а лед, Арфлейн сбросил с плеча дрожащего Ульсенна. -- Поднимайтесь,-- холодно сказал он.-- И если хотите жить, помогите команде. Если корабль сдвинется с места, считайте, что мы все погибли. Поднявшись на ноги, Янек бросил на Арфлейна ненавидящий взгляд и сердито огляделся, пока не увидел стоящую рядом с Урквартом Ульрику. Этот человек,-- сказал он, указывая на Арфлейна,-- вновь подверг нашу жизнь опасностям. Делай что тебе сказано, Янек,-- нетерпеливо оборвала его Ульрика.-- Идем, мы оба поможем держать корабль. Она шагнула в темноту. Взбешенный Ульсенн последовал за ней. Покачнувшись, Манфред произнес извиняющимся тоном: Сожалею, капитан, но кажется, что я... Отойдите подальше, пока мы не сделаем все, что в наших силах,-- произнес Арфлейн.-- Уркварт, пошли. В сопровождении гарпунщика он пробрался сквозь ряд матросов, повисших на канатах, пока не обнаружил Хансена, забивающего в лед швартовочный костыль. Какие у нас шансы? -- спросил он. Мы остановили корабль, сэр. Под нами крепкий лед, так что мы загнали в него несколько костылей. Возможно, что и справимся.-- Выпрямившись, Хансен указал на стоящую рядом с ним группу матросов, пытавшихся удержать канат.-- Прошу прощения, сэр, я должен быть там. Пройдя вдоль корабля, Арфлейн видел, что люди скользили по льду, увлекаемые натянутыми канатами. Однако угол наклона корабля был уже меньше сорока пяти градусов, а это значило, что "Ледовый дух" можно было спасти. Остановившись, Арфлейн ухватился за канат, то же сделал и Уркварт. Медленно корабль выпрямился. Раздались крики, но они тут же смолкли. "Ледовый дух" по инерции продолжал двигаться на них. -- Назад! -- закричал Арфлейн.-- Отходите назад! Люди в панике бросились бежать, скользя и падая на льду. Арфлейн услышал истошный крик матроса, попавшего под полозья. Прежде чем корабль успел остановиться, погибли еще несколько человек. Направившись к кораблю, Арфлейн бросил через плечо. -- Мистер Уркварт, распорядитесь о похоронах. -- Слушаюсь, сэр,-- сказал Уркварт из темноты. Подойдя к левому борту, Арфлейн осмотрел повреждения. Они оказались не такими страшными. Один из полозьев был немного погнут, исправить его не составляло особого труда. Корабль легко может продолжать путешествие. -- Отлично! -- закричал он.-- Все, кроме похоронных команд, на борт. Необходимо выправить полозья. Мистер Хансен, займитесь этим! Забравшись по канату на борт, он вернулся на мостик. Сняв со стены мегафон, он закричал: -- Мистер Потчнефф, поднимитесь в рубку! Через несколько минут офицер был на месте. Вопросительно глупое выражение его лица усилилось. Вполне возможно, что именно он изменил курс на карте, желая досадить своему капитану, которого недолюбливал. Мистер Потчнефф, проследите, чтобы корабль был надежно пришвартован во время ремонта. Есть, сэр. Когда все будет сделано, я хочу, чтобы все офицеры и пассажиры собрались у меня в каюте. Потчнефф вновь вопросительно посмотрел на него. Выполняйте! Есть, сэр! -- ответил Потчнефф, выходя из рубки. Перед самым рассветом в каюте Арфлейна собрались все три офицера -- Потчнефф, Хансен и Уркварт, а также Ульсенны и Манфред Рорсейн. Сам капитан, сидя за столом, изучал принесенные им из рубки карты. Рана Рорсейна оказалась не такой серьезной, как думали вначале. Голова была перевязана, на лице вновь играл румянец. В стороне от прислонившегося к переборке мужа стояла Ульрика Ульсенн. Чуть поодаль, скрестив руки на груди, в терпеливом молчании стояли три офицера. Умышленно затянув паузу, Арфлейн, наконец, поднял глаза и мрачно огляделся. Вы знаете, почему я принес сюда эти карты, мистер Потчнефф? -- спросил он.-- Мы уже обсуждали этот вопрос. Но остальные еще не в курсе. Сегодня ночью одна из этих карт была подделана. Не подозревая об этом, рулевой изменил курс корабля на три градуса. В результате чего мы угодили в полынью и едва не погибли. Я не верю, что тот, кто сделал это, знал, что мы идем к пролому. Вероятно, это было вызвано желанием вывести меня из себя или же задержать наше продвижение по другим, независящим от меня причинам. В рубке видели Манфреда Рорсейна, и... В самом деле, капитан,-- перебил его шутливо обиженным тоном Манфред,-- я был в рубке, но вряд ли что понимаю в компасе. Поэтому я не мог быть злоумышленником. Я не сказал, что подозреваю вас. Однако, нет сомнений, что изменение курса произвел кто-то из присутствующих здесь. Никто другой в рубку войти не мог. Поэтому я прошу сделавшего это сознаться. При этом я не применю к нему никаких дисциплинарных мер. Я накажу лишь рулевого, если он был подкуплен. В интересах нашей же безопасности я должен найти этого человека. На мгновение воцарилась тишина, затем один из них заговорил. Это был я. Я не подкупал рулевого. А карту я изменил еще несколько дней назад, когда она лежала в вашей каюте. Я так и думал,-- тихо произнес Арфлейн.