ие и бросился бежать. Тем
временем фанг поднялся, сделал гигантский прыжок и в развевающемся плаще
обрушился на дирдира. Когда дирдир наконец превратился в кучу кожи и костей,
фанг прыгнул на середину озерца, встал там, словно журавль, и принялся
печально созерцать свою единственную ногу.
Глава 3
Под ними проплывали ущелья, отделенные друг от друга острыми гребнями.
Один темный и глубокий пролом сменялся другим. Поглядывая вниз, Рейт
задавался вопросом, доберется ли он со своими спутниками живым до Драшады.
Стопроцентной гарантии не было. Он размышлял: а совместимы ли вообще эти
ущелья с жизнью? Старик в Сиадзе упоминал о человекообезьянах и пустынных
лисах. Но кто знает, какие еще живые существа обитали в глубочайших горных
расселинах. Вдруг Рейт обнаружил -- высоко вверху, вклинившись между двумя
вершинами -- угловатое строение, похожее, на кусок скалы, на которой оно
стояло. Определенно человеческое поселение, хотя там никого и не было видно.
Где они брали воду? В ущельях? Как они обеспечивали себя питанием? Почему
они выбрали для своего жилища такое уединенное место? Никто не ответил на
его вопрос. Деревня осталась позади и растворилась в сумерках.
Какой-то шум прервал размышления Рейта: вздыхающий, хрипящий и шипящий
голос, происхождения которого он не понял. Анахо нажал на кнопку и шум
прекратился. Он не выказывал никакого беспокойства, и Рейт решил вопросов не
задавать.
День подходил к концу. Ущелья сменились пропастями с плоским дном, куда
никогда не проникал дневной свет, в то время, как разделявшие их горные
гребни светились темно-золотистым светом, "Местность, сравнимая по своей
мрачности и безысходности разве что с могилой", -- думал Рейт. Он вспомнил о
селении, оставшемся уже далеко позади, и его охватила меланхолия.
Вершины и горные хребты внезапно закончились и превратились в передний
край гигантского отвесного склона. Кары* стали шире и соединялись друг с
другом. (*Кары-- чашеобразные углубления в горных вершинахипи склонах,
возникшие в результате воздействия ледников. ) (Прим. пер. )
Перед ними раскинулась Драшада. Заходящая Карина 4269 освещала
топазовую полоску неба над свинцово-серой водой.
Далеко в море выдавался мыс, на котором сохли двенадцать вытащенных на
берег рыбацких лодок. Вдоль береговой полосы вытянулась деревня. В сумерках
уже зажглись первые огни.
Анахо медленно сделал круг над деревней. Он показал вниз:
-- Видите каменное сооружение с двумя куполами и синими фонарями'? Это
таверна или гостиница. Я предлагаю приземлиться и немного отдохнуть. У нас
сегодня был весьма напряженный день.
-- Согласен. Но не смогут ли дирдиры найти наш след?
-- Риск незначителен. У них для этого нет необходимого оборудования. Я
уже давно вынул поисковый распознавательный кристалл и выбросил его. А без
него система не может функционировать.
Трез с сомнением смотрел на деревню. Так как он был родом из речных
степей, то не склонен был доверять морю и приморским жителям. И то, и другое
он считал непредсказуемым, двуличным.
-- Жители деревни могут быть враждебно настроены и могут на нас
напасть, -- сказал он.
-- Я так не думаю, -- возразил Анахо тем высокомерным тоном, который
постоянно раздражал Треза -- Во-первых, мы находимся сейчас на границе
владений вонков, а эти люди привыкли к чужестранцам, Во-вторых, такая
большая гостиница говорит только об их гостеприимстве. В-третьих, нам рано
или поздно, все равно придется приземлиться, чтобы поесть и попить. Так
почему бы не здесь? С уверенностью скажу, что риск здесь ничем не больше,
чем в любой другой гостинице Чая. В-четвертых, у нас нет плана, нет
определенной цели. Я считаю глупостью бесцельно лететь сквозь ночь.
Рейт засмеялся:
-- Ты меня убедил. Мы садимся.
Трез недоверчиво покачал головой, но больше возражать не стал.
Анахо посадил планер на поле рядом с гостиницей под стоявшими в ряд
черными химазовыми деревьями, которые со стоном качали ветвями под холодным
морским ветром. Три путешественника настороженно вышли из планера, но их
прибытие не привлекло ничьего внимания. Только два человека, которые, как
раз сопротивляясь ветру, брели по улице, покрепче кутаясь в свои плащи, на
мгновение остановились и уставились на планер, затем, пробормотав несколько
слов, продолжили свой путь.
Успокоившись, троица подошла к центральному входу в гостиницу и через
массивное крыльцо вошла в большой холл. Шесть человек с жидкими
светло-желтыми волосами и бледными вежливыми лицами сгрудились у камина и
задумчиво пили что-то из оловянных кружек. На них была грубая одежда из
серой или коричневой ткани, а на ногах -- высокие, хорошо смазанные жиром
кожаные сапоги. Рейт принял их за рыбаков. Разговор прервался. Все
принялись, прищурив глаза, рассматривать новоприбывших. Но вскоре они снова
повернулись к огню, возобновив неторопливую беседу.
Из боковой комнаты вышла плотная женщина в черном платье.
-- Кто вы такие?
