ась. Входная дверь скрипнула, открываясь, затем захлопнулась. Проклятие! Нажав кнопку автоматического набора номера Ласкеров, он услышал гудок, и почти тотчас же Джинни сняла трубку: - Алло! - Привет, Джинни. Что стряслось? Ты в порядке? - Да. Спасибо, что позвонил, Макс, - с тревогой в голосе отозвалась она. - Я в полном порядке. - Джинни на миг замялась. - Но у нас происходит нечто странное. - Что? - Я бы не стала тебя беспокоить, но Том отправился в Титусвилль, и я не смогла с ним связаться. - А зачем он тебе? В чем дело? - Ты знаешь про судно, что мы нашли? - Судно? Нет. Где нашли? - Здесь, на ферме. Макс представил себе многие и многие акры пахоты, раскинувшиеся на бескрайней, плоской как блин равнине. - Извини, Джинни, но, по-моему, я что-то недопонял. - Мы нашли судно, Макс. Откопали. Оно было зарыто. Спрятано. - Ты шутишь? - Макс, речь идет не о весельной лодке. Это _яхта_. Про нее рассказывали по телевидению. - Боюсь, я как-то проглядел. - Я, собственно, почему позвонила - нынче вечером я выглянула из окна и увидела в амбаре свет. От яхты. - Она горит? - Нет. Светится. - Значит, кто-то забрался туда и включил свет? Ты это хочешь сказать? - Амбар заперт. Вряд ли ее кто-либо трогал. По-моему, свет включился сам по себе. Это габаритные огни, длинные зеленые лампы на носу. Макс все еще не мог взять в толк, о чем речь: - А кто ее зарыл? - Макс, мы не знаем. Мы ничего не знаем - кто зарыл и когда... - Голос ее дрожал. - Ты хочешь, чтоб я приехал? - Джинни замялась, и эта пауза оказалась красноречивее слов. - Ладно, уже выхожу. - Спасибо. - В ее голосе прозвучало облегчение. - Я отправлю Уилла встретить тебя в аэропорту. 3 Вот тихий света предел... Альфред Теннисом, "Титон" Ну по крайней мере хотя бы есть повод снова вывести "Молнию" на взлетную полосу. Лететь от Фарго до Форт-Мокси и границы миль сто пятьдесят на север. Ночь стояла беззвездная, земля была погружена во тьму, изредка разбавляемую огоньками уединенных ферм и одиноких автомобилей, катящих по проселочным дорогам. В кабине самолета Макс всякий раз чувствовал себя обновленным, славно оставил повседневные хлопоты на земле. Мерный рокот двух моторов наполнил ночь, и Макс попытался вообразить, каково было лететь бок о бок с В-17 над Германией. Потом представил, как выпускает очередь в поединке с двумя "Мессерами-109", и впереди вспухает огненный смерч. Заходя на посадку в Международном аэропорту Форт-Мокси, он широко улыбался. Уилл Ласкер дожидался его рядом с черным пикапом марки "форд". Одетый в куртку с футбольным номером, парнишка выглядел смущенным. - Вы уж простите, что мы вас вытащили в такую даль, - сказал он. - В общем, мы не боимся какого-то света, но вы же знаете женщин... Макс кивнул и забросил сумку в кузов. Уилл обрушил на него целую лавину сведений, рассказав, как они нашли яхту, как та выглядит, как их до сих пор донимают ежедневные посетители. - Многие считают, что это мы сунули ее в яму. - Могу понять, откуда у них такое мнение. Уилл сосредоточенно всматривался вперед. Машина оставила огни Форт-М оке и позади, выкатившись на темные просторы прерии. - Только сумасшедшему придет в голову такое, - продолжал парнишка, словно не слышал реплики Макса. - Будь у нас такая яхта, мы спустили бы ее в озеро, а не в яму. Макс даже не представлял, что за судно можно найти посреди пашни. В его воображении сложился образ прогнившего корыта с фонарями, свисающими с планшира, и он оказался совершенно не готов к зрелищу, ждавшему в амбаре, куда привела его Джинни. - Боже мой! - выдохнул он. - Вы меня разыгрываете! Изящная яхта сверкала яркими красками даже в свете голых ламп накаливания. Уилл оказался прав: подобному судну место в озере Виннипег, а не в обшарпанном амбаре в окрестностях Форт-Мокси. - Мы не имеем представления, откуда она взялась, - сказала Джинни, угадав его мысли по выражению лица. - Ни малейшего. Яхта стояла на прицепе. Снабженный шарниром грот был сложен. У стены высилось несколько свертков белого холста. - Это паруса, - пояснила Джинни, проследив направление взгляда Макса. По влажной духоте и запаху конюшни Макс догадывался, что в глубине амбара расположены стойла лошадей. Потом разглядел лампу на носу судна, длинную и каплевидную, но та не горела. На всем судне не было ни огонька. Широкий, длинный киль шел от носа до кормы. Штурвал виднелся на корме, но вполне вероятно, что его дубликат имелся и в рубке, установленной чуть впереди от кокпита. На носу, под лампой, были начертаны черные угловатые письмена, не похожие ни на какие известные Максу. - Ты их выключила? - спросил он. - Лампы, я имею в виду. - Не совсем. - Джинни щелкнула выключателем. Амбар погрузился во тьму - непроглядную, вязкую, чуть ли не осязаемую. Лошади забеспокоились. - Джинни! - окликнул Макс. - Давай подождем. Что-то затлело - сперва