Эрик Фрэнк Рассел. Безумный мир ----------------------------------------------------------------------- Eric Frank Russell. Dreadful Sanctuary (1948). Пер. - Б.Минченко. OCR & spellcheck by HarryFan, 7 August 2000 ----------------------------------------------------------------------- 1 О начале 2032 года возвестил взрыв семнадцатого космического корабля "Земля - Марс". Взрыв был самый что ни на есть заурядный, и тем не менее это событие вызвало некоторый переполох. Для сенсации имелись две причины. Во-первых, ничего более выдающегося на первые полосы газет в тот момент не нашлось. Во-вторых, в ракете находился человек. Предыдущие шестнадцать неудач уже научили публику не удивляться таким случаям. Обыватель воспринимал каждое известие о катастрофе марсианской ракеты точно так же, как довольно частые, несмотря на официальные заверения, сообщения о падении самолетов. Из шестнадцати провалов восемь пришлось на долю американцев, пять - русских, по одному - англичан, французов и канадцев; всеми кораблями управляли автоматы. Долларов сгорело в избытке, но человеческих жертв до сих пор не было. Общественное мнение, реагируя на повторяющуюся перед каждым запуском шумиху, перебирало возможные причины постоянных неудач. И нашло две: либо инженеры не столь непогрешимы, как считается, либо имел место искусный саботаж со стороны некоей международной диверсионной организации, поставившей перед собой задачу не допустить ракеты на Марс. Официальная пропаганда усиленно пережевывала вторую версию, причем не столько потому, что власти придерживались ее сами, сколько для того, чтобы отвлечь внимание от первого, гораздо более опасного для них предположения. И те, кто попался на эту удочку, упорно искали возможных диверсантов. Поскольку на этот раз обратились в пыль триста миллионов рублей и вместе с ними русский космонавт Микитенко, диверсия не могла быть делом рук самой России. Следовало найти какую-то другую причину, и налогоплательщик, на собственной шкуре испытавший достижения науки, опять обратился к первой версии. Нужно добавить, что подобным умонастроениям немало способствовала болтовня леваков и безответственных теоретиков об уничтожении капиталистами излишков продукции. Это напугало людей. Обычно безропотный Джон Доу представил, как его кровные деньги горят в огне, и завопил во весь голос. Такой была ситуация, когда Джон Дж.Армстронг читал в "Геральд" статью профессора Мэндла. Согласно его теории. Марс окружала смертоносная электромагнитная оболочка, радиус которой менялся со временем и составлял примерно от десяти до двенадцати тысяч миль. Гипотеза, однако, основывалась на довольно скудной информации. Армстронг был плотным, широкоплечим мужчиной в твидовом костюме и ботинках на толстенной подошве. Мышление его отличалось осмотрительностью и взвешенностью. В жизненных состязаниях он чаще всего приходил к финишу в числе первых, и делал это с такой же обманчивой неторопливостью, как железнодорожный локомотив, хотя и менее шумно. Спинка кресла прогнулась до предела под его весом в две сотни фунтов. Он вгляделся в мерцающий экран телевизора. На экране проецировалась та самая страница из "Геральд", которая заварила в его голове кашу из всевозможных теорий. Наконец он набрал номер Мэндла. На экране появилось лицо профессора, молодое, смуглое, в обрамлении курчавых волос. - Не думаю, что вы меня знаете. Меня зовут Джон Дж.Армстронг, - сообщил он Мэндлу. - Я имею отношение к ракете номер восемнадцать, которая строится сейчас в Нью-Мехико. Закончат ли ее вообще - вопрос сложный, пресса завывает на эту тему, как стая волков, а если эстафету подхватит Конгресс, нам, скорее всего, придется бросить эту затею и заняться чем-то другим. - Да, я в курсе. - Лицо Мэндла выразило сочувствие. - Я прочел вашу статью в сегодняшней "Геральд", - продолжал Армстронг. - Если ваша теория не высосана из пальца, корабль можно смело сдавать в утиль. Поэтому я хотел бы задать вам пару вопросов. Первый: известными вам способы, посредством которых можно измерить параметры этого слоя, не губя корабль? И второй - как вы считаете, можно ли вообще преодолеть это препятствие? - Он помолчал и добавил: - Или Марс останется для нас недоступным на веки вечные? - Теперь слушайте, - ответил Мэндл. - Информация, переданная искусственными спутниками, однозначно доказывает, что вокруг Земли существует ионизированный слой. Вокруг Марса может существовать похожий слой, но необязательно идентичный земному. О его природе можно лишь догадываться. Из семнадцати кораблей одиннадцать взорвались на расстоянии десяти - двенадцати тысяч миль от планеты, то есть преодолев девяносто пять процентов пути. Как вы сами понимаете, для простого совпадения это слишком. Мы имеем дело с некоей закономерностью... - Хм! - пробурчал Армстронг. - Остальные шесть так далеко не проникали, а два вообще взорвались на старте... - Следует