е глаза. "Как будто включил кнопку", - подумала Ребел и вспомнила о многочисленных устройствах, таящихся в его теле. Когда девочка спросила, можно ли ей войти, он в свою очередь спросил: "Почему я должен вам доверять?" И девочка ответила: "Вы не должны. Человеку с мощным взрывным устройством, соединенным с корой собственного головного мозга, это просто не нужно". Мило улыбаясь, Борс опустил руку. Просто предупреждение. - Ваша мать получит то, что ей нужно, - сказала девочка. - Нет, теперь это не так легко. Я вижу, что мой товар даже ценнее, чем она думала. Если бы меня не задержали по прибытии в Систему, один из ваших агентов мог бы купить его по дешевке. Но сейчас я понимаю, что цельность для вас на вес золота, и вам придется заплатить дороже. - Мечта вашей матери-волшебницы, как и любого жителя комет, - достичь звезд. Девочка чуть обернулась, и в воздухе появились неясные очертания какого-то предмета. Мгновение над стойкой висел крохотный механизм, неприметный и неуловимый, как птичка колибри. На стойке возникло десять крупных кристаллических пластин, и машинка исчезла. (Ни-Си размахивала ей вслед ножом.) - Здесь конструкция транспортного кольца. Теоретическая база, полная деталировка, подробное описание отраслей промышленности, обеспечивающих проект и психосхемы, управляющего персонала. Сокровище, о каком не может мечтать даже человеческая жадность. Во-первых, вы произведете революцию в физике, во-вторых, при помощи наших технологий преобразуете пространство людей. Вы сможете управлять солнечной энергией и, используя эту энергию, построить дороги по всей Системе. Сети транспортных колец свяжут все обитаемые кластеры и спутники, расстояние между ними можно будет покрыть за несколько часов. Внедрение наших знаний в пространство людей приведет к невиданному экономическому подъему. Люди, вызвавшие этот подъем, получат неисчислимые богатства. - Девочка пренебрежительно ухмыльнулась. - Все, о чем вы просили. Неужели этого мало? Наказ Элизабет вертелся у Ребел в голове и властно, настойчиво заставлял ее сказать "да", но она не послушалась. - Нет. Мне нужно гораздо больше. - Чего же вы хотите? - Я хочу все, что смогу получить! Я хочу, чтобы вы дали каждому, кто находится в этой комнате, то, что он попросит, исполнили даже самые чрезмерные, самые безрассудные желания. - Ребел трясло, в горле у нее пересохло, голос дрожал. - Я хочу, чтобы вы дали нам так много, что мы будем не в силах отвергнуть ваше предложение. - Возможно, это будет меньше, чем вы думаете, - улыбнулась девочка. - Очень хорошо. Ни-Си, начнем с вас. Чего вы хотите? - Я? - Ни-Си удивленно выпрямилась, глаза ее округлились, рот приоткрылся, нож выпал из рук. Она прислонилась к двери и хитро прищурилась. - Деньги. Столько, чтобы я могла купить все, что угодно, - не объясняя вам, что именно. - Деньги уже здесь. Если вы четверо и отсутствующая волшебница получите патент на информацию, содержащуюся в этих чипах, у вас в руках окажется такое богатство, о каком вы и помыслить не можете. Вы, Борс? - Я посвятил жизнь благополучию своего народа, - тщательно подбирая слова, проговорил Борс. - Ничего большего я не желаю. - Ваша цель тоже близка. Мы осведомлены о внутренней политике Амальтеи и о честолюбивых замыслах, питающих ее агрессию против нас. Ваш народ невелик по численности, беден и пользуется уважением в пространстве людей лишь благодаря тайной войне, которую ведет против нас. Нам также известно, что, будучи на Деймосе, вы встречались с теоретиками Ставки, и одно из ваших предварительных соглашений касалось возможностей широкого применения нашего транспортного кольца. Народный Марс хочет использовать луну достаточного размера в качестве противовеса вращающему моменту Солнца, чтобы замедлить колебания оси вращения планеты. Получение дополнительной солнечной энергии позволит Народу выполнить последний Трехсотлетний план на пятьдесят лет раньше. Соглашения носят условный характер и Не имеют юридической силы. Но кольцо, способное разогнать дайсоновский мир к звездам, равным образом может переместить Амальтею с юпитерианской орбиты. Ставка предлагала отдать вам в собственность десять процентов преобразованного по подобию Земли Марса, а вы уверены, что сумеете получить пятнадцать. - Вы все слишком упрощаете. Соглашение также обрекает граждан Амальтеи на огромный физический труд. Ваша техника не освободит нас от этого обязательства. - Политика - искусство возможного, - сказала девочка. - Вряд ли ваше правительство поблагодарит вас, если вы откажетесь от пятой части предлагаемого состояния. Подумайте об этом. Кто следующий? - Вы знаете, чего я хочу, - заговорил Уайет. - Может быть, вы согласны совершить массовое самоубийство? Я поймаю вас на слове. - Уайет, вы хотите обеспечить человечеству полную безопасность. Так не бывает. Мы не можем обеспечить