м до этого дело? Умрут эти двое, ты останешься жить. Будь благодарен за это. Приподнявшись, Арфлейн снова рухнул на лед. Пожав плечами, Донал пошел прочь. За ним, толкая перед собой Ульрику и Манфреда, последовал жрец. Замыкал шествие Уркварт. Ульрика обернулась к Арфлейну, ужас в ее глазах сменился выражением безысходного отчаяния. Ульрика! -- закричал Арфлейн. Я сниму с вас оковы,-- не глядя на него, произнес Уркварт.-- Освобождая вас, я возвращаю вам долг. Арфлейн тупо наблюдал, как варвары сооружают из костей рамы и привязывают к ним пленников. Выйдя вперед, Уркварт принялся срезать с Манфреда остатки одежды, пока юноша не остался совершенно голым. Затем, подойдя к Ульрике, он проделал с ней то же самое. Арфлейн с ужасом увидел, как Уркварт занес нож над гениталиями Манфреда. Он увидел взмах ножа и услышал адский крик юноши. По его ногам потекла кровь. Свесив голову, Рорсейн затих. Помахав в воздухе своим трофеем, Уркварт отбросил его в сторону. Арфлейн вспомнил древний дикий обряд своего народа, не совершавшийся уже много столетий. -- Уркварт, нет! -- закричал он.-- Нет! Казалось, что Уркварт не слышит его. Внимание гарпунщика было приковано к Ульрике, которая с безумным от страха взглядом пыталась отодвинуться от угрожавшего ее грудям ножа. Из-за спины Арфлейна выскочил человек, выхватил у стражника дротик и заколол его. Быстро повернувшись, человек раз резал ремни, связывающие руки Арфлейна. Вскочив на ноги, Арфлейн в мгновение ока свернул шею опешившему от изумления второму охраннику. Рядом с ним, тяжело дыша и держа в руке окровавленное копье, стоял Ульсенн. Подняв дротик, Арфлейн бросился к Ульрике и Уркварту. Вскочив на ноги, жрец закричал и показал на Арфлейна. Несколько варваров бросились ему наперерез, но были остановлены Доналом. Повернувшись, Уркварт удивленно посмотрел на Арфлейна. Арфлейн бросился на гарпунщика, но тот отпрыгнул в сторону, так что дротик едва не вонзился в тело Ульрики. Тяжело дыша, Уркварт поднял нож и бросил быстрый взгляд на лежащий на льду гарпун, которым он собирался добить свои жертвы. Метнув копье, Арфлейн ранил Уркварта в руку. Уркварт по-прежнему остался недвижим. Подбежав к гарпуну, Арфлейн поднял его. Уркварт изумленно смотрел на него. - Арфлейн? Зажав копье обеими руками, Арфлейн вонзил его в широкую грудь гарпунщика. Ухватившись руками за древко, Уркварт попытался вытащить оружие из своего тела. Арфлейн! -- выдохнул Уркварт.-- Вы глупец! Вы все погубили! Уркварт отшатнулся, его глаза затуманила боль. Арфлейну показалось, что, убив гарпунщика, он убил все, чем дорожил. Уркварт со стоном упал на лед, попытался было подняться, но забился в агонии и испустил дух. Арфлейн повернулся к варварам, но те стояли неподвижно. Вперед выбежал Ульсенн. - Двое! -- закричал он.-- Двое благородных кровей. Уркварт был кузеном мужчины и братом женщины. Зашептавшись, варвары вопросительно посмотрели на вождя. Поднявшись на ноги, Донал почесал подбородок. - Да,-- объявил он.-- Двое. Это справедливо. Кроме того, мы получили неплохое развлечение. Освободите женщину и займитесь мужчиной, если он еще жив. Завтра мы отправимся во дворец Ледовой Матери. Пока Ульрику отвязывали, она рыдала, как ребенок. Арфлейн завернул ее в остатки мехов и взял женщину на руки. Проходя мимо окоченевшего трупа Уркварта, он почувствовал облегчение. За ними шел Ульсенн, держа на руках бесчувственное тело Манфреда Рорсейна. Когда Ульрика уснула, а рану Манфреда перевязали, Арфлейн и Ульсенн молча сидели в тесной палатке. Наступила ночь, но ни тот, ни другой не спали, они оба думали о связывающих их узах, понимая, что долго так продолжаться не может. Глава 24. НЬЮ-ЙОРК На следующий день Манфред Рорсейн мирно скончался и был похоронен во льду. Арфлейн, Ульрика и Янек, сопровождаемые Доналом и его жирным жрецом, двигались к Нью-Йорку. Они быстро научились