-- Никак не пойму... какая глупость. Вероятно, вы проделали это, когда пытались убедить нас повернуть назад. Я и сейчас думаю, что мы должны вернуться,-- сказал Ульсенн.-- Точно так же, как я изменил карту, я сделаю все, что в моих силах, дабы убедить вас и команду в глупости этой авантюры. Арфлейн вскочил на ноги со свирепым выражением лица. Затем, успокоившись, он снова сел за стол. -- Еще одно такое происшествие, лорд Ульсенн,-- холодно произнес он,-- и я не буду производить расследования. Однако я не оставлю это без последствий. Просто я закую вас в железо до конца путешествия. Ульсенн пожал плечами. -- Отлично,-- продолжал Арфлейн.-- Все свободны. Я прошу офицеров впредь обращать внимание на любые подозрительные действия лорда Ульсенна. И докладывать об этом мне. К тому же я жду содействия других пассажиров. В будущем я буду обращаться с Ульсенном как с безответственным глупцом, но он может оставаться свободным до тех пор, пока не выкинет что-нибудь еще в этом духе. Ульсенн в ярости выскочил из каюты, хлопнув дверью перед шедшими за ним Ульрикой и Манфредом Рорсейном. Выходя из каюты, Хансен улыбался, однако лица Потчнеффа и Уркварта были лишены всякого выражения. Глава 15. СТРАЖ УРКВАРТА Шхуна шла вперед на всех парусах, команда опять поверила в удачу своего капитана. Погода стояла прекрасная, ветер -- сильный, что позволило развить превосходную скорость. Точно следуя указаниям старого Рорсейна, они шли по чистому льду и таким образом могли двигаться вперед как днем, так и ночью. Как-то, стоя на мостике, Арфлейн и Уркварт заметили на горизонте какое-то свечение, напоминающее первые отблески рассвета. Арфлейн сверился с большим хронометром, установленным в рубке,-- три часа утра. Вернувшись на мостик, он посмотрел на Уркварта. Обеспокоенный гарпунщик нюхал воздух, вертя головой в разные стороны. Серьга в ухе покачивалась при каждом повороте головы. Арфлейн не чувствовал никакого запаха. -- Знаете, что это значит? -- спросил он Уркварта. Тот почесал подбородок. Чем ближе корабль подходил к источнику красноватого сияния, тем явственнее Арфлейн ощущал запах. Однако определить, что это, он не мог. Молча спустившись с мостика, Уркварт отправился на нос, он казался необычайно взволнованным. Примерно через час сияние на горизонте заполнило добрую половину небосвода, окрасив лед в кроваво-красный цвет. Это был странный вид. Запах намного усилился, приобретя резкий кислый привкус, незнакомый Арфлейну. Теперь и он забеспокоился. Температура воздуха поднялась, палубу заливал странный свет. Моржовая кость, стальные болты, крышки люков и китовые черепа на носу -- все отражало этот свет. Лицо рулевого в рубке приобрело пурпурный оттенок. Ночь превратилась в день, хотя небо над головой оставалось черным, намного чернее, чем обычно. Выйдя на палубу, Хансен поднялся по трапу и встал рядом с Арфлейном. -- Что это, сэр? -- Его била нервная дрожь. Игнорируя вопрос, Арфлейн вернулся в рубку и сверился с картой Рорсейна. До этого он не пользовался оригиналом, довольствуясь снятой с него копией. Теперь же он развернул оригинал и стал разглядывать его при красном мерцающем свете. Из-за его плеча выглядывал Хансен. -- Проклятье,-- пробормотал Арфлейн,-- вот оно, как только мы не заметили этого раньше? Такой непонятный почерк! Посмотрите, что здесь написано, мистер Хансен! Шевеля губами, Хансен попробовал разобрать мелкую надпись, сделанную Рорсейном перед самой смертью. Покачав головой, он извиняюще улыбнулся. -- Сожалею, сэр. Арфлейн постучал пальцем по карте. Нам нужен ученый. Манфред Рорсейн, сэр? Думаю, он достаточно образован. Позовите его, мистер Хансен. Кивнув, офицер вышел из рубки. В воздухе стоял запах, в происхождении которого теперь ошибиться было невозможно. Из-за пыли, забившей рот и глотку, дышать становилось все тяжелее. Свет, освещавший шхуну, постоянно менялся, мерцая надо льдом. Иногда в тени оставалась часть корабля, иногда он весь был залит светом. Это напомнило Арфлейну что-то испугавшее его много лет назад. Он начал понимать смысл написанного старым лордом еще до того, как в рубке, протирая глаза, появился Манфред. Похоже на гигантское пламя,-- сказал он, глядя на протянутую ему карту. Арфлейн показал надпись. Можете разобрать? Наверное, вы лучше нас знаете почерк своего дяди? На мгновение Манфред сосредоточился, затем лицо его прояснилось. Огненные горы,-- с беспокойством глядя на Арфлейна, произнес он. Беззаботность в его голосе исчезла. Огненные...