ее для себя, тем более для вас. Однако учтите, что даже сейчас человечество очень трудно уничтожить. Подумайте, насколько новая физика и новые технологии повысят его безопасность. Примите во внимание, что скоро часть людей рассеется в своих дайсоновских мирах по вселенной. Через сто лет кометы будут вращаться по орбитам всех ближайших звезд. Через сто тысяч лет в центре галактики будут расти деревья. Даже если бы мы пожелали (но зачем нам это?), мы были бы не в состоянии обнаружить и уничтожить все поселения. Какие-то точно бы уцелели. Мы спрашиваем вас: разве вам не будет лучше, если вы примете наше предложение? - Ну я... - И наконец, Ребел. Вам нужны серебряные башмачки? <Автор пародирует сказку Л. Ф. Баума "Мудрец из страны Оз", где главной героине, чтобы вернуться домой, надо было постучать серебряными башмачками каблуком о каблук> - Что? - Вы хотите домой. - Девочка склонила голову набок и слегка пожала плечами. - Это не в нашей власти. Но если вы возьмете наши знания, то станете достаточно богаты, чтобы делать все, на что у вас хватит сил. Если вы пожелаете вернуться на Тирнанног, пожалуйста. Никто вас не остановит. Все молчали. - Ну, полно, полно, - пожурила их Земля. - Мы согласились дать вам все, что вам будет угодно. Неужели ваша фантазия иссякла? - Мэтью Арнолд! - вдруг выкрикнул Борс. И хриплым голосом продолжил: - Я хочу полный текст стихотворения "Дуврский берег" и все другие стихи Арнолда. Я хочу сочинения Пруста, Аполлинера и Тагора. Я хочу Гарсиа Лорку и Кобо Абэ и первые три акта шекспировского < Гамлета". Я хочу все литературные произведения, которые были утрачены, когда вы поглотили Землю. С алфавитным указателем! - На это потребуется несколько часов. Большинство произведений сохранилось сейчас только в нашей памяти. Но мы все сделаем. К тому времени, как вы прибудете на Луну, ящики будут готовы для осмотра. Девочка повернулась и пошла прочь, вместе с ней исчезла и стопка плат. Под кольцами началось движение. Прибывающие корабли отводили в сторону, чтобы освободить место для следующих. Цветные полосы на гудроне ярко засветились. Деловая жизнь возвращалась в свою колею. - Ладно, - сказал Борс. - Вернемся к кольцам. Чем раньше мы доберемся до Луны, тем скорее со всем этим покончим. Ни-Си рассмеялась, подняла руку с ножом и завертела им в воздухе. x x x По дороге к кольцам Ребел пришло в голову, что во время переговоров молчаливо присутствовал еще один человек, на которого никто не обращал внимания и не спрашивал о его желаниях. Эвкрейша! Конечно, она мертва, ее личность распалась и невосстановима. Но остались ее воспоминания, и не так уж трудно сообразить, чего бы она захотела. Ребел подумала, что теперь она достаточно знает Эвкрейшу и может догадаться. Эвкрейша никогда по-настоящему не стремилась к деньгам или к власти. Она знала в основном, от чего желает избавиться, а не что приобрести, она мечтала стряхнуть с себя мелкие страхи и угрызения совести, отравляющие ей жизнь. Она хотела бы стать другой: быть лучшего мнения о себе, уметь время от времени развлекаться, даже пускаться в приключения, ничего не опасаясь и ни в чем не сомневаясь. И всего этого она достигла сама. Ибо в то ослепительно светлое мгновение, когда память Эвкрейши страстно призвала Ребел вселиться в ее мозг, в миг величайшей радости, которую дает лишь любовь, Ребел не только своей волей вылила в программе? пресловутый стакан воды. Два ума водили одной рукой. Ребел вспомнила, как она работала в модельной мастерской "Мир мозга" в Гисинкфоре и как ей нравилось это занятие. С каким трепетом она заглядывала в мозг! Она чувствовала себя на месте, работа с контурами, управляющими эмоциями, стремление привести в гармоничное соответствие логику поступков и ответственность за них приносили ей удовлетворение. Вот уж что осталось от Эвкрейши, так это ее любовь к своему ремеслу. Если бы Эвкрейша могла, она бы продолжала работать. Даже Земля не в силах исполнить ее желание. Но Ребел в силах. Как дань уважения к покойной. Не такая уж она была и плохая, эта Эвкрейша. - Эй! Проснись! Уайет хлопнул перед лицом Ребел в ладоши, заставив ее вздрогнуть. Оглядевшись, она увидела, что Борс и Ни-Си ушли далеко вперед. Потом Ребел заметила, что за шутовским выражением лица Уайет прячет невеселые сомнения, и сказала: - Какой-то ты кислый. - Да. - Уайет покачал головой и грустно засмеялся: - У меня мания преследования. Хочешь послушать? Я подумал, что, может быть, Земле вовсе не нужна твоя психотехника. Возможно, она просто водит нас за нос. Может, ей нет никакого дела до секрета твоей цельности, она просто хочет скормить человечеству правдоподобную байку. Купить свободный вход в пространство людей. Вариант вполне правдоподобный. - Почему же ты тогда пошел на эту сделку? - Потому что я поверил рассказу о том, что заставило Комбин