выкрикивая ругательства. Какая-то девушка бросила бутылку. Не останавливаясь, Марго выстрелила в них три раза, но не попала. Когда она целилась третий раз, что-то попало ей под ноги и она упала. Возле нее тут же упала бутылка и разлетелась на куски. Поднимая руки, чтобы защитить лицо от огня, Марго подумала, что на этом все кончится. Но огня не было - явственно чувствовала запах виски. Хантер вернулся, подал ей руку и они снова побежали. Бежавший впереди Хиксон внезапно остановился и, показывая на что-то впереди, закричал. Банда подростков уже бежала прямо за ними. Несколько человек наискосок помчалось к калитке, стараясь отрезать им дорогу. Марго и Хантер увидели то, что Хиксон заметил несколько раньше: светло-красный автомобиль, который, поднимая за собой клубы пыли, мчался в их сторону и черную шляпу на голове водителя. Банда отрезала им выход через калитку. Рама Джоан, которая сидела рядом с водителем, встала и направила на оголтелую толпу серый пистолет. И тут же обезумевшие лица оказались закрыты тучами пыли и гравия. Юнцы начали раскачиваться, шатаясь падали и пытались встать на ноги. Казалось, сильный ветер дул им прямо в лицо. Металлическая сетка начала выгибаться назад. Брехт остановил машину. - Бегом! Быстрее! - крикнул он Марго и обоим мужчинам. Они выбежали через калитку и втиснулись на маленькое заднее сидение. Брехт крутанул руль и направил машину в противоположную сторону. Они увидели, что вторая полицейская машина, которая выбралась с территории Ванденберга-Три, возвращается и, подпрыгивая на обочинах, минует сожженные автомашины. Третья же мчалась прямо на них, параллельно сетке. Рама Джоан прицелилась в нее из пистолета. - Нет! - крикнул Хиксон. - Ведь это же полицейские! Черно-белая машина резко остановилась, однако пассажиры, вместо того, чтобы по инерции вылететь вперед, полетели назад. Машина тоже начала скользить назад. Рама Джоан опустила пистолет и что-то буркнула. Красный "корвет" мчался под гору. - Не так быстро! - запротестовал Хантер. - Разве? - поинтересовался Брехт. - Вы не видели, как я гнал эту колымагу чтобы спасти вас. - Я видел! - рассмеялся Хиксон. - Вы мчались как молния, господин капитан. Машина, которую Рама Джоан остановила с помощью серого пистолета, повернула и теперь оба полицейских автомобиля ехали на север, с внешней стороны сетки. Огонь, пылавший на баррикаде, полыхал все сильнее, начиная перебрасываться уже и на соседние автомобили. - Я больше никогда не дам себя надуть, - рявкнул Хантер. - Чтобы я снова дал втянуть себя в столь бессмысленную героическую экспедицию! - Он с деланной злостью взглянул на Марго. Снова раздались громовые раскаты. Упало несколько больших дождевых капель. Марго вынула из лифчика смятый листок бумаги и развернула его. - Бессмысленную? - спросила она, улыбаясь Хантеру и протягивая листок бумаги между Брехтом и Рамой Джоан так, чтобы Хантер тоже смог его увидеть. Поспешно написанное большими буквами объявление гласило: "Ван-Брустер, Комсток и остальные! Нас забирают вертолетом в Ванденберг-Два. Приезжайте туда по шоссе через горы Санта-Моника. Удачи! Опперли". Большая капля дождя упала на бумагу. Дождь был черным. Дон Гильермо Уолкер и братья Арайза уже были на середине озера Никарагуа, приближаясь к острову Ометепе. Два вулкана на острове плевались огнем, ярко-красным даже при свете солнца. Солнечный свет падал через широкий разрыв в пелене тумана, видимого на западе. Дон Гильермо ожидал увидеть через это отверстие Ла Виржин, однако, куда ни глянь, везде была тянущаяся в бесконечность гладь воды. Братья Арайза тоже разделяли его недоумение, так как знали, что обычно прилив на перешейке - или у побережья Тихого океана у городов Бритс и Сан Хуан дель Сур - едва ли достигает в высоту трех метров. Вывод был невероятным, но, тем не менее, самым правдоподобным. Усиленные Странником приливы залили перешеек Ривас, соединяя озеро Никарагуа с Тихим океаном. Поэтому и поднялся уровень воды в озере, придавая ей солоноватый привкус. Там же, где когда-то курсировали бело-голубые дилижансы общества Корнелия Вандербильта, перевозившие золотоискателей и их багаж из Вирджинии Бей в Сан Хуан дель Сур, теперь простиралась водная гладь Тихого океана. Никарагуанский канал, о котором мечтало так много поколений людей, теперь стал действительностью, по крайней мере два раза в день - во время приливов. Красноватый свет показался в самой середине густо поросшего конуса Мадеры. Почти сразу же оттуда стал валить светлый дым. Затем источник света, а за ним и дым стали перемещаться вниз. Дон Гильермо подумал, что это, скорее всего, раскаленная до красноты лава вытекает из разрыва и стремится в озеро. Лодка плыла дальше и Дон Гильермо удивился, что вода так спокойна. Ему не пришло в голову оценить, с какой силой вода напирает сейчас на побережье, ничего грозного он не