вая коньяк, закусывая разными сортами сыра. - Снова пожар в здании? - Нет, пожалуй, уже не горит. Вода достигла уже половины дома и ее уровень непрерывно поднимается. - И что же тебе не дает покоя? - Не знаю, Джейк, - печально произнесла Сэлли. - Я смотрю, как исчезают под водой церкви. Я никогда не знала, что их так много в этом городе: Церковь Святого Патрика и церковь Трех королей, Иисуса Христа и Святого Варфоломея, Наисвятейшей Девы Марии и Муки Господней, в которой, кстати, была начата эта антиалкогольная кампания; к тому же церковь Всех Святых и церковь Святого Марка в Бовере, маленькая церковь на углу, а также Синагога и Святыня Актеров. - Но все это не возможно видеть отсюда! - закричал он. - Посмотри, Сэлли, на планете, которая сейчас поднимается над Эмпайр Стейт Билдинг, сидит Кинг-Конг. Как тебе нравится эта идея? Может быть, мне удастся вставить это в прессу! - Это тебе наверняка удастся, - оживилась Сэлли. - А ты уже закончил песенку о Ноевом Ковчеге? - Еще нет. Ох, Сэлли, ведь я должен отдохнуть после пожара. - Ты отдыхал, когда выпил полбутылки коньяка, а сейчас живо принимайся за работу. 26 - Высаживаемся! Перерыв, чтобы размять ноги и прогуляться в лесок! - крикнул Брехт охрипшим голосом с нарочитой веселостью. - Войтович, как вы и предвидели - дорога завалена. Немного постанывая, все вышли из автобуса. Горный воздух был холодным и влажным. Заходящее солнце бросало косые зеленоватые лучи; группа единодушно сочла, что причиной такой окраски является вулканический пепел, выброшенный в стратосферу, и только Фулби высказал мысль, что это планетарная аура. Совершенно ясно, что они пережили слишком много в течении этого дня, и начали сказываться последствия бессонной ночи. На боках желтого автобуса и белого фургончика виднелись черные полосы, оставленные огнем, от которого они едва успели убежать. У Кларенса Додда была забинтована правая рука, которая обгорела, когда он придерживал брезент, помогая затащить Рея Хэнкса и Иду в фургон. Выходя из автобуса, Хантер чуть не упал, споткнувшись о лежащие в проходе лопаты. Два час они копали этими лопатами песок и гравий, расчищая засыпанный участок дороги в горах Моники, чтобы там можно было проехать. Хантер выругался и задвинул лопаты под сиденье. Черные полосы на машинах местами были размыты ливнем, который накрыл группу через десять минут после того, как они победоносно закончили гонку с огнем. Большие темные портьеры туч заслоняли небо на востоке, а западная часть неба уже начала проясняться. Они преодолели тридцать километров по горам, и теперь находились на предпоследнем горном перевале перед спуском в долину, где располагался Ванденберг-Три и проходило шоссе 101, тянущееся из Лос Анджелеса к Сан-Франциско. Брехт, забросив на плечи мокрый плащ, шествовал во главе группы, а Рама Джоан и Марго сразу за ним. В этом месте горная дорога проходила по террасе, наполовину естественной, наполовину вырезанной в скале. Грозный серый скалистый склон, покрытый светло-зеленой, оранжевой и черной порослью, был иссечен трещинами и котлованами, из которых тут и там торчали валуны величиной, без малого с фургончик. Один из таких огромных валунов упал на самую середину дороги. Немного выше голая земля указывало то место откуда он скатился. - Да, он основательно перегородил нам дорогу, - сказал Войтович Профессору. Перед самым валуном стоял автомобиль марки "корвет" с откидным верхом. Изящная машина резко контрастировала с мрачным окружающим пейзажем. Однако, поблизости никого не было видно, и когда Брехт бодро крикнул: "Привет", ему ответило только эхо. Ида подбежала к Брехту. - Рей сегодня больше не выдержит такой езды, - сказала она. - Мы подложили ему под спину одеяло и он говорит, что так удобней, но у него поднимается температура. Брехт обошел красный капот машины и встал как вкопанный. Потом отступил, словно невидимые нити потянули его назад. Когда он обернулся к остальным его лицо показалось более зеленым, чем нынешний свет солнца. Он поднял руку и произнес: - Оставайтесь там. Пусть никто не подходит сюда. Потом он стянул с плеч дождевик и укрыл им что-то за автомобилем. Ида с тихим болезненным стоном опустилась на землю. Через мгновение, опираясь на капот машины, Брехт поднялся и посмотрел на своих компаньонов. Дрожащей рукой он вытер лоб и невыразительно, с трудом, словно сдерживая рвоту, пробормотал: - Это молодая женщина. Она умерла не своей смертью. Ее раздели донага и пытали. Помните дело Черной Далии? Это выглядит так же. Марго тоже почувствовала, что к горлу подступает тошнота. Прежде чем Профессор прикрыл тело плащом, она заметила мертвенно-бледное лицо. Щеки были рассечены так, что рот казалось шел от уха до уха. Рама Джоан, прикрывая глаза Анне, поднялась на цыпочки и крикнула: - С другой стороны валуна стоят