значенное для поражения огнем. С минуту он изучающе разглядывал его, затем отбросил с нескрываемым презрением. Его собственное оружие испускало неизвестный пучок лучей, поэтому для мертвеца рофголанец выглядел прекрасно. Далеко на западе окруженная огнем исследовательская база фойтанцев продолжала отбиваться. Рофголанцы атаковали, фойтанцы с Одерна оборонялись. Великий направил свое оружие на эти самолеты. До них была добрая дюжина километров, но один самолет перевернулся в воздухе, рухнул на землю и взорвался. Остальные древние фойтанцы принялись шлепать самолеты в воздухе с такой легкостью, как будто это были мухи. Дженнифер, потрясенная и озадаченная, наблюдала, как, кувыркаясь, падают машины. -- Что происходит? -- Она требовала ответа от Бернарда Гринберга, который сам понимал не больше, чем она. -- Фойтанцы с Одерна боготворили даже землю, на которой жили Великие. Тем не менее независимо от того, что они говорили о рофголанцах, они никогда не говорили, что рофголанцы ненавидят Великих. Но они ненавидят. Дженнифер посмотрела на гору трупов, вздрогнула и отвернулась. Потом добавила: -- И Великие их тоже ненавидят. В противном случае они бы не устроили, -- она раскинула руки, -- это. -- Не знаю, не знаю. -- Гринберг старался не смотреть на последствия кровавой бойни. -- Видя, как фойтанцы обращаются с другими расами, я счастлив, что они не прикончили нас сразу, без всяких предварительных вопросов. Один из Великих повернул голову, пристально посмотрев на двух людей. Поигрывая своим оружием, он, похоже, был недалек от мысли исполнить то, чего так боялся Гринберг. Великий прикрыл рот рукой и прицелился сначала в Дженнифер, а потом в Гринберга. Она поняла, что это приказ _замолчать_. Гринберг тоже не проронил больше ни слова. Древние фойтанцы -- их уже насчитывалось не меньше пары дюжин -- построились в колонну. Один из них указал на запад, туда, откуда доносился грохот сражения... и где располагалась исследовательская база фойтанцев с Одерна. Отряд направился именно туда. Для них эти пятнадцать километров по вымощенной дороге, по-видимому, были как простая прогулка по парку. Фойтанец, который предупредил Дженнифер, чтобы она вела себя тихо, на этот раз опять при помощи оружия показал ей: следуй за нами. Дженнифер ничего не оставалось делать, кроме как подчиниться, при этом она с тоской посмотрела на свои сани. Древние фойтанцы огромными шагами быстро продвигались вперед, возможно, с их точки зрения скорость была оптимальной, однако людям приходилось прилагать все усилия, чтобы не отстать. Дженнифер старалась держаться так же, как и Гринберг. Судя по виду Великого, который их охранял, он с радостью отделается от них, если они будут его задерживать. Она оглянулась, желая узнать, выходят ли из центральной башни еще фойтанцы времен империи. Фойтанцы выходили, но по одному и по двое, а вовсе не сотнями и тысячами, как она опасалась. Но и это не вселяло оптимизма. Между тем голова колонны приближалась к границе радиуса безумия. Оба пленника-человека стерли ноги и тяжело дышали. Еще несколько таких километров, подумала Дженнифер, и она откажется идти вперед даже под угрозой расстрела. Ее комбинезон насквозь пропитался потом, пот застилал глаза и капал с подбородка. В отличие от фойтанцев с Роф Голана, Великие, похоже, вообще не потели. Они маршировали по дороге, как на параде. Видение, в котором древние фойтанцы вели побежденных чужестранцев, беспокоившее Дженнифер во время их первой поездки к башне, вернулось. Все в точности совпадало с тем, что она себе представляла, за исключением разве что такой мелочи: они удалялись от башни, а не направлялись к ней. Даже после того как дорога кончилась, фойтанцы времен империи не подумали умерить шаг. На их пути стали попадаться сучковатые кусты. Сначала Дженнифер не придала этому должного значения. Затем осознала: это означает, что они вышли за пределы Великого Неизвестного, так как в его пределах не было никакой растительности. А впереди продолжалось сражение между рофголанцами и фойтанцами с Одерна. Обе стороны могли сойти с ума, теряясь в догадках, что же случилось с их самолетами. Дженнифер подумала, что Великие, по-видимому, тоже безумны. Она повернула голову к Гринбергу и пробормотала: -- Они что, воображают себя пуленепробиваемыми? -- Не знаю, -- пробормотал в ответ Гринберг, достаточно тихо, так, чтобы не вызвать гнева их "сторожевого пса". -- Знаю лишь, что себя я таковым не считаю. Почти тут же громко и чисто на испанглийском заговорило переговорное устройство в его кармане. -- Человек Бернард и человек Дженнифер, говорит Зэган Зэган Наг. Вы немедленно должны мне сказать, кто эти странные фойтанцы, которые идут вместе с вами. Вы также должны сказать мне, имеют ли они какое-либо отношение к тем трудностям, с которыми столкнулись наши военно-воздушные силы в течение последних нескольких