ты будешь иметь все, что пожелаешь. Ну а пока я готов ответить на любые твои вопросы, а их у тебя наверняка накопилось предостаточно. - Коллинз, не глядя, нащупал стакан и отхлебнул. - Должен же жених полюбопытствовать насчет своей невесты, даже если под венец идет против собственной воли. - Дэл уверен, что избранник - именно он, - заметил Том. - А вот это тебя не должно волновать. - Сейчас Коллинз удивительно напоминал Лейкера Брума в те не такие уж и редкие моменты, когда тот притворялся добряком. Том ощутил охватившее мага возбуждение, чуть ли не услышал его участившийся пульс. - И вообще, отныне ты просто не можешь позволить себе беспокоиться о подобных мелочах, мой птенчик. Такова уж участь тех, кто достигает заоблачных высот: они просто-напросто не замечают мелкую живность, суетящуюся там, внизу, под облаками. - Но что будет с Дэлом, когда он обнаружит, как жестоко ошибался? Я не хочу, чтобы он вообще когда-либо осознал свою ошибку, не хочу вставать на его пути. Маг, снова отхлебнув виски, пожал плечами. - Скажу тебе только одно: это последнее лето, которое Дэл проводит в Обители Теней. Ты же, напротив, будешь приезжать сюда часто и надолго. Так будет, сынок, хотим мы с тобой этого или нет. Потому что это предопределено. - Он снова улыбнулся Тому, затем полез в карман пиджака и вытащил оттуда знакомый конверт. - Что же касается вот этого, ты должен был предвидеть, что Елена обязательно передаст это мне. Расцениваю твой шаг как черную неблагодарность за мое гостеприимство. Том в ужасе смотрел на свое письмо матери, которое улыбающийся Коллинз держал двумя пальцами. - Ну да ладно, кто старое помянет, тому глаз вон, - сказал маг. - Сейчас мы это уничтожим и забудем, хорошо? Верхний уголок конверта занялся огнем. Коллинз перевернул письмо, подержал его, пока пламя не коснулось пальцев, затем подбросил вверх почерневший, скрученный конверт, тот в последний раз ярко вспыхнул и растворился в воздухе, так что даже пепла не осталось. - Вот и все, - заключил Коллинз, - больше нас ничто не разделяет, и, надеюсь, это никогда не повторится. Ты меня понял? - Понял... Том сильно побледнел: письмо в его глазах было чем-то вроде гарантии того, что им удастся выбраться из Обители Теней. - И еще одно запомни: для тебя это неизмеримо важнее учебы в школе. Здесь твоя школа и твой университет. А теперь я хочу показать тебе то, о чем ты рано или поздно непременно спросишь. - Он наклонился и извлек из-под кресла не слишком толстую книжку в переплете из натуральной кожи. Ни на нем, ни на корешке никаких надписей не было. - Это - та самая Книга, наша Книга, которую мы обязаны читать. Возбуждение мага достигло апогея. Вопреки внешней невозмутимости, внутри - Том это чувствовал - он так и трепетал. - Книгу передал мне Спекл Джон. Со временем она станет твоей, но до того ты ее прочтешь, наверное, сотню раз. Оригинал ее на протяжении нескольких столетий считался утерянным и мог действительно пропасть: мать человека, который продал стопку древних рукописей на черном рынке (он был арабом), долгое время использовала их для растопки печи. У нас, однако, имелась своя копия, передаваемая из рук в руки также долгие века. Всего лет тридцать, как выхолощенная версия этой книги, известная как "Евангелие от Фомы", попала в руки ученых, но сей убогий документ отнюдь не раскрывает наших тайн. Ты знаешь первый закон магии? - Что сверху, то и внизу, - вспомнил Том. - А что он означает, знаешь? - Коллинз сделал паузу, ожидая ответа. Том ощущал все возрастающее в нем напряжение. - Сие иносказательное выражение подразумевает, что истинными божествами являются люди, достигшие высшего понимания мироздания. То есть маги. Те, кто сумел открыть божественное начало внутри себя и кто научился его правильно использовать. Иисус поделился этим тайным знанием с немногими избранными, что стало с тех пор традицией. - Коллинз любовно погладил кожаный переплет. - Книга будет лежать в комнате, куда я запретил тебе входить. После моего представления отправишься туда и прочтешь ее, как читал ее я сорок лет назад. Тогда тебе откроется истинная сущность и история мира, в котором ты живешь, твоего мира. - В ней говорится что-нибудь о зле? - Том вспомнил существо, посетившее его этой ночью последним. - С ортодоксальной точки зрения Бог насылает на людей голод, чуму, наводнения и прочие напасти. Так, значит, Бог - это зло? Нет, милый мой, зло - всего лишь удобная выдумка. Том посмотрел прямо в глаза мага, излучавшие неистовую, неземную силу. То, что он увидел, заставило его поспешно отвести взгляд. - Ты решил особенно не задумываться над тем, что видел прошлой ночью, и я тебя не неволю - со временем к тебе придет и это. Но ты должен иметь в виду, что магия так или иначе затронула всех до единого в твоей школе, некоторых лишь поверхностно, других сильнее. Иначе и быть не