два автомобиля. Внутри никого не видно. За ней появился Коротышка. - Где твой карабин, Доддси? - спросил его Брехт. - Этой рукой я едва могу писать, - ответил Додд. - Так что я оставил его в фургоне. - Мой у меня! - крикнул Войтович. Он двинулся вперед, споткнулся и упал бы, если б не уперся прикладом в асфальт. Распрямившись, Войтович остановился, держа оружие за ствол, словно посох. Неожиданно раздался резкий мужской голос, который произнес слова, хорошо известные всем по криминальным фильмам: - Не двигаться! Мы всех держим на мушке! Одно движение - и вы трупы! Из-за скалы, нависшей над дорогой, появился мужчина. Он держал в каждой руке по револьверу и медленно водил ими по сторонам. Двое других вышли из-за валуна и направили карабины на Войтовича. Их лица прикрывали ярко-красные шелковые маски с большими прорезями для глаз. Первый, с револьверами, был в черной молодежной фетровой шляпе с большими полями, но несмотря на это выглядел как бравый энергичный старик. Уверенным шагом он быстро сошел на дорогу. - С Черной Далией вы попали в самую точку! - сказал он, четко выговаривая каждое слово. - Это была моя детская выходка. На этот раз обойдется без неприятных сцен - у каждого из вас есть шанс на спасение - если этот тип с карабином немедленно бросит оружие... Войтович разжал пальцы и карабин задрожал на секунду, прежде чем упасть. - ...И если мужчины отодвинутся от женщин и станут немного дальше, чтобы... В двух шагах от него, с валуна, загораживающего дорогу, посыпались осколки. Раздался свист и грохот выстрела. Это Рей Хэнкс сумел выстрелить из фургона. Войтович подхватил с земли карабин и выстрелил от бедра в двух других бандитов. Они тоже нажали на спусковые крючки и Войтович упал. Тем временем Марго вытащила из-под куртки серый пистолет, направила на главаря и нажала на спусковой крючок. Мужчина, раскинув руки отлетел назад, сильно ударившись спиной о валун. Револьвер выпал из его рук. Кто-то победоносно закричал. Войтович выстрелил с земли. Бандиты ответили залпом. Марго быстро направила на них свое оружие. Они взлетели в воздух кувыркаясь, их карабины кружились рядом, и исчезли в пропасти, по другую сторону шоссе. Человек в черной шляпе медленно сполз на землю, оставляя на валуне красное пятно, в том мести где он ударился головой. Марго направила на него пистолет, и незнакомца сразу же сдуло в пропасть вслед за своими приятелями. Туда же покатились три небольших камня. Профессор, который был ближе всех к линии выстрела, вытянул руки перед собой и закружился, словно танцуя вальс. Он сделал три больших шага в сторону пропасти, но все же сумел удержаться на склоне. Хантер подбежал к Марго, ухватился за пистолет и вырвал его из рук девушки. - Это я! - крикнул он ей прямо в лицо. Только тогда Марго перестала издавать кровожадные вопли и перевела дух. Фулби быстро подбежал к Иде. Гарри Макхит склонился над Войтовичем, который тихо постанывал. - Вот неудача. Я и так собирался броситься на землю после первого выстрела. Кажется, пуля задела плечо. Взгляните пожалуйста. Брехт одним прыжком оказался рядом с Марго. - О, Боже, что это за оружие? - удивился он. - Я только одним плечом оказался в зоне действия, но создалось впечатление, словно я метал молот и забыл выпустить его из рук. - Не беспокойтесь, - сказала Марго, обращаясь к Хантеру. - Я не использовала весь заряд. Вот видите эту фиолетовую черточку? - Дайте взгля... - начал Брехт, но резко выпрямился и осмотрелся. - Макхит! - крикнул он. - Принесите карабин Войтовича! Рама Джоан - займитесь раненым! Хиксон, возьмите оружие Хэнкса, если только наш герой захочет его отдать. Росс отдайте пистолет Марго: она умеет с ним обращаться. Мы пойдем осмотрим окрестности. Надо проверить - нет ли здесь больше этих сволочей. Вы идите слева от меня и стреляйте в каждого, у кого увидите оружие. Только повнимательнее с прицелом. Марго, которая сильно побледнела после стрельбы, теперь снова пришла в себя и улыбнулась. На полусогнутых ногах, с пистолетом в руке, она встала слева от Профессора. Ванда, которая направлялась к Иде, увидела Марго и отошла в сторону. - Я считаю, что это действительно был убийца из дела Черной Далии, - задумчиво произнес Коротышка. А теперь мы уже никогда не узнаем, как он выглядел в действительности. Может быть его удалось бы опознать. Войтович сморщился от боли, когда Рама Джоан зубами разорвала окровавленную рубашку, но все равно рявкнул на Доддси: - Ерунда! Рама Джоан облизнула кровь с губ и сказала спокойно: - Принесите пожалуйста аптечку, мистер Додд. Брехт взял карабин у Макхита, передернул затвор и поднимаясь на склон позвал Марго: - Идемте, пока совсем не стемнело! Надо позаботиться о безопасности нашего лагеря. Барбара Кац старалась не показать испуга, когда громадный полицейский сунул голову