отступить на поверхность Земли. Но мне кажется, если бы Земля хотела разгадать тайну цельности, то, имея в своем распоряжении остатки сока заколдованных яблок, обрывки сведений, полученных через агентов от жителей комет, и тому подобное, она справилась бы с этой задачей. Комбин знает, что решение существует, так сколько же времени ушло бы у него на то, чтобы его найти? Год? Век? Можешь ты себе представить, чтобы Земля не решила бы эту задачу за тысячу лет? Я - не могу. Значит, взамен не очень нужного Земле товара мы получили то, в чем человечество отчаянно нуждается. Транспортное кольцо. Земля права. Человечество не может обеспечить себе выживание, пока не рассеется по вселенной. - Да-а. Значит, ты и вправду. - А что? А ты как думала? - Я думала, что ты прикинулся, будто принял предложение, а как только мы окажемся на орбите Земли, попытаешься уговорить меня уйти с тобой в подполье. - Солнышко, - восхищенно покачал головой Уайет, - да ты еще хитрее меня! Они подошли к транспортным кольцам. Великолепное, сверкающее белой эмалью судно ждало отправления. Роботы приказали рабочим и торговым посредникам отойти от корабля, и вся четверка взошла на борт. Большой роскошный корабль был полностью в их распоряжении. Всего через несколько часов они будут стоять в Лунном Суде, где под наблюдением бдительных стражей, запрограммированных на безупречную честность и подсоединенных к термоядерным взрывным устройствам, вершится справедливость. Земля представит для осмотра стопку плат, а Ребел позволит снять точную копию своей личности. И тогда совершится обмен. - Мисс Мадларк! - окликнул ее робот. Уже вступившая на трап Ребел обернулась. - Вы кое-что забыли. Робот церемонно шагнул вперед, упал на одно колено и протянул Ребел ее старую накидку. Протертую и поношенную, с серебряной ракушкой на отвороте. Ребел с непонимающим видом взяла ее. Борс тоже забыл накидку, но никто ему ее не вернул. И вдруг Ребел вспомнила и стала лихорадочно рыться в потрепанных карманах, пока не вытащила потертую старую плату, которую она сделала в Гисинкфоре, копию своей личности. - Шевелись! - крикнула Ни-Си. - Скоро мы разбогатеем! - Я готова, - тихим натужным голосом произнесла Ребел. Они прорвали небо. Глава 15. ТИРНАННОГ Прошло два года. - Ну что? - спросила Ребел. Они с Уайетом шли по самому пышному в Кластере Паллады парку юридических услуг, территорию которого заполняли причудливые голограммы - все здесь было наполовину игрой воображения, миражем. С одной стороны шумел мнимый прибой, с другой - за безукоризненно смонтированными джунглями прятались юридические конторы. В бархатистом небе плавало семь ослепительных лун. Так, вероятно, видит мир человек, одурманенный опиумом: множество ярких деталей, но целое окутано туманом, не вполне убедительно и крайне банально. Интересно, что хочет построить Народ на Марсе? Если что-то в этом роде, то их ждет разочарование. - Мы все потеряем, - говорил Уайет. - Адвокаты почти в этом уверены. - Они свернули на мощенную кирпичом дорожку, уходящую в джунгли, где в сумрачной листве мягко сияли орхидеи. - Кой черт, можно было сразу догадаться. Имея одним из компаньонов этого Борса, ну конечно же Временная республика нас выживет, тут и к бабке не надо ходить. - У нас же две пятых корпорации. Наша доля стоит, наверно, миллионы лет. - Миллиарды, - мрачно уточнил Уайет. И усмехнулся. - Ну ладно, как нажито, так и прожито. Смутная фигура указала им путь. Они сошли с дорожки и, пройдя через потайную дверь, вступили в ярко освещенный коридор. Под ногами поскрипывал песок. В воздухе стоял приятный запах, идущий от бочонка с апельсиновой кожурой. - Но как им удалось лишить нас всего? - Насколько я понял, они подложили нам свинью во время реорганизации, когда твоя мать продала свою долю, чтобы учредить Фонд Мадларк. Потом, когда "Дойче Накасоне" подала на нас в суд и нам пришлось использовать кредит... - Поражаюсь их наглости. Ведь они получили-таки свою копию, и она имеет успех. Теперь по Системе гуляют, должно быть, сотни тысяч "Ребел Мадларк". А если учитывать пиратские копии, то и больше. - Как и следовало ожидать, - пожал плечами Уайет. - У республики юристы лучше наших, а я даже не уверен в преданности наших юристов. Но я все-таки не понимаю, как они ухитрились отобрать все.., да в этом-то, собственно, и причина. Они понимают такие дела, а мы нет. Ребел и Уайет двигались будто в волшебном защитном кольце, окруженные со всех сторон самураями, которые никогда не обнаруживали себя, но всегда ограждали их от любой опасности. Наконец они подошли к перекрестку, и охранник показал им куда идти. Они вошли в лифт - викторианский, из кованого железа, и начали подниматься к ступице колеса. В лифте пьеро предложил им серебряный поднос с черными земными сигарами. Уайет отказался, а Ребел взяла одну и подождала, пока пьеро