могло - из-за твоего с Дэлом присутствия. Тома охватило ощущение вины. - Я всегда знал, что источником ночных кошмаров являюсь я сам, - сказал он. - Разумеется, - кивнул Коллинз. - Точнее, они - порождение твоего невежества и твоей глупости, незнания сокровища, которым ты обладаешь. - Сокровища... - тихо повторил Том. - Всякое сокрытое во тьме сокровище рано или поздно начнет само пробивать себе дорогу, стараясь выбраться наружу, словно заживо похороненный человек. Сказано в Книге: Открой сокрытое в тебе, и тем спасешься, а утаивши сокрытое в тебе, от этого же и погибнешь. - И это произошло со Скелетом Ридпэтом? - спросил Том. - Не совсем. В отличие от одного из твоих одноклассников он не отверг эту таинственную могущественную силу, а наоборот, жаждал ее, но не всю, а только лишь злую, как обычно говорят, часть, к тому же не будучи готовым воспринять ее. Но раз уж этот молодой человек призывал меня, то я не мог не появиться. Еще со Спеклом Джоном мы придумали Коллектора, в то время всего лишь пугало для зрителей, сделанное из резины и тряпок. Позднее мне пришло в голову оживить его, так сказать, наполнить сей сосуд, тем более что желающих всегда хватало. Ты удивишься, узнав, как много в мире есть кандидатов на роль Коллектора. Том заметил, что руки Коллинза подрагивают. - Короче говоря, я дал ему то, что он просил. - Маг посмотрел на Тома, в глазах его был вызов. - Идем со мной: увидишь сам, о чем я говорю. Он резко поднялся и зашагал прочь. Сначала Том заколебался, но, испугавшись, что останется один, поспешил за Коллинзом. Высокая фигура в сером костюме уже еле виднелась во внезапно сгустившейся белесой дымке. Когда Том вступил в это облако, его тут же передернуло от холода. На мгновение фигура скрылась вообще, но затем широкие серые плечи возникли снова, и Том рванулся за силуэтом мага. Не успел он сделать несколько шагов, как ноги утонули в высокой жесткой траве, которая росла прямо из песка. Еще не видя ничего вокруг, он уже понял, что они снова в Аризоне. Их окружали выстроившиеся в шеренги шикарные автомобили, откуда-то издалека доносился возбужденный гул множества людей. - Быстрей, - бросил через плечо Коллинз, и Том, взглянув на него, ахнул: маг был в длинном, до пят, плаще с поясом, широкие поля шляпы совершенно закрывали его лицо. Не оставалось никаких сомнений насчет места, куда они попали. Прямо перед ними лежал пологий склон, спускавшийся к футбольному полю в окружении заполненных до отказа трибун. Коллинз обернулся к Тому: - Меня, можно сказать, призвали сюда двое: вот тот охваченный волнением парнишка, который сейчас смотрит прямо на меня, и ты. Взгляни туда. Физиономия Скелета выражала неописуемый восторг, на грани помешательства. Своим вновь обретенным чувствительнейшим восприятием Том ощутил состояние его души: Скелет был не просто взволнован, его прямо-таки сотрясал эмоциональный взрыв, в котором некая болезненная страсть смешалась с почти животным страхом. Вдруг он повернулся и принялся разглядывать задние ряды, пока не обнаружил Дэла. Тот даже привстал с места, пожирая расширенными глазами Тома и Коллинза, при этом его обуревала столь сложная и противоречивая гамма чувств, что даже обострившееся восприятие Тома не помогло разобраться в них до конца: тут были и любовь, и ужас, и растерянность, и ощущение того, что его предали. Чья-то ладонь, опустившись Дэлу на плечо, заставила его сесть на место, и только теперь Том узнал в соседе Дэла самого себя. Лицо его выражало полнейшее непонимание. - Достаточно, - сказал Коллинз и, повернувшись, направился назад, к автостоянке. x x x Неожиданно трава сделалась более упругой, машин уже не было. Вместо стоянки перед ними расстилался зеленый ухоженный газон - теперь они находились в Вентноре. Обе игры уже завершились полным разгромом Карсона. - Сейчас ты увидишь кое-что чрезвычайно любопытное, - проговорил Коллинз. Следуя за ним, Том через плечо оглянулся на проходившую чуть в стороне тропинку. Там стояла небольшая группа ребят, среди них он сам, а также Дэл с перебинтованной рукой. Вдруг он резко вздернул ее, словно защищаясь от удара, лицо его вновь отразило смесь обиды и испуга. - Ты, конечно, уже понял, - донесся голос мага, - что мы вернулись в тот злополучный день, когда произошла кража. Да, тот день отчетливо сохранился в его памяти. Вон там, возле школьного спортзала, должен стоять Скелет Ридпэт, охваченный непонятным ему тогда радостным возбуждением. - Давным-давно, - сказал Коллинз, - когда люди жили в лесах дремучих, они умели запросто превращаться в птиц. Тома прошиб пот, голова закружилась. Маг взмахнул огромными серыми крыльями и поднялся в воздух - он стал совой. Том тоже взмахнул крыльями - превращение было почти мгновенным и совершенно безболезненным: сделаться пернатым оказалось легче, чем переодеть рубашку. Став птицей, он тем