-- попытался спрятать Арфлейн охвативший его ужас. Огонь в мифологии ледовой страны был первейшим врагом Ледовой Матери. Огонь был злом, разрушителем, расплавляющим лед. Он нагревал то, что по своей природе должно было быть холодным. -- Сбрасывайте абордажные крючья,-- глухо произнес Хансен. Однако, сверившись с картой, Арфлейн покачал головой. -- Надеюсь, все будет в порядке, мистер Хансен. Этот курс проведет нас через огненные горы. Мы не будем приближаться к ним, по крайней мере настолько, чтобы подвергать себя опасности. Ничего не сказав, Хансен нервно посмотрел на него. Первоначальное беспокойство Манфреда, казалось, прекратилось. Он с любопытством смотрел на багровеющий горизонт. Горящие горы! -- воскликнул он.-- Что за чудо мы нашли, капитан? Я буду счастлив оставить его позади себя,-- попытался шутить Арфлейн. Его внимание привлекло испуганное лицо рулевого. Забыв о своей нервозности, он рассмеялся и хлопнул матроса по плечу. -- Выше голову, приятель! Если эта карта не врет, мы оставим ближайшую гору в нескольких милях от себя. Рассмеялся и Манфред. Даже Хансен улыбнулся. -- Если хотите, я встану к штурвалу, сэр,-- предложил он. Согласно кивнув, Арфлейн обратился к рулевому. -- Отлично, парень. Отправляйся вниз, если не хочешь ослепнуть. Он вышел на мостик, напряженно вглядываясь в горизонт. Вскоре в отдалении можно было различить силуэты отдельных гор. Из их кратеров вырывались языки красно-желтого пламени и клубы черного дыма, по склону катилась отливающая пурпуром лава. Жара была невыносимой, отравленный воздух забивал легкие. Изредка облако дыма проходило над кораблем, отбрасывая причудливые тени на палубу и паруса. Земля чуть дрожала, надо льдом разносился далекий гул вулканов. Окружающее было настолько незнакомо путешественникам, что они едва верили в его реальность. Ночь была светлая как день, а видимость была на несколько миль. Сквозь разрывы в тучах они увидели луну и звезды. Арфлейн отметил про себя, что остальные потели точно так же, как и он. Он искал глазами Уркварта. Спустившись с мостика, он направился к нему, отбрасывая на палубу громадную изогнутую тень. Не дойдя до гарпунщика нескольких шагов, он увидел, как тот опустился на колени. Рядом с ним лежал огромный гарпун. Подбежав к нему, Арфлейн увидел, что лицо Уркварта стало белым, как лед. Он что-то шептал про себя, его тело била жестокая дрожь, глаза были закрыты. Изумленный Арфлейн дотронулся до его плеча. -- Уркварт, вам плохо? Веки дрогнули, открыв вращающиеся зрачки. Суровые черты лица, отмеченные печатью ветра, снега и мороза, передернулись. Арфлейн яростно тряс Уркварта за плечи. -- Уркварт, возьмите себя в руки! Глаза гарпунщика закрылись, вновь раздался странный шепот. Арфлейн тыльной стороной ладони сильно ударил его по лицу. -- Уркварт! Гарпунщик дернулся от удара, но по-прежнему хранил молчание. Затем он упал лицом на палубу, широко разведя руки, как бы поклоняясь огню. Повернувшись, Арфлейн быстро направился к мостику. На палубе появились матросы, они выглядели сильно испуганными, распознав источник света и запаха. Арфлейн поднес мегафон к губам: -- По местам, ребята. Мы уходим прочь от гор, и к рассвету оставим их за кормой. Спускайтесь вниз. Я хочу, чтобы к утру вы были свежими. Переговариваясь вполголоса, матросы неохотно покинули палубу. Когда удалился последний, на мостик выскочил Янек Ульсенн. Через несколько секунд к нему присоединился Потчнефф. -- Вернитесь на свое место, мистер Потчнефф,-- закричал в мегафон Арфлейн.-- Сейчас не ваша вахта. Пассажиры могут делать все, что им заблагорассудится, вы же должны помнить свои обязанности. Помедлив, офицер вызывающе посмотрел на Арфлейна. -- Благодарю, нам не нужна ваша помощь! -- вновь прокричал Арфлейн.-- Возвращайтесь в каюту! Потчнефф повернулся к Ульсенну, как будто ожидая его указаний. Ульсенн сделал знак рукой, и Потчнефф неохотно ушел с палубы. Вскоре за ним отправился и Ульсенн. Чуть позже, сменив людей на вахте, Арфлейн приказал новым дозорным внимательно следить за разводами на льду, а также за струями пара, исходящими из подводных гейзеров, которых, несомненно, здесь было предостаточно. Сделав это, он решил немного поспать. Прежде чем открыть дверь в свою каюту, Арфлейн еще раз осмотрел палубу. Красивый мерцающий свет играл на распластанной фигуре Уркварта. Почесав бороду, Арфлейн вошел в каюту, крепко закрыв за собой дверь. Сбросив плащ, он положил его на крышку сундука и, налив в таз воды, смыл с себя пот и грязь. Образ Уркварта стоял у него перед глазами: он никак не мог понять, почему огненные горы так подействовали на гарпунщика. Конечно, поскольку огонь был их врагом номер один, все они боялись его, но страх Уркварта перешел в истерику. Сняв ботинки и носки, он вымыл ноги и лег на широкую койку. Сон долго не приходил к нему. Наконец он уснул. Проснувшись, он вновь умылся, оделся и вышел на палубу, тотчас же заметив, что Уркварт исчез. Утреннее небо было затянуто тучами, далекие огненные горы были едва видны, в свете дня они уже не казались такими впечатляющими. Паруса от сажи стали