только вдруг он почувствовал острую боль: это означало разлуку с Кэтрин. Ему не хотелось расставаться с нею. Ему горячо захотелось остаться с нею. Сама мысль о разлуке стала приводить его в уныние. И это означало, что он в нее влюбился! Но как такое могло случиться? Немыслимо! Биологически он не имел с ней ничего общего. Он лег в постель с нею из любопытства. Все эти физические проявления любви и перешептывание - неужели все это смогло создать эмоциональную связь между ними? Сама мысль об этом испугала его. Он знал, что иные соплеменники сочли бы его извращенцем, а другие просто убили бы на месте. Ворнин чувствовал себя беспомощным перед лицом того, что произошло. Договор не запрещал, конечно, половых связей между наблюдателями и наблюдаемыми, ибо те, кто заключал этот договор, даже не рассматривали подобную возможность. Формально ничего противозаконного он не совершил. Слабое утешение! Вскоре он должен будет оставить Землю... Что же тогда будет с этой женщиной?.. И с ним? 15 Спасательный отряд состоял из шести дирнан, разбитых на две группы по трое. Каждая из этих групп составляла завершенную сексуальную ячейку: из двух особей женского пола и одной мужского в первом случае и наоборот - во втором. Они высадились в Нью-Мексико на второй день после взрыва корабля и начали прочесывать штат. Задача их была бы намного легче, не сломайся коммуникаторы. Теперь же оставалось опираться только на теорию вероятности и один чрезвычайно искаженный сигнал. Компьютеры, взвесив все возможности, пришли к заключению, что все трое дирнан должны находиться где-то в центральной части штата. Один - в окрестностях Альбукерке, другой - ближе к Санта-Фе, а третий - к западу от линии соединяющей первые две точки, таким образом зона поиска представляла нечто вроде равностороннего треугольника. Причем погрешность вычислений достигала плюс-минус тридцать километров, что не вселяло особой бодрости в спасателей. Группа, состоявшая из Фарнил и двух ее супругов, имела некоторое преимущество: они шли с севера на сигнал коммуникатора, и, хотя он был слабым и прерывающимся, у них в руках оказалась путеводная нить. Сигнал свидетельствовал, что один из упавших на Землю дирнан определенно приземлился в нескольких километрах от Рио-Гранде, неподалеку от южной окраины Санта-Фе, и что он все еще жив: коммуникатор нужно было перезаряжать при каждой посылке сигнала. Обосновавшись в мотеле на дальней окраине Санта-Фе, дирнане настроили портативные детекторы в надежде очистить принимаемый сигнал от помех и проследить, откуда он исходит, сузив спектр. Первые расчеты показали, что пропавший наблюдатель мог оказаться в окрестностях поселка Кохити, но проверка опровергла это предположение. Если дирнанин и приземлился здесь, то его кто-то прятал. Радикальная коррекция вычислений перенесла поиски на другой берег Рио-Гранде, к развалинам поселка Пекос. Но поездка туда оказалась безрезультатной, а последовавшая за ней проверка подсчетов показала, что была допущена ошибка. Сигнал шел с западного берега реки. Поиск продолжался. Вторая группа, начав с Альбукерке, не располагала ничем, кроме подсказки компьютеров. Приборы связи продолжали хранить молчание. Поэтому пришлось прибегнуть к осторожным расспросам, изучать донесения полиции и военных, дать в газеты хитроумно составленные объявления. Но все это пока не принесло плодов. Группу возглавлял Сартак. Одна из его спутниц, по имени Тув, была старше его, другая, Линор, - совсем молоденькая. Линор только вступила на поприще наблюдателя, весьма невинный вид позволял ей без особой боязни задавать любые вопросы. Сартак послал ее в Клуб Контакта в Альбукерке. Не принимая всерьез организацию Фредерика Сторма, он тем не менее полагал, что нашедший раненого инопланетянина предпочтет сообщить служителям Культа, а не военным властям. Такой возможностью Сартак пренебречь не мог. Он занимался переналадкой детектора, когда позвонила крайне взволнованная Линор. - Я только что оттуда! - задыхаясь, произнесла она. - Им ничего не известно. Но... Сартак, мы должны что-то предпринять! - Что такое? - Здесь краназойский шпион! - Что? - Я сразу же раскусила его. Он называет себя Дэвидом Бриджером, толстый и противный, и тоже разыскивает спасшихся. - Как ты это узнала? - Я подслушала. С ним я не разговаривала вообще. Не думаю, что он заметил меня. Да, я уверена в этом, Сартак! Сартак от отвращения скривился. Противник даже сюда затесался! Дела и без него идут премерзко! - Ты проследила его? Где он остановился? - В мотеле неподалеку от нас. Название я записала... - Быстрее! Она прочла название. Сартак сделал себе пометку. - Досадно! Послушай, Линор, отправляйся в его мотель - авось он тебя подцепит. Прикидывайся глупенькой - как обычно. Вряд ли он попробует затащить тебя в постель, но если решит - не противься. И