собрании. Все заговорили одновременно. Что творится сейчас у Бенни, даже представить себе нельзя было. Наконец Эзру Винжу удалось пробиться с вопросом: - Вы думаете, пауки создали это вещество? Hay покачал головой: - Нет. Братству пришлось добыть тонны руды с низким содержанием, чтобы получить вот столько, этого волшебства. Встрял Тринли: - Мы много лет знали, что пауки развились на этой планете и у них никогда не было высоких технологий. - Именно так. И их археологи никогда не находили убедительных доказательств посещения. Но это... это вещество имеет искусственное происхождение, даже если только мы можем его определить как таковое. Автоматика Анне затратила на это несколько дней. Это координированная матрица обработки. - Но вы же сказали, что оно выделено из природной руды? - Да. И из этого следует заключение еще более фантастическое. Сорок лет мы думали, что алмазная пыль Арахны является либо внешней, либо скелетами живых существ. Теперь она кажется окаменевшими процессорами. И по крайней мере некоторые из них возобновили свою деятельность, когда их собрали вместе. Как локализаторы, только куда меньшие и имеющие специальную цель - манипулировать физическими законами, причем таким образом, что нам нечего и пытаться это понять. У Тринли был такой вид, будто его сильно стукнули по морде и сразу выбили десятки лет напыщенности. Он тихо сказал: - Нанотехника. Мечта. - Как? Да, Несбыточная Мечта. До сих пор - несбыточная. - Предводитель поднял глаза к лежащей на потолке плитке. Он улыбался. - Кто бы здесь ни побывал, это случилось миллионы или миллиарды лет назад. Сомневаюсь, что мы найдем следы от палаточного лагеря или мусорные кучи... но следы их технологии повсюду. Винж: - Мы искали звездных странников, но оказались слишком маленькими и увидели только их щиколотки. - Он оторвал взгляд от потолка и махнул рукой в сторону окна. - Может, даже это... - Гонле поняла, что он говорит о больших алмазах скал LI. - Может, это тоже искусственное. Брюгель вместе с креслом подался вперед. - Чушь! Это же просто алмазные камни. Но в агрессивном взгляде, которым он окинул сидящих за столом, был оттенок неуверенности. Hay мгновение подумал, потом чуть усмехнулся и сделал своему громиле знак замолчать. - Мы все начинаем говорить в стиле фэнтези Века Рассвета. Голые факты достаточно необычны, и не надо уснащать их суеверными домыслами. С тем, что у нас уже есть, наша экспедиция оказывается самой важной в истории человечества. И самой выгодной. Гонле сдвинулась на стуле назад и попробовала составить список всего, что можно сделать из мерцающего материала, лежащего на потолке. Как лучше всего продавать что-то вроде этого? Сколько столетий'монополии можно на нем заработать? Но предводитель вернулся к более практическим вопросам. - Итак, это и есть фантастические новости. В долгосрочной перспективе они хороши так, что в самом лучшем сне не приснится. В настоящий момент - да, это завязывает нащ График в тугой узел. Чиви? - Я здесь. Как вам известно, пауков отделяет лет пять от создания компьютерной сети планетарного масштаба - такой, через которую мы можем надежно действовать. | Достаточно развитой, чтобы можно было использовать. До сегодняшнего дня это было наибольшее из сокровищ, которого ожидала Гонле Фонг от этих лет изгнания. Бог с ними, с улучшениями двигателей и даже с биологией. Внизу лежит целый индустриальный мир с культурой гарантированно отличной от других рынков. Если взять его под контроль или хотя бы получить господствующую позицию в переговорах, они войдут в маркетинговые легенды Кенг Хо. Гонле это понимала. И Hay тоже понимал. И Чиви, хотя сейчас она несла чистейший идеализм: - До сих пор мы думали, что через пять лет им реально понадобится наша помощь. Мы считали, что война Братства с Аккордом до тех пор не начнется. Что ж... мы ошиблись. У Братства немного компьютерных сетей - зато у них есть каворитные шахты. Каворитные спутники их пока скрыты, но это только ради временного преимущества. Очень скоро будет перевооружен их ракетный флот. На политической арене они ведут подрывную деятельность в малых странах, толкая их на конфронтацию с Аккордом. И мы просто не можем ждать еще пять лет, чтобы вмещаться в ход событий. - Есть и другая причина для сдвига сроков, - сказал Дзау. - С этим каворитом долго сохранить секретность наших операций будет почти невозможно. Пауки очень скоро выйдут в ближний космос. Если у них будет достаточно вот этого, - он ткнул большим пальцем в блестящую плитку на потолке, - они могут оказаться маневреннее нас. Сидящая рядом Рита, казалось, была очень огорчена: - Ты хочешь сказать, есть шанс, что победит клика Пьетры? Если нам придется форсировать График, то придется перестать таиться. Нам нужно выступить военной силой на стороне Аккорда. Предводитель кивнул. - Я тебя понимаю, Рита. Мы все прониклись уважением