выбрала себе местечко в дальнем краю гондолы, здесь ей меньше напоминало, что она находится в желудке и она была предоставлена самой себе. Габи все еще находилась в оцепенении, а Калвин, после того как он рассказал все что знал о цеппелине, не был склонен разговаривать. Он не хотел рассказывать о других вещах, которые интересовали Сирокко. Было бы неплохо, если бы здесь были перила. До самого пола стены гондолы были прозрачные, как стекло. Если бы не полупереваренные листья, то и пол был бы прозрачным. Открывающийся вид был ошеломляющим. Они пролетали над густыми джунглями, которые были усеяны озерами. На всем протяжении внизу протекала, извиваясь, широкая желтая Клио: сброшенная со скалы водяная лента вилась где ей заблагорассудится. Сирокко была поражена прозрачностью воздуха. Над северным побережьем моря Реи собрались грозовые облака, но Сирокко было видно пространство над облаками. Ей были видны границы изгиба Фемиды в обоих направлениях. Стая больших цеппелинов парила на различных высотах вокруг свисающего каната ближайшего от цеппелина. Сирокко не могла бы наверняка сказать, чем они занимаются, но предполагала, что они могли там питаться. Канат был достаточно массивным, чтобы на нем могли расти деревья. Глядя прямо вниз, можно было увидеть огромную скачущую тень цеппелина. Чем ниже они опускались, тем больше становилась тень. Через четыре часа она стала чудовищно огромной, а они все еще были над вершинами деревьев. Сирокко было интересно, как цеппелин предполагает приземлиться. Вдали не было видно достаточно большого пространства, пригодного для его посадки. Она увидала две фигурки, стоящие на берегу реки, они махали ей руками. Сирокко помахала в ответ, хотя не была уверена, что они видят ее. - Ну, а как он приземлится? - спросила она Калвина. Он поморщился: - Я не думал, что тебе это понравится, поэтому ничего не говорил заранее. Не было смысла волновать вас раньше времени. Мы спустимся на парашюте. Сирокко никак не отреагировала на это сообщение, и, казалось, Калвину полегчало. - Это, в самом деле, надежно. Пустяки, безопасно, как и должно быть. - Угу, Калвин. Мне нравится парашютный спорт. Я думаю, что получу море удовольствия. Но я предпочитаю проверять и упаковывать свой парашют самостоятельно. Мне хочется знать, кем он изготовлен и надежен ли. Она огляделась вокруг.- Поправь меня, если я не права, но я не вижу на борту ничего похожего на парашют. - У цеппелина они есть,- сказал Калвин,- и они никогда не подводят.- И опять Сирокко ничего не сказала. - Я пойду первым,- убедительно сказал он.- Вы должны видеть, как это делается. - У-гу. Калвин, как я понимаю, это единственный путь вниз? - Минимум в ста километрах отсюда, в восточном направлении находятся долины. Там цеппелин приземлится. Но возвращаться надо будет через болотистую местность. Сирокко посмотрела вниз на землю, которая была едва видна. Она глубоко вздохнула и сказала: - Ладно. Показывай эти парашюты. Она подошла к Габи и тронула ее за плечо, мягко оторвав ее от стены. Сирокко повела Габи вглубь гондолы. Габи была послушна, как ребенок. Плечи ее были напряжены, она дрожала. - Я не смогу показать тебе их сейчас,- сказал Калвин.- Не могу показать, пока не прыгну. Они образовываются во время прыжка. Наподобие этого. Он протянул руку и схватил горсть висящих белых завитков. Они вытянулись. Он начал рассоединять их, пока не получилась рыхлая сетка. Вещество было похоже на конфеты-тянучки, если его не растягивали, он сохранял свою форму. Калвин просунул ногу в ячейку сетки, затем вторую, затем натянул сеть на бедра и очутился словно бы в корзине. После этого он одна за другой просунул в ячейки руки и оказался завернутым в кокон. - Ты уже прыгала до этого и знаешь как это делается. А ты хорошо плаваешь? - Великолепно, если от этого зависит моя жизнь. А как ты, Габи? Ты хорошо плаваешь? Какое-то время казалось, что Габи где-то далеко от них, но затем в глазах девушки мелькнул интерес. - Плавать? Конечно, я плаваю как рыба. - Ладно,- сказал Калвин.- Следите за мной и делайте то же, что и я. Он свистнул и в полу перед ним засияла дыра. Калвин махнул рукой, ступил через край дыры и камнем упал вниз. Он падал не так быстро, как при земной гравитации, но все-таки с приличной скоростью для того, чтобы у Сирокко мелькнула мысль о неиспытанном парашюте. За спиной Калвина как шелк паутины растянулся белый покров. Затем его закрыл появившийся плотно собранный в складки парус. Сирокко и Габи услышали щелчок и увидали как парашют затрепетал на ветру. Калвин плавно опускался вниз, маша им рукой. Сирокко возбужденно жестикулируя, обсуждала прыжок, в то время как Габи натягивала на себя упряжь. Девушке так не терпелось поскорее выбраться отсюда, что она выпрыгнула раньше Сирокко, та даже не успела проверить ее снаряжение. - Двое из троих уже