видел также в отсутствии водяного пара при контакте лавы с водой, хотя, если бы он задумался, то понял бы, что водяной пар продолжает образовываться глубоко под водой. Ничего конкретного пока что не происходило... Внезапно трое мужчин уставились друг на друга. Дон Гильермо машинально убил комара на шее. Со стороны затопленного перешейка Ривас огромная гора воды, словно серый гриб, начала вырастать из гладкой зеркальной поверхности и в течение трех секунд беззвучно достигла километровой высоты. Что-то, что меняло цвет поверхности воды со светлого на матовый, неслось в сторону лодки. Трое мужчин зачаровано смотрели на это чудо. Воздушная волна разорвала им барабанные перепонки и перевернула лодку. На мгновение, прежде чем вода поглотила его и двух его товарищей, дон Гильермо успел увидеть большую вертикальную гору воды, выталкиваемую водяным паром. В воде плавало множество водорослей. "Как тот хворост из вереска, так Макбет из наших уст узнает о своей судьбе. Я слышу голос этой ведьмы..." думал дон Гильермо. Так исчез перешеек Ривас. Никарагуанский канал стал неизменной действительностью. 33 Дон Мерриам подкрепился и снова заснул в маленькой кабине на Страннике, а когда проснулся, то был уже совершенно спокоен. Он лениво посмотрел на потолок пастельного цвета, освещенный невидимым светом. Он не чувствовал, что лежит в постели, что у него есть тело, поскольку рецепторы почти не воспринимали внешних раздражителей. Насколько он мог сориентироваться, он лежал навзничь, и руки были свободно вытянуты вдоль тела. Но тут его охватило безграничное любопытство, он захотел ознакомиться с большим кораблем, на котором оказался невольным пассажиром. Он хотел только одного: увидеть и понять, а если это невозможно, то по крайней мере, хотя бы только увидеть. Но не смотря на то, что желание было сильным, он не мог сделать ни малейшего жеста, движения или просто усилия, чтобы реализовать его. Неожиданно потолок стал приближаться к нему. Дон попытался спрыгнуть с постели, но вместо этого очень медленно перевернулся на живот, а увидев душ в углу у стены, осознал, что висит в воздухе на высоте двух метров. Потолок не двигался. Это он плавал в воздухе, сначала на спине, а теперь на животе под самый потолком. Подбородок был задран вверх, а голова - хотя он и чувствовал ее тяжесть - так сильно отклонилась назад, что линия взгляда совпадала с осью его тела. Дон не смог посмотреть вниз, когда попытался узнать, лежит ли его тело - настоящее или кажущееся на кровати. Он не смог поднять руки к лицу, чтобы убедиться, что у него еще есть руки. Он их не чувствовал, и не понимал, то ли он просто не может ими управлять, то ли рук нет уже вообще. Он не понимал - его ли это тело висит в воздухе, или воображаемое, а может быть он сам - только левитирующий наблюдательный пункт, который воображает себе, что у него есть тело. Это последнее предположение казалось подтверждал тот факт, что Дон не замечал кончика носа, своих бровей и щек, которые, хотя на это и не обращаешь внимания, всегда находятся в поле твоего зрения. Но может быть так происходило потому, что напрягая глаза он продолжал смотреть только прямо вперед. Дон попробовал двигаться головой вперед, в сторону стены. Он закрыл глаза - в голове промелькнула мысль, что, по крайней мере, он может закрыть глаза - а когда открыл их, то несмотря на то, что никакого столкновения не произошло, и он не почувствовал сопротивления, то увидел, что плывет уже по серебряному коридору, покрытому арабесками и иероглифами. Коридор вел к одной из больших шахт или колодцев. Дона охватило ощущение радости и вскоре он начал медленно опускаться вниз. Так для Дона Мерриама началось приключение, которое могло оказаться просто необычайно ярким сном, или сном, наведенным его похитителями-хозяевами. А может быть, это была просто внечувственная картинка, присланная ему в виде сна. Или даже - и у него действительно возникало такое ощущение - его тело вследствие чуждых физико-химических процессов обрело способность проникать сквозь стены, газы и любые другие препятствия, стало не восприимчивым к гравитации, а также к воздействию других сил. Теперь оно переворачивается и двигается частично против воли хозяина, а частично руководимое необузданным любопытством и совершает прекрасное, хотя и кошмарное путешествие. А возможно, пришла к нему мысль, все это происходит в одну короткую секунду. Вне времени! Дон Мерриам не знал, правильная ли эта мысль, толком не осознавал и того, что с ним происходит. Он мог только парить, поворачиваться и с_м_о_т_р_е_т_ь_. Сначала он летел по пустым коридорам и шахтам. Если там и жили какие-то существа, находились машины или космические корабли, он не мог их увидеть, так как мчался с огромной скоростью и картинка вокруг была смазана. В течение нескольких секунд его скорость - по крайней мере, так ему