к живущему внизу народу, даже... - Он махнул рукой, будто отметая более глубокие чувства и возвращаясь к суровой реальности. - Но я, будучи вашим предводителем, должен определять приоритеты. И мой высший приоритет - выживание, твое и всех людей нашей маленькой общины. Пусть тебя не обманывает красота, которую все мы здесь создали. Истина в том, что у нас очень мало драгоценной военной силы. - Заходящее солнце окрасило озеро золотом, и теперь косые лучи лили в комнату мягкое ровное тепло. - На самом деле мы почти беглецы, и мы дальше от человече ства, чем кто-нибудь когда-нибудь бывал. Наш второй приоритет - неразрывно связанный с первым - выживание развитой промышленной цивилизации Пауков, а для этого нужно выживание народа - и культуры. Мы должны действовать очень осторожно. И не можем действовать под влиянием симпатии или пристрастия... Вы знаете, я же тоже слушал переводы. Я думаю, что такие, как Виктория Смит и Шерканер Андерхилл, меня бы поняли. - Но они могут нам помочь! - Может быть. Я бы обратился к ним немедленно, если бы у нас была более полная информация и больше возможностей проникновения в их сеть. Но если мы без необходимости обнаружим себя, то можем объединить их против нас - или спровоцировать Пьетру на немедленное нападение. Мы должны спасти их и при этом не пожертвовать собой. Рита колебалась, и сидящий справа от Hay в тени Брюгель уставился на нее тяжелым взглядом. Младший предводитель никак не мог усвоить простой факт, что старые правила эмергентов необходимо менять. Сама идея, что кто-то осмеливается возразить, все еще приводила его в ярость. Слава Господу, что не он тут командует. Hay - крепкий орешек, решительный и беспощадный, несмотря на все его ласковые слова, но с ним можно иметь дело. Никто не высказался в поддержку Риты, но она сделала еще одну попытку. - Мы знаем, что Шерканер Андерхилл - гений. Он поймет. Он сможет помочь. Томас Hay вздохнул: - Да, Андерхилл. Мы ему многим обязаны. Если бы не он, нас отделяло бы от успеха двадцать лет, а не пять. Но боюсь... - Он посмотрел через весь стол на Эзра Винжа. - Эзр, ты знаешь об Андерхилле и технологии Века Рассвета больше всех. Каково твое мнение? Гонле чуть не засмеялась. Эзр следил за разговором, как зритель за игрой в мяч; теперь мяч угодил ему по лбу. - Гм, да. Андерхилл - личность выдающаяся. Как фон Нейман, Эйнштейн, Минский, Занг - десяток гениев Эпохи Рассвета в одном. Или этот тип - гений по подбору аспирантов. - Винж грустно улыбнулся. - Ты меня прости, Рита. Для нас с тобой Изгнание длилось лет десять или пятнадцать. Андерхилл прожил все это время, секунду за секундой. По меркам пауков - и людей до-технических эпох - он старик. И боюсь, что он на грани старческого маразма. Он прожил время легких технических решений, и сейчас он упирается в тупики... Былая открытость новым идеям сменилась приверженностью дурацким суевериям. Если уж нам отказаться от преимущества секретности, то я бы преддожил просто связаться с правительством Аккорда и действовать как в обычных деловых переговорах. Винж еще продолжал бы, но заговорил предводитель: - Рита, мы ищем самый безопасный выход для всех. И если это будет значить бросить нас всех на милость пауков - я обещаю, так это и будет. - Взгляд его перешел направо, и Гонле поняла, что эти слова предназначались для Бр^геля не меньше, чем для всякого другого. Hay несколько секунд помолчал, но никто больше ничего не имел сказать. Голос Hay стал более деловым: - Итак, график внезапно должен сильно продвинуться вперед. Нас к этому вынуди-. ли, но мне, честно говоря, приятно встретиться с такой задачей. Так или иначе, наше Изгнание через год будет окончено. Мы мо- ; жем себе позволить - мы обязаны - расходовать ресурсы. С этой минуты и до момента, когда мы спасем планету пауков, почти все будут на Вахте. Ух ты! - Мы начнем использовать завод летучих веществ в режиме красной зоны. Ведь если через год он нам все еще будет нужен, значит, мы проиграли. Нам предстоит уйма планировочной работы, люди - мы должны пустить в ход каждую крупицу нашего потенциала. С этой минуты я снимаю последние ограничения на использование общественных ресурсов. "Подпольная" экономика получает доступ ко всему, кроме самой критической автоматики безопасности. Да! Гонле улыбнулась Чиви Лизолет через стол и увидела ее ответную улыбку. Вот что имела в виду Чиви, когда говорила "Скоро"! Hay говорил еще несколько секунд, не столько излагая детальные планы, сколько снимая те или иные глупые правила, из-за которых столько лет ее операции были такими мизерными. Гонле чувствовала, как в ней с каждым мгновением нарастает энтузиазм. Может быть, я могу уже закладывать рынки для будущей наземной торговли. Когда совещание закончилось, все ощутили подъем. На выходе Гонле порывисто обняла Чиви. - Детка, ты это сделала! - тихо сказала она. Чиви только