олнейшее
замешательство.
- Я бы с радостью, Эйприл, честное слово... Но у меня муж и маленькая
дочь, - зарделась та.
Остальные просто промолчали.
Эйприл выгадывала удобный момент, чтобы переговорить с губернатором
наедине. Он на улице беседовал с Адамом и остальными, наклонившись
навстречу крепкому ветру, разметающему земляные валы, оставшиеся возле
раскопа. Должно быть, эти валы и станут первой линией обороны.
- Макс, - спросила она, - зачем они так поступают? Что толку?
Макс мало-помалу проникался ненавистью к Куполу и всему, что с ним
связано.
- Не знаю. Может, все дело в культурных традициях.
Эйприл понимала, что Макс с нетерпением дожидается, когда она
согласится уехать. Он уже пару раз напоминал ей, что спускаться в темноте
по дороге, забитой нервными полицейскими, - предприятие рискованное.
А уже стемнело.
- Ужасно не хочется бросать их здесь, - промолвила она, затевая
очередной виток разговора, неоднократно повторявшегося раз за разом на
протяжении последнего часа.
- Мне тоже.
- Хотелось бы мне иметь возможность как-то повлиять на события.
- И чего они упираются? Это ведь все равно ничего не даст!
В восемь часов выключили прожекторы, но груды земли по-прежнему были
прекрасно видны в зеленоватом сиянии Купола.
- Скверно, что на него не набросишь брезент, - заметил Макс.
Когда губернатор покинул Адама и вернулся в сторожку, Эйприл решила,
что подходящий момент настал:
- Макс, давай с ним поговорим!
Макс уже отчаялся заставить хоть кого-либо взглянуть на факты трезво. У
него на глазах Адам Небо и его люди, некогда казавшиеся чрезвычайно
разумными и рассудительными, вдруг обратились в шайку фанатиков,
вдохновляемых духами павших в битвах, воинов и древней ненавистью. Мысль о
том, что можно послать судебные и полицейские власти к чертям, была
совершенно чужда его натуре.
Когда они подошли к Ходоку, тот выглядел даже веселым.
- Губернатор, - начала Эйприл дрожащим голосом, - не стоит идти на
такое. Вы можете положить этому конец.
- Так вы все еще здесь? - ласково улыбнулся ей Ходок.
Ветер, неистовствующий над плоскогорьем, сотрясал стены домика, будто
пытаясь их сокрушить.
- Нам не хочется, бросать вас.
- Приятно слышать, - кивнул Ходок. - Но вам нельзя оставаться.
От этого обмена репликами у Макса екнуло сердце. Он вовсе не собирался
участвовать в перестрелке.
- Это совершенно бессмысленно, - сказала Эйприл. - Все равно исход
предрешен заранее.
Ходок посмотрел ей в лицо:
- Не загадывайте наперед. - Он отвел взгляд, озирая утопающую во тьме
речную долину, луну, пребывающую в третьей четверти, дальние огни
Форт-Мокси и его пограничной заставы.
- Вы можете выиграть эту битву в суде, - вставил Макс. - Мне кажется,
что у вас есть вполне реальные шансы по суду получить все обратно. Но если
вы доведете дело до вооруженного сопротивления... - Тут во взгляде старика
промелькнуло странное выражение, заставившее Макса прикусить язык.
- Что? - насторожилась Эйприл. - Вы что-то недоговариваете!
- Даже не догадываюсь, что вы имеете в виду, моя молодая леди, -
приподнял брови Ходок, не суме", однако, скрыть легкого замешательства.
- Так что же? - повторила она. - Вы тут все заминировали? Или что?
Вертолет вернулся, пролетев над серединой плато.
Ходок бросил взгляд на часы.
- Разум подсказывает, что надо обратиться в суд, - гнула свое Эйприл. -
Почему вы не хотите обратиться в суд?
Вопрос угодил в цель, и Ходок просто отмахнулся, не желая более
произносить ни слова. Он хотел лишь одного - чтобы она уехала.
- Так почему же? - не уступала Эйприл. - Почему суд не поможет? Вы
ждете подвоха? Или чего похуже?
- Пожалуйста, Эйприл, уезжайте. Хотелось бы мне, чтобы существовал
иной, более спокойный путь.
- Вы считаете, что они уничтожат Купол, правда? - раскрыла она глаза. -
Вы считаете, что никакой суд не сумеет вернуть его вам?
Губернатор поднял глаза к небу, избегая смотреть на нее. Потом
развернулся на пятках и вышел за дверь.
- Боже мой, - охнула Эйприл. - Не может быть! Они на такое не пойдут!
- Нет, пойдут. Вынуждены будут пойти. До тех пор, пока люди уверены,
что сверхсовершенная техника существует, что она рано или поздно выплывет
на поверхность, - он будет продолжать оказывать гибельное воздействие на
мир в целом. Существует лишь один способ нейтрализовать Купол.
- По-моему, он прав, - проронил Макс. - Настало время убираться отсюда.
Эйприл все еще пребывала в нерешительности, постигая разверзшиеся в
душе бездонные хляби ужаса.
- Нет. По-моему, не настало.
Внутри у Макса все оборвалось.
- Я не уйду, - закончила она. - Я не могу позволить, чтобы это
случилось.
Ровно в двадцать тридцать Брайан Коттер, высокий, импозантный
темнокожий американец, уполномоченный Агентства по защите окружающей
среды, вошел в пресс-комнату агентства, навстречу объективам телекамер.