казалось - достигла скорости света. Затем короткий отрезок пространства он передвигался медленно присматриваясь ко всему, что его окружало, и снова мчался вперед, частично невольно, а частью потому, что чувствовал неодолимое желание увидеть что-нибудь новое. Так повторялось без конца, словно время утратило свою суть. Постепенно в его разуме возникал трехмерный образ Странника. Планета была создана искусственно, и состояла из уменьшающихся концентрических сфер - их было по меньшей мере пятьдесят тысяч - соединенных между собой коридорами. Она напоминала большую серебряную губку. Многие из больших колодцев пронзали планету насквозь, пересекаясь в центре, в огромном пустом шаре, у которого было собственное темное небо. То тут, то там освещенное огнями, напоминающими звезды. Размещенными между темными отверстиями поблескивающих стволов шахт километрового диаметра. Строение Странника все больше подхлестывало воображение Дона, но одна деталь конструкции планеты мучила его и даже пугала, впрочем пугала скорее тем, что она скрывала в себе, чем тем, как она выглядела. Это была оболочка из темного металла тридцатиметровой толщины, которая составляла посеребренную крышу шара - палуба на которой совершили посадку Баба Яга и советский космический корабль, а также круглые металлические плиты километрового диаметра, такой же толщины, как и оболочка, которые в любой момент могли закрыть шахты, превратив планету в крепость. Ощущение приближения зловещей опасности усиливали огромные витки, окружающие некоторые из шахт: они свидетельствовали о том, что шахты здесь могут служить чудовищными линейными ускорителями. Дон вздрогнул при виде грозного панциря и через мгновение оказался в самой середине мерцающего звездами огромного центрального шара. Хотя шар и имел в диаметре каких-то километров тридцать, ему показалось, что это Вселенная, а большие дырки в ее звездном небе - это коридоры, ведущие в другие вселенные. Он чувствовал, что вокруг него есть невидимые существа, неощутимые мыслящие облака, живущие в холодных межгалактических глубинах космоса. Это ощущение вызвало в нем страх, который был гораздо сильнее, чем тот, который охватил его, когда он смотрел на защитный экран планеты. Может быть именно этот новый, пронизывающий страх приказал ему отправиться во вторую экспедицию по Страннику. Теперь он уже не летел по коридорам, а безболезненно проникал сквозь стены, путешествуя таким образом из зала в зал. Самые толстые стены он преодолевал в считанные доли секунды. И сейчас, если Дон останавливался, то всегда около живых существ. Все они были непохожи друг на друга, разных видов. Весь кошачий народ находился близко к поверхности планеты и хотя их было много, они составляли меньшинство среди команды Странника, представленной разнообразными созданиями, которые, как казалось, были конечным эволюционным продуктом любой земной и не только земной расы. Здесь были большелобые кони с цепкими отростками, спрятанными внутри копыт; гигантские пауки с невозмутимым взглядом и венами, просвечивающими сквозь кожу, и было видно как кровь пульсирует вокруг суставов; змеи с большими и маленькими цепкими щупальцами; покрытые блестящей чешуей, человекоподобные ящерицы с красивыми гребнями на голове; перекатывающиеся по полу существа своей формой напоминающие толстые колеса, у которых мозг и центр чувств вращались в противоположные стороны; наземные каракатицы, гордо стоящие на трех или шести щупальцах; создания, наводящие на мысль о различных мифологических чудовищах, таких как василиски или гарпии. Тех последних Дон увидел глубоко внутри планеты - они летели по залу, похожему на гигантский птичник. Огромное, занимающее несколько этажей помещение словно имитировало какой-то мир. Там росли тонкие деревья с большим количеством веток, покрытых маленькими листьями, и все это освещалось огромными, плавающими в воздухе лампами-солнцами. Бирюзовые озера, которые он видел с Бабы Яги, были такими же широкими, как и глубокими. В них жили киты с большими глазами и, вероятно, мощным разумом, имеющие вместо плавников щупальца, напоминающие кабели с торчащими на концах проводами. Кроме китов там плавали другие существа с выразительными, разумно выглядевшими мордами. Дон хотел остановиться, осмотреть этих существ более детально, осмыслить их поведение, но как всегда, возобладало желание увидеть еще более загадочные и более интересные формы жизни, так что он задержался очень ненадолго. Существа, за которыми он наблюдал, явно не подозревали о его присутствии. Похоже, что их не разделяли никакие расовые или видовые барьеры. Дон видел, как кошачьи существа ведут в птичнике дружеские беседы с меньшими, чем они, гарпиями, видел, как гигантские пауки в прозрачных одеяниях ныряльщиков плавают передвигая конечностями в глубоком озере, населенном китами. Ему начало казаться