управлять огромными медведями. Скорость передвижения была невысокой, поскольку с собой варвары взяли женщин и палатки. Погода стояла на удивление прекрасная. Увидев вдалеке изящные башни Нью-Йорка, все в изумлении остановились. Арфлейн понял, что Петр Рорсейн пожалел краски, описывая город. Башни сияли, как бы излучая вокруг себя волшебную таинственность. Интересно, думал Арфлейн, какова истинная высота башен? И все же что-то беспокоило его. Возможно, что он не хотел знать всю правду, не хотел встречаться с Ледовой Матерью, поскольку во время путешествия не однажды согрешил против ее воли. -- Ну,-- тихо произнес Донал.-- Поехали дальше! Они медленно направились к возвышающемуся над ледовой равниной многооконному городу. Арфлейн, наконец, понял, что беспокоило его. От города исходило неестественное тепло, тепло, могущее растопить лед. Неужели это город Ледовой Матери? Этот город был символом мечтаний и надежд, однако от него исходила неуловимая опасность. -- Не нравится мне все это,-- проворчал Донал.-- Это тепло намного хуже того, что было на юге. Арфлейн кивнул. Но почему здесь так жарко? Почему лед не плавится? Давайте вернемся,-- предложил Ульсенн.-- Я знал, что не надо было идти сюда. Арфлейн в душе согласился с ним, но он твердо решил добраться до Нью-Йорка. Он должен идти, он погубил людей и разбил корабль, чтобы прийти сюда. Теперь, будучи всего в миле от города, он не мог повернуть. Покачав головой, он пришпорил животное. За ним послышался гул голосов. Подняв руку, он показал на изящные башни. -- Пойдем поприветствуем Ледовую Мать! Варвары последовали за ним, подбадривая себя дикими криками. Ветер сорвал с головы Ульрики капюшон и разметал волосы. Арфлейн улыбнулся ей. Башни стояли так близко друг к другу, что между ними оставался лишь небольшой проход. Достигнув гигантского леса из металла и стекла, люди поняли, что, кроме тепла, еще что-то было необычным в этом городе. Когда лапы животного под ним начали разъезжаться, Арфлейн закричал: -- Это не лед! Вещество, по которому они ехали, искусно имитировало лед до мельчайших деталей. Теперь, когда они стояли на нем, они могли со всей определенностью сказать, что это не лед. Вещество было прозрачным, сквозь него виднелись уходящие вниз башни. Это открытие повергло Арфлейна, впрочем, как и остальных, в замешательство. Он покачал головой. Вперед выехал Ульсенн, потрясая кулаком перед лицом Арфлейна. Вы завели нас в ловушку! Я шел курсом Петра Рорсейна. Это недоброе место,-- твердо произнес жрец.-- Нужно сейчас же уходить отсюда. Арфлейн разделял чувства жреца. Он ненавидел атмосферу города. Вместо того, чтобы найти здесь Ледовую Мать, они встретились с ее врагами. -- Что ж,-- сказал он.-- Поворачиваем назад. Едва он произнес эти слова, земля начала опускаться под ними. Вся громадная равнина медленно погружалась вниз. Посмотрев на Донала и Ульсенна, Арфлейн понял -- они собираются сделать из него козла отпущения. -- Ульрика! -- позвал он и устремился к скоплению башен, сопровождаемый державшейся рядом с ним женщиной. Чем дальше они мчались по извилистому лабиринту, тем тусклее становился свет. За собой они слышали крики варваров, Ульсенна и Донала. Арфлейн понимал, что в страхе перед неизвестным они изрубят в куски и его и Ульрику. Он смотрел в лицо сразу двум опасностям, и обе они казались непреодолимыми. Он не надеялся выиграть бой с варварами и не мог остановить опускание города. В одной из башен он увидел вход, оттуда лучился мягкий свет. В отчаянии он направил туда свое животное, за ним последовала Ульрика. Они оказались в галерее с несколькими изгибающимися вокруг башни спусками, ведущими к ее подножию. В конце спуска они увидели несколько фигур, с головы до ног закутанных в красные одежды. На их лицах были маски. Услыхав шум, они посмотрели наверх, и один из них рассмеялся, указывая на Арфлейна. С мрачным