вздохнуть с облегчением - это наверняка люди, которых Брент заметил, когда они ехали следом, но Вики их не узнала... Старшая окинула всех одним взглядом, потом бесцеремонно махнула Тренчет Суабсиме. - Мы их забираем. Генерал Смит велела вернуть их всех в охраняемую зону. - К-как? Простите, не поняла, - в замешательстве подняла руки Суабсиме. Пятеро незнакомцев вышли вперед, старшая ласково кивала. Но объяснения ее были полной чушью. - Двое охранников для всех детей - этого мало. Когда вы уехали, мы получили информацию, что могут возникнуть нежелательные ситуации. - Двое охранников плавно вдвинулись между детьми и взрослыми. Вики почувствовала, что ее не слишком деликатно толкают к Джирибу и Гокне. Сотрудники матери такого никогда бы не сделали. - Так что, извините, дело срочное. Тут началось все сразу, перепутанно и бессмысленно. Тренчет и Алендон кричали со страхом и злостью одновременною. Двое охранников помассивнее отталкивали их от детей. Один полез в боковой карман. - Эй, мы одного упустили! Брента! Где-то очень высоко что-то зашевелилось. Стенд видеомантии представлял собой ряд поставленных друг на друга в несколько этажей электронно-лучевых трубок. С неумолимой грацией ближайшая колонна наклонилась, изображения погасли в дожде искр и металлическом скрежете. Мелькнул Брент, падающий сверху впереди приборов. Ее бросило на пол, когда дисплеи рухнули. Все заполнил грохот лопающихся трубок, треск высокого напряжения. Штабель упал между нею и семьей Суабсиме - точно на двух незнакомцев. Мелькнула плеснувшая на мрамор цветная кровь. Из-под обломков вытягивались две неподвижные руки - им уже было не дотянуться до ружья с толстым стволом. Потом время пошло снова. Вики ухватили поперек тела и потянули прочь от обломков. С другой стороны от ее похитителя слышались крики Гокны и Джирлиба. Потом раздался глухой стук. Гокна взвизгнула, Джирлиб замолчал. - Командир, а что с... - Плевать! Мы взяли всех шестерых. Отходим! Уносимая из зала Вики успела бросить взгляд назад. Но незнакомцы уже оставляли своих мертвых друзей, и не было видно за упавшим штабелем, где старшие Суабсиме. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ Этот день Хранкнер Аннерби не забудет никогда. Впервые за все годы, что он знал Викторию Смит, она была близка к тому, чтобы потерять над собой контроль. Сразу после полудня, пробившись через все военные приоритеты, панический голос Шерканера Ан-дерхилла сообщил о похищении. Генерал Смит выбросила Шерканера с линии и собрала штаб на чрезвычайный совет. И Хранкнер Аннерби вдруг превратился из директора проектов в кого-то вроде... вроде сержанта. Он тут же организовал ей трехмоторный самолет, сам вместе с подчиненными проверил систему безопасности - ни малейшего риска не должно быть для Генерала. Именно такие аварийные ситуации и старается создавать противник, и когда ты думаешь, что ничто не важно, кроме этой ситуации, тут-то они и наносят удар по истинной цели. Самолет доставил их в Принстон меньше чем за два часа. Но самолет - это не летающий центр управления; такие затраты были за пределами текущего бюджета, так что Генерал на два часа была ограничена узкополосной беспроводной связью. Это значит - два часа вне центра управления в Ставке или почти такого же в Принстоне. Два часа на растерзание горю, отчаянию и неизвестности. И после приземления еще полчаса в автомобиле до Дома-на-Холме. Машина не успела остановиться, как Шерканер Андерхилл уже рванул дверцу, чуть не вытаскивая их из машины. Ухватив Аннерби за руку, он сказал через его голову Генералу: - Спасибо, что привезла Хранкнера. Вы мне оба нужны. За многие годы Аннерби видел Шерканера в разных напряженных ситуациях: он приехал с сумасшедшим проектом в Ставку во время войны, он вел экспедицию в вакууме Пика Тьмы, он нападал на традиции. Не всегда Шерк выходил победителем, но всегда был до краев полон воображением и сюрпризами. Все на свете было для него великим экспериментом и захватывающим приключением. Даже терпя поражение, он знал, как обратить его на пользу новым экспериментам. Но сейчас... сейчас Шерканер Андерхилл узнал, что такое отчаяние. Он тянулся к Виктории, и руки его вместе с головой дрожали больше обычного. - Должен быть способ их найти, должен! У меня есть компьютеры и микроволновая связь со Ставкой. - Все эти ресурсы в прошлом служили ему надежно. - Я их верну. Обязательно верну. Смит минуту стояла совершенно неподвижно. Потом она придвинулась ближе, обняла его за плечи, поглаживая шерсть. И голос у нее был тих и тверд, почти как у солдата, обнявшегося с другом над павшими товарищами: - Нет, милый. Но ты сделаешь все, что можешь. На улице день сменялся сумерками. Тихий посвист ветра доносился в полуоткрытые окна, и папоротники постукивали в кварцевые панели. Сквозь облака и ветви фильтровался только темно-зеленый полумрак. Генерал стояла, приблизив голову