поднесет к ней огонь. Она втянула немного дыма и выдохнула. - И что же нам теперь делать? - осторожно спросила она. - Не знаю. На ближайшие несколько месяцев у нас неограниченное количество денег, можем тратить сколько угодно. По истечении этого срока корпорация все присвоит. Частные лица не имеют права владеть таким огромным состоянием, как у нас. Как только нас вышвырнут из корпорации, мы снова станем нищими. Пьеро стоял рядом, скромный, почти невидимый, он слышал каждое слово и тут же его забывал. Такое сохранение тайны могли позволить себе лишь богатые - их слуг программировали так, чтобы они не замечали даже самых тяжких преступлений хозяев. Уайет мог задушить Ребел голыми руками (или Ребел Уайета) на глазах у телохранителей, а те и бровью не повели бы. Если в дело не были замешаны посторонние. Уайет и Ребел вплыли в ступицу, за ними вилась тонкая струйка синевато-серого дыма. Здесь, в самом центре недавно установленного транспортного кольца, их ждало ландо. Дверь открылась, и они сели. - Домой! - приказал Уайет. Колесо исчезло из виду. Направляющее устройство поглотило их, выплюнуло, и они зависли в приемном кольце своего поместья. - Послушай, Уайет. Я получила еще одну пленку от Элизабет. - Старая карга. - Полегче, ты говоришь обо мне самой, какой я буду через сто лет, - улыбнулась Ребел. - Она говорит, что, если я вернусь на Тирнанног, она обучит меня своему искусству. Редкая возможность, ведь волшебники почти никогда не берут учеников. Уайет не ответил. Лифт медленно опускался. - Я хочу домой, Уайет. Сейчас, пока есть еще деньги и возможность. Только что закончили большое транспортное кольцо, и Тирнаиног будет первым дайсоновским миром, который им воспользуется. Мой мир полетит к звездам, как же можно такое пропустить? - Вот оно что. - Уайет закрыл глаза. - Собственно, этого я и ждал. Я же не слепой, я вижу, что ты здесь не очень счастлива... - Дело тут не в счастье, просто... Просто здесь все такое неестественное, понимаешь? Здесь, в Системе. И богатство не спасает. Это же все равно, что обложиться надувными подушками, чтобы поменьше соприкасаться с действительностью. Послушай. Поедем вместе, ладно? - Ребел выпустила сигару (кто-то сразу же ее убрал) и крепко сжала руку Уайета. - Брось это безнадежное дело. Поехали со мной, малыш, и я подарю тебе звезды. Уайет устало улыбнулся: - Солнышко, прежде чем хоть один из этих дайсоновских миров достигнет звезды, мы состаримся. Даже до Проксимы Центавра мы доберемся лет через пятьдесят. Лифт остановился, и они вышли в вестибюль с блестящим, мрамор и коралл, полом. С ониксовых колонн свисали оранжевые орхидеи. - Ну и что? Мы будем старыми вместе, под чужим солнцем. Только не говори, что в тебе угасла страсть к приключениям. Они шагали по длинному коридору между рядами гранитных слонов. - Ты же знаешь, что причина в другом. Комбин начинает проникать в Систему. Они купили десяток городов между Землей и Луной и даже участок на Луне. Скоро они будут повсюду. Столкновение неизбежно. Я должен быть здесь, когда это случится. - Нет, не должен. - Должен. Ребел, мы возвращаемся к этому снова и снова. Это не моя причуда, это мой долг. Это мое предназначение. - Уайет, у людей нет никакого предназначения, предназначение бывает у машин. Люди просто живут. Брось, малыш, ты же мистик, ты не можешь этого не знать. Но, заглянув в его глаза, Ребел поняла, что Уайет даже не слушает. Он с ней не поедет. Лицо Ребел окаменело от горя. Уайет остановился и открыл огромные полированные двери. За ними простирался великолепный луг, освещенный безукоризненной имитацией юпитерианского неба. Ребел наклонила голову и бросилась бежать. Уайет догнал ее и схватил за руку. - Останься, - умоляюще произнес он. - Мы уже жили в бедности. Мы и сейчас проживем. Ребел угрюмо покачала головой: - Дело не в этом. Совсем не в этом. - А в чем? - Я не стану из-за тебя губить свою жизнь, - тихо проговорила Ребел. - Я хочу сказать, ну, ты меня знаешь, если понадобится, я пожертвую ради тебя чем угодно. Но не так, не из-за того, что тебе просто взбрело в голову сделать все по-своему. - Я не прошу тебя губить... Да что там, все это бессмысленные разговоры. Если бы я мог, я бы поехал с тобой. Но я не могу. У меня нет выбора. Ребел остановилась перед вторыми дверьми, и Уайет протянул руку, чтобы открыть их. - Благодарю, - холодно сказала она. И когда Уайет обиженно посмотрел на ее разъяренное лицо с раскрытым ртом, Ребел прошла вперед и захлопнула двери у него перед носом. x x x - Звезды, пожалуйста. Ребел лежала в покрытой мхом расселине на вершине голого скалистого холма, и ее нежно обвевал ветер. Это была любимая ее комната, единственная не казавшаяся ей страшно уродливой, единственная, которой не коснулся специфический вульгарный налет, присущий жилью нуворишей. Ребел воссоздала здесь уголок