очнитесь, -- обратился он к Клайборну. -- Я не думаю подавать вам руку, но приму любой разумный совет и не брошу хнычущего придурка. Но не тогда, когда мы полезем вниз. Я могу с симпатией отнестись к вашим недостаткам, но не хочу из-за вас подвергать свою жизнь опасности. Я не собираюсь умереть ради человека, с которым знаком пять минут и который сам не способен помочь себе. Так что, если ваши нервы немного расшатаны, постарайтесь держать себя в руках. Не устраивайте спектакль, понятно? Истерика может распространиться, как пожар. -- С этими словами он повернулся к Баннермену: -- Джон, вы умеете лазить по скалам? -- Да, -- ответил Баннермен. Он выглядел готовым к спуску. -- Отлично. -- Тарнболл повернулся к Андерсону: -- Мы пойдем вместе. -- И еще, -- продолжал Андерсон. -- Мы захватим Жан-Пьера. Он весит мало и поэтому станет спускаться первым. Я плотный, и члены моей группы смогут использовать меня как якорь там, где склон окажется чересчур обрывистым. Варре согласно кивнул. -- Раньше я немного занимался скалолазанием, -- объявил он. -- Не вижу ничего трудного. Джилл заговорил последним: -- Так что остались Анжела, Алек и я. -- Тут экстрасенс пожал плечами. -- Думаю, мы втроем справимся. Я быстро устаю, но в любом случае не уверен, что нам удастся спуститься в один заход. Я буду очень рад, если нам удастся спуститься до наступления ночи. С тем же успехом мы могли бы разбить лагерь на вершине утесов... но если мы обнаружим какое-то безопасное место, тогда подождем, пока вы ни окажетесь внизу... -- Хорошо, -- согласился Андерсон. -- Итак, если все готовы, давайте разделимся на группы и поищем самый легкий путь вниз... * * * Час спустя солнце стало спускаться к горизонту и тени легли на склоны, расчертив крутые насыпи. Людям стало много легче спускаться, чем при ярком дневном свете. С заходом солнца лучше стали видны препятствия впереди, спуск показался не таким опасным. К тому же в почти тропическом климате этого странного места путники почувствовали прохладу. Группа Тарнболла двигалась к северу (направление они определили по пути движения солнца) по диагонали вдоль наклонной трещины, которая пересекала поверхность утеса. Расселина уходила на неведомые глубины. Постепенно расстояние между ними и другой группой сокращалось. И если бы им немного повезло, они бы так и спустились вдоль этой трещины. Огромная, она шла ступенчатыми, горизонтальными полками, имела множество скальных дымоходов и широкие уступы-осыпи, где цвели зеленые и сочные ползучие растения с короткими корнями. Даже Клайборн заметил, что спускаться вниз на удивление легко. Можно было не отклоняться от выбранного курса, так что американец с легкостью следовал за своими спутниками и старался не смотреть вниз. Команда Андерсона из двух человек держалась точно между двумя соседними группами. Министр и Варре спускались невероятно быстро и были сотней футов ниже остальных. Они спускались по ступенчатому склону, заваленному большими валунами. Видимо, века назад по этой части склона прошел наползающий ледник. Из-за этого людям приходилось пробовать ногой каждый камень, прежде чем перенести на него свой вес, и удерживать равновесие, когда каменные осыпи начинали скользить вниз. Это больше напоминало тест для проверки нервов и терпения, чем искусство. Стать равнодушным и двигаться побыстрее там, где любая ошибка могла оказаться смертельной. Варре, отлично сознающий большой вес Андерсона, прилагал все усилия, чтобы держаться сбоку от него или чуть позади... Джилл и его группа пошла южнее, карабкалась вдоль острого гранитного отрога. Им не приходилось беспокоиться, чтобы не соскользнуть по каменной осыпи, но зато почти не попадалось растений, за которые можно было бы ухватиться. Джилл шел впереди. Неожиданно он почувствовал, что двигаться ему очень трудно. Его ослабевшее тело страдало от постоянного напряжения слабых, не приученных к нагрузке мускулов. Его легкие работали, словно раздувающиеся меха, огнем жгло грудь. Анжеле, тащившей свою парку крепко привязанной к спине, тоже было очень трудно. Она не страдала от слабости, но быстро обнаружила, что из-за маленького роста ей трудно цепляться руками и ногами. И она, и Джилл боялись, что Хагги может просто-напросто продолжать неторопливо спускаться, оставив их позади. Однако они не считали, что он так поступит, и старались не думать об этом... На самом деле лишь казалось, что Хагги способен на что-то большее. Находясь в этом странном месте, он привык к риску. Выжить ему помогли его выносливость, умение быстро ориентироваться и инстинкт выживания. Он готов был адаптироваться к любым условиям существования. Ведь он и в самом деле выжил. Теперь от слабости, которую Хагги проявил, стоя на вершине утесов, не осталось и следа. Если кому-то из них суждено будет спуститься вниз, то уж определенно Умнику Алеку Хагги. Если же он не сделает это, то лишь потому, что вмешаются какие-то неподконтрольные ему силы. Все три команды преодолели уже более трети спуска, и показалось, что оценки Джилла были слишком пессимистическими. Все группы двигались на небольшом расстоянии друг от друга. Повинуясь какому-то стимулу, Джилл и его команда держались в поле зрения Андерсона и Варре. Тарнболл и его спутники спускались неподалеку. Однако большую часть времени их видно не было, так как на пути то и дело попадались скальные ниши и расселины. Когда же случилось первое настоящее столкновение с этим чужим миром, которое едва не оказалось роковым, команда Тарнболла находилась на открытом уступе. Расселина, по которой они спускались, кончилась, превратилась не более чем в узкую трещину на поверхности утеса. Выбравшиеся на открытое место трое путников направились вдоль уступа -- нижней части разлома. Около трех или четырех футов шириной, уступ не выпирал вперед и не нависал, так что Клайборн более или менее справлялся со своим страхом высоты. Местами сверху свешивались ползучие растения, и людям приходилось вжиматься в них, отчего казалось, что они спускались по ступенчатому скату. Неожиданно, когда они потеряли всякую осторожность и повернули за выступ шероховатой скалы, оказалось, что дальше нет ни уступа, ни ползучих растений -- только сверкающая каменная поверхность, круто уходящая вниз в бездну -- скала, затянутая водяным облаком брызг водопада, льющегося вниз широким белым потоком, выглядевшим издалека твердой каменной скалой. Тарнболл шел впереди. За ним следовал Баннермен, а Клайборн замыкал шествие. Увидев, что лежит впереди, агент остановился, обернулся и покачал головой. -- Конец дороги, -- сообщил он, стараясь перекричать рев несущейся вниз воды. -- Передохнем несколько минут, а потом вернемся. Мы должны найти, как перебраться на ту сторону потока, чуть выше... или, может, лучше немного спуститься? -- Спуститься? -- Голос Клайборна оказался слабым, приглушенным, едва различимым. -- Точно, -- согласился Тарнболл. -- Может быть, мы найдем путь там, где утес не нависает над склоном. Он внимательно посмотрел назад, на другие группы, едва различимые из-за многочисленных препятствий. Когда Клайборн увидел уносящийся вниз поток, он замер. От вида бездонной пропасти чувства его смешались. Фобия настигла американца в самый неподходящий момент. Его словно магнитом потащило к смерти. Он стал размахивать руками и, шатаясь, шагнул вперед. Тарнболл поймал его за поднятые руки и использовал собственное те