и фонарик в окно автомобиля с ее стороны, и громко, хотя и спокойно, спросил: - Где это черномазые украли такой автомобиль? Барбара стала поспешно объяснять, что она личный секретарь Ноллса Кеттеринга III, и одновременно передвигала руку к краю окна, чтобы обратить внимание представителя закона на стодолларовую банкноту, в своей руке, но полицейский продолжал светить фонариком в глаза, не реагируя на деньги. Когда свет упал на ККК, Барбара с изумлением заметила, что покрытое сеткой морщин лицо миллионера делает его похожим на старого негра. Некоторое время назад Кеттеринг снова впал в спячку - жара была слишком мучительной для него. Но теперь маленькие бледно-голубые глазки открылись и надтреснутый, но властный голос приказал: - Перестань светить мне в лицо, ты, идиот! Это, очевидно, удовлетворило полицейского, потому что он сразу же погасил фонарь и Барбара почувствовала, как банкноту вытащили из ее руки. Полицейский убрал голову и добродушно произнес: - Порядок, можете ехать. Но скажите мне, от чего вы все бежите? Большинство уверяют, что от наводнения, но ведь урагана не было? Некоторые говорят, что что-то надвигается со стороны Кубы. И все драпают, как кролики. Ничего не понимаю. Барбара высунула голову в окно. - Мы действительно убегаем от наводнения, - объяснила она. - Новая планета вызвала огромный прилив. Она посмотрела назад, на шоссе по которому они только что проехали. Странник поднимался над горизонтом - фиолетовый, с огромным желтым монстром посередине. Сверкающее веретено деформированной Луны выглядело словно мешок на спине этого монстра. - А, так вы об этом, - протянул полицейский и на его лице промелькнула улыбка. - Это так высоко в небе и ничем не грозит! Я думал вы бежите от чего-то здесь, на Земле. - Но там в небе распадается Луна! - возразила Барбара. - Нет, просто Луна меняет форму, - терпеливо объяснил полицейский. - Разве это так трудно понять. - Но эта новая планета действительно вызывает огромные приливы, - сказала Барбара. - Первый, правда, не был таким грозным, но последующие ожидаются очень большими. Даже высоко расположенные участки Флориды могут пострадать. Под угрозой весь штат. Полицейский развел руками, словно призывал в свидетели спокойную ночь, пахнущую цветами апельсиновых деревьев и снисходительно рассмеялся. - Я вас предупредила! - крикнула Барбара. - Эта планета предвещает гибель! Полицейский продолжал смеяться. Барбара закипала от злости. - В таком случае, - сказала она, - если все в порядке, то почему вы останавливаете все машины? Улыбка сошла с лица полицейского. - Мы должны содействовать порядку, мисс, - жестко ответил он и отошел в сторону, к следующей машине. Потом он повернулся к Барбаре и произнес: - Вы лучше прикажите своему шоферу ехать, мисс, пока я не изменил своего решения. И еще, не позволяйте чтобы вами командовали всякие черномазые обезьяны. Эти черные зазнайки хуже всего. Они получают образование, а потом перемешивают все с бредовым африканским суеверием. Они молча поехали дальше, в то время как Скиталец поднимался все выше, а остатки Луны переползали через него, и монстр изменялся принимая форму большой пурпурной буквы "D". Ноллс Кеттеринг-III начал неровно дышать. Эстер сказала: - Мы должны найти ему кровать. Бенджи притормозил, чтобы рассмотреть дорожный знак. - Мы покидаем Глейдс и въезжаем в Хайлендс Каунти. Внезапно он кашляюще рассмеялся. - Эти высоты, кажется нам подойдут. "Но будут ли они достаточно высоки?" - подумала Барбара. Ричард Хиллэри проснулся дрожа от холода. Он перевернулся на другой бок на своем соломенном лежбище. Соломы было мало и один бок все время замерзал. Холод в Холден Хиллс, отметил Ричард аллитерацию все еще не проснувшись до конца. Над головой висела странная планета, на которой опять появлялась буква "D". Она напомнила ему лица людей, которых он когда-то видел - лица безобразные и простые, психологические типажи, которые он собирал - одно, как раздувшаяся в центре буква "X", другое - большое фиолетовое, желтопучеглазое... Он сел, стараясь разогреться. Сжался, вжал голову в плечи, поднял воротник и застегнул плащ под шеей. Но все это не помогло. Куча соломы, из которой он брал несколько снопов для постели, исчезла. Когда два с половиной часа он ловился спать, вместе с ним было еще человек десять. Теперь же он увидел только десятки низких соломенных бугорков. Ричард не слышал, когда все эти люди пришли. Наверняка не обошлось без споров при дележе соломы. Опоздавшие гости ночлежки под открытым небом. Хиллэри позавидовал теплу прижавшихся друг к другу пар и с тоской подумал о девушке в шароварах, которая ранее показалась ему такой глупой и грубой... Он вспомнил также колбасу и картофельное пюре, которое она ела на обед. Ричард посмотрел в сторону сельского дома: ночью он купил там