-- Путешественники. Можете ли вы дать нам чего-нибудь поесть и
предоставить ночлег?
-- Что вы за люди? Жители фьордов?
-- Нет.
-- Путешественники зачастую оказываются особами, совершившими у себя на
родине преступление и пустившимися в бега.
-- Да, это случается довольно часто, но я хочу вас успокоить.
-- Гм, что же вы хотите получить на ужин?
-- А что вы можете предложить?
-- Хлеб и копченого угря.
-- Тогда нам придется довольствоваться этим.
Женщина, ворча, удалилась, выставив на стол дополнительно еще салат из
сладкого лишайника и пряности. Потом она рассказала, что раньше эта
гостиница была обиталищем пиратов. Поговаривали, что в те времена под
крепостной стеной были спрятаны сокровища.
-- Но если кто-то и начинал копать, то натыкался только на кости.
Некоторые из них поломаны, некоторое обожжены. Жестокими были эти пираты.
Вам налить чаю?
Все трое, подсев к огню, прислушивались к заунывному пению гуляющего
вокруг дома ветра. Подошла хозяйка и помешала угли в камине.
-- Ваши комнаты находятся в другом конце коридора. Если вам нужны
женщины, я пришлю. Сама я таким образом обслужить вас не могу, так как у
меня поврежден позвоночник; но за это, конечно, нужно дополнительно
заплатить.
-- Пожалуйста, не беспокойтесь, -- попросил ее Рейт. -- Если постель
чистая, мы всем будем довольны.
-- Странные путешественники, К тому же. вы прибыли на таком большом
планере. Вы, -- она пальцем показал на Анахо. -- могли бы быть
дирдир-человеком. Это планер дирдиров?
-- Я мог бы быть дирдир-человеком. э планер мог бы принадлежать
дирдирам. А мы могли бы попросить, чтобы вы были более тактичной.
-- Ах, конечно! -- женщина удивленно разинула рот-- Несомненно, все
дело в вонках! Вы, наверное, знаете, что здесь на юге произошли большие
изменения? Вонки и вонк-люди больше не союзники!
-- Мы об этом слышали. Женщина наклонилась вперед:
-- Что произошло с вонками? Они собираются возвращаться к себе на
родину. Во всяком случае, так поговаривают.
-- Я не думаю, -- ответил Анэхо-- Пока дирдиры живут на Хаулке, вонки
не оставят своих крепостей в Кословане: да и синие кеши держат свои торпеды
готовыми к бою.
Женщина пожаловалась:
-- А мы. простые смертные, -- шахматные фигуры большого народа, который
заботится лишь о своих удовольствиях! Бевол их всех забери!
Она погрозила кулаком на юг, юго-запад и северо-запад, где, по ее
мнению, находились главные неприятели, после чего выплыла из зала.
Анахо, Трез и Рейт сидели в старинном зале и смотрели на мерцающий
огонь.
-- Так что мы делаем завтра? -- спросил Анахо.
-- Мои планы остаются прежними. -- ответил Рейт -- Я хочу вернуться на
Землю. Мне необходимо где-то достать космический корабль. Но для вас обоих
этот план не должен ничего значить. Вам следует направиться туда, где вы оба
будете в полной безопасности -- на Облачные Острова или, при случае, обратно
в Смарагаш. Моя цель зависит от вашего решения. Может быть, вы мне потом
позволите улететь на планере?
Длинное клоунское лицо Анахо приняло жеманное выражение.
-- И куда же ты собираешься?
-- Ты говорил об ангарах в Сивише. Это и будет целью моего путешествия.
-- А как ты собираешься достать деньги? Тебе для этого их понадобится
целая куча, плюс еще хитрость и. самое важное, удача.
-- Для денег все еще остается Карабас. Анахо кивнул:
-- Всякий бандит на Чае скажет тебе то же самое. Но богатства там можно
добыть, лишь подвергаясь невероятной опасности. Карабас находится в
охотничьем заповеднике дирдиров. Проникающие туда без разрешения становятся
свободной дичью. Если же все-таки удается избежать встречи с дирдирами,
остаются еще разбойники, бусчли, синяя орда, женщины-вампиры, азартные и
крюковые люди. Каждому счастливцу, добывшему полные карманы секвинов, трое
конкурентов переломают кости, либо он осядет в животах дирдиров.
Рейт скорчил недовольную гримасу;
-- Тем не менее, я должен попытать счастья. Все трое уставились на
огонь. Трез заговорил:
-- Прошло уже много времени с тех пор, как я носил Онмале, но я никогда
не смогу освободиться от ее бремени. Иногда я чувствую, как она зовет меня
из земли. Сначала ее приказ гласил: жизнь для Адама Рейта. Сейчас я и сам бы
не смог -- даже если бы и хотел этого -- покинуть Адама Рейта из страха
перед Онмале.
-- Я беглец, и у меня нет собственной жизни, -- сказал Анахо -- Мы
обезвредили первое Инициативное Право* но рано или поздно будет второе
Инициативное Право. Дирдиры настойчивы. (*Инициативное Право -- не совсем
точный перевод слова "тсэу'гш"; точнее -- орда решительных охотников,
которые дают себе право на преследование для последующего справедливого
наказания, чтобы возвысить свой ранг и имя. ) Знаете ли вы, где бы мы были в
наибольшей безопасности? В Сивише, возле города дирдиров Хея. Что же
касается Карабаса... -- Анахо тяжело вздохнул, -- Мне кажется, что Адам Рейт
не очень против того, чтобы остаться в живых. Я не могу предложить ему
ничего лучшего и хочу тоже попытать счастья.