вытяни из него все. Он, возможно, уже напал на след. - А что если он обнаружит, кто я на самом деле? - Не обнаружит. У краназойцев чутье гораздо хуже, чем у нас. Откуда ему знать, что у тебя под кожей, да и с землянами он не настолько знаком, чтобы раскрыть обман. Так что знай себе хихикай и внимательно слушай все, что он говорит! - Но если он все-таки догадается, Сартак? - У тебя есть граната, так? Мы действуем согласно договору, а он - нет! Если он сделает хоть какой-нибудь враждебный выпад - убей его! - Убить его??? - Убей! - повторил Сартак умышленно резко. - Знаю, знаю, все мы цивилизованные существа. Но мы спасатели, а он нам мешает! Гранату в его жирный живот - и пусть горит синим пламенем. Понятно? Только прибереги это на самый крайний случай. Ясно? Девушка, видимо, смутилась. - Ясно, - наконец выдавила она из себя. 16 Чарли Эстансио прятал лазер под майкой, не расставался с ним, даже когда спал. Он не осмеливался вынимать его. Прикосновение холодного металла к коже живота придавало ему уверенность. Он понимал, что ему не следовало красть лазер. Но не смог устоять перед соблазном и сунул его в карман, когда Миртин смотрел в другую сторону. Чарли надеялся, что человек со звезд простит кражу, но полной уверенности у него не было. Хуже всего было то, что сейчас Чарли никак не мог улизнуть из поселка. Пляски Огня шли полным ходом, и все были на виду. Избранных для посвящения отводили в кива и бормотали над ними полузабытые слова. Затем новые члены общины появлялись на улице, чтобы участвовать в ритуальных танцах. Чарли не думал, что выбор может пасть на него, так как пользовался репутацией смутьяна, а нарушителей спокойствия держали подальше от тайных общин. Но все-таки оставалась ничтожная возможность, и он не мог никуда отлучиться. Его угнетали не столько опасения, что Миртин умрет от голода или жажды, сколько угрызения совести. А вдруг инопланетянин подумает, что Чарли, украв лазер, теперь бросил его на произвол судьбы, и это после всех их дружеских бесед! Чарли не успел рассказать ему о Плясках Огня. Он просчитался, решив, что они начнутся днем позже. Теперь он с жалким видом болтался по поселку, надеясь ускользнуть. В деревне было полно туристов. Повсюду толпились фотографы, толстые белые женщины, их изнывающие от скуки мужья. Туристы проникали повсюду, даже заходили в дома индейцев. Они залезли бы и в кива, но староста поставил у входа нескольких мускулистых парней. В немногие свободные минуты Чарли нащупывал под рубашкой украденный прибор. Он не решался вынуть его. Ну ничего, он еще до него доберется. Его не остановят запреты Миртина - лишь бы лазер не сломался при разборке. Но сначала он его как следует посмотрит, попробует в действии. И вожделенный миг наступил: для начала Чарли разрезал пополам толстое бревно. Потом направил луч на скалу и наблюдал за тем, как плавится гранит. Проделал в земле канаву в полметра глубиной и метра три длиной. Он несколько раз ошибался в выборе цели и сектора воздействия, но за час полностью освоился с лазером. "Вот это машинка! - думал он. - Маленькое чудо. Эти люди со звезд, они кое-чего стоят". Ему захотелось жить на планете Миртина и ходить там в школу. Так прошли два дня. Члены Общины Огня увели на обряд посвящения Томаса Агирра, большого остолопа. Затем пришел черед и Марка Гачупино. Обычно каждый год в общину принимали только трех новых членов. Что делать, если придут за ним? Пойти с ними, а затем разразиться хохотом в самый торжественный момент? Или просто повернуться и убежать? Они придут и назовут его индейским именем Тсивайвонуи, которым он никогда не пользовался. Кое-кто из стариков пытался называть юношей их индейскими именами, но молодежь упорно держалась за христианские. Итак, они придут и скажут: "Тсивайвонуй, идем с нами в кива", - а он будет стоять, вытаращив глаза, будто ничего не понимает. Но за ним, разумеется, не пришли. Кому он нужен? Утром на третий день выбрали Хосе Галвэна, и Чарли понял, что опасность миновала - до следующего года. Теперь он мог бежать в пустыню и извиниться перед Миртином, объяснить ему, что такое церемонии, и, может быть, даже вернуть лазер, так как он чувствовал себя очень виноватым. Он завернул в ткань кучу лепешек, наполнил флягу водой и тихонько выскочил из поселка, стараясь, чтобы его никто не увидел. И только на полпути к пещере мальчик понял, что за ним следят. Сначала он услышал за собой шелест сухой травы. Это мог быть кто угодно - от зайца до дикой кошки. Чарли огляделся, но не увидел ничего подозрительного. Однако он все еще опасался. Через десять шагов ему показалось, что он услышал сдавленный кашель. Зайцы не кашляют. Чарли резко повернулся и увидел позади себя, в десятке метров, длинный тощий силуэт Марти Мачино. - Привет, - поздоровался Марти. Он выплюнул сигарету и сунул