минут. "В этом весь Зэган Зэган Наг, -- подумала Дженнифер: что бы ему ни потребовалось, он приказывает людям выполнить это _немедленно_". Кроме того, у него была дурная привычка раскрывать рот в самое неподходящее время. Великий, который следил за тем, чтобы Дженнифер и Гринберг не переговаривались, зарычал на них и протянул руку, требуя отдать ему переговорное устройство. Гринберг повиновался. Великий поднес его к лицу, по-видимому пытаясь изучить устройство незнакомого предмета. Затем он заговорил резким отрывистым голосом. Последовавшая после этого пауза тянулась довольно долго. Дженнифер было интересно, что будет делать переводящая система фойтанцев, настроенная на то, чтобы работать с испанглийским, внезапно услышав свой собственный язык. А чуть позже ей пришел в голову другой вопрос: насколько близок был язык, который использовали фойтанцы с Одерна, к тому, на котором говорили Великие. Очевидно, он был достаточно близок, поскольку Зэган Зэган Наг, похоже, все понял. Первая часть его ответа получилась на испанглийском. -- Великие, мы приветствуем ваше возвращение в мир, наконец сбылись наши столь долгие мечты. Мы готовы служить вам, не щадя жизни, и выполнять все ваши приказы, для нас... Переводящая программа неожиданно выключилась из передающей цепочки. Из переговорного устройства раздался голос Зэган Зэган Нага. Даже разговаривая между собой, фойтанцы с Одерна редко позволяли себе взволнованные интонации. Зэган Зэган Наг не был среди них исключением. -- Если бы я была очевидцем Второго Пришествия, то, думаю, что проявила бы при этом немного больше чувств, чем он, -- пожаловалась Дженнифер Гринбергу. -- Фойтанцы ждали этой минуты в десять раз дольше, чем христиане, -- ответил он. -- Возможно, после двадцати восьми тысяч лет избыток чувств тоже покинет их. -- Может быть, -- сказала Дженнифер. Но ее собственная ссылка на Второе Пришествие отозвалась колоколом в той части ее мозга, которая принадлежала Дженнифер-ученому. Насколько грубыми животными были эти древние фойтанцы, возродившиеся и вылезшие из Великого Неизвестного? В небе до сих пор не было видно ни одного самолета. Она вздрогнула от пришедшей в голову мысли: "Древние фойтанцы на самом деле могли оказаться очень грубыми" Где-то достаточно близко залаяло ручное оружие рофголанцев. Пули засвистели над самой головой. Дженнифер бросилась ничком, вцепившись ногтями в землю, как будто собиралась рыть яму. Она не могла принять участие в сражении, так как у нее не было оружия. Но теперь она уже хорошо усвоила, что надо делать, когда по тебе стреляют. Так же поступил и Гринберг, возможно, он плюхнулся в придорожную пыль, даже опередив ее на доли секунды. Один из Великих тоже упал, упал и пронзительно завопил. Его кровь оказалась даже более алой, чем человеческая. Вокруг него раздались крики его товарищей. Двое постарались оказать ему помощь. Однако они могли немногое. Вопли раненого раздавались вновь и вновь. Остальные фойтанцы времен империи, последовав примеру Дженнифер и Гринберга, залегли. Но в отличие от них фойтанцы были вооружены, и их оружие было более страшным, чем любое огнестрельное. С вызывающей ужас основательностью они нацеливали это оружие на каждую точку, которая могла служить укрытием для врага, и так перебрали их все одну за другой по всей территории, насколько хватал глаз. Еще несколько пуль просвистело над головами, но их было лишь несколько. После чего выстрелы сразу прекратились. Вокруг Великих установилась тишина, нарушаемая лишь стонами их раненого товарища. Дженнифер еще не решалась приподнять голову, но повернулась к Гринбергу. -- Все идет как и должно быть, древние фойтанцы и фойтанцы с Одерна выступают против рофголанцев, -- сказала она. -- Я бы сказал, что рофголанцев ожидают большие неприятности. -- Он понизил голос. -- Должен сказать, нас тоже. Я имею в виду не только нас с тобой, я имею в виду всех. -- Я понимаю, что ты хочешь сказать, -- тихо ответила она. -- Я тут было решила попросить прощения у Павасар Павасар Рэса. Между тем она подозревала, что Павасар Павасар Рэс будет счастлив увидеть Великих, вышедших на свободу и нисколько их не испугается. Зэган Зэган Наг так вообще чуть не пресмыкался перед ними, когда разговаривал по переговорному устройству, по крайней мере, в той короткой части, которая была на испанглийском. Раненный Великий стонал и хрипел, слабея с каждой минутой. Его тело содержало удивительное количество крови, лужа которой разлилась вокруг него метра на два. Один из фойтанцев времен империи что-то говорил раненому. Тот, задыхаясь, отвечал. Второй Великий приставил свое оружие к голове раненого. Тот дернулся и замер. -- Что они делают? -- спросила Дженнифер, испытывая приступ тошноты. -- Он только что убил его. Древние фойтанцы должны иметь уровень развития медицины, позволяющий спасти его. В противном случае, как они