ервого контакта с чужой цивилизацией. От него исходил запах корицы и яблок. - Скоро появится лекарь.- Он пел в одной тональности с Сирокко, хотя и в официальной форме. - Между тем, вы уже ели? - Мы бы должны были сами предложить вам это,- пропела Сирокко,- но, по правде говоря, у нас кончилась вся провизия. - И моя сестра ничего не предложила вам? - Си Бемоль бросил на До Диез укоризненный взгляд, та удрученно повесила голову.- Она любопытная и импульсивная, но не внимательная. Пожалуйста, простите ее. Слова, которые использовал Си Бемоль для описания проступка До Диез были сложными, Сирокко поняла их дословный перевод, но она не полностью поняла смысл в целом. - Она была очень любезна. - Ее матери будет приятно об этом узнать. Вы присоединитесь к нам? Я не знаю какой вид пищи вы предпочитаете, но если мы располагаем нечто подобным, то оно в вашем распоряжении. Он сунул руку в сумку на поясе, это была обернутая вокруг талии полоса кожи, а не часть его тела, и вынул оттуда что-то красно- коричневое, похожее на копченую ветчину. Он держал ее как индюшачью ножку. Легко и ловко подогнув ноги, титаниды сели, Сирокко и Габи присоединились к ним. Титаниды с нескрываемым интересом наблюдали, как они это делали. Мясо пошло по кругу. До Диез вынула с дюжину зеленых яблок. Титаниды клали их в рот целиком. Раздавался хруст и яблоко исчезало. Габи насупившись сидела над фруктами. Она приподняла бровь, когда Сирокко надкусила одно. Вкус был зеленого яблока. Внутри яблоко было белое и сочное с маленькими коричневыми семечками. - Наверное, мы позже все выясним,- сказала Сирокко. - Кое-что я хотела бы узнать прямо сейчас,- возразила ей Габи. - Никто не поверит, что мы сидели с телесного цвета кентаврами и ели эту дерьмовую зеленую песенку. - Та, что зовется Га-а-би, очень воодушевленно поет,- рассмеялась До Диез. - Она что, говорит обо мне? - Ей нравится как ты поешь. Габи застенчиво улыбнулась.- Это совсем не Вагнер, который выходит под твоим руководством. Как ты их понимаешь? Как тебе их вид? Я слышала о параллельных эволюциях, но чтобы ~только выше талии~? Я могу поверить в гуманоидов. Я была готова ко всему, ко всякому виду - от капель желе до гигантских пауков. Но они ~слишком~ похожи на нас! - Но большая их часть не похожа на нас. - Верно! - опять перешла на крик Габи.- Но посмотри на это лицо! Отбрось ослиные уши. Рот у них широкий, глаза большие, нос выглядит так, как будто по нему заехали лопатой, но все похожее ты можешь найти и на Земле. Посмотри ниже, если решишься.- Сирокко лишь пожала плечами.- Посмотри на это,- продолжала Габи,- и попробуй сказать, что это не человеческий пенис! - Спроси ее, можем ли мы присоединиться к ней,- искренне пропел Си Бемоль.- Мы не знаем слов, но мы можем сопровождать ее импровизируя. Сирокко пропела, что ей надо еще немного поговорить со своим другом, а позже она все переведет. Он согласно кивнул ей, но продолжал внимательно следить за разговором. - Габи, пожалуйста, не кричи на меня. - Прости меня.- Габи опустила взгляд на свои колени и попыталась успокоиться.- Мне нравится когда вещи имеют смысл. Человеческий пенис на этом существе не имеет смысла. Ты видела их руки? На их пальцах есть отпечатки, я заметила это. ФБР не упустил бы случая иметь их в своем досье. - Я видела. - Если бы ты сказала, как ты с нами разговариваешь... - Я не знаю,- выбросила вперед руки Сирокко,- все происходит само собой, как будто этот язык всегда был в моем сознании. Петь тяжелее, чем слушать, но это лишь потому, что мое горло не подходит для этого. Поначалу я испугалась, но сейчас мне не страшно, я им верю. - Также как и Калвин верит цеппелинам. - Ясно, что кто-то позабавлялся с нами, пока мы спали. Кто-то дал мне этот язык, хотя я не знаю, каким образом. И этот кто-то дал мне кое- что еще. У меня ощущение, что это сделано не со злой целью. И чем больше я разговариваю с титанидами, тем больше они мне нравятся. - То же самое говорил Калвин об этих проклятых цеппелинах,- мрачно сказала Габи,- а ты чуть не арестовала его. - Я думаю, что теперь поняла его немного лучше. Титанида лекарь была женского рода, имя ее тоже было в тональности си бемоль. Она вошла под навес, где лежал Билл и провела там некоторое время, осматривая его. Сирокко при этом не сводила с нее глаз. Края раны были желтыми и сине-черными. Когда лекарь нажала на них, из раны запузырилась жидкость. Лекарь не обращала на Сирокко ни малейшего внимания. Она изогнула свой человеческий торс и порылась в кожаной сумке прикрепленной к лошадиному боку лентой подпруги и вынула прозрачную круглую флягу наполненную коричневой жидкостью. - Сильный антисептик,- пропела она и подождала. - Как его состояние, целитель? - Очень тяжелое. Без лечения он будет с Геей через несколько десятков оборотов. Поначалу Сирокко перевела фразу дословно, но