видом Арфлейн направил животное по одному из спусков. Оглянувшись, он увидел, что Ульрика, заколебавшись, последовала за ним. К тому времени, когда они очутились внизу, люди в масках уже исчезли. Ульрика со страхом рассматривала стены с висящими на них устройствами. Несомненно, это были приборы. Некоторые из них напоминали хронометры и компасы, другие мигали светящимися буквами, ничего не говорящими Арфлейну. Неужели это действительно дворец Ледовой Матери? Откуда-то вновь послышался тихий смех. В это время над их головами раздался крик. Обернувшись, он увидел мчащегося на него Ульсенна, который держал в руке тесак. Арфлейн был вооружен только дротиком. Повернувшись, Арфлейн посмотрел в лицо Ульрики. Она закрыла глаза. Направив медведя на Ульсенна, он заблокировал копьем его удар, однако лезвие тесака начисто срезало острие дротика, оставив Арфлейна безоружным. Ульсенн вновь нанес удар, но промахнулся и потерял равновесие. Арфлейн воткнул древко копья в его горло. К ним подъехала Ульрика, молча наблюдая, как Ульсенн схватился за рану и медленно сполз на пол. Теперь все кончено,-- сказала она. Он спас тебе жизнь,-- напомнил Арфлейн. Кивнув, она заплакала. -- Отличная драка, незнакомец, добро пожаловать в Нью-Йорк. Они обернулись. Часть стены исчезла, на ее месте стояла фигура худого человека. Его длинный череп прикрывала красная маска. Сквозь щели насмешливо блестели глаза. Арфлейн поднял руку с копьем. -- Это не Нью-Йорк, а дьявольское место. Человек рассмеялся. Это действительно Нью-Йорк, хотя и не город из ваших легенд. Тот город был разрушен почти две тысячи лет назад. Новый город стоит почти на том же месте. Однако он во многом превосходит своего предшественника, в чем вы смогли убедиться. Кто вы? Если вы искренне интересуетесь этим, я расскажу вам,-- произнес человек в маске.-- Идите за мной. Глава 25. ПРАВДА Арфлейн хотел знать правду, именно поэтому он согласился на предложение. Однако теперь, когда они с Ульрикой стояли в ярко освещенной комнате, он чувствовал, что его разум может оказаться не в состоянии принять всю правду. Человек в красной маске исчез. Стены ослепительно завертелись, и в дальнем конце комнаты появился сидящий в кресле мужчина. На нем были все те же красные одежды, но по сравнению с остальными обитателями города он казался карликом, одно его плечо было выше другого. -- Я Питер Баллантайн,-- сказал он, тщательно произнося слова, как если бы говорил на лишь недавно выученном языке,-- Прошу вас, садитесь. Осторожно сев на мягкие стулья, Арфлейн и Ульрика изумленно наблюдали, как кресло с мужчиной мягко скользнуло по полу, остановившись лишь в нескольких футах от них. -- Я все объясню вам,-- начал он.-- Буду краток... Мир пришел в упадок. Люди утратили силу духа, а, следовательно, способность к выживанию. Природа, выведенная из равновесия войнами в Азии и Африке, начала покрывать разрушенную поверхность Земли ледяными покровами. Именно бомбы и внезапный скачок радиации в атмосфере послужили причиной нового оледенения. Люди разделились на два полярных сообщества. Одно сформировалось в Южно-Антарктической зоне, другое -- в регионе Гренландии. Некоторое время обитатели двух полярных лагерей общались друг с другом по радио, однако высокая радиация не позволяла им вступать в непосредственный контакт. Они избрали различные пути приспособляемости к новым условиям. Те, кто жили в Антарктиде, приспособились к окружавшему их льду, научились строить корабли, способные двигаться по поверхности без затрат топлива, и жилища без специальных обогревательных установок. Как только лед покрыл планету, они ушли из Антарктики, направляясь к экватору. Вскоре они наткнулись на плато Матто Гроссо и решили устроить там постоянный лагерь. Приспосабливаясь к новым условиям, они забросили науки, и в последующие несколько столетий учение Ледовой Матери заменило