могли оказаться здесь после столь долгого пребывания в криогенном сне, если, конечно, они использовали криогенный сон. Так почему они убили его, вместо того чтобы помочь или переправить его обратно в башню, где ему могли бы оказать необходимую помощь? -- Возможно, они просто усыпили его, -- сказал Гринберг. -- Мы ведь не знаем, как действует их оружие. -- Это правда, мы не знаем. Дженнифер обругала себя за то, что сразу начала делать выводы. Вне всяких сомнений, Великие проявляли чрезмерное усердие в том, чтобы уничтожить всех фойтанцев с Роф Голана, которые были в пределах досягаемости их оружия, но это вовсе не означало, что они так же бессердечны и к своим. Однако все, что она успела узнать о фойтанцах, говорило в пользу того, что они вполне могли добить раненого. Кроткие и чувствительные по своей натуре расы обычно не имели обычаев уничтожать себе подобных чуть ли не ради забавы Они не вели Самоубийственных войн или чего-либо подобного. Да и то, как Великие вновь построились и пошли дальше, бросив раненого, говорило о том, что они больше к нему не вернутся. Это было дополнительным свидетельством в пользу того вывода, который уже давно сделала Дженнифер: эти "парни" годятся только на роли отрицательных персонажей. Из переговорного устройства вновь раздалась фойтанская речь. Посреди длинной и непонятной болтовни Дженнифер смогла уловить лишь имя Павасар Павасар Рэса. Она немного воспрянула духом. Возможно, здравый смысл администратора предостережет его от слепой веры в Великих. -- Возможно, -- сказал Гринберг, когда она высказала это вслух. Их охранник теперь охотнее позволял двум людям говорить между собой. Судя по голосу Гринберга, было похоже, что ему не очень-то в это верилось. Гринберг оглянулся назад, на древнего фойтанца, которого убили. Он не верил, что фойтанцы всего лишь усыпили его. Солнце село, когда Великие находились в какой-то паре километров от исследовательской базы. Судя по тому, как пристально они разглядывали горизонт на западе, можно было подумать, что Великие готовы приказать солнцу вернуться и продолжать освещать им дорогу. Дженнифер лезли в голову дурацкие мысли, что даже солнце подвластно им. Однако насколько бы ни были велики Великие, в их рядах все же не было Иисуса. Раз они не могли вернуть солнце, то, по-видимому, решили найти ему замену, окружив себя раскаленными шарами, которые наполнили их лагерь светом, вполне сравнимым с дневным. -- Отличная иллюминация, но все это хорошо лишь в том случае, если поблизости не осталось врагов, -- заметил Гринберг. -- В противном же случае я знаю единственный способ сделать из себя более заметную мишень -- это написать на спине большими светящимися буквами "убей меня". Несмотря на все произошедшее за этот долгий, изнурительный, ужасный день, Дженнифер обнаружила, что не утратила способности смеяться. Она порылась в пластиковом пакете с фойтанским кормом, и, отправив в рот полную горсть, громко захрустела. -- Надеюсь, в нем действительно содержится полный набор питательных веществ, необходимых человеку, -- заметила она. -- Я за сегодня, похоже, израсходовала все внутренние запасы. -- Не только ты, -- Гринберг стащил башмаки и уставился на ступни. -- А я думал, они распухнут прямо на глазах. -- Мои не лучше, -- сказала Дженнифер. Она тоже сбросила обувь и, пошевелив пальцами ног, с облегчением вздохнула. -- Ну все, меня больше не смогут сегодня заставить идти даже под угрозой смерти. Дженнифер отхлебнула из фляги. Она полжизни бы отдала сейчас за стакан холодного пива, однако на данный момент теплая, не очень свежая вода была вполне терпимой заменой. Гринберг тоже пожевал немного фойтанской еды, запивая ее из своей фляги. -- Ну вот, немного полегчало. Слушай, если они собираются достичь базы завтра, то по крайней мере сегодня моим ногам уже не придется трудиться... Эй, Дженнифер? Дженнифер не отвечала. Она его уже не слышала, так как крепко спала растянувшись прямо в пыли. * * * К тому времени, когда Дженнифер проснулась на следующее утро, древние фойтанцы, по-видимому, успели уничтожить или, по крайней мере, разогнать всех фойтанцев с Роф Голана. В первые минуты по пробуждении она с уверенностью могла сказать только одно, что идея подниматься на ноги ей совсем не по душе. Она чувствовала себя немногим лучше, чем после знакомства с парализатором Зэган Зэган Нага. Дженнифер мрачно принялась выполнять упражнения на растяжку, к которым не прибегала со времени своего последнего торгового полета. Разминалась она довольно усердно, даже слегка вспотев, так что в результате некоторые суставы ног начали опять свободно работать. Великие наблюдали за ней с безмятежным любопытством. Гринбергу тоже потребовалось размяться после испытаний прошлого дня и ночи, проведенной на земле. Во время разминки он одновременно искал глазами подходящий кустик, за который можно было бы