в ней было одно слово, которое обозначало период времени. Один поворот на Гее занимал примерно один час. Выражение "быть с Геей" было понятно, хотя "Гея" означало не планету, а богиню, которая была олицетворением вселенной, и быть с Геей означало вернуться в землю, это не подразумевало бессмертие. - Наверное, вы бы предпочли подождать появления своего целителя,- пропела титанида. - Билл может никогда не дождаться его. - Да, это так. Мое лекарство должно снять инвазию маленьких паразитов. Я не знаю, препятствуют ли они метаболизму. Я не могу обещать например, что мое лекарство не причинит вреда, откачивая его жизненный газ, так как я не знаю в каком месте он у вас находится. - Это вот здесь,- пропела Сирокко, указывая на ее грудь. Уши титаниды поднялись и опустились. Она прислонила одно ухо к груди Билла. - В самом деле,- пропела она.- Да, Гея мудра, и она не говорит, почему она совершает кругооборот. Сирокко мучилась, не зная, что предпринять. Концепции метаболизма и микробов были незнакомы целителю. Эти слова переводились буквально. Даже не осознавая этого, знахарь могла навредить больному человеческому телу. Но Калвина не было, а Билл умирал. - А для чего это вообще? - пропела лекарь, указывая на ноги Билла. Пальцы ее осторожно касались пальцев ног. - А, это...- Сирокко никак не могла подобрать слово для определения атрофированных эволюций рудиментов. Это было слово, определяющее эволюцию, но безотносительно к живому существу.- Они служат для удержания баланса, но они не являются необходимостью. У них нет определенного предназначения. - А,- в полголоса пропела лекарь,- всем известно, что Гея ошибается. Возьмем, например одного, с которым я впервые занималась сексом много лет тому назад. Сирокко хотела перевести объект последнего предложения как "мой муж", но этот перевод не годился; он точно также мог быть "моя жена", хотя это тоже имело определенные границы. Этому понятию не было эквивалента в английском языке. Тут она снова вспомнила о Билле. - Ты сможешь помочь моему другу? - пропела она.- Я вверяю его твоим рукам. Целительница кивнула и принялась работать. Первое, что она сделала, так это промыла рану коричневой жидкостью. Затем наложила на рану желтое желе и положила рядом с кожей большой лист,- чтобы приманивать маленьких поедателей его плоти,- пояснила целительница. Глядя как она работает, у Сирокко появилась надежда. Ее не заботил лист и пояснение целительницы насчет "приманивания". Это выглядело слишком примитивно. Но когда та обработала рану и перевязала ее материалом из запечатанных пакетов, заметив при этом, что они очищены от паразитов - то это подействовало на Сирокко. Работая, целительница одновременно с интересом изучала тело Билла. При этом она немного изумленно тихонько напевала что-то. - Кто бы мог такое подумать?.. ...мышцы ~здесь~? Прикреплены ~таким образом~? Подобно ходьбе на сломанной ноге... нет, я не верю в это. Она по всякому описывала мудрость Геи, как бесконечно изобретательную, чересчур сложную и неразумную. Изумленно глядя на ягодицы Билла, она также заметила, что иногда Гея любит божественно пошутить, доставляя себе удовольствие созданием подобного. Пока целительница занималась Биллом, Сирокко вся покрылась испариной. Но, по крайней мере, та не гремела шаманскими трещотками и не рисовала на песке магические знаки. Закончив накладывать повязку, она принялась петь песню целительницы. Сирокко посчитала, что вреда это не принесет. Целительница склонилась над Биллом, обхватила его руками, осторожно приподняла и прижала к себе. Она положила голову Билла себе на плечо и наклонила свою голову к его уху. Она раскачивала его взад-вперед, как будто пела колыбельную песню без слов. Постепенно Билл перестал дрожать, лицо его обрело живые краски, оно стало более умиротворенным, чем было до ранения. Через несколько минут Сирокко готова была присягнуть, что он улыбается. Глава 15 У Сирокко совершенно пропали заблуждения, которые она испытывала поначалу. Первое заблуждение было наиболее явным. Когда появился Си Бемоль и оказался абсолютно похожим на До Диез, за исключением развития в сексуальных органах, то пришла к выводу, что титанид трудно отличить между собой. Группа, появившаяся на зов До Диез, выглядела так, как будто они сбежали с карусели. У целительницы были изумрудно-зеленые волосы на голове и в хвосте. Тело ее было покрыто тонким, белоснежным пухом. Были и другие цвета волос: цвета земляники с фиолетовыми вкраплениями. Были коричневые и пегие с белым. На одном из них вообще не было волос, за исключением волос в хвосте. Кожа у него была бледно-голубая. Последняя титанида из группы казалось была лишена растительности, но это было не так; лошадиная шкура покрывала не только ее нижнюю, лошадиную часть, а и верхнюю, человеческую. Окраска была как у зебры - она была