им логику второго закона термодинамики, в котором логично доказывалось, во что люди верили чисто интуитивно,-- будущее принадлежит вечному льду. Возможно, что адаптация южан представляла собой более здоровую реакцию на новые условия, чем то, как реагировали на них обитатели Арктики. Северяне все глубже и глубже зарывались в свои подледные пещеры, проводили время в научных поисках, способах сохранить свою жизнь такой, какой они знали ее. В последних сообщениях, посланных северянами в Антарктику, говорилось, что они достигли такого уровня развития, который позволит им передвинуть свой город дальше на юг, и что они собираются установить его на месте Нью-Йорка. Они предложили свою помощь южанам, на что те ответили отказом и разобрали радиоприемники на детали. Жизнь, которую южане вели в Антарктике, вполне устраивала их. Таким образом, северяне продолжали совершенствовать свои науки и условия жизни, результатом их трудов стал Нью-Йорк. Теперь же быстрый рост льда сменился таким же быстрым его разрушением. -- Пройдет, по крайней мере, двести лет, прежде чем ото льда освободится значительная часть суши -- объяснял Питер Баллантайн;-- Таким образом, жизнь возвращается из восточных и западных районов Земли, которые никогда не были полностью скованы льдом; Арфлейн и Ульрика слушали его почти без всякого выражения. Арфлейну казалось, что он тонет, тело и разум отказывались повиноваться ему. -- Мы рады гостям, в особенности из Восьми Городов,-- продолжал Баллантайн. Арфлейн поднял голову: Вы лжете. Лед не тает, вы говорите ересь... Это проверенные факты. И что в этом плохого? Я верю в вечный лед,-- медленно произнес Арфлейн.-- верю в то, что все должно замерзнуть, в то, что лишь милосердие Ледовой Матери дарует нам жизнь. Но вы сами можете убедиться, что эта доктрина неверна,-- мягко возразил Баллантайн.-- Ваше общество придумало ее, чтобы оправдать свой образ жизни. Но теперь она не нужна вам. Я понимаю, - произнес Арфлейн. Им овладело непреодолимое отчаяние, казалось, что вся его жизнь, с тех пор, как он спас Рорсейна, вела его к этому моменту. Постепенно он предал все свои принципы, позволил себе поддаться эмоциям, вступив в греховную связь с Ульрикой, забыв учение Ледовой Матери. Живи он согласно своему внутреннему закону, Ледовая Мать успокоила бы его сейчас. Послушайся он Уркварта, последнего из верных последователей Ледовой Матери, отправься он с ним вместе, они нашли бы настоящий Нью-Йорк. Но, спасая жизнь Ульрики, он убил Уркварта. Теперь Арфлейн понимал, что тот имел ввиду. Уркварт пытался направить его по истинному пути Ледовой Матери, если бы только он мог найти ее... Ульрика взяла его за руку. Он прав,-- произнесла она,-- именно поэтому жители Восьми Городов меняются, они чувствуют, что что-то происходит с миром. Они приспосабливаются к этому, как приспосабливаются животные, киты, например. Адаптация сухопутных китов была вызвана искусственно,-- с гордостью сообщил Баллантайн.-- Это был эксперимент, по счастливой случайности принесший пользу вашему народу. Арфлейн вновь удрученно вздохнул. Потерев вспотевший лоб, он обернулся к Ульрике и нежно коснулся ее руки. -- Ты приветствуешь это,-- сказал он.-- Приветствуешь и понимаешь. Ты -- само будущее. Она нахмурилась. Я не понимаю тебя, Конрад. Ты говоришь так таинственно. Извини.-- Он отвел взгляд и посмотрел на сидящего в кресле Баллантайна.-- Я принадлежу прошлому. Думаю, вы понимаете это. Да,-- с сожалением произнес тот.-- Я понимаю, но... Но вы должны уничтожить меня. Конечно нет. Я простой человек,-- вздохнул Арфлейн.-- И старомодный. Мы найдем способ приучить вас к новой жизни,-- обратился к нему Баллантайн.