к голове Шерканера, и они смотрели друг на друга, ничего не говоря. Аннерби почти физически ощущал текущий между ними страх и стыд. И вдруг Шерканер упал вперед, обхватив ее руками, и тихое шипение его плача мешалось с еле слышным свистом ветра. Смит подняла одну из задних рук, тихо махнув Хранкнеру, чтобы он вышел. Он кивнул ей в ответ. Пушистый ковер был завален игрушками - детскими и самого Шерканера, - но Аннерби тщательно смотрел под ноги,'чтобы выйти беззвучно. Сумерки быстро перешли в ночь - равным образом из-за надвигающейся бури и из-за захода солнца. Аннерби не особо следил за погодой, поскольку в центре управления окошки были просто щелками. Смит появилась через полчаса после него. Отметив присутствие подчиненных, она села на насест рядом с Хранкнером. Он вопросительно повел руками. Она пожала плечами: - Шерк оклемается, сержант. Он там со своими аспирантами, делает, что может. А что у нас? Аннерби передвинул к ней пачку протоколов допросов. - Капитан Даунинг и его группа еще здесь, если хочешь говорить с ними сама, но мы, - он имел в виду весь персонал, прибывший из Ставки, - считаем, что они чисты. Просто дети их перехитрили. Дети обдурили одну из лучших служб безопасности. Конечно, они должно жили с этой группой, знали ее привычки, у них были друзья среди охранников. И к тому же до сих пор внешняя угроза была понятием чисто теоретическим или случайными слухами. Все это работало на кобберят, когда они решили сделать ноги... но группа безопасности была созданием штаба генерала Виктории Смит. Ребята в группе были сообразительные и верные и переживали сейчас не меньше Шерканера Андерхилла. Смит отодвинула протоколы обратно. - Ладно. Включи снова Дарама и его группу в работу. Нагрузи их как следует. Что там с докладами поисковых групп? - Она махнула рукой, чтобы остальные подошли ближе, и погрузилась в работу сама. В центре были хорошие карты, настоящий стол стратегического планирования. При наличии микроволновой связи он мог заменить даже командный пункт в Ставке. К сожалению, специальной линии связи с Принстоном здесь не было. Устранить этот недостаток удастся только через несколько часов. А пока что в зал и из него шел постоянный поток гонцов. Некоторые только что прибыли из Ставки и не были разбиты катастрофой этого дня. И это было хорошо - их присутствие облегчало изможденное отчаяние, читавшееся на некоторых лицах. Были нити. Был и прогресс... но пугающий и зловещий. Шеф контрразведывательных операций против Братства появился через час. Рахнер Тракт был на этой должности очень недавно - молодой коббер и тиферский иммигрант. Странное сочетание для такого поста. Он был достаточно умен, но казался скорее начетчиком, чем беспощадным контрразведчиком. Может быть, так и надо: видит Бог, как нужны сотрудники, по-настоящему понимающие Братство. Как могли так обмануть традиционные оценки? Во время войны Братство было маленькой группой раскольников в империи тиферов и тайно поддерживало Аккорд. Но Виктория Смит считала, что именно оно станет следующей главной угрозой - быть может, она, как всегда, подозревала любых традиционалистов. Тракт повесил дождевик на вешалку и снял с себя переметную суму. Из нее он достал пачку документов. - Братство влезло в это дело по самые плечи, генерал. - И почему я не удивляюсь? - сказала Смит. Аннерби знал, как она устала, но она выглядела свежей, почти обычной Викторией Смит. Почти. Она была спокойна и вежлива как на любом совещании. Вопросы ее были умны и точны, как всегда. Но Аннерби видел разницу, неуловимую рассеянность. Не то чтобы ее отвлекала тревога, скорее казалось, что мысли Генерала где-то далеко, будто она что-то обдумывает. - И все же сегодня днем участие Братства имело низкую степень вероятности. Что изменилось, Рахнер? - Два допроса и два вскрытия. Погибшие кобберы были с отличной физической подготовкой, и не спортсмены; у них на хитине старые шрамы, даже залатанные пулевые пробоины. Виктория пожала плечами: - И так ясно, что это была профессиональная работа. Мы знаем, что есть опасные группы и дома - маргиналы традиционалистов. Они могли нанять грамотных исполнителей. - Могли, но это было Братство, а не местные традиционалисты. - Есть веские доказательства? - спросил Аннерби с облегчением и стыдясь этого облегчения. - Э-гм. - Тракт явно рассматривал не только вопрос, но и того, кто его задал. Коббер никак не мог определить, какое место Аннерби - штатский, которого называют "сержант", - занимает в командной цепи. Привыкай, сынок. - Братство огромное значение придает своим религиозным корням, но до сих пор они старались не лезть к нам непосредственно. Практически все ограничивалось скрытым финансированием местных групп традов. Но... сегодня они это поломали. Действовали профессионалы из Братства. Они приняли все меры, чтобы их нельзя было проследить, но не учли наши суд-медлаборатории. На