черными, а всю палубу покрывал легкий клейкий пепел. Скорость корабля была минимальной, скольжению полозьев сильно мешал пепел, усыпавший лед на многие мили вокруг. Чувствуя себя усталым и разбитым, Арфлейн поднялся на мостик. Матросы на палубе и вантах, также, как и он, едва передвигали ноги. Несомненно, причиной их слабости был дым вулканов. На мостике его встретил Потчнефф. Первый офицер даже не делал попытки приветствовать его. Не замечая Потчнеффа, Арфлейн вошел в рубку и снял со стены мегафон. Вновь вернувшись на мостик, он позвал к себе боцмана. -- Привести корабль в порядок, боцман. Очистить грязь с каждого дюйма парусов, и как можно быстрее! Файдур принял приказ. Слушаюсь, сэр! Абордажные крючья за борт,-- приказал Арфлейн.-- Будем стоять на месте, пока не соскоблим грязь. Где-нибудь должны быть теплые водоемы. Пошлем партию на поиски, может быть, вернутся с тюленьим мясом. В предвкушении свежего мяса Файдур буквально расцвел. -- Есть, сэр,-- радостно ответил он. После очередной стычки Файдур избегал компании Ульсенна и Потчнеффа, так что теперь Арфлейн был полностью уверен в надежности боцмана. По приказу Файдура паруса спустили, а на лед выбросили абордажные крючья. Едва начались работы по очистке судна, вызвали добровольцев на поиски водоемов и свежего мяса. Арфлейн спустился вниз и постучал в каюту Уркварта. Оттуда раздались какие-то звуки, затем сильный удар, но дверь осталась закрытой. -- Уркварт,-- подождав, позвал Арфлейн.-- Разрешите войти. Это Арфлейн. Дверь открылась. На пороге стоял раздетый по пояс Уркварт. Его длинные мускулистые руки были покрыты татуировкой, на крепком торсе виднелись многочисленные белые шрамы. В верхней части руки Арфлейн заметил свежую рану. Нахмурившись, он указал на нее. -- Как это случилось? Помрачнев, Уркварт отступил в каюту, по размерам не превосходящую шкаф. Одну стену каюты занимал сундук с вещами гарпунщика, другую -- койка. На полу валялись разбросанные меха. На крышке сундука, рядом с наполненным кровью тазом, лежал нож. Внезапно Арфлейн понял, что Уркварт пустил себе кровь во имя Ледовой Матери. Обычай этот ныне был почти забыт. Когда святотатством либо чем другим человек оскорблял Ледовую Мать, он пускал себе кровь и выливал ее на лед, отдавая эту часть своей жизни. Арфлейн вопросительно кивнул в сторону таза. Уркварт пожал плечами. Казалось, хладнокровие вновь вернулось к нему. -- Что случилось сегодня ночью? -- спросил Арфлейн, сев на койку.-- Чем вы оскорбили Мать? Отвернувшись, Уркварт принялся собирать меха. Я был слаб,-- проворчал он.-- И отступил перед страхом к врагу. Это не причинило нам вреда,-- ответил Арфлейн. Я знаю, какой вред причинила моя слабость,-- произнес Уркварт.-- Поэтому я сделал то, что должен был сделать. Надеюсь, этого достаточно. Он открыл иллюминатор и, подняв таз, вылил кровь на лед. Закрыв окно и швырнув таз на сундук, он поднял гарпун. Я спрашиваю вас только из чувства товарищества,-- вновь заговорил Арфлейн.-- Если бы вы рассказали мне о сегодняшней ночи... Вы сами должны знать,-- перебил его Уркварт.-- Вы ее избранник, а не я. Повернувшись, Арфлейн вышел в коридор. За ним последовал гарпунщик. Они вышли на палубу. Молча пройдя вперед. Уркварт забрался на такелаж. С верхних рей он принялся разглядывать оставшиеся далеко позади огненные горы. С чувством недоумения Арфлейн махнул рукой и вернулся на мостик. К вечеру корабль был полностью вычищен от пепла, но люди, посланные за мясом, не вернулись. Арфлейн пожалел, что не приказал им вернуться до наступления темноты. Однако он не думал, что отыскать водоем окажется такой трудной задачей. Они взяли с собой небольшой бот и могли передвигаться с приличной скоростью. Теперь "Ледовый дух" вынужден был дожидаться их возвращения. Вряд ли поисковая партия решится идти ночью, а это значит, что завтрашнее утро будет потеряно. Поскольку придется стоять на вахте, Арфлейн решил, пока есть время, отоспаться за предыдущую бессонную ночь. Вечер был тихим. Обойдя корабль, Арфлейн прислушался к приглушенным разговорам матросов, но ничего подозрительного не услышал. Подойдя к фордеку, он посмотрел наверх. Уркварт по-прежнему сидел на вантах. Понять странного гарпунщика оказалось сложнее, чем думал Арфлейн. Но сейчас он слишком устал, чтобы думать об этом. Вернувшись на мостик, он прошел в свою каюту. Вскоре он уже крепко спал. Глава 16. НАПАДЕНИЕ Арфлейн проснулся за полчаса до начала вахты. Умывшись и одевшись, он направился было к выходу, когда раздался стук в дверь. -- Войдите,-- бросил он. Дверь открылась, и в каюту вошла Ульрика Ульсенн. Ее лицо пылало краской, однако она смотрела ему прямо в глаза. Улыбнувшись, он протянул ей руки. Она покачала головой и закрыла дверь. -- Мой муж и Потчнефф собираются убить тебя, Конрад.-- Она прижала ладони ко лбу.