сбегать. Но когда он попытался зайти за него, один из древних фойтанцев с ворчанием вытащил свое оружие. Гринберг вздохнул. -- Сожалею, но у меня больше нет сил терпеть. -- Он повернулся спиной к Дженнифер, и та услышала, как он расстегивает ширинку. -- Не оборачивайся, -- предупредила она его. -- Комбинезон представляет для меня гораздо больше неудобств, чем для тебя. Пока она расстегивалась и садилась на корточки, ей вновь пришла в голову мысль, что среднеанглийская научная фантастика полностью обошла стороной этот вопрос, особенно это касалось женщин. "Хорошо бы, если б и я точно так же смогла его игнорировать, -- думала она, -- и еще было бы неплохо точно так же игнорировать и фойтанцев". Как и во время разминки, они продолжали разглядывать ее. Облегчившись и, кроме того, немного успокоив уязвленное чувство собственного достоинства, она выпрямилась. -- Теперь все в порядке. -- Отлично, -- ответил Гринберг, оборачиваясь. -- Не перейти ли нам теперь к нашему любимому завтраку из сухого собачьего корма? -- Ну, так как другой вариант -- это листья и что тут на Гилвере вместо жуков, то я полагаю, что мы все-таки предпочтем первый. Жуя, Дженнифер разглядывала Великих, в то время как те в свою очередь, разглядывали ее. Глядя на Великих, можно было подумать, что они спали на перинах, а не на твердой земле. Каждая шерстинка была на своем месте. У некоторых к поясам были прикреплены сумки. Достав из них что-то похожее на плитки вяленого мяса, Великие делили его на части и пожирали. После скромного завтрака -- кто знал, когда появится возможность вновь пополнить запасы еды? -- Гринберг напомнил: -- Ты знаешь, я не перестаю думать о том, что сказал тебе вчера. -- А что такое ты сказал мне вчера? -- У Дженнифер был несколько раздраженный голос, события вчерашнего дня представлялись ей сейчас очень далеким прошлым. Но увидев, как сник Бернард, девушка сразу вспомнила, что он ей сказал. Она почувствовала, как лицо ее стало пунцовым. -- Прости меня. Я помню, что ты мне сказал. -- И что? Это был нелегкий вопрос. Множество мужчин говорили Дженнифер о том, что любят ее, их было гораздо больше, чем ей того хотелось бы. У большинства эти слова не значили ничего иного, как то, что они не прочь с ней переспать. Однако она уже легла в постель с Бернардом, и это было в равной степени их общим решением. Она понимала, что это о чем-то да говорит. Но, с другой стороны, идея жить с Али Бахтияром с самого начала была в равной степени обоюдной. Дженнифер покачала головой. -- Бернард, в данный момент я не могу сказать тебе ничего определенного. Может быть, есть единственная вещь, которую я обязана сказать прямо сейчас: сейчас не самое подходящее время и не самое подходящее место для того, чтобы долго о чем-то говорить. Ты знаешь, как нежно я к тебе отношусь, а если не знаешь, то, значит, я делала что-то не так. -- Она криво усмехнулась. -- Но любовь? Я вообще не уверена, что любовь существует. Давай поговорим об этом позже, когда мы сможем честно проанализировать свои ощущения и обнаружить в них что-либо, кроме паники. -- Достаточно откровенно, -- невнятно пробормотал Гринберг. Однако у них не было возможности продолжить разговор. Древние фойтанцы, с присущим им даром "удачно выбирать время", который, похоже, в равной мере был свойствен всем фойтанским расам, выбрали этот момент для возобновления похода, целью которого была исследовательская база фойтанцев с Одерна. Они по-прежнему не желали, чтобы люди во время похода разговаривали. Их предупреждающее ворчание на этот счет было достаточно недвусмысленным. Великий, у которого находилось переговорное устройство Гринберга, связался с базой. Дженнифер услышала, как упоминалось имя Павасар Павасар Рэса. Но это было все, что ей удалось разобрать. Она пожалела о том, что у них нет тех штучек для улучшения памяти, которые придумали создатели научно-фантастических романов: пилюли РНК-памяти или что-то там еще, которые гарантировали: "Вы сможете изучить язык за двадцать четыре часа, или вам вернут деньги". Все дело было в том, что никто не захотел возиться с такими вещами после того, как были разработаны эффективные программы для перевода. Это имело определенные неудобства, которые она уже не раз испытала на своей шкуре: находясь среди фойтанцев без переводчика, Дженнифер становилась совершенно бессильной. Далеко на юге раздался треск орудийного огня. С расстояния в несколько километров он прозвучал скорее радостно, чем ужасно. Великие забеспокоились, но треск был недостаточно близко даже для столь агрессивного народа, без раздумий поливающего, как из шланга, при помощи своего страшного оружия, всю площадь перед собой. Легкий переменчивый ветерок играл с марширующими Великими и изнуренными и истощенными людьми, иногда он дул в спину, как бы подгоняя, но все же чаще -- прямо в лицо. Древние фойтанцы игнорировали