учитывать человеческий фактор, дефекты в конструкции, низкую квалификацию, ошибки в расчетах и прочее, и прочее. Все ракеты были без экипажей, ведь мы все еще продвигаемся к цели на ощупь, методом проб и ошибок. Я считаю, что даже при объединенных усилиях всей планеты первые корабли были обречены на гибель, причем задолго до того, как они достигли окрестностей Марса. Армстронг поскреб подбородок волосатой рукой. - Что ж, может, и так. Но они легко преодолели слои Эплтона и Хевисайда, спокойно перенесли скачок температуры и интенсивности космических лучей, так почему они должны взрываться в этом марсианском слое, даже если он и существует? - Потому что он другой. - В голосе Мэндла появились нетерпеливые нотки. - Может быть, он провоцирует спонтанный распад топлива или корпуса корабля. Но это не очень корректное допущение. Скорее можно предположить, что он вызывает столь интенсивный перегрев, что корабль вспыхивает, как врезавшийся в атмосферу метеор. И если причина тому - какое-то неведомое поле вокруг планеты, то выхода я пока не вижу. Но если дело всего лишь в трении, тогда барьер можно преодолеть, просто снизив скорость. - Этот восемнадцатый корабль задуман как пилотируемый, - мрачно заметил Армстронг. - Камикадзе по имени Джордж Куин намерен обосноваться в его носовой части. Нам не хотелось бы, чтобы он поджарился. Что же делать? Мэндл колебался, о чем-то размышляя. - Единственное, что можно сделать... - медленно произнес он, - нужен автоматический зонд, который пойдет впереди. Если оба корабля снабдить датчиками, которые... - Не мигая, его темные глаза твердо смотрели на Армстронга, а затем лицо медленно сползло с экрана. Глядя на опустевший экран, Армстронг ждал, когда собеседник появится снова. Пауза затягивалась. В конце концов, нахмурившись, он нажал кнопку срочного вызова. На экране возникла девушка-диспетчер. - Я разговаривал с профессором Мэндлом, Вестчестер 1042, - пожаловался Армстронг. - Что случилось? Девушка исчезла и через минуту появилась с сообщением: - Извините, сэр, абонент не отвечает. - Какой у него адрес? Ее улыбка была любезной. - К сожалению, сэр, нам разрешено сообщать адреса абонентов только полиции. - Тогда соедините меня с Вестчестерским полицейским участком, - отрезал он. С дежурным офицером Армстронг церемониться не стал. - Говорит Джон Дж.Армстронг, Гринвич 5717. В доме профессора Мэндла, Вестчестер 1042, что-то случилось. Прошу вас отправиться туда как можно скорее! Он отключился, затем набрал номер "Геральд", запросил добавочный "двенадцать" и сказал: - Привет, Билл! На пустяки времени нет. Мне срочно нужен адрес профессора Мэндла, чью статейку ты засунул в последний выпуск. Можешь устроить? - Он немного подождал и, получив адрес, громыхнул в трубку: - Спасибо! Перезвоню позже. Схватив шляпу, Армстронг выскочил на улицу, втиснул могучее тело в автомобиль и завел двигатель. Почему-то он был уверен, что профессор Мэндл никому и ничего уже не скажет. Предчувствие его не обмануло. Скрюченный, уже начавший коченеть труп лежал на ковре под телефоном. Лицо Мэндла было спокойно. По комнате расхаживал властного вида седоусый мужчина. - Вы тот самый Армстронг, который нам позвонил? Быстро соображаете. Мы выехали сразу и все равно опоздали... - В чем причина? - осведомился Армстронг. - Пока не могу сказать. На первый взгляд он протянул ноги без чьей-либо помощи. Вскрытие покажет. - Он оценивающе взглянул на Армстронга. - Когда покойный разговаривал с вами, он был чем-нибудь взволнован, испуган, показался ли он вам обеспокоенным? - Нет. Ничего подобного, насколько можно судить по экрану. - Армстронг недоверчиво посмотрел на труп. - Совсем еще молодой парень. Наверное, меньше тридцати. Странно, не правда ли, когда такие молодые люди вдруг умирают? - Вовсе нет, - усмехнулся полицейский. - У нас такое случается каждый день. - Он перевел взгляд на вошедшего в комнату товарища. - В мясной фургон, кэп? - гаркнул тот с порога. - Да. Тащите его отсюда. Ничего интересного тут больше нет. - Он снова повернулся к Армстронгу: - Если вас интересуют результаты вскрытия, могу позвонить. Вы говорили, Гринвич 5717? - Верно. Полицейский капитан проявил легкое любопытство: - Вы родственник? - Нет. Я консультировался с ним по одному техническому вопросу. Меня аж передернуло, когда он вот так, прямо на полуслове... - Пожалуй, кого угодно передернуло бы. - Капитан помахал шляпой, мрачно обвел глазами комнату и небрежно натянул ее на голову. - Хотя нам не привыкать, - добавил он и вышел. Армстронг направился в "Геральд" и, вызвав Билла Нортона, предложил позавтракать в небольшом уютном кафе, славившемся необыкновенными бифштексами. Первое слово он произнес только после того, как проглотил все, что заказал. - Мэндл мертв. Сыграл в ящик, когда говорил со мной. Паршивый трюк - так надуть, когда разговор еще не окончен. - Бывают трюки еще