Еще ни разу ему не доводилось ощущать столь напряженную атмосферу и видеть
такое скопление репортеров. Это означает, что была утечка информации.
Коттеру происходящее пришлось весьма не по душе, и принимать в этом
участие ему тем более не хотелось. Он понимал необходимость предпринятых
президентом шагов, но знал, что воспоминания об этом дне будут годами
преследовать его. Наверное, наступит час - и весьма скоро, - когда он всем
сердцем будет желать вернуть время и переиграть эти несколько минут
заново.
- Леди и джентльмены, - начал он, - я должен сделать сообщение, после
чего с радостью отвечу на ваши вопросы. Мы крайне обеспокоены опасностями,
проистекающими от Купола. Ваше правительство, как вам известно, не
выработало официальной позиции по вопросу о том, на самом ли деле
существует там мост к звездам или нет. Однако достаточно солидным
свидетельством этого является то обстоятельство, что территория по другую
его сторону совершенно определенно находится вне Земли.
Это приводит нас к ряду тревожных выводов. Уже распространяются слухи о
том, что на нашу планету проникло некое существо. Мы не представляем, что
это может быть за существо, и не сомневаемся, что слухи беспочвенны. Но
исключить подобную возможность все-таки нельзя, равно как и проникнуться
окончательной уверенностью, что подобное не произойдет в дальнейшем.
Имеются и прочие потенциальные опасности. Например, вирусы. Или химическое
загрязнение.
Поэтому, в целях обеспечения общественной безопасности, наше агентство
затребовало и получило судебное постановление, предписывающее владельцам
находки передать ее под правительственный контроль. Подчеркиваю, это
исключительно временная мера, направленная единственно на предотвращение
возможной угрозы. - Вид у Коттера был совершенно страдальческий. - А
теперь я отвечу на ваши вопросы.
Марис Квимби, "Пост":
- Мистер уполномоченный, а согласились ли сиу с таким решением?
Коттер покачал головой:
- Марис, постановление федерального суда не требует ничьего согласия.
Но, отвечая на ваш вопрос, скажу, что они наверняка поймут мудрость
подобного курса действий. - Он указал, на Хэнка Миллера из "Фокса".
- А не поздновато ли беспокоиться о микробах? - спросил тот. - Я хочу
сказать, что, если там были какие-то опасные разновидности, можно не
сомневаться, что они уже здесь.
- Хэнк, мы не думаем, что имеются серьезные основания для подобных
опасений. Наши действия в данном отношении носят чисто профилактический
характер.
Закончив пресс-конференцию, Коттер поднялся к себе в кабинет и
откупорил бутылку рома из своих запасов.
30
Отвага немногого стоит, коль боги
тебе не помогут.
Еврипид, "Просительницы"
Вы смотрите специальный выпуск новостей Эн-би-си.
Силы правопорядка сегодня вечером заблокировали гребень Джонсона,
очевидно, намереваясь произвести захват территории. Группа коренных
американцев объявила, что они не подчинятся постановлению федерального
суда. Сначала мы встретимся с Майклом Пейтманом в Белом доме, а затем
переключимся на Кэрол Дженсен, находящуюся в резервации сиу близ
Дьявольского озера в Северной Дакоте.
Дженсен расположилась в Синем доме - здании администрации племени,
загнав в угол Уильяма Ястреба. Трансляция на всю страну. Если ты работаешь
в десятичасовых новостях Фарго, это твой звездный час. Она улыбнулась
Ястребу, но тот словно и не заметил этого.
- Минутная готовность, - сообщил оператор, наводя камеру на резкость.
- Держитесь естественно, советник, - сказала она. - Мы начнем, когда
загорится красная лампочка.
- Ладно, - отозвался Ястреб, одетый в кожаный жилет, фланелевую сорочку
и джинсы. "На вид ему лет шестьдесят, - прикинула Кэрол, - хотя лицо так
изборождено морщинами, что можно дать и больше".
Снова послышался голос режиссера, сидящего в Фарго:
- Кэрол, все, как обычно. Как будто работаешь для нас. Только когда
будешь представляться, не забудь, что выступаешь по-крупному.
- Хорошо.
До эфира остались считанные секунды. Оператор показал пять пальцев и
начал обратный отсчет. На камере вспыхнула красная лампочка.
- Здравствуйте, я Кэрол Дженсен. Мы находимся в здании администрации
сиу на Дьявольском озере. Мы беседуем с советником Уильямом Ястребом,
одним из руководителей племени сиу. Советник Ястреб, как я понимаю, вы
видели пресс-конференцию Агентства по защите окружающей среды,
состоявшуюся сегодня вечером?
- Да, Кэрол, видел. - Ястреб плотно сжал губы, но во взгляде его
застыла мука. Кэрол надеялась, что его боль видна на экране, олицетворяя
трагическое благородство.
- Как вы можете прокомментировать заявление уполномоченного Коттера?
- Уполномоченный не может не понимать, что нет никакой опасности. Ни
для кого. Никто не видел никаких существ, вошедших сквозь ворота, и я
уверен, что ни один человек не воспринимает всерьез байку о невидимке. И
прочее.
- Советник, как вы намерены поступить?
Его лицо омрачилось:
- Мы не позволим отнять у нас эту землю. Она принадлежит нам по праву,
и мы будем ее защищать.
- Означает ли это применение силы?
- Если потребуется. Надеюсь, до этого не дойдет.