тарелку супа и заплатил за солому. Свет еще горел, в окнах было полно теней. И тут он осознал, что это люди в поисках тепла словно пчелы облепили дом. Наверное те кто подошли позже - голодны, а еды и соломы уже нет. А может быть жена крестьянина что-то жарит? Он потянул носом воздух, но почувствовал только запах чего-то соленого. Может быть женщина открыла бочонок соленой говядины? Ричард понял, что его понесло воображение. В течении двух часов толпа под домом увеличивалась, но в основном за счет тех, кто просыпался. Хиллэри посмотрел на дорогу. Совсем недавно там царило оживление. Теперь же она была пуста. Ричард встал и посмотрел на восток. Долину, через которую он прошел, теперь обживал темный серебристый туман и его длинные щупальца уже обвили холм на котором спали люди. Туман висел низко и блестел, словно металл. Он увидел в призрачной дали два движущихся огонька - красный и зеленый. И понял, что это бортовые огни катера, а туман это жидкость - неподвижная вода. Вода высокого прилива. 27 Брехт и Марго обыскали склон скалистой горы до самой вершины. Прошли двести метров за автомобилями, тщательно прочесывая местность. Однако никого не встретили, только вспугнули четырех ящериц и одного ястреба. Долина, заключенная между последними горными хребтами была черной. Только мокрые, обгоревшие кусты вереска и обугленные скелеты карликовых дубов торчали кое-где из земли. Вероятно, несколько часов назад здесь бушевал пожар - это объясняло тот факт, что никто не подъезжал с этой стороны. Кларенс Додд и Гарри Макхит тоже ходили в разведку, чтобы быстрее осмотреть местность. Макхит пошел по левой стороне склона к краю пропасти и убедился, что она опускается вертикально вниз на протяжении двухсот метров до скального выступа, а дальше тянется крутой каменистый склон, поросший кустами. Он не нашел ни одного револьвера бандитов. Они или упали в пропасть, или застряли между неровными скалами. В автомобилях за валуном они нашли ключи, которые Брехт спрятал в карман. Поскольку уже темнело, Доддси осветил салоны автомобилей фонариком, и с регистрационных карточек, засунутых за руль, переписал фамилии владельцев, раздумывая не может ли быть один из них тем садистом, который убил Черную Далию. Наверняка, мужчина в черной шляпе и двое его помощников ехали в этих машинах, когда с противоположной стороны показался красный "корвет" за рулем которого сидела девушка, и тогда... пожалуй, еще до дождя, когда вокруг пылал огонь, создавая истинную сатанинскую... Нет, лучше об этом не думать! Тем временем Хантер и Хиксон обернули тело девушки плащом Брехта и маленьким брезентовым полотнищем из фургона. Они подтянули труп метров на тридцать в гору и уложили в небольшую пещеру, которую нашел Макхит. К брезенту они прикололи небольшую записку, в которой изложили обстоятельства смерти девушки. Записка написали авторучкой Доддси с водостойкими чернилами. Возле фамилии девушки они поставили знак вопроса, вопрос был поставлен и после предполагаемого адреса убитой, списанного с регистрационной карточки. Дылда провел короткое, странное богослужение, после чего начертал у себя на лбу странный, оканчивающийся петлей, крест, похожий на египетский знак жизни. Все сразу приободрились, хотя теперь, когда они уже не чувствовали страха, и напряжение прошло, они поняли, что буквально падают от усталости, и решили ночевать здесь. Они начали готовиться к отдыху: большинство, в том числе и оба раненных, должны были спать в автобусе, поскольку было холодно, а перед рассветом могло похолодать еще больше. Хиксон опасался, не обрушатся ли со склона скалы в случае нового землетрясения, но Брехт объяснил, что раз они не упали до сих пор, то уже не упадут, и добавил что толчки, которое вызвало в течение первых часов гравитационное поле Странника, уже закончились. Брехт решил выставить охрану. Два человека закутаются в одеяла, вооружатся карабином и серым странным пистолетом Марго, и будут ночью нести стражу в небольшой нише между скал, несколько ниже вершины склона и точно под скалой, блокирующей долину. Доддси и Макхит будут дежурить до полуночи, их сменят Хантер и Марго, а с половины третьего на дежурство заступят он и Рама Джоан. Хиксон со вторым карабином будет спать в автобусе на кресле водителя, а женщины, после того, как сменятся с поста - в фургончике вместе с Анной. Ванда начала было язвить по поводу этой идеи, но замечание Брехта тут же закрыло ей рот. Они разожгли примус и вскипятили воду, чтобы приготовить кофе. На ужин они выпили кофе с молоком и съели бутерброды с ореховым маслом и мармеладом. Сначала Марго думала, что не сможет проглотить эти детские сладкие лакомства, но после первого же укуса почувствовала такой голод, что уплела три бутерброда и выпила две чашки кофе с молоком. Она почувствовала себя радостно