неправдоподобным, что планета величиной с Землю может вместить такое множество разнообразных созданий, но через мгновение он осознал, что принимая во внимание все этажи, поверхность Странника в пятнадцать тысяч раз больше поверхности Земли. Несмотря на многочисленность и разнообразие, все существа, которых он видел, непрестанно работали. Даже те, которые не двигались, сосредоточенно производили вычисления и искали решения каких-то задач. Везде ощущался страх. В атмосфере явственно витала угроза... Время от времени, может быть ошибаясь в направлении полета, а может быть только для отдыха, Дон останавливался в комнатах, где не было живых существ. Тогда он видел большие резервуары, наполняющиеся лунной материей; залы со стоящими неподвижными машинами; трубы по которым проплывали многоцветные жидкости; комнаты, в которых освещенные солнечными лампами, росли странные - может быть даже мыслящие - растения; залы с гладкими геометрическими глыбами, которые выглядели почти как живые, так же как и те, на поверхности Странника, шарообразные помещения, наполненные чистой, сырой, огневой материей, напоминающей солнечную плазму, которая, однако, почему-то не ослепляла. Временами он видел, как физическую работу выполняли протоплазменные существа похожие на огромных амеб, которые в зависимости от выполняемой работы обладали разными ложноножками и органами чувств. В другом помещении он увидел металлических роботов, напоминающих пауков и много других форм жизни - хотя некоторые из этих роботов выглядели очень живыми - обслуживающие какие-то структуры напоминающие гигантские электронные мозги. Сквозь прозрачные стенки баков, в которых они находились, виднелось темное студенистое вещество, в котором плавали спутанные серебряные ниточки, диаметром тоньше волоса. Чем больше разнообразных мыслящих существ видел Дон, тем сильнее ощущал их присутствие. Когда он оказался в Центральном Звездном Зале, то увидел кружащиеся светло-фиолетовые, многорукие облака, постоянно меняющие форму: холодные создания живущие во внезвездной темноте. А однажды, когда он на мгновение поднялся на верхнюю палубу, то увидел как одна из больших цветастых абстрактных глыб лопается, словно яйцо, и из нее выскакивают какие-то странные создания. Однако, чем больше он сознавал, что на планете существуют разумные формы жизни, тем больше мучила его мысль, что его окружает рой существ, которых он не в состоянии заметить. У него создалось впечатление, что на Страннике находится больше духов, чем видимых членов экипажа. Дон остановился в помещении, где царила полная тишина, в помещении со многими балконами и бесконечными рядами шкафов с маленькими ящичками, как в библиотечном каталоге. Паутиноподобные дорожки вели из этих шкафов к наблюдающему устройству, которое выглядело как тысячи небольших экранов дисплея, и Дону неожиданно показалось, что он видит какое-то движение на множестве этих паутин. Невольно на ум пришла мысль, что разумные бактерии и вирусы приводят в порядок и укладывают на хранение молекулы, на которых запечатлены знания, культура и история всех миров. Достижения и культура всей Земли, думал он, без труда поместились бы в одном таком ящичке. Он чувствовал себя так, словно соприкоснулся с постоянной, всеохватывающей точкой зрения на вечность, часто отождествляемой с Богом. Он перенесся в следующее помещение. Там было множество пультов управления, карт, графиков, экранов, как обычных, так и для просмотра трехмерных изображений. Экраны показывали картины всевозможных катастроф: ландшафты и города, уничтоженные землетрясениями, опустошенные огнем, залитые водой неожиданных приливов. Некоторое время Дон смотрел, зачарованный, пока вдруг с ужасом не осознал, что видит собственную планету - Землю, опустошенную катаклизмами, вызванными появлением Странника, а ведь он точно знал, что обитатели этой планеты могут произвольно включать и выключать гравитацию. Он хотел задержаться в этом зале, чтобы детально все осмотреть, но помимо воли пронзил несколько стен и оказался в помещении с одним огромным экраном во всю стену, перед которым находились странные существа с двумя, тремя, и даже семью глазами. На экране изображались модели Земли, Странника, и то, что осталось от Луны. Около них были видны фиолетовые и желтые светящиеся точки, которые, как он догадался, изображали космические корабли. Планеты - Дон не мог с уверенностью сказать модели ли это или же трехмерное изображение - разделяло расстояние в тридцать раз большее их диаметров. Оптический обман был настолько сильным, что у Дона возникло впечатление, будто он плывет через космос, в котором места созвездий занимают лица странных существ. Затем, неожиданно, начали появляться поодиночке или парами, другие планеты: зеленые, серые, золотые, а некоторые, расцвеченные так же как Странник. Между ними медленно передвигались