самом деле всего одного теста, который изобрел ученик вашего мужа. Видите, соотношение видов цветочной пыльцы в дыхательных проходах обоих трупов иностранное, и я даже могу вам сказать, с какой базы Братства они прибыли. Эти двое находились в стране не более пятнадцати дней. Смит кивнула: - Если бы дольше, пыльца исчезла бы? - Да, была бы захвачена иммунной системой и унесена - так сказали эксперты. Но даже и так, мы бы все равно почти до всего догадались бы. Видите ли, противнику сегодня не повезло гораздо больше, чем нам. Они оставили двух живых свидетелей... Тракт замялся, явно вспомнив, что это не обычное совещание, и что для Смит обычное определение оперативного успеха сегодня оборачивается леденящим провалом. Генерал если и заметила, то не подала виду. - Да, эта пара. Та, которая привела детей в музей? - Да, мэм. И это наполовину из-за них операция противника пошла наперекос. Полковник Андервиль (так звали начальницу операций внутри страны) говорила с этой парой сегодня днем, . они изо всех сил рвутся помочь. Вы слышали, что она уже от них узнала - что один из ваших сыновей обрушил стенд и убил двоих похитителей. - И что все дети взяты живыми. - Верно. Но Андервиль узнала и больше. Мы теперь почти уверены... что похитители хотели украсть всех ваших детей. Когда они увидели малышей Суабсиме, то решили, что они ваши. В мире мало рожденных вне фазы, даже сейчас. Естественно, они предположили, что Суабсиме - наши сотрудники. Боже всемогущий в доброй холодной земле! Аннербн выглянул из узких окон. Света стало чуть больше, но сейчас это был актинический ультрафиолет от ламп охранного освещения. Ветер медленно крепчал, разгоняя по стеклам искрящиеся капли, сгибая папоротники. Ожидалась гроза. Значит, Братство сплоховало, потому что было слишком хорошего мнения о службе безопасности Аккорда. Естественно, они предположили, что кто-то с детьми будет обязательно. - Эти двое штатских нам очень много дали. Генерал. История, которую эти деятели рассказали при входе,, последовательность фраз, когда начался поток событий... Похитители не собирались оставлять живых свидетелей. На сегодня Суабсиме - самая везучая пара во всем Принстоне. Те двое, которых убил ваш сын, отталкивали Суабсиме от детей. Один из них извлек из кобуры автоматический дробовик, и на нем были сняты предохранители. Полковник Андервиль считает, что исходной целью операции было похитить ваших детей и не оставить свидетелей. В такой сценарий два трупа штатских и лужа крови вполне вписывались - все списали бы на наших традиционалистов. - В таком случае почему не оставить и пару трупов детей? И отход произвести было бы легче. Вопрос Виктории прозвучал спокойно, но несколько отстранение. - Нам неизвестно, мэм. Но полковник Андервиль считает, что они все еще в стране, быть может, даже в Принстоне. - Вот как? - Скептицизм боролся с желанием надеяться. - Я знаю, что Белга в своем деле разбирается, а у той стороны есть свои проблемы. Ладно. Рахнер, это будет ваша первая крупная операция внутри страны, но я хочу, чтобы вы действовали заодно с внутренней разведкой. И придется вам привлечь к участию городскую и коммерческую полицию. - Классическая анонимность разведки Аккорда будет в ближайшие дни серьезно нарушена. - Постарайтесь обращаться с ними повежливее. У нас сейчас не состояние войны, и они могут доставить кучу неприятностей Короне. - Так точно, мэм. Мы с полковником Андервиль организовали совместное патрулирование с городской полицией. Там, где есть телефоны, у нас что-то вроде совместных опорных пунктов по связи с Домом-на-Холме. - Отлично. Кажется, вы меня все время опережаете, Рахнер. Тракт чуть улыбнулся, поднимаясь с насеста. - Мы вернем ваших кобберят, шеф. Смит начала было отвечать, потом увидела две головки, выглядывающие из-за дверного косяка. - Я знаю, Рахнер. Спасибо тебе. Тракт отступил от стола, и в комнате на миг наступила тишина. Двое младших детей Андерхиллов - может быть, единственные, которые у них остались, - застенчиво вошли в комнату в сопровождении главы службы охраны и трех солдат. У капитана Даунинга был с собой свернутый зонтик, которым дети явно не воспользовались. Курточки у них были мокрые, и на гладком черном хитине поблескивали капельки дождя. Виктория не улыбнулась детям. Глаза ее оглядели мокрую одежду и зонтик. - Вы бегали на улице? Голос Рапсы прозвучал так подавленно, как никогда не слышал Хранкнер от этого чертенка. - Нет, мама. Мы были с папой, но он сейчас занят. Мы все время оставались с капитаном Даунингом, между ним и остальными... - Она замолчала, стеснительно поведя головой в сторону охраны. Молодой капитан вытянулся по стойке "смирно", но у него был ужасный вид солдата, только что потерпевшего поражение в бою. - Виноват, мэм. Я решил нс пользоваться зонтиком. Чтобы можно было видеть во все стороны. - Это правильно, Дарам. И... что вы их сюда