в рот новую. - Куда это ты, Чарли? - Прогуляться. - В одиночку? Зимой? - А тебе какое дело? - огрызнулся Чарли. Он пытался не выдать охвативший его страх. Почему Марти следит за ним? Известно ли ему что-либо о пещере и ее обитателе? Если он разнюхал, то Миртину достанется. Он непременно продаст его правительству. Или газетам! - Не возьмешь ли меня с собой? - спросил Марти Мачино. - Я просто гуляю. - Хе-хе. И что это ты повадился гулять по вечерам? Я давно слежу за тобой, парень. Кстати, что у тебя там в свертке? - Н-ничего. - Так ли? Дай-ка я взгляну. Марти сделал несколько шагов вперед. Чарли вцепился в лепешки и попятился. - Оставь меня в покое, Марти. Какое тебе до меня дело? - Я хочу знать, что происходит. - Пожалуйста, Марти... - Здесь неподалеку кто-то прячется, да? Может быть, беглец из тюрьмы? Ты заботишься о нем? За него наверняка обещана награда, а? А ты, вместо того чтобы получить ее, навещаешь его и приносишь пищу. Неужели ты такой дурак, Чарли? Чарли задрожал. Марти продолжал медленно продвигаться вперед, а Чарли - пятиться, но это не могло тянуться долго. Если он побежит, Мачино живо догонит его. Единственное что оставалось, - это обмануть Марти. - О чем это ты? - упрямо продолжал гнуть свою линию Чарли. - Не понимаю. Взметнулась худая рука. Сильные пальцы впились в предплечье Чарли. Марти Мачино, как башня, вознесся над ним, злой и уродливый. - Я слежу за тобой с той самой ночи, когда ты наткнулся на меня с Марией. Как только стемнеет, ты берешь флягу, сверток, наверное с едой, и отправляешься в пустыню. Значит, у тебя завелся друг, верно? На этот раз ты возьмешь меня с собой, не то я заставлю тебя горько пожалеть о том, что ты не сделал этого. - Марти... - Возьми меня с собой! - Отпусти... Пальцы еще сильнее впились в плечо. Чарли поморщился от боли, изогнулся и вывернулся. Затем, пробежав десяток шагов, остановился. Марти Мачино, естественно, последовал за ним. Но Чарли вытащил лазер из-за пазухи и направил его в грудь Марти, словно пистолет. - Что это за дрянь у тебя там? - удивился Марти. - Смертельный луч. - Голос Чарли дрожал так, что он едва мог выговаривать слова. - Если я включу его, в твоем теле будет дырка. - Ха-ха! - Не смейся. Я серьезно. Марти опять грубо расхохотался: - Вот теперь я вижу, парень, что ты совсем спятил. Однако приближаться к Чарли он не стал. Мальчик продолжал держать лазер наготове. - Разворачивайся и дуй в поселок, Марти. Или я выстрелю! Я убью тебя. Честное слово! - Сердце Чарли учащенно билось. В это мгновение он верил в то, что говорил. Какое это будет удовольствие - убить Марти Мачино! Имея лазер, можно все так аккуратно обтяпать, что от тела и следа не останется. Его никогда не смогут обвинить в причастности к убийству. Презрительно усмехаясь, Марти произнес: - Выбрось-ка эту игрушку, парень! - Это не игрушка, Марти. Хочешь посмотреть? Может быть, для начала, прожечь тебе дырку в левой руке? Теперь Марти насторожился, его правая нога напряглась, чтобы сделать первый шаг. И тогда Чарли включил лазер. Луч описал дугу и упал на высохшее дерево. Оно исчезло. На том месте, где оно стояло, образовалась воронка в полметра глубиной и в метр шириной. Марти Мачино отпрыгнул назад и стал креститься. - Игрушка, а? - яростно закричал Чарли. - Игрушка? Я сейчас отрежу тебе ноги! Перепилю тебя на две части! - Что это, черт тебя... - А ну-ка, давай отсюда! - Чарли снова включил лазер и направил его в землю в метре от Марти так, что луч плясал почти у самых ботинок Мачино. Тот не стал дожидаться продолжения. Лицо его позеленело, и он кинулся наутек. Никогда еще Чарли не видел, чтобы кто-нибудь так быстро бегал. Все дальше и дальше, вниз в овраг. Вот он уже на той стороне, вот уже возле подстанции... Исчез. Чарли выкрикивал ему вслед проклятия, издевательски смеялся. Затем он понял, что от напряжения едва держится на ногах. Он на мгновение опустился на колени, чтобы унять дрожь. Только теперь до него дошло, как близок он был к тому, чтобы убить Марти. Будь он чуть более рассержен или чуть более напуган, он бы приподнял лазерный луч вверх и рассеял бы Марти на атомы. Только в самую последнюю минуту Чарли удалось овладеть собой. Он поднялся, сунул лазер за пазуху и, больно прикусив губу, помчался к пещере. Надо предупредить Миртина. Марти бежал в ужасе, но он мог вернуться, мог шнырять поблизости. Оставаться здесь Миртину было небезопасно. Его надо перенести в другую пещеру. Пусть даже Чарли придется позвать друзей. Иначе Марти все равно разыщет его и выдаст ищейкам. Чарли, спотыкаясь, вылез из последнего оврага и бросился в пещеру. Но там никого не было. В первое мгновение Чарли решил было, что попал не туда. Но на этом склоне была только одна пещера. К тому же он различил вырезанную лазером борозду. Пещера была та самая, но Миртин исчез вместе