улыбнулась, но такой лучезарной улыбки Гонле у нее давно не видела. Потом четверо пеонов шли обратно вверх по холму, и уходящее солнце отбрасывало перед ними длинные тени. Перед тем как войти в лес, Гонле в последний раз обернулась. Нахальный он, этот парк. Но все равно красивый, и доля моего труда тут тоже есть. Последние лучи солнца пробивались из-под дальних облаков. То ли это работа Hay, то ли случайно так сделала автоматика парка. Как бы там ни было, это казалось хорошим знаком. Старина Hay думает, что управляет всем. Гонле знала, что эта внезапная окончательная либерализация такая вещь, которую предводитель постарается потом снова загнать в бутылку, когда воображение и рискованная торговля будут опаснее, чем альтернативные методы. Но Гонле не зря была из Кенг Хо. Много лет подряд она, Чиви, Бенни и десятки других откалывали мелкие кусочки от строгой тирании эмергентов, пока почти каждый эмергент не оказался "испорчен" подпольной торговлей. Hay понял, что побеждать можно, делая дела. Когда откроется рынок пауков, он увидит, что нет выгоды загонять обратно свободу в бутылку. Второе совещание Томаса Hay произошло в тот же день на борту "Невидимой Руки". Здесь можно было говорить, не опасаясь непосвященных. - Я получил рапорт Кэла Омо, предводитель. От наблюдателей. Вы обманули почти всех. - Почти? - Ну, вы же знаете Винжа. Но он тоже не все ваши слова просек насквозь. И Дзау Цинь выглядит... сомнительно. Hay посмотрел на Анне Рейнольт. Она ответила незамедлительно: - Цинь нам необходим, предводитель. Он последний оставшийся у нас старший пилот. Если бы не он, мы могли бы потерять этот десантный бот. Пилоты-зипхеды засбоили, увидев каворитную орбиту. Вдруг изменились все правила, и они не могли овладеть ситуацией. - Ладно, значит, он втайне сомневается. - Тут уж ничем не поможешь. Цинь был вблизи центра очень многих операций. Возможно, он подозревает правду о Бойне Дьема. - Так что на лед мы его положить не можем, обдурить его мы тоже не можем, а он нам будет нужен в самой кровавой части работы. И все же... Я думаю, Рита Ляо - вполне достаточный рычаг. Ритцер, проследите, чтобы Дзау знал: ее благополучие зависит от качества его службы. Ритцер чуть улыбнулся и сделал заметку. Hay сам просмотрел рапорт Омо. - Да, мы отлично сработали. Впрочем, говорить людям то, во что они хотят верить, - работа нетрудная. Кажется, никто не сообразил, какие последствия будут от форсирования графика на пять лет вперед. Теперь нам никак не овладеть сетью незаметно, а промышленная экология планеты нам нужна неповрежденной - но совершенно не нужно участие всей планеты. В данный момент... - Hay посмотрел на последние доклады зипхедов Рейнольт, - ядерным оружием у пауков обладают семь стран. У четырех есть его значительные запасы, и у трех - средства доставки. Рейнольт пожала плечами: - Значит, мы организуем войну. - С очень точными границами. Такую, которая не затронет финансовую систему планеты и оставит ее под нашим контролем. Упражнение в управлении катастрофой. - А Братство? - Нам надо, чтобы оно уцелело, конечно, но ослабело настолько, чтобы мы могли имитировать "полный контроль". Подбросим им немножко "удачи". Рейнольт кивнула: - Да, мы можем это организовать. У Зюйдландии есть ракеты дальнего радиуса действия, но во всем остальном они отстают, и там почти все население во время Тьмы будет в спячке. Они очень боятся того, что сделают с ними развитые страны. Достопочтенная Пьетра планирует это использовать. Мы можем сделать так, чтобы ей это удалось... Анне говорила дальше, детализируя, какие именно ошибки и неверные действия можно подстроить, какие города можно безопасно истребить, как защитить зоны Аккорда, содержащие ресурсы, отсутствующие пока у Братства. Большинство смертельных ударов будут нанесены союзниками-представителями - что очень неплохо, учитывая, в каком плачевном состоянии их собственные системы оружия... Брюгель следил за Анне с приятным восторгом, как бывало всегда, когда она так говорила. Бесстрастная и спокойная, как всегда, она могла быть такой же кровожадной, как сам Брюгель. Анне Рейнольт была молода, когда Эмергенция вторглась на Френк. Если бы историю писали проигравшие, имя ее стало бы легендой. Когда сдались .