Буррена. Небо потемнело, затем расцветилось пылающими звездами, которых не видно с поверхности Земли. Млечный Путь растекался по небу алмазной рекой, ледяные звезды ослепляли яркостью и совершенством. Ребел глубоко вдавила затылок в мох, все ее тело словно кровоточило и стонало от муки. Уайет перестал стучать в дверь. В трещинах скал росли мелкие голубые горечавки. Ребел потрогала один цветок пальцем, но рвать не стала. Она не останется с Уайетом. Не останется! По небу с мелодичным звоном пролетел метеор. - Пожалуйста, никаких звонков. Невидящим взглядом Ребел уставилась вверх, пытаясь сосредоточиться. Перед ней два пути, одинаково унылые и бессмысленные. На небе звякнул еще один метеор, потом еще. Через минуту в Плеядах с перезвоном небесных колоколов вспыхнул десяток метеоров. - Я сказала, больше никаких звонков, спасибо! Небо подпрыгнуло. Звезды подернулись рябью, сдвинулись с места, затем исчезли, будто смытые огромной волной. Такого не могло быть. Ребел села и, ничего не понимая, смотрела, как небо сворачивается, превращаясь в ровные белые плоскости - стены и потолок, настолько белые и безликие, что трудно было сказать, где кончается одно и начинается другое. В середине на маленьком красном молитвенном коврике стояла на коленях очень худая женщина в белом. Голова ее была опущена, откинутый назад капюшон открывал бритый череп. Затем женщина подняла голову. Холодные глаза. Суровое лицо, украшенное тонкими, ослепительно белыми линиями. - С тобой очень трудно вступить в контакт, - сказала женщина. - Ваши меры предосторожности против незваных гостей даже лучше, пожалуй, чем ты думаешь. - Сноу, или Тень, или кто вы там, я сегодня не в настроении играть в ваши игры, так что мотайте отсюда на хрен. Земля уже получила от меня все, что хотела. И все остальные, - с горечью добавила Ребел, - тоже. - Я не представляю интересы Земли. - Неужели? - не удержавшись, съязвила Ребел. - Положение изменилось. Вы это знаете. Грядут крупные политические и культурные перемены. По мере того как Земля входит в пространство людей, она все меньше дорожит услугами моей организации. Кроме того, новые "Уайеты" очень осложняют нам жизнь. Мы стали более осмотрительны, менее открыты. И работаем не так эффективно. "Уайеты". Ребел испытывала странное, неприятное чувство оттого, что теперь, стараниями амальтейского Бюро шпионажа, Уайет существует по крайней мере в сотне временных инкарнаций. Уайеты стали таким же распространенным инструментом, как и борсы. Настоящему Уайету даже льстило, что теперь он почти приравнен к стихийному бедствию, и его сдержанный юмор, фанатизм и загадочное шестое чувство не дают Комбину ни минуты покоя. Но Ребел это не нравилось. - Хорошо, - сказала она. - Скажите, чего вы хотите и что вы можете предложить взамен, я скажу "нет", и мы расстанемся, договорились? Сноу невозмутимо кивнула: - Ничуть не возражаю. Вы должны понять, что я и другие члены моей организации более всего стремимся к тому, чтобы мысль влилась в бесстрастный поток информации. В решительные минуты человек теряет индивидуальность и просто погружается в изменчивую реку знания. Если Земля примет нас в себя, мы пойдем. Но пока Земля считает, что мы полезнее в существующем виде... - Она пожала плечами. Появившаяся из-под накидки рука взмахнула в воздухе, и небо заполнили эпизоды различных представлений из жизни Ребел Элизабет Мадларк, популярных как во Внутренней, так и во Внешней системах. Вот ее идеализированный образ, служащий в Приюте алтарем, на котором режут жертвенных козлов. А тут она на острове, очень ловко применяя невероятное оружие, умерщвляет несметные полчища комбинов, преобразившихся для пущего эффекта в косматых, непристойного вида чудищ с маленькими красными глазками. Там она в домике для посетителей на нижней станции ведет неторопливый философский спор с посланцем Земли, молодым человеком с фигурой Аполлона и двумя абсолютно целыми руками. - Мы изучили противоречия в этих сценариях, а также во многих интервью с вами и другими главными героями ваших приключений на Земле. Вот на планере появляется Уайет и спасает Ребел из бушующего огня. Она всаживает меч в глаз противнику и, смеясь, бросается в объятия своего любимого. - Да, знаете ли, они не очень точны, - сухо проронила Ребел. - Даже интервью писали служащие корпорации. Для рекламы. - Знаю. - Сноу сделала нетерпеливый жест. - Меня интересует только одно место в эпизоде вашей беседы с посланцем Земли, то место, где вырезан некий фрагмент. Все небо занял единственный кадр (Сноу отодвинулась к горизонту и оказалась на маленькой вставке). Вид спереди: искаженный, утрированный образ говорящей девочки. Эта запись была сделана непосредственно по памяти Ребел во время сессии Лунного Суда. Ребел увидела, как изображение девочки рывком сместилось в сторону. - Здесь лакуна. Мы объединили