- Чуть раньше вы мне говорили, что ваша дочь находится на гребне.
- Совершенно верно.
- Заберете ли вы ее домой?
- Она останется со своими братьями, чтобы отстоять свое наследие. - На
его обветренном лице застыло выражение гордого неповиновения.
- Мы в вас не нуждаемся, - сказал Адам. - Вы с Максом должны уехать
сейчас же, пока еще не поздно.
- Он прав, - подхватил Макс. - Нам тут нечего делать.
- По-моему, тут дело найдется всем, - печально взглянула на него
Эйприл. - Мы чертовски глупы, ленивы или что там еще, чтобы приставить к
делу образованных людей, так что вместо этого мы уничтожим Купол. Прямо
злости не хватает! Никуда я не поеду! Мое место здесь...
- А вы умеете стрелять? - перебил ее Адам. - Вы будете стрелять?
- Нет. Я не стану никого убивать. Но все равно останусь здесь. - Эйприл
понимала, как бессвязно и бессильно прозвучало ее заявление, и на глазах у
нее выступили слезы.
- Вы будете только путаться под ногами.
- Если хотите убрать меня отсюда, - не уступала она, - то вам придется
швырнуть меня в пропасть!
Макс в отчаянии вскинул руки. Он все пытался начать сложную процедуру
прощания и отступления в сторону машины. "Порой, - думал он, - нужно куда
больше воли, чтобы сбежать, чем остаться". Он вовсе не собирался возлагать
свою жизнь на алтарь безнадежного предприятия и все еще раздумывал, как бы
потактичнее удалиться, когда к ним подошла Андреа.
- Может, есть еще один способ, - сказала она Адаму. - Скажем,
пригрозить, что уничтожим ворота. Оставим их с носом.
- Не годится, - возразил он. - Именно этого они и хотят.
- А может, и сработает, - не согласился Макс. - Сегодня тут наверняка
столько прессы - яблоку упасть негде будет. Это будет информационный
кошмар правительства.
- Это станет информационным кошмаром, если мы сумеем передать угрозу в
эфир, - заметил Адам. - А такой возможности у нас нет.
- То есть как? Разве Снежная Ястребица не в эфире?
- Нет, - подтвердила Андреа. - И если бы мы смогли каким-либо образом
связаться с прессой, то сумели бы оказать на них серьезное давление и
заставили отступить.
- Нет. - В голосе Эйприл зазвенела сталь. - Нельзя ставить ворота под
угрозу. Иначе просто нет смысла здесь оставаться.
- Мы вовсе не обязаны их уничтожать, - стояла на своем Андреа. - Это
просто блеф.
- Именно так они и поймут, - парировал Адам. - Пожалуй, еще и начнут
нас провоцировать, чтобы мы привели угрозу в исполнение. - По дороге
двигались огни фар. - Им просто придется так поступить.
Зазвонил телефон. Все переглянулись.
- А я думал, телефон не работает, - подал голос Макс.
Они стояли на краю раскопа.
- Должно быть, это представители властей, - решила Эйприл.
Звонил аппарат Макса. Сняв трубку, Эйприл послушала и кивнула.
- Да, он здесь. - Она протянула трубку Максу.
- Алло! - буркнул тот.
Женский голос переспросил, в самом ли деле он мистер Коллингвуд.
- Да.
- С вами хочет поговорить президент.
Макс оцепенел и уставился на остальных. Те устремили взгляды на него.
"Кто?" - беззвучно, одними губами спросила Эйприл.
И тут в трубке зазвучал знакомый голос с резковатым балтиморским
акцентом:
- Макс?
- Да, господин президент.
Окружающие удивленно распахнули глаза.
- Макс, наш разговор могут услышать остальные?
- Да.
- Ладно. Я понимаю, что вы можете при желании включить громкую
трансляцию. Но лучше не надо. Мои слова предназначены только для ваших
ушей.
У Макса вдруг пересохло во рту.
- Господин президент, я очень рад вас слышать.
- А я рад случаю потолковать с тобой, сынок. Итак, слушай: во всей
стране воцарился ад кромешный. Все обстоит куда хуже, чем ты, должно быть,
подозреваешь. Люди теряют работу, лишаются своих сбережений, и Бог знает,
куда это нас вообще заведет.
- Из-за Купола?
- Из-за Купола. Послушай, нам не хотелось бы ничего отнимать у
индейцев, и ты это знаешь. Вся страна это знает. Но люди напуганы, и надо
взять события под контроль. Мы проследим, чтобы об индейцах хорошо
позаботились. Даю тебе слово. Но эта штуковина в корне отличается от
всего, с чем нам до сих пор приходилось иметь дело. Это ведь национальное
достояние, верно? Я хочу сказать, что это же не индейцы его туда
поместили, они вообще не имеют к этому никакого отношения. Просто уж так
получилось, что он оказался на их земле. - Президент замолчал - желая то
ли отдышаться, то ли взять себя в руки. Голос его звучал на грани срыва.
- Мне известно об этих проблемах, сэр.
- Хорошо. Тогда ты понимаешь, что я вынужден перейти к активным
действиям. Вынужден. Помилуй Господи, Макс, меньше всего на свете нам
хочется, чтобы из-за ерундовины была пролита кровь.
- Я уверен, что все здесь присутствующие разделяют ваши чувства.
