го-то неизвестного разбойника? За свою откровенность Слейя получил удар, от которого упал. Кьюджел пошел дальше по берегу. Солнце низко висело над морем; он пошел быстрее: нужно до темноты найти убежище. Наконец он добрался до конца пляжа. Перед ним возвышался мыс, а на нем темные высокие деревья. Сквозь листву виднелась балюстрада, окружающая сад; чуть южнее на юг, прямо на океан, выходила ротонда с колоннами. "Действительно красиво!" - подумал Кьюджел и с новым интересом осмотрел амулет. Его временное заветное желание - власть над Силом - переставало быть условным. Кьюджел подумал, не избрать ли ему новое: прекрасное знание скотоводства, например, или способность превзойти любого акробата... Но он неохотно отказался от этого плана. К тому же сила проклятия морского существа еще неизвестна. Тропа покинула пляж и начала извиваться среди душистых кустов и цветов: дафния, гелиотропы, черная айва, клумбы пахучих звездных капель. Пляж превратился в ленту, растворяющуюся в темно-бордовом закате; мыс Бенбадж Сталл больше не был виден. Тропа выровнялась, прошла через густую рощу лавровых деревьев и привела к овальной площадке, заросшей травой, некогда тут была плац для парадов или упражнений. Слева площадку ограничивала высокая каменная стена с большими церемониальными воротами, над которыми виднелся древний герб. От ворот отходила длинная, в милю, дорожка для прогулок, ведущая к дворцу, - променад. Дворец представлял собой богато украшенное многоэтажное здание с бронзовой крышей. Вдоль всего фасада дворца шла терраса; променад соединялся с ней пролетом широких каменных ступеней. Солнце к этому времени уже зашло; на землю опускались сумерки. Не видя больше никакого убежища, Кьюджел двинулся к дворцу. Променад некогда представлял собой монументальное сооружение, но теперь он находился в полуразрушенном состоянии, и сумерки наделяли его меланхолической красотой. Справа и слева расстилался когда-то роскошный сад, теперь неухоженный и заросший. По обеим сторонам променада стояли каменные урны, украшенные сердоликом и гагатом; по центру шел ряд пьедесталов выше человеческого роста. На каждом пьедестале бюст, а под ним руны, похожие на те, что на амулете. Пьедесталы стояли на расстоянии пяти шагов друг от друга и тянулись на целую милю, до самого дворца. Первые бюсты долго подвергались воздействию ветра и воды, лица их были почти неразличимы; но чем ближе к дворцу, тем яснее становились лица. На последнем пьедестале была статуя молодой женщины. Кьюджел замер: это девушка из ходячей лодки, которую он встретил на северных землях: Дерва Корема, из рода Домбера, нынешняя правительница Сила. Одолеваемый дурными предчувствиями, Кьюджел остановился, рассматривая массивный портал. Он расстался с Дервой Коремой вовсе не дружелюбно; напротив, она могла затаить к нему злобу. С другой стороны, во время их встречи она сама пригласила его к себе во дворец и говорила с большой теплотой; может, злоба рассеялась, а теплота осталась. И Кьюджел, вспомнив ее исключительную красоту, нашел перспективу второй встречи вдохновляющей. Но что если она по-прежнему гневается на него? На нее должен произвести большое впечатление амулет, если она, конечно, не станет расспрашивать Кьюджела о его использовании. Если бы только он знал, как прочесть руны, все было бы просто. Но так как Слейя не пожелал поделиться с ним этим знанием, придется поискать в другом месте, в частности в этом дворце. Кьюджел остановился перед широкой лестницей, ведущей к террасе. Мраморные ступени потрескались, балюстрада вдоль террасы заросла мхом и лишайником - в таком состоянии полумрак придавал всему печальное величие. Дворец казался в лучшем состоянии. С террасы поднималась исключительно высокая аркада, со стройными витыми колоннами и сложным резным антаблементом, рисунок которого в темноте Кьюджел не смог разобрать. За аркадой виднелись высокие арочные окна, тускло освещенные, и большая дверь. Осаждаемый разнообразными сомнениями, Кьюджел поднимался по ступеням. Что если Дерва Корема просто посмеется над его претензиями? Что тогда? Стонов и криков может не хватить. Медленно Кьюджел поднялся на террасу, оптимизм его все убывал, и остановился под аркадой: может, все же разумнее поискать убежище где-нибудь в другом месте. Но, оглянувшись через плечо, он подумал, что видит высокую темную фигуру среди пьедесталов. Кьюджел отказался от мысли искать другое убежище и быстро подошел к высокой двери: если он представится достаточно скромно, может, вообще не увидится с Дервой Коремой. На ступенях послышались вкрадчивые шаги. Кьюджел заколотил в дверь. Звук гулко отдавался внутри дворца. Проходили минуты; Кьюджелу казалось, что шаги сзади приближаются. Он снова постучал, и снова звуки отдались внутри. Открылось окошечко, и кто-то стал внимательно