привели, тоже правильно. Она замолчала на долгую секунду, пристально глядя на своих детей. Рапса и Хранк неподвижно смотрели ей в ответ. И вдруг, будто повернули выключатель, они бросились через всю комнату и заголосили бессловесным воплем. Они будто превратились в клубок рук и ног, цепляясь за Викторию, как за отца. Плотину их умения владеть собой прорвало, и полился громкий плач - а с ним поток вопросов. Что-нибудь известно про Гокну, Вики, Джирлиба и Брента? Что теперь будет? И они не хотят оставаться одни. Через несколько секунд все успокоилось. Смит наклонила голову к детям, и у Аннерби мелькнула мысль, о чем она сейчас думает. У нее осталось двое детей. Вопреки невезению и ошибкам этого дня, украли двух других детей вместо этих. Она подняла руку в сторону Аннерби: - Хранкнер, у меня есть к тебе просьба. Найди Суабсиме и спроси их... предложи мое гостеприимство. Если они будут согласны ждать здесь с нами, я... почту это за честь. Они были где-то высоко, в какой-то вентиляционной шахте. - И вовсе это не вентиляционная шахта! - сказала Гокна. - В настоящих шахтах полно труб и кабелей. И гудения вентиляторов не было слышно - только свист ветра где-то вверху. Вики стала сосредоточенно рассматривать, что было видно над головой. Там находилось зарешеченное окно, футах примерно в двадцати вверху. Сквозь него пробивался дневной свет, расплескиваясь по металлическим стенам шахты. Возле дна были почти сумерки, но вполне можно было разглядеть спальные маты, химический туалет, металлический пол. В дневное время в тюрьме стало теплее. Гокна была права. Они достаточно много исследовали свой дом, чтобы знать, как выглядят настоящие вентиляционные шахты. Тогда что же это? - Посмотрите на эти заплаты. - Она показала рукой на диски, неряшливо приваренные к стенам здесь и там. - Может, это здание заброшено... нет, наверное, оно только строится! - Ага, - согласился Джирлиб. - И работа сделана недавно. Только-только приляпали сваркой крышки на люки доступа - может, час назад. Гокна кивнула, даже не вникая в его последние слова. Так много изменилось с утра; Джирлиб больше не был далеким и гневным судьей их вечных споров. На него свалилась тяжесть, подобной которой он в жизни не знал, и Гокна понимала, какую он ощущает вину. Он же был старшим - и допустил это. Но эта боль не проявлялась явно - Джирлиб вел себя терпеливо, как никогда. И когда он говорил, сестры слушали. Даже если не считать, что он почти взрослый, он самый умный из всех. - Я думаю, что точно знаю, где мы. - Его речь прервали младенцы, зашевелившиеся у него на спине.. Шерсть у него еще не была достаточно длинной, чтобы им было достаточно, и он уже начинал вонять. Алекер и Бирбоп то плаксиво требовали, чтобы их вернули к родителям, то в нервирующем молчании крепко вцеплялись в спину бедняги Джирлиба. Сейчас, кажется, они переключались в режим шума. Вики протянула руки и обняла Алекер. - Так где же? - спросила Гокна, но даже намека на спор не было в ее голосе. - Видите паутинку аттеркропов? - спросил Джирлиб, тыкая рукой вверх. Возле решетки в ветерке плавали свежие тонкие полотна паутины. - У каждого вида свой узор. Эти вот эндемичны для района Принстона, но им нужны самые высокие места. Даже крыша Дома-на-Холме для них еле-еле. Поэтому я заключаю, что мы все еще в городе, и настолько высоко, что нас должно быть видно за мили. Мы либо в районе холма, либо в новом небоскребе в центре. Алекер снова заплакала, и Вики стала ее нежно укачивать. Малыша Хранка это всегда успокаивало, но кто знает... чудо! Алекер стала плакать тише. Может быть, она так сильно избита, что не может даже как следует шуметь? Но нет, прошло несколько секунд, и девочка слабо улыбнулась и повернулась так, чтобы все видеть. Вики еще несколько секунд покачала ребенка и сказала: - Ладно, может, они нарочно возили нас кругами - но центр города? Мы слышали несколько самолетов, но где же уличный шум? - Повсюду. Это было почти первое слово, которое Брент сказал с момента похищения. Брент - тупой и медленно соображающий. И только он сегодня утром понял, что происходит. Он откололся от других и затаился в засаде. Он был размером со взрослого, и полет на падающей стойке мог его изувечить. Когда их выволокли через служебный вход музея, Брент висел мешком на руках похитителей, ничего не говоря. И во время поездки тоже ничего не говорил, только махал руками на вопросы Джирлиба и Гокны, как он. Кажется, он получил трещину в одной передней ноге и еще одну повредил, но не дал им осмотреть свои ранения. Вики это понимала. Брент должен был стыдиться не меньше Джирлиба, и при этом чувствовать себя бесполезным. Он скорчился молчаливой грудой - и только через час стал ходить все по кругу и по кругу, постукивая ногами по металлу. То и дело он расстилался плоско, будто притворяясь мертвым - или полностью потеряв надежду. Сейчас он был именно в такой