вооруженные силы Френка, оборванные партизаны Анне дрались еще много лет - и не просто покусывая за ноги. Hay видел оценки разведки: Рейнольт утроила стоимость вторжения. Она собрала вокруг себя зарождающуюся оппозицию и чуть не разбила экспедиционный корпус эмергентов. Когда же ее дело было наконец проиграно - что ж, таких врагов надо убирать немедленно. Но Алан Hay заметил, что этот враг был необычен до уникальности. Фокусирование высших способностей, способностей работы с людьми обычно было потерей времени и сил. Сама природа Фокуса стремилась к исключению широкой восприимчивости, необходимой для руководства людьми. И все же... Рейнольт была молода, талантлива и абсолютно преданна своим принципам. Ее фанатическое сопротивление ничего так не напоминало, как преданность зипхеда своему предмету. Что, если ее можно с пользой Фокусировать? Выстрел наудачу дяди Алана окупился сторицей. Единственной научной специальностью Рейнольт была древняя литература, но Фокус каким-то образом поймал более тонкие умения ее последующей карьеры: война, подрывная деятельность, лидерство. Алан тщательно скрывал свое открытие, но в последующие десятилетия использовал этого особого зипхеда. Ее умение помогло дяде Алану стать доминирующим предводителем режима Метрополии. Она стала очень ценным подарком очень любимому племяннику... И хотя перед Брюгелем Hay этого ни за что не признал бы, иногда, глядя в бледно-голубые глаза Рейнольт... он ощущал суеверный холодок. Сотню лет своей жизни Анне Рейнольт работала над разрушением и подавлением всего того, что было дорого ее не-Фокусированной личности. Если бы она хотела причинить ему вред, у нее была бы масса возможностей. Но в том-то и красота Фокуса, в том и причина, что Эмергенция пребудет и победит. Фокус дает тебе все способности объекта без его человеческой сущности. При внимательном уходе все интересы и лояльность зипхеда сосредотачиваются на его работе и его владельце. - Хорошо, Анне, поставь на это своих людей. У тебя есть год. Вероятно, в последние килосекунды нам понадобится большой корабль на низкой орбите. - А знаете, - сказал Брюгель, - я думаю, такой поворот событий на поверхности - к нашей выгоде. В Братстве наверху будут один-двое. Будем знать, кто отвечает, когда мы отдаем приказ. А в этом гадском Аккорде... - Верно. В Аккорде слишком много автономных центров; это их несуверенное королевство еще хуже демократии. - Hay пожал плечами. - Так масть легла. Приходится выбирать то, что мы сможем контролировать. Не было бы каворита, у нас было бы еще пять спокойных лет. К тому времени у Аккорда была бы готовая сеть, и мы бы захватили все без единого выстрела - цель, которую я по-прежнему буду декларировать на публике. Ритцер наклонился вперед: - Вот тут наша главная проблема. Как только наши люди поймут, что готовится обед из пауков, а гвоздем стола будут их друзья... - Разумеется. Но если подать это как следует, финал должен казаться трагедией, которой нельзя было избежать и которая без наших усилий была бы еще ужаснее. - Это будет похитрее, чем было с Дьемом. Жаль, что вы дали коробейникам расширенный доступ к ресурсам. - Это необходимо, Ритцер. Нам нужен их гений снабжения. Но полного доступа в сеть я им не дал. Всех твоих зипхедов из безопасности мы поставим на по-настоящему пристальное наблюдение. Если необходимо, могут быть несчастные случаи с фатальным исходом. Hay посмотрел на Анне. - Кстати, о несчастных случаях. Есть какой-нибудь прогресс в твоей теории саботажа? Прошел почти год после происшествия с Анне в клинике МДИ. Год - и никаких признаков деятельности врага. Конечно, и до события признаки были еле заметны. Но Анне Рейнольт была неколебима. - Кто-то манипулирует нашимя системами, предводитель, как локализаторами, так и зипхедами. Свидетельства рассеяны очень широко, мне трудно передать это словами. Но он становится более агрессивным... и я близка к тому, чтобы его определить. Может, даже ближе, чем была перед тем, как он на меня напал. Анне никогда не принимала объяснение, что ее память была стерта из-за глупой ошибки. Но ведь ее Фокус действительно потерял настройку, пусть даже так слабо, что она не заметила. Насколько же я должен быть параноиком ? Ритцера Анне освободила от подозрений. - Он? Кто он? - Вы знаете список подозреваемых. Фам Тринли все еще в первой строке. За многие годы он вытащил из моих техников все, что они знают. И это он выдал нам секрет локализаторов Кенг Хо. - Но у тебя было двадцать лет на их изучение. Анне помрачнела. - Поведение ансамбля невероятно сложно. И есть вопросы на физическом уровне. Дайте мне еще три-четыре года. Hay глянул на Ритцера: - Ваше мнение? Младший предводитель ухмыльнулся. - Сэр, мы это уже проходили. Тринли полезен, и мы его держим. Он, конечно, вонючка, но он наш вонючка. Верно. Тринли много выигрывал с эмергентами и терял еще больше, если Кенг Хо когда-нибудь узнает о его предательском прошлом. Вахта за Вахтой старик проходил все тесты Hay и в этом процессе стал еще более полезен. В ретроспективе этот тип всегда был не глупее, чем должен быть. Конечно, это сильнейшее против него свидетельство. А, гной с чумой! - Ладно. Ритцер, я хочу, чтобы вы с Анне организовали так, что можно будет прихлопнуть Тринли и Винжа в любой момент. Дзау Цинь нам в любом случае нужен живым - но есть Рита, чтобы держать его в узде. - А как быть с Чиви Лизолет, сэр? Лицо Ритцера было непроницаемо, но Hay знал, что внутри он мерзко ухмыляется. - А, да. Я уверен, что