- Конечно. Конечно. - Голос президента изменился, в нем зазвучали нотки
уверенности, словно они уже достигли согласия. - Я знаю о твоем отце,
Макс. Он послужил стране чертовски хорошо.
- Да, сэр. Послужил.
- Теперь такой шанс появился у тебя. - Он мгновение помедлил. - Мне
нужна твоя помощь, сынок.
Макс уже догадывался, что последует дальше:
- Я тут не пользуюсь особым влиянием, господин президент.
- Они нам не доверяют, не так ли?
- Нет, сэр. Не доверяют.
- Винить их тут не в чем. Но мне хотелось бы лично поручиться, что они
получат щедрую компенсацию за отказ от прав на гребень Джонсона.
- Вы хотите, чтобы я им это сказал?
- Будь так добр. Но еще мне нужно, чтобы ты попытался убедить их
взглянуть на проблему с нашей точки зрения. Ты мне нужен, чтобы убедить их
отступить, Макс. Единственное, к чему приведет их упорство - они все будут
убиты. Ну пожалуйста, мне без твоей помощи не обойтись.
- Но почему я, господин президент? Почему вы не позвали к телефону
губернатора Ходока? Или доктора Кэннон?
- Ходок свой выбор уже сделал. Доктор Кэннон еще слишком молода, чтобы
иметь влияние на группу индейцев... Ну, сам понимаешь. Буду с тобой честен
до конца, Макс. Мы тут просмотрели личные дела всех, кто находится рядом с
тобой, и обнаружили, что ты один способен внять голосу рассудка.
Макс тяжко вздохнул. Он оказался слабым звеном.
- Я скажу им, - пообещал он. - А можно у вас спросить кое о чем?
- Валяй, Макс. Спрашивай что хочешь. Вообще что угодно.
- Ходят слухи, что правительство намерено уничтожить Купол. Вы мне
можете дать слово, что в этом нет ни крупицы правды?
На том конце послышалось учащенное дыхание. Потом:
- Макс, мы не станем этого делать.
- Даете слово, господин президент?
- Макс, я могу обещать щедрую компенсацию.
- Что он говорит? - шепотом поинтересовалась Эйприл.
Макс лишь тряхнул головой:
- Вряд ли этого достаточно, господин президент.
- Макс, ты можешь нам помочь. Поговори с ними.
- Меня они не послушают. Кроме того, мне кажется, что они правы.
Тишина на том конце провода затянулась настолько, что Макс было
засомневался, что президент еще не бросил трубку.
- Знаешь, Макс, - подал тот наконец голос, - если кровопролитие будет,
тебе придется до самой смерти жить с сознанием, что ты мог его
предотвратить. - Максу живо представился президент: маленький человечек,
чем-то смахивающий на хозяина ближайшего писчебумажного магазина. - Мне
жаль тебя, сынок. Ну что ж, ты поступил, как должен, и я уважаю тебя за
это. Только будь на связи, ладно? Тебе дадут номер, так что ты сможешь
дозвониться, если передумаешь. Если нам удастся выпутаться из этого мирным
путем, я с радостью увижу тебя в Белом доме.
На этом разговор закончился. Макс записал номер и вручил его Адаму.
Даже не взглянув на листок, Адам порвал его на мелкие клочки, распахнул
дверь и пустил их по ветру. И только тут до Макса дошло, что единственным
человеком, подумавшим, будто Макс Коллингвуд собирается остаться с сиу,
был президент Соединенных Штатов.
Белый фургон новостей "Лесли в десять" катил по прерии на восток, в
сторону гребня Джонсона. Кэрол была вне себя от волнения, вновь и вновь
проигрывая в уме интервью и наслаждаясь драматическим эффектом. "Она
останется рядом с братьями, чтобы отстоять свою землю". А потом, в конце,
свою финальную реплику: "Репортаж Кэрол Дженсен из резервации сиу у
Дьявольского озера, специально для новостей Эн-би-си".
И это еще не все. Сюда направляется Роберт Бейзелл, но до его приезда
она остается единственным репортером, находящимся на переднем крае. В душе
Кэрол надеялась, что самолет Бейзелла где-нибудь застрянет.
Откинувшись на спинку сиденья, Кэрол позволила своему безмерному
восторгу на миг захлестнуть ее.
Они проехали через плоскогорье Пембина и снова повернули на север по
шоссе N_32. Через некоторое время небо впереди озарилось изумрудным
сиянием.
Полицейские направляли все машины в объезд. Кэрол показала свои
документы, и ей позволили проехать. Впереди, у въезда на дорогу к гребню,
мерцали мигалки, и на шоссе падал голубоватый свет софитов. По обе стороны
от двухполосной дороги на склоне стояли легковые машины и фургоны. Чанг
выключил двигатель и затормозил возле фургона Эн-би-си.
У въезда на дорогу собралась целая толпа журналистов. В центре их
внимания пребывал старенький потрепанный "форд". Кэрол узнала Ходока
тотчас же. Выбравшись из машины, он беседовал с помощником шерифа.
Остальные полицейские без особого успеха пытались держать журналистов
подальше от них.
- Хватай камеру, Чанг, - распорядилась она, набирая номер студии на
своем сотовом телефоне.
- Кэрол? - тотчас же отозвался режиссер. - Я как раз собирался тебе
звонить.
- Мы на месте.
- Хорошо. Ходок только что спустился с горки. Си-эн-эн и Эй-би-си уже
включились. Очевидно, он собирается сделать заявление.