выпрыгнули,- подумала Сирокко, продевая ноги сквозь третий комплект парашютного снаряжения из паутины. Она была теплой и эластичной, натянув ее на себя полностью, она почувствовала себя комфортно. Прыжок был обычным, если что-нибудь на Фемиде могло быть обычным. Парашют раскрылся над ней голубым кругом на фоне желтого неба. Он казался меньшим, чем должен бы был быть, но, очевидно, этого было достаточно при низкой гравитации и высоком давлении. Зажав в руках концы раскинувшегося над ней покрывала, Сирокко направляла парашют к берегу реки. Толчок, и вот она уже на земле и быстро стягивает с себя упряжь. Парашют обрушился на грязный берег, почти накрыв Габи. Сирокко стояла по колени в воде и наблюдала за приближающимся Биллом. При виде его трудно было не рассмеяться. Он выглядел как бледный, отважный цыпленок с коротко отросшей щетиной на груди, ногах, руках, лице, голове. Сирокко положила обе ладони на лоб и провела ими по пушистой голове, улыбаясь все шире, по мере того, как Билл приближался к ней. - Похожа я на ту, которую ты помнишь? - спросила она. - Ты даже лучше, чем была.- Разбрызгивая воду, он сделал еще несколько шагов, разделяющих их. Билл обхватил ее и они поцеловались. Она не плакала, она не чувствовала в этом необходимости, хотя счастье переполняло ее. Билл и Август за эти семь дней, орудуя лишь острыми концами оставшихся от комбинезонов колец, сотворили нечто удивительное. Они построили две хижины; были готовы две стены и половина крыши третьей. Хижины были сделаны из связанных между собой ветвей скрепленных грязью. Крыши были из тростника, они были скошены. - Это все, что было в наших силах,- сказал Билл, показывая им свои творения. Я думал насушить саманных кирпичей, но грязь недостаточно быстро высыхает на солнце. Но эти строения защищают от ветра и, особенно, от дождя. Внутри хижины были два на два метра, пол был выстлан толстым слоем соломы. Сирокко не могла стать здесь в полный рост, но она считала это несущественным. Возможность спать не на улице перекрывала все неудобства. - Мы не успели закончить третью хижину к вашему прибытию,- продолжал Билл.- С вашей помощью мы за день кончим ее. Габи, это для тебя и Калвина, мы с Сирокко займем хижину, в которой жила Август. Она сказала, что хочет перебраться в новую. Ни Калвин, ни Габи ничего не сказали, но Габи придвинулась поближе к Сирокко. Август выглядела как безумная. Она постарела не меньше чем на пять лет с тех пор, как Сирокко в последний раз ее видела. Она похудела, глаза у нее ввалились, руки постоянно дрожали. Девушка выглядела так, как будто у нее отрубили половину. - У нас сегодня не было времени на охоту,- сказал Билл.- Мы были слишком заняты строительством нового дома. Август, там достаточно осталось со вчерашнего дня? - спросил он девушку. - Я думаю, что да,- ответила Август. - Ты принесешь? Август развернулась и пошла за мясом. Билл перехватил взгляд Сирокко и, поморщившись, медленно покачал головой. - Ничего не слышно от Апрель, да? - тихо спросил он. - Ни слова. Так же, как и от Джина. - Я не знаю, что с ней будет. После еды Билл вовлек их в работу по завершению строительства хижины. Имея уже навык строительства двух предыдущих, он занимался этим уже почти профессионально. Работа была скучной, но физически не утомительной. Они с легкостью передвигали большие бревна, но ужасно много времени занимало перерезание даже самого маленького из них. В результате итог их труда выглядел не слишком привлекательно. Когда хижина была готова, Калвин зашел в апартаменты Август, правопреемником которых он был, а Август перебралась в новое жилище. Габи оказалась растерянной, но в конце концов пробормотала, что собирается осмотреть окрестности и вернется не раньше, чем через несколько часов. С жалким видом она побрела от хижины. Билл и Сирокко переглянулись. Билл пожал плечами и посмотрел на оставшуюся хижину. Сирокко неловко села на пол. Она о многом хотела спросить Билла, но не решалась начать. - Как ты перенес все это? - спросила она наконец. - Если ты имеешь в виду время между столкновением и моим пробуждением здесь, то я тебя разочарую. Я ничего не помню. Сирокко протянула руку и нежно пощупала лоб Билла. - У тебя не болит голова? Нет головокружения? Необходимо, чтобы Калвин осмотрел тебя. Билл нахмурился.- Я что, был ранен? - Довольно сильно. У тебя было в крови все лицо и ты был без сознания. Это все, что я могла рассмотреть за несколько секунд. Но я думаю, что у тебя мог быть проломлен череп. Билл пощупал рукой свой лоб, пробежал пальцами по голове. - Я не нахожу никаких болезненных мест. Нет и синяков. Сирокко, я... Она положила ему на колено руку.