слабым, фосфорическим блеском, текучим и аморфным, словно лунный свет, просачивающийся сквозь тонкую облачную пелену. Свет становился ярче прямо на глазах, набираясь насыщенной зелени, как лужайка после весеннего ливня или лучи солнца, просачивающиеся в море. Он наполнил стойла, озарил вилы и мотыги, отбросил резкие тени от трактора и яслей, расположенных у стены. Макс изумленно глядел на сияние, теперь уразумев, чем была напугана Джинни. - С другой стороны еще одна, - сообщила она. - Белая. - Габаритные огни, - произнес Макс. - Но они ведь неправильные, а? Здесь левый борт. Огонь должен быть красным. - Не знаю. - Ну да, красный по левому, а зеленый по правому. - Обойдя яхту, он осмотрел ее с другой стороны. - А белый - это вообще пальцем в небо. - Он потрогал обшивку, и та оказалась на ощупь приятной, как резное красное дерево или кожаное кресло. Макс обернулся к Джинни. - Она старая? - Даже не представляю! - махнула та рукой. Макс сцепил руки за спиной и двинулся вокруг яхты. Итак, прежде всего стоило бы выяснить, зачем зарывать в землю такое сокровище? - Кто-нибудь предъявлял на нее права? - Нет. - Она в прекрасном состоянии, хоть в витрину ставь. - Он недоверчиво разглядывал сверкающие борта, полированные мачты, яркие краски. Потом подошел к полкам с парусами. На ощупь материал оказался совсем не похожим на парусину. - Мы выстирали их, - сообщила Джинни. - Вряд ли она долго пролежала в земле. - Ни за что не поверю, что ее закопали на моей памяти. Сколько я здесь живу, такого быть не могло. - А что было внутри? Трупы? - Мы тоже этого опасались. Нет, никаких трупов. И никаких наркотиков. - А как насчет регистрационного номера? Предыдущего владельца можно вычислить по нему. - Если он и есть, то мы не смогли его отыскать. - Джинни подошла к нему поближе. - Макс, в ней нет и мотора. - Не может быть. У нее же есть винт... - Тут он заметил, что вал сломан. - Во всяком случае, был. - Знаю. Вал уходит в небольшой зеленый ящик. Открыть ящик мы не смогли, но на мотор он не очень-то похож. Джинни снова включила свет. Макс сложил ладони чашей над габаритным огнем и наблюдал, как тот угасает. - Эта штука пугает меня до потери пульса. - Она сплела руки на груди. - Макс, что это такое? Подобных яхт Макс не видел еще ни разу в жизни. - Пойдем-ка в дом, - только и сказал он. Он был рад оказаться подальше от яхты. Джинни настаивала, чтобы оба сына перенесли свои постели в гостиную. Джерри пришел в восторг от возможности поспать на новом месте - тем более что ему тоже было не по себе. Уиллу было все равно, но он сделал вид, что не доволен. - Уважь мать, - сказал ему Макс с заговорщицким видом: мол, мы-то, мужчины, понимаем, что к чему. Дети послушались, и они заночевали в гостиной всей компанией. Джинни оставила свет включенным во всем доме. 4 Скользит по туманной глади морей, И трюмы полны пространств и времен... Уолтер Асквит, "Древние берега" [эта цитата вымышлена, как и многие другие] Спал Макс плохо. Он старательно разыгрывал добродушное удивление перед страхами Джинни и ее требованием, чтобы все держались вместе, будто в амбаре завелся некий демонический дух, наведавшийся с равнины. Но именно Макс предложил оставить включенными парочку ламп снаружи. Уж лучше сочащийся в окно свет будет исходить от шестидесятиваттных лампочек "Дженерал электрик", чем от этого бог-весть-чего. И все же Макс втайне гордился, что именно к нему Джинни обратилась за помощью. Однако причиной его беспокойства послужило отнюдь не загадочное явление в амбаре, а ощущение дома, духа семьи. Подобная атмосфера окружала его лишь в детстве. Порой Ласкер подшучивал над разнообразием и многочисленностью интрижек Макса - дескать, с каждой не больше одного раза. Макс подыгрывал ему, потому что именно такой реакции от него ждали, - но на самом деле отдал бы все на свете, лишь бы в его жизни появилась такая же Джинни. Утром они разыскали Тома. При свете дня вчерашние тревоги показались высосанными из пальца; Джинни не так-то просто было растолковать, с какой стати она обратилась за помощью, и Макс чувствовал себя очень неуютно. - Я не хочу, чтобы ты считал меня истеричкой, - говорила она мужу в трубку, - но тут было довольно жутко. Я за то, чтобы избавиться от этой чертовщины. Голос Ласкера звучал через динамик. Он не мог поверить, что свет включился сам по себе, и все спрашивал, уверена ли она. Наконец он вроде бы счел объяснения достаточными, хотя Макс прекрасно понимал, что Том поверит рассказу жены лишь после того, как увидит все собственными глазами. Что же до избавления от яхты, то: - По-моему, не стоит принимать поспешных решений. Если хочешь, можно накрыть ее брезентом. Тогда ты ни черта не увидишь. Джинни бросила взгляд на Макса: - Том, вряд ли мне станет от этого намного легче. - Макс, а ты-то что думаешь? - поинтересовался