Кэрол уже успела выйти из машины и приближалась к месту действий. Чанг
подошел с другой стороны, вскидывая камеру на плечо.
- Даем заставку, - сообщили из студии. - Включаем вас через двадцать
секунд.
- Сукин сын. - Кэрол бросила короткий взгляд на спутника. - Чанг, ты
готов?
Они вклинились в группу журналистов, прокладывая себе путь локтями и
боками, пока не смогли пробраться поближе. Ходок казался совсем старым и
надломленным. Обеспокоенные суматохой полицейские уже начали терять
выдержку. Женщина с бляхой судебного исполнителя на груди оживленно
обсуждала что-то с шефом полиции Датаблом. Кэрол всегда хорошо читала по
губам и разобрала достаточно, чтобы понять: женщина уговаривает шефа
позволить, чтобы что-то произошло.
Репортеры пробивались вперед. Вся сцена была залита ослепительным
светом, позади на снегу лежали угольно-черные тени.
Помощник шерифа заметил знак, поданный Датаблом, и сдал назад. Тотчас
же в сторону "форда" протянулось несколько рук с микрофонами. Как индейцы
относятся к изгнанию? Окажут ли сиу сопротивление? Прячут ли сиу
что-нибудь? Правду ли говорят о Пришельце?
- Нет, мы ничего не прячем, - отозвался Ходок и взобрался на склон,
чтобы его увидели все. - Меня зовут Джеймс Ходок. Я губернатор и
председатель совета племени.
- Так что же тут за бешеная секретность? - крикнул кто-то.
- Нет никакой секретности, - озадаченно поглядел на журналистов Ходок.
- Мы охотно делились девственным миром со всеми, кто приходил взглянуть.
Но Купол находится на нашей земле.
Репортеры притихли.
- Быть может, - продолжал Ходок, - через этот гребень проходит дорога к
звездам. Кое-кого тревожат сделанные тут открытия. Пожалуй, даже пугают. А
нам хорошо известно, что, когда приходят перемены, никто не цепляется за
старое с такой отчаянной решимостью, как власть предержащие. Они знают,
что перемены неизбежны, но если смогут, будут выдавать новое строго
отмеренными порциями, будто корм для кур.
Ваше правительство сказало нам, что мы должны уйти. Если мы не
подчинимся, нас изгонят силой. А тем, у кого достанет безрассудства
остаться на собственной земле, грозят тюрьмой. Или чем-нибудь похуже. И я
хочу спросить вас: если эти люди могут захватить нашу землю, потому что
они напуганы, чья же земля гарантирована от их посягательств? Если они
готовы выхватить у нас наше будущее, то чье же будущее гарантировано от их
посягательств?
(Голос режиссера: "Гениально, Кэрол! Он просто великолепен! Попытайся
взять у него эксклюзивное интервью, когда все будет кончено".)
- Уже не в первый раз нас заставляют защищать свою землю ценой крови.
Но я обращаюсь прямо к президенту Соединенных Штатов. - Чанг сделал наезд
до крупного плана. - Господин президент, только вы располагаете властью,
необходимой, чтобы положить конец происходящему. Люди, которые погибнут
сегодня ночью - и по ту, и по другую сторону, - невинны. Кроме того, они
идеалисты, иначе им не пришлось бы сегодня противостоять друг другу. Они -
лучшие среди нас, они готовы пожертвовать собой ради того, что им диктуют
старейшины. Положите этому конец, пока еще можно!
Пропуск Тома Ласкера ничуть не помог ему у заграждения - его
просто-напросто завернули, не дав никаких объяснений. Он тут же схватился
за сотовый телефон, чтобы позвонить Максу, но в трубке раздавались лишь
частые двухтональные гудки, обычно указывающие, что линия отключена.
Том слушал все репортажи с места событий и знал, что объявлен
ультиматум. Однако только сейчас до него дошло, что дело идет к стрельбе и
могут быть жертвы.
Он колебался, не зная, что предпринять, понимая, что надо с кем-нибудь
поговорить, но не представлял, кто же тут может помочь. Позвонив Джинни,
он рассказал ей о происходящем.
- Поезжай домой, - попросила она. - Не впутывайся в это.
А через минуту она сама перезвонила мужу:
- Кто-то из резервации пытается переговорить с тобой. - Она
продиктовала номер и добавила: - Будь осторожен.
Трубку снял Уильям Ястреб.
- Том, - сказал он, - нам нужно как-нибудь передать весточку
губернатору.
Эйприл охватило необычайное спокойствие. Максу оставалось только
гадать, из-за чего - то ли она в нем разочаровалась, то ли просто
напугана. Они вернулись в административный блок и сидели в мрачном
молчании. Во всяком случае, в такой гнетущей атмосфере Макс не мог
признаться, что у него на душе. И это причиняло ему невыносимую муку.
- Эйприл, - промолвил он, - а ты уверена, что хочешь остаться?
Она подняла глаза. Ей потребовалась добрая секунда, чтобы
сосредоточиться.
- Да. Я полностью разделяю чувства Адама. Я не могу уйти отсюда и
позволить им все захватить.
- Ага. Ладно. - Макс встал. - Ну, тогда я поехал.
- Удачи тебе, - кивнула она.
31
Не пристало человеку зажмуривать
глаза, когда в него целятся.