не менее остался Томом Фланагеном, в сове был так же без труда узнаваем Коулмен Коллинз. На лице мага играла улыбка, ветер трепал волосы (или все-таки перья?) на голове. Сова взмыла вверх, направляясь к школьному зданию, Том последовал за ней, чуть пониже. Насколько он мог разобрать, превратился он в сокола. Это подтвердил и Коллинз, со смехом в голосе заметив: - Так я и думал, что ты станешь соколом: это чрезвычайно любознательная птица. Том огляделся с высоты птичьего полета. Он точно новыми глазами увидел знакомую местность - деревья, поблескивающую гладь озера, яркую зелень лужаек и газонов, - и от красоты, открывшейся ему, перехватило дух. То был настоящий Эдем, земля обетованная. Вдали виднелась сеть автомобильных дорог, как извилистых, так и прямых, перемежавшихся аккуратными деревенскими домиками, еще дальше расстилалась пустыня, а уж совсем на горизонте, на расстоянии многих миль, вздымалась горная цепь. И повсюду там, внизу, кипела жизнь, даже в траве и песке что-то копошилось - соколиные глаза Тома различали муравьев, жучков и прочих букашек. - Эй! - окрик Коллинза вывел его из оцепенения. Маг уже сидел на застекленной крыше, вглядываясь вниз. Том нехотя опустился. Волшебное проницательное зрение его покинуло, и он снова превратился в обыкновенного пятнадцатилетнего парнишку. - Вот видишь, это не так уж и плохо, - заметил Коллинз. - Мог ты испытать что-либо подобное в том, бесхитростном материальном мире? Ну да ладно, подходит наконец критический момент. Смотри внимательно. Среди моря голов Том разглядел себя и Дэла неподалеку от дамы, разливающей чай. К ним приблизился Маркус Рейли, за которым, как всегда, хвостом тащился Пинфолд, и тот Том, что был там, внизу, заговорил с ними, отвернувшись от Дэла. Сидящий на крыше Том вглядывался в пшеничную макушку Маркуса, будто пытаясь обнаружить злокачественную опухоль, которая много лет спустя приведет его приятеля к трагическому финалу на автостоянке во Флориде. - Ты зря теряешь время, - словно прочтя его мысли, заметил маг. - Смотри туда, в тот конец зала. Том перевел взгляд на дальнюю стенку, возле которой мыкался Скелет. Сейчас он напоминал запрограммированный автомат, подчиняющийся чужой воле. Дэл, отойдя немного в сторону от Тома и Маркуса, сверлил Скелета взглядом. - Племянник мой оказался гораздо слабее Спекла Джона, - принялся объяснять Коллинз. - Он, видишь ли, почувствовал угрозу. Еще не зная, верить ли своим глазам или нет, он инстинктивно ощутил, что его лучший друг вступил в тайный сговор с его кумиром. Будучи не в состоянии ни проигнорировать эту непонятную ему связь, ни отвергнуть друга, он решил хоть что-то предпринять, а тут к тому же выяснилось, что упомянутый кумир имеет что-то общее и с самым ему ненавистным, самым ужасным для него существом... Дэл сконцентрировался до такой степени, что воздух вокруг него, как показалось Тому, сгустился и потемнел. От напряжения все тело его уподобилось звенящей, готовой порваться струне. А в противоположном конце зала Скелет незряче приблизился к полкам с коллекцией, рука его, будто сама по себе, потянулась вверх, а потом, когда пальцы сомкнулись вокруг фигурки, юркнула вниз, к карману. Все это время по его физиономии блуждала отрешенная, тупая улыбка. В тот же миг Дэл расслабился. Внезапно Тома охватила жалость и к Дэлу, и к Дейву Брику (тот, сжимая логарифмическую линейку, во все глаза пялился на Скелета), и к самому себе: столько переживаний, столько настоящего горя - и все из-за какой-то глупой ревности! - Он воспользовался твоей силой, - неожиданно заявил Коллинз. - Вот как? - изумился Том. - А как же левитация?.. - То же самое: он использовал твою силу. - Коллинз встал, и Том, ошеломленно моргая, поднялся вслед за ним. - Ну, пора домой. Громадная серая сова взмыла прямо к облакам. Том, пошатнувшись слегка, поднял руки - теперь это были крылья. Опять мгновенное превращение... Вокруг него сгустилась белесая мгла - то ли облако, то ли туман. Сова куда-то исчезла. Перед глазами встала бледно-зеленая стена. Когда в голове у Тома прояснилось, он обнаружил, что лежит навзничь между первым рядом и сценой Большого театра иллюзий. Глава 6 Том забрался в постель и постарался хотя бы расслабиться - сон все равно не шел. Всякий раз, закрывая глаза, он ощущал себя то в полете, то в падении. Измучившись вконец, он спустился в столовую, где обнаружил ужин на одного: нарезанную ветчину и холодную телятину, здоровенный кусок стилтоновского сыра, тушеную капусту по-немецки и стакан ледяного молока. Том поел, не ощущая вкуса, затем отнес посуду на кухню и сложил ее в мойку. Некоторое время он побродил по гостиной, рассматривая картины на стенах, потом подошел к застекленной этажерке. На верхней полке он обнаружил старинный револьвер в раскрытом кожаном футляре, изнутри обитом бархатом. Ниже стояли несколько фарфоровых статуэток: пастушка с посохом, школьник с ранцем, толстяк в костюме елизаветинских времен <Имеется в виду Елизавета I, королева Англии в 1558-1603 гг.