паршивее, - сообщил Нортон. - Однажды один парень вдруг взял и спятил в тот самый миг... - Давай без репортерских воспоминаний, - перебил Армстронг. - Просто я теперь в каком-то дурацком, подвешенном состоянии. Я подозреваю, что Мэндл действительно что-то добыл, и хочу знать что. - Увы, слишком поздно. - Нортон мрачно и равнодушно кивнул. - Время течет, вспять не повернет. - Он перевел взгляд на свою тарелку: - Спасибо за бифштекс, дружище. - К черту бифштекс! - Стол заскрипел, когда Армстронг ухватился сильными руками за его края. - Чего стоил Мэндл? Кем он был в своей науке - настоящим ученым или выскочкой? - Можно спросить у Фергюсона. Он редактор по науке, и он взял ту статью. И раз он ее взял, значит, Мэндл был серьезной фигурой. Может быть, его слова когда-нибудь даже высекут на камне. Ферги специализируется на последних новинках в науке и сам так учен, что покупает этот ликер не квартами, а литрами. - Кажется, ты говорил, что он не пьет? - Ну, ты же понимаешь, о чем я говорю. - Зевая, Нортон вежливо прикрыл рот ладонью. - Он малость не от мира сего. - Слушай, Билл, сделай доброе дело, а? У меня нет контактов со всеми этими изобретателями слоев, и я начинаю об этом жалеть. Расспроси Фергюсона о Мэндле. Мне это нужно. Это плюс имя и адрес любого другого здешнего парня, которого он считает достаточно толковым, чтобы подобрать то, что уронил Мэндл. - Ты так говоришь, будто тебе грозит потеря денег. - Мне грозит потеря семи новых и чертовски дорогих игрушек. В том числе уникальной камеры. Помимо прочих хитрых штучек в корабле Куин захватит с собой пятидесятифунтовую камеру, которая отснимет многометражный цветной фильм. Это обошлось мне в двести тысяч баксов, но зато я приобретаю права на прокат фильма о путешествии на Марс. Это просто одна сплошная головная боль, но если я не получу фильм, половина моего состояния вылетит в трубу. - Он на миг задумался. - Я многое ставлю на кон, хотя шансы не равны, и я не хочу заведомого проигрыша. Нортон ухмыльнулся и сказал: - Поэтому ты хочешь быть уверенным, что Куин вернется национальным героем? - Именно! Не говоря уже о том, что я не хочу, чтобы Куин поджарился. - Армстронг посерьезнел. - Он сумасброд - как любой из тех, кто считает, что к Марсу можно промчаться пулей, в то время как дорогу еще надо расчищать. Но мне он нравится. Даже если он потеряет камеру и все остальное, я хочу, чтобы он вернулся обратно, не подпалив штанов. - Очень мило с твоей стороны! - Нортон встал, похлопал себя по животу, отдуваясь. - Прямо беда с этими космическими катастрофами. Слишком далеко от нас. А что далеко - то неинтересно. Не мог бы ты уговорить Куина хлопнуться где-нибудь поближе? И заодно, скажем, снести Эмпайр Стейт Билдинг? - Если ему суждено навернуться, надеюсь, он сделает это прямо на притон дядюшки Джо, где днюет и ночует вся твоя кровожадная репортерская братия. Нортон рассмеялся: - Ладно! Налущу на тебя Ферги. Тогда и позвоню. - Хорошо бы тебе поторопиться. Заказав вторую чашку кофе, Армстронг задумчиво отхлебывал из нее маленькими глотками, глядя в спину удаляющегося Нортона. - Событие, повторившееся столько раз, не может быть случайным, - заявил Мэндл. - Это - явление, которое говорит о существовании какого-то закона. Логично, ничего не скажешь. Одна и та же комбинация иногда выпадает раз за разом, об этом знает любой игрок в кости, но вряд ли она выпадет семнадцать раз подряд. Мэндл что-то разнюхал... но что? Закон? Какой закон? Чей закон? Армстронг устало прикрыл глаза. "Чей закон?" - как глупо! Все равно что "Кто виноват?". Типично русский вопрос. Физические законы - не плод человеческого ума, они такие, какие есть, и альтернатив нет. Так называемые социальные законы - всего-навсего этические соглашения, которые запросто изменяются в зависимости от места и времени действия. Никакие человеческие указы и постановления не могли взорвать одиннадцать кораблей на расстоянии больше сорока миллионов миль. Нет, конечно, нет. Ответственность за случившееся несет нечто, находящееся далеко за пределами этого мира. За пределами этого мира? А что за его пределами? Именно это и пытались обнаружить те корабли. Именно это должна заснять его суперкамера. Как бы то ни было, в одном можно быть уверенным твердо: в новых мирах таятся новые законы. Или новые люди пользуются новыми законами... Или старые люди пользуются старыми законами... Хмурясь от того, куда завели его мысли, Армстронг допил кофе и направился к выходу. В дверях, уловив в зеркале свое отражение, он остановился и некоторое время изучал собственные черты. На широком смуглом подвижном лице ясно выделялись серые глаза, и это создавало впечатление твердости, надежности и... обыденности. - У какие у тебя большие зубы, бабушка, - произнес Армстронг. Отражение оскалилось и ответило: - Это чтобы легче съесть тебя, моя дорогая! - Слишком я расфантазировался, - пробормотал