светлые полосы: это был свет, который обычно двигается со скоростью триста тысяч километров в секунду, но теперь был замедлен пропорционально величине модели. Последовали небольшие взрывы. Дон увидел воюющие флоты космических кораблей. А потом все планеты, кроме Земли, начали быстро перемещаться с места на место, словно вели космическую битву. Но он не дождался конца столь странных маневров, поскольку неизвестная сила, которая руководила им в путешествии по Страннику, начала подгонять его, словно его удивительное приключение должно было скоро закончиться. Впервые он почувствовал усталость. Дон быстро миновал три следующие комнаты. На фоне их черных гладких стен четко вырисовывались чужие лица наблюдателей. В первом помещении он увидел спиральный профиль из светлых точек собирающихся в световое пятно. Галактика, подумал Дон, наверняка Млечный путь... Во второй комнате было много меленьких пушистых шарообразных светящихся облачков, которые разделяло расстояние несколько большее, чем их диаметры. Было что-то странное в пространстве между ними - оно, казалось, фантастически изогнулось и, вращаясь, постоянно менялось. Дон понял, что он видит космос заполненный звездными островами - целую Вселенную. Его сознание начало путешествие, независимое от его зрения. Фразы струились через мозг: "Это искусственная планета... сердце космоса... центр разума... вечный наблюдатель... книга прошлого... лоно и плод будущего... трансцендентна, как Бог, но все же не Бог..." Он вернулся к себе, к начальной точке, когда начал осознавать, что вглядывается в огромное черное пространство в котором видится космос, таинственные изогнутые формы и тусклое мерцание света вдали. Потом начало появляться и исчезать призрачное дуновение других форм света. Некоторые промелькнули быстро, словно вспышки светляков, а другие - медленно, с задержкой. Дон подумал мечтательно, а что если это другие вселенные в которых побывал Странник. Или, может быть, вселенные, в которых он только собирается побывать... Было что-то завораживающее в их призрачности и их быстром исчезновении... и звезды, галактики и вселенные - такие нереальные вещи, не более чем тусклая точка света, плывущая перед глазами, когда они смыкаются от сна... Затем все наклонилось и стремительно закружилось, словно лист в водовороте... и космический дух тоже стал кружиться, завораживая... Дону казалось, что уже ничто не сможет удивить его, но вид следующего зала на мгновение привел его в изумление. Он был почти уверен, что все это имеет какое-то значение, но уставший разум не мог угадать какое. В огромном зале, своеобразном мире, похожем на помещение гарпий, красное, словно раскаленное железо, небо простиралось над равниной. Местами виднелись нагромождения камней и небольшие рощицы деревьев. Грациозные животные, похожие на земных серн, с единственным рогом на лбу, пугливо щипали траву. Птицы с рубиновым, топазовым или изумрудным оперением порхали над землей, часто садясь в высокую траву или на ветки деревьев, очевидно в поисках пищи. Внезапно, сразу три птицы, громко хлопая крыльями, взлетели из травы, и ближайшая группа единорогов замерла без движения, принюхиваясь. Через секунду они большими скачками понеслись прочь. Одновременно из-за ближайшего камня выпрыгнуло существо явно принадлежащее семейству кошачьих, очень похожее на проводника Дона, только полосы у него на коричневом мехе имели серый цвет. Существо это легко догнало единорогов, бросилось на последнего в группе, свалило его и впилось зубами в горло своей жертвы. Топазовая птица пролетела рядом с небольшой рощицей деревьев, из которой выскочила другая огромная кошка с зеленым мехом - это без сомнения было создание женского пола, судя по более маленькому торсу и несколько иному строению тела. Она грациозно взвилась в воздух, подпрыгнув довольно высоко, словно серна. Хотя ее лапа едва дотянулась до птицы, три длинных когтя все же вонзились в тело жертвы. Держа птицу за гребень, кошка с большой сноровкой впилась ей в шею. Когда она подняла голову над желтыми перьями и посмотрела в сторону Дона большими глазами с зелеными зрачками, космонавт увидел кровь на ее матово-лиловых губах и на открытом длинном белом клыке. Может быть это было только стечение обстоятельств, но у Дона возникло впечатление, что кошка тоже видела его. Стоя на фоне кроваво-красного неба и высасывая кровь птицы, кошка улыбалась. И тогда Дона охватила ужасная усталость, изображение стало смазанным, цвета пастельными. Дон осознал, что он снова висит в воздухе посреди своей маленькой кабинки. Он попытался посмотреть на свою постель, но как и раньше - не смог. В следующее мгновение он уже лежал на ней и всем телом чувствовал ее успокаивающее прикосновение. Все картинки мгновенно исчезли, всякое движение прекратилось, оставляя его одного, чтобы он отдохнул в темноте. 