-- Я больше ничего не буду говорить, -- пообещал Рейт. -- Я так
счастлив, что вы пойдете вместе со мной.
Еще какое-то время они смотрели на огонь. Снаружи вокруг дома все также
завывал ветер.
-- Значит, наша цель -- Карабас, -- сделал вывод Рейт -- Почему бы нам
не использовать преимущества путешествия на планере? Анахо помахал пальцами.
-- Только не в Черной Зоне. Дирдиры его быстро обнаружат и сразу же на
нас нападут.
-- Но должна же быть какая-то возможность уменьшить опасность, --
произнес Рейт. Анахо деланно засмеялся:
-- Каждый, кто пробирается в Зону, имеет собственные планы. Некоторые
идут ночью; другие надевают маскировку и буферные сапоги, чтобы скрыть
следы. Некоторые собираются в бригады и выступают вместе; другие чувствуют
себя надежнее в одиночку. Некоторые проникают в Зону со стороны Земли;
другие приходят из Мауста. Шансы же, как правило, у всех одинаковые. Рейт
задумчиво почесал подбородок:
-- Принимают ли в охоте участие дирдир-люди? Анахо усмехнулся, глядя на
ппамя.
-- Признанными охотниками являются Безупречные*. (* Безупречные -- одна
из каст дирдир-людей, наиболее приближенная к дирдирам. ) Но твоя мысль не
годится. Ни ты. ни Трез, ни я не сможем выглядеть, как Безупречные.
Огонь медленно догорал. Все трое пошли в свои большие мрачные комнаты и
сразу же заснули на кроватях, застеленных простынями, пахнувшими морской
водой. Утром они позавтракали солоноватым бисквитом с чаем, затем уплатили
по счету и вышли из гостиницы.
День был пасмурным. Холодные хлопья тумана цеплялись за химасовые
деревья. Путешественники сели в планер. Воздушный корабль пробил слой
облаков, добрался до слабого желто-коричневого солнечного света и полетел
над Драшадой на запад.
Глава 4
Под ними волновалась серая Драшада: тот самый океан, который -- а Рейту
казалось, что с тех пор прошла целая вечность -- они пересекли на борту
парусника "Варгаз". Анахо вел планер низко над поверхностью воды, чтобы
свести до минимума риск быть обнаруженными радарами дирдиров.
-- Нам нужно принять важные решения, -- объявил он-- Дирдиры -- это
охотники, и они выбрали нас своей добычей. Существует правило, что
начавшаяся охота должна быть доведена до конца. Но дирдиры -- это не
взаимодействующий друг с другом народ, как, скажем, вонки. Их планы
возникают по собственной инициативе, что называется жна-дих. Буквально это
означает: мощный смелый прыжок, при котором разлетаются искры. Спешка, с
которой был предпринят и велся поиск, свидетельствовала о том, что
руководитель охоты -- тот. который первым объявил жна-дих, -- находился на
борту планера и, я надеюсь, уже теперь мертв. Если это так, то для нас риск
становится значительно меньшим, разве что другой дирдир пожелает сделать
хсо. что можно перевести, как "значительно" и "замечательное господство", и
организует второй жна-дих. вследствие чего возникнет ситуация, подобная
предыдущей. Если же руководитель охоты жив -- это наш смертельный враг.
Рейт удивленно спросил:
-- А разве он не был нам врагом до этого? Анахо не стал вдаваться в
подробности.
-- К услугам руководителя охоты предоставляется вся военная сила
общины, несмотря на то, что он сам тратит на хсо и жна-дих большую энергию.
Если он все же предположит, что мы используем планер, можно легко допустить,
что он применит радарные установки.
Анахо показал на серое стекло у пульта управления.
-- Если мы попадем в зону действия одной из радарных установок вы
увидите здесь светящуюся оранжевую сетку.
Прошло несколько часов. Анахо покровительственно объяснил им. как
управлять планером. Трез и Рейт быстро разобрались с контрольными приборами.
Карина 4269 проплыла по небу, обогнала планер и скрылась на западе. Под ними
волновалась Драшада -- загадочная серо-коричневая пустыня, сливавшаяся на
горизонте с небом.
Анахо стал рассказывать о Карабасе:
-- Большинство искателей секвинов попадают в него из Мауста,
расположенного восемьюдесятью километрами южнее Первого Моря. В Маусте
имеются наилучшие магазины, где продаются соответствующее снаряжение,
точнейшие карты и справочники, а также предоставляются другие услуги. Я
считаю, что нам нужно лететь именно туда.
-- А где обычно отыскивают хризопинады?
-- Повсюду в Карабасе. Относительно этого не существует никаких правил,
никакой системы. Конечно, там, где копают все, жилы стали менее богатыми.
-- Почему же нам тогда не выбрать менее исхоженный путь в Карабас?
-- Мауст исхоженный потому, что это самый приемлемый путь. Рейт
посмотрел в направлении еще невидимого берега Кослована и еще неизвестного
будущего.