Ласкер. - У тебя есть какие-нибудь соображения на сей счет? - Нет, ни малейших. Но я скажу тебе одно: в земле яхта пролежала не так уж долго. Ласкер надолго умолк, потом наконец сказал: - Ладно уж. Слушайте, я трогаюсь сегодня же, ближе к полудню. Отлетаю свое и сразу же в путь. Буду дома во второй половине дня. Стоял холодный, серый, унылый день, грозивший то ли дождем, то ли снегом, то ли и тем и другим вместе. Во время завтрака приехали несколько человек, принявшихся стучать в переднюю дверь - мол, нельзя ли взглянуть на яхту? Джинни покорно отперла амбар и вытащила прицеп под хмурое небо стареньким трактором "Джон Дир". Развешанные на прицепе таблички призывали посетителей ничего не трогать. - А стоит ли утруждать себя? - спросил Макс, за обе щеки уписывая блинчики и бекон. - Оставь судно в амбаре, и все это безобразие прекратится. - Я бы не задумываясь так и поступила, но Том считает, что это не по-добрососедски. Он думает, что, раз люди приехали поглядеть на эту штуковину аж из Виннипега или Фарго, они имеют право ее увидеть. - Она пожала плечами. - Не то чтобы я была с этим не согласна, но эта суматоха уже сидит у меня в печенках. Подъехали новые машины с зеваками, пока Макс заканчивал завтрак. - Мы надеемся, что скоро им это наскучит. Или они промерзнут. Нам все равно. - На мгновение холодные голубые глаза Джинни встретились со взглядом Макса. В ее глазах до сих пор читался страх, даже при свете дня. - Макс, я бы с радостью избавилась от яхты. - Тогда продайте ее. - Макс знал, что Джинни может уговорить мужа. - Мы непременно так и поступим. На это уйдет какое-то время. Но я даже не уверена, что мы можем ею свободно распоряжаться. Макс доел блинчики и потянулся за новой порцией. Обычно он старался не переедать, но устоять перед стряпней Джинни не мог. - Любопытно, - произнес он, - не зарыто ли тут что-нибудь еще. - Надеюсь, нет, - вздрогнув, отозвалась Джинни. Макс все пытался составить сценарий, сводящий концы с концами, и никак не мог отделаться от мысли о мафии - кто ж еще способен измыслить нечто столь же дикое? Быть может, яхта была важной уликой в каком-нибудь чикагском убийстве? Кто-то постучал в кухонную дверь. Открыв, Джинни увидела женщину средних лет, одетую в меха, в сопровождении невозмутимого седовласого шофера. - Миссис Ласкер? - справилась пришедшая. Джинни кивнула. Женщина вошла, расстегнула шубу и тут увидела Макса. - Доброе утро, мистер Ласкер. - Моя фамилия Коллингвуд. При этом известии она лишь слегка приподняла бровь и повернулась обратно к Джинни. - Я Эмма Маккарти. - Ее острые, инквизиторские черты говорили о высокомерной привычке судить все и вся. - Я хотела бы осведомиться, не продается ли ваша яхта, дорогуша. - Она закрыла за собой дверь, оставив шофера на крыльце. - Да нет, вряд ли, - ответила Джинни. - Мой муж в восторге от нее. Мы собираемся сами воспользоваться ею ближайшим летом. Маккарти кивнула и уселась на стул, дав Максу знак налить кофе. - Прекрасно вас понимаю. На вашем месте я была бы настроена точно так же. Очаровательная яхта. Джинни вручила чашку гостье. - Несомненно, вы хотите иметь возможность выбора, - продолжала та. - Однако могу вас уверить, лучшей цены вам не предложит никто. Может, вы позволите мне взглянуть на судно поближе? Я хотела бы осмотреть каюты. И мотор. Джинни присела за стол напротив гостьи. - Должна вам сказать откровенно, мисс Маккарти... - Миссис, - поправила та. - Мой муж Джордж, упокой, Господи, его душу, нипочем не снес бы, если бы я теперь отреклась от него. - Миссис Маккарти, - улыбнулась Джинни, - я с удовольствием покажу вам яхту. Но в данный момент я не готова принять ваше предложение. Миссис Маккарти сбросила шубу, позволив ей упасть на спинку стула и всем своим видом заявляя: "Выложим карты на стол". Извинившись, Макс пошел собирать вещи. Пора возвращаться в Фарго. Том скоро приедет, по владениям слоняется толпа зевак, так что в присутствии Макса вряд ли есть нужда. Из окна гостиной ему было видно, что автомобили все продолжают прибывать. Заморосил дождь. Виднеющиеся за дорогой серые, пустынные поля протянулись до самого горизонта. Откуда ж тут взялась яхта? Ни регистрационного номера, ни табличек. А паруса якобы пролежали в земле больше двух десятков лет, как утверждает Джинни. Безумие. Это просто не может быть правдой. Бросив сумку у входной двери, Макс направился в амбар, чтобы еще раз взглянуть на паруса. Аккуратно сложенные, они были спрятаны в пластиковые мешки. Открыв один из них, Макс извлек ткань - ослепительно белоснежную и мягкую. На ощупь она напоминала скорее рубашку, чем парус. Вернувшись в дом, он мог даже не спрашивать, как прошли переговоры, - Джинни была на седьмом небе. - У нее такой же бизнес, как и у тебя, Макс, - сообщила Джинни. - Можешь ты в это поверить? Только она восстанавливает