34 Брехт четырежды просигналил и остановил машину у скалистого склона, где они ночью разбивали лагерь. Хиксон снова пересел в фургончик. В корвете рядом с Брехтом сидела Анна и Рама Джоан, на заднем сидении расположились Марго и Хантер. Все пятеро очень оживленно разговаривали, несмотря на то, а может быть именно потому, что их лица были перемазаны, одежда мокрая и грязная от странного, теплого, черного дождя, который только что прекратился. Они пришли к выводу, что дождь черный от вулканического пепла, который ветер принес из Мексики и других местностей на юге. - Или от водорослей, выброшенных отливом и захваченных смерчем, - рискнул выдвинуть гипотезу Брехт. - У воды соленый привкус... Небо покрывали темные тучи, которые поглощали яркий серебряный свет. - Всем выходить! - весело крикнул Брехт. - Росс, проверь, нет ли в яме воды. Я хотел бы проехать, прежде чем мне станет страшно. Хантер поспешно направился исполнять этот приказ, Марго отправилась за ним. Фургончик остановился за "корветом", за ним автобус, на желтом кузове которого выделялись черные потеки. - Скажи своим, чтобы выходили! - крикнул Брехт Хиксону. - Мы должны переехать на другую сторону. Гарри, скажи Додду, чтобы он, как можно скорее, выгнал всех из автобуса. Мы не можем терять ни минуты. Сам стань возле автобуса и наблюдай за дорогой позади нас. Анна прижалась к Брехту. - Могу я остаться с вами в автомобиле? - спросила она. - Я не боюсь, что мы упадем. - Мне очень жаль, любовь моя, но твоя мамочка сказала, что я искушаю Кали, богиню зла, - ответил он и, наклонившись, прикоснулся щекой к щеке девочки. Рама Джоан улыбнулась и забрала смеющуюся Анну из машины. - Воды нет! - крикнул Хантер, но в тот же миг потерял почву под ногами и упал на землю. - Но скользко, черт возьми, - добавил он, смотря на Марго, которая иронически улыбалась. - Этот слой мокрого пепла довольно коварен, - сказал он вставая. Улыбка исчезла с лица Рамы. - Может быть нам попытаться засыпать эту яму, - предложила она Брехту. - Нет, моя милая. Эти пьяные хулиганы, скорее всего, уже добыли из затора работающие машины и бросились за нами в погоню. Они не будут с нами церемониться. Стремление убивать - их вторая натура. Мы не можем терять ни минуты. Брехт нажал на газ. - Берегись! - закричал он громко. Автомобиль дернулся и перепрыгнул яму. Брехт остановил машину и бегом вернулся к Раме Джоан, Марго и Хантеру, которые стояли и смотрели, как он совершал свой подвиг. Анна у автобуса разговаривала с Макхитом и с интересом рассматривала его карабин. - Я не думал, что все пройдет так гладко, - сказал Брехт. - На старости лет я становлюсь довольно трусливым. Марго и Хантер рассмеялись. Рама Джоан неуверенно улыбнулась. - Прошу вас! - пискливо крикнула Ида, которая стояла у фургончика. - Рей Хэнкс не хочет, чтобы его выносили. Брехт осмотрелся, после чего пожал плечами. - Это его дело. Хорошо, рискнем. Вперед, Хиксон. Фургончик тоже набрал скорость. Только когда он перепрыгнул через яму, они увидели, что мадам Хиксон не вышла, а склонившись над кроватью Хэнкса, держалась за стену фургончика. Войтович вышел из автобуса и встал рядом с Макхитом и Анной. Остальные пассажиры автобуса: Дылда, Ванда, Ида, а также яростно спорящие Додд и дед, направились в сторону ямы. Брехт надвинул на лоб испачканную черную шляпу и энергично двинулся им навстречу. - Знаю! Знаю! - сказал он прежде, чем дед успел открыть рот и показать его щербатое содержимое. - Задние скаты лысые и так далее. Рудольф - гонщик, вот он сейчас этим и займется. - Один цилиндр не работает! - крикнул дед ему в спину, но Брехт даже не оглянулся. Кларенс Додд посмотрел на перепачканные лица окружающей его группы. - Этот дождь порадовал бы сердце Чарльза Форта, любителя сверхъестественного, - с улыбкой произнес он. - Вы выглядите так, словно будете участвовать в каком-то индейском погребении. Рама Джоан неожиданно направилась за Брехтом в сторону автобуса. Стоящая рядом с Рудольфом Анна помахала ей. - Мамочка! - крикнула она. Рама остановилась и неуверенно помахала рукой. Брехт сел в автобус, двигатель заработал и машина начала набирать скорость. Однако тут же ее начало вести немного в сторону. - Вторая скорость иногда западает, - буркнул дед. Автобус медленно въехал в яму. Когда он выезжал из нее, передние колеса забуксовали, а задние начало заносить. Брехт прибавил газу. Колеса запищали на скользкой каменной дороге. Брехт резко затормозил и автобус начал скатываться назад. Мак Хит бросил Войтовичу карабин и по шоссе побежал к автобусу, спотыкаясь на выбоинах и холмах. Автобус приостановился на краю двухсотметровой пропасти, когда передние колеса попали на небольшой валун, лежащий в выбоине. Все видели, как Брехт старается подняться с сидения, как пытается стать на перекосившийся пол и хватается за ручку, чтобы открыть переднюю дверцу. Хантер