его разглядывать. Глаз исчез, появился рот. - Кто ты? - спросил рот. - Чего ты хочешь? - Рот снова исчез, появилось ухо. - Я путник, ищу убежища на ночь; и побыстрее, потому что появилось какое-то страшное создание. Снова появился глаз, тщательно осмотрел террасу и вернулся к Кьюджелу. - Есть ли у тебя какое-нибудь удостоверение? - Нет. - Кьюджел оглянулся через плечо. - Я предпочел бы обсудить этот вопрос внутри, потому что существо поднимается по лестнице. Окошко захлопнулось. Кьюджел смотрел на немую дверь. Он снова заколотил, оглядываясь на темноту. Со скрипом дверь отворилась. Маленький коренастый человек в пурпурной ливрее поманил его. - Входи, и побыстрее. Кьюджел торопливо проскользнул внутрь, а слуга тут же захлопнул зверь и закрыл ее на три железных засова. Не успел он этого сделать, как дверь затрещала от тяжелого удара. Слуга ударил по двери кулаком. - Я опять провел это существо, - с удовлетворением сказал он. - Не будь я так быстр, оно бы тебя схватило, к моему неудовольствию, да и к твоему тоже. Теперь мое главное развлечение - лишать это существо его забав. - Да. - Кьюджел перевел дыхание. - А что это за существо? Слуга развел руками. - Ничего определенного неизвестно. Оно появилось недавно и прячется в темноте между статуями. Ведет себя как вампир, отличается необыкновенной похотью; несколько моих товарищей могли сами в этом убедиться; они все теперь мертвы из-за его гнусных действий. Ну а я, чтобы отвлечься, дразню это существо. - Слуга отступил, внимательно осмотрел Кьюджела. - Ну, а ты? Твои манеры, наклон головы, то, что ты все время смотришь из стороны в стороны, - все это обозначает безрассудность и непредсказуемость. Надеюсь, ты будешь сдерживать эти свои свойства, если они действительно у тебя есть. - В данный момент, - ответил Кьюджел, - мои желания просты: комната, кровать, немного еды на ужин. Если мне это дадут, я сама воплощенная благовоспитанность. Я даже готов помочь тебе в твоих удовольствиях; мы вдвоем придумаем немало уловок, чтобы поймать на удочку злого духа. Слуга поклонился. - Твои потребности будут удовлетворены. Поскольку ты идешь издалека, наша правительница захочет поговорить с тобой, и, может, то, что ты получишь, намного превзойдет твои скромные запросы. Кьюджел торопливо отрекся от подобной чести. - Я простой человек; одежда моя грязна, сам я давно не мылся; говорить могу только о пустых банальностях. Лучше не беспокоить правительницу Сила. - Ну, эти недостатки мы исправим, - возразил слуга. - Следуй за мной. Он провел его по коридорам, освещенным факелами. - Здесь ты можешь умыться; я почищу твою верхнюю одежду и найду тебе свежее платье. Кьюджел неохотно расстался со своей одеждой. Он вымылся, подрезал мягкие черные волосы, подстриг бороду, смазал тело ароматным маслом. Слуга принес чистую одежду, и Кьюджел, освеженный, переоделся. Одеваясь, он нажал один из карбункулов на амулете. Из-под пола донесся болезненный стон. Слуга в ужасе отскочил и тут увидел амулет. Рот его раскрылся в изумлении, поведение стало подобострастным. - Мой дорогой сэр, если бы знал вашу истинную сущность, я отвел бы вас в подобающие вам апартаменты и принес лучшую одежду. - Я не жалуюсь, - ответил Кьюджел, - хотя, конечно, одежда старовата. - Он жизнерадостно коснулся карбункула, в ответ на послышавшийся вопль коленки слуги задрожали. - Молю о прощении, - запинаясь, произнес он. - Больше ничего не говори, - сказал Кьюджел. - Вообще-то я хотел посетить дворец инкогнито, так сказать, чтобы без помех познакомиться с состоянием дел. - Это благоразумно, - согласился слуга. - Вы, несомненно, уволите с должности дворецкого Сармана и повара Бильбаба, когда вам станут известны их прегрешения. Что же касается меня, то если ваша светлость вернет Силу его древнее великолепие, может, найдется место и для Йодо, самого верного и добросовестного вашего слуги. Кьюджел сделал великодушный жест. - Если это произойдет - а таково мое заветное желание, - ты не будешь забыт. А пока я хотел бы незаметно оставаться в этих помещениях. Принеси мне соответствующий ужин и достаточное количество вина. Йодо низко поклонился. - Как пожелает ваша светлость. - И ушел. Кьюджел прилег на диван и начал рассматривать амулет, вызвавший такую преданность Йодо. Руны, как и раньше, не поддавались расшифровке; карбункулы производили только стоны - это развлечение, но особой практической ценности не имеет. Кьюджел использовал все призывы, побуждения, приказания, какие смог привлечь при своем поверхностном знании волшебства, но все напрасно. Появился Йодо, но без ужина. - Ваша светлость, - начал Йодо, - имею честь передать вам приглашение Дервы Коремы, прежней правительницы Сила, посетить ее вечерний банкет. - Но как это стало возможно? - спросил Кьюджел. - Она не знала о моем появлении; насколько