покрыта ярко-желтыми и выцветшими оранжевыми полосами, волосы на голове и в хвосте были цвета лаванды. При взгляде на нее рябило в глазах. Не удовлетворенные природными красками, титаниды разукрасили себя полосами и пятнами повыкрашивали волосы. У них были ожерелья и браслеты, в ушах и носу висели украшения, вокруг щиколоток были обвиты браслеты из медных цепочек. У каждой были музыкальные инструменты, которые или висели через плечо или торчали из сумки на животе. Инструменты были сделаны или из дерева, или из рога животного, ракушки или меди. Второе заблуждение, фактически оно было первым, это то, что Калвин говорил что все они женского рода. Стараясь быть как можно более тактичной, Сирокко спросила об этом целительницу и та прямо ответила на вопрос, сопровождая свой ответ довольно таки ужасающей демонстрацией. Каждая титанида имела три сексуальных органа. Она видела внешние генеталии, которые были такого же размера, как и человеческие. Это было внешним определением того, что должно быть считалось у титанид принадлежностью к полу. Помимо этого, у каждой было большое вагинальное отверстие под хвостом, совсем такое как у лошадей-самок. Что больше всего шокировало Сирокко и Габи, так это внизу мягкого живота между задних ног находилась толстая оболочка, из которой выходил пенис, в деталях походивший на человеческий, но он был длинный и толстый, как рука Сирокко. Сирокко считала себя искушенной женщиной. Она видала в своей жизни немало обнаженных мужчин и уже не один год она не находила в них ничего нового для себя. Она любила мужчин, ей нравилось заниматься с ними любовью, но эта штуковина подействовала на нее так, как будто она была монахиней. Сирокко испугало то чувство потрясения, которое она испытывала при виде этого чудовищного пениса. Она знала, что то же испытывает и Габи. Не будь он так похож на человеческий, потрясение было бы меньше. Третье, что ей было необходимо переосмыслить - хотя она и знала язык и могла назвать каждый половой орган титанид, она не знала об этом третьем органе, пока не завела об этом разговор. Она до сих пор не понимала, зачем их требовалось три, и как не старалась найти ответ, ей ничего не приходило в голову. Все, что было в ее распоряжении, это набор слов и грамматических правил построения предложений. Для имен существительных это было достаточно; ей достаточно было подумать об объекте, как в уме у нее возникало нужное слово. Но это начинало не срабатывать для некоторых глаголов. С такими глаголами, как бегать, прыгать и дышать все было достаточно ясно. Затруднения возникали с глаголами, определяющими действия титанид и человека, но они были достаточно легко преодолимы. Система перестала срабатывать, когда требовалось описать взаимоотношения, правила поведения, другие вещи, где между титанидами и людьми было мало общего. Эти понятия отсутствовали в языке песен титанид. Становилось ясным, что чужие мысли оставались для нее чужими, было необходимо, чтобы кто-то объяснил все эти понятия, но объяснить было некому. Последней трудностью, которая появилась с появлением группы титанид, было их имена: их было слишком много в одном и том же музыкальном знаке, так что ее собственная система определения и запоминания имен титанид тоже рассыпалась. Габи не могла произнести их, так как Сирокко не могла найти английского эквивалента для обозначения музыкальной фразы. Сирокко начала передавать их в музыкальной тональности и решила так и продолжать. Первое имя, которое дублировало До Диез, она назвала Волынка. Си Бемоль превратился в Си Бемоль Банджо. Целительница была Си Колыбельная, земляничная блондинка была Соль-минор Вальс, пегая титанида стала Си Кларино, голубая титанида получила имя Соль Фокстрот, желто-оранжевую зебру Сирокко назвала Ре-минор Шарманка. Санитарная повозка была деревянным фургоном с четырьмя колесами, обтянутыми резиной, которую тянули две титаниды в свободной упряжи. Дерево было ярко желтое, как новая сосна, удивительно гладко отполировано и подогнано без единого гвоздя. Сирокко и Габи положили Билла на огромную кровать повозки и забрались туда вслед за ним. Вместе с ними туда забралась Колыбельная, титанида-целительница. Подогнув ноги, она села рядом с Биллом. Она тихонько напевала что-то и вытирала влажной тряпочкой ему лоб. Остальные титаниды, за исключением Волынки и Банджо, которые остались со своим стадом, шли рядом с повозкой. В стаде было около двухсот животных размером с корову, у каждого было четыре ноги и тонкая, гибкая шея с метр длиной. На конце шеи были когти для рытья земли и морщинистый рот. Они питались зарываясь пастью в землю и высасывая млечный сок из спин земляных червей. У них был один глаз у основания шеи. Зарывшись головой в землю, они могли видеть, что происходит на поверхности. Габи смотрела на них со слегка шокированным выражением лица, с трудом допуская, что подобные существа могли существовать. - У Геи бывают как плохие, так и хорошие дни,- заключила Габи, цитируя переведенный Сирокко афоризм титаниды.