возбужденной, словно после спиртного - перед ее глазами периодически всплывал вид грабителей, сметенных со скалы выстрелом из ее пистолета. В таком приподнятом состоянии она беззаботно выкладывала собравшимся все, что приходило ей в голову в данную минуту. В автобусе она увидела Дылду и прямо спросила у него: - Правда, что у вас две жены? Ида и Ванда в самом деле ваши жены? Дылда, нисколько не смущенный этим вопросом, кивнул: - Да, это правда. Согласно нашей вере они обе мои жены, а я их кормилец. Эта связь дает нам много преимуществ. Я женился на Ванде из-за прелестей ее тела, а на Иде - из-за ее духовных достоинств. Конечно, со временем это все изменилось... Нахмурившийся старый водитель услышав ответ Дылды, что-то презрительно буркнул и повернулся к ним спиной. - Что, завидуешь ему, дедушка? - дружелюбно, хотя и несколько злорадно рассмеялась Марго. Тигрица в третий раз накормила кошку и посмотрела на Пола презрительным взглядом. Потом, как он, впрочем, и ожидал, обдуманно нечеловеческим жестом пожала своими красивыми фиолетово-зелеными плечами, более гибкими, чем плечи теннисиста или индийской танцовщицы, и вернулась к Пищевому Пульту. Через мгновение, она подплыла к Полу с сумкой в одной руке и двумя узкими трубками в другой. Затем Тигрица повисла над ними и смерила взглядом, словно находилась в неуверенности - впихнуть ли ему силой пищу в рот, или же ввести ее в вену, или прямо через прямую кишку. У Пола ужасно болели мышцы, горло горело от жажды, голова кружилась - впрочем, не столько от голода, сколько от избытка впечатлений. Но больше всего его раздражало изменение в поведении Тигрицы. Когда ела Мяу, Тигрица танцевала. Это был прекрасный, ритмичный танец - большая кошка выделывала пируэты, попеременно отталкиваясь от пола и потолка летательного аппарата. Одновременно кабину заполняла странная музыка, а загадочный солнечный свет мерно подрагивал. Сейчас Пол осознал, что Тигрица от природы передвигается на кончиках пальцев, словно балерина, потому что она - существо пальцеходящее, а не стопоходящее. Он отметил, что ее стопа состоит из одних пальцев, а выше размещенная пятка является эквивалентом нижнего локтя в плече земных четвероногих. Ее танец очаровал его до такой степени, что он забыл о боли и страхе. Теперь же прекрасная танцовщица преобразилась в бесчувственную медсестру с садистскими наклонностями - что за отвратительная метаморфоза! И несмотря на жажду, он с грустью покачал головой, пытаясь сжать запекшиеся губы. Пол нахмурил брови и серьезно посмотрел на нее, прося глазами - он осознавал, что выглядит сейчас действительно, как связанная с заткнутым ртом, обезьяна, которая умоляет, чтобы ее освободили. Тигрица улыбалась, не размыкая губ - он был уверен, что она снова издевательски подражает человеку - и продолжала внимательно к нему присматриваться. Сейчас была ночь, так что он находился на корабле уже двенадцать часов, поскольку, когда он последний раз видел Землю, то видел Сан-Франциско, над которым опускалась ночь. Он видел черные пепелища, дома, опаленные дымом пожаров, погашенных проливными дождями, а так же десятки судов у Золотых ворот. Потом летающая тарелка наклонилась и пол увидел восходящего Странника с рисунком на диске, напоминающем мандалу - планету окружало асимметричное, сверкающее кольцо или же, как через мгновение понял Пол, только то, что осталось от Луны. Тигрица пододвинулась ближе, зеленой лапой прикоснулась к запястью правой руки Пола, после чего снова отодвинулась. Пол с огромным удивлением почувствовал, что рука у него свободна. Он пошевелил пальцами, согнул, а затем выпрямил ладонь, ощущая при этом не такую сильную боль, как ожидал, и уже хотел поднять руку ко рту, но вовремя остановился. Если он прикоснется к губам, она может превратно понять этот жест и немедленно запихнет ему в рот трубку. Поэтому он прикоснулся ко лбу, плавным движением опустил руку ко рту и указал на ее остроконечные уши. - Хочешь поговорить, да? - спросила Тигрица. - Обезьяна и кот - большой разговор? Она медленно покачала головой. - Нет! Ты будешь визжать и задавать вопросы... один, десять, пять тысяч! Я хорошо знаю обезьян! Пол потерял надежду. Одновременно им овладела ни на чем не основанная, уверенность, что если бы Тигрица хотела, она смогла бы говорить совершенно правильно, но она не хочет этого делать. Так обычный человек, который может говорить совершенно правильно на любом чужом языке, но в его речи проскальзывает определенный акцент, определенные грамматические структуры, которыми он пользовался, когда когда начинал учить данный язык, но только для того, чтобы подчеркнуть этим свою особенность и выразить свое критическое отношение к языковым уродам чужого языка. - Я скажу, - пошла на компромисс Тигрица. После этого она в темпе стенографистки