со всем, что у него было, - скафандром, набором инструментов. Что же произошло? Где он? Миртин не мог встать и уйти. Значит... На полу пещеры Чарли увидел записку. Это был желтоватый листок, небольшой и квадратный. Скорее всего, это была не бумага, а что-то вроде пластика. Перед глазами плясали каракули - тот, кто нацарапал это, или не вполне владел своей рукой, или не привык писать по-английски. "Чарли! Друзья наконец-то нашли меня. Очень жаль, что не удалось попрощаться, но я не знал, что они придут так скоро. От всего сердца спасибо тебе за все то добро, которое ты мне сделал. Теперь о том, что ты у меня позаимствовал, - оно твое. Я не сержусь за то, что ты взял его. Береги его. Научись чему сумеешь. Только не вздумай показывать кому-нибудь другому. Обещаешь? Старайся смотреть на все вокруг широко открытыми глазами. Пытайся познать мир и помни о том, что человек не может быть вечно одиннадцатилетним. Тебя ждет замечательная жизнь. Нужно только стремиться и дерзать. Совсем скоро люди отправятся к звездам. Хочется думать, что ты будешь среди первопроходцев и что скоро мы снова встретимся. Миртин." Чарли перечитывал записку десятки раз. Затем осторожно сложил ее и спрятал под рубахой рядом с лазером. Провел пальцем босой ноги по полу пещеры. И громко крикнул: - Я рад, что товарищи нашли тебя, Миртин. Я рад, что ты не сердишься на меня за лазер. Затем, упав на жирную почву, он горько заплакал. Давно он уже не плакал так, как сейчас. 17 - Итак, за нами наблюдают две инопланетные расы, - констатировал Том Фолкнер. - Какая честь! - И они также следят друг за другом, - сказала Глэйр. Она стояла у зашторенного окна в спальне Фолкнера, бесстыдно нагая, опираясь на костыли. Сделала шаг, затем еще один, и еще. С каждым днем ноги ее становились все крепче, но она не спешила радоваться. - Ну, как у меня получается? - Прекрасно! Ты в отличной форме. - Я спрашиваю не о своей форме. Я спрашиваю о том, как я хожу. - Отлично, - рассмеялся Фолкнер. Он подошел к ней и провел рукой по спине. Повернув Глэйр к себе лицом, он сдавил пальцами ее упругую грудь и прошептал: - Я готов поверить в то, что это все настоящее. Я люблю тебя, Глэйр. - Меня? Ужасную тварь с далекой планеты, прибывшую сюда в летающей тарелке. - Все равно я тебя люблю! - Ты безумец! - Весьма вероятно, - улыбнулся Фолкнер. - Но пусть тебя это не тревожит. А ты любишь меня, Глэйр? - Да, - прошептала она. Самым странным было то, что она не лукавила. Все началось с ощущения жалости к этому землянину, запутавшемуся в сетях собственной психики, и благодарности. Он казался таким одиноким, таким беспокойным, таким смущенным. Немного тепла и утешения - вот в чем он нуждался, а умение утешать и было главным талантом Глэйр. Жалость и благодарность никогда не составляли прочной основы для любви, даже между представителями одной расы. Она не ожидала, что из этих чувств может развиться нечто большее. Но по мере того как он все больше продлевал свой отпуск по болезни, чтобы не разлучаться ни на один день, она и сама начала привязываться к этому землянину. Неудачи хотя и согнули его, но не сломали. По сути своей он не был таким слабовольным, каким казался на первый взгляд. Пьянство, отчаянные приступы жалости к самому себе, самобичевание - это были следствия, а не причины. Стоило все перевернуть с ног на голову, а так оно и случилось, как в нем обнаружилось счастливое, здоровое, цельное начало. Как только Глэйр открыла это, он для нее перестал быть сломанной вещью, нуждающейся в ремонте. Она признала в нем равную ей во всем личность. Разумеется, между ними лежала пропасть. Когда он родился, ей, по земным меркам, было уже сто лет. Она должна прожить еще несколько сот лет, после того как он умрет. Она испытала в своей жизни гораздо больше того, что он мог бы себе представить. Даже землянин средних лет по сути был безгрешным ребенком рядом с самым невинным из дирнан, а Глэйр была далеко не невинной. И значит, физическое их единение было нереальным. Глэйр испытывала удовольствие в его объятиях, но, главным образом, это было удовольствие доставлять наслаждение, сопровождавшееся слабой, малозначительной пульсацией ее внешней нервной системы. То, чем она и Фолкнер занимались в постели, забавляло ее, но не затрагивало глубин естества. Конечно, она не давала ему об этом догадаться. Она знала женщин, которые таким образом развлекались с домашними животными. Однако Фолкнер был для нее гораздо большим, чем домашнее животное. Несмотря на преимущество в возрасте и опыте, несходство природы и все остальное, что их разделяло, она испытывала к нему теплую, настоящую привязанность. Сначала это ее удивляло, потом она привыкла, и даже радовалась этому, но со временем вместе с мыслями о расставании к ней пришла тревога. - Пройдись еще раз по комнате и сядь, - сказал