он сокрушенно. Хотя именно благодаря фантазии появились суперкамера, солнечный компас и другие идеи, в тот момент он был чересчур зол на себя, чтобы отдать ей должное. - Пора образумиться! Последнее мрачное замечание стало пророческим, хотя Армстронг об этом не подозревал. Первым раздался звонок от Нортона. - Ферги говорит, что Боб Мэндл в последнее время считался одним из самых многообещающих астрофизиков. К его теориям присосалась толпа народу. Я видел у Ферги последнюю статью Мэндла. Там целая прорва безумных рисунков и формул, а речь идет о каких-то кривых Мэндла, которые хитрым способом взаимодействуют с другими каракулями - фигурами Лиссажу. И это взаимодействие якобы доказывает, что фотоны имеют массу покоя. Лично мне абсолютно наплевать; есть у фотона масса покоя или нет. Но Ферги считает, что эта статья - серьезная заявка на открытие чего-то там такого-эдакого. - А как насчет остальной информации? - напомнил Армстронг. - Ах да! Ближайший аналог Мэндла - профессор Мэндл. Армстронг продолжал терпеливо смотреть на экран и, встретив наконец взгляд Нортона, коротко рявкнул: - Повтори! - Единственная здешняя светлая голова уровня Мэндла - профессор Мэндл. С моим телефоном все в порядке. Что-то не так с твоим? - Я слышал тебя и в первый раз. Просто мне сейчас не до смеха. С чего ты взял, что я валяю дурака? У меня пока еще хватает ума не конкурировать с тобой! Нортон ухмыльнулся в экран. - Ферги сказал, что это должен знать любой, у кого мозги в черепе не болтаются, как грецкий орех. - Он снова ухмыльнулся. - Клэр Мэндл. - Девушка?! - Его сестра. Педантична, как квадратный корень. Если она снисходит до того, чтобы послушать волчий вой, то исключительно для изучения эффекта Допплера. - Хм! - только и мог сказать пораженный Армстронг. Нортон снова стал серьезным. - Но Ферги утверждает, что она такой же классный специалист, каким был ее брат. Конечно, есть ученые и покруче Клэр Мэндл - например, ветхий старикашка по фамилии Горовиц, но у него есть существенный недостаток - он живет в Вене. Этот Горовиц - Фергюсон его просто боготворит - взвесил фотон с точностью до ста с лишним знаков после запятой при помощи математических фокусов вокруг реакции на хлорофилл. Кстати, ты не знаешь, что это такое? - Поскольку в одной из моих игрушек используется фотосинтез, минимальное представление я должен иметь, - криво улыбнувшись, ответил Армстронг. - Ты просто гениален! Для меня что колонизация, что личная гигиена - все едино. Такое уж я дремучее существо. Что-нибудь еще хочешь узнать? - Больше, кажется, ничего. Спасибо, Билл. - Не за что. Я расплатился за бифштекс. Когда ты созреешь накормить меня следующим? - Когда телепатически узнаю, что ты проголодался. - Армстронг выключил аппарат и погрузился в размышления, но телефон внезапно зазвонил вновь. На сей раз это оказался капитал полиции. - Вскрытие показало, что причина смерти - тромбоз сосудов сердца, - сообщил он. - На обычном языке это означает, что там кровь свернулась. - Причина естественная? - Разумеется! - Полицейский капитан начал раздражаться. - Почему бы и нет? - Я только хотел узнать, и все, - успокоил его Армстронг. - Мало знать - хуже, чем не знать ничего. Разумеется, это простое совпадение, но мне известно, что кровь может свертываться при отравлении ядом гадюки Рассела. Хотя, конечно, отсюда ничего не следует... Раздражение капитана усилилось, он стал более настойчивым. - Если вы что-то подозреваете, ваш долг - сообщить об этом нам! - Видите ли, я знаю одно - запуски ракет словно заколдованы. Поэтому, когда первый человек, который мог дать нам хоть какие-то зацепки, вдруг отправляется на тот свет, я начинаю задумываться - а нет ли тут чего-то большего, чем простое невезение? - Чего, например? - Вы меня подловили! - признался Армстронг. - Я играю вслепую. - Смотрите, не сверните себе шею, - предостерег капитан. - Постараюсь. После того как капитан отключился, Армстронг обдумал предстоящий разговор с Клэр Мэндл. Ясно, что неудобно докучать ей сейчас, когда на нее свалилась внезапная смерть брата. Лучше немного выждать. По крайней мере, неделю. Но неделя - это куча времени, и, значит, можно съездить в Нью-Мехико, проверить, как там идут дела. Кроме того, путешествие поможет ему избавиться от навязчивой идеи, какого-то непонятного, дурацкого предощущения, что и восемнадцатый по счету корабль не достигнет цели, если он, Армстронг, не сделает то, что сделать должен... Но здесь-то и крылся подвох - о том, что нужно делать, Армстронг и понятия не имел. Снова засев за телефон, он позвонил в аэропорт и заказал билет на утренний рейс до Санта-Фе. Собираясь поужинать, он решил пройтись до ресторана пешком: иногда это полезно - больше увидишь и обдумаешь. Ресторан он выбрал неудачно. Еда была приличная, но подавали ее при помощи роликовой обслуживающей системы - так на фермах распределяют корм скотине. В