- Называй меня Роки, Билл. Ты знаешь, Билл, ты единственный, в чьих устах мне нравится это имя. Он нахмурился и посмотрел мимо нее. - Ладно, Роки. Я все равно должен сказать тебе об этом. Это был не просто... темный период, как его называет Август. Я не помню не только это. Для меня покрыты туманом многие вещи. - Ну и как много? - Например, я не помню, где я родился, сколько мне лет, где я рос, или ходил в школу. Я помню лицо матери, но не помню как ее зовут, жива она или умерла.- Билл потер лоб. - Она жива и распрекрасно живет в Денвере, там же ты и вырос,- спокойно сказала Сирокко,- она приглашала нас на твое пятнадцатилетие. Ее звать Бетти. Мы все любили ее. Казалось, он почувствовал облегчение, но потом он опять стал подавленным. - Я догадываюсь, что это означает,- сказал Билл.- Я помню ее лицо, потому что это важно для меня. Я помню также тебя. Сирокко улыбнулась, глядя ему в глаза: - Но не мое имя. Это то, что волновало тебя и что ты не решался сказать мне? - Да,- жалко улыбнулся Билл.- Ну разве это не дьявольщина? Август сказала мне твое имя, но она не сказала мне, что я называл тебя Роки. Между прочим, это очень привлекательное имя, оно мне нравится. Сирокко рассмеялась.- Я почти всю свою взрослую жизнь пыталась избавиться от этого имени, но я всегда слабела, когда кто- нибудь нашептывал мне его на ухо. - Что ты еще помнишь обо мне? Ты помнишь, что я была капитаном? - О, конечно. Я помню, что ты была первой женщиной, которая была ~над~ мной. - Билл, в невесомости не имеет значения, кто наверху. - Это не то, что я...- Он улыбнулся, поняв, что Сирокко подшучивает над ним.- Насчет этого я также не был уверен. Мы... Я имею в виду, мы?.. - Или мы трахались? - Она покачала головой, но не отрицательно, а удивленно.- Мы использовали каждый шанс. Как только я перестала гоняться за Джином и Калвином и заметила, что лучший мужчина на борту - мой инженер. Билл, я надеюсь, что не раню твои чувства, но я почти что люблю тебя такого. - Какого? - Ты не решаешься спросить или мы... были в интимных отношениях.- Сирокко выдержала драматическую паузу, стыдливо опустив при этом глаза. Билл засмеялся.- Ты сейчас была такая, как до того, как мы узнали друг друга. Застенчивой. Я думаю, что сейчас все будет как в первый раз, а первый раз всегда особенный, ты согласна? Сирокко посмотрела на Билла из-под опущенных ресниц, выжидая какое-то время, но он не двигался. Тогда Сирокко подошла и тесно прижалась к нему. Это не удивило ее; у нее была потребность довольно откровенно проявлять свои чувства, это относилось и к первому разу. Когда они прервали поцелуй, Билл посмотрел на Сирокко и улыбнулся. - Я хотел сказать, что люблю тебя. Ты не давала мне на это времени. - Ты никогда не говорил раньше такого. Вероятно тебе не следует связывать себя обязательствами, пока к тебе не вернется память. - Я думаю, что раньше я мог и не знать, что люблю тебя. А потом... единственное, с чем я остался - это с твоим лицом и моими чувствами к тебе. Это правда. И я намеренно сказал тебе это. - Ммм... ты славный. Ты помнишь, как это делается? - Я уверен, что это придет само собой, когда мы займемся этим. - Ну так я думаю, что тебе пора опять заняться мной. Это было также восхитительно, как и в первый раз, но без неловкостей, которая обычно при этом присутствует. Сирокко забыла все на свете. Ей хватало света в темной хижине, чтобы только видеть его лицо, солома, которой был устлан пол, под его тяжестью казалась мягче самого мягкого шелка. Послеобеденное время на Фемиде было длинным при ее постоянном дне. Сирокко никуда не хотелось уходить, ей хотелось остаться здесь навсегда. Сейчас было бы самое время закурить,- сказал Билл,- если бы здесь была хоть одна сигарета. - И ты ронял бы на меня пепел,- подразнила его Сирокко. - Отвратительная привычка. Если бы у меня было немного кокаина... Он весь упал вместе с кораблем. - Ты можешь прямо сейчас отправиться на его поиски. Билл продолжал лежать, тесно прижавшись к ней. Сирокко вспомнила, как на "Властелине Колец" ей нравилось ждать, займутся ли они любовью опять. С Биллом это обычно происходило. Сейчас все было немного по-другому. - Билл, я опасаюсь, что у меня будет небольшое раздражение. Он приподнялся на локте.- Тебе царапает спину солома? Если ты хочешь, я могу лечь вниз. - Это не солома, мой сладкий. И не моя спина. Это что-то более личное. Я боюсь, что у меня одно место как наждачная бумага. - Да, это так, но мне было неловко сказать тебе об этом.- Он скатился с нее и положил руку Сирокко под плечи.- Смешно, но всего несколько минут назад я не замечал этого. - Если бы у тебя были там шипы, я бы тоже не заметила этого несколько минут назад,- засмеялась Сирокко.