> с громадной пивной кружкой, группа крепко поддавших уродцев, горланящих наверняка похабную песенку. Фигурка пастушки располагалась особняком, и Том, приглядевшись, узнал в ней Розу. Ошибки быть не могло: высокий лоб, из-за которого лицо выглядело каким-то беспомощным, полные, чувственные губы, широко расставленные глаза, смущенный вид. Рука Тома сама потянулась к бронзовой ручке дверцы, но он тут же отдернул ее, будто обжегшись: его внезапно охватила суеверная боязнь дотрагиваться до этой фигурки. Сделав над собой усилие, он повернулся и побрел к себе наверх. Тем вечером ему все же удалось вздремнуть немного перед тяжелым разговором с Дэлом. x x x Двери, соединяющие их комнаты, были наполовину раздвинуты. Том прошел к Дэлу и, услыхав шум воды в ванной, присел на кровать. Дэл появился через несколько минут с накинутым на плечи полотенцем и блестящими от воды волосами. Том подумал, что он и вправду выглядит ребенком, чуть ли даже не девятилетним. - Надо же, почти весь день продрых! - выпалил Дэл. - Но зато чувствую себя будто заново родился! - И я целый день проспал, - соврал Том. - Если так пойдет и дальше, мы окончательно привыкнем к распорядку настоящего мага: ночью на ногах, днем спать. Ну и отлично. Я люблю ночь, а ты? Дэл принялся вытирать волосы, абсолютно не стесняясь, а может, не замечая своей наготы. - Я лично предпочитаю дневной свет, - буркнул Том. Дэл удивленно посмотрел на него из-под полотенца: - Ты что, не в настроении, да? Том пожал плечами, и Дэл снова спрятал лицо в полотенце. - Как насчет побаловаться картишками, после того как я оденусь? - С удовольствием. - Нам надо больше практиковаться - я так, наверное, уже несколько недель не притрагивался к картам. Тренироваться нужно постоянно, иначе потеряешь форму. Хочешь, покажу тот способ тасовать, который я изучал в поезде? - Ну, давай. Дэл, стянув полотенце с головы, стал вытирать ноги. Волосы его на висках завились кудряшками, но за ушами все еще свисали сосульками. Наконец он отшвырнул полотенце и принялся надевать чистое нижнее белье. - Скоро, может быть даже завтра, дядя нам поведает окончание истории. - Возможно. Дэл, застегивая желтую рубашку, чуть смущенно посмотрел на Тома: - Давай теперь здесь проводить каждое лето, а? Будем учиться вместе у дяди... Ты как? Не получив ответа, Дэл подошел к письменному столу, достал из ящика новую колоду и сорвал с нее целлофановую обертку. - Ну, бери стул, садись, - пригласил он Тома, как-то уж слишком хитроумно тасуя карты: то похлопывая по ним, то сжимая между ладонями, то распуская веером. - Теперь смотри - Он одним быстрым движением раскинул колоду по столу в длинный ряд: крайними слева оказались четыре двойки, затем четыре тройки, и так далее, вплоть до четырех тузов. Неплохо, да? Этот способ тройной перетасовки позволяет делать с картами что твоей душе угодно. Не пройдет и пары месяцев, как ты его освоишь, и тогда... - Дэл, - прервал его Том, - расскажи-ка мне о вентнорской сове. Глаза Дэла расширились. Он собрал колоду и принялся машинально ее тасовать. - А мне нечего рассказывать, - прервал он наконец затянувшуюся паузу. - Перестань. Мне все известно. Дэл, все еще не веря, продолжал тасовать колоду. - Все почему-то думают, что главное здесь - быстрота, на самом деле это вовсе не так. Руки не могут быть быстрее взгляда, поэтому главное - это ловкость и изящество, а скорость значения не имеет. - Ну хватит, Дэл. - Том начиная терять терпение. - Давай, рассказывай. Дэл рассыпал несколько карт по столу: на фоне сплошной черной масти выделялись два красных короля. - Скелет меня достал, - промямлил он, - я хотел, чтобы его вышибли из школы. - Тома пронзил его взгляд, наполненный болью. - А откуда ты узнал? - От твоего дяди. Лицо Дэла стало мертвенно-бледным. Все так же машинально он сложил карты стопкой, "снял" колоду, перетасовал ее обычным способом, опять "снял" и еще раз перетасовал. После этого он перевернул верхние четыре карты - четыре туза. Проделав все это еще раз, он опять перевернул верхние карты - теперь это были четыре короля. - Мухлюешь, - покачал головой Том. Дэл повторил трюк. На этот раз что-то у него не получилось: выпали три дамы и семерка. Том увидел, что он всеми силами карается сдержать слезы. - А между прочим, это все из-за него... Подумать только, даже Скелет вознамерился украсть у меня дядю Коула... - Дэл всхлипнул. - Мне хотелось наказать его, чтобы он мне отплатил за все... - Теперь Дэл тупо смотрел на не правильно выпавшие карты. Внезапно он заговорил быстро-быстро, почти без остановки: - Я смотрел на него, только о нем и думал, а ты как раз заговорил с Маркусом Рейли, и я чувствовал себя просто ужасно после слов