- А как насчет этих их радио, Роки, мы можем на них посмотреть? - Я посмотрю,- пропела Сирокко Кларино, пегой титаниде, спрашивая, можно ли им взглянуть на их растение-передатчик. - Они не делают их,- сказала Сирокко Габи,- они их выращивают. - Почему ты не сказала мне этого раньше? - Потому что я сама только сейчас поняла это. Будь ко мне снисходительна, Габи. Это слово означает для них "семя растения, переносящего песню", вот погляди. К концу посоха Кларино было прикреплено продолговатое желтое семя, оно было гладким и ничем не примечательным, за исключением того, что на нем было расплывчатое коричневое пятно. - В этом месте оно слушает,- пропел Кларино, указывая на пятно. Не надо прикасаться к нему, так как это заглушает звук. Оно пропоет песню своей матери и если она понравится ей, то мать пропоет ее на весь мир. - Боюсь, что я не совсем поняла. Кларино показал рукой куда-то поверх плеча Габи.- Она все еще находится вместе со своими детьми. Кларино рысью поскакал к растущему в ложбине кустарнику. Позади каждого куста из земли пробивались растения в форме колокола. Схватив колокол, Кларино выдернул растение из земли и вместе с корнями понес его к повозке. - Оно поет семенам,- пояснил Кларино. Он снял с плеча медную трубу и наиграл несколько тактов танцевального ритма.- Теперь прислони ухо... Через полминуты они услыхали звуки трубы, звук был пронзительным, как на цилиндре Эдисона, но вполне отчетливый. Кларино пропел обертон, который быстро был повторен. Затем последовала пауза, после которой обе темы прозвучали одновременно. - Видите, она слышит мою песню и она нравится ей,- широко улыбаясь пропел Кларино. - Похоже на запрос на радиостанцию,- сказала Габи.- А что, если диск-жокей не захочет проигрывать песню? Сирокко постаралась как можно лучше перевести вопрос Габи. - Необходимо тренироваться, чтобы петь приятно,- признал Кларино.- Но они очень добросовестны. Мать может откликаться в мгновение ока. Сирокко начала переводить, но Кларино перебил ее. - Семена также применяются для того, чтобы видеть в темноте,- пропел он.- С их помощью мы просматриваем изгибы колодцев, чтобы видеть приближение ангелов. - Это похоже на радар,- сказала Сирокко. - Ты готова поверить во все, что говорят тебе эти сверхобразованные пони? - с сомнением в голосе спросила Габи. - Ты лучше скажи мне, как действуют эти семена, если это не электроника? Тебе предпочтительнее телепатия? - Магию переварить легче. - Хорошо, называй это магией. Я считаю, что в этих семенах находятся кристаллы и схема. И если можно вырастить органическое радио, то почему нельзя вырастить радар? - Может быть и радио. Но только потому, что я видела это собственными глазами, а не потому, что я хочу каким-то образом воспользоваться им. Но не радар. Радарная установка титанид находилась под навесом в передней части санитарной повозки. Установка привела бы в недоумение Руби Голдберга. Это был горшок с землей, толстые медные лозы соединяли ее с орехами и листьями. Колыбельная сказала, что в земле находится матка, которая производит "субстрат силы". Здесь же находился стеллаж с радио-семенами соединенный с путаницей лоз, очевидно очень точно, так как каждое семя было окружено вокруг пятна скоплением сочащихся булавочных уколов и связь с лозой была именно в этом месте. Были здесь и другие предметы, все растительного происхождения, в том числе и лист, который накалялся, когда его касались световые лучи другого растения. - Это легко читается,- весело сказала Колыбельная.- Это пятнышко ложного огня представляет собой небесного великана, он находится над нами и летает по направлению к Рее.- Она указала пальцем на экран. - Видите, оно бледнеет... вон там! Сейчас оно опять стало ярким, но оно переместилось. Сирокко начала переводить, но Габи перебила ее.- Я знаю как работает радар,- пробурчала она.- Вся эта система в целом раздражает меня. - Сейчас мы мало нуждаемся в ней,- заверила их Кларино.- Сейчас не сезон ангелов. Они появляются когда Гея дышит с востока, и досаждают нам пока она опять не всосет их своим дыханием. Сирокко было интересно, не ослышалась ли она? Она пропела "она всосет их своим дыханием? Но она не стала выяснять это, так как Билл застонал и открыл глаза. - Привет! - пропела Колыбельная,- я очень рада, что ты вернулся назад. Билл кивнул, потом закричал, придавив больную ногу. Сирокко всунулась между ним и Колыбельной. Увидев ее, Билл облегченно вздохнул. - Очень страшный сон,- сказал он. - Наверное, не все было сном,- отерев его лоб сказала Сирокко. - Что? О, ты имеешь в виду кентавров? Но я помню когда один из них, белый, укачивал меня и пел песню. - Хорошо, а как ты чувствуешь себя сейчас? - Сильная слабость. Нога уже болит не так. Это хороший признак, или он означает, что я умираю? - Я думаю, что теперь тебе будет лучше. - А как насчет... ты знаешь. Гангрена.