ветерок. Как и их потомкам с Одерна, им не было равных в игнорировании всего, о чем они не желали заботиться. Дженнифер на ходу терла глаза, стараясь избавиться от попавшего в них песка. Остановиться для того, чтобы сделать это получше, не представлялось в данный момент разумным, так как прямо за ней шел фойтанец со своей "пушкой". Они миновали пару укрепленных огневых позиций, устроенных фойтанцами с Одерна для того, чтобы защищать дорогу к Великому Неизвестному. Но никто не вышел оттуда, чтобы поприветствовать вернувшихся Великих. Дженнифер взглянула на одну из орудийных позиций, расположенную вблизи дороги. Мертвый синий фойтанец растянулся рядом. -- Я надеюсь, Павасар Павасар Рэс знает, что делает, ведя переговоры с Великими, -- прошептала она Гринбергу. Конвоир предостерегающе заворчал, но для первого раза решил этим и ограничиться. Когда отряду Великих оставалось пройти до исследовательской базы всего несколько сотен метров, навстречу им вышли фойтанцы с Одерна. Дженнифер с любопытством смотрела, как древние фойтанцы наблюдают за появлением своих синеньких наследников. Ей было очень интересно, как поведут себя Великие, в памяти еще было свежо впечатление той граничащей с безумием агрессивности, которую они проявили при встрече с рофголанцами. Она до сих пор с трудом могла отличить одного фойтанца от другого, хотя ей удалось узнать среди встречавших Павасар Павасар Рэса и Зэган Зэган Нага. Все фойтанцы с Одерна согнулись в поклоне и запели какой-то монотонный хвалебный гимн. Без переводчика Дженнифер не была полностью уверена, но ей показалась, что это тот самый гимн, который пели ее похитители сразу по прилете на Одерн. Вот они Великие, наконец освободившиеся от земных объятий. Жесты покорности, казалось, оказали свое воздействие на фойтанцев времен империи. Если до сих пор они двигались, вытянувшись в шеренгу, чтобы было удобней вести перестрелку, то теперь они образовали одну компактную группу. Собравшись вместе, Великие поклонились в ответ, хотя их поклон был далеко не таким низким, как поклон фойтанцев с Одерна. После этой церемонии признания, древние и современные фойтанцы направились навстречу друг к другу. Между ними оставалось всего несколько метров, когда ветер перестал дуть Дженнифер в лицо. Она тут же почувствовала облечение: "Больше мне в глаза не будет лететь песок", -- подумала она. Фойтанцы с Одерна двигались вперед, отдавая знаки почтения всему, что принадлежало Великим. Наконец они встретились и... оскалили клыки. Из глотки Павасар Павасар Рэса, теперь Дженнифер была точно уверена, что это он, вылетело низкое ворчание. Без каких-либо дальнейших вступлений фойтанцы с Одерна заревели и напали на Великих. * * * Какую-то долю секунды Дженнифер, остолбенев от неожиданности, глазела на атакующих синих фойтанцев. После чего Бернард Гринберг схватил ее и увлек в сторону. Двое Великих успели вытащить свое оружие, прежде чем фойтанцы с Одерна разгромили их, но всего лишь двое. У большинства маленькое смертоносное оружие было выбито до того, как они смогли воспользоваться им. Но даже без оружия Великие были равны по силе неустрашимым воинам с Одерна. Они бросали тех на землю с жестоким мастерством, за которое бэтлбольные селекционеры заплатили бы миллионы. Дженнифер и Гринберг постарались убраться с поля боя как можно дальше. Великий, которого не успели разоружить, уложил пару фойтанцев с Одерна. Внезапно он прекратил огонь. Дженнифер закрыла глаза от ужасной ослепительно яркой вспышки, которая несла разрушение и уничтожение. Противокорабельный лазер вел теперь пальбу по наземным мишеням. Вслед за первым еще один Великий был испепелен на месте. Усиленный до громкости, сравнимой разве только с божьим гневом, голос с исследовательской базы проревел приказ. Похоже, Великие успешнее отдавали приказы, чем исполняли их. Еще один Великий выхватил оружие и выстрелил в направлении, с которого пришел лазерный луч. Дженнифер не знала, удалось ли Великому уничтожить противника в это время луч второго лазера уничтожил его самого. Траектория этого луча прошла совсем рядом с ней. Дженнифер почувствовала, как на нее пахнуло жаром и запахло озоном, как будто рядом ударила молния. Всего лишь в нескольких метрах от нее шипел превратившийся в стекло песок. Усиленный голос прогромыхал вновь, еще громче, чем прежде. На этот раз Великие, те немногие из них, которые еще были способны стоять на ногах, подняли руки, а те, кто был с оружием, побросали его. Только несколько фойтанцев с Одерна, готовых продолжать сражение, независимо от того, сколько врагов им противостоит, вновь пошли в атаку. Голос с базы вновь что-то завопил, на этот раз слова были другие. После этого фойтанцы с Одерна стали отступать. Один из них, Дженнифер подумала, что это был Павасар Павасар Рэс, что-то кричал, похоже протестуя. Голос с базы заставил его замолчать. Появились