- Но я все равно хочу, чтобы у нас побыстрее отрасли волосы. А так я чувствую себя ужасно глупо, а кроме того, это дьявольски неудобно. - Ты полагаешь, что они растут медленно? Я обрастаю ими весь, с головы до ног. Такое впечатление, что блохи пляшут кадриль на моей коже. Прости, если я царапаю тебя. Это в самом деле было так, он царапал ее и изрядно. Сирокко нежно провела пальцами по его спине. - А-а-а! Я говорил, что любил тебя? Я был сумасшедшим, я не знал что такое любовь. Я только теперь ~узнал~ что это такое. Габи выбрала именно этот момент, чтобы войти в хижину. - Извини, Роки, но я хотела спросить, будем ли мы что-нибудь делать с парашютами? Один из них уже плывет вниз по реке. Сирокко быстро села.- Что мы должны с ними делать? - Спасать их. Они могут еще пригодиться. - Ты... да, конечно, Габи. Ты должно быть права. - Я просто подумала, что это было бы неплохо.- Габи водила по полу ногой и не поднимала глаз, она всего лишь однажды взглянула на Билла. - Э... ладно. Я думала, что может быть я... могла сделать для тебя что-нибудь приятное.- И она прожогом бросилась наружу. Билл сел, положив локти на колени.- Я придаю этому слишком большое значение? Сирокко вздохнула.- Боюсь, что нет. У Габи назревают большие проблемы. Она думает, что тоже влюблена в меня. Глава 9 - Что означает это "До свидания"? Куда ты собрался? - Я все обдумал,- спокойно сказал Калвин. Он снял с руки часы и протянул их Сирокко.- Вы, люди, найдете им лучшее применение, чем я. Сирокко готова была взорваться от отчаяния. - И это все твои объяснения? "Я все обдумал". Калвин, все мы связаны. Мы все еще исследовательский отряд, а я все еще капитан. Мы должны трудиться все вместе ради спасения. Калвин слабо улыбнулся: - И каким образом вы собираетесь это делать? Сирокко не хотела бы слышать от него этот вопрос. - У меня не было времени разработать план,- неопределенно ответила она.- Мы ограничены в своих действиях. - Вы сообщите мне, когда придете к какому-либо решению. - Я приказываю тебе остаться с остальными! - Как ты сможешь удержать меня, если я решил уйти? Нокаутировать и связать? Сколько усилий ты собираешься потратить на то, чтобы стеречь меня? Если я останусь здесь, то только по необходимости, если же я уйду, я могу принести пользу. - Что ты подразумеваешь под пользой? - Вот что: цеппелины ведут разговоры по всей Фемиде. Они переносчики новостей; все здесь слушают их. Если я когда-нибудь понадоблюсь вам, я вернусь. Все, что мне надо сделать, так это научить тебя нескольким простым призывам. Ты умеешь свистеть? - Ну так что же их этого? - спросила Сирокко, раздраженно махнув рукой. Она потерла лоб и немного успокоилась. Если она хочет оставить его, то должна разговаривать с ним иначе, не удерживать его насильно. - Я все-таки не могу понять, почему ты хочешь уйти. Тебе не хочется оставаться здесь вместе с нами? - Я... нет, это не совсем так... Но я счастливее, когда я один. Слишком большое напряжение. Слишком большой груз отрицательных ощущений. - Все мы прошли через это. Было бы лучше обо всем поговорить откровенно. Калвин пожал плечами. - Позже вы можете позвать меня и я попытаюсь вернуться. Но сейчас мне не нужна компания таких же, как я сам. Цеппелины свободнее и мудрее. Я никогда не был счастливее, чем во время этого полета. Сирокко не видела Калвина таким возбужденным с момента встречи на скале. - Цеппелины очень старые, капитан, как сами по себе, и как вид. Этому цеппелину где-то три тысячи лет. - Откуда ты знаешь это? Откуда он знает это? - Существуют периоды тепла и холода. Я сделал вывод, что это происходит из-за того, что Фемида постоянно остается направленной в одном направлении. Оси, так как это происходит сейчас, расположены близко к солнцу, но каждые пятнадцать лет, пока происходит движение Сатурна и к Солнцу не окажется повернут другой полюс, обод колеса блокирует солнечный свет. Здесь это исчисляется годами, но каждый из них включает в себя пятнадцать земных лет. Этот цеппелин пережил двести таких периодов. - Хорошо, хорошо,- сказала Сирокко.- Поэтому-то ты и нужен нам, Калвин. Кто-то рассказал тебе обо всем этом, сумел каким-то образом сделать это, ты все узнал. Кое-что из этого может оказаться полезным для нас. Например, эти шестиногие существа, как ты назвал их?.. - Титаниды. Я ничего больше не знаю о них. - Да, но ты можешь узнать больше. - Капитан, и так стало известно очень много. Ты прошла уже по большей части гостеприимной территории Фемиды. Оставайтесь на месте и все будет в порядке. Не надо идти к Океану, или даже в Рею. Это опасные места. - Разве? А как мы смогли бы узнать об этом? Вот видишь, ты нам необходим. - Ну как ты не понимаешь, я не смогу ничего больше узнать, пока не увижу собственными глазами. Мне в большей части не доступен диапазон языка цеппелинов. Сирокко ощущала захлестнувшую ее изнутри горечь поражения. К дьяволу все, Джон Уэйн рассчитался бы с метисом. Чарльз Лафтон заковал бы его в кандалы. Сирокко знала, что ей было бы гораздо легче, если бы она сразу же предоставила этому упрямому сукиному сыну полную свободу действий. Она еще никогда не командовала подобным образом. Она побеждала и пользовалась уважением команды, демонстрируя ответственность и, что благодаря своему уму всегда могла найти выход из любой ситуации. Она умела смотреть фактам в лицо и знала, что Калвин уйдет от них, но это же просто недопустимо. - А почему? - спросила себя Сирокко.