-- Я слышала их разговор. Они хотят убить тебя сегодня ночью и похоронить во льду. Она твердо взглянула на него. -- Я пришла рассказать тебе это,-- почти вызывающе добавила она. Сложив руки на груди, Арфлейн улыбнулся. -- Благодарю. Потчнефф знает, что скоро моя вахта. Несомненно, они попытаются сделать это, когда я буду совершать обход корабля. Что ж... -- Подойдя к сундуку, он достал пояс с висящим на нем клинком.-- Может быть, это положит конец всему. Ты убьешь его? -- тихо спросила она. Их будет двое. Так что все будет по-честному. Арфлейн шагнул к ней. Она отшатнулась. Положив руку ей на шею, он прижал Ульрику к себе. Она обвила его руками, он же молча перебирал ее волосы. -- Я не предполагал, что зайдет так далеко,-- наконец произнес он.-- Я думал, что у него есть хоть какое-то чувство собственного достоинства. Она подняла на него глаза, полные слез. Ты отнял у него все,-- ответила Ульрика.-- Ты унизил его. Но не из злых побуждений,-- попытался оправдаться Арфлейн.-- Простая самозащита. -- Это с твоей точки зрения, Конрад. Он пожал плечами. -- Возможно. Но если бы он открыто бросил мне вызов, я быотказался принять его. Силы слишком неравны. Но теперь... Застонав, она оторвалась от него и села на койку. В любом случае это будет убийство, Конрад. Ты довел его до этого! Он сам довел себя до этого. Оставайся здесь! Выйдя из каюты, он чуть слышно пошел по палубе, поднялся на мостик и огляделся. На мостике его приветствовал Манфред Рорсейн. Час назад я отослал Хансена отдохнуть. Он очень устал. Хорошо,-- произнес Арфлейн.-- Не знаете, вернулась охотничья группа? Еще нет. Что-то прошептав про себя, Арфлейн взглянул на трос. Пожалуй, я тоже отправлюсь к себе,-- сказал Рорсейн.-- Спокойной ночи, капитан. Спокойной ночи.-- Арфлейн проводил Рорсейна взглядом. Ночь была тихой. Под легкий шелест ветра до Арфлейна доносились шаги вахтенного матроса на фордеке. Свой второй обход он совершит через час. Он подумал, что именно тогда и начнут нападение Потчнефф и Ульсенн. Он вошел в рубку. Поскольку корабль стоял на якоре, рубка была пуста. Несомненно, эта ночь была выбрана ими в расчете избежать присутствия нежелательных свидетелей. Спустившись на палубу, Арфлейн посмотрел в сторону далеких, но еще видимых огненных гор. Они напомнили ему Уркварта. Подняв глаза, он увидел гарпунщика, по-прежнему висящего на вантах. Сегодня ночью помощи от него ждать не приходится. Вдалеке от корабля Арфлейн приметил какое-то движение. Подбежав к ограждению, он увидел несколько фигур, бегущих к кораблю. Приглядевшись, он узнал в них людей из охотничьей партии. Они бессвязно кричали на бегу, отчаянно размахивая руками. Подойдя к ближайшему ящику с канатами, он выудил оттуда веревочную лестницу. Он перебросил ее через борт и закричал что было силы: -- Сюда! Первый из матросов подбежал к лестнице и начал подниматься на борт. Услышав его тяжелое дыхание, Арфлейн протянул ему руку и помог перебраться через борт. Человек был вымотан до предела, мех на нем был разорван в клочья, на правой руке кровоточила глубокая рана. Что случилось? -- спросил Арфлейн. Варвары, сэр. Ничего подобного я никогда не видел. Они вовсе не похожи на нормальных людей. Их лагерь рядом с теплым водоемом. Они заметили нас раньше, чем мы их. Они пользуются огнем, сэр. Сжав зубы, Арфлейн хлопнул матроса по плечу. -- Спускайся вниз и предупреди команду. В это мгновение огненная полоса разрезала ночь и поразила вахтенного прямо в горло. Это была горящая стрела. Матрос дернулся и мертвым рухнул на палубу. Тут же еще несколько стрел пронеслось в воздухе. Китобои на палубе в ужасе бросились вниз, ощущая вековой страх перед огнем. Стрелы, упавшие на палубу, не причинили вреда, однако те, что попали в свернутые паруса, легко подожгли полотнища. Мимо Арфлейна промчался объятый пламенем матрос. Небольшие пожары возникали по всему кораблю. Рванувшись на мостик, Арфлейн в ярости забил в колокол, крича через мегафон: -- Все на палубу! Достать оружие! На защиту корабля! С мостика он видел приближающихся варваров. Внешне они напоминали людей, но были полностью покрыты серебристой шерстью, казалось, что они обнажены. Некоторые из них несли в руках горящие куски дерева, у каждого через плечо был перекинут колчан со стрелами, а в руках они держали костяные луки, довольно мощные на вид. На палубе появились матросы, вооруженные луками, гарпунами и ножами, Арфлейн приказал лучникам целиться в варваров с горящими деревьями в руках. Дальше по палубе Потчнефф выстроил в цепь группу моряков с ведрами в руках: они должны были тушить пожары. Перегнувшись через ограждение, Арфлейн прокричал пробегавшему мимо Файдуру с луком в руках: -- Боцман, один лук сюда! Боцман на бегу бросил ему лук и колчан со стрелами. Поймав оружие, Арфлейн перекинул колчан