на суде монотонным голосом, словно ей все надоело, сказала: - Я высшая галактическая цивилизация. Читаю мысли, передаю мысли, странствую в подпространстве, живу вечность, если захочу, могу взрывать звезды. Не веришь? Слушай внимательно, обезьяна! Растения поглощают неорганические субстанции. Животные едят эти растения, и _о_н_и_ выше растений. Коты едят этих животных - и они _в_ы_ш_е_ всех! Обезьяны же едят все - и это мерзость! - Странник путешествует в подпространстве, - продолжила Тигрица. - А для этого ему необходимо много топлива, _м_н_о_г_о_ материи для его конверторов. Ваша Луна вполне подходит для этого. Разрушить ее, превратить в порошок, высосать всю без остатка, наполнить этой массой резервуары и - снова в путь! А вы, обезьяны, излишне нервничаете и горячитесь. Когда она умолкла, Пол в течении нескольких секунд боролся с закипающей в нем злостью. Злостью от того, что это существо так бездушно все упрощает. Через мгновение, однако, он осознал свою беспомощность и постарался успокоиться. Подняв руку, он прижал ладонь ко рту и тут же быстро отвел в сторону, словно хотел сказать: "Долой кляп". Он подумал, что коль кошка читает его мысли, нет смысла объясняться с ней жестами, но в следующий миг осознал, что для нее это все - лишь забава. Кошки любят играть с беспомощными, более слабыми существами, и Тигрица не составляла исключения. Она подтвердила его предположение, когда с улыбкой медленно покачала головой. Потом сморщила верхнюю губу и острые кончики усов сомкнулись у нее под носом, образовав маленький кружок. Пол решил попробовать еще раз. Он повторил движение, означающее "долой кляп" и сразу же еще раз поднес руку ко рту, делая вид, что пьет из стакана. После этого он приложил к губам указательный палец. Звездообразные зрачки Тигрицы превратились в маленькие точки, когда она заглянула Полу в глаза. - Я освобожу твой рот, чтобы попить, и ты не будешь разговаривать? Ни единого слова? Пол медленно кивнул. Кошка достала из сумки белую пластиковую бутылку, примерно в четверть литра, и поднесла ее ко рту пленника. - Я буду нажимать, а ты соси, - сказала она и провела лапой по щекам и подбородку Пола. Одеревенение прошло и одновременно с этим, холодное дуновение принесло облегчение его запекшимся губам. Сделав глоток Пол почувствовал, что это молоко. Молоко с сильным запахом мускуса. На миг промелькнула мысль: кошачье это молоко или синтетическое, и годится ли оно для человека? Но ничего не оставалось, как довериться Тигрице. Утолив первую жажду Пол инстинктивно придержал бутылку рукой. Кошка не оттолкнула его руку и не сразу убрала свою, так что несколько секунд Пол чувствовал ее подушечки, мягкие, как бархат, шелковистый мех, а под ним изогнутый твердый коготь. Убрав лапу Тигрица сказала: - Осторожней, запомни. Пол выпил все молоко и протянув кошке пустую бутылку собрался поблагодарить ее, но Тигрица легонько ударила его лапой по губам, словно засовывая обратно невидимый кляп. Пол мрачно размышлял, является ли этот кляп только самовнушением, или какой-то неощутимой пленкой, а может быть это нечто совершенно иное. Но тут его разум подернулся дымкой, мысли медленно закружились. Он постарался сосредоточиться, ухватить их, но - тщетно. О, боже! Неужели он так устал, или в молоке было снотворное? Но продумать этот вопрос он был уже не в состоянии. Засыпая, Пол отметил, что невидимое солнце, окружающее его медленно угасает, погружая кабину во мрак. Сквозь сон он почувствовал, что Тигрица освобождает его от пут, оставляя невидимый узел на правой ноге. Пол свернулся клубком, словно эмбрион в чреве матери и, погружаясь в глубокий сон, услышал безразличный голос Тигрицы: - Спокойной ночи, обезьяна. 28 Обитатели Земли в пятый раз увидели на диске Странника символ инь-янь. Странник уже двадцать четыре часа поднимался над Землей. На международной исследовательской станции на южном полюсе, где как раз была зима, и ночь тянулась длинными месяцами, метеорологи видели, как Странник сделал полный круг по ночному небу, все время удерживая одинаковую высоту над ледяным горизонтом, и теперь снова повис в том месте, где появился первый раз, то есть над горами Королевы Мод и Землей Мэри Бирд. Сильный зеленый свет отражался от снега и освещал мертвенным блеском пустынную местность. Неизвестная планета возродила верования в сверхъестественные силы и вызвала у людей маниакальные неврозы различного типа. В Индии, которая до сей поры избежала серьезных землетрясений, толпы громогласно чтили Странника во время всенощных. Некоторые считали, что это планета Кету, которую наконец-то выплюнула змея. Брамины провозглашали, что эта новая планета возвещает о начале новой эры. В Южно-Африканской Республике негры отнеслись к Страннику как к заповеди кровавого победного восстания против власти