- Потому что это умаляет ее авторитет? Частично, наверное, дело в этом, а частично в том, что она чувствует за него ответственность. Но это привело ее к проблеме, которая стояла перед ней в начале ее командования: отсутствию для нее образца как для капитана-женщины. В то время она решила рассмотреть все особенности, присущие этой должности и отобрать лишь те, которые, как она чувствовала, должны быть присуще ей. Потому что все, что было правильно для адмирала Нельсона в военно-морском флоте Британии, не означало, что оно правильно и для нее. Конечно же должна была присутствовать дисциплина и авторитет. Капитаны военно-морских сил требовали и заставляли соблюдать эти требования на протяжении тысячелетия и она не была намерена отметать весь приобретенный опыт. Там где авторитет капитана был под вопросом, обычно возникали различные беды. Но космос не был тем же самым, что и военно-морские силы, поколения писателей-фантастов описывали обратное. Люди, исследовавшие космическое пространство были высоко интеллектуальными, одаренные, они были лучшим, что могла предложить Земля. В этом случае должна была присутствовать гибкость в отношении с командой, и требования НАСА для путешествий в дальнем космосе допускали это. Существовал еще один фактор, который она никогда не могла забыть: у нее больше не было корабля. С ней произошло самое худшее, что могло случиться с капитаном. Она потеряла свою команду. Это останется горьким привкусом у нее во рту на всю оставшуюся жизнь. - Ладно,- сказала она.- Ты прав. У меня нет ни времени, ни энергии охранять тебя, у меня нет чувства, что я готова убить тебя, разве только в переносном смысле.- Она заставила себя замолчать, обнаружив, что скрежещет зубами, медленно расслабила челюсти.- Я говорю тебе, что если мы вернемся назад, я обвиню тебя в неповиновении. Уходя, ты поступаешь вопреки моей воле и вопреки интересам нашей миссии. - Я принимаю это,- спокойно ответил Калвин.- Хотя ты убедишься, что в последней части ты не права. Я принесу больше пользы, если я уйду, чем когда останусь. Но мы не вернемся на Землю. - Посмотрим. А теперь, почему бы тебе не научить кого-нибудь звать цеппелины? Мне бы не хотелось находиться сейчас рядом с тобой. В конце концов Сирокко пришлось выучить свист код, так как у нее оказались наибольшие музыкальные способности. Ее слух был почти совершенен, а это было решающим моментом в речи цеппелинов. Надо было выучить только три музыкальных фразы, самыми длинными были семь нот и трель. Перевод первой фразы означал - "Хорошего подъема" - и был попросту вежливым приветствием. Второй - "Мне нужен Калвин", и третий - "Помоги!". - И помни, никогда не зови цеппелин, если разводите огонь! - Как ты оптимистичен. - Довольно скоро у вас будет огонь. Да, я хотел спросить... хотите чтобы я забрал с собой Август? Может быть, со мной она будет чувствовать себя лучше. Мы сможем преодолеть большие пространства в поисках Апрель. - Мы должны сами заботиться о пострадавших,- холодно ответила Сирокко. - Все чтобы ты не решила, является лучшим. - Во всяком случае, она с трудом осознает, что ты уходишь. Просто подальше с моих глаз, верно? Август оказалась не в таком коматозном состоянии, как предполагала Сирокко. Когда она услыхала, что Калвин уходит, то настояла на том, чтобы присоединиться к нему. После короткой баталии Сирокко сдалась, хотя с еще большими опасениями, чем раньше. Цеппелин опустился довольно низко и начал выбрасывать канат. Они смотрели как он колеблется в воздухе. - Почему он делает это? - спросил Билл.- Какой ему от этого прок? - Он любит меня,- просто ответил Калвин.- А кроме того, он привык перевозить пассажиров. Другие виды отплачивают за перевозку тем, что передвигают пищу из его первого желудка во второй. У него нет для этого мышц. Он остерегается лишнего веса. - И все здесь проходит так мирно? - спросила Габи.