- Билл отвел от нее взгляд. - Я так не думаю. Ты выглядишь гораздо лучше после лечения целительницы. - Целительница? Кентавр? - Это все, что нам оставалось,- ответила Сирокко. Ее опять стали одолевать сомнения.- Калвин не появлялся, я следила за ней и мне показалось, что она знает свое дело. Ей показалось, что Билл опять уснул. Спустя продолжительное время он снова открыл глаза и слабо улыбнулся. - Я бы не принял такого решения. - Это было ужасно, Билл. Она сказала, что ты умираешь и я поверила ей. Все равно ничего нельзя было предпринять, пока не появится Калвин, и я не знаю, чтобы он смог сделать без лекарств, а она сказала, что может убить бактерии, и это имело смысл, потому что... Билл коснулся ее колена. Рука была холодная, но твердая. - Ты поступила правильно,- сказал он.- Посмотри на меня, через неделю я буду ходить. Было позднее послеполуденное время, такое же скучное, как оно бывало всегда. Кто-то ее потряс за плечо, она быстро заморгала глазами. - Прибыли твои друзья,- пропела Фокстрот. - Это произошло на небесном великане, который мы видели раньше,- добавила Колыбельная,- они были все время на борту. - Друзья? - Да, твой знахарь и с ним двое других. - Двое... Сирокко быстро подхватилась на ноги.- Те другие, что вы знаете о них? Одного я знаю, а другой - такая как она, или мужчина, как Билл? Целительница нахмурилась.- Твой вопрос приводит меня в замешательство. Я и правда не знаю, кто из вас мужчина, а кто женщина, так как вы закрыты этими полосками материи. - Билл мужчина, я и Габи - женщины. Я позже все объясню тебе, но кто находится на небесном великане? Колыбельная пожала плечами.- Великан этого не сказал, он также в замешательстве, как и я. Цеппелин парил над колонной титанид и повозкой, остановившейся в ожидании его снижения. У края цеппелина расцвели парашюты с крошечной фигуркой. Это вне всякого сомнения был Калвин. Пока он опускался, появился второй парашют и Сирокко пыталась разглядеть, кто это мог быть. Фигура почему-то выглядела большой. Затем раскрылся третий парашют, а за ним и четвертый. В воздухе была уже дюжина парашютов, когда она узнала Джина. Невероятно, но остальные были титаниды. - Эй, это Джин! - завопила Габи. Она стояла неподалеку от Фокстрота и Кларино. Сирокко стояла около повозки.- Интересно, Апрель... - ~Ангелы!~ Атакуют ангелы! Стройся! Голос титаниды из музыкального превратился в визгливый, она задыхалась от ярости. Сирокко была ошеломлена, видя сгорбившуюся над приемником радара и отдающую приказания Колыбельную. Лицо ее было искажено, Билл выброшен из головы. - Что происходит? - начала было спрашивать у нее Сирокко, но тут же вынуждена была пригнуться, когда Колыбельная перепрыгнула через нее. - Пригнитесь, двуногие! Не вмешивайтесь! Сирокко посмотрела вверх и увидела, что небо заполнено крыльями. Они опускались по обе стороны цеппелина, крылья сложены, чтобы набрать скорость и атаковали падающих титанид, беспомощно висящих на парашютных стропах. Их было с дюжину. От резкого толчка Сирокко упала на дно повозки, раздался хлюпающий звук кожаной сбруи. Она чуть не выпала через задний откидной борт, стараясь удержаться на четвереньках. Она увидела, как подпрыгнула Габи и ухватилась руками за борта повозки. Сирокко помогла ей удержаться. - Что за чертовщина происходит? - Габи держала в руках бронзовый меч, который Сирокко раньше не видела. - Берегись! - бросился с кровати Билл. Сирокко подползла к нему и попыталась уложить его обратно, но повозка с треском и грохотом грохотала через камни и расщелины. - Остановите ее, пропади она пропадом! - вопила Сирокко, затем пропела это на языке титанид. Все было без толку. Обе титаниды рвались вперед, где кипела битва и ничто не могло остановить их. Одна из них размахивала мечом, как дьявол пронзительно крича при этом. Сирокко шлепнула ее по крестцу и чуть не осталась без скальпа когда над ее головой мелькнул меч. Пригнув голову, она посмотрела на узел упряжи, удерживающий титанид возле повозки. - Габи, дай мне эту штуковину, побыстрее! В воздухе мелькнул рукояткой вперед меч и упал к ногам Сирокко. Схватив его, Сирокко разрубила кожаную упряжь. Освободилась сначала одна, потом вторая титанида. Титаниды даже не заметили потери, они быстро удалялись от повозки которая с грохотом наткнувшись на булыжник, остановилась. - Что все это... - Я не знаю. Все, что мне сказали, так это чтобы я притаилась и ни во что не вмешивалась. Помоги мне положить Билла. Он не спал, казалось, у него ничего не болело. Он смотрел на небо в то время, как они укладывали его на соломенный тюфяк. - Боже мой,- сказал он достаточно громко, во всяком случае, его было слышно, несмотря на пронзительные крики титанид.