новые фойтанцы с Одерна. Все они были вооружены чем-то вроде винтовок, похожих на те, что были у рофголанцев. Из потайных ходов также появились бронемашины и с лязгом двинулись по направлению к Великим. На машинах были установлены толстые трубы лазеров и орудия, чьи жерла представлялись Дженнифер пугающими глазами и были размером с ее голову. Вооруженные современные фойтанцы двинулись на своих предков, появившихся из Великого Неизвестного. Они были более осторожными и менее походили на кровожадных маньяков, в одного из которых отчасти превратился и Павасар Павасар Рэс. Гринберг сразу отметил это. -- Похоже, они не собираются отрывать Великим одну конечность за другой? -- спросил он. -- С базы на нас опять подул ветер, -- заметила Дженнифер. -- Возможно, они больше не могут чуять врагов. -- Возможно, Великие не принимали ванны двадцать восемь тысяч лет, -- заметил он. Дженнифер состроила ему гримасу. Пользуясь тем преимуществом, что в данный момент никто не целился в них, они могли разговаривать не опасаясь. -- Вполне возможно... Голос с базы взорвался вновь, на этот раз на испанглийском. -- Человек Бернард и человек Дженнифер, это Айсур Айсур Рус. Советую вам вернуться на базу через проход, из которого только что появились наши солдаты. Им дан приказ пропустить вас через свои ряды. Мы не хотели бы, чтобы вы пострадали, оставаясь так близко к _квопиллам_ из Великого Неизвестного. -- Кому, кому? -- удивилась Дженнифер. Одновременно с ней Гринберг спросил: -- Чему, чему? Программа переводчика пропустила это слово. Возможно, оно не имело эквивалента на испанглийском, даже приблизительного. С программами переводчиков время от времени такое случалось. К сожалению, всякий раз слово, с переводом которого возникли трудности, оказывалось жизненно важным. Айсур Айсур Рус не ответил ни Гринбергу, ни Дженнифер. И никто из них не испытывал желания переспрашивать. Чем бы или кем бы этот _квопилл_ ни был, Айсур Айсур Рус ясно дал понять, что находиться вблизи него небезопасно. Поведение Павасар Павасар Рэса тоже подтверждало это. Люди поспешили пройти через ряды фойтанцев с Одерна. Большие синие чужеземцы не обращали на них ни малейшего внимания, направив свои взоры, внимание и оружие на Великих. Ветер вновь подул со стороны Великих, когда Дженнифер почти достигла подземного входа в исследовательскую базу. Фойтанцы с Одерна позади нее в ярости зарычали. Раздался звук выстрела, потом еще и еще. Айсур Айсур Рус закричал солдатам, чтобы они прекратили огонь, но те не слушались команды. Великие падали как кегли. Когда все они были мертвы, солдаты бросились вперед и принялись пинать и колотить их изувеченные тела. Почувствовав тошноту, Дженнифер отвернулась. Кусочки, которые она съела, сидели в ее желудке подобно свинцовым шарикам. Она надеялась, что они там и останутся. -- Точно так же, как древние фойтанцы обошлись с рофголанцами внутри рокового радиуса, -- сказал Гринберг. -- Я помню, -- ответила Дженнифер. Это произошло только вчера. Она с недоверием покачала головой. -- Больше не хочу этого видеть. -- Я тоже. Давай-ка скроемся из поля зрения вооруженных фойтанцев, пока они не решили, что и мы можем служить хорошими мишенями. Она позволила Гринбергу подхватить себя под локоть и увлечь вниз по коридору. Когда они уже были внизу, Айсур Айсур Рус вновь обратился к ним на испанглийском. -- Немедленно пройдите в командный центр. Свет на потолке будет направлять вас. Следуя за движущимся светом, как за блуждающим огнем, они вскоре попали в заполненную мониторами комнату, из которой говорил Айсур Айсур Рус. Он торжественно объявил: -- Люди, я поздравляю вас с проникновением в башню, расположенную в центре Великого Неизвестного. Но поскольку я узнал, что она была наполнена квопиллами, я вынужден был согласиться с Павасар Павасар Рэсом, что она должна навечно остаться запечатанной. Я думал, они всего лишь персонажи легенд и современных искажений. Лучше бы я оказался прав. -- Но что такое квопилл? -- спросила Дженнифер. Бернард Гринберг собрался открыть рот, но передумал. Очевидно, он хотел задать тот же самый вопрос. Но прежде чем Айсур Айсур Рус смог ответить, в комнату нетвердой походкой вошли Павасар Павасар Рэс и Зэган Зэган Наг. Они были грязными и окровавленными и больше походили на хищных зверей, чем на разумных существ. -- Квопиллы! -- воскликнул Павасар Павасар Рэс. Если бы Дженнифер не подумала, что он оторвет ей руки и ноги одну за другой, то непременно бы пнула его. Зэган Зэган Наг что-то сказал. Переводчик Айсур Айсур Руса перевел это на испанглийский. -- Грязные, вонючие извращенцы! Если Самоубийственные войны велись против них, то за то, чтобы подавить их, стоило заплатить такую цену. -- Да, в этом случае стоило, -- провозгласил Павасар Павасар Рэс. Айсур Айсур Рус ничего не сказал, но по его виду можно было заключить, что он не