- Мы не встречали здесь ничего похожего на плотоядных животных. - Здесь есть плотоядные животные, но их немного. Основой жизни является симбиоз. Это и почитание. Цеппелин говорит, что все высшие формы жизни поклоняются богине, и что богиня эта находится в ступице колеса. Я думал о богине, которая управляет всем кругооборотом этой земли. И назвал ее на греческий манер - Гея. Сирокко помимо воли заинтересовалась. - Что за Гея, Калвин? Какая-то примитивная легенда, или же существует контрольный пункт, управляющий всем этим? - Я не знаю. Фемида намного старше цеппелина, и ему многое неизвестно. - Но кто всем движет? Ты говорил, что здесь существует много видов. Но что они собой представляют? Они сотрудничают? - И этого я не знаю. Ты читала истории о кораблях, на которых происходит какая-то неисправность и все оказываются опять в дикости? Мне кажется, что что-то подобное происходит и здесь. Я знаю, что где- то что-то работает. Может быть машины, а может быть, виды, которые остаются в ступице. Там может находится источник поклонения. Но цеппелин уверен, что колесом управляет какая-то рука. Сирокко нахмурилась. Как она может позволить ему уйти, когда он обладает такой информацией? Все это было довольно неопределенно и невозможно было узнать, насколько это соответствует действительности, но это было все, что они имели. Но было слишком поздно что-либо менять. Его нога была уже в стремени длинного каната. К нему присоединилась Август, и цеппелин начал сматывать канат. - Капитан! - закричал Калвин перед тем как исчезнуть в цеппелине.- Габи, не следует называть это место Фемидой. Называйте ее Геей. Сирокко грустно размышляла о их отъезде, погружаясь в черную депрессию. Она сидела на берегу реки и ломала голову, что она могла бы сделать и не сделала, чтобы предотвратить этот отъезд. И не находила правильного ответа. - А как же с клятвой Гиппократа? - спросила она Билла.- Он ведь был послан в эту экспедицию с одной целью - заботиться о нашем здоровье, если это потребуется. - Все мы изменились, Роки. - Все, но не я,- подумала Сирокко, но ничего не сказала. По крайней мере, насколько она могла сказать, ее страдания прошли без последствий. До некоторой степени это было странным, что пережитое так сказалось на остальных. В крайнем случае, оно должно было повергнуть их в оцепенение. Вместо этого произошла амнезия, возникли навязчивые желания, у женщины появились подростковые влечения, у мужчины - любовь к живому воздушному кораблю. С трезвой головой осталась только она - Сирокко. - Брось обманывать себя,- пробормотала она.- Другим ты наверное кажешься такой же сумасшедшей, как и они тебе. Но Сирокко отбросила и эту мысль. Билл, Габи и Калвин - все они знали, что пережитое изменило их, хотя Габи не согласилась бы признать, что ее любовь к Сирокко является побочным эффектом случившегося. Август слишком отвлечена своей потерей, чтобы думать о чем-либо еще. Сирокко опять подумала об Апрель и Джине. Живы ли они еще, и если живы, то как они пережили все это? Поодиночке они или сумели найти друг друга? Они постоянно слушали приемник и посылали позывные, пытаясь связаться с Апрель и Джином, но из этого ничего не выходило. Никто больше не слышал плачущего мужчину, никто не слышал Апрель. Шло время, хотя и без каких-либо признаков движения. У Сирокко были часы Калвина и она говорила, когда было пора спать, но трудно было приспособиться к постоянному дневному свету. Сирокко никогда не подозревала, что это может так действовать, хотя на "Властелине Колец" группа людей жила в искусственном окружении, где день определялся бортовым компьютером и мог варьировать по желанию. А в остальном жизнь была легкой. Все фрукты, которые они пробовали, были съедобны и казались им питательными. Если бы в них не хватало витаминов, то они заметили бы это по виду друг друга. Одни фрукты были солеными, другие, как они надеялись, были насыщены витамином С, так как имели специфический привкус. Дичи было в изобилии и охотиться на нее было легко. Все они были приучены к строгому распорядку времени астронавтов, где все дела определялись наземной службой управления. Во время отдыха они ворчали, как это невыносимо, но тем не менее, продолжали делать все, что им было предписано. Они были подготовлены к борьбе за выживание во враждебной обстановке, но Гиперион был приблизительно таким же враждебным, как зоопарк Сан- Диего. Они ожидали, что станут Робинзонами Крузо, или, по крайней мере, чем-то наподобие Робинзона, но Гиперион был пирожным со взбитыми сливками. Они еще не приспособились мыслить с точки зрения своей миссии. Через два дня после ухода Калвина и Август, Габи предстала перед Сирокко в одежде, сделанной из брошенных парашютов. Сирокко глубоко тронуло выражение лица Габи, когда та примеряла обновку. Экипировка была наполовину тогой, наполовину просторными штанами. Материал был тонким, но удивительно плотным. Габи немало помучилась, пока раскроила его и сшила иглами из шипов. - Если ты еще соорудишь что-нибудь вроде мокасин, то я обещаю тебе, что при возвращении на Землю повышу тебя сразу на три звания. - Я работаю над ними,- Габи светилась после этого целый день и была игривой, как щенок, она слегка задевала Сирокко своей красивой одеждой и небрежно извинялась. Она была трогательна в своем стремлении сделать приятное. Сирокко сидела на берегу реки. На этот раз она была одна и радовалась этому обстоятельству. Быть яблоком раздора между двумя влюбленными было не в ее вкусе. Билла начинало раздражать поведение Габи