зале оказался небольшой пятачок для танцев, на котором, в самый разгар его трапезы, с десяток пар затеяли наимоднейшую "трясучку" под равномерное, бьющее по нервам бренчание шести контрабасов и электрической арфы. Оркестр бухал, как мефистофелевский метроном. Выпучив глаза и раскрыв рты, слипшиеся в экстазе парочки дрожали с головы до пят. Арфа и контрабасы довели их почти до истерики. Армстронг вышел, не закончив ужина. Он подошел к витрине небольшого магазинчика. Его внимание привлек один экспонат - причудливо изогнутый обрубок дерева, чем-то напоминающий омара, из которого выступали два тонких родиевых стержня: один торчал прямо, другой целился в сторону. Табличка внизу гласила: "Автор - Тамари. Возвышение Психеи. Цена 75 долларов". Армстронг почувствовал, как сжались челюсти, когда он поймал взглядом собственное отражение в стекле витрины. Какое-то время он смотрел на самого себя так, словно это был совершенно чужой человек. "Кто хлебал из моей чашки? - запричитал крошечный медвежонок". Он топнул ногой, словно стряхивая что-то, и направился к ближайшей телекабине. Незанятой оказалась только кабина с "Дейли"; он вошел в нее, откинулся на сиденье, бросил монетку и стал просматривать появившийся на экране вечерний выпуск. О космических кораблях никак не упоминалось, за исключением заметки о том, что правительство России с признательностью оценило многочисленные выражения сочувствия, поступившие практически от всех государств. Ни словечка о демонстрациях и протестах против продолжения запусков. Наверное, газеты, пока могли, воздерживались от подобных публикаций. Престиж нации требовал, чтобы старты ракет продолжались. Весь выпуск оказался на редкость "беззубый"; главный акцент делался на разлив Миссисипи и дело Вентворса об убийстве. Юного Вентворса признали невменяемым, и "Дейли" намекала, что если бы он не был Вентворсом, то погорел бы непременно. Но парень был Вентворсом, и три психиатра, с ученым видом поразглагольствовав об агрессивных неврозах, в итоге его спасли. Оправдали гонорар. А в какой-нибудь Бирме или Сомали людей вешают как раз за то, что они в самом деле спятили. Неважно, что ты сделал, важно - что ты думал, когда это делал. - Чертовщина какая-то! - громко произнес Армстронг. - Что это сегодня со мной? Выйдя из кабины, он поставил себе диагноз: барахлит печень, надо принять слабительное. Если бы он определил у себя сифилис, эдипов комплекс или сверхчувственное восприятие, то и тогда он не был бы дальше от истины. "Истина - это драгоценный камень с множеством граней", - определил принц Гаутама. Но Будда забыл добавить, что чем дальше уходишь от одной грани, тем ближе подходишь к другой. Впрочем, Армстронг также не думал об этом. Ни теперь, ни потом! 2 Строительный комплекс и стартовая площадка Нью-Мехико находились милях в пятидесяти севернее Галлупа. С точки зрения тех кто там работал, единственным достоинством этого места была его дешевизна. Двадцать лет назад отсюда стартовала ракета номер два, и когда она взорвалась в космосе, словно чудовищная петарда, опечаленные создатели покинули несчастливое место. Конструкторы девятой ракеты, лучше финансируемые - отчасти даже правительством, - снова использовали здешний комплекс, модернизировали его, но затем тоже бросили. И вот сейчас создатели номера восемнадцатого надеялись на лучшую участь. Армстронг нашел космодром до странности безлюдным и тихим. Немногословные охранники впустили его через стальные ворота с тройными запорами, и, пройдя полпути до административного корпуса, он повстречался с Куином. - Хэлло, малыш! - проговорил достававший Армстронгу до плеча Куин. - Что тебя вдруг сюда занесло? - Ты ни строчки не пишешь своему благодетелю, - в тон ему ответил Армстронг. Куин ухмыльнулся: - Тоже мне благодетель! Лоусон со своей математикой уже от меня бегает. Сейчас ты его нигде не найдешь. Я его прямо замучил, заставляя подсчитывать твою долю. Он говорит, что если фильм займет десять минут, ты получишь десять миллионов зелененьких. - Из которых семьдесят процентов заберет правительство, а пятнадцать - ты. - Согнав с лица улыбку, Армстронг спросил: - Погоди-ка, ты хочешь сказать, что Лоусон не работает? Что тут вообще происходит - местный день независимости? - Работа встала вчера. Вашингтон прекратил финансирование из-за какого-то вопроса из сферы высокой политики. Наши спонсоры перепугались и пошли в ту же масть. Осталась тонюсенькая струйка, которой хватает на недельные выплаты, но и только. Вдобавок компания "Рибера Стил" задержала поставки из-за нехватки бериллия для обшивки. - Он снова ухмыльнулся. - Потому и суета. - Это преступление! - Отнюдь. Чем дольше это продолжается, тем больше срок моей жизни. Армстронг внимательно посмотрел на него: - Ты можешь не лететь, Джордж. Ты можешь выйти из игры в любой момент. - Я знаю. - Задиристый взгляд Куина устремился в небо. - Я