-- Ваши друзья-варвары все еще гоняют по поверхности, словно испуганные тараканы. Нужно подумать, как мы можем помочь им. Глава 26. СЕВЕР На следующий день Питер Баллантайн вел Ульрику по городскому искусственному саду. Взглянув на сад, Арфлейн отказался сопровождать их. Теперь, сидя в галерее, он рассматривал машины, которые, по словам Баллантайна, были сердцем города, дающим ему жизнь. -- Точно так же, как ваши предки приспособились ко льду,-- говорил Баллантайн Ульрике,-- вы должны привыкнуть к его исчезновению. Вы интуитивно шли к северу, понимая, что там ваша родина. Все это понятно. Но теперь вы должны вновь вернуться на юг, вернуться ради себя и своих детей. Вы должны передать вашему народу знания, полученные от нас, хотя потребуется много времени, прежде чем они смогут принять их. Если же ваш народ не переменится, он обратится в дикарей. Ульрика кивнула. С возрастающим восторгом она смотрела на множество ярких цветов вокруг, вдыхая их чудесный аромат. С сияющими глазами она улыбнулась Баллантайну. -- Я понимаю, что Арфлейн встревожен,-- продолжал тот.-- Он чувствует себя виноватым, хотя его вины нет. Все ограничения, существовавшие в вашей жизни, были вызваны суровой реальностью, но теперь надобность в них отпала. Вот почему вы должны идти на юг и передать вашему народу новые знания. Ульрика показала на цветы. Этим вы замените лед? -- спросила она. Этим и многим другим. Ваши с Арфлейном дети смогут увидеть это, если только пожелают идти дальше на юг. Они смогут жить там, где эти цветы растут сами по себе.-- Он улыбнулся, тронутый ее детской радостью.-- Вы должны убедить его. Он поймет,-- убежденно произнесла Ульрика.-- А что будет с варварами, Доналом и остальными? Мы были вынуждены применить к ним более примитивные методы. Но и они помогут распространить наши идеи. Я хотела бы, чтобы Арфлейн пришел сюда,-- сказала Ульрика.-- Я уверена, ему бы понравилось здесь. Возможно. Вернемся к нему? Увидев подходящих к нему Ульрику и Питера, Арфлейн поднялся. Я хотел бы вернуться на поверхность,-- холодно произнес он. У меня не было ни малейшего намерения держать вас здесь против вашей воли,-- сказал Баллантайн.-- Теперь вы останетесь одни. Он вышел из галереи. Арфлейн отправился к отведенным им комнатам. Рядом с ним шла Ульрика. Когда мы вернемся во Фризгальт, Конрад, мы сможем пожениться,-- взяв его за руку, сказала Ульрика.-- Это сделает тебя Главным корабельным лордом. Ты поведешь наш народ в будущее, как того хочет Баллантайн. Ты станешь героем, Конрад, легендой! Я не верю в это,-- осторожно сняв ее руку, ответил он. Конрад? Он покачал головой. Возвращайся во Фризгальт,-- сказал он. А что будешь делать ты? Ты должен вернуться со мной. Нет. Он нагнулся было поцеловать ее, но внезапно отшатнулся. Наша любовь...-- Ее голос дрожал.-- О, Конрад! Наша любовь преступна. Мы уже расплатились за нее. Все кончено. Я...-- Он нахмурился, как будто впервые слышал свой голос.-- Я отдаю себя во власть Ледовой Матери. Теперь она может быть уверена в моей верности. Поцеловав его в плечо, Ульрика вернулась в сад. ЭПИЛОГ Город поднялся к поверхности льда, и они разжали объятия. Над ледовой равниной занимался шторм. В высоких башнях города завывал ветер. Питер Баллантайн помог Ульрике подняться в кабину вертолета, который улетал во Фризгальт. Оседлав зверей, варвары с оглушительными криками направили их на юг. Помахав на прощание рукой, Донал повел своих людей через равнину. Арфлейн проводил их взглядом. На его ногах были лыжи, в руках -- два копья, над глазами козырек, за плечами мешок. Из кабины высунулась Ульрика. Конрад... Он улыбнулся. До свидания, Ульрика. Куда ты направляешься? -- спросила она. Арфлейн показал куда-то вдаль. На север, искать Ледовую Мать. Как только двигатели машины заработали, он развернулся и, отталкиваясь копьями, устремился прочь. Поднявшись с оглушительным шумом в воздух, вертолет взял курс на юг. Через стекло иллюминатора Ульрика следила за уменьшающейся фигурой Арфлейна. Метель временами закрывала его. Вскоре он окончательно исчез из виду.