я помню, я тебе особо это подчеркивал. Йодо еще раз низко поклонился. - Естественно, я повиновался, ваша светлость. Хитрости Дервы Коремы превосходят мое понимание. Она каким-то образом узнала о вашем присутствии и передала приглашение, которое вы слышали. - Ну, ладно, - мрачно сказал Кьюджел. - Будь добр, проводи меня. Ты рассказал ей о моем амулете? - Дерва Корема все знает, - был двусмысленный ответ Йодо. - Сюда, ваша светлость. Он провел Кьюджела по старым коридорам и сквозь высокую узкую арку - в большой зал. По обе стороны стояли ряды тяжеловооруженных воинов в латах и шлемах; всего их было около сорока, но только в шести доспехах были живые люди, а остальные просто пустые латы. Прокопченные балки поддерживали атланты искаженных пропорций и преувеличенной длины; весь пол покрывал богатый ковер в зеленых концентрических кругах на черном фоне. В конце зала за круглым столом сидела Дерва Корема; стол был так велик, что она казалась маленькой девочкой - девочкой удивительной меланхоличной красоты. Кьюджел уверенно подошел, остановился и коротко поклонился. Дерва Корема с мрачной покорностью осмотрела его, глаза ее задержались на амулете. Она глубоко вздохнула. - К кому я имею честь обращаться? - Мое имя не имеет значения, - ответил Кьюджел. - Можете называть меня Благородным. Дерва Корема равнодушно пожала плечами. - Как хотите. Мне знакомо ваше лицо. Вы напоминаете бродягу, которого я недавно приказала выпороть. - Я и есть этот бродяга, - сказал Кьюджел. - Должен сказать, что ваше обращение вызвало у меня негодование, и теперь я намерен требовать объяснений. - И он коснулся карбункула, вызвав такой отчаянный и искренний стон, что вся посуда на столе задрожала. Дерва Корема мигнула, рот ее провис. - Действия мои были необдуманными. Я не смогла догадаться о вашем истинном достоинстве и сочла вас всего лишь дурно воспитанным повесой, как о том и свидетельствовала ваша наружность. Кьюджел шагнул вперед, взял ее за изящный маленький подбородок и повернул к себе прекрасное лицо. - Но вы пригласили меня навестить ваш дворец. Это вы помните? Дерва Корема неохотно кивнула. - Ну вот, - сказал Кьюджел, - я и пришел. Дерва Корема улыбнулась и на короткий период снова стала привлекательной. - И вот вы, мошенник, плут, бродяга и кто там еще, владеете амулетом, благодаря которому род Слейя двести поколений правил Силом. Вы принадлежите к этому роду? - В должное время вы меня хорошо узнаете, - сказал Кьюджел. - Я великодушный человек, хотя и обладаю некоторыми странностями, и если бы не некий Фиркс... Но как бы то ни было, я голоден и приглашаю вас разделить со мной ужин, который приказал подать верному Йодо. Будьте добры, передвиньтесь на одно-два места, чтобы я мог сесть Дерва Корема колебалась, рука Кьюджела устремилась к амулету. Она живо поднялась, и Кьюджел сел во главе стола на оставленное ею место. Постучал по столу. - Йодо! Где Йодо? - Я здесь, Благородный! - Начинаем ужин: пусть будет все самое лучшее, что есть во дворце! Йодо поклонился, убежал, и вскоре появился целый ряд слуг с подносами и кувшинами, и начался ужин, какого никак не мог ожидать Кьюджел. Он достал дощечку, которую дал ему Юкуну Смеющийся Волшебник: она не только всякое органическое вещество делала питательным, но и начинала звенеть в присутствии яда. Первые несколько блюд оказались безвредными, и Кьюджел принялся есть с большим аппетитом. Старые вина Сила также не были отравлены, и Кьюджел пил вволю из кубка черного стекла, раскрашенного киноварью и слоновой костью, выложенного бирюзой и перламутром. Дерва Корема почти не ела; время от времени она пригубливала вино, задумчиво поглядывая на Кьюджела. Были принесены новые деликатесы. Дерва Корема наклонилась вперед. - Вы хотите править Силом? - Таково мое заветное желание! - с жаром заявил Кьюджел. Дерва Корема придвинулась к нему. - Возьмете меня в супруги? Соглашайтесь: будете более чем довольны. - Посмотрим, посмотрим, - ответил Кьюджел. - Сегодня это сегодня, а завтра будет завтра. Можно не сомневаться, что многое переменится. Дерва Корема слегка улыбнулась и кивнула Йодо. - Принеси самое выдержанное наше вино - мы выпьем за здоровье нового правителя Сила. Йодо поклонился и принес бутылку, пыльную, в паутине; он осторожно разлил вино по хрустальным кубкам. Кьюджел поднял кубок: предупреждающе зазвенела дощечка. Кьюджел резко поставил кубок и смотрел, как Дерва Корема подносит к губам свой. Он взял у нее кубок, дощечка снова зазвенела. Яд в обоих? Странно. Может, она не собралась пить. А может, уже приняла противоядие. Кьюджел сделал знак Йодо. - Еще один кубок, пожалуйста... и бутылку. - Кьюджел налил треть кубка, дощечка снова зазвенела. - Хоть и я недолго знаю этого верного слугу, назначаю его мажордомом дворца! - Благородный, - запинаясь, начал