всего лишь подурачился. От этого корабля, раз он отправляется в полет, меня за уши не оттащишь. Мне этим заниматься, мне - и никому другому! Не забывай. - Когда еще все начнется... - Когда-нибудь начнется. Работу тормозят технические неурядицы и бюрократические препоны, но в конце концов она будет сделана. Я нутром чую. - Какой молодец! - похвалил Армстронг. - Слава Богу, что тут есть хоть один оптимист. - Вообще-то я никогда не был завзятым оптимистом. Но ведь ты не грустил, когда мы виделись здесь в прошлый раз. Ты сам говорил, что на номер девять ушло два года и что эта - намного лучше той. - Он с любопытством рассматривал Армстронга. - Между прочим, сам-то ты сейчас от оптимизма ох как далек. Хандришь. Нужно встряхнуться! Джон Армстронг на минуту задумался. Мимо, насвистывая "Крошка, танцуй веселей", прошел рабочий в замасленной робе. Армстронга передернуло. - Может, ты прав, - признал он. - Я в последнее время совсем не отдыхал. Всякий бред в голову лезет... - Причина проста, - с уверенным видом заявил Куин. - Ты работал как вол, чтобы успеть сварганить в срок несколько безделушек для корабля. Ты подстегивал свои мозги как только мог. Сейчас работа кончена, а шарики все еще крутятся. И это тебя беспокоит. Ты просто должен переключиться на что-нибудь простенькое, полезное для здоровья и возбуждающее, например на ограбление банка... - Спасибо за совет, доктор Куин. - Он улыбнулся. - Ну, пошли мучить нашего друга Фазергила. Проходя мимо недостроенного корабля, они остановились и молча его осмотрели. Ракета располагалась внутри ажурной фермы - тусклый черный цилиндр в восемьдесят футов высотой. Ферма возвышалась еще на восемьдесят футов - то есть на предполагаемую длину корабля после того, как будет прилажена головная ступень. Это означало, что корпус готов лишь наполовину, да и начинки еще маловато. Работы впереди было много. В административном корпусе, в персональной берлоге-кабинете, они нашли темноволосого энергичного малого, явно обожавшего цветы, которые стояли даже на его рабочем столе. - А, Джон! Привет? - Он протянул холеную руку, затем указал на кресла, аккуратно уселся в свое, поправил безупречный узел галстука и подвинул на дюйм вазу с цветами. - Ну-с? - со слащавой веселостью произнес он. - Чему мы обязаны таким удовольствием? - Мне скучно, - сообщил Армстронг, уставясь на Фазергила твердым немигающим взглядом. - В самом деле? - Фазергил беспомощно развел руками. - Ты выбрал очень неподходящий момент. Мы связаны по рукам и ногам перебоями со снабжением... нерешительность правительства... Прорва всяких "не"... - Каких именно? - бесцветным голосом осведомился Армстронг. - А? - Ты упомянул про какие-то "не", которые связывают вас по рукам и ногам. Фазергил глотнул, посмотрел на цветы, затем на потолок и снова на цветы. - Ну? - подстегнул собеседника Армстронг. Сбоку задумчивым взглядом их изучал Куин, но Армстронг не обращал на это внимания. - Мелочи, - слабым голосом произнес Фазергил. - Какие мелочи? Все, что способно подрезать проекту крылышки, не может считаться мелочью. Кто говорит, что это мелочи? Весь вспыхнув, Фазергил выпрямился в кресле. - Ты не имеешь права говорить со мной в таком тоне? Что, черт возьми, за манеры?! - Полегче, Джон, - озабоченно предупредил Куин. Армстронг подался вперед, его серые глаза загорелись. - Почему мы должны сидеть и ждать пластин от "Рибера Стил", когда у "Бетльхэма" столько бериллия, что из него можно построить линкор? Фазергил дернулся в кресле. - Откуда тебе это известно? - "Бетльхэм" завалил рекламой своего бериллия все коммерческие издания. - Все равно я не могу разорвать контракт, - возразил Фазергил. - А я и не думаю, что можешь. Но ничто не мешает "Бетльхэму" поставлять бериллий от имени "Риберы". Это обычная торговая практика. Кто решил, что "Рибера" должна заполучить этот контракт в первую очередь? - Вомерсли. - Сенатор Вомерсли? - Кустистые брови Армстронга изогнулись дугой. Передвинув цветочную вазу еще на дюйм, Фазергил кивнул. Выражение лица у него было таким, словно его пытали. - Итак, что насчет этих "не"? - упорствовал Армстронг. - Ох, ради святого Петра! - Фазергил в тщетной надежде принялся сквозь очки изучать потолок. - Разработчики вдруг сменили атомное горючее, вместо плутония взяли торий. Какие-то туманные соображения из области динамики ядерного распада... Но это не так уж важно, раз двигатели еще не закончены. Еще говорят, что кремний-бериллиевая облицовка тоже не слишком надежна. Ее нужно сделать толще или как-то усилить... Это предложение исходит от фирмы "Североамериканские трубы". - Что еще? - Кто-то украл рентгеновский сканер, и теперь нам нечем исследовать сварные швы. Пришлось затребовать другой сканер. Его еще нет. - Все? - Забастовка водителей грузовиков задержала поставки на несколько дней. С этим мы справились, пригрозив задействовать железнодорожную ветку. - Фазергил