позе. - А вы не слышите? - спросил он. - Послушайте животом. Вики уже не играла в эту игру много лет, но тут же она с братом и сестрой растянулись плоско, совсем без дуги схватывания. Это не очень удобно, и держаться при этом невозможно. Алекер выпрыгнула из ее рук, Бирбоп следом за сестрой. Они забегали между старшими детьми, тыкая их руками. И потом захихикали. - Те, те, - тихо сказала Вики. Они только захихикали громче. Сколько уже Вики молилась, чтобы к этой парочке вернулась бодрость духа? А теперь постояли бы они спокойно хоть секунду. Она отключила от них свои мысли и сосредоточилась. Это не был звук в буквальном смысле слова - не то, что можно услышать находящимися на голове ушами. Но вся нижняя часть его ощущала. Ровное фоновое гудение... другие вибрации, которые появлялись и исчезали. Ха! Как призрак урчания, которое чувствуешь ногами, гуляя по городу. И вот он - характерный скрежет тяжелых тормозов при резкой остановке. Джирлиб посмеивался: - Так что вот оно как! Эти умники закрыли нас в грузовом отсеке, но мы все равно узнали. Вики приняла в более удобную позу и переглянулась с Гокной. Джирлиб был умнее, но когда дело доходило до шпионства, он сестрам в подметки не годился. Ответ Гокны был нейтральным - частично из вежливости, частично потому, что иначе малыши снова полезли бы прятаться. - Джирл, я не думаю, что они пытались что-то от нас скрыть. Джилиб слегка качнул головой - чуть ли не обычным своим-жестом "брату лучше знать". Потом он ответил в том же тоне: - Гокна, они могли нас сюда довезти за пять минут. А вместо этого везли больше часа. Так зачем... Ответила Вики: - Я думаю, они просто запутывали след для маминой службы безопасности. У этих кобберов было несколько машин, вспомни, они же два раза нас пересаживали. Может, они хотели выбраться из города, а потом увидели, что это не получается. - Она следила, . чтобы говорить без нажима. Бирбоп с Алекер возились вокруг все еще распростертого Брента, лазая по его карманам. - Мы можем их опознать, Джирлиб. Мы видели водителя и эту даму у грузового входа музея. И она рассказала Джирлибу об автоматическом ружье на полу музея. По Джирлибу пробежало выражение ужаса. - Так ты думаешь, что это не просто трады, которые решили насолить папе и Генералу? Гокна и Вики одновременно сделали жест отрицания. - Я думаю, Джирлиб, это солдаты, что бы они ни говорили, - сказала Гокна. На самом деле в этой истории ложь громоздилась на ложь. Когда банда появилась на выставке видеомантии, они объявили себя службой безопасности матери. Но когда они привезли кобберят сюда, они разговаривали как трады: эти дети - ужасный пример для почтенного народа. Им не причинят вреда, но покажут всему миру, какие ужасные извращенцы их родители. Так они говорили, но и Гокна, и Вики заметили недостаток огня в их речах. На радио почти все традиционалисты чуть ли не дымились; те же, кого Вики и Гокна видели лично, готовы были лопнуть от гнева при одном виде внефазных детей. Эти похитители были хладнокровны, и за всей их риторикой чувствовалось, что дети для них - просто обыкновенный груз. За маской профессионализма Вики заметила только два чувства: командиру было по-настоящему жаль погибших... и время от времени проглядывало что-то вроде сожаления о самих детях. Вики заметила, что Джирлиб вздрогнул, когда просчитал все последствия, но он ничего не сказал. Его мрачные размышления были прерваны двумя взрывами тоненького смеха. Алекер и Бирбоп никакого внимания не обращали ни на Гокну, ни на Вики, ни на Джирлиба. Они обнаружили игрушечное плетение в кармане куртки Брента. Алекер отпрыгнула, размахивая плетением, Бирбоп подпрыгнул, чтобы его схватить, и они побежали вокруг Брента, окручивая плетением его ноги. - Слушай, Брент, я думала,.ты из этого уже вырос, - сказала Гокна, форсируя жизнерадостность. Брент ответил не сразу и слегка обиженно: - Мне скучно, когда нет моих палок и колес. А с плетением можно играть где хочешь. Как бы там ни было, а в плетении Брент не знал себе равных. Когда он был моложе, он часто катался на спине, работая с плетением всеми руками и ногами - даже пищевыми руками, вывязывая самые сложные узоры. Что-то вроде глуповатого хобби, которому он предавался. Бирбоп выхватил у Алекер конец веревки и взбежал футов на десять - пятнадцать по стене, проворно воспользовавшись преимуществом крепкой хватки рук, которая бывает только у малолетних. Вертя перед глазами сестры конец веревки, он подначивал ее стащить его вниз. Когда она попыталась, он отдернул веревку и влез еще футов на пять вверх. Он был как Рапса совсем недавно, может быть, даже еще проворнее. - Не так высоко, Бирбоп, упадешь! Вики услышала у себя в голосе папины интонации. Стены уходили от младенца вверх, а на самом верху, в пятидесяти футах, было окошко. Вики увидела, что у нее за спиной Гокна уставилась туда с неожиданной мыслью. - Ты думаешь о