все косвенные данные и теперь убеждены, что в изъятом отрывке содержалась некая информация о том, каким образом Земля обрела разум. Ребел кивнула: - Да, помню. Суд счел эти сведения опасными и запретил их разглашение. Так это за ними вы охотитесь? - Да. - Почему? - Ваши борсы и уайеты представляют себе коллективный разум как болезнь, способную поразить рассудок пространства людей, а себя - антителами против этой болезни. Но вы из дайсоновского мира, а потому не знаете, насколько различные микроорганизмы могут ужиться в человеческом теле. Среди них очень мало болезнетворных, по большей части они нейтральны, а некоторые даже живут в симбиозе с человеком. Если бы мы узнали, как проснулся разум Земли, мы смогли бы воспользоваться этими сведениями для объединения в мелкие сообщества, скажем, не больше восьмидесяти участников в каждом. Единство такого размера сумеет спокойно жить в любом крупном городе, не представляя, благодаря своей малочисленности, никакой угрозы для вашего народа. Мы не рискнем расти дальше из опасения, что нас обнаружат. Теперь небо заполнили огромные изображения сверкающих диатом, неуклюже двигающихся инфузорий, зеленых шаров вольвокса. Вслед им изящно кланялись инфузории-трубачи - веселое собрание микроорганизмов, которое можно найти в любой капле стоячей воды. - Человеческая культура оставляет место для многообразия. - Сравнение малость натянутое, - заметила Ребел. - Ну ладно, что вы предлагаете? Сноу вернулась на середину неба. Одна за другой вокруг нее появлялись картинки. В одной из покрытых листвой ниш кремля корпорации беседовали толстая женщина в раскраске сотрудника администрации и мужчина со скромной желтой полосой на лбу, Борс. В местном отделении "Дойче Накасоне" женщина-борс разговаривала с другой женщиной, профессией которой, судя по раскраске, было среднесрочное планирование. Еще один Борс совещался с юридическим консультантом Уайета. Борс собственной персоной оглаживал бедро руководительницы охраны Ребел. - Вы поверили, что имеете в запасе еще несколько месяцев, - продолжала Сноу. - Это не так. В настоящий момент Бюро шпионажа добивается вашего ареста. За экономическую диверсию. - Что?! - Многочисленные "Ребел Мадларк". Когда на потолке вновь возникли различные эпизоды из приключений ее легендарной личности на Земле, Ребел сказала: - Не надо. Сноу выключила невидимый проектор. - "Дойче Накасоне" обнаружила, что новые личности никто не покупает. Ребел засмеялась. - Вы скажете, что это не ваша вина. Что "Дойче Накасоне", копируя внешние стороны вашей личности, включила в программу, хоть и в Смягченном варианте, вашу цельность и теперь расплачивается за собственный недосмотр... - О нет! - Ребел болтала ногами в воздухе, хваталась за живот, тщетно пытаясь унять хохот. - Я ничего такого не скажу! - Но это бесполезно. Они собрали улики, заставили замолчать ваших юристов, подкупили ваших самураев. Если бы мне не нужно было получить от вас сведения, полицейские нагрянули бы к вам уже сейчас. Однако я решила, что сумею взломать вашу охранную систему, а потому купила вам четырехдневную отсрочку. Начать судебное преследование невозможно без одной чиновницы, которая, мягко говоря, "продажна". Мы дали ей взятку. На то, чтобы отстранить ее от должности и заменить другим человеком, вашим врагам понадобится четыре дня. Это если вы согласны на наши условия. Если нет, я сейчас же освобожу ее от всяких обязательств. - Сноу поплотнее завернулась в накидку. - Что скажете? Ребел понемногу успокоилась. Какое-то время она лежала и обессилено икала, потом глубоко вздохнула и села. - Так лучше, - наконец проговорила она. - Понимаете, мне надо было как следует высмеяться. Затем она вытерла слезы и рассказала Сноу все, что знала о гиперкубировании. - Ага, - сказала Сноу. - Что ж, это интересно. И, даже не попрощавшись, пропала. x x x - Мне и раньше приходилось скрываться, - невозмутимо сказал Уайет. - Мне тоже, но дело не в этом. За нами будут охотиться твои мнимые союзники. Ты не сможешь проявить изобретательность, если за тобой погонится дюжина Уайетов. Они знают тебя как облупленного, их ничем не удивишь. Неужели ты не понимаешь, что это меняет дело? - Нет. Уайет стоял в неосвещенном центре голографической модели Пути дымового кольца. Темноту пронизывали четкие одноцветные линии, обозначающие уже построенные и проектируемые участки. Желтые нити тянулись из середины к тем кластерам, где уже действовали солнечные энергостанции. Зеленые полосы завершенных вакуумных дорог на треть окружали Солнце. В поясах, где вещество обладает повышенной плотностью, для того чтобы задержать транспорт, если по дороге попадется случайный булыжник, потребовалось сооружать цепи из сотен транспортных колец. Уайет чуть подвинулся к микрофону и прошептал уточнение. Неосязаемые планеты переместились. - Каждый