начал обретать уверенность. Он посмотрел на Армстронга: - Что с тобой творится? Ты ведешь себя так, словно тебя назначили официальным толкачом. Или ты приобрел на Марсе алмазные копи? Армстронг встал и кривовато улыбнулся. - Что ж, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало, - произнес он загадочно. - Премного благодарен за новости, простите, что влез в ваши дела. Фазергил поднял руку и стал поглаживать свою набриолиненную голову, словно вытесняя из нее все мысли об Армстронге. - У меня хлопот полон рот, - проговорил он, снова принимая гостеприимный вид, - но я всегда рад тебя видеть, Джон... На улице Армстронг обратился к Куину: - Тебе все равно сейчас делать нечего, Джордж. Как насчет того, чтобы протянуть руку помощи старому приятелю? - Что ты задумал? - Я хочу, чтобы ты засунул нос в чужие дела и раскопал для меня кое-какие имена. Пришли их по почте, как только раздобудешь. Мне нужно имя того парня, который спер сканер; имя того, кто порекомендовал сменить топливо; имя человека из "Североамериканских труб", который возжелал усилить обшивку. Если сумеешь выяснить, кто подзуживал водителей грузовиков, пригодится и это. Джордж Куин недоверчиво оглядел Армстронга и сказал: - Сдается мне, что ты спятил! - Большинство людей на земле думает, что спятил именно ты, - парировал Армстронг. Он пожал руку Куину, заставив того сморщиться от боли. - Мы, шизики, должны держаться друг за дружку. - Ладно. - Куин помрачнел. - Если ты играешь в Шерлока, так и быть, я буду Ватсоном. Армстронг хлопнул Куина по спине, выразив таким способом одобрение. Да, надо держаться друг за дружку... Внезапно им снова овладело мрачное настроение. Казалось, будто мозг сжала гигантская четырехмерная амеба... Засунув руки поглубже в карманы, Армстронг, тяжело ступая, направился к воротам. Лучше убраться отсюда, пока изучающий взгляд Куина не превратился в неодобрительный. Дома, в своей нью-йоркской квартире, он оценил ситуацию под другим углом зрения. У него была небольшая, но отлично оборудованная лаборатория в Коннектикуте, в которой он провел свои лучшие часы, воплощая "в металл" свои идеи. Место, куда спешишь только тогда, когда тебя обуревает жажда творить... Но являться туда в поисках прибежища от мирской суеты... Нет, это совсем не радовало. В настоящий момент Армстронгу было нечего разрабатывать. Его прибор и без того являлся основой дюжины многообещающих устройств, и для любого вольного, не работающего по найму, изобретателя это представляло большой успех. Но он не мог заставить себя загореться вдохновением, без которого всякий лабораторный труд обречен на провал. Вдохновение всегда приходило внезапно - непредвиденное, незваное. Сейчас его не было, и именно поэтому он, Армстронг, догадался, что его, Армстронга, беда заключается в праздности ума. Измученный безвыходностью положения, его мозг рыскал в поисках хоть какого-нибудь занятия. Он искал ту самую черную кошку, за которой мог бы гоняться в темной комнате. Дойдя в приступе самокопания до подобного вывода, девять человек из десяти решили бы, что им следует либо посетить психиатра, либо совершить кругосветный вояж. Либо, на худой конец, вступить в гольф-клуб. Реакция Армстронга была иной и совершенно для него типичной. Его ум хочет гоняться за призраками? Пожалуйста! Но погоня должна быть безопасной и, по возможности, захватывающей. Почему бы не попытаться выследить мифического дракона? В мрачной лесной чащобе и впрямь можно повстречать нечто огнедышащее. И уж если он так решил, это означало, что дни дракона сочтены. Из акульей хватки Армстронга не так-то легко вырваться. Приняв наконец решение, он успокоился и, приехав на машине в Нью-Джерси, позвонил в дверь Эдди Дрейка. - Ба! - воскликнул Дрейк. - Человек-Гора пожаловал! - Он сделал приглашающий жест. - Садись вот сюда - это самое прочное кресло в доме. Ну, сколько тебе нужно взаймы? - Раз ты так щедр, одолжу сигарету, - Армстронг прикурил, закинул ногу за ногу и вперил взгляд в свои огромные ботинки. - Эдди, семь лет назад ты работал с ракетой номер девять. - Не напоминай о ней, - огорчился Дрейк. - Это не твоя вина. - Вообще ничья, - заметил Дрейк. - Ты уверен? Дрейк выронил зажигалку, поднял ее с ковра и запротестовал: - Что-то я тебя не понимаю! Номер девять гробанулся на полдороге к Марсу. Каждый из нас сделал все от него зависящее. Очевидно, этого оказалось недостаточно. Так чья тут вина? - Меня интересует вовсе не результат. Меня интересуют те препятствия, о которые ты спотыкался в процессе работы, их, так сказать, природа. - Ясно. - Дрейк посмотрел на него с хитринкой во взгляде. - У тебя проблемы с номером восемнадцать, и ты ищешь зацепки? - В некотором смысле - да. - Не удивляюсь. Ладно, чем могу, помогу. - Дрейк задумался, вспоминая давно минувшее. - Самой большой нашей бедой была авария двигателей. На испытательных стендах они вели