схватил Марго за плечо, сунул руку под ее куртку и вытащил серый пистолет. Мак Хит был уже почти на краю пропасти. Войтович не знал, что он собственно собирается делать, может быть крепко упереться ногами и подать руку Брехту, чтобы тот не потерял равновесия, прыгая на скользкий грунт. Брехт открыл дверь и высунул голову. Небольшой валун, который поддерживал машину, скатился в пропасть, задние колеса съехали с края, пол автобуса наклонился, затрудняя Брехту бегство. Через мгновение машина начала медленно сползать в пропасть. Хантер нажал на маленький поворотный рычажок, размещенный на рукоятке пистолета и повернул его так, чтобы стрелка была обращена в противоположную сторону от ствола. Брехт высунулся до половины, когда неожиданно машина резко наклонилась и он упал обратно внутрь. Автобус сполз с края и рухнул в пропасть, а вместе с ним и Рудольф Брехт, который еще успел посмотреть на друзей, стоящих на склоне, снять черную шляпу и махнуть ею. Хантер прицелился и нажал на спусковой крючок. Лицо Брехта и его поднятая рука исчезли из поля зрения, только черная шляпа, которую нес холодный ветер, приплыла к ним. Макхит бросился к краю обрыва и, держась за скальный край, посмотрел вниз. Склон задрожал, они услышали шум, когда автобус ударился о дно ущелья. Холодный порыв ветра усилился. Черная шляпа подлетела прямо к Хантеру и повисла на стволе пистолета. Небольшой камень покатился под гору. Хантер снял палец со спускового крючка. Небольшой валун покатился обратно. - Он мертв! - крикнул Макхит. - Он выпал из автобуса. Я видел, как он падал. Его придавил автобус. - Если бы на секунду раньше... - шепнул Хантер. - Ты повернул стрелку на сто восемьдесят градусов, чтобы создать поле притяжения, да? - спросил Кларенс Додд и, когда Хантер с грустью кивнул, добавил - это логично. Хантер схватил шляпу, висящую на стволе пистолета, словно намереваясь бросить ее на землю и затоптать, но только посмотрел на нее. К ним донесся глухой далекий звук. Небольшой валун ударился о землю двумястами метрами ниже. В Аризоне на солнечном плоскогорье, напоминающем парситскую Башню Тишины, стервятники сдирали последние куски мяса с лица Асы Голкомба, обнажая белый череп. Пол Хэгбольт сидел, удобно опираясь о теплое гладкое окно, занимающее половину машины Тигрицы. Он смотрел на тающий ледяной покров на Северном полюсе Земли и на огромные льдины, которые несли мощные волны, безумствующие в Гренландском море, в Баффиновом заливе и в Беринговом проливе. Почти вся Арктика была залита солнечным светом, поскольку в Северном полушарии было лето. В машине царил полумрак, попадало немного солнечного света, отраженного заснеженным льдом, на котором сверкали светлые точечки - звезды на белом небе - каждый раз, когда волны поворачивали льдины под соответствующим углом к солнцу. Тигрица тоже лежала, вытянувшись у окна, недалеко от Пола. Она гладила Мяу, которая вдруг высунулась из-под трехпалой лапы с фиолетовыми подушечками, оттолкнулась задними лапками от зеленого с фиолетовыми полосами плеча и прыгнула над Полом в сторону цветника, находящегося с другой стороны корабля. Очевидно для того, чтобы снова посетить его, на этот раз в таинственном свете ледового покрова. Мяу быстро приспособилась к новым гравитационным условиям и с радостью летала между растениями, время от времени выставляя из листьев и цветов маленькую улыбающуюся мордочку. Тигрица издала короткое мелодичное ворчание, похожее на вздох. Полу пришла в голову мысль, что это кошка направила корабль к Северному полюсу, наверное затем, чтобы иметь возможность спокойно смотреть на Землю, без неприятного чувства, что там гибнут люди. Он уже хотел было сказать ей, что и здесь, на Северном полюсе, есть, а вернее были до вчерашнего дня, люди - советская метеорологическая станция, но тут же пришел к выводу, что, в конце концов, Тигрица, если захочет, сама может прочесть это все в его мыслях. Корабль начал без предупреждения подниматься с огромной скоростью. Сначала резко стал видимый участок ледового покрова, а потом и вся Земля. Пол старался не показывать своего удивления. Он знал, что коты не любят резких движений, но, впрочем, уже успел убедиться, что Тигрица умеет оперировать пультом управления, не прикасаясь к нему и даже не смотря на него. Вокруг заблестели звезда. По мере того как Земля уменьшалась в поле зрения, постепенно показался Странник. У этой планеты тоже был, своего рода, Северный полюс - желтое наклонное пятно на фиолетовом фоне - из которого торчала желтая шея, шея динозавра. С этого расстояния желтое пятно напоминало боевой топор. Они поднимались под прямым углом к лучам солнца, поэтому лучи не падали прямо в кабину. Земля и Странник, на солнечной стороне которого был виден серп лопнувшей Луны, выглядели как два полушария. Когда погас свет, отраженный ледяным покровом, в кабине