он ей. - Только не перенапрягайся. Глэйр кивнула, схватила костыли и попыталась пересечь спальню. Волна слабости прокатилась по телу в середине пути, но она обождала немного и благополучно добралась до кровати. Повалившись на нее, Глэйр отбросила костыли. - Ну как твои ноги? - Все лучше и лучше. Он помассировал лодыжки и икры. Она лежала на спине, расслабившись. Шрамы и синяки, которые еще недавно обезображивали ее лицо, уже исчезли. Она снова была лучезарно прекрасной, и это ей нравилось. Фолкнер как-то особенно целомудренно гладил ее тело - это совсем не напоминало прелюдию к любви. - Так чем же заняты две галактические расы? - спросил он. - Расскажи мне подробнее. - Я уже и так открыла тебе слишком многое. - Дирнане и краназойцы. Кто из вас первым добрался до нас? - Никто не знает, - сказала Глэйр. - Каждая из сторон настаивает на своем приоритете. Все это произошло так много тысяч лет тому назад, что теперь и не разобраться. Мне кажется, что все-таки мы здесь оказались раньше, а краназойцы вторглись в чужие владения. Но может быть, я просто поддаюсь пропаганде. - Значит, летающие тарелки маячат у нас над головой еще со времен кроманьонцев, - пробормотал Фолкнер. - Это объясняет, мне кажется, видения Иезекиля, и многое другое. Но почему только последние тридцать-сорок лет мы стали регулярно замечать наблюдателей? - Потому что нас теперь гораздо больше. До вашего XIX столетия только один дирнанский корабль и один краназойский патрулировали околоземные орбиты. По мере развития вашей цивилизации нам пришлось увеличивать количество наблюдателей. К 1900 году каждая из сторон имела по пять кораблей в ваших небесах. После того как вы изобрели радио, мы добавили еще по нескольку кораблей, чтобы записывать ваши передачи. Затем дело дошло до атомной энергии, и мы поняли, что Земля вступает в новую эпоху своего развития. Я думаю, что в 1947 году здесь уже дежурило около шестидесяти наших разведчиков. - А краназойцы? - О, они всегда старались не отстать от нас, так же, впрочем, как и мы от них. Ни одна из сторон не может сейчас допустить того, чтобы другая опередила ее хоть на дюйм. - Значит, обоюдная экспансия? Глэйр усмехнулась. - Точно. Мы добавляем одного, они тут же выставляют своего. По нескольку каждый год, пока у нас не стало... Она замолчала. - Можешь сказать мне это. Ты и так уже очень многое рассказала. - Сотни кораблей с каждой стороны. Точных цифр я не знаю, но, скорее всего, тысяча наших и тысяча их разбросаны по всей Солнечной системе. От этого никуда не деться. Вы, люди, начали шагать очень быстро. В небесах стало очень тесно, а ваши системы обнаружения становятся все более совершенными. Ты имел доступ к архивам ИАО, Том. Неужели ты искренне верил, что наблюдатели - галлюцинация, зная, что твое собственное правительство следит за нами? - Я пытался отмахнуться. Не хотел верить, но теперь у меня нет выбора, не так ли? И до каких пор вы и краназойцы намерены следить за нами? - Мы этого не знаем. Честно говоря, мы даже не знаем, как с вами поступить. Ваша раса - уникальное явление в галактической истории: вы первые, кто начал летать в космос, не научившись обуздывать воинственные инстинкты. Обычно этическая зрелость наступала за несколько тысяч лет до технологической. Но с вами почему-то этого не произошло. - Для вас мы ватага невоспитанных, неразумных детишек, не так ли? - спросил, краснея, Фолкнер. Глэйр попыталась ответить как можно мягче: - Боюсь, что так. Хотя вы по-своему прелестны. Во всяком случае, некоторые из вас. Он не обратил внимания на ее последние слова. - Значит, вы продолжаете следить за нами. Каждый из вас имеет свою галактическую сферу влияния и с удовольствием втянул бы нас именно в эту сферу, но вы пока что не решаетесь на такой шаг. И поэтому каждая из сторон боится, как бы другая ее не обошла. Вот из-за этого вы и следите за нами или, если быть точным, не за нами, а друг за другом. - Вероятно, хотя мы заключили договор. Ни дирнане, ни краназойцы не должны садиться на Землю и входить в контакт с ее жителями, до тех пор пока вы не достигнете стадии развития, позволяющей приобщиться к межзвездной цивилизации. Лишь тогда на вашу планету начнут высаживаться посланники, чтобы предложить помощь своих правительств. Но до тех пор соглашение запрещает нам связываться с вами. - А если мы никогда не достигнем надлежащего уровня зрелости? - не удержался от вопроса Фолкнер. - Мы будем ждать! - А если мы уничтожим самих себя? - Это избавит нас от решения задачи, давно тревожащей обе расы, как кость в горле. Не обижайся, Том, но, вероятно, мы испытали бы облегчение, если бы вы уничтожили себя. Земляне уже сейчас слишком могущественны. Как только вы вырветесь на галактические просторы, это, скорее всего, нарушит существовавшее многие тысячи лет равновесие между Дирной