через плечо и мгновенно сразил стрелой одного из варваров. В плечо Арфлейна вонзилась горящая стрела, но он не почувствовал боли. Дрожащими руками он вытащил стрелу и отбросил ее от себя, затушив затем загоревшийся было плащ. Чтобы не упасть, он ухватился за ограждение, его мутило. Мгновение спустя лук снова был в его руках. К тому времени на льду оставалось лишь два или три огонька. Казалось, что варвары отступают. Арфлейн выпустил стрелу в варвара с головешкой в руке, но промазал. Из ночи к кораблю по-прежнему летели стрелы, большинство из них были незажженными. Серебристые плащи делали варваров прекрасными мишенями, стрелы матросов поражали их в огромном количестве. Атака шла по левому борту, однако неясное предчувствие заставило Арфлейна оглянуться на правый борт. Около десятка варваров незамеченными поднялись на палубу. Рыча и вращая налитыми кровью глазами, они бежали к нему. Бросив лук, Арфлейн выхватил клинок и прыгнул с мостика на палубу. Один из варваров выстрелил в него, но промахнулся. Ударив его клинком и повернувшись к другому, Арфлейн почувствовал, как острая сталь вонзилась ему в шею. В это время к нему присоединились остальные матросы, накинувшись на варваров, чьи луки в тесноте стали бесполезными. Рядом с собой Арфлейн увидел улыбающегося Манфреда. -- Вот это дело, капитан! Бросившись к варварам, Арфлейн пронзил ножом грудь ближайшего к ним. Повсюду китобои добивали оставшихся варваров. Шум постепенно утих. Справа от Арфлейна кто-то неистово закричал. Это был Потчнефф. Две огненные стрелы поразили его в пах и в грудь. Еще несколько огоньков плясало на его одежде. Лицо почернело от ожогов. Когда Арфлейн подбежал к нему, тот был уже мертв. Арфлейн вернулся на мостик. -- Поднять все паруса! Прочь отсюда! Часть команды поспешно бросилась поднимать уцелевшие паруса. Остальные выбрали якоря, и корабль тронулся с места. Несколько запоздалых стрел упало на палубу. Вскоре варвары исчезли из виду. Тяжело дыша, Арфлейн оглянулся, держась за раненое плечо. Боль почти не чувствовалась. Тем не менее раной следовало заняться. -- Принимайте командование, мистер Хансен,-- обратился он к проходящему по палубе офицеру.-- Я иду вниз. У двери своей каюты Арфлейн остановился и, мгновение помедлив, пошел по коридору к каютам пассажиров. У двери Ульсенна он остановился. Подергав ручку, он убедился, что дверь заперта. Шагнув назад и ударив в дверь ногой, Арфлейн почувствовал, как болезненно заныло плечо. Рана была намного серьезнее, чем ему казалось. Его встретил Ульсенн: -- Как вы посмели... -- Я арестую вас,-- морщась от боли, отрезал Арфлейн. За что? Я... За попытку убить меня. Это ложь! Потчнефф все рассказал мне,-- не желая выдавать Ульрику, произнес Арфлейн. Потчнефф мертв. Он сделал это перед смертью. Ульсенн пожал плечами. В таком случае он солгал. У вас нет доказательств. Они мне не нужны. Я капитан. Лицо Ульсенна сморщилось, как будто он хотел заплакать. -- Что вам от меня нужно, Арфлейн? -- едва слышно произнес он. На мгновение Арфлейна охватила жалость и чувство вины перед ним. Янек умоляюще посмотрел на него. Где моя жена? -- спросил он. Она в безопасности. Я хочу увидеться с нею. Нет. Закрыв лицо руками, Ульсенн сел на койку. Арфлейн вышел из каюты и закрыл дверь. Он позвал двух матросов. -- Каюта лорда Ульсенна -- третья справа, он арестован. Подоприте дверь брусом и стойте на страже, пока вас не сменят. Арфлейн отправился к себе. Там, на его койке, спала Ульрика. Он прошел в ее каюту, сложил вещи в сундук и под любопытными взглядами часовых поволок его по коридору. Занеся сундук в свою каюту, он разделся и осмотрел плечо. Кровотечение остановилось. К утру все будет в порядке. Он лег рядом с Ульрикой. Глава 17. БОЛЬ Утром боль в плече усилилась, он открыл глаза. Ульрика уже встала, открыв кран в большой бочке с водой, она намочила тряпку. Подойдя к койке, она приложила тряпку к раненому плечу. Однако это только усилило боль. -- Лучше найди Хансена,-- сказал ей Арфлейн.-- Он знает, как лечить раны. Она молча направилась к выходу. Он схватил ее за руку. Ульрика, знаешь ли ты, что произошло сегодня ночью? Набег варваров? -- сухо спросила она.