суда. Джинни протянула Максу визитную карточку. Там значилось: "Пеквод, Инк. Миссис Джордж Маккарти, директор. Судоходство, как в былые дни". - Как я понимаю, она сделала тебе предложение? Глаза Джинни округлились. - Да! - Ее голос сорвался на фальцет. - Шестьсот тысяч! Она обняла Макса и стиснула с такой силой, что он едва удержался на ногах. По дороге подкатил небольшой автобус. Дверцы его открылись, но пассажиры - похоже, группа пенсионеров - не спешили выбраться под дождь. - Не хватайся за это предложение чересчур поспешно, - покачал головой Макс. - Как? Почему? - Потому что яхта, наверное, стоит не в пример дороже. Послушай, Джинни, корабли - не моя специальность, но хвататься за первую попавшуюся сделку неблагоразумно. - Макс сосредоточенно нахмурился. Черт его разберет, что тут и как. - По-моему, немного выждав, ты ничего не потеряешь. А если всплывет что-нибудь существенное, то еще и выиграешь. Джинни надела куртку и вместе с Максом вышла на крыльцо, где прятались от дождя пять или шесть туристов. С неба сеяла мелкая изморось, было ужасно холодно. - Джинни, - спохватился Макс, - у тебя есть снимки? В смысле, яхты. - Разумеется. - А нельзя ли мне взять парочку? И еще одно: я хотел бы прихватить кусочек паруса. Можно? Джинни неуверенно взглянула на него: - Ладно, а зачем? - Я бы хотел выяснить, что это за ткань. - Смахивает на тонкое полотно. - Я тоже так подумал. - Дай знать, если выяснишь, - улыбнулась она и поглядела на стену ливня, надвигавшегося с запада. - Лучше уберу ее под крышу. Спрыгнув с крыльца, она забралась на трактор и завела двигатель. Большинство посетителей, поглядев на небо, решили убраться, пока можно, и бросились к автомобилям. Джинни уже завезла судно в амбар до половины, когда обернулась, чтобы проследить, как оно впишется между стойлами, и вдруг затормозила, уставившись на яхту. - Макс! - Она подозвала его взмахом руки. - Посмотри! - Да льет как из ведра! - запротестовал он. Но Джинни продолжала дожидаться его. С обреченным вздохом сунув руки в карманы, Макс двинулся по чавкающему газону к амбару. - Ну, чего тут? Дождь усилился, промочив его до нитки. Не обращая внимания на ливень, Джинни указала ему на корпус яхты: - Смотри! - Ничего не вижу. - По-моему, она не может промокнуть, - шепнула Джинни. Над яхтой парил легкий туман, как над раскаленным шоссе во время летнего ливня. - Ну и что? - развел руками Макс. - Глянь на трактор. Никакого тумана. Краска трактора поблескивала, и по крыльям сбегали крупные маслянистые капли. Зато от корпуса яхты капли разлетались мелкой россыпью, играя радужными красками, будто невидимая сила отталкивала воду. Часом позже P-38J прокатился по взлетной полосе Международного аэропорта в Форт-Мокси и взмыл в отсыревшее хмурое небо. Макс взглядом проводил удаляющуюся бетонку. Ветровой конус на крыше одинокого ангара показывал примерно двадцать узлов и направление на юго-восток. К северу от аэропорта шли вперемежку сборно-щитовые домики, частоколы, немощеные улицы, рощицы и просторные поляны. Над крышами горделиво вздымалась водонапорная башня, украшенная названием городка и девизом "Славное место для житья". Ред-Ривер даже с виду казалась ледяной. Макс направил машину вдоль шоссе N_11 на запад, в дождь, над просторными полями с поникшими, увядшими подсолнечниками, дожидающимися, когда их запашут в землю. Неподвижность обширного пейзажа нарушал лишь фермерский грузовичок да стая запоздавших гусей, летящих на юг. Пролетев над владениями Тома, Макс увидел, что дорога почти опустела, амбар заперт, и свернул на юг. Дождь барабанил по стеклу фонаря, серое небо казалось вязким, как кисель. Макс оглядел левый лонжерон, прозаичный и основательный. Силовой привод истребителя составляют два эллисоновских двигателя с жидкостным охлаждением мощностью по 1425 лошадиных сил каждый. Выпущена "Белая молния" была шестьдесят лет назад на заводе корпорации "Локхид" в Сиэтле. Это тоже чудо, как и яхта. Но самолет - настоящий, это чудо, удерживаемое в воздухе законами физики. P-38J и похороненная яхта с работающими габаритными огнями не могут ужиться в одном и том же мире. Ни за что. Макс поднял машину до семнадцати тысяч футов, ее номинальной высоты, и положил на курс до Фарго. Обрезок паруса Макс оставил в Колсоновском институте, попросив выяснить состав материала и по возможности место производства. Ему обещали дать ответ в течение недели. Стелла Везерспун, заместитель Макса по административной части - толстая, ясноглазая матрона с тремя детьми-старшеклассниками и разведенная с мужем, постоянно задерживающим алименты, - занималась в "Закатной авиации" вопросами, требующими организаторской хватки. Она писала контракты, составляла графики работ, нанимала субподрядчиков. Кроме того, будучи прирожденным консерватором, она прекрасно чувствовала разницу