и Краназоем. Если говорить честно, мы боимся вас. Вот почему мы хотели бы повязать вас договорами как можно скорее, а еще лучше, чтобы Земля исчезла в огне атомной войны. - Если вы испытываете к нам такие чувства, то почему бы вам не высадить несколько десятков диверсантов и попытаться спровоцировать ядерную войну? - Потому что мы цивилизованные расы, вот почему! - гордо ответила Глэйр. Несколько секунд он молча размышлял над этим, затем произнес: - Но вы же нарушили соглашение, высадившись на Землю, Глэйр! - Это был несчастный случай. Катастрофа. Поверь, Том, что у нас и в мыслях не было ничего подобного. - Ты позволила мне обнаружить, кем являешься на самом деле, - упрямо продолжал проводить свою мысль Фолкнер. - Это было необходимо для того, чтобы остаться в живых. И в соответствии с духом соглашения было разумнее прятаться здесь, чем подвергать себя риску проверки в каком-нибудь из ваших государственных госпиталей. Вот тогда бы точно игре пришел конец! - Но ведь ты рассказала мне обо всем: о галактической холодной войне, о краназойцах - обо всем! Ты же не сможешь помешать мне составить полный отчет и направить его в ИАО? Глаза ее насмешливо сверкнули. - И чего ты этим добьешься? Неужели раньше вы не получали донесений, в которых говорилось о контактах с инопланетянами? Дня не проходило, чтобы кто-нибудь не заявил, что летал в корабле пришельцев. Сообщение направляли в ИАО, которое его проверяло, а дальше? Все это не вполне достоверные сведения, кроме записей с экранов радаров. - Но если такое сообщение будет исходить от служащего ИАО... - Подумай, Том! Разве не было очевидцев, репутация которых вне подозрения? Не имея точно установленных фактов... - Что ж, пусть так. Но я мог бы к своему донесению приложить тебя. "Вот дирнанка, - сказал бы я. - Расспросите ее о наблюдателях. Спросите у нее о краназойцах. Сделайте вскрытие, рентген или еще что-нибудь, посмотрите, что она прячет под человеческой кожей!" - Да, ты мог бы это сделать, - призналась Глэйр. - Но не сделаешь. - Да, не сделаю, - тихо согласился Фолкнер. - Не смогу. Это надо было сделать в самом начале. - Вот потому-то я и доверилась тебе, Том. Потому-то я и сейчас доверяю тебе. Именно поэтому я раскрыла тебе все карты. Ты ведь не предашь меня, не так ли, Том? А когда меня здесь не станет, ты будешь молчать, потому что тебе никто не поверит. - Она взяла его ладони и приложила к своей груди. - Ну, разве я не права, Том? - Да... Когда ты покинешь меня? - Мои ноги почти выздоровели. - И куда же ты пойдешь? - Спасатели, должно быть, давно ищут меня. Я попытаюсь выйти на них. Или найти других членов моей, - она запнулась, - сексуальной группы. - Значит, тебе не хочется остаться? - Навсегда? - Да. Остаться здесь и жить со мной. Она покачала головой. - Мне бы хотелось, Том. Но из этого ничего не получится. Я не принадлежу к твоей расе, и различие между нами все погубит. - Ты мне нужна, Глэйр. Я ведь люблю тебя! - Я знаю это, Том. Но будь реалистичен. Что ты будешь чувствовать, когда постареешь, а я - нет? - Ты не будешь стареть? - Лет через пятьдесят я буду выглядеть точно так же, как и сейчас! - О... через пятьдесят лет я буду наверняка мертвецом, - прошептал он. - Теперь ты понимаешь, Том? А кроме того, у меня ведь есть родные, друзья... - Твои супруги, не так ли? Да. Ты права, Глэйр. Корабли, которые расходятся в ночи, - вот мы кто! Я не должен тешить себя мыслью, что счастье может продолжаться вечно. Мне следует прервать отпуск и вернуться в ИАО. И начать прощаться с тобой. - Он судорожно обнял ее. - Глэйр! Она прижалась к нему. - Мне не хочется прощаться, - горячо прошептал он. - Я не хочу уступать тебя никому. - Он еще ближе притянул ее к себе. - Никому! Она почувствовала, как по его телу пробежала дрожь отчаяния, и попробовала облегчить это отчаяние единственным доступным для нее способом. Между тем ее уже захватили мысли о Ворнине и Миртине. Живы ли они? Ей не терпелось оставить этот дом и начать поиски. Она думала о Дирне. Она вспоминала свой корабль, маленький садик на его борту. Затем Глэйр обхватила руками широкую спину Тома Фолкнера и попыталась выбросить из своей головы все эти мысли. На мгновение, по крайней мере, ей это удалось; но только на мгновение... 