белых. В протестантских странах тысячи людей, которые никогда не читали Библии и даже не заглядывали в нее, теперь с глубоким вниманием изучали Апокалипсис. В Риме новый папа - астроном-иезуит - боролся с суеверными интерпретациями событий. Репортеры искали подходящие фотопринадлежности, чтобы иметь возможность снимать на фоне странника кинозвезд и других не менее знаменитых деятелей. Один английский теософ, живущий в Египте, узнал в кошачьем существе, выглянувшем из летающего блюдца, добрую богиню Баст, что послужило толчком к новому взрыву Культа Кошек. По мнению этого теософа, новая планета была сестрой-близнецом богини Баст, разрушительницей Сахмет, глазом Ра. В Париже два кошачьих существа, совершая ту же ошибку, что и Тигрица, освободили из зоопарка всех тигров, львов, леопардов и других хищников. В Берлине, где животным угрожало наводнение, кошачьи существа выпустили из вольеров все население Тиргартена. Даже странно подумать, что в это самое время Дон Мерриам удобно спал в маленькой кабинке на Страннике, а Пол видел чудесные сны в корабле Тигрицы. С одной стороны Странник вызвал огромный переполох и довел многих людей до безумия. Но, с другой стороны, его неожиданное появление и вызванные им катастрофы подействовали как шокотерапия. Во многих психиатрических лечебницах, в отделениях для буйнопомешанных, больные выздоравливали. В их психике произошла перемена, когда они увидели, что невероятные, неправдоподобные вещи становятся действительностью, приводя в панику медицинский персонал больниц. Они поняли, что по сравнению с космическими катастрофами, психоз или невроз совершенно не страшны. Некоторым людям в последние минуты их жизни Странник открыл глаза на правду, если даже не дал им возможности убежать от ее последствий. Ранним утром Фриц Шер, стоя по пояс в воде, выглянул из окна Института исследований приливов и увидел, что тучи в западной части неба рассеялись. Из-за них выглянул Странник и посветил ему прямо в лицо. Когда Фриц осознал увиденное, новый поток воды сбил его с ног. Проплывая рядом с машиной, прогнозирующей приливы, Фриц напрасно пытался схватиться за ее гладкие края. До последнего вздоха он неустанно повторял: - Нужно было умножить на восемьдесят! Когда гостиница покачнулась, а вместе с ней и темная комната на третьем этаже, Барбара почувствовала, как кровать на колесиках легко двинулась вперед. Она хотела было выскочить, но успела совладать с испугом и только ближе подвинулась к старому Кеттерингу. Час тому назад старика начала бить сильная дрожь. Раньше ему страшно докучала жара, а теперь, когда холодные воды Атлантики залили Флориду, холод не давал ему покоя. Бенджи стоял у окна. Его лицо освещенное светом Странника было мертвенно бледно. - Вода уже залила первый этаж, - жаловался он, - и продолжает быстро подниматься. О, вот плывет дачный домик. Слышите, как он бьется о стену гостиницы? Треск дьявольский, должен сказать. - Лезь в постель, Бенджи, и немного поспи! - крикнула из угла комнаты Эстер. - Если гостиница должна рухнуть, так она рухнет и ты ничего не сможешь сделать. Если вода достигнет третьего этажа, ты не скажешь ей, что вход воспрещен. - Я не могу быть таким спокойным, Эстер, - пробурчал Бенджи. - Только сейчас я понял, что должен был остаться около автомобиля и стеречь, чтобы никто не забрал его с холма. Хотя... наверняка вода вот-вот дойдет и туда. - Пусть только кто-то отважится прикоснуться к роллс-ройсу! - шепнула Барбара. - Стоянка на холме входит в те пять тысяч, которые мы заплатили за эти апартаменты. - Мне интересно, забрали ли эти скряги кассу, потому что, если не забрали, то вода наверняка ее похитит, - фыркнула со смехом Хелен. - Тихо! - крикнула Эстер. - Бенджи, ложись! - Что мне от этого, - мрачно спросил он, не отходя от окна. - Хелен спит со стариком и греет его. А от того толстого слоя пудры, которую наложила на меня мисс Барбара, у меня зудит лицо. - Перестань брюзжать. Мы с Хелен на крайний случай сойдем за медсестер, но тебя необходимо было немного отбелить. Конечно, все равно всем понятно, что ты не белый, но это хоть что-то может нам дать. По крайней мере, видно, что ты стараешься, а добрая воля и тысячедолларовый банкнот могут далеко довести. - Снова видно это чудовище на Страннике, - буркнул Бенджи, поднимая голову и глядя в небо. - Быстро вращается. Хелен села на кровати. - А может быть, мы... - неуверенно начала она испуганным голосом. - Тихо! - резко сказала Эстер. - Вы должны сидеть тихо, а ты, Бенджи, лезь в постель! Мы должны с пользой истратить те пять тысяч долларов. Когда ты будешь по шею в воде, я разрешаю тебе подать голос, а пока что ни на минуту раньше! Понятно? _С_п_о_к_о_й_н_о_й _н_о_ч_и_! Лежа в темноте, Барбара думала об автомобилях, которые мчатся сейчас на север в поисках более