- Они там вверху зверски убивают парашютистов. Сирокко посмотрела вверх как раз в то мгновение, когда летающие существа располосовали три парашютных купола над спускающимися титанидами. Парашюты свернулись и титаниды с ужасающей скоростью исчезли за невысоким холмом. - Это те самые ангелы? - спросил Билл. Для титанид это были ангелы смерти. По своим очертаниям они напоминали человека, у них были оперенные крылья, размах которых достигал семи метров. Ангелы превратили мирное небо над Гиперионом в бойню. Вскоре в небе не осталось ни одного парашюта. Битва продолжалась за холмом и им ничего не было видно. Пронзительно кричали титаниды, их крик напоминал звук царапанья ногтя о классную доску, и над всем этим раздавалось жуткое завывание, очевидно, ангелов. - Позади тебя! - крикнула Габи. Сирокко быстро оглянулась. С востока бесшумно приближался ангел. Он плавно скользил над землей, огромные крылья были неподвижны. Ангел приближался с невероятной скоростью, становясь все больше по мере приближения. Сирокко увидала в его правой руке меч, жаждущее крови лицо было искажено, из уголков глаз тянулись полосы разрезов, мышцы руки занесшей меч были напряжены... Ангел пролетел над ними, замахал крыльями, чтобы набрать высоту для перелета холма. Он задел кончиками крыльев землю, вздымая вверх пыль. - Пронесло,- сказала Габи. - Сядь,- посоветовала ей Сирокко,- а то ты являешься великолепной мишенью. И ничего не пронесло. Просто это существо в последнее мгновение изменило решение; я видело как оно летело. - Почему оно это сделало? - Габи пригнулась за спиной Сирокко и внимательно осматривала горизонт. - Я не знаю. Скорее всего потому, что у тебя не четыре ноги. Но следующее может оказаться не таким наблюдательным. Они следили за приближением другого ангела, который слегка отличался от предыдущего. Он летел рассекая воздух, ноги вместе, что- то наподобие хвоста тянулось позади ног, у него было две руки, взмахи крыльев были настолько частыми, чтобы сохранить скорость. По грации и экономии движения Сирокко не встречала ему равных. Они увидели как другой ангел на полной скорости пошел к земле, но в последнее мгновение вышел из пике, слегка коснувшись земли и исчез за кромкой холма. - Они очень хороши,- прошептала Габи. - Да, не хотела бы встретиться с ними в воздушном бою,- согласилась с ней Сирокко. С востока подул холодный ветер, поднимая пыль с сухой земли. Титаниды окружили холм, атакуя ангелов. Сирокко узнала Колыбельную, Кларино и Фокстрот. Передняя левая нога Кларино была красная от крови. В руках у титанид были деревянные пики с медными наконечниками и бронзовые мечи. Они больше не издавали воинственных кличей, но глаза их продолжали неистово сверкать. Из носа шел пар, обнаженная кожа блестела от пота. Они громыхали оружием и заходили с флангов. - Они собираются пустить повозку на ангелов! - закричала Габи.- Мы окажемся в самой гуще, быстрее выпрыгиваем! - А как же Билл? - пронзительно закричала Сирокко. На мгновение их взгляды встретились. Казалось, Габи собирается что-то сказать, но она лишь что-то неразборчиво пробурчала и забрала у Сирокко свой меч. С безрассудной храбростью она стала на край повозки лицом к надвигающимся ангелам. Сирокко была видна только ее спина, она опять стояла между любовью и надвигающейся опасностью. Ангелы не обратили на нее никакого внимания. Габи стояла на краю повозки с мечом наизготовку, но они обогнули повозку, устремляясь на стоявших позади нее титанид. Шум был несравним с чувством облегчения. Завывания ангелов смешались с визгом титанид, гигантские крылья рассекали воздух. Из облака пыли неясно вырисовывалось чудовищное очертание, ночной кошмар окрашенный в коричневое и черное, крылья у него двигались так, как будто он только начал приходить в себя. Он был слепой, беспорядочно мелькали копья и мечи, и ангел пытался настичь их владельцев. Он казался не больше десятилетнего ребенка. Из раны на спине текла темная кровь. Прямо над ними он метнул свое копье. Бронзовый наконечник пролетел мимо рукава Габи и вонзился в пол повозки, звеня при этом как натянутая тетива. Затем ангел пробежал мимо них, из его шеи торчало деревянное копье. В следующее мгновение он упал и больше Сирокко уже не видела ничего. Битва закончилась также внезапно, как и началась. Завывания ветра зазвучало по-другому, ангелы поднялись в воздух, удаляясь, уменьшились в размере и вскоре превратились в темные тени, исчезнувшие затем на востоке. Рядом с повозкой происходило нечто ужасное. Три титаниды топтали тело упавшего ангела. Трудно было сказать, что то, что осталось от него походило когда-то на человеческое тело. Сирокко отвела взгляд, ей стало нехорошо от вида крови и жестокой ярости на лицах титанид. - Как ты думаешь, что заставило их уйти? - спросила Габи.