Йодо, - какая великая честь! - Выпей старого вина, чтобы отпраздновать это назначение! Йодо низко поклонился. - С величайшей благодарностью, Благородный. - Он поднял кубок и выпил. Дерва Корема смотрела равнодушно. Йодо поставил кубок, нахмурился, конвульсивно дернулся, посмотрел на Кьюджела, упал на ковер, подергался и затих. Кьюджел внимательно смотрел на Дерву Корему. Она казалась такой же удивленной, как и Йодо. Посмотрела на него. - Зачем вы отравили Йодо? - Это дело ваших рук, - возразил Кьюджел. - Разве не вы приказали отравить вино? - Нет. - Надо говорить "Нет, Благородный". - Нет, Благородный. - Если не вы, то кто? - Я в затруднении. Вероятно, яд предназначался мне. - Или нам обоим. - Кьюджел сделал знак одному из слуг. - Уберите труп Йодо. Слуга подозвал двух младших слуг в плащах с капюшонами, они унесли несчастного мажордома. Кьюджел взял кубок, посмотрел на янтарную жидкость, но не стал сообщать своих мыслей. Дерва Корема откинулась в своем кресле и долго рассматривала его. - Я удивлена, - сказала она наконец. - Вы человек вне моего опыта и понимания. Не могу определить цвет вашей души. Кьюджел был очарован причудливым построением этой фразы. - Значит вы видите цвет души? - Да. Некая колдунья при рождении наделила меня этим даром. Она же подарила ходячую лодку. Она умерла, и я одинока, у меня нет больше друга, который думал бы обо мне с любовью. И правление Силом доставляло мне мало радости. И вот передо мной вы, и душа ваша светится многими цветами. Ни у одного человека такого нет. Кьюджел воздержался от упоминания о Фирксе, чьи духовные выделения, смешиваясь с выделениями самого Кьюджела, и вызвали пестроту, которую заметила Дерва Корема. - У этого есть причина, - заметил Кьюджел, - она откроется в должное время, во всяком случае я надеюсь на это. А до того времени считайте мою душу сияющей самыми чистыми лучами. - Я постараюсь не забыть об этом, Благородный. Кьюджел нахмурился. В ответе Дервы Коремы, в наклоне ее головы он увидел еле скрываемое высокомерие. Но будет еще время заняться этим, когда он узнает, как пользоваться амулетом - вот это самое срочное дело. Кьюджел откинулся на подушки и заговорил, как праздно рассуждающий человек: - Повсюду на умирающей земле встречаются необыкновенные происшествия. Недавно в доме Юкуну Смеющегося Волшебника я видел большую книгу, в ней содержится перечень всех заклинаний и все стили волшебных рун. Может, в вашей библиотеке есть такая книга? - Весьма вероятно, - ответила Дерва Корема. Гарт Хакст Слейя Шестнадцатый был усердным собирателем, у него было многотомное собрание на эту тему. Кьюджел хлопнул в ладоши. - Я хочу видеть это собрание немедленно! Дерва Корема удивленно посмотрела на него. - Вы такой библиофил? Жаль, потому что Рубель Зафф Восьмой приказал эти книги потопить в заливе Хоризон. Кьюджел скривил лицо. - Ничего не сохранилось? - Наверно, сохранилось. - ответила Дерва Корема. - Библиотека занимает все северное крыло дворца. Но не лучше ли заняться поисками завтра? - И, потянувшись, стала принимать одну соблазнительную позу за другой. Кьюджел отпил из своего черного кубка. - Да, особой спешки нет. А теперь... - Его прервала женщина средних лет, в просторном коричневом платье, должно быть, одна из служанок, в этот момент она ворвалась в зал. Она истерически кричала, и несколько слуг поддерживали ее. Между истерическими всхлипами она рассказала о причине своего горя: призрак только что совершил ужасное злодеяние над ее дочерью. Дерва Корема грациозно указала на Кьюджела. - Вот новый правитель Сила. Он владеет волшебством и прикажет уничтожить злого духа. Не правда ли, Благородный? Кьюджел задумчиво потер подбородок. Действительно дилемма. Служанка и все остальные слуги опустились на колени. - Благородный, если вы обладаете волшебством, используйте его, чтобы уничтожить призрак! Кьюджел мигнул, повернул голову и встретился с задумчивым взглядом Дервы Коремы. Он вскочил на ноги. - Зачем нужно волшебство, если у меня есть меч? Я разрублю это создание на куски! - Он сделал знак шести воинам, стоявшим в своих латах. - Идемте! Принесите факелы! Мы идем, чтобы уничтожить злого духа! Воины повиновались без всякого энтузиазма. Кьюджел подогнал их к выходу. - Когда я распахну дверь, выбегайте вперед и ослепите это существо. Держите мечи наготове, чтобы нанести смертельный удар. Воины, каждый с факелом и обнаженным мечом, встали у выхода. Кьюджел отодвинул запоры и распахнул дверь. - Наружу! Осветите чудовище в последний день его существования! Воины отчаянно бросились вперед, Кьюджел осторожно двинулся за ними, размахивая своим мечом. Воины остановились в начале лестницы и неуверенно смотрели на променад, откуда доносились ужасные звуки. Кьюджел через плечо бросил взгляд на Дерву Корему, которая от входа