безопасного места... Она думала о моторных лодках, которые могут сейчас мчатся куда угодно. Думала о затопленных ракетах, находящихся в ста пятидесяти километрах отсюда, на мысе Кеннеди... Старый Кеттеринг тихо застонал и начал что-то бормотать. Барбара погладила его по сухой, покрытой морщинами щеке, но бормотание не прекратилось. Пальцы, которые он молитвенно держал на груди, дрожали. Барбара опустила руку на пол, достала куклу в черном белье и подала ему. Это успокоило старика. Барбара улыбнулась. Здание гостиницы еще раз задрожало. Сэлли одела вышитое жемчугом, плотно облегающее ее фигуру вечернее платье, которое нашла в шкафу спальни. Джейк вырядился в темно-синий шерстяной костюм, несколько мешковатый для него. Сейчас он выглядел как щеголь пятидесятых годов. Они сидели у фортепиано, на крышке которого стояли два бокала и бутылка шампанского. Комнату освещали двадцать три свечи, - все, что Сэлли удалось найти в этой квартире. Темные портьеры скрывали окна, дверь лифта и, прежде всего, балконную дверь. Через плотные занавески медленно просачивалась зловещая, пронизывающая до мозга костей тишина - она тяжело ложилась на сердце, сжимала горло, замораживала огоньки свечей. Однако, через какое-то время Джейк вырвался из этого завораживающего забвения, сильно ударил по клавишам и громкий веселый припев рассеял тишину. Сэлли встала и ритмично покачиваясь начала громко и весело петь! Я девушка в Ковчеге Ноя Ты мой старый Король Морей. Наша любовь больше чем Солнце, Чем Орион и Мессье-31... Ты бросил к моим ногам небоскреб! Наша любовь больше всего. Левой рукой Джейк импровизировал аккомпанемент, а правой подал Сэлли листок бумаги. - Спой еще разок, - сказал он. - О, боже, Джейк! - воскликнула девушка. - Тут какие-то ненормальные слова! И как я должна петь эти кляксы? - Эти ненормальные слова я нашел в интересном "списке самых важных небесных объектов", в одной из этих толстых книг твоего приятеля-интеллектуала. Мы должны создать соответствующее настроение, которое подходило бы к этой новой планете. - Планеты-шманеты! Как мне это все надоело! Если бы не Хьюго, ты уже давно был бы под водой! Интересно, где он сейчас? Ну, хорошо, Джейк, играй. Держа листок перед глазами, Сэлли снова начала извиваться всем телом: Я девушка в Ковчеге Ноя, Ты мой старый король Бурь, Наша любовь больше, чем солнце, Чем Орион и Мессье-31... Ты бросил к моим ногам небоскреб! Наша любовь больше всего. - Вот это будет бомба! - заливаясь радостным смехом крикнул Джейк. - Мы соберем за это чудо-аплодисменты! - Да, - согласилась Сэлли, протягивая руку за бокалом. - Но мне, почему-то кажется, что мы будем единственными артистами в холодном влажном театре... Ричард Хиллэри чувствовал странное возбуждение, когда маршировал по обочине дороги, на которой быстро высыхали лужи соленой воды, по направлению на запад от Ислайпа. Внезапно, прямо перед собой он увидел двух небольших серебристых рыбок и маленького зеленого рака, неуклюже ползущего по свертку мокрой материи, которая скорее всего была студенческой мантией. Тут же, посмотрев на юг, Ричард увидел старые башни Оксфорда, а на них четкий коричневый след, оставленный водой во время прилива. Он задержал дыхание, поднял руки и стоял так, словно намеревался прыгнуть с трамплина - он вообразил себе, что плывет, как безумный по водам Северного или Ирландского моря, которые несколько часов назад заливали окрестности Оксфорда. Все еще в возбуждении, он рассмеялся, опустил руки и ускорил шаги. Временами ему становилось не по себе при виде того, что оставила после себя вода, особенно, если это касалось человеческих трупов. Однако, он тверда придерживался принципа, которым может быть пользовались все пешеходы во все времена: не смотреть на то, что не движется. В течение последних нескольких километров он несколько раз вынужден был напоминать себе о непоколебимости этого принципа. Пока что ни одна из мокрых фигур, которые он видел, не шевелилась. Ему повезло, потому что неподалеку от Чилтерн Хиллс, где он ночевал, он остановил автомобиль, который подвез его на значительное расстояние. Ричард отправился в путь ночью, сразу же после того, как увидел на востоке воду. На шоссе его подобрала супружеская пара, едущая из Литворка. Они ехали в Оксфорд за сыном, о котором очень беспокоились. Они не верили в наводнения и были склонны недооценивать их. Супруги угостили Ричарда бутербродом и несколькими глотками кофе. Через какое-то время их движение замедлилось, так как на дороге оказалось довольно оживленное автомобильное движение. К утру они наконец добрались до залитой равнины Оксфорда и там, на размокшей болотистой дороге застряли окончательно в дорожной пробке. Ричард попрощался с этими милыми людьми и вылез из машины. Пробке, казалось, не было конца, и Ричард уже не мог без