Оцените этот текст:


   -----------------------------------------------------------------------
   Barry N.Malzberg (as K.M.O'Donnell).
   Сборник "Смерть Вселенной" (КЛФ). Пер. - С.Шугалей.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 30 August 2000
   -----------------------------------------------------------------------


   Эдвард  ехал  в  метро  от  44-ой  улицы  к   Гринфилд-гарденс.   Поезд
остановился на 33-ей улице, 27-ой улице, 17-ой  улице  и  Христоферс-секл.
Случилось так, что на этой вечеринке Эдвард встретил свою жену.
   Это  была  одна  из  обычных,  "всем-нам-осточертевших"   вечеринок   в
Гринфилд-гарденс; она сидела в углу комнаты, скрестив ноги, и слушала, как
мужчина с  обвислыми  усами  играет  на  мандолине.  Эдвард  даже  пересек
комнату, чтобы поздороваться с ней. Она посмотрела на него  с  неприкрытой
незаинтересованностью и придвинулась к мужчине с мандолиной, который,  как
впоследствии выяснилось, спал с нею. Но Эдвард был настойчив -  в  детстве
родители  внушили  ему,  что  самый  большой  его  недостаток  -  нехватка
самолюбия, и он воспринял это  близко  к  сердцу.  К  концу  вечеринки  он
получил ее адрес.
   Два  дня  спустя  он  появился  с  корзиной  из  супермаркета,  набитой
деликатесами, и спросил ее, не поможет ли она  ему  все  это  съесть.  Она
пожала плечами и познакомила его со своими кошками. Три недели спустя  они
в первый раз переспали друг с другом, а еще через  неделю  он  подрался  с
мужчиной,  игравшем  на  мандолине,  после  чего  тот  пожелал  им   всего
наилучшего, и больше она его не видела. Еще через несколько дней Эдвард  и
Юлия обручились, а через месяц в городишке Элктаун они вступили в брак.
   А вернувшись в Новый  Лондон,  начали  совместную  жизнь.  Он  забросил
математику и стал счетоводом, она забросила живопись и стала раз в  неделю
ходить в антикварные магазины, время  от  времени  принося  оттуда  разные
вещи. Эта жизнь была не так  уж  плоха,  хотя  и  началась  она  несколько
шиворот-навыворот.
   Три года спустя Эдвард открыл дверь и увидел,  что  Юлия  играет  с  их
годовалой дочкой, размахивая погремушкой и опуская ее в ротик  дочери.  Он
любовался этой милой сценой, пока жена не оглянулась, - тогда  он  увидел,
что она плачет.
   Он поставил свой "дипломат" и спросил, что случилось; она сказала  ему,
что их жизнь была совершенно напрасной. Она не получила того, что  хотела;
она  не  хотела  того,  что  получила.  Ее  окружают  вещи,  которые  были
ненавистны ей в юности. И что хуже всего, - это ее вина. Она говорила, что
развод - единственное, что ей остается.
   Чувствуя во всем свою вину, Эдвард сказал,  что  осмотрит  окрестности,
купит ей хорошенький домик и найдет какую-нибудь нетрудную дневную работу.
Так он и сделал, все в точности так и сделал, и некоторое время  они  были
очень  счастливы,  хотя  и  по  уши  в  долгах...  пока  однажды  вечером,
вернувшись с дочерью из цирка, он  не  обнаружил,  что  Юлия  утопилась  в
ванне.