18 "Всего-то и нужно, - говорил себе Дэвид Бриджер, - чуточку ума и большое упорство, чтобы выследить этих дирнан. Надо держать уши открытыми, почаще улыбаться, задавать вопросы - и обязательно добьешься успеха". Разумеется, финал еще далеко, но по крайней мере одного из дирнан он, считай, уже отыскал. А этот первый, возможно, приведет его к остальным двум. Да и отыскать одного было очень большим достижением. Краназоец ухмыльнулся и самодовольно погладил свои массивные челюсти. Чуть позднее он свяжется с кораблем и передаст новость Бар-79-Кодон-ззз. Ей придется долго извиняться, когда она узнает, что он добился-таки успеха! Сидя в автомобиле, взятом напрокат, он не спускал глаз с дома полковника Фолкнера. Составить цельную картину из разрозненных фактов было нелегким делом. Сначала до него дошел слух о том, что люди с летающей тарелки приземлились в пустыне. Затем выплыл рассказ о некоем офицере ИАО, который участвовал в поисковых работах и что-то там нашел, но не доложил о своей находке начальству. Именно эту сплетню и подцепил Бриджер в коктейль-холле. Единственным свидетелем был водитель вездехода. Не отличаясь особым умом, он все же понял, что произошло что-то странное. И хотя его немедленно перевели на какую-то отдаленную базу на севере, он все же успел кое-что выболтать. Следующим шагом Бриджера стало выяснение фамилий офицеров ИАО, принимавших участие в поисках. Сделать это оказалось нелегко, но все же возможно. После нескольких дней расследования он узнал, что поиски возглавляли полковник Фолкнер и капитан Бронштейн. Логично было их проверить. Адреса он разыскал без особых хлопот. Поразительно, сколько информации можно почерпнуть, не выходя из библиотеки: изучая телефонный справочник, адресную книгу или листая подшивки газет! Затем он взял напрокат автомобиль и начал слежку. Несколько вахт у дома Бронштейна убедили его, что это не тот, кто ему нужен. Капитан, обремененный взбалмошной женой и четырьмя детишками, никого не прятал у себя. А вот Фолкнер... Этот человек жил в большом доме, что само по себе было подозрительным. Без жены, как сказал сосед, - они развелись в прошлом году. Окна его дома все время оставались зашторенными. Тоже подозрительно. Он редко выходил, и то только на короткое время - за покупками. Телефонный звонок в контору Фолкнера позволил выяснить, что полковник болен и не известно когда он выйдет на службу. Может быть, у него в доме особый гость? Бриджер наблюдал за домом пять дней, но так и не смог выяснить, что происходит внутри. Тем не менее он был уверен в том, что Фолкнер укрывает одного из исчезнувших дирнан. Наконец однажды шторы приоткрылись на мгновение, и Бриджер увидел женское лицо. Он, разумеется, не мог определить, дирнанка ли это, но увиденное только укрепило его подозрения. Теперь ему оставалось только подождать, когда Фолкнер выйдет из дома, и попытаться проникнуть внутрь. Он не ожидал, что дирнанка отзовется на звонок в дверь, но у него с собой были инструменты, с помощью которых он мог справиться с любыми замками. Встретившись лицом к лицу с этой женщиной, он произнесет несколько ключевых слов и посмотрит на ее реакцию. Если только он не заблуждается, она выдаст себя, после чего он сможет арестовать ее, обвинив в нарушении соглашения. А затем... Дверь отворилась. Полковник Фолкнер вышел из дома. На этот раз он, похоже, отправлялся не за покупками. Вместо штатской одежды на нем была военная форма. Видимо, отпуск по болезни закончился, и он собрался к себе в контору. "Прекрасно! У меня полно времени", - подумал Бриджер. Он следил за тем, как уезжает полковник. Затем, рассовав по карманам инструменты, Бриджер вылез из машины и направился через улицу к дому Фолкнера. - Дэвид! - позвал звонкий женский голос. - Дэвид Бриджер! Краназоец от неожиданности замер, затем повернулся. Неконтролируемая судорога прошла по его телу. К нему бежала девушка - Линор, глупое дитя, подцепившее его в мотеле. Он не искал приключений, но после того как он вернулся из бесполезной поездки в этот нелепый Клуб Контакта, она постоянно путалась под ногами, буквально повисла на шее. В тот момент ему стало интересно, как занимаются любовью земные девушки. Он воспользовался ее слабостью и потом постарался забыть о ней. Что она сейчас делает здесь, в самый неподходящий момент? Тяжело дыша, и покачивая большой грудью, она пошла рядом с ним. - Привет, Дэвид! Похоже, ты не рад мне! - Линор? Откуда это ты... - Я живу здесь рядом. Заметила, как ты вышел из автомобиля, и сразу же тебя узнала. Ты приехал повидаться со мною? Как это мило с твоей стороны! - По сути дела, я... - Что, Дэвид? - Послушай, я здесь должен кое-кого повидать, Линор. Я не знал, что ты живешь здесь. Я встречусь с тобой когда-нибудь в другой раз... Обещаю. Она надула губы. - Х-хорошо. А с кем это ты должен сейчас встретиться? - А тебе не все ли равно? - Да так, просто из любопытства. Может быть, это кто-нибудь, кого я знаю? - Уверен, что не знаешь. Я... Слова застряли у него в горле. Что-то маленькое и холодное уткнулось ему в спину. Низкий мужской голос произнес: - Забирайся в машину, краназоец, и не вздумай поднимать шум. У меня в руках граната, и я с удовольствием воспользуюсь ею прямо здесь, на месте, если ты будешь сопротивляться. Дэвид Бриджер, он же Бар-48-Кодон-адф, почувствовал, что тротуар уходит у него из-под ног. - Нет, - пролепетал он. - Вы