том же, что и я? - спросила Вики. - М-может быть. Когда Рапса была маленькая, она могла бы долезть доверху. Не такие уж сообразительные эти похитители. Каждый, кому приходилось надзирать за детьми, сообразил бы. Но оба похитителя-мужчины были молодые, этого поколения. - Но если он упадет... Если он упадет, под ним не будет сетки тренажера, даже мягкого ковра не будет. Двухлетний ребенок может весить пятнадцать - двадцать фунтов. Они любят лазить, как будто чувствуют, что станут когда-нибудь большими и тяжелыми и им останутся только самые простые прыжки. Дети могут падать с куда большей высоты, чем взрослые, и без серьезных травм, но долгое падение их тоже убьет. Однако двухлетние этого не знают. Стоит попросить Бирбопа - и он долезет до окна. Скорее всего он справится... В обычной ситуации Вики и Гокна были готовы проверять любой дикий план, но тут речь шла не об их жизни - о чужой... Они переглянулись долгим взглядом. - Не знаю. Вики. А если яе делать ничего? Малышей почти наверняка убьют вместе с ними. Какой выбор ни делай - последствия могут быть чудовищные. Вики вдруг стало страшно, как никогда в жизни. Она подошла и встала под смеющимся Бирбопом. Руки ее поднялись будто по собственной воле, будто хотели уговорить ребенка спуститься. Она заставила себя опустить их и заговорила небрежным поддразнивающим тоном: - Эй, Бирбоп! А можешь донести это плетение до самого окошка? Бирбоп склонил голову, поворачивая младенческие глаза вверх. - Запросто! И он быстро побежал, лавируя между швами сварки, все вверх и вверх. Я у тебя в долгу, малыш, хоть ты этого и не знаешь. Алекер внизу пискнула от ярости, что все внимание досталось Бирбопу. Она крепко дернула за веревку, заставив брата повиснуть на трех ногах на карнизе в двадцати футах над полом. Гокна подхватила ее с пола и оттащила подальше от плетения, потом передала Джирлибу. Вики попыталась стряхнуть навалившийся на нее ужас: младенец лез все выше и выше. Ну, хорошо, он доберется до окна, и что тогда? Записки бросать"? Но писать нечем и не на чем, и все равно неизвестно, где они или куда отнесет записку ветер. И тут она увидела предмет, который решал все проблемы. - Брент, давай куртку! Она дернула руками, призывая Гокну себе на помощь. - Ага! Гокна уже тянула за рукава и штанины. Брент удивленно на них посмотрел, потом до него дошло и он стал им помогать. Куртка у него была почти того же размера, что у Джирлиба, но без разрезов на спине. Все трое натянули ее плоско между ними точно под Бирбопом. Если даже он упадет... в приключенческих романах этот метод всегда помогал. Только здесь почему-то даже воображать себе успех такого дела было абсурдно. Алекер все еще визжала, выдираясь из рук Джирлиба. Бирбоп стал над ней смеяться. Он был очень доволен, что оказался в центре внимания, причем за то, за что обычно его бы отшлепали. Сорок футов. Он полез медленнее. Здесь упоры для рук и ног были еле заметны, он вышел за Пределы креплений вентиляторов. Пару раз он чуть не выронил плетение, перебрасывая его из руки в руку. Собравшись на невозможно узком карнизе, он прыгнул оставшиеся три фута в сторону - и зацепился одной рукой за решетку окна. Еще секунда - и его силуэт появился на фоне света. Дети, имея только два глаза, да и те спереди, чтобы посмотреть назад, должны почти повернуться на пол-оборота. Сейчас Бирбоп впервые за все время поглядел вниз. Триумфальный его смех захлебнулся ужасом, когда он увидел, куда залез, и даже детские инстинкты подсказали, что это опасно. Есть, значит, причины, почему взрослые не позволяют тебе лезть так высоко, как хочешь. Его руки и ноги рефлекторно вцепились в решетку. И его никак было не убедить, что никто не может прийти ему на помощь и что он может слезть сам. Вики не подумала, что может возникнуть такое затруднение. Когда Рапсе или Хранку случалось залезть непозволительно высоко, никогда не было трудности в том, чтобы их снять. Когда стало ясно, что Бирбоп застыл в параличе страха, его сестрица перестала плакать и начала над ним смеяться. После этого уже было нетрудно уговорить его пропустить плетение через решетку и воспользоваться ею как шкивом на спуске. Обычно дети сами додумывались до этой идеи, используя игрушечные плетения как веревки для катания, - может быть, это восходило к каким-то животным воспоминаниям. Бирбоп поехал вниз. вцепившись пятью конечностями в спускающуюся нить и тормозя за поднимающуюся тремя остальными. Но проехав первые несколько футов, когда стало ясно, как гладко идет спуск, он держался уже только тремя руками - а потом всего двумя. Он отталкивался ногами от стен, мотаясь, как играющий тарант. Внизу Вики с братом и сестрой прыгали туда-сюда, тщетно пытаясь удержать импровизированный страховочный тент точно под ним, - и вот он уже внизу. И петля игрального плетения пропущена от пола до оконной решетки и обратно. Он сверкала и