-- А что, если мы не пойдем ни через один из этих проторенных путей, а
попытаемся войти туда где-нибудь между ними?
-- И что мы от этого выиграем? Зона везде одинаковая.
-- Но ведь должна же быть какая-то возможность уменьшить риск и
увеличить выигрыш! Анахо отрицательно покачал головой,
-- Ты странный и упрямый человек! Разве в твоем поведении не
проявляется определенная высокомерность?
-- Нет, -- ответил Рейт, -- По-моему, нет.
-- Почему же тогда ты думаешь, что тебе должно легко удаться то, что не
удается другим? -- возражал ему Анахо. Рейт улыбнулся.
-- Ты не сочтешь высокомерием, если я спрошу, почему же им это не
удается?
-- Одной из добродетелей дирдиров является зс'ханх. -- объяснил Анахо.
-- Это обозначает "ограниченное равнодушие по отношению к поступкам других".
У дирдиров существуют двадцать восемь каст, которые я перечислять не хочу. У
дирдир-людей имеются четыре касты: Безупречные, Сильные, Возвышенные и
Умные. Зс'ханх предопределен для каст дирдиров, начиная с тринадцатой и до
последней. Безупречные тоже вместе с ними участвуют в зс'ханхе. Благородная
доктрина.
Рейт удивленно покачал головой.
-- Не понимаю, как могли дирдиры построить техническую цивилизацию. При
таком разнообразии противоречий..,
-- Ты никак не можешь меня понять, -- осуждающе прогнусавил Анахо. --
Дело намного сложнее. Чтобы возвыситься, дирдиру необходимо добиться
признания в следующей вышестоящей касте. Внимания он добивается на основе
своих достижений не потому, что побеждает в спорах. Часто зс'ханх становится
неприемлемым для самых низших каст; а еще чаще -- для высших, которые
исповедуют доктрину пн'ханх'. "жгучая принципиальность".
-- Исходя из этого, я должен принадлежать к более высокой касте, --
гордо заключил Рейт, -- Я предпочитаю зс'ханху пн'ханх. И хочу использовать
все преимущества, чтобы уменьшить риск.
Рейт посмотрел на длинное, недовольное лицо и в душе рассмеялся, "Он
хочет мне доказать, что я принадлежу к одной из низших каст, -- думал Рейт,
-- но наверняка знает, что я его высмею".
Казалось, что солнце движется по горизонту неестественно долго, что
происходило вследствие полета планера на запад. Ближе к вечеру над
горизонтом поднялась серо-фиолетовая масса и слилась с бледно-коричневым
солнцем. Это был остров Лойме, расположенный вблизи от Кослована.
Анахо направил планер немного севернее и приземлился неподалеку от
деревушки с покосившимися строениями на покрытом песком северном склоне
острова. Они провели ночь в гостинице "Стеклодув" -- здании, построенном из
бутылок и кувшинов, выброшенных владельцами магазинов в песчаные ямы за
городом Сам дом был затхлым, и его заполнял своеобразный резковатый запах.
Суп, поданный им на ужин в грубых зеленых мисках из стекла, распространял
такой же аромат. Рейт обратил на это внимание Анахо. Тот подозвал серого*
официанта и высокомерно поинтересовался о причинах зловония. (* Серый --
пренебрежительное обозначение разнообразных смесей диодир-лвддей, болотных
людей, кеш-людей и других; обычно -- приземистые люди с большими головами,
часто с желтовато-серой кожей. ) Официант показал на большое черное
насекомое, как раз пробегавшее по полу.
-- Таблеточники очень живучие создания и распространяют ужасную вонь.
Бевол наслал их на нас, и они стали всеобщим бедствием, пока мы не
догадались, что из них тоже можно извлекать пользу, и не стали употреблять
их в пищу. Теперь мы едва можем покрывать нашу потребность в них.
Рейт уже давно стал достаточно осторожным, чтобы никогда не спрашивать,
из каких продуктов приготовлены поставленные перед ним блюда, но сейчас он с
отвращением посмотрел в миску.
-- Ты хочешь сказать, что суп...
-- Конечно, -- подтвердил официант -- Суп, хлеб, соленья -- все имеет
вкус таблеточников; если мы не будем их использовать для этих целей, они нас
просто сожрут. Так что мы из нужды делаем добродетель и убеждаем себя, что
это очень вкусно.
Рейт отодвинул миску от себя. Трез продолжал равнодушно хлебать. Анахо
с возмущением вскинул нос, но одновременно продолжал есть. Рейту пришло в
голову, что он никогда не замечал на Чае повышенной чувствительности к таким
вещам. Он глубоко вздохнул и, так как у него не оставалось совершенно
никакого выбора, принялся насилу заталкивать в себя прогорклый суп.
На следующее хмуро-коричневое утро завтрак опять состоял из супа,
сдобренного на этот раз какими-то морскими растениями. Три путешественника в
нем только немного поковырялись, после чего сразу же сели в планер и
полетели на северо-запад над заливом, отделявшим Лойме от каменистых степей
Кослована. Анахо, у которого нервы были обычно, как толстые канаты, стал
нервничать. Он внимательно осматривал небо, поверхность под ними;
рассматривал кнопки и рычаги на пульте управления, коричневые, красные
обозначения, а также светящиеся контрольные приборы.