Монтень. "О стойкости"
Как только стало окончательно ясно, что сиу не пойдут на попятную,
Элизабет Сильвера начала прослушивать телефонные переговоры. Ей было
известно о вопросе Ходока Адаму: "Насколько далеко вы готовы зайти?" и об
ответе на него. Кроме того, из его разговора с Уолтером Асквитом,
писателем, лауреатом Пулитцеровской премии, она заключила, что Ходок
планирует устроить что-то вроде демонстрации с привлечением сторонних лиц.
Более конкретной информацией она не располагала. Она прослушивала и все
другие разговоры, пока не отключили связь, - краткие беседы, во время
которых индейцы уверяли свои семьи, что с ними ничего дурного не случится,
но они отстоят то, что принадлежит им по праву, - и прикидывала,
догадываются ли они о прослушивании, и не предназначаются ли эти реплики
специально для ее ушей? Наконец, она выслушала разговор Макса с
президентом. Отказ Макса занять определенную позицию возмутил ее и
одновременно убедил, что придется применить силу. Если бы сиу были
намерены пойти на переговоры, то время для этого у них было.
Вообще-то Сильверу это поручение не привело в восторг, и дело вовсе не
в моральных или политических предубеждениях. Но ситуация сложилась
взрывоопасная, сулящая только изрядный профессиональный риск и не
приносящая никакой выгоды. Если Элизабет справится как надо, ей придется
передать дело в руки спецназа, которому и достанется вся слава. А если
хоть на чем-нибудь проколется, это будет стоить ей карьеры.
Официально она передала операцию спецназу еще под вечер. Командир
группы Гораций Гибсон приехал на место, чтобы лично позаботиться обо всем.
Учитывая, какую вокруг этого Купола подняли шумиху, меньшего Сильвера и не
ожидала. Она уже однажды встречалась с Гибсоном и осталась не в восторге
от него - слишком уж много бравады. Гибсон ценил собственную персону
чересчур высоко и не делал секрета из своего убеждения, что на его людях
свет клином сошелся, что они - элита организации. Рядом с ним Элизабет
чувствовала себя невежественной крестьянкой.
Но в этот раз она ощутила чуть ли не жалость к нему, зная о полученных
им инструкциях: захватить Купол быстро, чтобы избежать излишней шумихи в
прессе, сделать это без потерь и по возможности не причинив вреда никому
из индейцев.
Что ж, ни пуха ни пера.
Она знала Горация достаточно хорошо, чтобы заключить, что индейцам
лучше бы ему не попадаться.
Спецвыпуск новостей Эн-би-си, интервью Тома Брокау
с министром юстиции Кристианом Полком.
Брокау: Мистер Полк, мы только что посмотрели обращение Джеймса
Уолкера, призывающее к предотвращению кровопролития и подкрепленное
обвинением в адрес правительства в попытке похитить землю, принадлежащую
индейцам-сиу. Чем вы можете ответить на все это?
Полк: Том, мы настроены по отношению к губернатору Ходоку и сиу весьма
благожелательно. Мне бы хотелось подчеркнуть, что предпринятые нами шаги
отвечают, по нашему глубокому убеждению, всеобщим интересам. Позвольте еще
раз повторить, что мы вовсе не отнимаем землю, а лишь просим передать ее
под наш присмотр.
Брокау: А что именно подразумевается под присмотром, мистер Полк? Кто
будет на самом деле контролировать использование Купола?
Полк: Разумеется, сиу! Единственное, зачем потребовалось наше
присутствие, - это чтобы обеспечить... Послушайте, Том, эта ситуация не
знает аналогов в мировой практике. Долг обязывает нас принять все
необходимые меры безопасности. Мы ведь даже не представляем, с чем имеем
дело, и американский народ нас не поддержит, если мы пренебрежем
обязанностями и пустим дело на самотек. Это просто вполне благоразумный
шаг.
Брокау: А не можете ли чуть более конкретно указать, какие опасности
вас тревожат?
Полк: Во-первых, мы хотим восстановить спокойствие. Ходят слухи, что
через Купол к нам пробралось нечто...
Брокау: Но вы-то не верите подобным слухам, не так ли?
Полк: Нет, лично я не верю. Но речь идет не обо мне. Верят очень
многие, и мы должны успокоить их.
Брокау; Значит, вы решили силой отобрать землю сиу только потому, что у
некоторых жителей Северной Дакоты пошаливают нервишки?
Полк: Имеются и другие факторы. Нам не известно, какие еще опасности
могут там таиться - например, инфекционные заболевания. Вот что нас
заботит в первую очередь. Мы обязаны взять эти ворота под контроль.
Брокау: Судя по всему, сиу не собираются подчиняться решению суда.
Полк: Боюсь, такой возможности у них нет.
Брокау; Быть может, у вас и есть основания для страха, потому что на
сей раз козыри на руках у сиу. Мистер Полк, а готовы ли вы применить силу?
Полк: Уверен, что до этого не дойдет.
Брокау: И все-таки - примените ли вы силу, если будете вынуждены?
Полк: Мы абсолютно уверены, что этот вопрос можно решить мирным путем.
Брокау: Спасибо, сэр.
Полк: Это вам спасибо, Том.
Сидя на временном командном пункте на вершине холма в паре миль к
северу от гребня Джонсона, Гораций Гибсон просматривал последнюю партию
фотоснимков района операции и уточненный прогноз погоды. Он тщательно
изучил досье Адама Небо и потому не надеялся отыскать в обороне ошибки или
слабые места. Да вдобавок пребывал в полнейшей неизвестности о том, какое
оружие Небо может пустить в ход.