подергивалась, сбрасывая энергию растяжения. Гокна и Вики заспорили, кто из них сделает следующий шаг. Победила Вики - она весила восемьдесят фунтов - меньше всех остальных. Она тянула и раскачивала веревку, пока Гокна и Брент отрывали от куртки шелковую подкладку. Шелк был окрашен красным и ультрафиолетовым и, что еще лучше, был уложен слоями. Разрезав его по швам, они получили флаг легкий, как дым, и пятнадцать футов по каждой стороне. Кто-нибудь да заметит. Гокна сложила шелк аккуратным квадратом и передала Вики. - Ты думаешь, плетение выдержит? . - Конечно. Может быть. Эта штука скользкая и тянется, как и полагается игральному плетению - так что будет, если она просто растянется до конца? Лучше любых соображений ее успокоили слова Брента: - Думаю, выдержит. Я в своих моделях люблю связывать элементы и взял эту штуку из механической лаборатории. Вики сняла куртку, взяла флаг в пищевые руки и полезла вверх. Задними глазами она видела, как остальные суетятся внизу с импровизированным "страховочным тентом". Сильно он поможет, если свалится что-то ее размера. Вики качалась на веревке, переставляя ноги по стене вверх. Это оказалось нетрудно. Даже вполне взрослый без труда заберется по стене с помощью двух веревок - если веревки выдержат. Не меньше, чем на веревки и стену, Вики смотрела и на дверь внизу. Странно, как раньше ей не пришла в голову мысль, что им могут помешать. Но успех сейчас очень близок. И все окажется зря, если сейчас кто-то из тех головорезов решит заглянуть. Еще несколько футов... Она просунула передние руки в решетку окна и выглянула. Сесть было негде, и сквозь прутья решетки не протиснется даже ребенок - зато какой вид! На самом верху нового небоскреба, не меньше тридцати этажей. Небо превратилось в нагромождение кувыркающихся туч, и ветер свирепо бушевал за окном. Вид вниз частично закрывали края крыши, но зато Принстон расстилался, как на макете. Прямо под ней шла улица, видны были автобусы, автомобили, прохожие. Если кто-нибудь сюда посмотрит... Вики расправила подкладку куртки и просунула сквозь решетку. Ветер чуть не выхватил материю у'нее из рук. Она придержала сильнее, разодрав материю остриями рук. Какая тонкая ткань! Очень аккуратно расправив концы, Вики привязала каждый из них отдельно. Теперь ветер расправил цветной квадрат вдоль стены дома. Ткань захлопала на ветру, иногда закрывая окно, иногда падая вдоль каменной кладки и исчезая из виду. Последний взгляд на свободу: там,, где земля встречается с небом, в дымке таял город. Но Вики знала, куда смотрит. Холм, не такой высокий, как другие, но со спиральным рисунком улиц и зданий. Дом-на-Холме! Виден родной дом! Вики спустилась по веревкам, счастливая больше, чем надо бы. Они ведь еще не выбрались! Сразу же сняли искрящееся плетение и спрятали в куртке Брента. Потом сидели в густеющих сумерках, гадая, когда появятся тюремщики и что делать, когда это случится. Сильно стемнело, начался дождь. Но звук хлопающего на ветру флага успокаивал. После полуночи буря сорвала флаг и унесла в темноту. ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ Право Прошения к предводителю было удобной традицией. В основе традиции даже лежал исторический факт, хотя Томас Hay был убежден, что столетия назад на пике Чумных Времен петицию удовлетворили только в пропагандистских целях. В новые времена манипуляция петициями была одним из любимых методов дяди Алана для поддержания популярности и уничтожения соперников. Разумная тактика, если избегать ошибки дяди Алана и не допускать к себе убийц под видом петиционеров. За двадцать четыре года после прибытия к Мигающей Томас Hay принял уже дюжину петиций. Но эта была первой, в которой было заявлено: "Время имеет первостепенное значение". На том конце стола перед Hay стояла пятерка просителей. Поправка: представителей от просителей. Они утверждали, что их поддерживают сто человек при извещении всего за 8 Ксек. Hay улыбнулся, жестом приглашая их садиться. - Старший пилот Цинь, я полагаю, что вы здесь старший. Прошу вас, изложите вашу Петицию. - Да, предводитель. - Цинь глянул на свою подружку, Риту Ляо. Оба они были эмергенты со столичной планеты, из семей, которые уже триста лет давали Фокусированных и Ведомых. Такие семьи - становой хребет культуры эмергентов, и управлять ими должно бы быть легко, но здесь, за двадцать четыре года от цивилизации, ничего не было легко. Цинь еще секунду не мог найти слов и кинул нервный взгляд на Кэла Омо. Ответный взгляд Омо был очень холоден, и Hay вдруг пожалел, что не выслушал сержанта предварительно. Брюгель сейчас вне Вахты, и не на кого будет свалить, ели придется отклонить Петицию. - Как вам известно, предводитель, многие из нас работают с анализом информации с планеты. И еще многие очень интересуются пауками, за которыми мы наблюдаем... Hay ласково улыбнулся. - Знаю, конечно. Вы все сидите у Бенни и слушаете