делает что может, - сказал Уайет. - Как ты меня бесишь! Ребел распахнула дверь, и свет из галереи затуманил тонкие линии модели. Лицо Уайета осталось в тени; его глаза казались бездонными черными озерами. - Послушай! Я уложила наши вещи. Если мы уедем сейчас, в эту минуту, мы сможем прихватить с собой вполне достаточно, чтобы... Конечно, мы не будем богатыми, но на первые дни как-нибудь хватит. Через четыре дня мы должны будем бежать с тем, что сможем унести в карманах. Чего же ты добьешься своим ожиданием? - Четыре дня, - пробормотал Уайет. - Четыре дня, за которые я смогу внести еще небольшой вклад... Господи, да что же это я такое плету! Он откинул голову (глаза смотрели вверх) и издал сдавленный, приглушенный звук. Ребел в недоумении протянула руку, коснулась его лица, и пальцы ее стали мокрые. Слезы. Она обняла Уайета, и он, все еще всхлипывая, крепко прижал ее к груди. Ребел не могла простить себе, что довела его до такого состояния. Но как только Уайет перестал плакать, он отстранился от Ребел и неловко проговорил: - Уф-ф. Прости, солнышко. Я, кажется, не совладал с собой. Теперь мне полегчало. Тогда Ребел мягко спросила: - Поедешь со мной, малыш? И Уайет молча покачал головой. - Я тебя не понимаю! - воскликнула Ребел. - Ты оставишь вместо себя бесчисленных уайетов, преданных республике Амальтее, и я надеюсь, это избавит тебя от дальнейших обязательств. Что же тебя здесь держит? - По правде говоря, я не могу решить, что делать, - сказал Уайет. - Нет, могу... Нет, не могу! Я поклялся, что смогу изменить свою жизнь только с согласия всех четырех своих личностей. Это мудрое решение. Нет, глупое, я жалею... Ну, сейчас уже поздно это обсуждать. Скажу тебе честно, я хочу поехать с тобой, и шут хочет поехать с тобой, и ваятель структур найдет соответствующую цель, он тоже хочет поехать с тобой. Но воин... Нет, я тоже хочу поехать с тобой, но не могу. Не могу. Мой долг остаться здесь и бороться. - И из-за этого весь сыр-бор? Какая-то одна сраная личность хочет делать все наоборот, и ты позволишь ей сломать жизнь нам обоим? Хватит! Мне приходится принимать решения, когда я не уверена даже на три четверти. Чем ты лучше меня? Уайет грустно покачал головой: - Я должен быть верен себе, солнышко. Воин - часть меня, и тут ничего не поделаешь. Ребел зажала в кулак голографический Марс. Изображение не исчезло, оно светилось где-то в глубине ее плоти - параллельные миры, совпадающие в пространстве, но не соприкасающиеся друг с другом. К Ребел возвращалось ощущение тщетности всех усилий, сознание того, что ни ее слова, ни ее поступки ничего не изменят. - Но я тоже ничего не могу поделать, понимаешь? Я не могу совершенствоваться, моя личность достигла потолка и как будто законсервировалась. Цельность душит меня, а необходимые для развития ферменты есть только на Тирнанноге. Их создают волшебники, а волшебники не путешествуют. - Все равно останься, - уговаривал ее Уайет. Он вымученно улыбался, лицо выражало безнадежность. - Я не хочу, чтобы ты менялась. Я люблю тебя такой, какая ты есть. Ребел закрыла лицо руками. x x x Как только она вошла в Корпоративную торговую зону, к ней прицепился Ограниченный искусственный интеллект. Ребел оставила ландо у транспортного кольца - если корпорация захочет, то сможет его забрать - и взобралась в вагон подвесной дороги. Она сунула паспорт в окно контроля, купила билет в кредит (через три дня кредита уже не будет), и вагон заскользил по длинной невидимой дороге к станции. Станция была традиционной конструкции: пять соосных колес вращались с немного разной скоростью, чтобы в каждом из них поддерживалась нормальная тяжесть. Транспортное кольцо помещалось в центре, внутри неподвижной ступицы, служащей погрузочной платформой, и все это хозяйство было разукрашено розовой с оранжевым неоацтекской суперграфикой. Скромненько, но со вкусом. Ребел смотрела в мутную глубину кольца, как вдруг рядом вспыхнул свет. Она повернулась и отпрянула назад, увидев подле себя призрак старухи в платье из плотной материи, как у лесоводов. - Ага! - воскликнула женщина. - Я так и подумала, что это ты. Поменяла, значит, в паспорте имя. Ну полный абзац! - Ты напугала меня! - сказала Ребел. И добавила несколько сухо: - Здравствуй, мама. Голограмма скорчила рожу. - Да какая я тебе мама. Называй меня Мад. Я, конечно, всего лишь ОИскИн, но это еще не значит, что у меня нет гордости. Ты ведь знаешь, что такое ОИскИн? Это Ограниченный искусственный... - Знаю, знаю. У тебя мало времени, поэтому ты просишь меня говорить покороче. Мад хихикнула. Звук напоминал скрежет ржавой консервной банки. - Можешь не торопиться. Сейчас или через сто лет - какая, к дьяволу, разница? Да и вообще все мои воспоминания записываются для передачи следующему ОИскИну. Так что мне обеспечено своеобразное бессмертие. Хотя тут не все