Бобби Холлингсуорса по окончании игры, и сразу вслед за этим я увидел тебя, Том, увидел тебя вместе с ним: ты смотрел прямо на меня, но больше никто тебя не видел - и это было так же отвратительно, как в тот день когда я сломал ногу, - я возненавидел все вокруг, весь мир, и я даже не мог поговорить с тобой, Том... - Дэл закрыл ладонями лицо. Продолжал он уже медленнее: - Ну, в общем, я задумал избавиться от Скелета. Мне казалось, что мистер Брум и все остальные сразу же подумают на него. Я и представить себе не мог, что все так обернется... - Он, снова всхлипнув, посмотрел на Тома как побитая собака. - Да, я заставил его взять фигурку. Раньше я ничего подобного не делал, а тут мне как-то неожиданно стало ясно, что у меня это должно непременно получиться. Пришлось сосредоточиться так, что у меня чуть не разлетелась голова от напряжения. И все же я его заставил! - Он опустил глаза, потом опять взглянул на Тома. - В результате я стал причиной всего, что произошло после этого: пожар, смерть Дейва Брика и.., все остальное. - Нет, - задумчиво проговорил Том, - ты здесь ни при чем. Это все он. - Кто - Скелет? - Твой дядя. - Дядя?! С какой стати? - Понимаешь, Дэл, то, что он делает, похоже на... - Том замолчал, подыскивая слова, потом положил ладонь на карточную колоду. - Вот на это. Он тасует всех, кто его окружает, как ему заблагорассудится, творит что захочет, вытаскивает двойку, когда ты ждешь туза, - понимаешь меня? Пожар, человеческая жизнь - все это для него очередная пара карт, не более того. Он уверен в собственной непогрешимости, добро и зло он не отличает друг от друга. - Но ведь это я заставил Скелета взять сову, - настаивал Дэл. - И сам мне только что сказал, по какой причине. - Ты говоришь так потому, что настоящего мага из тебя не выйдет, - снова взялся за свое Дэл. - На эту тему спорить с тобой не собираюсь, - вспыхнул Том, но тут же подавил злость. - Послушай, Дэл, Роза считает, что нам всем необходимо бежать отсюда. По ее мнению, твой дядя потерял самоконтроль и вообще больше не может влиять на события. Она за нас с тобой боится, да и за себя тоже. Последнее замечание, очевидно, проняло Дэла: - Роза в самом деле боится? - До такой степени, что хочет бежать, причем с нами вместе. - Н-да, я, может быть, поговорю с ней... Если, конечно, это на самом деле так. Ни к чему конкретному в результате разговора они не пришли, однако Том мог быть доволен уже тем, что Дэл с ходу не отверг саму мысль о возможности побега. Беседовали они до самого рассвета. В какой-то момент Дэл поднялся, зажег свечу и выключил электричество. Так они и сидели у письменного стола, на расстоянии трех футов друг от друга, и постепенно настороженность одного и раздражение, смешанное с чувством собственной вины, второго сменились взаимным пониманием той огромной роли, которую их дружба призвана сыграть в жизни обоих. Огонек свечи делал атмосферу между ними все теплее. Они говорили обо всем: о магии и картах, о школьной жизни и, конечно же, о Розе. Несмотря на некоторые недоговоренности с обеих сторон, то была, пожалуй, лучшая ночь из проведенных ими вместе, ночь, когда к ним вернулась старая дружба, давшая в последнее время трещину. Вернулась она, однако, в последний раз, и в глубине души оба это понимали. Глава 7 В продолжение следующей недели (которая предшествовала болезни Тома и его встрече с дьяволом) так получилось, что видеться они стали крайне редко, главным образом за завтраком и ужином. Время завтрака сдвинулось с восьми до десяти утра, затем почти до самого полудня, и в конце концов завтрак совпал с обедом Ложились они не раньше часа или двух и тем не менее почти не разговаривали друг с другом, словно все темы были исчерпаны в той ночной беседе. Дэл почти все время проводил в большом зале, упражняясь, чтобы, когда наконец наступит его час, быть полностью готовым. Том же все это время занимался тем, что загорал на пляже и купался, нежась на спине под ласковыми солнечными лучами на спокойной, без малейшей ряби, водной глади. Он выяснил, что, расслабляясь и делая длинные, размеренные гребки, может запросто переплывать озеро. На противоположном берегу он обнаружил маленький пляж, не более пяти футов шириной. Попав туда впервые, он, обнаженный, вытянулся на песке и незаметно для себя уснул. Во сне ему привиделся мистер Пит со своими троллями, которые обошли его вокруг, однако будить не стали. Когда же он проснулся, оказалось, что на песке отпечаталось множество следов. На другой день, когда по их новому распорядку было еще раннее утро, Том отправился в лес, где наткнулся на Дэла. Тот сидел в задумчивости на пеньке, на той самой поляне, от которой отходила похожая на туннель узенькая просека. - Ой, - Дэл вздрогнул, - это ты? Привет. А я вот.., сижу тут.., решил немного прогуляться. - И я тоже, - ответил Том. - Пройду-ка, пожалуй, немного