между рассчитанным риском и ставкой ва-банк, таким образом, постоянно сдерживала порывы Макса. Будь она вчера на месте, Керр получил бы свою "Молнию" без лишних вопросов. "Не стоит влюбляться в самолеты, - то и дело предупреждала она Макса. - Это деловые предприятия, а не женщины". Входящего в контору Макса она встретила неодобрительным взглядом: - Привет, Макс. - Он не подходил для Р-38. Стелла возвела очи горе: - Наше дело - восстанавливать и продавать самолеты, а не приискивать им заботливых хозяев. - Он ничтожество, - стоял на своем Макс. - Подобные деньги к добру не приведут. - Ага, как же. Макс, мир переполнен ничтожествами. Если ты откажешься торговать с ними, то вычеркнешь изрядную часть населения. - _Мужского_ населения, - уточнил Макс. - Ты сказал, не я. - Вчера вечером я был на границе. - Макс взял почту. - В самом деле? И зачем же? - Сам толком не знаю. Том Ласкер раскопал на своей ферме яхту. - Я видела ее по телеку. Так это у Ласкера? До меня как-то не дошло. - У него. - Подтянув стул, Макс сел рядом с ней и открыл портфель. - Стелла, мне нужна твоя помощь. Джинни дала несколько фотографий. - Он протянул ей шесть глянцевых снимков девять на двенадцать. - Если яхта не один год пролежала в земле, то она прекрасно сохранилась. - Ты тоже заметила, а? Слушай, чего я от тебя хочу: надо выяснить, кто эту штуковину построил. На ней никаких номеров. Разошли снимки по факсу. Опроси кораблестроителей, посредников, импортеров. И береговую охрану. Кто-нибудь да сможет прояснить ситуацию. - А нам-то что за дело? - А то, что мы всюду суем свой нос. То, что твой начальник хочет выяснить, что за чертовщина тут творится. Хорошо? - Хорошо. И когда тебе все это надо? - Сию секунду. Дай мне знать, как только что-нибудь выяснишь. Зайдя в свой кабинет, Макс попытался дозвониться до Морли Кларка из Мурхедского государственного. - Профессор Кларк на лекции, - сообщил магнитофонный голос. - Вы можете оставить ему сообщение после гудка. - Это Макс Коллингвуд. Морли, я пошлю тебе по факсу парочку снимков. Это яхта, а на корпусе что-то написано. Если сможешь распознать язык, а лучше - получить перевод, я буду благодарен. Эверетт Крендалл вышел Ласкеру навстречу, чтобы ввести его в свой кабинет. - Том, я видел твою лодку на днях. Ты везунчик, как я погляжу. Эв обладал удивительной способностью вечно пребывать в помятом виде, причем это касалось не только одежды, но и лица. - Из-за нее-то я и пришел. - А что? Чья это лодка? - Не знаю. - Да кончай, Том! Ты должен хотя бы догадываться. Кабинет Эва был битком набит старыми кодексами, дипломами в рамках и фотографиями, большинство из которых были сделаны во время его пребывания в должности окружного прокурора. Видное место на столе занимал портрет Эва в компании сенатора Байрона Гласса во время прошлогоднего празднования Четвертого июля. - Эв, - усаживаясь, сказал Ласкер, - у меня наметился выгодный покупатель. - На яхту? - Да. Она моя? Ее можно продать? Эв утвердительно кивнул, хотя его темные глаза сказали "нет". Сняв очки, он расправил скомканный платок и принялся их протирать. - Трудно сказать. - Но она же найдена в моих владениях! Значит, она моя, верно? Эв сжал ладони коленями и уставился на них. - Том, а если б я оставил свою машину в твоих владениях, она перешла бы к тебе? - Нет. Но яхта-то была захоронена! - Ага. - Эв мгновение поразмыслил. - А если я надумаю спрятать свое фамильное серебро, зарыв его у тебя на заднем дворе, станет оно твоим? - Не знаю. Вряд ли. - А никто не подавал голоса? То есть - никто не предъявлял прав на яхту? - Нет. Никто. - А ты потратил достаточно усилий для выяснения личности владельца? - А разве это моя обязанность? - А то чья ж еще? Слушай, она вполне может быть ворованной. Похитители спрятали ее у тебя в земле, уж Бог знает почему. В таком случае она принадлежит прежнему владельцу. - Эв всегда являл собой осторожность в человеческом обличье. Он гордился тем, что не вырабатывал суждений, не собрав всех фактов до единого. Из чего, естественно, вытекает, что он никогда не становился ничьим безоглядным сторонником. Или противником. - Под вопросом остаются, насколько я понимаю, намерения. Бросили ли ее насовсем? Если да, то ты можешь с полным правом считаться ее владельцем. Я полагаю, если понадобится, это право поддержит любой суд. Если кто-либо надумает его оспорить. - А кто его может оспорить? - Ну-у, трудно сказать. Родственники могут заявить, что владелец - или владелица - был недееспособен, когда бросил яхту. Сам факт захоронения может послужить веским аргументом в пользу этого заявления. - Так как же мне утвердиться в правах на владение судном? - Давай я выясню этот вопрос, Том. А тем временем было бы небесполезно узнать, как яхта оказалась у тебя. 5 Древности - останки истории, каким-то чудом уцелевшие в