внимательно следила за ним. - Вперед! - закричал он. - Окружите это жалкое создание, его ожидает смерть! Воины неохотно начали спускаться, Кьюджел шел в тылу. - Рубите его! - кричал он. - Вас всех ждет слава! Того, кто побоится нанести удар, я сожгу своим волшебством! Дрожащий свет факелов падал на пьедесталы, смешивался с темнотой. - Вперед! - кричал Кьюджел. - Где этот зверь? Почему он не приходит получить заслуженное? - И он напряженно всматривался в дрожащие тени, надеясь, что призрак испугался и убежал. Сбоку послышался негромкий звук. Повернувшись, Кьюджел увидел неподвижную высокую бледную фигуру. Воины немедленно устремились вверх по широкой лестнице. - Убей чудовище волшебством, Благородный! - закричал сержант. - Лучше всего самый быстрый способ! Призрак двинулся вперед, Кьюджел - назад. Призрак быстрее, Кьюджел спрятался за пьедестал. Призрак вытянул руки, Кьюджел ударил мечом, отскочил за другой пьедестал и понесся к террасе. Дверь уже закрывалась, Кьюджел протиснулся в щель. Потом сам захлопнул дверь и закрыл засовы. Чудовище навалилось на дверь, болты заскрипели. Кьюджел повернулся и встретился с оценивающим взглядом Дервы Коремы. - Что случилось? - спросила она. - Почему вы не убили чудовище? - Солдаты с факелами удрали, - ответил Кьюджел. - Мне не было видно, куда ударить. - Странно, - сказала Дерва Корема. - А мне показалось, что для такого незначительного случая освещение вполне достаточное. А почему вы не воспользовались властью амулета, чтобы разорвать злого духа на части? - Такая простая и быстрая смерть не годится, - с достоинством ответил Кьюджел. - Я должен подумать и решить, какое наказание выбрать чудовищу за его преступления. - Да, - сказала Дерва Корема, - да. Кьюджел вернулся в большой зал. - Вернемся к ужину. Давайте еще вина! Все должны выпить за вступление на трон нового правителя Сила! Шелковым голосом Дерва Корема сказала: - Пожалуйста, Благородный, удовлетворите мое любопытство, покажите силу амулета. - Конечно! - И Кьюджел коснулся нескольких карбункулов, вызвав серию воплей и ужасных стонов. - А еще что-нибудь можете сделать? - спросила Дерва Корема, улыбаясь улыбкой шаловливой девочки. - Несомненно, если захочу. Но довольно! Пусть все выпьют! Дерва Корема подозвала сержанта. - Возьми меч и отруби этому дураку руку; амулет принеси мне. - С удовольствием, благородная леди. - Сержант приблизился с обнаженным лезвием. Кьюджел закричал: - Остановись! Еще один шаг, и волшебство повернет все твои кости под прямым углом! Сержант посмотрел на Дерву Корему, та рассмеялась. - Делай что я говорю или опасайся моего гнева! Сержант мигнул и снова двинулся вперед. Но тут к Кьюджелу бросился младший слуга, и под его капюшоном Кьюджел узнал морщинистое лицо старого Слейя. - Я тебя спасу. Покажи мне амулет! Кьюджел позволил старику коснутся амулета. Тот нажал один из карбункулов и что-то произнес резким возбужденным голосом. Что-то замигало, и в конце зала появилась огромная черная фигура. - Кто мучит меня? - простонала она. - Кто прекратит мои муки? - Я! - воскликнул Слейя. - Убей всех, кроме меня. - Нет! - закричал Кьюджел. - Я хозяин амулета. Ты должен мне повиноваться! Убей всех, кроме меня! Дерва Корема схватила Кьюджела за руку, пытаясь рассмотреть амулет. - Он не будет повиноваться, если не назовешь его по имени! Мы все погибли! - Как его имя? - кричал Кьюджел. - Скажи мне! - Отступите! - провозгласил Слейя. - Я решил... Кьюджел ударил его и спрятался за стол. Демон приближался, останавливаясь, чтобы схватить воинов и швырнуть их о стены. Дерва Корема подбежала к Кьюджелу. - Дай мне взглянуть на амулет, ты о нем вообще ничего не знаешь? Я прикажу демону! - Сделай милость! - сказал Кьюджел. - Разве я зря прозываюсь Кьюджел Умник? Покажи мне, какой карбункул, назови имя! Дерва Корема склонила голову, читая руны, протянула руку, чтобы нажать на карбункул, но Кьюджел отбросил ее руку. - Имя! Или мы все умрем! - Ванил! Нажми и позови Ванила! Кьюджел нажал карбункул. - Ванил! Прекрати этот спор! Черный демон не обратил внимания. Но снова раздался громкий шум и появился второй демон. Дерва Корема в ужасе закричала. - Это не Ванил; покажи мне снова амулет! Но времени на это уже не было; черный демон стоял совсем рядом. - Ванил! - кричал Кьюджел. - Уничтожь черное чудовище! Ванил оказался низким, широкоплечим, с зеленого цвета кожей, с глазами, сверкающими алым. Он бросился на первого демона, и от ужасных ударов заложило уши, глаза не в силах были уследить за страшной схваткой. Стены дрожали от могучих ударов. Стол раскололся от пинка мощной ноги; Дерва Корема отлетела в угол; Кьюджел пополз за ней, она почти без сознания прислонилась к стене. Кьюджел показал ей амулет. - Читай руны! Называй имена; я все буду пробовать по очереди! Быстрей, если хочешь