переводы. - Так точно, сэр. Нам очень нравится "Детский час" и Некоторые из их рассказов. Они нам помогают в анализах. И... - Глаза его приняли отсутствующее выражение. - Я не знаю... у пауков там, внизу, целый мир, хотя они и не люди. По сравнению с нами они куда более... Hay был уверен, что он хочет сказать: "реальны". - Дело в том, что многие из нас очень полюбили этих детей. Как и было задумано. Сейчас прямые эфиры жестко фильтровались. Так и не удалось точно выяснить, что вызвало разбегание гнили и связано ли было оно хоть как-то с прямым эфиром. Анне считала, что в настоящий момент риск не больше, чем в прочих операциях. Hay протянул руку направо и ласково коснулся руки Чиви. Она в ответ улыбнулась. Да, дети пауков имели очень большое значение. И он бы никогда этого не понял, если бы не Чиви Лизолет. Наблюдая за ней, говоря с ней, обманывая ее, он многому научился. Настоящие дети были бы недопустимым расходом ресурсов лагеря L1, но чем-то их надо было заменить. Планы и мечты Чиви подсказали ему способ. - Мы все любим этих кобберят, начальник пилотов. Ваша петиция как-то связана с их похищением? - Да, сэр. С его момента прошло семьдесят килосекунд. Пауки Аккорда используют свое оборудование связи и разведки как никогда интенсивно. Микроволновые каналы Аккорда переполнены перехваченными сообщениями Братства. Аккорду не удается их взломать, но для нас эти алгоритмы просты. Последние сорок килосекунд мы - то есть я - пользовался нашими переводчиками и аналитиками. Мне кажется, я знаю, где сейчас держат детей. Пять аналитиков почти с полной уверенностью... - Пять аналитиков, три переводчика и часть сил наблюдения на "Невидимой Руке", - прозвучал громко и неумолимо голос Рейнольт, заглушая доклад Циня. - Кроме того, старший пилот Цинь использовал почти треть всей обслуживающей аппаратуры. Омо вступил, подобно хору, и, кажется, в первый раз Hay услышал, как Рейнольт и служба безопасности выступают в унисон: - Более того, этого не могло бы случиться, если бы начальник пилотов Цинь и другие привилегированные сотрудники не воспользовались кодами аварийного подключения ресурсов. Петиционеры сжались под пронзительным взглядом сержанта, и эмергенты испугались сильнее людей Кенг Хо. Злоупотребление общественным ресурсом. Первый из смертных грехов. Hay улыбнулся про себя. Брюгель был бы страшнее, но и Омо сойдет. Он поднял руку, и настала тишина. -. Понял вас, сержант. Представьте рапорт - вы и директор Рейнольт - относительно нежелательных последствий, которые могли произойти от такого... - Нет, этого слова говорить не надо. - ...от таких действий. - Минуту он помолчал, имитируя выражение лица человека, скрывающего внутреннюю борьбу между порывом удовлетворить желания личностей и необходимое -гью считаться с долговременными потребностями всего общества. Чиви сжала его руку. - Старший пилот, вы понимаете, что мы не можем себя обнаружить? Цинь был полностью подавлен. - Да, предводитель. - Вы лучше других должны понимать, насколько напряжены Наши ресурсы. После... сражения у нас нехватка Фокусированных и персонала. После разбегания гнили несколько Вахт тому назад Дефицит Фокуса стал еще сильнее. У нас мало капитального оборудования, дефицит оружия, и перемещаться мы способны разве что внутри системы. Мы могли бы напугать какую-то сторону у пауков или заключить союз с другой, но риск при этом будет невероятный. Единственный наш верный курс - тот, которого мы придерживаемся после Дьемовой Бойни: таиться и ждать. Всего несколько лет до того, как на этой планете наступит век информации. Когда-нибудь мы поставим человеческую автоматику на сети пауков. Когда-нибудь у них будет цивилизация, которая восстановит наши корабли, цивилизация, с которой можно будет иметь дело. До тех пор... до тех пор мы не можем действовать впрямую. Hay оглядел просителей: Цинь, Ляо, Фонг. Тринли сидел чуть в стороне, будто показывая, что он устал уже их отговаривать. Эзр Винж сейчас вне Вахты, а то наверняка тоже здесь был бы. По меркам Ритцера Брюгеля все это были смутьяны. Каждую Вахту вся местная команда все дальше отходила от норм общины эмергентов. Частично из-за отчаянных обстоятельств, частично из-за ассимиляции Кенг Хо. Понятия коробейников, даже потерпевших поражение, действовали как ржавчина. Да, по цивилизованным стандартам, эти люди смутьяны - но при этом эти люди вместе с Чиви делали возможным достижение цели. Долгое молчание. Из глаз Риты Ляо беззвучно текли слезы. Микроскопическая гравитация Хаммерфеста не могла стянуть их вниз. Дзау Цинь поклонился с видом полного подчинения. - Я понял, предводитель. Мы отзываем петицию. Hay благодарно кивнул. Наказывать никого не придется, а важное указание было сделано. И тут Чиви потрепала его по руке. Широко улыбаясь! - А почему бы не провести небольшое испытание того, что будем делать потом? Верно, мы не можем себя обнаружить, но вы