дальше. Оба, конечно, поняли, что каждый из них надеялся где-нибудь в лесу повстречаться с Розой Армстронг. Том помахал другу рукой и исчез за деревьями. На лице Дэла было яснее ясного написано, что появление Тома отнюдь не привело его в восторг. Лес шел полого под уклон, и где-то через полчаса впереди заголубело озеро. Желтая полоска песка просматривалась за деревьями. Том направился туда. Выйдя к озеру, он увидел на другом берегу пирс, похожий на указующий перст, а также разинутую пасть лодочного домика, у которого со стороны озера, как известно, стены не было. Обитель Теней на холме сверкала всеми своими окнами под косыми лучами солнца. Дом казался неким могущественным божеством, слишком погруженным в себя, чтобы обращать внимание на мирскую суету. Следы все еще оставались на песке. Том, переступив через них, направился по высокой кустистой траве в противоположную от берега сторону и вскоре очутился в тополиной рощице с выкошенной травой. Местность эта напоминала парк. Заросшая грунтовая дорога, видневшаяся впереди, плавно уходила влево. Через минуту перед ним предстало довольно неказистое сооружение с порванным матерчатым навесом над покосившимся крыльцом: то был летний домик, который словно бы простоял тут долгие годы без обитателей. Над хижиной нависали деревья. Том медленно, осторожно приблизился и заглянул внутрь. Два ветхих кресла стояли на веранде, за подлокотник одного из них зацепилась перевернутая пепельница, а прямо на полу валялся раскрытый порнографический журнал. Цветная глянцевая картинка изображала толстомясую бабищу с раздвинутыми, поднятыми вверх ногами. Том прислушался - изнутри не доносилось ни звука. Тогда он юркнул на веранду и приоткрыл дверь в комнату. Кровать, на ней расстеленный спальный мешок с подушкой, фанерный платяной шкаф с несвежими, измятыми рубашками на проволочных плечиках внутри... На стенах - множество картинок с голыми женщинами. Полуоткрытая дверь вела из спальни в гостиную. Мебель тут была такой же ветхой, частично ломаной, в воздухе висел застоявшийся сигарный запах. Боковые двери, очевидно, вели в кухню и в другие спальни. На полу валялось множество пивных, и не только пивных, бутылок - разумеется, пустых. Сиденье одного из кресел было порвано, оттуда клочьями торчала вата. Вдруг хлопнула дверь и прямо к нему простучали чьи-то быстрые шаги. На мгновение Том прирос к месту, затем попятился к выходу. В дверь скользнула Роза Армстронг в закатанных до колен джинсах и голубой водолазке. Увидев его, она выронила полотенце. - А ты как здесь оказался? - вытаращила она глаза на Тома. - Да вот, - промямлил он, наблюдая, как она поднимает полотенце, - гулял в лесу и забрел сюда случайно... Неужели ты тут живешь? - Ну конечно, нет, - рассмеялась Роза и подошла к нему, осторожно ступая по захламленному полу. - Идем-ка отсюда побыстрее. Видишь ли, у меня нет ванной, поэтому я вынуждена приходить сюда, когда они отлучаются. Идем же, от этого гнусного места у меня мурашки по коже. - Так почему бы тебе не купаться в озере? - Ага, чтобы они меня разглядывали? Взяв Тома за руку, Роза потянула его на веранду, оттуда на крыльцо, вон из дома. Чуть бледноватое лицо Розы дышало свежестью. По сравнению с прошлым разом она выглядела еще моложе и в то же время как бы повзрослела: на ее таком нежном, воздушном личике пролегли еле заметные морщинки возле уголков рта. Том вдруг понял, что впервые видит ее при дневном свете. - Туда, - сказала она, ведя его через заросшую дорогу под сень раскидистых тополей. - Ну вот, здесь уже лучше. Я страшно рада тебя видеть, но тут тебе оставаться нельзя. Если они заметят, что ты здесь что-то вынюхиваешь, то разорвут тебя на мелкие кусочки. Я не шучу. - Я люблю тебя, - проговорил он. Морщинки в уголках рта стали заметнее. - Я тоже тебя люблю, мой милый. Но у нас нет времени.., и еще.., я так неловко себя чувствую... Ну, ты понимаешь. - Напрасно. Мне и в голову не придет подумать о тебе плохо. - Да, но ты меня еще почти не знаешь. - По выражению ее лица было невозможно понять, о чем она думает. - Ну хорошо, я постараюсь попасть на тот берег как можно скорее. Честно говоря, мне хотелось встретиться с тобой сегодня же, но я показалась себе такой грязнулей, что решила сначала принять ванну. - А все-таки, где ты живешь? Она махнула рукой куда-то в глубину "парка", правее заросшей дороги: - Вон там. Только туда нам нельзя. Я хотела предупредить тебя, что подготовка к большому представлению идет сейчас вовсю. Скоро должны прибыть приспособления для фейерверка и различное оборудование, а эти, ну, которые тут живут, все время рыскают по лесу, заготавливают дрова и не знаю, что еще. Иногда они, правда, сматываются пьянствовать в таверну Холмистого Дола. Сейчас они как раз должны быть там, но могут вернуться с минуты на минуту. Я в жизни не принимала душ с