спасти наши жизни! Но Дерва Корема лишь неслышно шевелила губами. За ней черный демон оседлал Ванила и методично вырывал когтями куски его плоти и отбрасывал в сторону, а Ванил ревел, рычал, поворачивал туда и сюда голову, щелкая зубами, ударяя большими зелеными лапами. Черный демон просунул руки еще глубже, ухватился за что-то важное, и Ванил превратился в сверкающую зеленую слизь из множества частичек, все они впитались в камень. Над Кьюджелом, улыбаясь, стоял Слейя. - Хочешь спасти жизнь? Отдавай амулет, и я тебя пощажу. Задержишься на мгновение, и ты мертв. Кьюджел снял амулет, но был не в состоянии отдать его. С неожиданной хитростью он сказал: - Я могу отдать амулет демону. - Тогда мы все умрем. Для меня это не имеет значения. Давай. Я тебе бросаю вызов. Если хочешь жить - отдай амулет. Кьюджел взглянул на Дерву Корему. - А она? - Вы оба будете изгнаны. Амулет: демон уже рядом. Черный демон возвышался над ними; Кьюджел торопливо протянул амулет Слейя, который резко крикнул и коснулся карбункула. Демон застонал, уменьшился и исчез. Слейя отступил, торжествующе улыбаясь. - А теперь убирайся вместе с девушкой. Я держу свое слово, но не больше. Свои жалкие жизни вы сохранили. Прочь! - Позволь одно желание! - просил Кьюджел. - Перенеси нас в Олмери, в долину Кзана, чтобы я мог избавиться от рака, по имени Фиркс! - Нет! - ответил Слейя. - Я отказываю тебе в твоем заветном желании. Уходи немедленно. Кьюджел поднял Дерву Корему. Все еще ошеломленная, она смотрела на полуразрушенный зал. Кьюджел повернулся к Слейя. - На променаде нас поджидает призрак. Слейя кивнул. - Очень возможно. Завтра я накажу его. А сегодня я должен призвать из нижнего мира ремесленников, чтобы отремонтировать зал и восстановить славу Сила. Вон! Ты думаешь, мне интересно, что с вами сделает призрак? - Лицо его покраснело, рука легла на карбункулы амулета. - Вон немедленно! Кьюджел взял Дерву Корему за руку, вывел ее из зала и провел к выходу. Слейя стоял, широко расставив ноги, опустив плечи, наклонив голову, следя за каждым движением Кьюджела. Тот открыл засовы, раскрыл дверь и вышел на террасу. На променаде стояла тишина. Кьюджел свел Дерву Корему по лестнице и отвел в сторону, в тень кустов старого сада. Тут он остановился и прислушался. Из дворца доносились звуки деятельности: что-то скрипело, падало, слышались крики, мелькали разноцветные огни. По центру променада приближалась высокая белая фигура, передвигаясь от тени одного пьедестала к другому. Она остановилась, удивленно прислушиваясь к звукам. В это время Кьюджел незаметно увел Дерву Корему между темными кустами в ночь. 3. ГОРЫ МАГНАЦА Вскоре после восхода солнца Кьюджел и Дерва Корема выбрались из старого коровника, в котором провели ночь. Утро было холодное, и солнце, прятавшееся за высоким туманом цвета вина, не давало тепла. Кьюджел размахивал руками, расхаживал взад и вперед, а Дерва Корема с осунувшимся лицом прихрамывала возле коровника. Вскоре Кьюджела стало раздражать ее отношение, в котором он чувствовал пренебрежение к себе. - Принеси дров, - коротко сказал он ей. - Я разведу костер. Позавтракаем с удобствами. Ни слова не говоря, бывшая принцесса Сила отправилась собирать хворост. Кьюджел повернулся, осматривая пространства на востоке и автоматически проклиная Юкуну Смеющегося Волшебника, чья злоба забросила его так далеко на север. Дерва Корема вернулась с охапкой веток; Кьюджел одобрительно кивнул. Короткое время после изгнания из Сила она вела себя с несоответствующим высокомерием, которое Кьюджел выносил со спокойной улыбкой. Их первая ночь оказалась полной событий и испытаний; с того времени поведение Дервы Коремы несколько изменилось. Лицо ее, изящное, с тонкими чертами, утратило отчасти меланхолическое задумчивое выражение, высокомерие приняло другой характер, молоко превратилось в сыр, и теперь она по-новому воспринимала реальность. Огонь весело трещал; они позавтракали корнями колокольчика-рапунцеля и мясистыми сочными орехами; за завтраком Кьюджел расспрашивал о землях к востоку и югу. Дерва Корема смогла предоставить очень немного информации, и ее сведения не были обнадеживающими. - Говорят, этот лес бесконечен. Я слышала разные его названия: Большой Эрм, Восточный лес, Лиг Тиг. На юге ты видишь горы Магнаца, о которых рассказывают страшные вещи. - Что именно? - спросил Кьюджел. - Это очень важно: нам придется пересечь эти горы на пути в Олмери. Дерва Корема покачала головой. - Я слышала лишь намеки, да и на них не обращала внимания, потому что не думала, что когда-нибудь там буду. - Я тоже, - проворчал Кьюджел. - Если бы не Юкуну, я был бы сейчас совсем в другом месте. Искра интереса осветила безжизненное лицо. - А кто такой Юкуну? - Мерзкий волшебник из Олмери. Вместо головы у него вареная тыква, и он постоянно