-- Мы приближаемся к империи дирдиров, -- сказал он-- Сначала мы
повернем на север к Первому Морю, потом на запад, до Хораи. Там нам придется
оставить планер и по Зога'ару у Фулкаша* ехать в Мауст. (* Буквально: "Путь
мертвых голов с пурпурно мерцающими глазными впадинами". ) А потом... в
Карабас.
Глава 5
Планер парил над большой каменистой пустыней, расположенный параллельно
черным и красным вершинам Зопальских гор; над высохшими равнинами,
разбросанными обломками скал, темно-розовыми песчаными дюнами и оазисами,
окруженными веерами похожих на туман деревьев.
К вечеру сильный ветер поднял над местностью темно-желтые тучи пыли,
которые затмили Карину 4269. Планер лег на северный курс. Вскоре на
горизонте обозначилась черно-синяя пиния, оказавшаяся Первым Морем.
Анахо посадил планер на пустынной местности, примерно в пятнадцати
километрах от моря.
-- Хораи находятся отсюда еще в нескольких часах лета. Но после
наступления темноты нам лучше там не появляться. Хоры очень недоверчивы и
хватаются за ножи при первом же резком, по их мнению, слове. Ночью же они
могут пырнуть и без причины.
-- И эти люди будут сторожить наш планер?
-- Какой же вор будет настолько ненормальным, чтобы связываться с
хорами? Рейт осмотрелся вокруг.
-- Я бы в таком случае предпочел ужин в "Стеклодуве".
-- Ерунда, -- сказал Анахо, -- В Карабасе ты будешь с тоской вспоминать
тишину и мир этой ночи.
Все трое улеглись прямо на песок Ночь была темной и звездной. Прямо над
ними сверкало созвездие Клари, в котором -- незаметно для невооруженного
глаза -- горело Солнце. "Увижу ли я когда-нибудь Землю"? -- спрашивал себя
Рейт. Как часто лежал бы он под ночным шатром из звезд, ища наверху, в Арго
Навис, невидимое коричневое солнце Карину 4269 с ее мрачной планетой Чай.
Его внимание привлекло мерцание в середине планера. Он заглянул внутрь
и обнаружил на экране радарного контроля сетку из светящихся оранжевых
линий.
Через пять минут сетка погасла, и Рейт, зябко поежившись, с чувством
безысходности возвратился на свое место.
Утром на краю равнины в необычайно ясном и прозрачном небе появилось
солнце, так что малейшая неровность, каждый камешек отбрасывали длинные
черные тени. Анахо поднял планер и полетел низко над поверхностью. Он тоже
видел ночью оранжевое мерцание. Постепенно пустыня стала менее необитаемой:
появились кривые заросли туманных деревьев, а вскоре за ними -- и черные
заросли деревьев и кустов.
Они долетели до Первого Моря, повернули на запад и полетели вдоль
берега над деревьями и нагромождением мрачно-коричневых кирпичных домов с
кеглеобразными черными железными крышами. Рядом с деревнями росли леса из
громадных даяновых деревьев, которые Анахо назвал священными рощами.
Покачивающиеся плавучие причалы, словно мертвые тысяченожки, выдавались в
черную воду: прогулочные лодки из черного дерева были вытащены на песчаный
берег. В сканоскоп Рейт видел мужчин и женщин с кожей горчичного цвета. Они
носили черную одежду и большие черные шляпы. Когда планер пролетал над ними,
они недружелюбно задирали головы вверх.
-- Хоры, -- объяснил Анахо-- Странный народ с таинственными обычаями.
Днем они совершенно не такие, как ночью. Во всяком случае, так утверждают.
Каждый из них имеет две души, которые приходят и уходят с восходом и заходом
солнца, так что у каждого хора есть и два характера. О них рассказывают
необычные истории. Он показал вперед.
-- Взгляни туда, на берег, где он образует изгиб.
Рейт посмотрел в указанном направлении и увидел один из уже
упоминавшихся даяновых лесов, а также нагромождение из грязно-коричневых
хижин с черными железными крышами. От маленькой площади отходила дорога. Она
вела на юг -- в Карабас.
Анахо сказал:
-- Посмотри на священную рощу хоров, в которой по слухам они меняют
души. За ней можно увидеть караван-сарай и дорогу в Мауст. Я не могу
решиться лететь планером дальше. Следовательно, нам нужно садиться и
продолжать пешком путь в Мауст. как это делают обычные искатели секвинов.
-- А будет ли планер стоять здесь, когда мы возвратимся? Анахо показал
вниз на порт.
-- Ты видишь стоящие на якоре корабли? Рейт посмотрел в сканоскоп и
насчитал три или четыре десятка кораблей всевозможнейших типов.
-- Эти корабли, -- объяснил Анахо, -- привезли искателей секвинов в
Хораи из Коада, Хедайи, с Бедных Островов, а также со Второго и Третьего
Морей, Если владельцы в течение полугода возвращаются на корабль, они
отплывают из Хораи на родину. Если же они в этот срок не появляются, корабли
становятся собственностью владельца порта. Наверняка мы тоже сможем
заключить подобный договор.
Рейт не имел возражений, и Анахо посадил планер прямо на песчаный
берег.