Чиви сообразит, как все на самом деле; и до кризиса ей придется несколько раз промывать мозги. - Но если повезет, он сможет ее использовать до самого конца. - Ладно. Это наши самые проблемные случаи, но каждый сможет докопаться до правды, если нам не повезет. Наблюдение и готовность к подавлению должны быть на высшем уровне. - Hay кивнул вице-предводителю. - Это будет тяжелая работа - весь следующий год. Коробейники - народ компетентный и работящий. До начала дела они нужны нам все - а многие из них будут нужны и потом. Перерыв может быть только во время самого захвата. В это время их разумно будет сделать просто наблюдателями. - При этом будем скармливать им рассказы о наших доблестных усилиях ограничить масштабы геноцида. - Ритцер улыбнулся, предвидя интересную задачу. - Мне это нравится. Они выработали общий план. Анне и ее стратегические зипхеды оснастят его деталями. Ритцер прав, это будет потруднее мокрухи с Дьемом. С другой стороны, если легенда продержится только до захвата... этого может хватить. Взяв под контроль Арахну, он сможет выбирать лучших из пауков и из людей Кенг Хо... а остальных списать в расход. Эта перспектива казалась прохладным оазисом в конце долгого-долгого пути. ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ Снова наступила Тьма. Хранкнер почти ощущал вес традиций на своих плечах. Для традов - а в глубине души он всегда им был - это было время рождаться и время умирать; жизнь идет циклами, а самый главный цикл - это цикл солнца. Хранкнер прожил два солнца. Старый уже коббер. Когда прошлый раз пришла Тьма, он был молод. Тогда была мировая война, и неясно было, уцелеет ли его страна. А в этот раз? Мелкие войны по всей планете. Но большой войны не случилось. Если произойдет, Хранкнер будет знать, что отчасти это из-за него. А если не произойдет - что ж, это тоже отчасти из-за него. Как бы там ни было, а циклы разрушены навеки. Хранкнер кивнул капралу, придержавшему для него дверь. Вошел на покрытые инеем плиты. Он был одет в толстые сапоги, комбинезон и рукава. Холод покусывал концы рук и жег дыхательные проходы, даже проходя через аппарат подогрева. Гряда холмов Принстона сдерживала мощные снега. Это, да еще высокая набережная у реки и было причиной, почему город возрождался в каждом цикле. Но сейчас был вечер летнего дня - и при этом надо было искать на небе тусклый диск, бывший когда-то солнцем. Мир давно миновал нежность Годов Увядания, миновал даже время Ранней Тьмы. Он стоял на грани теплового коллапса, когда слабеющие бури кружат и кружат, выжимая из воздуха последнюю воду - открывая дорогу временам куда более холодным и окончательному покою. В прежних поколениях уже все, кроме солдат, лежали бы в своих глубинах. Даже в его поколении, в Великую Воину, только несгибаемые туннельные солдаты еще вели войну во Тьме в такое время. На этот раз - на этот раз солдат было полно. У Хранкнера был собственный военный эскорт. И даже кобберы из охраны дома Ан-дерхилла теперь носили военную форму. Но это не были сторожа, охраняющие дом от мародеров конца цикла. Принстон был переполнен народом. Новые дома, построенные для Тьмы, были забиты под завязку. Толчея в городе была такая, какой Аннерби в жизни не видел. А настроение? Близкий к панике страх, дикий энтузиазм, часто все это у одних и тех же личностей. Бум деловой активности. Всего два дня назад "Программы Процветания" купили контрольный пакет Банка Принстона. Наверняка при этом пришлось вывернуть все финансовые резервы "Программ" и вложить их в дело, о котором специалисты по программированию понятия не имели. Это было безумие - и очень в духе времени. Охране Хранкнера пришлось проталкиваться через толпу у входа Дома-на-Холме. Даже в границах владений суетились репортеры с маленькими четырехцветными камерами на гелиевых баллонах. Кто такой Хранкнер, они не могли'знать, но видели охрану и видели, куда он идет. - Сэр, не скажете ли вы... - Грозят ли южане упреждающим ударом? Этот дернул за веревочку баллона и опустил камеру почти на уровень глаз Хранкнера. Аннерби поднял передние руки в тщательно изображенном пожатии плеч: - Откуда мне знать? Я простой сержант. Он и в самом деле был до сих пор сержантом, но звание мало что значило. Аннерби был один из тех кобберов без звания, под чью дудку плясала вся военная бюрократия. В молодости он знавал таких, и казались они ему далекими, как сам Король. Теперь... теперь он был так занят, что даже визит к другу приходилось рассчитывать до минуты, подводя баланс, во что может обойтись задержка в других вопросах жизни и смерти, которые ему решать. Его слова остановили репортеров как раз настолько, чтобы его группа успела дойти до ступеней. И все равно, может, не надо было этого говорить. Аннерби увидел, как репортеры смыкаются у него за спиной. Завтра его имя уже будет у них в .