согласен с ними. -- Что такое квопилл? -- повторил Гринберг вопрос, уже заданный Дженнифер. Слово за словом переводчик перевел это на язык фойтанцев. Это, по-видимому, напомнило Айсур Айсур Русу и его коллегам, что здесь присутствуют люди. Однако от полученного ответа было очень мало толку. -- Не бери в голову, человек Бернард. К тому же они уже практически вымерли. -- Не уверен, -- громко сказал Гринберг. -- Какими бы они ни были, вы убили их столько, сколько вышло из башни в середине Великого Неизвестного, но кто знает, сколько их еще там осталось? Башня большая, и благодаря нам она проснулась, или активизировалась, или как хотите назовите это. На сколько вы согласны биться об заклад, что из нее вскоре вновь не появятся квопиллы? Айсур Айсур Рус, Павасар Павасар Рэс и Зэган Зэган Наг дружно оскалили клыки. Зэган Зэган Наг издал рычание, которое переводчик Айсур Айсур Руса преобразовал в следующую фразу: -- Что за ужасные вещи он говорит? Дженнифер не сомневалась, что оригинал был гораздо более грубым. Айсур Айсур Рус заметил: -- К сожалению, человек может оказаться прав. В любом случае, мы должны подготовиться к такой возможности. Те, кто вышел наружу, оказались квопиллами, но, кроме того, они также Великие, со всей мощью, которой, как мы столь долго верили, обладают Великие. Если квопиллы в действительности смогли сохранить все ресурсы, содержавшиеся внутри Великого Неизвестного, то как мы сможем противостоять им? -- Лучше пойти на союз с рофголанцами, чем рисковать тем, что такая грязь распространится в нашей области космического пространства, -- сказал Павасар Павасар Рэс. Возможно, он просто увлекся в порыве красноречия, но Айсур Айсур Рус решил тут же этим воспользоваться. -- Замечательное предложение, уважаемый глава рода. Свяжемся с ними немедленно, мы уже видели, что они тоже оценили подступающую угрозу. -- Ну, если ты тоже так считаешь, Айсур Айсур Рус. Павасар Павасар Рэс подошел к пульту связи и принялся что-то говорить. Вскоре на экране появилось изображение серо-синего фойтанца с Роф Голана. -- Что такое квопилл? -- спросила Дженнифер. Это была уже третья попытка получить разъяснения по этому вопросу, но до сих пор все было безуспешно. -- Они отвратительны, -- сказал Зэган Зэган Наг. -- Я пойду смою их запах с моей шкуры. Он гордо вышел. Дженнифер обернулась к Айсур Айсур Русу. -- Не будете ли вы все же столь любезны, чтобы объяснить нам, что происходит и почему вы все, едва завидев друг друга, бросаетесь убивать? Айсур Айсур Рус издал звук, который вполне можно было принять за вой, идущий непосредственно из глотки волка. Переводчик перевел его как вздох. У Дженнифер возникли некоторые сомнения относительно точности перевода. Ничто, что звучало столь... плотоядно... не могло быть простым вздохом. Айсур Айсур Рус сказал: -- Эту тему нам очень трудно обсуждать, человек Дженнифер. Мы никак не думали, что нам придется возвращаться к ней вновь, поскольку полагали, что Великие угасли, и, несомненно, выродки квопиллы должны были исчезнуть. Досадно, что они снова объявились так некстати. -- И все же, кто такие квопиллы и почему вы называете их такими неприятными именами? -- Одну минуту, -- перебил их Бернард Гринберг, его глаза светились в предвкушении того, что его догадка верна. -- Это связано с сексом, не так ли? В противном случае вы не стали бы говорить об этом с такой осторожностью. -- Вы как всегда проницательны, человек Бернард. -- Айсур Айсур Рус вновь кровожадно вздохнул. -- Действительно, дело в том, что квопиллы перевернутого пола или, выражаясь точнее, вида. Он остановился, очевидно, не стремясь продолжать, если на то не последует дальнейших побуждений. Дженнифер смотрела на Гринберга, раскрыв рот от восхищения. Его "выстрел вслепую" попал в цель, в самое яблочко! Если фойтанцы в чем-то и походили на другие виды, так это в том, что полагали, что секс -- это то, из-за чего следует драться независимо от того, насколько далеко продвинута их технология. Теперь уже Самоубийственные войны имели разумное объяснение, которое вносило во все происходящее элемент здравого смысла. Айсур Айсур Рус продолжал хранить молчание. Он был такой большой, такой синий и такой несчастный, что Дженнифер не сразу решилась задать следующий вопрос: -- Могу я спросить, исключительно в целях исправления моего невежества и нежелания обидеть, что такого сделали квопиллы, чего не одобрили остальные фойтанцы? Вариант стандартного вопроса торговцев принес плоды. Айсур Айсур Рус ответил: -- Вы знаете, что моя раса среди разумных видов несколько необычна. Это заключается в том, что мы рождаемся женщинами, и становимся мужчинами где-то на тридцатом году жизни. -- Однажды ты уже упоминал об этом, -- согласилась Дженнифер. -- Я не задумывалась над этим серьезно. Мы, люди, считаем, что расы, наделенные разумом, могут очень сильно отличаться друг