такой скоростью, как сегодня. - А ты ничего больше не выяснила насчет планов Коллинза? Что он там все-таки задумал, на этом чертовом представлении? Она покачала головой. - Но ты еще не передумала? - Хочу тебя спросить одну вещь, можно? Скажи, если бы мы с тобой не встретились, решил бы ты бежать отсюда? - Да, - без колебаний ответил Том. - А теперь я чувствую, что просто обязан это сделать. И вытащить отсюда Дэла. Роза подняла брови: - Ну что ж, хорошо, - Но переговорить с ним надо тебе. Он, видишь ли, мечтает когда-нибудь поселиться здесь насовсем. - О Боже, - вздохнула Роза, - иногда я просто ненавижу магию. - А почему ты не убежала до сих пор? Вон там что такое? - Том указал в противоположную сторону от озера. - Стена, высокая стена, с битыми стеклами наверху. Перелезть через нее я не в состоянии. Нужна твоя помощь. - А мне нужна ты. Я только о тебе и думаю все время, Роза, милая моя, любимая... Бормоча эти банальные признания, Том в глубине души чувствовал себя полным идиотом: до чего же беден словарь любви! - И я люблю тебя, мой Том. Ты такой красивый... - Роза подалась назад, через плечо поглядывая на домик троллей. - Мне, наверное, удастся выбраться к тебе через пару дней, заодно я переговорю и с Дэлом. - На мгновение она остановилась и как-то робко посмотрела на него. - Ты ведь не возненавидишь меня, а, Том? - Возненавидеть тебя!!! - Мне, видишь ли, предстоит еще кое-что для него сделать. Он замотал головой. Роза послала ему воздушный поцелуй и скрылась за тополями. Том подождал несколько минут, чувствуя странную щемящую боль в груди, затем двинулся через лес к берегу. По вновь заведенным правилам ужинали они в восемь. Елена за все это время ни разу так и не появилась. Спустился Коллинз, и они втроем вошли в столовую, где их уже ждали дымящиеся блюда. Возле места Коллинза стоял графин с виски и еще один, с вином. Маг, видно, еще до ужина изрядно принял на грудь, а за столом продолжил. Дэл выпил фужер вина, от чего щеки его раскраснелись, все остальное досталось Коллинзу. Ел и пил он молча, лишь переводя пристальный взгляд с одного на другого. Дэл, судя по всему, привык к такому поведению дяди, но Том чувствовал себя не в своей тарелке. Он ерзал на стуле, стараясь не обращать внимания на остекленевший взгляд мага. Дэл вдруг задал вопрос: - Дядя Коул, а ты еще когда-нибудь исцелял раненых с помощью магии? - Один лишь раз, - ответил Коллинз. При этом остекленевшие глаза опять вперились в Тома. - Но в тот раз я вылечил сразу пятерых, и мне было плевать, наблюдали за мной или нет. Вскоре я все равно должен был отправиться в Париж, к Спеклу Джону. - Пятеры-ы-ых?! - Санитаркам я все же приказал отвернуться. Меня вдруг охватило страшное нетерпение, мозг огнем горел. Маленькую толстенькую ирландку чуть не вытошнило прямо на операционный стол. Если б я захотел, то мог бы вылечить и сотню. Это было какое-то озарение, словно меня пронзила молния. - А с нами ты еще будешь заниматься? - Конечно, и очень скоро. Наутро спустя два дня после встречи с Розой в захламленном летнем домике Том переплыл на другой берег и в одних плавках простоял несколько часов кряду на внезапно поднявшемся ветру, словно ожидая, что Роза вот-вот материализуется из воды и воздуха. Когда из леса раздался чей-то грубый крик, Том бросился в теплую воду и поплыл назад, к пирсу. Натянув одежду прямо поверх плавок, он поднялся в дом. Дэла нигде не было видно. Том прошел в гостиную - еще один тоскливый вечер, еще один ужин в гнетущей атмосфере... Он чувствовал, что чрезмерное напряжение его вот-вот подкосит. Всякий раз, как Коллинз принимался пожирать его взглядом за ужином, Тому казалось, что тот полностью в курсе их с Розой планов. И тут вдруг Том действительно почувствовал себя больным: жар охватил все тело, через минуту прекратился, потом опять вернулся - было такое ощущение, что он стоит в двух шагах от пылающей жаровни. Перед глазами все поплыло. Огонь распространился на горло, потом на желудок, в голове зашумело. Он поискал глазами какой-нибудь предмет, на который можно облокотиться, но увидел только застекленную этажерку. Том заглянул внутрь - фарфоровые фигурки двигались. Школьник распластался на полированной поверхности полки, а пьяницы с гнусными рожами зверски мутузили его ногами по ребрам, по голове, по лицу. Бородач с пивной кружкой, одетый по моде елизаветинской эпохи, ухмылялся. Алкаши явно вознамерились забить парнишку до смерти - тот перевернулся на спину, вместо лица у него было кровавое месиво. Кровь растеклась по всей полке. Том с отвращением отвернулся, пробормотав: - Обитель Теней в своем репертуаре... Жар навалился на него с утроенной силой, и он, еле волоча ноги, заковылял в ванную первого этажа, ту самую, где "жил" Коллектор. Глава 8 Том не знал, сколько он провалялся в лихорадке: три или четыре дня. Ощущение было