лисках. Ах, где те времена, когда все думали, что Дом-на-Холме - всего лишь игрушечное дополнение к Университету? За многие оды эта крыша сильно прохудилась. Сейчас газетчики думали, что знают о Шерканере все. За дверями из броневого стекла посторонних уже не было. Вдруг cтало тихо и слишком тепло для куртки и леггинсов. Сразу за углом стоял Андерхилл со своим поводырем, так, чтобы репортеры его не видели. В старые времена Шерк вышел бы ему навстречу. Даже во времена его высшей славы на радио он спокойно выходил на улицу. Сейчас служба безопасности Смит добилась своего. - Ну, Шерк, вот я и приехал. Я всегда приезжал на твой зов. Десятки лет подряд каждая следующая идея казалась безумнее предыдущей - и снова изменяла мир. Но Шерканер тоже менялся. Первое предупреждение Аннерби получил от Генерала в бухте Калорика пять лет назад. Потом до него доходили слухи, что Шерканер удалился от активной исследовательской работы. Очевидно, его работа над антигравитацией ни к чему не привела, и теперь Братство, накажи его Бог, запускает плавающие спутники! - Спасибо, Хранк. - Улыбка была быстрая и нервная. - Младшая мне сказала, что ты будешь в городе, и... - Маленькая Виктория? Она здесь? - Да! Где-то в доме. Ты ее увидишь. Шерк повел Хранкнера и его охрану по главному коридору, все время рассказывая о маленькой Виктории и других детях, о работах Джирлиба и об обучении младших. Хранкнер попытался себе представить, как они сейчас выглядят. Семнадцать лет прошло после похищения... когда он их последний раз видел. Целый караван шел по коридору: поводырь вел Шерканера, за ним Хранка, за ним его охрану. Андерхилл все время отклонялся влево, и Моби поправлял его, слегка дергая за поводок. Боковое Отклонение Шерканера не было признаком умственной болезни - Как и его тремор, это было поражение нервов нижнего уровня. Поцелуй Тьмы сделал его очень поздней жертвой Великой Войны. Сейчас он выглядел и говорил, будто был на поколение старше. Шерканер остановился у лифта - Аннерби не помнил его раньше. - Смотри, Хранк... Моби, нажми "девять". - Поводырь вы-Тянул одну длинную мохнатую переднюю ногу, помедлил в нерешительности и потом ткнул в щель "9" на двери лифта. - Говорят, что поводыря нельзя научить цифрам. А вот мы с Моби над этим работаем. У лифта Хранкнер оставил свою охрану. Вверх поехали только они вдвоем - и Моби. Шерканер стал держаться свободнее, тремор поутих. Он ласково погладил Моби по спине и уже не держал поводок так крепко. - Это должно быть между нами, сержант. Аннерби вопросительно глянул: - Мои охранники имеют допуск к Глубоким Секретам, Шерк. Они видели такое... Андерхилл поднял руку. Глаза его блестели под верхним светом, и казалось, что глаза эти полны прежнего гения. - Тут... тут другое. Тут то, что я хотел, чтобы ты давно узнал, а при теперешнем отчаянном положении... Лифт замедлил ход, двери его открылись. Шерканер привез их на самый верх холма. - У меня теперь здесь кабинет. Раньше он принадлежал Младшей, но так как она теперь произведена в офицеры, она любезно мне его уступила. Когда-то этот холл был снаружи; Хранкнер помнил, как с него просматривалась тропа в детском парке. Теперь он был огорожен стенами толстого стекла, достаточно прочного, чтобы выдержать давление изнутри, когда снаружи воздух выпадет снегом. Раздалось гудение электродвигателей, и дверь отъехала в сторону. Шерканер махнул рукой, приглашая своего друга в открывшуюся комнату. Высокие окна выходили на город. Неплохая комната была у маленькой Виктории. Теперь это было логово Шерканера. В углу стоял тот самый кукольный дом из бомбы и спальный насест для Моби. Но господствовали в комнате ящики процессоров и супердисплеи. Они изображали пейзажи Монтрояля с такой цветовой гаммой, которую Хранкнер видел только в натуре. И при этом картины были сюрреалистичными. Тенистые лесистые долины, но с клетчатыми обертонами. Снежные бури над разрывами айсбергов - в цветах лавы. Графическое сумасшествие... дурацкая видеомантия. Хранкнер остановился и махнул рукой в сторону цветов: - Впечатляет, Шерк, но плохо откалибровано. - Отлично откалибровано, Хранк, но внутреннее значение их не выведено. - Шерк уселся на насест возле консоли и вроде бы всмотрелся в картины. - Хе! Цвета грубые, но потом перестаешь замечать... Хранкнер, тебе когда-нибудь приходила мысль, что наши теперешние проблемы серьезнее, чем должны были бы быть? - Откуда мне знать? Все это ново. .