кораблекрушениях времени. Фрэнсис Бэкон, "Усовершенствование образования", гл.2 Стелла занималась изысканиями три дня, но определить производителя не сумел никто. Обнаружились две более или менее сходные модели яхт, но точно такой же - ни единой. Макс попросил Стеллу продолжить расследование. Символы с яхты поставили Морли Кларка в полнейший тупик. Более того, Макс даже не сумел убедить его, что это не розыгрыш. - Эти знаки, - твердил Кларк, - не принадлежат ни к одному из алфавитов ни одной из индустриально развитых стран. Букв оказалось одиннадцать - скорее всего название судна. А рукописный шрифт мешал определить, где кончается одна буква и начинается другая. Макс распознал "О", и только. Они сидели в кабинете Кларка, за окном которого виднелся городок Мурхедского государственного университета. Светило ласковое солнце, и безветренный воздух прогрелся до сорока градусов. - Не может быть, Морли, - возразил Макс. - Ты что-нибудь проглядел. Кларк - стройный, широкоплечий, атлетически сложенный фанатик софтбола [разновидность бейсбола; размеры поля меньше, а игра ведется более крупным и более мягким мячом] - снисходительно улыбнулся: - Не спорю, Макс, но не вижу, что именно. Может, базы данных не так полны, как предполагается. Но для практических нужд, по-моему, мы чертовски хорошо осведомлены. Вот только твоя абракадабра не подходит ни под какой шаблон. В общем, двум символам нашлись эквиваленты. Один в хинди, другой в кириллице. Из чего следует, что это чистой воды совпадение. Если составить наугад несколько черточек и крючочков, непременно выйдет что-нибудь похожее на букву. - Он поглядел на лежащую на столе фотографию. - Макс, это шутка. Макс поблагодарил Кларка и поехал обратно на аэродром Челлис, гадая, кто тут шутник, а кто - объект насмешек. Проблема попеременно то озадачивала, то раздражала его. Это непременно какая-нибудь бандитская штучка, иначе и быть не может. Он ехал по шоссе N_1-29, когда Стелла дозвонилась до него по сотовому телефону: - Тебе звонят из Колсоновского. Ответишь на звонок? Уже? Ведь прошло всего два дня! - Ладно, переключи. - Хорошо. Да, еще! - Что? - На том конце взволнованы. В трубке щелкнуло. - Мистер Коллингвуд? - Стелла оказалась права: говорившая будто только что взбежала на пару этажей. - Да, это Макс Коллингвуд. Чем могу служить? - Моя фамилия Кэннон. Из Колсоновского института. Насчет образцов, оставленных вами позавчера. - Ясно. - Как я понимаю, сейчас вы не у себя? - Я буду там через десять минут. Что вы выяснили? - Можно с вами встретиться там? - вопросом на вопрос ответила она. Темнокожая стройная женщина лет за тридцать, с доброй улыбкой и широкими скулами, в темно-синем деловом костюме и с кожаным портфелем в руках, едва сдерживала волнение. Визитная карточка именовала ее заведующей лабораторией Колсоновского института. - Рада познакомиться, мистер Коллингвуд, - протянула она руку для пожатия. - Я Эйприл Кэннон. - Не ожидал вас увидеть так скоро, - сказал Макс, принимая у нее пальто. Она лишь заговорщицки улыбнулась, потом села, положив портфель на колени, и пристально поглядела на Макса. - Признаюсь, обычно мы не доставляем заказы на дом, мистер Коллингвуд. Но мы с вами знаем, что столкнулись с чем-то весьма необычным. Макс кивнул, словно так и предполагал. - Где вы это взяли? - Ее взгляд стал пронзительным. Макс на мгновение задумался, не удержать ли источник в секрете. Впрочем, какого черта! Об этом было по телевидению. - Она была зарыта на границе. - Яхта? Та, что нашли на ферме? Макс молча кивнул. - Яхта. Ну, черт меня подери! - Эйприл уставилась невидящим взором в пространство. - Можно на нее посмотреть? - Разумеется. Там уже перебывала куча народу. - Макс заметил, что мысли Эйприл витают где-то далеко. - Так что же вы хотели мне сообщить? - Позвольте задать вам один вопрос. - Она пропустила его реплику мимо ушей. - Вы больше нигде не оставляли эти образцы? - Нет. - Хорошо. - Она расстегнула портфель, извлекла оттуда папку и протянула Максу. - Как у вас с химией? - Плоховато. - Ничего страшного. Послушайте, мистер Коллингвуд... - Полагаю, разговор пойдет быстрее, если вы будете звать меня просто Макс. - Ладно, Макс, - улыбнулась она. У Макса сложилось впечатление, что она его не видит. - У Колсона оборот маленький. Я делала анализы собственноручно. Больше никто не знает. - Не знает чего? Она указала на папку. Открыв ее, Макс увидел одностраничный формуляр. - Может, переведете это для меня на нормальный язык? - А нас не подслушают? - огляделась Эйприл. - Нет, - изумленно отозвался Макс. - Ладно. Материал волокнистый. Волокна весьма тонки и переплетены между собой. - Тут ее голос снизился почти до шепота. - У него атомный номер сто шестьдесят один. Это трансурановый элемент. - Что значит трансурановый? - Это искусственный химический элемент. - А