-- Не забывайте о том. что хоры очень чувствительные люди, --
предупредил Анахо, -- так что никогда с ними первыми на заговаривайте. Если
не возникает крайней необходимости, не обращайте на них внимания. Но и в
этом случае нужно использовать как можно меньше слов. Они считают
болтливость преступлением против природы. По отношению к хору нельзя
проявлять недружелюбие. Но также нельзя по отношению к ним выказывать
покорность -- такое поведение тоже символизирует враждебность. Никогда не
делайте замечаний в присутствии женщин, а также никогда не смотрите на их
детей -- вас тут же заподозрят, что аы наговариваете на них проклятия. И ни
в коем случае не подходите к священной роще. Их оружием являются железные
дротики, которыми они пользуются с большой точностью. Опасный народ.
-- Я надеюсь, что смогу все это запомнить, -- простонал Рейт. Планер
приземлился на сухом, мягком берегу. Через несколько секунд к ним подскочил
высокий, худой, загоревший до черноты человек с глубоко запавшими глазами,
втянутыми щеками и острым носом. Длинный, грубый, коричневый пиджак путался
у него в ногах.
-- Вы собираетесь в ужасный Карабас?
Рейт осторожно подтвердил его предположение:
-- Да, мы собираемся именно туда.
-- Продайте мне ваш планер! Я четыре раза проникал в Зону, ползал там
от камня к камню, от скалы к скале. Теперь же, наконец, у меня есть
достаточно секвинов. Продайте мне ваш планер, чтобы я смог вернуться домой в
Холангар.
-- К сожалению, этот корабль нам самим нужен для того, чтобы потом
вернуться, -- отверг Рейт его предложение.
-- Я вам дам секвины. багровые секвины!
Великан сделал дикий жест, не поддающийся описанию, и пошел вдоль
берега. Теперь к ним подошли два хора: довольно стройные и слабоватые на вид
мужчины. Они были одеты в черные одежды и похожие на цилиндры шляпы, которые
давали их владельцам возможность казаться выше. Горчичные их лица были
серьезны и непроницаемы, носы узкие и маленькие, а уши напоминали нежные
ракушки. Редкие, черные волосы росли больше вверх, чем вниз, и прятались в
высоких шляпах. Они показались Рейту таким же ответвлением человеческой
расы, как, к примеру, кеш-люди, а возможно, были даже самостоятельной расой.
Старший из двоих спросил высоким, негромким голосом:
-- Почему вы здесь?
-- Мы собираемся на поиск секвинов и хотим оставить планер под вашей
охраной, -- ответил Анахо.
-- Вам придется за это заплатить. Планер -- это дорогое транспортное
средство.
-- Тем лучше для вас. если нам не суждено будет возвратиться обратно.
Нам нечем заплатить.
-- Тогда вы заплатите, когда вернетесь обратно.
-- Нет, никакой оплаты. Не настаивайте на этом, или мы полетим прямо в
Мауст. Горчичные лица оставались непроницаемыми.
-- Хорошо, но тогда вы сможете оставить его только до тема.
-- Всего на три месяца? Это слишком мало! Дайте нам время до конца
мойма или, лучше, азаима.
-- До мойма. Ваш планер надежно охраняется ото всех, кроме тех, у кого
он был украден.
-- Тогда он охраняется надежно. Мы не воры.
-- Хорошо, тогда ровно до первого мойма.
Три искателя секвинов погрузили на себя свою поклажу и отправились
через Хораи к караван-сараю, В открытом сарае была подготовлена к отъезду
электроповозка; около нее стояло человек десять, представлявших такое же
количество рас. Тройка урегулировала вопросы перевозки, и через час они уже
выехали из Хораи в направлении Мауста.
Повозка катилась по иссохшимся холмам и сухим низинам. Ночь провели в
постоялом дворе, который обслуживали несколько белолицых женщин. Они
принадлежали либо к развратной религиозной секте, либо просто были
проститутками. Еще долго после того, как Рейт, Анахо и Трез вытянулись на
скамейках, служивших кроватями, из наполненного табачным дымом кабака
раздавались пьяные вопли и дикий хохот.
Утром помещение выглядело мрачным и тихим; пахло разлитым вином и дымом
погашенных ламп. Люди дремали лицами вниз на столах или с пепельными лицами
лежали, скорчившись на скамейках. Хозяйки -- теперь уже резкие и властные --
вошли в зал с большими котлами, в которых плавал жидкий желтый гуляш. Люди
со стонами вставали, угрюмо опорожняли фаянсовые миски и топали к повозке,
которая почти сразу же отправилась дальше на юг.
Перед обедом вдали показался Мауст: нагромождение больших, узких домов
с высокими фронтонами и горбатыми крышами, выстроенных из темного дерева и
почерневших от старости кирпичей. За городом до темных холмов простиралась
бедная плоская равнина,
Зазывалы выскочили навстречу повозке. Они делали рекламу и держали
таблички или транспаранты с надписями: "Внимание, внимание! Кобо Хуке
представляет один из своих великолепных детекторов секвинов",
"Разрабатывайте планы вашей битвы в гостинице "Пурпурные фонари", "Оружие,
вспомогательные приборы, карты, оборудование для раскопок от Зага Копателя
чрезвычайно необходимы", "Не полагайтесь слепо на приборы! Зехер Гарзу
раскроет место богатых пурпурных жил". "Удирайте от дирдиров с максимальной
скоростью -- носите упругую обувь Ава-лоэ", "Ваши последние мысли будут
приятными, если вы проглотите перед смертью эйфорические таблетки
Лауса-Волшебника! ", "Не отказывайтесь перед отправлением в Зону от
приятного отдыха на Террасе Удовольствий! ".