-- Я видела огонь. Я имею в виду твоего мужа. Ты убил его,-- ровным голосом произнесла она. Нет, он не смог напасть на меня, как планировал. Помешал набег. Он в своей каюте, закрыт там до конца путешествия. Она иронично улыбнулась. -- Ты милосерден,-- наконец произнесла она и вышла из каюты. Чуть позже она вернулась с Хансеном и помогла офицеру обработать рану Арфлейна. В ледовой стране инфекции бывали чрезвычайно редко. -- Сегодня ночью погибло тридцать человек, сэр,-- доложил капитану Хансен,-- и еще шестеро раненых. Такие потери затруднят дальнейшее путешествие. Арфлейн согласно кивнул. Я поговорю с вами позднее, мистер Хансен. Нам нужен совет Файдура. Он погиб, сэр. Понятно. В таком случае, теперь вы -- первый офицер "Ледового духа", а Уркварт -- второй. Найдите на место боцмана подходящего человека. У меня есть на примете, сэр,-- Рорченоф. Он был боцманом на "Ильдико Ульсенне". Прекрасно. Где Уркварт? На такелаже, сэр. Он был там во время боя, сидит там до сих пор. Он не захотел ответить мне, сэр, когда я позвал его. Если бы я не заметил его дыхания, можно подумать, что он замерз. Попробуйте заставить его спуститься. В противном случае я займусь им сам. -- Слушаю, сэр. Хансен вышел. Ульрика задумчиво стояла рядом со своим сундуком. -- Чем ты так расстроена? -- спросил Арфлейн, глядя прямо ей в глаза. Она вздохнула и села, сложив руки. Я думаю, что мы сами виноваты в том, что случилось. Что ты имеешь в виду? Янека. То, как он себя вел. Мы заставили его сделать то, что он сделал. Я с самого начала не хотел брать его. Ты знаешь это. Но у него не было выбора. Он вынужден был присоединиться к нам, благодаря нашим же действиям. Я не просил его убивать меня. Возможно, ты заставил его решиться на это. Что ты хочешь от меня, Ульрика? Ничего. -- Мы вместе? - Да. -- Случилось то, что случилось,-- сев на койку, произнес Арфлейн.-- Теперь ничего не изменишь. Ветер бросал в иллюминаторы хлопья снега. Слегка покачиваясь на неровном льду, корабль шел вперед. Позже они лежали и слушали, как воет на палубе буря. В полдень Арфлейн вышел на палубу и под обрушившимся на него шквалом снега поднялся по скользкому трапу на мостик, где уже стоял Рорсейн. Как вы, капитан? -- спросил Манфред. Прекрасно. Где офицеры? Мистер Хансен наверху, а Уркварт спустился вниз. Я же управляюсь на мостике. Как корабль слушается руля? Вполне прилично для таких условий. Рорсейн указал на такелаж. Темные, закутанные в меха фигуры двигались по реям. Паруса были зарифлены. -- Вы подобрали хороший экипаж, капитан Арфлейн. Как моя кузина? Вопрос был задан осторожно, но Арфлейн без труда уловил в нем скрытый подтекст. Корабль начал останавливаться. Прежде чем ответить, Арфлейн посмотрел в рубку. С ней все в порядке. Вы знаете, что произошло? Я ждал этого.-- Рорсейн улыбнулся и поднял голову. Вы...-- Арфлейн не решался задать вопрос.-- Как? Это не мое дело, капитан,-- перебил его Рорсейн.-- Кроме того, все обитатели шхуны полностью в вашей власти. Ирония была очевидна. Поклонившись Арфлейну, юноша осторожно спустился с мостика. Арфлейн проводил его взглядом. Погода ухудшалась с каждым часом. Они шли к северу навстречу зиме. Без трети экипажа им придется нелегко на пути в Нью-Йорк. Арфлейн чувствовал себя измотанным как физически, так и духовно. Как только погасли последние огни, на мостике появился Уркварт. Похоже, что гарпунщик пришел в себя. Держа гарпун на согнутой руке, он приблизился к Арфлейну. -- Теперь вы с этой женщиной, капитан? -- безучастно спросил он. - Да. -- Она уничтожит вас.-- Сплюнув на ветер, Уркварт отвернулся.-- Я прослежу, чтобы очистили крышки люков. Внезапно Арфлейн подумал, что предостережение гарпунщика основано на обыкновенной ревности, которую он испытывал к Ульрике. Ведь она приходится ему сводной сестрой. Это объясняло и сильную неприязнь Уркварта к Ульсенну. Прежде чем спуститься вниз, Арфлейн еще около часа простоял на палубе. Глава 18. ТУМАН По мере продвижения корабля к северу осень быстро сменялась зимой. С каждой неделей погода становилась все хуже. Из-за непрекращающихся снежных бурь скорость упала почти до нуля. До Нью-Йорка оставалось несколько сотен миль. Видимость сократилась до предела. Если прекращался снег, корабль окутывал туман, такой плотный, что уже на расстоянии двух ярдов предметы полностью терялись из виду. В каюте Арфлейна любовники тесно прижимались друг к другу, объединенные не столько страстью, сколько общими бедами. Манфред Рорсейн посетил Ульсенна, доложив Арфлейну, что узник переносит заключение с определенной стойкостью и даже с юмором. Арфлейн никак не отреагировал на эту новость. Его природная молчаливость настолько усилилась, что в отдельные дни он не произносил ни слова, с утра до ночи лежа на койке в каюте. В такие дни он ничего не ел. Ульрика лежала рядом с ним, положив голову ему на плечо и прислушиваясь к ударам полозьев о лед, скрипу рей, шуму падающего на палубу снега. Временами казалось, что каюта движется отдельно от корабля. В эти моменты к Арфлейну возвращалась страсть. Он с каким-то отчаянием предавался любви, как если бы это было в последний раз. После этого он выходил на затянутый туманом мостик и молча выслушивал от офицеров отчет. Для экипажа он сделался зловещим призраком, и все они, за исключением Уркварта, чувствовали себя неловко в его присутствии. Они замечали, как резко состарился Арфлейн. Его лицо избороздили морщины, плечи поникли. Он редко