- Прошло каких-то пару минут и их как корова языком слизала. - Они, должно быть, знают что-то такое, чего не знаем мы,- ответила Сирокко. Билл смотрел на запад. - Смотрите,- показал он рукой,- кто-то приближается. Сирокко увидала две знакомые фигуры. Это были Волынка и Банджо, пастухи, они приближались быстрым галопом. Габи разочарованно засмеялась: - Ты мог бы показать мне что- нибудь получше этого, одному из этих малышей только три года, как сказала Роки. - Да нет, вон там,- показал Билл в другую сторону. Похожие на цветистую конницу, через вершину холма лавиной шли титаниды. Глава 16 Прошло шесть дней после нападения ангелов, шел шестьдесят первый день их появления на Гее. Сирокко распростершись лежала на невысоком столе, ноги ее были в импровизированных стременах. Где-то там над ней склонился Калвин, но она не хотела на него смотреть. Колыбельная, беловолосая целительница-титанида следила за ходом операции и пела. Ее песня действовала успокаивающе, но ничем не помогала по-настоящему. - Шейка матки расширена,- сказал Калвин. - Я бы предпочла не слышать этого. - Извини.- Он быстро выпрямился и Сирокко увидела его глаза и лоб над хирургической маской. По лбу обильно стекал пот. Колыбельная вытерла его, и Калвин взглядом поблагодарил ее.- Не можешь ты придвинуть эту лампу поближе? Габи передвинула мигающую лампу. Она отбрасывала огромные тени от ее ног на стены. Сирокко слышала металлическое позвякивание инструментов вынимаемых из стерилизационного бака, затем почувствовала как кюветка звякнула о зеркало. Калвину нужен был инструмент из нержавеющей стали, но титанидам она была неизвестна. Он с Колыбельной работали с лучшими ремесленниками, пока не были изготовлены бронзовые инструменты с которыми можно было приступить к операции. - Больно,- заскрипела зубами Сирокко. - Ты делаешь ей больно,- объяснила Габи, как будто Калвин не знал английского. - Габи, помолчи, а то я найду кого-нибудь другого держать лампу. Сирокко никогда не слышала, чтобы Калвин разговаривал так жестоко. Он помолчал и вытер рукавом лоб. Боль была не сильная, но непрестанная, как тупая боль в ухе. Сирокко слышала и ощущала царапанье внутри себя, она крепко сцепила зубы. - Я вынул его,- тихо сказал Калвин. - Вынул что? Ты видишь, что это? - Да. Ты оказалась дальновиднее, чем я думал. Хорошо, что ты настояла, чтобы мы это сделали.- Он продолжил вычищать стенки матки, время от времени очищая кюветку. Габи отвернулась, изучая что-то на своей ладони.- У него четыре ноги,- прошептала она и сделала шаг в сторону Сирокко. - Я не хочу этого видеть. Убери! - Можно мне посмотреть? - пропела Колыбельная. - Нет! - Она испугалась накатившему на нее отвращению и была не в состоянии пропеть ответ титаниде, а лишь яростно замотала головой. - Габи, уничтожь это! Прямо сейчас! Ты слышишь меня? - Все в порядке, Роки. Я уже все сделала. Сирокко глубоко вздохнула, потом разрыдалась.- Я не должна бы кричать на тебя. Колыбельная сказала, что хочет посмотреть. Наверное, мне следовало позволить ей это. Может быть, она знала, что это было. Сирокко протестовала, говорила, что она в состоянии ходить, но принципы медицины титанид заключались в многократном обнимании, согревании тела и пении успокоительных песен. Колыбельная отнесла ее через грязную улицу в жилище, предоставленное им титанидами. Облегчая боль, она пела Сирокко успокоительную песню, уложила ее в постель. Рядом стояло еще две пустые кровати. - Твой веселый друг опять шутит? - пропела Колыбельная. - Да, он называет это лечебницей для животных. - Ему должно быть стыдно. Лечение есть лечение. Выпей это и ты расслабишься. Сирокко взяла винный бурдюк и сделала большой глоток. Жидкость обожгла горло и тепло распространилось по всему телу. Титаниды пили вино по тем же причинам, что и люди, это было одно из наиболее приятных открытий последних шести дней. - Я кажется захлопаю сейчас в ладоши,- сказал Билл.- Я уже узнаю этот голос. - Она любит тебя, Билл, даже когда ты капризничаешь. - Надеюсь, что теперь ты повеселеешь. - Это был интересный опыт. Бил, у него было четыре ноги. - Ой, а мы еще шутим по поводу животных.- Он потянулся к ней и коснулся ее руки. - Все хорошо, теперь все позади, а теперь лучше уснуть. Сирокко сделала еще пару больших глотков из винного бурдюка и последовала совету Билла. В первые два часа после операции Габи говорила всем, что чувствует себя хорошо, затем замолчала и два дня провалялась в лихорадке. Август вообще перенесла все безболезненно. Сирокко была раздраженной, но здоровой. Билл чувствовал себя неплохо, но Калвин сказал, что сустав недостаточно подвижен. - Ну и как долго все это будет продолжаться? - спросил Билл. Он спрашивал это и раньше. Читать здесь было нечего, телевизора не было, оставалось только смотреть в окно на темную улицу города титанид. Он не мог разговаривать со своими сиделками, за исключением нескольких коротких смешанных песенок. Колыбельная учила английский язык, но дело шло медленно. - Еще как минимум две недели,- сказал Калвин. - Но я чувствую, что могу ходить уже сейчас. - Может быть ты и чувствуешь, но это опасно. Кость может треснуть как сухая ветка. Нет, я не позволю тебе встать даже на костылях раньше, чем через две недели. - А как насчет того, чтобы вынести его отсюда? - спросила Сирокко.