и было ощущение, что он готов что-то предпринять. Сирокко легонько водила по воде длинным шестом и наблюдала за маленьким деревянным поплавком, укрепленным на краю ее удочки. Она обдумывала проблему, каким образом содействовать какой-нибудь спасательной команде, которая может придти им на помощь. Что можно предпринять, чтобы выбраться отсюда? Не может быть и речи выбраться с Геи самостоятельно. Самое большее, что она может сделать, то это попытаться войти в контакт со спасательным отрядом. Она не сомневалась, что такой отряд появится, но надежда на то, что им удастся выполнить свою миссию сразу же, была слабой. Ей необходимо послать сообщение, в котором описать, как "Властелин Колец" разлетелся на куски, передать чудовищность всего происшедшего. Конечно же полагают, что команда "Властелина Колец" должна была погибнуть, но Фемида-Гея не должна быть забыта. Корабль вскоре должен появиться и он должен попытаться приземлиться. - Ладно, но на Гее должны находиться средства связи. Наверное, они в ступице. Даже если там находятся и двигатели, центральное расположение ступицы кажется логическим местом для расположения там средств управления. Там могут находиться люди, которые осуществляют все операции, а может и нет. Попасть туда, по всей вероятности, нелегко и небезопасно. Центр управления должен тщательно охраняться от попадания туда непрошеных гостей и от диверсионных актов. Но если там есть радио, то ей надо подумать, как туда пробраться. Она зевнула, почесала бок и лениво поводила по воде ногами. Задергался поплавок. Пора наверно вздремнуть. Поплавок опять дернулся и исчез под мутной водой. Сирокко непонимающе посмотрела на него, потом сообразила, что что-то заглотило наживку. Она поднялась на ноги и начала тянуть удочку. Рыба была без глаз, без чешуи и без плавников. Сирокко с любопытством осмотрела ее. Это была первая пойманная рыба. - На какого дьявола она мне нужна? - вслух спросила Сирокко и швырнула рыбу обратно в воду. Затем свернула удочку и пошла вдоль берега по направлению к лагерю. Пройдя полпути, она побежала. - Прости меня Билл, я знаю, что ты здесь много работаешь. Но когда они прилетят за нами, я буду работать так тяжело, как только смогу, чтобы мы выбрались отсюда,- сказала Сирокко. - В основном, я согласен с тобой. Что ты задумала? Сирокко объяснила ему свои мысли по поводу ступицы, что если существует центральный технологический пункт управления всей этой громадной системой, то он должен находится именно там. - Я не знаю, что мы там найдем. Может быть ничего кроме паутины и пыли и все происходит по инерции. А может быть, нас ожидает там команда с капитаном, которые готовы развеять нас на части за то, что мы вторглись на их корабль. Но нам необходимо убедиться во всем самим. - Как ты предлагаешь добраться туда? - Я еще точно не знаю. Я полагаю, что мы не сможем сделать это с помощью цеппелина, или же они знают о этой богине больше, чем говорят. Там между спицами может не оказаться никакого воздушного пространства. - Это придало бы им некоторую жестокость,- заметила Габи. - Мы ничего не можем наверняка знать, пока сами всего не увидим. Дорогу к вершинам спиц могут указать поддерживающие канаты. Они должны тянуться все время вверх, прямо к вершине. - Боже мой,- пробормотала Габи.- Только их склоны тянутся вверх на сотню километров, но это только до свода, а оттуда еще пятьсот километров до ступицы. - У меня ноет спина,- вздохнул Билл. - Что с тобой? - спросила Сирокко.- Я не сказала, что нам придется карабкаться вверх. Мы решим, когда хорошенько обдумаем. Все, что я хотела сказать вам, то это то, что мы не знаем этой местности. Почем я знаю, может быть существует экспресс-подъемник, сидящий в болоте, который мог бы поднять нас к вершине. Мы никогда ничего не узнаем, если будем сидеть на месте и не оглядимся по сторонам. - Не волнуйся,- сказал Билл.- Я с тобой. - А как ты, Габи? - Я пойду за тобой, куда бы ты не пошла,- как само собой разумеющееся ответила Габи.- Ты сама это знаешь. - Ладно. Тогда вот, что я думаю. На западе, по направлению к Океану, есть кабель. Но река течет другой дорогой. Мы можем использовать ее как транспортное средство. Таким образом мы сможем добраться до следующего ряда кабелей быстрее, чем если будем пробиваться через заросли. Я считаю, что мы должны идти на восток, по направлению к Рее. - Калвин сказал, что мы должны держаться подальше от Реи,- напомнил Билл. - Я не сказала, что мы пойдем прямо туда. Если существует что- либо такое, что труднее преодолеть чем постоянный день, то это должна быть постоянная ночь, так что меня не тревожит, какой мы выберем путь. Но между той местностью, где мы находимся сейчас и той, куда мы собираемся идти, пролегает большое пространство. Мы будем иметь возможность увидеть его. - Согласись, Роки, ты в душе турист. Сирокко