ошибаетесь. Я не кнана... Как это вы там сказали? Я Дэвид Бриджер из Сан-Франциско, и поэтому... - Мы почуяли твою мерзкую краназойскую вонь за квартал отсюда, так что кончай юлить. Тебя поймали! Свыкнись с этой мыслью! Полезай в машину, ну! - Это насилие! - хрипло произнес Бар-48-Кодон-адф. - Я просто проверял, не нарушается ли соглашение. Трое дирнан совершили незаконное приземление, и, очевидно, это еще не все! Вам выжгут мозги за это! Вы... - В машину! Даю тебе десять секунд, после чего граната сработает. Раз! Два! Три! Четыре! Бар-48-Кодон-адф поспешно забрался в автомобиль. Не в свой собственный, а в другой, который бесшумно появился на улице, пока он следил за домом Фолкнера. Теперь он наконец разглядел врага - это был крупный широкоплечий землянин, разумеется лишь по внешнему облику. Он уселся рядом с Бар-48-Кодон-адф, держа наготове гранату. Девушка, которую он знал как Линор, заняла переднее сиденье. Она и сейчас выглядела молоденькой и невинной, но Бар-48-Кодон-адф наконец-то понял, что она, по всей вероятности, тоже дирнанский агент и преднамеренно подцепила его. Эта планета, похоже, кишит дирнанами! Будь у него малейшая возможность составить донесение, он бы сообщил краназойским властям, что противник грубо попирает соглашение. Но он, не без оснований, предполагал, что такая возможность ему уже никогда больше не представится. В автомобиле находилась и третья дирнанка. Бар-48-Кодон-адф уныло глядел на то, как она вышла из машины, пересекла улицу и позвонила в дом Фолкнера. Да, он выследил одного из исчезнувших дирнан! Но только для того, чтобы потерять эту шпионку среди толпы ее гнусных соплеменников! 19 Глэйр со страхом слушала мелодичные трели дверного звонка. Кто бы это мог быть? Ясно одно - это не Том. Он открыл бы дверь сам. Тогда кто? Почтальон? Налоговый инспектор? Полицейские? Она замерла. Когда позвонили, она практиковалась в ходьбе. Том предупредил, чтобы она не открывала дверь никому. Звонок снова зазвучал. Глэйр осторожно подошла к смотровому экрану и включила его. Перед домом стояла земная женщина средних лет. Первым побуждением Глэйр было выключить сканирующее устройство и подождать, пока женщина уйдет. Затем округлые приятные очертания лица гостьи всколыхнули память Глэйр. Тув? Неужели это Тув стоит возле дома? С Тув и ее сексуальной группой Глэйр познакомилась несколько лет тому назад. Они все вместе проводили отпуск на Ганимеде. Фактически она и Сартак... Но крохотный, диаметром не более десяти сантиметров, черно-белый экран, возможно, ввел ее в заблуждение. Глэйр пригляделась. Если она ошибается, то начнутся неприятности. - Кто там? - спросила она. - Глэйр? Можешь открыть, дорогая. Наконец-то мы разыскали тебя! - все это было сказано по-дирнански. - Иду, Тув! Сейчас! Глэйр заковыляла к входной двери, отперла ее и оказалась в дружеских объятиях. Сладкий запах соплеменников наполнил ее ноздри, и она затрепетала от радости и облегчения, к которым примешивалась некоторая горечь. Тув вошла в дом. Глэйр закрыла дверь и снова заперла. - На улице в автомобиле, - сказала Тув, - нас ждут Сартак и Линор. - Как вы меня нашли? - Это было нелегко, - рассмеялась Тув. - Фактически мы пустили краназойского шпика по твоему следу - идея Линор. Разве не умно? - Краназойского шпика? - Он тоже в машине. Сартак угрожал ему гранатой. Он, должно быть, приземлился, чтобы разыскивать вас троих. Ему удалось пронюхать об офицере ИАО, который нашел что-то в пустыне. Он выследил тебя. Мы шли за ним и арестовали. Глэйр перевела дух. - Значит, так легко было найти... меня и Тома? - Тома? - Так зовут этого офицера. Тув пожала плечами. - Если хорошо поработать, найти можно что угодно. Скоро ты будешь в полной безопасности на Ганимеде. Как сильно ты пострадала во время приземления? - Сломала обе ноги. Том очень хорошо позаботился обо мне. Понимаешь, эти тела довольно быстро излечиваются. - Ну, настоящий курс лечения ты пройдешь на базе. - Тув стала осматриваться. - А где твой костюм? - Он спрятан. Я могу его достать. Он в хорошем состоянии, только вот коммуникатор сломался, когда я падала. - Значит, мы обнаружены, - констатировала Тув. - Ладно, доставай - я отнесу его в машину. И надень что-нибудь, чтобы мы могли спокойно ехать по улицам. Мы отвезем тебя в условное место в пустыне, и через час ты будешь уже на пути... - Нет, - покачала головой Глэйр. - Что? Нет? Не понимаю... - Я должна подождать Тома. Сядь, поговори со мной, Тув. Ты еще не сказала ни слова о Миртине и Ворнине. Где они? Что с ними? - Миртин уже на Ганимеде. Глэйр облегченно вздохнула. - Замечательно! Значит, он не пострадал. - У него была сломана спина. Но он быстро выздоравливает. Другая поисковая группа засекла его сигнал пару недель тому назад. Коммуникатор еще действовал, только сигнал был искаженным. Его нашли в пещере,