щеголяет безмозглой улыбкой. Он во всех отношениях отвратителен, а злобен, как евнух. Дерва Корема слегка улыбнулась холодной улыбкой. - И ты вызвал гнев этого колдуна? - Ба! Пустое дело! За небольшое неуважение к себе он забросил меня на север с немыслимым поручением. Но меня не зря зовут Кьюджел Умник! Поручение выполнено, и теперь я возвращаюсь в Олмери. - А Олмери - приятное место? - Очень, особенно если сравнить с этими дикими лесами и туманом. Но, как и везде, есть свои недостатки. Там много волшебников, и справедливость часто нарушается, как я уже рассказал. - Расскажи мне больше об Олмери. Есть там города? Есть ли жители, кроме мошенников и колдунов? Кьюджел нахмурился. - Города есть - печальная тень былой славы. Азеномай, на месте слияния Кзана и Скаума, Кайн в Асколайсе, и другие на противоположном берегу Каучика, где живет очень хитрый народ. Дерва Корема задумчиво кивнула. - Я пойду в Олмери. В твоем обществе, от которого скорее сумею оправиться. Кьюджел искоса посмотрел на нее, ее замечание ему не понравилось, но он не стал вдаваться в подробности, а она спросила: - А что между нами и Олмери? - Тут обширные и опасные пустоши, населенные гидами, эрбами и деодандами, а также лейкоморфами, гулами и гру. Больше я ничего не знаю. Если мы выживем, это будет настоящее чудо. Дерва Корема задумчиво посмотрела в сторону Сила, потом пожала плечами и замолкла. Скучный завтрак кончился. Кьюджел прислонился спиной к стене коровника, наслаждаясь теплом костра, но Фиркс не дал ему отдыхать, и Кьюджел с болезненной гримасой вскочил на ноги. - Идем; пора в путь. Злоба Юкуну не дает мне отдыхать. Они спустились по склону холма, следуя по остаткам древней дороги. Характер местности изменился. Вереск уступил место болотистой низине; вскоре показался лес. Кьюджел недоверчиво рассматривал сумрачную тень. - Надо идти тихо. Надеюсь, мы не потревожим чего-нибудь зловещего. Я буду смотреть вперед, а ты поглядывай назад, чтобы никто врасплох не прыгнул нам на спину. - Мы заблудимся. - Солнце на юге; оно наш проводник. Дерва Корема снова пожала плечами; они погрузились в лесную тень. Кроны высоких деревьев сомкнулась над ними, и солнечные лучи, изредка пробивавшиеся сквозь листву, лишь подчеркивали полумрак. Вскоре они увидели ручей и, идя по его течению, оказались на поляне, по которой протекала река. На берегу вблизи причаленного плота сидели четверо в рваной одежде. Кьюджел критически осмотрел Дерву Корему и снял с ее одежды пуговицы из драгоценных камней. - Это, несомненно, разбойники, и не стоит пробуждать их алчность. - Лучше нам с ними не встречаться, - ответила Дерва Корема. - Это животные, а не люди. Кьюджел возразил: - Нам нужен их плот; они могут рассказать о дороге. Если мы станем слишком просить, они решат, что у них есть шанс поживиться. - И он пошел вперед, а Дерва Корема поневоле двинулась за ним. При ближайшем рассмотрении внешность бродяг не стала лучше. Волосы у них длинные и спутанные, лица в морщинах, глаза как жуки, а во рту желтые гнилые зубы. Выражение у них было довольно мирным, и они смотрели на подходивших Кьюджела и Дерву Корему скорее осторожно, чем воинственно. Один из них оказался женщиной, хотя по одежде, лицу или поведению этого нельзя было сказать. Кьюджел снисходительно их приветствовал, и они удивленно замигали. - Кто вы такие? - спросил Кьюджел. - Мы называем себя Бусиако, - ответил самый старший среди них. - Это и племя наше, и семья; у нас в этом нет разницы, потому что у нас многомужие. - Вы живете в лесу, знаете дороги в нем? - Это верно, - согласился мужчина, - хотя наши знания ограничены. Не забывайте, это Большой Эрм, он тянется лига за лигой без всяких перерывов. - Неважно, - сказал Кьюджел, - нам нужно только переправиться через реку и узнать безопасную дорогу на юг. Мужчина посовещался с остальными; все покачали головой. - Такой дороги нет; на пути горы Магнаца. - Верно, - согласился Кьюджел. - Если я перевезу вас через реку, - продолжал старший Бусиако, - вы погибнете, потому что местность там населена эрбами и гру. Меч там бесполезен, а волшебства у вас нет: мы, Бусиако, ощущаем волшебство, как другие чувствуют запах мяса. - Как же нам добраться до цели? - спросил Кьюджел. Бусиако этот вопрос не интересовал. Но другой мужчина, помоложе, взглянув на Дерву Корему, посмотрел на реку, как будто о чем-то задумался. Очевидно, напряжение оказалось ему не под силу, и он в знак поражения потряс головой. Кьюджел, заметив это, спросил: - Что тебя привело в замешательство? - Не очень сложная проблема, - ответил Бусиако. - У нас мало практики в логических упражнениях, и любая трудность ставит нас в тупик. Я только подумал, чем вы могли бы заплатить, если бы я провел вас через лес. Кьюджел от всего сердца рассмеялся. - Хороший вопрос. Но у меня есть