себя великолепно. На первых испытаниях после установки в корабль - тоже. И только при повторных испытаниях... С превеликим трудом мы их заменили, и это обошлось нам в пять месяцев сумасшедшей работы. - Кто выполнял монтаж двигателей? - "Саузерн Атомикс Компани". - Кто их проектировал, знаешь? - Не имею понятия. Может быть, сумею выяснить. - Буду очень обязан, если сумеешь, - сказал Армстронг. - Какие еще случались неприятности? - Всякая ерунда, мелочи. - Пришлось изрядно повозиться со схемой управления. На испытаниях полетели два микропроцессора, заменили другими. Много было столкновений с местными чиновниками, которым не нравилась суета в их округе, и они хотели, чтобы мы убрались от них хоть в Китай. Мы не могли послать их к чертовой матери, потому что правительство упорно делало вид, что не замечает строительства корабля... Дрейк сощурил глаза, изучающе глядя на Армстронга, и продолжил: - Но худшее началось потом... Стартовала эта штуковина, как ты помнишь, на глазах всей планеты. И взорвалась на полпути. Скажу тебе, грохот стоял такой, что, мне кажется, я слышу его до сих пор. Всякие доблестные налогоплательщики, иностранцы, религиозные проповедники, финансисты и политические экстремисты писали ядовитые письма в газеты, в Конгресс и всем имевшим хоть какое-то отношение к кораблю. Дюжина придурков написала и мне, предлагая арестовать тех, кто взорвал ракету. Еще двое признались, что это сделали они. Десять сообщили, что то была Божья кара. Один прислал мне по почте свою налоговую декларацию и потребовал, чтобы я ее оплатил... - Он хмыкнул. - Когда номер восемнадцать накроется, ты очень скоро узнаешь, кто виноват, - доброхоты сообщат тебе письменно. - Как ты думаешь, кого они назовут? - Католиков, евреев, негров, масонов, Ку-Клукс-Клан, Армию Спасения, ветеранов второй мировой войны, свидетелей Иеговы, англичан, русских, капиталистов, анархистов, банкиров, арабских нефтяных магнатов... - Он остановился и перевел дыхание. - Список можно продолжить. - Прямо кладезь информации! - Ты увидишь, что мир битком набит мелочными ненавистниками, напыщенными пессимистами и извращенцами. - Почему же битком? - не согласился Армстронг. - Нет, я бы так не сказал. Кое-где царит рассудительное спокойствие. Ладно... давай вернемся к этому позже. Эд, кто поставлял автоматику и сопла двигателей? - Автоматику делала компания "Дистанционное управление". Сопла - "Североамериканские трубы". - Хм! Еще один пунктик - ты знаешь, кто начал против вас агитацию среди населения? Если не знаешь, то можешь выяснить? - Знаю, - тут же ответил Дрейк, скорчив гримасу. - Имел счастье несколько раз мило беседовать с этим типом. Его зовут Мервин Ричардс, у него впалые щеки и ввалившиеся глаза. Любит совать свой нос в чужие дела. Способен заговорить до смерти кого угодно и чертовски напугал тогда окрестных жителей. - Нас он пока не беспокоил. - Я думаю, этого не случится. Последнее, что я о нем слышал, - он подался во Фриско разыгрывать роль верховного служителя культа эктоплазменного резонанса. Черт знает что это такое. - Понятно. - С минуту Армстронг размышлял, затем спросил: - Не знаешь, где Кларк Маршал? - Наверное, где-нибудь во Флориде. Хочешь допросить и его? - Да. Уж что-нибудь я из него вытяну. - Армстронг встал, пожал Дрейку руку: - До встречи, Эд. Не забудь о тех именах для меня. По дороге домой Армстронг остановился у библиотеки городка Джерси и какое-то время потратил, просматривая справочники и книги по ракетной технике. Он выписал девять фамилий, две из которых нашел в Манхэттенском телефонном справочнике. Он позвонил этим двоим и учинил им форменный допрос, получив в ответ целый ливень саркастических замечаний и язвительной брани. Однако он вытянул из них, хотя и с трудом, обещания сотрудничать, а большего пока и не требовалось. После библиотеки он направился домой и записал все то, что узнал к этому моменту. Затем перечитал написанное и задумался. Не так уж много. Всего лишь куча малопонятной чепухи. Впрочем, материала прибавится, когда Куин, Нортон, Дрейк и другие добудут информацию. Хотя картина в любом случае получится туманной. Есть риск, что, в конце концов, он останется один на один с безумной гипотезой, которую ни проверить, ни как-нибудь использовать не сумеет, но все равно убивать время таким образом - лучше, чем писать на стенах: "Голосуйте за Мориарти". Что дальше? Еще семь фамилий, за которыми можно поохотиться завтра и послезавтра. После этого пора будет поговорить с Клэр Мэндл. Он вдруг подумал, что в целом мире никто не помешает ему довести дело до конца. Целеустремленность и основательность! Если бы ему пришло в голову заняться сомнамбулизмом, он наверняка стал бы чемпионом среди лунатиков. Расчехлив пишущую машинку, Армстронг отпечатал письма - четыре в Англию и три во Францию. Письма были ясные, убедительные, призывали к сотрудничеству, но он сомневал