от друга. Опять же, я вновь говорю не из желания обидеть, фойтанцы не представляют интереса для людей в сексуальном плане. -- Обратное утверждение столь же справедливо, уверяю вас, -- сразу же откликнулся Айсур Айсур Рус. Он пошевелил ушами. -- Благодарю тебя, человек Дженнифер. Ты натолкнула меня на мысль настолько мерзкую для обдумывания, что порочность квопиллов кажется чем-то незначительным по сравнению с ней, не то чтобы совсем незначительным, но так, какой-то мелочью. Айсур Айсур Рус был единственным фойтанцем, у которого, на взгляд Дженнифер, было хоть какое-то чувство юмора. Правда, юмор его был довольно злым, и фойтанец мало заботился о том, чтобы никого не обидеть своими словами. Она попыталась отплатить ему иронией за иронию: -- Я счастлива, что дала тебе нечто новое и достойное обдумывания. Тем не менее ты собираешься объяснить, что представляют собой эти квопиллы? -- А разве я уже не начал? -- сказал Айсур Айсур Рус. -- В действительности я приближаюсь к проблеме с очень большим нежеланием. Возможно, вы уже заметили, что фойтанцы очень сдержанны в обсуждении вопросов, связанных с процессом воспроизводства. Среднеанглийский термин для такого сдержанного жеманства, я полагаю, викторианский, я прав? Дженнифер уставилась на него. -- Это слово подходит в данном случае как нельзя лучше, Айсур Айсур Рус. Я сама вспомнила его, когда подумала о вашем народе. Теперь у меня есть еще одна причина сожалеть о том, что вы похитили меня, мне так хотелось бы посмотреть твою курсовую работу. И если бы ты не превзошел всех людей из моего класса, я была бы удивлена. -- Очень может быть, -- ответил Айсур Айсур Рус. -- Однако сейчас это к делу не относится. Если говорить по существу, одна из причин того, что мы так сдержанны в вопросах воспроизводства потомства, состоит в том, что в этот процесс довольно просто внести изменения. -- И квопиллы предпочитают вносить такие изменения? -- ухватился за это Гринберг. -- Точно так, человек Бернард. Благодаря своей противоестественной сути, они предпочитают прямое гормональное вмешательство в яйцо. -- Впервые Дженнифер услышала, что фойтанцы появляются на свет из яиц. -- Чтобы произвести тварей... слово "монстры" для них, наверное, подходит больше... мужчин от рождения. И что еще более возмутительно, тех, кто, как и следовало, родился женского пола, снова при помощи гормонов, заставляют сохранять свой первоначальный пол в течение всей жизни. Вот что значит быть квопиллом -- это значит в каком-то возрасте иметь неправильный пол. -- Но почему кому-то пришло в голову делать это? -- спросила Дженнифер, хотя она и сомневалась, что ей удастся получить разумный ответ. Когда дело касалось вопросов пола, немногие из мыслящих рас вели себя разумно. Без малейших сомнений Айсур Айсур Рус сказал: -- Квопиллы поступают так потому, что, страдая сами от своей извращенности, они хотят, чтобы и все другие были такими же, как они. -- Погоди. Возьмем, скажем, мужчину, э-э-э, квопилла. Что случится после того, как он достигнет того возраста, когда он в любом случае должен стать мужчиной? Не будет ли он в таком случае опять нормальным? -- Нет. По одной простой причине: обработка гормонами, которая превращает его в квопилла, оставляет свой след -- он уже никогда не будет пахнуть так же, как приличный фойтанец. Кроме того, как он может быть нормальным, даже если оставить в стороне его запах, когда он провел всю свою предыдущую жизнь, будучи неестественного для этой фазы пола? -- Я понимаю вашу точку зрения, -- медленно сказал Гринберг. Дженнифер тоже с ним согласилась. Независимо от того, насколько совершенна была хирургическая техника, изменявшая их, транссексуалы среди людей тоже довольно часто были странными. А для фойтанцев это, возможно, было более серьезной проблемой, чем для людей, поскольку у них изменение происходило прежде, чем личность смогла увидеть дневной свет, и поскольку у них не было естественного эквивалента, скажем, для того, чтобы сказать: "десятилетний мальчик". Она спросила: -- Айсур Айсур Рус, откуда ты знаешь все эти подробности? Разве среди вас до сих пор встречаются квопиллы? Ты говорил, что они вымерли. -- Досадно, но я ошибался, -- признал Айсур Айсур Рус. -- Любой фойтанец, совершающий межпланетные полеты, и даже большинство варваров, по-прежнему находящихся на докосмическом уровне развития, сможет распознать их. Техника изменения, как я уже говорил, далеко не сложная. Развращенные и богатые индивидуумы, заботящиеся лишь об удовлетворении своих извращенных наклонностей, обычно создают на планете несколько первых извращенцев. Но как только на планете появляются квопиллы, у них сразу возникает желание, чтобы им подобных было как можно больше. Отчасти их можно понять: кто еще, кроме им подобных, захочет иметь с ними дело? Дженнифер с Гринбергом переглянулись. Оба кивнули. Люди тоже создавали