Повозка остановилась посреди площади на окраине Мауста. Пассажиры
бросились в сутолоку кричащих мужчин, юрких мальчишек и строящих гримасы
девочек -- все со своими предложениями. Рейт, Трез и Анахо пробрались сквозь
толпу, отпихивая от себя, насколько это удавалось, руки, тянувшиеся,
казалось, к ним и их поклаже.
Они свернули в узкий переулок, ведший куда-то между двумя большими,
потемневшими от времени домами; желтый солнечный свет лишь с трудом достигал
поверхности улицы. В некоторых домах продавались предметы снаряжения и
инструменты, которые были весьма необходимыми при охоте за секвинами:
инструменты для копания, маскировочные приспособления, приспособления для
сокрытия следов, плоскогубцы, вилы, колышки, подзорные трубы, карты,
путеводители, амулеты и заговоренные порошки. Из других домов доносилось
дребезжание, треньканье и резкий звук гобоя, сопровождаемые пьяными криками
"Браво! ". Некоторые дома привлекали игроков, другие служили гостиницами, и
на первых этажах у них были устроены ресторанчики. На всем лежал отпечаток
ветхости, даже на сухом, пряном запахе воздуха. Камни от постоянного
прикосновения к ним были отшлифованы, деревянные детали потемнели и местами
проросли мхом. старые коричневые гонты в ярком солнечном свете отражались
красивым глянцем.
На другой стороне центральной площади возвышалась просторная гостиница,
условия которой показались путешественникам неплохими и Анахо предпочел
именно ее, несмотря на то, что Трез ныл, что гостиница очень шикарна.
-- Зачем нам за одну ночь в этом отеле отдавать стоимость лошади? --
брюзжал он-- Мы уже прошли мимо десятка гостиниц, которые больше
соответствуют моему вкусу.
-- Когда-нибудь ты научишься ценить удобства цивилизации, --
снисходительно ответил Анахо-- Пойдем, посмотрим, что они могут нам
предложить.
Сквозь резную дверь они вошли в холл. С потолка свисали люстры в форме
гроздей секвинов; великолепный ковер -- черное поле с желтовато-коричневой
каймой и пятью декоративными украшениями цвета пурпура и охры -- был
расстелен на кафельном полу.
Появился администратор и осведомился об их желаниях. Анахо потребовал
три комнаты, свежее постельное белье, ванну и мази.
-- Сколько это стоит?
-- За соответствующий комфорт с одного сто секвинов* в день, -- ответил
администратор. (* В секвинах обозначались суммы относительно единой
стоимости в бесцветных секвинах. ) У Треза вырвался испуганный крик. Даже
Анахо запротестовал,
-- Что? -- воскликнул он-- За три скромные комнаты вы требуете триста
секвинов? Имеете ли вы какое-нибудь понятие о соотношении цен? Ваша цена
бессовестно завышена. Тот коротко кивнул.
-- Мой хозяин -- известный всем Алаван с окраины Карабаса. Наши клиенты
никогда не жалуются. Они либо становятся богатыми, либо знакомятся с
желудками дирдиров. Какое в этом случае значение имеют несколько лишних
секвинов? Если же вы не в состоянии заплатить по нашим расценкам, я могу
посоветовать вам "Хижину Отдыха" или гостиницу "У Черной Зоны". Но имейте в
виду, что в нашу стоимость входит первоклассный буфет: кроме того, у нас
имеется библиотека с картами, путеводителями, техническими справочниками. Я
уже молчу об услугах опытных консультантов.
-- Все это очень хорошо, -- сказал Рейт. -- Но сначала мы все-таки
посмотрим гостиницу "У Черной Зоны" и еще одну-две гостиницы.
Гостиница "У Черной Зоны" находилась над игральным салоном. "Хижина
Отдыха" оказалась неуютной ночлежкой примерно в девяноста метрах от города
рядом с городской свалкой.
После того, как они обследовали еще и другие гостиницы, им пришлось
все-таки вернуться к Алавану. В результате напряженной торговли им удалось
несколько сбить цену, хотя деньги пришлось заплатить сразу.
После обеда, состоявшего из разбавленного рисового отвара и мучных
лепешек, они отправились на третий этаж в библиотеку. На стене висела
большая карта Зоны, На полках стояли брошюры, папки, книги. Консультант --
маленький человек с печальными глазами -- сидел здесь же и отвечал на все
вопросы доверительным шепотом. Всю вторую половину дня они изучали строение
Зоны, маршруты успешных и безуспешных экспедиций, статистический расчет
смертных случаев. Из тех, кто попадал в Зону, возвращались немногим меньше,
чем две трети со средней добычей около шестисот секвинов.
-- Эти данные могут в определенной степени вводить в заблуждение, --
объяснил Анахо. -- Они к общему числу приплюсовывают и тех. кто бродит по
окраине Зоны и никогда не углубляется в нее больше, чем на восемьсот метров.
Те же, кто обследует холмы и самые отдаленные склоны, чаще всего погибают
или становятся самыми богатыми.