- Хранкнер позволил себе чуть распуститься. - Ну, в общем, все катится будто по адским склонам. Заварушка на юге соединила в себе все кошмары, которые нам только снились. У них есть ядерное оружие, может, двести единиц, и средства доставки. Они довели себя до банкротства, стараясь удержаться на уровне передовых стран _ Довели себя до банкротства, только чтобы перебить всех нас? Тридцать пять лет назад Шерк предвидел все это, по крайней мере в общих чертах. А сейчас он задает дебильные вопросы. - Нет, - ответил Аннерби почти лекторским тоном. - По крайней мере это начиналось не так. Они пытались создать агропромышленную базу, чтобы сохранить активность в период Тьмы. Им не удалось. Они создали достаточно, чтобы поддержать пару городов, дивизию или две. Сейчас Зюйдландия ушла почти на пять лет глубже в холод, чем вся остальная планета. Над южным полюсом уже возникают сухие бури. - Юг был местом, едва пригодным для жизни. В середине Света были несколько лет, когда там можно было заниматься земледелием. Но этот континент был баснословно богат минералами. Последние пять поколений южан эксплуатировали северные добывающие корпорации, с каждым циклом все жаднее и жаднее. Но в этом поколении на Юге возникло суверенное государство, и такое, которое очень боялось и Севера, и наступающей Тьмы. - Они столько сил потратили на скачок к ядерным электростанциям, что даже не сделали достаточно запасов для всех глубин. - А Братство отравляет все усилия доброй воли с нашей стороны. - Конечно. - Пьетра гениальная женщина. Убийства, шантаж, сеяние паники. Назови любое зло - Пьетра в нем мастер. И теперь правительство Зюйдландии уверено, что это Аккорд планирует напасть на них во Тьме. - Сетевые новости правильно все показывают, Шерк. Южане могут кинуть на нас ядерные бомбы. Хранкнер посмотрел поверх жутких дисплеев Шерканера. Отсюда был виден Принстон во все стороны. Некоторые здания - например, Дом-на-Холме - будут обитаемы, даже когда воздух сконденсируется. Они могут выдержать давление и у них хорошее силовое питание. Большая часть города была чуть под землей. Потребовалось пятнадцать лет строительного безумия сделать то же самое со всеми городами Аккорда, но теперь вся цивилизация может прожить Тьму без спячки. Но это так близко к поверхности, что в . случае ядерной войны все погибнут мгновенно. Промышленность, которую помогал создавать Хранкнер, сотворила чудо... И сейчас мы под большим риском, чем были когда-либо. Нужны были новые чудеса. Хранкнер и миллионы других надрывались для выполнения невозможных требований. В последние тридцать дней Аннерби удавалось поспать в сутки в среднем три часа. Крюк для беседы с Андерхиллом заставил отложить одну встречу и одну инспекцию. И оказался я здесь ради старой дружбы... или надеюсь, что Шерк снова нас всех спасет? Андерхилл выгнул передние руки треугольником перед головой. - А ты... ты никогда не думал, что в этих проблемах может быть виноват кто-нибудь другой? - Черт побери, Щерк, кто, например? Шерканер уравновесился на насесте и слова его полетели тихо и быстро. - Например, инопланетяне из внешнего космоса. Они здесь были еще до нового солнца. Мы с тобой видели их во Тьме. Помнишь огни в небе, Хранкнер? Он говорил быстро, тоном, совсем не похожим на прежнего Шерканера Андерхилла. Прежний Андерхилл открывал свои безумные идеи с хитрым видом или с вызывающим смехом. А теперь Шерканер говорил торопясь, будто боялся, что кто-то его остановит... или возразит? Этот Андерхилл говорил... будто отчаявшийся коббер, цепляющийся за последнюю фантазию. Кажется, старик понял, что его уже не слушают. - Ты мне не веришь, Хранк. Хранкнер съежился на насесте. И сколько уже ресурсов угроблено на эту жуткую чушь? Другие планеты - жизнь на других планетах - была самой старой и самой сумасшедшей из всех идей Шеркане-. ра. Теперь она снова всплыла после долгих лет оправданного молчания. Хранкнер знал Генерала: на нее это вряд ли произвело лучшее впечатление, чем на него. Мир качается на грани пропасти. И нет ни времени, ни средств на ублажение бедного Шерканера. Конечно, Генерал не позволила этой .чуши себя отвлечь. - Это вроде видеомантии, Шерк? Ты всю жизнь творил чудеса. Но теперь они тебе нужны быстрее и отчаяннее, чем когда-либо в жизни. А остались у тебя только суеверия. - Нет, Хранк. Видеомантия - это только средство, прикрытие, чтобы инопланетяне не поняли. Вот, я тебе покажу! - Руки Шерканера забегали по контрольным отверстиям. Картинки мигнули, цвета стали меняться. Один ландшафт перешел из лета в зиму.'- Это одна минута. Скорость передачи маленькая, а установка канала требует большого счета. - Андерхилл наклонил голову к маленьким дисплеям, которых Хранк не видел. Руки его нетерпеливо стучали по консоли. - Ты больше всех заслуживаешь, чтобы узнать это, Хранк. Ты столько для нас сделал, ты мог.