воцарилась темнота. Планеты, которые наконец приостановили свое движение, выглядели сейчас как два маленьких, почти неуловимых для глаза, соседствующих друг с другом полумесяца на фоне звездных полей - созвездий, преимущественно неизвестных Полу, поскольку их можно было видеть только с южного полушария Земли. Без особого удивления он осознал, что корабль, в течение неполной минуты, вознесся на несколько миллионов километров вверх - со скоростью, немногим меньшей скорости света. Все произошло так, словно он прошел с Тигрицей через город, повернул в большой неосвещенный парк и теперь смотрел на огни города сквозь толщу деревьев. Однако, через некоторое время, его начало угнетать бремя страшного одиночества. - Чувствуешь себя богом? - шепотом спросила Тигрица. - Земля ведь у твоих ног! - Сам не знаю, - пожал плечами Пол. - Могу ли я изменить то, что уже произошло? Могу ли я воскресить умерших, если я Бог? Тигрица ничего не ответила, но в темноте Полу показалось, что кошка покачала головой. Некоторое время царила тишина. Потом Тигрица снова издала мелодичное ворчание, похожее на вздох. - Пол, - тихо сказала она. - Слушаю, - спокойно ответил он. - Да, мы жестоки. Мы сделали много зла твоей планете. Да, мы боимся, - эти слова она произнесла очень тихо. - Мы, как ваши писатели потерянного поколения, как венгерские беженцы, анархисты и почитатели сатаны, как битники и падшие ангелы, как беглые заключенные или несовершеннолетние преступники. Мы убегаем, постоянно бежим. Каждый наш шаг - миллиард световых лет - грохочет по пустому планетарному тротуару под холодными фонарями звезд. Пол знал, что Тигрица берет слова, понятия и образы из его мыслей, хотя совершенно не чувствовал этого. - Странник, - продолжала большая кошка, - для нас как автомобиль или поезд, с помощью которого мы можем убежать, как красивый современный корабль, эвакуирующий солдат из Дюнкерка. Пятьдесят тысяч палуб, на которых можно отлично развлекаться и приятно проводить время. Небеса, которые любому придутся по вкусу! Закаты солнца на заказ! В каждом помещении меняющаяся гравитация и температура! Все на выбор! Звезда Проклятых! Ковчег Сатаны! Теперь она говорила как девочка, которая своей бравадой, сознательным употреблением мрачных образов и одновременно шутливым тоном старается скрыть чувство вины. - О, роскошная планета заклятых! Мы рисуем наше небо, чтобы отрезать себя от остального мира. И это не понравилось обитателям вот этих солнечных трущоб! Трущоб, в которые мы только что влетели. Эти серые конформисты думают, что у нас есть что скрывать под этой двухцветной красивой оболочкой! Ну что ж, вынуждена признать, что они правы! - Рисованная планета, - сказал Пол, пытаясь подстроиться под ее настроение и, хотя бы один раз, употребить какое-то выражение, прежде чем употребит его она. - Да, - кивнула Тигрица. - Как ваши пустыни... И как ваши женщины из примитивных племен, которые разрисовывают свои тела. Фиолетовый и желтый цвета, как заря в пустыне. Даже корабли мы расписываем теми же цветами, что и свою планету - корабли, значительно большие, чем ваши трансатлантические лайнеры, и такие маленькие, как этот. Да, мы находимся у вершины цивилизации, но вместе с тем, мы - пассажиры Ковчега Сатаны, мы - Адские Сонмы, мы - Падшие Ангелы! Она мимолетно улыбнулась, морща мордочку, но через мгновение снова посмотрела через окно на звезды, на два полумесяца внизу и вновь стала серьезной. - Странник пронзает подпространство. Дорога с выбоинами, будущее море, буря, ураган, вместо света миллионов звезд - какая-то жалкая искорка - вот, что собственно и есть подпространство. Бесформенное, как хаос, враждебное всему, что живо. Ни света, ни атомов или даже энергии, которой мы, сверхсущества, могли бы пользоваться. Как это всегда было до сих пор! Оно, как летучие пески, через которые нужно брести, или как пустыня без воды, в которой можно погибнуть, но которую необходимо преодолеть, чтобы добраться до тенистого оазиса! Подпространство - это черное и грозное море, которое имеет столько же общего с пространством, как подсознание с сознанием! Улочки, которых не достигает свет фонаря, слепые закоулки, полные опасных поворотов, так ждущие твоей смерти. Это темная холодная вода под доком, покрытая слоем мазута. Это Саргассово море звездных кораблей! Кладбище потерянных планет! Восхитительное море - как раз для Ковчега Сатаны. Море, которое приводит к тому, что Ангелов тошнит и у них начинаются кошмарные сны. Огненное, холодное, бесформенное море Ада! Вот эту звездную вселенную, которая кажется тебе неизменной и вечной, как сам Бог, мотает бесконечное бурное подпространство, словно листок бумаги, поднимаемый смерчем. И Странник плывет в этом кулаке ветра, держащего листок. Мы осторожные мореходы и всегда стараемся держаться поближе к берегу. Пол посмотрел на рассеянные по не