мимо воли улыбнулась. - Виновата. Я только недавно думала о том, в какие потрясающие места мы попали. Мы знаем, что здесь существуют десятки разумных видов. А что мы делаем? Сидим и ловим рыбу. Нет, это не по мне! У меня ощущение, что мы находимся под предохранительным колпаком. И что они все это оплачивают, и черта-с два, если мне это нравится! Наверное, мне хочется приключений. - Боже мой,- проговорила Габи со сдержанным смешком,- тебе хочется еще приключений? Тебе не достаточно того, что случилось? - Приключения имеют свойство оборачиваться неприятной стороной,- сказал Билл. - Будто я этого не знаю. Но тем не менее, мы отправимся вниз по этой реке. Я бы хотела чтобы мы отправились после того, как поспим. У меня такое ощущение, что я одурманена наркотиками. Билл на мгновение задумался. - Ты думаешь, это возможно? В каких-то фруктах находится что- либо наркотическое? - Хм, ты наверное начитался слишком много научной фантастики, Билл. - Послушай, не трогай мое увлечение чтением, и я не буду обращать внимания на свое увлечение глупыми фильмами. - Но это ведь искусство. Ну, да ладно. Не обращай внимания. Возможно, мы съели какой-нибудь транквилизатор, но, скорее всего, это попросту старомодная лень. Билл поднялся на ноги и потянулся за несуществующей трубкой. В раздражении он опять забыл, что у него ее нету. Отряхнув руки, он сказал: - Потребуется время, чтобы построить плот. - А зачем плот? А как насчет этих стай огромной кожуры семян, плывущей по реке? Они достаточно большие, чтобы выдержать нас. Билл нахмурился. - Да, по-видимому так и есть. Но как ими управлять в бурной реке? Я хотел бы посмотреть на дно, прежде... - Управлять? Ты думаешь, что плот будет лучше? Билл посмотрел на Сирокко сначала с удивлением, потом разочарованно. - Тебе виднее. Вперед, командир. Глава 10 Семена росли на вершинах самых высоких в лесу деревьев. На каждом дереве вызревало лишь одно семя и когда оно достигало зрелости, оно взрывалось подобно пушечному выстрелу. Они слышали эти выстрелы через продолжительные интервалы времени. То, что оставалось после выстрела, походило на скорлупу грецкого ореха, гладко разделенную поровну. Увидев проплывшую мимо такую скорлупу, они подплыли к ней и подтащили ее к берегу. Пустая, она высоко плыла над водой. У груженой - еще порядочная часть борта оставалась над водой. Они задержались на два дня, готовя снаряжение и пытаясь приладить руль. Они приладили длинную жердь с лопастью на конце и понадеялись, что этого будет достаточно. У каждого было примитивное весло, на случай если они будут идти по дурной воде. Габи отшвартовалась от берега. Сирокко, не жалея сил, отталкивалась шестом, направляя скорлупу на середину реки, затем она заняла свой пост на корме, одна рука легонько лежала на румпеле. Подул небольшой ветерок и она опять ощутила отросшие волосы. Какое приятное ощущение - треплющиеся на ветру волосы. Это одна из тех мелочей, которые мы утратили,- подумала Сирокко. Габи и Билл были возбуждены, они забыли свою враждебность сидя у противоположных бортов лодки и наблюдая за простирающейся перед ними рекой и выкрикивая Сирокко предупреждения об опасности. - Запевай морскую песню, капитан! - закричала назад Габи. - Ты все перепутала, глупышка,- засмеялась Сирокко.- Это вы, бедняги, откачиваете там в кубрике воду и поете песни. Ты что, не видела "Морского колдуна"? - Нет, это какой-то триллер? - Это экранизация шедевра старины Джона Уэйна. "Морской колдун" - это название корабля. - А я подумала, что это капитан. И ты просто выбрала себе такое прозвище. - Следи за собой, не то я сброшу тебя за борт. - А как мы назовем наш корабль, Роки? - спросил Билл. - Эй, а и правда, ведь у него же должно быть название, верно? Я так была занята поисками шампанского для ланча, что совершенно позабыла об этом. - Ты, кажется, упомянула шампанское? - простонала Габи. - Есть какие-нибудь предложения? У тебя есть шанс продвинуться по службе. - Я знаю, как назвал бы его Калвин,- неожиданно сказал Билл. - Не напоминай мне о Калвине. - Тем не менее, мы приняли для наименований греческую мифологию. Корабль следовало бы назвать "Арго". Сирокко, казалось, сомневалась. - Это что-то, связанное с поисками золотого руна? Да, да, я сейчас вспоминаю кинофильм про это. - Мы ничего не ищем,- заметила Габи,- мы знаем, куда нам надо идти. - Ну тогда как насчет...- Билл помолчал, сосредоточенно глядя перед собой.- Я думаю о Одиссее. У его корабля было название? - Я не имею понятия. Мы потеряли нашего специалиста по мифам. Но если бы он и был здесь, то не думаю, что захотела использовать это название. Одиссей не означает ничего, кроме волнений. - Ты суеверна, капитан? Вот никогда бы не подумал,- улыбнулся Билл. - Это море, парень. Оно чуждо для человеческого тела. - Ну тогда давайте назовем эту лодку "Титаник". Это названи