таким, точно он весь высох, превратился в соляной кристалл, который вот-вот треснет и расколется. Даже мягчайшие простыни царапали и жгли тело. В бреду он видел каких-то людей, которые то появлялись, переговариваясь, то снова исчезали, будто мираж. В какой-то момент он узнал Дэла - лицо его было до чрезвычайности встревоженным. "Да не волнуйся так, - хотел успокоить его Том, - это меня решили наказать таким манером". Но когда он это выговорил, то обнаружил, что с ним рядом сидит Роза и держит его за руку. "Никакое это не наказание, - сказала она, - ты просто заболел". "Ошибаешься", - возразил Том, но вместо Розы перед ним была Елена с тарелкой супа, пытавшаяся его накормить. "Письмо мое так и не было отправлено", - укоризненно сказал он ей. "Конечно не было, - с фальшивым сочувствием улыбнулся ему Старый Король Коул. - Я же его сжег у тебя на глазах, вот так". Он поднял правую руку, и из указательного пальца вырвался небольшой столб огня. "Исцелите меня", - взмолился Том. Елена с Дэлом, неизвестно когда сменившие Коллинза, удивленно переглянулись. Единственная более или менее вразумительная беседа во время болезни состоялась у него с дьяволом. - Я знаю, кто ты, - заявил ему Том, подумав, что он уже, кажется, говорил кому-то то же самое, когда они с Дэлом только появились в Обители Теней. Дьявол сидел на краю постели Тома и ухмылялся. Это был рыжий коротышка с неожиданно тонким, интеллигентным лицом, одетый как преподаватель начальной школы: бежевый твидовый пиджак и серые шерстяные брюки. Когда он заложил ногу на ногу, Том рассмотрел мокасины, сделанные под настоящие индейские. - Естественно, знаешь, - проговорил дьявол, - ведь мы с тобой уже встречались. - Как же, помню. - Надо бы мне, конечно, представиться, вот только имя мое чересчур сложное, все равно не запомнишь. Так что, если хочешь, называй меня по инициалу - М. - Это из-за тебя я заболел? - Извини, но я не мог найти другого способа поближе познакомиться с тобой, поговорить с глазу на глаз. Ты, видишь ли, чересчур много суетишься, пытаешься противодействовать естественному развитию событий. Нельзя так, ты просто-напросто себя изводишь. Даже если б я не наслал на тебя эту болезнь, ты бы все равно свалился, и очень скоро. Послушай, Том, я в самом деле беспокоюсь за тебя, серьезно беспокоюсь. - И напрасно, - сказал Том. - Но это же моя работа. - М, приложил ладонь к твидовому пиджаку, туда, где, по идее, должно быть сердце. - Работа эта заключается в том, чтобы заботиться о тебе, если хочешь, опекать тебя. - Ладони его растопырились перед грудью, - Мы, видишь ли, очень нужны друг другу и можем много сделать друг для друга. Единственное, что от тебя требуется, это перестать суетиться и беспокоиться понапрасну. В конце концов, ты обладаешь огромным, просто выдающимся талантом. Послушай меня, мальчик мой, ты, вместе со своим талантом, находишься сейчас на распутье, и мне бы очень не хотелось, чтобы ты себя растратил зря. Да и наставник твой не переживет, если ты зароешь свой талант. - Он мне не наставник, - проронил Том. На мгновение дьявол злобно оскалился, но тут же справился с собой и уже спокойно продолжал: - Как я уже сказал, сейчас ты на распутье, между двух дорог, и та, что я настойчиво тебе рекомендую, - назовем ее верхней - приведет тебя к обладанию Обителью Теней. Впрочем, от этой роли ты можешь и отказаться - твоя воля, однако даже в этом случае твое могущество как мага будет непрерывно возрастать, а твоя жизнь - становиться все более наполненной, разнообразной и захватывающей. Что бы ты ни пожелал, будет само идти тебе в руки, при условии, конечно, что ты изберешь так называемый верхний путь. Есть еще и нижний, для тебя крайне нежелательный. Пойдя по этому пути, ты попадешь в беду практически немедленно и абсолютно гарантированно. Твое счастье, твое будущее подвергнется смертельной опасности, и тут я вряд ли чем-нибудь смогу тебе помочь. Прислушайся, Том, к моему предостережению, я говорю истинную правду и желаю тебе только добра. Теперь ты понимаешь, почему мне так понадобилось переговорить с тобой наедине? Мне очень бы хотелось избавить тебя от больших неприятностей, очень больших, Том. - Мне необходимо все это обдумать, - ответил Том, чувствуя, что вот-вот умрет от жажды. - Вот теперь я слышу разумную речь, - похвалил его М. - Не сомневаюсь, что ты примешь верное решение. Ну почему его так сильно мучит жажда? И дьявол, или кто он там, не только одет как учитель, но и говорит так же... М, подмигнул Тому. - Это ты оживил фарфоровые статуэтки? - спросил его Том, но М, как сквозь землю провалился. Том, глухо застонав, откинулся на подушку, а когда снова открыл глаза, перед ним был Дэл. - Сегодня ты гораздо лучше выглядишь, - заметил он, - но все-таки я не могу понять, что ты тут только что молол. - Принеси водички, - попросил его Том. x x x Из ванн