только то, что на мне, а именно: одежда, обувь, шапка и меч, и все это мне необходимо. Впрочем, я знаю заклинание, при помощи которого могу произвести одну-две драгоценные пуговицы. - Не очень интересно. Поблизости в склепе драгоценностей навалено мне по голову. Кьюджел задумчиво потер подбородок. - Всем известна щедрость Бусиако; может, ты проведешь нас мимо этого склепа. Бусиако сделал равнодушный жест. - Как хочешь, хотя по соседству там логово большой самки гида, и у нее как раз период течки. - Мы не будем отвлекаться и пойдем прямо на юг, - решил Кьюджел. - Пошли сейчас же. Бусиако не тронулся с места. - Тебе нечего предложить? - Только мою благодарность, а это немало. - А как насчет этой женщины? Она, конечно, тощая, но чем-то привлекательна. Тебе все равно умереть в горах Магнаца, так зачем напрасно терять женщину? - Верно, - согласился Кьюджел. Он повернулся к Дерве Кореме. - Договоримся? - Что? - гневно воскликнула она. - Ты осмеливаешься делать такое предложение? Я утоплюсь в реке! Кьюджел отвел ее в сторону. - Меня не зря называют Кьюджелом Умником, - просвистел он ей на ухо. - Неужели я не перехитрю этого слабоумного? Дерва Корема недоверчиво посмотрела на него, потом отвернулась, слезы гнева покатились по ее щекам. Кьюджел обратился к Бусиако. - Твое предложение звучит мудро; идем. - Женщина останется здесь, - сказал Бусиако, вставая. - Мы пойдем заколдованными тропами, и потребуется строгая дисциплина. Дерва Корема сделала решительный шаг в сторону реки. - Нет! - торопливо воскликнул Кьюджел. - Она очень чувствительна и хочет сама убедиться, что я благополучно вышел на тропу, ведущую в горы Магнаца, хоть это и означает мою несомненную смерть. Бусиако пожал плечами. - Все равно. - Он провел их к плоту, отвязал веревку и шестом начал передвигать плот через реку. Вода казалась мелкой, шест нигде не погружался больше чем на фут или два. Кьюджелу показалось, что перейти реку вброд было бы очень просто. Бусиако, заметив это, сказал: - Река кишит стеклянными рептилиями; они сразу набрасываются на неосторожного человека. - Да ну! - воскликнул Кьюджел, с сомнением поглядывая на реку. - Да. А теперь должен вас предупредить. Вас могут приманивать всяческими способами, но если вы цените свою жизнь, не делайте ни шага с тропы, по которой я вас поведу. Плот причалил к противоположному берегу; Бусиако сошел на берег и привязал плот к дереву. - Идите за мной. - Он уверенно двинулся между деревьев. Дерва Корема пошла следом, последним шел Кьюджел. Тропа была настолько нехоженая, что Кьюджел не отличал ее от глухого леса, но Бусиако тем не менее ни разу не заколебался. Солнце, низко светившее из-за ветвей, виднелось только изредка, и Кьюджел не мог понять, в каком направлении они движутся. Так они двигались в лесном одиночестве, где изредка слышались лишь голоса птиц. Солнце, пройдя зенит, начало спускаться, но тропа не стала заметней. Кьюджел наконец крикнул вперед: - Ты уверен, что тут тропа? Мне кажется, мы наобум сворачиваем направо и налево. Бусиако остановился и начал объяснять: - Мы, жители леса, изобретательный народ, и есть у нас еще одно свойство. - Он многозначительно похлопал себя по носу. - Мы чувствуем волшебство. Тропа проложена в незапамятные времена, и она видна только таким, как мы. - Может, и так, - упрямо сказал Кьюджел. - Но тропа кажется слишком извилистой, и где все те ужасные существа, о которых ты говорил? Я заметил только полевку, и острого запаха эрба нет ни следа. Бусиако в замешательстве покачал головой. - По непонятной причине они все куда-то ушли. Но ты ведь не жалеешь об этом? Пошли скорее, пока они не вернулись. - И он снова двинулся вперед по тропе, не более различимой, чем прежде. Солнце опустилось совсем низко. Лес поредел, в проходах струились алые лучи, освещая изогнутые корни, золотя упавшую листву. Бусиако вышел на поляну и с торжествующим видом повернулся. - Я успешно привел вас к цели! - Как это? - удивился Кьюджел. - Мы еще глубоко в лесу. Бусиако указал на противоположную сторону поляны. - Видишь там четыре тропы? - Да, - нехотя согласился Кьюджел. - Одна из них ведет на юг. Остальные уходят в лесные глубины, извиваясь в пути. Дерва Корема, всмотревшись сквозь ветви, громко воскликнула: - Вон там, в пятидесяти шагах отсюда, река и плот! Кьюджел бросил на Бусиако зловещий взгляд. - Что это значит? Бусиако серьезно кивнул. - Эти пятьдесят шагов не имеют защиты. Я бы недобросовестно отнесся к своим обязательствам, если бы повел вас сюда прямой дорогой. А теперь... - Он подошел к Дерве Кореме, взял ее за руку и повернулся к Кьюджелу. - Ты должен пересечь поляну, и тогда я сообщу тебе, какая тропа ведет на юг. - И он принялся обвязывать талию Дервы Коремы веревкой. Она яростно сопротивлялась и покорилась только после удара и прокляти