Сиу окопаются, пользуясь земляными валами в качестве укрытия.
Гибсон предпочел бы начать атаку черными дымовыми шашками, вслед за
которыми тут же забросать индейцев светошумовыми гранатами. Сначала
ослепить их, потом порядком тряхнуть и десантироваться с вертолетов, пока
они не перегруппировались. Однако скорость ветра над плато составляет
сорок миль в час, и ожидается, что ночью он усилится. Так что никакой дым
скрыть атакующих не в силах. Маневренность вертолетов при такой силе ветра
тоже оставляет желать лучшего, но это не так страшно.
Будь его воля, Гораций просто изолировал бы периметр и ждал бы, когда
осажденные выйдут. Но Белый дом наверняка будет торопить события, тут уж и
сомневаться нечего. Давайте, мол, кончайте с этим!
Район действий Горацию тоже не понравился - на подступах к окопам ни
единого укрытия, только голая, более или менее ровная площадка. Полностью
простреливаемая зона.
Наиболее практичной стратегией было бы обстреливать валы с "Черных
соколов", чтобы загнать обороняющихся на дно окопов - или хотя бы вызвать
замешательство, чтобы прикрыть высадку.
Элизабет Сильвера вместе с шефом полиции Датаблом и полудюжиной
полицейских, вооруженных винтовками, заняла позицию на плато в четверти
мили западнее подъездной дороги. Если индейцам вздумается стрелять,
позиция у них как на ладони, но зато с нее прекрасно видны обороняющиеся
по ту сторону земляных валов. Груды земли находились в тени, а позади
позиций Небо установил брезент, натянутый на деревянную раму, чтобы его
люди не вырисовывались силуэтами на фоне свечения Купола. Зато в ясном
небе сияла почти полная луна. Вертолет рекогносцировки, время от времени
совершающий облеты плато, сейчас завис над северной оконечностью плато.
Узнав, что спецназ не просит и не хочет огневой поддержки, Датабл
испытал безмерное облегчение. Единственное, в чем нуждались спецназовцы,
чтобы полиция не допускала на плато никаких посторонних. Это поумерит
прыть прессы.
Элизабет знала, что, когда дойдет до дела, все разыграется очень
быстро. Она уже однажды наблюдала Гибсона в действии. Теперь же дожидалась
только шифровки, сообщающей время штурма и излагающей специальные
инструкции командира для нее. Она вполуха слушала какие-то необязательные
разглагольствования Датабла, когда уловила гул какого-то нового
летательного аппарата.
Звук отличался от рокота винтов "Черных соколов".
Странно. В небе над гребнем не должно быть никого, кроме блюстителей
порядка.
С юга приближался серый моторно-винтовой самолет. В бинокль Элизабет
разглядела на нем опознавательные знаки армии США.
- Какого черта?! - буркнула она себе под нос и переключила рацию на
частоту вертолета. - Стрела-один, я Черепаха. У нас непрошеные гости.
- Вижу, - послышалось в ответ.
- Велите ему убираться.
- Черепаха, я вызываю его уже добрую минуту. Не отвечает.
Идущий на бреющем полете самолет быстро приближался.
- Жду указаний, Черепаха.
"Черный сокол" не отставал от самолета, держась футов на тысячу повыше.
- Черепаха, это старый "Мститель", - доложили с вертолета. -
Истребитель времен второй мировой. - Еще пауза. - Не отвечает.
- Кто это? - спросила Сильвера. - Есть у него номер?
Вертолетчик продиктовал хвостовой номер, и Датабл записал его.
- Сейчас, минуточку. - Он передал номер водителю одной из патрульных
машин.
"Мститель" начал заход на посадку.
- Стрела-один, - вышел в эфир Гибсон, - дайте предупредительный
выстрел.
"Черный сокол" выпустил ракету, прочертившую темноту ярким факелом
прямо перед антикварным самолетом, в поле зрения пилота. "Мститель" слегка
завилял, но остался на прежнем курсе.
- Самолет принадлежит некоему Тому Ласкеру, - сообщил Датабл. -
Приписан к Форт-Мокси.
- Ласкер? - переспросила Элизабет. - Да я же его знаю! Это тот, с
яхтой.
В этот миг "Мститель" с ревом пронесся над окопами, потеряв что-то по
пути, и тут же заложил крутой вираж, с набором высоты уходя на запад.
- Стрела-один, прекратить преследование. - Она повернулась к Датаблу. -
Пусть его кто-нибудь встретит на посадочной площадке. По-моему, нам
следует порасспросить его кое о чем.
- Он что-то сбросил, - сказал один из полицейских.
Элизабет направила бинокль в сторону раскопа:
- Черепаха, я Стрела-один. Индейцы выбрались из своей норы. Что-то
ищут.
- Вас поняла.
- Вперед вышли двое, за кольцо траншей. Погодите-ка, погодите... Ага!
Не знаю, что это, но по-моему, они уже все нашли.
Элизабет наблюдала в бинокль, как сиу удаляются обратно в
хитросплетения траншей. Ради чего же такого важного Ласкер решился
рисковать не только самолетом, но и головой?
Макс, разумеется, узнал "Мститель" тотчас же. Съежившись за рулем
собственной машины, он наблюдал за развитием драмы, со страхом ожидая, что
самолет Ласкера собьют в любую секунду.