   Юлия ехала в метро от 41-ой улицы к Гринтауну. Трамвай  остановился  на
32-ой, 24-ой, 13-ой улице и  у  статуи  Христа.  Как  оказалось,  на  этой
вечеринке  она  встретила  своего  мужа.  Это   была   одна   из   обычных
"мы-ищем-друг-друга" вечеринок Гринтауна, и он  пришел  поздно,  неряшливо
одетый, засунув руки в карманы бесформенных штанов. Он  уже  где-то  успел
напиться.
   Она пришла туда с парнем по имени Винсент, который ей был  безразличен,
но умел неплохо играть на мандолине и пел ей песни о любви и разлуке. Если
бы песни  не  были  такими  однообразными,  а  жесты  не  казались  такими
искусственными... ну, словом, у них тогда были не лучшие  времена,  и  она
старалась получить хоть какое-нибудь удовольствие. Но когда ее будущий муж
подошел  и  заговорил  с  ней,  она  смогла  понять,   несмотря   на   его
застенчивость и чувство собственной неполноценности,  да,  смогла  понять,
что какая-то часть ее жизни кончилась, как кончилась она  и  для  парня  с
мандолиной. Он хотел узнать номер ее телефона, но она не верила в телефоны
и поэтому дала ему свой адрес. Винсент в это время находился в ванной. Она
была очень неуверенна в себе.
   Три дня спустя, когда она еще лежала в постели, он пришел с  букетом  и
коробкой конфет и сказал, что не может забыть ее. Улыбаясь, она пригласила
его войти, и первый раз это было очень неплохо... словом, это было  лучше,
чем с Винсентом. К тому времени, когда поздно  вечером  вернулся  Винсент,
Эдвард уже ушел, и она сказала Винсенту, что всю  жизнь  обожала  сады,  и
вот, наконец, нашла подходящего  садовника  для  своего  сада.  Потом  она
рассказала, что произошло между ней и Эдвардом. Он плакал,  и  ругался,  и
говорил, что она предала его и разрушила их маленький мирок,  который  они
создали вместе... но она оставалась  спокойной.  Она  сказала,  что  между
настоящим и будущим надо раз и навсегда провести черту.
   После этого она неделю не видела ни Эдварда, ни Винсента. Потом  пришел
Эдвард с чемоданом. Он сказал,  что  покинул  родительский  дом  и  пришел
жениться на ней. Так сразу она не вышла за него замуж, но несколько недель
они жили вместе. А однажды, совсем обычным, ничем непримечательным вечером
она нашла в почтовом ящике записку с известием,  что  Винсент  покончил  с
собой.
   Она так никогда и не узнала, кто послал записку, и  ничего  не  сказала
Эдварду. Но через неделю  в  Йонкерсе  они  поженились  и  отправились  на
фешенебельный курорт, где некоторое время были очень счастливы.
   Они вернулись, купили новую  мебель.  Он  забросил  астрономию  и  стал
консультантом по исследованиям в промышленности. Ей жилось очень  легко  -
так же, как и до встречи с Эдвардом, а ночи  были  хороши,  очень  хороши.
Затем - беременность, тяжелая, но ребенок родился...  здоровый  ребенок  с
нежными ручками и способностью к музыке. Ее назвали Анной. Эдвард  сказал,
что теперь им нужен настоящий дом, но она сказала,  что  можно  продолжать
жить и так, хотя бы пока Анна не пойдет в школу.  Но  однажды  вечером  ой
пришел домой очень взволнованный и сказал, что нашел дом в пригороде.  Она
сказала,  что  это  чудесно.  Он  сказал,  что  теперь  они  будут  совсем
счастливы, и она согласилась.
   Они уехали из Йорк-Харбора в пригород и некоторое  время  с  увлечением
играли в преферанс и бридж, занимались всякой  ерундой,  и  были  довольны
друзьями и чистым воздухом, полезным для ребенка. Но Эдвард безо всяких на
то причин стал все глубже впадать  в  депрессию,  и,  проснувшись  однажды
утром, она увидела, что его кровать пуста, и  нашла  его  с  перерезанными
запястьями, глядящим остекленевшими рыбьими глазами, на  дне  забрызганной
кровью ванны.