В библиотеке имелись также труды, представляющие тысячи взглядов на
науку о поиске секвинов, разбавленные статистикой и освещающие любой
возникающий вопрос. Если искатель секвинов попадал в поле зрения банды
дирдиров. у него была возможность бежать, прятаться или вступать с ними в
борьбу. Возможности избежать встречи в дирдирами зависели от свойств
местности, времени суток и отдаленности от Ворот Надежды. Искатели секвинов.
объединявшиеся в группы, привлекали внимание численно превосходящих свор
дирдиров, и, таким образом, их шансы остаться в живых уменьшались.
Хризопинады находили в Зоне повсюду. Но больше всего их было на Холмах
Воспоминаний, а именно, в южной их части и саванне за ними. Карабас считался
ничейной землей. При случае искатели секвинов подстерегали друг друга; такие
нападения оценивались статистикой в одиннадцать процентов.
Приближался вечер, и в библиотеке стало темно. Друзья спустились вниз в
освещенный тремя большими люстрами ресторан, где официанты в
черно-серебристых ливреях тут же подали им ужин. Рейт высказал свое
восхищение такой изысканностью и оперативностью. Анахо отметил с
саркастическим смехом:
-- А как же еще можно оправдать такие бессовестные цены? Он подошел к
буфету и вернулся с тремя бокалами пряного вина. Поужинав, они откинулись на
спинки старинных мягких кресел и принялись рассматривать других посетителей,
которые в основном ужинали в одиночестве. Единственная группа из четырех
мужчин сидела за отдаленным столом; они были одеты в темные плащи с
капюшонами, под которыми можно было лишь разглядеть длинные носы цвета
слоновой кости. Анахо поучительным тоном сказал:
-- С нами в зале находится восемнадцать человек. Десять из них найдут
секвины, остальные девять -- нет. Двое, возможно, найдут жилу большой
стоимости -- пурпурную или ярко-красную. Десять или двенадцать попадут в
желудки дирдиров. От шести до девяти человек возвратятся в Мауст. Те, кто
проникнут дальше всех, чтобы найти лучшие жилы, подвергнутся наибольшему
риску. Шесть или восемь вернувшихся не принесут с собой большой добычи.
Трез пробурчал:
-- В Зоне человек каждый день подвергается смертельному риску в
пропорции четыре к одному. Его средняя добыча составляет около шестисот
секвинов. Так что создается впечатление, что эти люди, как впрочем, и мы,
оценивают свою жизнь всего в тысячу шестьсот секвинов.
-- Но должна же быть какая-нибудь возможность повысить свои шансы, --
настаивал Рейт.
-- Каждый, кто собирается в Зону, строит такие же планы, -- сухо
заметил Анахо. -- Но не всем в этом везет.
-- Тогда нам нужно испробовать что-то такое, что еще никому не
приходило в голову.
Анахо издал скептический возглас.
После ужина они прогулялись по городу. Музыкальные заведения украшали
красные и зеленые фонарики; на балконах девушки с застывшими на лицах
улыбками выставляли себя на обозрение и пели старинные убаюкивающие песни.
Игральные салоны были освещены более ярко, и в них было оживленнее.
Казалось, что каждый из них специализировался на какой-то одной игре --
начиная с таких простых, как игра в четырнадцатисторонний кубик, и до таких
сложных. как шахматы, в которые предлагалось играть с работавшими в салонах
профессиональными игроками.
Они остановились и стали смотреть на игру, которая называлась "Поиск
самых богатых пурпурных жил". Игральная доска в девять метров длиной и в три
шириной изображала Карабас. Подходы, Холмы Воспоминаний, южная его часть,
пропасти и долины, саванны, реки и леса были на ней точно обозначены. Синие,
красные и пурпурные огоньки обозначали положение хризопинад -- меньше в
ближней части, и больше на Холмах Воспоминаний и в южном секторе. Хусз --
резиденция дирдиров -- был белым квадратом с пурпурными зубцами по четырем
углам. Все поле было покрыто пронумерованной решеткой. Вокруг поля сидели
двенадцать игроков и у каждого из них была игровая фигура. Кроме того, на
поле были еще и фигурки четырех дирдиров-охотников. Игроки по очереди
бросали четырнадцатисторонний кубик; выброшенные очки были действительны для
всех фигур на доске, и они могли двигаться в любом, желаемом для них
направлении. Дирдиры-охотники, которые тоже ходили по выброшенным на кубике
очкам, старались занять поле, на котором уже стояла другая фигура; в этом
случае последняя объявлялась съеденной и выбывала. Каждый игрок стремился
погасить огоньки, обозначавшие секвины, чтобы увеличить свой выигрыш. Когда
он хотел, он мог покинуть Зону через Ворота Надежды, и ему выплачивался его
выигрыш. Но чаще игрок, обуреваемый жадностью, держал свою фигуру на поле до
тех пор, пока ее не выбивал из игры дирдир и забирал себе весь выигрыш. Рейт
с увлечением наблюдал за игрой. Участники сжимали подлокотники кресел,
напряженно наблюдали за полем и нервно подскакивали, давая ведущему хриплые
указания. Они ликовали, когда добирались до жилы, стонали при приближении
фигурки дирдира и отшатывались с побледневшими лицами, когда их фи