- Хочешь на улицу, Билл? Они взяли кровать Билла, вынесли ее наружу, пронесли небольшое расстояние и поставили под развесистыми деревьями, которые делали город титанид невидимым с воздуха; в городе было темно, как ночью, которой они не видели с того времени, когда обнаружили основание каната. Титаниды все время освещали улицу и дома. - Ты видел сегодня Джина? - спросила Сирокко. - Это зависит от того, что ты подразумеваешь под "сегодня",- ответил Калвин, зевая во весь рот.- Мои часы все еще у тебя. - Но ты не видел его? - Какое-то время нет,- ответил Калвин. - Я имею в виду, с тех пор, как ты встал. Калвин нашел Джина, когда тот шел вдоль Офиона по крутой местности, петляющей между горами Немезиды и Криуса, это была дневная зона западной части Реи. Он сказал, что вышел из сумеречной зоны и идет с тех пор, пытаясь перехватить остальных. Когда Джина спрашивали, чем он занимался все это время, все, что тот ответил, было "старался выжить". Сирокко не сомневалась в этом, но ей было интересно, что он под этим подразумевал. Он не стал вдаваться в подробности всех своих переживаний, сказал лишь, что поначалу волновался, но когда оценил ситуацию, успокоился. Сирокко не была уверена, что поняла, о чем он говорит. Поначалу Сирокко была счастлива, на нем минимально отразились произошедшие события. Габи все еще стонала во сне. Билл все также страдал провалами в памяти, хотя память постепенно восстанавливалась. Август постоянно была в депрессии и была на грани самоубийства. Калвин был счастлив, но он жаждал одиночества. Казалось, не изменились только они с Джином. Но она знала, что каким-то таинственным образом прошла обучение во время ее пребывания во мраке. Она могла общаться с титанидами. Она чувствовала, что с Джином произошло больше, чем он об этом говорит, она начала замечать признаки этого. Он много улыбался. Он уверял всех, что все в порядке, даже если его никто об этом не спрашивал. Он был дружественен. Иногда это была чрезмерная сердечность, он слишком старался показать, что у него все в порядке. Сирокко решила найти его и еще раз попытаться поговорить о том, что произошло с ним за эти два месяца. Ей нравился город титанид. Под деревьями было тепло. Так тепло на Гее шло от земли, то поднимаясь вверх, оно удерживалось сомкнувшимися кронами деревьев; одетая в легкую рубашку и босиком, Сирокко чувствовала себя прекрасно. Улицы были приятно освещены бумажными фонариками, что напоминало Сирокко Японию. Земля была обильно покрыта растительностью, она увлажнялась приспособлениями, которые назывались оросителями растений - вращаясь, они обрызгивали растительность. После этого стоял запах как в летнюю ночь после дождя. Живые изгороди были так усеяны цветами, что лепестки их осыпались подобно дождю. Постоянная темнота не мешала им и они буйно цвели. Титаниды понятия не имели о городском планировании улиц. Дома были беспорядочно разбросаны среди деревьев, Они были даже на деревьях. Дороги прокладывались в соответствии с движением. Не было никаких указателей и названий улиц и скоро карта города покрывалась исправлениями, так как на середине дороги и протоптанной через живую изгородь тропы вырастали новые дома. Все встречные приветствовали ее радостной песней: - Привет, земное чудище! Как вижу, все еще сохраняешь равновесие? - О, поглядите, двуногая чудачка! Иди отобедай с нами, Шии- рако! - Извините, люди,- пела Сирокко,- у меня дела. Вы не видали мейстерзингера До Диез? Сирокко забавляло переводить таким образом песни титанид, хотя на их языке чудище и чудачка не носили оскорбительного характера. Но от приглашений пообедать отказаться было нелегко. После двух месяцев сыроедства еда титанид казалась слишком вкусной, чтобы быть реальностью. Их кухня была высочайшим искусством, за небольшим исключением, человек мог есть все, что ели титаниды. Сирокко обнаружила строение, которое она назвала Сити-Холл. Она нашла его случайно, остановившись, чтобы спросить направление. (Сначала налево, потом направо, потом кругом... нет, там вроде нет дороги, верно?) Титаниды разбирались в планировке улиц, но Сирокко казалось, что ей этого никогда не постичь. Она назвала этот дом Сити-Холл просто потому, что там жил мейстерзингер, а он был среди титанид ближе всего к руководству. Фактически, он был военачальником, но даже здесь были пределы. Это