   Винсент ехал в метро от 39-ой улицы к Сити-оф-Гринс. Поезд  остановился
на 36-ой, 19-ой улице и у  Христ-тауэрс.  Как  потом  оказалось,  на  этой
вечеринке он потерял свою девушку. Это была  обычная  "посмотрите-какие-мы
все-эмансипированные" вечеринка в Сити-оф-Гринс, и странно, что они пришли
на нее не вместе, ведь они оба жили совсем  рядом  со  станцией  на  39-ой
улице. Но  она  любила  утверждать  свою  независимость  именно  в  таких,
раздражавших его мелочах.
   В этот вечер она грустила, и он ничем не мог ей  помочь,  не  то  чтобы
понять; когда-то им было очень хорошо друг  с  другом,  но  теперь  что-то
случилось. Они встречались уже четыре месяца - с тех пор, как она  порвала
с его лучшим другом, и он играл ей на мандолине свои песни про  несчастную
любовь, про любовь до гроба, про одиночество, про  счастье,  которое  ждет
впереди. Когда-то ей нравилось, как он  поет,  она  даже  сказала,  что  с
музыкой он отдал ей свою душу.
   Итак, на этой вечеринке он играл ей,  и  пел,  и  с  нетерпением  ждал,
надеясь, что они скоро поедут к ней домой, оставят мандолину у  кровати  и
займутся любовью. И увидел, что она смотрит на другого мужчину, сидящего в
углу, который отличался от всех  остальных  -  он  не  был  пьян.  Мужчина
смотрел на нее тоже, и тут Винсент понял, что обречен.
   Чтобы еще раз доказать себе это, он положил инструмент к ней на  колени
и вышел в ванную. Когда он вернулся, они отскочили друг от  друга,  и  ему
стало ясно, что мужчина получил ее адрес. Ничего не оставалось, кроме  как
уйти с вечеринки, и он помог ей надеть  пальто  и,  закинув  мандолину  за
плечо, спустился следом по лестнице. На полпути домой он сказал,  что  она
предала их обоих. Она некоторое время не отвечала, а  затем  пробормотала,
что не может противиться ни себе, ни другому  человеку...  Эта  ночь  была
самой лучшей из всех, которые они провели вместе.
   Да, самая лучшая из всех  ночей,  и  всю  ночь  ее  кот  терзал  струны
мандолины, извлекая из нее воющие звуки, и катал инструмент по полу. Утром
он оделся и ушел, забрав кое-какие свои вещи, и они не виделись  несколько
дней. Когда он вернулся, у  нее  на  лице  было  совсем  не  знакомое  ему
выражение, и под одеялом в ее постели спал другой мужчина.
   Ему было все равно, он потерял всякую способность удивляться с тех пор,
когда она бросила его лучшего друга, чтобы уйти к нему.  Он  просто  хотел
встретиться с этим мужчиной, Эдвардом, который, возможно, тоже стал бы его
лучшим другом, но  мужчина  этого  не  хотел,  и  между  ними  была  очень
неприятная сцена, и сцена закончилась тем, что Винсент  ударил  мужчину  и
оставил его скулить на полу.
   Он никогда больше не видел ни его, ни ее - победителей или побежденных.
Он не хотел этого: он убедился во всем, в чем хотел убедиться. Но он часто
вспоминал о ней; а много лет спустя, когда покончил с собой, бросившись  с
крыши пентхауза, чувствовал на себе дуновение сухого нью-йоркского ветра и
видел приближающуюся улицу, он  вспомнил  о  своей  старой  мандолине,  ее
мрачном коте и самой лучшей их ночи, которую она подарила ему потому,  что
уже решила бросить его.


   Их ребенок, Анна - девочка с очень нежными, чувствительными  ручками  -
превратилась в молодую особу, которую время от времени было не оторвать от
витрин магазинчиков, сдающих вещи напрокат.  Там  были  выставлены  старые
мандолины, а однажды она целую неделю брала уроки  музыки.  Но  у  нее  не
хватило ни денег, ни терпения - это были самые серьезные ее  недостатки  -
как, впрочем, и отсутствие самоуверенности, и она вернула взятую  напрокат
мандолину.
   Сейчас она едет на вечеринку в Гринвич-вилладж. Она пока не знает,  что
с ней случится. Вечер еще остается  тайной.  Она  еще  достаточно  молода,
чтобы слышать плач в порывах ветра... сегодня может случиться что-то,  что
решит ее судьбу, хотя она и не знает  об  этом.  Посмотрите  на  нее.  Она
проезжает остановку "Площадь Таймс"; в сумерках по вагону разносится трель
трамвайного звонка.
   Она с улыбкой считает  остановки.  Поезд  проезжает  34-ю  улицу,  28-ю
улицу, 23-ю улицу, 18-ю улицу и 14-ю улицу.  Теперь  -  Христофер-стрит  и
площадь Шеридана.

Last-modified: Fri, 06 Apr 2001 10:47:58 GMT
Оцените этот текст: