- подумала она, - ведь я этого от него хотела?" Для Порт-Тауна она надела темно-серое трико со светлыми полосками, нанесенными на ткань при помощи луча лазера, почти прозрачную накидку, перекинутую от правого бедра через левую грудь и плечо. Она нанесла пудру с блестками на щеки и шею, надела мокасины с бахромой. В Порт-Тауне Мария вприпрыжку двинулась вдоль короткой металлической улицы, опоясывающей узкий конец базы Безель подобно надетому на палец серебряному кольцу. Она переходила от бара к бару, от клуба к клубу. Ела, танцевала, иногда оказывалась в неподходящей компании. Встречала старых друзей, пила, отвечала на их неуклюжие комплименты. Она мягко, по-дружески отметала попытки узнать о происхождении груза "Беглеца", не отвечала и на прямые вопросы. Вокруг звучал смех, шум, крики. Прекрасная Мария пила, танцевала, смеялась, но мысли ее были заняты. Она находила своих товарищей немного странными, какими-то чужими. Раньше Порт-Таун и подобные зоны на других базах казались ей домом. Она, не задумываясь, путешествовала с базы на базу, окунаясь везде в привычную жизнь. Но сейчас она смотрела на все это, по крайней мере, отчасти, чужими глазами. Двенадцатого? Махадаи? И пилоты-подпространственники казались ей чуть-чуть странными: счастливые, безалаберные, безыскусные, одетые в лохмотья, которые они с гордостью носили, как флаги. Чрезвычайно удачливые во всем, за что брались, так что даже власти почувствовали угрозу и поставили своей целью уничтожить их. Ограниченные, знающие только свой мир и свой бизнес, и не беспокоящиеся ни о чем, кроме острых ощущений подпространства. Исчезающие. Через поколение их уже не будет. Может, потому, что они ничего не понимают? Может, они слишком верят в свои возможности, в необходимость и правильность своего образа жизни, и поэтому не пытаются понять обитателей бронзовых дворцов, вроде ПДК-клуба, которые решили просто избавиться от них, подобно тому, как программист стирает из памяти компьютера старый ненужный файл. Пилоты-подпространственники не понимают этого, не дают себе труда даже задуматься над этим. "Это все, что мы умеем". Так говорил Юби. "Мы пилоты. Что может быть лучше ощущения подпространства?" Сердце Марии глухо застучало. Окружающее веселье казалось искусственным. Она понимала, что все это будет уничтожено, как в черной дыре, которая засасывает материю, сжимая ее до такого плотного состояния, что ни одна, даже самая маленькая частичка, не может шевельнуться. Она подумала о том, что Паско заглядывал в ту же самую черную дыру, и его разум не нашел иного выхода, кроме безумия... Коктейль оставил во рту металлический привкус. Она встала, извинилась и вышла из бара на покрытую металлическими плитками улицу. До нее доносились звуки музыки и запах готовящейся пищи. Мария подумала, что они с Юби выкрутились. Теперь у них есть финансовые резервы. Почти все остальные либо исчезнут, либо будут вынуждены измениться. Дольше всех продержатся пилоты внутрисистемных линий, занимающиеся доставкой сырья с астероидов и безжизненных лун и нашедшие свою нишу в экономике окраин, которой не интересуются крупные компании. Но они не были пилотами-подпространственниками, никогда не испытывали тех ощущений, направляя корабль в ревущую бездну черной дыры и вновь возвращаясь к действительности... Те, кто выживет, будут поглощены чужой культурой, знающей о подпространстве, но не живущей в нем. Слезы ослепили ее. Она покачнулась и прислонилась к пластиковой стене здания, когда-то выкрашенной в черный цвет. Боль в груди не утихала. "Почему сейчас?" - подумала Мария. Глупо плакать - ведь она давно уже все знала. Затем она поняла, что ее реакция вызвана тем, что теперь она смотрела на этот мир извне. Когда они с Юби умирали вместе с остальными, плакать было бессмысленно. Кто оплакивает собственную смерть? Теперь "Беглец" спасен, хотя и не в состоянии сохранить привычное окружение. - Настоящее секс-шоу. Всего за двадцать. Для вас пятнадцать. Она моргнула и отбросила волосы со лба. Зазывалой оказался старый пилот-мутант со второй парой рук вместо ног. Его нижние руки были засунуты в верхние подмышки, узловатые пальцы скользили по металлической мостовой. Мутант был такой дряхлый, что даже не мог стоять, и хозяева клуба посадили его в дверях. Те лекарства, что он принимал для поддержки координации и равновесия, каким-то образом влияли на его зрение. Он смотрел вправо и вверх от Марии. - Незабываемое зрелище, - уговаривал он. - Все настоящее. Секс вживую. На его лице засветилась надежда. - Наркотики. Качественный товар, женщина-пилот. Голубой Рай - магический Седьмой. Восьмой Красный. Ингаляторы, таблетки - все, что пожелаете. Дешевле, чем где-либо еще. Прекрасная Мария повернулась и пошла прочь. Печаль в ее сердце отзывалась в такт доносившейся откуда-то грустной мелодии. "Слишком много для одной вечеринки", - подумала она. Шли дни. Судебное заседание длилось не более десяти минут. Гораздо больше времени потребовалось, чтобы избавиться от репортеров, окруживших Марию и Юби, когда они выходили из здания суда. Во время их отсутствия кто-то пытался проникнуть на "Беглец" через грузовой люк. Незваный гость, вероятно, знал, что его появление вызовет тревогу, поскольку после того, как потревоженный охранник выскочил из шлюза для экипажа в грузовой отсек, он совершил прыжок в противоположном направлении. Охранник выстрелил в него, но пуля пробила контейнер Семнадцатого Оранжевого, выпустив в воздух ангара блестящие прозрачные пузырьки гормона. Прежде, чем атмосферу очистили, умственные способности занятых на погрузке рабочих выросли процентов на десять. Шпион скрылся на украденной ремонтной капсуле, которую он оставил у шлюза станции. Через несколько дней погрузочные механизмы причала 17А умолкли, была выгружена последняя тонна медикаментов. "Беглец" отошел от причального модуля и, мигая красными сигнальными огнями, завис в двух милях от базы Безель. Арендованный на базе склад постепенно заполнялся компьютерами различных моделей. Юби и Мария пользовались скафандрами для посещения Порт-Тауна, они виделись друг с другом только когда этого требовали дела. Они уплатили задаток за две черные дыры, которые должны быть пойманы и доставлены на Безель. Расположенные неподалеку и вращающиеся синхронно с базой доки ПДК построят вокруг этих сингулярностей корабли. Огромные транспорты, как того хотел Юби. Больше, чем корабль Возлюбленной. "Абразо" приближался. Огненная струя от плазменных двигателей сияла в пустоте. Мария больше ничего не слышала о Магде. Вероятно, эта девушка больше не нужна Юби. Теперь он казался более спокойным. Он не рассказывал Марии, как проводил время в Порт-Тауне. Визиты Марии были короткими, вынужденными. Тоска не отпускала ее. В конце концов, она нашла себе пару, тихого лысеющего немолодого мужчину по имени Митагучи. Много лет назад, сразу после того, как он получил свой сертификат пилота-подпространственника, его семья разорилась в результате первого наступления Сообщества, и Митагучи устроился на транспортные линии Компании. Теперь он дослужился до старшего офицера и ожидал вакансии, чтобы получить должность капитана и иметь, наконец, возможность использовать полученный еще в одиннадцать лет сертификат. На Доране у него была жена и трое почти взрослых детей. Митагучи все еще одевался как пилот-подпространственник, когда посещал Порт-Таун, где встречался со старыми друзьями, пел старые песни. Что-то в нем привлекало Марию - в Порт-Тауне они могли жить, погрузившись в мечты, хотя до конца и не верили им. Они вдвоем бродили по металлическому кольцу, ни пропуская ни одного из развлечений, радуясь его грубой и суматошной жизни, занимаясь любовью внутри пластиковых обшарпанных стен. Он рассказал ей о своей семье, поделился дорогими его сердцу воспоминаниями. Он не видел своих уже много лет. За два дня до того, как ему было предписано покинуть базу, Митагучи вдруг понял, что безумно влюблен в Марию. С горящими глазами он оттеснил ее в угол комнаты для свиданий и пылко объявил, что хочет отказаться от должности, бросить жену, детей, работу и перебраться на борт "Беглеца", чтобы быть вместе с женщиной, которая возродила его к жизни, вернула ему все, что он когда-то потерял... Его необычная настойчивость, сила его отчаяния привели девушку в замешательство. На какой-то короткий миг Мария даже испугалась. Она смотрела на него долгим неподвижным взглядом. Митагучи прочел ответ в ее глазах и весь как-то съежился и обмяк. Он не противился, когда Мария попросила его уйти. Незадолго до старта своего корабля Митагучи отправил ей письмо, в котором благодарил Марию за принятое решение. Его порядочность несколько улучшила настроение Марии. "Абразо" причалил к модулю А. В последующие несколько дней во время посещений Порт-Тауна Мария чувствовала некоторое возбуждение. Возможно, она увидит Кита. Но дни проходили, а встреча так и не произошла. Не получила она и сообщения по электронной почте. Она перестала ждать. Когда, наконец, предоставился случай встретиться, это случилось в неподходящий момент. Прекрасная Мария сидела в Клубе под названием "Теперь и всегда", представлявшем собой пристройку к публичному дому и предназначавшемся в основном для эффективного вытягивания денег из карманов пилотов и докеров. Мария не любила подобные места, с их агрессивными официантами и назойливыми проститутками обоего пола. В "Теперь и всегда" ее привели Ву и Пете Рэй, двое пилотов, которые доставляли груз для хозяина бара и имели здесь какие-то дела. Ву и Пете Рэй были сверстниками Паско. Их семьям удалось выжить благодаря эксклюзивному контракту с "Портфайер" на поставку медикаментов с базы Безель на остальные окраинные системы вроде Анжелики. Подобный контракт "Де Соарес Экспрессуэйз" заключил с ПДК. Иногда они уступали часть груза "Беглецу", и теперь, возможно, "Беглец" даст заработать им. Ву и Пете Рэй знали Марию и Юби с рождения, а Мария и Юби виделись с ними и их пятью детьми чаще, чем с другими пилотами, работавшими в этой части космоса. "Теперь и всегда" был их четвертой забегаловкой за этот вечер. Пока Пете Рэй, положив свои большие коричневые руки на стойку бара, разговаривала с хозяином, Ву взял у ближайшего официанта поднос с бокалами водянистого пива и передал их Марии и своим детям. В глубине зала в мерцании розовых и фиолетовых огней лениво танцевали проститутки. Их беспорядочные движения имели весьма отдаленное отношение к звучавшей музыке. Куклы-андроиды танцевали бы лучше, но в последнее время люди обходились дешевле. Тем временем Ву и компания пропустили по одной и принялись подпевать в такт музыке, к большому неудовольствию официанта, который считал, что поющие посетители тратят слишком мало денег. Пока Ву беседовал на эту тему с официантом, Мария направилась в туалет. Она оттолкнулась ногами, пролетела над соседним столиком и приземлилась на свободном месте. Протянув руку, чтобы ухватиться за поручни, она краем глаза заметила освещенные красноватым светом щеку и лоб Кита де Соареса. Рука Марии непроизвольно сжала поручни. Ее тело по инерции пролетело вперед, а затем вернулось, как мяч на конце эластичного шнура. Кит шел в ее сторону. Мария слегка оттолкнулась от пола и оказалась рядом с ним. Кит вздрогнул. Она поздоровалась, и он пробормотал в ответ что-то невнятное. - С "Беглецом" все в порядке, - сказала Мария. Казалось он ищет кого-то взглядом. А может, он просто не хотел смотреть на нее. - А со мной нет. - Что ты имеешь в виду?! - Марко все узнал, - он повернулся и впервые посмотрел на девушку. Его взгляд был холодным. - Больше не проси меня об одолжении, ладно? - Извини, - она выдавила улыбку. - Я здесь с друзьями. Присоединишься к нам? Кит покачал головой. - Увидимся позже. Он повернулся и отпрыгнул в сторону. - Жаль, - сказала Мария. Он не отреагировал. Возможно, не слышал. В туалете стоял резкий запах дезодорирующих средств и дешевой косметики проституток. Вытирая руки и разглядывая свое отражение в грязном зеркале, она вдруг сообразила, что наткнулась на Кита, когда тот выходил из публичного дома, и что он, скорее всего, шел от женщины и стыдился этого. Неподходящий момент. Спор Ву с официантом был прерван появлением буддистского миссионера, который положил брошюры на каждый стол, и чье выдворение - он прекрасно дрался посохом - потребовало внимания всего персонала. К тому времени, когда Мария вернулась за столик, Ву и его семья опять распевали во все горло, широко улыбаясь. Пилоты способны музицировать везде, когда им этого хочется. Мария присоединилась к ним. Мысли ее были заняты Китом, его странными манерами и холодным взглядом. В голове Двенадцатого звучали сложные ритмы ударных. Чужие мысли бурлили у него в крови. Он висел посередине резервной рубки. Выключив свое звукозаписывающее устройство, он позволил урагану человеческих эмоций захватить его. "Страсть". Люди были невероятно необузданными, слишком импульсивными, преувеличивающими важность своих эмоций. Их развлечения почти всегда были бесстыдным проявлением страсти, любви или желания, а иногда и более сложных мыслей, хотя выраженных с откровенной страстностью. Некоторые музыкальные стили, в особенности стриф и дросс, оказались достаточно понятными, обрушивая на слушателей мощный поток простых повторяющихся ритмов. Они напоминали ритмы Возлюбленной, звучавшие во время сражений или тяжелой работы. Тема, конечно, была другой, но общую тенденцию Двенадцатый улавливал. Отдельные произведения в стиле дросс были более сложными, их главная тема размыта, ослаблена - более поэтична, по заключению Двенадцатого. Поэзия представляла собой явление, которое Двенадцатый считал безнадежно глупым и определенно гибельным, созданным как будто для того, чтобы вызвать отклик посредством умелого обращения к тем уровням сознания, которые сами по себе скрыты и трудны для понимания... Двенадцатый подумал, что подобное воздействие может быть использовано коварным разумом, чтобы заразить мысли своих врагов. Хуже всего обстояло дело с грустными балладами. Мелодии почти всегда были печальными, тема простая и понятная - обычно любовь или разлука - но концентрация эмоций чрезвычайно велика, а чувства выражены всегда в поэтической форме. Все это еще более углублялось, когда в ритм баллады вплеталась мелодия, которую Мария называла "ладино", и которую Двенадцатый был склонен рассматривать как несомненное зло. Мелодический рисунок "ладино" почти не просматривался, ритмы обрывались, темы сменялись одна другой... любое ритмическое построение исчезало прежде, чем слушатель успевал уловить его. Некоторые ритмы напоминали ритмы Возлюбленной, но если бы она попробовала передать своим слугам такое сообщение, то они ничего не поняли бы, и результатом явилось бы лишь замешательство и растерянность. Любой из слуг Возлюбленной, подвергнувшись воздействию такого количества эмоций, сошел бы с ума. Двенадцатый спасался только тем, что пытался сконцентрироваться на указаниях Возлюбленной собирать информацию, учиться и оставаться объективным... Если ему придется действовать, а не оставаться просто свидетелем, он окажется совсем беспомощным. Такое сосредоточение людей на своих чувствах он находил непристойным. Сами эмоции часто были неподходящими, насколько Двенадцатый мог разобраться в человеческих взаимоотношениях, и настойчивость певца в подчеркивании и важности своих чувств казалась ему эгоистичной сверх всякой меры. Двенадцатый подумал, что когда-то давно человечество стало разобщено. Каждый индивидуум существовал теперь лишь как фрагмент, лишенный своей Возлюбленной, которая должна была направлять течение его жизни. Некоторые люди верили в богов, некоторые нет. Юби и Мария никогда не встречали бога. Было непостижимо, как человечество могло достичь современного уровня развития в таком хаосе чувств и мыслей... Может быть, боги сначала направляли людей, и потом бросили на произвол судьбы по какой-то непонятной причине? Эта мысль поразила Двенадцатого, как удар грома. Возможно ли, чтобы Возлюбленная когда-нибудь перестала нуждаться в своих слугах и оставила их бродить в одиночестве, занявшись более важными делами? Двенадцатый вздрогнул от страха. Нет. Он обязан верить Возлюбленной, быть ее наблюдателем здесь, на "Беглеце". Он не должен поддаваться панике и распространять свои предположения относительно человечества на священное и совершенное существо, являвшееся его собственным сердцем, средоточением его жизни. Но мысль о человеческих богах, как приглушенная мелодия баллады, непрошенно поднималась в его мозгу. Его собственная миссия сталкивалась с трудностями. Хотя вторая часть божественного послания была достаточно понятна, первая смущала его. Вероятно, бог считал, что Двенадцатый знает о человечестве больше, чем это было на самом деле. Бог винил себя в том, что случилось какое-то несчастье - это ясно. О природе этого несчастья ничего не говорилось - речь шла о "партиях" и "поставках" - но предупреждение бога относительно семьи де Соарес прозвучало достаточно понятно. Возможно, в послании содержался скрытый смысл. Возможно, все это было одним из видов поэзии, попыткой воздействовать на подсознание Двенадцатого. Он с ужасом подумал, что его мозг мог быть разрушен хитрым человеческим богом. Эта мысль повергла его в смятение. Он отбросил от себя красное звукозаписывающее устройство, как будто прибор жег ему руки. Он подплыл к синтезатору и запрограммировал самый спокойный из ритмов Возлюбленной, затем пристегнулся к креслу, прикрыл глаза, полностью сосредоточившись на успокаивающих звуках. Человеческие мелодии все еще проникали в его подсознание. Сухой плотный воздух по-прежнему удалял влагу со вкусовых жгутиков, наполняя его чужими запахами. Враждебные ритмы грохотали у него в голове как осколки, падающие в глубь темного бесконечного туннеля. 17 - Эй! Младший брат! Голос Юана. Руки Кита были покрыты до локтей яркой оранжевой смазкой, использовавшейся в опорах центрифуги. Он повернул голову и посмотрел в сторону люка. Почти круглые капли пота покрывали его лоб и нос. - Я здесь. В проеме люка появилась голова Юана. Его взлохмаченные волосы отсвечивали красным в тусклом свете закрепленного над люком безопасного светильника в металлической сетке. - Тебя зовет командор. Кит рукой вытер лоб, стараясь не запачкать лицо. Запах смазки ударил ему в нос. - К командору в таком виде? - он поднял вверх обе руки. Ответ Юани прозвучал угрюмо. - Командор сказал "немедленно". Мне приказано закончить твою работу. Кит потянулся за полотенцем, его мысли беспокойно забегали. Если Марко хочет, чтобы он прервал свою грязную работу, значит, он приготовил ему что-то худшее. - Ладно, - сказал он. - Я закончил с механизмами Кастора, но над всем остальным еще надо поработать. - Лентяй несчастный. К этому времени половина должна была быть сделана. - Я хотел оставить тебе побольше приятной работы, старший брат. Кит стер с рук смазку, насколько это было возможно, и выскользнул в люк ногами вперед. Прохладный воздух коснулся его разгоряченной кожи. Вдоль технологического туннеля тянулись промаркированные цветным кодом стеклянные сверхпроводящие кабели для подачи энергии и сигналов управления к центрифуге. Попеременно отталкиваясь руками, Кит продвигался вперед, затем перевернулся, приняв вертикальное положение, и через следующий люк проскользнул в жилую часть корабля. По коридору распространялся запах готовящейся пищи. Марко сидел у себя в офисе. Комната освещалась ярким желтым светом. Стараясь не испачкать ничего смазкой, Кит притормозил в дверях, упершись в косяк локтем и коленом. Блестящая кофеварка за спиной Марко фыркнула, как будто предупреждая хозяина о появлении посетителя. Худое обнаженное тело Марко было пристегнуто ремнями к креслу. Чашка "эспрессо" при помощи полоски липучки держалась на поверхности стола. За спиной старика на стене висело изображение распятого Христа. - Командор, Юан сказал мне, что вы хотели... - Да, - глаза Марко не отрывались от терминала. Он поднес ингалятор к носу, вдохнул, чихнул. - Мне бы хотелось сначала принять душ. Я весь в смазке. Только теперь Марко повернулся к нему. В ярком, льющемся сверху свете казалось, что его глаза исчезли в желтоватых глубоких глазницах, и лицо старика больше походило на череп. Кит с трудом унял дрожь. - Я могу побеседовать с тобой и в душе, - ответил Марко. Кофеварка еще раз фыркнула. Марко сохранил файл, с которым работал в памяти компьютера и отстегнул ремни. Он взял чашку кофе и оттолкнулся ногой от пола. Спина Кита покрылась мурашками. Марко следовал за ним по коридору. Из камбуза доносился запах жареного лука, смешиваясь с ароматом благовоний от статуи Мадонны. Кит миновал статую и повернул в каюту, которую занимал вместе с одним из своих братьев. Стены были покрыты голографическими изображениями героев видеофильмов и порнографическими картинками. Трехмерное изображение вагины перемещалось вслед за ним, когда он шел к двери душа. Кит открыл дверь, вошел и сбросил с себя одежду. Из соседней каюты доносился смех младших детей, заглушающий видеофильм. Марко, с обвисшими даже в невесомости мышцами, появился в каюте и остановился возле кровати Кита. - "Беглец" здесь, - сказал Марко. Кит встал под душ и почувствовал, что его кожа покрылась пупырышками. - Я знаю, - он старался говорить спокойно. - Ты уже виделся со своей подружкой? - Я думал, что вам это не понравится. Кит закрыл дверь кабинки; он избегал встречаться взглядом с Марко. Страх терзал его сердце. Он сначала включил вытяжку, а затем пустил воду. Круглые сверкающие капли воды застучали по коже Кита. Три обнаженные девушки смотрели на него со стены оценивающим взглядом. Тень Марко появилась на рифленом стекле двери. Его голос перекрывал шум душа. - Они с братом уладили все проблемы с властями. Вернулись с таким ценным грузом, какого раньше никто не видел. Кит осторожно дышал сквозь сжатые зубы, как будто старался не захлебнуться. Он протянул руку и нажал на клавишу подачи мыльного раствора. Белая пена заполнила его ладонь. Прежде чем намылить руки, Кит долго смотрел, как капли воды врезаются в пушистый комок. Он был рад, что не нужно смотреть в глаза Марко. - Двадцать восемь тысяч тонн высококачественных медикаментов, - сказал Марко. - "Беглец" до отказа заполнил свои трюмы. Когда в последний раз такое случалось с нашим кораблем? Груз не мог быть украден, поскольку такую крупную пропажу давно бы обнаружили. Кит видел, как тень Марко поднесла кофе ко рту. Когда голос старика раздался снова, он звучал немного громче. - Ты слушаешь меня, мальчик? Я говорю все это не ради собственного удовольствия. - Я все слышу, - крикнул Кит. Он подумал, что может заставить Марко так кричать весь день. Голос Марко по-прежнему звучал громко. "Один-ноль", - подумал Кит. - Груз находился в стандартных контейнерах, только сделаны они были из какого-то материала, напоминающего синтетическую смолу. Способы производства таких смол известны, но какой в этом смысл? Сплавы дешевле. Бело-оранжевая пена стекала по телу Кита и исчезала в сливном отверстии. Капли воды щекотали нос. Он сделал резкий выдох, чтобы избавиться от них. Марко перекрикивал шум насосов. - Ты ведь говорил, что они направляются на поиск сингулярностей, так? Магнитные захваты все еще установлены на их корабле. Значит, они забрались достаточно далеко, правда? Они не могли направляться в уже исследованные системы. - Согласен! - крикнул Кит. - Ходят слухи, что они наткнулись на какой-то старый корабль, сбившийся с курса после неудачного прыжка. Он не смог вернуться, и весь экипаж погиб. Юби и Мария ограбили его, и теперь, возможно, вернутся за следующей партией груза. Я не верю в эту версию. Все привезенные медикаменты были разработаны за последние двадцать лет, и все широко доступны. За это время не пропал ни один корабль с подобным грузом. - Ну и что? - крикнул Кит. - Некоторые считают, что это забытая колония. Кит выключил воду и стряхнул капли с волос. Крошечные бриллианты дождем сыпались с его головы, падали, разбивались и исчезали в сливном отверстии. Теплый воздух обдувал тело. Несмотря на тепло, мурашки бежали по его спине. Он понимал, куда клонит Марко. - Откуда может взяться забытая колония? - спросил он. - Это звучит еще менее правдоподобно, чем пропавший корабль. - Кто знает? - крикнул в ответ старик. - Может, это кто-то из нас. Возможно, когда Сообщество стало вытеснять нас, несколько семей пилотов объединились и основали колонию. Хотя это не объясняет, откуда за несколько месяцев могли взяться двадцать восемь тысяч тонн медикаментов. Как будто бы они там занимались производством лекарств, ожидая, пока кто-нибудь не наткнется на них и не купит их товар. Но я намерен выяснить это, мальчик. Кит открыл дверь и взял полотенце. Он смирился с неизбежностью. Он сделает все, что скажет дядя. Он только хотел получить достойную награду за свои усилия. - Послушай, я думаю, что раньше они уже экспортировали медикаменты, - Марко обнаружил, что продолжает кричать, нахмурился и понизил голос. - Вероятно, несколько семей пилотов заключили с ними контракт и продавали товар небольшими партиями. А когда Мария и Юби наткнулись на них, то колонисты просто откупились, предложив взять со склада гигантское количество товара и забыть о том, что они видели. Контейнеров не хватило, и они использовали свои собственные, сделанные из синтетических смол. Возможно, позже они включат "Беглец" в свою дистрибьюторскую сеть. Юби покупает компьютеры. Последнюю модель "Лахора", предназначенную для контроля за подпространственными прыжками. Один установят на "Беглеце", остальные предназначены для продажи. Похоже, они хотят оснастить целый флот. И, кажется, я знаю, чей. Правильно, мальчик? Кит закончил вытираться и бросил полотенце в корзину. Перед ним в воздухе висел Марко - желтая кожа, трехдневная щетина, сморщенные серые гениталии, впалая грудь. Отвратительный контраст со стройными улыбающимися женщинами на стенах. Кит заставил себя взглянуть в запавшие глаза Марко. - Ты хочешь, чтобы я сблизился с Марией, - сказал он. - И узнал, где находится эта колония. Губы Марко слегка раздвинулись. - Начинаешь соображать, мальчик. Я хочу, чтобы ты сыграл с ней такую же шутку, как она сыграла с тобой. Используй свое знаменитое обаяние. Возможно, во время одного из ваших свиданий она расскажет все, что тебе нужно, - он плеснул немного кофе себе в рот. - О чем бы Юби не договорился с этими людьми, я думаю, что "Де Соарес Экспрессуэйз" справится с этим лучше. У нас больше кораблей, мы можем работать эффективнее и по более гибким ценам. - Она может и не сказать мне. - Тогда ты должен выяснить это другим способом. Заглянешь в судовой журнал. Придумаешь что-нибудь. Кит с трудом подавил дрожь. Он подумал, что Марко похож на какого-то семейного демона. От него невозможно избавиться, но с ним можно сторговаться. - Я сделаю это, - сказал он, осознавая, что не вполне представляет себе, за что берется. - Но я хочу кое-что получить взамен, командор. Черные блестящие глаза Марко уставились на Кита, такие же неподвластные жалости, как окружающий их корабль вакуум. Он поднял свою узловатую руку и указал на Кита средним пальцем. - Со мной этот номер не пройдет, мальчик. Я могу превратить твою жизнь в ад. Ненависть вскипела внутри Кита, давая ему силы взглянуть в глаза старика. - Я хочу статус пилота. На "Фамилии", с моим отцом. - Ха, - Марко, казалось, размышлял над словами юноши. - Сначала добудь информацию, мальчик. То, что Марко сразу же не набросился на него, давало Киту какую-то надежду. Возможно, ему удастся вырваться отсюда. - Договорились, командор? - Да, - ответил Марко. - Если ты узнаешь то, что мне требуется. В противном случае забудь об этом. Мне не нужны пилоты, способные только волочиться за женщинами. Он ухватился за койку Юана и повернулся к двери. - Я освобождаю тебя от обычных обязанностей, - сказал он, выходя из каюты. - Постарайся доставить как можно больше удовольствия Марии. Кит смотрел ему вслед. Почему-то он не испытывал благодарности. Он помнил и всегда будет помнить причину, по которой согласился на это. - Привет! Я хотел извиниться за свое поведение два дня назад. Прекрасная Мария наклонила голову, всматриваясь в запись изображения Кита. Он что, прошел курс приема гормонов? Его лицо казалось более жестким. Повзрослевшим. Кит поерзал на стуле. - Марко приказал мне больше не встречаться с тобой, и я боялся, что нас могут увидеть вместе. Там был один из моих кузенов. Ты, наверное, видела его. Мария не могла припомнить, чтобы в баре сидел кто-то из Соаресов, но это не означало, что его там не было. Кит оглянулся через плечо, как будто боялся, что кто-нибудь подслушивает его. - Я бы хотел увидеться с тобой, если ты не против. Только не в общественном месте. И даже не в отеле, - его голос прервался. - Может, на "Беглеце"? Кит выглядел взволнованным. Он посмотрел в камеру и открыл рот, чтобы что-то сказать, но затем передумал. "Я люблю его?" - Оставь сообщение на базе, если захочешь. Я буду там весь завтрашний день с самого утра. Запись окончилась. Мария смотрела на пустой трехмерный экран и размышляла о том, как изменился Кит. Стал более взрослым, хотя и более скованным. Может, он просто не знал, как выразить свои чувства. Максим вскочил на колени к Марии. Гладя кота, она подумала, что их с Китом отношения были, по крайней мере, простыми. Он не просил ее, как Митагучи, вернуть ему прошлое, не требовал, подобно Юби, соблюдать какие-то неписаные правила. Все, что хотел Кит - просто немного побыть вдали от семьи. Нужно будет спрятать Двенадцатого. А может, и Юби ничего не узнает. Внутренний люк открылся. Мария надела красный жилет, отделанный серебряной тесьмой, и серые узкие брюки, выглядевшие так, как будто их только что извлекли из кучи мусора. Контраст должен был производить шокирующее впечатление. На лице Кита появилась ухмылка, когда он отстегнул шлем и принялся сражаться с пластиковыми застежками на плечах скафандра. Мария засмеялась и шагнула навстречу. - Привет, - ее улыбка была одобряющей. Он ощущал запах ее волос, ее дыхание, чувствовал тепло ее кожи. Он раздумывал, должен ли поцеловать ее. Оба замешкались. Кит уцепился ногами за специальные перемычки и принялся освобождаться от скафандра. Отсоединив провода, он отстегнул замки нижней части скафандра, и выскользнул из неуклюжих штанов. Потом снял верхнюю часть. Мария ставила каждый элемент в мягкие ячейки, Затем она отступила назад и посмотрела на него. Он одергивал рукава футболки. - Ты похудел, - сказала она. - Стал сильнее, - возразил он. - Мускулистее. Марко взвалил на меня весь ремонт и другую тяжелую работу. Ее взгляд смягчился. - Из-за меня? Чувство обиды захлестнуло Кита. - Конечно, - ответ получился более сердитым, чем он ожидал. Черт побери! Он должен очаровывать, а не злить ее. - Извини, - она виновато улыбнулась. - Мне действительно жаль. - Забудь. Мария начала что-то говорить, но запуталась. - Пойдем в холл, - сказала она, легко повернувшись в воздухе. Оттолкнувшись обеими руками, Мария выплыла из шлюза, подождала, пока Кит последует за ней, а затем закрыла и заперла люк. На некоторое время он оказался впереди. Кит обогнул опору центрифуги и поравнялся с дверью резервной рубки. - Что это за запах? - спросил он. - Запах? - голос Марии звучал громко. - Здесь странно пахнет. - О... - она на мгновение умолкла. - Юби красил что-то в резервной рубке. - Хм. Пахнет, как от какого-то животного. - Где ты мог слышать запах настоящего животного? - Моя мать держала какаду. Она хихикнула. - Не думаю, что птицы считаются. - Ладно. Как, впрочем, собаки и кошки. Тогда можно утверждать, что я никогда не слышал, как пахнет животное. "Хорошо, - подумал он. - Кажется, мне удалось вернуть непринужденную атмосферу". Он решил не позволять себе вспышек враждебности. Даже братья научились остерегаться его гнева, накатывавшего подобно лаве на туманную метановую поверхность холодной луны. Опускаясь по трапу центрифуги, Кит пытался вспомнить их первую встречу. Он сделал тогда что-то, что привязало его к Марии. Он хотел вспомнить, что же это было. От волнения его плечи напряглись. Кит сошел вниз, прошел по бледно-зеленому ковру и уселся на диван. Было время обеда, и она предложила ему перекусить и выпить. Он согласился. Мария подала бутылку "Ларка", выложила еду на блюдо, затем взяла свое пиво и села на стул у стены. Кит откусил несколько кусочков жареного цыпленка и посмотрел на Марию. Может, это глупо - сразу приступать к делу. Но он не мог Думать ни о чем другом. - Я много слышал о вас. - Слышал о чем? Ее бледные руки беспокойно двигались. В груди его поднялось волнение от внезапно нахлынувших воспоминаний. Он уже забыл ее необычные жесты. - О вашем возвращении, - он тщательно подбирал слова. - И о том, как вы... справились с проблемами. - И ты тоже, - Мария покачала головой. - Не стоит затрагивать эту тему. Она подняла голову и коротко рассмеялась. - Мне задают массу вопросов. Пресса, Флот, все пилоты на базе. - Мне просто любопытно. - Не стоит, - в ее тоне ясно сквозило предупреждение. - Ладно. - Я не собираюсь ничего говорить человеку, чей дядя собирает на всех досье, - рассмеялась она. Кит присоединился к ней. Внезапно все это показалось ему смешным. Он пришел на борт "Беглеца", чтобы соблазнить эту женщину, затащить ее в постель и выведать необходимую информацию, а она с самого начала пресекла его попытки. Это не сработает. Идея Марко была самой глупой, какую приходилось слышать. - Больше не буду об этом, - сказал Кит. - Была бы тебе благодарна. Кит почувствовал, что его скованность пропала. Больше не о чем беспокоиться. Через несколько дней он, к удовольствию Марко, вернется к ремонтным работам. Юноша взглянул на Марию. - Чем еще ты занималась все эти шесть месяцев? Из горла Марии вырвался смех. Она опустила тарелку. Киту показалось, что ей вовсе не смешно. - Ничем, - ответила она. - А ты? - Смазывал подшипники. Проверял силовые кабели. Занимался погрузкой товара, - он пожал плечами, - и тому подобное. Ее глаза блеснули. - Расскажи мне. Кит рассказал о своей семье: о тете Сэнди, которая приносила ему еду, когда другие не видели, о Марко, сидевшем в одиночестве в своей ярко освещенной комнате в компании с хромированной кофеваркой, о Ридже, который важничал и хвастался перед девушками на базе Сальвадор, но добился лишь того, что был избит их братьями. Речь его лилась свободно, без всяких усилий. Мария внимательно слушала. В комнату вошел кот, осторожно обнюхал Кита и нашел его колени подходящими для себя. Молодые люди закончили еду и отставили тарелки. Мария налила Киту еще пива. Он на секунду умолк и взглянул на нее. - Можно тебя обнять? Мне хочется этого, - он пожал плечами, - но я не решаюсь. Глаза Марии внимательно изучали его. - Пока нет. Я немного... - ее руки порхали в воздухе, как белые какаду его матери. - Я не уверена, что хочу, чтобы кто-нибудь прикасался ко мне. Внезапно он понял, почему раньше им было так легко вдвоем. Они были просто молодыми людьми, которые случайно встретились, чтобы провести вместе несколько приятных часов между погружениями в подпространство. Теперь Мария хранила тайну, а Кит был шпионом, а кроме того, их связывало общее прошлое. - Ты дашь мне знать, когда будешь готова, ладно? - улыбнулся он. - Не волнуйся, я скажу тебе. Они провели вместе еще несколько часов, пока не настало время Марии приниматься за работу. Кит сказал, что будет свободен ближайшие три дня, и двинулся к шлюзу. Она помогла ему натянуть скафандр и быстро прижалась губами к его губам, прежде чем он пристегнул шлем. Поцелуй имел вкус обещания. Кит собирался продлить удовольствие как можно дольше, пока Марко не потеряет терпение и опять не заставит его день и ночь заниматься ремонтом. - Ну как, мальчик? - Марко встретил его в шлюзе "Абразо". Мерцание красной лампочки над внутренним люком отражалось в глубоких глазах старика. - Пока ничего. Она не хочет говорить об этом. - Меня это не удивляет. Кит сражался с плечевыми застежками. Внутренне он улыбался. - Я сделаю то, что должен, - сказал он. Возможно, после такого заявления старик на некоторое время оставит его в покое. Марко смотрел на него. - Послушай, мальчик. Это серьезно. Контракт с ПДК будет пересматриваться меньше, чем через три года. Каждый раз новое соглашение становится менее выгодным для нас. Этот контракт поддерживает нашу жизнь! - Марко почти кричал. Кит в изумлении смотрел на него. Средний палец старика, указывающий на Кита, заметно дрожал. - Семья должна жить! - Ладно, - сказал Кит. Он взглянул на вытянутый палец с желтым загнутым ногтем. - Я знаю. Марко говорил об этом достаточно часто. За каждым завтраком, обедом и ужином. - Нет, ты не понимаешь. Ты думаешь, что это какая-то игра. - Я сделаю все, что должен. - Это слова. А что ты думаешь на самом деле? На нижней губе Марко появились капельки слюны; Кит смотрел на них, недоумевая, что происходит. Он никогда раньше не слышал от старика подобных слов. - Мы вымираем, - сказал Марко. Пятна на его бледной от гнева коже стали ярко-красными. - Я видел цифры, и я знаю. В течение многих лет контракт с ПДК поддерживал нас, но это происходило потому, что до настоящего времени места, подобные Анжелике, были развиты слишком слабо, чтобы войти в орбиту интересов крупных компаний. Теперь окраины достаточно хорошо освоены, и мы станем не нужны. Он приблизился к Киту и положил руку на воротник скафандра юноши. Кит чувствовал запах чеснока и видел отчаяние в глазах Марко. - Я делаю это не для себя, - звучал в ушах Кита его голос. - Я уже ни на что не годен. Я скоро умру. Но семья, мальчик - мы должны сохранить ее. Я хочу вбить это в ваши головы, но похоже, мне это не удается. У нас восемьдесят один человек на пяти кораблях, и через несколько лет ничего этого не будет. Все рассыплется. Я заставлю Риджа вбить в тебя это, если нужно. Но Ридж сам ничего не понимает. Что я должен сделать, чтобы вам стало ясно, что мы вымираем? Последние слова Марко выкрикнул. Брызги слюны попали в лицо Кита. Возбуждение Марко улеглось, когда он посмотрел в расширенные от ужаса глаза юноши. Он неподвижно повис, держась за воротник Кита, а затем подмигнул. - Надеюсь, что ты в любом случае получишь удовольствие, малыш, - сказал он. - Милая кошечка. Я уже очень давно не имел дела с такими. Марко легонько оттолкнул Кита, проскользнул в отверстие люка и исчез, не сказав больше ни слова. Кит закрыл внешний люк. Сердце его стучало, как молот. Марко не шутил относительно выживания семьи. Кит подумал, что эта мысль ни на минуту не оставляла старика, питая его ненависть. Он никогда раньше не слышал, чтобы Марко о чем-либо беспокоился. Восемьдесят один человек на пяти кораблях. И все они погибают. На следующий день Кит опять пришел к Марии. Она угостила его тушеными овощами в соусе "пико де галло" и любимым домашним пивом Юби. "Восемьдесят один человек", - подумал он и вспомнил, как Марко вскрикивал, будто от боли. С коммуникационной панели раздался сигнал, и Кит испуганно вздрогнул. Мария включила автоответчик. Послышался бе