бы так много еще сделать, если только тебя к этому привлечь. Но Генерал... На дисплее цвета смешались, ландшафты слились в хаосе низкого разрешения. Прошло несколько секунд. И тут Шерканер тихо вскрикнул от удивления и огорчения. То, что осталось от картин, можно было узнать, хотя разрешение стало куда хуже. Похоже на обычный восьми цветовой поток видео. Они смотрели из камеры в офисе Виктории Смит в Ставке. Картинка была хорошая, но грубая по сравнению с реальной или даже с видеомантическими изображениями Шерка. Но зато картина показывала нечто реальное: из-за стола на них смотрела генерал Смит. Вокруг нее кучей громоздились документы. Она жестом попросила помощника выйти из кабинета и стала смотреть на Андерхилла и Аннерби. - Шерканер, ты зазвал к себе Хранкнера Аннерби. Голос звучал сухо и недовольно. - Да, я... - Мне кажется, мы это обсудили, Шерканер. Ты можешь сколько угодно играть в свои игрушки, но ты не должен приставать с ними к тем, кто занят серьезным делом. Аннерби никогда не слышал, чтобы Генерал говорила с Андер-хиллом таким тоном и с таким сарказмом. Как бы это ни было необходимо, он бы все что угодно отдал, лишь бы не быть этому свидетелем. Андерхилл, казалось, хотел возразить, дернулся на насесте, руки завиляли в умоляющем жесте... но он только сказал: - Да, дорогая. Генерал Смит кивнула и махнула рукой Хранкнеру: - Я прошу прощения за этот инцидент, сержант. Если вам нужно помочь вернуться в график... - Спасибо, мэм. Может быть, понадобится. Я свяжусь с аэропортом, а потом с вами. - Отлично. - Изображение из Ставки исчезло. Шерканер опустил голову, и она легла на консоль. Его руки и ноги подобрались внутрь и неподвижно застыли. Поводырь подошел ближе и вопросительно его толкнул. Анан подвинулся ближе. - Шерк, что с тобой? Шерканер чуть помолчал, потом поднял голову. . - Все будет нормально. Извини, Хранк. - Я... Слушай, Шерканер, мне пора. У меня деловая встреча... Это было не совсем правдой. Он уже пропустил и встречу, и инспекцию. Правда была в том, что ему еще надо было много где побывать. Если Смит поможет, он еще может успеть. Андерхилл неуклюже слез с насеста и позволил Моби повести себя за сержантом. Когда тяжелая дверь отъехала в сторону, Шерканер протянул переднюю руку и дернул сержанта за один рукав. Еще какая-нибудь сумасшедшая идея? - Никогда не сдавайся, Хранк. Всегда есть выход, как бывало раньше. Сам увидишь. Аннерби кивнул, пробормотал что-то вроде извинения и вышел из комнаты. Он шел к лифту между стеклянных стен коридора, а Шерканер с Моби стоял у двери кабинета. В прежние времена Шерканер проводил бы его до самого фойе. Но он, кажется, понял, что между ними что-то изменилось. Когда за Аннерби закрылись двери лифта, он увидел, как старый друг робко махнул рукой. И его не стало, а лифт пошел вниз. На миг Аннерби позволил себе предаться гневу и печали. Странно, как могут объединиться два этих чувства. Он слышал слухи о Шерканере, но не хотел верить. Как и Шерканер, он хотел, чтобы что-то оказалось правдой, и игнорировал все, что этому противоречило. В отличие от Шерка-нера, он не мог себе позволить игнорировать горькую правду ситуации. Значит, победа или поражение в этом кризисе будут достигнуты без Шерканера Андерхилла... Аннерби заставил мысли отвлечься от Шерканера. Для этого будет время потом, и даст Бог, время вспомнить хорошее, а не этот день. А теперь... если он найдет реактивный самолет из Принстона, есть шанс успеть в Ставку для разговора со своими заместителями. На уровне бывшего парка кобберят лифт остановился. Аннерби думал, что это личный лифт Шерканера. Так кто же его может остановить? Двери разъехались... - А! Сержант Аннерби! Можно мне к вам? Молодая дама-лейтенант, одетая в интендантскую робу. Виктория Смит, какой она была столько лет назад. И на лице ее была все та же ясность, движения так же'грациозно-точны. Секунду Аннерби только таращился на призрак за дверями. Видение шагнуло в лифт, и Аннерби невольно отодвинулся, все еще ошеломленный. Тут военная выправка вошедшей на секунду исчезла, и лейтенант застенчиво потупила голову. - Дядя Хранк, вы меня не узнали? Это я, Вики, только я выросла. Конечно же! Аннерби слабо рассмеялся. - Я... я никогда больше не назову вас маленькой Викторией. Вики порывисто обняла его за плечи парой рук. - Нет, вам можно. Почему-то я не думаю, что буду когда-нибудь отдавать вам приказы. Папа говорил, что вы сегодня приедете... Вы его видели? У вас есть минутка со мной поговорить? Лифт остановился на первом этаже. - Я... да, я его видел... Послушай, я должен побыстрее вернуться в Ставку. После катастрофы наверху он не знал, что может сказать Вики. - Вот и хорошо. Я сама уже опаздываю. Давайте вместе поедем в аэропорт. - Она махнула рукой в улыбке. - Заодно и охрана удвоится. Лейтенанты, бывает, командуют эскортом безопасности, но редко бывают объектом его охраны. Группа юной Виктории была по численности половиной группы Аннерби, но, судя по виду, даже еще более грамотной. Несколько охранников явно были боевыми ветеранами. Тот, что сидел на верхнем насесте за водителем, был самым большим солдатом, которого Аннерби в жизни видел. Когда они сели в машину, он отсалютовал Аннерби, совсем не по-военному. Ха! Это же Брент! - Да, так что папа хотел сказать? Тон был небрежным, но Хранкнер слышал в нем озабоченно