по закону. Если бы я так надежно не укрылась в Корпоративной торговой зоне, меня бы уничтожили. А в КТЗ можно зарезать человека, и ни хрена тебе за это не будет. Так о чем мы говорили? - Господи! - Ребел была поражена. Она пристально посмотрела на сморщенную старуху, это красное лицо, водянистые глаза с воспаленными веками. - Ты напилась! - Во, с первого раза - и прямо в точку. Это наша мамочка придумала. Ей понравилось участвовать в управлении всей этой хурдой-мурдой, но она боялась показаться слишком серьезной. Она говорит, что всегда мечтала пить всю жизнь непрерывно, не просыхая. Но я не пользуюсь тут большим влиянием, в основном я просто высовываюсь, когда есть на что посмотреть. Ну, как у тебя дела, сестричка? - У меня? - Ребел теперь видела узкий внешний соединительный рукав станции, такой же неподвижный, как ступица, где помещалась платформа подвесной дороги. - У меня вроде все хорошо. - Вроде хорошо? Ты имеешь почти неограниченный банковской счет, Регистрационная служба сроду такого не видела, покупаешь билет до Тирнаннога, мамочка чуть ли не каждый день справляется, выехала ли ты.., да, потрясающая будет встреча, полный пиздец. Чего тебе еще надо? Трусы с капюшоном? Ноги прямые? Стали видны голографические транспортные знаки. Куча грязных кораблей отдыхала по эту сторону от сетки в форме песочных часов, ограждающей действующие линии. Талия песочных часов проходила сквозь транспортное кольцо, и концы их пылали, ограничивая участок локального пространства. - Ну, деньги не совсем мои, - уточнила Ребел. - Больше не мои. Но вообще-то ты права. Я еду домой, и я этим счастлива. - Да уж, по тебе видно, - ехидно заметила ОИскИн. - Выглядишь как побитая собака. Не знаю, сестрица, что ты там натворила, но лучше забудь обо всем. Приободрись! Жизнь слишком коротка, чтобы убиваться из-за всякого говна! - Тебе легко говорить... - вспылила Ребел. И осеклась. - Гм. Извини, пожалуйста. Я забыла, что ты... - Временная? - Старуха покачала головой. - У тебя неверный подход, голубушка. Все смертны, никуда от этого не денешься. Но мне, мне нравится жить, и, если у меня будет хоть несколько минут, я проживу их полной жизнью. Раз! Вот и старуха с косой зовет. Сделай мне одолжение, деточка. Постарайся держать хвост пистолетом. Ребел слабо улыбнулась: - Да. Конечно. Но Мад уже исчезла. Вагон врезался в платформу и загудел как колокол. x x x Через секунду вагон подхватила покатая погрузочная платформа, незаметно подняла его и отослала к самому дальнему кольцу. Там он остановился, и Ребел вышла. Кибернетические системы стали грузить ее багаж на тележку. Ребел ждал худощавый молодой человек с золотистой кожей и черными усиками. Он поклонился и сказал: - Добро пожаловать на станцию "Колибри". Моя фамилия Кэрлью, я буду вашим сопровождающим. - Смазливенький юнец, одет как будто только что с архипелага. С Авалона или, может, с Пэн-Лая. Его глаза озорно блеснули. - Сюда, пожалуйста. Кэрлью взмахнул рукой, и тележка с багажом покатилась следом за ними. - Передающие станции - дар Элизабет Магии Мадларк Системе, конкретное воплощение задач Фонда Мадларк; дорога, ведущая от кластеров прямо в облако Оорта, - рассказывал Кэрлью. - Благодаря щедрости нашей покровительницы с применением транспортных колец продолжительность путешествия до архипелагов сократилась с нескольких лет до нескольких дней. Фонд также финансирует строительство приемных станций на архипелагах и производство колец класса "Титан", способных разогнать отдельные дайсоновские миры к ближайшим звездам. На этот невероятно дорогой проект мисс Мадларк жертвует все свое состояние, чего не сделал бы ни один простой смертный. Но мисс Мадларк не простой смертный. - Кэрлью кашлянул и более естественным голосом прибавил: - Она очень старая. На что еще ей тратить деньги? Вы, наверно, встретили ее ОИскИн - странная старушонка, правда? - Гм... Они шли по длинному коридору, украшенному огромными плоскими изображениями планет, находящихся вне-Солнечной системы. Здесь были подробные снимки Дайнити, Сусано-о, Инари и его яркой луны Юкемоси, системы Идзанаки-Идзанами, Тескатлипоки, Уицилопочтли, Кецалькоатля и Ятекутли, а также менее разборчивые изображения Морригана и рогатого великана Цернунна. Коридор заканчивался прогулочной площадкой с лавками и финансовыми конторами. Филиал "Дойче Накасоне" соседствовал с местным отделением корпорации Ребел. Она старалась не смотреть в их сторону. - Без сомнения, вы уже заметили, что многие представленные здесь компании не имеют непосредственного отношения ни к функционированию транспортных колец станции "Колибри", ни даже к торговле с дайсоновскими мирами. - Они обошли человека, который сидел на полу в позе лотоса и втыкал себе в тело длинные иглы, рекламируя новую партию йоговских психосхем. - Эти фирмы находятся тут, потому что станция