это плохо? - Трансурановый, причем с лихвой. Мы синтезировали один такой, он даже пока не получил названия. Так у того атомный номер сто двенадцать. А ведь он возглавляет список. То есть возглавлял. А этот материал... - Она покачала головой. - Он не должен существовать. - И что вы этим хотите сказать? Лицо ее приняло настороженное выражение. - Технология производства подобных материалов не известна никому на свете. Даже будь она известна, этот химический элемент оказался бы крайне нестабильным. И горячим. - Горячим? В смысле - радиоактивным?! - Макс начал лихорадочно прикидывать, долго ли он пробыл рядом с парусами. - Да. Должно быть. - Она извлекла остатки образца и поднесла его к лампе. - Но он в полном порядке. Может быть, за определенным пределом трансурановые утрачивают радиоактивность. Не знаю. Никто не знает. - А вы вполне уверены? - Да. Разумеется, уверена. Макс встал и подошел к окну. Заходящая на посадку "сессна" только-только коснулась полосы. - По-моему, я просто не понимаю того, что вы рассказываете. Эйприл долго не отвечала. - Некто, - наконец прервала она молчание, - где-то совершил технологический скачок вперед, намного опередив нас. Громадный скачок. - И насколько это важно? - Макс, я говорю не просто о продвижении вперед. Я говорю о световых годах. Этого просто не может быть! - Очевидно, все-таки есть, - развел руками Макс. - Наверное. - Ее взгляд снова приобрел отсутствующее выражение. - Ну, и каковы же выводы? Это имеет какую-нибудь коммерческую ценность? - О, несомненно. Электронные оболочки предельно стабильны. _Предельно_. Я уже проделала ряд испытаний. Ткань не взаимодействует с другими веществами. - Я что-то по-прежнему не улавливаю сути. - Она практически не поддается разрушению. И тут у Макса впервые нашлось возражение: - Что-то вы путаете! Этот образчик я отрезал обыкновенными ножницами. - Я говорила не о таком разрушении, - покачала она головой. - Разумеется, материал можно разрезать. Или сломать. Но коррозия ему не страшна. Он не рассыплется сам по себе. - Эйприл пристально вглядывалась в его лицо, должно быть, в попытке угадать, не утаивает ли он что-нибудь. - Как, по-вашему, если я поеду туда прямо сейчас, мне позволят взглянуть на судно нынче вечером? - Наверняка. Я позвоню и замолвлю за вас словечко, если хотите. - И тут смутная мысль, брезжившая где-то на периферии его сознания, вдруг обрела четкую форму. - Вы говорите, он не разлагается. И каков же возраст образца? - Неизвестно. Трудно сказать, как определить возраст подобного вещества. По-моему, это просто невозможно. - Эйприл встала. - А этот материал изнашивается? - О да, разумеется. Все на свете изнашивается. Постепенно. Но он весьма и весьма износоустойчив. К тому же его легко очистить, потому что другие вещества к нему не пристают. Макс подумал о водяной дымке вокруг яхты и ее радужном сиянии: - А не отправиться ли мне вместе с вами? Пожалуй, я подброшу вас на самолете. На проселок, ведущий к дому Ласкеров, въехал голубой правительственный автомобиль, прокатился по кольцевой гравийной дорожке перед фасадом, миновал две припаркованные там машины и остановился. Оттуда выбрался пожилой толстячок. Взяв с сиденья потрепанный черный портфель, он окинул взглядом происходящее и направился к двери. - Джеффри Армбрустер, - представился он, когда Ласкер открыл, - служба контроля за доходами. - С этими словами он предъявил документы с такой ловкостью, будто извлек их из рукава. - А что, есть какие-то проблемы? - Ласкер сглотнул слюну. - Нет-нет, - беззаботно отозвался инспектор. - Ни малейших. Ласкер отступил, пропуская его, Армбрустер поблагодарил и переступил порог. - Холодновато, - заметил Ласкер, хотя по местным стандартам день считался довольно теплым. - Да, пожалуй. - Армбрустер расстегнул пальто. - Как я понимаю, вам недавно довольно крупно повезло, мистер Ласкер? Налоги. Об этом Ласкер прежде как-то не подумал. - Вы о яхте? - Да, - кивнул Армбрустер. Взгляды их на мгновение встретились, и Ласкер понял, что инспектор не относится к числу людей, получающих удовольствие от своей работы. - Да, совершенно верно. Вы ведь подали прошение об утверждении вас в правах собственности на судно? Ласкер предложил ему присесть за кофейный столик. - Верно. Подал. - Если прошение будет удовлетворено, мистер Ласкер, пожалуйста, не забывайте, что данный предмет подлежит налогообложению, как обычный доход. - И в какой сумме? - Ничего не могу сказать. Первым шагом будет оценка судна. - Он открыл портфель. - Вам следует заполнить вот это. Ласкер взглянул на бланки, пододвинутые к нему инспектором. - Спешить некуда. Однако если упомянутое судно перейдет в вашу собственность, вам потребуется внести установленную плату. - Армбрустер вручил Ласкеру карточку. - Звоните мне в любое время, и я с удовольствием вас