Но до этого так и не дошло. Двигатель машины впустую пережигал бензин,
а Макс все не трогался с места, хотя всей душой мечтал оказаться
где-нибудь подальше отсюда. Он злился на себя и терзался угрызениями
совести, испепелявшей его изнутри. Но его жизнь однажды уже висела на
волоске из-за этой затеи, он уходил в этот чертов золотой свет, не имея ни
малейшей гарантии, что его тело не распылится на атомы. Теперь же на него
все смотрят, как на Бенедикта Арнольда [Бенедикт Арнольд (1741-1801) -
американский генерал, перешедший на сторону англичан во время войны за
независимость; его имя стало синонимом предательства], и шарахаются, как
от прокаженного.
Ну, скажем, не все. На самом деле только Эйприл. Но вот как раз ее-то
отношение и язвит его больнее всего. Она бы и по сей день прохлаждалась на
пляже, не приди Макс за ней.
Адам и остальные ему симпатичны, Макс даже в какой-то мере разделяет их
чувства, но его дело сторона. Это их битва, и нечего вмешиваться. Если
Эйприл вздумалось отдать свою жизнь ни за что ни про что, это ее личное
дело. Он же пока не намерен отправляться на тот свет. Еще чего! Но как она
посмотрела, когда Макс выдавил из себя, что уезжает...
Включив фары, Макс медленно покатил в сторону дороги, понимая, что там
повсюду полицейские. Они наверняка вооружены и, наверное, чуточку психуют.
Рисковать совершенно ни к чему.
Но тут Макс заметил позади какое-то движение.
Кто-то машет. Адам.
Притормозив, Макс развернулся и поехал обратно.
- Макс, - Адам подошел к машине вплотную, - ты можешь кое-что сделать
для нас?
Макс замялся:
- А зачем прилетал Том?
- Доставить вот это. - Адам протянул ему листок.
Поднеся листок поближе к лампочке на приборной доске. Макс увидел, что
это записка от Уильяма Ястреба.
"Губернатор!
Ваши люди на подходе. Два спецрейса сядут в Гранд-Форкс примерно в
23:00. Посылаю сопровождение".
- Что это? - поднял глаза Макс. - Подкрепление?
- Люди, которые, по мнению губернатора, могут положить этому конец.
Макс только вздохнул:
- Не хочется этого говорить, но тут губернатор просчитался.
- Может быть, - согласился Адам, - но больше нам надеяться уже не на
что. Этими двумя рейсами летят двенадцать или тринадцать человек.
- Проблема в том, что, если даже они способны помочь, им сюда не
попасть.
- Вот именно. Дороги перекрыты.
- И чего же вы хотите от меня?
- Чтобы ты доставил их по воздуху. Поговори со своими друзьями в
"Голубой сойке". Найми пару вертолетов.
- Ты с ума сошел! Уж сюда-то "Голубая сойка" не повезет никого. Тома
вон чуть не сбили.
- Но ведь они твои друзья! - настаивал Адам. - Предложи им кучу денег.
Их риск окупится.
Макс уставился неподвижным взглядом поверх руля на темную полоску леса,
скрывающего дорогу. Одна из патрульных машин включила мигалку. Но больше
никаких признаков жизни.
- Сделаю, что смогу, - наконец вымолвил Макс.
Полицейские дожидались его у самого въезда на дорогу. Его держали на
месте до тех пор, пока не подъехала одна из машин, стоящих на плато. Из
нее выбралась Элизабет Сильвера.
- Рада вас видеть, мистер Коллингвуд. Не будете ли вы добры выйти из
машины?
Макс подчинился.
- Еще кто-нибудь собирается уйти оттуда?
- Не знаю. Вряд ли.
- А как насчет Кэннон?
- Она считает, что вы собираетесь уничтожить Купол.
- Как я понимаю, это означает "нет".
- Правильно. Нет.
Макс скрестил руки на груди, словно защищаясь, потому что был в
компании людей, отказавшихся подчиниться законным властям, и чувствовал
себя виноватым, потому что бросил друзей в беде.
- Чем они располагают? - Тон Сильверы смягчился, зазвучав чуть ли не
сердечно. Дескать, все мы тут увязли по уши.
- Простите?
- Из оружия. Что у них есть?
- Не знаю. Пистолеты. Винтовки. У них есть винтовки. Не знаю, что еще.
Строго говоря, Макс ни капельки не погрешил против истины - он
действительно не интересовался такими деталями. Сильвера кивнула:
- А что сбросил самолет?
К этому вопросу Макс был готов:
- Послание племени. Чтобы все знали, что их поддерживают.
- И все?
- И все. Таков обычай. Ободряющее послание воинам. Ему уже сотни лет.
Сильвера даже бровью не повела:
- Мистер Коллингвуд, вы не можете подсказать нам, как покончить с этим
мирным путем?
- Могу. - Макс выпрямился во весь рост. - Уходите. Оставьте их в покое.
- Очень жаль, что вы только так воспринимаете это, - с неудовольствием
отозвалась она. - Где вы остановитесь?
- В "Северной звезде". В Форт-Мокси.
- Далеко не уходите. Возможно, нам нужно будет поговорить с вами еще
раз.
- Разумеется.
Он то и дело поглядывал в зеркало заднего обзора, чтобы проверить, нет
ли за ним слежки. Но дорога оставалась пустынной. Хорошо бы позвонить
Джейку Торальдсону и попросить его подготовить "Молнию" к вылету, но
разговоры почти наверняка п