смотрел на своих матросов, безразлично наблюдал за падающим на палубу снегом, тяжело вздыхал, нервно теребя бороду. В то время как Хансен и Рорсейн были удручены состоянием капитана, Уркварт намеренно не замечал его. Со своей стороны Арфлейн не обращал внимания ни на Хансена, ни на Рорсейна. Уркварта же он старательно избегал. Не раз, стоя на мостике, он быстро спускался к себе в каюту, едва завидев гарпунщика. Обычно Уркварт не замечал его бегства, но однажды легкая улыбка скривила его губы. Хансен часто разговаривал с Рорсейном. Юноша был для него единственным человеком, которому он мог доверить свои опасения. Экипаж охватила апатия, вызванная вынужденным бездельем. -- Мне часто кажется, что когда-нибудь мы остановимся окончательно,-- признался как-то Хансен,-- и проведем остаток жизни среди этого тумана... Рорсейн понимающе кивнул. Выше голову, мистер Хансен. Все образуется. Судьбе угодно, чтобы мы добрались до Нью-Йорка. Я хотел бы, чтобы капитан сам сказал об этом команде,-- мрачно ответил Хансен.-- Я хотел бы, чтобы он сказал им хоть что-нибудь... Рорсейн вновь задумчиво кивнул. Глава 19. СВЕТ На следующее после этого разговора утро Арфлейна разбудил стук в дверь. Медленно поднявшись, он прикрыл тело Ульрики мехами, оделся и открыл дверь. Окутанный туманом, в коридоре стоял Манфред. Руки юноши были горделиво сложены на груди, голова высоко поднята. Могу я поговорить с вами, капитан? Позже,-- проворчал Арфлейн, бросив взгляд на лежащую в постели Ульрику. -- Это очень важно,-- настаивал Манфред. Пожав плечами, Арфлейн шагнул в сторону, пропуская Рорсейна. Ульрика, открыв глаза, увидела юношу и отвернулась. Манфред... Доброе утро, кузина,-- произнес Рорсейн. В его голосе прозвучали веселые нотки, причины которых ни Арфлейн, ни Ульрика не поняли. Они выжидающе смотрели на молодого человека. -- Сегодня утром я говорил с мистером Хансеном. Он думает, что скоро туман рассеется. Если он прав, мы сможем увеличить скорость. Подойдя к сундуку, Рорсейн уселся на него. Почему он так думает? -- безучастно спросил Арфлейн. Туман стал менее плотным. За последние дни снегу выпало очень мало, воздух стал суше. Думаю, что мистер Хансен достаточно опытен в этом вопросе. Арфлейн кивнул головой, гадая об истинной причине визита Рорсейна. Как ваше плечо? -- вежливо осведомился Манфред. Нормально,-- проворчал Арфлейн. По-моему, с вами что-то происходит, капитан. - Со мной все в порядке,-- выпрямив согнутую спину, Арфлейн подошел к стоящему рядом с бочонком с водой тазу. Повернув кран, он налил в него воды и вымыл лицо. - У команды подавленное настроение,-- продолжал Рорсейн.-- Уркварт пытается расшевелить их, но ему не хватает опыта. Мне кажется, что Уркварт отлично управляется с ними,-- произнес Арфлейн. Так думает он, а не я. Удивленный настойчивостью Рорсейна, Арфлейн повернулся к нему, вытирая рукавом лицо. Это не ваше дело,-- сказал он. Я просто напоминаю вам, капитан. Это все, что хотел ваш дядя. Мне кажется, что он прекрасно предвидел все, что произойдет во время путешествия. Перед смертью он чуть ли не предложил мне свою дочь, Рорсейн. При этих словах Ульрика еще глубже зарылась в подушки. Я знаю, но не думаю, что он полностью понял ваши характеры. К тому же, он не думал, что Янек отправится с нами. Сомневаюсь, что он мог предвидеть, как чувство вины капитана приведет его к апатии и самоуничижению. Сначала мы обсуждали настроение экипажа, теперь добрались и до нас с Ульрикой,-- защищаясь произнес Арфлейн.-- Зачем вы пришли сюда? -- Одно связано с другим. Вы прекрасно понимаете это, капитан.-- Рорсейн поднялся на ноги.-- Вы больны как физически, так и морально. Команда понимает это, хотя пока молчит. У нас не хватает рук. Там, где нужно работать за двоих, матросы едва успевают выполнить лишь свои обязанности. Они уважают Уркварта, но и боятся его. Он чужой среди них. Им нужен человек, которого они могли бы принять за своего. Этим человеком были вы. Теперь они начинают думать, что вы для них чужак, как и Уркварт. Арфлейн потер лоб. Какое это имеет значение? В такую погоду управлять кораблем почти невозможно. Чего вы ждете от меня? Чтобы я вышел к ним и наполнил их сердца уверенностью? Заверил их, что туман скоро рассеется? Что еще я должен сделать? Ничего. Говорю вам, Хансен чувствует, что погода улучшается,-- терпеливо гнул свое Рорсейн.-- Кроме того, вы сами знаете, как много в такой ситуации зависит от капитана. Вам следует взять себя в руки, капитан. Рорсейн шагнул ему навстречу. Обойдите корабль, капитан Арфлейн. Посмотрите, довольны ли вы его состоянием. Паруса провисли, на палубе кучи грязного снега, крышки люков открыты. Корабль болен, как и вы. Он вот-вот начнет гнить. Оставьте меня,-- отвернувшись, произнес Арфлейн.-- Мне не нужны ваши советы. Если бы вы знали... Мен