проконсультирую. Джинни включила в прачечной стиральную машину, и пол слегка задрожал. - Удивительно, насколько быстро вы отреагировали, - заметил Ласкер. - Я даже и не подумал о налогах. - Такова моя работа, мистер Ласкер. - Инспектор закрыл портфель и встал. В его манерах сквозила какая-то печаль. "Интересно, каково иметь работу, требующую постоянной конфронтации?" - подумал Ласкер и спросил: - Как насчет кофе? - Да, спасибо. - Похоже, предложение Армбрустера обрадовало. - Но только если есть готовый. Мне бы не хотелось никого затруднять. - Да какие там затруднения! Инспектор последовал за Ласкером на кухню, где к ним присоединилась Джинни. Поставив кофейник на огонь, она разрезала творожный пирог с вишней. Армбрустер похвалил дом. - Его построил мой отец, - с гордостью сообщил Ласкер. - Мне тогда было лет двенадцать. Просторный дом опоясывала широкая веранда, а дубовые полы покрывали толстые ковры, купленные Джинни в Сент-Поле. Чрезвычайно высокий потолок в гостиной являл собой редкость для мест с таким суровым климатом. Они просидели почти целый час, болтая о яхте. Армбрустер считал, что отнюдь не случайно ее нашли в миле к югу от границы. - Кто-то с чем-то пытался улизнуть, - заявил он. Правда, не сумев объяснить, кто и с чем мог пытаться улизнуть. Мало-помалу разговор перекинулся на работу Армбрустера. - Обычно люди начинают нервничать, когда узнают, на кого я работаю. Моя жена никому не говорит, чем я занимаюсь. - Он улыбнулся. "У налоговых инспекторов не бывает друзей, - подумал Ласкер. - Не считая других налоговых инспекторов". - Ни на кого не вешают столько собак, как на налоговых инспекторов, - продолжал Армбрустер. - Так уж заведено от века. Но видит Бог, это мы, а не гуси, спасли Рим. Равно как и все прочие достойные места. Тут он на мгновение смутился. Затем поблагодарил хозяев, подхватил свой портфель и пальто, попрощался и вышел. Несколько минут спустя Уилл подъехал к крыльцу с Максом и Эйприл Кэннон. Макс познакомил ее со всеми, но Эйприл не могла отвести глаз от яхты. - Хотите взглянуть поближе, доктор Кэннон? - спросила Джинни. - Если можно. И зовите меня Эйприл. - А в чем дело? - поинтересовался Ласкер. - Что мы узнали? Макс, обожающий тайны не меньше любого другого, предложил Джинни устроить для Эйприл тур, пока он сам введет Тома в курс. Мужчины ушли в дом и подбросили в огонь еще полено. Женщины отсутствовали чуть ли не целый час, а когда вернулись, у них зуб на зуб не попадал. Ласкер налил всем по порции бренди. - Итак, Эйприл, - начал Макс, - каковы же выводы? - Вы в самом деле хотите знать? - Эйприл отхлебнула из бокала. - Не представляю, как могли построить эту яхту. Прислушиваясь к треску огня. Макс наблюдал, как Эйприл пытается привести мысли в порядок. - Я понимаю, как это нелепо звучит, - сказала она. - Что именно вы имеете в виду? - спросил Макс. - Это за пределами возможностей нашей науки и техники. Впрочем, я знала это еще до приезда сюда. - Возможностей нашей науки? - уточнил Ласкер. - Далеко за пределами. - Так что же вы хотите сказать? - не унимался Макс. - Что яхту построили в Японии? Или на Марсе? - Может, и на Марсе. А может, здесь, в Южной Дакоте была когда-то сверхвысокоразвитая цивилизация, исчезнувшая с лица Земли до появления индейцев. Макс бросил взгляд на Джинни, чтобы выяснить, как та приняла это известие. Вид у нее был скептический, ничуть не изумленный - они с Эйприл наверняка уже обсудили этот вопрос. - Безумие, - проворчал Ласкер. - Безумие или нет, но никто на свете в наши дни не способен воспроизвести материал этого судна. - Эйприл допила остатки бренди. - Мне тоже в это не верится. - С виду это самая обыкновенная яхта, - заметила Джинни. - Понимаю. Может, если бы она не выглядела такой уж обыкновенной... - Эйприл покачала головой. - Эйприл, - вступил Макс, - а если серьезно? Неужели вы считаете, что подобную парусную яхту могли построить на Марсе? - Как хорошо у огня! - Она переставила стул поближе к камину. Полено треснуло, взвился веер искр. - Послушайте, даже если бы ее строили на Альфе Центавра, это не сыграло бы ни малейшей роли. Практичные конструкции парусных судов можно по пальцам перечесть. Могу вам гарантировать, что ее строителей мы видом не видывали, слыхом не слыхивали. Ветер посвистывал в ветвях деревьев. Заработала пара автомобильных двигателей. - Жаль, что я не видела судна, когда вы извлекли его из земли, - проронила Эйприл. - Пока его не вымыли. - А что? - поинтересовался Ласкер. - Тогда мы могли бы сделать определенные выводы по возрасту глины. Впрочем, может, это и несущественно. - Она вытащила из кармана белый конверт. - Это со швартовых, - пояснила Джинни мужу и Максу. - Мы нашли в них щепочки. - А зачем это? - спросил Макс. Эйприл наполнила бокал. - Обычно я отношусь к подобным вещам довольно легкомысленно. Но сегодня я